– Видишь ли, солнышко, он не уверен, что Серегу убил именно тот чужак, – попытался успокоить ее муж. – Конечно, он не может объявить нам, что все позади.
– И долго он будет искать преступника? – раздраженно спросила Юля. – Что мне сказать родителям?
– Трудно сказать, – пожал плечами Коля. – К тому же дело осложняется еще и тем, что никто из нас не видел на участке посторонних. А значит, у нашего следователя даже описания примет преступника нету. Ему приходится копать на пустом месте. Не уверен, что он вообще найдет этого преступника. Или хотя бы определит, кто мог им быть.
– Да, бедняге следователю придется попотеть, чтобы напасть на след этого прыгуна через забор. Тем более что никакого чужого преступника тут и не было, – тихо сказала Инна.
– Что ты имеешь в виду?
– Это я примяла траву и наследила возле забора, чтобы выглядело так, словно кто-то спрыгнул сверху на участок.
– Ты?! – вытаращил глаза Коля, остальные просто онемели от неожиданности. – Но как ты могла?
– Что тебя интересует, техника или моральный аспект? – с раздражением спросила Инна. – Технически это было сделать нетрудно.
– Ты врешь, преступник был в кроссовках, – возмутился Никита. – Я сам слышал, как менты говорили о том, что обнаружили следы человека, обутого в кроссовки.
– Кроссовки я захватила с собой из города. Ничего сложного в том, чтобы надеть их и немного походить возле ограды там, где земля мягче, не было.
– Но как же это? Менты ведь неизбежно заметили бы, что следы ведут не от забора, а к нему, – растерянно спросила Маша. – Или ты успела перелезть через забор, а потом спрыгнуть в сад? Но у тебя на это просто не хватило бы времени.
– А мне и не нужно было так напрягаться. Все очень просто. Я подошла по дорожке, которые у твоего папы, Юля, выше всяких похвал, отменно твердые и сухие, к облюбованному месту. Там переодела кроссовки задом наперед и направилась к ограде. Конечно было не слишком удобно, но ведь мне в них не марафон предстояло одолеть, а всего лишь сделать пару шагов. В общем, как видите, мой обман вполне удался.
– Но зачем ты это сделала? – спросил Никита.
– А что, вам хотелось бы сидеть на этой даче, тихо сходя с ума и подозревая друг друга? Так у нас по крайней мере есть шанс успокоиться и подумать на досуге, кто же из нас прикончил Серегу.
– Но ты ввела в заблуждение милицию, – растерянно сказала Юля. – Нет, я не могу понять, зачем ты это сделала! Так они, глядишь, и нашли бы преступника, а теперь я даже не знаю, кого они найдут, если примутся искать несуществующего убийцу.
– Почему же несуществующего, – еще тише, чем в первый раз, сказала Инна. – Он существует, только он не где-то далеко, а среди нас.
– О, господи! – простонала Юля. – Я с ума сойду. Просто не могу поверить, что это случилось именно со мной! Убийца у меня в гостях, в страшном сне такое не могло присниться!
– Видишь! – обрадовалась Шура. – Инна была права. Ты уже сейчас психуешь, а что бы было, если бы мы провели на этой даче пару дней в обществе друг друга. Тут одним трупом дело бы уже не обошлось.
– Ну, спасибо, – поблагодарила ее Юля. – Скажите лучше, что делать с «Маздой» Сереги? Кому-то придется отогнать ее в город.
– Думаю, что этим займутся менты, – сказал Артем.
– С какой стати? – удивилась Юля. – А если даже и займутся, то не хватало Галине еще и машину потом у них со стоянки выцарапывать. У нее и без того дел с похоронами будет невпроворот. Ты как хочешь, а я считаю, что мы должны перегнать машину в город. Поскольку Сережа был твоим другом, то ты этим и займешься.
Артем не стал спорить и ушел обговаривать детали дела с Плюшкиным. В город возвращались порознь. В атмосфере возросшей подозрительности это было оптимальным вариантом. Коля согласился подвезти Машу, а также к нему в машину напросились и Шура с Никитой. Им было по пути. Артем был занят машиной Сереги. Таким образом Юля осталась с Инной наедине.
– Может быть, теперь ты скажешь, зачем ты запутала следствие? – спросила у подруги Юля. – Это же просто сумасшествие!
– Я сама найду убийцу! – сказала Инна. – А потом решу, что с ним делать. Не забывай, что там на даче были не только мои знакомые, но еще и моя подруга, которую, несмотря на ее непроходимую глупость, я очень люблю.
– Так ты это затеяла ради меня! – ахнула Юля. – Ты подумала, что это я убила Серегу, и решила защитить меня от ментов?
– Ну, скажем так, у меня мелькнула мысль, что ты способна прикончить Серегу. И я тебя не осуждаю, он был на редкость неприятным типом.
– Ну и ну, – только и смогла выдавить из себя Юля. – Ты что, и в самом деле считаешь, будто я способна убить человека только из-за того, что он отказался переставить свою машину?
– Ты была в таком состоянии… – замялась Инна. – Конечно, будь ты трезвая, я бы никогда не подумала, что ты способна убить. Но тут ведь и убийство было такое смазанное. То ли убийство, то ли несчастный случай в пылу ссоры. А в том, что такая ссора могла быть, я ничуть не сомневалась. Вспомни, и Артем в первую очередь заподозрил именно тебя. Да и все мы, когда увидели тебя возле трупа Сереги, подумали об одном и том же. Это сейчас я понимаю, что убить его мог кто угодно, но тогда я видела лишь тебя, стоящую у тела мертвеца. Поэтому, пока ты вызывала ментов, я потихоньку переобулась в кроссовки и помчалась в сад.
– Инна, я очень тронута, что ты пыталась меня защитить от правосудия, но я не убивала, – сказала Юля, пристально глядя перед собой на дорогу. – И я была бы тебе очень благодарна, если бы ты оставила свои попытки поссорить нас с Артемом.
– И не думаю я вас ссорить, – возмутилась Инна. – Живи с кем хочешь. Хоть с папуасом, я тебе и слова не скажу.
– Значит, нам самим предстоит найти убийцу, – сказала Юля. – Ты ведь согласна, что мы должны это сделать? Это наш долг по отношению к Сереге. Видишь ли, я говорю это тебе, потому что ты единственная, в ком я уверена почти так же, как в самой себе. Ты единственная из нашей компании раньше не встречалась с ним, и поссориться ты тоже с ним не успела, поэтому у тебя не было повода убивать его. Правильно?
– Да, – согласилась Инна. – Очень верно подмечено.
– С чего бы ты начала расследование?
– С визита к его родным, – сказала Инна. – Нужно посмотреть, как он жил. Послушать, что скажет его жена. Посмотреть на родителей. Но главное, конечно, жена. Хочу посмотреть на эту героическую женщину.
– Тебе это удастся сделать уже сегодня, – сказала Юля, резко поворачивая машину. – Только ничего героического в Галине нет. Холодная, расчетливая стерва, которая умела создать видимость счастливой семейной жизни.
– Куда это ты повернула?
– Поедем к Галине. Хочу посмотреть ей в глаза, когда Артем сообщит ей о смерти Сереги.
Но девушки опоздали. Когда они вошли, Галина уже рыдала, сидя на диване и прижав к глазам накрахмаленный платочек ослепительной белизны.
– Этого не может быть, – твердила женщина. – Не может быть. Я не верю.
По комнате всюду были разбросаны вещи и стояли чемоданы. Галина явно только что вернулась из поездки. Так оно и оказалось, она ездила к маме. Вернулась, а тут такое горе. Артем сидел возле нее на диване и, пытаясь успокоить, поглаживал ее по плечу. Вся гамма недовольства отразилась у него на лице, когда он увидел входящую Юлю.
– Как ты тут оказалась? – спросил он.
– Дверь была не заперта.
– Нет, я имею в виду, зачем ты сюда приехала? Мы же договорились, что я сам сообщу Галине о смерти ее мужа.
– Господи, Юля, – подняла заплаканное лицо Галина. – Неужели про Сережу… правда?
Юля кивнула, изумленно рассматривая Галину. Похоже, что та не притворялась. Во всяком случае, глаза у свежеиспеченной вдовы опухли вполне натурально, тушь потекла, да и вообще вся косметика размазалась. Такой видеть ее Юле еще не приходилось. Ухоженная до чопорности Галина казалась теперь совершенно другой женщиной.
Впрочем, следила она не только за своей внешностью, но и за чистотой в квартире. Найти здесь соринку было бы редким ЧП. Зато домработницы менялись одна за другой, не выдерживая непомерных требований, которые предъявляла им Галина. Молодая вдова горько рыдала в комнате, явно служившей для приема гостей.
Пол из вишневого паркета имел замысловатый узор. Мебель была явно итальянского производства. Почетное место на самой большой стене гостиной занимала коллекция холодного оружия – начиная от простенького военного кортика и кончая булатным мечом, который мог украсить любую коллекцию. В углах поблескивали стеклом высокие витрины, за которыми хранились предметы древнего быта – греческие миски и горшки, испещренные черными фигурками по терракоте либо красными фигурками по черному лаку, китайские фарфоровые вазы и чаши, шкатулки, колокольчики, коробочки, вырезанные из кости. И среди этого великолепия рыдала молодая женщина.
– Но кому? Кому понадобилось его убивать? – твердила Галина.
– Ты хотя бы догадываешься, кто это мог быть? – спросила Инна.
Галина с недоумением посмотрела на нее.
– Познакомьтесь, это моя подруга Инна, – поспешно представила девушек друг другу Юля. – Инна работает в частном детективном агентстве. Так что она поможет нам найти преступника.
– Я заплачу любые деньги! – воскликнула Галина. – Найдите убийцу. Я не кровожадна, но я должна понять – почему, кто?
И она снова зарыдала.
– Если ты будешь реветь, то мы никогда убийцу не найдем, – сказала Инна.
– Но чем я могу помочь? – удивилась Галина. – Я не представляю, кто мог его убить.
– Это понятно, но хоть что-то ты должна знать про своего мужа, – сказала Юля. – Постарайся вспомнить – это важно. Какие-нибудь подробности из его жизни.
Галина задумалась.
– Он был страшный бабник, – наконец сказала она. – Просто ни одной юбки не мог пропустить. Ну, честное слово, ни одной. На молодых и старых лез. К новой жене своего отца – Веронике тоже приставал. Я даже одно время думала, что он и сестру свою обрюхатил. Поэтому она так внезапно и исчезла.
– Сестру?! – удивленно воскликнул Тема. – Галя, ты что-то путаешь. У Сереги не было никакой сестры. Он единственный сын своего отца.
– Ты просто не знаешь, – всхлипнула Галя. – Я и сама узнала совершенно случайно. Сестра была, только придурковатая, и ее старались не показывать. Держали у какой-то бабки в деревне.
– Ты ее видела?
– Всего один раз. Когда ее привезли в город. Мне она не показалась сумасшедшей. Обычная девочка-подросток, лет четырнадцати. Длинноногая, нечесаная и грязноватая то ли от слез, то ли с дороги. Но глаза у нее были умные, а взгляд живой. Всякие ущербные и убогие вызывают у меня особое чувство, его не спутаешь ни с каким другим. Ползет озноб по хребту и хочется бежать прочь. А тут я смотрела на нее и ничего такого не чувствовала. Она мне даже понравилась. Если бы ее помыть и приодеть, то была бы даже очень славной девочкой.
– И куда она делась?
– Сережа сказал, что отправил ее в очень хорошую частную клинику, где за ней будет отличный уход. Но ты знаешь, он так на нее смотрел… Вроде бы не как на сестру, а как на женщину, к которой что-то имел. Мы тогда еще не были женаты, и я здесь не жила. Так что несколько ночей они оставались одни. Вот и все, гадкая такая история, как ни крути. Может быть, ничего он с ней и не сделал, но мне очень не понравилось, как он стал отводить глаза, когда я спросила потом о сестре. Ее звали Наташа. В конце концов он рассказал про клинику и запретил мне под угрозой разрыва даже упоминать про сестру и про то, что она находится в лечебнице. Он сказал, что отец сильно переживает болезнь Наташи и не в состоянии говорить о ней. Действительно, помешанная в семье – что тут хорошего! Лучше и в самом деле скрыть.
– А ты знаешь, в какой клинике содержится сестра Сергея? – спросила Инна.
– Зачем это тебе? – прошипела ей на ухо Юля.
– Все-таки хоть какой-то след, – пояснила ей Инна. – Может быть, девочка не так уж и больна, как хотелось представить Сереге. Недаром же он удалил Галину из дома на все время, пока его сестра оставалась здесь.
– Адреса я точно не знаю, – проговорила вдова. – Сами понимаете, никто мне его не потрудился сообщить. Так что я могу только догадываться. Видела тут кое-что.
Она встала и прошла к висящей на стене акварели, на которой был изображен закат солнца над сплошь заросшим камышом озером. Женщина отодвинула картину в сторону. Под ней в обоях оказалась небольшая дверца. Галина повернула ручку влево, и она открылась.
– Сейф! – удивилась Юля.
– Да, сделан еще при царе Горохе. Кодовый замок совсем сломан, так что от сейфа в нем одно название. Мы пользовались им лишь в качестве шкафчика для всяких нужных бумаг. Где-то тут они и лежали. А, вот, нашла!
Она вернулась к дивану, неся в руках тоненькую стопку каких-то квитанций.
– Не знаю, помогут ли они вам найти Наташу или нет, но больше я ничего не знаю. Это счета.
И она протянула стопку Инне.
– А почему ты уверена, что они как-то связаны с Наташей? Тут нет ничего, что наводило бы на эту мысль.
– Дата, – сказала Галина, устало закрывая глаза. – Дата первого платежа примерно совпадает по времени с появлением в городе Наташи. Пять лет назад.
– Пять лет, значит, теперь ей уже около девятнадцати? – спросила Юля.
– Похоже, – кивнула Инна. – Спасибо, Галя. Ты уже сообщила отцу и матери Сережи, что он погиб?
– Они уехали, – равнодушно сказала Галина. – Отец с Вероникой, с молодой женой, уехали отдыхать. Куда-то в Грецию, кажется. Отдыхают на каких-то островах. Я даже не знаю их адреса. Но не думаю, чтобы их сильно опечалила эта новость. А мать Сережа потерял несколько лет назад. Мачеха появилась всего год назад. Молодая, красивая и очень хваткая девица. Она только обрадуется, что Сережа погиб.
– Обрадуется?
– Ну да. Если еще устранить меня, то Сергей Николаевич, Сережин папа, станет вдвое богаче, чем сейчас.
– Однако сильное заявление! – прокомментировала Инна.
– Но это правда. Я и сама из породы хищников, но мне до Вероники далеко. Она настоящая акула.
– А что еще ты можешь рассказать про жизнь своего мужа?
– Слушайте, вы тут сидите уже битый час, выспросили у меня все, что можно и чего нельзя, а пока что еще ни словом не обмолвились о том, как погиб Сергей. Я больше ни слова не скажу, пока все не узнаю.
Инна с Юлей переглянулись, потом перевели взгляд на Артема. Но тот только руками развел. Дескать, выпутывайтесь сами. Инна тяжело вздохнула и начала рассказ.
– Минуточку, я что-то не пойму, – сказала Галина, когда она закончила. – Так это кто-то из вашей компании постарался? Может быть, даже кто-то из вас или вы все сообща? И вы имеете наглость прийти в его дом и насмехаться надо мной?
– Да что ты говоришь, – попыталась урезонить ее Юля, но женщина не желала ничего слушать.
– Вон! – заверещала Галина неожиданно тонким голосом. – Вон, или я вызову милицию! Убирайтесь, грязные твари! И не вздумайте еще раз сунуться сюда или к отцу Сережи, не то плохо будет. Уносите ноги поживее, пока я вас не поубивала на месте.
Она не шутила. С Галиной и в самом деле творилось что-то неладное. По лицу пошли отвратительные красные пятна, зрачки сузились, а тело сотрясала крупная дрожь. Видя, что гости застыли от изумления и не торопятся выполнить ее приказ, Галина метнулась к витрине и схватила большую китайскую вазу. Недолго думая, она метнула ее вперед. Ваза угодила как раз в то место, где секундой раньше сидела Инна. Теперь там было пустое кресло, Инна первой покинула опасную комнату. Следом за ней выскочила Юля. Тема хотел было задержаться, но тоже был вынужден ретироваться, так как Галина потянулась за кривым ятаганом из коллекции оружия, висящей на стене.
– Слушай, она же психопатка, ей самой место в психушке! – возмущенно сказала Инна, когда они оказались в безопасности на улице. – И главное, мы же ей хотели помочь, а она нас даже слушать не захотела.
– Не обращай внимания, – посоветовала Юля. – При таком муженьке, как Серега, нет ничего удивительного, что нервы у Галки ни к черту. Что бы она там ни говорила, но ее наверняка задевали за живое измены Сереги.
– Ладно, поговорили, и хватит, – сказал Артем. – Инна, что она тебе за бумажку дала?
– А! – вспомнила Инна, доставая из кармана скомканную квитанцию. – И в самом деле мы с этой психичкой недаром пообщались. Это счет.
– Счет за что?
– Тут не написано. Просто поставлена сумма: семь тысяч рублей. И дата.
– И все? – разочарованно спросила Юля.
– Какая дата? – поинтересовался Артем.
– Девятнадцатое мая прошлого года.
– Дай сюда, – попросила Юля.
Пока она рассматривала бумажку, Артем о чем-то сосредоточенно думал.
– Вот что, девчонки, – наконец сказал он. – Галину одну в таком состоянии оставлять нельзя. Я вернусь к ней. Юля, не жди меня. Думаю, что я останусь здесь ночевать.
– Ночевать? – раскрыла рот Юля. – Тебе не кажется, что это уж слишком?
– Ты же видишь, в каком она состоянии, – раздраженно заявил Тема. – Не будь такой эгоисткой. Галина нуждается в помощи и поддержке. Ты же сама первая не простишь себе, если Галка что-нибудь с собой сделает, оставшись одна. Все. Пока!
И с этими словами он исчез. Девушки проводили его задумчивыми взглядами.
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила Юля. – Он Галку всегда терпеть не мог, а тут такая забота откуда ни возьмись. Просто удивительно.
Инна в отличие от подруги не удивилась. Она догадалась, что Артем быстро смекнул: Галина в качестве очень богатой и одинокой вдовы куда более лакомый кусочек, чем Юлька, которая еще бог знает когда получит наследство после своих родителей, они-то у нее живы и здоровы. Но сообщать подруге свои соображения по этому поводу Инна поостереглась, в глубине души надеясь, что она ошиблась, и Артем вовсе не такой мерзавец, каким она его себе вообразила.
– Посмотри, здесь какая-то печать, не разберу, что на ней написано, – обратилась она к Юле.
Уловка сработала. Юля принялась разглядывать печать и на время забыла про Артема.
– Похоже, это название клиники и фамилия врача, – сказала она. – Но мелко очень. Надо бы лупу. Только у меня и дома ее нет. А у тебя есть?
– У меня есть, но не лупа, а отличная идея, – сказала Инна. – Поехали к моему дяде.
– Зачем? – удивилась Юля.
– У него есть микроскоп, – пояснила Инна, запихивая Юлю в ее машину. – Жми давай, а то он на работу уйдет.
Дядя жил в маленьком двухэтажном коттедже прямо у метро «Ветераны». У него была уютная однокомнатная квартирка, окна которой выходили во двор. Дядя всю жизнь прожил один. Женщины периодически появлялись, но быстро надоедали ему.
Бывает два типа холостяков. Одни запускают домашнее хозяйство настолько, что потом и полк уборщиц не сможет навести порядок. Другие же, напротив, тщательно следят за чистотой жилища. И те и другие обычно доходят до крайности. Дядя принадлежал ко второму типу, и квартира у него была стерильна, словно хирургический стол.
Маленький человечек с блестящими глазками-бусинками очень напоминал какого-то грызуна. Юля подумала, что если бы можно было представить себе лысую морскую свинку в человеческий рост, то Иннин дядя был бы поразительно на нее похож. Микроскоп девушкам он дать отказался.
– Испортите еще, – ворчливо заявил он. – Это вещь тонкая, а вы, женщины, с приборами обращаетесь, как со шваброй. Я вам дам увеличительное стекло.
С помощью сильной лупы девушкам удалось все же разобрать надпись на печати.
– Санаторий «Зеленый мыс», – прочитала Инна. – Никогда про такой не слышала. А ты?
– Я тоже.
С помощью справочника удалось выяснить, что санатория под таким названием не существует. Следствие, едва начавшись, зашло в тупик.
– Кажется, я все же слышал о таком, – внезапно оторвавшись от своих бумаг, поднял голову Алексей Михайлович. – Кто-то из родственников моих знакомых лежал там.
– Вряд ли, – усомнилась Инна. – Мы ищем закрытую психиатрическую лечебницу, а вовсе не дом отдыха.
– Да, точно, – не обращая внимания на слова племянницы, продолжил Алексей Михайлович. – Сын нашего научного секретаря лежал там. Знаете, человеку просто повезло, что ему удалось пристроить сыночка в такое место. Там его за два месяца поставили на ноги, а в городе от него все врачи отказались. Просто чудо, он теперь у нас работает. Совершенно нормальный парень.
– Кто?
– Борис.
– Это тот, кто лежал в «Зеленом мысу»? – уточнила Юля.
– Ну да, – ворчливо сказал Алексей Михайлович. – А о чем мы, по-вашему, говорим?
– А что с ним было? – спросила Инна.
– Трудно сказать, но он был странный. Нет, не буйный, но очень странный. Например, отказывался выходить на улицу. Под любым предлогом уклонялся, не хотел покидать дом. Если же его буквально силой выпихивали за порог, чтобы он прогулялся, он мог целый вечер просидеть на коврике перед дверью квартиры. Ну а когда начал заговариваться, что, мол, видит крокодила Гену и тот советует ему быть осторожным, то родители всерьез заволновались и начали парня лечить. Не буду вас утомлять, но Боре от лечения становилось все хуже и хуже. Появилась агрессивность.
– То есть он был психом? – спросила Юля, любившая во всем ясность.
– Не нужно так поспешно судить о людях, – тут же отозвался Алексей Михайлович. – Просто у него был психологический кризис. В своей работе я….
– Дядя, а ты на работу не опоздаешь? – перебила его Инна. – А то мы тебя подвезем. По дороге все про свою работу и расскажешь.
– Был бы очень вам признателен, потому что и в самом деле из-за вашего визита я немного задержался.
– А куда ваш ученый секретарь пристроил своего поправившегося сыночка? – как бы между делом спросила у дяди Инна.
– У него своя фирма. Располагается в соседнем со мной кабинете.
Доставив дядю до его института, девушки поднялись вместе с ним, чтобы проводить дядюшку до рабочего места. Доставив его прямо до стола, подруги ретировались. Дверь соседнего кабинета разительно отличалась от двери кабинета Алексея Михайловича. Обита красной кожей, сплошь усеянной фигурными бронзовыми звездочками. На двери висела металлическая табличка с гордой надписью «Микотон».
– Хотела бы я знать, что тут производят, – сказала Инна.
В это время дверь открылась, и на пороге возник плюгавенький паренек с мерзкими черными усиками, в очках и с чахлой растительностью на голове.
– Вы ко мне? – осведомился он.
– Да, если вы Борис, – сказала Юля.
Тщедушное существо кивнуло и покраснело.
– Нам бы адрес клиники, где вы лечились от своего психоза, – сразу же бухнула Инна, решив, что с таким церемониться нечего. – «Зеленый мыс» называется.
Борис покраснел еще больше и испуганно оглянулся. Видя, что коридор пуст, он немного успокоился и посторонился, приглашая девушек зайти.
– Говорите, пожалуйста, тише, – попросил он. – Откуда вам известно, что я там лежал? Я думал, что вся эта история уже в прошлом и никто про нее не помнит. И я сразу же хочу вас поправить, никакого психоза у меня не было, просто был нервный срыв, усугубленный лечением в наших стационарах.
– Мы и не сомневались, – вежливо сказала Юля. – Дело в том, что одна наша знакомая отправила туда свою дочь – нашу подругу. Мы хотели бы ее навестить, но мать отказывается дать нам адрес. А в справочном его тоже нет.
– И не может быть, – улыбнулся Борис. – Как раз когда я там лежал, его переименовали в «Тихий уголок».
– Зачем?
– Не знаю.
– И как там?
– Если вы спрашиваете на предмет того, сможете ли вы навестить вашу подругу, то я сразу же скажу, что это невозможно. Они категорически против визитов родных и близких, если это специально не оговорено в договоре. А проникнуть на территорию нелегально тоже нельзя. Там сильная охрана, собаки и сигнализация повсюду.
– Значит, мы даже не можем узнать про нее? Врачи не захотят поговорить с нами?
– Боюсь, что нет, – сказал Борис. – Разве что у вас найдется какое-нибудь средство для давления на них. Но, может быть, я вам смогу помочь. Я многих больных знаю. Как зовут вашу подругу?
– Наташа, – сказала Юля.
– Наташа? – задумчиво переспросил Борис. – Нет, девушку с таким именем я там не встречал.
– А вы знали всех больных?
– Вовсе нет, там есть корпус для особо буйных. С теми я никогда не встречался. Должно быть, ваша Наташа там.
– Придется выяснить самим, – со вздохом сказала Инна. – Диктуйте адрес.
Борис покорно продиктовал. Девушки поднялись и стали прощаться.
– Знаете, я бы вам не советовал туда ездить, – сказал Борис. – Только время даром потеряете. Ничего вам не скажут.
Разумеется, подруги его совет пропустили мимо ушей. В «Зеленый мыс», он же «Тихий уголок», выехали незамедлительно. Санаторий находился в поселке Сосново на берегу лесного озера. Подруги прибыли туда как раз к обеду. Благодаря подробным объяснениям Бориса, а в еще большей мере – благодаря плану, который тот набросал на листке бумаги (определенно в Борисе пропал гениальный топограф), девушки без труда добрались до места.
Усыпанная гравием аккуратная дорога уперлась во внушительного размера железные ворота. По обеим сторонам от ворот тянулся высокий забор. За забором стоял громадный дом, похожий на букву П, перевернутую вверх ногами. Та стена дома, которая смотрела на дорогу и была видна от ворот, оказалась совершенно глухой, если не считать двух или трех крохотных и узких окошек, расположенных под самой крышей. Два других крыла дома спускались прямо к воде.
– Надо полагать, гуляют пациенты тоже внутри двора, – сказала Инна. – И как же нам до них добраться?
Девушки постучали в ворота. Незамедлительно на них уставился красный глаз камеры наблюдения.
– Нам нужно поговорить с главврачом, – сказала Инна. – Мы из милиции.
И она достала фальшивое удостоверение. Единственное, что в нем было подлинного, это Иннина фотография. Как ни странно, то ли видимость в камере была плохая, то ли еще что, но главврач не поторопился встретить дорогих гостей лично. Вместо него у ворот появился мрачный бородатый детина с огромным псом на поводке. Грозный пес неопределенной породы являл собой смесь всех лучших охранных пород. Результат вышел потрясающий – собака Баскервилей могла отдыхать.
– Чего шумите? – хрипло спросил детина. – У нас люди отдыхают, им шум вреден. Что у вас за дело? Вы мне скажите, а я доложу.
– У нас разговор к главврачу по поводу одной из ваших пациенток по имени Наташа, – сказала Инна.
При этом имени детина вполне ощутимо вздрогнул и внимательно посмотрел на видеокамеру. Тут же запищал мобильник. Детина приложил крохотную черную трубочку к уху.
– Проходите, – сказал он. – Вас примут.
Огромные ворота открылись неожиданно легко.
– Держитесь за мной, – велел им детина.
«Старайтесь ступать след в след», – только собралась съехидничать Инна, как послышалось:
– Идите след в след.
Девушки переглянулись.
– У вас тут мины? – спросила Юля.
Детина ничего не ответил, но снова вздрогнул. Вообще, для охранника он был слишком нервным. Юле стали лезть в голову нехорошие мысли о том, что клинику захватили те самые буйные пациенты из углового корпуса, а охранник и есть один из них. И сейчас они с Инной попадут в лапы остальных, а дома никто не знает, куда они поехали. Но в это время они остановились еще перед одними воротами, похоже, под током, так как гудели они, словно высоковольтная линия.
Охранник щелкнул ручным пультом, отключая электричество. Благополучно миновав грозные ворота, девушки прошли за своим проводником по усыпанной желтым песочком дорожке. Обогнув довольно мрачную стену дома, а потом еще одну, они миновали следующую полосу ограждения, которая уходила далеко в озеро, и изумленно остановились. Они оказались в идиллически красивом месте. Среди розовых кустов и фонтанов по берегу озера бродили задумчивые люди в красивых свободных одеждах. Они напоминали мыслителей древности. Кто-то купался в озере, кто-то принимал солнечные ванны – в чем мать родила, но никого это не шокировало. Словом, царила полнейшая гармония природы и человека.
Собаку проводник оставил за последними воротами. Это и понятно, такому страшилищу заказан путь в рай. Детина проводил девушек на второй этаж здания. Здесь им тоже пришлось миновать пару решетчатых дверей, которые немного подпортили впечатление от рая. Наконец девушки оказались на просторном балконе, с которого открывался вид на мирно гуляющих внизу людей. Но не успели подруги насладиться этим зрелищем, как сзади раздался голос:
– Это вы хотели меня видеть?
Девушки обернулись и увидели невысокого плотного дядечку лет сорока с острой бородкой клинышком. Он напоминал отошедшего от своих хлопотных дел и немного располневшего от спокойной жизни доктора Айболита. На носу Айболита поблескивали золотые очки в модной тонкой оправе, одет же он был подобно своим больным, в какую-то просторную хламиду нежно-зеленого цвета.
– Мне сказали, что у вас есть новости про Наташу, – сказал Айболит и уставился на подруг.
Девушки молчали. Да, насколько им было известно, Серегину сестру звали Наташа. Стало быть, они прибыли по адресу, но никаких сведений о Наташе у них не было, а уж тем более новостей.
– Позвольте представиться, Симон Петрович Балакан, – церемонно шаркнул ножкой доктор и сразу же продолжил: – Не скрою, я сильно заинтересован в том, чтобы вернуть ее обратно, и как можно скорей. Состояние ее едва стабилизировалось, и никак нельзя позволить ей, человеку с еще не окрепшей психикой, находиться без наблюдения специалиста. Это грозит полным крахом всей нашей многолетней работы. Даже несколько часов без наблюдения в ее теперешнем состоянии недопустимы.
– Мы вовсе не против, чтобы она вернулась к вам, – сказала Инна чистую правду. – Но дело осложняется тем, что мы не знаем, где ее искать.
– Минуточку, – насторожился доктор. – Разве вы ее уже не нашли? Как же иначе вы могли узнать, что она сбежала, если не от нее самой?
– Сбежала?! – воскликнула несдержанная Юля. – Как сбежала?!
– Моя коллега хотела спросить, когда? – строго сказала Инна.
– Вчера вечером, – сказал доктор Айболит. – На ужине ее не оказалось, и я забил тревогу. Мы обыскали все вокруг. Понимаете, в нашем заведении содержатся не только люди, которые под воздействием стресса и негативной окружающей среды на некоторое время потеряли способность адекватно реагировать на мир, но также крайне тяжелые больные. Именно ради них и предприняты все эти меры предосторожности, которые вы видели на пути сюда.
– И Наташа как раз принадлежит к последней категории? – спросила Инна.
– Именно так.
– И как же вы смогли допустить, чтобы такая пациентка сбежала? – укорила его Юля.
– Просто фантастика, мы до сих пор не смогли понять, как она это сделала. Миновать трое ворот невозможно. Либо у нее был сообщник из охраны. Это версия сейчас тщательно проверяется, можете мне поверить.