Страница:
Посвящается А. Бертраму Чандлеру
и его историям Края Галактики.
С'ГАМИ
После наступления сумерек Гам, Ва и Минами почти вместе поднялись над восточной частью горизонта, а вскоре к ним присоединилась и Гане, красная луна. Время приближается. Мы приготовили священные пещеры и навалили у входа камни, которые послужат для их замуровывания, когда придёт По Атиа, ночь бога. Тюран, старейшина, прочитал по памяти традиционные слова в присутствии жрецов и вождей. Женщины весь день спешили, занося продукты и дрова как можно глубже под землю для большого праздника. А я, С'гами-охотник, дрожу от радости и от страха одновременно. От радости, потому что бог вскоре ещё раз будет ходить по нашей земле, а это происходит только раз в десять поколений, и я при этом присутствую и смогу рассказать об этом моим детям. И от страха, потому что судьба может быть жестокой и Маэми может оказаться избранной! Маэми с её нежной улыбкой, которая станет моей подругой после больших осенних охот.
Там, на равнине блестит в ночи лагерь людей неба, они зажгли все свои звёзды-пленницы. Впервые чужаки в нашем мире будут здесь, когда появится бог, который приходит с ветром. Я был ребёнком, когда они прибыли, но я помню ужас всей деревни, когда их сверкающий корабль опустился в долине Гир, в пяти тысячах шагов на запад, и помню, что жрецы решили, что это боги верхнего мира спустились, чтобы нас посетить. Потом чужаки изучили язык людей, и мы обнаружили, что они были всего лишь смертными, как мы, которые пришли из другого мира и пересекли небо подобно тому, как торговцы из Небо пересекают море на своих судах. Они выглядят немного отталкивающе со своей бледной или чёрной, как уголь, кожей. Другие в их стране, как они говорят, бывают даже жёлтыми. Не у кого из них нет, как у нас, великолепного голубого цвета плода риме; у них черные или жёлтые волосы вместо того, чтобы быть фиолетовыми. Губы у них розовые, кроме женщин, но Маэми мне сказала, что они мажутся цветным жиром. Они совсем не охотятся, и не выращивают бонг и селюр, как мы, а копают землю. Они не ищут железную руду для своих орудий и своего оружия, но один раз каждый месяц нагружают цветными минералами корабль, который немедленно улетает. Эти минералы иногда красивы, но, по мнению наших кузнецов, совершенно бесполезны, и что же они могут из них делать, кроме безделушек для своих жён? Чтобы прокладывать свои галереи они владеют металлическими демонами, пыхтящими и грохочущими, которые пережёвывают скалу и дробят её. Хотя они выше и толще нас, никто из них не может следовать за нами в горы или работать в поле целый день под обжигающим солнцем. За исключением Джека и Пьера.
Джек любит ходить на охоту вместе со мной. Он изучил наш язык и научился пользоваться луком, когда жрецы ему сказали, что его оружие, которое извергает огонь, неугодно богам и может распугать дичь своим грохотом. Я его научил загонять му, биферов и гоне; а однажды он спас мне жизнь, когда разъярённый божум загнал меня в овраг. Он вытащил из-за пояса запрещенное оружие и убил божума, и я ничего не сказал жрецам, потому что Джек мой друг. Он много смеялся над именем дикого зверя, но не объяснил почему. Он сказал, что имя напоминает одну старинную легенду. Он мне просто посоветовал оставить божумов в покое и загонять только снарков. Но шкура божума является необходимым подарком для того, кто хочет жениться, и в любом случае в нашей стране нет снарков. Может быть за морями? Когда я пойду в Небо, я спрошу у торговцев.
Пьер тоже мой друг, но он более странный. Он живёт не в лагере людей неба, а один в жилище из металла, в нескольких тысячах шагов. Он тоже копает землю, но не ради железной руды, как мы, и не ради странных цветных камней, которые собирают другие. Он ищет в горной породе странные отпечатки, которые там иногда находят, и которые похожи на морские раковины или на кости. Он их называет окаменелостями, и однажды объяснил мне, что задолго до людей и животных, которые живут сейчас, были другие, которые исчезли. Иногда, также, он раскапывает почву в старых заброшенных пещерах. Он мне показал обтёсанные камни, заострённые, как наконечник копья или нож, и похожие на те, которые жрецы используют для жертвоприношений, и сказал мне, что до того, как мы узнали металл, такими же были орудия и оружие наших предков. Это возможно. Торговцы из Небо рассказывают, что за океаном люди всё ещё используют оружие из камня. Но торговцы из Небо говорят много разных вещей…
И, наконец, есть Мери, подруга Маэми. Волосы у неё жёлтые, как сухой стебель селюра, глаза голубые, как бледное весеннее небо. Чужаки говорят, что она красивая, но кожа у неё розовая, как рыбье брюхо. Она дочь Джона, их начальника, того, кто всегда сердит. Он ей запрещает нас посещать, встречаться с Маэми. Но он не знает хитрости женщин!
Приближается ночь. Завтра с рассветом прибудут паломники идущие из Небо, из Тара Великого, из Селинге и из далёкого Аримадо. Как только По Атиа пройдёт, они придут вместе с нами поклониться следам и помолиться, чтобы бог подарил нам удачу. Я горжусь тем, что родился в деревне Сами, которую посещает бог.
Там, на равнине блестит в ночи лагерь людей неба, они зажгли все свои звёзды-пленницы. Впервые чужаки в нашем мире будут здесь, когда появится бог, который приходит с ветром. Я был ребёнком, когда они прибыли, но я помню ужас всей деревни, когда их сверкающий корабль опустился в долине Гир, в пяти тысячах шагов на запад, и помню, что жрецы решили, что это боги верхнего мира спустились, чтобы нас посетить. Потом чужаки изучили язык людей, и мы обнаружили, что они были всего лишь смертными, как мы, которые пришли из другого мира и пересекли небо подобно тому, как торговцы из Небо пересекают море на своих судах. Они выглядят немного отталкивающе со своей бледной или чёрной, как уголь, кожей. Другие в их стране, как они говорят, бывают даже жёлтыми. Не у кого из них нет, как у нас, великолепного голубого цвета плода риме; у них черные или жёлтые волосы вместо того, чтобы быть фиолетовыми. Губы у них розовые, кроме женщин, но Маэми мне сказала, что они мажутся цветным жиром. Они совсем не охотятся, и не выращивают бонг и селюр, как мы, а копают землю. Они не ищут железную руду для своих орудий и своего оружия, но один раз каждый месяц нагружают цветными минералами корабль, который немедленно улетает. Эти минералы иногда красивы, но, по мнению наших кузнецов, совершенно бесполезны, и что же они могут из них делать, кроме безделушек для своих жён? Чтобы прокладывать свои галереи они владеют металлическими демонами, пыхтящими и грохочущими, которые пережёвывают скалу и дробят её. Хотя они выше и толще нас, никто из них не может следовать за нами в горы или работать в поле целый день под обжигающим солнцем. За исключением Джека и Пьера.
Джек любит ходить на охоту вместе со мной. Он изучил наш язык и научился пользоваться луком, когда жрецы ему сказали, что его оружие, которое извергает огонь, неугодно богам и может распугать дичь своим грохотом. Я его научил загонять му, биферов и гоне; а однажды он спас мне жизнь, когда разъярённый божум загнал меня в овраг. Он вытащил из-за пояса запрещенное оружие и убил божума, и я ничего не сказал жрецам, потому что Джек мой друг. Он много смеялся над именем дикого зверя, но не объяснил почему. Он сказал, что имя напоминает одну старинную легенду. Он мне просто посоветовал оставить божумов в покое и загонять только снарков. Но шкура божума является необходимым подарком для того, кто хочет жениться, и в любом случае в нашей стране нет снарков. Может быть за морями? Когда я пойду в Небо, я спрошу у торговцев.
Пьер тоже мой друг, но он более странный. Он живёт не в лагере людей неба, а один в жилище из металла, в нескольких тысячах шагов. Он тоже копает землю, но не ради железной руды, как мы, и не ради странных цветных камней, которые собирают другие. Он ищет в горной породе странные отпечатки, которые там иногда находят, и которые похожи на морские раковины или на кости. Он их называет окаменелостями, и однажды объяснил мне, что задолго до людей и животных, которые живут сейчас, были другие, которые исчезли. Иногда, также, он раскапывает почву в старых заброшенных пещерах. Он мне показал обтёсанные камни, заострённые, как наконечник копья или нож, и похожие на те, которые жрецы используют для жертвоприношений, и сказал мне, что до того, как мы узнали металл, такими же были орудия и оружие наших предков. Это возможно. Торговцы из Небо рассказывают, что за океаном люди всё ещё используют оружие из камня. Но торговцы из Небо говорят много разных вещей…
И, наконец, есть Мери, подруга Маэми. Волосы у неё жёлтые, как сухой стебель селюра, глаза голубые, как бледное весеннее небо. Чужаки говорят, что она красивая, но кожа у неё розовая, как рыбье брюхо. Она дочь Джона, их начальника, того, кто всегда сердит. Он ей запрещает нас посещать, встречаться с Маэми. Но он не знает хитрости женщин!
Приближается ночь. Завтра с рассветом прибудут паломники идущие из Небо, из Тара Великого, из Селинге и из далёкого Аримадо. Как только По Атиа пройдёт, они придут вместе с нами поклониться следам и помолиться, чтобы бог подарил нам удачу. Я горжусь тем, что родился в деревне Сами, которую посещает бог.
ДЖЕК
Я нервничаю, или, скорее, если быть откровенным, я боюсь. Не знаю почему. Может быть это бой барабанов там, в туземной деревне, весь день, приглушённый и постоянный, от которого дрожат внутренности. Я сегодня не видел ни С'гами, ни кого-нибудь другого. Несколько гюисов, которых мы используем в рудниках, чтобы катать вагонетки, тоже не пришли, и Нэд Кинканнон, мастер-ирландец, вынужден был, используя ругань и угрозы, мобилизовать механиков на их место для выполнения этой работы. Было жарко, и с середины утра духота была даже угнетающей. Тогда и зародилось моё беспокойство, и не прекратило расти. Я рассказал о нём патрону, Джону Карпентеру. Он пожал плечами. «Вы хорошо знаете, что гюисы мирный народ, и, в любом случае, у нас здесь есть чем себя защитить!» И его рука широким жестом указала на металлические стены наших домов и фульгураторы на башнях по соседству с прожекторами.
Он прав, и всё-таки мне одиноко, я чувствую, как я далеко от родной планеты. Мы находимся здесь, на самом краю Галактики, настолько на краю, что в это время года на небе видны только три внешние планеты, которые сейчас почти сливаются, луна, а также две или три жалкие звёздочки. Но Карпентера это не волнует. Для него всё не важно, кроме количества редких руд, которые мы отправляем на Землю, и его дочери Мери.
Мери! Все пятнадцать мужчин, которые находятся здесь, влюблены в неё, в том числе и я. Она настолько же нежна, насколько её отец груб, прекрасна как богиня, и имеет больше дипломов по различным наукам, чем любой из нас, за исключением Пьера. Я её люблю. Я думаю, что она это знает, и иногда взгляд её останавливается на мне, весёлый, но немного задумчивый, и я начинаю надеяться.
Но сейчас я боюсь, боюсь за неё. Наступила ночь, чужая ночь. Какое неизвестное животное ревёт в горах, за туземной древней, в которой надрываются барабаны? Рёв странный, ненормальный, неземной. Что там происходит? Я связался по радио с Пьером, который знает гюисов лучше, чем кто-либо, лучше меня. Кажется, готовится большой религиозный праздник, но он ничего не смог узнать точно, и следуя своему принципу ожидать пока доверие не придёт само, он не настаивал. Только С'гами, проходя мимо него, проговорил вполголоса: «Не выходите, когда поднимется ледяной ветер с юга, вы можете встретить бога, который приходит с ветром.»
Также как и я Пьер не знает, что это значит. Мы впервые слышим об этом боге. Правда, пантеон гюисов довольно многочислен! Одиннадцать главных божеств и сотня второстепенных. Их мифология ещё сложнее, чем мифология древних греков или римлян, с полубогами, героями и чудовищами, которыми веками занимаются ксенологи! Поэтому, в конце концов, ничего удивительного, что мы никогда не слышали о боге, который приходит с ветром, с южным ветром…
Постой! Минутку! Тут что-то странное! Уже был ветер с юга, но он не был холодным! Скорее обжигающим, что-то вроде иссушающего сирокко. [Сирокко — знойный ветер, дующий в средиземноморских странах; губительно действует на растения и животных — прим. переводчика.] Ледяной ветер с юга, сказал С'гами. В этом нет смысла, разве что Пьер плохо понял или плохо расслышал… Ледяной… броами… броами света, ледяной ветер… А! понял! Пьер немного глуховат, и С'гами, должно быть, ему сказал дроами света, ветер, который приносит песок. Пустыня находится там, у нас за спиной, на юге.
Разъяснив эту небольшую загадку, я приободрился, и сейчас я не так встревожен. Всякие опасения кажутся нелепыми. Патрон прав, ничто на этой планете не может нам угрожать. Туземцы здесь находятся в состоянии перехода от бронзового века к железному, и живут в городах-государствах и зародышах империй. В десяти или пятнадцати пунктах обосновались миссии землян. Используя тот факт, что ралиндийцы удивительно человекоподобны, несмотря на их голубую кожу, эти миссии пытаются, путем их изучения, бросить некоторый свет на прошлое Земли. В Мелинде даже имеется крейсер, по крайней мере в тысяче километров от нас. Конечно, что ни говори, мы живём немного уединенно на северной окраине пустыни Гюле, но в случае внезапного и массированного нападения нам придут на помощь не позже, чем через двадцать минут после того, как мы дадим сигнал тревоги.
Здесь нечего бояться людей, и еще меньше стихий. Ралинда переживает период тектонического покоя, и понадобился бы подземный толчок намного более сильный, чем те несколько сотрясений, которые мы испытали в эти дни, чтобы серьёзно повредить наши металлические жилища, и поставить нас в опасное положение.
После знойного дня — прохлада ночи. Гане бросает лучи света на равнину между скалами и нами. Мне не нравится эта крупная красная луна, слишком гладкая и слишком близкая, но сегодня вечером лунный свет приятен. Если бы я осмелился, я бы постучал в дверь к Мери (как обычно, она работает допоздна) и предложил ей немного прогуляться вместе со мной, не выходя за границы лагеря. Но я не осмеливаюсь. Наверное, она подняла бы глаза от своей работы (виды минерализации на Ралинде!) и мило извинилась бы. Мне остаётся только идти спать, и, может быть, немного почитать. Сейчас я чувствую себя спокойнее, но, не смотря на это, я возьму оружие и сделаю обход.
Он прав, и всё-таки мне одиноко, я чувствую, как я далеко от родной планеты. Мы находимся здесь, на самом краю Галактики, настолько на краю, что в это время года на небе видны только три внешние планеты, которые сейчас почти сливаются, луна, а также две или три жалкие звёздочки. Но Карпентера это не волнует. Для него всё не важно, кроме количества редких руд, которые мы отправляем на Землю, и его дочери Мери.
Мери! Все пятнадцать мужчин, которые находятся здесь, влюблены в неё, в том числе и я. Она настолько же нежна, насколько её отец груб, прекрасна как богиня, и имеет больше дипломов по различным наукам, чем любой из нас, за исключением Пьера. Я её люблю. Я думаю, что она это знает, и иногда взгляд её останавливается на мне, весёлый, но немного задумчивый, и я начинаю надеяться.
Но сейчас я боюсь, боюсь за неё. Наступила ночь, чужая ночь. Какое неизвестное животное ревёт в горах, за туземной древней, в которой надрываются барабаны? Рёв странный, ненормальный, неземной. Что там происходит? Я связался по радио с Пьером, который знает гюисов лучше, чем кто-либо, лучше меня. Кажется, готовится большой религиозный праздник, но он ничего не смог узнать точно, и следуя своему принципу ожидать пока доверие не придёт само, он не настаивал. Только С'гами, проходя мимо него, проговорил вполголоса: «Не выходите, когда поднимется ледяной ветер с юга, вы можете встретить бога, который приходит с ветром.»
Также как и я Пьер не знает, что это значит. Мы впервые слышим об этом боге. Правда, пантеон гюисов довольно многочислен! Одиннадцать главных божеств и сотня второстепенных. Их мифология ещё сложнее, чем мифология древних греков или римлян, с полубогами, героями и чудовищами, которыми веками занимаются ксенологи! Поэтому, в конце концов, ничего удивительного, что мы никогда не слышали о боге, который приходит с ветром, с южным ветром…
Постой! Минутку! Тут что-то странное! Уже был ветер с юга, но он не был холодным! Скорее обжигающим, что-то вроде иссушающего сирокко. [Сирокко — знойный ветер, дующий в средиземноморских странах; губительно действует на растения и животных — прим. переводчика.] Ледяной ветер с юга, сказал С'гами. В этом нет смысла, разве что Пьер плохо понял или плохо расслышал… Ледяной… броами… броами света, ледяной ветер… А! понял! Пьер немного глуховат, и С'гами, должно быть, ему сказал дроами света, ветер, который приносит песок. Пустыня находится там, у нас за спиной, на юге.
Разъяснив эту небольшую загадку, я приободрился, и сейчас я не так встревожен. Всякие опасения кажутся нелепыми. Патрон прав, ничто на этой планете не может нам угрожать. Туземцы здесь находятся в состоянии перехода от бронзового века к железному, и живут в городах-государствах и зародышах империй. В десяти или пятнадцати пунктах обосновались миссии землян. Используя тот факт, что ралиндийцы удивительно человекоподобны, несмотря на их голубую кожу, эти миссии пытаются, путем их изучения, бросить некоторый свет на прошлое Земли. В Мелинде даже имеется крейсер, по крайней мере в тысяче километров от нас. Конечно, что ни говори, мы живём немного уединенно на северной окраине пустыни Гюле, но в случае внезапного и массированного нападения нам придут на помощь не позже, чем через двадцать минут после того, как мы дадим сигнал тревоги.
Здесь нечего бояться людей, и еще меньше стихий. Ралинда переживает период тектонического покоя, и понадобился бы подземный толчок намного более сильный, чем те несколько сотрясений, которые мы испытали в эти дни, чтобы серьёзно повредить наши металлические жилища, и поставить нас в опасное положение.
После знойного дня — прохлада ночи. Гане бросает лучи света на равнину между скалами и нами. Мне не нравится эта крупная красная луна, слишком гладкая и слишком близкая, но сегодня вечером лунный свет приятен. Если бы я осмелился, я бы постучал в дверь к Мери (как обычно, она работает допоздна) и предложил ей немного прогуляться вместе со мной, не выходя за границы лагеря. Но я не осмеливаюсь. Наверное, она подняла бы глаза от своей работы (виды минерализации на Ралинде!) и мило извинилась бы. Мне остаётся только идти спать, и, может быть, немного почитать. Сейчас я чувствую себя спокойнее, но, не смотря на это, я возьму оружие и сделаю обход.
ПЬЕР
Планета Ралинда, 2 июля 2403 г., миссия 337-А, отчёт №512.
Дерьмо, дерьмо и дерьмо! Вы это сотрёте, когда будете готовить этот отчёт для глаз господина директора; этот старый пуританин был бы шокирован, но такие слова правильно выражают то, что я чувствую. Чёртова планета! Каждый раз, когда я думаю, что я понял что-то — бац! всё повисает в воздухе! Проклятая шлюха эта планета! Конечно, я мог бы начать свой рапорт спокойно, пристойно (да, конечно, господин директор!), но я знаю, даже находясь на расстоянии трех месяцев, что вас забавляет слушать, как бранится ваш патрон, и меня это утешает. Наконец, перейдём к серьёзным вещам.
1? Ксенология. Между нами, Нелли, не правда ли забавно, что я, планетолог, должен заниматься ксенологическими исследованиями этого племени земледельцев-охотников в этом затерянном мире, в то время как столько кабинетных ксенологов высиживают столько трудов и гениальных и бесспорных, никогда не покидая Лондон, Вашингтон, Москву, Нью-Дели или Париж? Наконец, переходим. Некоторые, находящиеся здесь, живут в северных городах и весело проводят время, в то время как я мерю шагами пустыню! Не смейтесь, Нелли! Я знаю, что мне это нравится, но всё-таки!
Итак, сегодня я открыл существование ещё одного бога у гюисов. Бог, который, вероятно, связан с метеорологией, потому что считается, что он приходит с ветром. Это всё, что я знаю. Нет, не совсем. Вот: я пошёл сегодня после полудня в туземную деревню, чтобы попытаться нанять несколько рабочих, которые помогли бы мне перенести окаменелости до места, доступного моему аэриону. Хорошо использовать антигравитационные поля, но, вопреки тому, что думает широкая публика, они не позволяют приземляться в любом месте. Во всяком случае на груду глыб, обрушившихся на дно каньона с крутыми стенами. И некоторые из этих блоков, содержащих окаменелости, слишком тяжелы для меня одного. Итак, я пошёл в деревню и обнаружил её пустой, за исключением детей и нескольких старух. На мои вопросы они не захотели ответить, где находятся взрослые, но я думал, что знаю, и направился к пещерам.
Я не предпринял попытки подойти слишком близко, и, тем более, войти в пещеры. У меня хорошие отношения с гюисами, и я намериваюсь их сохранить. Также я не имел намерения закончить жизнь с дротиком воткнутым в спину, как это часто случается здесь, как и в других местах, с людьми слишком любопытными и настырными. Я хорошо знаю, что, в конце концов, их посещу, эти пещеры! Через пять или десять лет, может быть… Я удовлетворился осмотром входов с помощью подзорной трубы. Женщины приносили туда кувшины с водой и гюлимом и различные припасы, а мужчины подкатывали крупные камни и строили толстую стену в проходе в главную пещеру. Итак, мои друзья готовятся к религиозному празднику, но эта стена — это что-то новенькое. Начиная с моего первого пребывания здесь, десять лет назад, я никогда не видел, чтобы строили стену, и, тем не менее, я присутствовал — о! из далека! — при приготовлениях ко многим церемониям.
В любом случае мне здесь делать нечего, пока они этим занимаются. Я вернулся в Сами и стал ждать. Мужчины вернулись довольно поздно и делали вид, что не замечают меня, за исключением С'гами. Он немного задержался и, проходя рядом со мной, сказал очень тихим голосом: «Не выходите, когда поднимется ледяной ветер с юга, вы можете столкнуться с богом, который приходит с ветром.» Я едва не сделал движение, чтобы его задержать, попросить его объяснить, но он явно спешил: он не хотел, чтобы его видели со мной в этот вечер и, возможно, рисковал своей жизнью, чтобы меня предостеречь. Тот факт, что он использовал «вы» — в смысле множественного числа, а не «вы» единственного числа, вежливого обращения (вохи, а не ито) указывает, что это сообщение адресовано всем землянам. Я же передал его Джеку Торренсу для распространения. Как говориться, продолжение следует, а этот ледяной ветер с юга возбуждает моё любопытство.
2? Планетология. Именно здёсь чёрт знает что! Вы знаете, Нелли, что, основываясь на работах Смита и Андерсона, Дельгадо, Мореля, а также на моих собственных, я полагал, что можно наметить параллель между геологической историей Земли и Ралинды. Параллель, которая работала достаточно хорошо, которая, как всегда казалось, была в грубом приближении правдоподобной. Палеозойская эра, с жизнью, сперва обитающей в воде, а затем наземной; мезозойская эра, с местным эквивалентом наших рептилий и даже динозавров, и появлением первых ралиндийских млекопитающих; кайнозойская эра с исчезновением большинства рептилоидов и развитием млекопитающих; наконец, четвертичный период, когда получили развитие предки ралиндийских гуманоидов. Есть даже любопытное сходство между некоторыми предметами из обтёсанного камня, найденными в результате моих раскопок и аналогичными предметами, которые хранятся в земных музеях, посвящённых доисторическому периоду. Конечно это конвергенция; наконечник копья может иметь не больше тридцати шести вариантов формы, и оставаться при этом эффективным.
Были, однако, интересные различия. Например, окончательное вымирание псевдо-динозавров, возможно, является следствием большого ледникового периода в самом конце их мезозойской эры, тогда как у нас ледниковые периоды приходятся на времена намного более ранние или поздние. И это оледенение имеет, возможно, какое-то отношение также и к вымиранию антропозавров. Помните мой отчёт № 223, в котором я описал это существо, я не осмеливаюсь сказать это животное. У меня теперь есть полный скелет этого существа; примерно четырёх метров ростом, двуногое, хвост служит противовесом, большая ступня с пятью пальцами, передние лапы с цепкими кистями, на которых по шесть пальцев, из которых большой более или менее противопоставлен другим, большие челюсти, вооружённые прекрасными острыми зубами, но с некоторой дифференциацией на клыки, резцы и коренные зубы, и черепная коробка… Ах! именно здесь, Нелли, всё меняется! Черепная коробка хорошо развита, с мозгом, уступающим, конечно, мозгу современного человека, даже мозгу неандертальца, но примерно на уроне земных питекантропов!
Да, я знаю. Антропозавр — рискованный термин. Возможно, я лучше бы поступил, назвав их питекозаврами, хотя никакая обезьяна не имеет настолько развитого мозга. У меня нет ни одного доказательства того, что они когда-либо создали какую-нибудь культуру. В любом случае, это было приблизительно восемьдесят миллионов лет назад — земных или ралиндийских, разница составляет приблизительно двадцать часов в год. Предположим, что они обрабатывали какие-нибудь камни, шансы их найти… Ах! если бы нас было больше! Между прочим, вы могли бы напомнить вашему дяде, мировому сенатору, что если бы в университетах выделяли меньше денег на футбольные или баскетбольные команды и немного больше на планетологию… Но, не берите на себя этот труд, это безнадёжно!
Итак, у меня есть полный скелет, немало фрагментов и масса отпечатков следов этого существа, которое, кажется вступило на путь гоминизации ящеров. Антропозавры или питекозавры, как вам больше нравится, часто приходили на берега озёр и оставляли свои следы на песке, вперемежку со следами их дичи и их конкурента, намного более крупного, более опасного, но более глупого мегалозавра. Да, да, я знаю, что это термин уже занят, что он применяется к земному динозавру. Но трудно изобрести новые слова так, чтобы они указывали на то, чем является это ралиндийское животное, ужасный ящер. Пришлите мне словарь корейского или новахского языка, и я попробую изобрести новые слова, поскольку латинский и греческий языки, кажется, исчерпаны семью сотнями лет научной классификации. И звучать будет не более варварски, чем Фасколотерий, Струтиомим или Метриоринх! В то время как большая часть фауны исчезала, антропозавры, будучи более умными, видимо, приспосабливались к условиям всё боле и более холодной окружающей среды. Были ли они теплокровными? Использовали они одежду? Изобрели они огонь? Кто знает? Однако, они в свою очередь исчезли в конце оледенения, в начале местной кайнозойской эры. По крайней мере я так думал до сегодняшнего дня. И я использовал, за неимением лучшего, их отпечатки в качестве ископаемых указателей. Их лапы изменялись в ходе эволюции, и измеряя соотношения между разными пальцами, я полагал, что приблизительно узнаю, где я нахожусь. Таким образом я распутал серию из Таро, приблизительно в шести километрах на юг отсюда, серию настолько отрезанную сдвигами во всех направлениях, что создаётся впечатление, что все катаклизмы этой планеты прошли здесь. И, конечно, из-за этих отпечатков я приписал всю серию к окончанию ралиндийского мелового периода. Всё, что я там нашёл, было в виде окаменелостей, но их там большое количество.
Итак, сегодня после полудня, после неудачи в туземной деревне, я взял аэрион и, воспользовавшись несколькими оставшимися светлыми часами, я отправился ещё раз обследовать четверичные песчаники озера Ваэта, надеясь найти там какие-нибудь новые следы доисторических ралиндийцев. Я там собрал, на поверхности и в толще песчаника, немало палеолитических орудий возрастом приблизительно четыреста-пятьсот тысяч лет. Итак, на этот раз ветер сдул песок, скопившийся на большой плите, которую я ещё никогда не видел открытой, и там, бросаясь в глаза, находились отпечатки антропозавра! Несомненные, неоспоримые! И, под одним из них, вдавленные весом существа в песок, который в то время был ещё рыхлым, четыре орудия из обтёсанного камня!
Итак, эти бестии дожили, по крайней мере, до времени 400 или 500 тысяч лет назад, и все мои датировки серии из Таро необходимо переделать! И всю мою хронологию по отпечаткам — тоже! Подлая планета! Что меня поражает так это тот факт, что я, неплохо зная кайнозойские отложения (не в этом регионе, правда) никогда в них, никогда, не встречал отпечатки антропозавров. А если они дожили до середины местного четвертичного периода, они неизбежно были современниками предков ралиндийцев. Каковы были их взаимоотношения? Ралиндийцы из истребили? Однако, они в то время были едва ли более развитыми. Полу-люди победили сверх-ящеров?
3? Сейсмология. В течение нескольких дней кора колеблется, о! едва заметно в этом регионе. Это, вероятно, необходимо соотнести с совпадением трёх внешних планет, в особенности с двумя гигантами, Ва и Минами. Колебания кажутся слегка более значительными, когда луна тоже находится в зените.
Вот, Нелли, эта магнитная лента улетит через три или четыре дня с грузовым звездолётом, который мы ждём, чтобы загрузить его рудой. Будьте любезны, удалите все жалобы и грубые слова, сделайте из этого настоящий отчёт для Старика и перешлите всё это мне в упорядоченном виде, чтобы, когда я приеду в отпуск через шесть месяцев, я мог бы сразу взяться за мой главный труд о Ралинде.
Дерьмо, дерьмо и дерьмо! Вы это сотрёте, когда будете готовить этот отчёт для глаз господина директора; этот старый пуританин был бы шокирован, но такие слова правильно выражают то, что я чувствую. Чёртова планета! Каждый раз, когда я думаю, что я понял что-то — бац! всё повисает в воздухе! Проклятая шлюха эта планета! Конечно, я мог бы начать свой рапорт спокойно, пристойно (да, конечно, господин директор!), но я знаю, даже находясь на расстоянии трех месяцев, что вас забавляет слушать, как бранится ваш патрон, и меня это утешает. Наконец, перейдём к серьёзным вещам.
1? Ксенология. Между нами, Нелли, не правда ли забавно, что я, планетолог, должен заниматься ксенологическими исследованиями этого племени земледельцев-охотников в этом затерянном мире, в то время как столько кабинетных ксенологов высиживают столько трудов и гениальных и бесспорных, никогда не покидая Лондон, Вашингтон, Москву, Нью-Дели или Париж? Наконец, переходим. Некоторые, находящиеся здесь, живут в северных городах и весело проводят время, в то время как я мерю шагами пустыню! Не смейтесь, Нелли! Я знаю, что мне это нравится, но всё-таки!
Итак, сегодня я открыл существование ещё одного бога у гюисов. Бог, который, вероятно, связан с метеорологией, потому что считается, что он приходит с ветром. Это всё, что я знаю. Нет, не совсем. Вот: я пошёл сегодня после полудня в туземную деревню, чтобы попытаться нанять несколько рабочих, которые помогли бы мне перенести окаменелости до места, доступного моему аэриону. Хорошо использовать антигравитационные поля, но, вопреки тому, что думает широкая публика, они не позволяют приземляться в любом месте. Во всяком случае на груду глыб, обрушившихся на дно каньона с крутыми стенами. И некоторые из этих блоков, содержащих окаменелости, слишком тяжелы для меня одного. Итак, я пошёл в деревню и обнаружил её пустой, за исключением детей и нескольких старух. На мои вопросы они не захотели ответить, где находятся взрослые, но я думал, что знаю, и направился к пещерам.
Я не предпринял попытки подойти слишком близко, и, тем более, войти в пещеры. У меня хорошие отношения с гюисами, и я намериваюсь их сохранить. Также я не имел намерения закончить жизнь с дротиком воткнутым в спину, как это часто случается здесь, как и в других местах, с людьми слишком любопытными и настырными. Я хорошо знаю, что, в конце концов, их посещу, эти пещеры! Через пять или десять лет, может быть… Я удовлетворился осмотром входов с помощью подзорной трубы. Женщины приносили туда кувшины с водой и гюлимом и различные припасы, а мужчины подкатывали крупные камни и строили толстую стену в проходе в главную пещеру. Итак, мои друзья готовятся к религиозному празднику, но эта стена — это что-то новенькое. Начиная с моего первого пребывания здесь, десять лет назад, я никогда не видел, чтобы строили стену, и, тем не менее, я присутствовал — о! из далека! — при приготовлениях ко многим церемониям.
В любом случае мне здесь делать нечего, пока они этим занимаются. Я вернулся в Сами и стал ждать. Мужчины вернулись довольно поздно и делали вид, что не замечают меня, за исключением С'гами. Он немного задержался и, проходя рядом со мной, сказал очень тихим голосом: «Не выходите, когда поднимется ледяной ветер с юга, вы можете столкнуться с богом, который приходит с ветром.» Я едва не сделал движение, чтобы его задержать, попросить его объяснить, но он явно спешил: он не хотел, чтобы его видели со мной в этот вечер и, возможно, рисковал своей жизнью, чтобы меня предостеречь. Тот факт, что он использовал «вы» — в смысле множественного числа, а не «вы» единственного числа, вежливого обращения (вохи, а не ито) указывает, что это сообщение адресовано всем землянам. Я же передал его Джеку Торренсу для распространения. Как говориться, продолжение следует, а этот ледяной ветер с юга возбуждает моё любопытство.
2? Планетология. Именно здёсь чёрт знает что! Вы знаете, Нелли, что, основываясь на работах Смита и Андерсона, Дельгадо, Мореля, а также на моих собственных, я полагал, что можно наметить параллель между геологической историей Земли и Ралинды. Параллель, которая работала достаточно хорошо, которая, как всегда казалось, была в грубом приближении правдоподобной. Палеозойская эра, с жизнью, сперва обитающей в воде, а затем наземной; мезозойская эра, с местным эквивалентом наших рептилий и даже динозавров, и появлением первых ралиндийских млекопитающих; кайнозойская эра с исчезновением большинства рептилоидов и развитием млекопитающих; наконец, четвертичный период, когда получили развитие предки ралиндийских гуманоидов. Есть даже любопытное сходство между некоторыми предметами из обтёсанного камня, найденными в результате моих раскопок и аналогичными предметами, которые хранятся в земных музеях, посвящённых доисторическому периоду. Конечно это конвергенция; наконечник копья может иметь не больше тридцати шести вариантов формы, и оставаться при этом эффективным.
Были, однако, интересные различия. Например, окончательное вымирание псевдо-динозавров, возможно, является следствием большого ледникового периода в самом конце их мезозойской эры, тогда как у нас ледниковые периоды приходятся на времена намного более ранние или поздние. И это оледенение имеет, возможно, какое-то отношение также и к вымиранию антропозавров. Помните мой отчёт № 223, в котором я описал это существо, я не осмеливаюсь сказать это животное. У меня теперь есть полный скелет этого существа; примерно четырёх метров ростом, двуногое, хвост служит противовесом, большая ступня с пятью пальцами, передние лапы с цепкими кистями, на которых по шесть пальцев, из которых большой более или менее противопоставлен другим, большие челюсти, вооружённые прекрасными острыми зубами, но с некоторой дифференциацией на клыки, резцы и коренные зубы, и черепная коробка… Ах! именно здесь, Нелли, всё меняется! Черепная коробка хорошо развита, с мозгом, уступающим, конечно, мозгу современного человека, даже мозгу неандертальца, но примерно на уроне земных питекантропов!
Да, я знаю. Антропозавр — рискованный термин. Возможно, я лучше бы поступил, назвав их питекозаврами, хотя никакая обезьяна не имеет настолько развитого мозга. У меня нет ни одного доказательства того, что они когда-либо создали какую-нибудь культуру. В любом случае, это было приблизительно восемьдесят миллионов лет назад — земных или ралиндийских, разница составляет приблизительно двадцать часов в год. Предположим, что они обрабатывали какие-нибудь камни, шансы их найти… Ах! если бы нас было больше! Между прочим, вы могли бы напомнить вашему дяде, мировому сенатору, что если бы в университетах выделяли меньше денег на футбольные или баскетбольные команды и немного больше на планетологию… Но, не берите на себя этот труд, это безнадёжно!
Итак, у меня есть полный скелет, немало фрагментов и масса отпечатков следов этого существа, которое, кажется вступило на путь гоминизации ящеров. Антропозавры или питекозавры, как вам больше нравится, часто приходили на берега озёр и оставляли свои следы на песке, вперемежку со следами их дичи и их конкурента, намного более крупного, более опасного, но более глупого мегалозавра. Да, да, я знаю, что это термин уже занят, что он применяется к земному динозавру. Но трудно изобрести новые слова так, чтобы они указывали на то, чем является это ралиндийское животное, ужасный ящер. Пришлите мне словарь корейского или новахского языка, и я попробую изобрести новые слова, поскольку латинский и греческий языки, кажется, исчерпаны семью сотнями лет научной классификации. И звучать будет не более варварски, чем Фасколотерий, Струтиомим или Метриоринх! В то время как большая часть фауны исчезала, антропозавры, будучи более умными, видимо, приспосабливались к условиям всё боле и более холодной окружающей среды. Были ли они теплокровными? Использовали они одежду? Изобрели они огонь? Кто знает? Однако, они в свою очередь исчезли в конце оледенения, в начале местной кайнозойской эры. По крайней мере я так думал до сегодняшнего дня. И я использовал, за неимением лучшего, их отпечатки в качестве ископаемых указателей. Их лапы изменялись в ходе эволюции, и измеряя соотношения между разными пальцами, я полагал, что приблизительно узнаю, где я нахожусь. Таким образом я распутал серию из Таро, приблизительно в шести километрах на юг отсюда, серию настолько отрезанную сдвигами во всех направлениях, что создаётся впечатление, что все катаклизмы этой планеты прошли здесь. И, конечно, из-за этих отпечатков я приписал всю серию к окончанию ралиндийского мелового периода. Всё, что я там нашёл, было в виде окаменелостей, но их там большое количество.
Итак, сегодня после полудня, после неудачи в туземной деревне, я взял аэрион и, воспользовавшись несколькими оставшимися светлыми часами, я отправился ещё раз обследовать четверичные песчаники озера Ваэта, надеясь найти там какие-нибудь новые следы доисторических ралиндийцев. Я там собрал, на поверхности и в толще песчаника, немало палеолитических орудий возрастом приблизительно четыреста-пятьсот тысяч лет. Итак, на этот раз ветер сдул песок, скопившийся на большой плите, которую я ещё никогда не видел открытой, и там, бросаясь в глаза, находились отпечатки антропозавра! Несомненные, неоспоримые! И, под одним из них, вдавленные весом существа в песок, который в то время был ещё рыхлым, четыре орудия из обтёсанного камня!
Итак, эти бестии дожили, по крайней мере, до времени 400 или 500 тысяч лет назад, и все мои датировки серии из Таро необходимо переделать! И всю мою хронологию по отпечаткам — тоже! Подлая планета! Что меня поражает так это тот факт, что я, неплохо зная кайнозойские отложения (не в этом регионе, правда) никогда в них, никогда, не встречал отпечатки антропозавров. А если они дожили до середины местного четвертичного периода, они неизбежно были современниками предков ралиндийцев. Каковы были их взаимоотношения? Ралиндийцы из истребили? Однако, они в то время были едва ли более развитыми. Полу-люди победили сверх-ящеров?
3? Сейсмология. В течение нескольких дней кора колеблется, о! едва заметно в этом регионе. Это, вероятно, необходимо соотнести с совпадением трёх внешних планет, в особенности с двумя гигантами, Ва и Минами. Колебания кажутся слегка более значительными, когда луна тоже находится в зените.
Вот, Нелли, эта магнитная лента улетит через три или четыре дня с грузовым звездолётом, который мы ждём, чтобы загрузить его рудой. Будьте любезны, удалите все жалобы и грубые слова, сделайте из этого настоящий отчёт для Старика и перешлите всё это мне в упорядоченном виде, чтобы, когда я приеду в отпуск через шесть месяцев, я мог бы сразу взяться за мой главный труд о Ралинде.
С'ГАМИ
С поздней ночи стекаются паломники, и мы их направляем в верхние пещеры, откуда они спустятся только после посещения бога. Для них приготовили постели из соломы бонга и меха гоне, мягкие и белые. Атюр, глава торговцев из Небо, находится там, и, если представится случай, я расспрошу его о заморских чудесах, и спрошу его, правда ли, что там люди ещё используют каменные орудия. Но сегодня у меня ещё много работы, ибо я начальник охоты, а запасы дичи для праздника ещё недостаточны.
Маэми уже находится в священной пещере вместе со всеми другими девушками клана Ме народа гюисов для прохождения обрядов очищения. Они там останутся до того момента, пока ближайшей ночью рука судьбы не укажет супругу. Я испытываю гордость от того, что принадлежу к клану бога ветра. Люди неба занимаются своими делами, но сегодня опять они не получат нашей помощи. Я видел, как летающая машина Пьера отправилась на восток, он там нашёл много костей на дне оврага Ро. Я тоже сегодня не пойду ему помогать. Вчера я его встретил в деревне и предупредил, что нельзя выходить, когда поднимется холодный ветер. Жрецы будут вне себя, если об этом узнают, но охотник — это охотник, а не женщина или ребёнок, а Пьер — мой друг. Всякая встреча бога и человека фатальна для последнего, если верить тому, что говорит об этом традиция. Я знаю, что Пьер не боится богов, и что ему подвластны силы демонов огня и молнии, но каков бы ни был возможный результат встречи, лучше, чтобы её не было. Я знаю, что он передаст моё предупреждение своим братьям, я также знаю, что он послушается меня и останется ближайшей ночью в своём большом железном жилище. Он уважает наши верования, хотя он прямо умирает от желания узнать наши тайные обряды. Он прячется вдалеке за большими камнями и наблюдает за нами с помощью своей волшебной трубы, которая приближает вещи. Он думает, что мы этого не знаем, но очень мало может скрыться от зорких глаз охотников из клана Ме народа гюисов.
Маэми уже находится в священной пещере вместе со всеми другими девушками клана Ме народа гюисов для прохождения обрядов очищения. Они там останутся до того момента, пока ближайшей ночью рука судьбы не укажет супругу. Я испытываю гордость от того, что принадлежу к клану бога ветра. Люди неба занимаются своими делами, но сегодня опять они не получат нашей помощи. Я видел, как летающая машина Пьера отправилась на восток, он там нашёл много костей на дне оврага Ро. Я тоже сегодня не пойду ему помогать. Вчера я его встретил в деревне и предупредил, что нельзя выходить, когда поднимется холодный ветер. Жрецы будут вне себя, если об этом узнают, но охотник — это охотник, а не женщина или ребёнок, а Пьер — мой друг. Всякая встреча бога и человека фатальна для последнего, если верить тому, что говорит об этом традиция. Я знаю, что Пьер не боится богов, и что ему подвластны силы демонов огня и молнии, но каков бы ни был возможный результат встречи, лучше, чтобы её не было. Я знаю, что он передаст моё предупреждение своим братьям, я также знаю, что он послушается меня и останется ближайшей ночью в своём большом железном жилище. Он уважает наши верования, хотя он прямо умирает от желания узнать наши тайные обряды. Он прячется вдалеке за большими камнями и наблюдает за нами с помощью своей волшебной трубы, которая приближает вещи. Он думает, что мы этого не знаем, но очень мало может скрыться от зорких глаз охотников из клана Ме народа гюисов.
ДНЕВНИК ДЖЕКА ТОРРАНСА
3 июля 2403 г. Крупная ссора сегодня утром между Пьером и Джоном. Предмет: туземные работники, которые отсутствуют сегодня утром, как и вчера. Джон хотел пойти за ними и привести пинками. Пьер, конечно, был против. Джон упорствовал, и нужно было, чтобы Пьер пригрозил подготовить отчёт в Бюро межзвёздных дел, где у него немалый вес.
Затем мы говорили о предостережении, переданном С'гами. Пьер категоричен: речь на самом деле идёт о ледяном ветре, хотя он не больше меня понимает, что это означает. Может быть метеорологическое явление, ещё не известное нам, но это не объясняет ни того, почему наш друг так хотел, чтобы мы не выходили во время этого ветра, ни намёк на бога.
Перед тем как отправиться на рудник я позавтракал с Мери. Нежная Мери! Как она может быть дочерью такого грубияна, как Джон?
19 часов. Сегодня после полудня я вывихнул себе левую ногу. Нелепый несчастный случай был результатом прыжка в траншею. А в аптечке больше нет ни венецила-3, ни, хотя бы, новокаина. Надо ждать прибытия грузового корабля, два или три дня, потому что Пьер тоже остался без этих медикаментов. Ну, да ладно, наши предки терпели боль, и я буду как они, но у нас нет к этому привычки! Нога болит!
Затем мы говорили о предостережении, переданном С'гами. Пьер категоричен: речь на самом деле идёт о ледяном ветре, хотя он не больше меня понимает, что это означает. Может быть метеорологическое явление, ещё не известное нам, но это не объясняет ни того, почему наш друг так хотел, чтобы мы не выходили во время этого ветра, ни намёк на бога.
Перед тем как отправиться на рудник я позавтракал с Мери. Нежная Мери! Как она может быть дочерью такого грубияна, как Джон?
19 часов. Сегодня после полудня я вывихнул себе левую ногу. Нелепый несчастный случай был результатом прыжка в траншею. А в аптечке больше нет ни венецила-3, ни, хотя бы, новокаина. Надо ждать прибытия грузового корабля, два или три дня, потому что Пьер тоже остался без этих медикаментов. Ну, да ладно, наши предки терпели боль, и я буду как они, но у нас нет к этому привычки! Нога болит!
ДНЕВНИК ПЬЕРА БЕЛЛЕРА
3 июля 2003 г. Я поздно возвратился из каньона Ро, в котором я провёл весь день, освобождая от породы кости ралиндийских динозавров. Я поужинал, как обычно, в столовой при руднике. Джон был там и попытался важничать передо мной. Этот человек, в других отношениях достаточно умный и хороший, несмотря на свою грубость, отстал на несколько столетий в том, что касается отношений с туземцами. Он, без тени сомнения, думает, что природа их создала, чтобы они работали как китайские кули на «Межзвёздные рудники»!
Также видел Джека с перевязанной лодыжкой: болезненный вывих, а моя аптечка также пуста, как и его. Мы с ним поговорили о том, о сём, он — в основном о Мери. Он в неё влюблён как дурак, и я его понимаю. Если бы у меня не было тебя, Ирэн, тебя и наших детей, я думаю, что я бы тоже… Очевидно, он ей небезразличен, и дело кончится несомненно свадьбой, хочет этого Джон или нет. Мэри — мягкая девушка, но у неё есть характер, и, если она любит Джека, она выйдет за него наперекор всей Вселенной, если будет надо.
Также видел Джека с перевязанной лодыжкой: болезненный вывих, а моя аптечка также пуста, как и его. Мы с ним поговорили о том, о сём, он — в основном о Мери. Он в неё влюблён как дурак, и я его понимаю. Если бы у меня не было тебя, Ирэн, тебя и наших детей, я думаю, что я бы тоже… Очевидно, он ей небезразличен, и дело кончится несомненно свадьбой, хочет этого Джон или нет. Мэри — мягкая девушка, но у неё есть характер, и, если она любит Джека, она выйдет за него наперекор всей Вселенной, если будет надо.