Страница:
— Здравствуйте, это Дэйна Скалли. Меня сейчас нет, пожалуйста, оставьте ваше сообщение, я перезвоню позже.
— Скалли, возьми трубку. Если ты меня слышишь, возьми. Черт… Скалли, слушай внимательно. Ни в коем случае не доверяй нашему приятелю из ЦРУ. Ты меня поняла? Это может быть очень опасно. И дозвонись до меня. Обязательно дозвонись.
Если бы Скалли задержалась на полминуты, она бы услышала это сообщение — и многое из того, что произошло потом, могло бы не произойти вовсе или произойти иначе. Если бы у нее порвался шнурок на кроссовке или опять куда-то подевался ключ…
Но нет — шнурок выдержал, а ключ оказался там, где и должен был быть, — на столике у двери. Поэтому Скалли не услышала сообщения.
Четверть часа спустя:
Вы позвонили Фоксу Молдеру. Оставьте ваше сообщение после гудка.
— Молдер, куда ты пропал? Слушай меня внимательно. Я решила сменить дислокацию. Звоню тебе из автобуса. Остановлюсь в мотеле «Деревенские каникулы» на шоссе И-90 вблизи Германтауна. За мной никто не следил, по крайней мере, я не заметила ничего. Обязательно дозвонись до меня, я должна сообщить тебе кое-что очень важное…
Германтаун, штат Мэриленд
Дверь здания 32/43 была заперта на замок, но Скалли предвидела такой поворот событий и запаслась маленькой аккумуляторной дрелью. Две минуты — и дверь поддалась.
Теперь, при дневном свете, Скалли сумела рассмотреть внутренность помещения. Даже после разгрома, учиненного здесь агентом Чапелом, можно было с уверенностью сказать, что недавно здесь была какая-то биологическая лаборатория, оборудованная очень неплохо. Скалли, неслышно, по-кошачьи ступая в своих мягких белых кроссовках, переходила от одной стойки с аппаратурой до другой, от одного лабораторного стола к другому…
Чапел уничтожал далеко не все. Ему плевать было на компьютеры и комирессоры, наборы реактивов и медицинское оборудование. Но шесть опрокинутых скелетов, оставшихся от разбитых аквариумов, и какие-то связки оборванных проводов, свисающие с консолей под потолком, свидетельствовали: Чапел знал, что здесь главное…
Под ногами мягко чвакало; запах был своеобразный: смесь больничной палаты и пыльного чулана.
В жиже среди стеклянных осколков и специфического медицинского тряпья Скалли заметила наполненный чем-то мешок для инфузий. Она осторожно, двумя пальцами, подняла его. За прозрачным мягким пластиком в мутной жидкости плавал эмбрион, примерно пятимесячный. Скалли хотела сунуть его в сумку для дальнейшего анализа, но тут отчетливо почувствовала чужой взгляд. Она брезгливо уронила инфузионный мешок на пол, мотивированным жестом поднесла руку к карману, — то ли вытереть руку о полу, то ли достать платок, — и выхватила пистолет, одновременно присаживаясь и разворачиваясь в сторону взгляда. Между двумя стеллажами мелькнула чья-то фигура…
— Стоять! Агент ФБР!
И — о чудо! — человек послушно остановился .
— Руки за голову!
Неловким движением он поднял руки и сцепил пальцы.
Скал л и приблизилась:
— Медленно, очень медленно повернитесь ко мне лицом, руки держите на затылке!
Человек повернулся. Это был доктор Диккенс-Принс-Лэндон-Грегор…
— Спрячьте оружие, — сказал он Скалли. — Нас нельзя убивать. Все в порядке! — обернувшись и громко.
Дверь, около которой он стоял, открылась. Из нее один за другим вышли трое. Близнецы. Или клоны…
— Мы последние, оставшиеся в живых, — сказал один из них. — Если вы нам не поможете, мы исчезнем. Совсем исчезнем.
Федеральный маршал О'Кин был раздражен — и не пытался скрывать это. На сегодняшний день у него были совсем другие планы. Кроме того, от этого дела попахивало: еще не воняло, но именно попахивало, а на всякие грядущие неприятности нюх у маршала был отменный. Да, полномочия агента Скалли были подтверждены заместителем директора ФБР, но пакостей можно было ждать вовсе не с той стороны…
Хорошо, пусть не замдиректора Скиннер, но, может быть, вы растолкуете мне по секрету, что это за люди?
Скалли смотрела, как, в окружении вооруженных ребят из маршальской службы, рассаживаются по машинам «грегоры». Один из них кажется, тот самый, в которого Скалли целилась там, в лаборатории, — сдержанно ей улыбнулся и помахал рукой.
— Пока все, что я могу сказать: им нужно обеспечить максимальную изоляцию. Никакой прессы, никаких следователей — категорически никого. Опасность действительно очень велика…
«Пилот», никем не замеченный, стоял у незастекленного окна дома напротив. Его впервые опередили, — но и это неожиданное осложнение он вполне мог без труда обратить в свою пользу.
Только бы не затянуть время…
Вот тогда могут возникнуть реальные трудности.
Германтаун, мотель «Деревенские каникулы»
Мотель очень даже оправдывал свое название: в холле пахло сеном, а портье спал. Когда раздался телефонный звонок, он с трудом приподнял голову, разлепил глаза и некоторое время искал источник раздражающего звука.
— Да-а…
— Мотель? — энергично и звонко рявкнули на том конце.
Портье отставил трубку на некоторое расстояние от уха и даже заглянул в нее.
— Да-а…
— Пригласите Дэйну Скалли! — Портье долго изучал список из трех фамилий.
— Таких тут нету…
— Тогда как только она появится, пусть немедленно — слышите, немедленно! — позвонит Фоксу Молдеру!
— Ага, передам…
Портье положил трубку на рычаги, осуждающе покачал головой и стал искать карандаш. Потом найденным карандашом он поковырял в ухе. Потом нашел клочок бумаги и попытался что-то написать. Карандаш сломался.
В глазах портье отразилось отчаяние. Задача, поставленная перед ним энергичным голосом из телефонной трубки, оказалась почти неподъемной…
Дверь открылась, и портье зажмурился от хлынувшего в лицо плотного солнечного света. Легко пройдя сквозь этот свет пылинки взметнулись и засверкали, — к стойке шагнула невысокая женщина.
— Койку на ночь, — коротко бросила она.
— Да-а… — с облегчением засуетился портье. — Конечно, мэм. Как мне вас записать?
— Дэйна Скалли.
Знакомое имя, подумал портье… какая-то артистка, что ли…
Сейчас номера в мотеле снимали Рождер Мур, Джон Траволта и Сьюзен Сарандон.
Скалли умывалась, когда в ее сумке зазвонил сотовый телефон. Она не услышала звонка.
Тайлстоун, штат Вирджиния Федеральный форт
Охранник форта Эрнесто Родригес в очередной раз прошел вдоль камер. Охраняемые содержались в весьма относительном комфорте; пока для них готовились убежища, каждому из них приходилось довольствоваться двадцатью квадратными футами, узкой койкой, столиком, табуреткой и умывальником.
Было удивительно смотреть на этих близнецов. У самого Эрнесто было две пары близнецов, все девочки; видел он однажды и тройню; но все это были младенцы. Четверо же взрослых мужчин, похожих друг на друга, как гипсовые статуэтки, производили жутковатое впечатление. Охране было запрещено вступать в разговоры с этими людьми. Эрнесто просто убедился, что с ними все в порядке: один читал, двое спали, четвертый просто лежал и смотрел перед собой…
Эрнесто покинул коридор с камерами, вошел в комнату охраны. Запер за собой дверь. Сменщик Даг тут же заблокировал ее на пульте.
— Все нормально?
Эрнесто кивнул. Все было вроде бы нормально, но почему-то на душе скребли кошки. Нет, с этими близнецами добра не жди…
Вошел маршал О'Кин.
— Привет, ребята, — сказал он устало. — Как там наши поднадзорные?
— Приемлемо, — сказал Даг. Ну, я убегаю. Пока, Эрни!
Эрнесто махнул рукой. Даг был хорошим парнем, но слишком уж легким. Мужчина должен быть солиднее.
….. Устал, сказал маршал. — Пустите-ка меня к охраняемым. Не спят? Двое, сказал Эрнесто. Ну, поговорю с другими двумя. Эрнесто разблокировал дверь, хоте,л войти вслед за маршалом, но тот остановился на пороге:
Вот что… у вас кофе тут есть? — Надо варить, честно сказал Эрнесто.
— Сварите мне, а? С ног валюсь…
Это было нарушение порядка, но, когда нарушает порядок большой начальник, рядовому приходится смотреть сквозь пальцы — иначе будешь виноват всегда.
— Да, сэр, кивнул он, заблокировал дверь за вошедшим в коридор маршалом — и отправился колдовать с кофеваркой.
Через несколько минут маршал попросил выпустить его, выпил кофе, сказал что-то необязательное и ушел. Через четыре часа Эрнесто Родригес пошел проверить, как себя чувствуют охраняемые и нет ли каких просьб.
Но никаких охраняемых в камерах не было…
Германтаун, мотель «Деревенские каникулы»
Скалли задремала, не раздеваясь. Стук в дверь подкинул ее, и несколько секунд она не могла понять, где находится.
— Кто там?
— Это я, Молдер.
Она открыла дверь. Молдер вошел неторопливо и как-то отчужденно. От него пахло незнакомым лосьоном.
— Я прослушал твои сообщения… — начал он, и тут зазвонил мобильный телефон в сумочке.
— Сейчас, — сказала она, взяла телефон и поднесла к уху. — Алло, Скалли слушает.
— Это я, Молдер, — сказал голос в телефоне. — Ты где сейчас?
Она непроизвольно обернулась. Молдер стоял и смотрел на нее с недоумением.
— Что ты молчишь? — продолжал голос в трубке.
Она, может быть, и хотела бы что-то сказать, но слова боялись появиться на свет.
Другой Молдер, в дверях, стоял и ждал, когда она закончит столь странный разговор…
Окончание в Файле №225 «Конец игры»
— Скалли, возьми трубку. Если ты меня слышишь, возьми. Черт… Скалли, слушай внимательно. Ни в коем случае не доверяй нашему приятелю из ЦРУ. Ты меня поняла? Это может быть очень опасно. И дозвонись до меня. Обязательно дозвонись.
Если бы Скалли задержалась на полминуты, она бы услышала это сообщение — и многое из того, что произошло потом, могло бы не произойти вовсе или произойти иначе. Если бы у нее порвался шнурок на кроссовке или опять куда-то подевался ключ…
Но нет — шнурок выдержал, а ключ оказался там, где и должен был быть, — на столике у двери. Поэтому Скалли не услышала сообщения.
Четверть часа спустя:
Вы позвонили Фоксу Молдеру. Оставьте ваше сообщение после гудка.
— Молдер, куда ты пропал? Слушай меня внимательно. Я решила сменить дислокацию. Звоню тебе из автобуса. Остановлюсь в мотеле «Деревенские каникулы» на шоссе И-90 вблизи Германтауна. За мной никто не следил, по крайней мере, я не заметила ничего. Обязательно дозвонись до меня, я должна сообщить тебе кое-что очень важное…
Германтаун, штат Мэриленд
Дверь здания 32/43 была заперта на замок, но Скалли предвидела такой поворот событий и запаслась маленькой аккумуляторной дрелью. Две минуты — и дверь поддалась.
Теперь, при дневном свете, Скалли сумела рассмотреть внутренность помещения. Даже после разгрома, учиненного здесь агентом Чапелом, можно было с уверенностью сказать, что недавно здесь была какая-то биологическая лаборатория, оборудованная очень неплохо. Скалли, неслышно, по-кошачьи ступая в своих мягких белых кроссовках, переходила от одной стойки с аппаратурой до другой, от одного лабораторного стола к другому…
Чапел уничтожал далеко не все. Ему плевать было на компьютеры и комирессоры, наборы реактивов и медицинское оборудование. Но шесть опрокинутых скелетов, оставшихся от разбитых аквариумов, и какие-то связки оборванных проводов, свисающие с консолей под потолком, свидетельствовали: Чапел знал, что здесь главное…
Под ногами мягко чвакало; запах был своеобразный: смесь больничной палаты и пыльного чулана.
В жиже среди стеклянных осколков и специфического медицинского тряпья Скалли заметила наполненный чем-то мешок для инфузий. Она осторожно, двумя пальцами, подняла его. За прозрачным мягким пластиком в мутной жидкости плавал эмбрион, примерно пятимесячный. Скалли хотела сунуть его в сумку для дальнейшего анализа, но тут отчетливо почувствовала чужой взгляд. Она брезгливо уронила инфузионный мешок на пол, мотивированным жестом поднесла руку к карману, — то ли вытереть руку о полу, то ли достать платок, — и выхватила пистолет, одновременно присаживаясь и разворачиваясь в сторону взгляда. Между двумя стеллажами мелькнула чья-то фигура…
— Стоять! Агент ФБР!
И — о чудо! — человек послушно остановился .
— Руки за голову!
Неловким движением он поднял руки и сцепил пальцы.
Скал л и приблизилась:
— Медленно, очень медленно повернитесь ко мне лицом, руки держите на затылке!
Человек повернулся. Это был доктор Диккенс-Принс-Лэндон-Грегор…
— Спрячьте оружие, — сказал он Скалли. — Нас нельзя убивать. Все в порядке! — обернувшись и громко.
Дверь, около которой он стоял, открылась. Из нее один за другим вышли трое. Близнецы. Или клоны…
— Мы последние, оставшиеся в живых, — сказал один из них. — Если вы нам не поможете, мы исчезнем. Совсем исчезнем.
Федеральный маршал О'Кин был раздражен — и не пытался скрывать это. На сегодняшний день у него были совсем другие планы. Кроме того, от этого дела попахивало: еще не воняло, но именно попахивало, а на всякие грядущие неприятности нюх у маршала был отменный. Да, полномочия агента Скалли были подтверждены заместителем директора ФБР, но пакостей можно было ждать вовсе не с той стороны…
Хорошо, пусть не замдиректора Скиннер, но, может быть, вы растолкуете мне по секрету, что это за люди?
Скалли смотрела, как, в окружении вооруженных ребят из маршальской службы, рассаживаются по машинам «грегоры». Один из них кажется, тот самый, в которого Скалли целилась там, в лаборатории, — сдержанно ей улыбнулся и помахал рукой.
— Пока все, что я могу сказать: им нужно обеспечить максимальную изоляцию. Никакой прессы, никаких следователей — категорически никого. Опасность действительно очень велика…
«Пилот», никем не замеченный, стоял у незастекленного окна дома напротив. Его впервые опередили, — но и это неожиданное осложнение он вполне мог без труда обратить в свою пользу.
Только бы не затянуть время…
Вот тогда могут возникнуть реальные трудности.
Германтаун, мотель «Деревенские каникулы»
Мотель очень даже оправдывал свое название: в холле пахло сеном, а портье спал. Когда раздался телефонный звонок, он с трудом приподнял голову, разлепил глаза и некоторое время искал источник раздражающего звука.
— Да-а…
— Мотель? — энергично и звонко рявкнули на том конце.
Портье отставил трубку на некоторое расстояние от уха и даже заглянул в нее.
— Да-а…
— Пригласите Дэйну Скалли! — Портье долго изучал список из трех фамилий.
— Таких тут нету…
— Тогда как только она появится, пусть немедленно — слышите, немедленно! — позвонит Фоксу Молдеру!
— Ага, передам…
Портье положил трубку на рычаги, осуждающе покачал головой и стал искать карандаш. Потом найденным карандашом он поковырял в ухе. Потом нашел клочок бумаги и попытался что-то написать. Карандаш сломался.
В глазах портье отразилось отчаяние. Задача, поставленная перед ним энергичным голосом из телефонной трубки, оказалась почти неподъемной…
Дверь открылась, и портье зажмурился от хлынувшего в лицо плотного солнечного света. Легко пройдя сквозь этот свет пылинки взметнулись и засверкали, — к стойке шагнула невысокая женщина.
— Койку на ночь, — коротко бросила она.
— Да-а… — с облегчением засуетился портье. — Конечно, мэм. Как мне вас записать?
— Дэйна Скалли.
Знакомое имя, подумал портье… какая-то артистка, что ли…
Сейчас номера в мотеле снимали Рождер Мур, Джон Траволта и Сьюзен Сарандон.
Скалли умывалась, когда в ее сумке зазвонил сотовый телефон. Она не услышала звонка.
Тайлстоун, штат Вирджиния Федеральный форт
Охранник форта Эрнесто Родригес в очередной раз прошел вдоль камер. Охраняемые содержались в весьма относительном комфорте; пока для них готовились убежища, каждому из них приходилось довольствоваться двадцатью квадратными футами, узкой койкой, столиком, табуреткой и умывальником.
Было удивительно смотреть на этих близнецов. У самого Эрнесто было две пары близнецов, все девочки; видел он однажды и тройню; но все это были младенцы. Четверо же взрослых мужчин, похожих друг на друга, как гипсовые статуэтки, производили жутковатое впечатление. Охране было запрещено вступать в разговоры с этими людьми. Эрнесто просто убедился, что с ними все в порядке: один читал, двое спали, четвертый просто лежал и смотрел перед собой…
Эрнесто покинул коридор с камерами, вошел в комнату охраны. Запер за собой дверь. Сменщик Даг тут же заблокировал ее на пульте.
— Все нормально?
Эрнесто кивнул. Все было вроде бы нормально, но почему-то на душе скребли кошки. Нет, с этими близнецами добра не жди…
Вошел маршал О'Кин.
— Привет, ребята, — сказал он устало. — Как там наши поднадзорные?
— Приемлемо, — сказал Даг. Ну, я убегаю. Пока, Эрни!
Эрнесто махнул рукой. Даг был хорошим парнем, но слишком уж легким. Мужчина должен быть солиднее.
….. Устал, сказал маршал. — Пустите-ка меня к охраняемым. Не спят? Двое, сказал Эрнесто. Ну, поговорю с другими двумя. Эрнесто разблокировал дверь, хоте,л войти вслед за маршалом, но тот остановился на пороге:
Вот что… у вас кофе тут есть? — Надо варить, честно сказал Эрнесто.
— Сварите мне, а? С ног валюсь…
Это было нарушение порядка, но, когда нарушает порядок большой начальник, рядовому приходится смотреть сквозь пальцы — иначе будешь виноват всегда.
— Да, сэр, кивнул он, заблокировал дверь за вошедшим в коридор маршалом — и отправился колдовать с кофеваркой.
Через несколько минут маршал попросил выпустить его, выпил кофе, сказал что-то необязательное и ушел. Через четыре часа Эрнесто Родригес пошел проверить, как себя чувствуют охраняемые и нет ли каких просьб.
Но никаких охраняемых в камерах не было…
Германтаун, мотель «Деревенские каникулы»
Скалли задремала, не раздеваясь. Стук в дверь подкинул ее, и несколько секунд она не могла понять, где находится.
— Кто там?
— Это я, Молдер.
Она открыла дверь. Молдер вошел неторопливо и как-то отчужденно. От него пахло незнакомым лосьоном.
— Я прослушал твои сообщения… — начал он, и тут зазвонил мобильный телефон в сумочке.
— Сейчас, — сказала она, взяла телефон и поднесла к уху. — Алло, Скалли слушает.
— Это я, Молдер, — сказал голос в телефоне. — Ты где сейчас?
Она непроизвольно обернулась. Молдер стоял и смотрел на нее с недоумением.
— Что ты молчишь? — продолжал голос в трубке.
Она, может быть, и хотела бы что-то сказать, но слова боялись появиться на свет.
Другой Молдер, в дверях, стоял и ждал, когда она закончит столь странный разговор…
Окончание в Файле №225 «Конец игры»