Кассандра Клэр. Город падших ангелов

   – Не спрашивай! Я платья ненавижу. Если можно, я бы на свадьбу в джинсах пришла.
   Действительно, Майя практически не вылазит из джинсов и футболок. И в этом смысле она полная противоположность Изабель – та постоянно, даже некстати, носит платья и каблуки. (Правда, увидев однажды, как Изабель пронзила демона каблуком-стилетом, Саймон больше на сей счет не тревожился.)
   Прозвенел колокольчик над входной дверью – вошли Джослин и Люк. Оба держали в руках по дымящемуся стаканчику с кофе; Джослин смотрела на Люка блестящими глазами, на щеках у нее играл легкий румянец. Клэри говорила о матери и Люке: дескать, они «по уши в любви, аж смотреть противно». Саймон ничего противного не заметил. Наверное, потому, что видел перед собой не родителей. Люк и Джослин лучились счастьем. До чего мило.
   При виде Клэри глаза у Джослин полезли из орбит.
   – Дорогая, ты просто шикарна!
   – Иного я не ждала. Ты моя мама. – Говоря так, Клэри, тем не менее, широко улыбнулась. – Слушай, а кофе у тебя черный?
   – Ага. Считай, это наше извинение за опоздание, – сказал Люк, протягивая ей стаканчик. – Мы вам подкрепиться принесли. – Люк посмотрел на Саймона и Майю: – Привет, ребята.
   Майя склонила голову, приветствуя Люка. Он хоть и глава стаи, все же отучил девчонку обращаться к нему «хозяин» и «господин». Тем не менее Майя в присутствии вожака оставалась максимально почтительной.
   – У меня известия от стаи, – сказала Майя, откладывая в сторону игровую консоль. – Есть вопрос насчет вечеринки на фабрике «Айронворкс».
   Майя и Люк погрузились в обсуждение предстоящего праздника. Его организовала стая в честь предстоящего бракосочетания «альфа-самца». Хозяйка же салона, до того читавшая журналы, поняла: пришли люди, которые, собственно, платят за наряды, – и поспешила к заказчикам.
   – Только что прибыло ваше платье, выглядит чудесно, – защебетала она и, подхватив мать Клэри под руку, повела ее в заднюю часть салона. – Идемте примерите. – Люк уже хотел было пойти следом, однако дама погрозила ему пальцем: – Вам с нами нельзя.
   Люк озадаченно смотрел, как невесту уводят через расписанные колокольчиками вращающиеся двери.
   – У примитивных жениху не положено видеть невесту в платье до свадьбы, – напомнила Клэри. – Плохая примета. Хозяйка, поди, не понимает, зачем ты пришел на примерку.
   – Джослин хотела знать мое мнение. – Люк покачал головой. – А… ладно. Странные все же обычаи у примитивных.
   Плюхнувшись в кресло, он поморщился – в спину ему впилась одна из резных розеток.
   – Ай!
   – Как женятся Охотники? – с любопытством спросила Майя. – У них обычаи есть?
   – Да, – протянул Люк. – Но мы будем жениться не по обычаям. Они мне не подходят, я не Охотник.
   – Правда? – пораженно спросила Майя. – Я не знала.
   – В ходе свадебной церемонии Охотники наносят друг другу постоянные Метки, – спокойно и с грустью в глазах произнес Люк. – Руны любви и обязательств. Любой, кто не принадлежит к касте Охотников, не вынесет Метки Ангела. Поэтому мы с Джослин просто обменяемся кольцами.
   – Фигово.
   Люк улыбнулся:
   – Да нет. Я мечтал жениться на Джослин, так что детали меня не заботят. И потом, все меняется. Новый Совет убедил Конклав терпимее относиться к подобным…
   – Клэри! – позвала Джослин. – На секундочку!
   – Иду! – откликнулась Клэри и залпом допила остатки кофе. – Ой-ей, долг подружки невесты.
   – Удачи, – сказала Майя. Встав, она бросила консольку на колени Саймону и поцеловала его в щеку: – Мне пора. Встречаюсь с друзьями в «Охотничьей луне».
   От нее вкусно пахло ванилью, а еще соленой кровью и лимоном (что характерно для оборотней). Каждый вид нежити пах по-своему: фейри – увядшими цветами, маги – жжеными спичками, вампиры – металлом.
   Однажды Клэри спросила: чем пахнут Сумеречные охотники?
   – Солнечным светом, – отвечал Саймон.
   – Пока, малыш. – Майя слегка взъерошила ему волосы.
   Едва за ней закрылась дверь, Клэри пригвоздила Саймона к месту взглядом:
   – К субботе ты просто обязан уладить любовные дела. Я серьезно. Если не разберешься, я сама им все расскажу.
   – Что расскажешь? Кому? – встревожился Люк.
   Покачав головой, Клэри сказала напоследок:
   – Ты ходишь по тонкому льду, Льюис.
   Подобрав юбки, она отправилась на помощь к матери. Саймон же с удовлетворением заметил: под платье Клэри надела зеленые кроссы.
   – Определенно, творится нечто, – проговорил Люк, – о чем я даже не подозреваю.
   Посмотрев на него, Саймон ответил:
   – Я порой живу по такому принципу.
   Выгнув брови, Люк спросил:
   – Что-то стряслось?
   Саймон не торопился отвечать. О сердечных делах не расскажешь: Люк и Майя в одной стае, а стая оборотней – не уличная банда. Ее члены уважают друг друга. Не хочется ставить Люка в неловкое положение. И в то же время он – надежный источник. Как глава манхэттенской стаи, он хорошо осведомлен о делах в мире нежити.
   – Ты не слышал о вампирессе по имени Камилла?
   Люк тихонько присвистнул:
   – Я-то знаю, кто она такая. А вот тебе откуда известно ее имя?
   – Ну, она глава нью-йоркского клана, – сдавленно произнес Саймон. – Вампиры теперь мои родичи, как-никак.
   – Мне казалось, что ты изо всех сил стараешься вести людскую жизнь и в их дела не соваться. – В голосе Люка не слышалось осуждения, только любопытство. – Когда я принял бразды правления от предыдущего вожака, Камилла оставила за себя Рафаэля. Точно никто не знал, куда она отправляется. Впрочем, личность она легендарная. Чрезвычайно древняя вампиресса, известная своей злобой и хитростью. Она в свое время заставила попотеть даже Дивный народец.
   – Ты с ней встречался?
   Люк покачал головой:
   – Вряд ли. Почему ты спрашиваешь?
   – Слышал о ней от Рафаэля, – расплывчато ответил Саймон.
   – Ты недавно видел Рафаэля? – наморщив лоб, спросил Люк.
   Ответить Саймон не успел – вновь прозвенел колокольчик над дверью. Вошел Джейс. Ого, Клэри не говорила, что он придет.
   Если так подумать, то Клэри в последнее время вообще редко о нем говорит.
   Посмотрев на Саймона и на Люка, Джейс как будто удивился их присутствию. При Клэри он наверняка проявляет всю гамму эмоций, зато на людях носит маску мрачной свирепости. Саймон однажды заметил Изабель:
   – У него такое лицо, словно он погружен в умные мысли. Но спроси его о чем-нибудь, и получишь в нос.
   – А ты не спрашивай, – как глупому ребенку отвечала Изабель. – Вас двоих дружить не заставляют.
   – Клэри пришла? – спросил Джейс, прикрывая за собой дверь. Выглядел он устало, под глазами залегли темные круги. Несмотря на пронизывающий ветер, он даже не надел куртки. Холод Саймона больше не беспокоил, однако смотреть на Джейса в джинсах и одной только терморубашке было больно.
   – Она Джослин помогает, – сказал Люк. – Проходи, подождешь ее с нами.
   Джейс беспокойно оглядел салон: вуали, веера, диадемы, расшитые мелким жемчугом шлейфы…
   – Тут все такое… белое.
   – Конечно, – отозвался Саймон. – Салон-то свадебный.
   – Для Охотников белый – цвет траура, – пояснил Люк. – Однако для примитивных, Джейс, белый – цвет свадьбы. Он символизирует чистоту и невинность невесты.
   – Джослин вроде не хотела белое платье? – припомнил Саймон.
   – Поезд ушел, – произнес Джейс.
   Люк поперхнулся кофе. Не успел он сказать – или сделать – хоть что-нибудь, как вернулась Клэри: волосы собраны в высокую прическу на заколках со стразами, несколько завитых прядей остались свободными.
   – Ну не знаю, – говорила она на ходу. – Карина взяла и сделала прическу, даже не спросила. Я насчет стразов не уверена…
   Увидев Джейса, она пораженно умолкла. Джейс посмотрел на нее так, что Саймон впервые сумел прочесть по его лицу душевные волнения: мир перестал существовать для Джейса, остались только он и Клэри. Джейс смотрел на нее с таким вожделением и страстью, что Саймон даже ощутил неловкость, будто нарушил чей-то момент уединения.