Касьянов Г.. Капкан для интеллектуала

   Факты пока против него.Не следует,к тому же,забывать,что самая большая загадка для человечества - сам человек.Не нами сказано: чужая душа потёмки.
   Но самый главный,самый больной вопрос так и остаётся без ответа: как бы он мог в тот вечер предупредить человека,копавшегося в сейфе? Каким путём? Неизвестно.
   ЧАЕПИТИЕ В ДЕСЯТЬ ЧАСОВ УТРА.
   Шло время.Я пристально набюлдал за Альбертом,но ничего,что хоть как-то могло прояснить ситуацию,не находил.
   Однажды утром в десять часов мы сидели втроём за столом у окна и пили чай.Традиция - святое дело: хочешь ты или нет,но в десять часов будь добр,брось все дела,присядь к колченогому столу с чайником и выдуй пару чашек чаю,заедая его сушками.Чёрт знает,откуда взялся этот обычай чаепития в рабочее время,привившийся во всех наших конторах,учреждениях и институтах,но нарушать его считалось неприличным.
   В самый разгар чаепития открылась дверь с колокольчиком и вошёл старший инженер Мелитопов,пройдоха и известный в местных кругах профсоюзный деятель.В руке у него была сложенная вдвое бумага.Мы все пристально посмотрели на него,но Мелитопов в ответ молчал и приветливо улыбался.
   - Садись,выпей с нами,- пригласил я,с интересом рассматривая листок,зажатый в его руке.
   - На работе не пью,- пошутил Мелитопов.
   - А чаю? - спросил Дутяев.
   - Чаю давай,- сказал Мелитопов и сел.
   Веня Рожнов улыбнулся в бороду и закинул ногу на ногу.Дутяев вынул из шкафа чистую посуду.Мелитопов налил себе чаю и развернул бумагу.Добром это не кончится,проницательно подумал я.
   Старший инженер взял со стола сушку и заговорил.
   - Вы все знаете,мужики,что сегодня в шестнадцать часов будет профсоюзная конференция.От вас нужно,- он заглянул в бумажку,- двух человек.
   Мы молча пили чай,хрустя сушками.
   - Обсуждаем важный ворос,- продолжал Мелитопов,прихлёбывая из чашки.Распределение премиального фонда по вспомогательным подразделениям.
   Мы продолжали пить чай молча.
   Мелитопов задумался,потом отхлебнул ещё раз и повернулся к Рожнову.
   - Я тебя записываю,Веночка.Идёшь?
   Веня откинулся назад и стул под ним натужно скрипнул.
   - А что,- спросил он и поднял брови,- разве сегодня какая-то конференция?
   - Конференция,Веня,конференция,- ласково подтвердил Мелитопов.- А тебе не доложили,значит? Вот охламоны.Сходи,Веночка,развлекись.Записывать?
   - Нет.
   Веня отвернул лицо в сторону и,как мне показалось,мысленно сплюнул.Потом повернулся к
   Мелитопову и брезгливо сказал:
   - Такое может произойти только в нашем институте.Это стиль работы профкома,тут и удивляться нечему.Вы подумали об интересах рядовых членов профсоюза? Вы вообще когда-нибудь о них думаете? Это входит в круг ваших обязанностей,итить вашу мать? Я сомневаюсь.
   И Веня сменил положение ног на противоположное и скрестил руки на груди.
   - Секундочку! - заволновался Мелитопов.- Я тебе отвечу по всем пунктам.Во-первых,рядовой член профсоюза - растяжимое понятие.Директор такой же рядовой член,как и ты.Поэтому...
   - Сашуня,- попросил я,- ты с ним покороче.Так вы не кончите до конца конференции.Немножко поработать бы надо.
   - Секундочку! - протестующе произнёс Мелитопов и поднял ладонь,отгораживаясь ею от
   меня.- Я ему всё разъясню.Мы как раз и заботимся о рядовых членах,вроде тебя...
   - Как же,дождешься от вас,- Веня пристально посмотрел на Мелитопова своими маленькими чёрными глазами.- Вот сегодня вечером будут транслировать матч сезона.ЦСКА-Спартак.И ваши важные вопросы никто обсуждать не захочет,все на часы будут смотреть.А вашим балбесам только того и надо: что они предложат,за то народ и проголосует.
   И он отвернулся,оскорблённый в лучших своих чувствах.Мы с Дутяевым смотрели на него сочувственно.
   - Ну ты,Вен,и грубиян,- подумав,озадаченно сказал Мелитопов.- Всех наших деятелей в балбесы записал.
   - Так оно и есть,- уверенно ответил Веня и мне опять показалось,что он мысленно сплюнул.
   - Значит,не пойдёшь? - спросил Мелитопов и отхлебнул глоток остывшего чаю.
   - Нет.
   - Хорошо,запишем.
   Мелитопов поставил какую-то закорючку в бумаге.Наверное,чтобы припугнуть меня и Дутяева.После чего опять задумался.
   А Веня тут же потянулся к телефону и начал крутить диск,набирая чей-то номер.Он крутил и крутил и никак не мог дозвониться,а Мелитопов всё думал и думал.Вдруг он повернулся ко мне.Я затаил дыхание.
   - Ага! Вспомнил! - вдруг воскликнул он.- Ты свой телевизор куда на ремонт отвёз?
   У меня отвисла челюсть.
   - Н...на Урицкого,в цех ремонта.А что?
   Откуда этот проныра всё знает? Уму непостижимо.
   - Когда вернуть обещали?
   Тут я всё понял.
   - При чём тут это? - завопил я обиженным голосом.- Я к соседу пойду смотреть!
   - Ну-ну,не расстраивайся,- заворковал Мелитопов.- Ты у нас самый добросовестный,выполни свой профсоюзный долг.Выручи Веню.А он тебе завтра всю игру перескажет.
   - Их-хи! - хохотнул Веня и опять закрутил телефонный диск.Куда он так рвётся?
   Я помрачнел.Дутяев рядом сверкал глазами,готовил какие-то доводы.Мелитопов опять поставил закорючку в бумаге и повернулся к нему.
   - А ты...
   - А я к этому вопросу не имею отношения,- быстро и чётко сказал Дутяев.
   - К какому вопросу?
   - Какой вы будете обсуждать.
   - Ну-у,это ты зря...- с мягким укором заметил Мелитопов.- Сейчас я тебе всё объясню.
   - Алло! - закричал Веня пронзительным голосом,соединившись,наконец.Это плановик? Нет? Ушла? Я вас попрошу,скажите её,что Рожнов звонил.Она знает.Спасибо,- и он положил трубку.
   Мелитопов поморщился и растёр себе ухо.
   - На чём я остановился? - спросил он и почему-то посмотрел на меня.
   - На вопросе,- ответил я и почему-то посмотрел на Веню.Тот покачал ногой.
   - Да.О премиях.Ты,Алик,послушай меня сначала.У нас премиальнй фонд не резиновый.Чем больше его тянут на себя разные шофёры,вахтёры и бухгалтерия,тем меньше тебе остаётся.Вник?
   Дутяев встал и сунул руки в карманы.Веня застыл в ожидании.Я сосредоточенно смотрел себе под ноги.
   - Давай,Шурик,разберёмся,- заговорил Дутяев.- Ты сказал,что я профан.Допустим,ты прав.Допустим.Но это никак не влияет на размер моей премии,потому что она определяется завлабом.И хотя он сам профан,премию он получает в пять раз больше моей.
   Дутяев прошёлся до двери и обратно.Все молча ждали продолжения.
   - Но это не предел.Ты мне скажи,ты же профсоюзный деятель,почему,к примеру,наши доктора получают такие бешеные премии? Они же давно про науку думать забыли.Они только её организацией занимаются,если,конечно,считать,что наша наука хоть как-то организована.В чём я лично сомневаюсь.За что Мишин получил охрененную премию? За какие заслуги?
   Этот неожиданный и эмоциональный вопрос вывел меня из состояния сосредоточенной задумчивости.
   - А ты откуда знаешь,что охрененную? - спросил я.
   - А тебе какая разница? - огрызнулся Дутяев.- Главное,что ничего не делает,а деньги получает.
   - Секундочку! - вдруг заволновался Мелитопов.- Я не понял,к чему ты это говоришь.Что у тебя завлаб профан,это,как говорится,твоё личное горе.И что доктора наук получают у нас большие деньги - не твоего ума дело.Когда будешь доктором - столько же получать будешь.А на конференции решаются вопросы другого рода.Приведу тебе пример...
   - Не приводи,не надо,- Дутяев почти ласково улыбнулся.- Просто я не хочу,чтобы Мишин моими руками отстаивал свою премию.Поэтому не пойду на конференцию.
   - А свою не хочешь отстаивать? - спросил я.
   - Мои сто пятьдесят рублей погоды не делают,- сказал Дутяев и отвернулся.
   - Какие все умные стали,- удивился Мелитопов,нахмурился и заглянул в свою бумагу.Потом встал.
   - Пойду.Спасибо за чай,- сказал он и вышел.
   - Заходи к нам ещё! - крикнул вслед ему Веня.
   Я посидел молча,поднялся и побрёл к своему столу.Подошёл,сел,упёрся локтями в гладкую холодную поверхность и снова задумался.
   Кажется,всё обстоит гораздо сложнее,чем можно было предполагать.Надо тщательно проанализировать то,что я сейчас видел и слышал.Надо всё хорошенько обдумать.Ведь через две недели снова наступит десятое число...
   ДОГАДКА.
   - Вот те на! - вполголоса удивился Олег.- Значит,полинститута знает про эту докторскую премию?
   - Ну и что из того? - тоже вполголоса объяснил я.- Шила в мешке не утаишь.Важно,кто узнал о ней сразу после её получения или ещё до того; тут как раз и спрятана разгадка.А мы этого не знаем.Но мне показалось странным вот что...- и я оглянулся и зашептал ему в самое ухо,хотя мы стояли совершенно одни в пустом переходе между теоретическим корпусом и административным зданием института.
   - ...Ну и дальше? - спросил Олег,отпрянув и глядя на меня пристально,словно желая убедиться,что я говорю в здравом уме.Я сокрушённо вздохнул.
   - Дальше,- сказал я,- дальше мне пришлось сделать так: вчера вечером...- и я снова проделал ту же операцию: оглянулся и зашептал ему на ухо.
   - Хм.- произнёс Олег,сунул руки в карманы и прошёлся слегка в одну сторону; потом вынул сигареты,закурил и прошёлся в противоположном направлении.Наконец,повернул голову ко мне и произнёс:
   - Однако!
   Глаза у него при этом весело блестели из-под очков.
   - Так что вот так,- глубокомысленно заметил я.
   - А зачем ему нейтральное положение? - вдруг спросил Олег и посмотрел на меня строго,даже требовательно.
   - А чёрт его знает.Может,оно и не нужно вовсе...
   - Откуда этот Мелитопов у вас взялся? - продолжал он допрос.- Я не припоминаю,чтобы где-нибудь его видел.
   - Ну,мало ли народу по институту шляется...в том числе и Мелитопов.Он к нам перешёл из Гипроцветмета,что ли.Причина перехода - до дома ездить короче,так он объяснил.
   Из-за угла вырвался дробный перестук каблучков,гулко разносясь по пустому переходу.Две девушки шли с пачками бумаг в руках в сторону дирекции и с любопытством поглядывали на нас.
   - Уважительная причина,уважительная,- пробубнил Олег,отвернулся от девиц и сунул руки себе под мышки.Когда стук каблуков затих в отдалении,он вынул изо рта сигарету и сказал:
   - Знаешь что? Давай не будем с тобой больше встречаться в случайных местах.Если надо,сходимся
   в опергруппе.Я боюсь,как бы наша активность боком потом не вышла.Если кто-нибудь наблюдает - элементарно засветимся.
   КАПКАН СРАБОТАЛ.
   И в самом деле,было о чём беспокоиться.Надвигалось десятое число и ловушку,придуманную в прошлом месяце,надо было организовывать заново.При этом вылез каверзный вопрос: а полезет кто-нибудь теперь в эту ловушку?Ведь спугнули же мы "медвежатника" в тот раз,с какой стати он будет вновь совать свой нос в этот сейф? Не слишком ли рискованно?
   Однако,вполне логично было предположить,что злоумышленник мог посчитать панику ложной.Ведь всё удалось,в конце концов: и доктора наук распотрошили,и следы преступления замели.Кого бояться?Был тревожный сигнал,был,но мало ли чего и кому могло привидеться?
   Порассуждав в таком духе,мы пришли к заключению,что если будем вести себя тихо и смирно и никому не дадим повода для подозрений,то шансы наши будут не так уж плохи.
   И взялись за работу.
   Собственно,всю организационную работу тащил на себе Олег.Он вёл какие-то сложные
   переговоры с добрыми ребятами из уголовного розыска,с комендантом,осторожно подводил к этому делу надёжных ребят из опергруппы и делал ещё десятки мелких и незаметных дел,чтобы потом,когда подойдёт время действовать,никакие неожиданности не могли застать нас врасплох.
   А время неудержимо катилось к десятому числу.
   Утром в тот день я явился на работу мрачнее тучи.Я заранее решил,что буду с утра выглядеть именно так: пусть все видят,что я не в духе,меньше будут приставать по пустякам.На самом же деле я был сосредоточен,собран и внимателен к окружающим,но не хотел,чтобы это бросалось в глаза.Игра должна была начаться сегодня и обещала быть весьма рискованной.Следовало быть готовым ко всему.
   Первым обратил внимание на мой угрюмый вид чуткий Альберт Дутяев.Он прошёлся несколько раз,загребая штанинами,от двери к окну и обратно,стал у окна близ моего стола и скрестил руки на груди.
   - Что-то ты скучный сегодня,- проворковал он озабоченно.
   - Да нет,ничего,- ответил я тусклым голосом,на поднимая глаз от кипы толстых "Известий Высших учебных заведений".- Не выспался.
   - Ну да,бледненький немного,- откликнулся Альберт.
   Налицо была явная попытка влезть в душу,и я ликвидировал её,спросив:
   - У тебя нет англо-русского словаря? Тысяч на двадцать.
   Альберт пробормотал обиженным голосом в том смысле,что словарь можно найти на втором этаже в читальном зале на полке слева от входа,и отошёл.Я исподлобья посмотрел ему вслед и снова уткнулся в журналы.
   Больше часу мы работали молча и сосредоточенно.Потом к Вене Рожнову явился заведующий лабораторией,моложавый на вид мужчина в очках с пышной шевелюрой и ласковым голосом,чем-то похожий на иностранца: то ли хорошим серым костюмом,то ли холодноватой вежливой улыбкой,вроде бы беспричинно появлявшейся на его лице.Тихо,но оживлённо он заговорил с Веней о надвигающейся в скором времени в одной из бывших союзных республик научной конференции.Есть ли смысл посылать туда доклад?
   Тихо текла беседа,временами заглушаемая визгом нахальных воробьёв за окном.Солнце неуклонно передвигалось к обеденному перерыву.
   С первого этажа из машинного зала пришла программистка,высокая плотная женщина,брюнетка с круглым лицом и на удивление голубыми и любознательными глазами,шнырявшими по сторонам,и начала разбирать с Альбертом одну из его программ.
   О докладе на конференцию в бывшую союзную республику тем временем стало известно,что посылать его надо,но вот кого брать в соавторы...Позвонил Олег и спросил,как дела.Я вклинился между Веней и завлабом и рассказал ему в трубку,что никак не могу найти последнюю статью о многоэлементных интерферометрах,хоть в петлю лезь.Олег хмыкнул и сказал: "Ну ищи получше!" и положил трубку.
   Для консультаций по поводу будущих соавторов предстоящего доклада был вызван,к моему удивлению,Мелитопов.Появившись в комнате,он гаркнул,обращаясь ко всем сразу:
   - Привет!
   И мигом включился в работу.
   А вот Альберт,кажется,никак не мог отделаться от своей программистки.Слушая её плавный голос,он прятал лицо в ладони,в изнеможении откидывался на спинку стула,но она всё говорила и говорила...Наконец,бросив несколько интересных,случайно-пристальных взглядов в мою сторону - этого мне сегодня ещё нехватало! - она убралась на свой первый этаж.
   Обстановка же в районе паровоза Черепановых коренным образом изменилась.Теперь Мелитопов и Веня Рожнов,перебивая друг друга и чуть ли не толкаясь локтями,рассказывали заведующему анекдоты,а он тонко и раскатисто смеялся,раскинувшись на стуле и поставаив носок ботинка на сиденье другого,стоявшего рядом.Дутяев задумчиво поглядывал на веселившихся коллег.
   Сколько времени? Всё,двенадцать часов.Пропищал динамик на стене,возвещая начало обеденного перерыва.Компания учёных людей нехотя кончила веселиться и отправилась обедать.Дутяев прекратил шелестеть бумагами и пригласил меня в буфет,но я отказался и остался один.Есть не хотелось.
   Уставившись глазами на чёрный голосистый ящик,который пел,повторяясь,одну и ту же фразу:
   "О-о-у,как мне бы-ыть?",я крепко задумался.Молжет,мои недавние рассуждения - кажется,я думал об этом вчера? - были нелогичны и все вытекающие из них выводы не стоили гроша ломаного,но тем не менее сегодня я ожидал в нашей комнате необычного гостя: я ожидал увидеть здесь "медвежатника".Я полагал,что он должен прийти.Прийти и взглянуть,посмотреть,оценить степень опасности,которая может исходить отсюда,из этого угла.Он знает о такой опасности,я был уверен.И я ждал,надеясь и в то же время опасаясь этого визита.Надеясь потому,что у меня был шанс узнать этого визитёра,и опасаясь потому,что,узнав его,я мог непроизвольно выдать это.И тогда всё пойдёт прахом,ловушка не сработает.Поэтому,напрягая память,я перебирал в уме подробности всего,что произошло с утра в нашей комнате.Но зацепиться было решительно не за что,все люди,которых я видел здесь перед обедом,вели себя так,как и должны были себя вести по моим представлениям о них.Оставалось ждать,что произойдёт во второй половине дня.
   Прошёл обед,пошло песлеобеденное время,но и тогда ничего особенного не произошло.Единственным необычным человеком,забежавшим к нам уже в конце рабочего дня,была инженер по технике безопасности,чрезвычайно энергичная и бойкая женщина.Не мсущаясь моего странного вида - я сидел в одиночестве на столе и болтал ногами - она объявила,что завтра по нашему этажу пойдёт комиссия,так чтобы никакие бытовые электроприборы не торчали на столах и на полках...Распустились научные сотрудники,всякие чайники,кофейники в каждой комнате,а под Москвой институт сгорел из-за кофемолки,теперь люди под суд пойдут...
   - Нет у нас кофемолки,- мрачно сказал я,- а чайник мы для гостей держим,не для себя.Хотите,свежего сейчас заварю? У нас индийский.А у вас какой?
   - Это что за люди такие? - вскричала инженерша.- Им говоришь,говоришь,и как об стенку горохом.Если завтра замдиректора увидит ваш чайник...
   Я встал со стола и тут же,на глазах у инженерши,задвинул чайник за кипу чертежей.
   - Сами потом не найдёте,- сказала она,засмеялась и,взметнув подолом,выскочила в дверь.
   - Всё,конец чаепитиям в рабочее время,- заявил я Вене и Альберту,которые появились один за другим в комнате.- Завтра по этажу идёт комиссия и все чайники изымает на металлолом.
   - А ничего,- отмахнулся Альберт.- Не впервой,отобьёмся.
   - А ты куда его загнал? - спросил Веня,оглядев столы.
   - Вон,за чертежами.
   Рабочий день так и завершался без происшествий,обманув мои ожидания.Начиналось время последней,заключительной сцены этого затянувшегося спектакля.
   Кстати,из нас троих - кто-то один лишний,сообразил я,он сейчас должен уйти в полном неведении и со спокойной душой.Но почему никто не собирается уходить? Что это за фокус? Прокручивая заранее финальную сцену,я не рассчитывал на ненужного свидетеля.Как теперь быть?
   - Ишь ты,- не выдержав,подал я голос.- Видел бы наше усердие директор.Он что,всё ещё в командировке?
   - Завтра будет,- ответил всенающий Дутяев.А Веня отвернул бороду от паровоза и спросил,видимо,ещё не отключившись:
   - А чего он тебе нужен?
   - Надбавку к зарплате хочу просить,- буркнул я.И мы продолжали сидеть за своими столами,как ни в чём не бывало.
   Так прошло минут двадцать.Наконец звякнул колокольчик над входной дверью и вошёл Олег.Он рассеянно оглядел комнату,прошёл к моему столу,сел на стул и посмотрел мне в глаза с некоторой тревогой.Я чуть пожал плечами.Олег помолчал немного и спросил ровным голосом:
   - Ну что? Идём?
   - Не пойду,- ответил я,как и было положено мне отвечать по разработанному сценарию.- Зачем? Толку всё равно нет.Иди сам.
   Олег помолчал немного и сказал:
   - Ну ладно.Ты здесь пока будешь?
   - Здесь.
   Он поднялся и бесстрастной походкой вышел из комнаты.
   Прошло всего несколько секунд; вдруг Альберт дёрнулся,выскочил из-за стола и вышел в дверь с озабоченным видом.В коридоре были слышны его удаляющиеся шаги.Я облегчённо вздохнул,но продолжал сидеть неподвижно и безмолвно.Веня посмотрел вслед Дутяеву,потянулся и снял телефонную трубку.Он подержал её в руках,думая о чём-то,и начал набирать номер.Я затаил дыхание.
   Вж-ж-жик...ж-ж-жик...ж-ж-жик...Трижды прожурчал телефонный диск и замер.Пауза.Никто не отвечает? Или занято? Нет,это он пудрит мне мозги.Сейчас он наберёт ещё три цифры городского номера.Подождём...
   Ж-жик,ж-жик,ж-жик! Вот оно!
   - Алло! Елизавета Евгеньевна уже ушла?
   Он выслушал,что ему сказали,и вдруг буквально бросил трубку на рычаг.Я встал.Он встал тоже,не сводя глаз с телефона.
   - Сядь,- сказал я.
   Он повернулся и посмотрел на меня бессмысленными глазами.
   - Сядь! - повторил я и пошёл к двери.Он продолжал стоять.
   Я подошёл к двери и хлопнул по ней ладонью.Дверь тотчас открылась и в комнату вошёл молодой человек чуть ниже меня ростом,в серой рубашке и джинсах,серьёзный и немного бледный,с хорошо развитой челюстью и мощными руками спортсмена.Это был инженер из конструкторского отдела,боксёр и вообще парень по характеру не из робких.Он закрыл за собой дверь и остановился на пороге.
   - Ты кому звонил? - спросил я Веню.
   Он посмотрел на меня уже вполне осмысленно и внезапно злоба вспыхнула в его небольших,чёрных,с опущенными уголками глазах.
   - Выйди! - рявкнул он на парня.Тот взглянул на меня и снова молча уставился на Веню.
   - Выйди,кому говорят! - гаркнул Веня ещё громче.
   - Не ори, - придушенным от ярости голосом зашипел я,- он не выйдет.Ты кому звонил,я спрашиваю?
   - Ну падла,ну падла,- не отвечая,бормотал Веня и глаза его беспокойно бегали по поверхности стола; я понял,что он ищет что-нибудь тяжёлое в руку; значит,намерен пробиваться силой.Тогда я сделал пару шагов в сторону,чтобы иметь возможность напасть на него сбоку,и сказал спокойно и самоуверенно:
   - Ну и дурак ты,Веня.Объясняю,почему.Если ты сейчас рыпнешься,я буду считать,что ты попал на горячем - у меня есть основания так думать,и мы сейчас сделаем из тебя отбивную.Но мне надо проверить,вдруг я ошибаюсь? - и я улыбнулся недоброй улыбкой.- Поэтому советую,не горячись.
   - Угрожаешь? - спросил Веня и на губах его зазмеилась ответная улыбка,но глаза перестали бегать по сторонам и остановились на мне.Похоже,он не слишком меня боялся.
   - Алексей,- попросил я молодого человека,- подойди к телефону и набери сорок шесть двадцать четыре восемьдесят.
   Это был удар: городской номер никак не мог набираться по этой линии.Да и сам номер...Веня заметно побледнел.Алесей,не сводя с него глаз,подошёл к телефону и набрал шесть цифр.
   - Спроси,звонил к ним кто-нибудь,и что сказал,если звонил.
   - Это Неволин,- сказал Алексей в трубку.- Вам кто-нибудь звонил минуту назад?
   Он молча выслушал ответ,положил трубку и сказал:
   - Звонил мужчина,спросил,ушла ли Елизавета Евгеньевна.
   Я упёрся в Веню тяжёлым взглядом.
   - Рожнов,это как же так,а?
   Несколько секунд тянулось невыносимое молчание.Потом Веня повернулся спиной,сел на стул и ударил кулаком по столу,прямо по паяльнику,лежавшему на нём.Потом уронил голову на руки и заплакал.
   Я облегчённо вздохнул.Неволин взглянул на меня и бесшумно скользнул назад,к двери.Довольно долго мы молчали.Сейчас по сценарию должны были появиться официальные лица.Но колокольчик на двери молчал.
   Вдруг Рожнов поднял голову,вытер тыльной стороной ладони глаза,неожиданно сунул руку в стол и тут же вскочил; в руке его был молоток.
   Дальше произошло вот что.
   Повернув голову ко мне,он сказал отрывисто и зло:
   - Не подходи!
   И пошёл прямо к двери,глядя прямо в лицо Неволину.
   Всё-таки сорвался,со злостью подумал я.Теперь словами не остановишь.Значит,ему очень надо отсюда уйти.
   В такт шагам Рожнова я тоже двинулся к двери.Веня не оглядывался.Через три шага он будет на расстоянии вытянутой руки от Неволина.Что тогда?
   Но всё произошло раньше.Когда расстояние между ними сократилось,Алексей неожиданно прыгнул вперёд,выставив левую руку и пытаясь поймать поднятый вверх молоток.Но Рожнов был начеку.Он мгновенно убрал молоток в сторону и Алексей промазал.Толкнув его в грудь свободной рукой,чтобы сохраниь дистанцию для удара,Рожнов изогнулся и потащил молоток к голове Алексея...
   Я прыгнул вперёд.
   От сильного напряжения время как будто затормозило свой ход: я видел свои и чужие движения,как в замедленном кино.Я понял,что не успеваю,чёрт бы побрал мою медлительность! Ещё в полёте я увидел,как Неволин делает нырок,опускает голову ниже и уводит её влево,под бьющую руку.
   И Рожнов промазал.Удар пришёлся в плечо.
   Я видел,как исказилось лицо Алексея.Но я был уже рядом и,вытянув руки,изо всех сил толкнул Веню в бок.Он упал,удержав молоток в руках; я упал следом и схватил его за ноги.
   Теперь мы барахтались на полу.Неволин неподвижно стоял на коленях,повесив руки.
   Наконец,Вене удалось подтянуть ноги и он с силой толкнул меня ими в грудь.Руки мои соскользнули,а он повернулся и сел,снова подняв молоток вверх.Теперь уже я лежал лицом вниз,подставив темя...
   И в этот момент Неволин наклонил туловище вперёд и чётко воткнул левый кулак в его челюсть.Это был превосходный удар.Веня раскинул руки,выронил молоток и ударился затылком об пол.Глаза его закатились.
   Я вскочил на ноги и посмотрел на него сверху вниз.
   - Отдохни,- сказал я хрипло.
   Колокольчик звякнул и дверь открылась.На пороге показался Олег.Из-за его плеча выглядывал кто-то в милицейской форме.
   МЕДВЕЖАТНИК.
   Нет,Рожнов ни в чём не признался в тот вечер.Он отрицал,что преднамеренно звонил в комнату Анны Игнатьевны - просто ошибся номером.Кто такая Елизавета Евгеньевна - естественно,говорить отказался,заявив,что она никакого отношения к происшедшему не имеет и что этот вопрос вмешательство в его личную жизнь.Лишь ночью,после обыска,проведённого у него на квартире,когда оперработники обнаружили видео систему,числившуюся в розыске после одной из квартирных краж,и когда ему разъяснили популярную истину о том,что непризнание усугубляет наказание,он раскололся.
   Теперь пришла пора объяснить,о чём шептались мы с Олегом в пустом переходе между зданиями института,пугливо озираясь по сторонам.
   Вспомним утреннее чаепитие,на котором гостем в нашей комнате оказался старший инженер Мелитопов.Вспомним внимательно.О чём шёл тогда разговор? О профсоюзной конференции.Но не только о ней.Отвязавшись от Мелитопова,Рожнов начал искать по телефону некоего плановика.Ничего странного в этом не было,но я обратил внимание,с каким почтением он говорил с кем-то по телефону.Это было не в его обычае.Представить себе,чтобы он беседовал так вежливо с кем-то,кто сидит рядом с нашим институтским плановиком,я не мог,поскольку знал,что уважать там ему было некого.Мелкие людишки...И в голову пришла крамольная,поначалу показавшаяся абсурдной мысль: а не с городским ли абонентом он разговаривает?
   И тут память услужливо подсказала: он же набирает шестизначный городской номер! Только не сразу шесть цифр,а сначала три,как и положено при внутренней связи,а потом,после паузы,ещё три! Ошеломлённый такой догадкой,я долго соображал: возможно ли это?
   Что это не только возможно,но и практически осуществимо,я убедился на следующий вечер,когда,оставшись один после работы,начал исследовать телефонный аппарат.Снаружи он выглядел совершенно заурядно.Потянув за шнур,уходивший в щель между массивным лабораторным столом и стеной,я ожидал вытянуть его весь наружу,вместе с частью телефонной линии,к которой он был подсоединён.Но не тут-то было.Шнур не вылезал.Я перегнулся через стол и заглянул в щель: шнур уходил внутрь стола! Тогда я слез со стола и заглянул в него: на средней полке,прикрытый инструментами,лежал переключатель на три положения,среднее было нейтральным.Я переключил его,снял телефонную трубку,набрал ноль девять и спросил,какое нынче число.Ответ был вежлив и не совсем логичен:
   - Мы даём справки только по городу...
   Стало ясно: Рожнов присоединился к линии,проходившей мимо нашей комнаты,на которой раньше был телефон соседей,и тайком звонил по городским телефонам...
   Мне,наивному человеку,непонятно было,зачем он делал это тайком.Неужели не воспринимал нас как людей,равных себе? Самоутверждался таким способом...
   Следствие шло своим чередом.
   Когда в очередной раз оно зашло в тупик,следователь вытащил откуда-то козырных свидетелей,которые видели Веню торгующим на городском вещевом рынке,именуемым барахолкой.Веня побарахтался,но выплыл.Тогда следователь устроил ещё один фокус: предъявил Рожнову фотографию убитого Четверикова.Веня помотал бородой и заявил,что видит такого типа впервые.Началось длительное препирательство между следователем и подследственным,каждый стоял на своём.Кончилось оно тем,что следователь откопал где-то интересный факт: в день убийства Четвериков и Рожнов встречались на вечеринке у каких-то девиц.С этого момента картина круто изменилась.Веня,разумеется,Четверикова вспомнил.И сразу же заплакал горючими слезами,утверждая теперь,что к убийству-то он не имеет отношения...Поговорил с парнем о том,о сём и забыл про него...
   Следствие продолжалось.
   А Дутяев в тот памятный вечер и в самом деле домой ушёл со спокойной душой,потому что поднялся наверх из машинного зала не скоро,когда Рожнова уже увели.Вернулся он,не дождавшись там,внизу,программистку,ту самую средних лет брюнетку с голубыми любознательными глазами.Вернулся с недоумением на лице.Такая необязательная мадам...
   Он так и не узнал тогда,что за пять минут до появления Олега у нас в комнате мадам была арестована возле вскрытого сейфа,где с увлечением просматривала ведомости уплаты профсоюзных взносов.
   Я не ошибся: "медвежатник" был у нас накануне.Только я не узнал его.И,может быть,к лучшему.