Кауи Вера. Роман длиною в лето [Тем летом в Испании]

   Затем к ней зашел Хорхе, тоже получивший нагоняй от Луиса, и принялся умолять Джейн, чтобы она не уезжала, не поговорив с Луисом. Девушка в сомнении колебалась.
   Чуть позже к ней в комнату вбежали дети. Они обступили Джейн с двух сторон и всхлипывая, начали упрашивать ее остаться.
   – Не уезжайте, мисс Джейн, – шептала Инес. – Мы любим вас. Не оставляйте нас.
   – Мы будем себя хорошо вести, – обещал Луисито, взглянув на нее из-под мокрых ресниц.
   – Вы всегда меня слушались. – Джейн была растрогана до слез.
   – Тогда оставайтесь!
   – Не могу.
   – Почему?
   – Я доставила массу хлопот вашему дяде, я очень его рассердила.
   – На нас он тоже часто злится, но мы же никуда не уезжаем.
   – Вы его племянники.
   – Вы нравитесь ему, и он не отправит вас домой.
   – Дядя Луис и не отсылает меня домой, просто я сама решила, что мне лучше уехать.
   – Я знаю, он отругал вас за то, что случилось на ранчо, – смутился Луисито. – Он сказал, что мы не должны были отпускать вас на арену, а я признался, что мы упросили вас сами. Ведь мы договаривались, что бычок будет маленький, а не взрослый и здоровенный. Кета все подстроила. Она сказала, что это была ее шутка.
   – Шутка удалась, – с трудом улыбнулась Джейн.
   – Дядя Луис очень рассердился на нее. Она выбежала от него вся в слезах.
   – Все нас бросают, – расстроилась Инес. – Дядя Луис тоже уехал. У него дела в Ла-Менхе. Там у нас тоже имение. Если бы он был здесь, то обязательно попросил бы вас остаться.
   Джейн грустно улыбнулась:
   – Думаю, он позволил бы мне уехать.
   – Он знает, как мы все вас любим. Он не разрешит вам оставить нас одних, – всхлипнула Инес, растирая кулаками заплаканные глаза.
   – Так будет лучше для всех, – неуверенно произнесла Джейн.
   – Но только не нам, – продолжала жаловаться девочка. Ее брат взволнованно спросил:
   – Вы и дядя Луис больше не друзья?
   – Нет, – грустно произнесла девушка. – Наверное, нет.
   Дети уцепились за ее руки, с трудом сдерживая рыдания. Сердце Джейн разрывалось. Но вновь встретиться с Луисом, который вчера вел себя с ней как чужой человек, холодный и неумолимый, было бы для нее еще мучительнее, даже сейчас, когда каждый из них понял и признал свои ошибки. Но не он, а она должна бежать из дома, который по праву принадлежит ему.
   Джейн достала чемоданы и принялась укладывать вещи. Что еще ей оставалось делать? Она своими руками разрушила все светлые чувства, возникшие между ними. Теперь в ее жизни не было места тому счастью, о котором она мечтала прошлой ночью, теперь она не будет просыпаться по утрам с радостной мыслью, что Луис ее любит. Все развеялось в один миг, как пыль на ветру.
   Джейн машинально собирала чемоданы. Она больше не плакала – у нее не осталось слез. Ее сердцем завладели тоска и безразличие. Девушка тщательно упаковывала собранные на морском берегу раковины, которые будут напоминать ей о лете, проведенном в Испании, самом чудесном времени в ее жизни. Она обернула мягкой бумагой бутылку шампанского – приз, который получила в тире, уложила сувениры, принесенные с деревенского праздника, подержала в руках морского конька, которого Луисито засушил и подарил ей. Теперь он казался причудливой изящной безделушкой, выточенной из камня.
   Она взяла в руки белое платье, которое было на ней в тот вечер, когда Луис осыпал ее поцелуями. «Об этом лучше не думать» Джейн встряхнула головой. Однако против ее воли в памяти оживали недавние события. Она вспомнила тот вечер, когда они с Луисом обменялись взглядами, и хотя не произнесли ни слова, оба поняли, что любят друг друга. Только его чувства оказались не столь сильны, как ее. Он поверил злобным наговорам. Если бы он любил ее, то не стал бы и слушать Кету. Девушка безуспешно пыталась избавиться от грустных мыслей. Ей хотелось одного – бежать из этого дома. Завтра утром она уедет вместе с Джеймсом в Шотландию. Ее ждет другой мир, знакомый и привычный.
   Луис не одобрил бы ее отъезда и прерванного контракта. Он считал, что дело надо доводить до конца. Но она также знала, что он бы не стал ее удерживать там, где каждый шаг отзывается в душе тягостной болью. Прошлого не вернешь. Они оба виноваты, а безжалостная память, подвластная только времени, еще долго будет бередить их души, пока воспоминания не станут далеким прошлым.
   Когда Джейн закончила паковать вещи, часы показывали восемь вечера. Ужин всегда подавался ровно в девять. У нее оставался в запасе целый час, чтобы проститься с любимыми местами, уголками имения, где ей так нравилось проводить время. В долину спустились сумерки; горы, дома и деревья приобрели неясные очертания. Джейн вышла на террасу и, облокотившись о перила, стояла, вглядываясь в застывшие в тишине сады. В окнах далеких домиков мерцал свет.
   Повсюду разносился аромат спелых плодов. Скоро начнется уборка урожая, но Джейн этого уже не увидит. До нее донеслось воркование лесных голубей. Засунув руки глубоко в карманы, она направилась к конюшне. Джейн потрепала холку своего серого, на котором она в былые дни вихрем носилась по долине, подошла к коню Луиса, прижалась щекой к его влажным, мягким губам и сказала:
   – Больше не выедем мы с тобой на прогулку.
   Оттуда она прошла к теннисному корту, вспоминая, какой интересной и захватывающей была ее игра с Хорхе и Алехандро. Юноши каждый раз с поразительным упорством стремились ее обыграть. Дети забавно кричали, подбадривая их, и стремительно мчались за потерянными мячами.
   Джейн остановилась у бассейна, глядя на прозрачную воду, на поверхности которой тихо покачивались опавшие листья. Ей нестерпимо захотелось в последний раз увидеть старую купальню. Она взглянула на часы. Если она возьмет джип, то успеет вернуться к ужину. Джейн быстро зашагала к гаражу. Она вскочила на сиденье, завела мотор и через мгновение выехала за ворота.
   Приехав на место, она включила фары и медленно пошла вокруг бассейна. Это было ее самое любимое место в Каньясе. Грустно и одиноко возвышались в молчании мраморные статуи, и даже деревья казались печальными. Джейн присела на теплую, еще не успевшую остыть мраморную скамью и начала перебирать в памяти события последних трех месяцев.
   Погруженная в невеселые мысли, она просидела довольно долго, а когда очнулась, то часы показывали почти девять. Приближалось время ее последнего ужина в Каньясе. Вздохнув, она поднялась и уже направилась к джипу, как на нее упала чья-то громадная тень, возникшая неизвестно откуда.
   Сильные руки схватили ее и поволокли в лес. Джейн пронзительно закричала, но ее похититель мгновенно заткнул ей рот кляпом. Девушка отчаянно боролась, брыкалась и царапалась, но злоумышленник оказался человеком недюжинной силы, и все попытки освободиться были тщетны. Джейн чуть не задохнулась. Но стала вырываться с удвоенной силой и яростью. Вдруг она почувствовала, как ее ноги оторвались от земли и кто-то взвалил ее себе на плечо и понес словно тяжелый мешок. У Джейн перехватило дыхание, перед глазами поплыли красные круги, сначала маленькие, затем все больше и больше, пока не превратились в густую алую пелену. Джейн потеряла сознание, и ее голова безвольно повисла.
 
   Луис мчался по шоссе, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю. Семьдесят миль, разделяющие Ла-Менху и Каньяс, казались ему бесконечными. На душе у него было тревожно. Утром ему позвонила сеньора и сообщила, что накануне вечером пропала Джейн. Она не пришла на ужин и не появилась даже после полуночи. Он гнал машину на предельной скорости, при этом стараясь не рисковать понапрасну. Не хватало еще угробить себя в аварии именно сейчас. Он ехал и в отчаянии думал, почему Алисия не позвонила ему сразу.
   Они потратили всю ночь на бесплодные поиски девушки, осматривая дом, дворовые постройки и ближайшие окрестности. Они обнаружили, что нет на месте одного джипа, и позвонили Джеймсу в надежде найти Джейн у него. Но Джейн к нему не приезжала. Сегодня утром Джеймс должен был заехать за Джейн, чтобы отправиться с ней в Севилью, а оттуда самолетом в Лондон. Последнее Луис воспринял особенно болезненно. Он ехал и проклинал себя.
   С самого начала, с самой их первой встречи в Мадриде он вел себя как высокомерный, заносчивый болван, проповедующий и воплощающий порочную и безнадежно устаревшую идеологию испанского превосходства мужчины. Каким же он был глупцом! От злости на самого себя Луис нервно сжал губы. Зачем он столько времени ждал момента, чтобы признаться ей в любви. Надо было сразу же, отбросив гордость и высокомерие, послав к черту глупые распри и прочий бред, рассказать ей о своих чувствах. Главное, что он любит ее, а остальное не имеет абсолютно никакого значения. Пусть говорит, думает и поступает как ее душе угодно, лишь бы была рядом с ним.
   Когда он добрался до Каньяса, Джейн еще не нашли. Вся долина была взбудоражена таинственным исчезновением девушки. Джип обнаружили около старой купальни. Там же под мраморной скамьей лежал носовой платок. Он был из мягкой льняной ирландской ткани. В одном из углов была вышита буква D. Когда Луис взял его в руки, он был еще влажным от слез.
   Пугаясь неизвестности и ненавидя себя за глупость, он метался по гостиной. Он ругал себя самыми последними словами, мучаясь угрызениями совести и умоляя Джейн простить его. «Милая, милая моя Джейн, ты не виновата в случившемся. Все должно было быть иначе. Что же я натворил?»
   Предположений и вопросов возникало больше, чем ответов на них. Джип стоял, сверкая краской, без повреждений. Следовательно, ее исчезновение не связано с дорожным происшествием. Может, она ушла куда-нибудь пешком? А если в темноте она сорвалась с горы?
   Нет, по ночам она не будет лазить по крутым склонам. Тогда остается одно. Она говорила, что за ней кто-то следит. Наверняка этот таинственный наблюдатель и похитил ее. Злоумышленник скрытно и терпеливо ее выслеживал, выжидая своего часа. «Я убью негодяя, если с ее головы упадет хоть один волосок», – поклялся Луис. Он гнал прочь от себя мрачные мысли. Луис содрогнулся от ужаса, представив Джейн в руках маньяка.
   Джеймс, стоявший рядом, по выражению лица Луиса понял, какие страшные предположения его изводят.
   – Сэр, послушайте меня. Я твердо знаю одно: если Джейн похитили, то без ожесточенного сопротивления она не могла сдаться. Думаю, она задала ему жару. Джейн не из тех, кто при опасности падает в обморок или заходится в истерике. Она сильная, отважная девушка, которая умеет за себя постоять. Если у нее была хоть малейшая возможность, то она где-нибудь обязательно оставила для нас знак. Однажды, когда мы выехали на прогулку, дело происходило в Шотландии, она заблудилась на вересковой пустоши. Упал такой густой туман, что и в двух шагах ничего нельзя было разглядеть. Джейн не стала вслепую кидаться в разные стороны, понимая, что может упасть со скалы. Она уселась на валун и принялась терпеливо ждать. Время от времени Джейн кричала или свистела. А свистеть она умеет так, что уши закладывает и эхо разносится на многие мили. Мы пошли на свист и вскоре обнаружили ее невозмутимо ожидающей нашего появления. Вот так-то, сэр.
   Луис улыбнулся уголками губ, и тут же его лицо вновь обрело мрачное выражение.
   – Вы отличный парень, Джеймс. Неудивительно, что Джейн от вас без ума.
   – О чем это вы! Джейн любит вас. Ей нужны вы, а не я, – усмехнулся он. – Мой старик, конечно, страшно расстроится и не простит мне, когда узнает, что я упустил Джейн. Она покорила его с первой их встречи. Когда я два дня назад увидел ее здесь, то понял, как она расцвела, превратилась в красавицу. – Он сделал паузу и продолжил: – А случай на ранчо...
   – Это моя вина, – перебил его Луис, – целиком и полностью моя. Я вел себя как безумный, да я и на самом деле потерял разум в тот момент. Ничто не может меня оправдать, даже то, что я был охвачен паникой и страхом за нее.
   Джеймс еще раз убедился в своей правоте: Луис любит Джейн. Глядя на его мрачный вид, встревоженные глаза, ему стало жалко Луиса, вконец измученного диким нервным напряжением.
   Сеньора со страхом ожидала приезда своего деверя, опасаясь, что суровый Луис обрушит на нее весь свой гнев. Но когда они встретились, она увидела незнакомого ей Луиса – бледного, страдающего и подавленного. На ее вопросы он отвечал рассеянно и сбивчиво. В доме царила гнетущая тишина. Дети, взявшись за руки, сидели в углу гостиной. Хорхе и Алехандро, который отложил свой отъезд в связи с исчезновением Джейн, были молчаливы и послушны.
   Всю ночь жители долины с собаками и фонарями прочесывали окрестности. Они кричали и звали Джейн в надежде, что она откликнется. Ведь могло случиться, что девушка упала в расселину, сильно ушиблась и не может самостоятельно выбраться. С рассветом все вернулись к дому сеньоры, который стал временным штабом по поискам пропавшей. Никто не сообщил ничего утешительного. Не было никаких следов Джейн, она словно испарилась.
 
   Когда девушка пришла в сознание, то обнаружила, что лежит на каменном полу в кромешной тьме. Не имея ни малейшего представления, где она могла очутиться, Джейн попыталась сесть. Ее движения сопровождались слабым позвякиванием металла. Тут она почувствовала, что одно из запястий и щиколотка сдавлены железными обручами. Девушка ощупала ногу и с ужасом поняла, что ее заковали в цепи. В панике она неистово рванулась вперед, испустив дикий вопль, мгновенно заглохший в густой, непроглядной темноте. Она опустилась на землю, судорожно переводя дыхание. Джейн несколько раз глубоко вздохнула и попыталась успокоиться.
   «Я не слышала эхо, значит, нахожусь в небольшом замкнутом пространстве, – рассуждала она. – Света не видно потому, что нет окон, следовательно, это не может быть ни домом, ни хижиной. Так где же я?» Чтобы узнать время, она нажала на кнопку подсветки циферблата. На часах было три тридцать, но день был или ночь, девушка не знала. Джейн немного поколебалась и решила, что рассвет еще не наступил. Если бы уже наступил день, то свет хоть немного проникал бы в ее темницу, у которой в любом случае должна иметься дверь.
   «А если меня бросили в подземелье? Нет, об этом лучше не думать.» Она содрогнулась, представив, что ее погребли заживо. Джейн облизала сухие, потрескавшиеся губы и ощутила страшную жажду. Затем она почувствовала голод, вспомнив, что последний раз ела вчера днем. «Где я нахожусь? Почему и кто меня похитил? Зачем бросили здесь? Думай, Джейн, думай, – лихорадочно твердила девушка. – Только не паниковать, иначе пропадешь. Тебя будут искать, потому что знают, ты не уедешь, не попрощавшись. Твои чемоданы лежат дома, а джип, наверное, все еще стоит у старой купальни. Когда его обнаружат, то поймут, что ты где-то рядом. А вдруг меня утащили черт знает куда? – Она рассердилась. – Итак, меня похитили. Интересно, приложила ли Кета свою руку к этому грязному делу? Вряд ли – не ее метод. Она действует иначе и не так грубо. Но чужая душа – потемки. Может, ее сердце жаждет мести? Нет, слишком неразумно. Она знает, что Луис раскусил ее коварство, после чего ей пришлось в слезах бежать из Каньяса. Однако она ведь не оставит попыток вернуть себе Луиса».
   От мысли, что ее намеренно упрятали в укромном месте, где ее никто и никогда не найдет, Джейн похолодела. Сдавив пальцами виски, она заставила себя успокоиться.
   Время шло, а Джейн задавалась вопросами, пытаясь найти более или менее логичные причины, объясняющие ее похищение. Она бесконечно долго перебирала факты и догадки, выстраивая их в разном порядке, но все получавшиеся варианты она отметала, не находя в них здравого смысла. Устав от бесплодных раздумий, Джейн решила исследовать место своего заточения. Но цепи – о них Джейн позабыла – позволили ей удалиться от стены, в которую они были замурованы, на два шага.
   В бешенстве от собственного бессилия Джейн несколько мгновений рвалась и билась, точно дикий зверь в клетке. Признав тщетность своих попыток, она устало опустилась на землю и отдышалась. Затем встала на колени и принялась на ощупь изучать пол, но, кроме сухих веточек и листьев, на земле ничего не обнаружилось.
   Она привалилась спиной к шершавому камню и глубоко вдохнула воздух. Пахло сосной и эвкалиптом. Значит, она находится в горах. Но территория Каньяса, как ей сказал Луис, не такая уж и маленькая. Долина, лежащая среди неприступных хребтов, занимает четыре тысячи акров. Чтобы обследовать каждый уголок, нужно немало времени. В одном девушка не сомневалась – ее обязательно будут искать. Джейн решила, что криками может привлечь чье-нибудь внимание, и начала громко звать на помощь. Она не оставляла попыток до тех пор, пока не охрипла и не зашлась в сухом кашле. После этого девушка бессильно растянулась на пыльном полу и забылась в тревожном сне.
   Ее разбудил треск и шелест веток. Она повернула голову в сторону, откуда доносился шум, и метрах в десяти увидела слабый луч света, проникавший через узкую щель. Видимо, она в пещере, и, чтобы отодвинуть камень, закрывающий вход, кто-то раздвигает кусты, этот вход маскирующие. Наконец камень сдвинули, и в пещеру хлынули солнечные лучи. Но свет заслонила массивная темная фигура.
   Тяжело ступая, незнакомец направился к оцепеневшей от страха Джейн. Девушка зажмурила глаза и притворилась спящей. Вошедший достал из кармана оплывший огарок свечи и неторопливо установил его на небольшом выступе в скале. Затем чиркнул спичкой и зажег фитиль. Джейн приоткрыла глаза и тут же вновь зажмурилась. Ей хватило секунды, чтобы рассмотреть страшный облик ее похитителя. Отвисшая нижняя челюсть, медленно шевелящийся туда-сюда с противным причмокиванием язык и остекленевший взгляд выдавали в нем умалишенного.
   Похолодев от липкого страха, который неотвратимо вползал в ее душу, Джейн замерла ни жива ни мертва. Теперь девушка уже могла и не прикидываться спящей – силы ее оставили, она была на грани обморока. Ее тюремщик склонился над ней. От него несло чесноком, тошнотворным запахом пота и заношенной одежды. Раздалось позвякивание цепи. Видимо, он проверял прочность железных оков.
   Затем неизвестный стал шарить по карманам и извлек на свет тряпичный сверток, снял с пояса кожаную флягу и аккуратно положил их рядом с девушкой.
   Постояв немного, он наклонился и принялся рассматривать ее в трепетных бликах свечи. Затем безумный и вовсе сделал странную вещь: опустившись на колени, стал водить толстыми пальцами по ее волосам, которые золотом рассыпались вокруг головы девушки.
   Он старался прикасаться к ней неслышно и осторожно, чтобы не разбудить ее, и при этом что-то тихо мурлыкал себе под нос. Приподняв золотистую прядь, гигант прижал ее к щеке и замер. Затем разжал руку, и волосы как шелковые нити заструились между его пальцев. Минут пять он сидел рядом с Джейн, которая уже успела попрощаться с жизнью, и все перебирал ее волосы, целовал и вдыхал их запах, поднимал и плавно отпускал их.
   Наконец, напевая нечто невразумительное, он распрямился я задул свечу. Потом похититель направился к выходу, и его гулкая поступь еще долго отдавалась в ее ушах. Когда он завалил вход камнем и вновь замаскировал его ветками, пещера погрузилась во мрак.
   Джейн некоторое время выжидала, опасаясь, что тому взбредет в голову вернуться. Когда девушка убедилась, что громила действительно ушел, она неловко поднялась и стала энергично растирать онемевшие ноги и руки. В пещере было тепло, но влажный и твердый каменный пол – далеко не самое лучшее ложе.
   Она посмотрела на часы. Они показывали семь утра. Джейн нетерпеливо развернула сверток и обнаружила в нем большой кусок копченой колбасы и ломоть хлеба, выпекаемого в поселке. Фляга порадовала ее хорошим красным вином. Девушка жадно набросилась на еду, справедливо полагая, что на сытый желудок и думается веселее.
 
   Приехав в Каньяс, Луис организовал более широкий и тщательный поиск пропавшей Джейн. Ночь он не спал. На ноги были подняты жители долины и ближайшие соседи. Внимательно осмотрели подсобные помещения и склады, конюшни и гаражи. Не найдя никаких следов, решили еще раз прочесать горные склоны и лес.
   Луис разложил на столе подробную карту земель Каньяса. Для удобства площадь в тысячи гектаров он разбил на квадраты, каждый метр которых предстояло проверить.
   Время шло, а они так ничего и не нашли. Беспокойство по поводу исчезновения Джейн возрастало. Луис знал, что с каждым часом угроза жизни девушки возрастает. В Каньясе было множество опасных мест, трещин в скалах, куда Джейн по неосторожности могла сорваться ночью и серьезно пострадать. Его сердце обливалось кровью, когда он представлял, как она, слабая, израненная, упорно пытается выбраться из западни, но вновь срывается на острые камни. Да и пещер в горах было просто не счесть. Все их надо было обшарить и в каждую заглянуть, чтобы случайно не пропустить ту, в которой могла оказаться Джейн. На проверку потребуется время, которого у них нет. С момента исчезновения девушки прошло двенадцать часов. Где, хотя бы предположительно, может находиться Джейн?
   Хорхе застал его в кабинете. Он с воспаленными, красными глазами уже в который раз изучал карту, словно она могла дать ответы на его вопросы. Его мертвенно-бледное лицо, на котором читалось выражение мрачной безысходности и обреченности, поразило юношу. У него мелькнула мысль, что Луис выглядит так, словно испытал дьявольские мучения, пройдя все круги ада. Чтобы подбодрить его, Хорхе решительно начал разговор.
   – Джейн обладает потрясающим мужеством. Ее отваги хватит на десятерых. Она не побоялась сразиться с быком на ранчо. Не ведая того, она показала завидную силу духа. Она не понимала, что делает, а я прекрасно знал, как опасна наша затея. Вся вина за случившееся лежит на мне, – с неуместным с пафосом заявил Хорхе – В одном я уверен: где бы она сейчас ни оказалась, что бы с ней ни случилось, она не потеряет голову от страха.
   – Дай-то бог, – устало произнес Луис. Он неуверенно водил карандашом по карте, выбирая очередной квадрат для поисков. Затем склонился над столом, обхватив голову руками.
   – Если сегодня мы не отыщем Джейн, то завтра я вызову полицию.
   В тот день их старания не увенчались успехом. Вечером, когда прошли сутки с момента исчезновения девушки, Луис позвонил в полицейский участок. Сеньора с тревогой наблюдала за Луисом. Его осунувшееся, серое лицо, лихорадочный блеск глаз, угнетенное состояние говорили ей, что он продолжает нещадно бичевать себя и обвинять в исчезновении Джейн. За последние двое суток он не сомкнул глаз.
   – Ты должен поспать, – сеньора беспрестанно напоминала ему об отдыхе. – тебе потребуются силы.
   – Я не устал, да я и не смогу заснуть.
   Стоило ему закрыть глаза, как перед ним возникал образ Джейн, и он не переставал казнить себя за недостойное поведение и отношение к ней. Зачем он делал все то, за что ему сейчас так нестерпимо стыдно? Неужели только затем, чтобы спровоцировать девушку?
   «Каким же идиотом я был!» – Луис болезненно поморщился. Складки на лице разгладились, когда он вспомнил о счастливых днях, проведенных на побережье в Кабо-де-лос-Анхелес. Именно там русалка своей неземной красотой покорила его сердце. Луис вздохнул, когда в его памяти ожила картина, которую он никогда не забудет. Ночь. В темном небе мириады звезд. Он и Джейн стоят на морском берегу, и он обнимает ее, шепчет ей слова любви, ощущает ее волнение, чувствует, что она отвечает желанием на его ласки.
   Луис мысленно вернулся к их первой встрече в Мадриде. Он вновь увидел, как Джейн, гордо вскинув голову, горячо и убежденно отстаивает свои взгляды. Луис подумал, что твердый и непреклонный характер Джейн идеально сочетался с мягкостью ее души и добрым сердцем. Как она умела увлечь детей шумными и веселыми забавами! Никогда не жаловалась на них. Надо было видеть, как Инес и Луисито беспрекословно ее слушались. Они обожали Джейн. Ловко и без жеманства она избегала настойчивых ухаживаний и притязаний Хорхе. А ее волосы, украшенные живыми цветами! Ничего более прекрасного он не видел.
   Луис закрыл глаза рукой, когда перед ним встал образ Джейн, который его память запечатлела в последний день: искаженное отчаянием, все в слезах любимое лицо, боль в потемневших от горя глазах, разодранная в жестокой схватке с озверевшим быком одежда.
   Хорхе сказал, что ее мужества хватит на десятерых, и был прав. Если она обещает что-либо, то не отступает ни перед какими трудностями и всегда держит данное слово.
   Он должен найти ее. Страшно подумать, что будет, если этого не случится. Она все еще находится в Каньясе, в этом Луис не сомневался. Последние ее следы обнаружили в лесу у купальни. Он достал из кармана платок, который нашли у мраморной скамьи, и сжал его в ладонях, уткнувшись головой в сцепленные руки. Он найдет ее, или не будет ему прощения и покоя.
 
   Джейн провела этот день в тревожном забытьи. Просыпаясь, она принималась отчаянно звать на помощь. Но ее криков не слышал никто. Девушка уже поняла, что с железными цепями ей не справиться, и оставила попытки снять их или вырвать из каменной стены. В пределах двух метров она еще могла двигаться, это мало что давало, она не могла даже обследовать пещеру.
   К тому времени, когда вернулся ужасный похититель, Джейн подготовила гневную и аргументированную речь, чтобы убедить его отпустить ее. Но он пропустил все слова мимо ушей. Он оскалился в жуткой улыбке и поставил перед ней еду и вино. Затем что-то невнятно промычан и знаками показал, что она может поесть. От ужаса у Джейн закружилась голова, а глаза застилал туман. Безумец был глухонемым! В глубокой апатии она отрешенно уставилась невидящими глазами в пустоту, а страшный гигант присел рядом и принялся перебирать русые локоны. Неужели он приволок ее в пещеру для того, чтобы никто не мешал ему играть с ее светлыми волосами? Похоже, именно их необычный цвет привлекал его. Он восхищенно смотрел на них, издавая нечленораздельные, булькающие звуки, по всей видимости, выражая восторг. Она оказалась в роли куклы, которую громадный дурачок пленил ради удовольствия трогать и гладить ее волосы. К такому неутешительному выводу пришла Джейн.