Казаков Дмитрий Львович. Демоны Вальхаллы

   Ли не ответил ничего. О созданной в одиннадцатом веке рукописи, повествующей о финансах королевства Англия, он явно знал еще меньше, чем уроженец Ливерпуля – о творении Сунь-цзы.
 
   Капитан Сингх, заместитель командира полка по работе с личным составом, напоминал смуглую жабу. Даже голос у него был квакающий.
   – Помните, доблестные легионеры, что от вас зависит судьба Земли и всей человеческой цивилизации! – вещал Сингх, взгромоздившись на стул. – Вами должна водить благородная, священная ненависть к пришедшим из глубин Космоса злобным агрессорам!
   Легионеры сидели молча, неподвижно, время от времени поглядывая на замершего у двери Фрезера. Свирепое черное лицо сержанта красноречиво сообщало, что любой, не проявивший к лекции должного внимания, заполучит крупные неприятности.
   Неприятностей не хотелось никому.
   "Накачка" продолжалась полчаса и Вильям ощущал, как с каждой минутой все больше пухнет голова. Впору было испугаться, что она не выдержит и лопнет.
   – Ура! Поднимемся на бой! Уничтожим врага! – визгливо крикнул Сингх и спрыгнул со стула.
   По помещению пронесся вздох облегчения.
   – Да проклянет меня Святая Дева, если этот жирный ублюдок когда-то возьмет в руки оружие! – выразительно прошипел Арагонес.
   – Так, все слышали, что сказал капитан? – прорычал Фрезер, когда за офицером закрылась дверь. – Две минуты на сборы, и все за мной, засранцы! Объявлена двухчасовая боевая готовность!
   Вильям ощутил, как в животе все смерзлось в ледяной ком. Сто двадцать минут – и он окажется в настоящем бою, под прицелом чужаков, в пасти самой смерти…
   Теперь стало ясно, зачем месил языком воздух капитан Сингх.
   Первый раз за путешествие их вывели из "казармы", но это не вызвало у легионеров радости. Лица были мрачными, кое-кто вполголоса молился, даже Арагонес присмирел.
   Путь через недра звездолета закончился у толстенной двери с надписью "Оружейный комплекс №22". За ней оказался похожий на раздевалку зал. Вдоль стен тянулись ряды секций, напоминающих шкафы без дверей. Рядами стояли винтовки, блестели округлые шлемы.
   – Снаряжайтесь, – велел Фрезер, – через десять минут чтобы все приготовились…
   Руки Вильяма совершали привычные движения, возились с застежками и ремешками, а в голове было пусто. Мысли исчезли, как мелкие рыбы при виде акулы. В роли безжалостной хищницы выступило четкое осознание того, что сегодня Вильям Снарк может стать просто трупом.
   Когда ощутил на плечах тяжесть бронежилета, стало немного легче.
   – Шлемы не надевать! – рявкнул сержант и что-то забормотал в коммуникатор.
   Через пару минут дверь открылась, впуская нескольких людей в белых халатах. С самого дня посадки легионеры не видели никого из гражданских, замеченных во время погрузки.
   Сейчас их появление никого не порадовало.
   – Ох, не нравится мне это, клянусь хвостом крокодила, – сердито пробурчал Гаррисон.
   – Доктор Штиль и его помощники оснастят вас кое-каким дополнительным оборудованием! – сказал Фрезер, грозно пуча глаза. – Так что, срань Господня, не дергайтесь!
   – Так-так, что это еще за дополнительное оборудование? – тихо спросил Ли, глядя, как на шее одного из легионеров застегивают составленный из черных коробочек обруч, а на левую руку другому крепят такой же браслет. – Видят духи, не украшения…
   – И не оружие, – согласился Вильям, ощущая, как судорога прихватывает горло, – а то бы нам объяснили, как с ним обращаться. Похоже, они собираются с помощью этих штуковин изучать вооружение тритонианцев!
   – Что? – последняя фраза долетела до ушей Гаррисона. – Мы что, подопытные крысы, которых можно совать под вражеские выстрелы, обвешав датчиками? Так это? Отвечай, тварь!
   Шагнув вперед, Гаррисон ухватил за грудки одного из обладателей белых халатов и вздернул его в воздух. Глаза африканца налились кровью, на могучей шее вздулись жилы. Его жертва хрипела и бессильно сучила ногами.
   – Отставить, рядовой! – гаркнул Фрезер. – Что ты себе позволяешь, засранец?
   – Отвечай, это правда? – Гаррисон не обратил на подскочившего сержанта внимания и потряс гражданского так, что у того залязгали зубы.
   – Смирно! – от рева Фрезера у Вильяма зазвенело в ушах.
   Гаррисон неохотно разжал руки, повернулся к сержанту.
   – И что ты мне сделаешь? – сказал он, смерив Фрезера презрительным взглядом. – Отправишь в наряд? Ха-ха! Да я буду только рад, поскольку в этом случае точно останусь в живых!
   – Срань Господня! Молчать! – лицо Фрезера перекосилось. – Я…
   – Тише, сержант, – властно сказал пожилой гражданский, судя по всему – сам доктор Штиль. – Они имеют право знать…
   – Эти засранцы? – вскинулся Фрезер. – Да я…
   – Тише, сержант, – повторил Штиль. – Или вы забыли, что мое звание соответствует майору?
   – Да, сэр, – Фрезер с шумом выпустил воздух. – Прошу прощения, сэр.
   – Очень хорошо, – доктор оглядел лица солдат, – я вижу, что вы исполнены гнева и подозрительности. И я могу вас понять. Да, мы не знаем ничего об оружии противника. Только с помощью боевого столкновения мы сможем выяснить его возможности, а вам выпало идти в сражение первыми, идти в неизвестность. Но поймите, что без этих датчиков вы точно так же будете смертны, как и с ними. Но во втором случае мы хотя бы получим информацию, которая поможет спасти жизни тысячам тех, кто пойдет за вами…
   – Вот обвешивались бы ими сами и шли в бой, – пробормотал кто-то.
   – А кто будет интерпретировать данные? – отпарировал Штиль. – Вы, мой юный друг? Нет, у каждого своя задача! И ваша состоит в том, чтобы выполнять приказы.
   – Я готов, – Ли сделал шаг вперед. – Видят духи, мне это не нравится, но я понимаю, что таков мой долг.
   Вильям вздохнул и шагнул вслед за приятелем.
   – Вешайте, – сказал он, – хотя клянусь четверкой, можно было обойтись и дистанционными исследованиями…
   – Нельзя, – Штиль грустно улыбнулся. – И роботами-разведчиками тоже. Давайте вашу руку…
   Обвившийся вокруг левого запястья "браслет" состоял из отдельных капсул, похожих на черные орехи. Вильям мрачно смотрел, как на грудь, поверх бронежилета, ему привешивают еще какую-то штуковину. Последний датчик – крохотный металлический грибок – устроился на шлеме.
   – Вот так, – проговорил доктор Штиль, любуясь делом своих рук. – Искренне надеюсь, что наши приборы не помешают вам хорошо сражаться…
   Вильям угрюмо посмотрел на него и промолчал.
 
   В десантном флайере оказалось тесно, как на популярной дискотеке в субботнюю ночь. Продев руки в ремни комплекса персонального приземления, Вильям обнаружил, что ноги придется держать согнутыми, левое плечо упирается в Арагонеса, а справа потревоженным носорогом сопит Гаррисон.
   – Помните, засранцы, – сержант расположился у торцевой стены, щиток его шлема блестел, как облитый маслом, – кто наблюет, сам будет блевотину собирать! Ясно?
   Прозвучала сирена, флайер дернулся, точно его пнули в корму, затем еще раз. Надсадно заскрипели ремни. Если бы не закрепленные КПП, легионеров пошвыряло бы друг на друга.
   Наушники наполнились сдавленными восклицаниями.
   – Тихо, срань Господня! – злобно гаркнул Фрезер. – Тошно слушать ваши стоны!
   – Так и отключился бы, – пробурчал кто-то.
   Сержант вызверился на подчиненных, но ничего не сказал.
   Когда полет выровнялся, Вильям ощутил, как его похлопали по плечу. Повернув голову, столкнулся взглядом с Арагонесом. Тот приложил большой палец ко лбу и потянул вверх, точно снимая шлем.
   Вильям кивнул и нажал кнопку у правого уха. Прикрывающий лицо щиток с негромким жужжанием уехал вверх. Теперь они могли общаться, не опасаясь, что их услышат.
   – Чего тебе? – поинтересовался Вильям.
   – Я расскажу, что случилось, когда я работал вышибалой в баре "Колумб", – таинственным шепотом сообщил Арагонес. – Одна тамошняя официантка, Виктория, славилась размером сисек на весь Асунсьон. Так вот…
   – Ты чего, рехнулся? – прервал его Вильям. – Нашел время, чтобы о бабах трепаться!
   – Я думал, что это поднимет твой боевой дух! – Арагонес засопел, в больших темных глазах блеснула обида.
   – Мой дух поднимет разве что кружка виски! – ответил Вильям.
   Флайер швырнуло вниз и он ощутил, как желудок подскочил к горлу, точно собравшийся эвакуироваться из шахты горняк. Арагонес мгновенно позеленел, сидящий через проход Али закатил глаза.
   – До выброса – пять минут! – голос оставшегося на звездолете майора Николаидиса звучал так четко, словно он сидел рядом. – Приготовиться!
   Заморгала под потолком красная лампа, люк в задней части десантного отсека начал медленно открываться.
   – Вперед, засранцы! Шевелите мослами! – сержант Фрезер не дал подчиненным заскучать.
   Вильям распрямил ноги, поднимая ставшее очень тяжелым тело, вслед за Гаррисоном потопал к люку. КПП тянул вниз, точно грехи, винтовка казалась громоздкой и неудобной.
   Вывалился из флайера головой вперед, кувыркнулся. КПП заработал с опозданием, Вильяма сначала рвануло куда-то в сторону, затем полет выровнялся. Через пару секунд проморгался и смог оглядеться.
   Вверху было небо странного темно-голубого оттенка, местами измазанное взбитыми сливками облаков, а внизу колыхалось нечто зеленое, похожее на сплетение водорослей.
   "Лес!" – подумал Вильям и тут же провалился в сплетение ветвей. Что-то захрустело, ударило по ногам, по голове. Мелькнуло перед лицом нечто вроде гнезда, истошно вопя, метнулся в сторону кто-то крылатый и цветастый, ноги с чавканьем вошли в мягкий мох.
   Брызнувшая вода залила щиток перед лицом.
   – Твою мать! – с чувством сказал Вильям, освобождаясь от КПП. Протер щиток рукой и замер – в двух шагах от него, удобно разместившись на кочке, сидела напоминающая лягушку тварь размером со свинью, и с любопытством глядела на человека.
   Зубастая пасть была приглашающе распахнута.
   Вильям сглотнул и нашарил винтовку. Медленно, стараясь не делать резких движений, потянул ее к себе.
   В кустах сверкнуло, грохнуло, "лягушка" с размозженной головой шмякнулась в мох.
   – Ты как, жив? – спросил Ли, высовываясь из зарослей.
   – Жив, – ответил Вильям, переводя дух. – Помоги вылезти…
   Выбравшись изо мха, Вильям обнаружил, что по пояс измазан вонючей желтой слизью, похожей на сопли.
   – Ну и гадость, – сказал он. – Ладно хоть не ядовитая.
   – Это еще неизвестно, – невозмутимо отозвался Ли. – Некоторые яды действуют медленно!
   – Умеешь ты подбодрить, – буркнул Вильям.
   На запястье ожил пеленгатор, заморгала на нем синяя стрелочка, и голос сержанта в наушниках проревел:
   – Первый взвод! Все ко мне!
   Когда собрались, выяснилось, что потерь, не считая ушибов, растяжений и царапин, нет.
   – Повезло, – сказал Фрезер. – Во втором взводе один ногу сломал. Ладно, слушайте приказ!
   Из дальнейшей речи сержанта выяснилось, что база тритонианцев, цель сегодняшней атаки, расположена в тридцати километрах к востоку, и что выступать к ней следует немедленно.
   – Тридцать километров! – возмутился Арагонес, благоразумно подняв щиток и блокировав тем самым связь на передачу. – Не могли выкинуть ближе!
   – Чтобы их зенитные системы сбили флайеры еще на подлете? – хмыкнул Ли.
   – Разговорчики! – вмешался Фрезер, который замечал все. – И почему щиток поднят, срань Господня? Еще раз замечу – схлопочешь в рожу! Ясно?
   – Так точно, сэр! – Арагонес вытянулся и изобразил самую обаятельную улыбку.
   Джунгли Тритонии оказались так же мало приспособлены для пеших прогулок, как океан из соляной кислоты – для купания. Возносящиеся к небесам деревья стояли плотно, пространство между ними было сплошь заплетено лианами и заполнено густым кустарником.
   Под ногами чавкала топь, полный резких запахов воздух был влажным. Пока шли, видимое в прорехах небо постепенно светлело, а потом на востоке мелькнуло что-то алое. Вильям сначала решил, что ему показалось, а затем вытаращил глаза.
   – Святая Дева! – ошеломленно замер рядом Арагонес.
   На небосклон взбиралось тусклое красное солнце, похожее на брюхо насосавшегося крови комара-гиганта. Размерами оно превосходило земное раз в пять, и хотя светило куда слабее, с его восходом стало жарко.
   Легионеры шагали в горячем, пронизанном испарениями сумраке.
   Где-то в стороне пробивались сквозь джунгли другие части. Первый Ударный Полк двигался к ведомой разве что офицерам точке, где должен был собраться в единый кулак.
 
   Дергающаяся на земле тварь походила на тигра. Зеленого и покрытого бородавками.
   – Молодец, рядовой, – сказал Фрезер, и голос его звучал без обычного напора. – Отличный выстрел, срань Господня!
   Ли опустил винтовку. Если бы не он, выпрыгнувшая из зарослей тварь не ограничилась Али, лежащим неподвижно с вывернутой под неестественным углом шеей, а закусила бы и сержантом.
   Проверять, устоит ли шлем против длинных, как ножи, когтей, не хотелось даже Фрезеру.
   – Вперед! Вперед! Что остановились? – сержант быстро вернулся в обычное злобное состояние. – Осталось немного, а потом мы всыплем этим засранцам по первое число!
   Путешествие через кишащий жизнью зеленый ад продолжалось восемь часов. Остановку сделали единственный раз, чтобы перекусить, а все остальное время ломились сквозь заросли.
   – Скорее бы уж, – пробормотал Вильям, разглядывая открывшуюся впереди неширокую реку. В темной, отливающей зеленью воде чудилось какое-то движение, а берега выглядели топкими.
   – Деревья валите, – приказал Фрезер.
   Загудели плазменные резаки. Огромные стволы, простоявшие не одну сотню лет, рушились с величавым треском, круша подлесок и разрывая лианы. С воплями бросились в стороны обитавшие в кроне мелкие твари.
   Первым на импровизированный, трясущийся под ногами мост ступил сержант, за ним цепочкой пошли легионеры.
   – Ох, Святая Дева, не нравится мне это, – в голосе перекрестившегося Арагонеса прозвучала тревога.
   – Сглази… – начал Вильям, но остановился на полуслове. Нога одного из солдат поехала, он пошатнулся, взмахнул руками, словно пытаясь ухватиться за воздух. В наушниках прозвучал крик, сменившийся бульканьем.
   – Веревки! – быстро сориентировался Фрезер. – У кого веревки?
   Помимо личного снаряжения, каждый из легионеров тащил часть общего – резак, лопату, маскировочную сеть или веревку. Связисты волокли блоки Боевой Информационной Системы.
 
   Облепленный ряской шлем показался над водой, мелькнули глаза, раззявленный рот. Упавший в реку сделал движение, намереваясь грести к берегу, но тут же лицо его исказилось и он ушел под воду так резко, словно его дернули за ноги. Река вскипела, из глубины поднялось бурое облако крови.
   – Видят духи, глупая смерть, – сказал Ли. – Мир его праху…
   Через сотню метров джунгли закончились. Оборвались, словно их обрезали ножом. Дальше на восток тянулась всхолмленная, покрытая высокой травой равнина. В сотне метров от опушки тесной группой стояли здания, выстроенные никак не людьми.
   Серые и черные "кубики", золотистые "соты", оплетенные серебристыми "лианами", и вздымающиеся надо всем этим стройные башни, точно высеченные из аметиста.
   – Ага, вот и вражеская база, – оторвав от глаз бинокль, проговорил сержант. – Пришли. Приказ такой – залечь и не отсвечивать! Будем ждать остальных.
   Делать, кроме как лежать и разглядывать сооружения тритонианцев, оказалось нечего. Алое солнце опускалось за горизонт, и в сгущающемся сумраке "соты", "лианы" и "башни" начали светиться, по ним пробегали цепочки голубоватых огоньков.
   Самих разумных ящеров видно не было, но в темнеющем небе крутились какие-то летательные аппараты, похожие на металлические планеры.
   – Наблюдатели? – предположил Ли. – Если так, то у нас мало шансов подобраться незаметно.
   – Посмотрим, – вздохнул в ответ Вильям и зевнул. После марш-броска через джунгли спать хотелось неимоверно.
   По одному подтягивались другие подразделения, примерно к полуночи Первый Ударный Полк Звездного Легиона воссоединился. Офицеры собрались в кучу, устроив совещание с виртуальным участием болтающегося где-то в космосе майора Николаидиса.
   Закончилось оно быстро и по ротам был передан приказ атаковать.
   – Помните, что стрелять надо во все, что шевелится, срань Господня! – наставительно изрек Фрезер. – У этих чешуйчатых засранцев оружием может оказаться даже ночной горшок!
   Вильям ощутил, как у него лязгают зубы, Арагонес вполголоса молился, поминая Святую Деву, только Ли выглядел спокойным, как его пузатый талисман.
   – Вперед! – прошуршало в наушниках.
   Выскочив из зарослей, они бежали сквозь тьму, под черным небом, на котором сверкали чужие созвездия, а впереди мягко и безмятежно светились постройки тритонианцев.
   – Огонь! – команда пришла в тот момент, когда до них оставалось не больше пятидесяти метров.
   Мрак разорвали сотни вспышек, "Кобра" в руках Вильяма задергалась, как живое существо, пули унеслись вперед. Сияние вокруг одной из "башен" на мгновение померкло, а затем аметистовый шпиль взорвался, превратившись в облако пламени.
   – Ага! Так им, гадам! – торжествующе прокричал кто-то.
   Вильям тоже что-то орал, стрелял, пока не понял, что закончились патроны. Приостановился, чтобы сменить магазин, и это его и спасло. Впереди обозначился круг упавшего из ниоткуда алого света. Попавшие в него легионеры замерли, а потом дружно завопили.
   Над степью поплыл запах горелого мяса.
   – Без паники, срань Господня! – рявкнул сержант. – И стреляйте, стреляйте!
   – А… – сказал Вильям, растерянно глядя, как сослуживцы один за другим превращаются в груды угольков.
   Над головой что-то просвистело, грохот разрыва за спиной пробился даже через закрывающий уши шлем, что-то тяжелое и теплое ударило Вильяма сзади, швырнуло вперед.
   Он осознал, что летит, потом ударился головой, щиток перед глазами треснул.
   К собственному удивлению, тут же вскочил, вскинул винтовку. Но стрелять оказалось не в кого. Все вокруг затянули клубы серого дыма. В пробивающемся через него свечении, исходящем от строений тритонианцев, виднелись мечущиеся и падающие фигуры.
   – Сержант? – спросил Вильям. – Что делать, сержант?
   Никто ему не ответил. Судя по мертвой тишине в наушниках, либо они после падения сломались, либо БИС вышла из строя целиком.
   – Чего делать-то? – спросил Вильям, растерянно оглядываясь. Атака захлебнулась, это понял бы даже младенец, но приказа отступать не было, а отступление без приказа называется "дезертирством".
   Он отошел на шаг, ощутил, как его похлопали по плечу. Паника шарахнула по голове ледяной кувалдой. Обернулся, вскидывая руку для удара и замер, разглядев за щитком лицо Арагонеса.
   – Что? – спросил, глядя на шевелящиеся губы приятеля.
   Тот досадливо скривился, махнул в сторону леса.
   – Бежать? – Вильям растерянно огляделся.
   Арагонес кивнул, ухватил его за рукав и просто потащил за собой. Они бежали, лавируя среди воронок, которых еще недавно не было, перепрыгивая через обгорелые, изувеченные тела. За спиной что-то ухало и грохотало, чуть заметно подрагивала земля.
   Когда ветви хлестнули Вильяма по лицу, он едва не застонал от облегчения. Сделал несколько шагов и просто рухнул, ощущая, как ходуном ходит грудь, а легкие готовы лопнуть.
   Арагонес свалился рядом.
   – Святая Дева, – пробормотал он, отдышавшись и сняв шлем. – Эти вонючие умники понавешали на нас датчиков и бросили в самое пекло, умирать… А сами остались на корабле!
   – Это было ужасно, клянусь четверкой, – Вильям ощущал, как позорно дрожит его голос, но поделать ничего не мог. – Столько смертей, столько…
   Затрещали ветки, из темноты выступил громадный силуэт. Арагонес вскинул винтовку.
   – Это я, Гаррисон, – проговорил силуэт знакомым голосом. – Не стреляйте…
   – Нас уже трое, – пробормотал Арагонес, опуская оружие. – Осталось решить, что делать.
   – Уходить, – Вильям говорил с трудом, губы едва шевелились, тело сковывала усталость. – Только вот куда?
   – Найти бы кого из офицеров… – вздохнул Гаррисон. – Только вот связь сдохла, как крокодил с пулей в башке…
   – Тихо! – Арагонес замер, поднеся запястье к лицу. Ожил вшитый в рукав пеленгатор – мигающая алая стрелочка указывала вглубь леса. – Красный, значит кто-то из офицеров!
   – Ага, – Вильям поднялся. – Пойдем!
   На людей наткнулись через пару километров. Растянувшаяся вдоль берега реки узкая прогалина оказалась забита лежащими и сидящими легионерами.
   – Кто такие? – на выступившую из тьмы троицу тут же оказались направлены десятки стволов.
   – Вторая рота, первый взвод, – ответил Вильям, уловив в голосе собеседника истеричные нотки.
   – А, люди Фрезера, – из-за спин солдат вышел сержант. Щиток его шлема был разбит, на грязном лице неестественно яркими казались белки. – Он выжил и собирает своих вон там…
   Они шли между товарищами по оружию, слышали ругательства, рыдания и стоны отчаяния, видели сердитые лица. Раненых почти не было, все они, похоже, остались на поле боя.
   – Рядовые Арагонес, Гаррисон и Снарк прибыли, – доложил Вильям, оказавшись рядом с Фрезером.
   – Отлично, – сказал тот, – теперь нас восемь человек. Это, срань Господня, не так и мало!
   – Не так мало, жопа крокодилья? – вскипел Гаррисон. – Может быть вы, сержант, хотели, чтобы мы там все сдохли? А?
   – Остынь, рядовой, – брови Фрезера сошлись к переносице, а голос стал ледяным. – Просто в других взводах еще хуже. Отдыхайте пока. Выдвигаемся через час.
   Гаррисон заворчал, но отступил.
   Среди уцелевших обнаружился Ли. Маленький китаец сидел, скрестив ноги, у подножия раскидистого дерева и глаза его были закрыты.
   – Жив, клянусь четверкой! – сказал Вильям, усаживаясь рядом. – Не иначе, как твой старец тебя спас…
   – Видят духи, так оно и есть, – Ли открыл глаза. – Рад видеть тебя живым.
   – Как думаешь, все, война проиграна?
   – Не паникуй, – Ли улыбнулся. – Как сказал великий Сунь-цзы, только после того как солдат бросят на место гибели, они будут существовать. Мы еще только учимся воевать, и думаю, что научимся.
   И будто соглашаясь с ним, джунгли породили зычный вибрирующий рев. Полный злобы и вызова, он прилетел из чащи, некоторое время дрожал в вышине, а потом смолк.
   Лежащий на земле ствол толщиной с руку оказался неожиданной преградой. Вильям запнулся и вспахал бы носом землю, если бы могучая пятерня Гаррисона не ухватила его за шиворот.
   Сил хватило только на благодарный кивок.
   Всю ночь они шли, пробиваясь через джунгли. Несколько человек убили выскочившие из тьмы хищники, еще одного укусила свалившаяся с дерева ядовитая тварь. Через пять минут он рухнул на землю с почерневшим лицом и остановившимся сердцем.
   Трупы бросали прямо так, на рытье могил не было времени.
   Сейчас, когда над лесом поднималось серое марево рассвета, выжившие едва брели и больше походили на шатающихся призраков, чем на людей. Вильям с трудом переставлял напоминающие колоды из сырого дерева ноги, а бронежилет, как казалось, потяжелел раз в пять.
   – Стоять! Привал! – команду передали по цепочке допотопным образом, голосом. Связь как накрылась, так и не восстановилась, поэтому цель ночного пути оставалась загадкой для всех, кроме офицеров.
   Вильям поднял голову и огляделся. Между стволов клочьями плыл белесый туман, а впереди раскинулась круглая поляна почти сотню метров в поперечнике.
   – Куда это мы пришли? – спросил он.
   – Думаю, что отсюда нас заберут, – отозвался Ли.
   – Как, укуси меня Святая Дева? Связь-то не работает! – Арагонес со стоном уселся, положил рядом винтовку.
   – Наши командиры хоть и допустили массу глупостей, все же предусматривали вариант поражения, – сбить Ли с мысли не смог бы и носорог. – Точку эвакуации они выбрали заранее. Как и время. Осталось дождаться, когда за нами прилетят…
   Прошло больше трех часов, когда пелену облаков пробили несколько флайеров. Один, с раздутым брюхом транспортника, рухнул на поляну, заставив вершины деревьев зашуметь от искусственного ветра, другие, куда более изящные, остались ходить кругами в вышине.
   – Шевелите задницами! Быстрее! – старший из выживших офицеров, капитан Рагнарссон, сорвал голос еще ночью, и сейчас мог только сипеть.
   Сил не оставалось, но выжившие смогли преодолеть эти несколько десятков метров бегом. Широко распахнутый люк казался в этот момент вратами рая, дорогой к спасению.
   Рагнарссон проскочил в закрывающийся люк и флайер рванул вверх. Мало кто удержался на ногах. Вильям уселся на свободное место, пристегнулся и несколько минут сидел, закрыв глаза и приходя в себя.
   – Ничего, ребята, – капитан, сам больше похожий на истощавшее пугало, еще пытался взбодрить подчиненных. – Мы еще покажем этим ящерицам…
   – Ага, – вздохнул Арагонес, когда Рагнарссон отошел, – покажем задницу, удирая, клянусь Святой Девой!
   – Интересно, откуда они знали, что хватит одного флайера? – Гаррисон недоуменно почесал лоб.
   – Шлем этот не только защищает твою башку, лишенную мозгов, – ответил Фрезер, – а сообщает, жив ты или отдал концы! Ясно?