Казаков Дмитрий Львович. Смех победителя

   С некоторым трудом Хорст подчинил мысли себе и пополз туда, где должен был находиться замок. Шероховатая земля скользила под брюхом, принося ни с чем не сравнимое наслаждение, а шарящий язык ловил потоки воздуха, распознавая их почти на вкус…
   Слух работал плохо, да и глаза видели совсем не так, как у человека, но Хорст различал очертания предметов и, выбравшись к воротам, довольно быстро отыскал у их основания щель.
   Вполне достаточную для небольшого ужа. Протиснулся под воротами и оказался на знакомом дворе. От костров, полыхавших тут между каменных стен меньше месяца назад, вроде бы не осталось и следа, но змеиный язык чувствовал привкус гари в воздухе.
   Хорст всем телом ощутил дрожь приближающихся шагов и спешно забился в угол. Свет факелов в руках стражников показался ему болезненно ярким, он попытался закрыть глаза, но не смог.
   Стражники прошли, и он заскользил дальше, к торчащей посреди двора главной башне, прямоугольной и массивной, точно шкаф богатея. У самой двери на ужа зашипела крыса, но стоило ему повернуть голову, как серая хищница развернулась и дала стрекача. Почуяла, что имеет дело не с обычной змеей. Пробраться внутрь башни стоило некоторого труда, но Хорст отыскал узкую щель между каменными блоками и через нее пролез в подвал, сырой и заброшенный, без следов того, что тут держали пленников.
   Дверь подвала оказалась не заперта, и вскоре бывший сапожник очутился на идущей вверх узкой лестнице. В воздухе тут ощущался вкус прогоревшей смолы и воска, а ступеньки покрывала липкая грязь.
   Переползая с одной на другую, Хорст миновал два этажа и остановился перед двустворчатой дверью, около которой дремали на лавках двое воинов, а висящий на стене факел разгонял темноту.
   Хорст напрягся, чтобы вернуться назад в человеческое состояние, но ничего не получилось. Язык в панике заметался туда-сюда, по свившемуся кольцами телу пробежал спазм страха.
   На мгновение подумал, что останется змеей навсегда. А в следующее мгновение поднимался с пола, отряхивая одежду от налипшей грязи. Один из стражников, услышав шорох, приоткрыл глаза, в мгновение наполнившиеся страхом.
   Хорст шарахнул его кулаком по шлему и повернулся ко второму, не обращая внимания на упавшее без памяти тело.
   – Кто ты? – проворчал другой, непослушными спросонья руками пытаясь вытащить из ножен меч.
   – Порядочный Отольф, – ответил Хорст и ударил. Кулак врезался в подбородок, руку пронзило болью до самого локтя. Глаза стражника закатились, он с лязгом свалился с лавки.
   – Эй, что там? Ренсти, Тодрик, что за шум? – Красивый и мощный, хорошо знакомый Хорсту голос послышался из-за дверей.
   Хозяина замка, судя по всему, мучила бессонница.
   Одна из створок открылась, и наружу шагнул Кавнлир ре Милот. Мощную фигуру обтягивал зеленый кафтан с изображением гарцующего белого коня, в руке редара блестел длинный тяжелый меч, а в серых глазах не было страха, только безмерное удивление.
   – Ты кто такой? – спросил он. – Стра…
   Хорст ощутил, как внутри, точно квашня в кадке, поднимается холодный гнев. Шевельнул пальцами, представив, как пережимает хозяину замка гортань. Редар замер, не в силах произнести ни слова, лицо его побагровело, на висках набухли синие жилы.
   – Зайдем лучше внутрь, – сказал Хорст.
   Кавнлир ре Милот боролся изо всех сил, но поделать ничего не мог. Его тело, повинуясь чужим приказам, двигалось коряво и разболтано, точно марионетка на ниточках.
   Хорст заставил редара отступить на пару размахов, а сам шагнул следом и прикрыл дверь.
   – Неплохо ты устроился, – сказал он, оглядывая просторную комнату, центр которой занимала огромная кровать с балдахином. Через узкое окошко, закрытое решеткой, падал лунный свет, на столе подрагивал огонек свечи, вдоль стен, увешанных гобеленами, теснились сундуки. – Что, не вспоминаешь меня?
   Одного движения мизинца оказалось достаточно, чтобы Кавнлир ре Милот обрел голос.
   – Нет! Нет! – прохрипел он. – Да кто ты такой, во имя Вседержителя-Порядка?
   – Не так давно ты хотел сжечь двух бродяг, – сказал Хорст спокойно, хотя это спокойствие далось ему непросто. – Одного твои воины подстрелили во время бегства, а второй сумел уйти…
   Глаза редара изумленно выпучились.
   – Ты? – воскликнул он. – Жаль, что мы не сумели убить тебя тогда!
   – Поздно жалеть! – Хорст сделал шаг вперед и сунул руку в карман. – Ты убил Авти, и я не могу не отомстить… Но я лишу тебя не жизни, нет, это было бы слишком просто. – Кавнлир ре Милот продолжал бороться со сковывающим тело оцепенением, на шее его вздулись жилы, на лбу выступил пот. – Я лишу тебя свободы…
   – Что это? – При виде болтающейся на цепочке серебряной змеиной головы редар вздрогнул.
   – Подарок, – ответил Хорст и надел подвеску хозяину замка на шею.
   Ощущение было такое же, как, наверное, у дерева, на окоченевшем после зимы стволе которого проклевывается первая почка. Хорст почувствовал, как его сотрясла сладостная дрожь, на мгновение перед глазами мелькнула уходящая за горизонт равнина.
   На один из ее квадратов опускалась выточенная из желтой кости фигура могучего воина.
   – Я… – Кавнлир ре Милот вздрогнул, брови его сошлись к переносице.
   – Спи! – повелительно сказал Хорст и махнул рукой.
   Обеспамятевший хозяин замка мягко повалился на спину.
   – Если уж маги должны иметь рабов, – сказал Хорст, глядя на распростертое тело, – то пусть моими будут те, кто рабства заслуживает!
   Он прислушался, шагнул к двери. Та тихо скрипнула, выпуская незваного гостя, и через мгновение вниз по лестнице бесшумно скользнула небольшая змея с желтыми отметинами позади глаз.
   Когда с земли рядом с ней поднялась темная фигура, Илна невольно вздрогнула, схватилась за меч.
   – Не бойся, это я, – несколько невнятно проговорил Хорст. После превращения одолевало змеиное желание высунуть язык наружу, попробовать воздух, а губы слушались плохо.
   – Что ты там делал? – спросила девушка, глядя на спутника. В свете поднявшейся луны его лицо выглядело желтым, усталым, под светлыми глазами набрякли метки, а волосы растрепались. – Убил кого-то?
   – Нет, – Хорст криво усмехнулся. – Все остались живы, никто даже раны серьезной не получил.
   – А почему ты такой грязный? И как ты сумел исчезнуть, а потом появиться?
   – Оказывается, благородные девушки так же подвержены любопытству, как и простолюдинки. – Маг поглядел на Илну с укором, и та невольно смутилась. Не к лицу дочери редара так бросаться на человека с вопросами. – Поехали, нужно убираться отсюда…
   В седло он забрался с таким трудом, будто недавно разменял семидесятую весну.
   – Куда теперь? – Илна влезла на своего каурого жеребца.
   – Куда тебе нужно, – проговорил Хорст сквозь зубы, точно слова причиняли ему сильную боль. – Я свои дела сделал, теперь мы запросто можем отправиться на север, к Эрнитону.
   Луна светила ярко, позволяя видеть дорогу, так что кони шли ходко. Девушка дремала в седле, время от времени поглядывала на спутника. Тот ехал сгорбившись, вжав голову в плечи.
   За время, что они путешествовали вместе, Илна так и не сумела понять, с кем свела ее судьба. Хорст одевался как обыкновенный простолюдин, но умел ездить верхом и владеть оружием.
   Иногда он выглядел растерянным и слабым, а в другие мгновения представал могущественным и загадочным, как настоящий маг из тех сказок, что рассказывала Илне старая кормилица. В замке, превратившемся в груду закопченных руин.
   Раньше Илна считала, что к восемнадцати годам неплохо разбирается в людях и способна быстро понять, с кем имеет дело. Но Хорст оказался для нее настоящей загадкой. Первые дни она никак не могла понять, как себя с ним вести: надменно, как благородная дама рядом со слугой, или осторожно, как обычный человек в обществе колдуна?
   Потом решила, что будет относиться к спутнику как к равному. Такой вариант Хорста вполне устроил, и Илна успокоилась. Хотя с тем, что он почти не реагирует на нее, как на красивую женщину, смириться никак не могла.
   К развилке выехали, когда на востоке начало светать, а висящий в зените светильник луны чуть поблек.
   – Остановимся? – предложила Илна, сдерживая зевок.
   – Рано, – отозвался Хорст каким-то безжизненным голосом. – Хотя бы до полудня надо ехать…
   – Смотри, а то лошади устали. – Илна наклонилась и слегка похлопала недовольно похрапывающего коня по шее.
   Надо ехать, – повторил Хорст обреченно. – Иначе будет плохо.
   Илна вздохнула и повернула коня на север.

Глава 2
ВЕЧНАЯ ИГРА

   Костер немилосердно дымил, а теплый ветер уносил клочья дыма на север, к далекому морю. Шумели, раскачиваясь, деревья, и этот монотонный шум навевал на Хорста дремоту. Давала о себе знать бессонная ночь.
   На дневку они встали после полудня, на берегу небольшого ручья, отойдя чуть в сторону от ведущего на северо-восток наезженного тракта. Сейчас время потихоньку близилось к вечеру.
   – Ты чего не спишь? – Илна, лежащая по другую сторону костра, потянулась и зевнула.
   – Кто-то должен сторожить, – ответил Хорст, привычным жестом почесывая шрам на щеке.
   – Твои приятели маги могут напасть?
   – Могут, – кивнул он.
   – А как же ты выстоишь один, когда расстанешься со мной? – Девушка развернула одеяло и, усевшись, принялась натягивать сапоги.
   – Тебя это заботит? – удивился Хорст. – Что-нибудь придумаю…
   – Слушай. – Голос ее самым неожиданным образом дрогнул. – А ты не возьмешь меня в ученицы?
   – Что? – Он ощутил, как мгновенно испарилась сонливость, точно капля воды, упавшая на горячую сковороду. – Ты хоть понимаешь, о чем просишь?
   – Что ждет меня, если я окажусь у родственников? – Илна криво улыбнулась. – Роль приживалы, навязанное замужество и унылая жизнь при муже, согласившемся взять жену без приданого…
   – Ха, – Хорст хмыкнул. – Останься ты со мной, будущее окажется не слишком радужным!
   – Всем известно, что магия несет могущество! – Девушка говорила сбивчиво, глаза ее сверкали, а щеки разрумянились. – Богатство и, что самое главное, возможность самому выбирать судьбу!
   Тут Хорст не выдержал и рассмеялся. Он хохотал и хохотал, будучи не в силах остановить сотрясающие живот болезненные спазмы, а по щекам его катились слезы.
   – Самому выбирать судьбу? – переспросил он, немного справившись с собой. – Тут ты сильно заблуждаешься… Что такое магия, по-твоему?
   – Ну… ты первый маг, с каким я сталкиваюсь. – Илна отвела глаза. – Но в тот день, когда ты спас мне жизнь, я видела порожденных тобой жутких чудовищ из черного тумана…
   – Чудовищ?
   – Да! Они напоминали громадных раков с множеством клешней! Потом ты уничтожил ту тварь, что напала на нас в лесу, а вчера ночью исчезал и появлялся…
   Последнее утверждение не вызвало у Хорста удивления – не так легко разглядеть небольшую змею во мраке.
   – И ты считаешь, что это и есть магия – чудовища, превращения? – осторожно поинтересовался он.
   Девушка кивнула. В ее темных глазах, обращенных на Хорста, читалась мольба. Дочь редара из рода ре Виллек искренне желала стать его ученицей.
   – Понимаешь… – слова цеплялись за горло и язык, точно репьи. Их приходилось просто выталкивать из себя. – Магии невозможно научиться, у магов не бывает учеников…
   Вспомнился Родрик, когда-то объяснявший это Хорсту на борту корабля, идущего вдоль южных берегов Полуострова.
   – Откуда же берутся новые?
   – Появляются сами. – Хорст пожал плечами. – Я вовсе не могучий волшебник из сказки, а эти… способности обрел не так давно, ухитрившись выжить после Исторжения!
   Он надеялся, что упоминание о жутком ритуале, после которого человек оказывался во власти Хаоса, напугает Илну, но глаза девушки загорелись искренним восторгом.
   – Выжил после Исторжения? – сказала она. – Надо же!
   – И случилось это недавно, еще и месяца не прошло! – В словесных поединках Хорст никогда не был силен, вот и сейчас он с отчаянием подумал, что проигрывает. – Так что я мало чего знаю о магии, и даже согласись я взять тебя в ученицы, совершенно не представляю, чему и как тебя учить!
   – Да? – Илна вздохнула. – Но может быть, тебе нужна охранница? Я хорошо владею оружием…
   – От той опасности, что грозит мне, не спасет и сотня воинов. Маги ведут между собой беспрерывную игру, двигая по громадной доске, заключающей весь мир, десятки фигур, и не все из них – люди…
   – Что-то вроде хнефатафл? – уточнила она. – Только такой, в котором могут съесть и тебя.
   – Именно.
   Некоторое время они молчали. Девушка задумчиво смотрела в огонь, а Хорст переводил дух.
   – Хорошо, – после паузы сказала Илна. – И каков будет твой следующий ход?
   – Я не знаю, клянусь Владыкой-Порядком… – вопрос заставил его растеряться. – Как-то не размышлял об этом… Думаю двинуться на восток, в Сар-Тони. Тамошний князь звал меня к себе…
   Хорст ответил наобум, брякнул первое, что пришло в голову, лишь бы отвязаться, и тут же понял, что сделал это зря.
   – Я еду с тобой! – сказала Илна решительно. – Что-то мне подсказывает, что долго находясь рядом с магом, я сама пропахну чародейством и научусь колдовать!
   – Но…
   И не вздумай возражать! – Девушка сдвинула брови и тряхнула волосами. – Ты можешь удрать от меня с помощью магии, но я все равно отыщу тебя, Хорст Вихор, и тогда тебе не поздоровится!
   Мысли в голове Хорста закрутились вихрем. Он подумал о том, насколько тоскливо одиночное странствие, и почему бы ему на самом деле не поселиться в Сар-Тони, что Илна, в конце концов, молода и привлекательна, и прогонять ее было бы глупо…
   – Хорошо, – сказал он, почесывая шрам на щеке. – Поедем вместе. Вот только не жди от меня чудес и мудрых наставлений!
   – Договорились. – Илна улыбнулась. – А теперь ложись и спи, а я посторожу!
   Хорсту ничего не осталось, как подчиниться.
   Бегущая с гор речушка была прозрачной, как слезинка ребенка, а широкий деревянный мост вел к гостеприимно распахнутым воротам. За ними лежал городок Мардид, выросший из крепости на восточной окраине Вестаронского княжества.
   По мосту со скрипом двигались телеги, а у ворот скучали стражники. На Хорста и Илну они покосились подозрительно.
   – Кто такие? Куда? – спросил один из них, с изрытыми оспинами лицом.
   – Путешественники, в город, – ответил Хорст, чуть придерживая коня.
   На том, чтобы заехать в Мардид, настояла Илна, соскучившаяся по бане, чистой одежде и нормальной пище.
   – А почему с оружием? Вы что, наемники? – Подошел второй стражник, широкое лицо которого напоминало блин.
   – Нет. – Хорсту надоел этот допрос и он заставил глаза вспыхнуть.
   Стражники дружно отшатнулись, лица их залила бледность, а во взглядах появился страх.
   – Э, проезжайте, господин, – пробормотал рябой, угодливо кланяясь. – Проезжайте…
   Второй медленно пятился, содрогаясь всем телом. Стоило всадникам чуть проехать вперед, как оба осенили себя знаком Куба.
   – Сейчас поминают Владыку-Порядка, – сказал Хорст, заметивший краем глаза жест одного из стражников, – и ругают гнусных магов, от которых все беды!
   – Всенепременно, – кивнула Илна. – И будут ругать, если эти маги продолжат столь откровенно пренебрегать верой Порядка, выставляя на обозрение приверженность Хаосу!
   – Ты думаешь, что если я буду ходить в святилище, как все остальные, то меня сразу полюбят? – Хорст натянул поводья, направляя лошадь по самому краю разлившейся поперек дороги вонючей темной лужи. – Что-то я в это не верю…
   – А ты пробовал?
   На это возразить оказалось нечего. Поэтому, когда улица вывела на небольшую площадь, одну из сторон которой занимал храм, Хорст решительно повернул туда.
   – Ну, смотри, если чего пойдет не так – сама будешь виновата, – сказал он, слезая с седла и набрасывая узду на коновязь, размещаемую у каждого святилища Порядка для вздумавших помолиться путников.
   Илна только улыбнулась.
   Внутри звенели колокольчики, раздавалось заунывное пение служителей. Хорст перешагнул порог, кинул монетку в прорезь на крышке большого окованного железом сундука и, повернувшись к фреске с изображением Победителя-Порядка, мечом поражающего гидру Хаоса, осенил себя знаком Куба.
   Когда подошел ближе к алтарю, то стоящий около него пожилой теарх сбился посреди молебна и замер, открыв рот. Расположившиеся за его спиной младшие служители, как по команде, вытаращили глаза.
   Прихожане, которых было не так много, десятка полтора, начали оборачиваться.
   – Утешитель-Порядок! – пробормотал один из них, уставившись на Хорста так, будто увидел читающую проповедь свинью с человеческой головой, после чего бухнулся на колени и принялся бить поклоны.
   Остальные дружно ринулись к выходу, младшие служители с воплями рванули к двери в задней части помещения, а главный, мелко дрожа, попытался укрыться за алтарем.
   – Что происходит, во имя Владыки-Порядка? – спросил Хорст, отступая к стене, чтобы его не затоптали. – Они что, поняли, кто я такой? У меня разве светятся глаза?
   Возникающего при свечении зуда в глазницах не ощущалось, но он мог просто к нему привыкнуть и не заметить.
   – Нет, не светятся, – заглянув ему в лицо, ответила Илна, удивленная не меньше спутника. Так что я тоже ничего не понимаю…
   В помещении, кроме них, остался только бьющийся лбом об пол мужик в одежде ремесленника и спрятавшийся за алтарем теарх.
   – Эй, почтенный! – позвал его Хорст, сделав несколько шагов. – Почтенный!
   Служитель попытался уползти еще дальше, но уперся задом в стену и застыл на месте. Он мелко трясся и всхлипывал, то и дело осеняя себя знаком Куба.
   – Что такое? – очень мягко спросил Хорст, подойдя ближе. Что случилось? Почему все шарахнулись от меня, как от прокаженного?
   – Книга Пророчеств… – забормотал теарх, брызгая слюной, – параграф двести пятый, стих пятнадцатый… Прелести Хаоса, изыди, изыди… сгинь и пропади, во имя Творца-Порядка!
   – По-моему, он спятил, – сказал Хорст. – Я же говорил тебе, что пойти в храм – не самая лучшая идея?
   Илна сокрушенно вздохнула.
   Пройдя мимо бьющего поклоны ремесленника, они вышли из святилища. Забираться в седла не стали, а повели коней в поводу, высматривая постоялый двор.
   Если до сегодняшнего дня Хорст иногда думал о том, чтобы заново повесить на шею кубик, символ веры Порядка, то теперь решительно отбросил эту идею.
   – Вот этот мне нравится, – сказал он, заметив вывеску с изображением громадной баранки.
   – «Игла и бублик», – прочитала Илна. – Заедем?
   За воротами постоялого двора кипела жизнь – ржали лошади, сновали озабоченные слуги. На новых людей никто не обратил внимания, так что им пришлось самим вести лошадей к конюшне.
   – А? Чего? – повернулся на шум шагов конюх, высокий и нескладный. – Вы чего, на постой? Тогда давайте животин сюда, расседлаем, вычистим и накормим, все в лучшем виде…
   Две вестаронские фарии перекочевали из кармана Илны в руки конюха, и путешественники вернулись во двор. Обошли нагруженную мешками телегу и нырнули в низкую дверь.
   – Добро пожаловать! – Хозяин «Иглы и бублика» оказался еще выше конюха, годы слегка согнули его и выкрасили волосы в серо-серебристый цвет. – Что вам угодно? Комнаты есть, обед будет через полчаса. Баня госпоже? Растопим сейчас же!
   И конюх, и хозяин постоялого двора вели себя с ним как с обычным человеком, и Хорст успокоился. Чего бы ни разглядели в бывшем сапожнике посетители храма, эта необычность исчезла так же внезапно, как и появилась.
   Через полчаса они с Илной осматривали просторную комнату на втором этаже, с одной большой кроватью и длинной лавкой вдоль стены. Пахло тут рыбой и почему-то дегтем, а в щели у окна задувало.
   – Это мне что, на лавке спать? – мрачно спросил Хорст.
   – Ну, если тебе веселее одному, то пожалуйста! – усмехнулась девушка.
   Он ощутил, как покрываются краской щеки, точно у юнца, впервые оказавшегося наедине с молодухой. Захотелось брякнуть что-нибудь насчет бесстыдности редарских дочерей, но Хорст сдержался.
   – Вдвоем веселее. – После паузы удалось выдавить пристойный ответ. – Только смотри, как бы тебе не пожалеть потом…
   – Я не пожалею и кое-кто еще тоже не пожалеет. – Илна улыбнулась, показав ровные, белые, как снег, и очень острые зубы.
   Похоже было, что она решила привязать «учителя» к себе самым простым и действенным для женщины способом – плотской любовью. И Хорст не имел ничего против.
   Копыта звонко цокали по камням, холодный ветер ерошил волосы, а небольшой обоз, к которому Хорст и Илна присоединились три дня назад, в Мардиде, неспешно двигался на восток. Дорога тут, неподалеку от Карни, подходила близко к горам, и можно было разглядеть щетину лесов в предгорьях, исполинские ущелья и сверкающий на вершинах лед.
   Где-то там, за исполинской стеной из камня и снега, лежала страна холиастов, и Хорсту на мгновение захотелось вернуться туда. Уйти от тревог и забот мира людей, бросить навязанную ему роль мага и зарабатывать на жизнь тем, чему он учился с детства – сапожным ремеслом.
   – Как красиво! – проговорила Илна, вглядываясь в возносящийся к небесам пик, вокруг которого клубились тучи. – Вот бы побывать там…
   – Ничего особенного, – ответил Хорст. – Одни камни, ветер свистит и солнце не греет.
   – Ты бывал там?
   – Один раз, не по своей воле, – вспоминать путешествие, проделанное со связанными руками, не очень хотелось.
   Девушка спросила еще что-то, но он не ответил, охваченный странным ощущением падения. Что-то потянуло Хорста вниз, и он, продолжая ощущать под собой седло, обнаружил себя стоящим.
   Под ногами была ровная и упругая, мало похожая на землю поверхность, а всюду, куда ни кинь взгляд, клубился бурый с желтизной туман. Хорст чувствовал, что в любой момент может вернуться в обычный мир, где сверкают под солнцем горные снега и тянется дорога, но ведь кто-то или что-то вытянуло его сюда, в пространство магии…
   Туман заклубился, пошел волнами, и из него выступила невысокая фигура. Черный плащ с вышитыми на нем лисьими головами волочился по земле, того же цвета кудри вились по плечам, а глаза цвета лазури пылали.
   – Куда ты идешь, убийца? – Алые, как шиповник, губы задвигались, но резкий голос почему-то прозвучал сверху.
   – Убийца… убийца… убийца… – зашелестело со всех сторон, будто они находились в громадном зале.
   – Почему ты так меня называешь? – изумился Хорст. – И вообще, кто ты такая?
   – Анитра Карнийская! – Его собеседница гордо вскинула подбородок, и тут Хорст во внезапном озарении понял, что она боится, жутко, до дрожи в руках и ледяного пота. – И всякому, кто участвует в Вечной Игре, известно, что ты убил одного из игроков!
   – Я? Убил? И кого же?
   – Витальфа Вестаронского! – Прячущееся за туманом эхо вновь ожило, зашептав на сотни голосов: – Убийца… убийца… убийца…
   – Э… Я его убил? – Хорст потер лоб, ощущая, как в затылке нарастает пульсирующая боль. – Честно говоря, сомневаюсь, что это возможно – сразить мага в его собственной башне, в том месте, где он сильнее всего…
   – Хватит морочить мне голову! – крикнула Анитра. – Ты сумел сделать это и теперь направляешься в Карни, чтобы сотворить то же самое со мной! Остановись, пока еще не поздно! За всю историю Вечной Игры не было случая, чтобы один игрок убивал другого, и, свершив подобное, ты рискуешь нарушить ее ход…
   Хорст ошеломленно заморгал – маги не убивают друг друга? К чему тогда покушения на пути от Стены до Вестарона? Зачем кто-то натравил на него, чудище совсем недавно? Или все это были попытки запугать?
   – А кто тебе сказал, что я как раз не собираюсь нарушить ход этой самой игры? – сказал он.
   Анитра сделала шаг назад, страх проступил в ее лице более явственно.
   – Ты сам не понимаешь, что делаешь! – почти прошипела она.
   – Ну, и что? – Хорст усмехнулся. – Но скажу тебе одно – не вздумай становиться на моем пути! Я поеду туда, куда захочу, и никто мне не помешает!
   – Помешает… помешает… помешает… – донеслось слабеющее эхо.
   Он взмахнул рукой, заставив бурый туман пойти густыми, тяжелыми волнами, и через мгновение вновь оказался в седле.
   – С тобой все в порядке? – Илна смотрела на спутника с недоумением. – Мне показалось, что ты на мгновение просто исчез…
   – Показалось, – ответил Хорст и добавил вполголоса: – Вечная Игра, говорите? Ну, что же, если хотите, то мы сыграем…
   Над одним из горных склонов взметнулось облако пыли, а спустя некоторое время донесся рокочущий грохот обвала.
   Хорста обволакивала темнота, и он парил в ней, ощущая, что нечто исходит из нижней части груди, ветвится, ползет в стороны. Казалось, что он паук, висящий на собственной паутине.
   Толстые нити уходили в разные стороны, туда, где во мраке угадывалось движение, посверкивали гроздья желтых огоньков. Каждое прикосновение к его паутине сопровождалось болью в солнечном сплетении, настолько резкой и сильной, что казалось, туда ударили ножом…
   Одна из нитей дрожала особенно сильно, причиняя нестерпимый зуд, и он протянул руку… лапу? щупальце?.. попытался успокоить эту дрожь…
   Бом! – где-то далеко ударил колокол.
   Тьма исчезла, и он повис над исполинской, уходящей во все стороны равниной, разбитой канавками на одинаковые квадраты. Одни были темными, другие светились желтым или вишневым, третьи матово блестели, а четвертые казались окнами в мир света.