Страница:
Высохшая рука, когда-то ловко владевшая шпагой, дрожала, передвигая фигурки:
- Вы опаснее, чем я думал. Я просто играл с вами, как с его величеством, которому всегда надо предоставить возможность атаковать.
Во второй партии Ферма не удалось развить атаку, и, оставшись без двух пешек, он вынужден был признать поражение.
Кардинал воодушевился:
- Прекрасно! Теперь - на ставку! Вы достаточно искушены в этой игре, но это лишь удваивает мой интерес. Мне всегда требуются побудительные причины, чтобы проявить себя в полной мере.
Ферма расставил фигуры, и свои, и кардинала, вспоминая, что герцог Арман Жан дю Плесси до принятия духовного сана славился как человек азартный и, видимо, не утратил этой страсти, став кардиналом.
Ришелье поднял с полу тершегося о его ноги кота.
- Итак, ставка, метр? Что у вас есть в Тулузе? Именье, рента, замок?
- Только дом и служба вашему высокопреосвященству.
- Прекрасно! Вы ставите дом, а я... Что бы вы хотели, сударь?
- Свободу узнику Бастилии, старому графу Эдмону де Лейе, давнему соратнику покойного короля Генриха IV.
- Откуда вы знаете об узнике Бастилии? - сердито спросил Ришелье, сбрасывая с колен кота.
- Я провел там ночь как гость Бастилии, ваша светлость, зажатый между дверьми тамбура камеры пыток.
- Что такое? - обернулся Ришелье к Мазарини.
- Должно быть, господин комендант проявил свое обычное остроумие, ваше высокопреосвященство, не желая, чтобы гость переступил хотя бы порог любой каморы.
- Прекрасно! - воспрянул Ришелье. - Тогда распорядитесь, чтобы господин комендант провел в этом же месте предстоящую ночь. - И кардинал поправил фигуры на доске.
- Но ото невозможно, ваша светлость! - запротестовал Ферма.
- Почему? - удивился кардинал. - Ведь я же сказал.
- Он слишком толст, ваша светлость, и двери просто не закроются, пока он не похудеет.
Кардинал Ришелье расхохотался:
- Я должен отдать вам должное, метр, и в легкой игре, и в легкой беседе. Но сейчас и игра, и беседа примут серьезный характер.
- Я готов, ваша светлость.
- Готовы лишиться собственного дома?
- Если вы ставите против него - свободу графу Эдмону де Лейе.
- Ставка сделана. Ваш ход, метр! Пеняйте на себя и не ждите от меня пощады, если ваша семья останется без крыши над головой.
ЭТЮД ФЕРМА
- Такова жизнь, ваша светлость, и шахматы в известной степени отражают ее, - сказал Ферма, разыгрывая начало партии, которое теперь назвали бы вариантом дракона, а в ту пору считали неправильным началом.
- Вы стремитесь во что бы то ни стало выиграть или остаться без крыши над головой. Но вы забываете, что ничья не принесет желанной для вас свободы графу-еретику.
- Потому я и стремлюсь ее добиться.
- Учитываете ли вы все ресурсы моей защиты?
- Шахматы, ваша светлость, единственное средство отгадывать мысли другого.
- Недурно сказано! Слышите, Мазарини? Не снабдить ли нам камеру откровенности комплектом железных фигур для отгадывания мыслей преступников? Но ваши мысли, сударь, я отгадываю и без шахмат, и без камеры откровенности.
- Что вы имеете в виду, ваше высокопреосвященство?
- Вашу судебную практику, метр, заставляющую меня предостеречь вас от излишнего усердия в оказании помощи (даже математической!) простолюдинам в ущерб интересам высокородных господ. В вас не чувствуется, метр, дворянского подхода (впрочем, кажется, вы и не дворянин!), и, может быть, поэтому не понимаете, что взятые вами под защиту люди слишком часто берутся за оружие, причиняя нам с Мазарини немало хлопот.
- Я руководствуюсь в своей судебной практике только соображениями справедливости, как учит наш король и вы, ваше высокопреосвященство.
- Г-м! - задумался, глядя на доску, кардинал. - А не находите ли вы свою активность излишней и неоправданной? Хотя бы в этой партии?
- По крайней мере, в этой партии вы не можете упрекнуть меня в пренебрежении к высокородным фигурам.
- У вас офицер против трех пехотинцев, но они создали моему королю крепость покрепче Ла-Рошели.
CHESS096.GIF
У черных действительно было подобие укрывшей короля крепости, а белая пешка, стремившаяся к восьмой горизонтали, надежно контролировалась черной ладьей (96), она не могла двинуться вперед, поскольку белая ладья была под ударом пешки "f".
41. е7? fg 42. е8Ф Kf8+ 43.Kpd8 Л : е8 44.Кр : е8 Ке6 45.Cc1 f6, и у белых нет никаких надежд на выигрыш, а победа Ферма была необходима. И он сделал "невероятный ход"!
41.Лg1!
- Что такое? - изумился кардинал. - Вы подставили туру?
- Нет, это дар взамен свободы узнику Бастилии.
- В Бастилии, метр, крепкие стены. Да воздается дающему по заслугам, и кардинал со стуком поставил свою ладью на место взятой: 41 ... Л : g1.
Но Ферма, ждавший этого, предложил новый "подарок":
42. Се5+!
- Вы, кажется, метр, на деле демонстрируете свое пренебрежение к дворянскому сословию, отдавая офицера, - проворчал Ришелье, забирая слона.
- Я верю в скрытую силу пешек, ваше высокопреосвященство.
- Не слишком надейтесь на вновь обретенную королеву. Одиникая, она не справится с крепостью, которую вы, вместо того, чтобы разрушать, еще больше укрепили: 42 . . de 43 е7 Л : g5!
А вот и неучтенная вами вилка!
- Почему же неучтенная, ваша светлость? Ее можно предотвратить: 44. Kd5 Kf6+ 45. К : f6 Kp : f6.
Ришелье смело шел на размен, справедливо считая, что ферзь окажется бессильным перед ладьей с четырьмя пешками.
Последовал ошеломивший кардинала ход Ферма:
46. е8К, мат!(98)
CHESS097.GIF
CHESS098.GIF
- Это как же?! - непроизвольно воскликнул Ришелье. - Мат на середине доски одним конем, к тому же превращенным! Вы ловко отвлекли меня разговорами, чтобы завлечь короля в пешечный лабиринт и закрыть оба выхода из него моими же фигурами! Учти я это, жить бы прокурору Массандру в вашем доме.
- Однако теперь ему придется отказаться от обвинений графа Эдмона де Лейе.
- Разумеется, - сердито сказал Ришелье. - Я всегда плачу по своим обязательствам. И всегда взыскиваю, строго взыскиваю.
Советую вам, метр, не сделать в жизни такой ошибки, какую я допустил, взяв вашу туру.
- Вы не ошиблись, ваша светлость. Отказ от взятия приводил к проигрышу.
- Тогда проверим, метр. Власть словам не верит.
- Извольте, ваше высокопреосвященство:
CHESS099.GIF
41 .. Kf8+ 42.Крс6 Л : е6 43.С : d6 (99) - Что делать черным?
- Например, развязаться, разменять вашу последнюю пешку, - предложил Ришелье. - 43. f6.
- Тогда: 44. Kpd5! Ле8 45.gf+ Kp : f6 46.С : f8 Л : f8 47.Kd7+(100), и белые выиграли!
- Гм! Разве мне так уж и нечем ходить? Если двинуть в королевы пешку "f"? - 43. f4.
CHESS100.GIF
CHESS101.GIF
- Получится любопытный конец, ваша светлость: 44. Kd5 f3 45.Kf6 f2 46.Лh1(101) Ле1 47.С : f8+ Kp : f8 48.Лh8+, и неизбежный мат.
- Значит, жертву необходимо принимать? До сих пор я был знаком с вашими математическими этюдами, а теперь я вижу, что вы создали этюд на шахматной доске? Он позабавит короля, когда я покажу ему эту позицию. Что же касается вас, метр, то вы искусный игрок и опасный человек. Отдаю вам должное и как математику, и как юристу. Мазарини проводит вас и скажет вам отеческое напутствие. Учтите, он скоро станет кардипалом. Отнеситесь к нему по-сыновьи. Кстати, Мазарини, отдайте все нужные распоряжения в Бастилию и не забудьте проверить, уместится ли комендант в тамбуре "камеры откровенности". Так не забудьте, метр Ферма, о чем я говорил вам: о защите привилегий дворянства.
- Слова вашего высокопреосвященства звучат для меня как призыв к Справедливости.
- Справедливости! - сердито буркнул Ришелье и сделал знак рукой Мазарини.
Тот поймал кота и водрузил его на колени немощного правителя Франции, затем сделал едва заметный знак Ферма следовать за ним.
Ферма, выходя из библиотеки, бросил взгляд на кресло повелителя с утонувшим в нем тщедушным стариком с котом на коленях и на военные доспехи, в которые облачался Ришелье при осаде Ла-Рошели.
Вместе с Мазарини он вышел в зал приемов, роскошный и холодный.
- Вы были очень неосторожны, метр, с его высокопреосвященством, вкрадчиво начал Мазарини. - Зачем вам возвращаться в Бастилию, проходить через известный вам тамбур? Не думайте, что вы выиграли в деревяшки свободу графу де Лейе, просто вы удачно напомнили справедливому кардиналу о заслугах старого графа перед покойным королем, память которого священна.
Пьер Ферма слушал будущего правителя Франции молча, наклонив голову.
Мазарини проводил Ферма до мраморной лестницы. Гвардеец услужливо подвел ему коня.
Ферма хотел расспросить дорогу к монастырю, отъехав подальше от дворца, но уже на улице Сан-Опоре наткнулся на знакомого мула, в седле которого вихлял Огюст.
Оказывается, к величайшему изумлению Форма, отважный Декарт не пожелал бежать из Парижа, ожидая возвращения Ферма, а в случае задержки намеревался сам явиться к кардиналу, чтобы выручить друга.
Ферма не стал испытывать судьбу, отдал коня Огюсту и отправился пешком во Дворец Правосудия на остров Ситэ, где у него были дела от тулузского парламента.
После ухода Ферма кардинал Ришелье долго рассматривал сложившуюся на доске позицию, передвигая фигуры. Когда Мазарини вернулся, Рпшелье сказал ему:
- Этот человек еще заставит о себе заговорить. Возьмите его под особое наблюдение.
Но ни кардинал Ришелье, ни Мазарини, будущий кардинал и его преемник, не могли даже представить себе, что посетивший их человек заставит весь мир на протяжении более трех столетий искать найденное им, но необнародованное доказательство теоремы, названной "Великой". Этот уже не шахматный, а математический этюд, как Ферма именовал свои открытия в математике, предлагая другим их повторить, сводился к уравнению X^n+Y^n=Z^n, которое при показателе степени больше 2, по утверждению Ферма, не имеет целочисленных решений.
* * *
На этом закончив свой рассказ, граф де Лейе галантно раскланялся перед слушателями в салоне баронессы Шарлотты де Гранжери, заметив, что те окончательно сражены приведенной и, конечно, не понятой ими формулой.
Светский математик загадочно улыбался.
* Современные электронно-вычислительные машины, проделав многие миллионы вычислений, практически показали правоту вывода Пьера Ферма, но сделанное им и не дошедшее до современности доказательство его Великой теоремы так и не восстановлено до сих пор.
- Вы опаснее, чем я думал. Я просто играл с вами, как с его величеством, которому всегда надо предоставить возможность атаковать.
Во второй партии Ферма не удалось развить атаку, и, оставшись без двух пешек, он вынужден был признать поражение.
Кардинал воодушевился:
- Прекрасно! Теперь - на ставку! Вы достаточно искушены в этой игре, но это лишь удваивает мой интерес. Мне всегда требуются побудительные причины, чтобы проявить себя в полной мере.
Ферма расставил фигуры, и свои, и кардинала, вспоминая, что герцог Арман Жан дю Плесси до принятия духовного сана славился как человек азартный и, видимо, не утратил этой страсти, став кардиналом.
Ришелье поднял с полу тершегося о его ноги кота.
- Итак, ставка, метр? Что у вас есть в Тулузе? Именье, рента, замок?
- Только дом и служба вашему высокопреосвященству.
- Прекрасно! Вы ставите дом, а я... Что бы вы хотели, сударь?
- Свободу узнику Бастилии, старому графу Эдмону де Лейе, давнему соратнику покойного короля Генриха IV.
- Откуда вы знаете об узнике Бастилии? - сердито спросил Ришелье, сбрасывая с колен кота.
- Я провел там ночь как гость Бастилии, ваша светлость, зажатый между дверьми тамбура камеры пыток.
- Что такое? - обернулся Ришелье к Мазарини.
- Должно быть, господин комендант проявил свое обычное остроумие, ваше высокопреосвященство, не желая, чтобы гость переступил хотя бы порог любой каморы.
- Прекрасно! - воспрянул Ришелье. - Тогда распорядитесь, чтобы господин комендант провел в этом же месте предстоящую ночь. - И кардинал поправил фигуры на доске.
- Но ото невозможно, ваша светлость! - запротестовал Ферма.
- Почему? - удивился кардинал. - Ведь я же сказал.
- Он слишком толст, ваша светлость, и двери просто не закроются, пока он не похудеет.
Кардинал Ришелье расхохотался:
- Я должен отдать вам должное, метр, и в легкой игре, и в легкой беседе. Но сейчас и игра, и беседа примут серьезный характер.
- Я готов, ваша светлость.
- Готовы лишиться собственного дома?
- Если вы ставите против него - свободу графу Эдмону де Лейе.
- Ставка сделана. Ваш ход, метр! Пеняйте на себя и не ждите от меня пощады, если ваша семья останется без крыши над головой.
ЭТЮД ФЕРМА
- Такова жизнь, ваша светлость, и шахматы в известной степени отражают ее, - сказал Ферма, разыгрывая начало партии, которое теперь назвали бы вариантом дракона, а в ту пору считали неправильным началом.
- Вы стремитесь во что бы то ни стало выиграть или остаться без крыши над головой. Но вы забываете, что ничья не принесет желанной для вас свободы графу-еретику.
- Потому я и стремлюсь ее добиться.
- Учитываете ли вы все ресурсы моей защиты?
- Шахматы, ваша светлость, единственное средство отгадывать мысли другого.
- Недурно сказано! Слышите, Мазарини? Не снабдить ли нам камеру откровенности комплектом железных фигур для отгадывания мыслей преступников? Но ваши мысли, сударь, я отгадываю и без шахмат, и без камеры откровенности.
- Что вы имеете в виду, ваше высокопреосвященство?
- Вашу судебную практику, метр, заставляющую меня предостеречь вас от излишнего усердия в оказании помощи (даже математической!) простолюдинам в ущерб интересам высокородных господ. В вас не чувствуется, метр, дворянского подхода (впрочем, кажется, вы и не дворянин!), и, может быть, поэтому не понимаете, что взятые вами под защиту люди слишком часто берутся за оружие, причиняя нам с Мазарини немало хлопот.
- Я руководствуюсь в своей судебной практике только соображениями справедливости, как учит наш король и вы, ваше высокопреосвященство.
- Г-м! - задумался, глядя на доску, кардинал. - А не находите ли вы свою активность излишней и неоправданной? Хотя бы в этой партии?
- По крайней мере, в этой партии вы не можете упрекнуть меня в пренебрежении к высокородным фигурам.
- У вас офицер против трех пехотинцев, но они создали моему королю крепость покрепче Ла-Рошели.
CHESS096.GIF
У черных действительно было подобие укрывшей короля крепости, а белая пешка, стремившаяся к восьмой горизонтали, надежно контролировалась черной ладьей (96), она не могла двинуться вперед, поскольку белая ладья была под ударом пешки "f".
41. е7? fg 42. е8Ф Kf8+ 43.Kpd8 Л : е8 44.Кр : е8 Ке6 45.Cc1 f6, и у белых нет никаких надежд на выигрыш, а победа Ферма была необходима. И он сделал "невероятный ход"!
41.Лg1!
- Что такое? - изумился кардинал. - Вы подставили туру?
- Нет, это дар взамен свободы узнику Бастилии.
- В Бастилии, метр, крепкие стены. Да воздается дающему по заслугам, и кардинал со стуком поставил свою ладью на место взятой: 41 ... Л : g1.
Но Ферма, ждавший этого, предложил новый "подарок":
42. Се5+!
- Вы, кажется, метр, на деле демонстрируете свое пренебрежение к дворянскому сословию, отдавая офицера, - проворчал Ришелье, забирая слона.
- Я верю в скрытую силу пешек, ваше высокопреосвященство.
- Не слишком надейтесь на вновь обретенную королеву. Одиникая, она не справится с крепостью, которую вы, вместо того, чтобы разрушать, еще больше укрепили: 42 . . de 43 е7 Л : g5!
А вот и неучтенная вами вилка!
- Почему же неучтенная, ваша светлость? Ее можно предотвратить: 44. Kd5 Kf6+ 45. К : f6 Kp : f6.
Ришелье смело шел на размен, справедливо считая, что ферзь окажется бессильным перед ладьей с четырьмя пешками.
Последовал ошеломивший кардинала ход Ферма:
46. е8К, мат!(98)
CHESS097.GIF
CHESS098.GIF
- Это как же?! - непроизвольно воскликнул Ришелье. - Мат на середине доски одним конем, к тому же превращенным! Вы ловко отвлекли меня разговорами, чтобы завлечь короля в пешечный лабиринт и закрыть оба выхода из него моими же фигурами! Учти я это, жить бы прокурору Массандру в вашем доме.
- Однако теперь ему придется отказаться от обвинений графа Эдмона де Лейе.
- Разумеется, - сердито сказал Ришелье. - Я всегда плачу по своим обязательствам. И всегда взыскиваю, строго взыскиваю.
Советую вам, метр, не сделать в жизни такой ошибки, какую я допустил, взяв вашу туру.
- Вы не ошиблись, ваша светлость. Отказ от взятия приводил к проигрышу.
- Тогда проверим, метр. Власть словам не верит.
- Извольте, ваше высокопреосвященство:
CHESS099.GIF
41 .. Kf8+ 42.Крс6 Л : е6 43.С : d6 (99) - Что делать черным?
- Например, развязаться, разменять вашу последнюю пешку, - предложил Ришелье. - 43. f6.
- Тогда: 44. Kpd5! Ле8 45.gf+ Kp : f6 46.С : f8 Л : f8 47.Kd7+(100), и белые выиграли!
- Гм! Разве мне так уж и нечем ходить? Если двинуть в королевы пешку "f"? - 43. f4.
CHESS100.GIF
CHESS101.GIF
- Получится любопытный конец, ваша светлость: 44. Kd5 f3 45.Kf6 f2 46.Лh1(101) Ле1 47.С : f8+ Kp : f8 48.Лh8+, и неизбежный мат.
- Значит, жертву необходимо принимать? До сих пор я был знаком с вашими математическими этюдами, а теперь я вижу, что вы создали этюд на шахматной доске? Он позабавит короля, когда я покажу ему эту позицию. Что же касается вас, метр, то вы искусный игрок и опасный человек. Отдаю вам должное и как математику, и как юристу. Мазарини проводит вас и скажет вам отеческое напутствие. Учтите, он скоро станет кардипалом. Отнеситесь к нему по-сыновьи. Кстати, Мазарини, отдайте все нужные распоряжения в Бастилию и не забудьте проверить, уместится ли комендант в тамбуре "камеры откровенности". Так не забудьте, метр Ферма, о чем я говорил вам: о защите привилегий дворянства.
- Слова вашего высокопреосвященства звучат для меня как призыв к Справедливости.
- Справедливости! - сердито буркнул Ришелье и сделал знак рукой Мазарини.
Тот поймал кота и водрузил его на колени немощного правителя Франции, затем сделал едва заметный знак Ферма следовать за ним.
Ферма, выходя из библиотеки, бросил взгляд на кресло повелителя с утонувшим в нем тщедушным стариком с котом на коленях и на военные доспехи, в которые облачался Ришелье при осаде Ла-Рошели.
Вместе с Мазарини он вышел в зал приемов, роскошный и холодный.
- Вы были очень неосторожны, метр, с его высокопреосвященством, вкрадчиво начал Мазарини. - Зачем вам возвращаться в Бастилию, проходить через известный вам тамбур? Не думайте, что вы выиграли в деревяшки свободу графу де Лейе, просто вы удачно напомнили справедливому кардиналу о заслугах старого графа перед покойным королем, память которого священна.
Пьер Ферма слушал будущего правителя Франции молча, наклонив голову.
Мазарини проводил Ферма до мраморной лестницы. Гвардеец услужливо подвел ему коня.
Ферма хотел расспросить дорогу к монастырю, отъехав подальше от дворца, но уже на улице Сан-Опоре наткнулся на знакомого мула, в седле которого вихлял Огюст.
Оказывается, к величайшему изумлению Форма, отважный Декарт не пожелал бежать из Парижа, ожидая возвращения Ферма, а в случае задержки намеревался сам явиться к кардиналу, чтобы выручить друга.
Ферма не стал испытывать судьбу, отдал коня Огюсту и отправился пешком во Дворец Правосудия на остров Ситэ, где у него были дела от тулузского парламента.
После ухода Ферма кардинал Ришелье долго рассматривал сложившуюся на доске позицию, передвигая фигуры. Когда Мазарини вернулся, Рпшелье сказал ему:
- Этот человек еще заставит о себе заговорить. Возьмите его под особое наблюдение.
Но ни кардинал Ришелье, ни Мазарини, будущий кардинал и его преемник, не могли даже представить себе, что посетивший их человек заставит весь мир на протяжении более трех столетий искать найденное им, но необнародованное доказательство теоремы, названной "Великой". Этот уже не шахматный, а математический этюд, как Ферма именовал свои открытия в математике, предлагая другим их повторить, сводился к уравнению X^n+Y^n=Z^n, которое при показателе степени больше 2, по утверждению Ферма, не имеет целочисленных решений.
* * *
На этом закончив свой рассказ, граф де Лейе галантно раскланялся перед слушателями в салоне баронессы Шарлотты де Гранжери, заметив, что те окончательно сражены приведенной и, конечно, не понятой ими формулой.
Светский математик загадочно улыбался.
* Современные электронно-вычислительные машины, проделав многие миллионы вычислений, практически показали правоту вывода Пьера Ферма, но сделанное им и не дошедшее до современности доказательство его Великой теоремы так и не восстановлено до сих пор.