Кэндис Шеннон. Миллионер

   Его язык искусно делал свое дело, лаская клитор, проникая внутрь, выскальзывая обратно, приводя в ее исступление.
   Она вскрикнула в пароксизме страсти. Ее тело стало пульсировать, и почти сразу же ее настиг первый оргазм.
   А потом еще и еще.
   Ничего себе.
   Когда все закончилось, она тяжело дышала не в силах даже пошевелиться.
   Ничего себе.
   – Я хотел бы похвастаться собой, но боюсь здесь большую роль сыграли твои гормоны, чем мой опыт. – Прошептал Бен, растягиваясь рядом с девушкой и целуя ее.
   – Я тоже это подозреваю. – Пошептала она в ответ, и тут же спросила. – А какой ты на вкус?
   Бен улыбнулся сексуальной улыбкой, когда Тесс толкнув его на спину, стала мучить его тем же самым медленным способом, которым он мучил ее секунду назад.
   Но потребность того, чтобы он поскорее оказался в ней, была очень сильна, чтобы ей сопротивляться.
   Приподнявшись, она медленно опустилась на него, позволяя его члену глубоко проникнуть в нее.
   Она никогда не чувствовала себя желанной.
   Столь совершенной.
   Тесс потеряла ощущение своего тела, времени, и окружающего мира.
   Все что имело для нее значение, это был настоящий момент.
   Заниматься любовью с Беном было так же просто, как и сложно.
   Переплетясь с Беном руками, Тесс прижала их над его головой, и начала свою бешеную скачку, двигаясь все быстрее и быстрее, пока, наконец, он, задохнувшись, он прогнулся под ней.
   Почувствовав приближение оргазма, он посмотрел на нее рассеянным не сфокусированным взглядом, и прошептал ее имя.
   – Тесс.
   И тут его тело начало извергаться.
   Его оргазм, подняла девушку на более высокий уровень наслаждения.
   Откинув назад голову, он вскрикнула, когда ее накрыли волны нового оргазма.
   В течение этой минуты, Тесс чувствовала, что связана с Беном неразрывными узами.
   Бен притянул ее к себе и обнял. Несколько минут они молча лежали на ковре, все еще переплетенные вместе, даря друг другу нежные успокаивающие ласки.
   Тесс положила голову на руку Бена.
   – Пожалуйста, скажи мне что-нибудь по-испански. – Попросила она.
   – Что именно?
   – Я не знаю. Что-нибудь.
   – Su belleza elimina^[1] – страстно прошептал он.
   Тесс расслабленно вдохнула.
   Она не знала, что она ей только что сказал, но ее возбуждало, когда он говорил с ней на языке чужой страны.
   – Что это означает?
   – У меня затекла рука.
   Она засмеялась и толкнула его в бок.
   – Нет, это не так переводится. Думаю, там что-то про дыхание и, я почти уверена – красоту. У меня что – красивые легкие?
   – Я сказал, что твоя красота перехватываем мое дыхание. – Бен перевернул девушку на спину и, внимательно посмотрев ей в глаза, поцеловал ее лоб и кончик носа. – Что мы делаем, Тесс?
   – Не знаю. Только это очень хорошо.
   – Мы не защищались.
   – Не похоже, что я могу стать еще больше беременной, чем сейчас.
   – Твоя, правда.
   Тесс обняла Бена за шею.
   Боже, как она любила касаться его. Находиться к нему так близко.
   – Может быть, нам необходимо было это сделать. Чтобы успокоиться.
   – Может быть.
   – И если мы будем делать это много раз, до того как я уеду, то возможно нам будет легче расстаться.
   Он улыбнулся.
   – И сколько это – много, по-твоему?
   – Я полагаю, столько, сколько потребуется. Пока мы не устанем.
   Хотя она не могла себе представить, что когда-нибудь устанет от этого. Устанет от него.
   – А как же миссис Смит?
   – Она мне действительно не нравится. – Рассмеялась Тесс. – И думаю, если мы не будем достаточно осторожны, рано или поздно она обо всем догадается.
   – Я уже сказал тебе, что меня это не волнует. Мы взрослые люди и можем делать все что захотим.
   Продолжать заниматься любовью с Беном для Тесс означало – сыпать соль на открытую рану, но сейчас она была счастлива, что она не хотела ни о чем думать.
   Он посмотрел на девушку годным взглядом, и стал опять целовать ее тело и даже ее живот.
   И именно в этот момент произошло чудо.
   Она очень отчетливо ощутила толчок у себя в животе. Первый толчок своего ребенка.
   Она застыла от удивления и посмотрела на Бена.
   – Ты почувствовал это?
   Он почувствовал это.
   Она увидела ответ на его лице.
   Она не знала, что ожидала от него, подозревая, что он будет очень взволнован, и что-то в этом роде.
   Но вместо этого он выглядел так, как будто его смертельно ранили.
   И внезапно она почувствовала тоже самое.
   До этого момента она не до конца осознавала его отношение к ней и ее ребенку. Надеялась, что все еще можно изменить. Теперь же, когда она так ясно увидела, насколько он не хотел этого ребенка, эта надежда умерла.
   Этот момент должен был стать самым счастливым в ее жизни, а стал самым несчастным.
   Руки Тесс опустились и Бен, далеко откатившись от нее, сел к ней спиной.
   Свое что она могла сделать – это сжаться в комочек в попытке скрыться от этой жестокой, острой боли.
 
   Его ребенок подал первые признаки жизни, а он, вместо того чтобы чувствовать себя счастливым, был полностью опустошен.
   – Прости меня. – Сказал он.
   Тесс задрожала, внезапно почувствовав, что замерзла до самых костей.
   И очень уязвимой.
   Схватив свою одежду, валявшуюся на полу, она прикрыла себя.
   Но даже тепло камина не могло согреть ее.
   Казалось, что ей теперь никогда не будет тепло.
   – Мне нужно идти. – Сказал Бен.
   Тесс промолчала, не слыша его, полностью опустошенная той болью, что засела в ней.
   Через несколько секунд Бен поднялся, одел свою пижаму и вышел.
   Тесс хотелось плакать от глубокой печали, разрывавшей ее пополам, но слез не было. Вместо этого она будто оцепенела, ощущая внутри себя лишь холодную пустоту и одиночество.
   Ей нужно привыкнуть жить с этими чувствами. По крайней мере, пока она будет жить в доме Бена, вынашивая его ребенка. А может быть и на всю оставшуюся жизнь.
 
   Бен в замешательстве стоял возле окна своего кабинета, устремив свой взгляд в холодный дождливый мрак, думая, что это прекрасной дополнение к его паршивому настроению.
   Он чувствовал себя подонком.
   Он не должен был оставлять Тесс одну. Но он не мог сидеть рядом с ней и притворяться, что все хорошо, что первое движение ребенка не причинило ему боли.
   До сих пор он не думал о ребенке как о реальном существе. Пока он не почувствовал, что он двигается, живет, растет в животе Тесс, его ребенок. Его плоть и кровь.
   Проклятье. Как же это не справедливо. Почему этот ребенок жил, а его сын умер? И почему он так хотел любить этого ребенка, когда знал, что это невозможно?
   У него даже не было смелости поговорить с Тесс. Что он может ей сказать? Как объяснить свой поступок? «Прости меня, за то, что оставил тебя прошлой ночью одну…?» Только он не собирался извиняться за это.
 
   Дверь открылась и в кабинет вошла миссис Смит.
   Когда Тесс не стала завтракать и не спустилась на обед, он послал к ней свою домоправительницу, что бы та проверила – все ли в порядке.
   – С ней все в порядке?
   – Она еще в кровати. Сказала, что не очень хорошо себя чувствует, но передала, чтобы вы не волновались.
   Это из-за него она не спала всю ночь. Он бросил ее и сбежал…
   Бен снова отвернулся к окну.
   – Спасибо.
   – Она выглядела заплаканной. – Добавила миссис Смит, заставив Бена вздрогнуть.
   Он подозревал, что это так и будет, но знать это точно, было для него гораздо худшим наказанием.
   – Вы хотите поговорить об этом?
   – Поговорить о чем?
   – Что бы ни произошло между вами – это не правильно.
   Что она имела в виду?
   – Сегодня утром звонила ваша мама. Кажется, она что-то подозревает. У меня уже не хватает слов сдерживать ее. Вы должны рассказать ей – что происходит.
   – Я скажу. Когда буду к этому готов.
   Когда он сам поймет – что же собственно происходит.
   – Вы знаете, я тоже когда-то потеряла сына. – Мягко сказала миссис Смит.
   Бен повернулся к женщине.
   – Что? Когда?
   – Он служил во Вьетнаме. Его убили за два дня до его девятнадцатого дня рождения.
   – Мне очень жаль. – Сказал Бен.
   – А через пять лет от рака умер мой муж. В этот год я стала работать на вашу семью. – грустно сказала старая женщина.
   Бен посмотрел на нее не в силах понять, о чем она говорит.
   Он даже не подозревал, что миссис Смит была замужем. Почему он ничего не слышал об это прежде? У нее была своя жизнь, о которой он ничего не знал. Но это объясняло, почему она так хорошо к нему относится, не смотря на то, что всегда держала его на расстоянии. А он-то думал, что это просто у нее такой характер. Теперь его уверенность в этом пошатнулась.
   – Почему вы никогда не говорили мне об этом?
   – Это не вернуло бы их. А я не хотела признавать, что их больше нет.
   – Но вы только обманываете себя, притворяясь, что их не было.
   – А разве вы не обманываете себя, притворяясь, что у вас не было Жанетт и сына?
   У нее нет никакого права судить его. Она даже не подозревает о том, что твориться у него голове.
   – Не проходит ни дня, чтобы я не думал о нихее нет никакого права судить его. кая жанетт ер. янии. чтобы вы не волновались.
   ицу, что бы та проверила – се н.
   . я очень тоскую без них.
   – И может быть в этом ваша проблема.
   Возможно, она была права. Но как не думать о Жанетт и сыне? Как не тосковать без них?
   – Вам нужно пойти, поговорить с Тесс, – сказала миссис Смит.
   – Я не могу.
   – Вы хотите сказать, что не станете делать этого. – Женщина грустно покачала головой. Мне очень грустно видеть, как вы повторяете мои ошибки.
   Он не повторял ничьих ошибок. Он их избегал.
   Повернувшись к окну, Бен почувствовал себя еще хуже, чем прежде.

Глава девятая

   Всю субботу Тесс провела в постели, изнывая от жалости к себе.
   И, наверное, выглядела просто ужасно, если даже миссис Смит была с ней менее холодна, чем обычно.
   Она явилась в комнату Тесс, чтобы проверить все ли в порядке и предложить ей чай с тостами, чтобы утолить ее голод. Но Тесс нужен был не чай, а большой бинт, чтобы скрыть рану, которую нанес ей Бен.
   Но к воскресенью ее боль немного утихла. Тесс больше не могла себе позволить скрываться от мира, жалея себя.
   Если она будет прятаться каждый раз, когда ее что-то расстроит, то она просто-напросто перестанет жить.
   Но одного дня было вполне достаточно, чтобы у нее открылись глаза на реальное положение вещей, которое она отрицала вот уже много месяцев.
   Она любила Бена.
   Она влюбилась в него еще той ночью в гостинице. Возможно не сразу, но постепенно это чувство укрепилось в ее душе. И теперь оно стало сильным, глубоким и всеобъемлющим.
   Но как она могла любить человека, который отрекается от собственного ребенка? От ребенка, которого они вместе создали?
   Наверное, потому, что в глубине души она знала, что он хороший человек. Только его очень глубоко ранили, и он до сих пор не пришел в себя.
   По крайней мере, она пыталась убедить себя в этом.
   Она немного обманула его, когда сказала, что видит в нем только друга.
   На самом деле она испытывала к Бену далеко не дружеские чувства. Она вообще прежде не ощущала таких сильных чувств по отношению к другому мужчине.
   А через четыре месяца все должно закончиться.
   Если бы она могла разлюбить его.
   Эта мысль уже не в первый раз посещала ее.
   Много дней она ходила кругами вокруг нее, не желая позволить ей укрепиться в ее мозгу.
   Она понимала, что если позволит себе это, то для нее это будет иметь печальные последствия, которые нанесут ей глубокую рану.
   Тесс уже хотела рискнуть, спустившись вниз найти Бена, когда в ее двери раздался стук.
   Вероятно, это миссис Смит пришла забрать поднос с завтраком.
   Но когда Тесс открыла дверь, она увидела стоящего в коридоре Бена.
   Она не знала, что ей делать.
   Конечно, он могла возмущенно закрыть перед ним двери, давая понять, что он ее жестоко обидел, но после этого им уже трудно будет продолжать жить вместе в одном доме оставшиеся месяцы.
   Или она могла принять вещи такими, какими они сейчас есть, и надеяться на лучшее.
   Тесс улыбнулась.
   – Привет.
   – Привет.
   В течение минуты Бен разглядывал ее как бы решая, не сошла ли она с ума из-за него. А потом спросил:
   – Тебе уже лучше?
   Она широко улыбнулась в ответ.
   Даже если бы она хотела, она бы не смогла сойти с ума из-за него. Он не хотел ее ранить. Он заботился о ней. Наверное, даже больше, чем сам думал.
   – Спасибо, намного лучше.
   По тому, как он стоял перед ней, засунув руки в карманы, Тесс поняла, что она ждет приглашения войти в ее комнату.
   Тесс надеялась, что Бен не похож на вампира из фильмов ужасов, и не выпьет ее кровь, едва войдет в ее комнату.
   Бен был настолько красив и мрачен, что если бы она не видела его гуляющим на солнце, то подумала, что он и вправду вампир. Но он был таким же смертным, как и она.
   – Ты не хочешь войти? – Тесс открыла двери пошире, и он прошел мимо нее в гостиную. Когда она закрыла за ним дверь, Бен обнял ее за талию и притянул к себе.
   – Мне очень жаль. – Прошептал он.
   Тесс прижалась щекой к его груди и вдохнула пряный аромат его одеколона.
   Он был таким теплым и близким.
   – Мне тоже. – Выдохнула она.
   Но он видел, что она все еще напряжена.
   – Я скучал без тебя.
   Тесс вдруг захотелось одновременно, и плакать и смеяться.
   – Я тоже скучала без тебя.
   – Мы должны об этом поговорить?
   Но это было как раз то, чего она не хотела бы делать даже под страхом смерти. Е хотелось просто забыть о том, что произошло.
   – Я понимаю, почему ты так поступил. Только… это произошло так неожиданно для меня.
   Бен кивнул.
   – Для меня тоже.
   – Но теперь, если это повториться, мы уже будем готовы.
   – Да. – Согласился Бен и когда он улыбнулся ей, Тесс подумала, что между ними все снова станет хорошо, если они преодолели неловкость.
   Но тут ребенок снова толкнул ее живот. Как и той ночью.
   Бен это тоже почувствовал.
   Тесс, затаив дыхание, отстранилась от него, ожидая, что он сейчас выйдет из комнаты.
   Но он не ушел.
   Вместо этого он спросил.
   – Теперь это часто происходит?
   – Только с той ночи.
   – Тогда был первый раз?
   – Да.
   – И я все испортил, правда? – резко выдохнул Бен.
   – Ты не виноват.
   Протянув руку, он коснулся подбородка Тесс и приподнял к себе ее лицо, чтобы взглянуть ей в глаза.
   – Почему ты так добра ко мне?
   Потому что я люблю тебя , хотелось ответить Тесс, но вместо этого она лишь пожала плечами.
   – Ты мне нравишься.
   – Ты мне тоже. – Бен пристально смотрел на ее лицо, словно хотел найти так хоть какой-нибудь ответ.
   И когда его взгляд опустился к ее губам, Тесс точно поняла, о чем он подумал.
   Он хотел ее поцеловать. И она хотела того же.
   – Ты выглядишь усталой, – сказал он.
   – Правда? – Тесс не чувствовала усталости, так как проспала сера весь день. – Но я отлично себя чувствую.
   – Нет, правда, у тебя усталый вид. – Улыбнулся он ей соблазнительной улыбкой, позади себя рукой закрывая дверь ее спальни. – Думаю, тебе просто необходимо немного отдохнуть.
   Ах, отдохнуть…
   Его улыбка говорила ей, что отдых не включает в себя сон.
   – Если хорошо подумать, то я действительно хочу спать. Возможно, я и вправду немного посплю.
   – Полагаю, что более длинный сон пойдет тебе только на пользу. – Ответил Бен, увлекая девушку в спальню. – Я, сам уложу тебя. – Добавил он, по пути расстегивая пуговицы на ее блузке.
   Шторы в спальне были раздвинуты, от чего комната была похожа на туманный остров из детской сказки.
   Спустив с плеч ее рубашку, он позволил той скользнуть на пол, следом туда же полетел и лифчик.
   Тесс никогда ни была агрессивной в сексе, но Бен, казалось, вызывал все ее темные качества. Набросившись на него, она стащила через голов его рубашку, и, бросив ту на пол, накинулась на пояс его брюк.
   Она никогда не думала, что занятия любовью на ковре перед камином могут доставлять такое наслаждение.
   Но с Беном, она именно это и ощущала, не зависимо от того, где они находились.
   Как будто они были созданы друг для друга.
   Было не просто забыть все то, что их разделяло, но так как они целовали и ласкали друг друга, она точно чувствовала, что они принадлежать друг другу.
   И не важно, сколько времени они вместе пять минут или час.
   Возможно, в конечном счете, они найдут что-то такое, что никто из них не ожидает.
   Одновременно упав на постель, они растянулись на одеяле.
   Бен нежно гладил ее кожу, исследуя каждый дюйм роскошного тела Тесс.
   Ей нравилось чувствовать прикосновение его рук, ласкающих ее тело.
   Но еще больше ей нравилось, когда он делал это ртом.
   Он лизал и покусывал ее и здесь и там, словно она была лакомым блюдом, но ему не хотелось, чтобы все произошло слишком быстро.
   Так или иначе, Бен смог сделать так, что каждое его прикосновение было нежным и в тоже время возбуждающим.
   – Мне нравится пробовать тебя на вкус. – Пробормотал он, покусывая Тесс за горло, спускаясь все ниже по развилке между ее грудями, наполняя ее тело диким желанием. – Что ты хочешь Тесс? Скажи мне, и я все сделаю.
   Но ей не нужно было ничего ему говорить. Он всегда с необыкновенной точностью угадывал все ее желания.
   И в тоже время Тесс понимала, что ему доставляет удовольствие слышать, как она говорит о своих желаниях вслух.
   В этом было что-то запрещенно-эротическое.
   И она не могла лишить его этого удовольствия.
   Только не сейчас, когда он сделал все, чтобы ей было хорошо.
   Когда дважды он заставил ее испытать высшее наслаждение. Или даже больше.
   Заплетающимся от возбуждения языком Тесс прошептала ему свои самые сокровенные желания.
   – Проклятье, – прошептал он, покачав головой, но она увидела, что ему понравилось ее предложение, – мне бы понравилось делать это… Но ты уверена, что я не причиню тебе вреда?
   – Уверена. – Ответила она.
   Повернув ее на спину и широко разведя ее бедра, Бен вошел в нее.
   Глубоко и быстро, как она его попросила.
   От одного его движения, она почувствовала, что ее желание достигло своего пика.
   Сокрушивший ее оргазм был настолько сильным, что ей показалось, что она умирает.
   Вцепившись ногтями в его спину, Тесс сильно прогнулась под Беном и закричала, не заботясь о том, что ее услышат. Бен, подхватив руками ее колени, и разведя их еще шире, погрузился еще глубже в тело Тесс, не сводя при этом глаз с ее лица.
   Это ворвалось к ней без предупреждения. Что-то такое, что она не могла описать. Высшее наслаждение.
   Нирвана. А потом пришло забвение.
 
   Медленно приходя в себя, Тесс увидела, что Бен внимательно смотрит на нее.
   – Что это такое было? – озадачено спросил он.
   – Не знаю. – С ленивой улыбкой ему ответила Тесс.
   Она запустила пальцы в волосы Бена и, наклонив себе его голову, нежно поцеловала. – Но дай мне отдышаться, и мы сможем повторить все опять.
 
   Несколько часов они отдыхали в ее комнате, и даже обед приказали принести сюда. Потом они снова занимались любовью. И приняв вместе душ, снова растянулись на кровати. И говорили, говорили, говорили.
   – Расскажи мне про Жанетт, – попросила Тесс.
   Она приподнялась на локте, глядя на Бена, и прижалась животом к его бедру. – Какая она была?
   – Красивая – ответил он, играя с локоном ее волос. – И испорченная. У нее был трудный характер. Но при этом она была очень смешная. Она была самой зависимой женщиной которую когда-либо встречал. Для нее карьера была всем. В этом она была очень похожа на мою матушку. – Бен приподнялся над Тесс. – А теперь расскажи про себя. Какие у тебя были романы? Кроме того поцелуя у стола для пинг-понга.
   – По правде говоря, не их было не так уж много. Я всегда умудрялась связываться с плохими мужчинами. Это, наверное, у меня от мамы.
   – Но должен быть кто-то особенный…
   – Когда я училась в школе, за мной ухаживал один мальчик. Дэвид Фишер. Мы любили друг друга. Но когда я закончила школу и пошла работать на целый день, это погубило нашу любовь.
   – Почему ты должна была работать весь день?
   – Чтобы платить за квартиру. Я больше не могла находиться в доме своего отчима и ушла.
   Бен нахмурился.
   – Он бил тебя?
   Она пожала плечами.
   – И физически и эмоционально. Это было нормой жизни. Я к этому привыкла. Но когда он стал смотреть на меня…
   Он еще больше нахмурился.
   – Как смотреть?
   – Ну, как смотрят мужчины, когда хотят кого-то. Я все рассказала маме, но она стала обвинять в этом меня. И тогда я поняла, что это только вопрос времени. Прежде чем он решиться сделать со мной что-то. И мама мне помогать явно не собиралась. Поэтому я собрала свои вещи и уехала. Она даже не пыталась меня остановить. С тех пор я живу одна.
   То, что она прошла через такое, сильно потрясло Бена.
   Ее собственная мать предала ее. Удивительно, как после такого Тесс вообще могла доверять людям?
   – Моих родителей, возможно, не было рядом со мной, но они хотя бы позаботились о том, чтобы обо мне хорошо заботились.
   Бен откинул волосы с лица Тесс.
   Она была такая милая. Такая мягкая и нежная. И в тоже время сильная. Даже сильнее, чем он предполагал.
   – А твой настоящий отец? Разве он не помогал тебе?
   – Этот человек отказался от меня до моего рождения. Он даже отказался выплачивать деньги на мое содержание, потому, что не хотел иметь ничего общего со мной.
   Бену было противно слышать, как от нее все отказывались. Снова и снова. Даже он.
   Ему было противно, что она приняла это за норму своей жизни.
   Неужели она не видит, что заслуживает гораздо большего?
   Она должна жить с тем, кто примет ее ребенка. Возможно, когда-нибудь так и будет. Ведь ей еще только двадцать пять. Она может встретить хорошего парня, который примет ребенка как своего, и станет хорошим мужем для Тесс. Он хотел, чтобы она была счастлива.
   Но почему ему так плохо от этой мысли? Ведь он не может стать отцом этому ребенку. Но он не хотел, чтобы и кто-то другой становился его отцом.
   И он не знал, что ему с этим делать.
   Возможно, какой-то барьер блокировал его сердце, или же оно просто умерло.
   Но, так или иначе, он не мог заставить себя создать новую семью. И занимаясь с ней любовью, он, таким образом, старался загладить свою вину перед ней.
   Но он не отрицал что влюбился.
   Если бы не ребенок, он бы встал на колени перед Тесс и попросил бы ее выйти за него замуж.
   Он любил Жанетт. И у них был не слишком спокойный брак.
   Тесс была совсем другой.
   Только рядом с Тесс Бен ощущал себя так, как будто возвращался домой. Рядом с ней было уютно и безопасно.
   И теперь из-за него у них не было никакого быть вместе.
   Конечно, он мог бы привыкнуть к ребенку, игнорируя его также, как поступали с ним его собственные родители.
   Но это не правда. Он никогда не сможет поступить так с собственным ребенком. Он хотел, чтобы у этого ребенка было все. В том числе и оба родителя, которые не просто терпели бы его присутствие, а любили бы и обожали его.
   Кроме того, Тесс никогда не допустит того, чтобы он игнорировал ребенка.
   И она была права.
 
   Следующее утро застало Бена, все еще лежащим на кровати Тесс. повернувшись в ее сторону, чтобы обнять девушку, он увидел, что ее нет.
   Всю ночь они сидели и разговаривали, и лишь под утро Тесс уснула. И не заметно для себя уснул и он. Рядом с ней.
   Конечно, ему нужно было уйти в свою комнату. Ведь Тесс могла не правильно все понять. А ему не хотелось ввести ее в заблуждение, будто между ними что-то изменилось.
   Одно дело заниматься вместе любовью, совсем другое спать рядом всю ночь.
   Сев на постели, он протер сонные глаза. На цифровых часах было восемь тридцать утра. Он никогда не вставал так поздно. Тут он услышал из ванной журчание воды, а через секунду из дверей показалась Тесс. Она выглядела так, как будто не было этой бессонной ночи.
   Увидев его, Тесс ярко улыбнулась.
   – Доброе утро.
   – Доброе утро. А ты – ранняя пташка.
   – Я бы еще поспала. Но мне нужно идти на прием к врачу.
   – Что случилось? – Испуганно вскрикнул он. И лишь потом до него дошло, что он слишком резко отреагировал.
   – Ничего. – Спокойно ответила Тесс. – Просто подошло время для ежемесячной проверки. Ведь уже шесть месяцев.
   Он откинул назад волосы со своего лица.
   Почему ему всегда мерещится только все самое плохое? Он же знал, что она каждый месяц проходит медицинское обследование. И хотя он никогда этого не записывал, он всегда помнил точный срок ее беременности.
   – Прости, я не хотел кричать.
   Она только улыбнулась ему.
   – Все хорошо. Просто нужно время.
   Нет. Ничего не было хорошо. Ему давно пора перестать волноваться за нее и не реагировать так остро на то, что с ней происходит.
   Она опустилась на кровать рядом с ним.
   – Я была немного удивлена, тем, что застала тебя здесь утром.
   – Я тоже.
   – Что бы тебя успокоить – я понимаю, что ничего не изменилось.
   Тесс чувствовала, что должна сказать ему это.
   – Это тебя не тревожит? – спросил он.
   – Если бы у нас был хотя бы малейший шанс все изменить. Я бы волновалась. Но я предпочитаю жить в реальном мире.