Страница:
Кэтрин Манн
Две тайны Элоизы
Пролог
Мадрид, Испания, год назад
Желание осыпать ее драгоценностями не проходило.
Джон Лэндис осторожно поглаживал руку спящей рядом с ним женщины, спрашивая себя, какие из фамильных драгоценностей лучше всего подойдут к ее темным волосам. Рубины? Изумруды? Или нить крупного жемчуга?
Обычно он не залезал в семейную сокровищницу. Джон привык жить на то, что зарабатывал сам, на доходы от своих удачных вложений. Но ради Элоизы он готов был сделать исключение.
Утренний свет проник сквозь зарешеченные окна особняка, построенного в семнадцатом веке, который он снял на лето. Легкий ветерок шевелил батистовые простыни. Вначале Джон не поверил, что Элоиза американка – настолько органично выглядела она на фоне реставрируемого испанского замка. Экзотичная. Горячая, как солнце. Она бродила среди строительных лесов, что-то записывая, а он, увидев ее, потерял нить разговора с подрядчиком.
Знакомые считали Джона Лэндиса самым импульсивным человеком в семье. Но его не слишком заботило, что люди думают о нем. Конечно, он часто шел на риск и в делах, и в личной жизни, но всегда составлял для себя план. И это помогало.
До сих пор.
Однако прошлым вечером Джон впервые в жизни действовал без всякого предварительного плана. Он сразу бросился к этой замечательной женщине. Он не представлял, какие последствия будет иметь его решение, но не сомневался, что им предстоит сказочное лето.
А дальше? А дальше посмотрим…
Элоиза вздохнула и повернулась на бок:
– Я проспала?
Даже полузакрытые, ее прекрасные темные глаза придавали молодой женщине сходство с турецкой султаншей.
Он посмотрел на часы на резном ночном столике:
– Сейчас только шесть утра. У нас есть еще пара часов.
Элоиза зарылась головой в пуховые подушки. Ее темные волосы соблазнительно контрастировали с белой тканью.
– Я так хочу спать, – пробормотала она.
Еще бы! Большую часть ночи они занимались сексом. Джон погладил длинные волосы Элоизы, такие шелковистые, что его пальцы скользили по ним. Ему захотелось опять слиться с ней, но он удержался. Элоизе надо отдохнуть.
Джон встал с постели. Легкий ветерок приятно обдувал его кожу.
– Я позвоню на кухню, попрошу принести нам что-нибудь на завтрак сюда, – сказал он. – Так что если у тебя есть пожелания, говори.
Элоиза перевернулась на спину, все еще не открывая глаз. Одеяло соскользнуло, открыв идеальные округлые груди.
– Мне все равно, – сонным голосом произнесла она. – Я видела такой чудесный сон… – Молодая женщина замолчала, потерла лоб, взглянула на него из-под полуопущенных черных ресниц. – Джон…
– Да, кажется, это я.
Он надел трусы и потянулся к телефону.
Ее взгляд быстро скользнул по комнате. Она натянула на себя одеяло, замерла и нахмурилась.
– Что случилось? – спросил он.
Не станет же она стесняться его после сегодняшней ночи. Ведь они даже не гасили свет.
– Ох, Джон! – Ее голос прозвучал чуть выше.
Он опустился на край кровати, обдумывая между тем, как будет развлекать Элоизу этим летом.
Она вытащила руку из-под одеяла и широко расставила пальцы. Проникшие в окно солнечные лучи играли на простом золотом обручальном кольце, которое Джон прошлым вечером надел ей на палец. Элоиза заморгала, затем ее глаза расширились от ужаса. Она начала крутить кольцо на пальце.
– О боже, – задыхаясь, проговорила она. – Что мы наделали?!
Желание осыпать ее драгоценностями не проходило.
Джон Лэндис осторожно поглаживал руку спящей рядом с ним женщины, спрашивая себя, какие из фамильных драгоценностей лучше всего подойдут к ее темным волосам. Рубины? Изумруды? Или нить крупного жемчуга?
Обычно он не залезал в семейную сокровищницу. Джон привык жить на то, что зарабатывал сам, на доходы от своих удачных вложений. Но ради Элоизы он готов был сделать исключение.
Утренний свет проник сквозь зарешеченные окна особняка, построенного в семнадцатом веке, который он снял на лето. Легкий ветерок шевелил батистовые простыни. Вначале Джон не поверил, что Элоиза американка – настолько органично выглядела она на фоне реставрируемого испанского замка. Экзотичная. Горячая, как солнце. Она бродила среди строительных лесов, что-то записывая, а он, увидев ее, потерял нить разговора с подрядчиком.
Знакомые считали Джона Лэндиса самым импульсивным человеком в семье. Но его не слишком заботило, что люди думают о нем. Конечно, он часто шел на риск и в делах, и в личной жизни, но всегда составлял для себя план. И это помогало.
До сих пор.
Однако прошлым вечером Джон впервые в жизни действовал без всякого предварительного плана. Он сразу бросился к этой замечательной женщине. Он не представлял, какие последствия будет иметь его решение, но не сомневался, что им предстоит сказочное лето.
А дальше? А дальше посмотрим…
Элоиза вздохнула и повернулась на бок:
– Я проспала?
Даже полузакрытые, ее прекрасные темные глаза придавали молодой женщине сходство с турецкой султаншей.
Он посмотрел на часы на резном ночном столике:
– Сейчас только шесть утра. У нас есть еще пара часов.
Элоиза зарылась головой в пуховые подушки. Ее темные волосы соблазнительно контрастировали с белой тканью.
– Я так хочу спать, – пробормотала она.
Еще бы! Большую часть ночи они занимались сексом. Джон погладил длинные волосы Элоизы, такие шелковистые, что его пальцы скользили по ним. Ему захотелось опять слиться с ней, но он удержался. Элоизе надо отдохнуть.
Джон встал с постели. Легкий ветерок приятно обдувал его кожу.
– Я позвоню на кухню, попрошу принести нам что-нибудь на завтрак сюда, – сказал он. – Так что если у тебя есть пожелания, говори.
Элоиза перевернулась на спину, все еще не открывая глаз. Одеяло соскользнуло, открыв идеальные округлые груди.
– Мне все равно, – сонным голосом произнесла она. – Я видела такой чудесный сон… – Молодая женщина замолчала, потерла лоб, взглянула на него из-под полуопущенных черных ресниц. – Джон…
– Да, кажется, это я.
Он надел трусы и потянулся к телефону.
Ее взгляд быстро скользнул по комнате. Она натянула на себя одеяло, замерла и нахмурилась.
– Что случилось? – спросил он.
Не станет же она стесняться его после сегодняшней ночи. Ведь они даже не гасили свет.
– Ох, Джон! – Ее голос прозвучал чуть выше.
Он опустился на край кровати, обдумывая между тем, как будет развлекать Элоизу этим летом.
Она вытащила руку из-под одеяла и широко расставила пальцы. Проникшие в окно солнечные лучи играли на простом золотом обручальном кольце, которое Джон прошлым вечером надел ей на палец. Элоиза заморгала, затем ее глаза расширились от ужаса. Она начала крутить кольцо на пальце.
– О боже, – задыхаясь, проговорила она. – Что мы наделали?!
Глава 1
Пенсакола, Флорида, настоящее время
– Поздравляю будущую невесту, мою маленькую принцессу!
Легкий ветерок донес тост, произнесенный отцом невесты, с палубы прогулочного корабля до причала. Элоиза Тейлор, уставшая до изнеможения от трудов по организации свадьбы своей сводной сестры, сидела на причале, опустив разболевшиеся ноги в воду залива. Ее отчим пошел ради своей ненаглядной Одри на все. Свадьба была задумана намного пышнее, чем мог позволить себе скромный сотрудник налогового управления. Но для его «маленькой принцессы» все было мало. А ему еще предстояло устроить большой прием в понедельник.
Звон бокалов смешивался с шумом волн. Обед закончился. Гости наелись. Никто не вспомнит об Эло-изе. Ей всегда удавалось помогать кому-либо и при этом оставаться незаметной.
Организация торжества стала для Элоизы сладко-горькой. Невольно вспомнились ее собственные брачные обеты. Тогда праздника не было. Семья ничего об этом не знала. Элоиза благодарила Бога за то, что развод освободил ее от брака, заключенного, мягко говоря, чересчур поспешно.
Обычно ей удавалось прогнать эти воспоминания. Но не сейчас, когда двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю она занималась подготовкой к свадьбе Одри. Кроме того, сегодня молодая женщина получила загадочное голосовое послание. Это был его голос. Джона. Даже спустя год она сразу узнала этот сексуальный бас.
«Элоиза, это я. Нам надо поговорить».
Она отбросила назад свой растрепанный ветром «конский хвост» и задрожала, вспомнив, как Джон гладил ее по лицу. Год назад Элоиза позволила себе поинтересоваться наследием своего настоящего отца. И этот порыв привел ее в объятия совершенно неподходящего мужчины. Он принадлежал к аристократическим кругам, а это грозило ее тщательно охраняемому спокойствию, грозило раскрыть тайну, которую она старательно берегла…
Элоиза отогнала воспоминания о Джоне, слишком многочисленные, если учесть, как мало времени они провели вместе. Теперь все это в прошлом, потому что она развелась с ним. Их брак, длившийся двадцать четыре часа, ничего для нее не значил. Не следует думать о его сообщении или, по крайней мере, не вступать в контакт с Джоном до тех пор, пока ее сестра не произнесет: «Я согласна».
Вдалеке плеснула хвостом рыба. Ветер шумел в парусах какой-то яхты. Знакомые ритмичные звуки успокоили молодую женщину. Полная луна отражалась в изумрудно-синей воде. Ветер шуршал листьями пальм.
Вдалеке послышался шум мотора.
Необычно для такого позднего времени. Элоиза вытащила ноги из воды и оглянулась. Лимузин. Едет сюда. Запоздавший гость? Но обед давно кончился. Танцы в самом разгаре.
Она наблюдала, как большая черная машина подъезжает к причалу. Это не был обычный свадебный лимузин. Лунный свет скользнул по роскошному «роллс-ройсу». Темнота не позволяла разглядеть лицо пассажира, и Элоиза чувствовала себя как бабочка, пришпиленная коллекционером к картону. На частном причале она вроде бы в безопасности. Но в абсолютной ли безопасности, особенно ночью?
Ее кожа покрылась мурашками, во рту пересохло. Элоиза надела туфли, ругая себя за глупость. Ведь о женихе Одри говорят, что у него есть сомнительные связи. Отчим способен видеть только одно – доллары, и его совершенно не заботит, какими извилистыми путями они прошли.
Не то чтобы эти сомнительные связи ее беспокоили. Но все равно лучше вернуться на корабль, к гостям.
Элоиза вскочила на ноги.
Лимузин быстро приближался.
Молодая женщина пожалела, что не ходила на занятия по самообороне.
Ну-ну, не стоит сходить с ума. Элоиза разжала кулаки и пошла прочь. Надо пройти тридцать ярдов и предупредить охранников и команду. А потом можно затеряться среди танцующих. Мотор позади нее рокотал все громче. Элоиза зашагала быстрее.
Дышать было трудно, соленый воздух жег чувствительные поры кожи. Один каблук попал в щель между досками причала. Элоиза рванулась вперед, и в этот миг автомобиль подъехал к ней.
Черная дверца распахнулась и преградила ей путь. Идти вперед невозможно – только к автомобилю или в воду. Или назад. Но тогда она будет отдаляться от корабля. Элоиза отчаянно оглядывалась в поисках помощи. Увидит ли ее кто-нибудь из семидесяти пяти потенциальных свидетелей?
Из машины показалась нога. Самого человека еще не было видно, однако сердце Элоизы забилось сильнее. Она знала только одного человека, который любил такой фасон брюк.
Элоиза начала отступать назад, шаг за шагом, глядя на выходившего из машины мужчину. Молодая женщина искала хоть что-нибудь – какую-то деталь, которая сказала бы ей, что она зря испугалась. Седые волосы, например. Или тучный живот.
Кто угодно, только не Джон!
Но нет. Спортивного телосложения мужчина был одет в черный вечерний костюм. Верхняя пуговица рубашки расстегнута, узел галстука ослаблен. Длинные, почти до плеч, каштановые волосы зачесаны со лба, подчеркивая сильный квадратный подбородок.
Что-то у нее в желудке завертелось быстрее всех танцующих на корабле гостей, вместе взятых.
Он встал во весь рост и посмотрел ей прямо в лицо. Лунный свет играл в волнах его каштановых волос, солнцезащитные очки скрывали глаза. Очки ночью? Маскировка или желание выделиться?
Но тем не менее Элоиза узнала его. Ее бывший муж не удовлетворился телефонным сообщением. Не таков Джон Лэндис. Могучий сын могучей семьи, с которым она развелась год назад, вернулся.
Джон снял солнцезащитные очки, посмотрел на часы и усмехнулся:
– Извини, я опоздал. Торжество уже закончилось?
Потрясение в глазах застывшей на причале Элоизы порадовало бы его, если бы не нюанс, который она от него скрыла. Нюанс, который, как он только что узнал, мешал их разводу.
Конечно, когда Джон встретил ее в Испании год назад, он был захвачен мгновенно возникшим между ними притяжением. И сейчас, любуясь ее неброской элегантностью, он решил, что может извинить себя за то, что не обратил внимания на некоторые детали, например на то, как хорошо Элоиза вписывалась в испанский колорит.
От ветра ее тонкое платье облепило тело, так что в слабом лунном свете женщина казалась почти обнаженной. Учла ли она это обстоятельство, когда выбирала платье? Вероятно, нет. Элоиза, похоже, не обращала внимания на свою привлекательность, отчего эта привлекательность только усиливалась.
Темные волосы Элоизы были собраны в хвост, отчего ее и без того экзотические темные глаза особенно выделялись на лице. Без всякой косметики, кроме розовой губной помады, она была красивее любой модели.
Когда ее имя окажется вписанным в бракоразводные документы, на сей раз настоящие, Джон Лэндис никогда больше не будет иметь с ней дело. По крайней мере, он так думает. Год назад он был слишком увлечен Элоизой и неправильно истолковал кое-что. Не понял, что она была пьяна, когда произносила фатальное: «Я согласна».
Но это не значит, что Элоиза имела право, оскорбив его, исчезнуть.
Увидев Элоизу, Джон опять ощутил ее воздействие. Это было подобно удару, который, как он считал, его память преувеличивала.
Джон постарался взять себя в руки и перейти к делу. Ему требовалась ее подпись, и по некоторым причинам он не захотел поручать это дело юристам. Возможно, в какой-то мере из-за пресловутого нюанса.
Элоиза вытащила каблук из щели между досками и теперь стояла, уверенная и гордая, с вздернутым подбородком.
– Что ты здесь делаешь? – спросила она.
– Я приехал, чтобы сопровождать тебя на торжествах по случаю свадьбы твоей сестры. – Он прикрыл дверцу машины. Шофер, как ему и было приказано, ждал внутри. – Моя жена должна быть со мной.
– Тише! – Элоиза подалась вперед и, неожиданно постеснявшись прижать палец к губам Джона, помахала им у него перед носом. – Я тебе не жена.
Он поймал ее руку и погладил безымянный палец, на котором теперь не было обручального кольца:
– Наверное, наша свадьба в Мадриде мне померещилась.
Элоиза выдернула руку:
– Это в прошлом.
– Если ты согласна пропустить торжество, мы можем где-нибудь перекусить и поговорить о прошлом.
Джон смотрел, как ее рука скользит вверх-вниз по бедру, и вспоминал, как его губы ласкали нежную кремовую кожу, скрытую сейчас платьем.
Элоиза молча смотрела на него, потом поинтересовалась:
– Ты шутишь, верно?
– Садись в машину и увидишь.
Она посмотрела на корабль, потом опять на Джона. Кончик ее хвоста лег ей на плечо.
– Не уверена, что это хорошая идея.
– Я не собираюсь тебя похищать.
– Не будь смешным! – Элоиза нервно рассмеялась.
– Тогда что тебя держит? Или ты хочешь продолжить разговор прямо здесь? – Он кивнул в сторону полного гостей корабля. – Я думал, тебе не нужен лишний шум.
Она опять посмотрела на прогулочный корабль. По-видимому, их пока не заметили, но кто знает, как долго это будет продолжаться?
Джону, в отличие от его загадочной жены, было безразлично, кто что подумает. Он давно уже понял, что в этом мире есть только два пути: позволить другим управлять твоей жизнью или взять собственную жизнь в свои руки.
Ему нравился второй путь.
Он ждал, приподняв одну бровь.
– Хорошо, – процедила Элоиза сквозь зубы.
Бросив на Джона сердитый взгляд, она села на заднее сиденье. Он сел рядом с ней, закрыл дверцу и постучал по стеклянной перегородке между ними и шофером. Это был приказ ехать. Просто ехать. Куда – решится позже.
– Куда мы едем? – спросила Элоиза, когда машина тронулась.
– А куда ты хочешь поехать? Я остановился в пентхаусе – чуть дальше по берегу.
– Не сомневаюсь!
Элоиза оглядела салон, ненадолго задержала взгляд на компьютере, мини-баре, телевизоре с плазменным экраном.
– Я вижу, ты не изменилась, – заметил он.
Джон помнил, как равнодушно Элоиза относилась к деньгам. Это внесло в его жизнь некое разнообразие. Обычно женщины пытались заполучить его, чтобы урвать хоть малый кусочек состояния и политического влияния семьи Лэндис. Но еще ни одна женщина не отказывалась от него из-за этого.
Правда, тогда Джон не знал, что у Элоизы есть доступ к деньгам и влиянию, по сравнению с которыми даже то, чем обладает его семья, кажется мелочью.
Очень впечатляет.
И смущает, потому что она и не подумала рассказать ему об этом даже после того, как они поженились.
Он постарался унять раздражение. Это чувство опасное, если учесть желание, которое сейчас охватывало мужчину помимо его воли. Стараясь доказать себе, что может владеть собой, Джон провел двумя пальцами по шелковистой пряди волос Элоизы.
Она отдернула голову.
– Прекрати! – Она повернула кондиционер так, что струя воздуха откинула назад ее волосы. – Хватит воскрешать то, что было. Хотя ты, похоже, истинный мастер реставрации. Но сейчас я хочу знать только одно: зачем ты приехал?
– Что плохого в том, что я захотел увидеть свою жену?
– Бывшую жену. Мы напились и поженились. – Элоиза пренебрежительно пожала плечами. – Такое случается со многими – от кинозвезд до обычных Джеков и Джозефин. Поинтересуйся регистрацией браков в Лас-Вегасе. Мы совершили ошибку, но постарались исправить ее на следующее же утро.
– Ты считаешь, что все это было ошибкой? Даже то, что произошло между словами «я согласна» и нашим пробуждением? – спросил Джон, не удержавшись.
Тень страсти мелькнула в темных глазах Элоизы. Однако она ответила:
– Я не помню.
– Ты покраснела, – заметил он с немалым удовлетворением и мысленно благословил проникавший сквозь стекла свет уличных фонарей, позволивший ему увидеть ее лицо. – Ты помнишь, по крайней мере, большую часть той ночи.
– Секс ничего не значит, – чопорно возразила Элоиза.
– Секс?! Я имел в виду ужин, – парировал Джон, наслаждаясь этой игрой в кошки-мышки. – Рыба под зеленым соусом была неподражаема.
И ему вдруг показалось, что он чувствует во рту вкус рыбы, которую они ели за ужином в тот вечер. А потом им подали вино. И Элоиза опьянела. И разделась.
Джон уловил отражение тех же воспоминаний в глазах молодой женщины, но губы ее тут же презрительно сжались.
– Ты осел, Джон.
– Да, но я – твой осел.
Пока, по крайней мере.
– Уже нет. Ты помнишь, что было утром? Ты – мой бывший осел.
Хорошо бы эта женщина осталась в прошлом. Джон целый год изо всех сил старался забыть Элоизу Тейлор-Лэндис.
Точнее, Элоизу Медину-Лэндис.
Джон обнаружил неточность в церковной записи, маленькую подробность, о которой она забыла упомянуть. И эта неточность сделала недействительными их документы о разводе. Он опять вспомнил, что пережил тогда: удивление, шок, ощущение, что его предали. Естественно, эту женщину просто необходимо оставить в прошлом. Но на сей раз уйдет он.
– Вот тут ты ошибаешься, Элоиза. Наш развод застопорился.
Джон приподнял прядь ее волос, не касаясь плеча. Осторожно погладил. Понимание мелькнуло в глазах Элоизы и зажгло в нем ответное пламя. Он посмотрел на простую золотую цепочку на шее молодой женщины и вспомнил, как когда-то смотрел на нее, спящую, и мечтал осыпать драгоценностями. А потом она проснулась и объяснила ему, что они не проведут лето вместе. И исчезла из его жизни.
Джон приехал во Флориду с единственной целью: завершить начатое и распрощаться с ней навсегда.
Но теперь он спрашивал себя, не стоит ли провести какое-то время с Элоизой и удостовериться, что она понимает, как сложилась бы их жизнь, если бы она была так же искренна с ним, как он с ней.
Его пальцы скользнули к ее щеке. Он заставил ее повернуться к нему лицом:
– Бумаги так и не были оформлены. Из-за того, что ты неправильно назвала свое имя.
Элоиза отвела взгляд.
– Я правильно назвала имя… – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Что все это значит?
Она выглядела искренне удивленной, но Джон уже знал, что ей нельзя доверять. И все-таки он продолжит эту игру, чтобы провести с ней еще одну ночь, прежде чем они расстанутся.
– Нас с тобой так и не развели. Так что, моя дорогая, ты все еще миссис Джон Лэндис.
– Поздравляю будущую невесту, мою маленькую принцессу!
Легкий ветерок донес тост, произнесенный отцом невесты, с палубы прогулочного корабля до причала. Элоиза Тейлор, уставшая до изнеможения от трудов по организации свадьбы своей сводной сестры, сидела на причале, опустив разболевшиеся ноги в воду залива. Ее отчим пошел ради своей ненаглядной Одри на все. Свадьба была задумана намного пышнее, чем мог позволить себе скромный сотрудник налогового управления. Но для его «маленькой принцессы» все было мало. А ему еще предстояло устроить большой прием в понедельник.
Звон бокалов смешивался с шумом волн. Обед закончился. Гости наелись. Никто не вспомнит об Эло-изе. Ей всегда удавалось помогать кому-либо и при этом оставаться незаметной.
Организация торжества стала для Элоизы сладко-горькой. Невольно вспомнились ее собственные брачные обеты. Тогда праздника не было. Семья ничего об этом не знала. Элоиза благодарила Бога за то, что развод освободил ее от брака, заключенного, мягко говоря, чересчур поспешно.
Обычно ей удавалось прогнать эти воспоминания. Но не сейчас, когда двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю она занималась подготовкой к свадьбе Одри. Кроме того, сегодня молодая женщина получила загадочное голосовое послание. Это был его голос. Джона. Даже спустя год она сразу узнала этот сексуальный бас.
«Элоиза, это я. Нам надо поговорить».
Она отбросила назад свой растрепанный ветром «конский хвост» и задрожала, вспомнив, как Джон гладил ее по лицу. Год назад Элоиза позволила себе поинтересоваться наследием своего настоящего отца. И этот порыв привел ее в объятия совершенно неподходящего мужчины. Он принадлежал к аристократическим кругам, а это грозило ее тщательно охраняемому спокойствию, грозило раскрыть тайну, которую она старательно берегла…
Элоиза отогнала воспоминания о Джоне, слишком многочисленные, если учесть, как мало времени они провели вместе. Теперь все это в прошлом, потому что она развелась с ним. Их брак, длившийся двадцать четыре часа, ничего для нее не значил. Не следует думать о его сообщении или, по крайней мере, не вступать в контакт с Джоном до тех пор, пока ее сестра не произнесет: «Я согласна».
Вдалеке плеснула хвостом рыба. Ветер шумел в парусах какой-то яхты. Знакомые ритмичные звуки успокоили молодую женщину. Полная луна отражалась в изумрудно-синей воде. Ветер шуршал листьями пальм.
Вдалеке послышался шум мотора.
Необычно для такого позднего времени. Элоиза вытащила ноги из воды и оглянулась. Лимузин. Едет сюда. Запоздавший гость? Но обед давно кончился. Танцы в самом разгаре.
Она наблюдала, как большая черная машина подъезжает к причалу. Это не был обычный свадебный лимузин. Лунный свет скользнул по роскошному «роллс-ройсу». Темнота не позволяла разглядеть лицо пассажира, и Элоиза чувствовала себя как бабочка, пришпиленная коллекционером к картону. На частном причале она вроде бы в безопасности. Но в абсолютной ли безопасности, особенно ночью?
Ее кожа покрылась мурашками, во рту пересохло. Элоиза надела туфли, ругая себя за глупость. Ведь о женихе Одри говорят, что у него есть сомнительные связи. Отчим способен видеть только одно – доллары, и его совершенно не заботит, какими извилистыми путями они прошли.
Не то чтобы эти сомнительные связи ее беспокоили. Но все равно лучше вернуться на корабль, к гостям.
Элоиза вскочила на ноги.
Лимузин быстро приближался.
Молодая женщина пожалела, что не ходила на занятия по самообороне.
Ну-ну, не стоит сходить с ума. Элоиза разжала кулаки и пошла прочь. Надо пройти тридцать ярдов и предупредить охранников и команду. А потом можно затеряться среди танцующих. Мотор позади нее рокотал все громче. Элоиза зашагала быстрее.
Дышать было трудно, соленый воздух жег чувствительные поры кожи. Один каблук попал в щель между досками причала. Элоиза рванулась вперед, и в этот миг автомобиль подъехал к ней.
Черная дверца распахнулась и преградила ей путь. Идти вперед невозможно – только к автомобилю или в воду. Или назад. Но тогда она будет отдаляться от корабля. Элоиза отчаянно оглядывалась в поисках помощи. Увидит ли ее кто-нибудь из семидесяти пяти потенциальных свидетелей?
Из машины показалась нога. Самого человека еще не было видно, однако сердце Элоизы забилось сильнее. Она знала только одного человека, который любил такой фасон брюк.
Элоиза начала отступать назад, шаг за шагом, глядя на выходившего из машины мужчину. Молодая женщина искала хоть что-нибудь – какую-то деталь, которая сказала бы ей, что она зря испугалась. Седые волосы, например. Или тучный живот.
Кто угодно, только не Джон!
Но нет. Спортивного телосложения мужчина был одет в черный вечерний костюм. Верхняя пуговица рубашки расстегнута, узел галстука ослаблен. Длинные, почти до плеч, каштановые волосы зачесаны со лба, подчеркивая сильный квадратный подбородок.
Что-то у нее в желудке завертелось быстрее всех танцующих на корабле гостей, вместе взятых.
Он встал во весь рост и посмотрел ей прямо в лицо. Лунный свет играл в волнах его каштановых волос, солнцезащитные очки скрывали глаза. Очки ночью? Маскировка или желание выделиться?
Но тем не менее Элоиза узнала его. Ее бывший муж не удовлетворился телефонным сообщением. Не таков Джон Лэндис. Могучий сын могучей семьи, с которым она развелась год назад, вернулся.
Джон снял солнцезащитные очки, посмотрел на часы и усмехнулся:
– Извини, я опоздал. Торжество уже закончилось?
* * *
К черту торжество! Джон Лэндис собирался выяснить, почему Элоиза не рассказала ему всю правду, когда год назад потребовала развода. Еще он хотел спросить, почему страстная любовница так бесстрастно покинула его.Потрясение в глазах застывшей на причале Элоизы порадовало бы его, если бы не нюанс, который она от него скрыла. Нюанс, который, как он только что узнал, мешал их разводу.
Конечно, когда Джон встретил ее в Испании год назад, он был захвачен мгновенно возникшим между ними притяжением. И сейчас, любуясь ее неброской элегантностью, он решил, что может извинить себя за то, что не обратил внимания на некоторые детали, например на то, как хорошо Элоиза вписывалась в испанский колорит.
От ветра ее тонкое платье облепило тело, так что в слабом лунном свете женщина казалась почти обнаженной. Учла ли она это обстоятельство, когда выбирала платье? Вероятно, нет. Элоиза, похоже, не обращала внимания на свою привлекательность, отчего эта привлекательность только усиливалась.
Темные волосы Элоизы были собраны в хвост, отчего ее и без того экзотические темные глаза особенно выделялись на лице. Без всякой косметики, кроме розовой губной помады, она была красивее любой модели.
Когда ее имя окажется вписанным в бракоразводные документы, на сей раз настоящие, Джон Лэндис никогда больше не будет иметь с ней дело. По крайней мере, он так думает. Год назад он был слишком увлечен Элоизой и неправильно истолковал кое-что. Не понял, что она была пьяна, когда произносила фатальное: «Я согласна».
Но это не значит, что Элоиза имела право, оскорбив его, исчезнуть.
Увидев Элоизу, Джон опять ощутил ее воздействие. Это было подобно удару, который, как он считал, его память преувеличивала.
Джон постарался взять себя в руки и перейти к делу. Ему требовалась ее подпись, и по некоторым причинам он не захотел поручать это дело юристам. Возможно, в какой-то мере из-за пресловутого нюанса.
Элоиза вытащила каблук из щели между досками и теперь стояла, уверенная и гордая, с вздернутым подбородком.
– Что ты здесь делаешь? – спросила она.
– Я приехал, чтобы сопровождать тебя на торжествах по случаю свадьбы твоей сестры. – Он прикрыл дверцу машины. Шофер, как ему и было приказано, ждал внутри. – Моя жена должна быть со мной.
– Тише! – Элоиза подалась вперед и, неожиданно постеснявшись прижать палец к губам Джона, помахала им у него перед носом. – Я тебе не жена.
Он поймал ее руку и погладил безымянный палец, на котором теперь не было обручального кольца:
– Наверное, наша свадьба в Мадриде мне померещилась.
Элоиза выдернула руку:
– Это в прошлом.
– Если ты согласна пропустить торжество, мы можем где-нибудь перекусить и поговорить о прошлом.
Джон смотрел, как ее рука скользит вверх-вниз по бедру, и вспоминал, как его губы ласкали нежную кремовую кожу, скрытую сейчас платьем.
Элоиза молча смотрела на него, потом поинтересовалась:
– Ты шутишь, верно?
– Садись в машину и увидишь.
Она посмотрела на корабль, потом опять на Джона. Кончик ее хвоста лег ей на плечо.
– Не уверена, что это хорошая идея.
– Я не собираюсь тебя похищать.
– Не будь смешным! – Элоиза нервно рассмеялась.
– Тогда что тебя держит? Или ты хочешь продолжить разговор прямо здесь? – Он кивнул в сторону полного гостей корабля. – Я думал, тебе не нужен лишний шум.
Она опять посмотрела на прогулочный корабль. По-видимому, их пока не заметили, но кто знает, как долго это будет продолжаться?
Джону, в отличие от его загадочной жены, было безразлично, кто что подумает. Он давно уже понял, что в этом мире есть только два пути: позволить другим управлять твоей жизнью или взять собственную жизнь в свои руки.
Ему нравился второй путь.
Он ждал, приподняв одну бровь.
– Хорошо, – процедила Элоиза сквозь зубы.
Бросив на Джона сердитый взгляд, она села на заднее сиденье. Он сел рядом с ней, закрыл дверцу и постучал по стеклянной перегородке между ними и шофером. Это был приказ ехать. Просто ехать. Куда – решится позже.
– Куда мы едем? – спросила Элоиза, когда машина тронулась.
– А куда ты хочешь поехать? Я остановился в пентхаусе – чуть дальше по берегу.
– Не сомневаюсь!
Элоиза оглядела салон, ненадолго задержала взгляд на компьютере, мини-баре, телевизоре с плазменным экраном.
– Я вижу, ты не изменилась, – заметил он.
Джон помнил, как равнодушно Элоиза относилась к деньгам. Это внесло в его жизнь некое разнообразие. Обычно женщины пытались заполучить его, чтобы урвать хоть малый кусочек состояния и политического влияния семьи Лэндис. Но еще ни одна женщина не отказывалась от него из-за этого.
Правда, тогда Джон не знал, что у Элоизы есть доступ к деньгам и влиянию, по сравнению с которыми даже то, чем обладает его семья, кажется мелочью.
Очень впечатляет.
И смущает, потому что она и не подумала рассказать ему об этом даже после того, как они поженились.
Он постарался унять раздражение. Это чувство опасное, если учесть желание, которое сейчас охватывало мужчину помимо его воли. Стараясь доказать себе, что может владеть собой, Джон провел двумя пальцами по шелковистой пряди волос Элоизы.
Она отдернула голову.
– Прекрати! – Она повернула кондиционер так, что струя воздуха откинула назад ее волосы. – Хватит воскрешать то, что было. Хотя ты, похоже, истинный мастер реставрации. Но сейчас я хочу знать только одно: зачем ты приехал?
– Что плохого в том, что я захотел увидеть свою жену?
– Бывшую жену. Мы напились и поженились. – Элоиза пренебрежительно пожала плечами. – Такое случается со многими – от кинозвезд до обычных Джеков и Джозефин. Поинтересуйся регистрацией браков в Лас-Вегасе. Мы совершили ошибку, но постарались исправить ее на следующее же утро.
– Ты считаешь, что все это было ошибкой? Даже то, что произошло между словами «я согласна» и нашим пробуждением? – спросил Джон, не удержавшись.
Тень страсти мелькнула в темных глазах Элоизы. Однако она ответила:
– Я не помню.
– Ты покраснела, – заметил он с немалым удовлетворением и мысленно благословил проникавший сквозь стекла свет уличных фонарей, позволивший ему увидеть ее лицо. – Ты помнишь, по крайней мере, большую часть той ночи.
– Секс ничего не значит, – чопорно возразила Элоиза.
– Секс?! Я имел в виду ужин, – парировал Джон, наслаждаясь этой игрой в кошки-мышки. – Рыба под зеленым соусом была неподражаема.
И ему вдруг показалось, что он чувствует во рту вкус рыбы, которую они ели за ужином в тот вечер. А потом им подали вино. И Элоиза опьянела. И разделась.
Джон уловил отражение тех же воспоминаний в глазах молодой женщины, но губы ее тут же презрительно сжались.
– Ты осел, Джон.
– Да, но я – твой осел.
Пока, по крайней мере.
– Уже нет. Ты помнишь, что было утром? Ты – мой бывший осел.
Хорошо бы эта женщина осталась в прошлом. Джон целый год изо всех сил старался забыть Элоизу Тейлор-Лэндис.
Точнее, Элоизу Медину-Лэндис.
Джон обнаружил неточность в церковной записи, маленькую подробность, о которой она забыла упомянуть. И эта неточность сделала недействительными их документы о разводе. Он опять вспомнил, что пережил тогда: удивление, шок, ощущение, что его предали. Естественно, эту женщину просто необходимо оставить в прошлом. Но на сей раз уйдет он.
– Вот тут ты ошибаешься, Элоиза. Наш развод застопорился.
Джон приподнял прядь ее волос, не касаясь плеча. Осторожно погладил. Понимание мелькнуло в глазах Элоизы и зажгло в нем ответное пламя. Он посмотрел на простую золотую цепочку на шее молодой женщины и вспомнил, как когда-то смотрел на нее, спящую, и мечтал осыпать драгоценностями. А потом она проснулась и объяснила ему, что они не проведут лето вместе. И исчезла из его жизни.
Джон приехал во Флориду с единственной целью: завершить начатое и распрощаться с ней навсегда.
Но теперь он спрашивал себя, не стоит ли провести какое-то время с Элоизой и удостовериться, что она понимает, как сложилась бы их жизнь, если бы она была так же искренна с ним, как он с ней.
Его пальцы скользнули к ее щеке. Он заставил ее повернуться к нему лицом:
– Бумаги так и не были оформлены. Из-за того, что ты неправильно назвала свое имя.
Элоиза отвела взгляд.
– Я правильно назвала имя… – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Что все это значит?
Она выглядела искренне удивленной, но Джон уже знал, что ей нельзя доверять. И все-таки он продолжит эту игру, чтобы провести с ней еще одну ночь, прежде чем они расстанутся.
– Нас с тобой так и не развели. Так что, моя дорогая, ты все еще миссис Джон Лэндис.
Глава 2
Должно быть, он шутит.
Элоиза впилась ногтями в кожаное сиденье и всерьез задумалась, не стоит ли ей воспользоваться бутылкой бурбона из автомобильного мини-бара. Хотя она попала в такое положение именно потому, что когда-то слишком увлеклась спиртными напитками.
Она приложила огромные усилия, чтобы никто ничего не узнал. Мать предупреждала ее о необходимости соблюдать осторожность. Вести себя скромно. И никогда, никогда не привлекать лишнее внимание.
Элоиза посмотрела в окно машины, пытаясь понять, где они находятся. На набережной кипела ночная жизнь. В уличных кафе было много посетителей. Казалось, шофер не имеет намерения доехать до какого-то определенного места. Отеля, например.
Элоиза не могла позволить себе опять действовать импульсивно.
– Мы же подписали нужные для развода бумаги.
Его голубые глаза сузились.
– По всей вероятности, ты забыла кое о чем меня уведомить. О секрете, который ты свято бережешь, – бросил Джон.
Элоиза закусила губу, чтобы не сказать что-нибудь необдуманное. Она постаралась собраться с мыслями, напомнила себе, что, честно говоря, следует поблагодарить судьбу, поскольку Джону неизвестен еще один, недавний, секрет. Женщина постаралась успокоиться, сделав глубокий вдох. Это не очень помогло. Много лет назад Элоиза поняла: она обретает покой только в библиотеке.
Но книги явно не водились в этом роскошном автомобиле, набитом техникой, которой позавидовал бы командный пункт небольшой армии. Похоже, Джону нравится иметь весь мир под рукой.
– Какой секрет? Я не имею представления, о чем ты говоришь, – заявила она.
До сих пор такая тактика срабатывала безотказно.
От злости Джон заскрежетал зубами.
– Значит, ты хочешь играть? Отлично. – Он наклонился к ней так близко, что она вдохнула острый запах его дезодоранта. – Ты забыла упомянуть о своем отце.
Ее сердце сжалось.
– Мой отец служит в налоговом управлении в Пенсаколе, во Флориде. Кстати, а почему ты не дома, в Южной Каролине?
Джон сжал ее запястье:
– Я имею в виду не твоего отчима, а биологического отца.
Похоже, сегодня от Джона Лэндиса не так-то просто отделаться.
– Я рассказывала тебе о моем биологическом отце. – От одной мысли о человеке, который разбил жизнь ее матери, мороз прошел по коже Элоизы. – Мама осталась одна, когда я родилась. Мой отец был бродягой и не желал иметь со мной ничего общего.
Отца, честно говоря, можно считать донором. Он разбил сердце ее матери, и та воспитывала дочку сама. Отчим, возможно, не принц Очарование, но он всегда был рядом с ними.
– Бродяга. Но бродяга королевской крови. – Джон вытянул одну ногу. – Интересная игра слов.
Элоиза зажмурилась. Как было бы хорошо, если бы можно было зажмуриться и забыть о неизвестно как сделанном открытии Джона. Ее мать постоянно тревожилась о безопасности дочери. У отца Элоизы еще оставались враги в Сан-Ринальдо. Не следовало искушать судьбу. Она поступила глупо, отправившись в Испанию, чтобы попытаться выяснить что-нибудь о маленьком островном государстве, расположенном по соседству.
Элоиза заставила себя дышать спокойно, хотя ее сердце продолжало отчаянно биться.
– Не мог бы ты не упоминать об этом? – взмолилась она.
– О чем?
– О королевской крови.
Ее отчим часто называл Одри маленькой принцессой, но ни он и никто другой не знал, что королевская кровь течет в жилах Элоизы.
Это было известно только самой Элоизе, ее покойной матери и адвокату, через которого поддерживалась связь со свергнутым королем. Так называемым настоящим отцом Элоизы, за которым все еще охотились повстанцы, изгнавшие его из королевства Сан-Ринальдо у берегов Испании.
Как Джону удалось докопаться?
Он дотронулся до ее подбородка:
– Ты много лет держала в неведении весь мир, но я раскрыл твой секрет. Ты – внебрачная дочь свергнутого короля Энрике Медины.
Внутри у Элоизы все сжалось, но она заставила себя расслабиться:
– Это смехотворно.
Если Джон догадался, как долго ее тайна останется тайной? Она должна это выяснить. Может быть, тогда ей удастся заткнуть дыру, через которую просочилась информация, и убедить его, что он ошибается.
А потом она решит, что делать.
– Как тебе пришла в голову столь невероятная идея?
– Я узнал правду, когда недавно вновь побывал в Европе. Мой брат и его супруга решили заново произнести супружеские обеты, и я зашел в часовню, где мы с тобой обвенчались.
Элоиза удивилась и невольно мысленно вернулась к событиям того вечера. Она долго не могла оправиться после потери матери и вернулась в Европу, чтобы закончить свои исследования. Молодая женщина выпила пару бокалов вина вместе с парнем, к которому втайне испытывала особое расположение. А следующее, что она помнила, это поиски священника или мирового судьи, пока еще было светло.
Посещение места, где они дали брачные обеты, выглядело сентиментальным. Словно этот день запомнился Джону, и он не считал их брак ошибкой, совершенной под влиянием алкоголя.
Элоиза не удержалась:
– Неужели ты вновь пришел туда?
– Я был недалеко, – объяснил Джон и сжал челюсти – первый признак того, что вся эта беседа давалась ему с не меньшим трудом, чем ей.
Год назад он очень легко отпустил Элоизу, согласился, что они совершили ошибку. А надо было бы попросить ее снова лечь с ним в постель и сложившуюся ситуацию обсудить позднее. Элоизе очень хотелось, чтобы Джон повел себя по-другому. Но нет. Он позволил ей уйти, чем напомнил ее отца, который не вернулся к матери.
Или к ней.
Элоиза отвела взгляд от соблазнительной линии его губ – губ, которые дарили ей острое наслаждение, когда изучали каждую клеточку ее тела.
Они произнесли брачные обеты в Испании. Тогда это казалось романтичным. В винном-то угаре.
– Король Энрике больше не живет в Сан-Ринальдо, – продолжал Джон. – Никто не знает, куда он и его сыновья бежали после переворота. Хотя говорят разное. По одной из версий, он в Аргентине.
Джон откинулся на спинку сиденья, вроде бы легко и беззаботно, но она видела, как напряжены его мускулы под черным пиджаком.
Элоиза впервые увидела его в тот день, когда присоединилась к группе реставраторов в качестве студентки-дипломницы. Джон и еще какой-то человек стояли на строительной площадке и изучали чертежи. По простой одежде и испачканным грязью сапогам она приняла его за рабочего. Но Джон был не просто архитектором, а еще и настоящим художником.
Это и привлекло ее.
К сожалению, она слишком поздно узнала, кто он такой. Джон принадлежал к династии Лэндисов.
Элоиза избегала взгляда его слишком проницательных глаз:
– Откуда мне знать?
За столько лет она научилась лгать без затруднений.
– По всей видимости, ни ты, ни твоя мать никогда не были в Аргентине, но дело не в этом. – Он заставил ее снова посмотреть на него. – Мне плевать, где живет твой царственный отец. Меня заботит лишь тот факт, что ты солгала, в результате чего наш развод застопорился.
– Ну, хорошо, – вздохнула Элоиза. – Если то, что ты говоришь, правда, то, может быть, наш брак недействителен и никакой развод не нужен?
Джон покачал головой:
– Увы. Я справлялся, поверь. Мы с тобой – законные муж и жена.
Джон провел рукой по ее длинным волосам, а затем коснулся ее бедра. Его рука, теплая и родная, взволновала Элоизу. Она готова была поклясться, что ощущает прикосновение его кожи к своей, несмотря на платье. С трудом она заставила себя не придвинуться ближе, но и не отодвинулась.
Элоиза взяла руку Джона и положила ее на его колено:
Элоиза впилась ногтями в кожаное сиденье и всерьез задумалась, не стоит ли ей воспользоваться бутылкой бурбона из автомобильного мини-бара. Хотя она попала в такое положение именно потому, что когда-то слишком увлеклась спиртными напитками.
Она приложила огромные усилия, чтобы никто ничего не узнал. Мать предупреждала ее о необходимости соблюдать осторожность. Вести себя скромно. И никогда, никогда не привлекать лишнее внимание.
Элоиза посмотрела в окно машины, пытаясь понять, где они находятся. На набережной кипела ночная жизнь. В уличных кафе было много посетителей. Казалось, шофер не имеет намерения доехать до какого-то определенного места. Отеля, например.
Элоиза не могла позволить себе опять действовать импульсивно.
– Мы же подписали нужные для развода бумаги.
Его голубые глаза сузились.
– По всей вероятности, ты забыла кое о чем меня уведомить. О секрете, который ты свято бережешь, – бросил Джон.
Элоиза закусила губу, чтобы не сказать что-нибудь необдуманное. Она постаралась собраться с мыслями, напомнила себе, что, честно говоря, следует поблагодарить судьбу, поскольку Джону неизвестен еще один, недавний, секрет. Женщина постаралась успокоиться, сделав глубокий вдох. Это не очень помогло. Много лет назад Элоиза поняла: она обретает покой только в библиотеке.
Но книги явно не водились в этом роскошном автомобиле, набитом техникой, которой позавидовал бы командный пункт небольшой армии. Похоже, Джону нравится иметь весь мир под рукой.
– Какой секрет? Я не имею представления, о чем ты говоришь, – заявила она.
До сих пор такая тактика срабатывала безотказно.
От злости Джон заскрежетал зубами.
– Значит, ты хочешь играть? Отлично. – Он наклонился к ней так близко, что она вдохнула острый запах его дезодоранта. – Ты забыла упомянуть о своем отце.
Ее сердце сжалось.
– Мой отец служит в налоговом управлении в Пенсаколе, во Флориде. Кстати, а почему ты не дома, в Южной Каролине?
Джон сжал ее запястье:
– Я имею в виду не твоего отчима, а биологического отца.
Похоже, сегодня от Джона Лэндиса не так-то просто отделаться.
– Я рассказывала тебе о моем биологическом отце. – От одной мысли о человеке, который разбил жизнь ее матери, мороз прошел по коже Элоизы. – Мама осталась одна, когда я родилась. Мой отец был бродягой и не желал иметь со мной ничего общего.
Отца, честно говоря, можно считать донором. Он разбил сердце ее матери, и та воспитывала дочку сама. Отчим, возможно, не принц Очарование, но он всегда был рядом с ними.
– Бродяга. Но бродяга королевской крови. – Джон вытянул одну ногу. – Интересная игра слов.
Элоиза зажмурилась. Как было бы хорошо, если бы можно было зажмуриться и забыть о неизвестно как сделанном открытии Джона. Ее мать постоянно тревожилась о безопасности дочери. У отца Элоизы еще оставались враги в Сан-Ринальдо. Не следовало искушать судьбу. Она поступила глупо, отправившись в Испанию, чтобы попытаться выяснить что-нибудь о маленьком островном государстве, расположенном по соседству.
Элоиза заставила себя дышать спокойно, хотя ее сердце продолжало отчаянно биться.
– Не мог бы ты не упоминать об этом? – взмолилась она.
– О чем?
– О королевской крови.
Ее отчим часто называл Одри маленькой принцессой, но ни он и никто другой не знал, что королевская кровь течет в жилах Элоизы.
Это было известно только самой Элоизе, ее покойной матери и адвокату, через которого поддерживалась связь со свергнутым королем. Так называемым настоящим отцом Элоизы, за которым все еще охотились повстанцы, изгнавшие его из королевства Сан-Ринальдо у берегов Испании.
Как Джону удалось докопаться?
Он дотронулся до ее подбородка:
– Ты много лет держала в неведении весь мир, но я раскрыл твой секрет. Ты – внебрачная дочь свергнутого короля Энрике Медины.
Внутри у Элоизы все сжалось, но она заставила себя расслабиться:
– Это смехотворно.
Если Джон догадался, как долго ее тайна останется тайной? Она должна это выяснить. Может быть, тогда ей удастся заткнуть дыру, через которую просочилась информация, и убедить его, что он ошибается.
А потом она решит, что делать.
– Как тебе пришла в голову столь невероятная идея?
– Я узнал правду, когда недавно вновь побывал в Европе. Мой брат и его супруга решили заново произнести супружеские обеты, и я зашел в часовню, где мы с тобой обвенчались.
Элоиза удивилась и невольно мысленно вернулась к событиям того вечера. Она долго не могла оправиться после потери матери и вернулась в Европу, чтобы закончить свои исследования. Молодая женщина выпила пару бокалов вина вместе с парнем, к которому втайне испытывала особое расположение. А следующее, что она помнила, это поиски священника или мирового судьи, пока еще было светло.
Посещение места, где они дали брачные обеты, выглядело сентиментальным. Словно этот день запомнился Джону, и он не считал их брак ошибкой, совершенной под влиянием алкоголя.
Элоиза не удержалась:
– Неужели ты вновь пришел туда?
– Я был недалеко, – объяснил Джон и сжал челюсти – первый признак того, что вся эта беседа давалась ему с не меньшим трудом, чем ей.
Год назад он очень легко отпустил Элоизу, согласился, что они совершили ошибку. А надо было бы попросить ее снова лечь с ним в постель и сложившуюся ситуацию обсудить позднее. Элоизе очень хотелось, чтобы Джон повел себя по-другому. Но нет. Он позволил ей уйти, чем напомнил ее отца, который не вернулся к матери.
Или к ней.
Элоиза отвела взгляд от соблазнительной линии его губ – губ, которые дарили ей острое наслаждение, когда изучали каждую клеточку ее тела.
Они произнесли брачные обеты в Испании. Тогда это казалось романтичным. В винном-то угаре.
– Король Энрике больше не живет в Сан-Ринальдо, – продолжал Джон. – Никто не знает, куда он и его сыновья бежали после переворота. Хотя говорят разное. По одной из версий, он в Аргентине.
Джон откинулся на спинку сиденья, вроде бы легко и беззаботно, но она видела, как напряжены его мускулы под черным пиджаком.
Элоиза впервые увидела его в тот день, когда присоединилась к группе реставраторов в качестве студентки-дипломницы. Джон и еще какой-то человек стояли на строительной площадке и изучали чертежи. По простой одежде и испачканным грязью сапогам она приняла его за рабочего. Но Джон был не просто архитектором, а еще и настоящим художником.
Это и привлекло ее.
К сожалению, она слишком поздно узнала, кто он такой. Джон принадлежал к династии Лэндисов.
Элоиза избегала взгляда его слишком проницательных глаз:
– Откуда мне знать?
За столько лет она научилась лгать без затруднений.
– По всей видимости, ни ты, ни твоя мать никогда не были в Аргентине, но дело не в этом. – Он заставил ее снова посмотреть на него. – Мне плевать, где живет твой царственный отец. Меня заботит лишь тот факт, что ты солгала, в результате чего наш развод застопорился.
– Ну, хорошо, – вздохнула Элоиза. – Если то, что ты говоришь, правда, то, может быть, наш брак недействителен и никакой развод не нужен?
Джон покачал головой:
– Увы. Я справлялся, поверь. Мы с тобой – законные муж и жена.
Джон провел рукой по ее длинным волосам, а затем коснулся ее бедра. Его рука, теплая и родная, взволновала Элоизу. Она готова была поклясться, что ощущает прикосновение его кожи к своей, несмотря на платье. С трудом она заставила себя не придвинуться ближе, но и не отодвинулась.
Элоиза взяла руку Джона и положила ее на его колено: