Страница:
Барбара работала секретарем в отделении кардиологии.
– И я буду очень ей признательна, если она сообщит Лесли и Гарри Фриман о моем местонахождении. Они, вероятно, прямо сейчас в отделении интенсивной терапии с Дейзи. Я оставила их утром в комнате ожидания.
– Я передам Барб, – сказала Стеффи. – Хочешь, принесу тебе бутерброд из столовой?
– Пожалуйста. И я обещаю, что найду пять минут, чтобы его съесть.
– Так-то лучше. – Голос Стеффи был суровым, но ее глаза весело сверкали.
– Позвони мне, если я понадоблюсь, – улыбаясь сказала Шарлотта и вышла из кабинета.
Глава 4
– И я буду очень ей признательна, если она сообщит Лесли и Гарри Фриман о моем местонахождении. Они, вероятно, прямо сейчас в отделении интенсивной терапии с Дейзи. Я оставила их утром в комнате ожидания.
– Я передам Барб, – сказала Стеффи. – Хочешь, принесу тебе бутерброд из столовой?
– Пожалуйста. И я обещаю, что найду пять минут, чтобы его съесть.
– Так-то лучше. – Голос Стеффи был суровым, но ее глаза весело сверкали.
– Позвони мне, если я понадоблюсь, – улыбаясь сказала Шарлотта и вышла из кабинета.
Глава 4
Вернувшись из отделения неотложной помощи, Шарлотта сразу направилась к Стеффи.
– Дэйву пришлось отправить пациентку в больницу. Тим нашелся? Я должна кое-что ему сообщить.
– Он подхватил простуду, поэтому ушел домой. Барб поменяла его смену.
Шарлотта поняла, что это значит. Отделению не хватает персонала, поэтому ей придется работать за Тима.
– Ладно. Пациентка госпитализирована. У миссис Харви брадикардия, и мы с Дэйвом предположили, что у нее гипотиреоз, и отправили сдавать анализ крови. Атропин не подействовал, поэтому пришлось прибегнуть к кардиостимуляции, чтобы выровнять сердечный ритм.
– Я прослежу за ней и вызову тебя, если возникнут проблемы.
Шарлотта знала, что Стеффи опытный работник: она сможет определить проблему и решить, справляться с ней самой или вызвать одного из кардиологов.
– Спасибо, Стеффи. Я осмотрю ее еще раз, когда у меня закончится прием в поликлинике, а сейчас займусь пациентами Тима. Барб удалось выяснить, как Дейзи?
– Она по-прежнему в операционной, – ответила Стеффи.
Шарлотта вздрогнула:
– Вот это действительно не очень хорошо. Уже известно, в чем дело?
– Нет… Не волнуйся раньше времени – у Джеймса отличная репутация.
Шарлотта прикусила губу:
– Я надеюсь, он не подведет.
– Я уверена, что не подведет. Перестань изводить себя и сделай перерыв на обед перед началом смены в поликлинике, ладно? Вот, возьми. – Она протянула Шарлотте пакет с бутербродами.
– Спасибо, ты ангел. Сколько я тебе должна?
Загорелся индикатор вызова – в одной из палат понадобилась помощь медсестры. Стеффи пренебрежительно махнула на Шарлотту рукой:
– Рассчитаешься позже. Я должна бежать. И обязательно отдохни!
– Конечно, отдохну, – пробормотала Шарлотта и стала есть бутерброд, просматривая список пациентов, записанных на прием.
Она отчаянно пыталась сосредоточиться на работе, но то и дело посматривала на пейджер, ожидая информации о состоянии Дейзи.
Ее последним пациентом на сегодняшний день был двенадцатилетний Эллис Мартин, пришедший в сопровождении матери Джуди. Преподаватель физкультуры в средней школе заметил, что у Эллиса слишком учащенное дыхание. Педиатр осмотрел мальчика и нашел шумы в сердце, поэтому направил его к Шарлотте.
– У мальчика наблюдается заболевание, называемое аномалия Эбштейна, – объяснила она. – Это достаточно редкий врожденный порок сердца, но главное, что мы можем помочь Эллису.
– Значит, я серьезно заболею? – спросил Эллис.
Шарлотта улыбнулась.
– Я очень-очень надеюсь, что не заболеешь. – Она принялась быстро рисовать схему на листе бумаги. – Видишь вот эту штуковину? Она называется трехстворчатый клапан. Он расположен между правым предсердием и правым желудочком и состоит из трех створок. Если клапан открыт, кровь переходит из правого предсердия в правый желудочек. Когда желудочек наполняется, его мышца сокращается, и под действием давления крови клапан закрывается, препятствуя обратному току крови в предсердие. В твоем случае, Эллис, клапан расположен слишком низко в твоем сердце, и кровь попадает обратно в предсердие. Это означает, что некоторое количество не насыщенной кислородом крови поступает в организм, а не в легкие. Поэтому ты быстро устаешь и задыхаешься и иногда синеют губы. – Шарлотта аккуратно взяла его за руку и повернула ее ладонью вниз. – Смотри, у тебя синеватые ногти. Я сделала анализ кислорода в крови, и он показал, что уровень кислорода очень низкий. Судя по рентгеновским снимкам, твое сердце расширено, а судя по результатам эхотомографии, сердечный клапан плохо работает. Теперь скажи мне, у тебя часто бывает учащенное сердцебиение?
Мальчик кивнул.
– Сейчас сердечный ритм в норме, но тебе придется носить пульсометр в течение недели, а потом прийти ко мне. Я покажу, как его подключить и делать записи, которые покажут мне, как изменяется твое состояние.
– Что потом? – спросила Джуди.
Сейчас я выпишу Эллису антибиотики. Они его не вылечат, – предупредила Шарлотта, – но не позволят ему подхватить какую-нибудь инфекцию, которая повлияет на внутреннюю оболочку полости сердца.
Джуди принялась нервно что-то записывать в блокнот, и Шарлотта сжала ее руку:
– Вам придется со многим смириться, и, несомненно, у вас возникнет еще множество вопросов. Я могу дать вам буклет с описанием заболевания Эллиса, а также подготовлю соответствующий отчет, где все подробно объясню, так что не нужно ничего записывать. Я отправлю его по почте завтра же утром, а копию переправлю вашему семейному доктору. Я думаю, мальчику предстоит операция, поэтому хочу поговорить с Джеймсом Александером, нашим кардиохирургом.
Эллис выглядел встревоженным:
– Будет больно?
– Будет немного больно после операции, – мягко сказала Шарлотта, – но главное, что мы тебе поможем.
– Почему с ним такое случилось? Отчего он?.. – Джуди умолкла, явно не желая задавать вопросы в присутствии сына.
Шарлотта снова сжала ее руку:
– Это врожденный порок. В случае Эллиса болезнь была диагностирована на ранней стадии. Ваш новый педиатр послал вас ко мне на основании начальных симптомов заболевания, поэтому полагаю, что со временем одышка Эллиса усилится, а синева вокруг губ станет отчетливее. Хорошая новость в том, что если аномалия Эбштейна не диагностирована у ребенка в возрасте до года, то имеется большая вероятность того, что он будет вести нормальную жизнь. У Эллиса болезнь была диагностирована в возрасте двенадцати лет, поэтому у него еще больше шансов вылечиться.
– Но ему придется делать операцию… – начала Джуди, нервно теребя пальцами край блузки.
– Операцию на открытом сердце. – Шарлотта кивнула. – Скорее всего, избежать ее не удастся. Я хочу, чтобы вы пришли на следующей неделе и поговорили со мной и кардиохирургом.
«Кардиохирургом Джеймсом. Великолепным, отчаянным Джеймсом, который не удосужился сообщить мне, как дела у Дейзи», – раздраженно подумала Шарлотта.
Она опомнилась, осознав, что Эллис и Джуди тут вовсе ни при чем и не стоит демонстрировать им свое волнение.
– Если мистер Александер согласится, что Эллису необходимо хирургическое вмешательство, сейчас самое подходящее время для ее проведения. Скоро начнутся школьные каникулы. Если мы проведем операцию в первую неделю отдыха, у него будет несколько недель, чтобы восстановиться перед началом нового учебного года.
– А как насчет занятий физкультурой? Он должен прекратить делать упражнения? – спросила Джуди.
Шарлотта покачала головой:
– Пусть делает то, что сможет. Я бы посоветовала избегать интенсивных занятий, соревнований, но регулярные, размеренные физические нагрузки пойдут на пользу. Это ходьба, плавание, езда на велосипеде. – Она улыбнулась Эллису. – Но никакого спринта!
Как только прием в поликлинике закончился, Шарлотта отправилась на поиски Стеффи.
– Есть новости о Дейзи?
– Пока нет.
Шарлотта вздохнула:
– Тогда я пойду и проверю миссис Харви и займусь пациентами Тима. Надеюсь, что назавтра ему найдется замена.
– Да, Барб уже ее нашла.
– И давай я с тобой рассчитаюсь.
Стеффи закатила глаза:
– Шарлотта, это был бутерброд, и ты покупала для меня бутерброды множество раз. Перестань суетиться.
Шарлотта уже сделала обход и приступила к работе с документами в кабинете, когда появился Джеймс. Он принес два бумажных стаканчика с крышками, в которых был кофе. Шарлотта едва на него не заорала. Ей хотелось узнать, какого черта он держал ее в неведении по поводу результатов операции Дейзи. Но, взглянув Джеймсу в глаза, она почувствовала, как сердце учащенно забилось. Шарлотта обычно не реагировала на мужчин подобным образом. Она не желала так реагировать.
Глубоко вздохнув, она тихо спросила:
– С Дейзи все в порядке?
– С ней все отлично. Держите. – Он протянул ей стаканчик с кофе.
Шарлотта сделала глоток. Кофе оказался таким, какой она любила: крепкий, с небольшим количеством молока.
– Спасибо, – сказала она. – Сегодня у меня наконец появилась возможность выпить что-то горячее. Откуда вы узнали, какой кофе я предпочитаю?
– Спросил у Стеффи. К тому же я задолжал вам после вчерашнего угощения, так что не протестуйте.
– Вы ничего мне не должны, – ответила она.
«Только, пожалуйста, сообщи, как чувствует себя моя пациентка», – мысленно взмолилась Шарлотта.
Джеймс вздохнул:
– Слушайте, мы оба работаем с детьми. Нам предстоит сотрудничать, хотим мы того или нет, и я, например, предпочел бы наладить с вами дружеские отношения. Так лучше для пациентов.
Шарлотта покраснела:
– Намек понят.
– Это не означает, что я вас упрекаю. – Он пропустил пальцы сквозь волосы. – Думаю, мы просто друг друга не поняли.
Шарлотта рассмеялась.
– Что? – спросил Джеймс, нахмурившись.
– У вас взъерошенные волосы, – сказала она.
– И что?
– И я жду, когда вы достанете расческу и подойдете к зеркалу.
– Я не настолько тщеславен. В любом случае я хотел бы рассказать вам о Дейзи.
– Операция должна была закончиться более четырех часов назад, – многозначительно произнесла Шарлотта.
– Возникли осложнения.
Внимательно приглядевшись к Джеймсу, она заметила темные круги у него под глазами и запаниковала:
– Какие осложнения?
– Можно мне присесть? – Джеймс указал на кресло у ее стола.
– Располагайтесь.
Он развалился в кресле и поставил чашку с кофе на стол:
– Операция прошла успешно, но во время ее проведения у пациентки дважды останавливалось сердце, поэтому я задержался. В настоящее время Дейзи уже перевели в отделение интенсивной терапии, и Лесли и Гарри сидят у ее постели.
– Спасибо. Я пойду к ним. Мой отчет может подождать.
– Оставьте их одних еще на несколько минут, – тихо посоветовал Джеймс. – Она еще не пришла в себя, и я сказал родителям, что мы не будем ее будить до завтрашнего утра.
Такова была стандартная процедура после операции на открытом сердце. Это означало, что девочка была подключена к аппарату искусственной вентиляции легких, чтобы организм мог должным образом отдохнуть после операции.
– А как прошел ваш день? – спросил он.
– Очень суматошно, – призналась Шарлотта. – Я понадобилась в отделении неотложной помощи, потому что Тим – второй кардиолог в больнице – ушел домой с простудой.
– Так вы занимаетесь и взрослыми, и детьми?
Обычно я работаю с детьми, а Тим – со взрослыми. Но мы можем заменять друг друга, если понадобится. У меня появился пациент, и я хочу поговорить с вами о нем. Его зовут Эллис, у него аномалия Эбштейна. Думаю, ему придется делать операцию по замене клапана. ЭКГ не показала никаких признаков тахикардии, поэтому я отправила мальчика домой с пульсометром, чтобы точно определить состояние. Но результаты эхотомографии довольно четко показывают, что из-за неудовлетворительной работы клапана наблюдается нарушение кровотока. Я записала его на прием на следующей неделе и думаю, что вы должны их проконсультировать.
– Конечно. Проведем синхронный осмотр.
– Спасибо.
«Шарлотта очень предана профессии», – подумал Джеймс. Она не моргнув глазом занялась пациентами отсутствующего коллеги. Шарлотта, терпеливая и трудолюбивая, отличалась от тех женщин, с которыми он привык общаться. Даже мать Джеймса славилась скандальными похождениями. Шарлотта же словно была тихим оазисом, а сейчас он искал покоя. Она его очаровала, но он не имел ни малейшего понятия, как найти к ней подход.
– Почему вы стали кардиологом? – неожиданно спросил Джеймс.
Шарлотта удивилась вопросу, но решила ответить. Пожав плечами, она сказала:
– Сначала я работала в педиатрии. Однажды к нам поступила девочка с врожденным пороком сердца. Она умерла. После этого я решила переквалифицироваться в кардиологи. Я хотела как-то изменить ситуацию. – Она помолчала, потом спросила: – А как вы стали кардиохирургом?
Джеймс мог бы соврать и придумать какой-нибудь интересный повод, но решил говорить откровенно.
– У меня был не совсем благородный предлог. Я выбирал между кардиохирургией и хирургией головного мозга, но кардиология показалась мне более конкурентоспособной дисциплиной.
– А вы хотели стать лучшим из специалистов, – заметила Шарлотта.
Он одарил ее очаровательной улыбкой:
– Шокирующая информация, не так ли?
– Вы бессовестны.
– Нет, – поправил он ее. – Я честный.
Она равнодушно хмыкнула.
– Спасибо, что сообщили мне о результатах операции. Я думаю, лучше пойти и навестить Фриманов. – Она махнула рукой на документы на столе. – Сегодня письмо отправить не удастся, поэтому не имеет значения, если я подготовлю отчет поздно вечером. К завтрашнему утру я закончу.
Джеймс удивленно выгнул бровь:
– Значит, вы будете работать допоздна?
– Я не собираюсь покидать своих пациентов или их родителей. Они ждут от меня поддержки. В любом случае Тим сделал бы то же самое для меня, если бы я заболела гриппом.
– Слушайте, я задержался в операционной на три часа. Из-за этого мне пришлось перенести осмотр некоторых пациентов, и я должен подготовить отчеты, – сказал он. – Поэтому я тоже буду работать допоздна. Почему бы нам не поужинать вместе?
– Спасибо, но нет.
Джеймс уставился на нее. Что это такое? Она просто сказала «нет» без всяких объяснений.
– Вы уже с кем-то ужинаете сегодня вечером? – догадался он. Шарлотта покачала головой. – Тогда почему бы вам не согласиться?
– Потому что, – произнесла она, – мы предпочитаем разные места для ужина.
– А вы испытайте меня. Скажите, куда вы хотите пойти?
– Спасибо, но я откажусь, – тихо, но очень решительно ответила Шарлотта.
Джеймс не мог вспомнить, когда в последний раз ему отказывала женщина. И это его задело. Но хуже всего было то, что после вчерашнего знакомства с Шарлоттой он не мог перестать о ней думать. Сейчас она вела себя с ним вежливо и мило, часто улыбалась, однако у него сложилось ощущение, что она намеренно держала дистанцию. И он понятия не имел, почему она так поступает.
– Вы измените свое решение, если я скажу, что никого не знаю в этом городе и очень стараюсь подружиться с вами, а совсем не приглашаю на свидание? – спросил Джеймс.
Настороженность тут же улетучилась из ее взгляда.
– Подружиться? – переспросила Шарлотта.
– Угу. Я плачу, так как сегодняшний ужин – моя идея, но если вы будете чувствовать себя лучше, то сможете заплатить в следующий раз.
Шарлотта молчала так долго, что он едва не взорвался от нетерпения. А потом кивнула:
– Поужинаем как друзья.
– Хорошо. – Джеймс взял чашку с письменного стола и поднялся. – Я буду в своем кабинете. Зайдите ко мне, когда поговорите с Фриманами.
– Ладно. Джеймс? – окликнула Шарлотта, когда он уже был в дверях. На этот раз она искренне ему улыбнулась – у него замерло сердце. – Спасибо за кофе.
Когда Шарлотта вошла в палату отделения интенсивной терапии, Фриманы выглядели уставшими и напряженными, но чуть менее взволнованными, чем утром.
Она обняла их обоих:
– Извините, что не пришла раньше.
– Все нормально, мы получили ваши сообщения. Та милая дама сказала, что вы должны держать оборону. – Лесли разочарованно покачала головой. – К сожалению, я не помню ее имени.
– Барбара, – мягко сказала Шарлотта.
– Жаль, что я сразу не запомнила.
– Ничего удивительного. У вас был чертовски тяжелый день.
Лесли вздрогнула:
– Подумать только, мы чуть ее не потеряли.
Гарри обнял жену за плечи и прижал к себе:
– Эй, Дейзи боец, как и ее мама. Она не сдастся так легко, и мы определенно ей этого не позволим.
«Они переживают тяжелейшие времена, – подумала Шарлотта, – и все же им повезло, что они вместе, сильно любят друг друга и преодолевают все тревоги». Шарлотта думала, что никогда не сможет чувствовать ничего подобного. Только не после того, как с ней поступил Майкл.
Она отмахнулась от этой мысли. Какая чушь!
Шарлотта приняла решение и знала, что поступает правильно. Незачем мечтать и витать в облаках. Она – практик по натуре, рассудительный специалист и должна об этом помнить.
– Джеймс нам очень помог. Он провел с нами полчаса, хотя столько времени делал операцию нашей Дейзи и даже не отдохнул. Наверное, он был совсем измотанным, но ни разу на это не намекнул, чтобы мы не стеснялись с ним разговаривать. Он прекрасный человек, – сказала Лесли.
Прекрасный человек? Возможно. Но еще и опасный. Шарлотта, вероятно, сошла с ума, согласившись с ним поужинать как друг.
– А теперь идите к Дейзи, – проговорила Шарлотта. – Я зашла, чтобы узнать, как у вас дела. Помните, что вы можете звонить мне в любое время, если вас что-то побеспокоит. Сегодня вечером я возьму пейджер домой.
– Спасибо. – Гарри ее обнял.
Подготовив отчет, Шарлотта направилась в кабинет Джеймса. Мгновение она понаблюдала за ним из-за двери. Он сосредоточенно просматривал документы, не замечая ее присутствия. Несмотря на серьезное выражение лица, он был по-прежнему великолепен: тонкие скулы, длинные темные, чувственные ресницы, зовущие к поцелуям губы.
Похоже, ужин с ним сегодня вечером – плохая идея. Может, лучше ей отказаться, сославшись на головную боль? И все же Шарлотте хотелось узнать, что скрывается за гламурной внешностью Джеймса. Говоря о том, что желает с ней подружиться, он казался немного уязвимым. Именно поэтому Шарлотта не смогла ему отказать.
Она постучала в дверь. Джеймс поднял глаза и спросил:
– Привет. Как Фриманы?
– В порядке. Я беру с собой пейджер на всякий случай.
– Я тоже возьму пейджер, – сказал он, в очередной раз удивив ее. – Умираю от голода. Дайте мне две секунды, чтобы сохранить файл.
Закончив с делами, Джеймс выключил компьютер.
– Так, куда мы идем? – спросил он.
– В десяти минутах отсюда находится паб. Там подают лучшую лазанью в Сейнт-Пиране.
– Я обожаю лазанью. Договорились. Ваш автомобиль на стоянке больницы?
– Нет, я хожу пешком.
– Значит, пойдем?
У Шарлотты возникло неприятное предчувствие, что Джеймс собирается проводить ее домой, а она совсем не была к этому готова. Ей вообще не следовало соглашаться с ним ужинать.
– Договорились, – поспешно произнесла она.
В пабе было полно народу, но Джеймсу удалось найти столик в тихом уголке. Он заказал то же, что и Шарлотта, в том числе и бутылку минеральной воды. Она вопросительно на него посмотрела.
– Если позвонят родители Дейзи, мне тоже придется вернуться в больницу, – напомнил он. – Я никогда не употребляю алкоголь, если есть вероятность того, что меня вызовут к пациенту.
Они непринужденно болтали, в основном о работе, и Шарлотта почувствовала себя спокойнее. Джеймс оказался хорошим собеседником и знал кучу смешных анекдотов. Она не могла вспомнить, когда в последний раз так наслаждалась вечером. В какой-то момент они оба потянулись к напитку, и их пальцы соприкоснулись. Шарлотта не стала отдергивать руку, как делала обычно. Наоборот, ей понравилось его прикосновение.
А вот это уже тревожный симптом. И одновременно приятный. Что-то заинтересовало ее в Джеймсе. Шарлотта не могла понять, что именно, но он… отличался от остальных. Вне сомнения, он не был похож на Майкла и на других мужчин, с которыми она встречалась прежде.
– Дэйву пришлось отправить пациентку в больницу. Тим нашелся? Я должна кое-что ему сообщить.
– Он подхватил простуду, поэтому ушел домой. Барб поменяла его смену.
Шарлотта поняла, что это значит. Отделению не хватает персонала, поэтому ей придется работать за Тима.
– Ладно. Пациентка госпитализирована. У миссис Харви брадикардия, и мы с Дэйвом предположили, что у нее гипотиреоз, и отправили сдавать анализ крови. Атропин не подействовал, поэтому пришлось прибегнуть к кардиостимуляции, чтобы выровнять сердечный ритм.
– Я прослежу за ней и вызову тебя, если возникнут проблемы.
Шарлотта знала, что Стеффи опытный работник: она сможет определить проблему и решить, справляться с ней самой или вызвать одного из кардиологов.
– Спасибо, Стеффи. Я осмотрю ее еще раз, когда у меня закончится прием в поликлинике, а сейчас займусь пациентами Тима. Барб удалось выяснить, как Дейзи?
– Она по-прежнему в операционной, – ответила Стеффи.
Шарлотта вздрогнула:
– Вот это действительно не очень хорошо. Уже известно, в чем дело?
– Нет… Не волнуйся раньше времени – у Джеймса отличная репутация.
Шарлотта прикусила губу:
– Я надеюсь, он не подведет.
– Я уверена, что не подведет. Перестань изводить себя и сделай перерыв на обед перед началом смены в поликлинике, ладно? Вот, возьми. – Она протянула Шарлотте пакет с бутербродами.
– Спасибо, ты ангел. Сколько я тебе должна?
Загорелся индикатор вызова – в одной из палат понадобилась помощь медсестры. Стеффи пренебрежительно махнула на Шарлотту рукой:
– Рассчитаешься позже. Я должна бежать. И обязательно отдохни!
– Конечно, отдохну, – пробормотала Шарлотта и стала есть бутерброд, просматривая список пациентов, записанных на прием.
Она отчаянно пыталась сосредоточиться на работе, но то и дело посматривала на пейджер, ожидая информации о состоянии Дейзи.
Ее последним пациентом на сегодняшний день был двенадцатилетний Эллис Мартин, пришедший в сопровождении матери Джуди. Преподаватель физкультуры в средней школе заметил, что у Эллиса слишком учащенное дыхание. Педиатр осмотрел мальчика и нашел шумы в сердце, поэтому направил его к Шарлотте.
– У мальчика наблюдается заболевание, называемое аномалия Эбштейна, – объяснила она. – Это достаточно редкий врожденный порок сердца, но главное, что мы можем помочь Эллису.
– Значит, я серьезно заболею? – спросил Эллис.
Шарлотта улыбнулась.
– Я очень-очень надеюсь, что не заболеешь. – Она принялась быстро рисовать схему на листе бумаги. – Видишь вот эту штуковину? Она называется трехстворчатый клапан. Он расположен между правым предсердием и правым желудочком и состоит из трех створок. Если клапан открыт, кровь переходит из правого предсердия в правый желудочек. Когда желудочек наполняется, его мышца сокращается, и под действием давления крови клапан закрывается, препятствуя обратному току крови в предсердие. В твоем случае, Эллис, клапан расположен слишком низко в твоем сердце, и кровь попадает обратно в предсердие. Это означает, что некоторое количество не насыщенной кислородом крови поступает в организм, а не в легкие. Поэтому ты быстро устаешь и задыхаешься и иногда синеют губы. – Шарлотта аккуратно взяла его за руку и повернула ее ладонью вниз. – Смотри, у тебя синеватые ногти. Я сделала анализ кислорода в крови, и он показал, что уровень кислорода очень низкий. Судя по рентгеновским снимкам, твое сердце расширено, а судя по результатам эхотомографии, сердечный клапан плохо работает. Теперь скажи мне, у тебя часто бывает учащенное сердцебиение?
Мальчик кивнул.
– Сейчас сердечный ритм в норме, но тебе придется носить пульсометр в течение недели, а потом прийти ко мне. Я покажу, как его подключить и делать записи, которые покажут мне, как изменяется твое состояние.
– Что потом? – спросила Джуди.
Сейчас я выпишу Эллису антибиотики. Они его не вылечат, – предупредила Шарлотта, – но не позволят ему подхватить какую-нибудь инфекцию, которая повлияет на внутреннюю оболочку полости сердца.
Джуди принялась нервно что-то записывать в блокнот, и Шарлотта сжала ее руку:
– Вам придется со многим смириться, и, несомненно, у вас возникнет еще множество вопросов. Я могу дать вам буклет с описанием заболевания Эллиса, а также подготовлю соответствующий отчет, где все подробно объясню, так что не нужно ничего записывать. Я отправлю его по почте завтра же утром, а копию переправлю вашему семейному доктору. Я думаю, мальчику предстоит операция, поэтому хочу поговорить с Джеймсом Александером, нашим кардиохирургом.
Эллис выглядел встревоженным:
– Будет больно?
– Будет немного больно после операции, – мягко сказала Шарлотта, – но главное, что мы тебе поможем.
– Почему с ним такое случилось? Отчего он?.. – Джуди умолкла, явно не желая задавать вопросы в присутствии сына.
Шарлотта снова сжала ее руку:
– Это врожденный порок. В случае Эллиса болезнь была диагностирована на ранней стадии. Ваш новый педиатр послал вас ко мне на основании начальных симптомов заболевания, поэтому полагаю, что со временем одышка Эллиса усилится, а синева вокруг губ станет отчетливее. Хорошая новость в том, что если аномалия Эбштейна не диагностирована у ребенка в возрасте до года, то имеется большая вероятность того, что он будет вести нормальную жизнь. У Эллиса болезнь была диагностирована в возрасте двенадцати лет, поэтому у него еще больше шансов вылечиться.
– Но ему придется делать операцию… – начала Джуди, нервно теребя пальцами край блузки.
– Операцию на открытом сердце. – Шарлотта кивнула. – Скорее всего, избежать ее не удастся. Я хочу, чтобы вы пришли на следующей неделе и поговорили со мной и кардиохирургом.
«Кардиохирургом Джеймсом. Великолепным, отчаянным Джеймсом, который не удосужился сообщить мне, как дела у Дейзи», – раздраженно подумала Шарлотта.
Она опомнилась, осознав, что Эллис и Джуди тут вовсе ни при чем и не стоит демонстрировать им свое волнение.
– Если мистер Александер согласится, что Эллису необходимо хирургическое вмешательство, сейчас самое подходящее время для ее проведения. Скоро начнутся школьные каникулы. Если мы проведем операцию в первую неделю отдыха, у него будет несколько недель, чтобы восстановиться перед началом нового учебного года.
– А как насчет занятий физкультурой? Он должен прекратить делать упражнения? – спросила Джуди.
Шарлотта покачала головой:
– Пусть делает то, что сможет. Я бы посоветовала избегать интенсивных занятий, соревнований, но регулярные, размеренные физические нагрузки пойдут на пользу. Это ходьба, плавание, езда на велосипеде. – Она улыбнулась Эллису. – Но никакого спринта!
Как только прием в поликлинике закончился, Шарлотта отправилась на поиски Стеффи.
– Есть новости о Дейзи?
– Пока нет.
Шарлотта вздохнула:
– Тогда я пойду и проверю миссис Харви и займусь пациентами Тима. Надеюсь, что назавтра ему найдется замена.
– Да, Барб уже ее нашла.
– И давай я с тобой рассчитаюсь.
Стеффи закатила глаза:
– Шарлотта, это был бутерброд, и ты покупала для меня бутерброды множество раз. Перестань суетиться.
Шарлотта уже сделала обход и приступила к работе с документами в кабинете, когда появился Джеймс. Он принес два бумажных стаканчика с крышками, в которых был кофе. Шарлотта едва на него не заорала. Ей хотелось узнать, какого черта он держал ее в неведении по поводу результатов операции Дейзи. Но, взглянув Джеймсу в глаза, она почувствовала, как сердце учащенно забилось. Шарлотта обычно не реагировала на мужчин подобным образом. Она не желала так реагировать.
Глубоко вздохнув, она тихо спросила:
– С Дейзи все в порядке?
– С ней все отлично. Держите. – Он протянул ей стаканчик с кофе.
Шарлотта сделала глоток. Кофе оказался таким, какой она любила: крепкий, с небольшим количеством молока.
– Спасибо, – сказала она. – Сегодня у меня наконец появилась возможность выпить что-то горячее. Откуда вы узнали, какой кофе я предпочитаю?
– Спросил у Стеффи. К тому же я задолжал вам после вчерашнего угощения, так что не протестуйте.
– Вы ничего мне не должны, – ответила она.
«Только, пожалуйста, сообщи, как чувствует себя моя пациентка», – мысленно взмолилась Шарлотта.
Джеймс вздохнул:
– Слушайте, мы оба работаем с детьми. Нам предстоит сотрудничать, хотим мы того или нет, и я, например, предпочел бы наладить с вами дружеские отношения. Так лучше для пациентов.
Шарлотта покраснела:
– Намек понят.
– Это не означает, что я вас упрекаю. – Он пропустил пальцы сквозь волосы. – Думаю, мы просто друг друга не поняли.
Шарлотта рассмеялась.
– Что? – спросил Джеймс, нахмурившись.
– У вас взъерошенные волосы, – сказала она.
– И что?
– И я жду, когда вы достанете расческу и подойдете к зеркалу.
– Я не настолько тщеславен. В любом случае я хотел бы рассказать вам о Дейзи.
– Операция должна была закончиться более четырех часов назад, – многозначительно произнесла Шарлотта.
– Возникли осложнения.
Внимательно приглядевшись к Джеймсу, она заметила темные круги у него под глазами и запаниковала:
– Какие осложнения?
– Можно мне присесть? – Джеймс указал на кресло у ее стола.
– Располагайтесь.
Он развалился в кресле и поставил чашку с кофе на стол:
– Операция прошла успешно, но во время ее проведения у пациентки дважды останавливалось сердце, поэтому я задержался. В настоящее время Дейзи уже перевели в отделение интенсивной терапии, и Лесли и Гарри сидят у ее постели.
– Спасибо. Я пойду к ним. Мой отчет может подождать.
– Оставьте их одних еще на несколько минут, – тихо посоветовал Джеймс. – Она еще не пришла в себя, и я сказал родителям, что мы не будем ее будить до завтрашнего утра.
Такова была стандартная процедура после операции на открытом сердце. Это означало, что девочка была подключена к аппарату искусственной вентиляции легких, чтобы организм мог должным образом отдохнуть после операции.
– А как прошел ваш день? – спросил он.
– Очень суматошно, – призналась Шарлотта. – Я понадобилась в отделении неотложной помощи, потому что Тим – второй кардиолог в больнице – ушел домой с простудой.
– Так вы занимаетесь и взрослыми, и детьми?
Обычно я работаю с детьми, а Тим – со взрослыми. Но мы можем заменять друг друга, если понадобится. У меня появился пациент, и я хочу поговорить с вами о нем. Его зовут Эллис, у него аномалия Эбштейна. Думаю, ему придется делать операцию по замене клапана. ЭКГ не показала никаких признаков тахикардии, поэтому я отправила мальчика домой с пульсометром, чтобы точно определить состояние. Но результаты эхотомографии довольно четко показывают, что из-за неудовлетворительной работы клапана наблюдается нарушение кровотока. Я записала его на прием на следующей неделе и думаю, что вы должны их проконсультировать.
– Конечно. Проведем синхронный осмотр.
– Спасибо.
«Шарлотта очень предана профессии», – подумал Джеймс. Она не моргнув глазом занялась пациентами отсутствующего коллеги. Шарлотта, терпеливая и трудолюбивая, отличалась от тех женщин, с которыми он привык общаться. Даже мать Джеймса славилась скандальными похождениями. Шарлотта же словно была тихим оазисом, а сейчас он искал покоя. Она его очаровала, но он не имел ни малейшего понятия, как найти к ней подход.
– Почему вы стали кардиологом? – неожиданно спросил Джеймс.
Шарлотта удивилась вопросу, но решила ответить. Пожав плечами, она сказала:
– Сначала я работала в педиатрии. Однажды к нам поступила девочка с врожденным пороком сердца. Она умерла. После этого я решила переквалифицироваться в кардиологи. Я хотела как-то изменить ситуацию. – Она помолчала, потом спросила: – А как вы стали кардиохирургом?
Джеймс мог бы соврать и придумать какой-нибудь интересный повод, но решил говорить откровенно.
– У меня был не совсем благородный предлог. Я выбирал между кардиохирургией и хирургией головного мозга, но кардиология показалась мне более конкурентоспособной дисциплиной.
– А вы хотели стать лучшим из специалистов, – заметила Шарлотта.
Он одарил ее очаровательной улыбкой:
– Шокирующая информация, не так ли?
– Вы бессовестны.
– Нет, – поправил он ее. – Я честный.
Она равнодушно хмыкнула.
– Спасибо, что сообщили мне о результатах операции. Я думаю, лучше пойти и навестить Фриманов. – Она махнула рукой на документы на столе. – Сегодня письмо отправить не удастся, поэтому не имеет значения, если я подготовлю отчет поздно вечером. К завтрашнему утру я закончу.
Джеймс удивленно выгнул бровь:
– Значит, вы будете работать допоздна?
– Я не собираюсь покидать своих пациентов или их родителей. Они ждут от меня поддержки. В любом случае Тим сделал бы то же самое для меня, если бы я заболела гриппом.
– Слушайте, я задержался в операционной на три часа. Из-за этого мне пришлось перенести осмотр некоторых пациентов, и я должен подготовить отчеты, – сказал он. – Поэтому я тоже буду работать допоздна. Почему бы нам не поужинать вместе?
– Спасибо, но нет.
Джеймс уставился на нее. Что это такое? Она просто сказала «нет» без всяких объяснений.
– Вы уже с кем-то ужинаете сегодня вечером? – догадался он. Шарлотта покачала головой. – Тогда почему бы вам не согласиться?
– Потому что, – произнесла она, – мы предпочитаем разные места для ужина.
– А вы испытайте меня. Скажите, куда вы хотите пойти?
– Спасибо, но я откажусь, – тихо, но очень решительно ответила Шарлотта.
Джеймс не мог вспомнить, когда в последний раз ему отказывала женщина. И это его задело. Но хуже всего было то, что после вчерашнего знакомства с Шарлоттой он не мог перестать о ней думать. Сейчас она вела себя с ним вежливо и мило, часто улыбалась, однако у него сложилось ощущение, что она намеренно держала дистанцию. И он понятия не имел, почему она так поступает.
– Вы измените свое решение, если я скажу, что никого не знаю в этом городе и очень стараюсь подружиться с вами, а совсем не приглашаю на свидание? – спросил Джеймс.
Настороженность тут же улетучилась из ее взгляда.
– Подружиться? – переспросила Шарлотта.
– Угу. Я плачу, так как сегодняшний ужин – моя идея, но если вы будете чувствовать себя лучше, то сможете заплатить в следующий раз.
Шарлотта молчала так долго, что он едва не взорвался от нетерпения. А потом кивнула:
– Поужинаем как друзья.
– Хорошо. – Джеймс взял чашку с письменного стола и поднялся. – Я буду в своем кабинете. Зайдите ко мне, когда поговорите с Фриманами.
– Ладно. Джеймс? – окликнула Шарлотта, когда он уже был в дверях. На этот раз она искренне ему улыбнулась – у него замерло сердце. – Спасибо за кофе.
Когда Шарлотта вошла в палату отделения интенсивной терапии, Фриманы выглядели уставшими и напряженными, но чуть менее взволнованными, чем утром.
Она обняла их обоих:
– Извините, что не пришла раньше.
– Все нормально, мы получили ваши сообщения. Та милая дама сказала, что вы должны держать оборону. – Лесли разочарованно покачала головой. – К сожалению, я не помню ее имени.
– Барбара, – мягко сказала Шарлотта.
– Жаль, что я сразу не запомнила.
– Ничего удивительного. У вас был чертовски тяжелый день.
Лесли вздрогнула:
– Подумать только, мы чуть ее не потеряли.
Гарри обнял жену за плечи и прижал к себе:
– Эй, Дейзи боец, как и ее мама. Она не сдастся так легко, и мы определенно ей этого не позволим.
«Они переживают тяжелейшие времена, – подумала Шарлотта, – и все же им повезло, что они вместе, сильно любят друг друга и преодолевают все тревоги». Шарлотта думала, что никогда не сможет чувствовать ничего подобного. Только не после того, как с ней поступил Майкл.
Она отмахнулась от этой мысли. Какая чушь!
Шарлотта приняла решение и знала, что поступает правильно. Незачем мечтать и витать в облаках. Она – практик по натуре, рассудительный специалист и должна об этом помнить.
– Джеймс нам очень помог. Он провел с нами полчаса, хотя столько времени делал операцию нашей Дейзи и даже не отдохнул. Наверное, он был совсем измотанным, но ни разу на это не намекнул, чтобы мы не стеснялись с ним разговаривать. Он прекрасный человек, – сказала Лесли.
Прекрасный человек? Возможно. Но еще и опасный. Шарлотта, вероятно, сошла с ума, согласившись с ним поужинать как друг.
– А теперь идите к Дейзи, – проговорила Шарлотта. – Я зашла, чтобы узнать, как у вас дела. Помните, что вы можете звонить мне в любое время, если вас что-то побеспокоит. Сегодня вечером я возьму пейджер домой.
– Спасибо. – Гарри ее обнял.
Подготовив отчет, Шарлотта направилась в кабинет Джеймса. Мгновение она понаблюдала за ним из-за двери. Он сосредоточенно просматривал документы, не замечая ее присутствия. Несмотря на серьезное выражение лица, он был по-прежнему великолепен: тонкие скулы, длинные темные, чувственные ресницы, зовущие к поцелуям губы.
Похоже, ужин с ним сегодня вечером – плохая идея. Может, лучше ей отказаться, сославшись на головную боль? И все же Шарлотте хотелось узнать, что скрывается за гламурной внешностью Джеймса. Говоря о том, что желает с ней подружиться, он казался немного уязвимым. Именно поэтому Шарлотта не смогла ему отказать.
Она постучала в дверь. Джеймс поднял глаза и спросил:
– Привет. Как Фриманы?
– В порядке. Я беру с собой пейджер на всякий случай.
– Я тоже возьму пейджер, – сказал он, в очередной раз удивив ее. – Умираю от голода. Дайте мне две секунды, чтобы сохранить файл.
Закончив с делами, Джеймс выключил компьютер.
– Так, куда мы идем? – спросил он.
– В десяти минутах отсюда находится паб. Там подают лучшую лазанью в Сейнт-Пиране.
– Я обожаю лазанью. Договорились. Ваш автомобиль на стоянке больницы?
– Нет, я хожу пешком.
– Значит, пойдем?
У Шарлотты возникло неприятное предчувствие, что Джеймс собирается проводить ее домой, а она совсем не была к этому готова. Ей вообще не следовало соглашаться с ним ужинать.
– Договорились, – поспешно произнесла она.
В пабе было полно народу, но Джеймсу удалось найти столик в тихом уголке. Он заказал то же, что и Шарлотта, в том числе и бутылку минеральной воды. Она вопросительно на него посмотрела.
– Если позвонят родители Дейзи, мне тоже придется вернуться в больницу, – напомнил он. – Я никогда не употребляю алкоголь, если есть вероятность того, что меня вызовут к пациенту.
Они непринужденно болтали, в основном о работе, и Шарлотта почувствовала себя спокойнее. Джеймс оказался хорошим собеседником и знал кучу смешных анекдотов. Она не могла вспомнить, когда в последний раз так наслаждалась вечером. В какой-то момент они оба потянулись к напитку, и их пальцы соприкоснулись. Шарлотта не стала отдергивать руку, как делала обычно. Наоборот, ей понравилось его прикосновение.
А вот это уже тревожный симптом. И одновременно приятный. Что-то заинтересовало ее в Джеймсе. Шарлотта не могла понять, что именно, но он… отличался от остальных. Вне сомнения, он не был похож на Майкла и на других мужчин, с которыми она встречалась прежде.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента