Кейт Карлайл. Сладкая капитуляция

   Вот только Камерону почему-то все еще казалось, что Джулия Периш решила провести его. Кто докажет, что она забеременела не специально? Всем известно, что у Дьюков денег куры не клюют, так что где гарантия, что она не рассчитывала на солидные барыши? Камерон никогда не оставит своего сына, вот только это не значит, что Джулия может рассчитывать на беззаботную жизнь за его счет.
   Когда Джейк наконец уснул, они вышли в коридор.
   – Я требую тест на установление отцовства.
   Джулия замерла на месте. Похоже, он смог ее удивить, неужели она ожидала, что он поверит ей на слово? Правда, глядя на нее теперь, Камерон вспомнил, что всегда читал ее как открытую книгу, всегда мог определить по выражению лица, чего она хочет, что чувствует. Разве она способна притворяться?
   Конечно, способна, на это были способны почти все женщины, с которыми ему доводилось встречаться.
   – Ладно, – неохотно согласилась Джулия, – будет тебе тест, раз ты этого так хочешь.
   – Договорились, как насчет завтра?
   – Завтра начинается конференция, – возразила Джулия, направляясь в гостиную. А Камерон стоял и смотрел на ее грациозные сексуальные движения. Их он тоже помнил. – Я не смогу отвезти ребенка к доктору раньше, чем она закончится. – Джулия подняла со столика открытую книжку.
   – Подожди, ты приехала на конференцию?
   – Разумеется. – Джулия смотрела на него так, будто у него выросла вторая голова. – А как еще я могла оказаться в твоем номере?
   «Захотела моих денег?» – подумал Камерон, хоть и не стал говорить этого вслух. Он не какой-нибудь там болван, вот только в последнее время ему приходится что-то уж слишком часто напоминать себе об этом. Камерон закашлялся, чтобы скрыть замешательство.
   – Всегда можно вызвать медсестру на дом. Пусть она завтра придет за кровью для анализа.
   – Ладно. – Джулия заметно дрожала, потирая руки.
   – Что-то не так?
   – Я понимаю, что это необходимо, – вздохнула Джулия, – но все равно меня трясет от одной мысли, что у него возьмут кровь.
   – Совершенно необходимо, – подтвердил Камерон, пытаясь отогнать образ шприца, впивающегося в руку Джейка. У него и самого уже возникли сомнения в необходимости этой процедуры, ведь он заговорил об установлении отцовства, только чтобы наказать Джулию, но ведь это не ей, а Джейку проткнут руку. А он еще слишком мал для таких испытаний.
   Вот кого он пытается обмануть? Джейк – его ребенок, это видно и без всякого теста.
   Джулия выбрала не самый удачный способ, чтобы обо всем рассказать, но тем не менее он ей верит. Вот только ей об этом пока рано говорить, пусть сперва немного помучается. А завтра утром после парочки чашек кофе можно будет и признаться.
   – Ладно, – согласилась Джулия, подбирая сексуальную кофточку, валявшуюся на стуле, и доставая из-под стола туфли. Затем она пошла на кухню за детскими бутылочками.
   – Что ты делаешь?
   – Собираюсь.
   – Подожди, – Камерон схватил ее за руку, чтобы остановить, – никаких сборов, ты остаешься здесь.
   – Но раз ты вернулся, мы не можем здесь остаться.
   – Как раз наоборот, раз я вернулся, то вы должны здесь остаться, – решительно возразил Камерон.
   Джулия удивленно подняла свои огромные глаза. Чертовски сексуально, непонятно только почему. Наверное, его возбуждает ощутимый в этом взгляде вызов.
   – Если думаешь, что между нами что-нибудь будет, то ты ошибаешься, – сказала она, покачав головой.
   – Солнышко, практика показывает, что между нами может быть все, что угодно.
   – Так, слушай…
   – Ладно, сегодня между нами ничего не будет. – Изобразив полное безразличие, он выпустил руку Джулии и пошел в гостиную. – Но ты сегодня ночуешь здесь.
   – Хорошо, я как раз не хочу будить ребенка, а завтра утром мы переберемся в другой номер.
   Камерон почувствовал приступ раздражения и, пытаясь его скрыть, схватил очередную бутылку пива.
   – Детка, ты меня не поняла. Вы останетесь здесь, пока не будет установлено отцовство. В общем-то, можете оставаться и до конца конференции, все равно раньше, чем она завершится, свободных номеров не появится.
   Джулия судорожно сжала зубы.
   – Я отказалась от своего номера, когда Селли уговорила меня остановиться в твоем номере. А теперь его наверняка заняли.
   – Наверняка, можешь даже и не сомневаться. Помимо твоей конференции в эти выходные проходят еще и соревнования по гольфу.
   – Но ты же хозяин этого отеля, ты сможешь найти нам с Джейком другой номер.
   – Смог бы, вот только я не собираюсь этого делать, – спокойно ответил Камерон и махнул рукой в сторону спальни. – Если это мой сын, то я хочу, чтобы он остался здесь. Со мной. Ведь мы совсем скоро узнаем правду, да?
 
   «Неплохо получилось», – подумала Джулия, устраиваясь на кровати в комнате для гостей. А Джейк спокойно спал, даже и не подозревая обо всех этих треволнениях. И она с радостью прислушивалась к спокойному дыханию малыша, надеясь, что его минуют все горести.
   Джулия попыталась представить себе сына, как он весело машет ручками, смеется, вот только эту прекрасную картинку все время нарушал образ Камерона.
   Она даже вздрогнула, вспомнив, как быстро растаяла в его руках. И откуда у него над ней такая власть? Она отлично знала, что рано или поздно ей придется познакомить его с Джейком, и тщательно готовилась к этой встрече. Вот только все получилось слишком уж неожиданно. Зато теперь она знает, с какой легкостью Камерон может управлять ею, ведь стоит ему только поманить пальцем, и она не задумываясь побежит к нему.
   Похоже, он оказался прав.
   И всего через несколько часов им предстоит новая встреча. Пойдет ли она у него на поводу? Или сможет побороть искушение?
   Зевнув, Джулия поправила подушку и, считая до десяти, попыталась расслабиться. Для завтрашней схватки ей понадобятся все силы, так что надо хорошенько выспаться.
 
   Камерон потянулся, попытался перевернуться на спину… и оказался на полу.
   – Что за?.. Где это я?
   Его мозг потихоньку начал работать, и он со стоном вспомнил, где провел ночь. Камерон осторожно поднялся с пола и уселся на диван, с которого свалился.
   После того как Джулия отправилась спать, он допил пиво и попытался смотреть матч, вот только игра почему-то совсем не радовала. Тогда он отправился в кровать и попытался заснуть, но мысли о спящей в соседней комнате гостье не давали ему уснуть. Ведь ему так хотелось оказаться с ней в одной кровати, чувствовать, как ее тело прижимается к его телу, ощущать ее тепло.
   Вот только не всегда ты получаешь то, чего хочешь. Или хотя бы не сразу. Ладно, рано или поздно она все равно окажется в его кровати.
   Из-за этих мыслей он так и не сумел заснуть, а потом перебрался в гостиную, понадеявшись, что телевизор его усыпит. В итоге ему все же удалось уснуть, вот только теперь, пытаясь растереть ушибленный позвоночник, он об этом уже жалел. Черт, этот диван кажется таким огромным и удобным, но спать на нем все же не стоило. Теперь вся спина ноет, как капризная школьница. Камерон пытался растереть спину, а заодно вспомнить, когда он успел превратиться в старую развалину. Ведь ему всего тридцать с небольшим.
   Чтобы избавится от боли, Камерон решил хорошенько размяться и, надев шорты и кроссовки, отправился на двадцатиминутную пробежку.
   Завершив тренировку горячим душем и двумя чашками кофе, он почувствовал себя значительно лучше. Отлично, сегодня ему просто необходимо быть в форме, чтобы разобраться со свалившимися ему на голову гостями.
   – Дада!
   А вот и они.
   – Доброе утро, – поздоровалась Джулия, заходя с ребенком на руках. Джейк лежал в какой-то специальной переноске для детей, и Камерон не задумываясь взял ее из рук Джулии и положил вместе с ребенком на стол.
   Сегодня она надела темно-синий костюм в полоску, белую блузку и черные туфли, а волнистые светлые волосы собрала в хвост. Даже непонятно, что в ней кажется ему сейчас таким сексуальным, но, глядя, как она надкусывает яблоко и греет бутылочку для ребенка, Камерон почувствовал всю шаткость своего положения.
   – Дада, – прошептал Джейк, глядя ему прямо в глаза.
   – Он часто повторяет это слово, – заметил Камерон, глядя на ребенка. Теперь его не так уж и волновало это раз за разом повторяющееся восклицание.
   – Ему просто нравится чувствовать это слово на языке, – пояснила Джулия, моргнула и поспешно повернулась к кофеварке.
   Рассмеявшись, Камерон посмотрел на покрасневшую Джулию. Она сказала, не подумав, и только теперь поняла, что ляпнула. Вот только Камерон сразу представил, что бы ему понравилось чувствовать языком.
   – Мне через сорок минут надо быть на конференции, – поспешно сказала Джулия, возвращаясь к делам. – Я вызвала няню, и она будет здесь в любую минуту. Но если ты не хочешь, чтобы в номере был кто-нибудь посторонний, то я все понимаю. Я подыщу что-нибудь…
   – Пусть няня остается здесь.
   – Отлично. Спасибо.
   – Хорошо спала?
   – Замечательно, спасибо, – ответила Джулия, поднимая чашку с кофе, – а ты?
   – Спал как убитый, – соврал Камерон.
   – Рада за тебя.
   Как-то неловко все получилось. Прислонившись к барной стойке, Камерон наблюдал, как Джулия ставит чашку в посудомоечную машину. Затем он взглянул на мирно спящего Джейка. Чудесно.
   Но тут раздался звонок в дверь, и мальчик проснулся, его губы дрожали, и он явно собирался заплакать.
   – Эй, приятель, все в порядке, – мягко проговорил Камерон, поглаживая Джейка, – не волнуйся, я тоже иногда пугаюсь звонков.
   Малыш посмотрел на него так пристально, что Камерон почувствовал себя в это мгновение самым важным человеком в мире.
   – Наверное, няня пришла, – хрипловато предположила Джулия, – я открою.
   Через десять минут няня с ребенком устроились в спальне для гостей, а Джулия собралась уходить. С сумочкой на плече и портфелем в руке она походила скорее на заурядного адвоката, чем на лучшего пекаря Калифорнии. Камерон проводил ее до выхода и любезно открыл дверь.
   – Я ей все показала и на всякий случай оставила свою карточку, – Джулия явно нервничала, – я буду на связи.
   – Все будет в порядке, – пообещал Камерон, загораживая проход. – Мы еще не все решили с тестом на отцовство.
   – А я так надеялась, что ты передумаешь. – Нахмурившись, Джулия положила портфель.
   – Ты правда думаешь, что я буду платить за ребенка, не удостоверившись, что это мой сын? – спросил он, нахмурившись.
   – Камерон, мне не нужны твои деньги.
   – Да-да, все так говорят.
   – В первую очередь меня волнует благополучие Джейка, – разозлилась Джулия, – ты хоть представляешь, сколько прививок ему уже сделали за эти девять месяцев? Я уже сбилась со счета, сколько раз в него тыкали этими иголками. Но не волнуйся, получишь ты свой тест. А во-вторых…
   – Слушай, Джулия, я…
   – Сперва дослушай, а то наговоришь сейчас того, о чем тебе придется потом жалеть. Сделай милость, погугли «Корпорацию Перишей», а потом вернемся к этому разговору.
   – Ладно. – Возможно, он слишком далеко зашел, но не думает же она, что он готов вот так запросто поверить любому ее слову?
   Джулия подобрала портфель и пошла к выходу, но на пороге опять остановилась и посмотрела на Камерона:
   – И раз уж ты все равно полезешь в Интернет, то можешь заодно и прочитать мои письма, может, тогда ты наконец хоть что-нибудь поймешь.
   – Джулия, я не…
   – А заодно посмотри и на это, – продолжила она, доставая фотоальбом, – я хотела показать его друзьям, но тебе тоже будет полезно взглянуть.
   Камерон принял альбом и осторожно полистал его, разглядывая заботливо подписанные фотографии ребенка.
   – И последнее, – продолжила Джулия, не давая ему вставить ни слова. – Вчера ты застал меня врасплох, но этого больше не повторится. Мы останемся в твоем номере, но секса ты от меня не дождешься. Это мое условие.
   И она ушла.

Глава 3

   Условие.
   Обойдемся без секса? И это условие? Да где такое видано? Стоит лишь вспомнить, с какой легкостью она вчера растаяла в его руках, чтобы понять, что она вскоре вновь окажется в его постели.
   Проводив Джулию, Камерон расположился с компьютером в столовой. Там он не помешает Джейку.
   У него как-то не получалось выбросить гневные слова Джулии из головы, так что он решил последовать ее совету и почитать о «Корпорации Перишей».
   А потом он задумчиво глядел на экран, а в его голове вертелась сразу тысяча мыслей. Немного подумав, Камерон позвонил в службу поддержки, попросил восстановить письма Джулии, удаленные полтора года назад, и продолжил знакомиться с Джулией Периш и ее семьей.
   Камерон узнал, что родители Джулии погибли в авиакатастрофе, когда ей было десять лет, и что они занимались благотворительностью, но почти ничего не нашел о юности Джулии, зато в подробностях прочитал об открытии ее пекарни четыре года назад.
   Есть ли у нее другие родственники? Кто ее воспитывал? Камерон нашел больше вопросов, чем ответов, и решил вечером ее обо всем подробно расспросить.
   И из всего прочитанного, не считая заметки о трагической гибели ее родителей, Камерона больше всего поразило то, что Джулия Периш оказалась почти так же богата, как и он сам. Так зачем же она тогда возится со всеми этими кексами?
   Оказалось, что «Корпорация Перишей» – это одна из крупнейших благотворительных организаций в Калифорнии, занимающаяся буквально всем – и детским телевидением, и научными исследованиями, и оказанием гуманитарной помощи детям по всему миру. Разумеется, Камерон и раньше слышал о «Корпорации Перишей», да кто мог о ней не слышать? Вот только он никогда не думал, что Джулия имеет к ней хоть какое-то отношение. Да и с чего ему было так думать?
   Теперь понятно, почему она с таким презрением говорит о его деньгах. И понятно, почему она перестала писать. Ей просто не нужны деньги Камерона Дьюка, у нее самой не один миллион на счете.
   Все так запуталось, что даже сложно понять, что он сейчас чувствует. Наверное, надо радоваться, что малыш Джейк никогда ни в чем не будет нуждаться. И это замечательно. Вот только Камерону самому хотелось бы обеспечивать сына, и он так и сделает. Как только Джулия вернется, они обо всем поговорят. Надо сказать ей, что теперь они вместе будут заботиться о ребенке. Камерон готов принять на себя ответственность, теперь он все возьмет в свои руки.
   – Вот только ей это вряд ли понравится, – пробормотал он. Впрочем, не важно. Он – отец ребенка, и ему за него отвечать. Почему бы Джулии не отдохнуть, предоставив ему возможность заботиться о сыне? Ведь не замуж же он ее зовет, это им совершенно ни к чему.
   Хотя если подумать, то для Джейка это был бы лучший выход.
   Вот только не бывать этому. Камерон не одобрял длительных отношений и уж тем более брака. А Джейку и так будет хорошо, ведь теперь о нем будут заботиться оба родителя. Им вовсе не обязательно жить вместе, малыш и так будет счастлив.
   К сожалению, у Камерона в детстве не было подходящего примера перед глазами. С его отца пример точно брать не стоило, из него получился паршивый родитель и отвратительный муж. Камерон не уставал повторять, что если брак – это то, что он видел в детстве, то ему такого счастья и даром не нужно.
   А даже если и забыть о родителях, то остается еще клятва братьям, которую он никогда не нарушит.
   Камерон до сих пор не забыл тот день, когда он попал к Селли Дьюк. Ему тогда было всего восемь лет. Сперва его не очень-то обрадовало, что помимо него Селли приютила еще двоих ребят и теперь хочет, чтобы все они стали одной семьей.
   Сначала у них с Адамом и Брендоном все шло не слишком гладко, и, выясняя отношения, они непрерывно соперничали за все на свете: за игрушки, еду, телепрограммы, внимание Селли. В общем, вели себя так, как и подобает восьмилетним пацанам. И при этом всегда боялись, что она откажется от них, как уже не раз отказывались приемные родители. Вот только они еще не знали Селли Дьюк.
   Когда она устала от их бесконечных споров, она просто заперла их в выстроенном по спецзаказу домике на дереве, сказав, что выпустит их оттуда только тогда, когда они научатся вести себя как настоящие друзья и братья.
   Они просидели там не один час и в итоге открыли друг другу свои самые страшные тайны. Брендон признался, что его мать-наркоманка бросила его, а отец нещадно бил, пока его не прикончили в пьяной драке. Родители Адама бросили его, когда ему еще не было и двух лет, и он вырос в детдоме.
   А Камерон поведал братьям, что отец регулярно избивал их с матерью, да и мать любила алкоголь и наркотики значительно сильней, чем сына. Он знал, что мать не останавливалась ни перед чем, чтобы раздобыть денег на свои пристрастия, но предпочитал во всем винить отца. Камерону до сих пор снились кошмары, в которых мать кричала, а отец нещадно бил ее и, что еще хуже, повторял, что бьет, потому что любит. И уж тем более он не забудет, как однажды проснулся и нашел их мертвыми. Ему было тогда всего семь лет.
   Адам с Брендоном единодушно решили, что избивать кого-то просто потому, что ты его любишь, – это отвратительно. А потом они поклялись.
   Во-первых, трое восьмилеток поклялись друг другу в верности, во-вторых, никогда не жениться и не заводить детей и, наконец, в-третьих, всегда поступать так, чтобы Селли Дьюк могла ими гордиться.
   Они все выросли достойными успешными людьми, полностью оправдав ее ожидания, вот только теперь ей захотелось женить сыновей и обзавестись внуками. И похоже, что Камерон невольно исполнил ее желание.
   – Ну я попал! – обреченно выдохнул он. – Осталось только познакомить ее с долгожданным внуком!
   Селли наверняка разочаруется, когда узнает, что он не собирается жениться на Джулии, но уж как-нибудь она это переживет. Камерон никогда не женится и точка, он не готов испоганить чью-то жизнь, как когда-то поступили его родители друг с другом.
   И он вовсе не строит из себя мученика и не винит во всем свое несчастное детство, ведь, несмотря на клятву, данную братьям, он уже не раз на собственном опыте убедился, что не создан для семейной жизни. У него было много женщин, и с некоторыми из них он сходился очень близко, но каждый раз лишь вновь убеждался, что ничего хорошего у них не получится. Так что в итоге Камерон решил избегать ненужных сложностей, не портить никому жизнь и наслаждаться одиночеством.
   Камерон посмотрел на часы, няня с ребенком отправились на прогулку, так что он решил пригласить братьев к себе в номер. До их прихода осталось всего несколько минут.
   Совсем скоро они узнают, что у них появился племянник. Хорошо хоть не он первый нарушил священную клятву. Эта честь по праву досталась Адаму, когда он женился на Триш Джеймс месяц назад.
   В дверь позвонили, и Камерон пошел встречать гостей.
   – Пиво? – предложил он, провожая братьев на кухню.
   – Глупый вопрос, – усмехнулся Брендон, доставая из холодильника три бутылки.
   – Как Триш?
   – Отлично, – улыбнулся Адам, – она столкнулась на лестнице с мамой и ее подругами, так что теперь они наверняка расслабляются в бассейне.
   – Расслабляются? – рассмеялся Брендон. – Тогда нам стоит прерваться и идти ее спасать.
   – Отличная мысль, – согласился Адам, усаживаясь за стол и доставая связку каких-то бумажек.
   Камерон с Брендоном также устроились за столом, им еще нужно было обговорить кое-какие дела, ведь отель «Королевские дюны» переходил к «Долине Напа», а они еще не все решили.
   – Ты отлично справляешься с «Королевскими дюнами», – похвалил Брендон, салютуя брату бутылкой пива.
   – Спасибо, судя по всему, дела у «Напы» тоже идут неплохо.
   Братья уже давно поняли, что для дел лучше всего разделить сферы влияния и каждому отвечать за один конкретный объект. Так Камерон с самого начала возглавил «Королевские дюны», руководя ими с той же целеустремленностью, что и собственной жизнью.
   Роскошный отель, располагавшийся в шестидесяти пяти километрах к югу от их родного города, Дансмуир-Бей, был полностью забронирован на ближайшие три сезона и обещал стать в ближайшем будущем одним из самых популярных отелей на центральном побережье Калифорнии.
   И Камерон лично принимал участие в каждом нововведении в «Королевских дюнах», будь то простое расширение фойе, переходящего в просторную террасу с отличным видом на океан, или укладка новейшего покрытия на площадку для гольфа, раскинувшуюся по периметру отеля.
   – Служащие уже ждут не дождутся, когда я оставлю их в покое, а пока отдают мне честь, когда я прошу их что-нибудь сделать.
   – Просишь? – усмехнулся Адам. – Скорее уж приказываешь.
   – Моряк всегда останется моряком, – покачал головой Брендон.
   – Я просто хочу, чтобы все было сделано на высшем уровне, – Камерон пожал плечами, – так что давайте вернемся к делу. Я сообщу моей помощнице, что торжественное открытие «Напы» откладывается на неделю, чтобы совпасть со сбором винограда, а она договорится обо всем с персоналом «Напы».
   Дьюки решили построить «Долину Напа» по соседству с принадлежащими им виноградниками и винодельнями. Их белые вина продавались уже по всему свету, а красные почитались как одни из лучших во всем мире.
   – Отлично, – одобрил Брендон, а потом удивленно добавил: – А это еще что такое?
   Камерон запоздало заметил, что не убрал альбом, оставленный Джулией.
   – Не важно, давай сюда.
   Но Брендон уже нахально разглядывал страницы.
   – Эй, да это же детские фотки, детский альбом.
   – А что за ребенок? – заинтересовался Адам, подходя к брату.
   «Блин, похоже, я влип».
   – Давай сюда, – повторил Камерон.
   – Обойдешься, – усмехнулся Брендон, отдергивая руку с альбомом.
   – Может, ты хочешь нам что-нибудь рассказать? – Адам пристально посмотрел на брата.
   – Хватит. – Камерон спокойно протянул руку, и Брендон неохотно вернул свою находку. – Ладно, до встречи.
   – Ты шутишь? – Брендон уперся руками в бока и добавил, обращаясь к Адаму: – Я там видел фото беременной женщины и ультразвуковой снимок.
   – И что с того? – спросил Камерон, сперва он сам тщательно изучит каждую страницу, а потом уже решит, стоит ли показывать их братьям.
   – В чем дело? – тихо спросил Адам.
   – Ладно, я все равно собирался вам рассказать, – сдался Камерон, чувствуя, что его приперли к стенке.
   – А мы с удовольствием послушаем, – согласился Брендон, усаживаясь на стул.
   – У меня есть сын.
   Ответом ему стала изумленная тишина. Брендон пару раз удивленно моргнул, открыл рот, собираясь что-то сказать, но так и не смог ничего из себя выдавить.
   – Что-что? – прищурился Адам.
   – Я же говорил, что видел снимок ультразвука, – заявил Брендон, складывая на груди руки.
   – Ошибаешься, – возразил Камерон, глядя на брата.
   – Нет, видел, – Брендон философски пожал плечами, – я куда умнее, чем кажусь на первый взгляд.
   Адам с Камероном дружно рассмеялись, слегка разрядив атмосферу.
   – По-моему, после такого заявления тебе следует все нам рассказать, – заметил Адам.
   Решив, что они от него отстанут, как только все узнают, Камерон пересказал им историю Джулии и Джейка.
   – Ты никогда не читал ее письма? – недоверчиво переспросил Брендон. – И тебе не было ни капельки интересно? Я бы не удержался и прочитал.
   – Я вообще отлично собой владею.
   – Думаю, нам стоит почитать эти письма, – предложил Адам.
   – Я же говорю, что удалил их, – напомнил Камерон, не спеша признаваться, что уже озаботился их восстановлением. Сейчас они уже наверняка дожидаются его в папке входящих сообщений.
   – Возможно, – продолжил Адам, хватая брата за плечо, – но есть ведь этот альбом, давай его посмотрим.
   – Не стоит.
   – Парень, мы – твои братья, – напомнил Брендон, – может, мы сможем прояснить ситуацию.
   Возможно, он прав, они оба правы, как ни печально это сознавать. Даже хорошо, что они оказались рядом, когда их священная клятва летит ко всем чертям.
   Камерон неохотно открыл альбом. Братья подтащили свои стулья поближе и с интересом уставились на первую страницу, на Джейка в роддоме, когда ему был всего час от роду.
   – Он похож на дряхлого старикашку, – поразился Брендон.
   – Неправда.
   – Младенцы всегда так выглядят, вы только представьте, где он только что был, – заметил Адам.
   – Ты бы думал, что говоришь, – возмутился Брендон, его аж передернуло.
   Камерон усмехнулся и принялся разглядывать ранние фотографии Джейка, на некоторых он был один, а на некоторых вместе с Джулией. Интересно, кто делал эти снимки? Ведь на месте этого неизвестного должен был быть он сам, а вместо этого он всячески старался избегать Джулию. Эта мысль мучила его все сильнее и сильнее по мере того, как он листал альбом и видел, как растет его красавец сын.
   – Да он просто в раю! – воскликнул Брендон, глядя на фотографию Джейка, наслаждающегося первым барбекю. Джулия заботливо подписала, что специально для малыша барбекю измельчили, и он быстро его слопал, а затем неторопливо выпил соус. Камерон не удержался и рассмеялся, глядя на Джейка – лицо и волосы перемазаны красным соусом, а сам он радостно смотрит в камеру, разевая беззубый рот.
   – Ну прямо вылитый Камерон, поедающий барбекю, – заметил Адам, рассмешив даже самого Камерона.
   Следующую страницу Джулия назвала «Первая прививка» и старательно описала, как медсестра делала снимок, пока она сама держала и успокаивала ребенка.
   – Ух, будет больно! – Брендон аж содрогнулся.
   На первом снимке был симпатичный доктор с маленьким шприцем в руке. Потом шла парочка снимков Джейка, ожидающего чего-то неприятного. И наконец, на последнем кадре красовался покрасневший от ярости малыш с закрытыми глазами и широко открытым ртом.
   Камерону показалось, что еще немного, и он услышит, как кричит его сын.
   – Ну до чего жестокие люди, – возмутился Адам, отводя взгляд.
   – Я просто чувствую, как ему было больно, – согласился Брендон, потирая руку, куда должна была вонзиться иголка.
   На следующей странице счастливый Джейк под руководством матери знакомился с океаном. Камерон уставился на веселящуюся в купальнике Джулию и лишь с трудом удержался и не погладил ее роскошное сексуальное тело.
   Потом, осознав, что братья видят ту же картинку, что и он, поспешно перевернул страницу.
   – Эй, ты куда-то спешишь? – возмутился Адам.
   – Да, давай помедленнее, – согласился Брендон, – сразу видно, что поработал отличный фотограф, я хочу еще посмотреть на океан.
   – Ну конечно. – Камерон покачал головой, он прекрасно понимал, на что братьям хочется посмотреть в действительности, вот только выполнять их желания он не собирался. Джулия в купальнике только для него, а братья как-нибудь перебьются.
   – Да ладно тебе, давай вернемся к последней фотографии, – взмолился Адам, – нам же нужно познакомиться с мамочкой Джейка получше.
   – Вы уже и так достаточно насмотрелись, – отрезал Камерон, закрывая альбом.
   – Как хочешь, но я все равно не понимаю, почему ты ей тогда не ответил.
   – Первый раз она просто написала, что ждет моего звонка. Но кому это было нужно? Так что все последующие я просто удалял не читая.
   – Не слишком вежливо с твоей стороны, – заметил Брендон.
   – Да ладно вам, как будто вас никогда не преследовали навязчивые женщины. Что мне оставалось делать?
   Брендон нахмурился, но промолчал.
   – Возможно, ты прав, – неохотно признал Адам.
   – Я поступил тогда самым разумным образом, – медленно повторил Камерон.
   – Да, как я тебя понимаю, – вздохнул Брендон. Он десять лет играл в Национальной футбольной лиге и на собственной шкуре испытал навязчивые домогательства ненормальных женщин. – Не мне тебя винить, но на вид она вполне вменяемая.
   – Поймите меня правильно, – начал Камерон, – она мне очень нравилась, но потом она стала посылать мне эти письма. За один день она прислала мне четыре письма. Четыре! Нет, честно, она вела себя как самая настоящая истеричка, навоображавшая себе что-то несусветное. Типа, раз мы переспали, то она в меня влюбилась и жить не может без моего звонка. Она мне даже прислала бумажное письмо, но я его выбросил не открывая. У меня как-то не было ни малейшего желания продолжать с ней отношения.