Страница:
Не настолько уж она оказалась горячей, чтобы не замерзнуть.
– А, так ты боишься очутиться на холоде? – догадалась Черстин. – Ну, возьми мое пальто. Я разрешаю.
– Ишь ты, какая добренькая. Держу пари, что тебе просто не хочется идти самой.
– Не хочется, – призналась Черстин.
Кирстен прищурилась:
– А что ты сегодня сделала такого хорошего, чтобы я шла тебе за обедом, а? Даже кружку не продала такому хорошему клиенту!
От смеха Черстин согнулась пополам.
– Ладно, схожу, – довольная неожиданно произведенным эффектом, согласилась Кирстен. – Но обед я выберу на свое усмотрение!
– Идет, – кивнула Черстин. – Денег дать?
– У меня есть.
– Ну, давай бегом. Одна нога здесь, другая… тоже здесь. А то и впрямь есть хочется.
– Да, с едой мы сегодня припозднились, – кивнула Кирстен.
3
4
5
– А, так ты боишься очутиться на холоде? – догадалась Черстин. – Ну, возьми мое пальто. Я разрешаю.
– Ишь ты, какая добренькая. Держу пари, что тебе просто не хочется идти самой.
– Не хочется, – призналась Черстин.
Кирстен прищурилась:
– А что ты сегодня сделала такого хорошего, чтобы я шла тебе за обедом, а? Даже кружку не продала такому хорошему клиенту!
От смеха Черстин согнулась пополам.
– Ладно, схожу, – довольная неожиданно произведенным эффектом, согласилась Кирстен. – Но обед я выберу на свое усмотрение!
– Идет, – кивнула Черстин. – Денег дать?
– У меня есть.
– Ну, давай бегом. Одна нога здесь, другая… тоже здесь. А то и впрямь есть хочется.
– Да, с едой мы сегодня припозднились, – кивнула Кирстен.
3
Андреас и сам не заметил, как после работы ноги принесли его к «Двойному сюрпризу»…
Сначала он был зол на то, что ему не досталась заветная красная кружка, потом он все-таки зашел в кафе напротив своего офиса, выпил большое латте и съел два круассана с шоколадом, затем вернулся на свое рабочее место и работал еще какое-то время… Но вскоре он обнаружил, что рабочий день окончен. Андреас совсем забыл, что в пятницу – короткий день, еще не привык к такому, на прежней работе было не так.
Почему-то Андреас подумал о новой чашке кофе. Он вспомнил, что днем собирался выпить кофе в понравившейся кофейне, но от этого благого намерения его отвлекла бруснично-красная кружка в витрине магазинчика… Надо туда вернуться, решил Андреас, и все-таки взять чашку эспрессо.
Ноги сами несли его уже знакомым маршрутом. Андреас тем временем вспоминал.
Длинные русые волосы с платиновым отливом, насмешливые голубые глаза… И серьезные голубые глаза. Серьезные, сочувствующие. Мягкие нежные губы… наверное, мягкие. Откуда ему знать?
Во всяком случае, было очень похоже на это.
Андреас подумал, что эти двое, неотличимые друг от друга близнецы, в постели наверняка сущие тигрицы. А что? Сплошь и рядом такое. Внешне – как нежные цветы, а внутри – буря страстей. Он не отказался бы проверить, так ли это на самом деле, на практике.
Да и кто бы отказался? Андреас не знал таких. Это же одно из потаенных или явных (тут уже зависит от мужчины) желаний каждого уважающего себя парня. Не одна, а целых две роскошные красотки. Стройные, длинноногие, голубоглазые. Улыбающиеся. К тому же абсолютно одинаковые!
Наверняка, если оказаться между ними, если обнимать их обеих одновременно, то покажется, что попал в рай.
А бывают ли райские гурии блондинками?
Тут Андреас уткнулся лбом во что-то холодное и гладкое. Подняв глаза, он обнаружил себя на пороге магазина «Двойной сюрприз», а холодным и гладким была деревянная дверь.
Андреас недоуменно пожал плечами, хмыкнул и… толкнул ручку двери.
Колокольчик звякнул уже знакомым ему звуком.
На этот раз в торговом зале были люди.
Вернее, один человек.
Вернее, одна.
Одна из близняшек сидела за кассой, рядом с ней был еще и небольшой монитор компьютера, но, похоже, девушка скучала и не слишком-то была склонна смотреть на экран.
Андреас поймал себя на мысли о том, что не знает, которая из сестер перед ним.
Ведь, насколько он успел заметить днем, они были одеты абсолютно одинаково. Белые майки, красные жилетки, светлые джинсы. На обувь он не смотрел, – может быть, сейчас он смог бы отличить сестер именно по обуви?
В остальном же они были одинаковыми. Этот вывод Андреас сделал потому, что до этого он успел рассмотреть и маникюр, вернее, его отсутствие (аккуратные чистые ногти, ровно подпиленные), и чистые лица – почти без косметики, – и одинаково распущенные блестящие волосы.
– Добрый день, – встрепенулась девушка, оторвавшись от кассы.
– Добрый вечер, – ответил Андреас.
– Вы что-то хотели?
И тут она узнала его.
А он узнал ее. Каким-то необъяснимым чутьем Андреас понял, что это именно она – та из сестер, кто не пожелал продать ему кружку, выдумывая, что товар с витрины не продается.
Черстин, вредная и несгибаемая.
Вторую сестренку звали Кирстен, это Андреас тоже запомнил.
– Я был у вас днем, – начал он, хотя собирался говорить совсем не это.
Он вообще не собирался ничего говорить.
Он даже не собирался идти сюда. Как его занесло в этот дурацкий магазин?
– И?..
Белокурая Черстин, поднявшись со своего места и распрямив плечи, вышла из-за прилавка и оказалась на одной линии с Андреасом.
– Я хотел извиниться, – неожиданно выпалил Андреас.
Черстин округлила голубые глаза. Они стали казаться еще более наивными, чем раньше.
– За что извиняться? – нерешительно спросила она.
Андреас объяснил:
– Нагрубил вам. Расстроился, что товар с витрины не продается. Мог бы купить что-нибудь другое, у вас же немало чашек?
– Немало, – согласилась Черстин, все еще глядя на него с некоторой долей сомнения.
Они замолчали, глядя друг на друга. Никто не знал, что делать дальше, и что, собственно, происходит.
Черстин не знала, зачем этот странный дерганый парень, любитель земляничных кружек, вернулся сюда и извиняется.
Андреас тоже не знал, зачем он снова оказался здесь, а, самое главное, какого рожна он извиняется перед молоденькой хозяйкой магазина, время от времени, кажется, оставляющей свою совесть в кладовке или подсобном помещении.
В наступившей тишине было слышно лишь, как тикают часы.
Причудливые часы с бирюзовой кукушкой, висящие над дверью подсобки.
Изящные дамские часики Черстин, слегка болтающиеся на ее слишком тонком запястье.
Часы Андреаса не тикали, потому что были электронными, но зато и самыми дорогими в помещении часами…
– А давайте я у вас часы с кукушкой куплю! – снова огорошил девушку Андреас, лишь бы хоть что-нибудь сказать и нарушить неловкую тишину.
Та пожала плечами в ответ с недоумением, а потом рассмеялась:
– Вам что, деньги некуда девать? Они же не нужны вам.
– Часы или деньги не нужны? – не понял Андреас.
– Деньги. То есть, конечно же, часы.
– Почему не нужны? Вы опять решаете за меня? А, может, я хочу как-нибудь декорировать свое жилище?
– Вы меня дурачите, – нерешительно проговорила Черстин.
– Зачем бы я стал это делать?
– В отместку? – предположила она.
– Бросьте. Вот послушайте, я лишь недавно переехал в Стокгольм из Мальме. Предложили более выгодную работу. Подписал контракт, снял квартиру. А там казенно, пусто и неуютно. Что бы вы мне предложили в качестве украшения комнат?
Черстин совсем потерялась. Она думала, что он разыгрывает ее, хочет отомстить за дневной инцидент.
– Так ты поможешь мне, Черстин? – он протянул девушке руку для рукопожатия, и она, поколебавшись немного, в ответ протянула ему свои тонкие холодные пальчики. – Кстати, меня зовут Андреас.
– Приятно познакомиться…
Еще немного, и Черстин проявила бы себя, как законченная идиотка – она предложила бы Андреасу дождаться сестры, чтобы та помогла ему с выбором вещей. К счастью, дверь скрипнула, колокольчик в очередной раз прозвенел, и на пороге появилась разрумянившаяся, словно дышащая паром Кирстен. Она прижимала к себе многочисленные пакеты и сверточки с фирменной символикой ближайшей кондитерской.
– Кирстен, у нас снова гости, – подала голос Черстин.
– Вот как? – удивилась сестра. – Ах, это опять вы!..
– Да, – скромно согласился Андреас, – это опять я.
– Черстин, надеюсь, ты извинилась за то, что присвоила себе ту кружку с витрины?
Черстин ойкнула. Сестра, с мороза и с порога не разобравшись в происходящем, выдала ее с головой. И с кружкой.
– В каком это смысле – присвоила? – не выдержал Андреас, хотя собирался больше не касаться скользкой кружечной темы…
Черстин вздохнула.
– Андреас, мне, безусловно, очень стыдно, но…
– Но?
Андреас выжидающе смотрел на девушку. Его лицо и голос были строгими, смеялись только синие глаза.
– Мне самой безумно понравилась эта кружка!
– И?..
– И я решила, что мы не можем продать ее тебе. Понимаешь, я искала именно такую чашку для себя вот уже несколько месяцев…
– Во всем Стокгольме не найти подходящей кружки, надо же, – вполголоса проворчала Кирстен, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
– Именно поэтому кружка оказалась на витрине? – с интересом спросил Андреас. Он уже с трудом удерживался от того, чтобы не засмеяться в голос. И сдерживала его лишь непонятно откуда взявшаяся боязнь обидеть Черстин.
– Черстин была занята, когда я приняла товар и выставила новую кружку на витрину, – вступилась Кирстен. – Давайте будем считать все произошедшее досадным недоразумением!
Черстин часто закивала.
– Давай я подарю тебе эту кружку просто так? – предложила она. – Даже денег не надо!
Между тем кружка была совсем недешевая. Она стоила сто крон.
– Это еще зачем?! – поразился Андреас.
– Некрасиво себя повела, – смущенно призналась Черстин.
Она вытащила кружку откуда-то из недр прилавка и поставила ее рядом с Андреасом.
– Вот. Возьми, пожалуйста.
– И не подумаю, – заявил тот.
Кирстен даже отступила на пару шагов от уморительной парочки, чтобы не упустить ничего из разворачивающейся комедии положения.
– Но я настаиваю.
– Не надо настаивать, – возмутился Андреас. – Что я, зверь или разбойник, лишать девушку такой желанной вещи?
– Не так уж она мне и нужна.
– Мне тоже. Кирстен, продай мне, пожалуйста, салатную кружку. Сколько она стоит?
– Кирстен, заверни Андреасу мою… то есть заверни ему красную кружку. А я пробью это в кассе и отдам чек.
С этими словами Черстин подтолкнула в сторону сестренки кружку, которая стояла на самом краю прилавка.
Но в тот же самый момент Андреас, которому успела надоесть эта никчемная словесная перепалка, захотел пододвинуть драгоценное произведение из красной керамики в сторону Черстин и тем самым положить конец полемике.
Их руки сошлись в одной точке, то есть на кружке. Изначальные траектории перемещения кружки были нарушены, и это породило хаос. Проще говоря, кружка – дзынь! – оказалась на полу…
– Ой, – сказала Кирстен, расстроено глядя на яркие керамические осколки.
Вопрос решился сам собой. Кажется, случившееся обескуражило только Кирстен. Андреас тихонько фыркнул, потом засмеялся в голос. Он спохватился только тогда, когда подумал о том, что, наверное, Черстин досадно и больно смотреть на ягодного цвета черепки.
– На счастье! – весело сказала она, и через секунду Кирстен уже присоединилась к здоровому смеху, наконец-то разрядившему обстановку.
Отсмеявшись, Кирстен предложила:
– Андреас, давай, хоть пообедаешь с нами, в качестве компенсации за моральный ущерб.
– Это еще кто кому должен компенсировать? – усмехнулся Андреас. – Я оставил Черстин без кружки мечты. Придется сначала мне пообедать с вами, а потом вам обеим поужинать со мной. Годится?
Девушки переглянулись и прыснули со смеху. Андреас терпеливо дождался, когда очередной приступ веселья подойдет к концу, и продолжил:
– Я тут недавно, города не знаю, мест отдыха – и подавно… Может быть, вы покажете мне что-нибудь, что в Стокгольме нравится вам самим?
– Отчего же, – кивнула Кирстен, – покажем.
Черстин промолчала, улыбаясь, и лишь кивнула.
А Андреасу подумалось, что ему было бы гораздо приятнее, если бы на приглашение первой согласилась именно она.
Сначала он был зол на то, что ему не досталась заветная красная кружка, потом он все-таки зашел в кафе напротив своего офиса, выпил большое латте и съел два круассана с шоколадом, затем вернулся на свое рабочее место и работал еще какое-то время… Но вскоре он обнаружил, что рабочий день окончен. Андреас совсем забыл, что в пятницу – короткий день, еще не привык к такому, на прежней работе было не так.
Почему-то Андреас подумал о новой чашке кофе. Он вспомнил, что днем собирался выпить кофе в понравившейся кофейне, но от этого благого намерения его отвлекла бруснично-красная кружка в витрине магазинчика… Надо туда вернуться, решил Андреас, и все-таки взять чашку эспрессо.
Ноги сами несли его уже знакомым маршрутом. Андреас тем временем вспоминал.
Длинные русые волосы с платиновым отливом, насмешливые голубые глаза… И серьезные голубые глаза. Серьезные, сочувствующие. Мягкие нежные губы… наверное, мягкие. Откуда ему знать?
Во всяком случае, было очень похоже на это.
Андреас подумал, что эти двое, неотличимые друг от друга близнецы, в постели наверняка сущие тигрицы. А что? Сплошь и рядом такое. Внешне – как нежные цветы, а внутри – буря страстей. Он не отказался бы проверить, так ли это на самом деле, на практике.
Да и кто бы отказался? Андреас не знал таких. Это же одно из потаенных или явных (тут уже зависит от мужчины) желаний каждого уважающего себя парня. Не одна, а целых две роскошные красотки. Стройные, длинноногие, голубоглазые. Улыбающиеся. К тому же абсолютно одинаковые!
Наверняка, если оказаться между ними, если обнимать их обеих одновременно, то покажется, что попал в рай.
А бывают ли райские гурии блондинками?
Тут Андреас уткнулся лбом во что-то холодное и гладкое. Подняв глаза, он обнаружил себя на пороге магазина «Двойной сюрприз», а холодным и гладким была деревянная дверь.
Андреас недоуменно пожал плечами, хмыкнул и… толкнул ручку двери.
Колокольчик звякнул уже знакомым ему звуком.
На этот раз в торговом зале были люди.
Вернее, один человек.
Вернее, одна.
Одна из близняшек сидела за кассой, рядом с ней был еще и небольшой монитор компьютера, но, похоже, девушка скучала и не слишком-то была склонна смотреть на экран.
Андреас поймал себя на мысли о том, что не знает, которая из сестер перед ним.
Ведь, насколько он успел заметить днем, они были одеты абсолютно одинаково. Белые майки, красные жилетки, светлые джинсы. На обувь он не смотрел, – может быть, сейчас он смог бы отличить сестер именно по обуви?
В остальном же они были одинаковыми. Этот вывод Андреас сделал потому, что до этого он успел рассмотреть и маникюр, вернее, его отсутствие (аккуратные чистые ногти, ровно подпиленные), и чистые лица – почти без косметики, – и одинаково распущенные блестящие волосы.
– Добрый день, – встрепенулась девушка, оторвавшись от кассы.
– Добрый вечер, – ответил Андреас.
– Вы что-то хотели?
И тут она узнала его.
А он узнал ее. Каким-то необъяснимым чутьем Андреас понял, что это именно она – та из сестер, кто не пожелал продать ему кружку, выдумывая, что товар с витрины не продается.
Черстин, вредная и несгибаемая.
Вторую сестренку звали Кирстен, это Андреас тоже запомнил.
– Я был у вас днем, – начал он, хотя собирался говорить совсем не это.
Он вообще не собирался ничего говорить.
Он даже не собирался идти сюда. Как его занесло в этот дурацкий магазин?
– И?..
Белокурая Черстин, поднявшись со своего места и распрямив плечи, вышла из-за прилавка и оказалась на одной линии с Андреасом.
– Я хотел извиниться, – неожиданно выпалил Андреас.
Черстин округлила голубые глаза. Они стали казаться еще более наивными, чем раньше.
– За что извиняться? – нерешительно спросила она.
Андреас объяснил:
– Нагрубил вам. Расстроился, что товар с витрины не продается. Мог бы купить что-нибудь другое, у вас же немало чашек?
– Немало, – согласилась Черстин, все еще глядя на него с некоторой долей сомнения.
Они замолчали, глядя друг на друга. Никто не знал, что делать дальше, и что, собственно, происходит.
Черстин не знала, зачем этот странный дерганый парень, любитель земляничных кружек, вернулся сюда и извиняется.
Андреас тоже не знал, зачем он снова оказался здесь, а, самое главное, какого рожна он извиняется перед молоденькой хозяйкой магазина, время от времени, кажется, оставляющей свою совесть в кладовке или подсобном помещении.
В наступившей тишине было слышно лишь, как тикают часы.
Причудливые часы с бирюзовой кукушкой, висящие над дверью подсобки.
Изящные дамские часики Черстин, слегка болтающиеся на ее слишком тонком запястье.
Часы Андреаса не тикали, потому что были электронными, но зато и самыми дорогими в помещении часами…
– А давайте я у вас часы с кукушкой куплю! – снова огорошил девушку Андреас, лишь бы хоть что-нибудь сказать и нарушить неловкую тишину.
Та пожала плечами в ответ с недоумением, а потом рассмеялась:
– Вам что, деньги некуда девать? Они же не нужны вам.
– Часы или деньги не нужны? – не понял Андреас.
– Деньги. То есть, конечно же, часы.
– Почему не нужны? Вы опять решаете за меня? А, может, я хочу как-нибудь декорировать свое жилище?
– Вы меня дурачите, – нерешительно проговорила Черстин.
– Зачем бы я стал это делать?
– В отместку? – предположила она.
– Бросьте. Вот послушайте, я лишь недавно переехал в Стокгольм из Мальме. Предложили более выгодную работу. Подписал контракт, снял квартиру. А там казенно, пусто и неуютно. Что бы вы мне предложили в качестве украшения комнат?
Черстин совсем потерялась. Она думала, что он разыгрывает ее, хочет отомстить за дневной инцидент.
– Так ты поможешь мне, Черстин? – он протянул девушке руку для рукопожатия, и она, поколебавшись немного, в ответ протянула ему свои тонкие холодные пальчики. – Кстати, меня зовут Андреас.
– Приятно познакомиться…
Еще немного, и Черстин проявила бы себя, как законченная идиотка – она предложила бы Андреасу дождаться сестры, чтобы та помогла ему с выбором вещей. К счастью, дверь скрипнула, колокольчик в очередной раз прозвенел, и на пороге появилась разрумянившаяся, словно дышащая паром Кирстен. Она прижимала к себе многочисленные пакеты и сверточки с фирменной символикой ближайшей кондитерской.
– Кирстен, у нас снова гости, – подала голос Черстин.
– Вот как? – удивилась сестра. – Ах, это опять вы!..
– Да, – скромно согласился Андреас, – это опять я.
– Черстин, надеюсь, ты извинилась за то, что присвоила себе ту кружку с витрины?
Черстин ойкнула. Сестра, с мороза и с порога не разобравшись в происходящем, выдала ее с головой. И с кружкой.
– В каком это смысле – присвоила? – не выдержал Андреас, хотя собирался больше не касаться скользкой кружечной темы…
Черстин вздохнула.
– Андреас, мне, безусловно, очень стыдно, но…
– Но?
Андреас выжидающе смотрел на девушку. Его лицо и голос были строгими, смеялись только синие глаза.
– Мне самой безумно понравилась эта кружка!
– И?..
– И я решила, что мы не можем продать ее тебе. Понимаешь, я искала именно такую чашку для себя вот уже несколько месяцев…
– Во всем Стокгольме не найти подходящей кружки, надо же, – вполголоса проворчала Кирстен, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
– Именно поэтому кружка оказалась на витрине? – с интересом спросил Андреас. Он уже с трудом удерживался от того, чтобы не засмеяться в голос. И сдерживала его лишь непонятно откуда взявшаяся боязнь обидеть Черстин.
– Черстин была занята, когда я приняла товар и выставила новую кружку на витрину, – вступилась Кирстен. – Давайте будем считать все произошедшее досадным недоразумением!
Черстин часто закивала.
– Давай я подарю тебе эту кружку просто так? – предложила она. – Даже денег не надо!
Между тем кружка была совсем недешевая. Она стоила сто крон.
– Это еще зачем?! – поразился Андреас.
– Некрасиво себя повела, – смущенно призналась Черстин.
Она вытащила кружку откуда-то из недр прилавка и поставила ее рядом с Андреасом.
– Вот. Возьми, пожалуйста.
– И не подумаю, – заявил тот.
Кирстен даже отступила на пару шагов от уморительной парочки, чтобы не упустить ничего из разворачивающейся комедии положения.
– Но я настаиваю.
– Не надо настаивать, – возмутился Андреас. – Что я, зверь или разбойник, лишать девушку такой желанной вещи?
– Не так уж она мне и нужна.
– Мне тоже. Кирстен, продай мне, пожалуйста, салатную кружку. Сколько она стоит?
– Кирстен, заверни Андреасу мою… то есть заверни ему красную кружку. А я пробью это в кассе и отдам чек.
С этими словами Черстин подтолкнула в сторону сестренки кружку, которая стояла на самом краю прилавка.
Но в тот же самый момент Андреас, которому успела надоесть эта никчемная словесная перепалка, захотел пододвинуть драгоценное произведение из красной керамики в сторону Черстин и тем самым положить конец полемике.
Их руки сошлись в одной точке, то есть на кружке. Изначальные траектории перемещения кружки были нарушены, и это породило хаос. Проще говоря, кружка – дзынь! – оказалась на полу…
– Ой, – сказала Кирстен, расстроено глядя на яркие керамические осколки.
Вопрос решился сам собой. Кажется, случившееся обескуражило только Кирстен. Андреас тихонько фыркнул, потом засмеялся в голос. Он спохватился только тогда, когда подумал о том, что, наверное, Черстин досадно и больно смотреть на ягодного цвета черепки.
– На счастье! – весело сказала она, и через секунду Кирстен уже присоединилась к здоровому смеху, наконец-то разрядившему обстановку.
Отсмеявшись, Кирстен предложила:
– Андреас, давай, хоть пообедаешь с нами, в качестве компенсации за моральный ущерб.
– Это еще кто кому должен компенсировать? – усмехнулся Андреас. – Я оставил Черстин без кружки мечты. Придется сначала мне пообедать с вами, а потом вам обеим поужинать со мной. Годится?
Девушки переглянулись и прыснули со смеху. Андреас терпеливо дождался, когда очередной приступ веселья подойдет к концу, и продолжил:
– Я тут недавно, города не знаю, мест отдыха – и подавно… Может быть, вы покажете мне что-нибудь, что в Стокгольме нравится вам самим?
– Отчего же, – кивнула Кирстен, – покажем.
Черстин промолчала, улыбаясь, и лишь кивнула.
А Андреасу подумалось, что ему было бы гораздо приятнее, если бы на приглашение первой согласилась именно она.
4
– Бррр, как холодно стало!
Черстин поежилась. Они вышли на улицу, закрыв магазинчик, и на них сразу же накинулся резкий пронизывающий ветер.
– Вот-вот, – проворчала Кирстен, – а представь, каково мне в моей куртке?
– Я бы предложил вам свою дубленку, – вставил Андреас, – но вам самим придется решить, кому она достанется. Вас ведь двое, а я всего один. Следовательно, дубленка тоже одна…
Кирстен махнула рукой:
– Да не надо, Андреас. Как-нибудь продержимся.
– Не удивлюсь, – заметила Черстин, – если после сегодняшнего похолодания на днях нас настигнет потепление.
– Потепление? – удивился Андреас.
– Ага, – кивнула Черстин, – ведь у нас здесь очень резко меняется погода. Ты еще не успел познакомиться с этой прелестной стокгольмской особенностью?
Кирстен продолжила:
– В январе у нас может быть яркое солнце, теплый ветер и растает при этом весь снег. Даже в лесу!
– Да, погода у вас причудливая, – согласился Андреас.
– Скорее, непредсказуемая, – засмеялась Черстин.
– Поэтому вы и не кутаетесь, как сумасшедшие?
– Конечно. Какой смысл надеть шубу, а к вечеру выйти на улицу и пропотеть?
– Или с утра надеть тоненькую курточку, – подхватила Кирстен, – а под вечер обнаружить, что рискуешь окоченеть, не дойдя до кафе!
Андреас принялся было стаскивать с себя дубленку, но смех сестер остановил его.
– Может быть, лучше нам поймать такси? – предложили они.
– Я видел здесь неподалеку стоянку такси, – вспомнил Андреас, – а ловить мы его можем довольно долго. Разве я могу рисковать вашим здоровьем?
– Ничего, мы закаленные, – улыбнулась Кирстен.
– Нет, но все же…
Забавная троица двинулась по направлению к стоянке такси.
Андреас шел и гадал, не слишком ли он успел надоесть девушкам за те полдня, что провел в «Двойном сюрпризе».
Когда они выпили кофе и перекусили всеми теми булочками, бутербродами и пирожками, которые принесла из кондитерской Кирстен, он, вопреки своим же ожиданиям, не ушел. Конечно, можно было заскочить домой, чтобы сменить офисный костюм на что-то более неформальное. Можно было скоротать время до конца рабочего дня сестренок в той кофейне, до которой Андреас так и не дошел. Заглянуть в книжный или в хозяйственный магазин…
Но ничего этого Андреас не сделал. Он просто остался, а Кирстен и Черстин просто продолжили общаться с ним. Сестры, видимо, готовились к какому-то мероприятию, которое должно было пройти в магазине. Поэтому они принялись извлекать из кладовки коробки с симпатичными безделушками, яркими шапочками и шарфами, декоративными подсвечниками, елочными игрушками в виде глазированных пряников, диковинных экзотических фруктов, шоколадных конфет – те было практически не отличить от настоящих кондитерских изделий.
Андреас принялся помогать. Он доставал особо тяжелые коробки, перемещая их из кладовой в торговый зальчик. Он забирался на верхние полки, чтобы снять оттуда причудливые расписные веера и отнести их к витрине. Он даже, неуклюже орудуя складной шваброй (ибо приходилось стоять на шаткой стремянке!), протер пыль на всех верхних и не очень верхних полках.
Сестренки сияли. Они не ожидали такой помощи. Нужно сказать, что помощь эта пришлась им как нельзя кстати.
Благодаря Андреасу к концу рабочего дня (правда, пришлось все же слегка задержаться) они осуществили все мероприятия, задуманные для преображения внешнего вида магазина, нового размещения товаров, праздничного оформления витрины. Попутно они даже осуществили уборку.
Теперь у них была еще куча времени на работу с листовками, рисование ретро-объявления, переделку ценников на скидочные варианты…
Дойдя до стоянки такси, они уселись в первую попавшуюся машину и отправились в центр.
– Тепло, – с удовольствием констатировала Кирстен, наконец-то переставая кутаться в свою символическую курточку…
Черстин в этот момент думала о чем-то совсем другом.
– Выручки сегодня почти не было, – рассеянно сказала она. – А ты столько пирожных умудрилась накупить для обеда в той кондитерской!
– Так что ж теперь – голодными сидеть? – возмутилась Кирстен.
Черстин пожала плечами.
– Хорошо, – с возмущением изрекла Кирстен, – сегодня вечером я наделаю целую миску картофельного салата, и мы будем несколько дней подряд приносить его в магазин.
Черстин наконец-то улыбнулась.
– Остынь, – заметила она, – ты забыла, что сегодня пятница? В выходные мы работаем до обеда, так что обедать будем уже дома. Ну, или еще где-нибудь.
– Все равно, – не унималась Кирстен, – будешь дома обедать картофельным салатом.
– Да чего ты завелась?
– А зачем ты меня ругаешь? Я не виновата в том, что выручки сегодня почти не было.
– Ну, конечно же, не виновата.
– Надеюсь, что с помощью нашей рождественской акции мы с тобой сможем закрыть следующий месяц с куда большей прибылью.
Андреас с неиссякающим интересом прислушивался к беседе девушек с переднего сиденья.
– Вы помните, что угощаю ужином я? – он попытался немного разрядить обстановку.
Черстин засмеялась:
– Того и гляди, начнешь думать, что мы тут специально бьем на жалость.
– Ну, что ты. Никогда такое в голову бы не пришло. Но… Но за такси тоже позвольте заплатить мне.
Водитель слышал эти разговоры и незаметно усмехался в густые усы…
– Если бы не холод, поехали бы на метро, – очень вовремя сообщила Кирстен. – Андреас, ты ведь уже видел метро Стокгольма?
– Нет, – признался тот, – еще не видел. Я же всего пару недель здесь. Брал такси, ездил на автобусе или ходил пешком.
– О! – оживилась Черстин. – Значит, придется устроить тебе специальную экскурсию по метро!
Андреас недоуменно нахмурился:
– Что же в нем такого, что требуется экскурсия?
– Думаю, такого ты еще нигде не встречал, – уверенно пообещала Черстин. – Представь себе настоящие сказочные пещеры! Их своды изукрашены яркими красками – красный, синий, серебряный… Настенная живопись, граффити, рисунки – на разных станциях метро встречается разное.
– Да, – поддержала двойняшку Кирстен, – наше метро – это повод для вдохновения… Кое-где стоят статуи, колонны, выполненные в виде спиралей… Даже экспозиции – парусники, например. Скамейки, урны… Что-то напоминает парк или место для свидания, а что-то – грот дракона.
– Настоящий музей, должно быть, – уважительно сказал Андреас, и двойняшки дружно кивнули.
Наконец такси подкатило к небольшому, отдельно стоящему зданию таверны.
– Сегодня будет рыбный день? – улыбнулся Андреас, когда он уже расплатился, они вылезли из машины и зашагали по направлению к таверне. Над входом в закусочную висело чучело огромной, длиной в пару метров, рыбины. Чешуя рыбы отливала медью – в рыбе отражался краешек закатного солнца, робко выглядывающего из-за строений с плоскими крышами.
– Рыбный, да. Мы подумали, что неплохо будет сегодняшний вечер посвятить национальной кухне, – подмигнула Кирстен.
Внутри было жарко, но не душно и не накурено. Грубая и тяжелая мебель из цельного дерева придавала помещению неповторимый шарм. Заведение имитировало таверны, расположенные непосредственно на берегах огромных озер Швеции, еще открытых для свободной и бесплатной ловли рыбы.
Кирстен первой плюхнулась за стол, вытянула ноги с облегчением, облокотилась на спинку стула и с любопытством открыла меню:
– Жареная семга, копченый угорь, селедка под майонезом, маринованная сельдь со специями, – прочла она, словно смакуя каждое слово.
– Я буду копченого угря, – встрепенулась Черстин.
– Я тоже, – присоединился к ней Андреас.
– И пиво, да? Думаю, что по кружечке темного пива мы пропустить вполне можем.
Остальные кивнули.
Светская беседа о погоде уже состоялась. Сделав заказ, сестры невольно начали зевать – сказывался ранний подъем и день, проведенный на ногах, в беготне по магазину. Андреас поискал новую тему для поддержания разговора. Тема нашлась прямо у него под носом – в первую очередь официант доставил на их столик три высоких бокала с темным пивом.
– Вообще, конечно, – начал Андреас, – пить пиво нужно ехать в Прагу, в Чехию.
Сестры переглянулись:
– А мы никуда за пределы Швеции еще не выезжали.
– Почему? – удивился Андреас. – Не хотелось или не было возможности?
Они пожали плечами:
– Да как сказать… И времени особого не было, и желания пока не возникало. Такого, чтобы бросить все и куда-нибудь сорваться…
– Почему?
– То учеба, – серьезно объяснила Кирстен, – то домашние дела, то еще что-нибудь.
– А как же летние каникулы?
Кирстен развела руками:
– Приходилось подрабатывать.
– На что же тратились заработанные деньги? – широко улыбнулся Андреас. – Я так понимаю, что отнюдь не на путешествия…
– Иногда на одежду, бытовую технику, иногда на развлечения. Компьютер, подарки родственникам… Когда учились в университете, то откладывали на съемную квартиру.
– Так вы самостоятельные?
– Стараемся, в меру сил и возможностей. Возможности иногда скромные, но мы не сдаемся.
– А откуда у вас деньги на собственное дело? – спросил Андреас и тут же одернул себя: а не слишком ли много вопросов он задает?
Впрочем, похоже, расспросы со стороны нового знакомца никого особо не смущали… Сестренки охотно болтали, делясь подробностями из немудреной девичьей жизни:
– Помещение нам осталось в наследство от дедушки.
– В наследство? Так ваш дедушка умер?
– Ой, конечно, нет! К счастью, он жив и вполне весел. Не сказать, чтобы очень бодр, но… Так вот, он отошел от дел, оставил нам небольшое помещение.
– Там и раньше был магазин?
– Нет, магазина там не было, дедушка сдавал помещение в аренду. А потом ему стало уже не до того, чтобы общаться с арендаторами, заниматься документами, ну и… он передал помещение нам, а уж мы решили начать продавать там всякие сувениры. Благо место находится не так уж далеко от центра.
– Хотя там бывает затишье, – вставила Черстин, – такое, например, как сегодня.
– Да, но эти затишья дают возможность привести дела в порядок, обдумать какие-то новые идеи. Вот как сегодня, например!
– Но нам стало неинтересно продавать примитивные сувениры – куколки в национальных костюмах, местные кружки, путеводители или альбомы с видами страны.
– Да, мы стали искать вещи, которые были бы одновременно и полезны, и красивы, а еще лучше – чтобы в них заключалась какая-нибудь изюминка.
– Что ж, – признал Андреас, – в основном я видел у вас именно такие вещи.
– Конечно, часто не хватает и рук… и времени на многое. Например, мы работаем почти без выходных. Можно было бы, конечно, не открывать магазинчик на уик-энд. Но ведь часть покупателей отправляется за покупками именно тогда! Что ж, мы нашли компромисс – работаем в субботу и воскресенье по полдня. Иногда по очереди.
– Неужели у вас совсем нет помощников? – удивился Андреас.
– У нас есть приходящий бухгалтер, помогает вести бухгалтерию и сдавать отчетность. Есть уборщица.
– Я не об этом. Почему бы вам не нанять продавца? А самим в это время заниматься еще какими-нибудь делами.
Кирстен и Черстин переглянулись. Им и в голову не приходило, что можно нанять продавца.
– Наверное, мы просто привыкли делать все сами, – ответила одна из них.
– И кроме этого, ему ведь надо будет платить зарплату… Мы пока не настолько преуспели.
Официант принес две порции копченого угря и маринованную селедку со специями. Кирстен вонзила в любимую селедку нож и вилку.
На некоторое время за столом стало тихо, прекратились разговоры о делах. Все изрядно проголодались и теперь сосредоточенно жевали.
Андреас попробовал пиво и нашел, что оно вполне недурно, разумеется, если не сравнивать это пиво с чешским.
Последние куски рыбы и угря шли уже сравнительно медленно. Андреас чувствовал, что засыпает. Время от времени он поглядывал на девушек, видя, что Кирстен еще держится, а у Черстин начинают слипаться глаза.
Андреас понял, что устал, что он и в самом деле очень устал. Только сейчас, в этом натопленном и уютном зале таверны, после сытного вкуснейшего ужина и кружки пива, он ощутил эту тяжесть. Раньше он просто не отдавал себе отчета в своей усталости. Не было времени задуматься? Возможно…
Сначала был переезд, а потом – новая работа, вступление в должность, и почти сразу – кризисная ситуация в отделе, в пока еще незнакомом ему отделе, чьим начальником он теперь значился… Пришлось потрудиться, выложиться куда сильнее, чем он предполагал.
Еще и обустройство съемной квартиры, необходимость прикупить что-то из мебели, из бытовой техники. А из человеческого общения – лишь редкие междугородные разговоры с родителями и младшим братом, чаепития с сослуживцами и проверка личной электронной почты на домашнем ноутбуке.
Сейчас же, сидя напротив двух прелестных светловолосых двойняшек, Андреас начал испытывать необъяснимые ощущения. Ему вдруг отчего-то стало казаться, что он попал домой. Что проснулся после неприятного сна и обнаружил, что в окружающей его действительности нет никаких проблем и катастроф.
Кажется, у него уже появились тут друзья…
Черстин поежилась. Они вышли на улицу, закрыв магазинчик, и на них сразу же накинулся резкий пронизывающий ветер.
– Вот-вот, – проворчала Кирстен, – а представь, каково мне в моей куртке?
– Я бы предложил вам свою дубленку, – вставил Андреас, – но вам самим придется решить, кому она достанется. Вас ведь двое, а я всего один. Следовательно, дубленка тоже одна…
Кирстен махнула рукой:
– Да не надо, Андреас. Как-нибудь продержимся.
– Не удивлюсь, – заметила Черстин, – если после сегодняшнего похолодания на днях нас настигнет потепление.
– Потепление? – удивился Андреас.
– Ага, – кивнула Черстин, – ведь у нас здесь очень резко меняется погода. Ты еще не успел познакомиться с этой прелестной стокгольмской особенностью?
Кирстен продолжила:
– В январе у нас может быть яркое солнце, теплый ветер и растает при этом весь снег. Даже в лесу!
– Да, погода у вас причудливая, – согласился Андреас.
– Скорее, непредсказуемая, – засмеялась Черстин.
– Поэтому вы и не кутаетесь, как сумасшедшие?
– Конечно. Какой смысл надеть шубу, а к вечеру выйти на улицу и пропотеть?
– Или с утра надеть тоненькую курточку, – подхватила Кирстен, – а под вечер обнаружить, что рискуешь окоченеть, не дойдя до кафе!
Андреас принялся было стаскивать с себя дубленку, но смех сестер остановил его.
– Может быть, лучше нам поймать такси? – предложили они.
– Я видел здесь неподалеку стоянку такси, – вспомнил Андреас, – а ловить мы его можем довольно долго. Разве я могу рисковать вашим здоровьем?
– Ничего, мы закаленные, – улыбнулась Кирстен.
– Нет, но все же…
Забавная троица двинулась по направлению к стоянке такси.
Андреас шел и гадал, не слишком ли он успел надоесть девушкам за те полдня, что провел в «Двойном сюрпризе».
Когда они выпили кофе и перекусили всеми теми булочками, бутербродами и пирожками, которые принесла из кондитерской Кирстен, он, вопреки своим же ожиданиям, не ушел. Конечно, можно было заскочить домой, чтобы сменить офисный костюм на что-то более неформальное. Можно было скоротать время до конца рабочего дня сестренок в той кофейне, до которой Андреас так и не дошел. Заглянуть в книжный или в хозяйственный магазин…
Но ничего этого Андреас не сделал. Он просто остался, а Кирстен и Черстин просто продолжили общаться с ним. Сестры, видимо, готовились к какому-то мероприятию, которое должно было пройти в магазине. Поэтому они принялись извлекать из кладовки коробки с симпатичными безделушками, яркими шапочками и шарфами, декоративными подсвечниками, елочными игрушками в виде глазированных пряников, диковинных экзотических фруктов, шоколадных конфет – те было практически не отличить от настоящих кондитерских изделий.
Андреас принялся помогать. Он доставал особо тяжелые коробки, перемещая их из кладовой в торговый зальчик. Он забирался на верхние полки, чтобы снять оттуда причудливые расписные веера и отнести их к витрине. Он даже, неуклюже орудуя складной шваброй (ибо приходилось стоять на шаткой стремянке!), протер пыль на всех верхних и не очень верхних полках.
Сестренки сияли. Они не ожидали такой помощи. Нужно сказать, что помощь эта пришлась им как нельзя кстати.
Благодаря Андреасу к концу рабочего дня (правда, пришлось все же слегка задержаться) они осуществили все мероприятия, задуманные для преображения внешнего вида магазина, нового размещения товаров, праздничного оформления витрины. Попутно они даже осуществили уборку.
Теперь у них была еще куча времени на работу с листовками, рисование ретро-объявления, переделку ценников на скидочные варианты…
Дойдя до стоянки такси, они уселись в первую попавшуюся машину и отправились в центр.
– Тепло, – с удовольствием констатировала Кирстен, наконец-то переставая кутаться в свою символическую курточку…
Черстин в этот момент думала о чем-то совсем другом.
– Выручки сегодня почти не было, – рассеянно сказала она. – А ты столько пирожных умудрилась накупить для обеда в той кондитерской!
– Так что ж теперь – голодными сидеть? – возмутилась Кирстен.
Черстин пожала плечами.
– Хорошо, – с возмущением изрекла Кирстен, – сегодня вечером я наделаю целую миску картофельного салата, и мы будем несколько дней подряд приносить его в магазин.
Черстин наконец-то улыбнулась.
– Остынь, – заметила она, – ты забыла, что сегодня пятница? В выходные мы работаем до обеда, так что обедать будем уже дома. Ну, или еще где-нибудь.
– Все равно, – не унималась Кирстен, – будешь дома обедать картофельным салатом.
– Да чего ты завелась?
– А зачем ты меня ругаешь? Я не виновата в том, что выручки сегодня почти не было.
– Ну, конечно же, не виновата.
– Надеюсь, что с помощью нашей рождественской акции мы с тобой сможем закрыть следующий месяц с куда большей прибылью.
Андреас с неиссякающим интересом прислушивался к беседе девушек с переднего сиденья.
– Вы помните, что угощаю ужином я? – он попытался немного разрядить обстановку.
Черстин засмеялась:
– Того и гляди, начнешь думать, что мы тут специально бьем на жалость.
– Ну, что ты. Никогда такое в голову бы не пришло. Но… Но за такси тоже позвольте заплатить мне.
Водитель слышал эти разговоры и незаметно усмехался в густые усы…
– Если бы не холод, поехали бы на метро, – очень вовремя сообщила Кирстен. – Андреас, ты ведь уже видел метро Стокгольма?
– Нет, – признался тот, – еще не видел. Я же всего пару недель здесь. Брал такси, ездил на автобусе или ходил пешком.
– О! – оживилась Черстин. – Значит, придется устроить тебе специальную экскурсию по метро!
Андреас недоуменно нахмурился:
– Что же в нем такого, что требуется экскурсия?
– Думаю, такого ты еще нигде не встречал, – уверенно пообещала Черстин. – Представь себе настоящие сказочные пещеры! Их своды изукрашены яркими красками – красный, синий, серебряный… Настенная живопись, граффити, рисунки – на разных станциях метро встречается разное.
– Да, – поддержала двойняшку Кирстен, – наше метро – это повод для вдохновения… Кое-где стоят статуи, колонны, выполненные в виде спиралей… Даже экспозиции – парусники, например. Скамейки, урны… Что-то напоминает парк или место для свидания, а что-то – грот дракона.
– Настоящий музей, должно быть, – уважительно сказал Андреас, и двойняшки дружно кивнули.
Наконец такси подкатило к небольшому, отдельно стоящему зданию таверны.
– Сегодня будет рыбный день? – улыбнулся Андреас, когда он уже расплатился, они вылезли из машины и зашагали по направлению к таверне. Над входом в закусочную висело чучело огромной, длиной в пару метров, рыбины. Чешуя рыбы отливала медью – в рыбе отражался краешек закатного солнца, робко выглядывающего из-за строений с плоскими крышами.
– Рыбный, да. Мы подумали, что неплохо будет сегодняшний вечер посвятить национальной кухне, – подмигнула Кирстен.
Внутри было жарко, но не душно и не накурено. Грубая и тяжелая мебель из цельного дерева придавала помещению неповторимый шарм. Заведение имитировало таверны, расположенные непосредственно на берегах огромных озер Швеции, еще открытых для свободной и бесплатной ловли рыбы.
Кирстен первой плюхнулась за стол, вытянула ноги с облегчением, облокотилась на спинку стула и с любопытством открыла меню:
– Жареная семга, копченый угорь, селедка под майонезом, маринованная сельдь со специями, – прочла она, словно смакуя каждое слово.
– Я буду копченого угря, – встрепенулась Черстин.
– Я тоже, – присоединился к ней Андреас.
– И пиво, да? Думаю, что по кружечке темного пива мы пропустить вполне можем.
Остальные кивнули.
Светская беседа о погоде уже состоялась. Сделав заказ, сестры невольно начали зевать – сказывался ранний подъем и день, проведенный на ногах, в беготне по магазину. Андреас поискал новую тему для поддержания разговора. Тема нашлась прямо у него под носом – в первую очередь официант доставил на их столик три высоких бокала с темным пивом.
– Вообще, конечно, – начал Андреас, – пить пиво нужно ехать в Прагу, в Чехию.
Сестры переглянулись:
– А мы никуда за пределы Швеции еще не выезжали.
– Почему? – удивился Андреас. – Не хотелось или не было возможности?
Они пожали плечами:
– Да как сказать… И времени особого не было, и желания пока не возникало. Такого, чтобы бросить все и куда-нибудь сорваться…
– Почему?
– То учеба, – серьезно объяснила Кирстен, – то домашние дела, то еще что-нибудь.
– А как же летние каникулы?
Кирстен развела руками:
– Приходилось подрабатывать.
– На что же тратились заработанные деньги? – широко улыбнулся Андреас. – Я так понимаю, что отнюдь не на путешествия…
– Иногда на одежду, бытовую технику, иногда на развлечения. Компьютер, подарки родственникам… Когда учились в университете, то откладывали на съемную квартиру.
– Так вы самостоятельные?
– Стараемся, в меру сил и возможностей. Возможности иногда скромные, но мы не сдаемся.
– А откуда у вас деньги на собственное дело? – спросил Андреас и тут же одернул себя: а не слишком ли много вопросов он задает?
Впрочем, похоже, расспросы со стороны нового знакомца никого особо не смущали… Сестренки охотно болтали, делясь подробностями из немудреной девичьей жизни:
– Помещение нам осталось в наследство от дедушки.
– В наследство? Так ваш дедушка умер?
– Ой, конечно, нет! К счастью, он жив и вполне весел. Не сказать, чтобы очень бодр, но… Так вот, он отошел от дел, оставил нам небольшое помещение.
– Там и раньше был магазин?
– Нет, магазина там не было, дедушка сдавал помещение в аренду. А потом ему стало уже не до того, чтобы общаться с арендаторами, заниматься документами, ну и… он передал помещение нам, а уж мы решили начать продавать там всякие сувениры. Благо место находится не так уж далеко от центра.
– Хотя там бывает затишье, – вставила Черстин, – такое, например, как сегодня.
– Да, но эти затишья дают возможность привести дела в порядок, обдумать какие-то новые идеи. Вот как сегодня, например!
– Но нам стало неинтересно продавать примитивные сувениры – куколки в национальных костюмах, местные кружки, путеводители или альбомы с видами страны.
– Да, мы стали искать вещи, которые были бы одновременно и полезны, и красивы, а еще лучше – чтобы в них заключалась какая-нибудь изюминка.
– Что ж, – признал Андреас, – в основном я видел у вас именно такие вещи.
– Конечно, часто не хватает и рук… и времени на многое. Например, мы работаем почти без выходных. Можно было бы, конечно, не открывать магазинчик на уик-энд. Но ведь часть покупателей отправляется за покупками именно тогда! Что ж, мы нашли компромисс – работаем в субботу и воскресенье по полдня. Иногда по очереди.
– Неужели у вас совсем нет помощников? – удивился Андреас.
– У нас есть приходящий бухгалтер, помогает вести бухгалтерию и сдавать отчетность. Есть уборщица.
– Я не об этом. Почему бы вам не нанять продавца? А самим в это время заниматься еще какими-нибудь делами.
Кирстен и Черстин переглянулись. Им и в голову не приходило, что можно нанять продавца.
– Наверное, мы просто привыкли делать все сами, – ответила одна из них.
– И кроме этого, ему ведь надо будет платить зарплату… Мы пока не настолько преуспели.
Официант принес две порции копченого угря и маринованную селедку со специями. Кирстен вонзила в любимую селедку нож и вилку.
На некоторое время за столом стало тихо, прекратились разговоры о делах. Все изрядно проголодались и теперь сосредоточенно жевали.
Андреас попробовал пиво и нашел, что оно вполне недурно, разумеется, если не сравнивать это пиво с чешским.
Последние куски рыбы и угря шли уже сравнительно медленно. Андреас чувствовал, что засыпает. Время от времени он поглядывал на девушек, видя, что Кирстен еще держится, а у Черстин начинают слипаться глаза.
Андреас понял, что устал, что он и в самом деле очень устал. Только сейчас, в этом натопленном и уютном зале таверны, после сытного вкуснейшего ужина и кружки пива, он ощутил эту тяжесть. Раньше он просто не отдавал себе отчета в своей усталости. Не было времени задуматься? Возможно…
Сначала был переезд, а потом – новая работа, вступление в должность, и почти сразу – кризисная ситуация в отделе, в пока еще незнакомом ему отделе, чьим начальником он теперь значился… Пришлось потрудиться, выложиться куда сильнее, чем он предполагал.
Еще и обустройство съемной квартиры, необходимость прикупить что-то из мебели, из бытовой техники. А из человеческого общения – лишь редкие междугородные разговоры с родителями и младшим братом, чаепития с сослуживцами и проверка личной электронной почты на домашнем ноутбуке.
Сейчас же, сидя напротив двух прелестных светловолосых двойняшек, Андреас начал испытывать необъяснимые ощущения. Ему вдруг отчего-то стало казаться, что он попал домой. Что проснулся после неприятного сна и обнаружил, что в окружающей его действительности нет никаких проблем и катастроф.
Кажется, у него уже появились тут друзья…
5
– Пора домой!
Черстин, кажется, уже совсем спала.
Сидя. С открытыми глазами, да. Но все равно спала. Ее наивные голубые глаза уже ничего не выражали, а последнюю осмысленную фразу она произносила, кажется, полчаса назад.
Официант незаметно положил под локоть Андреаса счет в бумажном переплете. Тот открыл его, присвистнул, удивившись малой сумме счета, вложил в переплет пару купюр и снова повернулся к девушкам.
Черстин, кажется, уже совсем спала.
Сидя. С открытыми глазами, да. Но все равно спала. Ее наивные голубые глаза уже ничего не выражали, а последнюю осмысленную фразу она произносила, кажется, полчаса назад.
Официант незаметно положил под локоть Андреаса счет в бумажном переплете. Тот открыл его, присвистнул, удивившись малой сумме счета, вложил в переплет пару купюр и снова повернулся к девушкам.