Две мировые войны и почти весь XX век понадобились Европе, чтобы изжить свои национализмы, ведь именно в изживании национализмов и заключена суть мировых войн. Не мелом, а своей кровью нации писали на доске истории очевидные истины: нельзя ненавидеть соседей, права всех наций одинаковы, за пропаганду национальной исключительности и особых прав своей нации приходится платить сепаратизмом и перманентными конфликтами.
Расширение демократических свобод накладывало свои ограничения на национализм. В условиях свободы пещерный национализм стал просто опасен, ибо практически невозможно решить проблему сепаратизма мирными средствами. Это в средневековье правитель мог послать войско, пушками (последним доводом королей) снести замок барона-сепаратиста и таким образом успокоить любую провинцию. А что делать с сепаратизмом, когда работает трибунал в Гааге? Выход один – окультуривать, подавлять титульный национализм.
Нынче в Западной Европе национализм есть вполне маргинальное явление, изживаемое через объединение культур и государств, мудрые европейцы научились уважать права нацменьшинств и не взращивать сепаратизм собственными руками. Во второй половине XX века Европа перешла от военных форм изживания национализма к мирному способу его уничтожения – объединению, союзу. Евросоюз изживает национализм в форме объединения национальных государств.
Крах социалистических режимов Восточной Европы с новой силой высветил противоречие между демократией и национализмом. Полиэтнические государства в условиях свободы оказались абсолютно нежизнеспособными, и развалил эти карточные домики именно национализм. Чехословакия – развод, Югославия – кровавый развал, Молдавия – раскол, Грузия – потеря двух регионов. Титульные нации новых стран с удовольствием нацепили платье национализма (так слуги торопятся нарядиться в одежду уехавших хозяев), не заметив, что платье это давно уже вышло из исторической моды и что в веке двадцать первом нелепо выглядит камзол.
Смысл XX века – в борьбе с национализмом, и процесс его обуздания и приручения до сих пор не окончен. В условиях демократии национализм опасен и зачастую самоубийствен для полиэтнических государств. Он их разрушает, подстегивает сепаратизм, крепко мешает общемировому хозяйству. Апофеоз борьбы с национализмом – это Вторая мировая война, война с немецким, итальянским и японским национализмом. Фашизм окончательно дискредитирует идею исключительности отдельной нации, ибо идея эта обрекает даже моноэтническую страну если не на внутренние распри, то на перманентные конфликты с соседями обязательно.
В США национализм подавляется идеологией политкорректности, у Европы – свой путь. Когда-то, с не очень-то легкой руки Наполеона, Европа королей стала превращаться в Европу наций. В условиях авторитаризма национализм консолидировал государства, но все изменила демократия. С нее стартовал процесс дробления полиэтнических стран на моноэтнические части, и процесс этот на Югославии не закончится. Не секрет, что в Шотландии «дети капитана Гранта» уже решают вопрос: Глазго или Эдинбург должен быть столицей независимой Шотландии?
Впрочем, Европу это не пугает. Для борьбы с национализмом она придумала неавторитарный обходной маневр. Европейская нация награждается государственностью в расчете на то, что она будет изживать свой национализм в общем европейском котле, играя по правилам демократии и прав человека. Национализм выдавливается по капле через общие европейские ценности, культуру и идею европеизма, который нащупывает берега своего континентализма через антиамериканизм, антиисламизм и русофобию. Проблема демократии в полиэтнической стране – это всегда проблема подавления национализмов и сепаратизма, а европеизм есть дополнительный обруч на бочке государства.
Попутешествовав по последнему веку Европы, вернемся в его начало – к гениальному русскому поэту.
Вывод: Блок прав. Христос командовал красногвардейцами, и никто иной. Ведь в Красной Армии не было «ни иудея, ни эллина», большевики работали на интернациональный, созвучный антинационалистической эпохе проект, а вот по другую сторону фронта националистические настроения имели место быть. Князь Львов, известный политический деятель начала XX века, утверждал: тот, кто не понимает, что Гражданская война была войной коммунизма против русского национализма, тот вообще ничего не понимает в тех событиях.
Понимание это можно сформулировать и так: Империя-2 – Русь-1, счет 5:0.
Именно с таким счетом имперская «Аргентина» разгромила русскую «Ямайку».
Но почему именно Христос привиделся поэту? В чем смысл метафоры? Он очевиден. Имя Христа – Спаситель. Красногвардейцы и явились под кровавым флагом спасти Россию. Большевики блестяще решили национальный вопрос и при помощи федерализма нейтрализовали националистов. Если Первая империя была тюрьмой народов, то СССР – это школа народов. Так ленинская гвардия спасла идею империи в век, казалось, созданный для уничтожения империй.
Альтернативная Россия
В последние двадцать лет вошли в моду альтернативные России, и некоторые нынешние историки хотели бы победы белых в Гражданской войне. Они победу Белого движения рассматривают как наилучший вариант. Мол, победи Белая гвардия, раскрути история Белое колесо, и Россия воспрянула бы, и весь мир тогда бы почувствовал невиданное благоухание воздухов и расцвет ее духовности.
Давайте проверим этих альтернативщиков и пробежимся по «белой» ветке истории, но для начала вернем мяч на центр и вспомним, как развивался матч «в реале». На секундомере госпожи Истории, которая судит матч, опять 1917 год. Вот госпожа История свистнула в дуло носовой пушечки «Авроры» – игра началась!
Нападающие команды Империя-2 бросаются атаковать ворота Зимнего дворца, которые защищают игроки команды Демократия-1. Бросив капитанскую повязку, Керенский по накатанной для демократов дорожке мчится жаловаться в Нью-Йорк, игроки Демократии-1 занимают места на скамейках ЧК, и в игру вступает команда Русь-1.
Теперь по русской равнине «гоняют мяч» команды Империя-2 (красные футболки) и Русь-1 (белые футболки).
Оценим игровые достоинства команд.
За красных играют интеллигенты с чахлой грудью, за белых – лучшие русские боевые генералы и адмиралы. Чеховы вышли в чисто поле против Наполеонов. Казалось, генералы и адмиралы обречены на победу, ведь не в шахматы на завалинке игра ведется, а про исходит настоящая сабельная рубка, причем под рукой у генералов имеются казаки – лучшая конница мира.
Но что это? Генералов громят, да с такой силой, что кажется, и шансов у них не имелось на успех. Нашим «наполеонам» так накостыляли, что пришлось им бежать до самого города Парижа.
Отчего ж такой странный итог?
Известно, у белых не было за спиной Башни, не имелось идеологии. Опирались царские генералы на офицерство и казачество, на этих потерявших хозяина «верных Русланов», которые защищали в основном свои сословные интересы и привилегии. Монархия оплевана, монархистом быть стыдно, а что еще предложить народу? Вульгарную военную диктатуру?
В истории мы это видим сплошь и рядом. «Рыба» власти сгнила с головы, правители разбежались, а десятки тысяч нравственно и физически здоровых людей вынуждены защищать исторически обреченный проект. Новому, красному руководству белая гвардия ни к чему, и умные, честные, энергичные офицеры, увы, гибнут на полях Гражданской, гниют в эмиграции. Классическая трагедия смены элит есть штука беспощадная.
Если прочувствовать слова князя Львова о националистическом характере Белого движения (а ведь еще можно вспомнить и Зинаиду Гиппиус, и ее мысль о том, что белогвардейцы в России были никому не нужны), то можно сделать окончательный вывод: у Белой России перспектив не было никаких. В XX веке русские националисты не смогли бы найти управу на окраинные и региональные национализмы, а в силу консервативного менталитета не приняли бы вызова технического и научно-технического прогресса. Белую империю разорвали бы националисты окраин, а ее остатки вполне могли растерзать хищные империалистические соседи.
Победа Белого движения наверняка закончилась бы генеральской диктатурой. Могла ли она обернуться русским фашизмом, как в полемическом пылу утверждают некоторые записные либералы? Ну, это вряд ли. Русский всечеловек в общем-то равнодушен к идее национальной исключительности. Для имперского народа это слишком мелкая, узколобая идея. Что-то мы ничего не слышали про английский фашизм.
В реальной вселенной русский национализм Белого движения столкнулся с глобалистским проектом коммунистов и был коммунизмом беспощадно бит. Досталось и другим национализмам (это условие сохранения любой империи), но самый безжалостный удар был нанесен именно по русскому национализму, русскому национальному сознанию и русскому народу. В подвалах ЧК, на фронтах Гражданской войны погибла лучшая часть русской элиты, а ее остатки сгинули в суете эмиграции. А чего стоит расказачивание? Это ведь продолжение все той же политики уничтожения русского самосознания. Ни один народ в мире так жестоко не расправлялся с собственным национализмом. Гражданская война – казнь русского национализма. Впрочем, пострадали и многие другие апологеты национальной исключительности.
В Гражданскую войну страна распалась на самостийные регионы – Кубань, Дон, Украину. Государствами их назвать язык не поворачивается, ведь почти все они были германскими марионетками, которые тут же устроили общую грызню. Грузия моментально отхватила Сочи, Дон с Украиной сцепились из-за Таганрога. Кстати, ничего из современности не напоминает?
Большевикам пришлось лепить Вторую империю уже из национальных кусочков. Идеей «единой и неделимой» они не затруднялись, а нашли замечательный выход в принципе федеративности, таким образом блестяще решив национальный вопрос. Республики получили квазисуверенитет, а Москва – единое государство – СССР. Сейчас схожим, но эволюционным путем идет ЕС: из квазисуверенных европейских государств он лепит по-тихому Соединенные Штаты Европы. Может быть, через века аморфный Европейский Союз дорастет до по-настоящему федеративного образования, какого-нибудь СССР – Союза Старого Света Республик.
Вторая империя
Расширение демократических свобод накладывало свои ограничения на национализм. В условиях свободы пещерный национализм стал просто опасен, ибо практически невозможно решить проблему сепаратизма мирными средствами. Это в средневековье правитель мог послать войско, пушками (последним доводом королей) снести замок барона-сепаратиста и таким образом успокоить любую провинцию. А что делать с сепаратизмом, когда работает трибунал в Гааге? Выход один – окультуривать, подавлять титульный национализм.
Нынче в Западной Европе национализм есть вполне маргинальное явление, изживаемое через объединение культур и государств, мудрые европейцы научились уважать права нацменьшинств и не взращивать сепаратизм собственными руками. Во второй половине XX века Европа перешла от военных форм изживания национализма к мирному способу его уничтожения – объединению, союзу. Евросоюз изживает национализм в форме объединения национальных государств.
Крах социалистических режимов Восточной Европы с новой силой высветил противоречие между демократией и национализмом. Полиэтнические государства в условиях свободы оказались абсолютно нежизнеспособными, и развалил эти карточные домики именно национализм. Чехословакия – развод, Югославия – кровавый развал, Молдавия – раскол, Грузия – потеря двух регионов. Титульные нации новых стран с удовольствием нацепили платье национализма (так слуги торопятся нарядиться в одежду уехавших хозяев), не заметив, что платье это давно уже вышло из исторической моды и что в веке двадцать первом нелепо выглядит камзол.
Смысл XX века – в борьбе с национализмом, и процесс его обуздания и приручения до сих пор не окончен. В условиях демократии национализм опасен и зачастую самоубийствен для полиэтнических государств. Он их разрушает, подстегивает сепаратизм, крепко мешает общемировому хозяйству. Апофеоз борьбы с национализмом – это Вторая мировая война, война с немецким, итальянским и японским национализмом. Фашизм окончательно дискредитирует идею исключительности отдельной нации, ибо идея эта обрекает даже моноэтническую страну если не на внутренние распри, то на перманентные конфликты с соседями обязательно.
В США национализм подавляется идеологией политкорректности, у Европы – свой путь. Когда-то, с не очень-то легкой руки Наполеона, Европа королей стала превращаться в Европу наций. В условиях авторитаризма национализм консолидировал государства, но все изменила демократия. С нее стартовал процесс дробления полиэтнических стран на моноэтнические части, и процесс этот на Югославии не закончится. Не секрет, что в Шотландии «дети капитана Гранта» уже решают вопрос: Глазго или Эдинбург должен быть столицей независимой Шотландии?
Впрочем, Европу это не пугает. Для борьбы с национализмом она придумала неавторитарный обходной маневр. Европейская нация награждается государственностью в расчете на то, что она будет изживать свой национализм в общем европейском котле, играя по правилам демократии и прав человека. Национализм выдавливается по капле через общие европейские ценности, культуру и идею европеизма, который нащупывает берега своего континентализма через антиамериканизм, антиисламизм и русофобию. Проблема демократии в полиэтнической стране – это всегда проблема подавления национализмов и сепаратизма, а европеизм есть дополнительный обруч на бочке государства.
Попутешествовав по последнему веку Европы, вернемся в его начало – к гениальному русскому поэту.
Вывод: Блок прав. Христос командовал красногвардейцами, и никто иной. Ведь в Красной Армии не было «ни иудея, ни эллина», большевики работали на интернациональный, созвучный антинационалистической эпохе проект, а вот по другую сторону фронта националистические настроения имели место быть. Князь Львов, известный политический деятель начала XX века, утверждал: тот, кто не понимает, что Гражданская война была войной коммунизма против русского национализма, тот вообще ничего не понимает в тех событиях.
Понимание это можно сформулировать и так: Империя-2 – Русь-1, счет 5:0.
Именно с таким счетом имперская «Аргентина» разгромила русскую «Ямайку».
Но почему именно Христос привиделся поэту? В чем смысл метафоры? Он очевиден. Имя Христа – Спаситель. Красногвардейцы и явились под кровавым флагом спасти Россию. Большевики блестяще решили национальный вопрос и при помощи федерализма нейтрализовали националистов. Если Первая империя была тюрьмой народов, то СССР – это школа народов. Так ленинская гвардия спасла идею империи в век, казалось, созданный для уничтожения империй.
Альтернативная Россия
Национализм не бывает первой свежести.
В последние двадцать лет вошли в моду альтернативные России, и некоторые нынешние историки хотели бы победы белых в Гражданской войне. Они победу Белого движения рассматривают как наилучший вариант. Мол, победи Белая гвардия, раскрути история Белое колесо, и Россия воспрянула бы, и весь мир тогда бы почувствовал невиданное благоухание воздухов и расцвет ее духовности.
Давайте проверим этих альтернативщиков и пробежимся по «белой» ветке истории, но для начала вернем мяч на центр и вспомним, как развивался матч «в реале». На секундомере госпожи Истории, которая судит матч, опять 1917 год. Вот госпожа История свистнула в дуло носовой пушечки «Авроры» – игра началась!
Нападающие команды Империя-2 бросаются атаковать ворота Зимнего дворца, которые защищают игроки команды Демократия-1. Бросив капитанскую повязку, Керенский по накатанной для демократов дорожке мчится жаловаться в Нью-Йорк, игроки Демократии-1 занимают места на скамейках ЧК, и в игру вступает команда Русь-1.
Теперь по русской равнине «гоняют мяч» команды Империя-2 (красные футболки) и Русь-1 (белые футболки).
Оценим игровые достоинства команд.
За красных играют интеллигенты с чахлой грудью, за белых – лучшие русские боевые генералы и адмиралы. Чеховы вышли в чисто поле против Наполеонов. Казалось, генералы и адмиралы обречены на победу, ведь не в шахматы на завалинке игра ведется, а про исходит настоящая сабельная рубка, причем под рукой у генералов имеются казаки – лучшая конница мира.
Но что это? Генералов громят, да с такой силой, что кажется, и шансов у них не имелось на успех. Нашим «наполеонам» так накостыляли, что пришлось им бежать до самого города Парижа.
Отчего ж такой странный итог?
Известно, у белых не было за спиной Башни, не имелось идеологии. Опирались царские генералы на офицерство и казачество, на этих потерявших хозяина «верных Русланов», которые защищали в основном свои сословные интересы и привилегии. Монархия оплевана, монархистом быть стыдно, а что еще предложить народу? Вульгарную военную диктатуру?
В истории мы это видим сплошь и рядом. «Рыба» власти сгнила с головы, правители разбежались, а десятки тысяч нравственно и физически здоровых людей вынуждены защищать исторически обреченный проект. Новому, красному руководству белая гвардия ни к чему, и умные, честные, энергичные офицеры, увы, гибнут на полях Гражданской, гниют в эмиграции. Классическая трагедия смены элит есть штука беспощадная.
Если прочувствовать слова князя Львова о националистическом характере Белого движения (а ведь еще можно вспомнить и Зинаиду Гиппиус, и ее мысль о том, что белогвардейцы в России были никому не нужны), то можно сделать окончательный вывод: у Белой России перспектив не было никаких. В XX веке русские националисты не смогли бы найти управу на окраинные и региональные национализмы, а в силу консервативного менталитета не приняли бы вызова технического и научно-технического прогресса. Белую империю разорвали бы националисты окраин, а ее остатки вполне могли растерзать хищные империалистические соседи.
Победа Белого движения наверняка закончилась бы генеральской диктатурой. Могла ли она обернуться русским фашизмом, как в полемическом пылу утверждают некоторые записные либералы? Ну, это вряд ли. Русский всечеловек в общем-то равнодушен к идее национальной исключительности. Для имперского народа это слишком мелкая, узколобая идея. Что-то мы ничего не слышали про английский фашизм.
В реальной вселенной русский национализм Белого движения столкнулся с глобалистским проектом коммунистов и был коммунизмом беспощадно бит. Досталось и другим национализмам (это условие сохранения любой империи), но самый безжалостный удар был нанесен именно по русскому национализму, русскому национальному сознанию и русскому народу. В подвалах ЧК, на фронтах Гражданской войны погибла лучшая часть русской элиты, а ее остатки сгинули в суете эмиграции. А чего стоит расказачивание? Это ведь продолжение все той же политики уничтожения русского самосознания. Ни один народ в мире так жестоко не расправлялся с собственным национализмом. Гражданская война – казнь русского национализма. Впрочем, пострадали и многие другие апологеты национальной исключительности.
В Гражданскую войну страна распалась на самостийные регионы – Кубань, Дон, Украину. Государствами их назвать язык не поворачивается, ведь почти все они были германскими марионетками, которые тут же устроили общую грызню. Грузия моментально отхватила Сочи, Дон с Украиной сцепились из-за Таганрога. Кстати, ничего из современности не напоминает?
Большевикам пришлось лепить Вторую империю уже из национальных кусочков. Идеей «единой и неделимой» они не затруднялись, а нашли замечательный выход в принципе федеративности, таким образом блестяще решив национальный вопрос. Республики получили квазисуверенитет, а Москва – единое государство – СССР. Сейчас схожим, но эволюционным путем идет ЕС: из квазисуверенных европейских государств он лепит по-тихому Соединенные Штаты Европы. Может быть, через века аморфный Европейский Союз дорастет до по-настоящему федеративного образования, какого-нибудь СССР – Союза Старого Света Республик.
Вторая империя
Наши империи страдают детской болезнью под названием «Запад нам поможет».
Мы помним, как самозабвенно, трепетно об этом мечтали наши демократы в конце века двадцатого, но и большевики в начале того же века хорошо потоптались по этим граблям. И те и другие получили «шиш».
Так и не дождались ленинцы мировой революции, зато осознали, в какой степени мы с Западом являемся геополитическими противниками, и принялись обустраивать империю в отдельно взятой стране. Проект российский (имперский) начал подминать под себя проект коммунистический. Детская болезнь западнических иллюзий прошла.
Что видит даже демократически настроенный российский политик, когда добирается до власти? Кругом одни враги! Окраинные националисты только и мечтают об отделении, чтобы быть полными хозяйчиками на своих хуторах. Европе подавай наши ресурсы, и подешевле! США исходят демократическим ядом на нашу неизбывную имперскость и всячески наших сепаратистов подкармливают.
Особая цивилизация России не укладывается в западных головах и всех пугает.
Нет, не социализм мы строили в отдельно взятой стране. Посмотрели большевики на имперские обломки и давай вертеть все назад, срочно собирать их по-новой, играть в «Лего-Бастилию». Собираем. Разбираем. Опять собираем.
Этапы привычные. Ленин еще не имперец, он по убеждениям европеец, социал-демократ, вынужденный приспосабливать свою политику к имперским задачам. Поэтому ему так чужд Маяковский с его вполне имперским задором и желанием рапортовать. Настоящий имперец – это Сталин, тоталитарная, азиатская система для него – дом родной. С Ленина – Сталина и началась техническая, промышленная модернизация России по западным образцам, то есть большевики взялись за главную имперскую работу, за то, что, собственно, и оправдывает нашу власть.
О большевистской модернизации на Западе существует устойчивое мнение, что она была поверхностна. Заокеанские интеллектуалы считают так: большевики провели поверхностную модернизацию России, поэтому в итоге они и обанкротились. Много благоглупостей публикуют о нас по обе стороны Атлантики, и это одна из них.
На самом деле модернизацию ленинцы провели не поверхностную, а самую что ни на есть глубинную, имперско-российскую, которую и нужно было провести. Университетский западный социолог-политолог как рассуждает? По своим атлантическим шаблонам, все на ярды старается переложить наш аршин. Приближают реформы страну к западным образцам – хорошие реформы, глубинные, правильные. Не приближают? Поверхностны. Так вот, не реформы поверхностны, а сами западные социологи и политологи. Ну не любят они Россию, поэтому и не понимают.
Коммунизм есть электрификация всей страны плюс советская власть! О чем говорит этот ленинский лозунг, это странное определение коммунизма? О том, что красная власть реализовывала план, задуманный вполне в петровском духе. Вспомним еще раз, на каких «китах» стояли реформы Петра Великого.
1. Имперская, крепкая вертикаль власти.
2. Техническая модернизация по западным образцам.
3. Политическое противостояние Западу своей особой цивилизацией.
Ленинский лозунг и есть все «три кита» в одном флаконе. Сама идея коммунизма гарантировала противостояние капиталистическому миру. Есть третий «кит». Электрификация – это «кит» № 2. Советская власть есть «кит» первый и главный. В итоге выведена чеканная имперская формула: успешное российское государство = техника Запада + власть Востока.
Впрочем, по первому пункту Ленин лукавил. Не секрет, что советская власть являлась демократической ширмой для власти партии. Так что лукавство здесь мудрое, творческое, отыгрывающее демократические надежды и иллюзии как социал-демократов, так и всей русской интеллигенции, которая весь XIX век свято мечтала о народовластии. Но тему демократической маскировки власти – очень важную для нас тему – обсудим подробно во второй части книги.
И все-таки не будем слишком строги к западным политологам. Они честно судят нас по своим стандартам. Да что там они! Европейские гении сплошь и рядом не понимали природу государства российского, с удовольствием заменяя таковое понимание высокомерным презрением. Только доходит дело до рассуждений о России, и западный гений сразу как-то выцветает, чуть ли не глупеет и опускается до мещанских штампов.
Презрение к России есть признак интеллектуального и нравственного поражения перед феноменом России. Наполеон, Гитлер, Маркс – вот далеко не полный список незаурядных людей, презиравших (читай – не понимавших) Россию, за что она им вполне по-русски отомстила.
Мы помним, как самозабвенно, трепетно об этом мечтали наши демократы в конце века двадцатого, но и большевики в начале того же века хорошо потоптались по этим граблям. И те и другие получили «шиш».
Так и не дождались ленинцы мировой революции, зато осознали, в какой степени мы с Западом являемся геополитическими противниками, и принялись обустраивать империю в отдельно взятой стране. Проект российский (имперский) начал подминать под себя проект коммунистический. Детская болезнь западнических иллюзий прошла.
Что видит даже демократически настроенный российский политик, когда добирается до власти? Кругом одни враги! Окраинные националисты только и мечтают об отделении, чтобы быть полными хозяйчиками на своих хуторах. Европе подавай наши ресурсы, и подешевле! США исходят демократическим ядом на нашу неизбывную имперскость и всячески наших сепаратистов подкармливают.
Особая цивилизация России не укладывается в западных головах и всех пугает.
Нет, не социализм мы строили в отдельно взятой стране. Посмотрели большевики на имперские обломки и давай вертеть все назад, срочно собирать их по-новой, играть в «Лего-Бастилию». Собираем. Разбираем. Опять собираем.
Этапы привычные. Ленин еще не имперец, он по убеждениям европеец, социал-демократ, вынужденный приспосабливать свою политику к имперским задачам. Поэтому ему так чужд Маяковский с его вполне имперским задором и желанием рапортовать. Настоящий имперец – это Сталин, тоталитарная, азиатская система для него – дом родной. С Ленина – Сталина и началась техническая, промышленная модернизация России по западным образцам, то есть большевики взялись за главную имперскую работу, за то, что, собственно, и оправдывает нашу власть.
О большевистской модернизации на Западе существует устойчивое мнение, что она была поверхностна. Заокеанские интеллектуалы считают так: большевики провели поверхностную модернизацию России, поэтому в итоге они и обанкротились. Много благоглупостей публикуют о нас по обе стороны Атлантики, и это одна из них.
На самом деле модернизацию ленинцы провели не поверхностную, а самую что ни на есть глубинную, имперско-российскую, которую и нужно было провести. Университетский западный социолог-политолог как рассуждает? По своим атлантическим шаблонам, все на ярды старается переложить наш аршин. Приближают реформы страну к западным образцам – хорошие реформы, глубинные, правильные. Не приближают? Поверхностны. Так вот, не реформы поверхностны, а сами западные социологи и политологи. Ну не любят они Россию, поэтому и не понимают.
Коммунизм есть электрификация всей страны плюс советская власть! О чем говорит этот ленинский лозунг, это странное определение коммунизма? О том, что красная власть реализовывала план, задуманный вполне в петровском духе. Вспомним еще раз, на каких «китах» стояли реформы Петра Великого.
1. Имперская, крепкая вертикаль власти.
2. Техническая модернизация по западным образцам.
3. Политическое противостояние Западу своей особой цивилизацией.
Ленинский лозунг и есть все «три кита» в одном флаконе. Сама идея коммунизма гарантировала противостояние капиталистическому миру. Есть третий «кит». Электрификация – это «кит» № 2. Советская власть есть «кит» первый и главный. В итоге выведена чеканная имперская формула: успешное российское государство = техника Запада + власть Востока.
Впрочем, по первому пункту Ленин лукавил. Не секрет, что советская власть являлась демократической ширмой для власти партии. Так что лукавство здесь мудрое, творческое, отыгрывающее демократические надежды и иллюзии как социал-демократов, так и всей русской интеллигенции, которая весь XIX век свято мечтала о народовластии. Но тему демократической маскировки власти – очень важную для нас тему – обсудим подробно во второй части книги.
И все-таки не будем слишком строги к западным политологам. Они честно судят нас по своим стандартам. Да что там они! Европейские гении сплошь и рядом не понимали природу государства российского, с удовольствием заменяя таковое понимание высокомерным презрением. Только доходит дело до рассуждений о России, и западный гений сразу как-то выцветает, чуть ли не глупеет и опускается до мещанских штампов.
Презрение к России есть признак интеллектуального и нравственного поражения перед феноменом России. Наполеон, Гитлер, Маркс – вот далеко не полный список незаурядных людей, презиравших (читай – не понимавших) Россию, за что она им вполне по-русски отомстила.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента