Клименко Владимир. Котёл колдуна

   - А ты что, прокурор? - крикнул он уже издали. - Попробуй, поймай!
   - В догонялки я с тобой еще не играл, - зло пробормотал в темноту Павел. - Дезертир несчастный! Иди обратно, не буду я тебя ловить, других забот хватает. Иди, иди сюда, поговорим.
   Парнишка осторожно приблизился к костру и сел на корточки напротив Павла, на всякий случай подтянув к себе поближе брошенный вначале рюкзачок.
   - Значит так, - начал Павел и налил в кружку кирпичного цвета чай. Арестовывать я тебя не буду, сам обратно вернешься.
   - Не вернусь!
   - Ну что мы с тобой будем спорить, сам понимаешь, что придется. Ты мне лучше толком расскажи обо всем. Мне ведь еще плыть и плыть. Давай, рассказывай.
   Павел придал лицу самое миролюбивое выражение и даже заставил себя улыбнуться. Что он в самом деле набросился на парнишку? Неприятно, конечно, что тот сбежал из части, но мало ли какие бывают причины. К тому же, вокруг ни души и расспросить об озере не у кого. А солдаты здесь, похоже, давно и кое-что успели уже узнать.
   Он вновь улыбнулся своему собеседнику, но постепенно улыбка стала сползать с его лица.
   Глаза парнишки, не мигая, смотрели в сторону озера, вся его щуплая фигура подобралась, как у бегуна на старте, а руки судорожно вцепились в лямки рюкзака.
   Через секунду Павел и сам услышал тяжелые шлепающие шаги прямо от воды, от того самого места, где он вытащил на песок байдарку.
   - А я к огоньку, к огоньку, - послышался сзади сиплый голос, и, перекатившись на другой бок, Павел встретился взглядом с новым незнакомцем.
   На этот раз им оказался мужчина неопределенного возраста с каким-то серым стертым лицом. Длинные пепельные волосы из-под шляпы спадали на впалые щеки, казались мокрыми и липли к коже; время от времени мужчина отбрасывал их небрежным жестом в сторону. Просторный, свободного покроя черный плащ-балахон доходил до земли, скрывая ноги.
   Мужчина подошел совсем близко и, не спрашивая разрешения, присел у костра.
   Он хмуро осмотрел Павла, перевел взгляд на парнишку и, видимо, остался доволен, так как одобрительно хмыкнул.
   Небо на востоке начало светлеть; призрачный сумрак без теней сменил чернильную темноту ночи и казался плотным, как вода.
   Мужчина опять посмотрел на Павла.
   - Это твоя лодка? - коротко спросил он.
   - Моя, - Павлу стало не по себе.
   Откуда мог взяться незнакомец, если не было слышно ни плеска весел со стороны озера, ни шума мотора.
   - А вы кто, рыбак?
   - Рыбак? - задумчиво повторил мужчина сиплым голосом и надолго замолчал. Над костром повисла тягостная пауза. - Можно сказать и так.
   - А мы - туристы, - храбро продолжил Павел, хотя и сам толком не понимал зачем ему, собственно, следует объясняться с незнакомым человеком.
   - Туристы? - тем же безразличным тоном повторил мужчина. - Почему?
   Этот простой, но глупый вопрос поставил Павла в тупик.
   - Как, почему? Красивое озеро, отдыхаем мы тут.
   - Отдыхаете? Хорошо, - согласился странный рыбак и протянул руки к огню. - Тепло.
   - Картошки хотите? - осмелел парнишка и потыкал прутиком кучку золы. - Наверное, испеклась.
   Мужчина не ответил. Низко надвинутая на лоб шляпа не давала разглядеть глаза. Он вновь откинул мокрую прядь со щеки.
   Павел выбрал подходящую ветку и выкатил из костра пару черных испекшихся картофелин.
   Рыбак наклонился, взял одну из них и тут же выронил.
   - Горячая, - удивился он.
   - Конечно, горячая. Угощайтесь, - Павел не знал, как угодить гостю. Отчего-то ему казалось, что, если тот отведает картошки, напряжение ослабнет и, может быть, кое-что прояснится.
   Подавая пример, он взял картошку себе, разломил и, сдувая белый парок, поискал взглядом соль.
   Мужчина, сумрачно наблюдавший за ним, тоже разломил свою картофелину.
   - Вкусно, - сказал он наконец и вытер руки о плащ.
   - Вы берите еще, - Павел пошвырял веткой в угольках. - Жалко рыбы нет, уху бы сварили. Здесь ведь рыбалка замечательная, правда?
   - Рыба есть, - почему-то звонким, а не прежним бесцветным голосом отозвался мужчина. - Вот!
   Он сунул руку в карман необъятного черного балахона и, пошарив там, извлек на свет громадного черного окуня. В окуне было килограмма полтора.
   Горбатый, почти треугольный, он топорщил колючие красные плавники и судорожно разевал рот.
   Рыбак разжал пальцы, и окунь упал на землю, неистово колотя хвостом, как будто его только что вытащили из воды, а не из кармана.
   - Ого! - уважительно воскликнул Павел. - Как же вы его в карман-то?
   - Эх! - развеселился мужчина и вытащил второго окуня.
   - Это фокус, - счастливо захохотал парнишка. Глаза его горели в ожидании нового чуда. - А судака можете?
   - Могу, - рыбак достал из кармана судака.
   Павел был готов биться об заклад на что угодно - такой судак ни в каком кармане не поместится. Рыбак вытащил его, как полено.
   Судак брякнулся о землю и тут же выгнулся дугой. В следующий момент он взвился в воздух и опять тяжело упал - в глаза Павлу полетели песок и пепел.
   Парнишка бросился на рыбину, как на футбольный мяч. Он прижал ее животом к земле и, отрывисто хохоча, закричал:
   - А тайменя можете?
   - Нет! - очнулся от наваждения Павел. - Не надо тайменя!
   Он с опаской поглядел на мужчину и умоляюще попросил.
   - Не надо. Он нам тут все разнесет. Хватит и этого. Сейчас сварим уху, а потом поплывем дальше.
   Эти слова он произнес вопросительным тоном, как бы спрашивая разрешения.
   Голос мужчины стал тусклым и сиплым.
   - Плывите, - равнодушно отозвался он и повернулся к костру спиной.
   Только сейчас Павел заметил, что левая пола его балахона намокла, с нее капала вода. Там он рыбу держит, что ли?
   - Плывите, - повторил мужчина. - Можно, - и пошел к озеру.
   Небо над водой стало совсем светлым. Павел глядел в широкую спину уходящего рыбака.
   Вот он подошел к байдарке, зачем-то наклонился и потрогал борт, обернулся.
   Павел снова не различил глаз незнакомца, но был уверен, что тот смотрит на него.
   - Спасибо за рыбу! Как хоть вас зовут?
   Мужчина пожал плечами, помолчал и после того, как Павел решил, что он уже не ответит, хрипло выговорил:
   - Виткан.
   - Как? - переспросил Павел.
   Но незнакомец уже удалялся от байдарки в сторону зарослей тальника. Через минуту он скрылся из вида.
   Парнишка встал, держа на вытянутой руке судака.
   - Хорош, правда? Если бы не ты, он бы нам еще и тайменя дал. Как он сказал его зовут, Виктор?
   - Балда, он сказал - Виткан.
   Павел направился к байдарке, и в тот же миг от середины озера к берегу понеслась серебристая торпеда.
   Он едва успел отпрянуть от воды, когда прямо к его ногам на песок выскочил полутораметровый таймень.
   Китоврас вынул из колчана длинную стрелу и осторожно положил на лавку, где аккуратным рядком расположились еще пять стрел.
   Нахмурив светлые брови и сосредоточенно шевеля губами, Китоврас, словно первоклассник счетные палочки, перекладывал стрелы, внимательно осматривая одну за другой.
   Вместо зазубренного острия каждая из стрел заканчивалась небольшим металлическим цилиндром, и Китоврас поочередно свинчивал наконечник за наконечником, а затем, убедившись, что все в порядке, закручивал обратно.
   - Ты все же не больно-то шуми, - наставлял его Колдун. - Встретишь Ученика, и тут же назад. Сейчас не время воевать.
   - Совсем воевать не собираюсь, - Китоврас, не прерывая своего занятия, полуобернулся к Колдуну. - Пусть сами не задираются.
   Между печкой и столом с пустой посудой суетился домовой.
   Наткнувшись несколько раз на Китовраса, который почти полностью загораживал ему путь, домовой наконец возмутился.
   - Может, мне все же позволят подать завтрак, - язвительно пробормотал он в сторону, словно актер на сцене, обращаясь не к партнерам, а к зрителям. - Те, которые завтракать не хотят, могут, конечно, и подождать. Погулять, например.
   Китоврас, не торопясь, сложил стрелы обратно в колчан и с сожалением посмотрел на домового. Несмотря на болезненный вид и перевязанную мокрым полотенцем голову, домовой воинственно топорщил редкую бородку и нетерпеливо стучал носком лапотка по полу.
   - Тебе не завтракать - похмеляться надо, - Китоврас привычно попятился к порогу, пропуская домового к столу. - Товарищи-то твои где? Все гуляют?
   Словно в подтверждении этих слов с поляны послышался тонкий плаксивый голосок, увещевающий глухо рычащего пса.
   - Вот, это за тобой! - Китоврас звонко хлопнул себя руками по обнаженному торсу. - Собутыльник твой пришел. Ну как, сегодня опять продолжите?
   Домовой засеменил из избы, на ходу окликая пса, но дверь распахнулась сама, и все увидели маленького лохматого человечка в зеленом камзоле, одной рукой прижимавшего к груди большую оловянную кружку, а другой удерживающего за ошейник ощерившегося пса. Человечек бесстрашно уклонялся от брызжущей слюной зубастой пасти и бережно охранял грозящую разлиться из кружки жидкость.
   - Гарм! - гаркнул сидящий в углу комнаты Колдун, и пес тут же виновато подался в сторону, не переставая рычать.
   - И как он тебя не разорвал, - неодобрительно заметил Колдун, взглянув на нового гостя. - Вот уж точно, пьяному...
   - Я не пьян, - гордо сообщил человечек, следя, чтобы кружка не наклонилась и из нее не пролилось ни капли. - Я - полу... полномочный представитель. Никишка, я за тобой, - он нетвердо покачнулся, но тут же выпрямился и со всхлипом отхлебнул из кружки.
   - У нас эль кончается, - печально поведал человечек Колдуну и Китоврасу, - а съезд желает продолжить работу.
   - Все, Клуракан! Хватит! - Колдун решительно подошел к гостю и, взяв за плечи, развернул к выходу. - Запомни сам и другим передай: съезд закрывается. И чтоб сегодня же вас здесь не было, а то будут неприятности. Никишка, проводи!
   Все это время искоса следивший за Колдуном и Клураканом домовой подбежал к "полномочному представителю" и, обняв его за талию, повлек за порог.
   - Ничего, - послышался с поляны его успокаивающий голос, - на будущий год у вас в Ирландии соберемся. Подумаешь, разворчался, - очевидно, имея в виду Колдуна, уже тише добавил он. - Дай отхлебнуть-то.
   - Никишка! - Колдун опять повысил голос. - Вот я тебя!
   - Все, все уже, - в комнате появился домовой, на ходу отирая рукавом губы. - Сегодня же и отбудут. Эх, жаль не доспорили.
   - Вот так-то лучше. На стол быстрее накрывай, Китоврасу идти пора.
   - Я - что, я - ничего, - домовой с удвоенной энергией заметался по избе, бренча посудой. - Давно уже все готово, сами тянете.
   Завтрак прошел в молчании.
   Колдун и домовой уместились на одной лавке напротив оставшегося стоять Китовраса. Тот налегал в основном на зелень, ломая руками свежеиспеченный хлеб.
   - В драку старайся не ввязываться, - напутствовал кентавра Колдун. С дакинями шутки плохи. В глаза им не смотри - парализуют. Но если уж придется драться, - Колдун вздохнул, - не отступай. Ученика ты должен привести. Я его долго искал, нельзя упустить случая. И еще есть кое-какие сложности. Ученик идет не один.
   - Как не один? - Китоврас даже перестал жевать и недоуменно уставился на Колдуна.
   - Сам не пойму. Но с ним еще кто-то. Ночью они встретились с Витканом.
   - Этого нам только не хватало! - Китоврас в сердцах ударил кулаком по столешнице. - И так шуму много. Раньше спокойнее было, люди не лезли в наши дела. И техники у них не было. Пора закрывать Инкубатор или вступать в контакт.
   - И то, и другое делать рано. Ничего, как-нибудь справимся и с этим. Главное, Ученика приведи.
   - Да ладно, не беспокойся, - Китоврас громко переступил копытами и потянулся к висящему на стене колчану.
   - Ждите к обеду. Черемши нарвать не забудь, - обратился он к домовому, вышедшему на крыльцо, чтобы придержать рвущегося с цепи пса.
   Взошло солнце, и сразу же с востока подул устойчивый ветер.
   Ветер гнал вдоль озера невысокую, но крутую волну, нос байдарки то и дело зарывался в воду, и Павел пожалел, что поторопился покинуть стоянку.
   Тим сидел впереди, мешая обзору, - толку от него не больше чем от рюкзака.
   "Таймень-2" - лодка надежная и рассчитана на двух гребцов, путешествовать в ней одно удовольствие, но только в том случае, если есть второе весло.
   Про себя Павел решил держаться поближе к берегу. Пусть при этом придется плыть, повторяя извилистый абрис залива, зато спокойнее. Из головы не выходил загадочный ночной визит.
   Чем больше Павел думал о фокусах с рыбой и вспоминал странное поведение Виткана, тем сильнее крепла уверенность: ночной гость - не человек.
   Тиму о своих сомнениях он не стал говорить пока ничего. Зачем? Хватит и того, что без лишних разговоров он не может отделаться от смутных догадок.
   После ухода Виткана желание Павла немедленно избавиться от Тима пропало само собой. Какая разница - вернется он в часть сейчас или через неделю. Не обсуждая ничего вслух, ребята разделали тайменя, как будто вопрос о дальнейшем путешествии вдвоем был решен давным-давно.
   Павел, правда, еще колебался: не отправиться ли обратно к истоку Кии подобру-поздорову, но желание разгадать тайну озера взяло верх.
   Тимофей, как он представился вначале, ничего нового к тому, что он сказал при встрече, добавить не мог.
   Их часть пришла на турбазу неделю назад, объяснять им многого не стали, а просто поставили охранять "колючку" и мост.
   Вначале выдали боевые патроны, но после того, как на третью ночь из вертолета пытались обстрелять неизвестное животное, появившееся из озера пулемет заклинило; провели учебные стрельбы, и выяснилось, что оружие в окрестностях Тургая бесполезно.
   Мало того, вчера при дневном патрулировании в лесу упал вертолет километрах в пятнадцати от базы. Летчики спаслись и даже добрались своим ходом обратно, но с ними творится что-то странное. Обоих поместили в карантин, из области понаехало начальство, среди солдат пошли разговоры об НЛО и других феноменах, а Тим почувствовал необъяснимое желание сбежать из части, что он и сделал вчерашним вечером.
   - Понимаешь, мне будто кто-то сказал: уйди в лес.
   Тим попытался обернуться к Павлу, отчего байдарка начала рыскать.
   - Бросай все и уходи. Но не голосом говорил, а не понять как. Хотел рассказать об этом лейтенанту, но испугался, вдруг упекут в санчасть, как психа. Потом температура поднялась, голова заболела. Внутри как будто долбит что-то: уходи, уходи. Почему уходи, неясно. Подлез под "колючку", лучше стало. Вернулся назад, опять больной. Ну я больше не выдержал. Собрал кое-что из продуктов, переоделся в гражданку, и в лес. А в лесу меня как будто кто-то повел. И так хорошо, спокойно стало. Потом тебя встретил.
   Павел угрюмо махал веслом, внимательно поглядывая по сторонам, но не пропускал ни слова из сказанного Тимом. Мистика с фантастикой. Сначала запретка, потом чудовище в озере, потом рыбак с фокусами. Теперь еще психованный дезертир впридачу. Кажется, отпуск удался. А всего-то и было желание: отдохнуть на воле да собрать по возможности материал для статьи.
   По большому полукругу байдарка обогнула залив.
   Миновав скалистый мысок, Павел взглянул вперед и вздохнул.
   Опять залив.
   Если следовать всем изгибам берега, полдня уйдет. Напрямую намного короче. Но вспомнил золотистое гигантское тело, исчезающее в глубине, и покорно погреб вдоль скал.
   Черт с ним, со временем. Торопливость обойдется дороже. К тому же, ветер встречный, волна...
   Байдарка подпрыгивала на неспокойной воде, как санки на ухабистой горке. Тима на носу то и дело обдавали крупные брызги, но говорить он не переставал ни на минуту.
   - Летчики в карантине все время повторяют: слабый воздух. Будто им по рации кто-то передал - слабый воздух. А потом вертолет упал. Мне ребята, что на посту у санчасти стояли, сами говорили. Ты не знаешь, что такое слабый воздух?
   - Не знаю.
   - А еще, когда их на втором вертолете хотели искать, у него мотор заглох. И бэтээр не завелся. В "уазике" цилиндры заклинило. Ты об этом что думаешь?
   - Думаю пристать к берегу не мешает. Не плывем ведь, а скачем, да и устал я уже.
   Еще издали Павел заметил серебристую нитку ручья на почти вертикальной черной скале. Ручей падал не в озеро, как это случалось несколько раз перед этим, а на узкую площадку, поросшую зеленым кустарником. Значит, можно сделать привал, развести костер и перекусить.
   После полудня воздух, возможно, прогреется и уляжется ветер.
   Павел указал Тиму на ближайшую цель маршрута.
   - Там кто-то есть, - тут же доложил Тим, приставив по-матросски ладонь козырьком ко лбу. - Похоже, лиса. Рыжая.
   Оранжевое пятно показалось среди валунов и сразу же скрылось, чтобы через мгновение промелькнуть уже возле ручья.
   - Точно, лиса. Только странная.
   - Чего же в ней странного? - поинтересовался Павел, полностью поглощенный тем, чтобы байдарку не развернуло боком к волне. - Сам же говоришь, рыжая.
   - Да у нее хвостов штук десять, или не знаю, что там может быть вместо хвоста.
   - Придумывай больше, - Павлу наконец удалось найти требуемое равновесие, и он вытянул шею, пытаясь из-за Тима разглядеть невиданное чудо.
   Лиса, как сквозь землю провалилась.
   - Ох, и компот у тебя в голове! - рассердился Павел и тут же перестал грести, так как среди кустов снова мелькнул рыжий мех. Но на этот раз он совершенно отчетливо увидел, что это оторочка платья стройной девушки.
   Незнакомка стояла у ручья и призывно махала рукой.
   Убедившись, что ее заметили, она подбежала к самой кромке воды и звонко крикнула:
   - Сюда, сюда! Дальше плыть нельзя! Опасно!
   - Девчонка! - обрадовался Тим. - А я думал - лиса. Давай греби скорее.
   - Успеем, - Павлу сильно не понравились сказочные превращения. Как можно перепутать девушку с лисой? Или у Тима действительно с головой не в порядке? Напридумывал про хвосты какие-то, а сейчас сидит, вертится, руками машет.
   - Ну, чего ты!
   Тим сам наклонился к воде и даже стал подгребать одной рукой, острые лопатки двумя горбиками выперли наружу.
   - Правь к берегу. Смотри, какая девчонка симпатичная.
   Байдарка медленно дрейфовала к отмели, где, подпрыгивая и смеясь, их поджидала девушка.
   На вид ей было не больше двадцати лет, две черные косы перекинуты вперед, на грудь, синее платье из плотной материи, оторочено по подолу, рукавам и глухому, под горло, воротнику рыжим лисьим мехом.
   Когда нос байдарки заскреб по мелким камням, Павел разглядел, что глаза у девушки пронзительно зелены, но от них веяло таким холодом, что не спасала даже приветливая улыбка, обнажавшая крепкие белые зубы.
   - Почему, опасно? - попытался как-то выиграть время Павел, задавая встречный вопрос, но Тим уже суетливо выбрался из байдарки и потащил ее по мелководью к берегу.
   - Там - плохая вода, - указала девушка на дальний конец залива. Лодка не плывет, тонет.
   - Что за чушь! - Павел нехотя выбрался на сушу. - Водовороты, коряги?
   - Нет, просто слабая вода. Ничего не держит.
   - Слабая вода? - насторожился Павел.
   Только что он слышал от Тима о слабом воздухе, и вот теперь - слабая вода.
   Он вопросительно посмотрел на своего спутника, но тот как будто ничего не слышал. Само созерцание девушки полностью поглотило его внимание, и сейчас он ходил вокруг нее, горделиво выпятив тощую грудь.
   - Как вас зовут? - с интонацией записного ловеласа вопрошал Тим. - Вы здесь живете?
   - Кумихо, - просто ответила девушка и вновь рассмеялась.
   Павел отметил про себя, что у новой знакомой типично восточный тип лица. И платье, как будто она выступала в самодеятельности. В таких платьях по лесу не ходят. И вообще таких девушек Павлу не приходилось видеть никогда в жизни.
   Чем больше он думал об этом, тем сильнее ему хотелось столкнуть байдарку обратно в воду и плыть отсюда куда глаза глядят. Но не бросать же здесь Тима одного.
   - А меня зовут Тим. Здорово, правда? Вас - Кумихо, меня - Тим.
   - Я знаю - Тимофей.
   - Точно, - опешил Тим. - Откуда вы знаете?
   - Знаю, - уклончиво ответила Кумихо. - Я тебя жду.
   - Меня? - еще сильнее изумился Тим.
   У Павла исчезли последние сомнения, что тут дело нечисто.
   Все внимание Кумихо было поглощено Тимом. На Павла она едва взглянула и явно не собиралась его задерживать. Поплыви он сейчас хоть в пучину морскую, к черту или дьяволу, можно быть уверенным - Кумихо и пальцем не пошевелит, чтобы его остановить. А вот Тима она не отпустит.
   Да тот и сам не стремится сбежать.
   Попробуй, уговори его плыть дальше, ничего не получится.
   Павел обреченно подумал, что незадачливого дезертира придется выручать, и начал выкидывать вещи из байдарки на траву между камнями.
   Пока карабкались один за другим на высокий берег, - отороченное рыжим мехом платье Кумихо все время мелькало впереди, - Павел несколько раз с сожалением оглядывался назад.
   Вместе с оставшейся в кустах неразобранной байдаркой он как будто терял что-то очень важное, исчезала самостоятельность, теперь полностью приходилось полагаться только на Кумихо, а делать этого Павлу как раз не хотелось.
   Девушка тараторила без умолку, и по ее словам выходило, что плыть дальше никак нельзя. В конце концов Павел и сам поверил, что вода в дальней стороне залива не держит на поверхности даже птичье перо - тонет любой предмет, оказавшийся в опасном месте, - но понять этого никак не мог.
   Вода - она и есть вода, существуют определенные законы физики, но, с другой стороны, девушка говорила так убедительно, что Павел решил не рисковать.
   Не совсем ясным оставалось одно - куда они направляются?
   Вроде бы, речь шла о том, что девушка приведет их к своим, но деревня это или просто группа людей, остановившихся в лесу лагерем, Павел так и не понял.
   Зато Тима эти проблемы ничуть не волновали. Поспевать за девушкой ему не мешали ни крутая узкая тропинка, ни заметно пополневший рюкзак, - в него, перед тем как затащить байдарку в кусты, сложили часть продуктов.
   У Павла рюкзака не было, путешествовать по суше он не собирался, и поэтому оставшиеся консервные банки и вещи просто запихнул в байдарочный чехол, благо у того имелись две широкие лямки.
   Вскоре тропинка вывела маленький отряд на ровное плато, поросшее соснами и редкими кедрами.
   Кумихо, не останавливаясь, вела ребят за собой и только изредка оборачивалась, подбадривая их взглядом.
   Павел отметил, что выражение глаз девушки отличается необыкновенной ясностью, какая встречается лишь у животных и сумасшедших, и это насторожило его еще больше.
   Убедившись, что тропинка уводит их в сторону от озера, он укрепился в мысли, что следует по возможности быстрее избавиться от случайной проводницы. Только вот как остановить Тима?
   Поднявшийся утром от озера туман еще не полностью рассеялся на высоком берегу, и верхушки деревьев едва просвечивали через белесую пелену. Отяжелевшая от росы трава била по ногам, и скоро Павел почувствовал, что промок до колен.
   - И не надо вам никуда плыть, - услышал Павел, как девушка увещевает Тима. - У нас костер, обогреетесь, попьете чаю.
   - Мы никуда не торопимся, у нас отпуск, - Тим почти вплотную шел за Кумихо, шаркая тяжелыми сапогами. - Отдыхаем.
   И только Павел захотел возмутиться и вмешаться в разговор, - это Тим-то отдыхает, это ему-то некуда торопиться, - как за близким поворотом раздался треск ломающегося дерева, и толстый кедровый ствол рухнул к ногам путешественников, обдав их брызгами росы, разлетевшейся с ветвей.
   Еще ничего не успев понять, Павел заметил как хищно изогнулась спина девушки, словно когти, скрючились пальцы. Кумихо отпрянула назад на пружиняще-согнутых ногах и тоненько закричала на одной высокой ноте.
   В ответ ее пронзительному крику, почти переходящему в ультразвук, послышалось низкое отрывистое бормотанье. Слов было не различить, но в том, что это речь, а не бессвязный шум, Павел не усомнился ни на секунду.
   - А-ах! - разнеслось над лесом, и сразу же вслед за этим Павел увидел, как мощная, почти слоновья, стопа опустилась на верхушку упавшего дерева.
   Ствол треснул по всей длине, но не переломился, а лишь вжался в землю, а следующее движение другой гигантской ноги вынесло из-за поворота не менее гигантское туловище.
   Шквальным порывом ветра Павла отбросило в сторону, и он упал, ударившись спиной о сосну. Тим также не устоял на тропе и отлетел в кусты. Одна Кумихо продолжала удерживаться на ногах, но и ей это удавалось с трудом.
   Упираясь ладонями в невидимую стену, девушка стояла в облепившем ее фигуру длинном платье, а две черные косы вытянулись за ее спиной, как струны.
   Вид появившегося перед путешественниками существа был ужасен, и Павел даже заслонил глаза рукавом, чтобы не встретиться с ним взглядом, но все равно успел отметить поразительно непропорциональное сложение массивного четырехметрового тела.
   Короткие по сравнению с корпусом ноги и руки монстра как будто были лишены суставов и заканчивались острыми ярко-красными когтями. Кажущаяся громадной даже на грузном торсе голова покоилась прямо на плечах. Толстые губы, словно нарисованные кармином, жутко оттеняли кривые белые клыки, перекрещивающиеся в уголках рта.
   Но самым непереносимым в этой пародии не то на двуногого ящера, не то на человека был взгляд.
   Глаза, а вернее темные провалы в верхней части черепа, зияли, как две бездонные дыры, и даже Кумихо отвернула лицо, чтобы не смотреть на дакиню.
   Снова над лесом послышалось громкое прерывистое бормотание, и Кумихо звонко закричала в ответ, продолжая отгораживаться от дакини ладонями:
   - Я не хочу тебе зла! Я только встретила Ученика и увожу его от Колдуна. Не трогай нас! Мы - заодно!
   Но дакиню примиряющие слова не остановили ни на мгновение.