Александр Клыгин
Индейский Дух
(The Indians Spirit)
Приключения Джона Дебри-3
Посвящается Майклу – человеку, вдохновившему меня на создание этой повести. Большая часть сцен с участием Майкла не выдумана, а списана с реальной жизни этого оригинального человека.
Чем Deep Forest, тем больше дебри.
Эпиграф от Клыгина.
От Автора
Когда была написана первая часть «Приключений Джона Дебри», даже не предполагалось какое-либо продолжение. Повесть же оказалась настолько популярной среди читателей, что по многочисленным просьбам мне пришлось написать вторую часть.
Вторая часть понравилась читателям даже больше, чем первая. Это меня приятно удивило. В то же время имело место быть твердое внутреннее убеждение, что никаких продолжений истории про Дебри не будет. Однако банда американских придурков под предводительством просветлённого Дебри завоёвывала всё большую и большую популярность…
В итоге, представляя третью часть фантастической саги, я могу сказать только одно: «Уговорили!»
Все события, описанные здесь, являются вымышленными. Автор просит не проводить аналогий с реальными историческими событиями, а если таковые всё же появятся, Автор за них никакой ответственности не несёт.
Александр Клыгин.
Вторая часть понравилась читателям даже больше, чем первая. Это меня приятно удивило. В то же время имело место быть твердое внутреннее убеждение, что никаких продолжений истории про Дебри не будет. Однако банда американских придурков под предводительством просветлённого Дебри завоёвывала всё большую и большую популярность…
В итоге, представляя третью часть фантастической саги, я могу сказать только одно: «Уговорили!»
Все события, описанные здесь, являются вымышленными. Автор просит не проводить аналогий с реальными историческими событиями, а если таковые всё же появятся, Автор за них никакой ответственности не несёт.
Александр Клыгин.
Жизнь продолжается
За последние годы внешний облик Нью-Йорка определенным образом изменился. Несмотря на то, что исчезли башни Всемирного Торгового Центра, Дэвид Копперфилд изнасиловал Статую Свободы, а Годзилла ласково погрыз верхушку Эмпайр Стэйт Билдинг, город по-прежнему вытягивал в небо пальцы небоскрёбов подобно тому, как маленький ребёнок тянет растопыренные пальцы к Солнцу или средний американец показывает средний палец руки, истощив свой скудный словарный запас.
В имидже Нью-Йорка появились незаметные, но важные детали. Так, на одной из центральных улиц стало выделяться среди других недавно отреставрированное здание. Его фасад из стекла сверкал на солнце в ясные дни, а в пасмурную погоду отражал проплывающие темные массы облаков. Под мраморным портиком входных дверей всегда можно было видеть охранников, вытянувшихся вдоль колонн из темно-зеленого природного камня. У входа в здание висела золотистая табличка с черной гравировкой:
ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
ДЖОНА ДЕБРИ
«LIGHTBRIGHT»
Ступени перед входной дверью были покрыты красной ковровой дорожкой. Охранники прилежно следили, чтобы никто посторонний не забирался на дорожку. В противном случае им было приказано рявкать: «Ты какого хрена залез на дорогу богов?»
Придумал это сам основатель духовной академии Джонатан Себастьян Дебри, бывший нью-йоркский коп и наш старый знакомый. Он считал, что такие слова помогают человеку достичь просветления, ибо сам Джон Дебри достиг просветления не без помощи этих добрых и тёплых слов.
И, наконец, по сторонам от входа красовались два флага. Слева – американский (если бы его не было, могла бы наехать госинспекция), а справа – другой, в центре которого был изображён символ «инь-ян», окружённый восемью триграммами из китайской «Книги перемен» и другими значками.
В имидже Нью-Йорка появились незаметные, но важные детали. Так, на одной из центральных улиц стало выделяться среди других недавно отреставрированное здание. Его фасад из стекла сверкал на солнце в ясные дни, а в пасмурную погоду отражал проплывающие темные массы облаков. Под мраморным портиком входных дверей всегда можно было видеть охранников, вытянувшихся вдоль колонн из темно-зеленого природного камня. У входа в здание висела золотистая табличка с черной гравировкой:
ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
ДЖОНА ДЕБРИ
«LIGHTBRIGHT»
Ступени перед входной дверью были покрыты красной ковровой дорожкой. Охранники прилежно следили, чтобы никто посторонний не забирался на дорожку. В противном случае им было приказано рявкать: «Ты какого хрена залез на дорогу богов?»
Придумал это сам основатель духовной академии Джонатан Себастьян Дебри, бывший нью-йоркский коп и наш старый знакомый. Он считал, что такие слова помогают человеку достичь просветления, ибо сам Джон Дебри достиг просветления не без помощи этих добрых и тёплых слов.
И, наконец, по сторонам от входа красовались два флага. Слева – американский (если бы его не было, могла бы наехать госинспекция), а справа – другой, в центре которого был изображён символ «инь-ян», окружённый восемью триграммами из китайской «Книги перемен» и другими значками.
Академия
Вот так выглядело здание духовной академии «Lightbright».
А сейчас предлагаю обратить ваше внимание на человека в лёгком чёрном плаще, шляпе с небольшими полями и узких чёрных очках на носу: вот он легко и грациозно взбегает вверх по лестнице и останавливается прямо перед охранниками. Те почтительно расступаются и даже открывают перед ним массивные двери со словами:
– Доброе утро, мистер Дебри!
– Привет, Джонсон, привет, Джексон, – отвечает им Дебри. – Джонсон, твоя жена тебе не изменяет, у неё такое лицо из-за язвы желудка. Джексон, среди тех восьми лотерейных билетов, которые ты сегодня купил, нет ни одного выигрышного.
– Как вы узнали, мистер Дебри? – восклицают удивленные охранники.
– Так я ж просветлённый, ребята! – говорит Дебри и стучит пальцем по лбу, намекая не то на недальновидность своих охранников, не то на свой третий глаз.
– А-а! – хором затягивают Джонсон и Джексон.
Дебри, больше не задерживаясь, входит в здание.
Охранники снова принимают свои традиционные позы, при этом каждый из них всерьёз задумывается над жизнью. Джонсон рад, что жена ему не изменяет, однако получается, что придётся раскошелиться на лечение, и это омрачает только что обретенную радость. Джексон же расстроен из-за того, что сегодня он в пролёте с лотереей, но тут же начинает мечтать, как завтра наверняка купит выигрышный билет, а Дебри это сразу же увидит и скажет ему об этом.
Дебри вошёл в вестибюль своей духовной академии… Мы забыли уточнить некоторые важные детали его внешности. На груди у него всегда можно было видеть серебряное украшение на цепочке, напоминающее восьмиконечную звезду. Дебри носил чёрную рубашку, а вместо брюк одевал синие джинсы – полностью чёрный костюм не полагался ему по духовному статусу.
Дебри прошёл мимо двух фресок, висевших на стенах. Они были освещены снизу, что позволяло хорошо рассмотреть изображения. Фреска слева напоминала древнеегипетскую. На ней были начертаны иероглифы, но вот сюжет вряд ли можно было назвать типичным – три человека в белых, золотых и синих одеждах разговаривали о чём-то, стоя под крылатым Солнцем, а неподалёку стоял чайный столик, у которого возился слуга, разливающий чай по чашкам.
Фреска справа больше походила на вавилонскую – на вершине ступенчатой пирамиды стоял человек с сирруфом на поводке и внимательно смотрел на другого, держащего в руках монету и предмет, напоминающий пачку сигарет. На вершине пирамиды были видны ряды грибов, сильно смахивающих на мухоморы.
Дебри пробежал мимо всего этого великолепия. Рядом с древнеегипетской фреской устанавливали статую Анубиса, который, по одной из версий, был богом царства мёртвых (до того, как передал эту должность Осирису). Статуя изображала Анубиса улыбающимся, и даже казалось, что он слегка подмигивает, приветствуя очередную душу, переходящую из мира живых в мир мёртвых.
Дебри подошёл к стойке с надписью «Reception», которую в России назвали бы регистратурой.
– Привет, Фред, – кивнул Дебри человеку за стойкой. – Много сегодня посетителей?
– Пока нет, – ответил Фред. – Всё, как обычно: две группы учеников на утренних курсах йоги и системы дыхания.
– Угу, – кивнул Дебри. – Слушай, Фред, попроси кого-нибудь, чтобы тебя подменили, а сам беги в больницу – ты сегодня за завтраком отравился яичницей. Осталось два часа и восемнадцать минут до появления симптомов отравления.
– Бегу, сэр! – воскликнул Фред. – Спасибо, мистер Дебри! Эй, Майк, постой пока за меня…
А Дебри направился к лифту, собираясь подняться на верхний этаж. Здесь он столкнулся с мисс Вракер, которая недавно бросила журналистскую карьеру в газете «New York Pictures». Теперь она была одним из старших преподавателей духовной академии, а также занимала пост ответственного по связям с общественностью.
Так вот, мисс Вракер уже давно готова была переименоваться в миссис Дебри, однако сам Дебри, от которого зависело сие обстоятельство, медлил со свадьбой, мотивируя это тем, что он ещё не определился с подходящим местом для церемонии и свадебным подарком. Мисс Вракер немного обижалась на него. Но, в общем, они жили хорошо и без всякой свадьбы.
– Привет, дорогой! – сказала она, подходя к Дебри. – Где это ты бегал сегодня утром?
– Да надо было повидаться в парке со Стреляным Воробьём, почитать, что сегодня говорит мир, ну, и так далее, – ответил Дебри.
– А Стреляный Воробей сегодня что говорит? – спросила мисс Вракер.
Двери лифта открылись. Дебри и мисс Вракер зашли внутрь.
– Поднимемся в офис? – спросил Дебри.
– Сейчас проходят занятия на третьем этаже, – ответила мисс Вракер. – Ученики будут рады, если ты их поприветствуешь.
– Это мысль, – сказал Дебри, нажимая на кнопку с цифрой «3».
– Так что же говорит Стреляный Воробей? – спросила мисс Вракер, пока они поднимались в лифте.
– Ну, насчёт нашего будущего у него, как всегда, ни слова не поймёшь, – вздохнул Дебри. – Зато он много рассказал о том, что творится в Южной Америке. Сэр Эльдорадо купил новую стереосистему для перуанской пирамиды, её подключили к другой аппаратуре, говорят, звук стал намного лучше, проще вести наблюдение. Маклауд недавно налетел на агента Малдера и его ребят с фотоаппаратами. Маклауда отсняли и занесли в архив незарегистрированных НЛО.
– Понятно, – сказала мисс Вракер. – А как насчёт сва…
Но в этот момент лифт остановился, двери открылись, и Дебри, поспешно выходя из лифта, сказал:
– Да, ты права, самое время поприветствовать учеников.
Мисс Вракер, слегка надувшись, кивнула:
– Самое время, будда Дебри.
– Я ещё не будда, – рассмеялся Дебри. – Но сэр Эльдорадо говорит, что всё возможно.
А сейчас предлагаю обратить ваше внимание на человека в лёгком чёрном плаще, шляпе с небольшими полями и узких чёрных очках на носу: вот он легко и грациозно взбегает вверх по лестнице и останавливается прямо перед охранниками. Те почтительно расступаются и даже открывают перед ним массивные двери со словами:
– Доброе утро, мистер Дебри!
– Привет, Джонсон, привет, Джексон, – отвечает им Дебри. – Джонсон, твоя жена тебе не изменяет, у неё такое лицо из-за язвы желудка. Джексон, среди тех восьми лотерейных билетов, которые ты сегодня купил, нет ни одного выигрышного.
– Как вы узнали, мистер Дебри? – восклицают удивленные охранники.
– Так я ж просветлённый, ребята! – говорит Дебри и стучит пальцем по лбу, намекая не то на недальновидность своих охранников, не то на свой третий глаз.
– А-а! – хором затягивают Джонсон и Джексон.
Дебри, больше не задерживаясь, входит в здание.
Охранники снова принимают свои традиционные позы, при этом каждый из них всерьёз задумывается над жизнью. Джонсон рад, что жена ему не изменяет, однако получается, что придётся раскошелиться на лечение, и это омрачает только что обретенную радость. Джексон же расстроен из-за того, что сегодня он в пролёте с лотереей, но тут же начинает мечтать, как завтра наверняка купит выигрышный билет, а Дебри это сразу же увидит и скажет ему об этом.
Дебри вошёл в вестибюль своей духовной академии… Мы забыли уточнить некоторые важные детали его внешности. На груди у него всегда можно было видеть серебряное украшение на цепочке, напоминающее восьмиконечную звезду. Дебри носил чёрную рубашку, а вместо брюк одевал синие джинсы – полностью чёрный костюм не полагался ему по духовному статусу.
Дебри прошёл мимо двух фресок, висевших на стенах. Они были освещены снизу, что позволяло хорошо рассмотреть изображения. Фреска слева напоминала древнеегипетскую. На ней были начертаны иероглифы, но вот сюжет вряд ли можно было назвать типичным – три человека в белых, золотых и синих одеждах разговаривали о чём-то, стоя под крылатым Солнцем, а неподалёку стоял чайный столик, у которого возился слуга, разливающий чай по чашкам.
Фреска справа больше походила на вавилонскую – на вершине ступенчатой пирамиды стоял человек с сирруфом на поводке и внимательно смотрел на другого, держащего в руках монету и предмет, напоминающий пачку сигарет. На вершине пирамиды были видны ряды грибов, сильно смахивающих на мухоморы.
Дебри пробежал мимо всего этого великолепия. Рядом с древнеегипетской фреской устанавливали статую Анубиса, который, по одной из версий, был богом царства мёртвых (до того, как передал эту должность Осирису). Статуя изображала Анубиса улыбающимся, и даже казалось, что он слегка подмигивает, приветствуя очередную душу, переходящую из мира живых в мир мёртвых.
Дебри подошёл к стойке с надписью «Reception», которую в России назвали бы регистратурой.
– Привет, Фред, – кивнул Дебри человеку за стойкой. – Много сегодня посетителей?
– Пока нет, – ответил Фред. – Всё, как обычно: две группы учеников на утренних курсах йоги и системы дыхания.
– Угу, – кивнул Дебри. – Слушай, Фред, попроси кого-нибудь, чтобы тебя подменили, а сам беги в больницу – ты сегодня за завтраком отравился яичницей. Осталось два часа и восемнадцать минут до появления симптомов отравления.
– Бегу, сэр! – воскликнул Фред. – Спасибо, мистер Дебри! Эй, Майк, постой пока за меня…
А Дебри направился к лифту, собираясь подняться на верхний этаж. Здесь он столкнулся с мисс Вракер, которая недавно бросила журналистскую карьеру в газете «New York Pictures». Теперь она была одним из старших преподавателей духовной академии, а также занимала пост ответственного по связям с общественностью.
Так вот, мисс Вракер уже давно готова была переименоваться в миссис Дебри, однако сам Дебри, от которого зависело сие обстоятельство, медлил со свадьбой, мотивируя это тем, что он ещё не определился с подходящим местом для церемонии и свадебным подарком. Мисс Вракер немного обижалась на него. Но, в общем, они жили хорошо и без всякой свадьбы.
– Привет, дорогой! – сказала она, подходя к Дебри. – Где это ты бегал сегодня утром?
– Да надо было повидаться в парке со Стреляным Воробьём, почитать, что сегодня говорит мир, ну, и так далее, – ответил Дебри.
– А Стреляный Воробей сегодня что говорит? – спросила мисс Вракер.
Двери лифта открылись. Дебри и мисс Вракер зашли внутрь.
– Поднимемся в офис? – спросил Дебри.
– Сейчас проходят занятия на третьем этаже, – ответила мисс Вракер. – Ученики будут рады, если ты их поприветствуешь.
– Это мысль, – сказал Дебри, нажимая на кнопку с цифрой «3».
– Так что же говорит Стреляный Воробей? – спросила мисс Вракер, пока они поднимались в лифте.
– Ну, насчёт нашего будущего у него, как всегда, ни слова не поймёшь, – вздохнул Дебри. – Зато он много рассказал о том, что творится в Южной Америке. Сэр Эльдорадо купил новую стереосистему для перуанской пирамиды, её подключили к другой аппаратуре, говорят, звук стал намного лучше, проще вести наблюдение. Маклауд недавно налетел на агента Малдера и его ребят с фотоаппаратами. Маклауда отсняли и занесли в архив незарегистрированных НЛО.
– Понятно, – сказала мисс Вракер. – А как насчёт сва…
Но в этот момент лифт остановился, двери открылись, и Дебри, поспешно выходя из лифта, сказал:
– Да, ты права, самое время поприветствовать учеников.
Мисс Вракер, слегка надувшись, кивнула:
– Самое время, будда Дебри.
– Я ещё не будда, – рассмеялся Дебри. – Но сэр Эльдорадо говорит, что всё возможно.
Опыт – лучший учитель йоги!
Из спортивного зала, который располагался рядом, доносился протяжный звук «АОМ!» – лейтенант Шериф вёл занятие йогой. Дебри заглянул в зал и понял, что ученики практикуют позу «Багажный отсек военного самолёта», которую лейтенант Шериф для красоты назвал «Взъерошенным лотосом».
Дебри тихо вошёл в зал, прислонился к стене возле двери, снял чёрные очки и с улыбкой поглядел на группу учеников. Двадцать человек практиковали позу «Багажный отсек военного самолёта». Дебри вспомнил, что эту группу Шериф взял на полгода. Плата за обучение достигала несколько сотен долларов в месяц. Если это умножить на шесть месяцев да ещё на двадцать человек, да ещё накинуть тех, кто захочет пройти продлённое обучение…
«Да, неплохо, – подумал Дебри. – Однако если учесть сумму, на которую выставил счет сэр Эльдорадо за обустройство здания, а также, сколько потребовал Маклауд за открытие академии в Нью-Йорке, заодно, если вспомнить еще, что я должен профинансировать съёмки какого-то фильма с участием Рэйбека, к тому же сэр Эльдорадо говорил про новый концерт на большом стадионе в Китае или Тайване… Одним словом, придётся открыть ещё один, дополнительный канал финансирования. Потому что, как объяснял сэр Эльдорадо, один вечер с концертом на стадионе способен сдвинуть массовое сознание в той же степени, что и тренировки по группам в течение десяти лет, а один фильм, сделанный в Америке или хотя бы в Австралии, способен сдвинуть то же массовое сознание примерно как пять-шесть концертов на стадионах… Эх, дела, дела!»
Шериф открыл глаза, увидел Дебри и понял, что пора выбираться из позы «Багажный отсек военного самолёта».
– Молодцы! – сказал он своим ученикам. – На сегодня йоги хватит, завтра мы с вами разучим новую позу. А сейчас, как вы можете заметить, если расплетёте руки и ноги, – к нам зашёл сам мистер Дебри, основатель нашей духовной академии.
Ученики Шерифа с возгласами восхищения начали выпутываться из позы «Взъерошенного лотоса», чтобы иметь удовольствие лицезреть Дебри, стоящего у них за спиной. Дебри между тем снова напялил на нос очки.
– Мне очень приятно видеть здесь людей, практикующих такой сложный предмет, как йога, – улыбнулся Дебри, приветствуя учеников буддийским поклоном. – Знаете, сам я не являюсь мастером йоги, хотя проходил начальный курс под руководством господина Шерифа и в общих чертах представляю, что это такое. Это очень хорошо, что вы решили привести в норму своё тело, ведь как говорится, «в здоровом теле здоровый дух»…
Дебри на секунду запнулся, вспомнив, как сэр Эльдорадо поведал ему, что полностью на латыни эта пословица звучала так: «Далеко не всегда в здоровом теле здоровый дух». Но попутно сэр Эльдорадо говорил, что пословицу так подредактировали специально, чтобы промывать мозги доверчивому народонаселению. А Дебри как раз занимался промыванием мозгов народонаселения в надежде заработать денег, а, возможно, и довести кого-то из членов данного народонаселения до полного просветления. Поэтому Дебри вспомнил другую хорошую пословицу – «цель оправдывает средства» (хотя тоже далеко не всегда) и продолжил свою речь:
– И, приведя тело к гармонии, можно заняться гармонизацией духа. Так что, если вы, пройдя курс йоги, решите продолжить обучение в нашей духовной академии, у вас будут уже другие преподаватели, в том числе и я…
Дебри почувствовал, что теперь его уносит далеко в сторону материального, и решил, что пора ввернуть какую-нибудь ерунду о высших материях:
– Вы знаете, сегодня на редкость благоприятный день! Вот я сейчас с удовольствием прошёлся по Центральному парку, немножко заглянул в будущее и могу вам сказать, что если сегодня мы хорошенько поработаем, то будущее нас ожидает на редкость светлое.
Дебри тихо вошёл в зал, прислонился к стене возле двери, снял чёрные очки и с улыбкой поглядел на группу учеников. Двадцать человек практиковали позу «Багажный отсек военного самолёта». Дебри вспомнил, что эту группу Шериф взял на полгода. Плата за обучение достигала несколько сотен долларов в месяц. Если это умножить на шесть месяцев да ещё на двадцать человек, да ещё накинуть тех, кто захочет пройти продлённое обучение…
«Да, неплохо, – подумал Дебри. – Однако если учесть сумму, на которую выставил счет сэр Эльдорадо за обустройство здания, а также, сколько потребовал Маклауд за открытие академии в Нью-Йорке, заодно, если вспомнить еще, что я должен профинансировать съёмки какого-то фильма с участием Рэйбека, к тому же сэр Эльдорадо говорил про новый концерт на большом стадионе в Китае или Тайване… Одним словом, придётся открыть ещё один, дополнительный канал финансирования. Потому что, как объяснял сэр Эльдорадо, один вечер с концертом на стадионе способен сдвинуть массовое сознание в той же степени, что и тренировки по группам в течение десяти лет, а один фильм, сделанный в Америке или хотя бы в Австралии, способен сдвинуть то же массовое сознание примерно как пять-шесть концертов на стадионах… Эх, дела, дела!»
Шериф открыл глаза, увидел Дебри и понял, что пора выбираться из позы «Багажный отсек военного самолёта».
– Молодцы! – сказал он своим ученикам. – На сегодня йоги хватит, завтра мы с вами разучим новую позу. А сейчас, как вы можете заметить, если расплетёте руки и ноги, – к нам зашёл сам мистер Дебри, основатель нашей духовной академии.
Ученики Шерифа с возгласами восхищения начали выпутываться из позы «Взъерошенного лотоса», чтобы иметь удовольствие лицезреть Дебри, стоящего у них за спиной. Дебри между тем снова напялил на нос очки.
– Мне очень приятно видеть здесь людей, практикующих такой сложный предмет, как йога, – улыбнулся Дебри, приветствуя учеников буддийским поклоном. – Знаете, сам я не являюсь мастером йоги, хотя проходил начальный курс под руководством господина Шерифа и в общих чертах представляю, что это такое. Это очень хорошо, что вы решили привести в норму своё тело, ведь как говорится, «в здоровом теле здоровый дух»…
Дебри на секунду запнулся, вспомнив, как сэр Эльдорадо поведал ему, что полностью на латыни эта пословица звучала так: «Далеко не всегда в здоровом теле здоровый дух». Но попутно сэр Эльдорадо говорил, что пословицу так подредактировали специально, чтобы промывать мозги доверчивому народонаселению. А Дебри как раз занимался промыванием мозгов народонаселения в надежде заработать денег, а, возможно, и довести кого-то из членов данного народонаселения до полного просветления. Поэтому Дебри вспомнил другую хорошую пословицу – «цель оправдывает средства» (хотя тоже далеко не всегда) и продолжил свою речь:
– И, приведя тело к гармонии, можно заняться гармонизацией духа. Так что, если вы, пройдя курс йоги, решите продолжить обучение в нашей духовной академии, у вас будут уже другие преподаватели, в том числе и я…
Дебри почувствовал, что теперь его уносит далеко в сторону материального, и решил, что пора ввернуть какую-нибудь ерунду о высших материях:
– Вы знаете, сегодня на редкость благоприятный день! Вот я сейчас с удовольствием прошёлся по Центральному парку, немножко заглянул в будущее и могу вам сказать, что если сегодня мы хорошенько поработаем, то будущее нас ожидает на редкость светлое.
Лекция о жрецах Бонда
– А вы, правда, умеете читать будущее? – спросил у Дебри какой-то негр, всего лишь несколько дней назад снявший с груди массивный серебряный крест с изображением Бонда.
– Понимаешь, друг мой, на самом деле нет ни прошлого, ни будущего, а только непрерывное настоящее, – улыбнулся Дебри, поняв, что податливый материал сам идёт в руки. – Просто люди не видят этого. Но то, что люди этого не видят, ещё не значит, что они в принципе не могут этого видеть, правильно? И человек, который видит, что нет ни прошлого, ни будущего, а есть только настоящее, становится просветлённым. Теперь смотри – ты ведь можешь видеть настоящее?
– Могу, – кивнул негр.
– Вот и я могу, – снова улыбнулся Дебри. – А если в моём настоящем есть и твоё будущее, я тоже могу его видеть, правильно?
Негр кивнул.
– Поэтому я и вижу то, что тебе кажется будущим, а на самом деле это есть настоящее, – заключил Дебри.
– Потрясающе! – раздалось вокруг несколько возгласов.
– Мистер Дебри, – нерешительно начал негр. – Я вас хотел кое о чём спросить.
– Спрашивай, не стесняйся, – сказал Дебри. – Не бойся, если твой вопрос покажется глупым. Ученики должны задавать учителю глупые вопросы. Я и сам задавал много глупых вопросов своим учителям.
– Мистер Дебри, в моей семье все верят в Бонда, – произнёс негр. – И сам я до недавнего времени в него верил, а потом вот пришёл в вашу духовную академию и…
Негр запнулся, и Дебри спросил его:
– Как тебя зовут, друг мой?
– Фрэнк, – ответил негр. – Но друзья всю жизнь звали меня Отстой.
– И тебя это не смущало? – спросил Дебри.
– Нисколько, – ответил Отстой.
– Ты не возражаешь, если я буду называть тебя Отстоем? – спросил Дебри с улыбкой. – Или предпочитаешь, чтобы я называл тебя Фрэнком?
– Да называйте Отстоем, я уж привык, – усмехнулся Отстой.
– Так вот, Отстой, ты ведь не просто так пришёл именно сюда, в духовную академию, – продолжал Дебри. – У тебя наверняка была какая-то особая причина, иначе ты бы пошёл в церковь святого Бонда.
– Да меня скин-хэды побили, – вздохнул Отстой. – И я подумал, что Бонд – это ведь их религия, они белые, а я – чёрный, ну и всё такое. Вот и решил, может, я чего-то не понимаю? Мои предки приехали сюда из Африки, у них была какая-то своя религия, не Бонд. Но, тем не менее, их заставили принять религию Бонда. И я помню, что в детстве считал эту религию прикольной штукой. Бонд ведь учит, что все люди равны – и чёрный, и белый. И что каждый из них может служить или Бонду, или посланцу тьмы Саддаму Бен-Ладену. А потом я заметил, что у жрецов Бонда слова всё время расходятся с делом. Мол, хочешь после смерти попасть в царство Бонда – должен отдать свою жизнь за него, иначе попадёшь в царство Саддама Бен-Ладена. А я, может, не хочу отдавать свою жизнь за то, чего даже не знаю. И к Бен-Ладену не хочу. Я для себя жить хочу, понимаете? Наверное, я плохой человек?
Пока Отстой говорил, Дебри услышал голос сэра Эльдорадо:
– Приглядись к парню, авось выйдет из него толк. А то мне ещё националистов вразумлять.
Дебри и сам видел, что Отстой рассуждает довольно трезво для среднестатистического американца. Дело в том, что среднестатистический американец готов отдать жизнь хоть за Саддама, хоть за Бонда, хоть за любого, кто предложит до конца жизни кучу баксов и безопасный секс три раза в день. И Дебри решил, что надо толкнуть хитовую речь.
– Понимаешь, Отстой, ты задал мне много вопросов, и я начну отвечать по порядку, – начал Дебри. – Во-первых, ты сказал, что друзья зовут тебя Отстоем, а при рождении тебе дали имя Фрэнк. Давай разбираться! Имя Фрэнк зарегистрировали за тобой жрецы Бонда?
– Да, – кивнул Фрэнк-Отстой.
– А Отстоем тебя назвали друзья, – добавил Дебри, и Отстой снова кивнул. – Получается, что оба эти имени не твои. А сам-то ты как себя называешь?
– Я? – удивился Отстой. – Так и называю, то Фрэнком, то Отстоем.
– А тебе не кажется, что ты взрослый человек и имеешь право сам выбрать себе имя, а не пользоваться кличками, полученными от других? – спросил Дебри. Отстой на некоторое время застыл, и Дебри продолжил. – Теперь едем дальше. Говоришь, скин-хэды тебя побили? Значит, по религии Бонда они после смерти должны отправиться к Саддаму Бен-Ладену? Но религия Бонда обещает им царство Бонда, если они извинятся и пообещают, что больше не будут так делать? И извиняться они будут не перед тобой, а перед жрецом Бонда, которому по фигу, кто перед ним и за что извиняется. Жрецу Бонда главное получить деньги в виде пожертвования – и он простит любого, так? Теперь по поводу твоих предков из Африки. Они приняли религию Бонда, потому что их обманули, пообещав им царство Бонда и запугав их царством Саддама Бен-Ладена. Я могу сказать тебе, что обоих этих царств нет, но ты легко можешь мне не поверить. Поэтому я не буду тебе ничего говорить, но я предлагаю тебе самому убедиться, что ничего этого на самом деле нет. Если ты и дальше будешь учиться, ты обо всём этом узнаешь. И хорошо, если бы ты узнал, к какой именно религии относились твои предки. Может, мы тогда её вместе изучим и разберёмся, что к чему и во что лучше верить. А лучше, я тебе скажу, не верить, а самому разбираться, что к чему. И, наконец, по поводу того, что надо за кого-то отдать жизнь. Кому принадлежит жизнь? Тебе. Почему ты должен её кому-то отдавать? Только если в обмен предложат что-то стоящее. А что тебе предлагают? Царство Бонда, которое придётся делить со скин-хэдами. Но тебе не только предлагают кота в мешке, а ещё и запугивают – если не согласишься, отправим тебя в царство Бен-Ладена! Это не беда, что тебе страшно. Многие боятся, почти все. Но я скажу тебе так – нет ничего плохого, что ты не хочешь ни в царство Бонда, ни в царство Бен-Ладена. Это доказывает, что ты – думающий человек, а такие люди нам нужны. Ты всё делаешь правильно. Не верь никому, даже мне. Продолжай учиться в академии – и сам всё поймёшь. Занимайся пока йогой, а потом переведём тебя на курсы повышения квалификации.
– Понимаете, мистер Дебри, я думаю, мне не хватит денег, чтобы продолжать обучение, – вздохнул Отстой.
– Надо помочь парню, – ещё раз прозвучал в голове Дебри голос сэра Эльдорадо. – У него предки шаманами были, и у парня ещё несколько астральных союзников осталось, хоть он об этом и не подозревает.
– Это не проблема, – сказал Дебри, похлопав Отстоя по плечу. – Мы тебе работу найдём. Или здесь, в академии, или ещё где-нибудь. Зайди ко мне как-нибудь на днях, я посмотрю, что подвернётся.
– Спасибо вам огромное, мистер Дебри! – воодушевился Отстой. – Вы первый, кто решил чем-то мне помочь! Вы первый видите во мне человека, а не просто кусок дерьма.
– На самом деле, дерьмо – самое лучшее удобрение, – рассмеялся Дебри. – И если я вижу в тебе потенциал, это вовсе не значит, что ты от этого перестаёшь быть куском дерьма. Я просто предлагаю тебе пересмотреть отношение к дерьму и извлечь из него максимально возможную пользу.
– Пользу? – спросил Отстой.
– Так ведь благодаря хорошему удобрению можно вырастить самый красивый цветок в мире, – ответил Дебри.
– Значит, за мой счёт кто-то станет этим цветком? – спросил Отстой.
– Это ещё раз доказывает, что думать ты умеешь, – снова рассмеялся Дебри. – Нет, Отстой, цветок – это ты. Но чтобы стать цветком, нужно сначала осознать, что ты – дерьмо. Это только кажется неестественным, на самом деле всё обстоит именно так.
Отстой хотел ещё что-то спросить, но тут в спортивный зал вошёл Ещётупее и сказал:
– Ах, вот вы где все! А я вас давно жду на психотренинге!
– Понимаешь, друг мой, на самом деле нет ни прошлого, ни будущего, а только непрерывное настоящее, – улыбнулся Дебри, поняв, что податливый материал сам идёт в руки. – Просто люди не видят этого. Но то, что люди этого не видят, ещё не значит, что они в принципе не могут этого видеть, правильно? И человек, который видит, что нет ни прошлого, ни будущего, а есть только настоящее, становится просветлённым. Теперь смотри – ты ведь можешь видеть настоящее?
– Могу, – кивнул негр.
– Вот и я могу, – снова улыбнулся Дебри. – А если в моём настоящем есть и твоё будущее, я тоже могу его видеть, правильно?
Негр кивнул.
– Поэтому я и вижу то, что тебе кажется будущим, а на самом деле это есть настоящее, – заключил Дебри.
– Потрясающе! – раздалось вокруг несколько возгласов.
– Мистер Дебри, – нерешительно начал негр. – Я вас хотел кое о чём спросить.
– Спрашивай, не стесняйся, – сказал Дебри. – Не бойся, если твой вопрос покажется глупым. Ученики должны задавать учителю глупые вопросы. Я и сам задавал много глупых вопросов своим учителям.
– Мистер Дебри, в моей семье все верят в Бонда, – произнёс негр. – И сам я до недавнего времени в него верил, а потом вот пришёл в вашу духовную академию и…
Негр запнулся, и Дебри спросил его:
– Как тебя зовут, друг мой?
– Фрэнк, – ответил негр. – Но друзья всю жизнь звали меня Отстой.
– И тебя это не смущало? – спросил Дебри.
– Нисколько, – ответил Отстой.
– Ты не возражаешь, если я буду называть тебя Отстоем? – спросил Дебри с улыбкой. – Или предпочитаешь, чтобы я называл тебя Фрэнком?
– Да называйте Отстоем, я уж привык, – усмехнулся Отстой.
– Так вот, Отстой, ты ведь не просто так пришёл именно сюда, в духовную академию, – продолжал Дебри. – У тебя наверняка была какая-то особая причина, иначе ты бы пошёл в церковь святого Бонда.
– Да меня скин-хэды побили, – вздохнул Отстой. – И я подумал, что Бонд – это ведь их религия, они белые, а я – чёрный, ну и всё такое. Вот и решил, может, я чего-то не понимаю? Мои предки приехали сюда из Африки, у них была какая-то своя религия, не Бонд. Но, тем не менее, их заставили принять религию Бонда. И я помню, что в детстве считал эту религию прикольной штукой. Бонд ведь учит, что все люди равны – и чёрный, и белый. И что каждый из них может служить или Бонду, или посланцу тьмы Саддаму Бен-Ладену. А потом я заметил, что у жрецов Бонда слова всё время расходятся с делом. Мол, хочешь после смерти попасть в царство Бонда – должен отдать свою жизнь за него, иначе попадёшь в царство Саддама Бен-Ладена. А я, может, не хочу отдавать свою жизнь за то, чего даже не знаю. И к Бен-Ладену не хочу. Я для себя жить хочу, понимаете? Наверное, я плохой человек?
Пока Отстой говорил, Дебри услышал голос сэра Эльдорадо:
– Приглядись к парню, авось выйдет из него толк. А то мне ещё националистов вразумлять.
Дебри и сам видел, что Отстой рассуждает довольно трезво для среднестатистического американца. Дело в том, что среднестатистический американец готов отдать жизнь хоть за Саддама, хоть за Бонда, хоть за любого, кто предложит до конца жизни кучу баксов и безопасный секс три раза в день. И Дебри решил, что надо толкнуть хитовую речь.
– Понимаешь, Отстой, ты задал мне много вопросов, и я начну отвечать по порядку, – начал Дебри. – Во-первых, ты сказал, что друзья зовут тебя Отстоем, а при рождении тебе дали имя Фрэнк. Давай разбираться! Имя Фрэнк зарегистрировали за тобой жрецы Бонда?
– Да, – кивнул Фрэнк-Отстой.
– А Отстоем тебя назвали друзья, – добавил Дебри, и Отстой снова кивнул. – Получается, что оба эти имени не твои. А сам-то ты как себя называешь?
– Я? – удивился Отстой. – Так и называю, то Фрэнком, то Отстоем.
– А тебе не кажется, что ты взрослый человек и имеешь право сам выбрать себе имя, а не пользоваться кличками, полученными от других? – спросил Дебри. Отстой на некоторое время застыл, и Дебри продолжил. – Теперь едем дальше. Говоришь, скин-хэды тебя побили? Значит, по религии Бонда они после смерти должны отправиться к Саддаму Бен-Ладену? Но религия Бонда обещает им царство Бонда, если они извинятся и пообещают, что больше не будут так делать? И извиняться они будут не перед тобой, а перед жрецом Бонда, которому по фигу, кто перед ним и за что извиняется. Жрецу Бонда главное получить деньги в виде пожертвования – и он простит любого, так? Теперь по поводу твоих предков из Африки. Они приняли религию Бонда, потому что их обманули, пообещав им царство Бонда и запугав их царством Саддама Бен-Ладена. Я могу сказать тебе, что обоих этих царств нет, но ты легко можешь мне не поверить. Поэтому я не буду тебе ничего говорить, но я предлагаю тебе самому убедиться, что ничего этого на самом деле нет. Если ты и дальше будешь учиться, ты обо всём этом узнаешь. И хорошо, если бы ты узнал, к какой именно религии относились твои предки. Может, мы тогда её вместе изучим и разберёмся, что к чему и во что лучше верить. А лучше, я тебе скажу, не верить, а самому разбираться, что к чему. И, наконец, по поводу того, что надо за кого-то отдать жизнь. Кому принадлежит жизнь? Тебе. Почему ты должен её кому-то отдавать? Только если в обмен предложат что-то стоящее. А что тебе предлагают? Царство Бонда, которое придётся делить со скин-хэдами. Но тебе не только предлагают кота в мешке, а ещё и запугивают – если не согласишься, отправим тебя в царство Бен-Ладена! Это не беда, что тебе страшно. Многие боятся, почти все. Но я скажу тебе так – нет ничего плохого, что ты не хочешь ни в царство Бонда, ни в царство Бен-Ладена. Это доказывает, что ты – думающий человек, а такие люди нам нужны. Ты всё делаешь правильно. Не верь никому, даже мне. Продолжай учиться в академии – и сам всё поймёшь. Занимайся пока йогой, а потом переведём тебя на курсы повышения квалификации.
– Понимаете, мистер Дебри, я думаю, мне не хватит денег, чтобы продолжать обучение, – вздохнул Отстой.
– Надо помочь парню, – ещё раз прозвучал в голове Дебри голос сэра Эльдорадо. – У него предки шаманами были, и у парня ещё несколько астральных союзников осталось, хоть он об этом и не подозревает.
– Это не проблема, – сказал Дебри, похлопав Отстоя по плечу. – Мы тебе работу найдём. Или здесь, в академии, или ещё где-нибудь. Зайди ко мне как-нибудь на днях, я посмотрю, что подвернётся.
– Спасибо вам огромное, мистер Дебри! – воодушевился Отстой. – Вы первый, кто решил чем-то мне помочь! Вы первый видите во мне человека, а не просто кусок дерьма.
– На самом деле, дерьмо – самое лучшее удобрение, – рассмеялся Дебри. – И если я вижу в тебе потенциал, это вовсе не значит, что ты от этого перестаёшь быть куском дерьма. Я просто предлагаю тебе пересмотреть отношение к дерьму и извлечь из него максимально возможную пользу.
– Пользу? – спросил Отстой.
– Так ведь благодаря хорошему удобрению можно вырастить самый красивый цветок в мире, – ответил Дебри.
– Значит, за мой счёт кто-то станет этим цветком? – спросил Отстой.
– Это ещё раз доказывает, что думать ты умеешь, – снова рассмеялся Дебри. – Нет, Отстой, цветок – это ты. Но чтобы стать цветком, нужно сначала осознать, что ты – дерьмо. Это только кажется неестественным, на самом деле всё обстоит именно так.
Отстой хотел ещё что-то спросить, но тут в спортивный зал вошёл Ещётупее и сказал:
– Ах, вот вы где все! А я вас давно жду на психотренинге!
Даёшь реинкарнацию!
Действительно, беседу Дебри с Отстоем слушала вся группа, собиравшаяся на психотренинг.
– Идите, идите, не буду вас задерживать, – сказал Дебри. – Однако хотелось бы послушать, что у вас сегодня на психотренинге. Не возражаете, если я немножко посижу с вами?
– Что вы, что вы, мы с радостью! – раздались возгласы учеников.
– Буду рад видеть вас, мистер Дебри, – сказал Ещётупее. – Мы как раз сегодня будем испытывать новый метод.
– Что за новый метод? – спросил Дебри, пока они шли из спортзала в кабинет психотренинга.
– Групповые регрессии, – ответил Ещётупее. – Помните, Стреляный Воробей скидывал вам на e-m@il файл с техниками погружения?
– Но это достаточно сложная техника, – покачал головой Дебри.
– Мы сегодня пройдёмся по верхам, – успокоил его Ещётупее. – Я специально рассчитал оптимальный для них уровень нагрузки.
– Рассчитал? – удивился Дебри. – Ты? Молодец, прогресс в твоём развитии налицо!
– Спасибо, сэр, – сказал Ещётупее. – Я под вашим руководством даже стихи писать научился.
– И как? – спросил Дебри.
– Вторую поэму заканчиваю, – ответил Ещётупее.
– Прочтёшь как-нибудь, – усмехнулся Дебри. – А о чём поэмы?
– Одна про вас, – ответил Ещётупее.
– Польщён, – сказал Дебри, и они вошли в класс для психотренинга.
Ученики расселись по креслам, Дебри удобно устроился в уголке, а Ещётупее встал лицом к ученикам и начал говорить:
– Итак, мы с вами довольно далеко продвинулись в изучении того, как события, отпечатавшиеся в нашей психике в глубоком детстве, продолжают влиять на нашу жизнь до сих пор. Однако, возможно, кто-то из вас замечал, что какой-то страх или желание происходит вовсе не из детства. И вообще непонятно, откуда. Были такие случаи? Или, я попробую задать этот вопрос по-другому, почему в детстве ваше внимание было привлечено к какой-то конкретной детали? Например, Сьюзан рассказывала нам, что с детства обожает носить шляпы и связывает это с фильмом, который она посмотрела ещё маленькой девочкой. Или Джейк говорил, что его привлекают танки времён Второй Мировой войны и он связывает это с тем, что дедушка когда-то показывал ему фотографии, помните? Так вот, вам не кажется интересным, почему из всех многочисленных впечатлений детства внимание Сьюзан выделило именно шляпы, а внимание Джейка привлекли танки, хотя, наверняка, дедушка показывал ему и много других фотографий. Как ты думаешь, Джейк?
– Ну, когда я увидел танк на фотографии, у меня появилось такое чувство… будто это что-то близкое мне и родное. Как будто я знаю этот танк, как будто… не знаю, как сказать… как будто я должен на нём ездить, – ответил Джейк.
Ещётупее улыбнулся. Улыбнулся и Дебри. Эти двое хорошо понимали, что происходит, и Дебри было очень интересно, как именно Ещётупее объяснит своим ученикам, что же именно происходит с ними в действительности.
– Хорошо, – сказал Ещётупее. – А теперь возьмём другой пример. Я думаю, с каждым из вас случалось нечто похожее – представьте, что вы смотрите телевизор, где показывают природу какой-то далёкой страны. Это могут быть горы или пустыня, морские пейзажи или заснеженный лес. Бывало ли так, что вы чувствовали, будто эта местность вам хорошо знакома, даже если вы никогда раньше не видели её ни по телевизору, ни на картинке и даже не слышали о той стране, о которой рассказывают?
– Да, бывало, было дело, случалось, а как же, как-то раз было, – раздался нестройный хор голосов.
– Как вы думаете, почему это происходит? – спросил Ещётупее. – Почему вы мгновенно узнаёте эту местность?
– Потому что видели её раньше? – предположил кто-то из учеников.
– Даже если вы уверены, что никогда её не видели? – спросил Ещётупее.
– Получается, что когда-то видели! – воскликнул Джейк.
– И когда же, если не в этой жизни? – спросил Ещётупее.
– Что, в другой жизни? – удивлённо протянул Отстой.
– А почему бы и нет? – спросил Ещётупее. – Ведь видели же вы когда-то этот пейзаж или шляпу или танк. Случай с Джейком подтверждает эту теорию – Джейк говорит, что когда он увидел танк, ему показалось, будто он должен ездить на этом танке, верно?
– Верно, – кивнул Джейк. – Было такое чувство.
– Несмотря на то, что таких танков больше не выпускают, – продолжил Ещётупее. – Или вы можете узнать какой-то предмет или место, которого больше не существует. Тогда это доказывает, что вы действительно видели его в прошлой жизни.
– А может быть, и не было никаких прошлых жизней, а наши чувства просто нас обманывают? – спросил кто-то.
– Хорошо, продолжим развивать пример с танком, – продолжал Ещётупее. – Джейк, наверняка, в детстве вы видели не только фотографии танков, но и фотографии самолётов, старинных автомобилей, да и ещё много всего. Наверняка видели рисунки с изображением карет, колесниц и многих других предметов. Но почему ваше внимание заострилось именно на танке? А вы, Сьюзан, наверняка видели в фильмах не только такие шляпы, которые вам нравятся, но и множество других головных уборов – шлемы, вязаные шапочки, платки, банданы и много другого. Но ваше внимание выделило именно шляпы. Почему?
– Идите, идите, не буду вас задерживать, – сказал Дебри. – Однако хотелось бы послушать, что у вас сегодня на психотренинге. Не возражаете, если я немножко посижу с вами?
– Что вы, что вы, мы с радостью! – раздались возгласы учеников.
– Буду рад видеть вас, мистер Дебри, – сказал Ещётупее. – Мы как раз сегодня будем испытывать новый метод.
– Что за новый метод? – спросил Дебри, пока они шли из спортзала в кабинет психотренинга.
– Групповые регрессии, – ответил Ещётупее. – Помните, Стреляный Воробей скидывал вам на e-m@il файл с техниками погружения?
– Но это достаточно сложная техника, – покачал головой Дебри.
– Мы сегодня пройдёмся по верхам, – успокоил его Ещётупее. – Я специально рассчитал оптимальный для них уровень нагрузки.
– Рассчитал? – удивился Дебри. – Ты? Молодец, прогресс в твоём развитии налицо!
– Спасибо, сэр, – сказал Ещётупее. – Я под вашим руководством даже стихи писать научился.
– И как? – спросил Дебри.
– Вторую поэму заканчиваю, – ответил Ещётупее.
– Прочтёшь как-нибудь, – усмехнулся Дебри. – А о чём поэмы?
– Одна про вас, – ответил Ещётупее.
– Польщён, – сказал Дебри, и они вошли в класс для психотренинга.
Ученики расселись по креслам, Дебри удобно устроился в уголке, а Ещётупее встал лицом к ученикам и начал говорить:
– Итак, мы с вами довольно далеко продвинулись в изучении того, как события, отпечатавшиеся в нашей психике в глубоком детстве, продолжают влиять на нашу жизнь до сих пор. Однако, возможно, кто-то из вас замечал, что какой-то страх или желание происходит вовсе не из детства. И вообще непонятно, откуда. Были такие случаи? Или, я попробую задать этот вопрос по-другому, почему в детстве ваше внимание было привлечено к какой-то конкретной детали? Например, Сьюзан рассказывала нам, что с детства обожает носить шляпы и связывает это с фильмом, который она посмотрела ещё маленькой девочкой. Или Джейк говорил, что его привлекают танки времён Второй Мировой войны и он связывает это с тем, что дедушка когда-то показывал ему фотографии, помните? Так вот, вам не кажется интересным, почему из всех многочисленных впечатлений детства внимание Сьюзан выделило именно шляпы, а внимание Джейка привлекли танки, хотя, наверняка, дедушка показывал ему и много других фотографий. Как ты думаешь, Джейк?
– Ну, когда я увидел танк на фотографии, у меня появилось такое чувство… будто это что-то близкое мне и родное. Как будто я знаю этот танк, как будто… не знаю, как сказать… как будто я должен на нём ездить, – ответил Джейк.
Ещётупее улыбнулся. Улыбнулся и Дебри. Эти двое хорошо понимали, что происходит, и Дебри было очень интересно, как именно Ещётупее объяснит своим ученикам, что же именно происходит с ними в действительности.
– Хорошо, – сказал Ещётупее. – А теперь возьмём другой пример. Я думаю, с каждым из вас случалось нечто похожее – представьте, что вы смотрите телевизор, где показывают природу какой-то далёкой страны. Это могут быть горы или пустыня, морские пейзажи или заснеженный лес. Бывало ли так, что вы чувствовали, будто эта местность вам хорошо знакома, даже если вы никогда раньше не видели её ни по телевизору, ни на картинке и даже не слышали о той стране, о которой рассказывают?
– Да, бывало, было дело, случалось, а как же, как-то раз было, – раздался нестройный хор голосов.
– Как вы думаете, почему это происходит? – спросил Ещётупее. – Почему вы мгновенно узнаёте эту местность?
– Потому что видели её раньше? – предположил кто-то из учеников.
– Даже если вы уверены, что никогда её не видели? – спросил Ещётупее.
– Получается, что когда-то видели! – воскликнул Джейк.
– И когда же, если не в этой жизни? – спросил Ещётупее.
– Что, в другой жизни? – удивлённо протянул Отстой.
– А почему бы и нет? – спросил Ещётупее. – Ведь видели же вы когда-то этот пейзаж или шляпу или танк. Случай с Джейком подтверждает эту теорию – Джейк говорит, что когда он увидел танк, ему показалось, будто он должен ездить на этом танке, верно?
– Верно, – кивнул Джейк. – Было такое чувство.
– Несмотря на то, что таких танков больше не выпускают, – продолжил Ещётупее. – Или вы можете узнать какой-то предмет или место, которого больше не существует. Тогда это доказывает, что вы действительно видели его в прошлой жизни.
– А может быть, и не было никаких прошлых жизней, а наши чувства просто нас обманывают? – спросил кто-то.
– Хорошо, продолжим развивать пример с танком, – продолжал Ещётупее. – Джейк, наверняка, в детстве вы видели не только фотографии танков, но и фотографии самолётов, старинных автомобилей, да и ещё много всего. Наверняка видели рисунки с изображением карет, колесниц и многих других предметов. Но почему ваше внимание заострилось именно на танке? А вы, Сьюзан, наверняка видели в фильмах не только такие шляпы, которые вам нравятся, но и множество других головных уборов – шлемы, вязаные шапочки, платки, банданы и много другого. Но ваше внимание выделило именно шляпы. Почему?