Кокс Мэгги. Любовница по вызову

   Она вновь повернулась к Доминику и внезапно осознала, что он пожирает ее взглядом. И тут же тело отозвалось болезненным напряжением и волной жара, прокатившегося с головы до ног. Этот мужчина… Ей почти невыносимо было находиться с ним рядом, так сильно действовало его присутствие на Софи.
   — Ты пришла, все остальное не имеет значения.
   По-прежнему без улыбки он обнял ее за плечи и повел в соседний зал в тот самый момент, когда объявили, что гостей ждут за банкетным столом.
   Полчаса спустя, сидя за столом вместе с прочими приглашенными, Софи никак не могла оторвать взгляд от Доминика. В профиль, с этими светлыми волосами, он напоминал какое-то греческое божество, из тех, чьей красоте мог отдать должное только мрамор.
   Все жаждали его общества, и, наблюдая за тем, как он царствует в своем кругу, девушка лишний раз убедилась, что никогда не сможет приблизиться к этому мужчине настолько, чтобы затмить для него всех остальных.
   При этой мысли Софи потянулась за бокалом и отхлебнула вина чуть поспешнее, чем следовало бы, так что несколько капель пролилось на платье. Она попыталась промокнуть пятно льняной салфеткой.
   Доминик незаметно коснулся ее бедра рукой, и от прикосновения девушка вздрогнула, словно от ожога, — таким ошеломляющим было желание, которое она ощутила в этот момент.
   — Мне нужно в дамскую комнату. — Она встала из-за стола, смущенная тем, что все взгляды тут же устремились на нее, и с изумлением обнаружила, что Доминик также поднимается с места.
   — Прошу нас извинить, — бросил он в пустоту, ни к кому персонально не обращаясь, — но моя спутница, похоже, нуждается в помощи.
   — Тебе ни к чему…
   — Как раз наоборот, мне это необходимо. — Его жаркий шепот обжег ей щеку. Доминик повел Софи к выходу из зала.
   Без лишних слов Софи ускорила шаг, пока наконец не оказалась перед дверью с табличкой «Комната отдыха». Каково же было ее удивление, когда Доминик вошел следом за ней в это уютное, пахнущее цветами помещение с зеркалами и пуфиками вдоль стен. В его глазах было столько неприкрытой страсти, что девушка задрожала, не в силах отвести взгляд. Когда он протянул к ней руку, она подалась навстречу, словно во сне.., как будто этот мужчина загипнотизировал ее и напрочь лишил собственной воли.
   — Тебе нельзя быть здесь.., нам не следует… — Она не смогла договорить: Доминик закрыл ей рот обжигающим поцелуем, и все мысли о сопротивлении вылетели у Софи из головы. Она была словно кукла в его объятиях, безвольная и покорная, не пытающаяся протестовать, даже когда он принялся ласкать ее грудь, болезненно напрягшуюся под тонкой тканью платья.
   — Ты выглядишь потрясающе, — пробормотал он, целуя Софи в шею так, что искры пронзили все ее тело.
   И прежде чем девушка нашлась, что ответить, он вновь смял ее губы жадным, страстным поцелуем — и тут же отстранился, как ни в чем не бывало, поправляя свою безупречную прическу.
   Для Доминика эта женщина была воплощенным искушением, сказочной сиреной, чьему зову он поддавался всякий раз, когда слышал его. Он желал ее все сильнее, настолько, что сидеть рядом с ней на банкете и не иметь возможности прикоснуться сделалось совершенно нестерпимым. Он не слышал ни единого слова из того, что другие говорили ему за столом, и не помнил, что им отвечал.
   Мысль, которая впервые зародилась у него еще в Суффолке, теперь оформилась окончательно, и Доминик понял, что больше не в силах ждать. Это стало навязчивой идеей, и он был полон решимости воплотить ее в жизнь как можно скорее.
   — Я хочу, чтобы вечером мы поехали ко мне. Нам нужно кое-что обсудить.
   Нахмурившись, Софи провела ладонями по груди, оправляя платье. От винного пятна не осталось и следа. Она ничуть не удивилась: его высушил жар их тел.
   — О чем ты хотел поговорить? — Как ни старалась, она не могла сосредоточиться. Голова по-прежнему кружилась после недавних поцелуев.
   — Сейчас не время и не место. — В его голосе звучало напряжение. Доминик одернул пиджак, вновь делаясь холодным и отстраненным.
   Как ему это удается? Софи была потрясена. Только что он кипел от страсти, а теперь, миг спустя, выглядит таким равнодушным… Ее даже охватило искушение испытать его выдержку, соблазнить, спровоцировать, проверив силу своих женских чар.
   — Банкет ведь затянется допоздна? А я с утра хотела успеть в бассейн, так что мне нужно встать пораньше. Нет, лучше поеду сразу домой.
   Доминик не верил своим ушам. Она опять отказывает ему! Боже, да что эта женщина с ним творит? Никогда прежде никто не заставлял его ждать, не вынуждал о чем-то просить. Он усомнился бы в собственной привлекательности, если бы не помнил, что в постели Софи точно так же сгорала от страсти, как и он сам. Если она просто пытается раздразнить его, чтобы крепче заманить в свои сети, то это ни к чему, он и так увяз с головой… Нет, ему любой ценой требовалось завлечь ее сегодня к себе.
   — У меня в доме есть бассейн и найдутся купальники для гостей. Так что это не проблема, можешь плавать сколько угодно.
   С этими словами он повернулся к выходу. Софи возмущала небрежность, с которой он отдавал приказы, как будто ее собственные желания не имели вообще никакого значения. Она уже совершила такую ошибку, встречаясь со Стюартом, когда в угоду ему то и дело жертвовала собственными интересами. И чем он ей отплатил? Нет, больше никогда и ни перед кем она не станет так прогибаться.
   — Я не хочу плавать у тебя дома, Доминик! Я хочу вернуться домой и пойти утром в бассейн, как всегда по субботам.
   Эта неожиданная вспышка застала его врасплох. Обернувшись, он смерил девушку ледяным взглядом.
   — Ты так цепляешься за свои привычки, что не можешь ими пожертвовать, даже чтобы побыть со мной?
   — Может, для тебя это и глупость, но только не для меня! Разве ты стал бы отменять ради меня назначенную встречу?
   Впрочем, раздражение Софи вмиг улеглось, едва лишь она заметила на губах мужчины знакомую сдержанную улыбку.
   — Разве тебе мало доказательств того, как сильно я хочу быть с тобой, Софи? Сегодня я мог бы вернуться домой, чтобы поработать. В воскресенье мне нужно лететь на пять дней в Женеву, чтобы заключить там миллионный контракт, от которого зависит работа для сотен людей. Переговоры будут долгими и сложными, так что подготовка жизненно необходима. Это важно для меня.., и все равно я предпочту провести это время с тобой. Как еще мне заставить тебя поверить в мою искренность?
   Софи пристыженно отвела взгляд. Разве теперь она сможет ему отказать? Конечно, ночь с Домиником доставит ей куда больше удовольствия, чем поход в бассейн. Настоящая проблема была в том, что всякий раз ей все труднее расставаться с ним. Как далеко это может ее завести? Рано или поздно сексуальное напряжение между ними пойдет на убыль.., и с чем она останется тогда?
   Девушка чуть слышно вздохнула.
   — Если так, то я поеду с тобой, Доминик. Но на завтра у меня нет сменной одежды. Мы могли бы сперва заехать ко мне?
   — Разумеется.
   Он вновь выглядел холодным и отстраненным, и Софи пожалела, что им придется сейчас возвращаться на этот напыщенный банкет, вместо того чтобы сразу поехать домой. Ей так хотелось, чтобы в его глазах вновь вспыхнул знакомый огонь желания…
   — Ах, да. Доминик…
   — В чем дело?
   — Спасибо за это чудесное платье.
   — Я рад, что тебе оно по вкусу, Софи.
   На что девушка совершенно не рассчитывала, так это на внимание журналистов. Фотографы, конечно же, снимали всю церемонию вручения премий, но затем вспышки засверкали у того стола, где сидели они с Домиником.
   Еще больше Софи смутилась, когда тот привлек ее к себе, дразняще шепча на ухо, так, чтобы больше никто не услышал:
   — Улыбнись, как будто ты от меня без ума. Она была готова провалиться сквозь землю.
   Чужое внимание всегда ее смущало, вот почему она ненавидела свадьбы и любые подобные торжества. В себя она пришла уже в машине, когда они наконец вырвались из этого кошмара.
   Они вернулись в особняк Доминика, сперва заехав к ней за вещами. Софи почувствовала, что умирает от усталости. Устроившись на диване в гостиной, девушка обхватила обеими руками бархатную подушечку-думку и прижала к себе, закрываясь ею, словно щитом. Совершенно детский жест… Но в машине Доминик опять сказал, что хочет поговорить о чем-то важном, и теперь ее снедала тревога.
   — Бренди? — спросил он, подходя к бару.
   — Нет, спасибо. Я так устала, что, если выпью хоть каплю, тебе придется нести меня в постель на руках.
   Она тут же осеклась, едва смысл собственных слов дошел до нее. Доминик обернулся с улыбкой на лице.
   — Ты можешь ничего не пить, но сама идея мне нравится.
   Он опустился на диван рядом с ней, и его близость, жар тела, пьянящий мужской запах мгновенно ударили ей в голову, заставляя чувствовать себя беспомощной и слабой от желания, над которым Софи не имела никакой власти.
   — О чем ты хотел поговорить? — Пересохшие губы почти не слушались.
   — Мне пришла в голову одна мысль.
   Софи еще крепче прижала к себе диванную подушку. Она была так напряжена, что спина отзывалась острой болью на любое движение. Усилием воли она заставила себя немного расслабиться.
   — Какая мысль?
   Прежде чем ответить, Доминик отхлебнул бренди из бокала с таким задумчивым видом, что у девушки невольно прошел по спине холодок.
   — У человека в моем положении множество обязательств, Софи. Богатство — это ответственность. Что бы там многие люди ни думали, я не могу просто сидеть и бездельничать, раздавая приказы направо и налево. По большинству вопросов мне приходится самому принимать решения. Я стараюсь добиваться совершенства во всем. Не терплю посредственности. То, что человек делает, он должен делать хорошо. Согласна?
   В своей профессии Софи точно так же стремилась быть лучшей, так что ей оставалось лишь кивнуть.
   — Не столь давно я пришел к выводу, что мне не обязательно идти по жизни в одиночестве. Более того, мне было бы приятно иметь рядом человека, который разделил бы эту жизнь со мной. Вот я и подумал о тебе, Софи.
   — Обо мне? — У нее внезапно пересохло в горле. К чему он клонит?
   — Да, о тебе.
   Отставив бокал на журнальный столик, Доминик развернулся к девушке лицом, не сводя с нее пристального взгляда изумрудных глаз.
   — Я устал от коротких, ни к чему не обязывающих связей. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, Софи, и стала моей постоянной любовницей.
   Потрясенная, девушка уставилась на него. Подобное ей и в голову не могло прийти! Он что, всерьез полагает, что она на такое пойдет?
   — Ты хочешь.., сделать из меня содержанку? Во взгляде Доминика сквозило нетерпение.
   — Что плохого, если я стану заботиться о тебе?
   — Я не хочу, чтобы обо мне заботились! У меня есть дом и работа. Почему я должна от этого отказаться?
   Она невыносима! Доминик был в ярости. Эта женщина уязвляла его самолюбие с первых же минут знакомства. Как она может так вести себя с ним?!
   — Ты осознаешь, что я предлагаю тебе возможность, за которую с радостью ухватилась бы любая девушка? Подумай хорошенько, Софи. Ты ни в чем не будешь нуждаться. Мы станем повсюду ездить вместе. Ты увидишь мир, будешь жить в неге и роскоши. Что в этом такого ужасного?
   Он совершенно ничего не понимает. Отчаяние охватило Софи. Он думает, что может купить за деньги все, что захочет. Но он так и не предложил того, чего на самом деле жаждало ее сердце.
   Затем девушке в голову пришла новая, еще более пугающая мысль.
   — Это что, шутка, Доминик? — Наверняка он просто решил над ней посмеяться. Миллиардеры не предлагают таких вещей простым школьным учительницам.
   Кровь отлила у него от лица.
   — Нет, Софи, никакая это не шутка. Я все трезво взвесил и говорю совершенно серьезно.
   — Но так же нельзя!
   Она вскочила на ноги и обернулась к Доминику, скрестив руки на груди.
   — Почему? — Он смотрел на нее без всякого выражения, и это пугало сильнее всего.
   — Ты не можешь говорить серьезно. Между нами пропасть, Доминик. Зачем я вообще тебе нужна? Я весь вечер сегодня была не в своей тарелке, не знала, что сказать, смущалась… Я терпеть не могу, когда меня фотографируют! Я вообще не люблю чужого внимания. И последнее, что мне нужно, — это связь с таким человеком, как ты.
   — Я тоже не ищу чужого внимания!
   — Да, потому что оно само находит тебя… Взгляни на вещи трезво. Я тебе совершенно не подхожу. Ты можешь выбрать себе кого-то получше…
   Софи ни словом не обмолвилась о том, что, если бы в предложении Доминика прозвучало хоть немного больше страсти, она не отвергла бы его с ходу. Но она прекрасно видела, что этот мужчина не питает к ней никаких чувств. Все, что есть между ними, — это невыносимое сексуальное притяжение, с которым они не в силах бороться. Но этого недостаточно для прочных отношений. И к тому же девушке вовсе не хотелось лишаться своей свободы. Независимость дарила ей куда больше уверенности в себе, чем близость с мужчиной.
   — Я не ищу «кого-то получше», мне нужна именно ты, Софи. Подумай. Тебе не придется работать, ты ни в чем не будешь нуждаться, пока ты со мной. Все, что мне нужно взамен, — это чтобы ты была рядом, когда понадобишься. Неужели это так невыносимо?
   На мгновение ей даже стало жаль Доминика. Он и впрямь был уверен, что может купить за деньги все что угодно. Неужели ему никогда не приходило в голову, что женщина может полюбить его просто так? Его самого, а не кошелек…
   Он хотел, чтобы она была рядом. Для секса, вероятно, и еще для выходов в свет, как сегодня, когда ему понадобится спутница. Но в эмоциональной близости Доминик не нуждался.
   Софи вновь опустилась на диван и опять прижала к груди подушку.
   — Наверное, я должна быть польщена твоим предложением, Доминик, но я не хочу быть ничьей любовницей. И не собираюсь бросать работу. Я люблю ее не меньше, чем ты любишь свою, и ни на что не променяю.
   И вновь целостность ее натуры поразила Доминика. Он и поверить не мог, что на свете существуют такие женщины, как Софи.
   — Хорошо, тогда как насчет того, чтобы продолжать работать — и жить со мной? Мы могли бы подумать, как это лучше устроить. Тогда ты бы согласилась?
   У Софи сжалось сердце. Где-то в глубине души у нее теплилось желание обрести настоящую любовь, несмотря даже на то, что один раз ей пришлось пережить предательство. Она ценила независимость, но пожертвовала бы ею ради истинного горячего чувства. Однако Доминик никогда не полюбит ее. Она получит все что угодно, но только не это.
   — Пойдем лучше в постель. — Софи тронула его за руку. Пусть она и не согласна переезжать к нему, но это не значит, что притяжение между ними хоть слегка ослабело.
   Доминик был зачарован страстью, полыхавшей в этих голубых глазах. Еще ни одна женщина не смотрела на него вот так — мгновенно пробуждая в нем ответный огонь.
   — Софи, я не могу думать сейчас ни о чем другом, но сперва хочу услышать твой ответ. Ты согласна жить со мной?
   Она не сводила взгляда с его лица, несмотря даже на то, что на глаза навернулись жгучие предательские слезы. С усталым вздохом Софи опустила плечи.
   — Прости, Доминик… Мой ответ — нет.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Софи внутренне напряглась, услышав досадливый вздох Доминика. Он высвободил руку и встал с дивана, чтобы позвать дворецкого. Она тотчас поднялась следом, уверенная, что он хочет отправить ее домой.
   — Уже поздно. — Голос звучал отстраненно и холодно. — Эндрюс проводит тебя в гостевую спальню, а утром покажет бассейн, как я и обещал.
   Значит.., он не хочет больше с ней спать. Она стала ему отвратительна!
   — Пожалуйста, Доминик, не надо так…
   Невзирая на боль, Софи попыталась улыбнуться. Даже сейчас ее страсть к этому мужчине не ослабевала, пожирая изнутри, как лихорадка. Казалось, ураган эмоций вот-вот собьет ее с ног, и девушка поражалась, как он может оставаться так непоколебимо спокоен.
   — Ты хочешь, чтобы я занимался с тобой любовью. Но любовницей моей стать не желаешь!
   Доминик с трудом удерживался, чтобы не сжать Софи в объятиях, но гордость и гнев заставляли его скрывать свои чувства. Если он уступит, у них будет яркая, страстная ночь и он сможет хоть отчасти утолить ненасытную жажду… Но он не собирался сдаваться, пока не добьется своего. Он видел, что она точно так же сгорает от желания, и был готов использовать даже шантаж.
   — Ступай, Софи. А если не сможешь заснуть, — тогда еще раз обдумай мое предложение. Возможно, к утру наш союз покажется тебе более привлекательным.
   Обычно подобная надменная самоуверенность легко выводила девушку из себя, но сейчас она не могла выдавить ни слова. Кровь бурлила в жилах так жарко, что она почти утратила рассудок.
   — Доминик, я…
   — Сегодня мы не будем больше говорить об этом. А, вот и Эндрюс…
   — Да, сэр?
   — Я хочу, чтобы вы проводили мисс Далтон в гостевую спальню, а поутру — в бассейн. Доброй ночи, Софи, и приятных снов.
   В присутствии дворецкого Софи была вынуждена смолчать и направилась вслед за ним на второй этаж. Посреди лестницы она обернулась. Доминик наблюдал за ней с усмешкой, и ей тут же захотелось броситься обратно, вцепиться в него, умолять, чтобы он занялся с ней любовью. Этот мужчина лишал ее остатков воли… Но все же Софи нашла в себе силы отвести взгляд и уйти прочь.
   Удивительно, как ей удалось заснуть хоть ненадолго в эту ужасную ночь… Но сейчас, наслаждаясь купанием в роскошном, отделанном в римском стиле бассейне, выложенном синей и белой мозаичной плиткой, и солнечным светом, льющимся сквозь застекленный купол крыши, Софи ощутила неожиданный прилив бодрости.
   Плавать вот так, в одиночестве, было наслаждением, так что она не могла не признать некоторых преимуществ богатой жизни.
   Но она же не думает всерьез над тем, чтобы принять предложение Доминика, верно? Конечно, она способна поддерживать разговор почти на любую тему — работа обязывает как-никак, — но она не из тех женщин, что обучены устраивать светские рауты и вообще вести себя как подобает спутнице миллиардера.
   Да и что скажут родители? Отец, как обычно, не станет стесняться в выражениях и обзовет Доминика никчемным бездельником, раз тот не хочет жениться на Софи, а мать будет плакать и причитать.
   Нет, оборвала себя девушка, подплывая к бортику, вопрос не в том, как ее связь с Домиником воспримут другие люди. Вопрос в том, что по этому поводу думает она сама?
   Конечно, она желает его — но разве одного только секса достаточно? И не лишит ли она себя чего-то важного в жизни, если согласится? Шанса найти настоящую любовь…
   — Доброе утро, Софи.
   Она открыла глаза и обнаружила, что он идет прямо к ней, высокий, неприступный, источающий ауру силы и власти.., и у девушки словно мотыльки затрепетали крылышками где-то глубоко внутри. Она пригладила влажные волосы.
   — Доброе утро.
   — Хорошо спалось, я надеюсь?
   Он не скрывал иронии. Софи же не могла скрыть своей реакции на этого слишком привлекательного мужчину.
   — Кровать очень удобная, спасибо. Да, я прекрасно выспалась. — Голос звучал, как всегда, вызывающе.., хотя и не слишком убедительно.
   Доминик не мог отвести взгляда от ее соблазнительного тела, отслеживая каждый изгиб под купальником. Сам он спал очень плохо. Посреди ночи пришлось принять ледяной душ, но даже это не помогло, он встал поутру совершенно разбитым. Его сводила с ума мысль о том, что Софи совсем рядом — и так недоступна. Она хоть подумала над его предложением?
   То, что эта женщина имела над ним такую власть, выводило Доминика из себя. Он никогда и никому подобного не позволял и всегда одерживал верх над любыми противниками. Отец с детства учил его не поддаваться эмоциям, и он считал, что это отличный совет.
   Но теперь все шло не так, как он привык. Он слишком сильно желал Софи. Она была очаровательна, бойка на язык, образованна. Ему надоели пустые короткие интрижки, он хотел, чтобы рядом был кто-то, с кем можно поговорить, поделиться чем-то важным, обсудить свои планы. Доминику требовалась спутница, с которой он мог бы разделить свой успех.
   — Ну что… — Он присел на корточки у кромки. — Как насчет завтрака?
   Софи лишь сейчас осознала, что умирает от голода. Доминик протянул ей полотенце.
   Очень медленно она двинулась по ступенькам к нему навстречу, чувствуя, как он пожирает ее взглядом. Подойдя ближе, Софи невольно затаила дыхание, уверенная, что сейчас он ее поцелует… И едва не застонала от разочарования, когда Доминик отошел, едва набросив полотенце ей на плечи.
   — Завтрак накрыт в столовой, — бросил он уже с порога. — До конца коридора, налево, затем направо. Я буду ждать.
   В джинсах и в простой белой рубашке Софи прошла в столовую и обнаружила Доминика в кресле с газетой. Вокруг суетилась, накрывая на стол, приземистая смуглокожая женщина в черном платье с белым передником — видимо, экономка.
   — Софи.., проходи и садись. Мария принесет тебе чай или кофе. Что ты предпочитаешь?
   — Пожалуйста, чай.
   Доминик встал и отодвинул для нее стул.
   — А как насчет еды? Надеюсь, ты не из тех женщин, которые с утра клюют только фрукты или вообще морят себя голодом?
   Софи была поражена небрежной легкостью его тона и невольно улыбнулась в ответ.
   — На фруктах я бы долго не протянула. Нет, я завтракаю нормально. Вот только готовить обычно себе не успеваю, меня этим балует только мама.
   Сам Доминик вырос в семье, где мать была слишком занята светской жизнью, чтобы уделять внимание семье, так что даже не представлял себе, что такое завтрак, приготовленный материнскими руками, и сейчас ощутил короткую вспышку зависти при виде оживленного лица девушки.
   Наверняка своим детям она всегда будет готовить сама…
   Из задумчивости его вывело вежливое покашливание экономки, и, спохватившись, он поспешил распорядиться насчет чая и еды.
   — Ты часто видишься с родителями? — поинтересовался он, чтобы поддержать беседу.
   — Пару раз в месяц. Увы, чаще не выходит: работа отнимает слишком много времени. А еще разные курсы самообразования… Но родители все понимают. Они многим пожертвовали, чтобы я могла закончить университет.
   Должно быть, они славные люди… Доминику стало и впрямь интересно.
   — А чем занимается твой отец?
   — Он строитель. И я все время беспокоюсь, что он уж чересчур надрывается на работе. В прошлом месяце потянул спину и не мог ходить почти две недели.
   Чувствуя на себе пристальный взгляд мужчины, Софи слегка поежилась и принялась расправлять на коленях салфетку.
   — А твой отец? — негромко спросила она.
   — Он бизнесмен. Уже на пенсии, но все равно никак не может угомониться… — Доминик улыбнулся, и у девушки тоже потеплело на душе.
   Но когда она спросила про его мать, взгляд изумрудных глаз подернулся пеленой, а лицо словно закаменело.
   — Она все время в разъездах. У нее очень много дел, и мы почти не видимся.
   Трудно понять, переживал ли он из-за этого, или ему было все равно. Софи сочувственно вздохнула.
   — Быть родителями, мне кажется, это такой тяжелый труд… Лично я снимаю шляпу перед теми героями, кто на это решился. Как посмотришь, сколько сил отнимают даже шестилетки у меня в классе, — просто волосы седеют!
   — Но.., ведь ты хочешь иметь детей?
   От такого прямого вопроса ей сделалось неловко.
   — О, еще не скоро! Сперва надо выйти замуж, а я пока не нашла никого, кто… — Она осеклась. Кажется, они опять возвращались к болезненной теме.
   — Мне пришла в голову одна мысль, и я хочу, чтобы ты ее обдумала, — заявил Доминик, глядя на нее в упор. — Как насчет испытательного срока в полгода? Потом, если тебя что-то не устроит, мы разойдемся, и я не стану тебя удерживать. Так тебе будет удобнее?
   Сердце зачастило, сбиваясь с ритма.
   — Но зачем нам вообще жить вместе? Почему бы не встречаться время от времени, как многие другие пары?
   Потому что этому помешает их слишком забитое расписание. Они вообще почти не смогут видеться. А так он сможет брать Софи с собой в поездки. Ей это понравится. А со временем он сумеет ее убедить, что карьера для женщины не так уж важна…
   — Потому что так будет лучше для нас обоих. Это огромный дом. Вдвоем нам не будет тесно. И почему ты так упрямишься, словно я предлагаю тебе нечто непристойное?
   — Ты не понимаешь этого, потому что не понимаешь меня, Доминик! Я люблю свою квартиру и свою работу…
   — Ты сохранишь и то, и другое, даже если переедешь ко мне. Что скажешь, Софи?
   — А если я соглашусь… — у нее внезапно пересохло во рту, — чего ты от меня потребуешь, Доминик?
   Он ответил, не задумываясь ни на секунду:
   — Чтобы ты была моей спутницей и любовницей, разумеется. А ты как думала?
   При этих словах Софи вновь ощутила, как ее охватывает жар. Стать его любовницей… Она не могла думать ни о чем другом.
   — Если я соглашусь.., то я не брошу работу. Я готова с тобой жить, но мне нужна свобода. Независимость я ни на что не променяю, понимаешь?
   Доминик постарался не выдать охватившего его облегчения и восторга. Конечно, пусть она ходит на свою работу. Но вот насчет независимости… Осознав, как много он готов ей дать, она вскоре поймет и то, что именно он здесь хозяин и его желания должны исполняться в первую очередь. А когда ему нужно будет уезжать по делам, он потребует, чтобы она сопровождала его повсюду… Иначе какой смысл в их сделке?
   — Значит, договорились?
   Он потянулся через стол и взял ее за руку, сжимая тонкие пальцы девушки с ощущением собственника.