Эйлин Колдер
Живи любовью
Пролог
Солнечным утром от пристани небольшого австралийского городка отчалила яхта, на которой были только два пассажира: высокий стройный мужчина в белой футболке и потертых шортах и рыжеволосая девушка с фигурой фотомодели. Пара казалась столь привлекательной, что немногочисленные зеваки дружно задерживали на ней взгляды.
– По-моему, это знаменитый кинопродюсер Артур Грин, – заметил один из них.
– Никогда бы не подумал, – откликнулся его приятель. – Вряд ли он стал бы связываться с какой-то рыжей кошкой, имея в арсенале десяток лучших актрис страны. Слов нет, она чертовски хороша, но явно птица не его полета. Я видел эту девицу в одной из забегаловок.
– Ну и что? – возразил первый. – Это ни о чем не говорит. Попробуй угадай, какая блажь придет в голову богатеям…
Яхта все резвее рассекала водную гладь, цвет которой сочетал в себе великое множество оттенков – от бирюзового и аквамаринового до лазурного. Солнечные лучи играли на волнах, щедро рассыпая вокруг ослепительные блики. То там, то тут из воды выпрыгивали маленькие серебристые рыбки. Какая красота! – думала Шейла, стоя на палубе под освежающим ветерком, тщетно силившимся растрепать ее заплетенные в косу рыжие волосы.
Девушка впервые в жизни плыла на яхте, и от восторга у нее почти перехватывало дыхание. Но даже это сильное чувство не смогло затмить тревожные раздумья о двусмысленном положении, в которое она сама себя поставила. С каждым днем, с каждым часом причина, побудившая ее пуститься в эту авантюру, представлялась Шейле все менее значительной, все более необоснованной.
Она украдкой посмотрела на высокого мужчину, стоящего у штурвала, и не смогла отвести глаз: против воли нежно гладила взглядом литые мышцы его спины, четко проступавшие под облегающей футболкой, стройные загорелые ноги. Шейле пришлось сделать усилие, чтобы отвернуться, ведь неприлично разглядывать человека. Наверное, я просто сумасшедшая. Ну почему я решилась на такое? – в который раз подумала девушка.
Всем своим существом она ощущала приближение кульминации – решающего момента, когда ей придется сделать однозначный выбор. Больше всего на свете ей сейчас хотелось забыть все, что свело ее с этим мужчиной, и целиком отдаться своим чувствам. Но обещание совершить кражу, добровольно и необдуманно данное Джун Белью, единственному в этой стране человеку, с которым Шейла сошлась более или менее близко, тяжким грузом давило душу.
Усилием воли Шейла вызвала в памяти лицо Джун с грустными глазами в лучиках морщин и горькими складками возле рта. В сердце снова вспыхнула жалость к этой немолодой, обманутой Артуром Грином женщине. Я сделаю намеченное, твердо сказала себе Шейла, и будь что будет. Конечно, после этого он станет считать меня негодяйкой, может, даже возненавидит. Пусть.
Но как больно даже думать об этом!
– По-моему, это знаменитый кинопродюсер Артур Грин, – заметил один из них.
– Никогда бы не подумал, – откликнулся его приятель. – Вряд ли он стал бы связываться с какой-то рыжей кошкой, имея в арсенале десяток лучших актрис страны. Слов нет, она чертовски хороша, но явно птица не его полета. Я видел эту девицу в одной из забегаловок.
– Ну и что? – возразил первый. – Это ни о чем не говорит. Попробуй угадай, какая блажь придет в голову богатеям…
Яхта все резвее рассекала водную гладь, цвет которой сочетал в себе великое множество оттенков – от бирюзового и аквамаринового до лазурного. Солнечные лучи играли на волнах, щедро рассыпая вокруг ослепительные блики. То там, то тут из воды выпрыгивали маленькие серебристые рыбки. Какая красота! – думала Шейла, стоя на палубе под освежающим ветерком, тщетно силившимся растрепать ее заплетенные в косу рыжие волосы.
Девушка впервые в жизни плыла на яхте, и от восторга у нее почти перехватывало дыхание. Но даже это сильное чувство не смогло затмить тревожные раздумья о двусмысленном положении, в которое она сама себя поставила. С каждым днем, с каждым часом причина, побудившая ее пуститься в эту авантюру, представлялась Шейле все менее значительной, все более необоснованной.
Она украдкой посмотрела на высокого мужчину, стоящего у штурвала, и не смогла отвести глаз: против воли нежно гладила взглядом литые мышцы его спины, четко проступавшие под облегающей футболкой, стройные загорелые ноги. Шейле пришлось сделать усилие, чтобы отвернуться, ведь неприлично разглядывать человека. Наверное, я просто сумасшедшая. Ну почему я решилась на такое? – в который раз подумала девушка.
Всем своим существом она ощущала приближение кульминации – решающего момента, когда ей придется сделать однозначный выбор. Больше всего на свете ей сейчас хотелось забыть все, что свело ее с этим мужчиной, и целиком отдаться своим чувствам. Но обещание совершить кражу, добровольно и необдуманно данное Джун Белью, единственному в этой стране человеку, с которым Шейла сошлась более или менее близко, тяжким грузом давило душу.
Усилием воли Шейла вызвала в памяти лицо Джун с грустными глазами в лучиках морщин и горькими складками возле рта. В сердце снова вспыхнула жалость к этой немолодой, обманутой Артуром Грином женщине. Я сделаю намеченное, твердо сказала себе Шейла, и будь что будет. Конечно, после этого он станет считать меня негодяйкой, может, даже возненавидит. Пусть.
Но как больно даже думать об этом!
***
Как все-таки должна выглядеть девушка, идущая в первый раз на деловое свидание со всемирно известным кинопродюсером? – размышляла Шейла, колдуя над прической. Ее рыжеватые кудри после душа превратились в сплошную волнистую массу, став абсолютно непослушными. Единственное, что с ними можно было сделать, это перетянуть на макушке черной бархатной лентой. Бледное усыпанное веснушками лицо совершенно не поддавалось макияжу: Шейла давно обнаружила, что на такую «двухцветную» кожу накладывать какой-либо тон совершенно бесполезно. Ресницы у Шейлы были такого же светло-рыжего цвета, как и волосы, но каждые полтора месяца она их тщательно подкрашивала. Голубые глаза от этого становились больше, выразительнее.
Что же все-таки надеть? Мистер Артур Грин привык, конечно, иметь дело с женщинами, одетыми в платья от известных кутюрье. Но Шейле роскошные туалеты были не по карману, поэтому она облачилась в хлопчатобумажные шорты и нефритово-зеленую шелковую блузку с короткими рукавами. Существует множество цветов, которые совершенно не сочетаются с рыжими волосами, но, к счастью, зеленый к ним не относится. Было бы замечательно, если бы блузка оказалась с длинными рукавами, чтобы прикрыть веснушчатые руки, но в такую изнуряющую жару…
Шейле все еще не верилось, что ей действительно предстоит явиться на собеседование по поводу найма на работу к знаменитому Артуру Грину. Странно, что его заинтересовал не какой-нибудь шеф-повар со стажем, а именно она, Шейла Рассел, имеющая лишь диплом об окончании кулинарного колледжа. Но вот чего мистер Грин не знает и не должен узнать, так это ее истинных намерений.
Интерес Шейлы к нему был весьма деликатного свойства. Ей предстояло по просьбе приятельницы Джун Белью выполнить тайную миссию, а именно: доказать всему свету, что «великодушный» мистер Грин, подло обманув пожилую женщину, присвоил сценарий фильма, над которым та работала всю жизнь, и теперь собирается выпустить его под своим именем.
Шейла дивилась своей хитрости. Чтобы добиться встречи с этим человеком, она написала ему письмо, не поскупившись на описание своей квалификации и приложив необходимые рекомендации. Казалось, прошла вечность, и Шейла была почти уверена, что ничего не вышло, как вдруг ей позвонил весьма вежливый мужчина.
– Вы свободны завтра вечером? – спросил он.
Слушая этот вкрадчивый голос, Шейла вспомнила снимок из журнала, который показала ей Джун. Артур Грин был сфотографирован с девицей, обвившейся вокруг него словно удав.
– Именно вечером, мистер Грин? – уточнила она ледяным тоном.
– Я не мистер Грин, – голос в трубке стал насмешливым, – я Николас Гилмор, его секретарь.
– Но вечер… Довольно странное время для собеседования, вы не находите, мистер Гилмор? – раздосадованная своей оплошностью, заметила Шейла.
Похоже, на другом конце провода развеселились еще больше.
– Я бы сказал, не странное, а необычное. Но мистер Грин и сам необычный человек. К тому же днем у него весьма плотный рабочий график. Так доступны вы вечером или нет?
Шейлу резануло слово «доступны», этот Гилмор мог бы подобрать более подходящее выражение. Вспомнив все, что рассказывала Джун об отношениях Артура Грина со слабым полом, она не смогла удержаться от мрачных предчувствий и чуть было не ответила отказом. Но тут же подумала, что другого случая может не представиться.
– Да, я свободна, – ответила Шейла, заставив себя выразить интонацией радостную готовность к встрече.
– Хорошо. Вы сможете встретиться с мистером Грином в восемь в ресторане на набережной. – Гилмор подробно описал место и добавил: – Но, пожалуйста, не начинайте есть до разговора.
В ресторане… Вечером… Не ешьте до разговора… Когда Шейла, толкнув зеркальную дверь, вошла в фешенебельный ресторан за пять минут до назначенного времени, она очень надеялась, что раздражение не отражается на ее лице.
– Я к мистеру Грину, – сказала девушка метрдотелю.
Тот широко улыбнулся:
– Мистер Грин еще не приехал, мисс. Разрешите вас проводить?
Она последовала за ним через весь зал к столику, расположенному достаточно далеко от посторонних ушей.
– Не желаете ли что-нибудь выпить?
– Минеральной воды, пожалуйста, – быстро ответила Шейла, твердо решив не дать алкоголю затуманить свой разум.
Напиток появился моментально – в высоком хрустальном бокале, со льдом и кусочком лимона. Шейла успела сделать несколько глотков, когда по залу пробежал шумок, который, очевидно, возвещал о появлении Очень Важной Персоны. И действительно, в дверях возник человек, чьи фотографии Шейла часто видела в газетах. Артур Грин посмотрел через весь зал прямо на тот столик, за которым она сидела, их глаза встретились, и Шейла невольно поежилась под его пристальным, оценивающим взглядом. Лицо у знаменитости было довольно суровым, хотя он успел сказать метрдотелю что-то такое, от чего тот расплылся в широкой улыбке.
Ну и ну! – поразилась Шейла. На фотографиях он просто душечка, а в жизни -матерый хищник. В то же время Шейла отметила, что еще никогда не встречала такого красивого мужчины. Движения Артура были полны грации и силы. Он оказался фута на полтора выше, чем она представляла, с сильными плечами, ширину которых не скрывал свободно сидевший на фигуре модный темно-серый костюм. В черных волосах не было и намека на седину. Наблюдая за ним, девушка содрогнулась при мысли о том, что ей предстоит проникнуть в дом этого человека, втереться к нему в доверие, а затем хладнокровно ограбить. Теоретически все казалось просто, но в действительности, теперь Шейла это поняла, иметь дело с таким противником отнюдь не легко. Горе-авантюристка почувствовала, что решимость вот-вот покинет ее.
Когда Грин подошел совсем близко, Шейла увидела, что глаза у него совершенно необычные, серебристо-серые. Их пронзительный взгляд абсолютно не соответствовал вежливой полуулыбке, которой Грин одарил девушку, протягивая руку.
– Мисс Рассел? Нет-нет, не вставайте. Я Артур Грин.
Она робко вложила ладонь в протянутую руку и получила в ответ быстрое энергичное пожатие. Грин уселся напротив, вопросительно глядя на Шейлу.
– Добрый вечер, мистер Грин, – пролепетала она и мысленно приказала себе: перестань вести себя, будто мышь со львом.
– Артур, – коротко поправил он. – А вы Шейла?
Она ограничилась кивком. Внимательный взгляд серых глаз быстро окинул ее лицо, волосы, руки, отметил чистый, аккуратно отутюженный, но ничем не примечательный наряд.
– Вы совершенно не похожи на повара, – заключил Артур глубоким голосом, в котором прозвучало – или это ей почудилось? – недоверие.
Первым побуждением Шейлы было ответить колкостью. После всего того, что ей рассказала Джун, она презирала этого человека, но дать понять это – провалить все дело. И Шейла, заставив себя быть вежливой и обаятельной, мило улыбнулась.
– А вы похожи именно на кинопродюсера.
Мышцы его лица словно окаменели.
– Итак, вы слышали обо мне?
– Естественно, – подтвердила девушка. – Ведь я же обратилась к вам по поводу работы, не так ли?
Его серые глаза сощурились.
– Но в моем объявлении было сказано только о том, что прошедший собеседование претендент на эту должность будет работать у бизнесмена. Я не помню, чтобы там указывалось, о каком бизнесе речь.
– Но я узнала вас сразу же, как только вы вошли в ресторан, – поспешила исправить свою оплошность Шейла. – По фотографиям в газетах.
Грин слегка откинулся назад.
– Неужели? – медленно протянул он, и Шейла поняла, что ему нетрудно отличить правду ото лжи. Следует быть осторожнее. – Это уже, по крайней мере, что-то новенькое.
– Что вы имеете в виду?
Артур пожал плечами, прядь темных волос упала на его высокий загорелый лоб.
– Вы даже не представляете себе, как много молодых женщин считают, что вызвать мое расположение можно именно игрой в не узнавание меня, как правило, плохой игрой. Им кажется, что я буду больше уважать женщину, которая якобы любит именно меня, а не мою популярность и мои деньги.
Шейла почувствовала, что начинает испытывать удовольствие от мысли о предстоящем разоблачении этого невыносимо высокомерного человека.
– Боже мой, – заметила она, – до чего же трудными бывают отношения между людьми! Я испытала это на себе. Кажется, вам тоже не очень везет в этом плане.
Шейла с самой невинной улыбкой взглянула в глаза Артуру. Он, конечно, не ожидал услышать от нее такое, и девушка приготовилась увидеть на лице знаменитости хотя бы тень смущения. Но просчиталась.
– Все-таки вы не похожи на повара, – критически заметил Грин, словно речь шла об утверждении актрисы на главную роль.
– Вы так считаете? – Шейла постаралась безмятежно улыбнуться. – Вы предпочли бы иметь дело с типичным поваром? Полным, в клетчатых брюках, белой куртке и высоком колпаке? А кончик моего носа, испачканный мукой, убедил бы вас окончательно?
Она едва успела заметить мягкую улыбку на его красивом лице, прежде чем Артур снова натянул на него насмешливую маску.
– Что-то вроде этого, – кивнул он. Какой чудный голос, подумала Шеи, невольно прислушиваясь к его звучанию. Никогда раньше не приходилось слышать такого медового голоса. Особенно волновали глубокие протяжные ноты. Шейла вздохнула. Лучше бы Грин не был так хорош собой, ведь гораздо легче обманывать того, кто не вызывает симпатии.
– Так вот, – решительно сказал Артур, – прежде чем мы продолжим наш разговор, я должен сказать вам, что ищу повара, а не актрису.
Шейла непонимающе уставилась на него.
– Что вы имеете в виду?
– Подумайте сами. Наконец до нее дошло.
– Вы подозреваете, что в действительности я актриса? Что мое обращение к вам по поводу вакансии повара всего лишь предлог для знакомства?
– Угадали, – проворчал Грин.
До чего же невыносим и высокомерен! Досадить самовлюбленному красавцу будет настоящей радостью!
– Вы же видели мои документы, – холодно возразила Шейла. – Там черным по белому написано, что я настоящий повар.
– О да, я видел их. – Он невесело рассмеялся. – Но вы бы очень удивились, если бы узнали, как избит этот метод. Кажется, весь мир стремится проникнуть в кинобизнес. Я заказываю по телефону пиццу, и вдруг доставившая ее девица начинает исполнять номер из прошлогоднего мюзикла. Прихожу в магазин за покупками, и женщина, продавшая мне свитер, просит принять ее и послушать монолог леди Макбет. И не только женщины. Я сажусь в автобус, а водитель вдруг, рискуя жизнью пассажиров и моей, кстати, тоже, начинает изображать из себя каскадера. Да-да, водитель автобуса, – повторил он, увидев удивление собеседницы. – Я стараюсь ездить не только на машине: ведь если изолирую себя от настоящей жизни, то и фильмы мои будут недостоверными.
Ах, какой циник! У Шейлы аж перехватило дыхание.
– Послушайте, – нахмурилась она, – я не умею читать стихи или танцевать так, чтобы заработать себе на жизнь. Когда я начинаю петь, люди разбегаются. У меня нет абсолютно никакого желания стать актрисой. Лучше всего я умею готовить и получаю от этого большое удовольствие. В настоящее время работаю официанткой. А откликнулась на ваше объявление потому, что мне хочется именно готовить еду, а не разносить ее. Вот почему я здесь. Хотя, видит Бог, ресторан мне кажется довольно странным местом для собеседования.
– Вы так думаете? – неожиданно ядовито ухмыльнулся Грин и вручил ей меню в кожаном переплете, которое метрдотель молча, не осмеливаясь прервать их беседу, уже давно положил перед ним на стол. – Лучшего места для разговора с тем, кто работает с едой, я не.знаю.
– Понимаю, – кивнула Шейла и, взяв меню, стала его изучать. – Предстоит испытание, не так ли? Я буду немедленно опозорена, если закажу на закуску клубнику или стану перчить и солить блюда, не. попробовав их?
Она метнула в него уничтожающий взгляд и вдруг увидела, что Грин забавляется ее возмущением. Это длилось всего несколько секунд, но их оказалось достаточно, чтобы сердце Шейлы вдруг учащенно забилось.
– У вас всегда на все есть готовый ответ? – улыбнулся он.
Шейла в смущении опустила глаза, не в силах прочесть в меню ни строчки. В конце концов, это Грин затеял словесную дуэль, и ты должна согласиться, что получила удовольствие от пикировки, призналась сама себе девушка. Ты счастлива, что сумела вызвать у него улыбку.
– Мисс Рассел отступает, – прокомментировал Грин молчание Шейлы, – раздумывая над тем, не зашла ли слишком далеко?
Внутри у Шейлы все кипело. Каков наглец! Если бы не обещание помочь Джун, она зашла бы еще дальше! Просто бы встала и ушла подальше от этого Артура Грина, предварительно доходчиво объяснив ему, кто он такой.
– Что же мне все-таки заказать? – небрежно спросил он. – По какому блюду можно безошибочно судить о ресторанной кухне?
Шейла с облегчением переключилась на знакомую тему, стараясь больше не думать о притягательной силе этого человека.
– Следует заказать нечто такое, что не удастся незаметно подогреть. Я бы предпочла яйцо-пашот по-флорентийски с соусом и шпинатом. Блюдо совершенно божественное, если его приготовить правильно, и отвратительное, если сделать это неумело.
Грин кивнул, одобряя выбор.
– Мистер Грин… – раздался женский голос.
Около их столика стояла блондинка в черном шелковом платье, которое облегало фигуру будто вторая кожа. Крашеные волосы в художественном беспорядке рассыпались по плечам. Артур вопросительно поднял бровь и осторожно спросил:
– Чем обязан?
– Мистер Грин, – восторженно затараторила блондинка, – я ваша давнишняя поклонница. Обожаю ваш последний фильм и…
– Какие-нибудь проблемы, мистер Грин? – вмешался метрдотель, увидевший эту сцену.
– Никаких, – твердо ответил тот. – Чем могу служить, мисс…
– Дэвидсон, – радостно вспыхнула девица. – Эстер Дэвидсон. Могу я получить ваш автограф? – Она похлопала накрашенными ресницами и улыбнулась, изображая маленькую девочку. – Пожалуйста…
– Ради Бога.
Шейле показалось, что она уловила слабый вздох, когда Грин доставал «паркер» из кармана пиджака, чтобы расписаться на протянутой ему открытке. Так вот что такое слава, подумала девушка. Это вечно ускользающий призрак успеха, за которым гоняются многие, а обладают единицы. Неужели прелесть триумфа только в том и состоит, что совершенно незнакомые люди беспокоят тебя в ресторанах и на улицах, явно давая понять, что им от тебя нужно нечто большее, чем автограф?
– Что бы вы хотели, чтобы я написал? – вежливо спросил Артур у блондинки.
Та кокетливо улыбнулась.
– Не могли бы вы дать мне шанс показать вам мою игру? – Она с надеждой хихикнула, но, уловив на его лице едва скрываемую скуку, быстро добавила: – Вашего номера телефона будет вполне достаточно.
Боже мой, подумала Шейла, у этой особы, должно быть, шкура толстая, как у бегемота, если она не ощущает исходящего от Грина раздражения.
– Извините, нет, – отказал он, холодностью тона пресекая дальнейшие просьбы. Быстро и уверенно надписал свое имя на открытке и вручил ее жестом, которым вежливо, но решительно дал понять, что просительница свободна.
После того, как метрдотель тактично, но твердо отвел разочарованную блондинку от столика знаменитости, Грин снова повернулся к Шейле, и она успела заметить на его лице выражение легкого отвращения. Уж не для меня ли это все разыграно? – подумала девушка. Не будь он сейчас занят со мной, вполне возможно, что пригласил бы эту красотку к себе домой поразвлечься. Грин кивком указал на ее пустой бокал.
– Может, заказать что-нибудь покрепче? Какое-нибудь вино?
– Нет, благодарю вас. Только минеральную воду, – сказала Щейла, пожалуй, слишком поспешно, сделав неловкий жест и задев маленькую хрустальную солонку.
Та опрокинулась, на скатерти выросла горка белоснежной соли. Наступила пауза, во время которой мгновенно появившийся официант быстро смел соль со скатерти и заменил солонку. Шейла, пожалуй, не могла не заметить изучающий взгляд, который бросил на нее Грин, видимо, не ожидавший от нее подобной неуклюжести.
– Скажите, чем еще привлекло вас мое объявление?
Шейла отметила, что голос собеседника потерял былую экспрессию.
– Вы хорошо платите, – спокойно ответила она и увидела, как Грин согласно кивнул, давая понять, что не осуждает корыстолюбия. – Думаю, моего жалованья будет достаточно, чтобы я смогла накопить кое-что и отправиться путешествовать по Австралии.
– Сколотить небольшое состояние вы могли бы и устроившись на работу в любой приличный ресторан, которых здесь довольно много. Там же вы смогли бы и поучиться у первоклассных шеф-поваров. Шейла покачала головой.
– Благодарю покорно. Быть на подхвате и изо дня в день резать лук на ресторанной кухне не для меня. Я должна работать самостоятельно. Мне это нравится, и именно так можно повысить квалификацию.
Он кивнул и продолжал изучать ее холодным пристальным взглядом. Цвет его глаз стал почти свинцовым.
– Может, у вас есть какие-нибудь вопросы ко мне, Шейла?
Как бы моя затея не сорвалась, подумала девушка. Он не из тех, кто даст работу первому встречному. Такие люди, как Грин, ценят только тех, кто сам себя ценит.
Она выдержала паузу, сделала глоток ледяной минеральной воды и посмотрела на собеседника так же холодно, как он на нее.
– Меня удивляет, что вам, холостяку, требуется повар на целый день.
– О том, что я холост, вы тоже прочитали в газетах?
– Ничего подобного, – парировала она. – Я пришла к такому заключению сейчас. Будь вы женаты, ваша супруга непременно приняла бы участие в выборе повара для семьи.
– Считаете, что приготовление пищи – исключительно прерогатива женщин?
– Отнюдь, – возразила она. – Хотелось бы, чтобы женщины хоть в этом удерживали пальму первенства, но не секрет, что лучшими поварами во всем мире считаются мужчины.
– Браво, Шейла! Весьма великодушная уступка. И вы правы, я действительно холостяк, – улыбнулся Артур и тоже пригубил из своего бокала. – Сейчас я пишу сценарий и подбираю актеров для фильма, съемки которого начнутся в январе. Кроме того, изучаю материал для документальной ленты, которую буду снимать по заказу правительства. Ко мне постоянно приезжают люди, потому что, когда я работаю, я действительно работаю. Я предпочитаю принимать их у себя дома, а не в ресторанах, где довольно часто…
Он чуть повел головой в ту сторону зала, где сидела Эстер Дэвидсон, пожирая глазами Артура и совершенно игнорируя своего спутника. Заметив, что кинобожество бросило взгляд в ее сторону, она с надеждой улыбнулась, но эта улыбка осталась без ответа.
– …довольно часто отвлекают, – закончил Артур.
В его голосе Шейла уловила явное неодобрение в адрес «отвлекалыциц». Но, если верить тому, что рассказывала о Грине Джун, он совсем не прочь провести время с женщиной, которая не откажется после ужина лечь с ним в постель.
– Иногда я могу приехать в три-четыре часа ночи, – продолжал Артур, – и попросить вас подать что-нибудь. Поэтому желательно, чтобы повар жил в моем доме. Вас это условие не смущает?
Грин снова внимательно посмотрел на нее. Шейла нервно откашлялась.
– Отчего же? Я сэкономлю на квартплате.
– А вас не беспокоит, что придется отказаться от полной независимости?
– Но я никого не знаю здесь, – солгала она и тут же постаралась переменить тему, боясь покраснеть и выдать себя. – Единственное, о чем я должна вас предупредить, так это о том, что едва ли проработаю у вас больше года. – Или больше одной недели, если удастся за это время заполучить сценарий Джун, уточнила она про себя. – Для вас это имеет какое-нибудь значение?
– Меня это вполне устраивает. Простите мою откровенность, но к этому времени мы, возможно, будем уже раздражать друг друга. У меня быстро лопается терпение. – Грин совершенно проигнорировал впечатление, какое произвела на девушку эта неприкрытая грубость. – Считайте, что место ваше, Шейла. Вы все еще хотите его получить?
Она почувствовала внезапный озноб, хотя в ресторане было тепло. Казалось, все ее инстинкты предупреждали: остерегайся, держись от этого человека подальше. В какой-то момент Шейле захотелось встать и убежать из ресторана, не заботясь о том, что подумает Грин. Но тут же перед ее мысленным взором предстала Джун, милая, добрая, едва не плачущая Джун, работа всей жизни которой была нагло присвоена бессовестным Грином.
Она встретилась с выразительным взглядом умных серых глаз, похоже, способных уловить происходившую в ней внутреннюю борьбу.
– Я с удовольствием принимаю предложение работать на вас.
– Хорошо.
Он сделал почти неуловимый жест рукой, и девушка увидела, как высокий стройный мужчина поднялся из-за стоящего в укромном уголке столика и направился к ним.
– Это Николас, – представил его Артур Грин, – мой секретарь. Вы с ним заочно знакомы. Он подробно ответит на все ваши вопросы, касающиеся работы в моем доме, если таковые возникнут. После ужина проследит, чтобы вас отвезли домой. Пожалуйста, заказывайте все, что вам понравится. А меня ждут дела, вынужден вас покинуть. До свидания.
Шейла смотрела, как он шел через зал под перекрестными взглядами всех женщин, находящихся в этот момент в ресторане. А затем увидела кое-что еще. Спустя несколько секунд, после того как Грин исчез в украшенном декоративными растениями вестибюле, за ним последовала женщина в плотно облегающем фигуру черном шелке. Это была охотница за автографами Эстер Дэвидсон.
Что же все-таки надеть? Мистер Артур Грин привык, конечно, иметь дело с женщинами, одетыми в платья от известных кутюрье. Но Шейле роскошные туалеты были не по карману, поэтому она облачилась в хлопчатобумажные шорты и нефритово-зеленую шелковую блузку с короткими рукавами. Существует множество цветов, которые совершенно не сочетаются с рыжими волосами, но, к счастью, зеленый к ним не относится. Было бы замечательно, если бы блузка оказалась с длинными рукавами, чтобы прикрыть веснушчатые руки, но в такую изнуряющую жару…
Шейле все еще не верилось, что ей действительно предстоит явиться на собеседование по поводу найма на работу к знаменитому Артуру Грину. Странно, что его заинтересовал не какой-нибудь шеф-повар со стажем, а именно она, Шейла Рассел, имеющая лишь диплом об окончании кулинарного колледжа. Но вот чего мистер Грин не знает и не должен узнать, так это ее истинных намерений.
Интерес Шейлы к нему был весьма деликатного свойства. Ей предстояло по просьбе приятельницы Джун Белью выполнить тайную миссию, а именно: доказать всему свету, что «великодушный» мистер Грин, подло обманув пожилую женщину, присвоил сценарий фильма, над которым та работала всю жизнь, и теперь собирается выпустить его под своим именем.
Шейла дивилась своей хитрости. Чтобы добиться встречи с этим человеком, она написала ему письмо, не поскупившись на описание своей квалификации и приложив необходимые рекомендации. Казалось, прошла вечность, и Шейла была почти уверена, что ничего не вышло, как вдруг ей позвонил весьма вежливый мужчина.
– Вы свободны завтра вечером? – спросил он.
Слушая этот вкрадчивый голос, Шейла вспомнила снимок из журнала, который показала ей Джун. Артур Грин был сфотографирован с девицей, обвившейся вокруг него словно удав.
– Именно вечером, мистер Грин? – уточнила она ледяным тоном.
– Я не мистер Грин, – голос в трубке стал насмешливым, – я Николас Гилмор, его секретарь.
– Но вечер… Довольно странное время для собеседования, вы не находите, мистер Гилмор? – раздосадованная своей оплошностью, заметила Шейла.
Похоже, на другом конце провода развеселились еще больше.
– Я бы сказал, не странное, а необычное. Но мистер Грин и сам необычный человек. К тому же днем у него весьма плотный рабочий график. Так доступны вы вечером или нет?
Шейлу резануло слово «доступны», этот Гилмор мог бы подобрать более подходящее выражение. Вспомнив все, что рассказывала Джун об отношениях Артура Грина со слабым полом, она не смогла удержаться от мрачных предчувствий и чуть было не ответила отказом. Но тут же подумала, что другого случая может не представиться.
– Да, я свободна, – ответила Шейла, заставив себя выразить интонацией радостную готовность к встрече.
– Хорошо. Вы сможете встретиться с мистером Грином в восемь в ресторане на набережной. – Гилмор подробно описал место и добавил: – Но, пожалуйста, не начинайте есть до разговора.
В ресторане… Вечером… Не ешьте до разговора… Когда Шейла, толкнув зеркальную дверь, вошла в фешенебельный ресторан за пять минут до назначенного времени, она очень надеялась, что раздражение не отражается на ее лице.
– Я к мистеру Грину, – сказала девушка метрдотелю.
Тот широко улыбнулся:
– Мистер Грин еще не приехал, мисс. Разрешите вас проводить?
Она последовала за ним через весь зал к столику, расположенному достаточно далеко от посторонних ушей.
– Не желаете ли что-нибудь выпить?
– Минеральной воды, пожалуйста, – быстро ответила Шейла, твердо решив не дать алкоголю затуманить свой разум.
Напиток появился моментально – в высоком хрустальном бокале, со льдом и кусочком лимона. Шейла успела сделать несколько глотков, когда по залу пробежал шумок, который, очевидно, возвещал о появлении Очень Важной Персоны. И действительно, в дверях возник человек, чьи фотографии Шейла часто видела в газетах. Артур Грин посмотрел через весь зал прямо на тот столик, за которым она сидела, их глаза встретились, и Шейла невольно поежилась под его пристальным, оценивающим взглядом. Лицо у знаменитости было довольно суровым, хотя он успел сказать метрдотелю что-то такое, от чего тот расплылся в широкой улыбке.
Ну и ну! – поразилась Шейла. На фотографиях он просто душечка, а в жизни -матерый хищник. В то же время Шейла отметила, что еще никогда не встречала такого красивого мужчины. Движения Артура были полны грации и силы. Он оказался фута на полтора выше, чем она представляла, с сильными плечами, ширину которых не скрывал свободно сидевший на фигуре модный темно-серый костюм. В черных волосах не было и намека на седину. Наблюдая за ним, девушка содрогнулась при мысли о том, что ей предстоит проникнуть в дом этого человека, втереться к нему в доверие, а затем хладнокровно ограбить. Теоретически все казалось просто, но в действительности, теперь Шейла это поняла, иметь дело с таким противником отнюдь не легко. Горе-авантюристка почувствовала, что решимость вот-вот покинет ее.
Когда Грин подошел совсем близко, Шейла увидела, что глаза у него совершенно необычные, серебристо-серые. Их пронзительный взгляд абсолютно не соответствовал вежливой полуулыбке, которой Грин одарил девушку, протягивая руку.
– Мисс Рассел? Нет-нет, не вставайте. Я Артур Грин.
Она робко вложила ладонь в протянутую руку и получила в ответ быстрое энергичное пожатие. Грин уселся напротив, вопросительно глядя на Шейлу.
– Добрый вечер, мистер Грин, – пролепетала она и мысленно приказала себе: перестань вести себя, будто мышь со львом.
– Артур, – коротко поправил он. – А вы Шейла?
Она ограничилась кивком. Внимательный взгляд серых глаз быстро окинул ее лицо, волосы, руки, отметил чистый, аккуратно отутюженный, но ничем не примечательный наряд.
– Вы совершенно не похожи на повара, – заключил Артур глубоким голосом, в котором прозвучало – или это ей почудилось? – недоверие.
Первым побуждением Шейлы было ответить колкостью. После всего того, что ей рассказала Джун, она презирала этого человека, но дать понять это – провалить все дело. И Шейла, заставив себя быть вежливой и обаятельной, мило улыбнулась.
– А вы похожи именно на кинопродюсера.
Мышцы его лица словно окаменели.
– Итак, вы слышали обо мне?
– Естественно, – подтвердила девушка. – Ведь я же обратилась к вам по поводу работы, не так ли?
Его серые глаза сощурились.
– Но в моем объявлении было сказано только о том, что прошедший собеседование претендент на эту должность будет работать у бизнесмена. Я не помню, чтобы там указывалось, о каком бизнесе речь.
– Но я узнала вас сразу же, как только вы вошли в ресторан, – поспешила исправить свою оплошность Шейла. – По фотографиям в газетах.
Грин слегка откинулся назад.
– Неужели? – медленно протянул он, и Шейла поняла, что ему нетрудно отличить правду ото лжи. Следует быть осторожнее. – Это уже, по крайней мере, что-то новенькое.
– Что вы имеете в виду?
Артур пожал плечами, прядь темных волос упала на его высокий загорелый лоб.
– Вы даже не представляете себе, как много молодых женщин считают, что вызвать мое расположение можно именно игрой в не узнавание меня, как правило, плохой игрой. Им кажется, что я буду больше уважать женщину, которая якобы любит именно меня, а не мою популярность и мои деньги.
Шейла почувствовала, что начинает испытывать удовольствие от мысли о предстоящем разоблачении этого невыносимо высокомерного человека.
– Боже мой, – заметила она, – до чего же трудными бывают отношения между людьми! Я испытала это на себе. Кажется, вам тоже не очень везет в этом плане.
Шейла с самой невинной улыбкой взглянула в глаза Артуру. Он, конечно, не ожидал услышать от нее такое, и девушка приготовилась увидеть на лице знаменитости хотя бы тень смущения. Но просчиталась.
– Все-таки вы не похожи на повара, – критически заметил Грин, словно речь шла об утверждении актрисы на главную роль.
– Вы так считаете? – Шейла постаралась безмятежно улыбнуться. – Вы предпочли бы иметь дело с типичным поваром? Полным, в клетчатых брюках, белой куртке и высоком колпаке? А кончик моего носа, испачканный мукой, убедил бы вас окончательно?
Она едва успела заметить мягкую улыбку на его красивом лице, прежде чем Артур снова натянул на него насмешливую маску.
– Что-то вроде этого, – кивнул он. Какой чудный голос, подумала Шеи, невольно прислушиваясь к его звучанию. Никогда раньше не приходилось слышать такого медового голоса. Особенно волновали глубокие протяжные ноты. Шейла вздохнула. Лучше бы Грин не был так хорош собой, ведь гораздо легче обманывать того, кто не вызывает симпатии.
– Так вот, – решительно сказал Артур, – прежде чем мы продолжим наш разговор, я должен сказать вам, что ищу повара, а не актрису.
Шейла непонимающе уставилась на него.
– Что вы имеете в виду?
– Подумайте сами. Наконец до нее дошло.
– Вы подозреваете, что в действительности я актриса? Что мое обращение к вам по поводу вакансии повара всего лишь предлог для знакомства?
– Угадали, – проворчал Грин.
До чего же невыносим и высокомерен! Досадить самовлюбленному красавцу будет настоящей радостью!
– Вы же видели мои документы, – холодно возразила Шейла. – Там черным по белому написано, что я настоящий повар.
– О да, я видел их. – Он невесело рассмеялся. – Но вы бы очень удивились, если бы узнали, как избит этот метод. Кажется, весь мир стремится проникнуть в кинобизнес. Я заказываю по телефону пиццу, и вдруг доставившая ее девица начинает исполнять номер из прошлогоднего мюзикла. Прихожу в магазин за покупками, и женщина, продавшая мне свитер, просит принять ее и послушать монолог леди Макбет. И не только женщины. Я сажусь в автобус, а водитель вдруг, рискуя жизнью пассажиров и моей, кстати, тоже, начинает изображать из себя каскадера. Да-да, водитель автобуса, – повторил он, увидев удивление собеседницы. – Я стараюсь ездить не только на машине: ведь если изолирую себя от настоящей жизни, то и фильмы мои будут недостоверными.
Ах, какой циник! У Шейлы аж перехватило дыхание.
– Послушайте, – нахмурилась она, – я не умею читать стихи или танцевать так, чтобы заработать себе на жизнь. Когда я начинаю петь, люди разбегаются. У меня нет абсолютно никакого желания стать актрисой. Лучше всего я умею готовить и получаю от этого большое удовольствие. В настоящее время работаю официанткой. А откликнулась на ваше объявление потому, что мне хочется именно готовить еду, а не разносить ее. Вот почему я здесь. Хотя, видит Бог, ресторан мне кажется довольно странным местом для собеседования.
– Вы так думаете? – неожиданно ядовито ухмыльнулся Грин и вручил ей меню в кожаном переплете, которое метрдотель молча, не осмеливаясь прервать их беседу, уже давно положил перед ним на стол. – Лучшего места для разговора с тем, кто работает с едой, я не.знаю.
– Понимаю, – кивнула Шейла и, взяв меню, стала его изучать. – Предстоит испытание, не так ли? Я буду немедленно опозорена, если закажу на закуску клубнику или стану перчить и солить блюда, не. попробовав их?
Она метнула в него уничтожающий взгляд и вдруг увидела, что Грин забавляется ее возмущением. Это длилось всего несколько секунд, но их оказалось достаточно, чтобы сердце Шейлы вдруг учащенно забилось.
– У вас всегда на все есть готовый ответ? – улыбнулся он.
Шейла в смущении опустила глаза, не в силах прочесть в меню ни строчки. В конце концов, это Грин затеял словесную дуэль, и ты должна согласиться, что получила удовольствие от пикировки, призналась сама себе девушка. Ты счастлива, что сумела вызвать у него улыбку.
– Мисс Рассел отступает, – прокомментировал Грин молчание Шейлы, – раздумывая над тем, не зашла ли слишком далеко?
Внутри у Шейлы все кипело. Каков наглец! Если бы не обещание помочь Джун, она зашла бы еще дальше! Просто бы встала и ушла подальше от этого Артура Грина, предварительно доходчиво объяснив ему, кто он такой.
– Что же мне все-таки заказать? – небрежно спросил он. – По какому блюду можно безошибочно судить о ресторанной кухне?
Шейла с облегчением переключилась на знакомую тему, стараясь больше не думать о притягательной силе этого человека.
– Следует заказать нечто такое, что не удастся незаметно подогреть. Я бы предпочла яйцо-пашот по-флорентийски с соусом и шпинатом. Блюдо совершенно божественное, если его приготовить правильно, и отвратительное, если сделать это неумело.
Грин кивнул, одобряя выбор.
– Мистер Грин… – раздался женский голос.
Около их столика стояла блондинка в черном шелковом платье, которое облегало фигуру будто вторая кожа. Крашеные волосы в художественном беспорядке рассыпались по плечам. Артур вопросительно поднял бровь и осторожно спросил:
– Чем обязан?
– Мистер Грин, – восторженно затараторила блондинка, – я ваша давнишняя поклонница. Обожаю ваш последний фильм и…
– Какие-нибудь проблемы, мистер Грин? – вмешался метрдотель, увидевший эту сцену.
– Никаких, – твердо ответил тот. – Чем могу служить, мисс…
– Дэвидсон, – радостно вспыхнула девица. – Эстер Дэвидсон. Могу я получить ваш автограф? – Она похлопала накрашенными ресницами и улыбнулась, изображая маленькую девочку. – Пожалуйста…
– Ради Бога.
Шейле показалось, что она уловила слабый вздох, когда Грин доставал «паркер» из кармана пиджака, чтобы расписаться на протянутой ему открытке. Так вот что такое слава, подумала девушка. Это вечно ускользающий призрак успеха, за которым гоняются многие, а обладают единицы. Неужели прелесть триумфа только в том и состоит, что совершенно незнакомые люди беспокоят тебя в ресторанах и на улицах, явно давая понять, что им от тебя нужно нечто большее, чем автограф?
– Что бы вы хотели, чтобы я написал? – вежливо спросил Артур у блондинки.
Та кокетливо улыбнулась.
– Не могли бы вы дать мне шанс показать вам мою игру? – Она с надеждой хихикнула, но, уловив на его лице едва скрываемую скуку, быстро добавила: – Вашего номера телефона будет вполне достаточно.
Боже мой, подумала Шейла, у этой особы, должно быть, шкура толстая, как у бегемота, если она не ощущает исходящего от Грина раздражения.
– Извините, нет, – отказал он, холодностью тона пресекая дальнейшие просьбы. Быстро и уверенно надписал свое имя на открытке и вручил ее жестом, которым вежливо, но решительно дал понять, что просительница свободна.
После того, как метрдотель тактично, но твердо отвел разочарованную блондинку от столика знаменитости, Грин снова повернулся к Шейле, и она успела заметить на его лице выражение легкого отвращения. Уж не для меня ли это все разыграно? – подумала девушка. Не будь он сейчас занят со мной, вполне возможно, что пригласил бы эту красотку к себе домой поразвлечься. Грин кивком указал на ее пустой бокал.
– Может, заказать что-нибудь покрепче? Какое-нибудь вино?
– Нет, благодарю вас. Только минеральную воду, – сказала Щейла, пожалуй, слишком поспешно, сделав неловкий жест и задев маленькую хрустальную солонку.
Та опрокинулась, на скатерти выросла горка белоснежной соли. Наступила пауза, во время которой мгновенно появившийся официант быстро смел соль со скатерти и заменил солонку. Шейла, пожалуй, не могла не заметить изучающий взгляд, который бросил на нее Грин, видимо, не ожидавший от нее подобной неуклюжести.
– Скажите, чем еще привлекло вас мое объявление?
Шейла отметила, что голос собеседника потерял былую экспрессию.
– Вы хорошо платите, – спокойно ответила она и увидела, как Грин согласно кивнул, давая понять, что не осуждает корыстолюбия. – Думаю, моего жалованья будет достаточно, чтобы я смогла накопить кое-что и отправиться путешествовать по Австралии.
– Сколотить небольшое состояние вы могли бы и устроившись на работу в любой приличный ресторан, которых здесь довольно много. Там же вы смогли бы и поучиться у первоклассных шеф-поваров. Шейла покачала головой.
– Благодарю покорно. Быть на подхвате и изо дня в день резать лук на ресторанной кухне не для меня. Я должна работать самостоятельно. Мне это нравится, и именно так можно повысить квалификацию.
Он кивнул и продолжал изучать ее холодным пристальным взглядом. Цвет его глаз стал почти свинцовым.
– Может, у вас есть какие-нибудь вопросы ко мне, Шейла?
Как бы моя затея не сорвалась, подумала девушка. Он не из тех, кто даст работу первому встречному. Такие люди, как Грин, ценят только тех, кто сам себя ценит.
Она выдержала паузу, сделала глоток ледяной минеральной воды и посмотрела на собеседника так же холодно, как он на нее.
– Меня удивляет, что вам, холостяку, требуется повар на целый день.
– О том, что я холост, вы тоже прочитали в газетах?
– Ничего подобного, – парировала она. – Я пришла к такому заключению сейчас. Будь вы женаты, ваша супруга непременно приняла бы участие в выборе повара для семьи.
– Считаете, что приготовление пищи – исключительно прерогатива женщин?
– Отнюдь, – возразила она. – Хотелось бы, чтобы женщины хоть в этом удерживали пальму первенства, но не секрет, что лучшими поварами во всем мире считаются мужчины.
– Браво, Шейла! Весьма великодушная уступка. И вы правы, я действительно холостяк, – улыбнулся Артур и тоже пригубил из своего бокала. – Сейчас я пишу сценарий и подбираю актеров для фильма, съемки которого начнутся в январе. Кроме того, изучаю материал для документальной ленты, которую буду снимать по заказу правительства. Ко мне постоянно приезжают люди, потому что, когда я работаю, я действительно работаю. Я предпочитаю принимать их у себя дома, а не в ресторанах, где довольно часто…
Он чуть повел головой в ту сторону зала, где сидела Эстер Дэвидсон, пожирая глазами Артура и совершенно игнорируя своего спутника. Заметив, что кинобожество бросило взгляд в ее сторону, она с надеждой улыбнулась, но эта улыбка осталась без ответа.
– …довольно часто отвлекают, – закончил Артур.
В его голосе Шейла уловила явное неодобрение в адрес «отвлекалыциц». Но, если верить тому, что рассказывала о Грине Джун, он совсем не прочь провести время с женщиной, которая не откажется после ужина лечь с ним в постель.
– Иногда я могу приехать в три-четыре часа ночи, – продолжал Артур, – и попросить вас подать что-нибудь. Поэтому желательно, чтобы повар жил в моем доме. Вас это условие не смущает?
Грин снова внимательно посмотрел на нее. Шейла нервно откашлялась.
– Отчего же? Я сэкономлю на квартплате.
– А вас не беспокоит, что придется отказаться от полной независимости?
– Но я никого не знаю здесь, – солгала она и тут же постаралась переменить тему, боясь покраснеть и выдать себя. – Единственное, о чем я должна вас предупредить, так это о том, что едва ли проработаю у вас больше года. – Или больше одной недели, если удастся за это время заполучить сценарий Джун, уточнила она про себя. – Для вас это имеет какое-нибудь значение?
– Меня это вполне устраивает. Простите мою откровенность, но к этому времени мы, возможно, будем уже раздражать друг друга. У меня быстро лопается терпение. – Грин совершенно проигнорировал впечатление, какое произвела на девушку эта неприкрытая грубость. – Считайте, что место ваше, Шейла. Вы все еще хотите его получить?
Она почувствовала внезапный озноб, хотя в ресторане было тепло. Казалось, все ее инстинкты предупреждали: остерегайся, держись от этого человека подальше. В какой-то момент Шейле захотелось встать и убежать из ресторана, не заботясь о том, что подумает Грин. Но тут же перед ее мысленным взором предстала Джун, милая, добрая, едва не плачущая Джун, работа всей жизни которой была нагло присвоена бессовестным Грином.
Она встретилась с выразительным взглядом умных серых глаз, похоже, способных уловить происходившую в ней внутреннюю борьбу.
– Я с удовольствием принимаю предложение работать на вас.
– Хорошо.
Он сделал почти неуловимый жест рукой, и девушка увидела, как высокий стройный мужчина поднялся из-за стоящего в укромном уголке столика и направился к ним.
– Это Николас, – представил его Артур Грин, – мой секретарь. Вы с ним заочно знакомы. Он подробно ответит на все ваши вопросы, касающиеся работы в моем доме, если таковые возникнут. После ужина проследит, чтобы вас отвезли домой. Пожалуйста, заказывайте все, что вам понравится. А меня ждут дела, вынужден вас покинуть. До свидания.
Шейла смотрела, как он шел через зал под перекрестными взглядами всех женщин, находящихся в этот момент в ресторане. А затем увидела кое-что еще. Спустя несколько секунд, после того как Грин исчез в украшенном декоративными растениями вестибюле, за ним последовала женщина в плотно облегающем фигуру черном шелке. Это была охотница за автографами Эстер Дэвидсон.
***
Остановив такси, Шейла назвала адрес.
– Уголок миллионеров? – уточнил таксист и многозначительно присвистнул, укладывая ее чемоданы в багажник. – Крупно повезло, дорогая?
Девушка перекинула на спину толстую рыжую косу и ответила, подчеркнуто игнорируя намек:
– Я там получила работу.
– Повезло, – уже без иронии откликнулся водитель, поворачивая ключ зажигания.
Повезло… От волнения руки у нее стали холодными и влажными. Да надо быть сумасшедшей, чтобы решиться на такой отчаянный шаг. Никакой уверенности в том, что все закончится благополучно, у Шейлы не было. Даже сейчас, уже по дороге в логово Артура Грина, ей хотелось все бросить и повернуть назад. И только жалость к Джун, обида за нее придавали силы.
В течение недели, прошедшей со времени ее собеседования с Грином, Шейла размышляла над реальностью осуществления своего замысла. Этот человек с проницательными серыми глазами по многим причинам тревожил ее, но более всего пугал его острый ум. В конце концов Джун почти разогнала ее страхи и заверила, что все будет хорошо, что Шейла сумеет провернуть дело за месяц, а может, всего за неделю. И тогда обманутая приятельница получит наконец свой киносценарий, а Шейла – ее вечную признательность.
– Уголок миллионеров? – уточнил таксист и многозначительно присвистнул, укладывая ее чемоданы в багажник. – Крупно повезло, дорогая?
Девушка перекинула на спину толстую рыжую косу и ответила, подчеркнуто игнорируя намек:
– Я там получила работу.
– Повезло, – уже без иронии откликнулся водитель, поворачивая ключ зажигания.
Повезло… От волнения руки у нее стали холодными и влажными. Да надо быть сумасшедшей, чтобы решиться на такой отчаянный шаг. Никакой уверенности в том, что все закончится благополучно, у Шейлы не было. Даже сейчас, уже по дороге в логово Артура Грина, ей хотелось все бросить и повернуть назад. И только жалость к Джун, обида за нее придавали силы.
В течение недели, прошедшей со времени ее собеседования с Грином, Шейла размышляла над реальностью осуществления своего замысла. Этот человек с проницательными серыми глазами по многим причинам тревожил ее, но более всего пугал его острый ум. В конце концов Джун почти разогнала ее страхи и заверила, что все будет хорошо, что Шейла сумеет провернуть дело за месяц, а может, всего за неделю. И тогда обманутая приятельница получит наконец свой киносценарий, а Шейла – ее вечную признательность.