– Новое оружие придумали?
– Не только. Если все так, как я думаю, скорее, это новый союзник. Страшный и безжалостный, поверь мне: пощады не будет никому.
Лицо особиста вытянулось, видимо, мои слова подтвердили какие-то его собственные догадки на этот счет. Спрятав блокнот в нагрудный карман и наклонившись через стол, особист тихо проговорил:
– Я слышал о неких существах, которых еще никто толком не видел. Они живут в порталах, которые иногда открываются то тут, то там. Алхимики из-за них не могут больше скакать по Зоне, как раньше. Наших экспериментаторов трудно напугать, но пару дней назад я видел до усеру перепуганного старейшину этого «кружка юных натуралистов». Он приходил извиняться за срыв поставок заказанных у них нашими снабженцами и начвором[14] всяких нужных вещей.
– Это только начало. Пока они не могут прорваться сюда, но сектанты прикладывают к этому усилия, и когда им это удастся, все перемрут как мухи, не успев сделать ни единого выстрела.
– Что ты про них знаешь?
– Ничего такого, что может тебе помочь.
– И все-таки!
– Слушай, достал ты меня. От того, что я скажу тебе, какие характеристики имеет пуля, легче не станет, когда она тебя убьет. А если засветишь знание еще где-нибудь, то накличешь серьезные неприятности на вашу «пионерскую дружину». Отстань, ни к чему это: помочь не поможет, только жизнь усложнит.
Василь еще некоторое время упирался, но я твердо стоял на своем, посему, пободавшись еще минут десять, он сдался. По большому счету я просто набивал цену: мне нужна была информация, которая могла бы подтвердить или опровергнуть посетившее меня в катакомбах видение. Так просто особист ничего рассказывать не станет. Поэтому требовалось его подразнить, притупить бдительность. Состроив скорбную морду, с видом, что делаю чрезвычайное одолжение, я предложил:
– Ну… Может, и расскажу, что знаю. Но только баш на баш: я толкую тебе про союзника сектантов, а ты откровенно и подробно излагаешь мне один эпизод, случившийся за время нашего с ребятами отсутствия. Лады?
Особист нетерпеливо мотнул головой, соглашаясь. Не полагая меня соперником по части оперативных игр и рассчитывая на скорую поживу и блистательный доклад начальству, Василь весь обратился в слух, но я осадил его прыть, заставив начать первым, и поинтересовался, дошел ли до Кордона караван, отправившийся незадолго до моего ухода в рейд.
Узнать удалось не так уж много: караван действительно был разгромлен, но высланная в квадрат, откуда поступил последний доклад командира охранения обоза, группа обнаружила крайне мало следов. Похоже, караван атаковало зверье, что выглядело очень странно. Нападение было слаженным, и охрана толком не успела организовать оборону. На месте осталось шесть трупов со следами укусов кровохлёба, груз также найти не удалось. Обоз словно растворился. После почти двух суток интенсивных поисков «альфовцы» свернули операцию и ушли ни с чем. Пропали все, кто шел с караваном, и их дальнейшая судьба была неизвестна.
– И Лесник с тех пор не объявлялся у вас, ведь с караваном шла его дочь?
– Нет. С Малым Кордоном сейчас нет связи, сектанты блокировали две самые безопасные дороги и глушат передачи, а через Ржавый лес никто пройти не сможет. Думаю, что старик до сих пор не знает, что случилось с дочерью. Видимо, решил, что она или на Кордоне, или осталась здесь.
– Это даже хорошо, что так получилось. Скинь мне координаты места, где подломили обоз. Завтра пойду, посмотрю на это сам. Может, чего и прояснится.
– А теперь скажи, что обещал. – Василь напрягся, ожидая подвоха, но обманывать его резона не было.
– Их зовут Ткачами. Это существа из другого, возможно, параллельного мира. Контактируют с сектантами около года. Их цель – прорваться сюда и уничтожить артефакт, который все зовут Обелиском. Сильные телепаты, могут управлять временем и искривлять пространство. Под пять метров ростом, гуманоиды. Убить можно, но только издалека, о чем чужаки знают и страхуются. Если прорвутся – всем хана, люди им даже в качестве рабов не нужны, мы слишком слабые. Этот козырь не переварить ни «сичевым», ни их закордонным партнерам. Если сунетесь – раздавят, почти не заметив. Больше я ничего не знаю. Прости, мне надо идти собираться в дорогу. Скинь на почту координаты и маркировки груза, попробую пробить по своим каналам. Думаю, что ничего без следа не пропадает, где-нибудь да всплывет. Прощевай, «штирлиц».
Вопросы, готовые сорваться с губ особиста, так и не прозвучали, его слишком потрясло то, что он услышал. Не тот это был случай, когда можно, скептически ухмыльнувшись, спросить сакраментальное: «Какие у вас доказательства?» Есть вещи, которые можно проверить, лишь столкнувшись с ними нос к носу. Он только потупился и, упрямо сжав губы, проговорил:
– Будь, что будет, и сделаем, как должно.
Банальная сентенция, в общем-то, правильная, да и сказанная к месту, вывела меня из равновесия. Сказывались последствия напряженного ритма событий, в который затянула меня здешняя жизнь. Поэтому я развернулся и снова подошел к столу, из-за которого только что поднялся, и, чуть понизив голос, со сдержанным презрением (очень надеюсь, что получилось именно так и палку я не перегнул), ответил:
– Будет бойня, а сделать вам ничего не дадут. Повторяю: все ваши ходы просчитаны, силы учтены до последнего человека и для каждого уже готов смертельный сюрприз. Не смотаетесь отсюда в течение месяца – ляжете все. Зона – это живое существо, у которого парализован мозг и почти не бьется сердце. Сектанты со своими союзниками, как злокачественная опухоль с разрастающимися метастазами, которые пожирают ее сущности и жизненную силу, с каждым днем заглатывая все большие куски. Шансов на спасение нет, по крайней мере, я их не вижу. А теперь крепко подумай, брат, прежде чем снова сморозить глупость.
Закончив эту длинную и непривычно эмоциональную для меня речь, я повернулся спиной к секретчику и, уже не задерживаясь, вышел на воздух. Требовалось переварить полученную информацию и составить план действий. До особиста мне уже не было никакого дела. Дождь перестал, но тучи не разошлись, как это обычно бывает за «колючкой», и все так же низко скребли по крышам развалин. Я не торопясь шел к башне.
На мой взгляд, выход из сложившейся ситуации у командования отряда был один: подготовить территорию к взрыву и эвакуировать личный состав за периметр. Имеющимися силами группировка не сможет организовать оборону, и уж тем более победить в намечающемся финальном противостоянии сил, о большей части которых люди вообще не имеют ни малейшего понятия. Беда в том, что никто особиста слушать не станет и большинство живых сейчас бойцов и просто вольных бродяг сомнет и разметает начинающий крепчать ветер войны. Зря я на него рыкнул.
Мне, по большому счету, было совершенно пополам, кто из «альфовцев» выживет, а кто умрет. Я отвечаю только за своих людей и ставшую близкой и родной мне девушку. Думаю, что на это и рассчитывают те, кто подловил караван и угнал Дашу в плен. Меня хотят вывести из игры до начала финальных разборок или хотя бы задержать. Но почему свет клином сошелся на моей, скажем прямо, малозначительной персоне – это оставалось загадкой.
В башне царила тишина, артельщики отсыпались, один только Слон сидел в гостиной и изучал карту Зоны, испещренную пометками, которые я и Норд наносили после каждой вылазки. В руках у него были карандаш и старая целлулоидная «офицерская» линейка, с помощью которой он наносил на карту какие-то пометки. Заметив, что я смотрю на него с порога, Слон приветственно кивнул и пригласил за стол, где рядом с расстеленной «простыней» самопальной карты района на деревянной подставке исходил паром металлический чайник с кипятком и стояла пара пустых кружек. Заварка была тут же, в мятой распотрошенной пачке, уже пустой на две трети. Я сыпанул в кружку крупного, ароматного чайного листа и залил его кипятком. Накрыл кружку блюдцем и посмотрел на правки старожила. Слон пометил несколько постоянных аномальных зон и целых пять радиоактивных плешей, «горячих» настолько, что если планировать маршрут, то эти квадраты придется обходить довольно далеко. Знания Слона относились в основном к районам Янтаря и Темной долины, видимо, он бывал там чаще всего. Сведения были ценные, и я некоторое время молча изучал карту, ведь обоз пропал именно на отрезке маршрута через Темную долину.
Нанеся место последнего сеанса связи обоза на карту, я еще больше удивился: если все верно, то нападение произошло в чистом поле, что для засады вообще не подходит. Судя по времени и метеосводке на тот день, никакого сильного дождя или других естественных помощников любому охотнику за чужим добром. Картина получалась абсурдная: днем, при отличной видимости и предельной скорости движения обоза, возник некто из воздуха и всех перебил. Но если сделать поправку на открывшиеся вновь обстоятельства, то можно предположить участие разумных союзников «Братства Обелиска» из числа пришлых существ, чем и объясняются странности. Ведь для кровохлёбов ничего не стоит остаться незамеченными и напасть неожиданно. Но вот зачем они взяли с собой бесполезный утиль и провиант, а не уничтожили телеги и не сожрали лошадей на месте нападения, было непонятно.
Выжидательно хрустевший кусковым сахаром. Слон не выдержал и поинтересовался:
– Девка твоя пропала?
– Найду, не впервой уже, – я чуть растянул губы в улыбке. Слон поддержал иронию, скрыв ответную ухмылку и прихлебнув из кружки с громким швырканьем.
– Сам пойдешь, или кого в компанию взять планируешь?
– Придется самому. Люди устали и вымотались, сразу после рейда дергать никого не хочу. Да и воевать я пока не собираюсь, просто схожу, посмотрю на месте, что и как.
– Дожди сильные прошли, трудно будет следы искать. Поди, смыло все.
– Нет. Эпизод был со значением, значит, мне так или иначе оставят визитку, след, по которому хотят, чтобы я пошел.
– А ты не пойдешь? Ведь толком ничего не узнать уже.
– Есть пара зацепок: груз так или иначе всплывет, да и на меня должны выйти с предложением, раз устранить не получилось.
– Купить захотят, думаешь?
– Скорее обмануть: я мешаю, но игроки пока всерьез полагают, что мешаю не так сильно, чтобы спутать расклад перед решающей игрой. Заманят в какое-нибудь гиблое место и грохнут.
– Дерьмовый расклад.
– Как я и сказал, варианты есть. Смотри сам: все сделано грамотно, за исключением исчезнувшего груза. Значит, меж нападавшими были случайные союзники. Те, кто всегда тянет одеяло на себя и плохо дружит с дисциплиной. А это…
– На ворье местное думаешь?
– Очень похоже на то: Темная долина – их вотчина. Если сами не участвовали, то видели, кто это сделал, и потом прибрали барахлишко. А может, и подрядились за долю, как это у них принято.
– Дохлый номер. Даже если чего и видели, тебе не скажут. А если и скажут, то как тебе это поможет?
– Вот мы и поглядим, что и как. За этим и иду: покручусь по округе, поспрашиваю старожилов, может, чего и узнаю.
– Опоздать не боишься? Кончить девку могут, если поймут, что на след встал. – В глазах Слона разгорелся охотничий азарт, кружку с остывающим напитком он отставил в сторону, вычерчивая заскорузлым указательным пальцем замысловатые линии на карте.
– Нет. Им нужно, чтобы я Дашу нашел и сам им в руки дался. Пойми: даже если я дивизию высвищу себе в подмогу, ничего не выйдет. Идти в ловушку нельзя. Будем хитрить, как это обычно и делается. Но нужно найти того, кто в курсе событий и является достаточно весомой фигурой в местном масштабе. Вот этим-то я и займусь.
Наш разговор прервал шум, доносившийся из подвала. Кто-то барабанил в дверь и вопил дурным голосом. За разговорами и хлопотами я совсем забыл про уведенного с вечеринки и сорвавшегося в «псих» Николая. Слон влил в десантника почти литр водки и запер в одном из пустующих боксов подвального этажа. Дверь там была надежная, обитая жестью, поэтому причинить вреда «перекрытый» десантник никому не мог. Проснувшись и обнаружив себя запертым в пустой комнате, Коля, наверное, некоторое время приходил в чувство и лишь теперь опомнился настолько, что смог во всеуслышание заявить о своем бедственном положении.
– Ты б ему хоть ведро под сортир оставил. А то наверняка заблевал там все и загадил.
– Тогда сам и уберет, раз вести себя как человек не умеет. – Увидев, что я не шучу, Слон успокаивающе продолжил: – Да все у него было. Даже воды ему питьевой два литра оставили, что мы, звери какие? Проспался, вот и орет. Что делать с ним будешь?
– Попрощаемся. Отдам его долю за акцию и выгоню, с самого начала он был слабым звеном. Повезло, что сорвался уже на базе. А вот если бы подобный «псих» накрыл его в рейде… Ну, сам не маленький, понимаешь альтернативу.
– Жестко.
– Назови вариант гуманнее и безопаснее, послушаю с удовольствием.
– Да нет, я все понимаю, просто каждый раз мурашки от твоего спокойствия бегут по хребту.
– Достигается упражнением. Замнем темку, не против? А сейчас выпусти его и приведи сюда.
– Ладно, замнем так замнем. Щас приведу. – Слон встал из-за стола и пошел вниз, ссутулившись и приволакивая леченую ногу. В рейд его брать пока рано, а люди с таким опытом нужны, край как нужны. К тому же Слон и его сын обязаны мне и хорошо знают здешние места, надежные и обстрелянные люди. Даже молодой ведет себя правильно, хотя не раз были тонкие моменты во время наших приключений. Тогда и более опытный человек на его месте дрейфанул бы, не стесняясь.
И вот в гостиную поднялся опухший и взъерошенный Коля. Следом зашел и Слон, как бы невзначай встав у него за спиной слева. Блуждающий взгляд бывшего десантника остановился на мне, по лицу поползла кривая ухмылка. Но заметив, что я тоже улыбаюсь, Николай побледнел и сделал шаг назад. Левая нога его непроизвольно подогнулась, и он упал на колени, хрипло возгласив:
– Не-е-е! Соскочить захотел?! Теперь долю зажмете и… – Договорить ему не пришлось, он захлебнулся нахлынувшей рвотой. Николай снова упал на четвереньки и извергнул из себя воду пополам с желчью. Затем, утерев заросший щетиной подбородок, попытался подняться, но, не совладав с земным притяжением, так и остался сидеть на полу, молча глядя куда-то в угол комнаты. Поняв, что представление окончено, я начал говорить, стараясь не произносить обидных слов.
– Коля, ты хорошо поработал, но команду я распускаю. Дела оборачиваются круто, поэтому нам нужно затихнуть на какое-то время. Вот на этой карте сто тысяч евро. – Я показал наемнику кредитку, коричневую, с золотым тиснением, и положил ее на стол. – Семьдесят из них твои, и по десять тысяч я переведу на счета твоих бывших приятелей по отряду Буревестника. Уезжай, отдохни в Крыму или рви в Турцию. Потом я тебя позову, если будет работа. Ты все понял?
– Ну… – Взгляд Николая прояснился, он неожиданно упруго поднялся с пола и, взяв со стола кредитку, спрятал ее в карман заблеванной камки-повседневки. – Понял. Значит, могу идти?
– Да. Только блевотину убери за собой, и чтобы через час я тебя тут уже не видел. Это тоже повторять не надо?
– Все понял. – Смекнув, что его выпроваживают, Николай было напрягся, но, сообразив, что скандал обернется неслабой трепкой, молча побрел в душевую за тряпкой и ведром.
Слон усмехнулся, занял место за столом, взял линейку и карандаш. Старатель погрузился в работу по нанесению на карту чего-то, связанного с болотами на Янтаре. Мешать ему или продолжать беседу я смысла не видел, поэтому снова спустился в подвал и, зайдя в оружейку, стал готовить снаряжение к выходу. Комбез уже просох, я заменил картриджи, впитывающие радиацию и запахи, проверил вкладыши «броника», почистил и по-новой осмотрел «разгрузку». Затем проверил и заново откалибровал ПДА, подключив его к встроенной в комбез гарнитуре, проверил ее на перегибы и повреждения. Потом настала очередь оружия, но это, скорее, был ритуал, поскольку следил я за ним и ухаживал постоянно. Проверив, как выходит и заходит в ножны клинок HP, еще раз осмотрев амуницию и проверив крепеж на предмет повреждений, я забил в подсумки стандартный б/к. Осмотрел обувь и покинул помещение, где я смог сорок минут спокойно заниматься любимым делом. Оставалось только уложить семидневный рацион в РД, заполнить «медузу» водой, и уже к вечеру можно будет выступать.
Послышались шаги, и вниз спустился Денис. Парень был свеж и бодр, видимо, уловив флюиды походного настроения, решил прозондировать почву на предмет составить мне компанию. Нет и нет. Хоть он и в хорошей форме, но то, что я собирался предпринять, для новичков не подходит. Помимо сбора сведений, придется постоянно отвлекаться на наставления, и тогда я что-нибудь пропущу, а это недопустимо. Парень что-то почувствовал, глаза его потускнели, лицо приобрело обиженное выражение, которое он изо всех сил пытался согнать. Поняв, что объяснений не избежать, пришлось кивнуть новичку на табурет, бывший вторым и последним предметом обстановки в моем личном углу. Я начал без предисловий:
– Денис, сейчас я иду один, поскольку задача этого требует. Мы не в парке аттракционов, поэтому не воспринимай отказ как признание твоей профнепригодности. Каждому инструменту свойственно иметь свое назначение. – Парень покраснел, но слушал молча. – Вы с Андроном будете тренироваться под началом Норда, он ваш непосредственный командир, слушаться его надо беспрекословно. Это понятно?
– Да. – Голос новичка был ровным, но нотки обиды еще не ушли из него полностью. – А когда начнутся тренировки и… практика?
– Как только я вернусь, вы пройдете полосу разведчика на полигоне «альфовцев». После этого будем отрабатывать схемы взаимодействия, а потом и дело подвернется. Не торопись, всему свой черед.
– Слышал уже…
– Тут есть разница, боец. Там ты слышал. А у меня ты слушаешь и тут же исполняешь. Это ясно?
– Так точно.
– Правильный и единственно возможный ответ. Теперь иди наверх и спроси Слона, нет ли у него для тебя какой работы. За делом время летит быстрее. Выполнять.
– Есть.
Парень поднялся и рысью убежал наверх. Я сразу вспомнил свои первые полгода в армии. Ничего, привыкнет. Завалившись на кровать, придавил на массу еще два часа: перед выходом нужно было чуток отдохнуть. Кто его знает, как все обернется на этот раз? Но сразу заснуть мне не дали. Повеяло знакомым холодком, и в дальнем левом углу подвального коридорчика появился призрак, однако это был не Шахов. Приглядевшись к бледным линиям, едва обозначавшим почти прозрачные черты, я узнал гостя: Сухарь.
Я видел старателя всего один раз, но даже сейчас узнать его не составило труда. Оружия при нем не было, абрис фигуры как бы плыл в воздухе. Я поднялся и приглашающим жестом указал призраку на место возле кровати перед собой, в изножье. Молча изобразив кивок, Сухарь переместился чуть ближе и замер на указанном месте, потом заговорил свистящим шепотом:
– Не знаю тебя, но Рэд… Черный не может больше приходить сюда, я сам еле пробился. Не боишься привидений?
– Дело привычки. Здравствуй, Стрелок.
– Не называй меня так, этот человек давно умер. Теперь я… Зови меня Сухарь. От старой жизни ничего не осталось, новая закончилась слишком быстро, а сейчас… Стараюсь не думать об этом. Времени мало… Ты пойдешь искать свою девушку. – Призрак не спрашивал, скорее, утверждал. – Зайди на Кордон, оружейник знает кое-что. Одессит поможет, я попросил его.
– Благодарю. Что я могу сделать для тебя, брат?
– Мне уже ничего не нужно. Найди ее. Время пока есть, но бежит оно очень быстро.
– Ты знаешь что-то, что может помочь мне в поисках?
– Не много: знаю, что Следопыты перебили охрану. Куда увели девушку, не успел узнать, слишком горячо. Прощай.
– До встречи.
– Нет, мы больше не увидимся. Все слишком зыбко в эти дни. Прощай, и удачи!..
– Прощай. Но кто такие…
Дух исчез, растаяв в темноте. Вынув ПДА и набрав в поисковике слово «следопыты», я минут пять ждал результата. В базе никакой информации не нашлось. Ладно, пойдем и узнаем сами.
Поднявшись на второй этаж, я застал там всех артельщиков. Они пытались запихнуть в себя немного гречки с мясом, большая сковорода которой стояла посредине стола. Лица у них были бледные, вчерашний расслабон даром не прошел. Знаком подозвав Юриса, я пошел к выходу. Другу вчерашние посиделки дались легче, чем молодежи, но определенная заторможенность все же присутствовала. Спустившись по лестнице и остановившись в двух шагах от двери, Юрис вопросительно посмотрел на меня:
– Что случилось, командир?
– Я иду в поиск, ты остаешься за старшего, Слон идет к тебе «замком». Не возражай, брат. Скоро будут серьезные дела, а у нас двое салаг и один раненый. Молодым дай нагрузку. Поговори с комендантом, пускай на полигон пустят. Гоняй их, пока время есть, но сильно не зверствуй, скоро понадобятся все. Протеже своего придерживай, он еще зелен, хочет всем доказать, что годится для работы, это сейчас лишнее. Слишком эмоционален, поработай над этим, лады?
– Есть начать работу с пополнением. – Латыш раздвинул губы в усмешке. Несмотря на грозную тевтонскую рожу, улыбка у него всегда получалась доброй и располагающей. – Все будет как положено, командир, возвращайся целым.
– Ухожу на неделю, контрольный срок – десять суток. Ну, бывай, брат.
Помню, как с такой же радостной физиономией Норд за полчаса уболтал двух неуступчивых сержантов из женской роты связи на предмет провести с двумя разведчиками приятный вечерок. До этого пытались подполковник из штаба округа и сопровождающий его капитан – адъютант. Подход у штабистов был не в пример нашему солидный: коробка конфет, букет кремово-белых роз и черный джип со штабными номерами. А мы были пешие, с парой копченых карпов и бутылкой водки. Девушки клюнули на здоровенного, сильно похожего на Дольфа Лундгрена латыша и меня, тогда с сучковатой тросточкой и опаленной близким взрывом мордой лица. Норд придуривался, изображая легкий акцент, и девчонки не устояли.
Оставив друга в тылу, можно было забыть о проблемах и вплотную заняться поисками. Пропуск давал мне возможность свободного прохода за внешний периметр, но обратно придется уже проходить процедуру получения «аусвайса» заново. Теперь, когда Юрис был в башне, думаю, что это затруднений не вызовет. Я попрощался с бойцами и, поставив их в известность о полномочиях Норда, спустился в подвал. Облачение в комбез и проверка оружия много времени не заняли. Вес снаряжения и амуниции уже стал привычным и практически не ощущался, было очень удобно. Ничто не стесняло движений и не звякало.
– Не только. Если все так, как я думаю, скорее, это новый союзник. Страшный и безжалостный, поверь мне: пощады не будет никому.
Лицо особиста вытянулось, видимо, мои слова подтвердили какие-то его собственные догадки на этот счет. Спрятав блокнот в нагрудный карман и наклонившись через стол, особист тихо проговорил:
– Я слышал о неких существах, которых еще никто толком не видел. Они живут в порталах, которые иногда открываются то тут, то там. Алхимики из-за них не могут больше скакать по Зоне, как раньше. Наших экспериментаторов трудно напугать, но пару дней назад я видел до усеру перепуганного старейшину этого «кружка юных натуралистов». Он приходил извиняться за срыв поставок заказанных у них нашими снабженцами и начвором[14] всяких нужных вещей.
– Это только начало. Пока они не могут прорваться сюда, но сектанты прикладывают к этому усилия, и когда им это удастся, все перемрут как мухи, не успев сделать ни единого выстрела.
– Что ты про них знаешь?
– Ничего такого, что может тебе помочь.
– И все-таки!
– Слушай, достал ты меня. От того, что я скажу тебе, какие характеристики имеет пуля, легче не станет, когда она тебя убьет. А если засветишь знание еще где-нибудь, то накличешь серьезные неприятности на вашу «пионерскую дружину». Отстань, ни к чему это: помочь не поможет, только жизнь усложнит.
Василь еще некоторое время упирался, но я твердо стоял на своем, посему, пободавшись еще минут десять, он сдался. По большому счету я просто набивал цену: мне нужна была информация, которая могла бы подтвердить или опровергнуть посетившее меня в катакомбах видение. Так просто особист ничего рассказывать не станет. Поэтому требовалось его подразнить, притупить бдительность. Состроив скорбную морду, с видом, что делаю чрезвычайное одолжение, я предложил:
– Ну… Может, и расскажу, что знаю. Но только баш на баш: я толкую тебе про союзника сектантов, а ты откровенно и подробно излагаешь мне один эпизод, случившийся за время нашего с ребятами отсутствия. Лады?
Особист нетерпеливо мотнул головой, соглашаясь. Не полагая меня соперником по части оперативных игр и рассчитывая на скорую поживу и блистательный доклад начальству, Василь весь обратился в слух, но я осадил его прыть, заставив начать первым, и поинтересовался, дошел ли до Кордона караван, отправившийся незадолго до моего ухода в рейд.
Узнать удалось не так уж много: караван действительно был разгромлен, но высланная в квадрат, откуда поступил последний доклад командира охранения обоза, группа обнаружила крайне мало следов. Похоже, караван атаковало зверье, что выглядело очень странно. Нападение было слаженным, и охрана толком не успела организовать оборону. На месте осталось шесть трупов со следами укусов кровохлёба, груз также найти не удалось. Обоз словно растворился. После почти двух суток интенсивных поисков «альфовцы» свернули операцию и ушли ни с чем. Пропали все, кто шел с караваном, и их дальнейшая судьба была неизвестна.
– И Лесник с тех пор не объявлялся у вас, ведь с караваном шла его дочь?
– Нет. С Малым Кордоном сейчас нет связи, сектанты блокировали две самые безопасные дороги и глушат передачи, а через Ржавый лес никто пройти не сможет. Думаю, что старик до сих пор не знает, что случилось с дочерью. Видимо, решил, что она или на Кордоне, или осталась здесь.
– Это даже хорошо, что так получилось. Скинь мне координаты места, где подломили обоз. Завтра пойду, посмотрю на это сам. Может, чего и прояснится.
– А теперь скажи, что обещал. – Василь напрягся, ожидая подвоха, но обманывать его резона не было.
– Их зовут Ткачами. Это существа из другого, возможно, параллельного мира. Контактируют с сектантами около года. Их цель – прорваться сюда и уничтожить артефакт, который все зовут Обелиском. Сильные телепаты, могут управлять временем и искривлять пространство. Под пять метров ростом, гуманоиды. Убить можно, но только издалека, о чем чужаки знают и страхуются. Если прорвутся – всем хана, люди им даже в качестве рабов не нужны, мы слишком слабые. Этот козырь не переварить ни «сичевым», ни их закордонным партнерам. Если сунетесь – раздавят, почти не заметив. Больше я ничего не знаю. Прости, мне надо идти собираться в дорогу. Скинь на почту координаты и маркировки груза, попробую пробить по своим каналам. Думаю, что ничего без следа не пропадает, где-нибудь да всплывет. Прощевай, «штирлиц».
Вопросы, готовые сорваться с губ особиста, так и не прозвучали, его слишком потрясло то, что он услышал. Не тот это был случай, когда можно, скептически ухмыльнувшись, спросить сакраментальное: «Какие у вас доказательства?» Есть вещи, которые можно проверить, лишь столкнувшись с ними нос к носу. Он только потупился и, упрямо сжав губы, проговорил:
– Будь, что будет, и сделаем, как должно.
Банальная сентенция, в общем-то, правильная, да и сказанная к месту, вывела меня из равновесия. Сказывались последствия напряженного ритма событий, в который затянула меня здешняя жизнь. Поэтому я развернулся и снова подошел к столу, из-за которого только что поднялся, и, чуть понизив голос, со сдержанным презрением (очень надеюсь, что получилось именно так и палку я не перегнул), ответил:
– Будет бойня, а сделать вам ничего не дадут. Повторяю: все ваши ходы просчитаны, силы учтены до последнего человека и для каждого уже готов смертельный сюрприз. Не смотаетесь отсюда в течение месяца – ляжете все. Зона – это живое существо, у которого парализован мозг и почти не бьется сердце. Сектанты со своими союзниками, как злокачественная опухоль с разрастающимися метастазами, которые пожирают ее сущности и жизненную силу, с каждым днем заглатывая все большие куски. Шансов на спасение нет, по крайней мере, я их не вижу. А теперь крепко подумай, брат, прежде чем снова сморозить глупость.
Закончив эту длинную и непривычно эмоциональную для меня речь, я повернулся спиной к секретчику и, уже не задерживаясь, вышел на воздух. Требовалось переварить полученную информацию и составить план действий. До особиста мне уже не было никакого дела. Дождь перестал, но тучи не разошлись, как это обычно бывает за «колючкой», и все так же низко скребли по крышам развалин. Я не торопясь шел к башне.
На мой взгляд, выход из сложившейся ситуации у командования отряда был один: подготовить территорию к взрыву и эвакуировать личный состав за периметр. Имеющимися силами группировка не сможет организовать оборону, и уж тем более победить в намечающемся финальном противостоянии сил, о большей части которых люди вообще не имеют ни малейшего понятия. Беда в том, что никто особиста слушать не станет и большинство живых сейчас бойцов и просто вольных бродяг сомнет и разметает начинающий крепчать ветер войны. Зря я на него рыкнул.
Мне, по большому счету, было совершенно пополам, кто из «альфовцев» выживет, а кто умрет. Я отвечаю только за своих людей и ставшую близкой и родной мне девушку. Думаю, что на это и рассчитывают те, кто подловил караван и угнал Дашу в плен. Меня хотят вывести из игры до начала финальных разборок или хотя бы задержать. Но почему свет клином сошелся на моей, скажем прямо, малозначительной персоне – это оставалось загадкой.
В башне царила тишина, артельщики отсыпались, один только Слон сидел в гостиной и изучал карту Зоны, испещренную пометками, которые я и Норд наносили после каждой вылазки. В руках у него были карандаш и старая целлулоидная «офицерская» линейка, с помощью которой он наносил на карту какие-то пометки. Заметив, что я смотрю на него с порога, Слон приветственно кивнул и пригласил за стол, где рядом с расстеленной «простыней» самопальной карты района на деревянной подставке исходил паром металлический чайник с кипятком и стояла пара пустых кружек. Заварка была тут же, в мятой распотрошенной пачке, уже пустой на две трети. Я сыпанул в кружку крупного, ароматного чайного листа и залил его кипятком. Накрыл кружку блюдцем и посмотрел на правки старожила. Слон пометил несколько постоянных аномальных зон и целых пять радиоактивных плешей, «горячих» настолько, что если планировать маршрут, то эти квадраты придется обходить довольно далеко. Знания Слона относились в основном к районам Янтаря и Темной долины, видимо, он бывал там чаще всего. Сведения были ценные, и я некоторое время молча изучал карту, ведь обоз пропал именно на отрезке маршрута через Темную долину.
Нанеся место последнего сеанса связи обоза на карту, я еще больше удивился: если все верно, то нападение произошло в чистом поле, что для засады вообще не подходит. Судя по времени и метеосводке на тот день, никакого сильного дождя или других естественных помощников любому охотнику за чужим добром. Картина получалась абсурдная: днем, при отличной видимости и предельной скорости движения обоза, возник некто из воздуха и всех перебил. Но если сделать поправку на открывшиеся вновь обстоятельства, то можно предположить участие разумных союзников «Братства Обелиска» из числа пришлых существ, чем и объясняются странности. Ведь для кровохлёбов ничего не стоит остаться незамеченными и напасть неожиданно. Но вот зачем они взяли с собой бесполезный утиль и провиант, а не уничтожили телеги и не сожрали лошадей на месте нападения, было непонятно.
Выжидательно хрустевший кусковым сахаром. Слон не выдержал и поинтересовался:
– Девка твоя пропала?
– Найду, не впервой уже, – я чуть растянул губы в улыбке. Слон поддержал иронию, скрыв ответную ухмылку и прихлебнув из кружки с громким швырканьем.
– Сам пойдешь, или кого в компанию взять планируешь?
– Придется самому. Люди устали и вымотались, сразу после рейда дергать никого не хочу. Да и воевать я пока не собираюсь, просто схожу, посмотрю на месте, что и как.
– Дожди сильные прошли, трудно будет следы искать. Поди, смыло все.
– Нет. Эпизод был со значением, значит, мне так или иначе оставят визитку, след, по которому хотят, чтобы я пошел.
– А ты не пойдешь? Ведь толком ничего не узнать уже.
– Есть пара зацепок: груз так или иначе всплывет, да и на меня должны выйти с предложением, раз устранить не получилось.
– Купить захотят, думаешь?
– Скорее обмануть: я мешаю, но игроки пока всерьез полагают, что мешаю не так сильно, чтобы спутать расклад перед решающей игрой. Заманят в какое-нибудь гиблое место и грохнут.
– Дерьмовый расклад.
– Как я и сказал, варианты есть. Смотри сам: все сделано грамотно, за исключением исчезнувшего груза. Значит, меж нападавшими были случайные союзники. Те, кто всегда тянет одеяло на себя и плохо дружит с дисциплиной. А это…
– На ворье местное думаешь?
– Очень похоже на то: Темная долина – их вотчина. Если сами не участвовали, то видели, кто это сделал, и потом прибрали барахлишко. А может, и подрядились за долю, как это у них принято.
– Дохлый номер. Даже если чего и видели, тебе не скажут. А если и скажут, то как тебе это поможет?
– Вот мы и поглядим, что и как. За этим и иду: покручусь по округе, поспрашиваю старожилов, может, чего и узнаю.
– Опоздать не боишься? Кончить девку могут, если поймут, что на след встал. – В глазах Слона разгорелся охотничий азарт, кружку с остывающим напитком он отставил в сторону, вычерчивая заскорузлым указательным пальцем замысловатые линии на карте.
– Нет. Им нужно, чтобы я Дашу нашел и сам им в руки дался. Пойми: даже если я дивизию высвищу себе в подмогу, ничего не выйдет. Идти в ловушку нельзя. Будем хитрить, как это обычно и делается. Но нужно найти того, кто в курсе событий и является достаточно весомой фигурой в местном масштабе. Вот этим-то я и займусь.
Наш разговор прервал шум, доносившийся из подвала. Кто-то барабанил в дверь и вопил дурным голосом. За разговорами и хлопотами я совсем забыл про уведенного с вечеринки и сорвавшегося в «псих» Николая. Слон влил в десантника почти литр водки и запер в одном из пустующих боксов подвального этажа. Дверь там была надежная, обитая жестью, поэтому причинить вреда «перекрытый» десантник никому не мог. Проснувшись и обнаружив себя запертым в пустой комнате, Коля, наверное, некоторое время приходил в чувство и лишь теперь опомнился настолько, что смог во всеуслышание заявить о своем бедственном положении.
– Ты б ему хоть ведро под сортир оставил. А то наверняка заблевал там все и загадил.
– Тогда сам и уберет, раз вести себя как человек не умеет. – Увидев, что я не шучу, Слон успокаивающе продолжил: – Да все у него было. Даже воды ему питьевой два литра оставили, что мы, звери какие? Проспался, вот и орет. Что делать с ним будешь?
– Попрощаемся. Отдам его долю за акцию и выгоню, с самого начала он был слабым звеном. Повезло, что сорвался уже на базе. А вот если бы подобный «псих» накрыл его в рейде… Ну, сам не маленький, понимаешь альтернативу.
– Жестко.
– Назови вариант гуманнее и безопаснее, послушаю с удовольствием.
– Да нет, я все понимаю, просто каждый раз мурашки от твоего спокойствия бегут по хребту.
– Достигается упражнением. Замнем темку, не против? А сейчас выпусти его и приведи сюда.
– Ладно, замнем так замнем. Щас приведу. – Слон встал из-за стола и пошел вниз, ссутулившись и приволакивая леченую ногу. В рейд его брать пока рано, а люди с таким опытом нужны, край как нужны. К тому же Слон и его сын обязаны мне и хорошо знают здешние места, надежные и обстрелянные люди. Даже молодой ведет себя правильно, хотя не раз были тонкие моменты во время наших приключений. Тогда и более опытный человек на его месте дрейфанул бы, не стесняясь.
И вот в гостиную поднялся опухший и взъерошенный Коля. Следом зашел и Слон, как бы невзначай встав у него за спиной слева. Блуждающий взгляд бывшего десантника остановился на мне, по лицу поползла кривая ухмылка. Но заметив, что я тоже улыбаюсь, Николай побледнел и сделал шаг назад. Левая нога его непроизвольно подогнулась, и он упал на колени, хрипло возгласив:
– Не-е-е! Соскочить захотел?! Теперь долю зажмете и… – Договорить ему не пришлось, он захлебнулся нахлынувшей рвотой. Николай снова упал на четвереньки и извергнул из себя воду пополам с желчью. Затем, утерев заросший щетиной подбородок, попытался подняться, но, не совладав с земным притяжением, так и остался сидеть на полу, молча глядя куда-то в угол комнаты. Поняв, что представление окончено, я начал говорить, стараясь не произносить обидных слов.
– Коля, ты хорошо поработал, но команду я распускаю. Дела оборачиваются круто, поэтому нам нужно затихнуть на какое-то время. Вот на этой карте сто тысяч евро. – Я показал наемнику кредитку, коричневую, с золотым тиснением, и положил ее на стол. – Семьдесят из них твои, и по десять тысяч я переведу на счета твоих бывших приятелей по отряду Буревестника. Уезжай, отдохни в Крыму или рви в Турцию. Потом я тебя позову, если будет работа. Ты все понял?
– Ну… – Взгляд Николая прояснился, он неожиданно упруго поднялся с пола и, взяв со стола кредитку, спрятал ее в карман заблеванной камки-повседневки. – Понял. Значит, могу идти?
– Да. Только блевотину убери за собой, и чтобы через час я тебя тут уже не видел. Это тоже повторять не надо?
– Все понял. – Смекнув, что его выпроваживают, Николай было напрягся, но, сообразив, что скандал обернется неслабой трепкой, молча побрел в душевую за тряпкой и ведром.
Слон усмехнулся, занял место за столом, взял линейку и карандаш. Старатель погрузился в работу по нанесению на карту чего-то, связанного с болотами на Янтаре. Мешать ему или продолжать беседу я смысла не видел, поэтому снова спустился в подвал и, зайдя в оружейку, стал готовить снаряжение к выходу. Комбез уже просох, я заменил картриджи, впитывающие радиацию и запахи, проверил вкладыши «броника», почистил и по-новой осмотрел «разгрузку». Затем проверил и заново откалибровал ПДА, подключив его к встроенной в комбез гарнитуре, проверил ее на перегибы и повреждения. Потом настала очередь оружия, но это, скорее, был ритуал, поскольку следил я за ним и ухаживал постоянно. Проверив, как выходит и заходит в ножны клинок HP, еще раз осмотрев амуницию и проверив крепеж на предмет повреждений, я забил в подсумки стандартный б/к. Осмотрел обувь и покинул помещение, где я смог сорок минут спокойно заниматься любимым делом. Оставалось только уложить семидневный рацион в РД, заполнить «медузу» водой, и уже к вечеру можно будет выступать.
Послышались шаги, и вниз спустился Денис. Парень был свеж и бодр, видимо, уловив флюиды походного настроения, решил прозондировать почву на предмет составить мне компанию. Нет и нет. Хоть он и в хорошей форме, но то, что я собирался предпринять, для новичков не подходит. Помимо сбора сведений, придется постоянно отвлекаться на наставления, и тогда я что-нибудь пропущу, а это недопустимо. Парень что-то почувствовал, глаза его потускнели, лицо приобрело обиженное выражение, которое он изо всех сил пытался согнать. Поняв, что объяснений не избежать, пришлось кивнуть новичку на табурет, бывший вторым и последним предметом обстановки в моем личном углу. Я начал без предисловий:
– Денис, сейчас я иду один, поскольку задача этого требует. Мы не в парке аттракционов, поэтому не воспринимай отказ как признание твоей профнепригодности. Каждому инструменту свойственно иметь свое назначение. – Парень покраснел, но слушал молча. – Вы с Андроном будете тренироваться под началом Норда, он ваш непосредственный командир, слушаться его надо беспрекословно. Это понятно?
– Да. – Голос новичка был ровным, но нотки обиды еще не ушли из него полностью. – А когда начнутся тренировки и… практика?
– Как только я вернусь, вы пройдете полосу разведчика на полигоне «альфовцев». После этого будем отрабатывать схемы взаимодействия, а потом и дело подвернется. Не торопись, всему свой черед.
– Слышал уже…
– Тут есть разница, боец. Там ты слышал. А у меня ты слушаешь и тут же исполняешь. Это ясно?
– Так точно.
– Правильный и единственно возможный ответ. Теперь иди наверх и спроси Слона, нет ли у него для тебя какой работы. За делом время летит быстрее. Выполнять.
– Есть.
Парень поднялся и рысью убежал наверх. Я сразу вспомнил свои первые полгода в армии. Ничего, привыкнет. Завалившись на кровать, придавил на массу еще два часа: перед выходом нужно было чуток отдохнуть. Кто его знает, как все обернется на этот раз? Но сразу заснуть мне не дали. Повеяло знакомым холодком, и в дальнем левом углу подвального коридорчика появился призрак, однако это был не Шахов. Приглядевшись к бледным линиям, едва обозначавшим почти прозрачные черты, я узнал гостя: Сухарь.
Я видел старателя всего один раз, но даже сейчас узнать его не составило труда. Оружия при нем не было, абрис фигуры как бы плыл в воздухе. Я поднялся и приглашающим жестом указал призраку на место возле кровати перед собой, в изножье. Молча изобразив кивок, Сухарь переместился чуть ближе и замер на указанном месте, потом заговорил свистящим шепотом:
– Не знаю тебя, но Рэд… Черный не может больше приходить сюда, я сам еле пробился. Не боишься привидений?
– Дело привычки. Здравствуй, Стрелок.
– Не называй меня так, этот человек давно умер. Теперь я… Зови меня Сухарь. От старой жизни ничего не осталось, новая закончилась слишком быстро, а сейчас… Стараюсь не думать об этом. Времени мало… Ты пойдешь искать свою девушку. – Призрак не спрашивал, скорее, утверждал. – Зайди на Кордон, оружейник знает кое-что. Одессит поможет, я попросил его.
– Благодарю. Что я могу сделать для тебя, брат?
– Мне уже ничего не нужно. Найди ее. Время пока есть, но бежит оно очень быстро.
– Ты знаешь что-то, что может помочь мне в поисках?
– Не много: знаю, что Следопыты перебили охрану. Куда увели девушку, не успел узнать, слишком горячо. Прощай.
– До встречи.
– Нет, мы больше не увидимся. Все слишком зыбко в эти дни. Прощай, и удачи!..
– Прощай. Но кто такие…
Дух исчез, растаяв в темноте. Вынув ПДА и набрав в поисковике слово «следопыты», я минут пять ждал результата. В базе никакой информации не нашлось. Ладно, пойдем и узнаем сами.
Поднявшись на второй этаж, я застал там всех артельщиков. Они пытались запихнуть в себя немного гречки с мясом, большая сковорода которой стояла посредине стола. Лица у них были бледные, вчерашний расслабон даром не прошел. Знаком подозвав Юриса, я пошел к выходу. Другу вчерашние посиделки дались легче, чем молодежи, но определенная заторможенность все же присутствовала. Спустившись по лестнице и остановившись в двух шагах от двери, Юрис вопросительно посмотрел на меня:
– Что случилось, командир?
– Я иду в поиск, ты остаешься за старшего, Слон идет к тебе «замком». Не возражай, брат. Скоро будут серьезные дела, а у нас двое салаг и один раненый. Молодым дай нагрузку. Поговори с комендантом, пускай на полигон пустят. Гоняй их, пока время есть, но сильно не зверствуй, скоро понадобятся все. Протеже своего придерживай, он еще зелен, хочет всем доказать, что годится для работы, это сейчас лишнее. Слишком эмоционален, поработай над этим, лады?
– Есть начать работу с пополнением. – Латыш раздвинул губы в усмешке. Несмотря на грозную тевтонскую рожу, улыбка у него всегда получалась доброй и располагающей. – Все будет как положено, командир, возвращайся целым.
– Ухожу на неделю, контрольный срок – десять суток. Ну, бывай, брат.
Помню, как с такой же радостной физиономией Норд за полчаса уболтал двух неуступчивых сержантов из женской роты связи на предмет провести с двумя разведчиками приятный вечерок. До этого пытались подполковник из штаба округа и сопровождающий его капитан – адъютант. Подход у штабистов был не в пример нашему солидный: коробка конфет, букет кремово-белых роз и черный джип со штабными номерами. А мы были пешие, с парой копченых карпов и бутылкой водки. Девушки клюнули на здоровенного, сильно похожего на Дольфа Лундгрена латыша и меня, тогда с сучковатой тросточкой и опаленной близким взрывом мордой лица. Норд придуривался, изображая легкий акцент, и девчонки не устояли.
Оставив друга в тылу, можно было забыть о проблемах и вплотную заняться поисками. Пропуск давал мне возможность свободного прохода за внешний периметр, но обратно придется уже проходить процедуру получения «аусвайса» заново. Теперь, когда Юрис был в башне, думаю, что это затруднений не вызовет. Я попрощался с бойцами и, поставив их в известность о полномочиях Норда, спустился в подвал. Облачение в комбез и проверка оружия много времени не заняли. Вес снаряжения и амуниции уже стал привычным и практически не ощущался, было очень удобно. Ничто не стесняло движений и не звякало.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента