Изумленный и взбешенный Дэвид увидел Клаудию. Она сидела возле Конрада, ее волосы были взъерошены, одна бретелька платья свалилась с плеча, еще больше открывая ложбину меж грудей. Клаудия была очень пьяна. Сев, Конрад погладил ее по плечу, сбросив с него и вторую бретельку. С другой стороны от Конрада сидела пухленькая брюнетка. Конрад обнял и ее, зажав между пальцев складку девичьей кожи.
— Я нашел двух прелестных крошек, — подмигнул Конрад Джею. — Может быть, мы сможем использовать их в картине.
Джей поднял бровь, глядя на Линду.
— Помните, я вам говорил, — с улыбкой сказал он.
— Именно об этой девушке и шла речь, — прошептала Линда.
— Конечно, — сказал Джей, — у нее больше шансов попасть в фильм, чем у мухи.
Наконец Клаудия заметила Дэвида. Она была слишком пьяна, чтобы удивиться. Девушка игриво помахала рукой и произнесла:
— Эй, тесен мир!
Дэвид помнил, что при первой их встрече она произнесла эти же слова. Он рассерженно посмотрел на нее.
Конрад повел Лори танцевать, а Джей пригласил Линду, и они тоже ушли.
Дэвид сел в опустевшее кресло рядом с Клаудией.
— Мерзавка! — тихо произнес он. — Так-то ты отправилась спать домой. Думаю, ты сегодня туда не попадешь.
Она, похоже, удивилась.
— Детка, в чем дело? Я действительно вернулась домой, и затем позвонил Конрад, он сказал, что хочет снова увидеть меня, чтобы принять окончательное решение насчет роли. Я должна думать о моей карьере, верно?
— Ты пьяна, — с отвращением произнес он. — Ты ведешь себя, как дешевая шлюха. Неужто ты веришь тем обещаниям насчет роли в его дерьмовом фильме, которыми кормит тебя Конрад?
Она холодно посмотрела на Дэвида:
— Почему бы тебе не прикусить язык? Меня от тебя уже тошнит. Ты просто ревнуешь, вот и все.
Ему захотелось ударить по лицу Клаудию, с неприязнью глядевшую на него. На какое-то просветленное мгновение он ясно увидел перед собой не свою прекрасную Клаудию, а жесткое, расчетливое лицо, возвышающееся над хорошо сложенным полуобнажённым телом.
— Твои груди вывалились наружу, — сказал он.
— Ну и что? — отозвалась она. — По-твоему, лишь ты один имеешь право их видеть?
Пухлая брюнетка, сидевшая по другую сторону от Дэвида, дернула его за рукав.
— Ты тоже кинопродюсер? — спросила она.
Ее глаза были круглыми, большими, налитыми кровью.
— Нет, — сухо произнес он.
Конрад и Лори вернулись к столу. Дэвид встал. Лори была очень высокой. Она казалась холодной, отсутствующей. Дэвид заметил, что Клаудия бросила на нее ревнивый взгляд. Он быстро взял Лори за руку.
— Как насчет еще одного танца? — спросил он. — Я хочу увидеть ваше потрясающее искусство.
Клаудия с отвращением посмотрела на него и снова сконцентрировала свое обаяние на Конраде.
— Конечно, милый, — протянула Лори, и они отправились на площадку для танцев. Девушка танцевала превосходно. — Я выступала в кордебалете в Лас-Вегасе, — призналась она.
Вечер продолжался. Клаудия напивалась, сближаясь с Конрадом. Пухлая брюнетка оказалась забытой. Линда и Джей непрерывно болтали. Лори сидела молча, раскрывая рот лишь тогда, когда кто-то обращался к ней. Дэвид мрачнел, наблюдая за Конрадом и Клаудией; он периодически пытался флиртовать с Лори — на тот случай, если Клаудия посматривает на него.
В два часа ночи Линда зевнула:
— Кажется, нам пора. Я совершенно обессилила.
Никто из гостей не собирался уходить; Куперы попрощались со всеми. Клаудия с хмельной улыбкой на лице сделала ручкой и снова повернулась к Конраду, который к этому часу был не менее пьян, чем девушка.
Джей пожелал проводить их до машины; возле нее они обменялись телефонами и обещали друг другу вскоре встретиться снова.
Наконец Дэвид и Линда остались одни. Линда откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
Дэвид, желая сорвать свое раздражение на ком-то, заявил:
— Ты здорово сдружилась с этим пустозвоном-режиссером.
Она открыла глаза.
— Не сильнее, чем ты с этой шлюховатой мыльной фотомоделью.
Он бросил на жену взгляд, полный злобы:
— Я даже не разговаривал с ней. Не знаю, что ты имеешь в виду.
— Правда, Дэвид? — Она вздохнула. — Ты ни с кем не разговаривал, ты негодовал, потому что она была с Конрадом Ли. Это мог увидеть любой дурак.
Помолчав, она с любопытством в голосе спросила:
— Ты водил ее куда-нибудь?
Дэвид в бешенстве уставился на дорогу:
— Что за нелепый вопрос?
— Мне просто стало любопытно. Ты проявил к ней большой интерес. Уже на первой вечеринке ты не отводил от нее глаз.
— Она работает на нас, Линда. Я старался сделать так, чтобы презентация рекламы прошла гладко, только и всего.
Они погрузились в молчание. Дэвид включил радио.
— Дорогой, — осторожно произнесла Линда, — что случилось?
— Что ты имеешь в виду?
— Что с нами происходит? Почему мы вдруг стали чужими?
Он выключил радио:
— Я не знал, что мы стали чужими.
Она посмотрела в окно — они ехали через парк, мимо темных зловещих деревьев.
— Это началось, Дэвид, уже много лет тому назад, однако никто из нас не замечал этого. Теперь мы почти чужие друг другу, нас связывают только дети.
— Мне кажется, ты слишком устала и говоришь ерунду.
— Много ерунды, — повторила она. — Ты действительно так считаешь?
По ее щекам покатились слезы:
— Когда ты в последний раз любил меня? Когда хотел этого?
— А, вот оно в чем дело.
Она старалась остановить слезы.
— Нет, дело не в этом, но это — часть того, о чем я говорю.
Он остановил автомобиль у обочины. Повернулся лицом к жене. Что он мог ей сказать? Что она больше не волновала его? Что Клаудия значительно лучше ее в постели? Да, она права, они бесконечно далеки друг от друга.
— Ты помнишь наш медовый месяц? — спросила она.
Да, он помнил их медовый месяц. Испания, жаркая и влажная, длинные счастливые ночи с Линдой, невинной молодой Линдой, пробуждавшей в нем все мыслимые желания и фантазии.
— Да, я помню наш медовый месяц, — тихо произнес он.
— Почему все не может быть, как прежде?
Она обвиняюще посмотрела на него.
— Линда, мы стали старше на десять лет. Понимаешь, жизнь не стоит на месте.
— Да, понимаю.
С Полом я молодею на десять лет, подумала Линда. Он заставляет меня почувствовать себя привлекательной и желанной.
— Поедем-ка лучше домой, — произнес Дэвид. — Утром мне надо рано быть в офисе.
— Да, хорошо.
«Почему ты не обнимешь меня? — подумала она. — Почему не уложишь на заднее сиденье и не займешься со мной любовью прямо здесь? Почему тебе нет дела до моих потребностей?»
Они поехали домой в напряженном молчании, понимая, что многое осталось невысказанным.
Дом казался холодным, темным. Линда отправилась взглянуть на детей. Джейн спала, свернувшись клубочком и засунув большой палец в рот. Стивен сбросил одеяло и едва не свалился с кровати. Она укрыла его и поцеловала в лоб. Ее дорогие невинные дети. Такие юные и чистые.
Дэвид принимал душ. Раздевшись, Линда легла в постель. «Захочет ли он заняться любовью после сказанного мною?»— подумала женщина.
Он не захотел. Вернувшись из ванной, Дэвид забрался в постель, выключил свет и пробормотал:
— Спокойной ночи.
Кажется, он немедленно заснул.
Она лежала рассерженная и разочарованная. Я совершила попытку, подумала Линда, я пыталась поговорить с ним. Но ему, похоже, нет дела до происходящего с нами, его ничто не волнует. Ему просто на все наплевать. ***
Утро выдалось пасмурным, дождливым.
Дэвид проснулся в семь. Он побрился и принял душ, не разбудив Линду. В восемь ушел из дому.
Вскоре Линда проснулась. У ее кровати стояла Джейн.
— Мама, можно мне полежать с тобой? — спросила девочка.
— Конечно, дорогая.
— Ненавижу Стиви, — заявила Джейн. — Он — отвратительный, грубый мальчишка. Лучше бы все мальчики были девочками!
— Да, это хорошая идея, — с улыбкой отозвалась Линда.
Утро прошло в домашних хлопотах. На следующий день детям предстояло опять отправиться в школу; дел было много. Следовало подготовить форму, собрать учебники, все перестирать и вычистить.
У Линды не было времени на раздумья; днем она повела детей в кино. Вернувшись домой, она испытала разочарование — от Пола не было сообщения. Она испытала чувство обиды и облегчения одновременно. Позвонила Дэвиду. Не застав его в кабинете, попросила передать, чтобы он связался с ней. Джей Гроссман звонил Линде и оставил свой телефон. Она позвонила ему.
— Не согласитесь ли вы с Дэвидом пообедать с нами завтра? — сказал он. — Лори не терпится сходить в «Савой-гриль». Она слышала, что там бывает принцесса Маргарет, и надеется, что мы окажемся за соседним столиком!
Линда рассмеялась:
— Я должна спросить Дэвида. Вы можете позвонить нам позже?
Дэвид позвонил лишь после семи часов.
— Я задержусь, — сухо сообщил он.
— Надолго?
— Не знаю, вероятно, до двенадцати.
— Что у тебя за дела?
— Это что, допрос? — сердито спросил он.
— Нет, не допрос, — произнесла она, — но, по-моему, я имею право знать, почему ты задерживаешься.
Помолчав, он сказал:
— Извини, конечно, имеешь. Наверно, я устал. На самом деле у меня поздняя встреча с Филиппом.
— Почему бы тебе не привезти его к нам? Я бы накормила обедом вас обоих.
— Ничего, все в порядке, мы перекусим сандвичами в соседнем баре и займемся делами.
— Я буду тебя ждать.
— Не стоит. Ложись спать.
Помолчав, он спросил:
— Как дети?
— Все хорошо. Радуются завтрашнему возвращению в школу.
— Поцелуй их за меня. Пока.
— Пока.
Положив трубку, она зевнула. Лягу спать пораньше, подумала Линда и тут же вспомнила, что Джей будет звонить насчет завтрашнего обеда. Она быстро сняла трубку и набрала номер Дэвида в офисе. Там никто не отвечал.
Она положила трубку и поискала в справочнике телефон Филиппа. Вероятно, Дэвид сейчас в его кабинете. Линда не нашла служебного номера Филиппа, зато в телефонной книге значился его домашний номер. Она позвонила. Трубку сняла Мэри, жена Филиппа.
— Извините за беспокойство, — сказала Линда, — вы не могли бы дать мне рабочий телефон Филиппа?
— Да, пожалуйста, — с легким удивлением в голосе отозвалась Мэри. — Я жду Филиппа с минуты на минуту, вы, вероятно, не застанете его там.
Теперь пришла очередь Линды удивиться:
— Разве он не работает допоздна с Дэвидом?
— Нет, нет, он едет домой. Его мать обедает сегодня у нас. Он вот-вот появится.
— О, — тихо произнесла Линда, — я, верно, перепутала.
— Подождите одну секунду, — сказала Мэри. — Кажется, я слышу, как он входит в дом.
Линда застыла с трубкой в руке. Она испытала потрясение. Значит, Дэвид лгал. Почему? Как долго это продолжается? И почему она узнала об этом только сейчас, после совершенной ею измены? Очевидно, у него есть другая женщина. Ее охватила слабость.
В трубке загрохотал голос Филиппа:
— Привет, Линда. Какие проблемы?
Она постаралась скрыть свое волнение:
— Никаких проблем, Филипп. Просто я разыскиваю Дэвида. Мне показалось, он сказал, что работает сегодня с вами, но я, верно, не правильно его поняла.
Филипп смутился:
— К сожалению, ничем не могу вам помочь. Дэвид рано покинул офис.
Словно вспомнив что-то, он добавил:
— Он, вероятно, встречается с мистером Смитсоном, приехавшим с севера, или еще с кем-то. На этой неделе в фирме много гостей.
— Спасибо, Филипп.
Ей хотелось сказать: «Не придумывайте за него оправдания». Но вместо этого Линда произнесла:
— Я уверена, вы правы. До свидания.
Все сходится. Поздние возвращения домой, уик-энды, якобы занятые делами, отсутствие физического интереса к ней. Очевидно, это толкнуло ее в постель Пола, хотя она и не отдавала себе полностью отчета в мотивах своего поступка. Говорят, в каждом браке наступает критический момент, когда женщина колеблется, переспать ей с другим мужчиной или нет, и она принимает решение в зависимости от отношений с мужем в данный момент.
Это очень верно, подумала Линда; если бы у нас с Дэвидом все было в порядке, я бы и не посмотрела второй раз на Пола.
Все складывалось так неудачно; в дополнение ко всему Пол оскорбил ее, не позвонив. Она чувствовала, что они оба ее использовали. И не знала, что предпринять. В глазах Линды появились слезы бессилия.
7
— Я нашел двух прелестных крошек, — подмигнул Конрад Джею. — Может быть, мы сможем использовать их в картине.
Джей поднял бровь, глядя на Линду.
— Помните, я вам говорил, — с улыбкой сказал он.
— Именно об этой девушке и шла речь, — прошептала Линда.
— Конечно, — сказал Джей, — у нее больше шансов попасть в фильм, чем у мухи.
Наконец Клаудия заметила Дэвида. Она была слишком пьяна, чтобы удивиться. Девушка игриво помахала рукой и произнесла:
— Эй, тесен мир!
Дэвид помнил, что при первой их встрече она произнесла эти же слова. Он рассерженно посмотрел на нее.
Конрад повел Лори танцевать, а Джей пригласил Линду, и они тоже ушли.
Дэвид сел в опустевшее кресло рядом с Клаудией.
— Мерзавка! — тихо произнес он. — Так-то ты отправилась спать домой. Думаю, ты сегодня туда не попадешь.
Она, похоже, удивилась.
— Детка, в чем дело? Я действительно вернулась домой, и затем позвонил Конрад, он сказал, что хочет снова увидеть меня, чтобы принять окончательное решение насчет роли. Я должна думать о моей карьере, верно?
— Ты пьяна, — с отвращением произнес он. — Ты ведешь себя, как дешевая шлюха. Неужто ты веришь тем обещаниям насчет роли в его дерьмовом фильме, которыми кормит тебя Конрад?
Она холодно посмотрела на Дэвида:
— Почему бы тебе не прикусить язык? Меня от тебя уже тошнит. Ты просто ревнуешь, вот и все.
Ему захотелось ударить по лицу Клаудию, с неприязнью глядевшую на него. На какое-то просветленное мгновение он ясно увидел перед собой не свою прекрасную Клаудию, а жесткое, расчетливое лицо, возвышающееся над хорошо сложенным полуобнажённым телом.
— Твои груди вывалились наружу, — сказал он.
— Ну и что? — отозвалась она. — По-твоему, лишь ты один имеешь право их видеть?
Пухлая брюнетка, сидевшая по другую сторону от Дэвида, дернула его за рукав.
— Ты тоже кинопродюсер? — спросила она.
Ее глаза были круглыми, большими, налитыми кровью.
— Нет, — сухо произнес он.
Конрад и Лори вернулись к столу. Дэвид встал. Лори была очень высокой. Она казалась холодной, отсутствующей. Дэвид заметил, что Клаудия бросила на нее ревнивый взгляд. Он быстро взял Лори за руку.
— Как насчет еще одного танца? — спросил он. — Я хочу увидеть ваше потрясающее искусство.
Клаудия с отвращением посмотрела на него и снова сконцентрировала свое обаяние на Конраде.
— Конечно, милый, — протянула Лори, и они отправились на площадку для танцев. Девушка танцевала превосходно. — Я выступала в кордебалете в Лас-Вегасе, — призналась она.
Вечер продолжался. Клаудия напивалась, сближаясь с Конрадом. Пухлая брюнетка оказалась забытой. Линда и Джей непрерывно болтали. Лори сидела молча, раскрывая рот лишь тогда, когда кто-то обращался к ней. Дэвид мрачнел, наблюдая за Конрадом и Клаудией; он периодически пытался флиртовать с Лори — на тот случай, если Клаудия посматривает на него.
В два часа ночи Линда зевнула:
— Кажется, нам пора. Я совершенно обессилила.
Никто из гостей не собирался уходить; Куперы попрощались со всеми. Клаудия с хмельной улыбкой на лице сделала ручкой и снова повернулась к Конраду, который к этому часу был не менее пьян, чем девушка.
Джей пожелал проводить их до машины; возле нее они обменялись телефонами и обещали друг другу вскоре встретиться снова.
Наконец Дэвид и Линда остались одни. Линда откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
Дэвид, желая сорвать свое раздражение на ком-то, заявил:
— Ты здорово сдружилась с этим пустозвоном-режиссером.
Она открыла глаза.
— Не сильнее, чем ты с этой шлюховатой мыльной фотомоделью.
Он бросил на жену взгляд, полный злобы:
— Я даже не разговаривал с ней. Не знаю, что ты имеешь в виду.
— Правда, Дэвид? — Она вздохнула. — Ты ни с кем не разговаривал, ты негодовал, потому что она была с Конрадом Ли. Это мог увидеть любой дурак.
Помолчав, она с любопытством в голосе спросила:
— Ты водил ее куда-нибудь?
Дэвид в бешенстве уставился на дорогу:
— Что за нелепый вопрос?
— Мне просто стало любопытно. Ты проявил к ней большой интерес. Уже на первой вечеринке ты не отводил от нее глаз.
— Она работает на нас, Линда. Я старался сделать так, чтобы презентация рекламы прошла гладко, только и всего.
Они погрузились в молчание. Дэвид включил радио.
— Дорогой, — осторожно произнесла Линда, — что случилось?
— Что ты имеешь в виду?
— Что с нами происходит? Почему мы вдруг стали чужими?
Он выключил радио:
— Я не знал, что мы стали чужими.
Она посмотрела в окно — они ехали через парк, мимо темных зловещих деревьев.
— Это началось, Дэвид, уже много лет тому назад, однако никто из нас не замечал этого. Теперь мы почти чужие друг другу, нас связывают только дети.
— Мне кажется, ты слишком устала и говоришь ерунду.
— Много ерунды, — повторила она. — Ты действительно так считаешь?
По ее щекам покатились слезы:
— Когда ты в последний раз любил меня? Когда хотел этого?
— А, вот оно в чем дело.
Она старалась остановить слезы.
— Нет, дело не в этом, но это — часть того, о чем я говорю.
Он остановил автомобиль у обочины. Повернулся лицом к жене. Что он мог ей сказать? Что она больше не волновала его? Что Клаудия значительно лучше ее в постели? Да, она права, они бесконечно далеки друг от друга.
— Ты помнишь наш медовый месяц? — спросила она.
Да, он помнил их медовый месяц. Испания, жаркая и влажная, длинные счастливые ночи с Линдой, невинной молодой Линдой, пробуждавшей в нем все мыслимые желания и фантазии.
— Да, я помню наш медовый месяц, — тихо произнес он.
— Почему все не может быть, как прежде?
Она обвиняюще посмотрела на него.
— Линда, мы стали старше на десять лет. Понимаешь, жизнь не стоит на месте.
— Да, понимаю.
С Полом я молодею на десять лет, подумала Линда. Он заставляет меня почувствовать себя привлекательной и желанной.
— Поедем-ка лучше домой, — произнес Дэвид. — Утром мне надо рано быть в офисе.
— Да, хорошо.
«Почему ты не обнимешь меня? — подумала она. — Почему не уложишь на заднее сиденье и не займешься со мной любовью прямо здесь? Почему тебе нет дела до моих потребностей?»
Они поехали домой в напряженном молчании, понимая, что многое осталось невысказанным.
Дом казался холодным, темным. Линда отправилась взглянуть на детей. Джейн спала, свернувшись клубочком и засунув большой палец в рот. Стивен сбросил одеяло и едва не свалился с кровати. Она укрыла его и поцеловала в лоб. Ее дорогие невинные дети. Такие юные и чистые.
Дэвид принимал душ. Раздевшись, Линда легла в постель. «Захочет ли он заняться любовью после сказанного мною?»— подумала женщина.
Он не захотел. Вернувшись из ванной, Дэвид забрался в постель, выключил свет и пробормотал:
— Спокойной ночи.
Кажется, он немедленно заснул.
Она лежала рассерженная и разочарованная. Я совершила попытку, подумала Линда, я пыталась поговорить с ним. Но ему, похоже, нет дела до происходящего с нами, его ничто не волнует. Ему просто на все наплевать. ***
Утро выдалось пасмурным, дождливым.
Дэвид проснулся в семь. Он побрился и принял душ, не разбудив Линду. В восемь ушел из дому.
Вскоре Линда проснулась. У ее кровати стояла Джейн.
— Мама, можно мне полежать с тобой? — спросила девочка.
— Конечно, дорогая.
— Ненавижу Стиви, — заявила Джейн. — Он — отвратительный, грубый мальчишка. Лучше бы все мальчики были девочками!
— Да, это хорошая идея, — с улыбкой отозвалась Линда.
Утро прошло в домашних хлопотах. На следующий день детям предстояло опять отправиться в школу; дел было много. Следовало подготовить форму, собрать учебники, все перестирать и вычистить.
У Линды не было времени на раздумья; днем она повела детей в кино. Вернувшись домой, она испытала разочарование — от Пола не было сообщения. Она испытала чувство обиды и облегчения одновременно. Позвонила Дэвиду. Не застав его в кабинете, попросила передать, чтобы он связался с ней. Джей Гроссман звонил Линде и оставил свой телефон. Она позвонила ему.
— Не согласитесь ли вы с Дэвидом пообедать с нами завтра? — сказал он. — Лори не терпится сходить в «Савой-гриль». Она слышала, что там бывает принцесса Маргарет, и надеется, что мы окажемся за соседним столиком!
Линда рассмеялась:
— Я должна спросить Дэвида. Вы можете позвонить нам позже?
Дэвид позвонил лишь после семи часов.
— Я задержусь, — сухо сообщил он.
— Надолго?
— Не знаю, вероятно, до двенадцати.
— Что у тебя за дела?
— Это что, допрос? — сердито спросил он.
— Нет, не допрос, — произнесла она, — но, по-моему, я имею право знать, почему ты задерживаешься.
Помолчав, он сказал:
— Извини, конечно, имеешь. Наверно, я устал. На самом деле у меня поздняя встреча с Филиппом.
— Почему бы тебе не привезти его к нам? Я бы накормила обедом вас обоих.
— Ничего, все в порядке, мы перекусим сандвичами в соседнем баре и займемся делами.
— Я буду тебя ждать.
— Не стоит. Ложись спать.
Помолчав, он спросил:
— Как дети?
— Все хорошо. Радуются завтрашнему возвращению в школу.
— Поцелуй их за меня. Пока.
— Пока.
Положив трубку, она зевнула. Лягу спать пораньше, подумала Линда и тут же вспомнила, что Джей будет звонить насчет завтрашнего обеда. Она быстро сняла трубку и набрала номер Дэвида в офисе. Там никто не отвечал.
Она положила трубку и поискала в справочнике телефон Филиппа. Вероятно, Дэвид сейчас в его кабинете. Линда не нашла служебного номера Филиппа, зато в телефонной книге значился его домашний номер. Она позвонила. Трубку сняла Мэри, жена Филиппа.
— Извините за беспокойство, — сказала Линда, — вы не могли бы дать мне рабочий телефон Филиппа?
— Да, пожалуйста, — с легким удивлением в голосе отозвалась Мэри. — Я жду Филиппа с минуты на минуту, вы, вероятно, не застанете его там.
Теперь пришла очередь Линды удивиться:
— Разве он не работает допоздна с Дэвидом?
— Нет, нет, он едет домой. Его мать обедает сегодня у нас. Он вот-вот появится.
— О, — тихо произнесла Линда, — я, верно, перепутала.
— Подождите одну секунду, — сказала Мэри. — Кажется, я слышу, как он входит в дом.
Линда застыла с трубкой в руке. Она испытала потрясение. Значит, Дэвид лгал. Почему? Как долго это продолжается? И почему она узнала об этом только сейчас, после совершенной ею измены? Очевидно, у него есть другая женщина. Ее охватила слабость.
В трубке загрохотал голос Филиппа:
— Привет, Линда. Какие проблемы?
Она постаралась скрыть свое волнение:
— Никаких проблем, Филипп. Просто я разыскиваю Дэвида. Мне показалось, он сказал, что работает сегодня с вами, но я, верно, не правильно его поняла.
Филипп смутился:
— К сожалению, ничем не могу вам помочь. Дэвид рано покинул офис.
Словно вспомнив что-то, он добавил:
— Он, вероятно, встречается с мистером Смитсоном, приехавшим с севера, или еще с кем-то. На этой неделе в фирме много гостей.
— Спасибо, Филипп.
Ей хотелось сказать: «Не придумывайте за него оправдания». Но вместо этого Линда произнесла:
— Я уверена, вы правы. До свидания.
Все сходится. Поздние возвращения домой, уик-энды, якобы занятые делами, отсутствие физического интереса к ней. Очевидно, это толкнуло ее в постель Пола, хотя она и не отдавала себе полностью отчета в мотивах своего поступка. Говорят, в каждом браке наступает критический момент, когда женщина колеблется, переспать ей с другим мужчиной или нет, и она принимает решение в зависимости от отношений с мужем в данный момент.
Это очень верно, подумала Линда; если бы у нас с Дэвидом все было в порядке, я бы и не посмотрела второй раз на Пола.
Все складывалось так неудачно; в дополнение ко всему Пол оскорбил ее, не позвонив. Она чувствовала, что они оба ее использовали. И не знала, что предпринять. В глазах Линды появились слезы бессилия.
7
Во вторник Дэвид проснулся рано с мыслью о том, что он должен выйти из дому, найти телефон и позвонить Клаудии.
Было семь часов; Линда спала так крепко, что Дэвид испытал соблазн воспользоваться домашним аппаратом, но он тотчас отказался от этой безумной идеи.
Побрившись, приняв душ и торопливо одевшись, он вышел на улицу. Доехал до Бейкер-стрит и остановился у таксофона. Набрав номер, услышал череду длинных гудков. Он позвонил еще раз, но никто не отвечал. Он долго и безрезультатно слушал гудки. Наконец пришел к заключению, что Клаудии нет дома, либо она очень крепко спит.
Дэвид прыгнул в машину и с внезапной решимостью помчался к ее дому.
На звонки в дверь также никто не ответил.
«Стерва! — пробормотал он себе под нос. — Развратная маленькая сучка! Почему она так поступает?»
Он побродил немного около дома и, поняв в конце концов бессмысленность этого, с мрачным настроением поехал в офис. Каждые полчаса он набирал ее номер, все сильнее выходя из себя. Наконец в одиннадцать часов трубку сняла приходящая домработница.
— Мне мисс Паркер, — выпалил он.
Голос женщины звучал простовато, она говорила на кокни.
— По-моему, она еще спит. Не вешайте трубку, пойду гляну.
Вскоре она вернулась.
— Нет ее, — сообщила женщина. — Передать что?
— Вы не знаете, когда она ушла?
— Понятия не имею. Похоже, ее не было здесь со вчерашнего дня, постель нетронута.
— Спасибо, — сказал Дэвид. — Ничего не передавайте.
Он представил себе Клаудию с Конрадом. Увидел ее прекрасное тело с гладкой кожей, прижимающееся к телу Конрада, умело совершающее ритуал любви. Он почти слышал ее восхитительные негромкие крики, тихое постанывание, волнующие непристойности, произносимые хриплым голосом. В ярости Дэвид выругался.
После этого он звонил ей домой каждый час и клал трубку, слыша голос домработницы. Дэвид начал злиться на себя за свою слабость. Он гордился тем, что всегда владел своими чувствами и никем всерьез не увлекался, умел вовремя выбрасывать женщин из своей жизни. Но сейчас все было иначе. Что бы он ни делал, ему не удавалось выбросить Клаудию из своей головы.
В четыре часа она наконец сняла трубку. До его уха доносилась громкая музыка из стереопроигрывателя; голос Клаудии был радостным, бодрым. Дэвид услышал: «Алло», затем, после паузы: «Алло, кто это?» Еще одна долгая пауза, и наконец: «Да пошли вы к черту, кем бы вы ни были!» Она бросила трубку.
Он тотчас покинул офис и поехал к ней. Он не хотел ругаться с Клаудией по телефону, он хотел увидеть ее, услышать объяснения, заставить лгать.
Она открыла дверь. Вид у девушки был удивленный и немного виноватый. На Клаудии были узкие слаксы и свободный черный свитер. Лицо без косметики казалось усталым, однако в блестящих зеленых глазах сверкало торжество.
— Вот это сюрприз! — сказала она. — Заходи.
Он прошел вслед за ней в квартиру. Там гремела песня «Удовлетворение»в исполнении «Роллинг Стоунз». Рядом с полупустой бутылкой виски на столе лежал большой пудель из розового плюша.
— Хочешь выпить? — спросила она.
— Еще только четыре часа, — сухо заметил он.
— О, Господи! — пробормотала она, точно ребенок, уличенный в чем-то дурном. Клаудия налила себе неразбавленного виски, закурила сигарету и села на пол.
— Ну, Дэвид, что ты хочешь мне сказать?
— Многое.
Он сердито зашагал по комнате и повторил с угрозой в голосе:
— Очень многое.
Она засмеялась:
— Не разыгрывай роль обманутого мужа. Я говорила тебе, что не признаю никаких оков. Ни один мужчина не может указывать мне, как я должна себя вести.
Он покачал головой, глядя на нее.
— Я тебя не понимаю. Иногда ты ведешь себя, как дешевая шлюха.
Она перекатилась на живот, сделав глубокую затяжку и выпустив дым ему в лицо. Затем невозмутимо произнесла:
— У меня сегодня отличное настроение, никто не в силах его испортить, даже ты.
Снова перевернувшись на спину, она потянулась, и под свитером вырисовались четкие очертания ее грудей. Дэвид почувствовал, как его охватывает знакомый жар желания.
— Конрад Ли — весьма могущественный человек, он может многое для меня сделать.
— Да уж, конечно, многое, — с сарказмом в голосе произнес Дэвид, — в постели.
— На этой неделе я пробуюсь на роль в его новом фильме. Что скажешь?
— Ерунда!
— Ты просто ревнуешь, вот и все. Увидишь, он сделает меня кинозвездой.
— Ты выставляешь себя на посмешище. Режиссер фильма сказал, что коллекционировать маленьких глупышек вроде тебя — хобби Конрада.
— Послушай, дорогой Дэвид. Я вовсе не маленькая глупышка. Никому меня не провести. Я знаю правила игры. Учти это.
— Каков он в постели?
Его глаза встретились с большими, зелеными, блестящими глазами Клаудии.
— Ему далеко до тебя.
Встав, она обняла его за шею.
— До тебя всем далеко, — прошептала девушка, — такого мужчины, как ты, у меня не было.
Они занимались любовью медленно и нежно. Потом лежали в объятиях друг друга на полу, где он овладел ею.
Она ласково поцеловала его.
— Ты должен понять, — прошептала Клаудия, — это не означает, что я не люблю тебя. То, что я спала с ним, ничего не значит. Он — свинья, старая свинья. Но, милый, я хочу сняться в его фильме. Очень хочу. И снимусь, обещаю тебе это.
Он коснулся руками ее упругого бюста:
— Ты так прекрасна; с тобой я забываю о том, чем ты недавно занималась. Снимайся в его дрянном фильме, если это тебе нужно. Но не спи с ним или еще с кем-то, не то я не оставлю на тебе живого места!
Она сильнее прижалась к нему:
— Мне нравится, когда ты такой крутой.
Невероятно, что они снова вместе и это произошло так скоро. Все было еще лучше, чем прежде. Она — настоящая тигрица. Ее следует выставить обнаженной в клетке зоопарка на всеобщее обозрение. Лишь увидев ее воочию, можно поверить в реальность существования такого экземпляра. К решетке следует прикрепить табличку: «Не кормить. Ест только мужчин».
Внезапно Клаудия сказала:
— Твоя жена очень красива, правда?
— Была. Наверно, и сейчас тоже.
— Сколько ей лет? — задала Клаудия типично женский вопрос.
Ему не хотелось обсуждать Линду.
— Тридцать с хвостиком. Точно не помню.
— Интересно, как я буду выглядеть в тридцать лет?
Телефонный звонок избавил его от необходимости отвечать ей. Клаудия неохотно подняла трубку.
— О, привет, — проворковала она, бросив украдкой взгляд на насторожившегося Дэвида. — С удовольствием, — сказала Клаудия. — Примерно в какое время?
Прижав подбородком трубку к плечу, она взяла сигарету со стола.
— Хорошо, до завтра. Жду с нетерпением.
Клаудия опустила трубку.
— Умираю от голода, — воскликнула она. — Я готова проглотить великолепный обед.
— Кто это был? — спросил он, придав голосу небрежный тон.
— О чем ты? — спросила она, отлично зная, что он имеет в виду.
— Кто звонил?
После секундной заминки она ответила:
— Мой агент. Он пригласил меня пообедать с ним и его женой завтра утром.
— Это очень мило с его стороны — пригласить тебя на обед просто так.
— Да, просто так, — терпеливо произнесла она. — Я звонила ему раньше и сказала, что хочу поговорить с ним насчет фильма Конрада. Я полежу в ванне. Мы можем потом куда-нибудь пойти? Или ты спешишь домой?
Он решил, что она соврала, но спорить было бессмысленно.
— Ты хочешь, чтобы я оказался свободен?
— Конечно, иначе я бы тебя не спросила.
— Я позвоню домой. Куда ты хочешь пойти? Я закажу столик.
— Пойдем для разнообразия в какое-нибудь шикарное место. Вечно мы скрываемся в разных дырах. Ну и что с того, что нас увидят вдвоем? В конце концов, я — Прекрасная нимфа, мы связаны делом. Пойдем к Карло.
«Карло»— очень дорогой и модный итальянский ресторан. Появиться в нем было престижно. Дэвид понимал, что сильно рискует, отправляясь туда с Клаудией, так как наверняка встретит там знакомых. Но, с другой стороны, он хотел, чтобы люди видели его с Клаудией, и знали, что она — его девушка.
— О'кей, займись своим внешним видом, а я закажу столик на восемь часов.
Она чмокнула его.
— Чудесно, дорогой.
Он шутливо шлепнул ее по ягодице.
— Накинь что-нибудь на себя, иначе мы никогда не выйдем из дома.
Она со смехом удалилась в ванную.
Он почитал вечерние газеты, заказал столик в ресторане; чувство вины мешало ему позвонить Линде, но он все же сделал это. Рявкнул на жену, когда она спросила, что у него за дела. Соврав что-то, пожалел о своей затее; под влиянием укоров совести спросил о детях и положил трубку.
Спустя некоторое время появилась преображенная Клаудия. Ее блестящие пепельные волосы были собраны на макушке, грим поражал совершенством. Она надела элегантное черное платье и черные бусы. Клаудия выглядела сногсшибательно.
Дэвид сказал ей это; она продемонстрировала свой туалет со всех сторон, порхая по комнате, точно экзотическая птичка.
— Как замечательно отправиться вместе в какое-нибудь действительно приличное место! — воскликнула она. — Я бы хотела, чтобы мы могли делать это чаще.
В машине по дороге в ресторан Дэвид задумался. Он совершал глупость. Линда обязательно узнает, и что тогда? Особенно теперь, когда она стала так обостренно реагировать на все, касающееся их брака. Он бросил взгляд на Клаудию. Она возилась с радиоприемником, пытаясь найти музыку.
— Почему бы нам не отправиться в уютный загородный ресторан? — предложил он.
Она уставилась на него ледяными глазами:
— Я знала, что ты испугаешься. Поезжай за город один. Выпусти меня. Я устала прятаться.
— Хорошо, мы едем в «Карло».
Ладно, Линда, возможно, не узнает. Жены всегда узнают последними.
В ресторане было очень многолюдно. Метрдотель сказал, что их столик приготовят через несколько минут, и они сели в баре. Клаудия поздоровалась с несколькими посетителями. Дэвид с облегчением обнаружил, что он не знает никого из присутствующих.
К ним подошла девушка, которая тащила за собой худосочного молодого человека. Она была изящной, загорелой и хорошенькой.
— Ты великолепна! — сказала она Клаудии. — Ты выглядишь просто потрясающе! Где ты пропадала, сто лет тебя не видела!
Она потянула своего спутника за руку:
— Ты помнишь Джереми?
Джереми, вспыхнув румянцем, пробормотал:
— Привет.
— Мы обручены! Ты представляешь!
Девушка, смеясь, в шутку заехала Джереми кулачком по ребрам. Он, похоже, ужасно смутился.
— Ширли! — воскликнула Клаудия. — Это великолепно! — Она повернулась к Дэвиду. — Ширл, дорогая, это Дэвид Купер, мой очень старый друг.
Ширли протянула маленькую загорелую ручку, и Дэвид быстро пожал ее.
— Дэвид, — продолжила Клаудия, — я хочу познакомить тебя с женихом Ширли, достопочтенным Джереми Фрэнсисом.
Джереми робко шагнул вперед:
— Рад с вами познакомиться, старина.
Его землистого оттенка лицо было усыпано угрями.
— Садитесь, выпьем, — сказала Клаудия. — Мы должны отметить это.
Придвинув дополнительные кресла, они сели. Девушки тотчас принялись обсуждать платья, которые были на них. Достопочтенный Джереми скованно сидел на краю кресла; он был очень высок и задевал своими коленями под столом ноги Дэвида.
— Мы собираемся устроить грандиозную свадьбу, — сказала Ширли. — Она будет великолепной. Родители Джереми знают буквально всех!
Она показала Клаудии кольцо с изумрудом и бриллиантом.
— Смотри! — торжествующе произнесла Ширли. — Это от «Эспри!»
— Восхитительная вещь, мне очень нравится. Я так рада за вас обоих.
— А что насчет тебя? — спросила Ширли, бросив многозначительный взгляд на Дэвида.
Клаудия засмеялась:
— Ты знаешь, как я отношусь к браку. Это не для меня, Ширл. Мне нравится оставаться незамужней. И к тому же ты первая познакомилась с Джереми!
Джереми вспыхнул; похоже, он почувствовал себя польщенным.
Дэвид встал:
— Думаю, наш столик уже готов.
— Вы его заказали? — грустно сказала Ширли. — Мы забыли, и теперь нам придется ждать целую вечность, а я умираю от голода.
Поколебавшись секунду-другую, она продолжила:
— Почему бы нам не пообедать вместе? Я тебя не видела целую вечность, Клаудия, это было бы здорово!
— У нас столик на двоих, — без энтузиазма сказал Дэвид.
— Мы готовы посидеть в тесноте, правда, Джереми?
Джереми вяло кивнул.
— Что скажешь? — Ширли повернулась к Клаудии.
Клаудия виновато посмотрела на Дэвида:
— Отлично, мы будем рады.
Они прошли вслед за официантом к столику; по дороге Ширли помахала рукой и улыбнулась нескольким посетителям.
— По-моему, место великолепное, — заметила она, когда они оказались у столика. — Кажется, просидев здесь неделю, можно увидеть всех своих знакомых, как в лондонском аэропорту!
Она громко засмеялась.
Дэвид на протяжении всего обеда помалкивал с мрачным видом, Джереми тоже почти не раскрывал рта, говорила в основном Ширли, Клаудия время от времени вставляла фразу-другую. Ширли была постоянной читательницей журнала «Королева», особенно светской хроники, главной темой ее болтовни было, кого с кем видели и какие устраивались приемы. Джереми, похоже, приглашали на большую их часть, и Ширли описывала наискучнейшие подробности этих событий. Например, леди Кларисса Кольт появилась на двух вечеринках в одном и том же платье, а на приеме по случаю дебюта достопочтенной Аманды Лоуренс кончилось шампанское.
Было семь часов; Линда спала так крепко, что Дэвид испытал соблазн воспользоваться домашним аппаратом, но он тотчас отказался от этой безумной идеи.
Побрившись, приняв душ и торопливо одевшись, он вышел на улицу. Доехал до Бейкер-стрит и остановился у таксофона. Набрав номер, услышал череду длинных гудков. Он позвонил еще раз, но никто не отвечал. Он долго и безрезультатно слушал гудки. Наконец пришел к заключению, что Клаудии нет дома, либо она очень крепко спит.
Дэвид прыгнул в машину и с внезапной решимостью помчался к ее дому.
На звонки в дверь также никто не ответил.
«Стерва! — пробормотал он себе под нос. — Развратная маленькая сучка! Почему она так поступает?»
Он побродил немного около дома и, поняв в конце концов бессмысленность этого, с мрачным настроением поехал в офис. Каждые полчаса он набирал ее номер, все сильнее выходя из себя. Наконец в одиннадцать часов трубку сняла приходящая домработница.
— Мне мисс Паркер, — выпалил он.
Голос женщины звучал простовато, она говорила на кокни.
— По-моему, она еще спит. Не вешайте трубку, пойду гляну.
Вскоре она вернулась.
— Нет ее, — сообщила женщина. — Передать что?
— Вы не знаете, когда она ушла?
— Понятия не имею. Похоже, ее не было здесь со вчерашнего дня, постель нетронута.
— Спасибо, — сказал Дэвид. — Ничего не передавайте.
Он представил себе Клаудию с Конрадом. Увидел ее прекрасное тело с гладкой кожей, прижимающееся к телу Конрада, умело совершающее ритуал любви. Он почти слышал ее восхитительные негромкие крики, тихое постанывание, волнующие непристойности, произносимые хриплым голосом. В ярости Дэвид выругался.
После этого он звонил ей домой каждый час и клал трубку, слыша голос домработницы. Дэвид начал злиться на себя за свою слабость. Он гордился тем, что всегда владел своими чувствами и никем всерьез не увлекался, умел вовремя выбрасывать женщин из своей жизни. Но сейчас все было иначе. Что бы он ни делал, ему не удавалось выбросить Клаудию из своей головы.
В четыре часа она наконец сняла трубку. До его уха доносилась громкая музыка из стереопроигрывателя; голос Клаудии был радостным, бодрым. Дэвид услышал: «Алло», затем, после паузы: «Алло, кто это?» Еще одна долгая пауза, и наконец: «Да пошли вы к черту, кем бы вы ни были!» Она бросила трубку.
Он тотчас покинул офис и поехал к ней. Он не хотел ругаться с Клаудией по телефону, он хотел увидеть ее, услышать объяснения, заставить лгать.
Она открыла дверь. Вид у девушки был удивленный и немного виноватый. На Клаудии были узкие слаксы и свободный черный свитер. Лицо без косметики казалось усталым, однако в блестящих зеленых глазах сверкало торжество.
— Вот это сюрприз! — сказала она. — Заходи.
Он прошел вслед за ней в квартиру. Там гремела песня «Удовлетворение»в исполнении «Роллинг Стоунз». Рядом с полупустой бутылкой виски на столе лежал большой пудель из розового плюша.
— Хочешь выпить? — спросила она.
— Еще только четыре часа, — сухо заметил он.
— О, Господи! — пробормотала она, точно ребенок, уличенный в чем-то дурном. Клаудия налила себе неразбавленного виски, закурила сигарету и села на пол.
— Ну, Дэвид, что ты хочешь мне сказать?
— Многое.
Он сердито зашагал по комнате и повторил с угрозой в голосе:
— Очень многое.
Она засмеялась:
— Не разыгрывай роль обманутого мужа. Я говорила тебе, что не признаю никаких оков. Ни один мужчина не может указывать мне, как я должна себя вести.
Он покачал головой, глядя на нее.
— Я тебя не понимаю. Иногда ты ведешь себя, как дешевая шлюха.
Она перекатилась на живот, сделав глубокую затяжку и выпустив дым ему в лицо. Затем невозмутимо произнесла:
— У меня сегодня отличное настроение, никто не в силах его испортить, даже ты.
Снова перевернувшись на спину, она потянулась, и под свитером вырисовались четкие очертания ее грудей. Дэвид почувствовал, как его охватывает знакомый жар желания.
— Конрад Ли — весьма могущественный человек, он может многое для меня сделать.
— Да уж, конечно, многое, — с сарказмом в голосе произнес Дэвид, — в постели.
— На этой неделе я пробуюсь на роль в его новом фильме. Что скажешь?
— Ерунда!
— Ты просто ревнуешь, вот и все. Увидишь, он сделает меня кинозвездой.
— Ты выставляешь себя на посмешище. Режиссер фильма сказал, что коллекционировать маленьких глупышек вроде тебя — хобби Конрада.
— Послушай, дорогой Дэвид. Я вовсе не маленькая глупышка. Никому меня не провести. Я знаю правила игры. Учти это.
— Каков он в постели?
Его глаза встретились с большими, зелеными, блестящими глазами Клаудии.
— Ему далеко до тебя.
Встав, она обняла его за шею.
— До тебя всем далеко, — прошептала девушка, — такого мужчины, как ты, у меня не было.
Они занимались любовью медленно и нежно. Потом лежали в объятиях друг друга на полу, где он овладел ею.
Она ласково поцеловала его.
— Ты должен понять, — прошептала Клаудия, — это не означает, что я не люблю тебя. То, что я спала с ним, ничего не значит. Он — свинья, старая свинья. Но, милый, я хочу сняться в его фильме. Очень хочу. И снимусь, обещаю тебе это.
Он коснулся руками ее упругого бюста:
— Ты так прекрасна; с тобой я забываю о том, чем ты недавно занималась. Снимайся в его дрянном фильме, если это тебе нужно. Но не спи с ним или еще с кем-то, не то я не оставлю на тебе живого места!
Она сильнее прижалась к нему:
— Мне нравится, когда ты такой крутой.
Невероятно, что они снова вместе и это произошло так скоро. Все было еще лучше, чем прежде. Она — настоящая тигрица. Ее следует выставить обнаженной в клетке зоопарка на всеобщее обозрение. Лишь увидев ее воочию, можно поверить в реальность существования такого экземпляра. К решетке следует прикрепить табличку: «Не кормить. Ест только мужчин».
Внезапно Клаудия сказала:
— Твоя жена очень красива, правда?
— Была. Наверно, и сейчас тоже.
— Сколько ей лет? — задала Клаудия типично женский вопрос.
Ему не хотелось обсуждать Линду.
— Тридцать с хвостиком. Точно не помню.
— Интересно, как я буду выглядеть в тридцать лет?
Телефонный звонок избавил его от необходимости отвечать ей. Клаудия неохотно подняла трубку.
— О, привет, — проворковала она, бросив украдкой взгляд на насторожившегося Дэвида. — С удовольствием, — сказала Клаудия. — Примерно в какое время?
Прижав подбородком трубку к плечу, она взяла сигарету со стола.
— Хорошо, до завтра. Жду с нетерпением.
Клаудия опустила трубку.
— Умираю от голода, — воскликнула она. — Я готова проглотить великолепный обед.
— Кто это был? — спросил он, придав голосу небрежный тон.
— О чем ты? — спросила она, отлично зная, что он имеет в виду.
— Кто звонил?
После секундной заминки она ответила:
— Мой агент. Он пригласил меня пообедать с ним и его женой завтра утром.
— Это очень мило с его стороны — пригласить тебя на обед просто так.
— Да, просто так, — терпеливо произнесла она. — Я звонила ему раньше и сказала, что хочу поговорить с ним насчет фильма Конрада. Я полежу в ванне. Мы можем потом куда-нибудь пойти? Или ты спешишь домой?
Он решил, что она соврала, но спорить было бессмысленно.
— Ты хочешь, чтобы я оказался свободен?
— Конечно, иначе я бы тебя не спросила.
— Я позвоню домой. Куда ты хочешь пойти? Я закажу столик.
— Пойдем для разнообразия в какое-нибудь шикарное место. Вечно мы скрываемся в разных дырах. Ну и что с того, что нас увидят вдвоем? В конце концов, я — Прекрасная нимфа, мы связаны делом. Пойдем к Карло.
«Карло»— очень дорогой и модный итальянский ресторан. Появиться в нем было престижно. Дэвид понимал, что сильно рискует, отправляясь туда с Клаудией, так как наверняка встретит там знакомых. Но, с другой стороны, он хотел, чтобы люди видели его с Клаудией, и знали, что она — его девушка.
— О'кей, займись своим внешним видом, а я закажу столик на восемь часов.
Она чмокнула его.
— Чудесно, дорогой.
Он шутливо шлепнул ее по ягодице.
— Накинь что-нибудь на себя, иначе мы никогда не выйдем из дома.
Она со смехом удалилась в ванную.
Он почитал вечерние газеты, заказал столик в ресторане; чувство вины мешало ему позвонить Линде, но он все же сделал это. Рявкнул на жену, когда она спросила, что у него за дела. Соврав что-то, пожалел о своей затее; под влиянием укоров совести спросил о детях и положил трубку.
Спустя некоторое время появилась преображенная Клаудия. Ее блестящие пепельные волосы были собраны на макушке, грим поражал совершенством. Она надела элегантное черное платье и черные бусы. Клаудия выглядела сногсшибательно.
Дэвид сказал ей это; она продемонстрировала свой туалет со всех сторон, порхая по комнате, точно экзотическая птичка.
— Как замечательно отправиться вместе в какое-нибудь действительно приличное место! — воскликнула она. — Я бы хотела, чтобы мы могли делать это чаще.
В машине по дороге в ресторан Дэвид задумался. Он совершал глупость. Линда обязательно узнает, и что тогда? Особенно теперь, когда она стала так обостренно реагировать на все, касающееся их брака. Он бросил взгляд на Клаудию. Она возилась с радиоприемником, пытаясь найти музыку.
— Почему бы нам не отправиться в уютный загородный ресторан? — предложил он.
Она уставилась на него ледяными глазами:
— Я знала, что ты испугаешься. Поезжай за город один. Выпусти меня. Я устала прятаться.
— Хорошо, мы едем в «Карло».
Ладно, Линда, возможно, не узнает. Жены всегда узнают последними.
В ресторане было очень многолюдно. Метрдотель сказал, что их столик приготовят через несколько минут, и они сели в баре. Клаудия поздоровалась с несколькими посетителями. Дэвид с облегчением обнаружил, что он не знает никого из присутствующих.
К ним подошла девушка, которая тащила за собой худосочного молодого человека. Она была изящной, загорелой и хорошенькой.
— Ты великолепна! — сказала она Клаудии. — Ты выглядишь просто потрясающе! Где ты пропадала, сто лет тебя не видела!
Она потянула своего спутника за руку:
— Ты помнишь Джереми?
Джереми, вспыхнув румянцем, пробормотал:
— Привет.
— Мы обручены! Ты представляешь!
Девушка, смеясь, в шутку заехала Джереми кулачком по ребрам. Он, похоже, ужасно смутился.
— Ширли! — воскликнула Клаудия. — Это великолепно! — Она повернулась к Дэвиду. — Ширл, дорогая, это Дэвид Купер, мой очень старый друг.
Ширли протянула маленькую загорелую ручку, и Дэвид быстро пожал ее.
— Дэвид, — продолжила Клаудия, — я хочу познакомить тебя с женихом Ширли, достопочтенным Джереми Фрэнсисом.
Джереми робко шагнул вперед:
— Рад с вами познакомиться, старина.
Его землистого оттенка лицо было усыпано угрями.
— Садитесь, выпьем, — сказала Клаудия. — Мы должны отметить это.
Придвинув дополнительные кресла, они сели. Девушки тотчас принялись обсуждать платья, которые были на них. Достопочтенный Джереми скованно сидел на краю кресла; он был очень высок и задевал своими коленями под столом ноги Дэвида.
— Мы собираемся устроить грандиозную свадьбу, — сказала Ширли. — Она будет великолепной. Родители Джереми знают буквально всех!
Она показала Клаудии кольцо с изумрудом и бриллиантом.
— Смотри! — торжествующе произнесла Ширли. — Это от «Эспри!»
— Восхитительная вещь, мне очень нравится. Я так рада за вас обоих.
— А что насчет тебя? — спросила Ширли, бросив многозначительный взгляд на Дэвида.
Клаудия засмеялась:
— Ты знаешь, как я отношусь к браку. Это не для меня, Ширл. Мне нравится оставаться незамужней. И к тому же ты первая познакомилась с Джереми!
Джереми вспыхнул; похоже, он почувствовал себя польщенным.
Дэвид встал:
— Думаю, наш столик уже готов.
— Вы его заказали? — грустно сказала Ширли. — Мы забыли, и теперь нам придется ждать целую вечность, а я умираю от голода.
Поколебавшись секунду-другую, она продолжила:
— Почему бы нам не пообедать вместе? Я тебя не видела целую вечность, Клаудия, это было бы здорово!
— У нас столик на двоих, — без энтузиазма сказал Дэвид.
— Мы готовы посидеть в тесноте, правда, Джереми?
Джереми вяло кивнул.
— Что скажешь? — Ширли повернулась к Клаудии.
Клаудия виновато посмотрела на Дэвида:
— Отлично, мы будем рады.
Они прошли вслед за официантом к столику; по дороге Ширли помахала рукой и улыбнулась нескольким посетителям.
— По-моему, место великолепное, — заметила она, когда они оказались у столика. — Кажется, просидев здесь неделю, можно увидеть всех своих знакомых, как в лондонском аэропорту!
Она громко засмеялась.
Дэвид на протяжении всего обеда помалкивал с мрачным видом, Джереми тоже почти не раскрывал рта, говорила в основном Ширли, Клаудия время от времени вставляла фразу-другую. Ширли была постоянной читательницей журнала «Королева», особенно светской хроники, главной темой ее болтовни было, кого с кем видели и какие устраивались приемы. Джереми, похоже, приглашали на большую их часть, и Ширли описывала наискучнейшие подробности этих событий. Например, леди Кларисса Кольт появилась на двух вечеринках в одном и том же платье, а на приеме по случаю дебюта достопочтенной Аманды Лоуренс кончилось шампанское.