Колычев Владимир. Город под каблуком

   Никита кивнул и подал ему телефон.
   – Звони!
   – Я тебя ненавижу!
   – От ненависти до любви – один шаг… Делай раз! Два!..
   Какое-то время Макс отжимался, но вот он лег на живот и протестующе мотнул головой:
   – Не буду!
   Никита схватил его за ногу и с силой нажал на ноготь большого пальца.
   – Ой-ёё! – взвыл от боли парень. – Теперь я точно отцу расскажу!
   – А ты и так расскажешь. Придумаешь, что соврать. А придумывать и нечего. И соврать я тебе не дам. А ты можешь, потому что натура у тебя подлая.
   – У кого натура подлая?
   – Делай раз! Два!.. Раз! Два!..
   – Не могу больше! – не выдержав нагрузки, снова взвыл Макс.
   – У тебя натура подлая. Ты на какие дела девчонок подбивал? Чем они у тебя занимались?
   – А ты никогда проституток не трахал, да?
   – Я никогда сутенером не был. Сутенером быть западло.
   – Нашелся, ля, нравоучитель!
   – Отдохнул? Делай раз! Два!.. Раз! Два!..
   Макс кряхтел, пыхтел, пускал пузыри, но тужился и отжимался по мере своих возможностей, пока не лег пластом.
   – Все, больше не могу!
   – Верю.
   Никита прошел в кухню, заглянул в холодильник. Яйца есть, ветчина, молоко, сыр, масло. Пусть Макс пока в порядок себя приводит, а он омлет на завтрак сообразит.
   Он выливал на сковороду взбитую смесь из яиц и молока, когда на кухне появилась Галка – наспех причёсанная, с подкрашенными губами, а главное, в одежде. Плотно запахнутый халат на ней, тапочки на босу ногу.
   – Привет! – заискивающе улыбнулась она. – Можно, я?
   – Можно.
   Никита уступил ей место у плиты. Пусть приготовит завтрак, прежде чем убраться из этого дома.
   – Как там Лариса? – спросила она.
   – Тебя добрым словом вспоминает, – усмехнулся Никита.
   – Я ж ее силой на панель не тянула, – вздохнула Галка.
   – Но ведь тянула.
   – Ну, каждый выживает, как может.
   – Извиниться перед ней не хочешь?
   – Э-э… Хочу… Она здесь жить будет, да?
   – Возможно. Когда уходить будешь, записку ей оставишь, с извинениями.
   – Записку? А поговорить?
   – Ты уже с ней поговорила.
   – Ну, я же извиниться хочу…
   – Записку оставишь.
   – Макс не хочет, чтобы я уходила.
   – Пусть он мне об этом сам скажет.
   – Ты почему такой жестокий?
   Никита ничего не ответил, просто вышел из кухни. Не было у него никакого желания оправдываться перед этой проституткой.
   – Ну что? – из ванной через открытую дверь спросил Макс.
   Он бодро скреб по намыленной щеке бритвенным станком. Освеженный холодной ванной, укрепленный отжиманиями…
   – Будет завтрак. А потом в институт поедем.
   – Я про Галку спрашивал.
   – А на институт согласен?
   – Ты же мертвого задолбишь!
   – Значит, согласен. В Плешку поедем.
   – В Плешку? Я вообще-то в МГИМО учился.
   – Не потянул ты МГИМО.
   – Почему не потянул? Просто неохота…
   – А в Плешке охота будет.
   – Почему?
   – Потому что я с тобой учиться буду. Тоже неохота, но ради тебя, мальчик, все, что угодно.
   – Со мной учиться?
   – А ты хочешь, чтобы я с тобой проститутками торговал? Не выйдет.
   – А с Галкой что?
   – Я же сказал, что проститутками торговать не собираюсь.
   – Ну, она уже не проститутка…
   – И что?
   – Зачем ей уходить? Пусть живет.
   Никита усмехнулся. Уважает его Макс, раз на Галку разрешение спрашивает. Только какое может быть разрешение, если это его квартира? Кого хочет, того пусть у себя и селит. А обручальное кольцо и печать в паспорте – это все слова. И даже странно, что Макс воспринял его слова всерьез.
   Из кухни показалась Галка.
   – Кушать подано!
   Никита даже не собирался давить на нее. В его взгляде, обращенном к ней, не было ни угрозы, ни предостережения, но Галка смутилась и проглотила продолжение фразы.
   Лариса спала крепким сном, когда Никита собирался на работу. Он даже на кухню заходить не стал, чтобы она не проснулась. Зато сейчас самое время перекусить. И будить никого не надо. Все уже проснулись. Неважно, как и благодаря кому.

Глава 6

   Все-таки у съемного жилья есть преимущества перед собственным. Хоть и сомнительные преимущества, но все-таки. Собственную квартиру к месту работы не привязывают, потому как купля-продажа или обмен – это такой геморрой, что и заморачиваться на это неохота. А со съемным жильем все гораздо проще – одну квартиру сдал, другую арендовал. Именно так Никита и поступил. Он снял квартиру неподалеку от экономического университета, куда поступала его Лариса. И его самого зачислят туда же на первый курс вместе с Максом, Фоган лично об этом позаботился. На коммерческой основе их туда зачисляют и без вступительных экзаменов.
   Квартира хорошая, с ремонтом и мебелью, но однокомнатная. Именно это и смутило Ларису. Ведь раньше он жил один в двухкомнатной, а сейчас у них на двоих – единственная комната, не считая кухни. Уж не думает ли она, что Никита собирается ее бросить?
   – Цены здесь выше, чем на Можайке, – сказал он, заглянув за плиту, где обычно у нерадивых домохозяек скапливается грязь. – Почти в два раза.
   Чисто за плитой, впрочем, и так ясно, что квартира не запущенная.
   – А почему ты свою квартиру не купишь? – спросила она.
   – Я не собираюсь здесь жить, – покачал головой Никита.
   – Где здесь, в Москве?
   – Ну да… Сейчас ты поступишь в институт, и мы поедем в Сочи. Землю там купим, дом начнем строить.
   – Зачем?
   – Там жить будем.
   – Там?
   – А что в этом плохого? Море, солнце, пальмы.
   – Хорошо.
   – А чего такая грустная?
   – Мне в Москве больше нравится.
   – Это пока. Наступит зима, и здесь станет неинтересно.
   – Не знаю, – пожала она плечами.
   – Я не просто дом в Сочи собираюсь строить, а гостиницу. Бизнес у нас там будет…
   – Не надо оправдываться. Ты зарабатываешь деньги, тебе видней… Просто мне нравится Москва.
   – И мне нравится. Только я устал от нее. И ты устанешь.
   – Может быть…
   – За пять лет учебы устанешь.
   – Еще поступить надо.
   – Поступишь.
   Первый экзамен Лариса сдала на «отлично», и дальше будет продолжать в том же духе.
   – Макс тоже будет учиться со мной? – в раздумье спросила она.
   – С нами, – уточнил Никита.
   – Ну да, ты ж его телохранитель. А у него кто отец?
   – А он тебе не говорил?
   – Нет. И я не знала, что у Макса есть свой телохранитель.
   – Думала, он на проститутках на квартиру заработал? – усмехнулся Никита.
   – Мама его проституткой была, она и заработала. Ну, он так сказал.
   – Мама его проституткой была? Он так сказал?! – нахмурился Никита.
   Он догадывался, что у Макса с головой не все в порядке, но не думал, что настолько.
   Не было у Макса матери, она сгинула еще в лихих девяностых годах, когда Никита еще даже не служил у Фогана. И проституткой она точно не была… Надо же додуматься до того, чтобы оболгать собственную и к тому же покойную мать.
   – Ты только никому об этом не говори, а то вдруг отец Макса узнает, – предостерег он Ларису.
   – А если узнает?
   – Думаю, Максу не поздоровится.
   – Так кто у него отец?
   – Олигарх.
   – Я так и поняла.
   – И что?
   – Ничего. У кого-то отцы проходимцы, у кого-то олигархи. Тут уж кому как повезет.
   – А если не повезло, то всего можно добиться самим.
   – Как?
   – Ну, например, открыть собственный бизнес.
   – Это ты про себя или вообще?
   – Вообще. И про себя… Закончим институт, уедем из Москвы. Думаю, гостиница к этому времени будет готова.
   – В Сочи?
   – Ну да.
   – А почему не в Москве?
   – На море лучше.
   – Построй себе дом на море. Бизнес здесь, а дом там…
   – Бизнес здесь? – задумался Никита.
   Действительно, он мог бы построить небольшую гостиницу или мотель где-нибудь поблизости от Москвы. У него и свои деньги есть, и кредит под строительство можно взять, если первоначального капитала не хватит…
   Фоган говорит, что земля дорожать начинает. Вдруг это необратимый процесс? Что, если участок за сто тысяч долларов через пару лет будет стоить все триста? А Никита мог бы взять несколько таких участков… Что, если через пять лет, вложив четыреста тысяч, он сможет получить полтора-два миллиона?
   – Ну, можно и здесь начать, – кивнул он. – Вложим, приумножим, а потом в Сочи махнем. Только рискованно это, как бы на бобах не остаться.
   Земля ведь, напротив, может в цене рухнуть.
   – Кто не рискует, тот не пьет… А если пьет, то горькую, – задумчиво улыбнулась Лариса.
   – Тебе не нравится эта квартира? – спросил он.
   – С чего ты взял?
   – Кислая ты какая-то.
   – Да нет, нормальная квартира.
   – Ну, тогда устраивайся.
   – А ты?
   – Ну, мне к Максу надо. – Никита посмотрел на часы.
   Макс – элемент ненадежный, он ведь и слинять мог, в ночной клуб например. Ищи-свищи его потом. А Фоган предъявит, если с ним что-то случится. После утренней тренировки Макс едва волочил ноги, но все-таки у него могла возникнуть мысль отдохнуть где-нибудь на стороне и назло Никите.
   – Когда будешь?
   – Не знаю.
   – Опять ночью заявишься?
   – Постараюсь Макса пораньше спать уложить.
   – С кем?
   – Тебе не все равно? – улыбнулся Никита.
   – Откуда я знаю, с кем вы там спите? – надулась Лариса.
   – Я ни с кем не сплю. Только с тобой.
   – А вдруг? Может, вы там бордель развели?
   – Ну, от борделя только Галка твоя осталась…
   Была у Никиты идея поселиться у Макса вместе с Ларисой, но не решился он на этот шаг, потому и снял эту квартиру. Не хотел он, чтобы Лариса жила под одной крышей со своей ненадежной подружкой, а Макс и не собирался выгонять Галку. Хотя и серьезных отношений с ней не строил.
   – Где осталась?
   – С Максом она живет.
   – А с тобой? – встрепенулась Лариса.
   – Ты плохого обо мне мнения, – нахмурился Никита.
   – Ну, извини! – Она виновато потерлась лбом о его плечо. – Просто вдруг накатило. Я одна, а ты где-то без меня…
   – Ты в принципе можешь поехать со мной, – пожал он плечами.
   Действительно, почему бы Ларисе не отправиться с ним? Галка и сама, похоже, осознает, что была дура дурой, и не ведет уже себя так беспутно, как прежде. А сегодня утром даже на пробежку с Максом отправилась. И еще в университет с ним хочет поступить, на платное обучение, за свой счет, хотя Макс ее за собой и не зовет…
   Отказываться от предложения Лариса не стала. В конце концов, она еще совсем молода, и ей нужно общение…
 
   Макс открыл дверь с кислым видом. В принципе ничего другого Никита от него и не ждал. Кочевряжиться, вредничать, наглеть – это его стиль. Главное, чтобы от утренней пробежки он не отказался и на часовой тренировке выложился сполна. И в институт он уже собирается всерьез.
   Только вот, похоже, расслабился он после тренировки. Никита возмущенно повел носом. Перегарчиком от Макса несло, а это – залет.
   – Штрафные очки накапливаешь? – сурово спросил Никита.
   – Да плевать я хотел… – начал было Макс, но, увидев Ларису, изменился в лице. – Ба! Какие люди!
   – Привет! – улыбнулась Лариса.
   Она переступила через порог, и Макс нагло подставил щеку для поцелуя. Все бы ничего, но Лариса повелась и вытянула губы, правда, чмокнула она ладонь, которую подставил Никита.
   – Извини, но Макс твоего поцелуя не заслужил! – ухмыльнулся он, комментируя ситуацию.
   – Это почему? – возмутился парень.
   – Штрафных очков много.
   – Я исправлюсь! – фиглярски вытянулся в струнку Макс.
   – Когда исправишься, тогда и поговорим…
   Никита зашел в гостиную и увидел накрытый стол, за которым сидели две девушки. Не так давно и Лариса за этим столом отдыхала, только сидела она в кресле, а эти двое – на диване, и между ними осталось пространство, которой освободил Макс. Он сидел с этими двумя штучками в обнимку. А как Никита мог еще назвать Галку, на которой были неприлично короткие шортики в обтяжку, и грудь вываливалась из лифа-топика. Так же развратно была одета и пышноволосая блондинка с роскошной фигурой, но не очень симпатичным лицом. Обе девушки держали в руках бокалы с виски, в котором таяли кубики льда.
   – Еще одно штрафное очко, – сказал Никита.
   – Девчонки, у вас что, одно очко на двоих? – весело спросил Макс.
   Галка прыснула со смеху, а блондинка захохотала во весь голос.
   Никита молча взял бутылку, заткнул ее пробкой и поставил в бар.
   – Лара, третьей головой на одно… э-э, туловище будешь? – разошелся Макс.
   Но тут же оказался на полу, высоко задрав ноги. И затылком о пол сильно стукнулся, на что Никита и обратил его внимание.
   – Не умеешь группироваться в падении, – покачал он головой. – Ничего, я тебя научу падать.
   – А меня? – Галка подняла руку, как это делает ученица, когда просится к доске.
   Но Никита на нее даже не глянул. Надо было уводить Ларису из этого вертепа, но та уже села в свое любимое кресло.
   – Катрин! – представилась блондинка и протянула ей руку.
   Но Лариса этой руки как будто бы и не заметила.
   – Лора! – представила ее Галка.
   – Не Лора, – хмуро глянул на нее Никита, – а Лариса. Мне тут блядство разводить не нужно.
   – Где тут у тебя? – возмущенно и с пренебрежением глянула вдруг на него Катька-Катрин.
   – Ты что, снова бордель открыл? – строго глянув на Макса, спросил Никита.
   Но Катька-Катрин не унималась.
   – А чего ты глаза отводишь? Я с тобой разговариваю или с кем? – срываясь на крик, спросила она.
   Но Никита, по-прежнему игнорируя ее, обратился к Максу:
   – Я же сказал, никаких проституток и никаких наркотиков.
   – Ты сказал?! А кто ты такой? – вскочила со своего места Катрин. – Ты, вообще, кто такой? Телохранитель вшивый! Что ты тут из себя строишь?
   – Это она тебя ростовским «застучала»? – кивком головы показав на нее, невозмутимо спросил у Макса Никита.
   – Она? – задумался тот и озадаченно почесал затылок. – Ну да, она знала, где я живу. Так и Зойка знала. И Ритка…
   – Кто кого «застучал»? – взвизгнула Катька.
   – Зойка где? – спросил Никита. – Ритка где?
   – Не знаю.
   – А Катька где?
   – Как где? Здесь Катька.
   – А почему она здесь?
   – Ну, сама пришла…
   – Зачем?
   – Соскучилась…
   – Она же к ростовским переметнулась.
   – Ушла она от них…
   – Это она так тебе сказала?
   Катрин водила глазами из стороны в сторону – то на Никиту посмотрит, то на Макса. До нее, похоже, стал доходить смысл разговора, поэтому лицо пошло красными пятнами.
   – Ну да.
   – Да нет, на ростовских она работает. Сейчас напоит тебя, а потом… Хочешь проснуться, а голова в тумбочке?
   – Голова в тумбочке? – завис Макс, тупо глядя на Катрин.
   – Думай, пацан, думай.
   – А правда, зачем ты приперлась? – хищно сузив глаза, спросил парень.
   – Эй, Макс, ты чего? Ты кому веришь? – бросив на Никиту злобный взгляд, возмущенно протянула Катрин. – Ты же сам говорил, что у него в башке одна…
   Или солома в голове у Никиты, или труха, или еще что-то в этом роде. Макс запросто мог такое сказать, и Никита это понимал, поэтому ни одна черточка не дрогнула на его лице.
   – Что я говорил? – перебил ее Макс. – Ты на меня стрелки не переводи! Ты за себя отвечай! Зачем ты сюда пришла?
   – Тебя увидеть пришла!
   – Ты же меня сдала!
   – Да нет, это ты меня Горобцу сдал!
   – Кто такой Горобец? – пристально глядя на Катрин, спросил Никита.
   Он вспомнил низкорослого сутенера с Каланчевки, который махал руками перед лицом длинноволосой путаны.
   – Ну, я на него работаю… работала…
   – Так работаешь или работала?
   – Работала.
   – Да нет, работаешь ты. Прямо сейчас на него и работаешь. Что ты узнать хочешь?
   – Ничего! – мотнула головой Катрин.
   И куда только делся ее прежний гонор, помноженный на визги-брызги?.. Похоже, протрезвела она от страха.
   – Я в этой жизни не первый год. И знаю, что бывает с проститутками, если они себя плохо ведут. Или ты не проститутка?
   – Э-э…
   – Ты попала в очень плохую историю, девочка. И карта твоя бита, а знаешь, почему? Потому что твой Горобец на самом деле дятел. Тупой он как пробка. Но настырный. На Макса по второму разу наехал, сегодня тебя заслал… Глупую он игру ведет, а потому проигрышную. Для него проигрышную. И для тебя… Я ведь просто телохранитель, я тебе ничего не сделаю. Но папа Макса знает людей, которые тебе могут сделать очень много плохого. Ты проститутка, и эти люди с тобой церемониться не будут. Правда, Макс?
   – Да не вопрос! Колись, Катька! Кит не шутит, тебя ведь со всех сторон зашьют, давать будет нечем! – глумливо ухмыльнулся Макс.
   Лариса не должна была слушать столь жесткие и грубые разговоры, но Никита нарочно не выводил ее из комнаты. Пусть видит, какое это позорное дело быть проституткой. Пусть знает, что их жизнь ничего не стоит…
   – А что я такого сделала? – взвизгнула Катрин.
   – Вот это ты нам сейчас и расскажешь, – в упор посмотрел на нее Никита.
   – Нечего мне рассказывать!
   – Макс, звони отцу.
   – Не вопрос…
   Макс потянулся за телефоном, и Катрин не выдержала.
   – Ну, хорошо! Только вы меня потом отпустите!
   – Не торопись…
   Никита мягко взял Ларису под локоток, она все поняла и сама поднялась с кресла, прошла за ним на кухню.
   – Ты будешь ее бить? – в смятении спросила она.
   – Я похож на человека, который может ударить женщину?
   – Нет.
   – Катрин не женщина, она проститутка… Но бить я ее не буду.
   – А кто будет? Что это за люди, которые могут ее зашить?
   – У олигархов бывают бандитские «крыши», – переступая порог кухни, сказал Никита.
   Он закрыл за собой дверь и вернулся в комнату, где тряслась от страха Катрин. А может, это на нее надвигалась наркотическая ломка.
   Галки в комнате не было, возможно, Макс отправил ее в спальню, а может, и за порог выставил, хотя Никита и не слышал, как закрывалась входная дверь.
   – Горобец на тебе крест поставил! – глядя на Макса, на одном выдохе проговорила она. И тут же перевела взгляд на Никиту: – И на тебе!
   – Крест? Золотой? Серебряный?
   – Деревянный!
   – Зачем ему это?
   – Обидели вы его!
   – И что, сразу «мочить»? – усмехнулся Никита.
   Ну, не мог он поверить, что какой-то ростовский сутенер осмелился бросить вызов московской братве, причем из-за какой-то личной обиды.
   – Смешно? А зря! У Горобца с головой не все в порядке!
   – Это я уже понял.
   – Псих он! Его все боятся!
   – Кто все? Все проститутки, которые на него работают?
   – Там не только проститутки. Там и пацаны есть.
   – Два гоблина с битами?
   – Не два. Там больше… У них точки по всей Москве. И на трассах они работают. У него много людей…
   – А кого ты знаешь?
   – Ну, Кривой и Пыря.
   – Кривой – это с кривым носом? – спросил Никита.
   – Ну да, ты их знаешь.
   – Они тоже мне предъявляют?
   – Да нет, они не хотят.
   – Чего не хотят?
   – Ну, ввязываться во все это.
   – Во что?
   – Кривой говорил, что за вами братва серьезная стоит.
   – А что, Горобец не поверил?
   – Ну, может, и поверил, только ему все равно.
   – Страх потерял?
   – Я же говорю, псих он!
   – Зачем же ты за него подписалась?
   – Так мы с Марго как сестры! Он сказал, что Ритке кирдык сделает, если я откажусь! А он может!
   – Кирдык – это серьезно, – выразительно глянув на Макса, произнес Никита. – Кирдык, он ко всем прийти может, и неважно, кто у тебя папа. И все равно, кто его выпустил, реальный человек или конченый психопат… И что ты, Катюха, узнать здесь хотела?
   – Ну, не узнать.
   – А что?
   – К Максу в доверие втереться, – опустив глаза, вздохнула Катрин.
   У Макса был весьма бледный вид, и пальцы на руках нервно подрагивали. Охоту на него фактически объявили, убить хотят, потому и затряслись поджилки.
   – Значит, в доверие втереться… А на меня зачем наехала? – спросил Никита.
   – Ну, Максу это должно было понравиться…
   – Кто бы сомневался. Ну, втерлась ты в доверие, и дальше?
   – Мне кажется, он выкрасть Макса хочет…
   – Выкрасть? Зачем? Выкуп за него взять хочет?
   – Выкуп?! Да нет, он хоть и псих, но не идиот…
   – Убить?
   – Скорее всего… – вжав голову в плечи, сказала Катрин.
   – А со мной?
   – С тобой? Тебя свои за Макса спросят…
   – Я смотрю, ты конкретно в теме…
   – Да нет, просто слышала, как они говорили.
   – Значит, Макса в расход, а меня на вилы… А выгода какая?
   – Я же говорю, псих он!
   – Может, и псих, – в раздумье покачал головой Никита, – а может, авторитет свой поднять хочет.
   – Ну, может быть…
   – И что нам теперь делать?
   – Я откуда знаю?
   – Как это не знаешь? Разбираться нам надо с Горобцом или нет?
   – Ну… Ну да.
   – И с тобой.
   – Со мной? Я же все сказала! – задергалась Катрин.
   – А как нам на Горобца выйти, не сказала.
   – Ну, он на Каланчевке бывает…
   – А где живет?
   – Я не знаю. Нам квартиру сняли, он туда подъезжал.
   – Откуда? Где он живет?
   – Да не знаю я, – отвела она глаза в сторону.
   – Знает она все. – Макс взял в руку телефон и набрал номер своего отца.
   – Не надо! – умоляюще посмотрела на него девушка.
   Но Макс уже не пугал, на этот раз он действительно позвонил отцу и сказал, что у него возникли серьезные проблемы. Никита и не думал его останавливать. Морду Горобцу он мог бы набить и сам, но, похоже, такой мелочью от него не отделаться, тут нужны куда более радикальные меры, к которым Никита не готов. Он мог бы застрелить бандита, отбивая нападение на Макса, и сделает, если это будет нужно, но требовать от него большего бесполезно. А Горобца однозначно нужно «мочить», если все, что рассказала Катрин, правда. И пусть этим занимаются другие, те, кому это положено…

Глава 7

   Удар в падении хорошо гасится ударом руки о пол, но тут важен момент, когда это нужно делать. Поспешишь – травмируешь руки, опоздаешь – отобьешь спину или затылок. А если погасил удар вовремя, то не помешает кувырок…
   Макс упал на спину правильно – вытянув руки вперед, прижав подбородок к груди, стиснув зубы. В момент касания спины о пол, ударил по нему ладонями. В конечной фазе падения оказался на плечах и шее с поджатыми ногами – и здесь все верно. Только вот перевернуться не смог. Но Никита помог, подтолкнув его.
   Макс еще не перекувыркнулся, когда в прихожей тихо открылась входная дверь. Никита среагировал мгновенно – выхватил из-за пояса ствол и навел на цель.
   – Нормально! – с невозмутимым видом кивнул Кранцев.
   Вслед за Кранцевым в квартиру зашел Фоган.
   – Что здесь такое?
   – Нормально у Кита с реакцией, – сказал Кранцев.
   – Я не об этом…
   Фоган смотрел на своего сына, который с болезненным выражением на лице потирал ушибленную шею. Кувыркнулся он неудачно, и Никита, в общем-то, был в том виноват.
   – Да у нас тренировка тут… Нормально все, па!
   – Тренировка – это хорошо. П́том пахнет, реальным п́том, – усаживаясь в кресло, заметил Виталий Максимович. – Давай, сынок, занимайся…
   Он вроде бы и доволен был тем, что Максим взялся за ум, но смотрел на него с большим сомнением. Майка-борцовка на нем, боксерские трусы, но под самой одеждой ничего спортивного не наблюдалось. Узкие плечи, тощие руки, и пузо выпирает…
   Зато на Никиту он глянул с одобрением:
   – С институтом все решили, так что флаг в руки…
   – А с Горобцом? – спросил Макс.
   Никита догадывался, зачем приехал Фоган. Сын ему на днях позвонил, объяснил ситуацию, через пару часов приехали люди, забрали Катрин. Работа, что называется, пошла, и, если все нормально, Виталий Максимович должен был успокоить сына.
   – Подрезали крылья воробушку. Больше он летать не будет…
   В это время в комнату зашел Кранцев. В разговор он влезть не рискнул, но красноречиво глянул на Никиту. Фоган понял, что у него возник какой-то вопрос.
   – Что там такое?
   – Девчонка какая-то в гостевой.
   – Я же сказал, никаких девочек! – зыркнул на сына Фоган. Именно поэтому из дома убралась Галка, чему Никита был только рад.
   – Это не моя, это Кита!
   – Невеста моя, – кивнул Никита.
   Кранцев приподнял руки, выставив на обозрение ладони. Дескать, сдаюсь, вопросов нет.
   Но вопросы были у Фогана.
   – А она должна быть здесь?
   – Я скажу, она уедет, – сказал Никита.
   – Я разрешил, – вступился за него Макс. – Ларка в институт с нами поступила. Чисто свой человек.
   – Да? Ну, тогда пойди к ней, поговори, успокой. А то Ваня кого хочешь напугает, – глянув на Кранцева, одной половиной рта усмехнулся Фоган.
   Макс, похоже, осознал свою ошибку в отношении Ларисы и больше не позволял себе пошлых шуток на ее счет, но все-таки Никите не очень-то хотелось, чтобы он общался с ней без него. Не понравилось, что Фоган отправлял сына к Ларисе так, будто она была его собственностью. Хотя он и понимал, что босс просто хочет поговорить с ним с глазу на глаз, без сына.
   – Воробышку мы крылья подрезали, – тихо сказал Фоган, когда Макс вышел из комнаты. – Нет его больше, и не будет. Максу скажи, что с ним просто поговорили…
   Никита понимающе кивнул. Макс не строил иллюзий насчет своего отца и знал, что может случиться с Горобцом, но пусть его догадки таковыми и остаются. Какой отец напрямую признается сыну, что запросто может приговорить человека и направить к нему палача?
   – Там еще с этим утырком были, тоже положили. Но не все так просто… Там у этого Горобца брат есть, и он ушел… Горобец отморозок, а брат, говорят, правильный и связываться со мной не хотел. А теперь хочет. Потому что Горобца больше нет…
   Фоган говорил серьезным тоном, и его озабоченность передалась Никите.
   – Кто он такой?
   – Лютый у него «погоняло». Воровской человек, два хода на зону, бригада у него своя. Вроде как заказные убийства, все такое…
   – Серьезное дело.
   – Иначе бы я не подъезжал, – кивнул Фоган. – Работа идет, Лютого ищут. Я всех, кого можно, подключил. Но так ведь и он Макса ищет… Меня он не тронет, кишка тонка, а на Максе отыграется. Если мы его раньше не прихлопнем…
   – Прихлопнете.
   – Это с бешеным воробушком все было просто. И откуда такие отморозки берутся, не знаю. В инкубаторах их, что ли, выращивают? – скривился Фоган.
   – А вдруг?
   – Знать бы, где эти инкубаторы. Короче, дело серьезное, и Макса здесь я оставить не могу. К себе домой заберу. Я смотрю, ты ему здесь жизни не даешь, – поощрительно усмехнулся Фоган.
   – Он сам попросил.
   – Ну да, ну да… Пусть дальше просит. Дома спортзал, бассейн, там с ним по заявкам, хм, трудящихся. В рабочий, хм, полдень… Девчонка твоя что здесь делает?
   – Так обстановка с Горобцом, я Макса на улицу пока не выпускаю, и сам не выхожу. А Лариса дома одна…
   – Невеста твоя?
   – Невеста.
   – Я ж тебя знаю, Кит. Ты ж бобыль по жизни, а тут невеста…
   – Значит, время подошло.
   – Ну, может быть. К спокойной жизни тебя тянет… Ну да, время пришло…. Но ты же нас не бросаешь? – иронично сощурил глаз Фоган.
   – Нет, конечно.
   – Тогда собирайся, с Максом поедешь. Ну, и Ларису свою взять можешь.
   – Да нет, пусть дома живет, а я приезжать буду. Вы ж на казарму меня не посадите?
   – Ну, Макса и без тебя будет кому охранять. Но ты теперь не просто телохранитель. Ты с ним постоянно должен быть. В гостевом доме будешь жить. И девчонку свою возьми. Я людей оставлю, сам все организуешь…
   Фоган поднялся и, скупо кивнув Никите в знак прощания, вышел.
 
   То ли ветер качал высокие корабельные сосны, то ли плывущие облака, цепляя за их вечнозеленые макушки. Соловей где-то неподалеку заливается, муха над ухом жужжит. Белокаменный особняк в стиле помещичьей усадьбы, пруд на четверть участка, декоративные камыши, лебеди. Английские газоны, мощенные гранитной брусчаткой дорожки, фонтаны, фигурные кустарники… Лариса смотрела на все это великолепие с открытым ртом.
   Никита вел ее к гостевому дому, что стоял за прудом. Макса он домой уже доставил, осталось устроить Ларису.
   Гостевой дом впечатлял – треугольный портик с колоннами, купольная крыша. И внутри все в лучшем виде – наборный паркет на полах, мраморная лестница с перилами из красного дерева…
   – Ты тоже себе такой дом построишь? – с восхищением осматриваясь по сторонам, спросила Лариса.
   – Если хочешь, построю такой, только еще террасу на втором этаже выведу, с видом на море…
   – Ну, можно и на море… А большой дом осилишь? – кивнула она в сторону особняка.
   – Ради тебя все, что угодно.
   – Круто здесь!
   Никита провел ее в спальню, и она плюхнулась на кровать, шлепнув по ней ладонями. Встала, заглянула за дверь, которая красовалась между двумя одинаковыми спальными шкафами из натурального дерева.
   – Ничего себе, у нас здесь свое джакузи! Мне здесь нравится! – Почти подошла к окну, глянула на пруд: – Блин, как здорово!
   Никита не понял, что Лариса там увидела, но она устремилась вниз.
   Он последовал ней и увидел ее уже в беседке с мраморными балясинами и круглой крышей. Она сидела на кованой скамейке, раскинув руку и забросив голову вверх.
   – Здесь так легко дышится! Живут же люди!..