Колычев Владимир. Грубые развлечения

Владимир Колычев Грубые развлечения

Часть I

Предисловие

   Последний звонок. Конец учебного года, конец школьной эпохи. Цепи сброшены. Но они уже не кажутся теми цепями, которые связывали тебя по рукам и ногам, а теми, что приковывали к дорогому и родному месту, именуемому школой. А вот теперь эта связь оборвалась, и ты чувствуешь себя так, будто находишься в корзине воздушного шара, который может занести тебя черт знает куда. Не страшно, просто дух захватывает. Свобода! Как хочешь, так и одевайся, хочешь, пуд косметики на лицо наложи, хочешь, вообще не красься. Молодежные тусовки, диско-клубы, мальчики. Да, парили учителя нравоучениями, пилили девчонок за излишнюю экстравагантность, мальчишек – за пиво и сигареты, но сейчас кажется, не очень-то и строго. А классная, Эльвира Валерьевна, которую все ненавидели, нынче воспринимается чуть ли не матерью родной. И куда только злость на нее делась.
   Ася Караваева считалась в школе неплохой ученицей. Она хорошо училась, прилично одевалась, штукатуркой лицо не обкладывала – так, губы подкрасит, ресницы удлинит, задницей на переменах не крутила. В диско-клубах допоздна не зависала – так засветится иногда, чтобы в разряд отстойных не попасть. С мальчиками дружила, но дальше невинных поцелуев дело никогда не заходило. Курила сигареты, травку же ни-ни – знала, что наркотики – это смерть. Знала сначала это чисто теоретически, потом был и конкретный пример – недавно их одноклассника Рому Хольнева от передоза насмерть сплющило. Его дружок Мишка Кротенко после этого даже с травкой завязал, не то что с «герычем». Правда, курс лечения пришлось пройти, но ничего, до сих пор держится. И смех и грех с Мишкой, он с наркоты конкретно на девчонок переключился. И как итог Ирку Леушинскую обрюхатил, а жениться не хочет. Да Ирка сама виновата, была бы умней, ноги б не раздвигала. Или бы предохранялась. С пацанов-то какой спрос, им же на акушерском кресле не корчится... Да, такая вот у них в классе интересная жизнь. Была. И пока что есть. Сдадут экзамены, пошумят на выпускном балу, повеселятся, и все, каждый пойдет своей дорогой...
   Последний звонок прозвенел, директриса толкнула слезную речь, классная немного постращала сложными темами экзаменационных сочинений. На этом все и закончилось. Но домой идут только отстойные, продвинутый пипл сбивается в кучу. Единого мнения, что делать дальше, нет. Юрка Шлыков агитирует за кафешку, Сашка Васильев тащит всех к себе домой. Но вот консенсус достигнут – решено сначала идти в кафе, а затем к Сашке домой.
   В кафе возле стойки бара на стене висело большое зеркало. Ася не удержалась, глянула на свое изображение. Выглядела она славно. Каштановые локоны, большие серые глаза, аккуратный носик, чувственные губы. И фигурка очень даже ничего – высокий бюст, тонкая талия, в меру развитые бедра. И ноги ровные, не толстые – хоть и не от ушей растут, но в туфлях на высоком каблуке кажутся длинными. Наряд на ней не самый стильный, чисто школьный стиль – белый верх, темный низ, но все равно Асе казалось, что на красной ленте выбито не «Выпускник-1999», а «Королева красоты». Увы и ах, в школе она не входила в число записных красавиц. Любка Шульгина так напрямую ей и сказала – индивидуальности ей, видите ли, не хватает. Сама-то Любка еще та индивидуальность, чуть ли не с пятнадцати лет в ночных клубах с богатыми дяденьками зависает, аборты делать не успевает. Девка она красивая, яркая и без комплексов, потому пользуется повышенным спросом. Вот и сегодня из школы она уехала на черном «Ауди» с каким-то хачем за рулем. И вряд ли этот ухарь в загс ее повез. Отпразднуют последний школьный день в каком-нибудь крутом кабаке, а затем постель. Так и будет Любка из койки в койку скакать. Не завидует ей Ася. Она ж не шалава какая-то, чтобы жить с дверцей нараспашку. Она хоть и не «синий чулок», но намерения у нее по жизни самые что ни на есть серьезные. Сдаст выпускные экзамены, поступит в МГУ на экономический, отучится, устроится на высокооплачиваемую работу. Головой нужно делать карьеру, а не тем, что между ногами...
   Компания в кафе не задержалась. Уговорили две бутылки шампанского на восьмерых и отправились домой к Васильеву. Шлыков предложил скинуться на бутылку финского ликера, но Сашка запротестовал. Дескать, дома у него полный бар, и отец не будет возражать, если сын залезет в его закрома.
   Сашка говорил, а сам смотрел на Асю так, будто собирался залезть не в отцовский бар, а к Караваевой под юбку. В принципе он имел на это право, потому как они с Асей были близки, однако не настолько, чтобы спать вместе. Целовались, да, а однажды Сашка даже раздел ее догола и так жарко ее ласкал, что она едва удержалась на тормозах. С тех пор Ася избегала соблазна остаться с ним наедине. Сама не знала почему. Сашка парень видный, и мир бы не рухнул, если бы он стал ее первым мужчиной. Девственность давно уже не является ценностью, но все равно что-то не хочется распечатываться. Видимо, нежелание рано становиться женщиной сидит в ней на подсознательном уровне. Плюс житейская мудрость. Может быть, Ася устарела в своих представлениях о женском целомудрии, но ей хотелось, чтобы первым ее взял муж или хотя бы жених. Ведь приятнее же взять в руки новенькую купюру, а не бывшую в обращении. Сашка парень хороший, но ветреный. Им не по пути. Так что пусть ищет себе другую мокрую щелку...
   Сашка жил недалеко от школы в стандартной крупнопанельной многоэтажке. Последний раз Ася была у него в гостях в январе месяце. Тогда-то он и разложил ее на старенькой скрипучей тахте в гостиной. С тех пор она к нему ни ногой. Да и он, если честно, не звал ее к себе больше. Хотя ухаживать вроде бы и не прекращал...
   Темный, захламленный подъезд, в грязном лифте запах мочи – все как в прошлый раз. Однако сама квартира Саши изменилась. Вместо самодельной решетчатой двери на две квартиры стояла основательная сейфовая дверь с золочеными ручками. А за дверью вместо тамбура просторная прихожая с гипсовой колонной посредине. В ней – подвесной потолок с множеством лампочек, жидкие обои, декоративный паркет, встроенный в стену шкаф-купе, кожаный угловой диванчик, красивая, под старину, амфора на стеклянном столике. И в комнатах тот же новомодный дизайн, ультрасовременная мебель и техника...
   Оказывается, Сашкины родители выкупили соседнюю квартиру, объединили ее со своей, сделали евроремонт и заново обставили. И все за каких-то четыре месяца. Ася же ни сном, ни духом... Сашка смотрел на нее и загадочно улыбался. Дескать, сюрприз... Теперь понятно, почему он не приглашал ее к себе домой все это время...
   – Сашка, круто! – завороженно протянула Тонька Безрукова.
   – Да, хатка у тебя путевая, – с кислым видом отозвался Шлыков.
   Ему очень не нравилось, с каким видом Тонька смотрит на Васильева. Ведь она считалась его девчонкой, как бы не перекинулась на Сашку. Честно говоря, и Асе такая перспектива не улыбалась. Нельзя сказать, что она держалась за Васильева, но и терять его как бы и не хотелось.
   А квартира и в самом деле супер. Из санузла и кухни Сашкины родичи сделали большую ванную комнату, в ней импортная сантехника, джакузи. Из старой гостиной и спальни – огромный каминный зал. А новая спальня на загляденье. Огромная кровать с балдахином под старину и все остальное на зависть. И Сашкина комната выше всяких похвал. Спальный гарнитур в молодежном стиле, на письменном столе раскрытый ноутбук, телевизор с большим экраном.
   Тонька с ходу плюхнулась на его полутораспалку.
   – Мамочки, матрас какой мягкий!
   – Ортопедический, – гордо пояснил Сашка. – Повторяет контуры тела...
   – Всех частей тела? – с похотливой лукавинкой во взгляде спросила Тонька.
   – Да, начиная с твоей задницы, – ревниво буркнул Юрка и быстрее, чем следовало бы, поспешно вышел из комнаты.
   – Никто ничего не слышал, – ухмыльнулся Костя Лукьянов и тоже исчез.
   Народ собрался в зале. Там было где развернуться. Большущий кожаный диван, кресла, в каждом из которых могло уместиться сразу два человека. В углу самый настоящий бар, но без стульев за стойкой. В баре спиртное изобилие. Текила, виски, коньяк, ром, мартини всех сортов – глаза разбегаются.
   – Девочкам полегче, мальчикам покрепче, – рассудил Сашка.
   – Где ты здесь девочек видишь? – кокетливо повела бровью Тонька.
   Сашка сделал вид, что не услышал ее. И сделал ей коктейль из мартини. Но Тонька от коктейля категорически отказалась. Ей, видите ли, текилу подавай, да чтобы с солью. Что ж, вольному воля. Ася взяла приготовленный для Тоньки коктейль.
   Под музыку спиртное шло так хорошо, что после второго бокала у Аси не возникло мысли отказаться от третьего. Народ танцует, веселится. И ей легко и просто. Даже Тонька не раздражает, а та, похоже, окончательно переключилась на Сашку. А Юрка злится. Сидит в кресле с бутылкой в руке и напивается... Сашка на Тоньку не западает, знаками внимания ее не балует, но все равно, как бы чего не вышло. Юрка такой, и Тоньке может навешать, и на Сашку с кулаками полезть. А он злится все больше, обстановка накаляется...
   Ситуацию разрядил Сашкин отец. Он появился неожиданно. Непринужденно вошел в зал, остановился возле стойки бара, молча откупорил бутылку виски. Спокойно насыпал лед в бокал, наполнил его на два пальца.
   Он и не думал ругать сына за его самодеятельность, никого не прогонял, но все же своим присутствием внес определенный элемент скованности в настроение разгулявшихся масс. Народ притих. Юрка же воспользовался моментом, взял Тоньку за руку и чуть ли не силком вытянул из дома. Дескать, раз уж родители появились, то им здесь делать нечего. Дмитрия Александровича ничуть не смутило его поспешное бегство. Он спокойно допил свое виски, ободрительно хлопнул сына по плечу и вышел из комнаты. Ася проводила его завороженным взглядом.
   Дмитрий Александрович был примерно одного возраста с ее отцом. Лет сорока, вряд ли больше. Но если ее отцу можно было дать все пятьдесят, то Васильев-старший выглядел молодо. Высокий, худощавый, по-спортивному подтянутый. Густые черные волосы без проблесков седины, аристократическое лицо, на высоком лбу ни единой морщинки, в глазах юношеский задор. Походка и взгляд уверенного в себе человека.
   Он пробыл в зале не более пяти минут, но Асе хватило этого времени, чтобы подпасть под его обаяние. И она очень обрадовалась, когда Дмитрий Александрович появился снова. Сашка увидел гитару в руках отца и сразу же вырубил музыку.
   – Ничего, если я с вами посижу? – обворожительно улыбнулся Дмитрий Александрович.
   И почему-то посмотрел на Асю. Как будто ей решать, оставаться ему или уходить.
   Вопрос прозвучал как риторический, потому остался без ответа.
   – А то скучно что-то стало...
   Он снова посмотрел на Асю, на этот раз жарко и проникновенно. Она почувствовала, как щеки заливает краской.
   Дмитрий Александрович сел на диван, тронул пальцами струны. И заиграл.

   Опять один в постели полусонной,
   Во тьме ночной лишь стук шальных копыт.
   Давно лежит на золотых погонах
   Парижских улиц вековая пыль...

   Это был известный белогвардейский романс. Ася слышала его в исполнении Розенбаума, Малинина, группы «Белый орел», но никогда эта песня не пробирала ее до глубины души. Сейчас все было по-другому. Сильными длинными пальцами Дмитрий Александрович виртуозно перебирал струны на гитаре, а шикарным низким баритоном ласкал струны ее души. И зачаровывал, зачаровывал...

   Не привыкать до первой крови драться,
   Когда пробьют в последний раз часы.
   Ах, господа, как хочется стреляться
   Среди березок средней полосы...

   Дмитрий Александрович пел проникновенно и очень искренне. Но последняя фраза резанула слух – столько в ней было фальши. И все потому, что он никак не был похож на человека, которому хочется стреляться среди березок средней полосы. Жизненная энергия била из него ключом. Да и рано ему думать о смерти. Он же молодой, относительно, конечно.
   Ася вдруг остро осознала, что Дмитрий Александрович не просто очаровал ее. Он самым настоящим образом влюбил ее в себя. И смотрит на нее так, как будто хочет убедиться, так ли это на самом деле или нет... Да, она влюбилась. И ей было страшно признаться себе в этом... А может, это всего лишь минутная слабость?..
   Дмитрий Александрович не стал брать паузу и сразу же взялся за новую песню. Но Ася слушать его не стала. Как чумная вышла из комнаты. Ноги привели ее на кухню, она остановилась у окна.
   Вечер, но за окнами еще светло. Зато в глазах у нее потемнело. А в ушах стоит какой-то непонятный шум... Ничего, сейчас все пройдет. Она успокоится, и все нахлынувшее на нее наваждение улетучится...
   Чтобы побыстрее прийти в себя, она распахнула окно. Легкий порыв ветра остудил лицо, но не душу, в которой бушевал пожар. Ася высунула голову, глянула вниз. Девятый этаж, высоко, она всегда боялась высоты и очень хотела, чтобы закружилась голова. Так и случилось, однако головокружение не смогло заглушить непотребные мысли, бродившие в голове...
   – Ты что, выпрыгнуть из окна хочешь? – неожиданно послышалось из-за спины.
   Это был голос Дмитрия Александровича.
   Ася встрепенулась, но вместо того, чтобы податься назад, еще больше высунулась из окна. Но Дмитрий Александрович нежно взял ее за плечи, потянул на себя. Ей бы вырваться, но не было сил. Она безвольно обмякла в его руках. И вряд ли бы она стала сопротивляться, если бы он взял и прижал ее к себе.
   Но Дмитрий Александрович всего лишь отстранил ее от окна, посадил на стул. Он смотрел на нее, а у нее перед глазами все плыло.
   – Что-то подсказывает мне, что ты немного перебрала со спиртным, – по-отечески мягко сказал он.
   А ведь она в самом деле пьяна. Но спиртное здесь, похоже, ни при чем...
   – Я тебе сейчас приготовлю кофе, да покрепче. Должно полегчать...
   Он не предлагал, а настаивал. А она и не думала отказываться. Кофе так кофе, лишь бы из его рук.
   Дмитрий Александрович взял турку, насыпал молотое зерно, залил водой... Ася зачарованно смотрела на то, как он священнодействует с кофе.
   На кухне появился Сашка. Как ей показалось, подозрительно покосился на нее, на отца.
   – Александр, ты не волнуйся, Асе уже легче, – не глядя на сына, сказал Дмитрий Александрович. – А после кофе она совсем оживет...
   – А-а, понятно, – улыбнулся Сашка.
   На словах понимание, а в глазах укор – «пить надо меньше». Как будто не он всем наливал... Ася остро осознала, что присутствие Сашки ей неприятно, и она едва сдержала вздох облегчения, когда парень убрался.
   Кофе был самым обыкновенным, но Асе казалось, что более вкусного напитка она никогда в жизни не пила. Однако в голове не прояснилось. Хмель, правда, стал улетучиваться, но туман очарования и не думал рассеиваться, наоборот, еще больше застилал глаза.
   – Ну как, легче? – заботливо спросил Дмитрий Александрович.
   – Да, – кивнула она. – Намного. Извините, но мне домой пора...
   Ей не хотелось отсюда уходить, но и оставаться здесь она боялась. Очарование Дмитрия Александровича засасывало ее все больше и больше, и она боялась утонуть в нем.
   – Могу подвезти, – предложил он. И как бы в оправдание добавил: – Все равно делать нечего...
   Ася должна была отказаться, тем более что идти ей недалеко. Пятнадцать-двадцать минут ходьбы, и она дома. А на троллейбусе еще быстрей... Но она пожала плечами, и это было растолковано им как согласие.
   Дмитрий Александрович сказал сыну, что Асе нужно домой и он готов подвезти ее. Но Сашка решил отправиться вместе с ними.
   – Я бы и самого тебя отправил, – спокойно сказал отец. – Но ты же слегка употребил.
   – А завтра покататься дашь? – с жадным любопытством спросил Сашка.
   – Без вопросов, – кивнул Дмитрий Александрович.
   Внизу возле подъезда стоял его новенький «БМВ» черного цвета. Он распахнул перед Асей дверь, из салона приятно пахнуло кожей.
   Дмитрий Александрович преподносил свою заботу под видом отеческой. Как-никак она подруга его сына, может быть, даже в будущем невестка. Но Асю трудно было обмануть. Она понимала, что нравится Сашкиному отцу как женщина, и эта мысль льстила ей. Внутри все сжималось от чудовищного восторга. А когда она садилась в машину, ей казалось, что все во дворе смотрят на нее с осуждением. Примерно так же она сама сегодня смотрела на Любку Шульгину, когда та уезжала со своим очередным воздыхателем. Но Асе было все равно, кто и как на нее смотрит. Голова шла кругом от обуревавших ее чувств.
   Машина двигалась ходко, мягко. У Аси возникло ощущение, будто за спиной у нее вырастают крылья. Она готова была лететь хоть на край света, лишь бы с ней рядом был Дмитрий Александрович... Она с трудом сдержала вздох разочарования, когда машина остановилась во дворе ее дома. Ей так хотелось остаться, и если бы он предложил ей покататься по вечернему, а там и ночному городу, она бы не отказалась. Но Дмитрий Александрович ничего не предлагал. И ей пришлось идти домой. А там такая тоска...
   С Сашкой встречаться ей не хотелось, Дмитрий Александрович к себе не звал. Но ей было чем занять свои мысли. Все дни, отпущенные на подготовку к экзаменам, она провела дома – штудировала школьную программу.
   За сочинение она получила две пятерки. Сашка – на балл ниже, что тоже неплохо, и он пригласил ее к себе домой обмыть успех.
   – Пошли, сестра у бабушки, отец в командировке, мать снова в ночь работает. Посидим, шампанского выпьем.
   Мать Сашки – Варвара Сергеевна – работала врачом в городской больнице, это Ася знала. А Дмитрий Александрович... Раньше он работал главным инженером на каком-то заводе. А сейчас... Да какая разница, где он сейчас работает и сколько получает. Главное, что он есть на белом свете...
   – А зачем уточнять, что квартира свободна? Думаешь, я у тебя на ночь останусь? – пронзительно посмотрела на Сашку Ася.
   – Так никого же не будет... – замялся он. – Если не хочешь, так и скажи...
   – На ночь оставаться не хочу, а так пошли, посидим, можно шампанского немного...
   Ася надеялась, что вопреки уверениям Сашки Дмитрий Александрович все же окажется дома. Но нет, его не было. В огромной квартире никого, только она и Сашка, у которого на уме ясно что.
   Они слушали музыку, пили шампанское, затем Сашка пригласил ее на медленный танец, крепко-крепко прижал к себе. Парень он симпатичный, внешне чем-то похож на отца, но не было в нем того магнитного поля, какое было у Дмитрия Александровича. Не кружилась голова у Аси, не распирало ее изнутри от страстного волнения. Он прижимал ее к себе, а она испытывала только одно желание – поскорее избавиться от него.
   Сашка догадывался, что она ничего не чувствует, но от намерений своих не отказался. Обнял ее за талию, потащил в свою комнату. Ася заупрямилась, а он изменил направление и завел ее в родительскую спальню, где чуть ли не силой уложил на кровать. Она хотела оттолкнуть его, но силы вдруг подевались куда-то. Как будто сама кровать вытянула их... Это же была та самая кровать, на которой Дмитрий Александрович... Не важно, чем он занимался здесь со своей женой. Важно, что эта кровать заряжена его волнующей энергетикой. Ася закрыла глаза и представила, что рядом не Сашка лежит, а его отец. И сразу жарко стало в груди, а по телу растеклась истома. Сашка бесцеремонно стянул с нее блузку, зубами расстегнул «молнию» на юбке. Вот и лифчик упал на пол... А она лежит как дура и ждет, когда Дмитрий Александрович сделает ее женщиной... Но ведь Сашкин отец в командировке, он не может быть рядом. А раздевает ее Сашка. Уже и трусики с нее стащил, сейчас ноги раздвинет...
   Сашка снял с нее всю одежду и на минутку оставил ее в покое, чтобы раздеться самому. Этим Ася и воспользовалась. Вскочила с кровати, собрала в охапку одежду.
   – Дурак! – бросила она и выбежала вон из комнаты.
   В холле быстро оделась, впрыгнула в туфли, открыла дверь.
   – Сама дура! – донеслось ей вслед.
   Три дня она усиленно готовилась к экзамену по математике. Как-никак это был профилирующий предмет при поступлении в экономический вуз. Затем был экзамен. Пятерка. Сашка тоже получил «отлично». И отправился к себе домой отмечать это событие на сей раз с Тонькой. К тому времени та уже окончательно рассорилась с Юркой... Ася проводила парочку ревнивым взглядом. Плевать на Сашку. Но в его квартире Тоньку может увидеть Дмитрий Александрович. Что, если эта стерва переключится на него? А девка она смазливая...
   Ася очень хотела встретиться с Дмитрием Александровичем, но в то же время боялась увидеться с ним. А оказаться в одной компании с Сашкиным отцом ей вскоре предстояло. Родительский комитет уже пришел к договоренности, что выпускной вечер будет отмечаться в ресторане. И Дмитрий Александрович просто обязан будет присутствовать на этом торжестве. А раз так, Ася должна быть во всеоружии.
   Она тщательно готовилась к экзаменам и не менее тщательно к выпускному вечеру. Вместе с мамой она сшила роскошное бальное платье, а отец сделал широкий жест и выделил ей приличную сумму на туфли и сумочку в одном комплекте. Салон красоты также обошелся в копеечку, причем из личных сбережений девушки.
   Все экзамены Ася сдала на «отлично». Золотая медаль, правда, ей не светила, из-за кое-каких погрешностей в учебе, но «серебро» она заработала. И вот наконец торжественный вечер. Розовая ленточка на финише школьной жизни. Мальчишки в черных, а кое-кто и в белых костюмах, девчонки в роскошных бальных платьях – фотомодели отдыхают. Прически у всех – хоть на конкурс отправляй. Запах духов. Аромат молодости и аромат свежести. Какие чудесные запахи...
   Снова слезно-умиленная речь директрисы, затем раздача аттестатов, медалей. И все в присутствии родителей. Ася ждала, когда прозвучит ее имя. Наконец-то. Караваева Ася, наша серебряная медалистка... Она поднималась на сцену актового зала под шум аплодисментов. Шла и чувствовала на себе восхищенный взгляд Дмитрия Александровича. Она шла за «серебром» и сама вся была в серебре – серебристом плотно облегающем платье, перчатках по локоть из того же материала, в волосах и на щеках серебряные блестки. Туфли на высоком каблуке – как бы не споткнуться и не упасть. Но все обошлось. Она благополучно забрала свой трофей, вернулась в зал. По пути к своему месту перехватила взгляд Дмитрия Александровича. Он смотрел на нее как на богиню красоты, спустившуюся с Олимпа. Она сделала вид, что не замечает его, а у самой в душе бушевала буря чувств.
   После торжественной церемонии в школе отправились в ресторан. Далеко не самый затрапезный. Поздравительные плакаты на стенах, грозди разноцветных шаров, огромный стол, улыбчивые официанты в униформе. Царила атмосфера праздника и веселья. Но, главное, здесь был Дмитрий Александрович. Он сидел по другую сторону стола. Рядом с ним – жена.
   Варвара Сергеевна женщина симпатичная, но уже немолодая, утратившая свежесть. Она выглядела старше своего мужа и не смотрелась рядом с ним. Нет, не такая женщина Дмитрию Александровичу нужна. Так думала Ася. Она-то знала, какая...
   Поздравления и тосты, музыка и танцы... Ася надеялась, что Дмитрий Александрович пригласит ее на танец, но нет, он весь вечер не отходил от жены. Ася смотрела, как он танцует с ней, и кусала губы. Впрочем, в одиночестве она не оставалась. Мальчишки смотрели на нее как на чудо. Она действительно за один вечер из гадкого утенка превратилась в прекрасного лебедя. Юрка Шлыков пытался за ней ухаживать, но Ася сразу дала понять, что ему ничего не светит. Она просто танцевала с ним, впрочем, как и с другими парнями. Только Сашка ее ни разу не пригласил. У него роман с Тонькой. Да и хрен с ними обоими...
   Родители сначала пили по чуть-чуть – демонстрировали своим отпрыскам культуру поведения за столом. Но чем дальше в лес, тем больше пустых бутылок. Веселье, музыка, праздник тела – как тут не напиться. И Варвара Сергеевна набралась. Сидит, пытается сосредоточиться на салатнице возле своей тарелки, но не получается – взгляд рассеянный, чтобы не сказать глупый. Вот и глаза начинают слипаться, еще немного – и заснет прямо за столом. Но нет, не заснула. Что-то сказала мужу, тот кивнул, поднялся из-за стола, помог подняться ей. Взял под руку, повел на выход. Уходят, наверняка домой...
   Но расстраивалась Ася напрасно. Через полчаса Дмитрий Александрович снова появился, без жены. И сразу же пригласил Асю на медленный танец.
   Она млела и трепетала в его объятиях, тонула в них. Хотелось ласковых слов, но он молчал. И только под конец танца спросил:
   – Тебе не плохо?
   – Нет, хорошо...
   – А я думал с тобой на свежем воздухе постоять.
   – Но свежий воздух мне бы не помешал, – кивнула она...
   – Тогда иди, а я за тобой...
   Он не хотел, чтобы их видели вместе. Значит, он что-то затеял... Ася блаженно улыбнулась. Заговор так заговор. Сейчас она готова была идти вместе с ним на любую авантюру.
   Она вышла из ресторана. Второй час ночи, воздух прохладный, но ей жарко. Жарко от тех чувств, которые распирали ее изнутри.
   Появился Дмитрий Александрович. Но не остановился, прошел мимо. Машина на стоянке метрах в тридцати от парадного входа. Он сел за руль, завел двигатель. Асю взяла оторопь. Неужели он собирается уехать без нее?
   Дмитрий Александрович выехал на дорогу. Да, он уезжает без нее. Помигал ей огоньком поворота и полный вперед. Ася чувствовала себя полной дурой... Но нет, вот машина остановилась. Перед светофором. Зажегся зеленый свет, но она стоит, не двигается. Красный свет, снова зеленый. А машина все стоит...