В 1939 году молодой греческий археолог Спиридон Маринатос на страницах английского научного журнала «Антиквити» высказал гипотезу, согласно которой гибель царства Миноса произошла после взрыва острова-вулкана Санторин. И, как показали последующие исследования, в которых приняли участие не только археологи суши, но и археологи-подводники, вулканологи, сейсмологи, геологи и специалисты по подводной геологии, эта гипотеза блестяще подтвердилась.
Крит, как уже говорилось, был морской державой. Талассократии, владычеству минойцев в Средиземноморье, был нанесен страшный удар, ибо волны-цунами, обрушившиеся на его берега после катастрофического извержения Санторина-Стронгиле и провала центральной его части, вне всякого сомнения, потопили и выбросили на берег флот минойцев. Высота этих волн, видимо, достигала чудовищных размеров. На лежащем в 25 километрах к востоку от Санторина островке Анафи на высоте 250 метров выше уровня моря найден пласт тефры толщиной в пять сантиметров. Эта тефра, видимо, была занесена сюда волной после извержения Стронгиле — и, стало быть, высота волны могла достигать четверти километра! Возможно, что цунами на побережье Крита имели меньшую высоту — но и волн высотой в 20–30 метров достаточно было, чтобы уничтожить флот минойцев и нанести непоправимый ущерб поселениям острова.
Ущерб был нанесен не только побережью Крита. Ведь после взрыва Санторина-Стронгиле на огромную высоту взметнулись десятки миллионов тонн пепла и пемзы. Ветер рассеял их по всей акватории Эгейского моря и даже занес в Северную Африку, Малую Азию и Македонию. Анафи Псара, Кос, Милос, Наксос и другие острова Киклад были покрыты слоем пепла толщиной более десятка сантиметров. Такой же слой пепла выпал и на Крите, в его центральной и восточной частях, наиболее густонаселенных районах острова. Естественно, что этот пепел погубил весь урожай и превратил плодородную землю в пустыню.
Взрыв на Санторине вызвал мощный подземный толчок. Но если в эпицентре сила землетрясения превысила 10 баллов, на Крите она уменьшилась до 7–8 баллов. Минойцы, жившие испокон веков под угрозой землетрясений научились возводить сейсмоустойчивые строения, и эти строения выдержали подземный толчок (сосуды, найденные в кладовых дворцов, стоят вертикально — это значит, что землетрясение не повалило ни здания, ни укрытые в них сосуды). Однако большой ущерб Криту нанесен был не только цунами и вулканическим пеплом, но и взрывной волной, которая пришла на остров вслед за подземным толчком, последовавшим после взрыва Стронгиле.
«При извержении Кракатау грохот взрыва был слышен на площади, равной 1/13 земного шара. Воздушные ударные волны разбили стекла в домах на расстоянии 150 км, а в некоторых случаях были повреждены и старые дома на расстоянии 800 км от Кракатау. Кальдера Санторина площадью 83 кмІ и слой пепла в 30 м на ее обломках — островах Тира, Тирасия, Аспрониси — позволяют думать, что минойское извержение было сильнее и катастрофичнее извержения Кракатау. Значит, на Кикладских островах и на Крите, расположенных в 100–150 км от Санторина, взрывная волна должна была вызвать существенные разрушения. Возможно, что разрушающее действие воздушной волны было даже больше, чем землетрясения, — пишет И. А. Резанов в книге «Атлантида: фантазия или реальность?» — Если минойское извержение Санторина было равно по мощности извержению Кракатау, то грохот взрыва был слышен у Гибралтара, во всей Европе, включая Скандинавию, в Персидском заливе, на побережье Черного моря, в Центральной Африке и даже еще дальше.»
Все эти бедствия подорвали экономику Крита, привели к упадку земледелие, уничтожили минойский флот и, говоря словами Пендлбери, «сломили дух критян». Великая держава стала легкой добычей завоевателей-ахейцев. По всей вероятности, не только Санторин и Кикладские острова и не только минойский Крит пострадали от чудовищного взрыва вулкана Стронгиле. Бедствия обрушились и на соседние земли, где существовала высокоразвитая культура. В первую очередь это относится к Египту и странам «плодородного полумесяца» — Сирии, Палестине и Финикии.
«Язвы египетские» или потопы
Атлантида найдена?
Крит, как уже говорилось, был морской державой. Талассократии, владычеству минойцев в Средиземноморье, был нанесен страшный удар, ибо волны-цунами, обрушившиеся на его берега после катастрофического извержения Санторина-Стронгиле и провала центральной его части, вне всякого сомнения, потопили и выбросили на берег флот минойцев. Высота этих волн, видимо, достигала чудовищных размеров. На лежащем в 25 километрах к востоку от Санторина островке Анафи на высоте 250 метров выше уровня моря найден пласт тефры толщиной в пять сантиметров. Эта тефра, видимо, была занесена сюда волной после извержения Стронгиле — и, стало быть, высота волны могла достигать четверти километра! Возможно, что цунами на побережье Крита имели меньшую высоту — но и волн высотой в 20–30 метров достаточно было, чтобы уничтожить флот минойцев и нанести непоправимый ущерб поселениям острова.
Ущерб был нанесен не только побережью Крита. Ведь после взрыва Санторина-Стронгиле на огромную высоту взметнулись десятки миллионов тонн пепла и пемзы. Ветер рассеял их по всей акватории Эгейского моря и даже занес в Северную Африку, Малую Азию и Македонию. Анафи Псара, Кос, Милос, Наксос и другие острова Киклад были покрыты слоем пепла толщиной более десятка сантиметров. Такой же слой пепла выпал и на Крите, в его центральной и восточной частях, наиболее густонаселенных районах острова. Естественно, что этот пепел погубил весь урожай и превратил плодородную землю в пустыню.
Взрыв на Санторине вызвал мощный подземный толчок. Но если в эпицентре сила землетрясения превысила 10 баллов, на Крите она уменьшилась до 7–8 баллов. Минойцы, жившие испокон веков под угрозой землетрясений научились возводить сейсмоустойчивые строения, и эти строения выдержали подземный толчок (сосуды, найденные в кладовых дворцов, стоят вертикально — это значит, что землетрясение не повалило ни здания, ни укрытые в них сосуды). Однако большой ущерб Криту нанесен был не только цунами и вулканическим пеплом, но и взрывной волной, которая пришла на остров вслед за подземным толчком, последовавшим после взрыва Стронгиле.
«При извержении Кракатау грохот взрыва был слышен на площади, равной 1/13 земного шара. Воздушные ударные волны разбили стекла в домах на расстоянии 150 км, а в некоторых случаях были повреждены и старые дома на расстоянии 800 км от Кракатау. Кальдера Санторина площадью 83 кмІ и слой пепла в 30 м на ее обломках — островах Тира, Тирасия, Аспрониси — позволяют думать, что минойское извержение было сильнее и катастрофичнее извержения Кракатау. Значит, на Кикладских островах и на Крите, расположенных в 100–150 км от Санторина, взрывная волна должна была вызвать существенные разрушения. Возможно, что разрушающее действие воздушной волны было даже больше, чем землетрясения, — пишет И. А. Резанов в книге «Атлантида: фантазия или реальность?» — Если минойское извержение Санторина было равно по мощности извержению Кракатау, то грохот взрыва был слышен у Гибралтара, во всей Европе, включая Скандинавию, в Персидском заливе, на побережье Черного моря, в Центральной Африке и даже еще дальше.»
Все эти бедствия подорвали экономику Крита, привели к упадку земледелие, уничтожили минойский флот и, говоря словами Пендлбери, «сломили дух критян». Великая держава стала легкой добычей завоевателей-ахейцев. По всей вероятности, не только Санторин и Кикладские острова и не только минойский Крит пострадали от чудовищного взрыва вулкана Стронгиле. Бедствия обрушились и на соседние земли, где существовала высокоразвитая культура. В первую очередь это относится к Египту и странам «плодородного полумесяца» — Сирии, Палестине и Финикии.
Карта эпицентров неглубоких землетрясений в Эгейском бассейне за период с 1901 по 1955 год.
Линии показывают направление разломов, складок и других геологических структур. Цифры обозначают класс землетрясения.
«Язвы египетские» или потопы
Академик Авраам Сергеевич Норов в своих «Исследованиях об Атлантиде», цитируя многие арабские и древнегреческие источники, ссылается и на труд арабского географа ибн Якута, в котором приводились сведения по истории Северной Африки и Египта: «По истечении рода фараонов царями Египта были дети Далуки. Из них особенно замечательны Дарокут бен Малтес и Раметрах. Эти два царя были одарены умом проницательным, необыкновенною телесною силой и притом обладали большими познаниями в магии. Когда греки вторглись в их владения, египетские цари, вознамерившись избегнуть их владычества, предприняли соединить Западный океан с морем Средиземным. При исполнении этого предприятия море потопило многие обитаемые земли и могущественные царства и пролилось даже на Сирию и Грецию».
Царствовал Дарокут, согласно арабскому географу, за четыреста лет до Навуходоносора, упоминающегося в Библии (и, как показали раскопки Вавилона, лица вполне реального, жившего примерно за 1020 лет до н. э.). Поэтому вторжение океана, предполагал Норов, должно было произойти около 1450 года до н. э. И, задавался далее вопросом Норов, «таковое наводнение не совпадает ли с потопом Девкалиона, который обыкновенно относят к 1520 г. до Р. X.?» (то есть к 1520 году до н. э.).
Датировка академика Норова с удивительной точностью совпадает с датой катастрофического извержения вулкана Санторин. Потоп же Девкалиона, о котором говорят античные мифы, по мнению многих современных исследователей, — это отголосок гибели Стронгиле, сопровождавшейся нашествием волн-цунами. Другие ученые связывают санторинскую катастрофу с потопом, произошедшим в правление царя Беотии Огигеса.
«Многие античные авторы, — пишет Н. Ф. Жиров в книге «Атлантида», — утверждают о всеобщности этого потопа и сообщают некоторые интересные подробности. Так, по легенде, передаваемой в разных вариантах Филокором и Евсевием, после Огигесова потопа Аттика была необитаема от 190 до 270 лет. Римский же писатель Варрон (116—27 гг. до н. э.) сообщал, что во время этого потопа планета Венера изменила свой цвет, величину и форму, в течение девяти месяцев царила ночь, и в это же время действовали все вулканы Эгейского моря.»
По мнению советского геолога И. А. Резанова, сведения, содержащиеся в мифах и сказаниях об Огигесовом потопе, напоминают извержение Санторина: во время потопа действовали все вулканы Эгейского моря; пепловая туча надолго превратила день в ночь; Аттика могла стать необитаемой из-за того, что ее поля и луга покрыл вулканический пепел, а «указанием на то, что в мифе об этом потопе идет речь о минойском извержении Санторина, служит одновременность наступления волн Эгейского моря, вулканических извержений «пеплопада».
Греческий археолог Ангелос Галанопулос полагает, что мифы об Огигесовом и Девкалионовом потопах, видимо, повествуют об одном и том же событии, и событие это — катастрофический взрыв Санторина-Стронгиле. Вот что пишут Галанопулос и его соавтор Э. Бэкон в книге «Атлантида. За легендой — истина»: «По данным А. Стажеритеса, Девкалион родился в 1573 году до нашей эры и вступил на престол в 1541 году до нашей эры, в то время как Девкалионов потоп произошел в 1529 году до нашей эры. Великовский отмечает, что по свидетельству Сета Кальвиция, Девкалионов потоп был в 1516 году до нашей эры, однако Кристофер Гельвеций утверждает, что это случилось в 1511 году до нашей эры. Таким образом, многие источники указывают, что Девкалионов потоп произошел в то же самое время, когда взорвался Санторин и возникшие в результате этого гигантские цунами опустошили берега Восточного Средиземноморья». Галанопулос и Бэкон отмечают совпадение по времени этого события с исходом плененных израильтян из Египта, о котором повествует Библия. Чудесное совпадение беглецов и гибель преследовавшего их войска фараона Галанопулос и Бэкон также пытаются объяснить вполне реальными причинами, порожденными санторинской катастрофой.
«И пошли сыны Израилевы среди моря по суше; и воды же были им стеною по правую и по левую сторону», повествует стих 22-й главы 14-й библейского «Исхода». Цунами, как правило, предшествует мощный отлив морских вод, обнажающих обширные пространства. (Так, во время извержения 1650 года на Санторине перед нашествием цунами море отхлынуло, обнажив развалины древних городов возле юго-восточного побережья Тиры.) Современные исследователи Библии полагают, что израильтяне пересекали «посуху» не Красное море, а «Море тростников» — пресноводную лагуну или озеро к востоку от дельты Нила. «Если принять эту точку зрения и если исход израильтян из Египта действительно произошел во время Девкалионова потопа, гибель египетской армии вполне можно объяснить одним из побочных последствий цунами, вызванных провалом центральной части Санторина, — пишут Галанопулос и Бэкон. — После взрыва в центре Санторина образовалась огромная кальдера, море устремилось в нее, чтобы заполнить гигантскую котловину, нынешнюю бухту Тиры, и воды отхлынули от берегов Восточного Средиземноморья. Когда воды отступили, коса, отделявшая лагуну от моря, естественно расширилась, «щель» на какое-то время перестала существовать, и лагуна оказалась полностью изолированной от моря. Очевидно, воспользовавшись этим, израильтяне смогли переправиться через лагуну, вернее, пройти по внезапно образовавшемуся перешейку.»
А вслед за тем на преследователей-египтян обрушилась гигантская волна-цунами, обычно приходящая через десять — тридцать минут после того, как отхлынувшее море обнажает дно. «Погнались египтяне, и вошли за ними в середину моря все кони фараона, колесницы его и всадники его», — говорится об этом в Библии, — и нашли свою погибель в волнах-цунами.
Правда, такая трактовка библейских событий вызывает сильные сомнения. Тем более, что в стихе, предшествующем стиху 22-му, который говорит о «сынах Израилевых», идущих среди моря по суше, прямо сказано: «Гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды». То есть не отлив, предшествующий цунами, а работа сильного ветра была причиной превращения «моря в сушу». Точно так же перемена направления ветра могла привести к штормовому нагону вод, которые уничтожили войско фараона.
Зато в другом источнике, восходящем к глубокой древности, мы находим упоминание об огромных волнах, обрушившихся на берега Восточного Средиземноморья, — и это, по всей видимости, были цунами, порожденные провалом в центральной части Санторина-Стронгиле. Источник этот — глиняные таблички, покрытые клиновидными знаками письменности Угарита.
Открытие легендарного города Угарит было сделано в 20-х годах нашего века. Житель захолустной сирийской деревушки Рас-Шамра совершенно случайно обнаружил подземный склеп. Узнав об этом, археологи начали раскопки, приведшие к открытию древнего прославленного города Угарита и, главное, богатейшего письменного архива. Среди текстов этого клинописного архива есть один, повествующий о нашествии гигантской волны на побережье Сирии, которая нанесла неисчислимые бедствия и самому городу Угарит. Вероятней всего, это была волна-цунами, пришедшая от Санторина.
Исходу израильтян из Египта предшествовали «десять язв египетских», посланные Яхве, причем девятой из них названа «тьма египетская», длившаяся три дня. Общеизвестно, что после извержения вулкана в атмосферу попадает огромное количество пепла, а после крупных катастроф «тьмою» становится день (вспомним, что пепел вулкана Тамбора превращал «день в ночь» на протяжении трех суток). Так что в библейском сказании о «тьме египетской» нет ничего сверхъестественного. Один из крупнейших микенологов мира профессор Дж. Беннет не так давно высказал мнение, что и остальные девять «язв египетских» являются следствием взрыва Стронгиле: это и «вода, превращенная в кровь», и «грозы и град», и «тучи мух», и «нарывы и гнойники», и «моровая язва», и «вши на людях и на животных» и т. д. Так это или не так, покажут будущие исследования. Однако несомненно, что санторинская катастрофа должна была отразиться — пусть сквозь призму мифа и фантазии — в преданиях и мифах древних греков, сначала ахейцев, а затем классических» эллинов.
Крит фигурировал во многих античных мифах и легендах, миф о царе Миносе и Минотавре, как показали раскопки, отражал реальные события: зависимость ахейской Греции от Крита, а затем победу эллинов над великой морской державой. В числе подвигов, совершенных Гераклом, есть и одоление Критского быка, изрыгавшего пламя: весьма вероятно, что это не только отражение победы греков в борьбе с критянами, но и катастрофы, постигшей Крит. Более реалистично отображает ее античный миф о Тале, или Талосе, медном великане, подаренном Зевсом своему сыну Миносу для охраны острова Крит. Трижды в день обходил Талос остров, швыряя огромные камни в чужеземцев, решивших приблизиться к его берегам. Если же они все-таки осмеливались высадиться на берег, Талос прыгал в огонь, докрасна раскалял свое медное тело и губил чужеземцев в своих объятиях; и только аргонавтам благодаря волшебнице Медее удалось умертвить великана.
Некоторые исследователи возводят античный миф об огнедышащем чудовище Тифоне и фрагменты из «Войны титанов» Гесиода к «рассказу оставшихся в живых свидетелей катастрофы», постигшей Крит и Санторин. Но здесь мы также находимся на зыбкой почве догадок и предположений. Зато в описании Атлантиды и ее гибели, данном Платоном, можно увидеть четкие параллели в событиях, происходивших на острове Санторин и Крите в середине II тысячелетия до н. э.
Царствовал Дарокут, согласно арабскому географу, за четыреста лет до Навуходоносора, упоминающегося в Библии (и, как показали раскопки Вавилона, лица вполне реального, жившего примерно за 1020 лет до н. э.). Поэтому вторжение океана, предполагал Норов, должно было произойти около 1450 года до н. э. И, задавался далее вопросом Норов, «таковое наводнение не совпадает ли с потопом Девкалиона, который обыкновенно относят к 1520 г. до Р. X.?» (то есть к 1520 году до н. э.).
Датировка академика Норова с удивительной точностью совпадает с датой катастрофического извержения вулкана Санторин. Потоп же Девкалиона, о котором говорят античные мифы, по мнению многих современных исследователей, — это отголосок гибели Стронгиле, сопровождавшейся нашествием волн-цунами. Другие ученые связывают санторинскую катастрофу с потопом, произошедшим в правление царя Беотии Огигеса.
«Многие античные авторы, — пишет Н. Ф. Жиров в книге «Атлантида», — утверждают о всеобщности этого потопа и сообщают некоторые интересные подробности. Так, по легенде, передаваемой в разных вариантах Филокором и Евсевием, после Огигесова потопа Аттика была необитаема от 190 до 270 лет. Римский же писатель Варрон (116—27 гг. до н. э.) сообщал, что во время этого потопа планета Венера изменила свой цвет, величину и форму, в течение девяти месяцев царила ночь, и в это же время действовали все вулканы Эгейского моря.»
По мнению советского геолога И. А. Резанова, сведения, содержащиеся в мифах и сказаниях об Огигесовом потопе, напоминают извержение Санторина: во время потопа действовали все вулканы Эгейского моря; пепловая туча надолго превратила день в ночь; Аттика могла стать необитаемой из-за того, что ее поля и луга покрыл вулканический пепел, а «указанием на то, что в мифе об этом потопе идет речь о минойском извержении Санторина, служит одновременность наступления волн Эгейского моря, вулканических извержений «пеплопада».
Греческий археолог Ангелос Галанопулос полагает, что мифы об Огигесовом и Девкалионовом потопах, видимо, повествуют об одном и том же событии, и событие это — катастрофический взрыв Санторина-Стронгиле. Вот что пишут Галанопулос и его соавтор Э. Бэкон в книге «Атлантида. За легендой — истина»: «По данным А. Стажеритеса, Девкалион родился в 1573 году до нашей эры и вступил на престол в 1541 году до нашей эры, в то время как Девкалионов потоп произошел в 1529 году до нашей эры. Великовский отмечает, что по свидетельству Сета Кальвиция, Девкалионов потоп был в 1516 году до нашей эры, однако Кристофер Гельвеций утверждает, что это случилось в 1511 году до нашей эры. Таким образом, многие источники указывают, что Девкалионов потоп произошел в то же самое время, когда взорвался Санторин и возникшие в результате этого гигантские цунами опустошили берега Восточного Средиземноморья». Галанопулос и Бэкон отмечают совпадение по времени этого события с исходом плененных израильтян из Египта, о котором повествует Библия. Чудесное совпадение беглецов и гибель преследовавшего их войска фараона Галанопулос и Бэкон также пытаются объяснить вполне реальными причинами, порожденными санторинской катастрофой.
«И пошли сыны Израилевы среди моря по суше; и воды же были им стеною по правую и по левую сторону», повествует стих 22-й главы 14-й библейского «Исхода». Цунами, как правило, предшествует мощный отлив морских вод, обнажающих обширные пространства. (Так, во время извержения 1650 года на Санторине перед нашествием цунами море отхлынуло, обнажив развалины древних городов возле юго-восточного побережья Тиры.) Современные исследователи Библии полагают, что израильтяне пересекали «посуху» не Красное море, а «Море тростников» — пресноводную лагуну или озеро к востоку от дельты Нила. «Если принять эту точку зрения и если исход израильтян из Египта действительно произошел во время Девкалионова потопа, гибель египетской армии вполне можно объяснить одним из побочных последствий цунами, вызванных провалом центральной части Санторина, — пишут Галанопулос и Бэкон. — После взрыва в центре Санторина образовалась огромная кальдера, море устремилось в нее, чтобы заполнить гигантскую котловину, нынешнюю бухту Тиры, и воды отхлынули от берегов Восточного Средиземноморья. Когда воды отступили, коса, отделявшая лагуну от моря, естественно расширилась, «щель» на какое-то время перестала существовать, и лагуна оказалась полностью изолированной от моря. Очевидно, воспользовавшись этим, израильтяне смогли переправиться через лагуну, вернее, пройти по внезапно образовавшемуся перешейку.»
А вслед за тем на преследователей-египтян обрушилась гигантская волна-цунами, обычно приходящая через десять — тридцать минут после того, как отхлынувшее море обнажает дно. «Погнались египтяне, и вошли за ними в середину моря все кони фараона, колесницы его и всадники его», — говорится об этом в Библии, — и нашли свою погибель в волнах-цунами.
Правда, такая трактовка библейских событий вызывает сильные сомнения. Тем более, что в стихе, предшествующем стиху 22-му, который говорит о «сынах Израилевых», идущих среди моря по суше, прямо сказано: «Гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды». То есть не отлив, предшествующий цунами, а работа сильного ветра была причиной превращения «моря в сушу». Точно так же перемена направления ветра могла привести к штормовому нагону вод, которые уничтожили войско фараона.
Зато в другом источнике, восходящем к глубокой древности, мы находим упоминание об огромных волнах, обрушившихся на берега Восточного Средиземноморья, — и это, по всей видимости, были цунами, порожденные провалом в центральной части Санторина-Стронгиле. Источник этот — глиняные таблички, покрытые клиновидными знаками письменности Угарита.
Открытие легендарного города Угарит было сделано в 20-х годах нашего века. Житель захолустной сирийской деревушки Рас-Шамра совершенно случайно обнаружил подземный склеп. Узнав об этом, археологи начали раскопки, приведшие к открытию древнего прославленного города Угарита и, главное, богатейшего письменного архива. Среди текстов этого клинописного архива есть один, повествующий о нашествии гигантской волны на побережье Сирии, которая нанесла неисчислимые бедствия и самому городу Угарит. Вероятней всего, это была волна-цунами, пришедшая от Санторина.
Исходу израильтян из Египта предшествовали «десять язв египетских», посланные Яхве, причем девятой из них названа «тьма египетская», длившаяся три дня. Общеизвестно, что после извержения вулкана в атмосферу попадает огромное количество пепла, а после крупных катастроф «тьмою» становится день (вспомним, что пепел вулкана Тамбора превращал «день в ночь» на протяжении трех суток). Так что в библейском сказании о «тьме египетской» нет ничего сверхъестественного. Один из крупнейших микенологов мира профессор Дж. Беннет не так давно высказал мнение, что и остальные девять «язв египетских» являются следствием взрыва Стронгиле: это и «вода, превращенная в кровь», и «грозы и град», и «тучи мух», и «нарывы и гнойники», и «моровая язва», и «вши на людях и на животных» и т. д. Так это или не так, покажут будущие исследования. Однако несомненно, что санторинская катастрофа должна была отразиться — пусть сквозь призму мифа и фантазии — в преданиях и мифах древних греков, сначала ахейцев, а затем классических» эллинов.
Крит фигурировал во многих античных мифах и легендах, миф о царе Миносе и Минотавре, как показали раскопки, отражал реальные события: зависимость ахейской Греции от Крита, а затем победу эллинов над великой морской державой. В числе подвигов, совершенных Гераклом, есть и одоление Критского быка, изрыгавшего пламя: весьма вероятно, что это не только отражение победы греков в борьбе с критянами, но и катастрофы, постигшей Крит. Более реалистично отображает ее античный миф о Тале, или Талосе, медном великане, подаренном Зевсом своему сыну Миносу для охраны острова Крит. Трижды в день обходил Талос остров, швыряя огромные камни в чужеземцев, решивших приблизиться к его берегам. Если же они все-таки осмеливались высадиться на берег, Талос прыгал в огонь, докрасна раскалял свое медное тело и губил чужеземцев в своих объятиях; и только аргонавтам благодаря волшебнице Медее удалось умертвить великана.
Некоторые исследователи возводят античный миф об огнедышащем чудовище Тифоне и фрагменты из «Войны титанов» Гесиода к «рассказу оставшихся в живых свидетелей катастрофы», постигшей Крит и Санторин. Но здесь мы также находимся на зыбкой почве догадок и предположений. Зато в описании Атлантиды и ее гибели, данном Платоном, можно увидеть четкие параллели в событиях, происходивших на острове Санторин и Крите в середине II тысячелетия до н. э.
Атлантида найдена?
Первым, кто пытался отождествлять платоновскую Атлантиду с островом Санторин, был французский исследователь Л. Фижье. Его работа увидела свет в 1872 году. Но прошло почти столетие, прежде чем удалось найти убедительные доказательства в пользу тождества Санторина и Атлантиды
Держава Крита была соперницей греков-ахейцев — так же, как платоновская Атлантида была врагом праафинян. И Крит, и Атлантида имели теократический строй, их могущество основывалось на мощном флоте. Минойские критяне и платоновские атланты почитали священного быка. Цари Атлантиды облачались в темно-синие одеяния. «Судя по фрескам Кносса, синий цвет был цветом царских одеяний», — свидетельствует профессор Дж. Беннет. Список подобных параллелей можно было бы продолжить, однако уже из вышеприведенного ясно, сколь много «критского» внес Платон в свое описание Атлантиды, расположенной, как и Крит, на острове.
Но был ли именно Крит метрополией островной державы минойцев? До раскопок на Санторине ни у кого не вызывал сомнения вывод, сделанный еще в начале века Артуром Эвансом: в борьбе городов-государств минойского Крита верх одержал город Кносс, он и был резиденцией верховного владыки, царя-жреца. Однако после проведенных на Тире исследований — как на суше, так и под водой — стало ясно, что остров-вулкан Стронгиле имел многотысячное население и его столица могла соперничать с самыми крупными городами-государствами Крита.
«Минойское государство III–II тысячелетия до н. э. занимало весь бассейн Эгейского моря, — пишет Аво Тийтс в статье «По следам Санторинской катастрофы», опубликованной в 21-м выпуске альманаха «На суше и на море». — Где находилась столица Минойского государства, пока неизвестно. Найденный на Тире город не уступает по размерам и пышности Кноссу — центру острова Крит. Санторинский вулканический массив был удивительно удачно приспособлен для создания там неприступной военной крепости, поэтому именно на Тире было целесообразнее всего держать военный флот на случай нападения врагов и для того, чтобы распространять свою власть на отдаленные территории Средиземноморья, например, в Италии, Сицилии и на Липарских островах, которые, по-видимому, лишь частично и недолго подчинялись минойцам.»
На одной из фресок, открытых в порту Кносса, есть изображение символического «моря» в виде двух плоских цилиндров. Меньший цилиндр покоится на большем. По мнению Спиридона Маринатоса, посвятившего жизнь исследованию минойской цивилизации, это символическое изображение «царства двух островов»: большого — Крита и малого — Санторина. И этому «царству двух островов» отвечают Царский город и Древняя метрополия платоновской Атлантиды.
Польский астроном Людвиг Зайдлер, отмечая в своей книге «Атлантида» (русский перевод ее вышел в 1966 году), что бог морей Посейдон неизменно изображается со своим атрибутом — трезубцем, давал такую интерпретацию этого атрибута: трезубец являлся символом трехглавой вершины острова, возвышавшейся над водой. «Этот трезубец был виден издалека и представлял собой ориентир для судов в океане. Он-то и стал символом Атлантиды.»
Если обратиться к древнейшим иероглифическим системам письма, то среди знаков-рисунков можно увидеть и символ «горы». В древнекитайском, хеттском, шумерском иероглифическом письме гора изображается в виде трезубца. «Мнение Зайдлера о том, что издали рельеф Атлантиды напоминал торчащий из моря трезубец, заслуживает внимания, — отмечал И. А. Резанов в своей книге, посвященной «санторинскому адресу» Атлантиды. — Ведь Атлантида располагалась в пределах вулканической кальдеры. От Платона мы знаем, что остров окружали высокие горы с крутыми обрывами, обращении к морю. Издали, например, с Крита, контуры этой «улканической постройки могли представляться в виде трех т0рчаш, их над водой вершин. Аналогичным образом выглядел остров и с противоположной стороны, если плыть к нему с севера из Аттики или с Кикладских островов. Появление над горизонтом трехглавого острова говорило мореплавателям, что они приближаются к столице властителей моря.»
Мы можем пока лишь в общих чертах восстановить былой облик столицы острова-вулкана Стронгиле, да и конфигурацию самого острова, уничтоженного катастрофическим взрывом. Однако эта реконструкция, по мнению ее автора, Ангелоса Галанопулоса, дает картину, подобную той, что нарисовал Платон, описывая Древнюю метрополию атлантов.
Хотя Платон нигде не говорит, что метрополия атлантов находилась на вулкане, Галанопулос считает, что по его описанию она представляет собой небольшой вулканический остров в период длительного бездействия его вулканов. «Он утверждает, что акрополь стоял на невысоком холме в центре острова, рядом с плодородной долиной, лучшей в мире, по его словам, а общеизвестно, что самые плодородные почвы — вулканические, выветренные за период длительного бездействия вулкана. Кроме того, описывая дома атлантов, он говорит о белых, красных и черных камнях, из которых они были сложены. Красные и особенно черные камни весьма характерны для районов вулканической деятельности, а на Тире, самом большом острове группы Санторина и самой большой уцелевшей части Санторина-Стронгиле, типичные красные, черные и белые скалы, причем последние представляют собой белый известняк, встречающийся у горы Пророк Илия, первоначально довулканического острова, вокруг которого образовался весь вулканический комплекс.»
Платор говорит о холодных и горячих источниках Атлантиды. Теплые источники есть только в районах, где проявляется вулканическая активность (достаточно вспомнить гейзеры Исландии или нашу Камчатку с ее горячими ключами). Это еще одно свидетельство в пользу того, что платоновская Атлантида находилась в вулканической местности.
«Сорок с лишним лет назад профессор Ион Триккалинос (до недавних пор президент Афинской академии, но в то время — ассистент Геологической лаборатории) создал рельефный макет кальдеры Санторина, — пишут Галанопулос и Бэкон в книге «Атлантида. За легендой — истина». — На этом макете можно без труда различить следы гаваней Древней метрополии и канала, соединявшего их с открытым морем. Остатки гаваней отчетливо видны между Неа-Каймени и городом Фера, а особенно между Палеа-Каймени и Неа-Каймени, где ясно выделяется круглая форма центральной гавани. Если воображаемый рисунок метрополии Атлантиды, как ее описывал Платон, наложить на графическую карту Санторина в том же масштабе и сравнить этот рисунок с рельефным макетом, сразу становится очевидным, что следы каналов на дне кальдеры такой же ширины, как и водные кольца, описанные Платоном, и находятся они точно на таком же расстоянии от центрального здания, на каком находились эти водные кольца от холма, где стоял храм Посейдона… Кроме того, подводные долины, расположенные между Тирой и Тирасией, по своей длине точно соответствуют длине каналов, соединявших когда, то внутреннюю гавань Древней метрополии с морем.»
Если Древняя метрополия — это Санторин-Стронгиле, то Царский город, по мнению Галанопулоса, несомненно находился на острове Крит. «По описанию особенностей и формы равнины, окружавшей Царский город, она обладала всеми геологическими характеристиками массива, образовавшего в третичный период центральную часть Крита. Этот массив находится в середине острова и окружен горами, спускающимися к морю, горами, по всем описаниям Платона похожими на те, которые окружали равнину Царского города… Если взять равнину Мессара, она очень похожа на равнину Царского города: такая же продолговатая и ровная, расположена на южной оконечности острова и защищена от северных ветров. Короче говоря, по всем характеристикам» она, насколько это вообще возможно, соответствует равнине Царского города.»
Катастрофическое извержение Санторина-Стронгиле уничтожило Древнюю метрополию и нанесло смертельный удар Царскому городу на острове Крит. Мощь великой морской державы, враждовавшей с греками-ахейцами, была подорвана, флот минойцев уничтожен цунами. И хотя, отмечает Галанопулос, мы пока не можем полностью отождествить катастрофу на Санторине-Стронгиле с погружением в море Атлантиды, аналогии очень уж велики, особенно между Древней метрополией атлантов и Санторином. «И поскольку окончательно установлено, что Санторин был минойским островом, что Минойское государство пострадало от страшной катастрофы как раз во время гибели Санторина, тождество Атлантиды с минойским Критом становится настолько очевидным, что не требует дальнейших доказательств, — подводят итоги своих исследований А. Г. Галанопулос и Э. Бэкон. — Отныне Атлантида и минойский Крит сливаются воедино, и вырисовывается картина богатого и могущественного государства: теоретически — древней теократии под властью царя-жреца, а на практике — государства процветающей высшей буржуазии; представители ее развлекались спортом и зрелищами, щекочущими нервы, носили роскошные и элегантные одеяния, пользовались прекрасными сосудами самых фантастически форм и раскраски и наслаждались, по-видимому, неограниченной свободой отношений при равенстве полов, столь редкостном в те древние времена; поразительная, уже «усталая» цивилизация, околдовывающая, утонченная, радостно-восхитительная и… обреченная.»
В последние годы ряды сторонников «санторинско-критского» адреса Атлантиды пополнились таким авторитетом, как всемирно известный исследователь Мирового океане Жак-Ив Кусто. В книге «В поисках Атлантиды», написанной в соавторстве с И. Паккале, он говорит о том, что морская держава Крита, «детище Посейдона, стадо владыкой всего Восточного Средиземноморья. Оно основало колонии на греческом полуострове, в Малой Азии, в Египте и даже в более отдаленных районах. Афины дали сигнал к мятежу против него: Афина бросила вызов Посейдону и одержала верх. Гигантский геологический катаклизм довершил разорение Крита. Началось извержение вулкана Санторин, а когда тот взорвался, то породил гигантскую приливную волну высотой в несколько десятков метров, которая пронеслась по всему Восточному Средиземноморью. Выпавший густым слоем пепел уничтожил сельскохозяйственные культуры. С минойской цивилизацией было покончено».
Мы не будем излагать доводы Кусто в пользу «санторинско-критской гипотезы» — они достаточно хорошо и полно изложены самим автором в названной выше книге, русский перевод которой выходит в издательстве «Мысль».
Таким образом, Галанопулос, Бэкон, Резанов и целый ряд других исследователей вслед за ними считают, что рассказ Платона об Атлантиде — это не плод фантазии автора и не передача изустной легенды, а историческое свидетельство, документ, говорящий о катастрофе в Эгейском море, повлекшей гибель Санторина-Стронгиле и приведшей к упадку минойской цивилизации острова Крит. Однако есть сильные сомнения в том, чтобы считать «Диалоги» Платона столь же достоверным источником, как, например, «Историю» Геродота или «Географию» Страбона. Вероятней всего другое: в рассказ об Атлантиде вкраплены подлинные исторические сведения, хотя нельзя «один к одному» трактовать каждое высказывание в «Критии» и «Тимее» и давать ему подкрепленное фактами геологии, вулканологии, археологии объяснение. Видимо, платоновскую Атлантиду надо вписать в более широкий контекст событий, происходивших во II тысячелетии до н. э. в Средиземноморье, а не только в районе Эгеиды. Но об этом речь пойдет в следующей части, посвященной «атлантидам Средиземного моря».
Держава Крита была соперницей греков-ахейцев — так же, как платоновская Атлантида была врагом праафинян. И Крит, и Атлантида имели теократический строй, их могущество основывалось на мощном флоте. Минойские критяне и платоновские атланты почитали священного быка. Цари Атлантиды облачались в темно-синие одеяния. «Судя по фрескам Кносса, синий цвет был цветом царских одеяний», — свидетельствует профессор Дж. Беннет. Список подобных параллелей можно было бы продолжить, однако уже из вышеприведенного ясно, сколь много «критского» внес Платон в свое описание Атлантиды, расположенной, как и Крит, на острове.
Но был ли именно Крит метрополией островной державы минойцев? До раскопок на Санторине ни у кого не вызывал сомнения вывод, сделанный еще в начале века Артуром Эвансом: в борьбе городов-государств минойского Крита верх одержал город Кносс, он и был резиденцией верховного владыки, царя-жреца. Однако после проведенных на Тире исследований — как на суше, так и под водой — стало ясно, что остров-вулкан Стронгиле имел многотысячное население и его столица могла соперничать с самыми крупными городами-государствами Крита.
«Минойское государство III–II тысячелетия до н. э. занимало весь бассейн Эгейского моря, — пишет Аво Тийтс в статье «По следам Санторинской катастрофы», опубликованной в 21-м выпуске альманаха «На суше и на море». — Где находилась столица Минойского государства, пока неизвестно. Найденный на Тире город не уступает по размерам и пышности Кноссу — центру острова Крит. Санторинский вулканический массив был удивительно удачно приспособлен для создания там неприступной военной крепости, поэтому именно на Тире было целесообразнее всего держать военный флот на случай нападения врагов и для того, чтобы распространять свою власть на отдаленные территории Средиземноморья, например, в Италии, Сицилии и на Липарских островах, которые, по-видимому, лишь частично и недолго подчинялись минойцам.»
На одной из фресок, открытых в порту Кносса, есть изображение символического «моря» в виде двух плоских цилиндров. Меньший цилиндр покоится на большем. По мнению Спиридона Маринатоса, посвятившего жизнь исследованию минойской цивилизации, это символическое изображение «царства двух островов»: большого — Крита и малого — Санторина. И этому «царству двух островов» отвечают Царский город и Древняя метрополия платоновской Атлантиды.
Польский астроном Людвиг Зайдлер, отмечая в своей книге «Атлантида» (русский перевод ее вышел в 1966 году), что бог морей Посейдон неизменно изображается со своим атрибутом — трезубцем, давал такую интерпретацию этого атрибута: трезубец являлся символом трехглавой вершины острова, возвышавшейся над водой. «Этот трезубец был виден издалека и представлял собой ориентир для судов в океане. Он-то и стал символом Атлантиды.»
Если обратиться к древнейшим иероглифическим системам письма, то среди знаков-рисунков можно увидеть и символ «горы». В древнекитайском, хеттском, шумерском иероглифическом письме гора изображается в виде трезубца. «Мнение Зайдлера о том, что издали рельеф Атлантиды напоминал торчащий из моря трезубец, заслуживает внимания, — отмечал И. А. Резанов в своей книге, посвященной «санторинскому адресу» Атлантиды. — Ведь Атлантида располагалась в пределах вулканической кальдеры. От Платона мы знаем, что остров окружали высокие горы с крутыми обрывами, обращении к морю. Издали, например, с Крита, контуры этой «улканической постройки могли представляться в виде трех т0рчаш, их над водой вершин. Аналогичным образом выглядел остров и с противоположной стороны, если плыть к нему с севера из Аттики или с Кикладских островов. Появление над горизонтом трехглавого острова говорило мореплавателям, что они приближаются к столице властителей моря.»
Мы можем пока лишь в общих чертах восстановить былой облик столицы острова-вулкана Стронгиле, да и конфигурацию самого острова, уничтоженного катастрофическим взрывом. Однако эта реконструкция, по мнению ее автора, Ангелоса Галанопулоса, дает картину, подобную той, что нарисовал Платон, описывая Древнюю метрополию атлантов.
Хотя Платон нигде не говорит, что метрополия атлантов находилась на вулкане, Галанопулос считает, что по его описанию она представляет собой небольшой вулканический остров в период длительного бездействия его вулканов. «Он утверждает, что акрополь стоял на невысоком холме в центре острова, рядом с плодородной долиной, лучшей в мире, по его словам, а общеизвестно, что самые плодородные почвы — вулканические, выветренные за период длительного бездействия вулкана. Кроме того, описывая дома атлантов, он говорит о белых, красных и черных камнях, из которых они были сложены. Красные и особенно черные камни весьма характерны для районов вулканической деятельности, а на Тире, самом большом острове группы Санторина и самой большой уцелевшей части Санторина-Стронгиле, типичные красные, черные и белые скалы, причем последние представляют собой белый известняк, встречающийся у горы Пророк Илия, первоначально довулканического острова, вокруг которого образовался весь вулканический комплекс.»
Платор говорит о холодных и горячих источниках Атлантиды. Теплые источники есть только в районах, где проявляется вулканическая активность (достаточно вспомнить гейзеры Исландии или нашу Камчатку с ее горячими ключами). Это еще одно свидетельство в пользу того, что платоновская Атлантида находилась в вулканической местности.
«Сорок с лишним лет назад профессор Ион Триккалинос (до недавних пор президент Афинской академии, но в то время — ассистент Геологической лаборатории) создал рельефный макет кальдеры Санторина, — пишут Галанопулос и Бэкон в книге «Атлантида. За легендой — истина». — На этом макете можно без труда различить следы гаваней Древней метрополии и канала, соединявшего их с открытым морем. Остатки гаваней отчетливо видны между Неа-Каймени и городом Фера, а особенно между Палеа-Каймени и Неа-Каймени, где ясно выделяется круглая форма центральной гавани. Если воображаемый рисунок метрополии Атлантиды, как ее описывал Платон, наложить на графическую карту Санторина в том же масштабе и сравнить этот рисунок с рельефным макетом, сразу становится очевидным, что следы каналов на дне кальдеры такой же ширины, как и водные кольца, описанные Платоном, и находятся они точно на таком же расстоянии от центрального здания, на каком находились эти водные кольца от холма, где стоял храм Посейдона… Кроме того, подводные долины, расположенные между Тирой и Тирасией, по своей длине точно соответствуют длине каналов, соединявших когда, то внутреннюю гавань Древней метрополии с морем.»
Если Древняя метрополия — это Санторин-Стронгиле, то Царский город, по мнению Галанопулоса, несомненно находился на острове Крит. «По описанию особенностей и формы равнины, окружавшей Царский город, она обладала всеми геологическими характеристиками массива, образовавшего в третичный период центральную часть Крита. Этот массив находится в середине острова и окружен горами, спускающимися к морю, горами, по всем описаниям Платона похожими на те, которые окружали равнину Царского города… Если взять равнину Мессара, она очень похожа на равнину Царского города: такая же продолговатая и ровная, расположена на южной оконечности острова и защищена от северных ветров. Короче говоря, по всем характеристикам» она, насколько это вообще возможно, соответствует равнине Царского города.»
Катастрофическое извержение Санторина-Стронгиле уничтожило Древнюю метрополию и нанесло смертельный удар Царскому городу на острове Крит. Мощь великой морской державы, враждовавшей с греками-ахейцами, была подорвана, флот минойцев уничтожен цунами. И хотя, отмечает Галанопулос, мы пока не можем полностью отождествить катастрофу на Санторине-Стронгиле с погружением в море Атлантиды, аналогии очень уж велики, особенно между Древней метрополией атлантов и Санторином. «И поскольку окончательно установлено, что Санторин был минойским островом, что Минойское государство пострадало от страшной катастрофы как раз во время гибели Санторина, тождество Атлантиды с минойским Критом становится настолько очевидным, что не требует дальнейших доказательств, — подводят итоги своих исследований А. Г. Галанопулос и Э. Бэкон. — Отныне Атлантида и минойский Крит сливаются воедино, и вырисовывается картина богатого и могущественного государства: теоретически — древней теократии под властью царя-жреца, а на практике — государства процветающей высшей буржуазии; представители ее развлекались спортом и зрелищами, щекочущими нервы, носили роскошные и элегантные одеяния, пользовались прекрасными сосудами самых фантастически форм и раскраски и наслаждались, по-видимому, неограниченной свободой отношений при равенстве полов, столь редкостном в те древние времена; поразительная, уже «усталая» цивилизация, околдовывающая, утонченная, радостно-восхитительная и… обреченная.»
В последние годы ряды сторонников «санторинско-критского» адреса Атлантиды пополнились таким авторитетом, как всемирно известный исследователь Мирового океане Жак-Ив Кусто. В книге «В поисках Атлантиды», написанной в соавторстве с И. Паккале, он говорит о том, что морская держава Крита, «детище Посейдона, стадо владыкой всего Восточного Средиземноморья. Оно основало колонии на греческом полуострове, в Малой Азии, в Египте и даже в более отдаленных районах. Афины дали сигнал к мятежу против него: Афина бросила вызов Посейдону и одержала верх. Гигантский геологический катаклизм довершил разорение Крита. Началось извержение вулкана Санторин, а когда тот взорвался, то породил гигантскую приливную волну высотой в несколько десятков метров, которая пронеслась по всему Восточному Средиземноморью. Выпавший густым слоем пепел уничтожил сельскохозяйственные культуры. С минойской цивилизацией было покончено».
Мы не будем излагать доводы Кусто в пользу «санторинско-критской гипотезы» — они достаточно хорошо и полно изложены самим автором в названной выше книге, русский перевод которой выходит в издательстве «Мысль».
Таким образом, Галанопулос, Бэкон, Резанов и целый ряд других исследователей вслед за ними считают, что рассказ Платона об Атлантиде — это не плод фантазии автора и не передача изустной легенды, а историческое свидетельство, документ, говорящий о катастрофе в Эгейском море, повлекшей гибель Санторина-Стронгиле и приведшей к упадку минойской цивилизации острова Крит. Однако есть сильные сомнения в том, чтобы считать «Диалоги» Платона столь же достоверным источником, как, например, «Историю» Геродота или «Географию» Страбона. Вероятней всего другое: в рассказ об Атлантиде вкраплены подлинные исторические сведения, хотя нельзя «один к одному» трактовать каждое высказывание в «Критии» и «Тимее» и давать ему подкрепленное фактами геологии, вулканологии, археологии объяснение. Видимо, платоновскую Атлантиду надо вписать в более широкий контекст событий, происходивших во II тысячелетии до н. э. в Средиземноморье, а не только в районе Эгеиды. Но об этом речь пойдет в следующей части, посвященной «атлантидам Средиземного моря».