Страница:
В этот период основная деятельность СА проходила в Мюнхене, самих штурмовиков это вполне устраивало, но Гитлер жаждал известности. К концу 1922 г. в городе располагалось всего около 120–180 человек[27]. В октябре 1922 г. руководство НСДАП приняло решение участвовать в «Немецком дне». Этот «Немецкий день» должен был проходить в Кобурге с 14 по 15 октября. Гитлер прибыл в Кобург поездом со своими сторонниками. На перроне Гитлера встречала депутация от мэрии города. Градоначальники просили Гитлера отказаться от марша через Кобург так как в эти же дни свои мероприятия проводили коммунисты. Гитлер с гневом отверг это предложение. Интересно отметить, что герцог Карл Эдуард Саксен-Кобург-Готский с супругой, игравшие значительную роль в послевоенном националистическом движении, поддержали Гитлера.
Общее число сторонников НСДАП, прибывших в Кобург в эти, дни неизвестно, но штурмовиков набралось 8 сотен[28]. Колонна нацистов двинулась от городской пожарной каланчи в центр города. Впереди колонны шел Гитлер с охраной, затем оркестр и члены НСДАП, по обе стороны партийной колонны шли штурмовики. Активисты и боевики «Рот Фронта» заранее готовились к приезду нацистов.
Атмосфера в городе была угрожающей, и вскоре наступила разрядка. Колонна прошла уже полпути, когда в нее полетели камни. Тем не менее, штурмовики держали строй и продолжали движение. Спустя считаные минуты на колонну нацистов напали коммунисты, вооруженные железными прутьями, и началось побоище. Несмотря на большее количество раненых, нацистам удалось отбить натиск коммунистов и с помощью полиции продолжить движение по городу. К вечеру колонна НСДАП покинула город и отправилась на ночлег в пригород. Ночью лагерь нацистов опять был атакован боевиками «РФ», но они опять были с успехом отбиты. Так закончился первый «Немецкий день» НСДАП. Один из мюнхенских штурмовиков сказал о результатах поездки в Кобург: «Это была веселая работа, я могу сказать вам!»[29]. Побоище в Кобурге, вызвало широкий резонанс в баварском обществе, и о нем долго шумела пресса. В результате этого министр внутренних дел баварского земельного правительства Франц Швейер запретил в дальнейшем проведение «Немецкого дня», а также массовые демонстрации НСДАП. Кроме этого Швейер распорядился в случае попытки путча со стороны нацистов открывать по ним огонь.
В таком незавидном положении нацисты встретили Новый 1923 год. Наивный баварский министр думал, что его угрозы ограничат активную деятельность нацистов раз и навсегда. Но господин Швейер очень плохо знал Гитлера. 17 января 1923 г. штурмовики сорвали проведение митинга Республиканской лиги в Мюнхене и доставили массу хлопот полиции. Между тем, нацисты продолжали активную подготовку к всеобщему партийному съезду НСДАП в Мюнхене. Проведение съезда было запланировано на 27–29 января 1923 г. В программу съезда входило освящение первых знамен СА[30] и 12 публичных выступлений Гитлера. Тень капповского путча еще бродила по Германии, и поэтому Швейер и полицай-президент Мюнхена Эдуард Нортц запретили освящение знамен СА на Марсовом поле и сократили половину намеченных мероприятий нацистов. Встреча Нортца и Гитлера не дала никаких результатов, и проведение съезда было на грани срыва.
В этот тяжелый момент на помощь Гитлеру пришел известный нам капитан Рем. К этому времени он уже перешел от генерала фон Эппа в штаб командующего баварским рейхсвером генерала Отто фон Лоссова. Стараниями Рема и фон Эппа состоялась встреча Гитлера с фон Лоссовым. После встречи фон Лоссов обратился к баварскому правительству с заявлением о нецелесообразности запрещения мероприятий НСДАП. Гитлер торжествовал – съезд был спасен. Нортц еще раз встретился с Гитлером и разрешил ему проведение только 6 митингов, но в отношении освящения знамен власти остались непреклонны. К 27 января 1923 г. в Мюнхен прибыло большое количество членов НСДАП со всей Германии. Одних только баварских штурмовиков прибыло на первый партийный съезд около 6000 человек[31]. Нацисты почуяли свою силу и пошли ва-банк. Гитлер провел все 12 запланированных митингов и торжественно вручил знамена штурмовикам на Марсовом поле.
В это время штурмовики были организованы в четыре крупные локальные группы по территориальному признаку. Две группы располагались в Мюнхене и его предместьях и по одной группе – в Ландсхуте и Нюрнберге. Кроме этого существовали небольшие ячейки СА при каждой местной партийной группе. Упомянутые 4 группы снежным днем 27 января 1923 г. (ряд историков указывает дату 28 января) получили первые четыре штандарта «Германия, пробудись!» (Deutschland Erwache). Несмотря на явную провокацию Гитлера, баварские власти оставили выходку нацистов без последствий. Молодая партия показала свою силу, и в нее опять потянулись новые члены. С февраля 1923 г. партийная газета «Фелькишер беобахтер» стала выходить ежедневно и вскоре в ней появилась колонка, посвященная СА. Вскоре в этой колонке появилась заметка, что 1 марта 1923 г. в Мюнхене был организован первый полк СА (название «штандарт» войдет в обиход несколько позже). Кроме этого в марте произошли и перемены в руководстве СА. Ганс Ульрих Клинцш был заменен на знаменитого летчика-аса Первой мировой Германа Вильгельма Геринга.
В марте 1923 г. была также основана личная охрана Гитлера. Первоначально в ее состав вошло 8 доверенных лиц, а ее начальником стал лейтенант Йозеф Бертольд. Спустя два месяца число охранников увеличилось в три раза, и они были реорганизованы в «Ударный отряд Адольфа Гитлера». Этот ударный отряд входил в состав мюнхенского полка СА. Так, по иронии судьбы в недрах СА зародился прообраз СС, организации, сыгравшей роковую роль в истории штурмовых отрядов.
Весна 1923 г. прошла в организационных хлопотах и драках с левыми. Размах этих побоищ несложно представить. Так, к примеру, 9 марта 1923 г. в саксонском городке Хемниц в противоборство с нацистами вступило 10 пролетарских сотен (комплектовались сторонниками различных социалистических партий). Боевики пролетарских сотен заняли все входы на площадь, на которой находился зал, арендованный нацистами под собрание. Блокированные на прилегающих улицах нацисты попытались прорваться на площадь, но были отбиты[32].
Тем временем Геринг пытался добиться унификации штурмовых отрядов и полностью взять их под свой контроль. Первые группы баварских штурмовиков были переформированы в 4 полка – Мюнхен, Мюнхен II, Нюрнберг и Ландсхут. Состав полков СА был несколько меньшим по численности, чем в рейхсвере; как правило, в состав полка входило 10–13 сотен. Кроме 4 полков СА были созданы охранная, транспортная и техническая сотни. Некоторые местные руководители СА оказывали Герингу противодействие в унификации. Так, фюрер СА в Нижней Баварии Грегор Штрассер противостоял Герингу в его попытках подчинить всех штурмовиков. За действиями нового верховного лидера СА также пристально следил Рем. Вероятно уже в это время, между двумя нацистами возникла антипатия, сыгравшая роковую роль в судьбе Эрнста Рема.
В конце апреля 1923 г. на совещании лидеров правых баварских организаций было принято решение обратиться к земельному правительству с требованием запретить первомайскую демонстрацию левых. Кроме этого, правые потребовали от рейхсвера передать своим военным организациям оружие на случай восстания левых. Правительство с гневом отвергло требование правых, но тем не менее запретило и левым проводить маевку в пределах Мюнхена. Спустя несколько дней тысячи коммунистов и социал-демократов собрались на первомайскую демонстрацию в предместье Мюнхена – Терезиенвизее.
Правые начали лихорадочно вооружаться. В Ландсхуте штурмовики Штрассера буквально выкрали со складов рейхсвера большое количество винтовок и двинулись в Мюнхен. Гитлер и его единомышленники вполне справедливо ожидали, что части рейхсвера присоединятся к правым и свергнут земельное правительство. Однако этого не произошло, и в последний момент некоторые организации отказались присоединиться к Гитлеру. Напрасно штурмовики ждали единомышленников в предместье Мюнхена – Обервизенфельде. Тем не менее большинство штурмовиков все же прибыло в Мюнхен. Особенно всех удивила группа штурмовиков из Бад-Тельца, явившаяся на грузовике со старой полевой гаубицей. Несмотря на предательство некоторых групп, общая численность правых, собравшихся на Обервизенфельде, достигла 20 000 человек, из них около 2000 составляли штурмовики. Основная масса боевиков была одета в униформу кайзеровской армии и стальные шлемы. Однако, по воспоминаниям Отто Штрассера, отряд Россбаха был полностью одет в коричневые рубашки.
Генерал фон Лоссов, узнавший к тому времени о кражах оружия, приказал войскам разоружить правых. Гитлер побоялся столкновения с рейхсвером и приказал своим сторонникам сдать оружие. После провала первомайской авантюры НСДАП притихла, но уже 16 июня 1923 г. партия и штурмовики с размахом отметили трехлетие расстрела Альберта Лео Шлагеттера французами в Руре. Почти через месяц 15 июля 1923 г., при праздновании «Немецкого спортивного дня» штурмовики вступили в схватку с баварской полицией. В этот раз полиция вела себя достаточно агрессивно и даже отняла штандарт у полка СА «Мюнхен II».
Тем временем социалисты еще раз попытались создать единый фронт против правых. Коммунисты Германии выступили с предложением провести 29 июля 1923 г. Антифашистский день. Однако земельные правительства побоялись эксцессов, и проведение Антифашистского дня было разрешено лишь в Бадене, Вюртемберге, Саксонии и Тюрингии. Вслед за Антифашистским днем по всей Германии прокатились массовые забастовки, приведшие к отставке правительства Куно.
Прошло лето 1923 г., и в первые дни сентября нацисты решили провести очередной съезд партии. Чтобы избежать повторения правительственных запретов, было решено провести новый партийный съезд в Нюрнберге. Дата съезда совпала с торжествами по случаю победы во франко-прусской войне 1870–1871 гг. и с «Немецким днем». К моменту съезда численность партии Гитлера достигла уже 55 000 человек. Помимо НСДАП в мероприятиях приняли участие члены различных полувоенных и ветеранских организаций во главе с генералом Людендорфом. Генерал и Гитлер совместно приняли парад боевиков националистических организаций. Праздник прошел шумно и продемонстрировал всей Европе мощь националистического движения в Германии. В нем участвовало более 100 000 человек[33]. В ходе мероприятия произошли многочисленные стычки между левыми и правыми, в ходе которых пострадало значительное количество их участников.
Активность правых вызвала соответствующие действия левых, которые в свою очередь привели к кровавым столкновениям между СА и социалистами. В тюрингском городке Гота 10 сентября пролетарские сотни сорвали проведение в этом городе местного «Немецкого дня», нанеся раны различной тяжести 25 нацистам в пролетарских сотнях пострадало лишь 4 боевика[34]. 16 сентября в городке Хоф (Франкония) правые провели крупный митинг, на котором выступил Гитлер. После митинга нацисты разгромили редакцию местной социал-демократической газеты и несколько заведений, собственниками которых были евреи. Хоф находился на самой границе с Саксонией, и вполне естественно, что на акцию в Хоф прибыли нацисты и из Саксонии, в том числе и из города Плауэн. Пролетарские сотни Плауэна приняли решение встретить местных нацистов прямо на перроне вокзала. По прибытию поезда с нацистами на вокзале завязалась драка, в ходе которой была открыта стрельба, тогда в дело вмешалась земельная полиция. В двух других саксонских городках – Аннаберге и Ауэ – пролетарские сотни вообще сорвали митинг правых.
Следствием описанных событий стало создание в конце сентября 1923 г. Немецкого боевого союза (иногда назывался Отечественным). Основу нового союза составили штурмовики НСДАП, люди Россбаха, члены «Имперского флага» и союза «Оберланд». Официально все движение возглавил Людендорф, а в руках Гитлера оказалось политическое руководство; непосредственным военным руководителем союза стал полковник Герман Крибель[35]. Лидеры «Имперского флага» и «Оберланда» капитан Гейс и доктор Вебер были оттеснены на вторые роли.
Получив политическое руководство союзами, Гитлер решил провести 14 массовых митингов на территории Баварии. Земельному правительству было нетрудно представить конечный результат данных выступлений. Для предотвращения путча земельное правительство ввело военное положение и 26 сентября 1923 г. назначило баварского националиста Густава фон Кара генеральным комиссаром с чрезвычайными полномочиями. Новый генеральный комиссар ранее уже был премьер-министром Баварии. Он, кроме того, возглавлял Патриотическое объединение Баварии. Фон Кар запретил проведение мероприятий Отечественного союза, но он также и отменил действие имперского закона «О защите республики» в Баварии. Вскоре после этого возник конфликт между имперской властью и земельной, в результате которого генерал фон Лоссов был отрешен от должности командира баварского рейхсвера. Фон Кар поддержал фон Лоссова и оставил его на прежнем посту.
Тем временем и фон Кар, и националисты одновременно пришли к мысли о походе на Берлин (по аналогии с походом на Рим итальянских фашистов). Единственная проблема этого похода заключалась только в том, кому после похода достанется власть в стране. Фон Кар и фон Лоссов уже видели себя во главе новой Германии, но об этом же мечтали Гитлер и Людендорф. 24 октября 1923 г. фон Лоссов в штабе баварского военного округа собрал совещание командиров баварского рейхсвера, земельной полиции и руководителей различных милитаристских союзов. Из лидеров Отечественного союза был приглашен лишь Крибель, а руководство НСДАП и СА было просто проигнорировано. На собрании фон Лоссов заявил, что нельзя ждать более 2–3 недель и что отряды Отечественного союза могут участвовать в походе при условии полного подчинения руководству баварского военного округа (т. е. ему лично) и баварской полиции. Кроме того, фон Лоссов подчеркнул: «Мы стоим на одной и той же почве… У всех нас одна цель: под черно-бело-красным знаменем освободить Германию от марксизма»[36]. 26 октября был подписан соответствующий приказ о включении в подготовку к походу Отечественного союза. Капитан Эрхардт получил задание от фон Кара подготовить к выступлению отряды союза в Северной части Баварии, так как именно оттуда планировалось начать наступление на красную Саксонию. Еще около 24 000 боевиков Отечественного союза находились у баварско-тюрингской границы[37].
Густав фон Кар был опытным политиком и хотел быть уверенным в результате «своего» похода на Берлин. Он пытался достичь договоренности с командующим рейхсвером генералом Гансом фон Сектом, но последний решил выждать. После отказа фон Секта присоединиться к баварским мятежникам фон Кар и фон Лоссов собрали утром 6 ноября 1923 г. руководителей патриотических союзов и заявили им, что время общего выступления будет назначено господином фон Каром, а все попытки начать несанкционированное выступление будут подавлены. Уже вечером того же дня собралось руководство «Отечественного союза». На этом совещании было решено принудить фон Кара к немедленному выступлению. Начало операции было запланировано на 10 ноября. Члены «Имперского флага», «Оберланда» и штурмовики начали подготовку к выступлению. Силы «Отечественного союза» в это время оценивались примерно в 70 000 человек, из них около 15 000 человек составляли штурмовики[38].
Утром 8 ноября нацисты узнали, что вечером Густав фон Кар намерен выступить перед баварским правительством и государственными чиновниками в пивном зале «Бюргербройкеллер». Гитлер незамедлительно попросил аудиенции у генерального комиссара, но фон Кар отказал ему в приеме. Боясь, что фон Кар начнет без него, Гитлер решил действовать незамедлительно. В Мюнхен были срочно вызваны штурмовики и боевики «Имперского флага» и «Оберланда». Собрание в «Бюргербройкеллер» началось в 20 часов 15 минут, на нем присутствовало около 3000 баварских чиновников, предпринимателей и военных. На улице близ зала и в его вестибюле толпилось большое количество зевак. Гитлер прибыл спустя 15 минут после открытия собрания. Он приехал на своем «мерседесе» в сопровождении нескольких грузовиков с штурмовиками. С трудом пробившись в вестибюль зала, Гитлер потребовал от дежурного офицера полиции очистить вестибюль и улицу от обывателей. Полиция рассеяла зевак, и тут появились штурмовики. По сообщениям очевидцев их было около 600 человек (среди них так же были члены «Ударного отряда Адольфа Гитлера»). Часть штурмовиков осталась на улице, расставив легкие пулеметы у входа в здание, а другая часть (по некоторым данным, всего 25 человек) прошла внутрь с Гитлером. В вестибюле зала было установлено еще два легких пулемета.
Из вестибюля Гитлер направился в зал, но остановился в дверях. Допив кружку пива, Гитлер разбил ее о пол и ринулся во главе штурмовиков к сцене. Поднялся невообразимый шум, примерно в середине зала Гитлер встал на стул и произвел выстрел из револьвера в потолок с целью добиться тишины. Соскочив со стула, он добрался до сцены, подошел к окаменевшему фон Кару и громогласно заявил: «Национальная революция началась. Зал окружен шестьюстами вооруженными до зубов людьми. Баварское правительство и правительство рейха низложены». Затем он потребовал от фон Кара, фон Лоссова и начальника баварской полиции полковника Зейссера пройти с ним в отдельную комнату. После того как они удалились, в зале поднялся шум и начали раздаваться возгласы: «Это все театр!». Видя, что ситуация выходит из-под контроля, на сцену поднялся фюрер СА Герман Геринг. Он обратился к собравшимся с успокаивающей речью и в конце порекомендовал им пить свое пиво. Еще одним аргументом для сомневающихся стало появление на сцене тяжелого пулемета и двух штурмовиков рядом с ним.
Прения Гитлера с баварским триумвиратом пока не дали никаких результатов, и возбужденный мятежник вышел в зал. Это было роковой ошибкой Гитлера, он дал триумвирату время на размышление и выработку плана действий. Не думая об этом, лидер НСДАП обратился к присутствующим в зале с речью и вскоре завладел их вниманием. Услышав возгласы одобрения, Гитлер вернулся в комнату, куда вскоре прошел прибывший Людендорф. Вместе они продолжили убеждать триумвират присоединиться к мятежу. Спустя некоторое время фон Кар и его единомышленники согласились. Людендорф, фон Кар и Гитлер вышли на сцену и поочередно обратились к собравшимся. После этого обывателям разрешили расходиться. Все бы выглядело достаточно мирно, но Гитлер приказал арестовать находившихся в зале премьер-министра Баварии Ойгена фон Книллинга, земельных министров и полицай-президента Мюнхена. Арест и препровождение арестованных на загородную виллу было поручено студенческой сотне СА Рудольфа Гесса. Гитлер продолжал находиться в зале, когда около 22 часов прибыл связной от союза «Оберланд». Оказалось, что боевики союза получили отпор при попытке занять казармы саперов. Гитлер немедленно выехал на место с целью недопущения кровопролития. Уладив конфликт, Гитлер вернулся в «Бюргербройкеллер» и пришел в ужас. Генерал Людендорф отпустил членов триумвирата по домам под честное слово.
Тем временем около 400 человек из «Имперского флага» под командованием капитана Рема (который весной 1923 г. уволился из рейхсвера) выступили из пивной «Левенброй» на Шенфельдштрассе с целью занять штаб баварского военного округа. Колонна Рема успешно справилась с заданием и, выставив караульных, расположилась на ночлег. Другой отряд, возглавляемый Россбахом, не смог захватить здание генерального комиссариата и под давлением армейских частей отступил. Вместе с тем, известно, что Россбах сумел добиться поддержки у юнкеров Мюнхенского военного училища, предварительно заперев несговорчивого начальника училища[39].
С первыми часами наступающего 9 ноября, члены триумвирата развернули бешеную деятельность. Фон Кар выпустил воззвание, в котором открестился от мятежников и запретил НСДАП и СА, а фон Лоссов и Зейссер привели армию и полицию в боевую готовность и приказали им готовиться к подавлению путча. Ранним утром 9 ноября к зданию военного округа прибыли броневики, орудия и части рейхсвера и полиции. Увидев это, Рем понял, что правительственные войска будут штурмовать здание. В это время в Мюнхен начали прибывать штурмовики и боевики «Отечественного союза». Одна из групп штурмовиков разгромила редакцию газеты социал-демократов «Мюнхенер пост», а группа ударного отряда во главе с Йозефом Бертольдом арестовала бургомистра Шмидта и 9 видных членов социал-демократической партии прямо в ратуше, над которой позже был поднят флаг со свастикой. Находясь в зале «Бюргербройкеллер» до полудня, Гитлер ожидал прибытия своих сторонников и известий от баварского принца Рупрехта.
В полдень генерал Людендорф потребовал от Гитлера немедленного выступления. Гитлер нехотя согласился. Около 2500 мятежников построились в колонну по 16 человек и начали движение. Впереди шли руководители мятежа Гитлер, Людендорф, Крибель, Геринг, Шойбнер-Рихтер и другие. Пройдя Изарский мост, восставшие двинулись к Мариенплатц. Первый заслон полиции встретился восставшим у Изарского моста, но он был смят и разоружен. Затем колонна прошла по Дийнерштрассе и Резиденцштрассе. Достигнув пересечения Резиденцштрассе с Одеонплатц, у зала «Фельдхеррнхалле», мятежники были встречены цепями вооруженной карабинами полиции. С криками «Не стреляйте, с нами идет его высокопревосходительство генерал Людендорф!» восставшие начали приближаться к полицейским. В этот момент один из боевиков «Оберланда» попытался разоружить стоявшего рядом полицейского. Полицейский выстрелил в мятежника, после чего началась беспорядочная стрельба с обеих сторон. В рядах мятежников началась паника и их колонна обратилась в бегство. Когда началась стрельба Гитлер шел рядом с Шойбнер-Рихтером. Последний был убит наповал одним из первых выстрелов. Падая, он увлек за собой Гитлера, который при падении вывихнул себе плечо. Молодой врач из СА Вальтер Шульце оказал Гитлеру первую помощь и помог скрыться.
У «Фельдхеррнхалле» погибло 14 мятежников, еще множество получило раны. Лидер СА Герман Геринг получил две новых пули в пах и бедро. Путч, позднее получивший название «Пивного», с треском провалился. Через два часа после перестрелки на Одеонплац сдался Рем, его люди вначале тоже оказали сопротивление, но потеряв 2 человек убитыми и несколько десятков ранеными, тоже сложили оружие. Таким образом, потери мятежников составили в общей сложности 16 убитых, в то время как полиция потеряла всего 3 человек. К 15 ноября 1923 г. большая часть руководителей мятежников была арестована баварской полицией, лишь Людендорфу было позволено остаться на свободе и выехать в Швецию. Командир полка СА «Мюнхен» Вильгельм Брюкнер явился в полицию с повинной, а другие руководители СА – Геринг и Россбах – бежали в Австрию.
Причины поражения мятежников в ноябре 1923 г. стоит искать в первую очередь в плохой организации. Спешка Гитлера с выступлением привела к тому, что большая часть боевиков «Отечественного фронта» просто не успела прибыть в Мюнхен. К примеру, сам генерал Людендорф узнал о путче только около 9 часов вечера 8 ноября. Кроме этого, несмотря на наличие пулеметов у восставших, их главным оружием были все-таки пистолеты. Вступление Людендорфа в игру и то, что он отпустил членов триумвирата восвояси, лишило Гитлера факта внезапности. Количество участников путча до сих пор остается точно не выясненным. Можно предположить, что их общее число вряд ли превышало 4000 человек. Некоторые группы мятежников ко времени подавления путча успели прибыть только на окраины Мюнхена (к примеру, штурмовики из Ландсхута). Количество штурмовиков, участвовавших в событиях 8–9 ноября, немногим превышало 2000 человек. Из них 1150 человек входило в полк СА «Мюнхен» (в их число входили боевики «Ударного отряда АГ» и студенческая сотня), а остальные входили в состав полка СА «Мюнхен II», чьи сотни были разбросаны по предместьям города.