Страница:
Флаги
Каждый пехотный полк имел знамя, которое обычно несли впереди первого батальона. Полки также имели лагерный флаг размером 125x87,5 см[109], окрашенный в соответствии с местом полка в дивизии и с черным номером в центре. Батальоны и роты также имели значки[110], носившиеся на штыках солдатами, назначенными жалонерами. Батальонные значки имели три горизонтальных полосы — черного, оранжевого и белого цветов[111] — с номером батальона на центральной полосе. Расцветка ротных значков зависела от места полка в дивизии, также на значках были пересекающиеся полосы. Горизонтальная полоса могла быть красной, синей, белой или зеленой для 1—4-го батальонов соответственно. Вертикальные полосы в таком же порядке цветов определяли номер роты (с 1-й по 4-ю) в каждом батальоне. Например, белый значок с крестом из алой вертикальной и синей горизонтальной полос принадлежал 1-й роте 2-го батальона 3-го полка в дивизии.
Все армейские казачьи полки имели по два флага — один обозначал местопребывание полкового командира, второй — той или иной сотни. Полковой имел размер 87,5 кв.см и повторял расцветку погон. В Сибирском, Оренбургском, Семиреченском и Забайкальском казачьих войсках значки имели белый Андреевский крест, в Амурском — желтый. На всех значках в центре — номер полка.
Сотенные значки имели две косицы, размером 55 см в высоту и 87,5 см в длину (в косицах) и 37,5 см (в вырезе). Верхняя половина — по цвету полка, нижняя — сотни, с белой или желтой разделительной полосой посередине, если у полкового флага имелся Андреевский крест[112]. Для сотен, с 1-й по 6-ю, цвета полос были следующими: алая, светло-синяя, белая, темно-зеленая, желтая и коричневая.
Все армейские казачьи полки имели по два флага — один обозначал местопребывание полкового командира, второй — той или иной сотни. Полковой имел размер 87,5 кв.см и повторял расцветку погон. В Сибирском, Оренбургском, Семиреченском и Забайкальском казачьих войсках значки имели белый Андреевский крест, в Амурском — желтый. На всех значках в центре — номер полка.
Сотенные значки имели две косицы, размером 55 см в высоту и 87,5 см в длину (в косицах) и 37,5 см (в вырезе). Верхняя половина — по цвету полка, нижняя — сотни, с белой или желтой разделительной полосой посередине, если у полкового флага имелся Андреевский крест[112]. Для сотен, с 1-й по 6-ю, цвета полос были следующими: алая, светло-синяя, белая, темно-зеленая, желтая и коричневая.
ТАКТИКА
Пехота
К началу Первой мировой войны в большинстве европейских армий превалировала наступательная тактика пехоты, при этом игнорировалось развитие вооружения за последние 50 лет. Солдаты и офицеры должны были строиться в сомкнутые боевые порядки и двигаться с различной скоростью через более или менее открытые пространства, преследуя противника и готовая ударить в штыки. Используя опыт недавней русско-японской войны, Россия ввела некоторые тактические новшества, но они не получили широкого распространения к началу новой войны.
До 1914 г. генерал Леш усовершенствовал систему, основанную на наступлении взводов группами по три человека, передвигавшимися в двух метрах друг от друга. Каждая тройка шла отдельно, так что не более двух групп атаковали одновременно. Глубина построения состояла из трех линий, причем на флангах каждой имелись взводы поддержки. В противоположность этому, обычным способом атаки в 1914 г. было наступление цепями с интервалом в два метра между людьми и с дистанцией около шести метров между цепями. Штыковая атака начиналась за 50 метров от неприятельских окопов. Система Леша была медленной, но эффективной, в то время как цепи наступающих несли тяжелые потери. Пулеметы должны были продвигаться вперед по мере наступления войск; также использовались ручные гранаты. Тем не менее, огневое преимущество практически всегда оставалось на стороне обороняющихся (кроме того, на протяжении почти всего военного периода русская армия испытывала недостаток в артиллерийской поддержке), вследствие чего большинство тщательно подготовленных атак становились самоубийственными, превратившись в подлинную трагедию для всей Европы в 1914-1916 гг.
Применение бронепоездов получило широкое распространение на Восточном фронте. Изображенный в левой части снимка русский офицер носит дождевик и очки, часто использовавшиеся при езде на автомобиле. Он осматривает разбитый снарядами типовой австрийский бронепоезд (это не «типовой австрийский бронепоезд», а один из первых «серийных»русских бронепоездов — «Хунхуз». Причина столь непрезентабельного вида проста: в первом же своем бою, утром 24 сентября 1915 г., «Хунхуз» застрял на второй линии неприятельских окопов из-за повреждения пути, и был расстрелян неприятельской артиллерией. Три месяца бронепоезд простоял между австрийскими траншеями, а в ночь с 11 на 12января 1916 г. команде охотников поручика Дашкевича удалось исправить путь и увести заднюю бронеплощадку. Австрийские позиции, вместе с остатками «Хунхуза», были захвачены во время летнего наступления Юго-Западного фронта 1916 г., когда, вероятно, и был сделан этот снимок. — Прим. пер.). Кмарту 1916 г. бронепоезда делились, согласно калибру своих орудий, на «ударные» (вооруженные 7,62-см пушками), «огневой поддержки» (с орудиями 107-мм и 122-мм) и «тяжелой огневой поддержки» (тяжелые 152-мм и 203-мм морские орудия) группы (данная схема деления бронепоездов на группы впервые была оглашена в инструкции Реввоенсовета РСФСР от 5 августа 1920 г. — Прим. пер.). Также на всех типах бронепоездов имелось значительное количество пулеметов для полной защиты от атак пехоты или кавалерии. Команды бронепоездов составляли офицеры и нижние чины железнодорожных батальонов, иногда на них служили и морские артиллеристы.
До 1914 г. генерал Леш усовершенствовал систему, основанную на наступлении взводов группами по три человека, передвигавшимися в двух метрах друг от друга. Каждая тройка шла отдельно, так что не более двух групп атаковали одновременно. Глубина построения состояла из трех линий, причем на флангах каждой имелись взводы поддержки. В противоположность этому, обычным способом атаки в 1914 г. было наступление цепями с интервалом в два метра между людьми и с дистанцией около шести метров между цепями. Штыковая атака начиналась за 50 метров от неприятельских окопов. Система Леша была медленной, но эффективной, в то время как цепи наступающих несли тяжелые потери. Пулеметы должны были продвигаться вперед по мере наступления войск; также использовались ручные гранаты. Тем не менее, огневое преимущество практически всегда оставалось на стороне обороняющихся (кроме того, на протяжении почти всего военного периода русская армия испытывала недостаток в артиллерийской поддержке), вследствие чего большинство тщательно подготовленных атак становились самоубийственными, превратившись в подлинную трагедию для всей Европы в 1914-1916 гг.
Кавалерия
Кавалерийский устав 1912 г. подчеркивал важность «инициативы и решительности» и каждый кавалерист «должен быть готов драться с винтовкой в руках так же, как пехотинец». Однако большинство кавалерийских офицеров еще мечтало о конных атаках в сомкнутом строю, стремя к стремени, с саблями и трубами. При встрече с кавалерией противника атака начиналась рысью в разомкнутом строю, с тем, однако, чтобы на расстоянии 50—100 метров от противника строй атакующих сомкнул ряды. Лава была старинным казачьим боевым порядком, принятым и в регулярной кавалерии для прорыва неприятельского строя, преодоления сторожевого охранения или при окружении противника. Интервал между всадниками первой шеренги — пять метров, дистанция между шеренгами — двадцать метров. Последняя крупная кавалерийская атака была предпринята русской кавалерией против австро-венгров 20 августа 1914 г. под Ярославцами в Галиции.
Самолеты, подобные этому разведчику «Ньпору-17С», поставлялись из Франции через Владивосток и Архангельск, но весьма медленно. Эта машина, по-видимому, была только что собрана на заводе, на ней — национальные круги: красно-сине-белый (от края к центру), имевшиеся также и на нижней части обоих крыльев. Британия и Франция отправляли инструкторов для обучения русских летчиков и технического персонала работе с иностранными самолетами.
Эскадрон кавалерии, атаковавший пехоту или артиллерию, должен был двигаться в одношереножном строю. Интересно отметить, что во время войны было проведено несколько успешных конных атак против наступавшей пехоты. Как сказал генерал Данилов, «пехота, как и следовало ожидать, стреляет по всаднику, а не по лошади».
В уставе также оговаривается и бой кавалерии в пешем строю, при этом треть личного состава исключалась из боевого состава в качестве коноводов. Очень быстро стало ясно, что современное оружие положило конец прежней роли кавалерии. Одним из решений было спешить кавалерию, что и было предпринято в конце 1916 г., после чего кавалерия оставалась в ожидании приказа о прорыве, который так и не последовал.
Артиллерия должна была сопровождать атаки пехоты, бороться с неприятельскими орудиями и пулеметами, уничтожать различные препятствия и противодействовать вражеским контратакам. Условия ведения войны изменили роль артиллерии, превратившейся в «кузнечный молот» для уничтожения обороны врага.
Эскадрон кавалерии, атаковавший пехоту или артиллерию, должен был двигаться в одношереножном строю. Интересно отметить, что во время войны было проведено несколько успешных конных атак против наступавшей пехоты. Как сказал генерал Данилов, «пехота, как и следовало ожидать, стреляет по всаднику, а не по лошади».
В уставе также оговаривается и бой кавалерии в пешем строю, при этом треть личного состава исключалась из боевого состава в качестве коноводов. Очень быстро стало ясно, что современное оружие положило конец прежней роли кавалерии. Одним из решений было спешить кавалерию, что и было предпринято в конце 1916 г., после чего кавалерия оставалась в ожидании приказа о прорыве, который так и не последовал.
Артиллерия должна была сопровождать атаки пехоты, бороться с неприятельскими орудиями и пулеметами, уничтожать различные препятствия и противодействовать вражеским контратакам. Условия ведения войны изменили роль артиллерии, превратившейся в «кузнечный молот» для уничтожения обороны врага.
Новшества военного времени
Одним из способов, которые русские стали использовать для преодоления трудностей фронтальных атак, стало формирование гренадерских взводов, предназначенных для действий на острие наступления. Другим явилось применение партизанской тактики, например, в «первобытных» условиях Припятских болот. Здесь бескрайние топи прорезались многочисленными речками, препятствовавшими войскам Центральных держав держать непрерывную линию фронта. Привлекает внимание рейд, имевший место в начале зимы 1915 г.: отряд иррегулярной конницы при помощи местных жителей совершил ночной набег на штаб германской пехотной дивизии, в результате которого был захвачен сам начальник дивизии (покончивший жизнь самоубийством) и несколько чинов его штаба. Этот успех привел к тому, что атаман казачьих войск[113] приказал сформировать партизанские отряды из добровольцев каждого казачьего полка. Наиболее известными из них стали «Волки» — названные так из-за флага, сделанного из волчьей шкуры, с волчьими хвостами, прикрепленными к древку. Чины отряда также носили волчьи папахи[114]. Отрядом командовал молодой казачий офицер А. Г. Шкуро, позднее ставший известным кавалерийским начальником периода Гражданской войны.
Однако главным тактическим новшеством стало Брусиловское наступление 1916 г.
Однако главным тактическим новшеством стало Брусиловское наступление 1916 г.
Брусиловское наступление
Генерал А.А. Брусилов был назначен командующим Юго-Западным фронтом в апреле 1916 г. и немедленно приступил к подготовке наступления против Австро-Венгрии, чьи войска хорошо окопались на позициях, которые они занимали уже 7 месяцев. Брусилов и его штаб проанализировали провалы предыдущих русских наступлений.
Скоординированность артиллерийской подготовки вызвала замешательство австрийцев. По-видимому, выбранные наугад паузы и внезапное возобновление артиллерийского огня должны были вывести австрийцев из равновесия и помешать им занимать окопы в период временного затишья. Артиллерийскому обстрелу подвергалась вся линия обороны австро-венгров, что затрудняло определение места главного удара, а следовательно и сосредоточение резервов для контрудара.
На этом классическом студийном портрете изображен подпоручик Михаил Железняк, убитый в октябре 1914 г. На нем прекрасно видна полевая офицерская форма и снаряжение периода кампании 1914 г. Как ни странно, ношение плечевых ремней, параллельных спереди и скрещенных сзади, было отменено после Октябрьской революции 1917 г. вместе с офицерскими погонами (никаких данных об отмене, вместе с ношением погон, также и ношения портупей нет. Их, в том числе и схожего образца, в РККА продолжали носить и в годы Гражданской войны, и позднее. — Прим. пер.). Шашка образца 1881 г. подвешена на восточный манер, эфесом вверх (офицерские шашки образца 1881 и 1909 гг. так и должны были носиться; у подпоручика же офицерская шашка образца 1909 г.). Справа, по-видимому, револьвер системы Наган образца 1895 г. В начальный период войны офицеры часто носили галунные погоны, цвет галуна соответствовал цвету пуговиц, т.е. был золотым или серебряным.
Русские траншеи были вынесены вперед, порой приближаясь к противнику на 50 метров. Близ передней линии были построены огромные блиндажи для сосредоточения резервов, которые должны были быть брошены в дело для развития наступления. В каждом секторе были изготовлены копии австрийских укреплений, на которых тренировалась русская пехота, чтобы чувствовать себя в траншеях противника как дома. Была проведена воздушная разведка, включая аэрофотосъемку, в результате которой было определено расположение австрийских батарей.
Четырем армиям Юго-Западного фронта противостояло такое же количество австро-венгерских армий. Брусилов предоставил выбор участка прорыва на усмотрение командующего каждой армии, в зависимости от местных условий. Наступление должно было начаться в июле, но было перенесено по просьбе итальянцев, подвергшихся сильнейшему наступлению австро-венгров. После относительно короткой артиллерийской подготовки по всей линии Юго-Западного фронта, 4 июня 1916 г. 8-я русская армия начала успешное наступление. Австрийская оборона лопнула, войска, застигнутые врасплох в своих укреплениях, сдавались в плен, а солдаты Брусилова шли вперед. К 12 июня было захвачено около 200 тыс. солдат и офицеров, 645 пулеметов и 216 орудий, а линия фронта продвинулась на несколько миль вперед.
Главное русское наступление было запланировано севернее, на германском участке фронта. Однако после сильнейшей артиллерийской подготовки и первоначального успеха, к середине июня оно захлебнулось. В июле войска Брусилова вновь перешли в наступление, но к этому времени у них появились проблемы со снабжением, так как была плохо налажена работа местного транспорта. Русские потери росли, и в серии страшных, ошибочно рассчитанных атак с использованием методов, отклоненных Брусиловым, под Ковелем была уничтожена Гвардейская армия[115]. В августе 1916 г. последовал еще один успех русского Юго-Западного фронта, но к тому времени Центральные державы уже подтянули в Галицию резервы с других фронтов, в том числе и два турецких корпуса.
Брусиловская система методичной подготовки привела к продвижению более чем на 80 километров крайней осени 1916 г. — успех, не превзойденный западными странами вплоть до лета 1918 г.
Скоординированность артиллерийской подготовки вызвала замешательство австрийцев. По-видимому, выбранные наугад паузы и внезапное возобновление артиллерийского огня должны были вывести австрийцев из равновесия и помешать им занимать окопы в период временного затишья. Артиллерийскому обстрелу подвергалась вся линия обороны австро-венгров, что затрудняло определение места главного удара, а следовательно и сосредоточение резервов для контрудара.
Русские траншеи были вынесены вперед, порой приближаясь к противнику на 50 метров. Близ передней линии были построены огромные блиндажи для сосредоточения резервов, которые должны были быть брошены в дело для развития наступления. В каждом секторе были изготовлены копии австрийских укреплений, на которых тренировалась русская пехота, чтобы чувствовать себя в траншеях противника как дома. Была проведена воздушная разведка, включая аэрофотосъемку, в результате которой было определено расположение австрийских батарей.
Четырем армиям Юго-Западного фронта противостояло такое же количество австро-венгерских армий. Брусилов предоставил выбор участка прорыва на усмотрение командующего каждой армии, в зависимости от местных условий. Наступление должно было начаться в июле, но было перенесено по просьбе итальянцев, подвергшихся сильнейшему наступлению австро-венгров. После относительно короткой артиллерийской подготовки по всей линии Юго-Западного фронта, 4 июня 1916 г. 8-я русская армия начала успешное наступление. Австрийская оборона лопнула, войска, застигнутые врасплох в своих укреплениях, сдавались в плен, а солдаты Брусилова шли вперед. К 12 июня было захвачено около 200 тыс. солдат и офицеров, 645 пулеметов и 216 орудий, а линия фронта продвинулась на несколько миль вперед.
Главное русское наступление было запланировано севернее, на германском участке фронта. Однако после сильнейшей артиллерийской подготовки и первоначального успеха, к середине июня оно захлебнулось. В июле войска Брусилова вновь перешли в наступление, но к этому времени у них появились проблемы со снабжением, так как была плохо налажена работа местного транспорта. Русские потери росли, и в серии страшных, ошибочно рассчитанных атак с использованием методов, отклоненных Брусиловым, под Ковелем была уничтожена Гвардейская армия[115]. В августе 1916 г. последовал еще один успех русского Юго-Западного фронта, но к тому времени Центральные державы уже подтянули в Галицию резервы с других фронтов, в том числе и два турецких корпуса.
Брусиловская система методичной подготовки привела к продвижению более чем на 80 километров крайней осени 1916 г. — успех, не превзойденный западными странами вплоть до лета 1918 г.
Обучение резервов
Условия подготовки войск во время войны в России были плохими. Огромное число людей содержалось в депо в крупнейших городах до отправки на фронт. Их обучали в основном строю — ввиду нехватки инструкторов с боевым опытом. Со временем эти солдаты стали добычей политических агитаторов и системы распространения слухов, сильно развившейся после начала войны. Именно они поддержали революционеров в марте 1917 г.
Более полезным было обучение на фронте, но оно очень сильно зависело от местных командиров. Были образованы школы для ускоренной подготовки офицеров — по сокращенной программе мирного времени. Потери среди обученных кадровых офицеров были громадны, и равноценной замены им нельзя было найти.
Более полезным было обучение на фронте, но оно очень сильно зависело от местных командиров. Были образованы школы для ускоренной подготовки офицеров — по сокращенной программе мирного времени. Потери среди обученных кадровых офицеров были громадны, и равноценной замены им нельзя было найти.
ВООРУЖЕНИЕ
Стрелковое оружие
Обычным оружием пехоты была пехотная винтовка системы Мосина-Нагана образца 1891 г., калибром 7,62 мм, с магазином на 5 патронов. Были также ее варианты: винтовки драгунская, которая была короче и легче по весу, и казачья, драгунского типа, но без штыка. Артиллеристы были вооружены карабинами Мосина обр. 1908 г.
Изображенный на фотографии солдат одет в шинель, застегнутую на крючки (ряд латунных пуговиц — только декоративное украшение!). На нем погоны вольноопределяющегося (обратите внимание на крученый бело-оранжево-черный шнур по периметру погона. Петлицы на воротнике — по роду оружия, иногда с соответствующей выпушкой. Фуражка носится на русский манер — сдвинутой назад. Козырек ее — черный, но во время войны он должен был окрашиваться в зеленый цвет, подбородный ремень носился только теми, кто служил «в конном строю», металлическая кокарда — «романовских» цветов.
В ходе войны стало ясно, что отечественные производственные мощности не могут в должной мере удовлетворить постоянно растущие потребности армии, и поэтому был налажен импорт американских винтовок фирм «Вестингауз», «Спрингфилд» и «Винчестер». Однако большинство их стало прибывать в 1916— 1917 гг. Активно использовались трофейные австро-венгерские винтовки Маннлихера образца 1895 г. калибра 8 мм, а на одном из заводов был налажен выпуск соответствующих боеприпасов. В то же время широко использовались японские, итальянские и французские винтовки, а также «берданки», оставшиеся от войн XIX века. Период острого кризиса пришелся на 1915 г., время «Великого Отступления» из Польши и Галиции, когда было утрачено множество всякого вооружения. Четырехгранный штык образца 1891 г., длиной 42,5 см всегда был примкнут к винтовке.
Запоминающаяся фотография пехотного офицера среди осколков войны. На гимнастерке цвета хаки обр. 1917 г. — пришивные мягкие погоны. Шаровары — темно-зеленые, сапоги — выше колен. На груди у него — офицерский орден Св. Георгия белой эмали (на этом обер-офицере только знак Николаевского инженерного училища — белый эмалевый мальтийский крест, в центре которого расположен красный шестиугольный бастион с черным валом, в центре — вензель Императора Николая I — основателя училища. Скорее всего это не пехотный, а саперный офицер. — Прим. пер.), а левее — полковой или училищный знак. Цветная парадная фуражка сдвинута назад, шашку заменяет прогулочная трость.
Пистолеты выдавались артиллеристам и офицерам. Штатной моделью был 7-заряд-ный револьвер системы «Наган» образца 1895 г., калибром 7,62 мм; однако также было разрешено и использование приобретенных за свой счет пистолета Кольта образца 1911 г., различных моделей «Смит-Вессонов» и «Борхардт-Люгеров». «Наган» изготавливался в двух вариантах: с ударно-спусковым механизмом двойного действия — для офицеров и одинарного — для нижних чинов, т.к., по-видимому, последние слишком быстро расходовали боеприпасы в случае использования ими револьверов офицерского типа. Весьма популярными были трофейные пистолеты, такие как германский 7,63 мм «Маузер» образца 1896 г. с деревянной кобурой-прикладом.
Длинный кривой кинжал — бебут — носился разведчиками, пулеметчиками и артиллеристами. У кавказских казаков были длинные прямые обоюдоострые кинжалы. Офицеры флота и авиации вместо шашек носили кортики. Главным холодным оружием кавалерии была драгунская шашка обр. 1881 г.; казачья шашка, в отличие от драгунской, не имела на эфесе гарды. Офицеры пехоты были вооружены офицерской шашкой образца 1909 г. За исключением кавказских казаков, половина каждого кавалерийского или казачьего полка была вооружена наравне с шашками и винтовками еще и пиками. Пика образца 1910 г. имела полое металлическое древко, длиной около 3 м, выкрашенное в хаки; в походных условиях флюгера не носились. Стандартным русским пулеметом был классический «Максим» образца 1910 г., калибром 7,62 мм, с ленточным питанием. Сначала он устанавливался на треноге, но вскоре был переставлен на двухколесный станок системы Соколова; использовался как со стальным щитком, так и без оного.
В ходе войны стало ясно, что отечественные производственные мощности не могут в должной мере удовлетворить постоянно растущие потребности армии, и поэтому был налажен импорт американских винтовок фирм «Вестингауз», «Спрингфилд» и «Винчестер». Однако большинство их стало прибывать в 1916— 1917 гг. Активно использовались трофейные австро-венгерские винтовки Маннлихера образца 1895 г. калибра 8 мм, а на одном из заводов был налажен выпуск соответствующих боеприпасов. В то же время широко использовались японские, итальянские и французские винтовки, а также «берданки», оставшиеся от войн XIX века. Период острого кризиса пришелся на 1915 г., время «Великого Отступления» из Польши и Галиции, когда было утрачено множество всякого вооружения. Четырехгранный штык образца 1891 г., длиной 42,5 см всегда был примкнут к винтовке.
Пистолеты выдавались артиллеристам и офицерам. Штатной моделью был 7-заряд-ный револьвер системы «Наган» образца 1895 г., калибром 7,62 мм; однако также было разрешено и использование приобретенных за свой счет пистолета Кольта образца 1911 г., различных моделей «Смит-Вессонов» и «Борхардт-Люгеров». «Наган» изготавливался в двух вариантах: с ударно-спусковым механизмом двойного действия — для офицеров и одинарного — для нижних чинов, т.к., по-видимому, последние слишком быстро расходовали боеприпасы в случае использования ими револьверов офицерского типа. Весьма популярными были трофейные пистолеты, такие как германский 7,63 мм «Маузер» образца 1896 г. с деревянной кобурой-прикладом.
Длинный кривой кинжал — бебут — носился разведчиками, пулеметчиками и артиллеристами. У кавказских казаков были длинные прямые обоюдоострые кинжалы. Офицеры флота и авиации вместо шашек носили кортики. Главным холодным оружием кавалерии была драгунская шашка обр. 1881 г.; казачья шашка, в отличие от драгунской, не имела на эфесе гарды. Офицеры пехоты были вооружены офицерской шашкой образца 1909 г. За исключением кавказских казаков, половина каждого кавалерийского или казачьего полка была вооружена наравне с шашками и винтовками еще и пиками. Пика образца 1910 г. имела полое металлическое древко, длиной около 3 м, выкрашенное в хаки; в походных условиях флюгера не носились. Стандартным русским пулеметом был классический «Максим» образца 1910 г., калибром 7,62 мм, с ленточным питанием. Сначала он устанавливался на треноге, но вскоре был переставлен на двухколесный станок системы Соколова; использовался как со стальным щитком, так и без оного.
Артиллерия
Основой вооружения русской полевой и конной артиллерии были полевые пушки образца 1902 г., калибром 7,62 см, изготавливавшиеся на Путиловском заводе. Горная пушка Шнейдера, калибром 7,6 см, состояла на вооружении горной и конно-горной артиллерии, а также заменяла полевые орудия в ряде корпусов.
Тяжелую артиллерию представляли многочисленные пушки самых различных систем, включая британские образца 1904 г., калибром 12,7 см (5-дюймовые, 60-фунтовые), крупповские гаубицы образца 1910 г., калибром 15,2 см, шнейдеровские образца 1910 г. гаубицы и пушки. Орудия Шнейдера и Круппа производились в России по лицензии.
Тяжелую артиллерию представляли многочисленные пушки самых различных систем, включая британские образца 1904 г., калибром 12,7 см (5-дюймовые, 60-фунтовые), крупповские гаубицы образца 1910 г., калибром 15,2 см, шнейдеровские образца 1910 г. гаубицы и пушки. Орудия Шнейдера и Круппа производились в России по лицензии.
Изменения в ходе войны
Окопная война показала необходимость появления небольших малокалиберных орудий, которые бы могли переноситься людьми и использоваться в стесненных условиях окопов передовой. В 1915 г. появляются 37-мм окопные пушки, 4-орудийной батареей которых планировалось снабдить к 1917 г. каждый пехотный полк.
Первые траншейные минометы были скопированы с австрийских и германских. Но наиболее широкое применение получили отечественные 58-мм системы Лихонина, образца 1915 г[116]. К «наступлению Керенского» в 1917 г. Великобритания поставила «60 тонн 2-дюймовых минометов, пушки Стоукса (3-фунтовые окопные орудия) и боеприпасы». Это вооружение использовалось чинами британского бронеавтомобильного отряда королевской морской авиационной службы Локкера-Лэмпсона, которые выступали также в качестве инструкторов.
Три донских казака, представленные на этой фотографии, одеты в кителя образца 1912 г. и гимнастерку (сидящий слева). Казачьи шашки висят на портупее через правое плечо. Казак справа имеет звание приказного, что видно по нашивке на погонах. На шароварах виден широкий красный лампас— цвета Донского войска.
В больших количествах импортировались пулеметы, включая французские 8-мм системы Гочкисса образца 1914 г., 7,71-мм системы Льюиса образца 1915 г. и особенно, 7,62-мм системы Кольта образца 1895 г. — так называемые «картофелекопалки». Ввиду широкого распространения пулеметов последнего типа, в частях стали появляться вооруженные ими «команды Кольта», обычно становившиеся дополнением штатной полковой пулеметной команды.
Фото сделано в Румынии в мае 1917 г. На нем запечатлены два летчика-наблюдателя (оба— в звании ефрейтора. — Прим. пер.), одетые в кожаные куртки и брюки, оба — в ботинках с крагами (наблюдатель в полевой фуражке обут в ботинки с обмотками, а не кожаными крагами. — Прим. пер.). У одного фуражка цветная, у другого — цвета хаки; подобная комбинация была необычна. Черные кожаные куртки и брюки были весьма популярны среди молодых офицеров в последний год войны.
Первые траншейные минометы были скопированы с австрийских и германских. Но наиболее широкое применение получили отечественные 58-мм системы Лихонина, образца 1915 г[116]. К «наступлению Керенского» в 1917 г. Великобритания поставила «60 тонн 2-дюймовых минометов, пушки Стоукса (3-фунтовые окопные орудия) и боеприпасы». Это вооружение использовалось чинами британского бронеавтомобильного отряда королевской морской авиационной службы Локкера-Лэмпсона, которые выступали также в качестве инструкторов.
В больших количествах импортировались пулеметы, включая французские 8-мм системы Гочкисса образца 1914 г., 7,71-мм системы Льюиса образца 1915 г. и особенно, 7,62-мм системы Кольта образца 1895 г. — так называемые «картофелекопалки». Ввиду широкого распространения пулеметов последнего типа, в частях стали появляться вооруженные ими «команды Кольта», обычно становившиеся дополнением штатной полковой пулеметной команды.
Броневые части
Перед началом войны Россия успешно экспериментировала с броневыми автомобилями.С началом войны на Путиловском заводе прошло бронирование подходящих грузовых автомобилей, и была создана 1 —я автомобильная пулеметная рота. Ее успешные действия привели к увеличению числа бронеавтомобильных рот, и в 1916 г. она была развернута в бронедивизион, роты которого действовали на всех фронтах[117]. Не имевшая своей автомобильной промышленности Россия импортировала шасси, в основном «Остин», проводя у себя бронирование и вооружение машин.
Обычно бронеавтомобильный взвод состоял из двух или трех двухбашенных бронеавтомобилей («Остинов» или «Фиатов») и одного или двух бронированных грузовиков — обычно американских «Гарфордов», вооруженных короткоствольной 75-мм пушкой. Мотоциклы «Индиан» американского производства служили для связи, на некоторых из них устанавливались пулеметы «максим», смонтированные для стрельбы по воздушным целям. К ноябрю 1917 г. в строю находилось свыше 200 бронеавтомобилей. (Интересно заметить, что впервые в мире полугусеничные бронеавтомобили были применены в 1920 г. в Красной Армии, переделке подверглись «Остины»).
Что касается оценки количества бронепоездов России, то в 1914 г. их было от двух до десяти[118]. Сначала их орудия не имели угла горизонтальной наводки, но затем появились башни и пулеметы для отражения атак пехоты. Тем не менее, единого стандартного образца бронепоезда не существовало, а вооружение было таким, «насколько это было возможным из того, что имелось в наличии». Бронепоезда принимали участие в позиционной войне, однако их возможности предоставления мобильной артиллерийской поддержки сильно ограничивались состоянием железнодорожных путей (или полного их отсутствия) в зоне боевых действий.
Обычно бронеавтомобильный взвод состоял из двух или трех двухбашенных бронеавтомобилей («Остинов» или «Фиатов») и одного или двух бронированных грузовиков — обычно американских «Гарфордов», вооруженных короткоствольной 75-мм пушкой. Мотоциклы «Индиан» американского производства служили для связи, на некоторых из них устанавливались пулеметы «максим», смонтированные для стрельбы по воздушным целям. К ноябрю 1917 г. в строю находилось свыше 200 бронеавтомобилей. (Интересно заметить, что впервые в мире полугусеничные бронеавтомобили были применены в 1920 г. в Красной Армии, переделке подверглись «Остины»).
Что касается оценки количества бронепоездов России, то в 1914 г. их было от двух до десяти[118]. Сначала их орудия не имели угла горизонтальной наводки, но затем появились башни и пулеметы для отражения атак пехоты. Тем не менее, единого стандартного образца бронепоезда не существовало, а вооружение было таким, «насколько это было возможным из того, что имелось в наличии». Бронепоезда принимали участие в позиционной войне, однако их возможности предоставления мобильной артиллерийской поддержки сильно ограничивались состоянием железнодорожных путей (или полного их отсутствия) в зоне боевых действий.