Коровина Елена. Диагностика богатства, или Энергетический код процветания

   Случилось это в октябре 1655 года. В деревне Павшино, что в 20 верстах от Тулы, жил Демид Антуфьев. И был этот самый Демид весьма искусным кузнецом – и лошадь мог подковать, и знатный клинок сладить. Да только после женитьбы деревенских доходов от кузнечного дела на житье хватать перестало. Ну что от крестьян ждать – подкова упадет или обруч на бочке лопнет – доходы с гулькин нос. Вот и решил Антуфьев перебраться в город Тулу – уж там-то он со своим ремеслом быстро в гору пойдет.
   Сказано – сделано. Переехал Демид с женой в город. Да только там свои мастера есть – не про демидовскую честь. Пристроились Антуфьевы на окраине. Место запустелое – кто сюда по кузнечной надобности сунется?… А тут еще то ли радость, то ли обуза – не поймешь: первенец наметился. Жена распашонки из лоскутков шьет, а Демид головной болью мается: где прокорм добыть? Ночами спать перестал, стал на зады огорода выходить, чтоб жене не мешать.
   И вот сидел как-то, на звезды смотрел, думу думал: вон как много Божьих свечек на небе, говорят, их людские ангелы-хранители для своих подопечных зажигают. Да видать, спит где-то демидовский ангел, не радеет о бедном Демиде и его семействе. На что жить-то будут Антуфьевы?!
   Только так подумал, шорох раздался, потом треск ломаемых сучьев да лошадиный храп. И из темноты подъехал прямо к Демиду какой-то человек на коне и тихо так говорит:
   – Не пугайся, хозяин! Конь захромал. Нет ли кузнеца поблизости?
   Антуфьев аж ахнул – невиданное дело: посреди ночи да заработок! Но виду не подал, а только выговорил степенно:
   – Повезло тебе, путник. Я сам – кузнец!
   Незнакомец соскочил на землю, коня по холке похлопал:
   – Повезло нам!
   Пошли в кузню. Там Демид и разглядел: а парень-то – цыган! Наверно, и конь краденый. А ну как за ним – погоня?! Это ж как влипнуть можно!
   – Деньги-то у тебя есть? – спросил кузнец, волнуясь. – За спасибо делать не могу. Семья у меня.
   Цыган зубами белыми блеснул:
   – Золотой есть!
   Кузнец бороду почесал да на огонь прищу рился:
   – По твоему положению одного золотого мало. Не одна работа денег стоит, но и мое молчание. Небось коняга-то краденая…
   Цыган еще пуще заулыбался:
   – А не боишься, дядя, мне про это говорить? Мы ведь – народ простой, пырну ножичком – и вся недолга.
   Кузнец к раскаленному горну подошел да за тигли взялся:
   – Не пырнешь, чавела! Кто ж твоему коню подкову ладить будет? А на неподкованном коне ты далеко не ускачешь. Тебя небось и так уж ищут. А схватят, сам знаешь, какова награда – петли услада. Не привечают конокрадов-то! Да и после работы ты меня не тронешь. У кузнеца рука стопудовая, убью одним пальцем. Особливо пока железо в огне держу. Так что давай раскошеливайся. Сначала плата, потом заплата!
   Цыган карман помял:
   – Всего один золотой есть, дядя. Детьми клянусь – не вру! Не для себя коня увел, детей кормить нечем.
   Кузнец посмурнел:
   – Видать, у всех одна песня. И мне, чавела, нечем. Мы с женой первенца ждем, а в доме – шаром покати.
   Цыган вздохнул, золотой вынул:
   – Возьми, дядя! Я завтра на ярмарке коня продам, шесть таких получу. А тебе в счет оплаты я секрет цыганский открою. Ты этот золотой не трать. Положи в кошель, а как будет утро солнечное, раскрой кошель так, чтобы солнечный свет на золотой падал, да и скажи: «Сияй, сияй – деньгу прибавляй!» Только помни: сказать надо три раза. Кошель на солнце оставь да смотри, чтоб не стащил кто и чтоб солнце прямо на золотой падало. Да следи верно: как только солнце – за тучку, ты кошель – в ручку. Золотой не меняй, а что будет, привечай!
   Поскреб бороду Демид – что делать? Больше чем есть – не возьмешь. Придется, видно, одним золотым да цыганским рассказом удовольствоваться. Все-таки золотой лучше, чем дырка в кармане. К тому же вдруг цыган не обманет? Говорят, это племя много чего потаенного знает…
   На другое утро выложил кузнец кошелек на стол и стал солнца дожидаться. Только оно в окно засветило, раскрыл он кошелек да и повернул его золотым прямо на солнечный луч. Начал шептать тихонько:
   – Сияй, сияй – деньгу прибавляй!
   Только прошептал три раза, жена с порога и крикнула:
   – Демид, иди скорей!
   Выскочил на крыльцо, а во дворе всадник стоит в алом дорогом кафтане, у лошади одна сбруя стoит больше, чем весь домишко с кузницей.
   – Ты, что ли, кузнец? – высокомерно так спрашивает.
   У Демида сердце упало: видать, прознали власти, что он цыгану помог. Хотел сказать: мол, не я, мол, давно уже не работаю, да язык будто присох…
   – Я вчера тут недалеко один ехал. Припозднился да и оплошал, – говорит вдруг всадник. – Два разбойника на меня набросились. И не остаться бы мне в живых, да, на мое счастье, выскочил какой-то парень. В темноте-то я его не рассмотрел, зато он мне помог разбойничков прямиком в ад послать. Я парню кошель кинул да говорю: тому, что ты тут оказался, я жизнью обязан. А он мне говорит: не мне ты обязан, а кузнецу, что тут рядом живет. Я у него был.
   Кузнец покряхтел, как всегда в трудных случаях, бороденку поскреб:
   – Приятеля моего сын из деревни заезжал… Я ему кузню показывал…
   Всадник усмехнулся и головой покрутил:
   – Мне как раз кузнец нужен. Ты оружие умеешь ковать?
   Демид кивнул.
   – Вот и возьму тебя. Только кузню придется перенести. Сам-то я из Москвы, а тут, в Туле, у меня подворье. А рядом с ним, на соседней улице, как раз дом пустует. Так что собирайся и бери задаток!
   Кузнец и ахнуть не успел, как его руки сами собой подхватили весьма увесистый кошелек. Раскрыл – а там десятка два золотых. Вот вам и солнечное золото! Дай Бог того же цыгану…
   Да только – Демид в ужасе в дом ринулся – а ну как солнце со стола уже ушло?! Предупреждал же цыган: солнце – в тучку, кошелек – в ручку! Ежели так, что же будет?!
   Влетел кузнец в комнату: нет, солнце еще золотой в кошельке освещает. Вот и ладно!
   Через пять месяцев, 26 марта 1656 года, у Демида Григорьевича Антуфьева родился первенец – сын Никита. Пройдет еще шестьдесят лет, и 21 сентября 1720 года сам царь Петр за заслуги в «железных и медноплавильных делах, за строительство заводов и фабрик» наградит заводчика и промышленника Никиту Демидовича Антуфьева (родоначальника династии Демидовых) потомственным дворянством.
   Так что росло солнечное золото в семействе демидовском. И то – разве есть что сильней солнечного света?…

* * *

   Здесь надо дать некоторые пояснения. Ясно, что «золотых» в нашем обиходе уже давно нет, разве только у коллекционеров. Но не следует брать чужое золото, оно и богатство принесет чужому, а не вам. Так что придется выкручиваться тем, что под рукой, – современными монетами желтого покрытия «под золото». Причем надо напомнить, что под «монетами» понимаются не только копейки, но и рубли, если они – металлические. Однако внимание: они должны быть нечетными! Солнце в нумерологии (да и в астрологии) цифруется как «единица», поэтому и золотые (монеты желтого металла) следует брать достоинством в 1, 3, 5 и пр. Конечно, у нас теперь нет ни 3 копеек, ни 15-ти. Но надо помнить, что в нумерологии двузначные цифры всегда складываются до однозначного результата, так что прежняя пятнашка нам бы и не подошла, ведь в сумме она дает (1 + 5) шестерку. Но вот монеты достоинством 10 (1 + 0) и 50 (5 + 0) воспринимаются как нечетные. Однако следует учесть, что наши 1 копейка и 5 копеек, 1 рубль и 5 рублей не имеют желтого покрытия. А значит, согласно магии, они проходят как «серебряные», а не как «золотые». Так что для солнечного заговора не годятся. Но 10 копеек и 50 копеек выглядят «золотыми» и потому подходят для «солнечного золота».
   Заговор этот будет работать и с бумажными купюрами, опять-таки «нечетного» достоинства. Здесь стоит вспомнить, что 10 рублей исторически воспринимаются как «червонец» (то есть, как раньше, от названия червленого золота). Так что для солнечного заговора можно брать купюры (десять, пятьдесят, сто, тысяча рублей). Если захотите, можете отправить на солнечную ванну и иностранную валюту – доллары, евро и другие неместные денежки тоже откликаются на простой, но магический призыв: «Сияй, сияй – деньгу прибавляй!»
   И еще одно напоминание. Не всегда единожды проведенный обряд завершается должным результатом. Никто не знает, сколько еще раз Демид и вся его демидовская династия, получившая фамилию по отчеству прародителя, заставляли денежки принимать солнечные ванны. И совершенно не обязательно, что с первого же раза на вас прольется «денежный дождь». Но будьте терпеливы, ведь с каждым разом шансы значительно увеличиваются. И ведь так просто – берете Умный кошелек, кладете в него Неразменный рубль и «золотые» монеты (купюры) и просите солнце умножить ваши богатства.
   Ну а если результата нет в тот же день, не бейтесь головой об стену. Может, стоит подождать хотя бы недельку?
 
   Запоминалка:
   Сияй, сияй, деньгу прибавляй!
 
   Рецепт третий:
   Солнечный заговор обычно удается солнечным людям (это те, кто родился под огненными знаками зодиака – Овна, Льва, Стрельца).
   Так что если не помогает «солнечное золото», попробуйте «лунное серебро». О нем следующая история.

История четвертая. Лунное серебро

   Не один солнечный свет в окошке – есть и другие поверья. Все знают, что композитор Дебюсси написал прекрасную и завораживающую фортепианную пьесу «Лунный свет». Клод Дебюсси вообще любил свет серебристой спутницы Земли. Ему лучше сочинялось в лунные ночи. Жизнь композитора была нелегка. Его произведения, обогнавшие свое время, современники воспринимали довольно прохладно. К тому же личная жизнь Клода долго никак не могла наладиться. И все потому, что еще в юности влюбился он в дочку русской миллионерши и меценатки Надежды Филаретовны фон Мекк – восторженную красавицу Сонечку. И чтобы понять всю эту историю, стоит вспомнить ее начало.
   Надежда фон Мекк, урожденная Фроловская, была вдовой крупнейшего промышленника России, строителя железных дорог. После смерти мужа она твердой рукой заправляла делами, вселяя панический ужас в своих многочисленных служащих. Она была умна, даже чересчур умна для женщины. И то ли несметность богатств, то ли избыток ума толкали ее на разные чудачества. По всей Европе таскала она за собой огромный штат слуг. В любом городе снимала целиком лучшую гостиницу, выдворяя остальных постояльцев. Ровно через три часа слуги развешивали по гостинице несметное количество православных икон, расставляли по комнатам самовары и раскладывали на столах вороха целебных трав, привезенных из России: мадам фон Мекк маялась регулярными трехдневными мигренями.
   Клод увидел свою новую хозяйку на террасе «Гранд-отеля» в небольшом швейцарском городке. Она восседала с книгой в кресле-качалке – седая, худощавая, властная. У ног ее порыкивал огромный черный мастиф, а за спиной возвышался телохранитель – дюжий бородатый казак в алой атласной рубахе. Мадам фон Мекк оторвалась от чтения и произнесла на прекрасном французском:
   – Сколько вам лет?
   – Семнадцать с половиной, – пролепетал Клод.
   Надежда Филаретовна фыркнула:
   – Профессор Мармонтель, у которого вы занимаетесь в Парижской консерватории, прекрасно рекомендовал вас. Но он не написал, что вы столь молоды.
   Клод сжался, ожидая отказа. Это будет ужасно, ведь ему нужны деньги для продолжения учебы. Профессор и послал-то его к мадам фон Мекк потому, что та обещала заплатить огромный гонорар. Но видно, не суждено…
   Надежда Филаретовна поправила пенсне и вдруг вскинула руку:
   – Ладно! Пойдите туда, поиграйте.
   Как в тумане Клод шагнул по направлению этой властной руки – в другой комнате, рядом, стоял рояль. Юноша погладил его блестящую крышку и приоткрыл. Теперь бояться нечего – он был под защитой музыки.
   Через полчаса Клод поднялся. Фон Мекк все еще сидела на террасе, прикрыв рукою глаза.
   – Вам не понравилось? – растерянно спросил Дебюсси.
   – Я не могу смотреть на музыканта, когда он играет! – отрезала Надежда Филаретовна. – Это мешает мне наслаждаться музыкой. Я слышала вашу игру из соседней комнаты!
   Клод вспомнил взволнованный рассказ профессора Мармонтеля: «Мадам фон Мекк – благодетельница русской музыки. Она покровительствует самому Чайковскому. Посылает деньги и письма, но наотрез отказывается встретиться с композитором. Странно, верно?»
   Теперь-то Клод понимал – ничего странного! Эта женщина только кажется такой властной и неприступной, а на самом деле она крайне застенчива. И еще… Клод поднял глаза – она некрасива и прекрасно понимает это…
   И тут дверь распахнулась. В комнату ворвалось золотистое облако – юная девчушка в воздушном наряде, личико в водопаде золотистых локонов. Щеки пылают румянцем, глаза вспыхивают золотыми всполохами.
   – Вы профессор из Парижа? Вы станете учить меня музыке? Клянусь Казанской Божией Матерью, я буду стараться!
   Клод хотел сказать, что он вовсе не профессор, что его никто не предупреждал об ученице, но слова застряли в горле. Неужели у некрасивой матери может быть красавица дочь?! Для такой все, что угодно, сделаешь… Видно, и мадам фон Мекк любила дочку без памяти. Потому что даже она хоть и с трудом, но растянула губы в улыбке:
   – Учись, коли хочешь, Соня!
   Соня… Непредсказуемый золотоволосый ангел… Она то фанатично разучивала гаммы, то дулась, отказываясь садиться за рояль. Таскала Клода на прогулки, совала в руки липкие конфеты, а как-то заявила, что он похож на ее старшего брата Владимира.
   – Я стану звать вас, как его, Воличкой! – захлебываясь, говорила она, а в конце лета заявила: – Я попрошу маму выписать вас на следующий год!
   Так и вышло. Перед летними каникулами в Парижскую консерваторию пришло письмо от секретаря мадам фон Мекк: месье Дебюсси приглашали в поместье Браилово на юге России.
   На сей раз хозяйка встретила Клода радушно:
   – Мне не хватало вашей игры. А переложения сочинений Чайковского, которые вы сделали, просто превосходны!
   Соня перехватила Клода в темном закутке коридора:
   – Воличка, свет мой, я так по тебе скучала!
   Теперь каждый вечер она тайком водила Клода в лес, на луга, к озеру. Волшебный лунный свет освещал им дорогу. Золотоволосая Соня улыбалась, как русалка:
   – Ты должен научить меня всему французскому – языку и поцелуям! – и первая целовала Клода.
   Лето пролетело вмиг. Но год учебы снова сменился каникулами. И на третье лето Клод опять оказался в семье фон Мекк – теперь уже в Москве, в 52-комнатном особняке на Рождественском бульваре.
   – О Воличка! – в первый же вечер жарко зашептала повзрослевшая Соня. – Я хочу быть твоею! Совсем, понимаешь?
   Клод опешил. Надо что-то срочно делать! Ведь он – не каменный, чтобы отклонить такое предложение… Наутро он отправился просить руки Сони. Мадам фон Мекк выслушала его почти бесстрастно и изрекла:
   – Я очень и очень ценю вашу музыку, месье музыкант. Однако помимо музыки я ценю и лошадей. Но это не значит, что я готова породниться с конюхом!
   И Надежда Филаретовна расхохоталась.
   В тот же вечер двое дюжих казаков отвезли Дебюсси на вокзал и стояли, мрачно глядя в окно купе, пока поезд не отъехал. На перрон вокзала в Париже Клод вышел из поезда, пошатываясь от горя…
   С тех пор прошло много лет. Дебюсси был уже женат. Любимая Эмма родила ему дочку. Правда, его музыку не особенно ценили во Франции: как известно, нет пророка в своем отечестве. В 1913 году Дебюсси получил приглашение из России приехать в качестве дирижера и исполнителя своих сочинений. Сергей Александрович Кусевицкий, выдающийся дирижер, контрабасист и издатель, организовал ему концерты в Москве и Петербурге. Дебюсси ехал со сжимающимся сердцем. Первое, о чем он спросил на вокзале в Москве:
   – Могу ли я найти Соню фон Мекк?
   Жена Кусевицкого, дочь «чайного короля» – купца Ушкова, догадалась:
   – Вы, вероятно, говорите о княгине Софье Голицыной?
   Дебюсси смутился. Конечно, как же он не подумал! Сонечка наверняка уже давно вышла замуж…
   Она появилась в доме Кусевицких спустя два дня. Клод смотрел на эту высокую женщину и не узнавал прежней Сонечки: ярко и небрежно одетая, она казалась какой-то выцветшей – лицо в сеточке морщинок, волосы тускло-желтые – как будто жизнь выпила из нее все соки. И только глаза были по-прежнему с золотыми всполохами. И голос остался прежним – девичьим.
   – Воличка, свет мой! – зажурчала она, будто они совсем недавно расстались. – Я слышала твои «Прелюдии». Особенно мне нравится «Девушка с волосами цвета льна».
   – Это о тебе! – выдохнул Клод.
   Соня зарделась, как в юности, и прошептала:
   – Ты счастлив с женой?
   Дебюсси нервно сглотнул – он не знал, что говорят в таких случаях. И тогда Соня прошептала еще тише:
   – Счастлив… А я… два раза была замужем… по маминому выбору. Ты же помнишь, она все решала сама. И это всех губило. Она и себя погубила. Однажды, никто не знает почему, порвала все отношения с Чайковским, а ведь она любила его. Мама и пережила Петра Ильича только на три месяца. Она все делала нелепо…
   Клод сжал Сонину руку:
   – Приезжай летом в Париж. Тебе понравится моя дочка.
   – Лучше ты с семьей приезжай к нам! – улыбнулась Соня. – Я буду счастлива. Приедешь?
   Дебюсси замялся: на такую поездку втроем – с женой и дочерью – он вряд ли найдет средства.
   Соня проницательно поглядела на бывшего возлюбленного.
   – Композиторы – не миллионеры… – понимающе протянула она. – Скажи свой адрес, и я телеграфом пришлю тебе деньги в Париж.
   Клод стиснул зубы: принимать деньги от бывшей возлюбленной?! На это он не пойдет никогда!
   Но Соня уже поняла свой промах:
   – Я не хотела обидеть тебя, мой лунный свет! Знаешь, когда в детстве мне хотелось чего-то сладкого или новую игрушку, у меня тоже не было на это денег. Увы, мама придерживалась строгих правил: не важно, что ты – миллионер, дети должны расти в строгости. Но моя нянька научила меня особому лунному колдовству. О, ничего страшного! Ты ведь тоже колдуешь над своими мелодиями, Воличка… Нянька была из деревенских крепостных. В наших деревнях все женщины немного колдуньи. И она научила меня… Слушай и запоминай, Воличка! Как народится месяц и начнет расти, ты выйди ночью на улицу и захвати с собой серебряные монеты. Покажи их молодому месяцу-рожку и произнеси три раза: «Как луне расти, прибавляясь, так деньгам моим расти, разрастаясь!»
   Дебюсси вздохнул:
   – Твой заговор на русском языке. Как же я могу его сказать? Я не настолько силен в русском.
   – Я для тебя его переиначу. Запомни одно слово: расти. Посмотри на месяц и скажи: расти! Потом на свои монеты и опять: расти! А потом потряси монетами три раза, чтобы месяц услышал. Тебя, Воличка, он, конечно, услышит и пошлет богатство, ведь ты – повелитель лунного света!
   Дебюсси, как в юности, погладил Софью по голове:
   – Ты такая же фантазерка, Сонечка! Приходи завтра на мой концерт, и мы договорим!
   Голицына грустно улыбнулась:
   – Хорошо, Воличка!
   Но на концерт она не пришла. И больше Дебюсси ее не видел.
   Зато концерты прошли с ошеломляющим успехом. Апофеозом явился прощальный вечер перед отъездом в Петербург – море икры и разливанные реки водки. Уже пьяненького композитора посадили в поезд. Он смотрел на месяц, грустно бегущий вслед за вагоном, и вдруг подумал: «Луна-то растущая!» Как во сне, вынул из кармана серебряные монеты и произнес три раза:
   – Расти! Расти! Расти! – А потом три раза потряс ими.
   Наутро Дебюсси приехал в Петербург и ахнул. Поклонники ждали его уже на вокзале. Билеты были раскуплены по повышенным расценкам. Так что гонорары Клод получил сногсшибательные. А потом композитор посетил Италию, Голландию, Бельгию. Правда, там никто не перещеголял радушия, гостеприимства и гонораров русских, но домой во Францию Дебюсси вернулся с огромной суммой денег и главное – с европейским признанием.

* * *

   Итак – перед нами лунный денежный заговор. А почему бы и нет? Таинственная спутница Земли властна над всеми земными приливами. Конечно же она может послать и прилив богатства. Тот заговор, которому Соня научила Дебюсси, издавна известен в старых русских деревнях. Без Сониных купюр он звучит так.
   Во второй лунный день, когда по лунному календарю «день рога изобилия», надо выйти на улицу ночью, захватив с собой (в кармане или кошельке, можно даже в ладони) горстку серебряных монет (в наше время – монет серебристого цвета).
   Монеты показать Луне и произнести три раза: «Как луне расти, прибавляясь, так деньгам моим расти, разрастаясь!» Потом следует позвенеть монетами три раза, пытаясь заинтересовать звоном Луну, заинтриговать и привлечь на свою сторону. Луна ведь весьма любопытна – во все дырки заглянуть старается. А в конце надо сказать: «Да будут слова мои крепки и лепки. Как Луна светится, так ко мне деньги лепятся!» – опять же три раза.
   Все! Приносим монеты домой и кладем в кошелек.
   А теперь – внимание! «Лунное серебро» работает только с металлическими деньгами. Они должны быть на «четной основе», ведь нумерологическая цифра Луны – двойка. Конечно, в быту 10 копеек, 50 копеек, 2 рубля – четные. Однако из предыдущей «солнечной истории» мы должны помнить: в нумерологии двузначные цифры суммируются. Так что 10 – это 1, 50-5. К тому же 10 и 50 копеек – желтого, то есть «солнечного» покрытия. Так что для лунной магии сегодня нам остается только монета достоинством в 2 рубля – она и четная, и «серебряная».
   Словом, выходим во второй лунный день с горсткой двухрублевиков (естественно, собранных заранее и побольше). Еще не забудем – их самих должно быть четное количество – например, 10 штук по 2 рубля.
   Существует, правда, и продолжение того лунного действа, о котором рассказала Соня. Его используют уже не для привлечения денег, а для закрепления результата. Берут отдельный кошелек (об этом читайте первую историю, случившуюся с художником Рубенсом) и «лунные монеты» складывают именно туда. Ну а потом с каждого получения денег выбирают 2 рубля (если вам выдали деньги купюрами, одну из них надо разменять в магазине, чтобы в результате получить 2 рубля. Но нужно просто разменять, а ни в коем случае не покупать что-то, получив монету на сдачу. Тогда она будет не монетой ваших приобретений, а просто «сдачей»).
   И еще – не собирайте одновременно «солнечных» и «лунных» денег. Сначала попробуйте одно, потом другое. И знайте: солнечный заговор удается больше солнечным людям (это те, кто родился под огненными знаками зодиака, – Овен, Лев и Стрелец), а лунный – лунным (рожденным под знаками воды – Рыбы, Рак, Скорпион). Однако всегда бывают исключения. Может, вы – одно из них? Все решается на практике…
 
   Запоминалка:
   Как Луне расти, прибавляясь, так деньгам моим расти, разрастаясь!
 
   Рецепт четвертый:
   Лунный заговор выполняется в том случае, если у вас нет Умного кошелька и нет или не работает Неразменный рубль.
   Для «лунного серебра» используются «серебряные» монеты (из современных монет подходят только 2 рубля) в «день рога изобилия» по лунному календарю (второй лунный день). Монет должно быть четное количество.
   «Лунное серебро» не мешают с «солнечным золотом».
   Возможно совместить работу «лунного серебра» и умного кошелька. Сначала заговоренные монеты кладутся в отдельный кармашек Умного кошелька, но не в тот, где уже лежит Неразменный рубль. Ну а потом с каждого получения денег следует прибавлять по одной новой для вас монетке. Такой Умный кошелек не следует носить с собой – это домашний Умный кошелек.

Глава 2
Четыре способа денежной магии

   Не смейтесь и не пугайтесь, дорогие читатели. Мы ведь уже решили, что немного магического никогда не помешает. Конечно, никакой черной магии, боже упаси! Только чуть-чуть нетрадиционного подхода. Чтобы подтолкнуть и вас к удаче и удачу – к вам. Куда же без удачи?! Как говорили наши купцы-старики: «Кружка веры, стакан надежды и рюмка удачи». Видите, не кружка – а самая малая рюмочка. Однако мал золотник, да дорог…

Способ первый. Ниточка-иголочка

   Наши предки были не лыком шиты. Весь мир ахал-удивлялся – как это русские купцы наживали состояния в такие немыслимо короткие сроки? Начинал человек дело – был гол как сокол. Не воровал, не грабил. Откуда ж деньги брал?! Может, секрет был особый – магический?
   Был – да не один, и у каждого свой. Начнем с одного предания. Как раз о том, как пути денежные в свой дом открыть, как «денежную ниточку» проложить – тот самый путь, по которому и к вам может прибежать богатство.
   Случилась эта история в 1815 году…
   Савва Морозов, крепостной крестьянин подмосковного помещика Рюмина, потуже затянул узел на своей котомке. Главное, приладить груз так, чтоб спину не тер. Путь далек – из села Зуева в саму Москву. Но Савва одолевает его в одну ходку: выходит из своего крестьянского домишки на заре и к закату уже входит в Первопрестольную. Дорога знакома – каждый месяц в любую погоду приносит Савва Васильевич в столицу товар – ажурные ткани ручной выделки и окраски. Мать с тетками ткут, дети Саввины им подсобляют, а жена Ульяна красит ткани в красивые цвета. «Ажур» пользуется большим спросом, недаром скупщики встречают Морозова еще на подступах к Москве и тут же о цене договариваются. Да вот только, вернувшись домой и заплатив откуп своему помещику Рюмину, хватается Савва за буйну голову: кажись, и работали не покладая рук, и сделали многонько, и цена была хороша, а денег как не было, так и нет! Где уж тут из крепостной неволи выкупиться…