Коулин Патриция. Блэкмурскии дьявол

   Роджер Эштон хрипло рассмеялся.
   — Каким дураком ты меня считаешь, Лоуэлл? Ты хочешь сказать, что не лапал сейчас мою младшую, сестру? Не тискал ее своими гадкими руками? И не воспользовался бы ею, если бы я не появился в последний момент?
   — Я бы никогда не воспользовался Далилой.
   — А, значит, ты собирался жениться на ней?
   Жениться на ней? По язвительному тону Роджера было ясно, что он сказал это не всерьез, но его Слова возымели на Кристиана вполне определенное действие. «Мог бы и жениться», — подумал Кристиан. Его сердце наполнялось решимостью то ли от переполнявших чувств, то ли от бренди. Черт, он женится на ней!
   — Нет, Роджер, пожалуйста, не надо, — воскликнула Далила, выскальзывая вперед.
   Прежде чем она встала перед ним, он успел увидеть ее лицо, белое как мел и застывшее от ужаса. Он мгновенно пришел в себя. И понял, что впервые он, мастер игры на струнках женского сердца, оказался проигравшим. Его предупреждали, что рано или поздно это случится, но он не верил. Какой позор.
   Конечно, Далила не хотела выходить за него замуж. Она только хотела поиграть с ним. Из долгих разговоров он понял, что она с упоением ждет грядущие сезоны и не торопится сложить крылышки, прежде чем как следует не расправила их. Она катилась на волне феминистского движения и оттачивала зубки на доступных и безопасных мужских сердцах. Каждый знал, что насчет брачных уз с блэкмурским дьяволом женщины могут не беспокоиться. Он никогда не влюбится.
   — Жениться на ней? — Он скосил на Роджера взгляд, полный язвительного изумления. — Господи, Рог, она же только что из пеленок.
   — Но… ты… ты целовал ее, — настаивал Роджер с таким выражением на лице, какое бывает у порядочных людей, когда они пытаются делать правильные вещи. Вот почему порядочные люди в такие моменты всегда в проигрыше. — Ты трогал ее.
   — Роджер, пожалуйста, — умоляла его Далила. — Я прошу тебя не…
   — Не раздувать из этого больше, чем есть на самом деле, — закончил за нее Кристиан, чтобы избавить себя от дальнейшего унижения слушать, как она просит брата не принуждать ее к союзу, который находит крайне оскорбительным для себя. — Я всего лишь хотел досадить тебе. Отыграться. Помнишь, как ты и еще несколько твоих друзей прибили мои башмаки гвоздями к полу в одной из комнат на верхнем этаже у мадам Коссо?
   Роджер поморщился.
   — Но это было много лет назад, школьные забавы.
   — Что ж, некоторые вырастают из этих забав, а некоторые нет. В любом случае, — продолжил он, зевая и направляясь к двери, — теперь мы квиты. Спокойной ночи, леди Эштон. Надеюсь, ваш брат проводит вас до спальни. Пока, Рог.
   Утром он уехал раньше, чем встала прислуга. Через три недели вернулся в полк, залечивая раненую гордость, а Далилу выдали замуж за Эндрю Муна, достаточно приятного и совершенно безобидного молодого человека, насколько помнил Кристиан, который, без сомнения, не мог поверить своему счастью, что такая своенравная красавица весьма быстро ответила ему согласием.
   Поспешное замужество Далилы всегда оставалось для Кристиана загадкой. Может быть, впоследствии у него будет возможность разрешить ее. «Может быть, — размышлял он, — теперь представится вторая попытка, и я возьму реванш за проигранную первую».
   Он снова посмотрел на часы. Либо спектакль задерживается, либо Далила поехала домой другой дорогой. Его растущие опасения развеялись, когда по Хэймаркет понеслись кареты, что означало, что спектакль наконец закончился. Кристиан поискал глазами карету Далилы, запряженную четверкой белых лошадей. Увидев ее, он вышел из тени, ведя за собой своего жеребца.
   — Стой! — крикнул он, делая знак вознице остановиться, но в следующее мгновение был вынужден отпрыгнуть назад, потому что колесо кареты чуть не проехало по его ногам в любимых башмаках.
   — Черт бы побрал эту женщину, — пробормотал он, сплевывая на гравий.
   Взбешенный, Кристиан прыгнул в седло и пустился галопом вслед. Чуть обогнав карету, он снова велел остановиться, но на этот раз подкрепил приказ действием — вырвал поводья из рук этой дуры Эсмеральды и направил карету к обочине.
   — Ты глухая? — рявкнул он, — Моя тетя отлично слышит, — ответил мальчик, едущий на запятках. — Просто мы вам не подчиняемся.
   Кристиан узнал в нем маленького воришку, который обчистил его карман прошлой ночью.
   — Хочешь поспорим? — в бешенстве спросил Кристиан.
   В отличие от взрослых мальчик даже не вздрогнул, встретив ледяной взгляд Кристиана.
   — Джентльмены не спорят с сосунками, — возразил мальчик.
   — Ах ты маленький…
   Дверца кареты распахнулась, и в проеме появилась голова Далилы.
   — В чем дело, Эсмеральда? — спросила она. — Почему мы остановились… — Она увидела Кристиана и нахмурилась. — Что вы здесь делаете?
   — Он пристает к нам, леди Мун, — закричал мальчик. — Если хотите, я сбегаю за помощью.
   Кристиан подогнал лошадь ближе и потянулся к мальчику:
   — Сейчас я тебя…
   Но вмешалась Далила.
   — В этом нет необходимости, Дэр. Я сама справлюсь с лордом Блэкмуром. Так в чем дело? — Она снова повернулась к Кристиану.
   Он небрежно оперся одной рукой о переднюю луку седла и улыбнулся Далиле. В темно-синем шелке она выглядела потрясающе.
   — У меня настроение для романтической прогулки при луне, — сказал он, с удивлением обнаруживая, что эта мысль возбуждает его.
   — Ты сумасшедший?
   — Очевидно. Как и ты, — сухо добавил он, спрыгивая с лошади и привязывая ее сзади кареты. — Более чем.
   Она дала понять, что согласна, потому что как можно дальше отодвинулась на сиденье, хотя пренебрежительно надула губы и сложила руки на груди.
   — Поехали, — приказал он.
   Его словно не слышали.
   — Пожалуйста, поезжай, Эсмеральда, — сказала Далила.
   — Через парк, — добавил Кристиан и, не давая Далиле возможности возразить, продолжил: — Ты ведь хочешь, чтобы это выглядело как тайное любовное свидание?
   — Через парк, — приказала она Эсмеральде, и карета, как по волшебству, тронулась.
   — Я ждала, что ты придешь ко мне в ложу, — сказала она, когда он снял перчатки и бросил на противоположное сиденье.
   — Я же говорил тебе, что не нуждаюсь в указаниях.
   — И все же я думала, что ты придешь.
   — Если тебя это утешит, я пытался, но, когда я уже уходил, меня задержала леди Хоппинуорт. Она намеревалась выспросить у меня все подробности моей жизни за последние пять лет.
   Ее глаза округлились.
   — Старушка Хоппинуорт? Как же тебе не повезло.
   Кристиан только улыбнулся.
   — Но ты мог извиниться и прервать ее. Сегодня в театре собралось все общество, и весть о том, что ты уединялся со мной в ложе, быстро бы достигла моего брата и Реммли.
   — Я решил идти более прямым путем.
   — Ты называешь это прямым? Кто нас здесь увидит?
   — Никто. И все. Вот почему это отлична сработает. Можешь не сомневаться, кто-нибудь видел, как я сел к тебе в карету, а моя лошадь, привязанная сзади к твоей карете, — как флаг, означающий, что здесь место занято. Это только подогреет людское любопытство. Остается только гадать, что происходит за этими занавесками, — сказал он, задергивая их.
   — А не происходит ничего.
   — Да?
   Их взгляды встретились. Атмосфера в карете разом накалилась.
   — Не делай этого, — спокойно предупредил он.
   — Чего этого?
   — Не смотри на меня.
   — Почему?
   — Потому. Это вызывает во мне неодолимое желание сделать кое-что.
 
   Он собирался ее поцеловать. Эта мысль взорвалась внутри Далилы, когда она увидела, как он медленно наклоняет голову, давая ей время выразить свой протест, если она не желает. Она промолчала. И тогда его рот прильнул к ее губам в поцелуе, восхитительном и знакомом.
   Знакомом, потому что это был поцелуи, о котором она мечтала бессчетное количество раз во сне и наяву на протяжении той далекой весны, когда она верила в него, и в любовь, и в счастливый конец. Она узнала грубоватый скрежет его подбородка, где к вечеру уже снова пробивалась сбритая с утра щетина. Она узнала запах его кожи и тепло приоткрытого рта. А по настойчивым движениям языка и неистовой властности его объятий она почувствовала его голод. Это было как во сне.
   Она прильнула к нему, позволяя пробудиться старым воспоминаниям и хорошо знакомому старому чувству голода. Ее пальцы проникли в густые волны его волос, заскользили по лицу, вспоминая изгиб уха и острый выступ скулы, легко коснулись повязки на глазу.
   Его губы медленно двигались по ее щеке, оставляя теплую дорожку и, достигнув уха, легко куснули. Как только она пришла в себя от нового, пронзившего ее ощущения, его язык принялся исследовать каждый изгиб, каждую впадинку, пока Далила не задрожала от напряженных волн, разбегающихся по ее телу. Почувствовав ее ответ, Кристиан крепче обвил Далилу руками и смело скользнул языком в ухо.
   Возбуждение, последовавшее за этим, было почти невыносимым. Словно зная это, он сжал ладонями ее голову, заставляя замереть под его решительными ласками, затем рассыпал поцелуи по ее шее вниз и обратно. Его теплое дыхание щекотало ей волосы, а его шепот был так болезненно сладок, когда он снова приблизил губы к ее уху.
   — О, Далила, что ты со мной делаешь.
   Далила, похоже, представляла. Очень хорошо представляла, потому что его прикосновения разбудили в ней спящее желание. Они оба, должно быть, оглохли и ослепли, чтобы снова оказаться в объятиях друг друга после того, что случилось в последний раз.
   Немного поразмыслив, она поняла, что их желания не совсем совпадают, ни раньше, ни теперь. El прошлый раз отличие состояло в том, что ее потребность была и физической, и эмоциональной, тогда как каждый знает, что Блэкмура интересовала только легкая победа над телом. А сейчас разница состояла в том, что она была достаточно взрослой и умной, чтобы видеть его насквозь.
   — Возможно, я не знаю, что делаю с тобой, — сказала она, высвобождаясь из его объятий. — Но я знаю, чего не собираюсь делать. Я не собираюсь бросать свое сердце тебе под ноги во второй раз.
   Он горько улыбнулся, почти не разжимая губ.
   — Я заслужил это.
   — И даже хуже.
   — Черт тебя побери, — пробормотал он, заерзав на сиденье, будто оно было утыкано гвоздями. — Я теряю голову.
   Далила захлопала в ладоши и язвительно рассмеялась.
   — Браво, Блэкмур. Ты даешь удивительно правдоподобное представление о мужчине, который собирается скомпрометировать репутацию дамы.
   — А если я тебе скажу, что это не представление?
   — Но я спрошу, всегда ли ты так легко поддаешься эмоциям?
   — Когда касается тебя? Всегда. К сожалению.
   Несмотря на все свои добропорядочные намерения, Далила почувствовала, как у нее снова заколотилось сердце, когда Кристиан потянулся к ней и чуть склонил голову. Его губы едва не коснулись ее, когда карета вдруг дернулась и с ужасающим скрежетом остановилась.
   Далила схватила его за руку, потому что карета резко накренилась вправо.
   — Что случилось?
   — Похоже, потеряли колесо.
   — О Боже. Что теперь делать?
   — Обычно в таких случаях его ставят на место.
   — Я не уверена, что Эсмеральда и Дэр самостоятельно с этим справятся.
   — Великолепный повод нанять наконец кучером мужчину.
   Пропустив мимо ушей его слова, она потянулась к дверце и открыла ее.
   — Что-то с колесом, Дэр?
   — Да, мэм. Начисто соскочило с оси. Не понимаю почему. Я, как всегда, проверил перед выездом все четыре.
   Далила вышла из кареты, чтобы осмотреть поломку, и Кристиан последовал за ней.
   — Господи, почему оно слетело именно сейчас? — воскликнула она.
   — Судьба, — предположил Кристиан, презрительно разглядывая ось.
   — Может, попался корень на дороге, — сказала Далила, оглядываясь и не видя никаких корней.
   Кристиан вздохнул и провел рукой по волосам.
   — Нет. Это судьба. Моя. Самое простое, что я могу для тебя сделать, это поставить колесо на место. У тебя есть инструменты?
   — Ты испортишь костюм, — запротестовала Далила.
   — У меня есть другой.
   — Коробка с инструментами в багажнике, — с готовностью ответил за Далилу Дэр.
   — Отлично. Мне понадобится твоя помощь, — сказал ему Кристиан.
   Дэр кивнул:
   — Я все сделаю для леди Мун.
   — Да, у меня была отличная возможность убедиться, на какие крайности ты готов идти ради своей хозяйки, — сухо заметил Кристиан. — Ладно, приступим, юноша. Это для тебя шанс исправиться за проступок прошлой ночью.
   Далила взяла у Кристиана сюртук, и Кристиан приступил к работе. К ее удивлению, он, похоже, точно знал, что нужно делать, и проявил гораздо больше терпения, чем она ожидала, показывая Дэру, что от него требуется.
   На случай будущих неприятностей, пояснил он.
   «Пройдут годы, прежде чем Дэру хватит для этого сил», — подумала Далила, зачарованная игрой мускулов под мокрой от пота рубашкой Кристиана, когда он с помощью рычага приподнимал карету, чтобы Дэр мог надеть колесо.
   Определенно, с этой стороны она Блэкмура никогда не знала. Она бы даже сказала, мало кто из людей знал. Его репутация негодяя, повесы и дебошира шла по жизни впереди него, по собственным словам Кристиана, и он всегда делал все от него зависящее, чтобы соответствовать ей. Далила была вынуждена признать, что именно его сомнительная репутация и привлекла ее когда-то, обнажив такую сторону ее собственного характера, как безрассудность.
   Лишь гораздо позже, когда они вдвоем бродили по лугам и рощам вокруг ее дома и его бдительность притупилась, она узнала о другой его стороне, ранимой, мягкой, которая тосковала по нормальной жизни, а не по победному шествию вояки через континент. Она узнала его. «Или думала, что узнала», — жестко напомнила себе Далила. Как наивна она была. Она, конечно, не знала и не любила Кристиана, который появился в ту ночь в летнем домике, а потом отбросил ее небрежно, словно дешевый роман, который начал читать, но не имел интереса закончить.
   «Он был настоящий хамелеон. Нет», — подумала Далила, — хамелеон меняет цвет ради того, чтобы выжить. Кристиан менял обличье, чтобы управлять другими и получать удовольствие, и это делало его более опасным». Ей следовало хорошенько помнить об этом, когда он находился рядом, осадила она себя, касаясь пальцами губ, которые все еще пылали от его поцелуев.
   — Сделано, — сказал наконец Кристиан, хлопая Дэра по спине, когда они оба любовались результатами своего труда. — Ты был отличным помощником. Ты уверен, что никогда раньше не надевал колесо кареты?
   — Уверен. Хотя однажды помогал его снимать.
   — Не сомневаюсь, — усмехнулся Кристиан.
   Далила поспешила вмешаться, прежде чем он станет углубляться в цветистое прошлое Дэра.
   — Дэр, посмотри, нет ли у нас тряпки для мистера Блэкмура, чтобы вытереть руки. Ты весь в масле, — с сожалением сказала она.
   — И это, полагаю, означает, что наша романтическая прогулка нынешней ночью закончена. — Кристиан поднял руки, будто собирался прикоснуться к Далиле, увидел на них грязь и с тяжелым вздохом опустил их. — Далила, я…
   Звук приближающейся кареты привлек их внимание. Поравнявшись с ними, экипаж остановился, и дверца, украшенная витиеватым гербом Хоппинуортов, распахнулась.
   — Леди Хоппинуорт, — сказала Далила, приседая в реверансе. Кристиан тоже почтительно поклонился.
   — Я увидела с вершины холма, что вы попали в трудное положение. Хотела предложить вам помощь моего кучера, но, похоже, в этом нет необходимости.
   — Благодарю вас, — сказала Далила. — У моей кареты отлетело колесо, но, к счастью, рядом оказался мистер Блэкмур и сумел надеть его… боюсь, сильно в ущерб своему вечернему платью.
   Леди Хоппинуорт повернулась к Кристиану.
   — Вы истинный джентльмен, Блэкмур. Мне наплевать, что говорят о вас все вокруг. Вы из благородного побуждения остановились, чтобы помочь леди Мун, и я буду настаивать, чтобы все поняли это именно так. Каждый, кто осмелится предположить иное, будет иметь дело со мной. — Она подмигнула Далиле. — Можете быть уверены, что ваша репутация в безопасности, дорогая.
   — Спасибо, — ответила Далила и стиснула зубы, провожая взглядом отъезжающую карету леди Хоппинуорт. — Проклятие! Это не женщина, а дракон. Самая большая сплетница во всем Лондоне, и именно ей случилось увидеть нас вместе. Какая идеальная возможность распустить всякого рода сплетни и домыслы о наших отношениях. И что она собирается теперь делать? Защищать мою репутацию! Что за дурацкая удача.
   — Я старался, — сказал Кристиан, пожимая плечами.
   Направляясь к карете, Далила остановилась и похлопала по юбке в том месте, где была спрятана бутылочка:
   — Старайся больше, Блэкмур.

Глава 6

   Три дня спустя Далила потребовала, чтобы Кристиан явился к ней в гостиную.
   Он снова проверил часы. За истекшие полчаса он протоптал дорожку у нее на ковре и никак не мог решить, связано ли его раздражение с ее необязательностью или с его нетерпением. Расставшись с Далилой вчера вечером, Кристиан думал только о новой встрече с ней. Ее записка, доставленная рано утром, в которой она назначала ему встречу для обсуждения дальнейших шагов, избавила его от необходимости самому искать предлог для визита.
   Он говорил себе, что просто хочет скорее положить конец всему происшедшему, получить бутылочку и жить, как раньше. Это в высшей степени разумно объясняло его нынешнее настроение, даже если оставалось непонятным, почему он не может выкинуть из головы воспоминания о том, как он целовал Далилу. К его собственному удивлению, с тех пор, как он унаследовал титул, в нем постепенно начинала проступать совершенно незнакомая черта его характера — здравомыслие.
   Новые обязательства и чувство ответственности оказывали на Кристиана отрезвляющее и даже успокаивающее действие. Он постепенно привыкал к ним и уже не находил отвратительными, чего боялся раньше. Иногда он даже думал о будущем не только как о необходимости, но и как о возможном образе жизни. Сейчас фамильными землями и владениями управляли надежные адвокаты, которых нанимал еще его брат. «Но все может перемениться, — думал он. — Кто знает? Вдруг однажды и я стану самодовольным графом, как Чарлз. Как только будет покончено с этим дурацким колдовством».
   Проклятие в значительной степени помешало ему вести прежнюю жизнь, но не помешало думать, и он обнаружил, что видит будущее совсем по-иному, чем видел или представлял раньше. Когда-то, Кристиан верил, что никогда не женится, считая узы брака петлей на шее мужчины, но теперь был вынужден признать, что в них есть некоторые достоинства. Эта мысль время от времени приходила ему в голову и занимала все больше и больше.
   Что значит быть только с одним человеком, с которым делишь все, о котором безраздельно заботишься и который в ответ заботится о тебе? Что значит, когда кто-то ждет тебя, чтобы сказать «здравствуй», когда ты возвращаешься домой?
   Кристиан усмехнулся, подумав о прямом, часто порывистом характере Далилы. Во всяком случае, это будет интересно. Если не сказать, непредсказуемо.
   Он тряхнул головой. Что с ним? Он, должно быть, спятил, если допускает хотя бы в мыслях возможность брака с ней. Это испорченная и расчетливая женщина, готовая бросить обществу вызов любой ценой. В общем, полная противоположность тому, что бы он хотел видеть в графине. И все же он не мог отрицать, что с тех пор, как поцеловал ее и держал в объятиях, он отчаянно хочет ее.
   Внезапный смех и звук аплодисментов, к его радости, прервали ход его мыслей и вынудили подойти к окну, обращенному в красивый сад с маленькими фонтанчиками и белой железной скамейкой, украшенной причудливым орнаментом. На скамейке сидела маленькая девочка с черными волосами и такими большими голубыми глазами, каких он в жизни не видел.
   «Или, возможно, — поправил себя Кристиан, — они только кажутся необычно большими от изумления, с которым девочка смотрела представление, устроенное для нее одной». Он тоже стал смотреть, как Дэр подбрасывал в воздух красные мячики и жонглировал ими. Внезапно после какого-то неуловимого движения, которое Кристиан не мог заметить со своего места, красных мячиков оказалось два, а один стал желтым. Через несколько секунд желтых уже было два, а красных один, затем все мячи стали желтыми. Так продолжалось до тех пор, пока Дэр не начал жонглировать сразу шестью мячиками, и, когда девочка захлопала в ладоши, Кристиан присоединился к ней.
   Дэр мгновенно остановился и обернулся.
   — Браво, — сказал Кристиан. — Очень впечатляюще даже для того, кто известен ловкостью рук.
   При упоминании Кристианом о краже бутылочки из кармана несколько дней назад, мальчик потупился.
   — Зато я не взял вашу золотую табакерку, — с обидой произнес он.
   Кристиан помолчал, размышляя. Чтобы узнать о золотой табакерке, Дэр должен был хорошенько перетряхнуть содержимое его карманов. Он громко рассмеялся.
   — Да, действительно, я теперь вижу, что должен быть тебе благодарен за это и, вероятно, за возможность вообще не остаться без штанов.
   Дэр пожал плечами.
   — Они не из золота.
   Кристиан снова рассмеялся. Этот маленький попрошайка начинал ему нравиться.
   — Могу я спросить тебя, кто твоя восхищенная зрительница?
   — Сестра. Ее зовут Джейн. — Дэр потянул девочку за рукав, и она встала рядом с ним. — Джейн, это лорд Блэкмур. Поклонись, — шепотом напомнил он ей и слегка подтолкнул сзади.
   — Не толкайся, — сказала Джейн, бросая на старшего брата сердитый взгляд. — Я сама все помню.
   — Нет, не помнишь.
   — Нет, помню.
   Дэр закусил нижнюю губу и пошел по дорожке, оставив сестру в покое, пока Кристиан наслаждался грустными воспоминаниями о своем детстве, когда Чарлз точно так же командовал младшим братом.
   — Я очень рад с тобой познакомиться, Джейн, — сказал он. — Ты тоже умеешь жонглировать?
   Она оттопырила нижнюю губку и покачала головой, отчего черные кудряшки на ее голове заплясали.
   — Дэр говорит, что у меня слишком меленькие руки, чтобы держать мячи, — пояснила она, выставив вперед как в доказательство свои ладошки.
   Кристиан кивнул.
   — Ясно. Но со временем они изменятся. Сколько тебе лет, Джейн?
   — Пять.
   — Почти шесть, — добавил Дэр.
   — Только завтра, — поправила Джейн.
   — Это и означает почти, — возразил брат. — Завтра.
   Джейн улыбнулась.
   — Я уверен, — сказал Кристиан, — что, когда тебе будет восемь, ты сможешь отлично жонглировать.
   — Как Дэр? — спросила Джейн, и ее глаза округлились от нетерпения дождаться этого дня.
   Кристиан кивнул.
   — Если ты уговоришь брата обучить тебя его секретам. — Он повернулся к Дэру. — Кто научил тебя так здорово жонглировать?
   — Леди Мун, — ответил тот.
   Кристиан вскинул брови.
   — Правда?
   Дэр кивнул.
   — Точнее, она научила меня жонглировать тремя шарами. А я уж сам добавил остальные. И фокусы с появлением и исчезновением тоже мои.
   — Ты очень изобретательный парень. Уверен, тебе пришлось много тренироваться.
   — Да. Но мне нравилось. Леди Мун говорит, что жонглирование полезно для жизни. Она говорит, в жизни часто приходится заниматься сразу несколькими вещами, а жонглирование учит сосредотачиваться на том, что в данный момент самое важное.
   Кристиан удивился, но кивнул. Он не мог решить, что поразило его больше: то, что Далила пускается в философские беседы с мальчишкой, или то, что Дэр запомнил ее слова.
   — Лорд Блэкмур.
   Он обернулся и увидел в дверях гостиной миссис Тиббл, экономку Далилы.
   — Леди Мун хочет вас видеть, — сказала она.
   Он ожидал, что Далила выйдет к нему в гостиную, как в прошлый раз. Очевидно, сегодня все будет по-другому. Сгорая от любопытства, он кивнул Дэру и Джейн и последовал за миссис Тиббл в небольшой коридор. Она остановилась у полуоткрытой двери слева и объявила о нем. Кристиан вошел и огляделся. Вдоль стен тянулись книжные полки, тяжелые темно-красные портьеры, не пропускающие солнечные лучи, создавали мрачноватую атмосферу, резко контрастирующую с яркой, наполненной воздухом гостиной.
   Далила сидела в кожаном кресле с высокой спинкой, не отрывая глаз от бумаг, лежащих перед ней на письменном столе. Рядом с ней стояла высокая, строго одетая женщина — она принимала от Далилы бумаги, на которых та ставила свою подпись, и клала перед ней новые.
   — Пожалуйста, садись, Кристиан, — сказала Далила. — Еще минутку. Эти вопросы я обязательно должна решить сегодня, иначе работа может остановиться.
   Он остался стоять, изучая карту с цветными обозначениями различных торговых путей и несколькими силуэтами кораблей.
   — Это контора твоего мужа? — спросил он.
   — Это моя контора, — ответила она с таким нажимом, что Кристиан не смог сдержать улыбки. — Вот, — сказала она наконец. — Хватит. Спасибо, Гретхен. На сегодня все. — Отпустив женщину, Далила осталась сидеть за массивным столом вишневого дерева. — Прости, что заставила тебя ждать, Кристиан.
   — Неужели? — съязвил Кристиан, обходя вокруг стола. Он еще мог смириться, что Далила, пригласив его, заставила томиться в гостиной, но будь он проклят, если позволит ей держать его на расстоянии, словно торговца, пришедшего говорить о делах.
   — Конечно, — сказала она и засмеялась, разглаживая волосы. — Как любезно с твоей стороны, что ты заглянул ко мне.
   Как только Кристиан услышал в ее смехе скрытую нервозность, он все понял. Не он один был приятно удивлен поцелуем в карете, не он один чувствовал его воздействие до сих пор. При этой мысли волна возбуждения захлестнула его. И уверенность. Он продолжал кружить вокруг стола, пока не оказался рядом с ней, и выжидательно протянул руку.