- О вашем сыне Габриеле, - уточнил Девит. - Парень испортил мою дочь. Изнасиловал ее. И я требую возмещения, сеньор. Требую!
Дон Хоакин не выказал ни малейших признаков волнения.
- В самом деле? - переспросил он, с интересом выгнув дугой черную бровь.
- Да, он взял ее вчера. Я видел его с моей дочерью. У нее была разорвана одежда. Он опозорил ее и нашу семью.
"Ах, Габриель, - подумал раздосадованный дон Хоакин. - Этого, мой сын, я допустить не могу". Он и не подумал сказать Девиту о том, что сын откровенно рассказал ему обо всем, что произошло накануне вечером. Он понимал, что обязан защитить свою семью и ее незапятнанное имя. Не стал он и доказывать этой жалкой твари, что его сын ни в чем не виноват. В любом случае это не привело бы ни к чему хорошему.
- Я требую заключения брака, сеньор!
Дон Хоакин мимоходом подумал, правда ли все те отвратительные вещи, которые ему довелось слышать об этом человеке с тяжелой челюстью. Что ж, он ничем не может помочь бедной девушке.
- О браке не может быть и речи, сеньор Девит, - спокойно проговорил он. - Утром мой сын надолго уехал к нашим родственникам в Испанию. - Он помолчал, понимая, что, возможно, мог бы уберечь оклеветанную девушку от ярости отца. - Однако я согласен вручить вам компенсацию. - Он выдвинул ящик стола, повернул ключ в замке сейфа и отсчитал пять сотен долларов.
Он вручил деньги Девиту. И почувствовал оцепенение, глядя на то, как тот, стоя перед ним, пересчитывал банкноты.
- Этого мало, - заявил Мэдисон Девит. - Речь идет о чести моей дочери. Он испортил ее. Кто теперь захочет на ней жениться?
- Это все, что вы можете получить, сеньор. А теперь благоволите меня оставить. Ваше присутствие.., угнетает.
Как ни ругался, как ни угрожал Девит, дон Хоакин остался непреклонен, ничего больше не сказал и лишь смотрел на него с терпеливой скукой. Когда тот наконец удалился, дон Хоакин глубоко вздохнул. Пора, подумал он, и впрямь посадить Габриеля на корабль и отправить в Испанию. Его дед и бабка долго не проживут, да кроме того, там куча кузенов, с которыми ему не мешает повидаться. Да, ему пора увидеть мир.
Глава 2
Брент Хаммонд вышел из тускло освещенного салуна Колорадо-Хауса на залитую ярким послеобеденным солнцем улицу. На лице его играла самодовольная улыбка. Он только что выиграл в покер у новичка двести долларов - всего за четыре часа и не без шулерского приема. Собственно, именно благодаря ему Бренту и досталась большая часть этих денег. Он потянулся, расправив усталые мускулы и, повернувшись, посмотрел в сторону возвышавшегося вдалеке холма Пресидио, где, ему казалось, можно избавиться от раздражавших ноздри запахов всевозможных отбросов, которыми были полны узкие, грязные улочки, и вдохнуть полной грудью чистого морского воздуха.
Он смотрел на бродивших между обшарпанными глиняными хижинами непривязанных коров, когда услышал хлопки выстрелов. Брент быстро повернулся и не успел сделать и двух шагов, как на него что-то налетело, едва не сбив с ног. Он отшатнулся и закачался на каблуках, пытаясь сохранить равновесие, она же - то была женщина - грохнулась задом на землю, к его ногам.
Байрони вскрикнула и выпустила из рук два пакета, один из которых тут же раскрылся и из него потекла белая струя муки.
- Боже мой! - пробормотала Байрони. Она больно ударилась задом, но, несмотря на это, не выдержала и рассмеялась. Потом с усилием поднялась на колени.
- Простите, - заговорил Брент, опускаясь на корточки. - Позвольте, я помогу вам.
Она подняла взгляд на мужчину, на которого только что наткнулась, и у нее перехватило дыхание. У него были прекрасные синие глаза, правильно очерченные губы сжались в тонкую линию в попытке сдержать смех.
- Привет, - буркнула она, не отрывая глаз от его лица. Его густые, чисто вымытые черные волосы сияли на солнце. Она заметила шрам на его щеке - белую нитку на загорелой коже - и подумала о том, где он мог его заработать.
- Привет и вам, - ответил Брент. Он взял ее за руки ниже локтей и помог встать на ноги.
Байрони отличалась высоким ростом, но он был на голову выше. Она видела, как раскрылись его губы, и они оба весело расхохотались.
- - Вам лучше выпустить меня, или ваш костюм из серого превратится в белый.
Брент только теперь сообразил, что все еще не выпустил ее рук из своих. Он быстро разжал пальцы и отступил от девушки.
- Простите, мэм, - повторил он.
- Нет, вы не виноваты, - возразила Байрони, принимаясь отряхивать юбки. - Это я зазевалась.
- Я слышал какие-то выстрелы, - заметил Брент.
- Ах да, - согласилась она, и ее глаза сузились от плохо скрытого презрительного недовольства. - На этот раз стреляли в цель молодые ребята, и для беспокойства нет причин.
- Я и не беспокоюсь, просто поинтересовался. А как понимать ваши слова "на этот раз"?
Она пожала плечами.
- К сожалению, Сан-Диего приобрел репутацию города, отличающегося жестокостью и насилием.
Дуэли, перестрелки, да и просто поножовщина...
Боюсь, что мы сыты всем этим по горло.
- Он не исключение, то же самое я наблюдал в других городах, где мне довелось побывать.
Она снова взглянула на Брента:
- Я никогда раньше не видела вас в Сан-Диего.
- Разумеется. Я приехал сюда впервые. Впрочем, завтра уезжаю.
- Вы профессиональный игрок?
- Да. Наверное, да.
Она продолжала смотреть на Брента, бессознательно облизывая кончиком языка нижнюю губу.
- Вам нравится то, что вы видите?
Байрони поморгала, не очень понимая вопрос, а потом увидела веселые огоньки в его глазах.
- Да, - без обиняков ответила она.
Этого Брент не ожидал. Он был готов к чему угодно - к тому, что она смутится, упрекнет его в неджентльменском поведении, - только не к этому.
- Ну тогда позвольте мне воздать должное и вам.
Вы - красавица, даже с мукой на носу.
Она улыбнулась во весь рот, но покачала головой, протестуя против преувеличенного комплимента. Она хорошо знала, как выглядела в ту минуту: собранные на затылке в тугой пучок волосы, хлопчатобумажное платье тускло-серого цвета, похожее на мешок из-под картофеля. Но у нее, по-видимому, не было сил оторвать взгляд от его лица. Она не испытывала перед ним никакого страха. Это казалось ей странным.
- У вас совершенно необыкновенные глаза. Простите меня, но я не могу от них оторваться.
Брент выгнул черную бровь.
- Надеюсь, они одного и того же цвета, мэм, или, может быть, в них попала мука?
- Нет, дело не в этом. В них нет.., подлости.
Брент нахмурился. Она не была ни навязчивой, ни нахальной, и в ее голосе и манерах отсутствовало всякое жеманство. Внезапно с ее лица сошла улыбка, она грациозно нагнулась к своим пакетам и подняла их.
- Я должна идти. Простите, что я на вас налетела.
- Подождите! - окликнул ее Брент, но Байрони не остановилась. Она подобрала юбки и быстро зашагала по Сан-Диего-авеню к площади, где у ограды приткнулся старый тарантас. - Я даже не знаю вашего имени, - проговорил он словно самому себе.
Она разговаривала с какой-то пожилой женщиной - вероятно, с матерью. Он помедлил, глядя, как она стряхивала с себя остатки муки, стоя рядом с лошадьми. "Неважнецкие лошади", - подумал Брент. И замедлил шаг, увидев крепко подвыпивших троих молодых людей, развязной походкой шагавших посреди улицы. Средний из них засовывал в кобуру револьвер.
- Эй, Чарли, - спросил один из юношей, - не твоя ли это сестра вон там?
Брент вспомнил осуждающую интонацию в ее голосе, когда она говорила, что какие-то молодые люди упражнялись в стрельбе по мишени. Уж не на собственного ли брата она злилась?
- Да, Томми, - ответил Чарли. - Можно подумать, что ты захотел познакомиться с ней поближе.
Забудь об этом, приятель.
Брент почувствовал, как в нем закипает гнев. Он пристально посмотрел на Чарли. Между братом и сестрой было мало сходства. Чарли был смуглолицым, с грязно-каштановыми волосами, тускло-серыми глазами и красным от крепкой выпивки лицом. Они стоили друг друга, эти парни, - нахалы, задиры, а может быть, и того хуже.
- Она выглядит красоткой, - заметил третий.
Чарли повел худыми плечами.
- Ты готов волочиться хвостом за чем попало, одетым в юбку.
- Она наверняка очень мило помахивает ею, - отозвался Томми.
Ответной реплики Брент не расслышал. Да и какого дьявола он вообще этим заинтересовался?
Устремившись дальше по улице, он остановился около какого-то старика, сидевшего на стуле, прислоненном к стене дома. Старик махнул рукой женщине, и та в ответ коротко кивнула. Приближаясь к нему, Брент повел носом - от старика несло спиртом, потом и дешевым табаком.
- Здорово, приятель, - приветствовал его старик.
Брент в ответ кивнул и спросил:
- Кто она, вон та девушка?
Старик сплюнул, и Брент увидел, как на расстоянии фута от стула плевок расплылся в отвратительной бурой лужице.
- Девиты, мать с дочкой. Ее зовут Байрони.
- Байрони, - машинально повторил Брент.
- Да. Ее мать была влюблена в одного английского парня, по имени лорд Байрон, какого-то дрянного поэта, как говорил мне Мэдисон. Глупое имя. А ее отец - Мэдисон Девит. Один из моих лучших друзей, добряк. Мне за него обидно.
Брент по-прежнему не спускал глаз с девушки по имени Байрони. Он понимал, что она ему понравилась - это само по себе было совершенно необычно - и что ему хотелось поговорить с нею побольше.
Действительно, ему уже давно не нравился никто из женщин. Была, разумеется, Мэгги. И Лорел, когда ему было всего восемнадцать лет. Он покачал головой.
Господи, он не вспоминал о Лорел со дня получения письма от ее брата Дрю, полгода назад, в Денвере.
Дрю не упоминал о Лорел, но Брент обычно вспоминал о ней именно в таких странных обстоятельствах, как сегодня. Непроизвольно он поднял руку и ощупал пальцами шрам на левой щеке. "Не может быть ничего глупее похотливого юнца", - подумал он.
- Так почему же вам обидно за него? - наконец спросил он старика.
- Все дело в девушке. Бедный Мэдисон страшно ругался. Рассказал мне, что застал ее с любовником, одним из этих проклятых калифорнийцев. Этот парень не собирается на ней жениться, но его папочка дал Мэдисону денег, чтобы откупиться. Проклятые гордецы! Мэдисон надеется, что у девчонки по крайней мере не раздуется живот от бастарда.
Но она так молода, подумал Брент. Вероятно, ей нет еще и двадцати. Любовник? Она не показалась ему женщиной такого типа... Впрочем, он, наверное, ошибся. Одному Богу ведомо, сколько раз он уже ошибался.
Она, вероятно, пыталась соблазнить отпрыска из богатой семьи. Обычное дело. Гнусные женские штучки.
Вы прекрасно научили меня всему, -Лорел. Он услышал милый смех Байрони Девит и увидел, как она чешет за ухом одной из лошадей.
- Что-то не верится, - заметил Брент.
- Все так и есть, как я говорю. Я же друг ее отца.
Он рассказывает мне обо всем, ничего не скрывает.
Дочка его большая гордячка, но все-таки потаскуха. - Он снова длинно сплюнул, угодив коричневой струей прямо в центр лужицы, наплеванной за долгие часы сидения у стены.
- Она вовсе не выглядит шлюхой.
- Настоящая потаскушка да еще с дурацким именем, больше никто. Да, бедный Мэдисон... И немудрено, ведь девчонка воспитывалась без отца, в Бостоне. Теперь ему придется искать ей мужа где-нибудь в других местах. Ни один уважающий себя здешний мужчина ее теперь не захочет.
"Особенно, - подумалось Бренту, - если звонить каждому встречному и поперечному о ее.., неудачах". Он увидел, как Байрони уселась в тарантас и взяла из рук матери вожжи. На короткое мгновение она подняла глаза прямо на него и улыбнулась.
Потом привычным возгласом послала лошадей вперед, и скоро они скрылись за поднявшимися из-под колес клубами пыли.
- Вы надолго в наши края, юноша?
- Нет. Сан-Диего для меня слишком тихий город. - "Слишком застойный и грязный", - добавил он про себя.
Брент подумал о Сан-Франциско и улыбнулся. Да, преступления, коррупция, алчность, все мыслимые виды пороков, но, черт побери, в этом городе человек чувствует себя живущим настоящей жизнью. Город, полный таких же молодых людей, как и он, стремящихся создать себе будущее. Дикий, неистовый, воодушевляющий - таков Сан-Франциско. Он обогнул на судне Эдварда Чамберса все побережье с задней мыслью о том, чтобы войти в судовую компанию своего друга. Но это было не для него. Он знал, чего хотел.
- Бывали на севере, на золотых приисках?
- Да.
- Ну и как, удачно?
- Довольно удачно, - ответил Брент. - До встречи. - Он прикоснулся в знак прощания к шляпе и зашагал по улице обратно, в сторону Колорадо-Хауса.
***
- Кто это был, Байрони?
Байрони перевела взгляд с дороги на мать.
- Я второпях буквально налетела на него и вся перепачкалась в муке. Он очень мил, но уже завтра уезжает из Сан-Диего.
Элис Девит сплела пальцы рук - по своей давней привычке.
- Хорошо, что в городе не было твоего отца.
- Почему? Вы думаете, что он мог бы погнаться за этим человеком и потребовать у него денег за то, что он меня обесчестил? - Голос Байрони дрогнул от горечи и бессильного гнева.
- Полно, дорогая, - примирительно возразила Элис, - не будь такой. Пятьсот долларов большое подспорье для твоего отца.
- Дону Хоакину следовало послать его ко всем чертям. Бедный Габриель. Боже, как я хотела бы быть мужчиной! - Она не то фыркнула, не то рассмеялась. - Но тогда я была бы такой, как Чарли. Видели его? Он был с Томми Ларкином и Джимми Тейлором.
Ничтожные мерзавцы. Разумеется, ваш муж получил бы наслаждение, увидев полупьяного Чарли разряжающим куда попало свой револьвер.
Элис передернуло. Уже через два месяца после своего возвращения в Сан-Диего Байрони не называла его иначе как мужем Элис.
- И много просыпалось муки?
- Не больше четверти мешка. Не беспокойтесь, мама. Я приму все на себя, если он заметит.
Как мне скрыться от него? Как бежать отсюда?
- Я видела, как этот незнакомец разговаривал с Джебом Дониели.
У Байрони вырвался невеселый смешок.
- Я тоже. И теперь он считает меня последней шлюхой в Калифорнии, если Джеб говорил ему хоть что-то обо мне. Грязный старик!
- Байрони, ты не должна так говорить.
- Почему же? - взорвалась та. - Какая разница? Разве это что-нибудь меняет? По крайней мере это спасает меня от его планов в отношении моего замужества. Бьюсь об заклад, он не рассчитывал, что Джеб раструбит эту ложь по всему свету.
Но разница была, подумала Элис. Если бы Байрони сказала такое отцу, он избил бы ее. Ей придется куда-то отправить Байрони. Элис поняла это, когда ей не удалось помешать дочери заступаться за нее. Но два месяца назад Мэдисон обнаружил ее небольшую заначку - деньги, которые она накопила для Байрони.
Он не сказал ей ни слова - забрал все деньги и отправился вместе с Чарли в Сан-Диего. Вернувшись оттуда после многочасового отсутствия, он и на этот раз не стал ругать жену, а просто посмотрел на нее и спокойно изрек:
- Я знаю, зачем ты это сделала. Но решать, что делать с девчонкой, буду я, а не ты. Слава Богу, она не унаследовала твою внешность. Эта девчонка должна чего-то стоить.
- Она твоя плоть и кровь! - раздраженно воскликнула Элис. Когда-то, много лет назад, она была красивой.
Он поднял руку, но потом опустил.
- Да, это так. Кроме того, она хулиганка, но я укажу ей ее место. Я пошел у тебя на поводу, женщина, отправляя ее к твоей сестре. Но теперь она вернулась, и я использую ее так, как сочту нужным.
Она почувствовала, как на нее находит знакомое ощущение полной беспомощности, и сказала только одно:
- Байрони не хулиганка. Она славная, добрая девушка. Почему ты не можешь быть более.., ласковым с нею?
- Она почти девятнадцать лет уклонялась от своих обязанностей. Пришло время расплатиться со мной.
"Он совершенно такой же, как его отец", - подумала теперь Элис. И она знала это, понимала всем своим существом еще до того, как вышла за него замуж. Но она очень любила его, хотя и подозревала, что не сможет его изменить.
- Знаешь, Байрони, - обратилась Элис к помрачневшей дочери, высказывая вслух свои мысли, - было время, когда он ненадолго изменился. Он искренне пытался, но у него так ничего и не получилось. И это сделало его.., еще более ожесточенным. Поэтому-то мы и переехали в Калифорнию, где надеялись начать все сначала на новом месте. Если бы ты только не встревала...
- И позволила ему вас бить? Да неужели вы действительно считаете, что я могу стоять и смотреть на приступы его ярости, видеть, как он вас колотит? О мама, давайте уедем отсюда! Что бы вы ни находили в нем в те давние годы, ничего больше не осталось. И Чарли становится совершенно таким же, как он. Я смогу обеспечить нам обоим нормальную жизнь, мама.
Я получила какое-то образование, а тетя Аида научила меня и шить, и готовить. Я найду работу.
- Не могу, Байрони. Я нужна ему.
В голосе матери Байрони слышала не только пафос, но и стоявшую за ним силу. Она была более несвободна, чем если бы была заключена в тюремную камеру.
- Вы правы в отношении пятисот долларов. Они придадут ему ощущение своей значительности, может быть, в течение месяца. Но потом все пойдет по-прежнему. Он будет винить в своих неудачах всех, кроме себя самого.
- Я нужна ему, - повторила Элис.
***
Мэдисон ничего не узнал о просыпанной муке, а пятьсот долларов испарились за две недели. Он стал мрачным и молчаливым и большую часть времени проводил в Сан-Диего, жалуясь Джебу Доннели на свое невезение. Байрони ожидала взрыва, но его не произошло. Вместо этого однажды вечером Мэдисон Девит вошел в дом, размахивая каким-то письмом.
- Наконец-то! - воскликнул он. - Теперь, дорогая дочка, ты расплатишься со мной за все годы, которые провела в Бостоне.
Байрони похолодела.
- Что ты хочешь сказать, Мэдисон? - осторожно спросила мужа Элис.
- Я хочу сказать, - объявил он с глубоким удовлетворением, что нашел мужа для нашей дочери. Богатого мужа. Одного из твоих дальних кузенов, Элис, - Айру Батлера.
На лице Байрони не дрогнул ни один мускул. Она обратилась мыслями к тем немногим разговорам с тетей Айдой, в которых та касалась семейных дел. Айра Батлер был ее дальним кузеном с востока. Далеко не молод - около сорока лет.
- Единственный вопрос в том, - Мэдисон нахмурившись посмотрел на Байрони, - не беременна ли она? А что, если она носит бастарда от этого проклятого калифорнийца?
- Разумеется, нет! - воскликнула Элис. - Она никогда...
- Помолчи, женщина. Наш мистер Батлер приезжает из Сан-Франциско на следующей неделе. Он много заплатит за тебя, дорогая - поистине дорогая дочка. Он пишет о контракте на прекрасных условиях.
- Почему он хочет жениться на мне? - спросила Байрони.
- Говорит о семейных связях, - не желая развивать эту тему, ответил Мэдисон. - И даже прислал сотню долларов на приобретение твоего приданого, как он пишет. Так и быть, девочка, ты получишь из них пятьдесят. Да, сделай что-нибудь с собой, а то выглядишь как потертая...
- Шлюха?
Он замахнулся, но передумал.
- Попридержи язык. Я не потерплю дерзостей.
Скоро голова будет болеть у другого человека.
Еще полгода назад и у тебя не болела голова!
Элис оценила решительную позу Байрони и торопливо проговорила:
- Пойдем, дорогая, на кухню и займемся приготовлением обеда. Там и поговорим.
- Меня не будет, Эли, - окликнул выходившую из комнаты жену Мэдисон вызывающе веселым голосом. - Я уезжаю в город. Наконец-то дела пошли по-моему.
- Напьется в стельку, - задохнулась от возмущения Байрони.
- Мэдисон, - решилась Элис, - не можешь ли ты отдать мне пятьдесят долларов?
- Сука ты этакая, - пробормотал он, но деньги отдал.
Элис облегченно вздохнула.
- Это ответ на все мои молитвы, - сказала она дочери, когда вдали заглохли тяжелые шаги мужа.
- На ваши молитвы, но не на мои, - заметила Байрони.
- Нет, послушай меня, детка. Я хорошо помню Айру. Он, конечно, старше тебя, но он добрый человек и красивый мужчина, даже очень. Помню, я всегда думала о том, что он выглядел ну прямо как ангел в моей Библии, всегда такой привлекательный и изящный. Он никогда тебя.., не обидит. Подумать только!
Интересно, почему он так решил, но это не имеет значения. Я ничего не слышала о нем добрых три года. В последний раз он написал мне из Сан-Франциско в пятидесятом году. Он тогда уже был на пути к богатству. Айра - сильный человек и настоящий хозяин.
У тебя, Байрони, к тому же появится новая сестра. Ее зовут Ирен, и она ненамного старше тебя. Она сводная сестра Айры, но находится на его попечении, так как его отец и мачеха умерли лет десять назад.
Байрони прислушивалась к бесконечному потоку слов матери. Добрый человек.., не обидит тебя...
Разве этого достаточно, чтобы молиться о таком муже?
Возможно, подумала Байрони опустив плечи, это все, на что она может рассчитывать. Но почему именно она? Ведь он никогда ее не видел. Бессмысленно, так же как и возвращение в круг своей семьи. Как ни странно, прежде чем уснуть ночью, она думала о человеке, с которым встретилась в Сан-Диего, о профессиональном игроке. Потом тихо вздохнула и погрузилась в сон без сновидений.
Глава 3
Тетя Аида сказала бы, что Айра Батлер - настоящий джентльмен, а точнее, почти вымершая мужская особь этого вида. Байрони молча соглашалась с этим, глядя, как изящно Айра Батлер пожимал руку каждому члену семьи Девитов. Она посмеивалась про себя, вспоминая, что мерки тети Айды были такими же жесткими, как и ее корсет из китового уса. Через ее жизнь прошло не больше полдюжины мужских особей, сумевших подняться до такого высокого положения.
Светло-голубые глаза Айры остановились на Байрони, и он улыбнулся. Она поймала себя на том, что вопреки самой себе ответила ему улыбкой. "Без сомнения, - думала Байрони, - он очарователен, внимателен, отлично одет и говорит правильные вещи". Байрони, которая была готова к тому, чтобы возненавидеть его с первого взгляда, пришлось пересмотреть свое мнение еще до того, как подошел к концу первый вечер его визита. Он проявлял к отцу почтительное уважение, тогда как тот рассматривал его с алчным огоньком во взгляде, с завистью и одновременно с чувством облегчения. Она видела, как расцвела мать от комплиментов кузена Айры. Но больше всего ее удивило поведение Чарли. Сначала он был мрачен, и в этом не было ничего неожиданного, но после теплого рукопожатия Айры превратился в дружески расположенного юнца, стремившегося заслужить одобрение и внимание старшего родственника.
И он был богат.
Еще долго, после того как она улеглась в постель в тот первый вечер, до Байрони доносился снизу тихий гул мужских голосов. Отец, несомненно, как мог, выбивал каждый доллар из Айры. Ее беспокойство, вызванное всей этой ситуацией, росло.
Следующим утром, после завтрака, Айра спросил, не согласится ли она объехать с ним небольшое ранчо.
К ее удивлению, отец уже заложил коляску, хотя со дня ее возвращения в Сан-Диего считал эту работу для себя недостойной.
- Я так рад, что наконец встретился с вами, кузина Байрони, заговорил Айра, едва они уселись в экипаж. - И позвольте сказать вам теперь, когда мы одни, что с еще большей радостью я убедился в том, что вы меня приняли. И заверить вас в том, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы были счастливы.
Речь Айры Батлера была приятной, и если голос человека можно назвать медовым, то голос Айры был именно таким. Байрони вспомнила, как мать говорила ей, что кузен Айра Батлер - красивый мужчина. Она не солгала дочери, он выглядел как ангел - шелковистые светлые волосы, белая кожа и светло-голубые глаза. Как ни странно, в голове возник образ того игрока, и она подумала: а у того вид падшего ангела.
Она моргнула и, отгоняя эти мысли, проговорила:
- Спасибо, мистер Батлер.
- Пожалуйста, называйте меня Айрой.
- Айра. - Она улыбнулась. - Я думаю, что вам дали неудачное имя, сэр. Мне кажется, что вам больше подходит Габриель . Айра удивленно поднял светлую бровь.
- Вы выглядите как ангел. Даже как архангел, - ответила она на молчаливый вопрос.
Он откинул назад голову и от всего сердца рассмеялся, обнажив ровные белые зубы. В нем, несомненно, присутствовало все, чего могла бы желать любая женщина. "Почему же, - недоумевала Байрони, - он до сих пор не женился?"
- Я буду иметь это в виду, Байрони, - сказал он после короткой паузы. - Но думаю, что предпочту земное бытие, иначе вам, разумеется, пришлось бы согласиться разделить со мною небесную твердь. - Он улыбнулся ей теплой обволакивающей улыбкой, и она ответила ему тем же.
Услышав знакомый оклик девушки, запряженная в коляску старая бедолага Кули тронулась вперед.
- Вам случалось бывать раньше в Сан-Диего?
- К сожалению, нет. Очаровательный городок.
Возьму на себя смелость сказать, что Сан-Франциско покажется вам не менее интересным.
- О, я вовсе не считаю Сан-Диего интересным городом, - не раздумывая, возразила она.
- Да, я забыл. Вы же приехали из Бостона, не так ли? Прекрасный город. Неудивительно, что вас не слишком впечатляет Сан-Диего. - Она кивнула, и он непринужденно продолжал:
- Вы, вероятно, удивляетесь, почему я сделал вам предложение таким необычным образом. - Он повернулся к ней, и теперь изучал ее профиль.
- Да, - без обиняков согласилась она. - Именно так.
- Я увидел вас два года назад в Бостоне.
Байрони повернулась к нему с расширившимися от удивления глазами.
- Не понимаю.
На его лице появилось покаянное выражение.
- Видите ли, я узнал, кто вы такая, лишь в момент отъезда. Но не забыл вас. Правда, не забыл. А уж когда выяснилось, что мы с вами родственники!.. Можете представить себе мою радость и облегчение. - Он немного помолчал, продолжая улыбаться. - А потом долго вас разыскивал.
Дон Хоакин не выказал ни малейших признаков волнения.
- В самом деле? - переспросил он, с интересом выгнув дугой черную бровь.
- Да, он взял ее вчера. Я видел его с моей дочерью. У нее была разорвана одежда. Он опозорил ее и нашу семью.
"Ах, Габриель, - подумал раздосадованный дон Хоакин. - Этого, мой сын, я допустить не могу". Он и не подумал сказать Девиту о том, что сын откровенно рассказал ему обо всем, что произошло накануне вечером. Он понимал, что обязан защитить свою семью и ее незапятнанное имя. Не стал он и доказывать этой жалкой твари, что его сын ни в чем не виноват. В любом случае это не привело бы ни к чему хорошему.
- Я требую заключения брака, сеньор!
Дон Хоакин мимоходом подумал, правда ли все те отвратительные вещи, которые ему довелось слышать об этом человеке с тяжелой челюстью. Что ж, он ничем не может помочь бедной девушке.
- О браке не может быть и речи, сеньор Девит, - спокойно проговорил он. - Утром мой сын надолго уехал к нашим родственникам в Испанию. - Он помолчал, понимая, что, возможно, мог бы уберечь оклеветанную девушку от ярости отца. - Однако я согласен вручить вам компенсацию. - Он выдвинул ящик стола, повернул ключ в замке сейфа и отсчитал пять сотен долларов.
Он вручил деньги Девиту. И почувствовал оцепенение, глядя на то, как тот, стоя перед ним, пересчитывал банкноты.
- Этого мало, - заявил Мэдисон Девит. - Речь идет о чести моей дочери. Он испортил ее. Кто теперь захочет на ней жениться?
- Это все, что вы можете получить, сеньор. А теперь благоволите меня оставить. Ваше присутствие.., угнетает.
Как ни ругался, как ни угрожал Девит, дон Хоакин остался непреклонен, ничего больше не сказал и лишь смотрел на него с терпеливой скукой. Когда тот наконец удалился, дон Хоакин глубоко вздохнул. Пора, подумал он, и впрямь посадить Габриеля на корабль и отправить в Испанию. Его дед и бабка долго не проживут, да кроме того, там куча кузенов, с которыми ему не мешает повидаться. Да, ему пора увидеть мир.
Глава 2
Брент Хаммонд вышел из тускло освещенного салуна Колорадо-Хауса на залитую ярким послеобеденным солнцем улицу. На лице его играла самодовольная улыбка. Он только что выиграл в покер у новичка двести долларов - всего за четыре часа и не без шулерского приема. Собственно, именно благодаря ему Бренту и досталась большая часть этих денег. Он потянулся, расправив усталые мускулы и, повернувшись, посмотрел в сторону возвышавшегося вдалеке холма Пресидио, где, ему казалось, можно избавиться от раздражавших ноздри запахов всевозможных отбросов, которыми были полны узкие, грязные улочки, и вдохнуть полной грудью чистого морского воздуха.
Он смотрел на бродивших между обшарпанными глиняными хижинами непривязанных коров, когда услышал хлопки выстрелов. Брент быстро повернулся и не успел сделать и двух шагов, как на него что-то налетело, едва не сбив с ног. Он отшатнулся и закачался на каблуках, пытаясь сохранить равновесие, она же - то была женщина - грохнулась задом на землю, к его ногам.
Байрони вскрикнула и выпустила из рук два пакета, один из которых тут же раскрылся и из него потекла белая струя муки.
- Боже мой! - пробормотала Байрони. Она больно ударилась задом, но, несмотря на это, не выдержала и рассмеялась. Потом с усилием поднялась на колени.
- Простите, - заговорил Брент, опускаясь на корточки. - Позвольте, я помогу вам.
Она подняла взгляд на мужчину, на которого только что наткнулась, и у нее перехватило дыхание. У него были прекрасные синие глаза, правильно очерченные губы сжались в тонкую линию в попытке сдержать смех.
- Привет, - буркнула она, не отрывая глаз от его лица. Его густые, чисто вымытые черные волосы сияли на солнце. Она заметила шрам на его щеке - белую нитку на загорелой коже - и подумала о том, где он мог его заработать.
- Привет и вам, - ответил Брент. Он взял ее за руки ниже локтей и помог встать на ноги.
Байрони отличалась высоким ростом, но он был на голову выше. Она видела, как раскрылись его губы, и они оба весело расхохотались.
- - Вам лучше выпустить меня, или ваш костюм из серого превратится в белый.
Брент только теперь сообразил, что все еще не выпустил ее рук из своих. Он быстро разжал пальцы и отступил от девушки.
- Простите, мэм, - повторил он.
- Нет, вы не виноваты, - возразила Байрони, принимаясь отряхивать юбки. - Это я зазевалась.
- Я слышал какие-то выстрелы, - заметил Брент.
- Ах да, - согласилась она, и ее глаза сузились от плохо скрытого презрительного недовольства. - На этот раз стреляли в цель молодые ребята, и для беспокойства нет причин.
- Я и не беспокоюсь, просто поинтересовался. А как понимать ваши слова "на этот раз"?
Она пожала плечами.
- К сожалению, Сан-Диего приобрел репутацию города, отличающегося жестокостью и насилием.
Дуэли, перестрелки, да и просто поножовщина...
Боюсь, что мы сыты всем этим по горло.
- Он не исключение, то же самое я наблюдал в других городах, где мне довелось побывать.
Она снова взглянула на Брента:
- Я никогда раньше не видела вас в Сан-Диего.
- Разумеется. Я приехал сюда впервые. Впрочем, завтра уезжаю.
- Вы профессиональный игрок?
- Да. Наверное, да.
Она продолжала смотреть на Брента, бессознательно облизывая кончиком языка нижнюю губу.
- Вам нравится то, что вы видите?
Байрони поморгала, не очень понимая вопрос, а потом увидела веселые огоньки в его глазах.
- Да, - без обиняков ответила она.
Этого Брент не ожидал. Он был готов к чему угодно - к тому, что она смутится, упрекнет его в неджентльменском поведении, - только не к этому.
- Ну тогда позвольте мне воздать должное и вам.
Вы - красавица, даже с мукой на носу.
Она улыбнулась во весь рот, но покачала головой, протестуя против преувеличенного комплимента. Она хорошо знала, как выглядела в ту минуту: собранные на затылке в тугой пучок волосы, хлопчатобумажное платье тускло-серого цвета, похожее на мешок из-под картофеля. Но у нее, по-видимому, не было сил оторвать взгляд от его лица. Она не испытывала перед ним никакого страха. Это казалось ей странным.
- У вас совершенно необыкновенные глаза. Простите меня, но я не могу от них оторваться.
Брент выгнул черную бровь.
- Надеюсь, они одного и того же цвета, мэм, или, может быть, в них попала мука?
- Нет, дело не в этом. В них нет.., подлости.
Брент нахмурился. Она не была ни навязчивой, ни нахальной, и в ее голосе и манерах отсутствовало всякое жеманство. Внезапно с ее лица сошла улыбка, она грациозно нагнулась к своим пакетам и подняла их.
- Я должна идти. Простите, что я на вас налетела.
- Подождите! - окликнул ее Брент, но Байрони не остановилась. Она подобрала юбки и быстро зашагала по Сан-Диего-авеню к площади, где у ограды приткнулся старый тарантас. - Я даже не знаю вашего имени, - проговорил он словно самому себе.
Она разговаривала с какой-то пожилой женщиной - вероятно, с матерью. Он помедлил, глядя, как она стряхивала с себя остатки муки, стоя рядом с лошадьми. "Неважнецкие лошади", - подумал Брент. И замедлил шаг, увидев крепко подвыпивших троих молодых людей, развязной походкой шагавших посреди улицы. Средний из них засовывал в кобуру револьвер.
- Эй, Чарли, - спросил один из юношей, - не твоя ли это сестра вон там?
Брент вспомнил осуждающую интонацию в ее голосе, когда она говорила, что какие-то молодые люди упражнялись в стрельбе по мишени. Уж не на собственного ли брата она злилась?
- Да, Томми, - ответил Чарли. - Можно подумать, что ты захотел познакомиться с ней поближе.
Забудь об этом, приятель.
Брент почувствовал, как в нем закипает гнев. Он пристально посмотрел на Чарли. Между братом и сестрой было мало сходства. Чарли был смуглолицым, с грязно-каштановыми волосами, тускло-серыми глазами и красным от крепкой выпивки лицом. Они стоили друг друга, эти парни, - нахалы, задиры, а может быть, и того хуже.
- Она выглядит красоткой, - заметил третий.
Чарли повел худыми плечами.
- Ты готов волочиться хвостом за чем попало, одетым в юбку.
- Она наверняка очень мило помахивает ею, - отозвался Томми.
Ответной реплики Брент не расслышал. Да и какого дьявола он вообще этим заинтересовался?
Устремившись дальше по улице, он остановился около какого-то старика, сидевшего на стуле, прислоненном к стене дома. Старик махнул рукой женщине, и та в ответ коротко кивнула. Приближаясь к нему, Брент повел носом - от старика несло спиртом, потом и дешевым табаком.
- Здорово, приятель, - приветствовал его старик.
Брент в ответ кивнул и спросил:
- Кто она, вон та девушка?
Старик сплюнул, и Брент увидел, как на расстоянии фута от стула плевок расплылся в отвратительной бурой лужице.
- Девиты, мать с дочкой. Ее зовут Байрони.
- Байрони, - машинально повторил Брент.
- Да. Ее мать была влюблена в одного английского парня, по имени лорд Байрон, какого-то дрянного поэта, как говорил мне Мэдисон. Глупое имя. А ее отец - Мэдисон Девит. Один из моих лучших друзей, добряк. Мне за него обидно.
Брент по-прежнему не спускал глаз с девушки по имени Байрони. Он понимал, что она ему понравилась - это само по себе было совершенно необычно - и что ему хотелось поговорить с нею побольше.
Действительно, ему уже давно не нравился никто из женщин. Была, разумеется, Мэгги. И Лорел, когда ему было всего восемнадцать лет. Он покачал головой.
Господи, он не вспоминал о Лорел со дня получения письма от ее брата Дрю, полгода назад, в Денвере.
Дрю не упоминал о Лорел, но Брент обычно вспоминал о ней именно в таких странных обстоятельствах, как сегодня. Непроизвольно он поднял руку и ощупал пальцами шрам на левой щеке. "Не может быть ничего глупее похотливого юнца", - подумал он.
- Так почему же вам обидно за него? - наконец спросил он старика.
- Все дело в девушке. Бедный Мэдисон страшно ругался. Рассказал мне, что застал ее с любовником, одним из этих проклятых калифорнийцев. Этот парень не собирается на ней жениться, но его папочка дал Мэдисону денег, чтобы откупиться. Проклятые гордецы! Мэдисон надеется, что у девчонки по крайней мере не раздуется живот от бастарда.
Но она так молода, подумал Брент. Вероятно, ей нет еще и двадцати. Любовник? Она не показалась ему женщиной такого типа... Впрочем, он, наверное, ошибся. Одному Богу ведомо, сколько раз он уже ошибался.
Она, вероятно, пыталась соблазнить отпрыска из богатой семьи. Обычное дело. Гнусные женские штучки.
Вы прекрасно научили меня всему, -Лорел. Он услышал милый смех Байрони Девит и увидел, как она чешет за ухом одной из лошадей.
- Что-то не верится, - заметил Брент.
- Все так и есть, как я говорю. Я же друг ее отца.
Он рассказывает мне обо всем, ничего не скрывает.
Дочка его большая гордячка, но все-таки потаскуха. - Он снова длинно сплюнул, угодив коричневой струей прямо в центр лужицы, наплеванной за долгие часы сидения у стены.
- Она вовсе не выглядит шлюхой.
- Настоящая потаскушка да еще с дурацким именем, больше никто. Да, бедный Мэдисон... И немудрено, ведь девчонка воспитывалась без отца, в Бостоне. Теперь ему придется искать ей мужа где-нибудь в других местах. Ни один уважающий себя здешний мужчина ее теперь не захочет.
"Особенно, - подумалось Бренту, - если звонить каждому встречному и поперечному о ее.., неудачах". Он увидел, как Байрони уселась в тарантас и взяла из рук матери вожжи. На короткое мгновение она подняла глаза прямо на него и улыбнулась.
Потом привычным возгласом послала лошадей вперед, и скоро они скрылись за поднявшимися из-под колес клубами пыли.
- Вы надолго в наши края, юноша?
- Нет. Сан-Диего для меня слишком тихий город. - "Слишком застойный и грязный", - добавил он про себя.
Брент подумал о Сан-Франциско и улыбнулся. Да, преступления, коррупция, алчность, все мыслимые виды пороков, но, черт побери, в этом городе человек чувствует себя живущим настоящей жизнью. Город, полный таких же молодых людей, как и он, стремящихся создать себе будущее. Дикий, неистовый, воодушевляющий - таков Сан-Франциско. Он обогнул на судне Эдварда Чамберса все побережье с задней мыслью о том, чтобы войти в судовую компанию своего друга. Но это было не для него. Он знал, чего хотел.
- Бывали на севере, на золотых приисках?
- Да.
- Ну и как, удачно?
- Довольно удачно, - ответил Брент. - До встречи. - Он прикоснулся в знак прощания к шляпе и зашагал по улице обратно, в сторону Колорадо-Хауса.
***
- Кто это был, Байрони?
Байрони перевела взгляд с дороги на мать.
- Я второпях буквально налетела на него и вся перепачкалась в муке. Он очень мил, но уже завтра уезжает из Сан-Диего.
Элис Девит сплела пальцы рук - по своей давней привычке.
- Хорошо, что в городе не было твоего отца.
- Почему? Вы думаете, что он мог бы погнаться за этим человеком и потребовать у него денег за то, что он меня обесчестил? - Голос Байрони дрогнул от горечи и бессильного гнева.
- Полно, дорогая, - примирительно возразила Элис, - не будь такой. Пятьсот долларов большое подспорье для твоего отца.
- Дону Хоакину следовало послать его ко всем чертям. Бедный Габриель. Боже, как я хотела бы быть мужчиной! - Она не то фыркнула, не то рассмеялась. - Но тогда я была бы такой, как Чарли. Видели его? Он был с Томми Ларкином и Джимми Тейлором.
Ничтожные мерзавцы. Разумеется, ваш муж получил бы наслаждение, увидев полупьяного Чарли разряжающим куда попало свой револьвер.
Элис передернуло. Уже через два месяца после своего возвращения в Сан-Диего Байрони не называла его иначе как мужем Элис.
- И много просыпалось муки?
- Не больше четверти мешка. Не беспокойтесь, мама. Я приму все на себя, если он заметит.
Как мне скрыться от него? Как бежать отсюда?
- Я видела, как этот незнакомец разговаривал с Джебом Дониели.
У Байрони вырвался невеселый смешок.
- Я тоже. И теперь он считает меня последней шлюхой в Калифорнии, если Джеб говорил ему хоть что-то обо мне. Грязный старик!
- Байрони, ты не должна так говорить.
- Почему же? - взорвалась та. - Какая разница? Разве это что-нибудь меняет? По крайней мере это спасает меня от его планов в отношении моего замужества. Бьюсь об заклад, он не рассчитывал, что Джеб раструбит эту ложь по всему свету.
Но разница была, подумала Элис. Если бы Байрони сказала такое отцу, он избил бы ее. Ей придется куда-то отправить Байрони. Элис поняла это, когда ей не удалось помешать дочери заступаться за нее. Но два месяца назад Мэдисон обнаружил ее небольшую заначку - деньги, которые она накопила для Байрони.
Он не сказал ей ни слова - забрал все деньги и отправился вместе с Чарли в Сан-Диего. Вернувшись оттуда после многочасового отсутствия, он и на этот раз не стал ругать жену, а просто посмотрел на нее и спокойно изрек:
- Я знаю, зачем ты это сделала. Но решать, что делать с девчонкой, буду я, а не ты. Слава Богу, она не унаследовала твою внешность. Эта девчонка должна чего-то стоить.
- Она твоя плоть и кровь! - раздраженно воскликнула Элис. Когда-то, много лет назад, она была красивой.
Он поднял руку, но потом опустил.
- Да, это так. Кроме того, она хулиганка, но я укажу ей ее место. Я пошел у тебя на поводу, женщина, отправляя ее к твоей сестре. Но теперь она вернулась, и я использую ее так, как сочту нужным.
Она почувствовала, как на нее находит знакомое ощущение полной беспомощности, и сказала только одно:
- Байрони не хулиганка. Она славная, добрая девушка. Почему ты не можешь быть более.., ласковым с нею?
- Она почти девятнадцать лет уклонялась от своих обязанностей. Пришло время расплатиться со мной.
"Он совершенно такой же, как его отец", - подумала теперь Элис. И она знала это, понимала всем своим существом еще до того, как вышла за него замуж. Но она очень любила его, хотя и подозревала, что не сможет его изменить.
- Знаешь, Байрони, - обратилась Элис к помрачневшей дочери, высказывая вслух свои мысли, - было время, когда он ненадолго изменился. Он искренне пытался, но у него так ничего и не получилось. И это сделало его.., еще более ожесточенным. Поэтому-то мы и переехали в Калифорнию, где надеялись начать все сначала на новом месте. Если бы ты только не встревала...
- И позволила ему вас бить? Да неужели вы действительно считаете, что я могу стоять и смотреть на приступы его ярости, видеть, как он вас колотит? О мама, давайте уедем отсюда! Что бы вы ни находили в нем в те давние годы, ничего больше не осталось. И Чарли становится совершенно таким же, как он. Я смогу обеспечить нам обоим нормальную жизнь, мама.
Я получила какое-то образование, а тетя Аида научила меня и шить, и готовить. Я найду работу.
- Не могу, Байрони. Я нужна ему.
В голосе матери Байрони слышала не только пафос, но и стоявшую за ним силу. Она была более несвободна, чем если бы была заключена в тюремную камеру.
- Вы правы в отношении пятисот долларов. Они придадут ему ощущение своей значительности, может быть, в течение месяца. Но потом все пойдет по-прежнему. Он будет винить в своих неудачах всех, кроме себя самого.
- Я нужна ему, - повторила Элис.
***
Мэдисон ничего не узнал о просыпанной муке, а пятьсот долларов испарились за две недели. Он стал мрачным и молчаливым и большую часть времени проводил в Сан-Диего, жалуясь Джебу Доннели на свое невезение. Байрони ожидала взрыва, но его не произошло. Вместо этого однажды вечером Мэдисон Девит вошел в дом, размахивая каким-то письмом.
- Наконец-то! - воскликнул он. - Теперь, дорогая дочка, ты расплатишься со мной за все годы, которые провела в Бостоне.
Байрони похолодела.
- Что ты хочешь сказать, Мэдисон? - осторожно спросила мужа Элис.
- Я хочу сказать, - объявил он с глубоким удовлетворением, что нашел мужа для нашей дочери. Богатого мужа. Одного из твоих дальних кузенов, Элис, - Айру Батлера.
На лице Байрони не дрогнул ни один мускул. Она обратилась мыслями к тем немногим разговорам с тетей Айдой, в которых та касалась семейных дел. Айра Батлер был ее дальним кузеном с востока. Далеко не молод - около сорока лет.
- Единственный вопрос в том, - Мэдисон нахмурившись посмотрел на Байрони, - не беременна ли она? А что, если она носит бастарда от этого проклятого калифорнийца?
- Разумеется, нет! - воскликнула Элис. - Она никогда...
- Помолчи, женщина. Наш мистер Батлер приезжает из Сан-Франциско на следующей неделе. Он много заплатит за тебя, дорогая - поистине дорогая дочка. Он пишет о контракте на прекрасных условиях.
- Почему он хочет жениться на мне? - спросила Байрони.
- Говорит о семейных связях, - не желая развивать эту тему, ответил Мэдисон. - И даже прислал сотню долларов на приобретение твоего приданого, как он пишет. Так и быть, девочка, ты получишь из них пятьдесят. Да, сделай что-нибудь с собой, а то выглядишь как потертая...
- Шлюха?
Он замахнулся, но передумал.
- Попридержи язык. Я не потерплю дерзостей.
Скоро голова будет болеть у другого человека.
Еще полгода назад и у тебя не болела голова!
Элис оценила решительную позу Байрони и торопливо проговорила:
- Пойдем, дорогая, на кухню и займемся приготовлением обеда. Там и поговорим.
- Меня не будет, Эли, - окликнул выходившую из комнаты жену Мэдисон вызывающе веселым голосом. - Я уезжаю в город. Наконец-то дела пошли по-моему.
- Напьется в стельку, - задохнулась от возмущения Байрони.
- Мэдисон, - решилась Элис, - не можешь ли ты отдать мне пятьдесят долларов?
- Сука ты этакая, - пробормотал он, но деньги отдал.
Элис облегченно вздохнула.
- Это ответ на все мои молитвы, - сказала она дочери, когда вдали заглохли тяжелые шаги мужа.
- На ваши молитвы, но не на мои, - заметила Байрони.
- Нет, послушай меня, детка. Я хорошо помню Айру. Он, конечно, старше тебя, но он добрый человек и красивый мужчина, даже очень. Помню, я всегда думала о том, что он выглядел ну прямо как ангел в моей Библии, всегда такой привлекательный и изящный. Он никогда тебя.., не обидит. Подумать только!
Интересно, почему он так решил, но это не имеет значения. Я ничего не слышала о нем добрых три года. В последний раз он написал мне из Сан-Франциско в пятидесятом году. Он тогда уже был на пути к богатству. Айра - сильный человек и настоящий хозяин.
У тебя, Байрони, к тому же появится новая сестра. Ее зовут Ирен, и она ненамного старше тебя. Она сводная сестра Айры, но находится на его попечении, так как его отец и мачеха умерли лет десять назад.
Байрони прислушивалась к бесконечному потоку слов матери. Добрый человек.., не обидит тебя...
Разве этого достаточно, чтобы молиться о таком муже?
Возможно, подумала Байрони опустив плечи, это все, на что она может рассчитывать. Но почему именно она? Ведь он никогда ее не видел. Бессмысленно, так же как и возвращение в круг своей семьи. Как ни странно, прежде чем уснуть ночью, она думала о человеке, с которым встретилась в Сан-Диего, о профессиональном игроке. Потом тихо вздохнула и погрузилась в сон без сновидений.
Глава 3
Тетя Аида сказала бы, что Айра Батлер - настоящий джентльмен, а точнее, почти вымершая мужская особь этого вида. Байрони молча соглашалась с этим, глядя, как изящно Айра Батлер пожимал руку каждому члену семьи Девитов. Она посмеивалась про себя, вспоминая, что мерки тети Айды были такими же жесткими, как и ее корсет из китового уса. Через ее жизнь прошло не больше полдюжины мужских особей, сумевших подняться до такого высокого положения.
Светло-голубые глаза Айры остановились на Байрони, и он улыбнулся. Она поймала себя на том, что вопреки самой себе ответила ему улыбкой. "Без сомнения, - думала Байрони, - он очарователен, внимателен, отлично одет и говорит правильные вещи". Байрони, которая была готова к тому, чтобы возненавидеть его с первого взгляда, пришлось пересмотреть свое мнение еще до того, как подошел к концу первый вечер его визита. Он проявлял к отцу почтительное уважение, тогда как тот рассматривал его с алчным огоньком во взгляде, с завистью и одновременно с чувством облегчения. Она видела, как расцвела мать от комплиментов кузена Айры. Но больше всего ее удивило поведение Чарли. Сначала он был мрачен, и в этом не было ничего неожиданного, но после теплого рукопожатия Айры превратился в дружески расположенного юнца, стремившегося заслужить одобрение и внимание старшего родственника.
И он был богат.
Еще долго, после того как она улеглась в постель в тот первый вечер, до Байрони доносился снизу тихий гул мужских голосов. Отец, несомненно, как мог, выбивал каждый доллар из Айры. Ее беспокойство, вызванное всей этой ситуацией, росло.
Следующим утром, после завтрака, Айра спросил, не согласится ли она объехать с ним небольшое ранчо.
К ее удивлению, отец уже заложил коляску, хотя со дня ее возвращения в Сан-Диего считал эту работу для себя недостойной.
- Я так рад, что наконец встретился с вами, кузина Байрони, заговорил Айра, едва они уселись в экипаж. - И позвольте сказать вам теперь, когда мы одни, что с еще большей радостью я убедился в том, что вы меня приняли. И заверить вас в том, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы были счастливы.
Речь Айры Батлера была приятной, и если голос человека можно назвать медовым, то голос Айры был именно таким. Байрони вспомнила, как мать говорила ей, что кузен Айра Батлер - красивый мужчина. Она не солгала дочери, он выглядел как ангел - шелковистые светлые волосы, белая кожа и светло-голубые глаза. Как ни странно, в голове возник образ того игрока, и она подумала: а у того вид падшего ангела.
Она моргнула и, отгоняя эти мысли, проговорила:
- Спасибо, мистер Батлер.
- Пожалуйста, называйте меня Айрой.
- Айра. - Она улыбнулась. - Я думаю, что вам дали неудачное имя, сэр. Мне кажется, что вам больше подходит Габриель . Айра удивленно поднял светлую бровь.
- Вы выглядите как ангел. Даже как архангел, - ответила она на молчаливый вопрос.
Он откинул назад голову и от всего сердца рассмеялся, обнажив ровные белые зубы. В нем, несомненно, присутствовало все, чего могла бы желать любая женщина. "Почему же, - недоумевала Байрони, - он до сих пор не женился?"
- Я буду иметь это в виду, Байрони, - сказал он после короткой паузы. - Но думаю, что предпочту земное бытие, иначе вам, разумеется, пришлось бы согласиться разделить со мною небесную твердь. - Он улыбнулся ей теплой обволакивающей улыбкой, и она ответила ему тем же.
Услышав знакомый оклик девушки, запряженная в коляску старая бедолага Кули тронулась вперед.
- Вам случалось бывать раньше в Сан-Диего?
- К сожалению, нет. Очаровательный городок.
Возьму на себя смелость сказать, что Сан-Франциско покажется вам не менее интересным.
- О, я вовсе не считаю Сан-Диего интересным городом, - не раздумывая, возразила она.
- Да, я забыл. Вы же приехали из Бостона, не так ли? Прекрасный город. Неудивительно, что вас не слишком впечатляет Сан-Диего. - Она кивнула, и он непринужденно продолжал:
- Вы, вероятно, удивляетесь, почему я сделал вам предложение таким необычным образом. - Он повернулся к ней, и теперь изучал ее профиль.
- Да, - без обиняков согласилась она. - Именно так.
- Я увидел вас два года назад в Бостоне.
Байрони повернулась к нему с расширившимися от удивления глазами.
- Не понимаю.
На его лице появилось покаянное выражение.
- Видите ли, я узнал, кто вы такая, лишь в момент отъезда. Но не забыл вас. Правда, не забыл. А уж когда выяснилось, что мы с вами родственники!.. Можете представить себе мою радость и облегчение. - Он немного помолчал, продолжая улыбаться. - А потом долго вас разыскивал.