- У меня есть падчерица по имени Кейман. Она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. В Кинлохе для нее нет подходящего жениха, и она может состариться в одиночестве, без мужа и детей. Если ты попросишь меня, Турелла, я поговорю с ней и спрошу, не желает ли она поехать с тобой в Йорк. Она очень умна, что неудивительно - ведь в конце концов она много лет прожила рядом со мной. Она бы стала прислушиваться к твоим советам, Турелла, и сумела бы справиться с твоим жалким сыном. Она могла бы заменить Чессу.
- Она действительно красива? Варрик кивнул и повторил:
- Она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Не в моих правилах прибегать ко лжи, Турелла.
- А она умеет варить мед? - поинтересовался Керек.
- Мед? О да, ее мед превосходен. Если она решит уехать с вами, ей придется рассказать своей сестре, как она его готовит, иначе наша жизнь станет куда менее приятной.
Керек потер руки.
- Если это так, - сказал он Турелле, - то Утте с Ястребиного острова ничего не грозит. Рагнор всегда будет пьян, и вы с этой Кейман сможете спокойно править королевством.
Турелла перевела взгляд на брата. Его плащ продолжал развеваться, несмотря на полное безветрие.
- Я согласна выдать ее за моего сына.
Варрик кивнул:
- Тогда подождите здесь два дня. Если она согласится поехать с вами, я привезу ее. Прощай, сестра. Хорошо обращайся с моей падчерицей. Если ты будешь обращаться с ней дурно, тебе придется держать ответ передо мной.
Он еще раз кивнул Турелле, резко повернулся на каблуках и быстро зашагал прочь. Керек увидел, как он вынул из-за пояса деревянную палочку, и поднял ее над головой. Тотчас же подул ветер, однако не везде, а только там, где находился Варрик. Поднявшийся вокруг него вихрь раздул его плащ и широкие рукава туники. Потом внезапно сгустился туман, однако и он клубился только в одном месте - прямо перед Варриком. Варрик вошел в него, и тут пелена тумана вдруг начала рваться, в ней появились прорехи, которые становились все шире и шире, словно дыры на горящей материи. Несколько мгновений - и туман исчез. Варрик исчез вместе с ним.
К немалому изумлению Керека, Турелла расхохоталась, - Он проделывал этот трюк еще когда был ребенком, - сказала она. - Этому его научили булгарские маги. - И она снова залилась смехом.
- Но.., он же исчез, госпожа, - вымолвил Керек, чувствуя, как его горло сжимается от страха.
- Да, - согласилась Турелла, - он исчез. Когда я приехала в Британию, чтобы выйти замуж за короля Данло, он приехал вместе со мной. К тому времени булгарские маги уже научили его всему тому, что умели сами. Он слышал о магии, которой владеют на Западе, о древней магии друидов. Ему хотелось посетить землю, называемую Шотландией, и вызнать тайны пиктов. Как видно, там он и поселился. Мне трудно поверить в это, Керек, но Клив - его сын. Эти удивительные разные глаза - как же я не догадалась раньше? Если 6 я не была такой дурой, то сразу бы поняла, что он сын Варрика. Достаточно было приглядеться к нему, когда мы встретились в Йорке.
- Нет, моя госпожа, тебе не в чем себя упрекнуть, - сказал Керек и привлек ее к себе. - Ох, как же ты вымокла и устала. Не хотелось бы мне еще раз пережить такую ночку. Пока мы будем ждать прибытия Кейман, надо будет собрать всех наших людей и успокоить их. И еще надо заняться починкой корабля.
- Она готовит превосходный мед, - пробормотала Турелла и хихикнула, уткнувшись лицом в плечо Керека.
Неужели она и впрямь хихикнула? Керек в жизни не слыхал более приятного звука.
Хромая на больную ногу, подошел капитан Торрик. Он посмотрел на Керека, обнимающего королеву, прочистил горло и буднично сказал:
- Рагнор проспал всю бурю, не проснулся ни от молний, ни от грома. Когда корабль врезался в пристань, он все еще дрых. Но сейчас он продрал глаза и требует, чтобы ему принесли меда.
Глава 30
Чесса сидела в лодке, на коленях у Клива. Воины из Кинлоха сидели рядом, ожидая Варрика. Чесса увидела его первой. Он приближался к лодке, высокий и прямой, горделиво откинув назад голову, и его проклятый черный плащ продолжал развеваться за спиной, несмотря на полное отсутствие ветра. Чесса понимала, что именно он спас ее, но понимала она и другое: ей надо предпринять что-то прямо сейчас, иначе она никогда не избавится от его домогательств. Если она не сумеет как-то отвратить его от себя, Варрик не оставит ее в покое. Он будет дожидаться своего часа. Нет, этому необходимо положить конец.
И когда он приблизился к ним, она вдруг повернулась, уткнулась лицом в грудь Клива и громко зарыдала, прижимаясь к мужу все теснее и теснее, словно ища у него защиты.
Клив несказанно удивился, однако тут же обнял жену, поцеловал ее волосы и принялся укачивать ее, как ребенка, шепча ей на ухо нежные слова, чтобы ее успокоить. Но все было тщетно. Она рыдала все сильнее и сильнее.
Варрик недоуменно воззрился на нее.
- Что это с ней? - спросил он. - У нее что-то болит?
Чесса прошептала между всхлипами:
- О, мне так страшно! Я думала, придется ехать в Йорк. Я боялась, что мне придется стать его женой. Вы спасли меня. Вы все спасли меня!
- Чесса, дорогая, - начал Клив, - все уже кончено. Все в порядке. Я всегда буду тебя защищать. Ну же, любовь моя, перестань плакать, а то чего доброго заболеешь.
Говоря, он поднял глаза и заметил, что Варрик смотрит на Чессу так, словно видит ее в первый раз. Взгляд его был холоден.
- Какую чепуху она говорит. Что с ней случилось? Игмал пожал плечами:
- Она как-никак женщина, господин Варрик. Ей было страшно. Это буря так перепугала ее.
Варрик продолжал смотреть на Чессу, не скрывая недовольства. Больше он не проронил ни слова.
***
Туман растаял; воздух был холодным и ясным, а темные воды озера спокойными. Чесса подняла взгляд и увидела Варрика - он приближался к усадьбе, а вслед за ним шли Аргана, Атол и по меньшей мере дюжина воинов. Его плащ, как обычно, развевался за спиной - впрочем, к этому она уже успела привыкнуть. У нее вдруг мелькнула мысль: интересно, как же Аргане удается делать шерстяную ткань такой тонкой?
Последние семь дней Варрика не было видно. Приходила Аргана и рассказала, что Варрик отвез Кейман в Инвернесс, к Турелле. Теперь Кейман уже на пути в Йорк.
- Она улыбалась и пела, - сказала Аргана. - Ей понравится быть королевой, она сумеет получить удовольствие даже от брака с этим недоумком Рагнором, о котором ты, Чесса, так много мне рассказывала. Кейман очень умна и умеет добиваться своего, хоть по ее виду этого и не скажешь.
После возвращения из Инвернесса Варрик не заходил к своему старшему сыну. Но Чесса знала; скоро он обязательно явится. Интересно, какими глазами он будет смотреть на нее теперь?
И вот сегодня, на седьмой день после их последней встречи, он пришел. Чесса радушно поздоровалась с Варриком, Арганой, хмурым, как туча, Атолом и Игмалом. Игмал первым делом позвал Кири, а когда девочка подбежала к нему, восторженно выкрикивая его имя, поднял ее, подбросил в воздух и крепко прижал к своей груди. Остальные мужчины быстро смешались с обитателями Карелии и вскоре все уже оживленно болтали и громко смеялись. Четыре живущие в усадьбе собаки прыгали, чтобы лизнуть знакомые лица, и радостно лаяли.
Варрик стоял поодаль, молча глядя на это веселье. Он не хмурился, однако и не улыбался. До его слуха донесся голосок Кири:
- Игмал, я понюхала тебя, и от тебя больше не воняет. Ты помылся, да? Как я тебе говорила?
- Да, малышка, помылся. С тех пор не прошло и трех дней.
- И твоя медвежья шкура почти не воняет, - заметила Кири и понюхала ее еще раз.
- Ну конечно. Ведь я мылся в ней.
Кири залилась веселым смехом и долго не могла остановиться.
- Я спрошу отца и Чессу, можно ли и мне мыться, не снимая одежды.
Приближалось зимнее солнцестояние, однако снега не было. Не было и ночных заморозков, от которых у спящих начинают стучать зубы. Чесса погладила свой округлившийся живот. В последнее время люди из Кинлоха все чаще приходили в их с Кливом усадьбу, и немудрено. Здесь были и смех, и споры, и ссоры - и никакого колдовства, ничего таинственного и пугающего. Никаких черных плащей, развевающихся при полном отсутствии ветра.
Чесса улыбнулась, глядя на Варрика и одновременно сжимая руку Клива. Что же на уме у ее тестя? Может быть, он наконец решил отступить и оставить ее в покое?
- Добро пожаловать, отец, - сказал Клив. - Чесса считала, что ты сегодня заглянешь к нам, и велела женщинам наготовите" побольше еды. Скоро все уже будет готово для пира, так что если ты хочешь послать кого-нибудь в Кинлох за остальными, тебе надо поторопиться.
Варрик снисходительно улыбнулся.
- Мне не нужно никого посылать. - И он вынул из футляра бурру. - Я вызову своих людей с помощью чар.
Он любовно погладил бурру и отошел на несколько шагов в сторону. Потом посмотрел на Чессу, скользнув взглядом по ее животу, и в его глазах она заметила сомнение и вместе с тем - твердую решимость. Чесса вздохнула. Стало быть, истерический припадок, который она разыграла после того, как ее спасли, не отвратил его от нее.
Она сложила руки на груди и зевнула. Варрик продолжал смотреть на нее не отрываясь, и теперь в его странных разноцветных глазах сверкал гнев. Когда ей случалось рассердить Клива, она иногда думала, что его золотистый глаз, пожалуй, выражает больше ярости, чем голубой. Однажды она сказала ему об этом, и они оба так хохотали, что забыли про свою ссору.
Варрик взошел на вершину Соколиного гребня - в окрестностях Карелии это была единственная возвышенность, - в очередной раз решив показать, на что он способен. Он вызвал и гром, и холодные белые вспышки молний. Однако дождя он не наколдовал, за что все были ему очень благодарны.
Закончив, он обернулся и застыл как громом пораженный. Никто на него даже не взглянул. Игмал учил Кири метать деревянный нож, который он сам для нее вырезал. Другие дети внимательно наблюдали за ними и просили, чтобы он научил и их. Трое воинов из Кинлоха - его воинов! - пили мед и шутливо пихали друг друга локтями. Другие были заняты разговором с обитателями Карелии, которые прежде тоже входили в его дружину, и никто не обращал на него, Варрика, ни малейшего внимания. Двое его младших сыновей бросали камешки в озеро, соревнуясь, кто дальше бросит. Аргана, всегда молчаливая, покорная Аргана, разговаривала с Чессой и еще несколькими женщинами. Внезапно Чесса засмеялась над чем-то, что сказала Аргана. Как, неужели Аргана сказала что-то смешное?
Никто не глядел в его сторону, кроме одного-единственного пса, который сидел, наклонив голову набок, и таращился на странного человека в черном.
Варрик решительно подошел к Чессе.
- Пойдем, - властно сказал он.
Чесса улыбнулась ему:
- Ты уже вызвал остальных людей из Кинлоха?
- Да, вызвал, - ответил он тоном, который показался ей похожим на тон обиженного ребенка.
- Вот и хорошо, - сказала Чесса. - Эта твоя палочка - очень удобная штука. Я скажу женщинам, чтобы они поджарили еще кабанятины для гостей. Как удачно, что Клив и его люди подстрелили нынче утром больше дюжины фазанов. У нас будет знатное угощение.
- Это не палочка, а бурра. И я же ясно сказал тебе, чтобы ты пошла со мной.
Чесса продолжала улыбаться:
- Ах да, я забыла. Ты хочешь поговорить со мной именно сейчас? Нельзя ли отложить этот разговор на потом? Сейчас я очень занята. Ну хорошо, Варрик, давай отойдем;
Они вошли в дом. Здесь не было деревянного помоста, как в Кинлохе. В длинной общей зале пахло жарящимися фазанами, пекущимся хлебом и дымом, который поднимался из очага. Варрик подошел к столу и взобрался на него.
- Осторожнее, отец, - сказал Клив. - Этот стол качается.
- - Да, - ухмыльнулся Игмал. - Клив приделал к нему ножки разной длины.
Клив ткнул его локтем под ребра.
- Замолчите, - бросил им Варрик и посмотрел на Чессу. - Подойди ко мне.
- Надеюсь, ты не станешь просить, чтобы я тоже залезла на стол, - сказала Чесса, поглаживая живот.
Варрик гневно сдвинул брови, казалось, еще немного - и он зарычит.
Внезапно он слез со стола и, вытащив из футляра бурру, протянул ее Чессе.
- Возьми ее. Возьми и скажи, что ты чувствуешь, что ты видишь.
Чесса медленно вытянула руку и взяла бурру, но тут же вскрикнула и схватила палочку обеими руками, словно ей было не под силу держать такую тяжесть одной рукой.
- Она ужасно тяжелая, - пробормотала она и положила бурру на стол, однако не отняла от нее рук. Варрик сверлил ее взглядом:
- Сейчас бурра горяча, не так ли?
Чесса покачала головой:
- Вовсе нет. Я чувствую только, что она тяжелая, такая тяжелая, что я не могу ее держать.
- А теперь она стала холодной, верно?
- Холодной? Вот уж нет. На ощупь это обычное дерево, только очень тяжелое.
- Что ты видишь? Чесса посмотрела на бурру:
- Нарисованные круги и квадраты. Краска, похоже, выцвела и скоро начнет лупиться. Возьми обратно эту палочку, Варрик. Она мне не нравится.
На его лице отразилось недоумение, потом гнев.
- Я спросил тебя, что ты видишь, а не как выглядит бурра.
- Что я вижу? Ничего не вижу, разве что этот стол. Боюсь, он слишком мал, чтобы на нем поместились все кушанья, которые мы готовим.
Варрик выхватил у нее бурру и засунул ее обратно в футляр.
- Все дело в ребенке, - сказал он. - Ребенок забрал твою силу.
- Какую силу? - удивленно спросила Чесса. - Колдовская сила есть только у тебя, Варрик. У меня ее нет. Он испустил глубокий вздох и приказал:
- Аргана, принеси мне меду.
- Не могу, Варрик. У меня руки в капусте. - В голосе Арганы все еще звучали отголоски веселого смеха.
Он медленно повернулся и посмотрел на женщину, которая восемнадцать лет была его женой. Она рубила капусту и укладывала ее на большое деревянное блюдо.
- Атол, - позвала она, - отнеси своему отцу кубок меда.
- Я мужчина, а не раб.
- А я, сынок, женщина и тоже не рабыня. Не пойму, при чем тут это? Я занята делом, твои братья тоже, а ты не делаешь ничего. Ты должен слушаться своего отца, как и все мы. Делай, что я тебе сказала, иначе ты не сядешь вместе с нами за стол.
К немалому удовольствию Чессы, Атол подчинился. Он налил в кубок меда и подал его своему отцу. Сделал он это с явной неохотой, но все же сделал.
Во время всего этого разговора Чесса старалась держаться как можно незаметнее. Она была удовлетворена. По всему было видно, что царству ужаса и безмолвия, которое создал вокруг себя Варрик, приходит конец.
Пир прошел как нельзя лучше. Еды было вдоволь, а столько смеха Чессе не доводилось слышать с тех самых пор, как она покинула Ястребиный остров. Внезапно ей вспомнилась история про Египет, которую рассказывала тогда Ларен, и загадка, которую она задала под конец и которую разгадал этот хорек Рагнор. Чесса пересказала историю своим новым родичам и друзьям и задала им загадку. До разгадки додумался один только Атол. Остальные долго не могли поверить, что именно он дал правильный ответ, а они все ошиблись. "Пожалуй, - подумала Чесса, - между Атолом и Рагнором есть что-то общее". Надо будет уговорить Варрика послать Атола в Йорк. Он смог бы подружиться с Рагнором.
Ночью, когда все заснули, Клив спросил жену:
- Скажи, Чесса, что же ты все-таки видела?
- О, Клив, - тихо ответила она, - это было чудесно. Я видела нашего с тобой ребенка, нашего сына. Он не унаследовал твоих прекрасных глаз, глаза у него больше похожи на мои. Они такие же зеленые, но глубже, чем у меня, они полны тайн и радости, и любви к приключениям. И у него твои волосы, такие же золотистые и густые.
- А как его зовут? Она улыбнулась:
- Об этом я не успела его спросить.
ОТ АВТОРА
Во времена римского владычества Шотландию называли Каледонией. Название "Шотландия" окончательно привилось только в середине девятого века нашей эры. Что касается озера Лох-Несс, то оно называлось Лох-Несс и в эпоху викингов. Однако я, по понятным причинам, не могла назвать лохнесское чудовище "Несси". Я решила назвать ее Кальдон.
Озеро Лох-Несс имеет двадцать четыре мили в длину и в среднем милю в ширину. Оно никогда не замерзает. В него впадает восемь рек и бесчисленное множество ручьев, русла которых за последние века и тысячелетия наверняка сильно изменились. Единственная река, вытекающая из озера, - это река Несс, впадающая в залив Морэй-Ферт.
Святой Колумба действительно был первым человеком, который сообщил, что видел лохнесское чудовище. Это произошло еще в шестом веке нашей эры. С тех пор его много раз наблюдали и описывали, причем по большей части эти описания были очень похожи. Количество сообщений очевидцев, видевших чудовище, резко пошло вверх в 30-е годы, когда густой лес, росший на западном берегу озера, был вырублен для строительства автострады. Именно в 30-е годы о Несси стали много писать, и охота за Несси сделалась модной.
Верю ли я в существование Несси? В 1990 году, когда мы с мужем путешествовали по Шотландскому нагорью, нам как-то раз захотелось выйти из взятой напрокат машины и немного побродить пешком. Мы оставили машину возле замка Уркарт неподалеку от Драмнадочита, одного из наиболее популярных мест, где наблюдали Несси. Погода была теплая и сырая, стоял густой туман - обычный летний день для горной страны. Мы взяли с собой еду и устроили пикник в развалинах старинной крепости на вдающемся в озеро высоком мысе. Из-за плотного тумана туристов в крепости было мало, а те, которые были, смотрели на наш обед и обходили нас стороной. Мы расстелили скатерть и начали пировать. Туман оседал влажной пленкой на запеченном цыпленке, хлебе, бокалах для вина, но нас это не беспокоило. После обеда мой муж заснул, а я стала читать роман. Между тем туман сгустился еще больше. Услышав впереди себя тихое шипение, я подняла голову. Что здесь Может шипеть? Змея? В озере?
Волосы у меня на затылке зашевелились, сердце екнуло. Тихое шипение послышалось снова, на сей раз еще ближе. Затем туман внезапно разошелся, как будто кто-то взял нож и вырезал квадрат из тонкой занавеси. В этом неровном квадрате показалась маленькая голова на длинной, невероятно длинной шее и медленно, без единого звука стала подниматься из воды. В этот момент я поняла, что смотрю на Несси. Я помню, что протянула к ней руку и что-то прошептала. Потом туман вдруг сгустился снова и все исчезло. Я долго сидела не двигаясь, гадая, не отравилась ли я цыпленком и не оказалось ли выпитое мною сладкое красное вино крепче заявленных на этикетке одиннадцати градусов. И в конце концов пришла к выводу, что мой обед здесь ни при чем.
Несен существует, и у нее есть дети. Не знаю, сколько поколений Несси сменилось в озере после того, как святой Колумба увидел ее в шестом веке нашей эры. Пять? Десять?
Не все ли равно? Главное, что она есть.
- Она действительно красива? Варрик кивнул и повторил:
- Она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Не в моих правилах прибегать ко лжи, Турелла.
- А она умеет варить мед? - поинтересовался Керек.
- Мед? О да, ее мед превосходен. Если она решит уехать с вами, ей придется рассказать своей сестре, как она его готовит, иначе наша жизнь станет куда менее приятной.
Керек потер руки.
- Если это так, - сказал он Турелле, - то Утте с Ястребиного острова ничего не грозит. Рагнор всегда будет пьян, и вы с этой Кейман сможете спокойно править королевством.
Турелла перевела взгляд на брата. Его плащ продолжал развеваться, несмотря на полное безветрие.
- Я согласна выдать ее за моего сына.
Варрик кивнул:
- Тогда подождите здесь два дня. Если она согласится поехать с вами, я привезу ее. Прощай, сестра. Хорошо обращайся с моей падчерицей. Если ты будешь обращаться с ней дурно, тебе придется держать ответ передо мной.
Он еще раз кивнул Турелле, резко повернулся на каблуках и быстро зашагал прочь. Керек увидел, как он вынул из-за пояса деревянную палочку, и поднял ее над головой. Тотчас же подул ветер, однако не везде, а только там, где находился Варрик. Поднявшийся вокруг него вихрь раздул его плащ и широкие рукава туники. Потом внезапно сгустился туман, однако и он клубился только в одном месте - прямо перед Варриком. Варрик вошел в него, и тут пелена тумана вдруг начала рваться, в ней появились прорехи, которые становились все шире и шире, словно дыры на горящей материи. Несколько мгновений - и туман исчез. Варрик исчез вместе с ним.
К немалому изумлению Керека, Турелла расхохоталась, - Он проделывал этот трюк еще когда был ребенком, - сказала она. - Этому его научили булгарские маги. - И она снова залилась смехом.
- Но.., он же исчез, госпожа, - вымолвил Керек, чувствуя, как его горло сжимается от страха.
- Да, - согласилась Турелла, - он исчез. Когда я приехала в Британию, чтобы выйти замуж за короля Данло, он приехал вместе со мной. К тому времени булгарские маги уже научили его всему тому, что умели сами. Он слышал о магии, которой владеют на Западе, о древней магии друидов. Ему хотелось посетить землю, называемую Шотландией, и вызнать тайны пиктов. Как видно, там он и поселился. Мне трудно поверить в это, Керек, но Клив - его сын. Эти удивительные разные глаза - как же я не догадалась раньше? Если 6 я не была такой дурой, то сразу бы поняла, что он сын Варрика. Достаточно было приглядеться к нему, когда мы встретились в Йорке.
- Нет, моя госпожа, тебе не в чем себя упрекнуть, - сказал Керек и привлек ее к себе. - Ох, как же ты вымокла и устала. Не хотелось бы мне еще раз пережить такую ночку. Пока мы будем ждать прибытия Кейман, надо будет собрать всех наших людей и успокоить их. И еще надо заняться починкой корабля.
- Она готовит превосходный мед, - пробормотала Турелла и хихикнула, уткнувшись лицом в плечо Керека.
Неужели она и впрямь хихикнула? Керек в жизни не слыхал более приятного звука.
Хромая на больную ногу, подошел капитан Торрик. Он посмотрел на Керека, обнимающего королеву, прочистил горло и буднично сказал:
- Рагнор проспал всю бурю, не проснулся ни от молний, ни от грома. Когда корабль врезался в пристань, он все еще дрых. Но сейчас он продрал глаза и требует, чтобы ему принесли меда.
Глава 30
Чесса сидела в лодке, на коленях у Клива. Воины из Кинлоха сидели рядом, ожидая Варрика. Чесса увидела его первой. Он приближался к лодке, высокий и прямой, горделиво откинув назад голову, и его проклятый черный плащ продолжал развеваться за спиной, несмотря на полное отсутствие ветра. Чесса понимала, что именно он спас ее, но понимала она и другое: ей надо предпринять что-то прямо сейчас, иначе она никогда не избавится от его домогательств. Если она не сумеет как-то отвратить его от себя, Варрик не оставит ее в покое. Он будет дожидаться своего часа. Нет, этому необходимо положить конец.
И когда он приблизился к ним, она вдруг повернулась, уткнулась лицом в грудь Клива и громко зарыдала, прижимаясь к мужу все теснее и теснее, словно ища у него защиты.
Клив несказанно удивился, однако тут же обнял жену, поцеловал ее волосы и принялся укачивать ее, как ребенка, шепча ей на ухо нежные слова, чтобы ее успокоить. Но все было тщетно. Она рыдала все сильнее и сильнее.
Варрик недоуменно воззрился на нее.
- Что это с ней? - спросил он. - У нее что-то болит?
Чесса прошептала между всхлипами:
- О, мне так страшно! Я думала, придется ехать в Йорк. Я боялась, что мне придется стать его женой. Вы спасли меня. Вы все спасли меня!
- Чесса, дорогая, - начал Клив, - все уже кончено. Все в порядке. Я всегда буду тебя защищать. Ну же, любовь моя, перестань плакать, а то чего доброго заболеешь.
Говоря, он поднял глаза и заметил, что Варрик смотрит на Чессу так, словно видит ее в первый раз. Взгляд его был холоден.
- Какую чепуху она говорит. Что с ней случилось? Игмал пожал плечами:
- Она как-никак женщина, господин Варрик. Ей было страшно. Это буря так перепугала ее.
Варрик продолжал смотреть на Чессу, не скрывая недовольства. Больше он не проронил ни слова.
***
Туман растаял; воздух был холодным и ясным, а темные воды озера спокойными. Чесса подняла взгляд и увидела Варрика - он приближался к усадьбе, а вслед за ним шли Аргана, Атол и по меньшей мере дюжина воинов. Его плащ, как обычно, развевался за спиной - впрочем, к этому она уже успела привыкнуть. У нее вдруг мелькнула мысль: интересно, как же Аргане удается делать шерстяную ткань такой тонкой?
Последние семь дней Варрика не было видно. Приходила Аргана и рассказала, что Варрик отвез Кейман в Инвернесс, к Турелле. Теперь Кейман уже на пути в Йорк.
- Она улыбалась и пела, - сказала Аргана. - Ей понравится быть королевой, она сумеет получить удовольствие даже от брака с этим недоумком Рагнором, о котором ты, Чесса, так много мне рассказывала. Кейман очень умна и умеет добиваться своего, хоть по ее виду этого и не скажешь.
После возвращения из Инвернесса Варрик не заходил к своему старшему сыну. Но Чесса знала; скоро он обязательно явится. Интересно, какими глазами он будет смотреть на нее теперь?
И вот сегодня, на седьмой день после их последней встречи, он пришел. Чесса радушно поздоровалась с Варриком, Арганой, хмурым, как туча, Атолом и Игмалом. Игмал первым делом позвал Кири, а когда девочка подбежала к нему, восторженно выкрикивая его имя, поднял ее, подбросил в воздух и крепко прижал к своей груди. Остальные мужчины быстро смешались с обитателями Карелии и вскоре все уже оживленно болтали и громко смеялись. Четыре живущие в усадьбе собаки прыгали, чтобы лизнуть знакомые лица, и радостно лаяли.
Варрик стоял поодаль, молча глядя на это веселье. Он не хмурился, однако и не улыбался. До его слуха донесся голосок Кири:
- Игмал, я понюхала тебя, и от тебя больше не воняет. Ты помылся, да? Как я тебе говорила?
- Да, малышка, помылся. С тех пор не прошло и трех дней.
- И твоя медвежья шкура почти не воняет, - заметила Кири и понюхала ее еще раз.
- Ну конечно. Ведь я мылся в ней.
Кири залилась веселым смехом и долго не могла остановиться.
- Я спрошу отца и Чессу, можно ли и мне мыться, не снимая одежды.
Приближалось зимнее солнцестояние, однако снега не было. Не было и ночных заморозков, от которых у спящих начинают стучать зубы. Чесса погладила свой округлившийся живот. В последнее время люди из Кинлоха все чаще приходили в их с Кливом усадьбу, и немудрено. Здесь были и смех, и споры, и ссоры - и никакого колдовства, ничего таинственного и пугающего. Никаких черных плащей, развевающихся при полном отсутствии ветра.
Чесса улыбнулась, глядя на Варрика и одновременно сжимая руку Клива. Что же на уме у ее тестя? Может быть, он наконец решил отступить и оставить ее в покое?
- Добро пожаловать, отец, - сказал Клив. - Чесса считала, что ты сегодня заглянешь к нам, и велела женщинам наготовите" побольше еды. Скоро все уже будет готово для пира, так что если ты хочешь послать кого-нибудь в Кинлох за остальными, тебе надо поторопиться.
Варрик снисходительно улыбнулся.
- Мне не нужно никого посылать. - И он вынул из футляра бурру. - Я вызову своих людей с помощью чар.
Он любовно погладил бурру и отошел на несколько шагов в сторону. Потом посмотрел на Чессу, скользнув взглядом по ее животу, и в его глазах она заметила сомнение и вместе с тем - твердую решимость. Чесса вздохнула. Стало быть, истерический припадок, который она разыграла после того, как ее спасли, не отвратил его от нее.
Она сложила руки на груди и зевнула. Варрик продолжал смотреть на нее не отрываясь, и теперь в его странных разноцветных глазах сверкал гнев. Когда ей случалось рассердить Клива, она иногда думала, что его золотистый глаз, пожалуй, выражает больше ярости, чем голубой. Однажды она сказала ему об этом, и они оба так хохотали, что забыли про свою ссору.
Варрик взошел на вершину Соколиного гребня - в окрестностях Карелии это была единственная возвышенность, - в очередной раз решив показать, на что он способен. Он вызвал и гром, и холодные белые вспышки молний. Однако дождя он не наколдовал, за что все были ему очень благодарны.
Закончив, он обернулся и застыл как громом пораженный. Никто на него даже не взглянул. Игмал учил Кири метать деревянный нож, который он сам для нее вырезал. Другие дети внимательно наблюдали за ними и просили, чтобы он научил и их. Трое воинов из Кинлоха - его воинов! - пили мед и шутливо пихали друг друга локтями. Другие были заняты разговором с обитателями Карелии, которые прежде тоже входили в его дружину, и никто не обращал на него, Варрика, ни малейшего внимания. Двое его младших сыновей бросали камешки в озеро, соревнуясь, кто дальше бросит. Аргана, всегда молчаливая, покорная Аргана, разговаривала с Чессой и еще несколькими женщинами. Внезапно Чесса засмеялась над чем-то, что сказала Аргана. Как, неужели Аргана сказала что-то смешное?
Никто не глядел в его сторону, кроме одного-единственного пса, который сидел, наклонив голову набок, и таращился на странного человека в черном.
Варрик решительно подошел к Чессе.
- Пойдем, - властно сказал он.
Чесса улыбнулась ему:
- Ты уже вызвал остальных людей из Кинлоха?
- Да, вызвал, - ответил он тоном, который показался ей похожим на тон обиженного ребенка.
- Вот и хорошо, - сказала Чесса. - Эта твоя палочка - очень удобная штука. Я скажу женщинам, чтобы они поджарили еще кабанятины для гостей. Как удачно, что Клив и его люди подстрелили нынче утром больше дюжины фазанов. У нас будет знатное угощение.
- Это не палочка, а бурра. И я же ясно сказал тебе, чтобы ты пошла со мной.
Чесса продолжала улыбаться:
- Ах да, я забыла. Ты хочешь поговорить со мной именно сейчас? Нельзя ли отложить этот разговор на потом? Сейчас я очень занята. Ну хорошо, Варрик, давай отойдем;
Они вошли в дом. Здесь не было деревянного помоста, как в Кинлохе. В длинной общей зале пахло жарящимися фазанами, пекущимся хлебом и дымом, который поднимался из очага. Варрик подошел к столу и взобрался на него.
- Осторожнее, отец, - сказал Клив. - Этот стол качается.
- - Да, - ухмыльнулся Игмал. - Клив приделал к нему ножки разной длины.
Клив ткнул его локтем под ребра.
- Замолчите, - бросил им Варрик и посмотрел на Чессу. - Подойди ко мне.
- Надеюсь, ты не станешь просить, чтобы я тоже залезла на стол, - сказала Чесса, поглаживая живот.
Варрик гневно сдвинул брови, казалось, еще немного - и он зарычит.
Внезапно он слез со стола и, вытащив из футляра бурру, протянул ее Чессе.
- Возьми ее. Возьми и скажи, что ты чувствуешь, что ты видишь.
Чесса медленно вытянула руку и взяла бурру, но тут же вскрикнула и схватила палочку обеими руками, словно ей было не под силу держать такую тяжесть одной рукой.
- Она ужасно тяжелая, - пробормотала она и положила бурру на стол, однако не отняла от нее рук. Варрик сверлил ее взглядом:
- Сейчас бурра горяча, не так ли?
Чесса покачала головой:
- Вовсе нет. Я чувствую только, что она тяжелая, такая тяжелая, что я не могу ее держать.
- А теперь она стала холодной, верно?
- Холодной? Вот уж нет. На ощупь это обычное дерево, только очень тяжелое.
- Что ты видишь? Чесса посмотрела на бурру:
- Нарисованные круги и квадраты. Краска, похоже, выцвела и скоро начнет лупиться. Возьми обратно эту палочку, Варрик. Она мне не нравится.
На его лице отразилось недоумение, потом гнев.
- Я спросил тебя, что ты видишь, а не как выглядит бурра.
- Что я вижу? Ничего не вижу, разве что этот стол. Боюсь, он слишком мал, чтобы на нем поместились все кушанья, которые мы готовим.
Варрик выхватил у нее бурру и засунул ее обратно в футляр.
- Все дело в ребенке, - сказал он. - Ребенок забрал твою силу.
- Какую силу? - удивленно спросила Чесса. - Колдовская сила есть только у тебя, Варрик. У меня ее нет. Он испустил глубокий вздох и приказал:
- Аргана, принеси мне меду.
- Не могу, Варрик. У меня руки в капусте. - В голосе Арганы все еще звучали отголоски веселого смеха.
Он медленно повернулся и посмотрел на женщину, которая восемнадцать лет была его женой. Она рубила капусту и укладывала ее на большое деревянное блюдо.
- Атол, - позвала она, - отнеси своему отцу кубок меда.
- Я мужчина, а не раб.
- А я, сынок, женщина и тоже не рабыня. Не пойму, при чем тут это? Я занята делом, твои братья тоже, а ты не делаешь ничего. Ты должен слушаться своего отца, как и все мы. Делай, что я тебе сказала, иначе ты не сядешь вместе с нами за стол.
К немалому удовольствию Чессы, Атол подчинился. Он налил в кубок меда и подал его своему отцу. Сделал он это с явной неохотой, но все же сделал.
Во время всего этого разговора Чесса старалась держаться как можно незаметнее. Она была удовлетворена. По всему было видно, что царству ужаса и безмолвия, которое создал вокруг себя Варрик, приходит конец.
Пир прошел как нельзя лучше. Еды было вдоволь, а столько смеха Чессе не доводилось слышать с тех самых пор, как она покинула Ястребиный остров. Внезапно ей вспомнилась история про Египет, которую рассказывала тогда Ларен, и загадка, которую она задала под конец и которую разгадал этот хорек Рагнор. Чесса пересказала историю своим новым родичам и друзьям и задала им загадку. До разгадки додумался один только Атол. Остальные долго не могли поверить, что именно он дал правильный ответ, а они все ошиблись. "Пожалуй, - подумала Чесса, - между Атолом и Рагнором есть что-то общее". Надо будет уговорить Варрика послать Атола в Йорк. Он смог бы подружиться с Рагнором.
Ночью, когда все заснули, Клив спросил жену:
- Скажи, Чесса, что же ты все-таки видела?
- О, Клив, - тихо ответила она, - это было чудесно. Я видела нашего с тобой ребенка, нашего сына. Он не унаследовал твоих прекрасных глаз, глаза у него больше похожи на мои. Они такие же зеленые, но глубже, чем у меня, они полны тайн и радости, и любви к приключениям. И у него твои волосы, такие же золотистые и густые.
- А как его зовут? Она улыбнулась:
- Об этом я не успела его спросить.
ОТ АВТОРА
Во времена римского владычества Шотландию называли Каледонией. Название "Шотландия" окончательно привилось только в середине девятого века нашей эры. Что касается озера Лох-Несс, то оно называлось Лох-Несс и в эпоху викингов. Однако я, по понятным причинам, не могла назвать лохнесское чудовище "Несси". Я решила назвать ее Кальдон.
Озеро Лох-Несс имеет двадцать четыре мили в длину и в среднем милю в ширину. Оно никогда не замерзает. В него впадает восемь рек и бесчисленное множество ручьев, русла которых за последние века и тысячелетия наверняка сильно изменились. Единственная река, вытекающая из озера, - это река Несс, впадающая в залив Морэй-Ферт.
Святой Колумба действительно был первым человеком, который сообщил, что видел лохнесское чудовище. Это произошло еще в шестом веке нашей эры. С тех пор его много раз наблюдали и описывали, причем по большей части эти описания были очень похожи. Количество сообщений очевидцев, видевших чудовище, резко пошло вверх в 30-е годы, когда густой лес, росший на западном берегу озера, был вырублен для строительства автострады. Именно в 30-е годы о Несси стали много писать, и охота за Несси сделалась модной.
Верю ли я в существование Несси? В 1990 году, когда мы с мужем путешествовали по Шотландскому нагорью, нам как-то раз захотелось выйти из взятой напрокат машины и немного побродить пешком. Мы оставили машину возле замка Уркарт неподалеку от Драмнадочита, одного из наиболее популярных мест, где наблюдали Несси. Погода была теплая и сырая, стоял густой туман - обычный летний день для горной страны. Мы взяли с собой еду и устроили пикник в развалинах старинной крепости на вдающемся в озеро высоком мысе. Из-за плотного тумана туристов в крепости было мало, а те, которые были, смотрели на наш обед и обходили нас стороной. Мы расстелили скатерть и начали пировать. Туман оседал влажной пленкой на запеченном цыпленке, хлебе, бокалах для вина, но нас это не беспокоило. После обеда мой муж заснул, а я стала читать роман. Между тем туман сгустился еще больше. Услышав впереди себя тихое шипение, я подняла голову. Что здесь Может шипеть? Змея? В озере?
Волосы у меня на затылке зашевелились, сердце екнуло. Тихое шипение послышалось снова, на сей раз еще ближе. Затем туман внезапно разошелся, как будто кто-то взял нож и вырезал квадрат из тонкой занавеси. В этом неровном квадрате показалась маленькая голова на длинной, невероятно длинной шее и медленно, без единого звука стала подниматься из воды. В этот момент я поняла, что смотрю на Несси. Я помню, что протянула к ней руку и что-то прошептала. Потом туман вдруг сгустился снова и все исчезло. Я долго сидела не двигаясь, гадая, не отравилась ли я цыпленком и не оказалось ли выпитое мною сладкое красное вино крепче заявленных на этикетке одиннадцати градусов. И в конце концов пришла к выводу, что мой обед здесь ни при чем.
Несен существует, и у нее есть дети. Не знаю, сколько поколений Несси сменилось в озере после того, как святой Колумба увидел ее в шестом веке нашей эры. Пять? Десять?
Не все ли равно? Главное, что она есть.