Страница:
- Иди к остальным. Там еще должны быть старик и ребенок.
Дэ Чжи сорвал с головы шлем, делавший человека страшным, и одним прыжком перекрыл пещерным жителям путь к отступлению.
Антон с болью вглядывался в лицо подростка. Бледное, синюшное, лишенное бровей и ресниц, изъеденное какими-то жуткими струпьями... Ужас, ужас... что с этим несчастным ребенком? Ант перевел взгляд на изуродованные рахитом тонкие ноги, на бессильные плети рук. На пальцах мальчика не было ногтей, а на удлиненном гладком черепе, видимо, никогда не росли волосы. Ант проглотил комок в горле, крепче прижал это чудовищное человеческое дитя и почти закричал дежурившему на связи Моти:
- Немедленно! Вызывай Красный Крест! И еще! Нужен специалист по старорусскому языку! Не переспрашивай, а выполняй!
Мальчик все не приходил в себя. Ант побоялся применять средства из походной аптечки десантников: кто знает, что можно этому ребенку, а что нет. Ант осторожно баюкал его на руках, спускаясь по уступам каньона. За ним шел Дэ Чжи, неся еще одного подростка, помладше. Тот пронзительно верещал, но не вырывался. Может, от страха, а может, потому, что рядом шел, опираясь на руку десантника, дряхлый старик.
Выглядели все трое ужасно, в кошмарном сне не привидится. Ант с трудом заставлял себя не смотреть на безобразную черно-фиолетовую опухоль, закрывающую половину лица старика, на провалившийся, почти беззубый рот, на отвратительные незаживающие язвы, сочащиеся лимфой и кровью.
Что же тут произошло? Что пришлось пережить этим мученикам? Почему они оказались здесь? Разум Анта отказывался верить в происходящее.
К тому времени, когда они выбрались в долину, возле модуля Моти уже садился белый флаер с красным крестом на фюзеляже. Увидев десантников, медикологи бросились навстречу, протягивая руки, чтобы принять страшную ношу. И первый же из них отшатнулся, не успев подавить крика.
На разговоры не было времени. Ант лишь вкратце рассказал, где нашли десантники этих людей. Медикологи дрожащими руками сняли с изувеченных тел обрывки тряпья, обработали кожу пациентов азрозолью-асептиком и завернули в стерильную ткань, обладающую обезболивающим эффектом. Буквально через десять минут флаер взмыл в небо, лег на курс, с максимальной скоростью направляясь в ближайшую клинику.
Ант посмотрел вслед удаляющейся белой машине и сел прямо на землю, ощутив слабость в ногах. Дэ Чжи, не стесняясь, вытирал слезы. Моти. как мог, утешал друга.
Лишь спустя несколько дней узнают десантники горестную историю современных робинзонов. Узнают о том, что жители ферм и маленького городка, устав бороться с властями за исправление положения, согласились на эмиграцию. А некоторые остались... Несколько семей, связанных родственными узами и религиозными убеждениями, не пожелали покинуть обреченный Ландышевый лог. Они укрылись в каньоне, сумев обмануть бдительных патрулей, которые прочесывали ставшую опасной для жизни местность... Прятались, питаясь запасами. Когда патрули ушли, осмотрели брошенные людьми дома, собрали все, что могло пригодиться. Огонь поддерживали обломками строений. Иногда втайне выбирались в соседние городки, чтобы купить или украсть продовольствие. В иные годы приходилось совсем туго. Шло время... Рождались дети, изуродованные еще в материнском чреве. Дети, которые уже не знали, не представляли себе иной жизни, боялись всего мира, накрепко запомнив наставления старших о том, что могут прийти люди, которые схватят их, разлучат с родными, отвезут неведомо куда, в чужие края, полные ужасных ревущих машин и непреодолимых опасностей. Это стало уже чем-то вроде религии, догмам которой верили безоговорочно. Сменялись поколения, маленькая колония вымирала от мучительных болезней и голода. Спасения не искали. Религия учила, что кара эта заслуженна, что весь мир поражен гневом господним и роптать грешно.
Их осталось всего трое. Старик поддерживал огонь в очаге, носил горьковатую воду из подземного озерца. Мальчишки, уходя далеко от пещеры, собирали травы, иногда даже пробирались на опытные участки селекционной станции, расположенной за .невысокой скальной грядой. Ловили мелких пичуг, сусликов, ежей, змей и ящериц. Так и жили... Ант представил себе, как страшно было мальчикам ломать кукурузные початки на селекционной станции, где почти все работы в поле выполняли машины. Они, наверное, ни одного человека так и не видели - на станции всего-то двое работают, биолог и роботехник.
Но все это десантники узнают через несколько дней. А пока они возвращались в лагерь доктора Нигера подавленными, молчаливыми. На холме их встретил Дени. Курсант был взбешен. Он протягивал Анту голубоватый листок и тряс головой, не находя слов.
- Что ты, Дени? - Ант взял у него листок. Это было сообщение от Бориса Ивановича, те сведения, которые запрашивал Ант.
- Знаете, командор? Знаете, что здесь было? - Дени вытянул руку, жестом охватывая Ландышевый лог и каньон.
- Свалка. Обыкновенная свалка, командор...
Ант повернулся и горько посмотрел на Долину Призраков, когда-то бывшую Ландышевым логом... Свалка...
Несколько десятилетий хоронили здесь промышленные отходы, надеясь на крепость скальных пород. Кто знает, что было там, в якобы герметичных баллонах и контейнерах? Кто знает, какая отрава просачивалась в почвы и воды, в сок плодов и кровь людей? Кто знает, в каких немыслимых комбинациях сочетались вещества, прежде чем проступила на поверхности земли черно-зеленая смола, растворяющая металлы и пластики? И кто знает, что теперь делать с этой проклятой Долиной Призраков, где укоряющими тенями бродят погибшие в страданиях?
Ант сжал кулаки. Прошлое... сколько оно будет еще убивать будущее?
На следующий день Ант вернулся в Корпус. Дэ Чжи улетел в клинику, где медикологи боролись за жизнь последних обитателей Долины Призраков. Доктор Ин-гер оставил при себе Моти и Дени, вызвал подкрепление и начал работы. Рана земли глубока, но надо попытаться залечить ее. В числе заказов на инструменты и оборудование доктор Ингер особо выделил просьбу прислать корневища ландышей...
Дэ Чжи сорвал с головы шлем, делавший человека страшным, и одним прыжком перекрыл пещерным жителям путь к отступлению.
Антон с болью вглядывался в лицо подростка. Бледное, синюшное, лишенное бровей и ресниц, изъеденное какими-то жуткими струпьями... Ужас, ужас... что с этим несчастным ребенком? Ант перевел взгляд на изуродованные рахитом тонкие ноги, на бессильные плети рук. На пальцах мальчика не было ногтей, а на удлиненном гладком черепе, видимо, никогда не росли волосы. Ант проглотил комок в горле, крепче прижал это чудовищное человеческое дитя и почти закричал дежурившему на связи Моти:
- Немедленно! Вызывай Красный Крест! И еще! Нужен специалист по старорусскому языку! Не переспрашивай, а выполняй!
Мальчик все не приходил в себя. Ант побоялся применять средства из походной аптечки десантников: кто знает, что можно этому ребенку, а что нет. Ант осторожно баюкал его на руках, спускаясь по уступам каньона. За ним шел Дэ Чжи, неся еще одного подростка, помладше. Тот пронзительно верещал, но не вырывался. Может, от страха, а может, потому, что рядом шел, опираясь на руку десантника, дряхлый старик.
Выглядели все трое ужасно, в кошмарном сне не привидится. Ант с трудом заставлял себя не смотреть на безобразную черно-фиолетовую опухоль, закрывающую половину лица старика, на провалившийся, почти беззубый рот, на отвратительные незаживающие язвы, сочащиеся лимфой и кровью.
Что же тут произошло? Что пришлось пережить этим мученикам? Почему они оказались здесь? Разум Анта отказывался верить в происходящее.
К тому времени, когда они выбрались в долину, возле модуля Моти уже садился белый флаер с красным крестом на фюзеляже. Увидев десантников, медикологи бросились навстречу, протягивая руки, чтобы принять страшную ношу. И первый же из них отшатнулся, не успев подавить крика.
На разговоры не было времени. Ант лишь вкратце рассказал, где нашли десантники этих людей. Медикологи дрожащими руками сняли с изувеченных тел обрывки тряпья, обработали кожу пациентов азрозолью-асептиком и завернули в стерильную ткань, обладающую обезболивающим эффектом. Буквально через десять минут флаер взмыл в небо, лег на курс, с максимальной скоростью направляясь в ближайшую клинику.
Ант посмотрел вслед удаляющейся белой машине и сел прямо на землю, ощутив слабость в ногах. Дэ Чжи, не стесняясь, вытирал слезы. Моти. как мог, утешал друга.
Лишь спустя несколько дней узнают десантники горестную историю современных робинзонов. Узнают о том, что жители ферм и маленького городка, устав бороться с властями за исправление положения, согласились на эмиграцию. А некоторые остались... Несколько семей, связанных родственными узами и религиозными убеждениями, не пожелали покинуть обреченный Ландышевый лог. Они укрылись в каньоне, сумев обмануть бдительных патрулей, которые прочесывали ставшую опасной для жизни местность... Прятались, питаясь запасами. Когда патрули ушли, осмотрели брошенные людьми дома, собрали все, что могло пригодиться. Огонь поддерживали обломками строений. Иногда втайне выбирались в соседние городки, чтобы купить или украсть продовольствие. В иные годы приходилось совсем туго. Шло время... Рождались дети, изуродованные еще в материнском чреве. Дети, которые уже не знали, не представляли себе иной жизни, боялись всего мира, накрепко запомнив наставления старших о том, что могут прийти люди, которые схватят их, разлучат с родными, отвезут неведомо куда, в чужие края, полные ужасных ревущих машин и непреодолимых опасностей. Это стало уже чем-то вроде религии, догмам которой верили безоговорочно. Сменялись поколения, маленькая колония вымирала от мучительных болезней и голода. Спасения не искали. Религия учила, что кара эта заслуженна, что весь мир поражен гневом господним и роптать грешно.
Их осталось всего трое. Старик поддерживал огонь в очаге, носил горьковатую воду из подземного озерца. Мальчишки, уходя далеко от пещеры, собирали травы, иногда даже пробирались на опытные участки селекционной станции, расположенной за .невысокой скальной грядой. Ловили мелких пичуг, сусликов, ежей, змей и ящериц. Так и жили... Ант представил себе, как страшно было мальчикам ломать кукурузные початки на селекционной станции, где почти все работы в поле выполняли машины. Они, наверное, ни одного человека так и не видели - на станции всего-то двое работают, биолог и роботехник.
Но все это десантники узнают через несколько дней. А пока они возвращались в лагерь доктора Нигера подавленными, молчаливыми. На холме их встретил Дени. Курсант был взбешен. Он протягивал Анту голубоватый листок и тряс головой, не находя слов.
- Что ты, Дени? - Ант взял у него листок. Это было сообщение от Бориса Ивановича, те сведения, которые запрашивал Ант.
- Знаете, командор? Знаете, что здесь было? - Дени вытянул руку, жестом охватывая Ландышевый лог и каньон.
- Свалка. Обыкновенная свалка, командор...
Ант повернулся и горько посмотрел на Долину Призраков, когда-то бывшую Ландышевым логом... Свалка...
Несколько десятилетий хоронили здесь промышленные отходы, надеясь на крепость скальных пород. Кто знает, что было там, в якобы герметичных баллонах и контейнерах? Кто знает, какая отрава просачивалась в почвы и воды, в сок плодов и кровь людей? Кто знает, в каких немыслимых комбинациях сочетались вещества, прежде чем проступила на поверхности земли черно-зеленая смола, растворяющая металлы и пластики? И кто знает, что теперь делать с этой проклятой Долиной Призраков, где укоряющими тенями бродят погибшие в страданиях?
Ант сжал кулаки. Прошлое... сколько оно будет еще убивать будущее?
На следующий день Ант вернулся в Корпус. Дэ Чжи улетел в клинику, где медикологи боролись за жизнь последних обитателей Долины Призраков. Доктор Ин-гер оставил при себе Моти и Дени, вызвал подкрепление и начал работы. Рана земли глубока, но надо попытаться залечить ее. В числе заказов на инструменты и оборудование доктор Ингер особо выделил просьбу прислать корневища ландышей...