Страница:
Командующий флотом принял решение уничтожить конвой совместным ударом торпедных катеров и авиации в районе мыса Скальнес (Варангер-фъорд). Причем летчики должны были произвести доразведку, поставить дымзавесу, нанести предварительные бомбо-штурмовые удары по кораблям охранения, прикрыть катера в море.
С рассветом 25 сентября после доразведки за конвоем было установлено наблюдение. В 9 час. 15 мин. из Земляное вышли две группы торпедных катеров (9 единиц) под общим командованием капитана 2 ранга В. Н. Алексеева. С 9 час. 40 мин. до 10 час. с аэродромов Северного флота поднялись три группы штурмовиков (по 6 Ил-2) под прикрытием 18 истребителей, 2 дымзавесчика под прикрытием 4 истребителей и две группы воздушного прикрытия катеров (10 самолетов). Однако из-за дымки и низкой облачности в Варангер-фьорде разведка теряла конвой, а он, стремясь скорее проскочить опасный район, увеличил скорость. Наведение катеров затруднялось, поэтому намеченная схема боя была изменена.
Катерники, обнаружив конвой в 10 час. 32 мин. в районе мыса Скальнес, чтобы не упустить возможность внезапности, были вынуждены атаковать его до предварительных ударов авиации. Командир группы по радио распределил цели. В это время корабли и береговые батареи противника открыли ожесточенный огонь. Катерникам пришлось поставить дымзавесу. Прикрываясь ею, в 10 час. 44 мин. катера вышли в атаку. Из 17 выпущенных ими торпед 7 поразили цели. К концу боя, продолжавшегося шесть минут, появились самолеты-дымзавесчики и поставили дымзавесы, облегчившие последние атаки и отход катеров. Штурмовики атаковали конвой одновременно с катерами.
Совместный удар, осуществленный торпедными катерами и авиацией по данным воздушной разведки, увенчался успехом: противник потерял 2 тральщика; самоходная баржа и несколько кораблей охранения получили повреждения. [248]
Отход катеров в базу надежно прикрывали истребители. Они с момента выхода торпедных катеров в море и до возвращения их в базу группами по 8 10 машин совершили 36 самолето-вылетов.
В сентябре 1944 г. на флоте отрабатывались совместные ночные действия группы торпедных катеров с воздушными разведчиками-осветителями в заданном районе. Это повышало эффективность поиска противника. Самолет, обнаружив конвой, сбрасывал над ним осветительные бомбы, чтобы командиры катеров смогли сориентироваться и оценить обстановку, выбрать цели для атаки.
Большую роль в действиях катерников играла радиолокация. Включение в состав ударной группы даже одного катера с такой аппаратурой повышало успешность поиска и результативность атак. Облегчались обнаружение конвоя, быстрое сближение с ним, выявление боевого порядка и его слабых мест, выход в атаку, а при необходимости и преследование противника.
Впервые североморские катерники применили радиолокацию в бою 11 октября 1944 г. В этот день утром в районе Лаксе-фьорда самолет-разведчик, заметил конвой, шедший в восточном направлении. Наблюдение за ним велось до наступления темноты. Вечером на поиск и уничтожение конвоя вышли три группы торпедных катеров; первая (из четырех катеров) — в район маяка Стуршер; вторая (из двух катеров) — в район Бек-фьорда и третья (из двух катеров) в район губы Печенга.
Первая группа, установив связь с двумя самолетами-осветителями, в 21 час начала радиолокационный поиск вдоль побережья в районе Лилле-Эккерей, Стуршер. Из-за неопытности (это был первый случай использования катерниками радиолокации) командир первой группы капитан 2 ранга В. Н. Алексеев пошел на катере, не имевшем такой аппаратуры, и ему пришлось постоянно поддерживать радиосвязь с офицером по радиолокации. Это нарушало скрытность движения катеров. А один раз радиометристы береговые камни приняли за корабли.
В 0 час. 15 мин. 12 октября «ТКА-230», оборудованный радиолокатором, обнаружил в 60 — 65 каб. конвой, состоявший из 3 транспортов, 5 кораблей и 10 — 12 катеров охранения. Уточнив данные" катер начал наводить на него группу. Она оказалась в выгодных для атаки условиях — между берегом и конвоем. Основные же силы охранения прикрывали суда со стороны моря. Используя данные, полученные с помощью радиолокации, вся группа под сильным огнем начала сближаться с противником. С дистанции 1,5 — 2 каб. катера выпустили торпеды, которые два транспорта потопили и один повредили. [249]
Всего в 1944 г. катерники совершили 101 групповой выход на поиск конвоев противника. [250]За славные боевые дела бригада торпедных катеров была награждена орденами Красного Знамени и Ушакова I степени. Высокую эффективность ее боевой деятельности вынуждены признать даже наши идеологические противники. Так, буржуазный военный историк Ю. Майстер отмечает, что на коммуникациях
"создалось критическое положение из-за постоянных атак русских торпедных катеров", что "русские торпедные катера стали постоянной растущей угрозой для немецких конвоев" и что "их боевая деятельность осенью 1944 года достигла наивысшего уровня, чем значительно затруднила эвакуацию германских войск". [251]
Эскадренные миноносцы, как и раньше, редко выходили на коммуникации противника. В ночь на 22 января 1944 г. четыре эсминца под флагом начальника штаба флота контр-адмирала М. И. Федорова направились на перехват конвоя, замеченного воздушной разведкой. Корабли произвели радиолокационный поиск севернее Барде, но противника не обнаружили.
В ночь на 26 октября в район Вардё, Тана-фьорд вышли лидер «Баку» и три эсминца под флагом командующего эскадрой контрадмирала В. А. Фокина. Поиск велся на расстоянии 45 — 50 каб. от берега с помощью радиолокации. Противник и на этот раз не был обнаружен. На обратном пути корабли обстреляли порт Вардё. Артиллерийская стрельба велась по данным радиолокации, централизованно. Было выпущено 597 снарядов. В порту возникли пожары и произошли сильные взрывы.
В совместных действиях разнородных сил флота на вражеских коммуникациях все большую роль играла воздушная разведка. В 1944 г. для ведения, ее было совершено 2345 самолето-вылетов — в два раза больше, чем в 1943 г. Для разведки ближних коммуникаций, аэродромов, баз и портов привлекались скоростные самолеты-истребители, а отдаленных участков коммуникаций — скоростные бомбардировщики. Самолеты-разведчики оснащались совершенными навигационными приборами и средствами радиосвязи. Флот начал получать новые дальние самолеты-разведчики, что позволило шире применять аэрофотосъемку портов и аэродромов.
О действиях 118-го разведывательного авиаполка (командир подполковник Н. Г. Павлов) с большой похвалой и благодарностью отзывались командование флота и военно-воздушных сил, подводники, катерники. Добытые им данные помогли отправить на дно не один десяток вражеских судов и боевых кораблей. Одним из лучших дальних разведчиков в полку считался коммунист капитан Л.И. Елькин. Выполняя задания в любых условиях погоды, он более десяти раз летал на разведку в Альтен-фьорд, Гаммерфест, Тромсё. За годы войны капитан Елькин провел в воздухе 311 часов, совершив 120 боевых вылетов. В январе 1944 г. ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Этого высокого звания удостоились также мастера воздушной разведки штурман эскадрильи П. И. Селезнев, летавший на разведку 173 раза; капитан Р. М. Суворов, на счету которого было 492 боевых вылета и 4 сбитых самолета врага; командир звена М. К. Вербицкий; командир эскадрильи Н. Я. Турков; штурман П. С. Шеин.
Удары Северного флота по морским коммуникациям противника в 1944 г. явились важным вкладом в разгром врага. Североморцы своими активными действиями регулярно нарушали снабжение немецко-фашистских войск в Заполярье, вывоз для германской промышленности стратегического сырья. В сентябре — октябре ими была сорвана планомерная эвакуация гитлеровцев морем.
Боевая деятельность всех сил флота носила систематический характер. Было достигнуто оперативное взаимодействие подводных лодок, авиации и надводных кораблей.
Общие потери военно-морских сил и транспортного флота противника на Севере в 1944 г. составили 144 транспорта (общим тоннажем 325 тыс. брт), 123 боевых корабля, 11 вспомогательных и 138 мелких судов.
Главной ударной силой в борьбе на морских сообщениях противника в 1944 г. была авиация флота. Благодаря дальнейшему совершенствованию способов использования подводных лодок и тактических приемов применения их оружия эффективность действий подводников значительно возросла; в 5 раз уменьшились их потери в кораблях. Заметно повысилась роль торпедных катеров в борьбе с судоходством на ближних коммуникациях противника.
Борьба с основной опасностью
Немецко-фашистское командование в 1944 г. продолжало попытки нарушить внутренние и внешние коммуникации Советского Союза на Севере.
В связи с подготовкой и проведением Петсамо-Киркенесской операции значительно возросли воинские перевозки по внутренним морским сообщениям. Переброска морем сухопутных войск и личного состава частей флота на театре достигла тогда наибольшего объема за войну и составила около 350 тыс. человек; было перевезено также около 422 тыс. т различных воинских грузов. [252]После освобождения Печенги и Киркенеса основной поток воинских грузов шел в эти порты.
Гитлеровцы против советского судоходства и союзных конвоев использовали подводные лодки, которые действовали как самостоятельно, так и во взаимодействии с разведывательной авиацией. Надводные корабли противника защищали свои коммуникации и не отрывались от побережья дальше, чем было необходимо для выполнения этой задачи. Активность фашистской авиации у советских берегов заметно снижалась.
В первой половине года немецко-фашистское командование провело семь операций подводных лодок против союзных конвоев. В каждой из них участвовало от 7 — 8 до 10 — 15 лодок. С началом арктической навигации и в связи с прекращением посылки английским адмиралтейством в советские порты конвоев фашистские лодки начали продвигаться на восток: в июле они действовали в юго-восточной части Баренцева моря, а затем и в Карском море.
В августе — октябре в Карском море постоянно находились 2 — 4 вражеские подводные лодки. Они атаковали одиночные суда и конвои, производили постановку заграждений из новых магнитно-акустических и магнитно-гидродинамических мин, высаживали диверсионные группы для уничтожения советских полярных станций.
С декабря подводные лодки были развернуты у мурманского побережья.
В связи с активизацией боевых действий вражеских подводников в Заполярье командование Северного флота усилило оборону своих морских коммуникаций, особенно в арктическом секторе театра. К началу навигации в Арктике оно перебросило в Карское море корабли и авиацию. Летом была создана Карская военно-морская база. Однако из-за общего расширения контролируемой флотом зоны, протяженность которой достигла 2000 миль, сил здесь по-прежнему не хватало.
Значительно усилилось охранение судов в конвоях. Если в 1941 — 1943 гг. на один транспорт в среднем приходилось 0,7 — 1,1 боевых корабля, то в 1944 г. уже 2 корабля. Суда теперь часто сопровождались миноносцами и специальными противолодочными кораблями — большими охотниками, имевшими на вооружении гидролокационную аппаратуру и бомбометы.
В темное время суток особое внимание обращалось на прикрытие судов с кормовых курсовых углов. Эта мера затрудняла сближение лодок с конвоем ночью в надводном положении.
При обнаружении подводных лодок из состава сил охранения выделялись корабли специально для их преследования и уничтожения.
К поиску вражеских лодок в 1944 г. привлекались поступившие на флот гидросамолеты «Каталина», которые имели значительную продолжительность полета и специальное противолодочное вооружение. Однако эти машины экипажами еще не были в полной мере освоены и поэтому использовались пока недостаточно успешно.
В целом же противолодочная оборона, созданная на театре, была надежной. Лишь в отдельных районах, в частности в Карском море, она оставалась слабой из-за нехватки сил.
В Карском море немецкие подводные лодки появились 10 августа, когда здесь уже были развернуты силы флота и организовано конвоирование транспортов. Однако отдельные командиры конвоев и кораблей в первое время недооценивали опасности и не проявляли должной бдительности.
8 августа из Архангельска на Диксон вышел конвой «БД-5» в составе транспорта "Марина Раскова" и тральщиков «Т-114», "Т-116", «Т-118». Первую часть пути он прошел благополучно, не встречая подводных лодок противника. Вечером же 12 августа в Карском море транспорт был подорван акустической торпедой.
Командир конвоя организовал спасательные работы, не приняв меры к поиску подводных лодок и не усилив противолодочного охранения. Все это привело к тяжелым последствиям. Фашистские подводники последовательно потопили тральщики «Т-118», "Т-114" и транспорт. Погиб и сам командир конвоя. [253]Определенная доля вины в случившемся легла на штабы флота и флотилии, не сумевшие своевременно определить начало развертывания вражеских подводных лодок в Арктике и оповестить об опасности командира конвоя.
26 августа фашистская подводная лодка потопила артиллерийским огнем гидрографическое судно «Норд». Часть членов его экипажа гитлеровцы расстреляли в воде, остальных захватили в плен. На поиск врага с Диксона направились самолеты и тральщик «Т-116». Через несколько дней, 5 сентября, в 8 час. 32 мин. тральщиком была обнаружена вражеская лодка «U-362». Она поспешно погрузилась. В 9 час. 42 мин. моряки корабля снова заметили ее. Командир корабля капитан-лейтенант В. А. Бабанов тут же приказал открыть огонь из многоствольного бомбомета. После четвертого залпа с расстояния 2 каб. подводная лодка затонула. [254]
Приказом командующего Северным флотом от 7 ноября 1944 г. весь экипаж тральщика был награжден орденами и медалями. Капитан-лейтенант Бабанов удостоился ордена Нахимова II степени, помощник командира Сатунин, командиры боевых частей Чубаров, Симонов, Денежкин, командир отделения гидроакустиков Корегин, старший группы минеров Бобик — ордена Красного Знамени, а юнга Володя Коткин — медали Ушакова. [255]
Защищая арктические коммуникации, героический подвиг в тот период совершил экипаж тральщика «Т-120» под командованием капитан-лейтенанта Д. А. Лысова. Корабль находился в охранении конвоя, следовавшего из моря Лаптевых к острову Диксон. 4 транспорта шли в сопровождении 7 боевых кораблей. Около 1 часа 23 сентября один из сторожевых кораблей заметил в тумане фашистскую подводную лодку, но тут же ею был потоплен. Тральщик «Т-120» получил приказ обнаружить и уничтожить лодку. Конвой же продолжал путь.
Утром погода резко ухудшилась. К тому же на тральщике вышла из строя гидроакустическая аппаратура. Корабль получил разрешение идти на Диксон, но в 10 час. 15 мин. был атакован вражеской лодкой — акустическая торпеда угодила в его кормовую часть. Произошел сильный взрыв. Тральщик потерял ход и стал крениться. Вышла из строя радиоаппаратура. Командир немедленно принял меры к спасению личного состава, и в первую очередь раненых. 26 человек были размещены на катере и 20 на понтоне. На корабле остались 38 моряков, в том числе командир, его помощник старший лейтенант Ф. А. Демченко, командир электромеханической боевой части инженер-капитан-лейтенант Н. А. Сосницкий, командир артиллерийской боевой части лейтенант К. К. Наконечный. Они прикрывали уходивших товарищей. Капитан-лейтенант Д. А. Лысов, верный славным традициям отечественного флота, оставался на своем боевом посту и хладнокровно руководил действиями моряков в неравной борьбе с врагом. Но у борта разорвалась вторая торпеда, и тральщик вместе с 38 героями скрылся под холодными арктическими волнами.
Тяжелые испытания выпали на долю спасавшихся моряков. Команду катера возглавил штурман лейтенант В. А. Дементьев, на понтоне старшим шел старшина 1-й статьи А. К. Дороненко. В тумане суденышки разошлись. На понтоне было только два весла. Морская зыбь мешала грести, и моряки соорудили из шинелей парус. Вскоре им пришлось выдержать 8-балльный шторм. Понтон постоянно заливало, угрожая каждую минуту перевернуть его. Но выдержка и стойкость людей победили. Через двое суток катер подошел к какому-то острову, а на следующий день к нему прибило и понтон. Однако это еще не означало полного спасения. Потребовалось несколько дней, чтобы наиболее крепкие моряки из обеих партий добрались до материка и сообщили на Диксон о случившемся. Вскоре оттуда подоспела помощь.
В конце октября — начале ноября немецкие подводные лодки усилили свои действия в юго-восточной части Баренцева моря, пытались уничтожить советские конвои на переходе из Карского в Белое море. 24 октября в районе мыса Канин Нос они перехватили конвой «ДБ-9», вышедший из Югорского Шара в Архангельск. Одну из них атаковал тральщик «Т-116». Получив повреждения, лодка легла на грунт. И тогда на нее обрушили грубинные бомбы самолет, сторожевой корабль № 20, сторожевой катер «МО-251» и эсминец «Доблестный». После сильных взрывов на поверхность всплыли обломки фашистской лодки, появилось соляровое пятно. [256]
Еще одна фашистская лодка в этом районе была потоплена 1 ноября тральщиками «Т-111» и «Т-113», следовавшими в составе конвоя «ДБ-10». Через несколько дней сюда специально прибыл эсминец «Дерзкий». При обследовании района с помощью гидролокации он обнаружил лишь уничтоженные ранее вражеские подводные лодки, которые лежали на грунте. [257]
В конце арктической навигации Беломорская флотилия получила задание обеспечить вывод из Карского моря ледоколов "И. Сталин" и "Северный ветер". Конвой получил условное название «АБ-15», был разработан план конвойной операции. На время ее проведения флотилия усиливалась кораблями других соединений Северного флота. Общее руководство операцией осуществлял командующий флотилией вице-адмирал Ю. А. Пантелеев, а отрядом ледоколов начальник штаба флотилии контр-адмирал В. П. Боголепов.
Операция продолжалась с 20 октября по 29 ноября 1944 г. Во льдах ледоколы следовали самостоятельно. У кромки льда в Карском море в охранение их вступили эсминец, 5 больших охотников и 5 тральщиков. Эти корабли успешно отбили несколько атак подводных лодок противника.
В Карских Воротах к конвою присоединился отряд из 7 эсминцев. Баренцево море встретило ледоколы и корабли 9-балльным штормом. Нелегко пришлось участникам перехода, но зато непогода оградила конвой от ударов фашистских подводных лодок. 29 ноября ледоколы и сопровождавшие их корабли благополучно прибыли в Архангельск.
С окончанием арктической навигации немецкие подводные лодки перенесли район своих активных действий к Кольскому побережью. Борьбу с ними вели надводные корабли и противолодочная авиация флота.
5 декабря эсминцы «Деятельный» и «Живучий», используя радиолокационную и гидроакустическую аппаратуру, вели поиск вдоль побережья от Иоканьги до Кольского залива. В 1 час 44 мин. они обнаружили две подводные лодки, следовавшие в надводном положении, и обстреляли их. Лодки погрузились, а эсминцы, атаковав одну из них, сбросили три серии глубинных бомб. Когда на врага обрушилась первая серия, произошел мощный взрыв, выбросивший на поверхность столб огня, дыма и воды.
В 7 час. 35 мин. в районе острова Кильдин была обнаружена еще одна подводная лодка противника. Подвергшись атаке эсминцев, она покинула этот район.
7 декабря утром для поиска вражеских подводных лодок севернее Кильдина вышел отряд больших охотников ("БО-227", «БО-228», "БО-229" и "БО-150") под командованием капитана 3 ранга И. Н. Грицюка. В строю фронта корабли вели поиск с помощью гидроакустики. В 10 час. 10 мин. «БО-229» обнаружил немецкую лодку и вышел в атаку. Однако противник успел выпустить торпеду, под кораблем раздался сильный взрыв, и охотник быстро затонул. Проявив исключительное мужество, матросы и старшины Кузьмин, Смирнов, Соломатин, Гетман и другие смогли спасти раненых командира дивизиона и командира корабля. Они поддерживали на руках офицеров до подхода других кораблей. [258]
8 декабря отряд североморских кораблей, закончив проводку очередного внешнего конвоя, возвращался из Иоканьги в Кольский залив. В его состав входили лидер «Баку» (под флагом командующего эскадрой контр-адмирала В. А. Фокина), эскадренные миноносцы «Гремящий», "Разумный", «Дерзкий», "Живучий" и «Доблестный». Перед этим у Кольского побережья были замечены подводные лодки противника, и командующий флотом приказал отряду произвести поиск в этом районе.
Эскадренные миноносцы разделились на три пары и в строю растянутого фронта направились вдоль побережья от мыса Святой Нос к Кольскому заливу, обследуя большую полосу моря. В 22 часа 45 мин. эсминец «Живучий» (командир капитан 3 ранга Н. Д. Рябченко) в районе губы Порчниха с помощью радиолокатора обнаружил фашистскую лодку, находившуюся в надводном положении. Корабль, увеличив ход до 24 узлов, пошел на сближение. Командир решил таранить противника. Вскоре с лодки выпустили две торпеды, но Рябченко успел уклониться от них, и эсминец, ведя обстрел, на полном ходу врезался форштевнем в левый борт вражеской лодки. Дав задний ход, «Живучий» начал отходить, продолжая вести артиллерийский огонь. Одновременно минеры сбросили три серии глубинных бомб, разорвавшихся недалеко от медленно погружавшейся вражеской лодки. Впоследствии было установлено, что на дно пошла "U-387". [259]
Шедший в паре с «Живучим» "Разумный" (командир капитан 2 ранга Е. А. Козлов), используя гидролокатор, обнаружил другую лодку противника и атаковал ее глубинными бомбами. Но после бомбометания контакт с ней был потерян, и результат атаки установить не удалось.
Значительно меньших усилий, чем в предыдущие периоды войны, требовала теперь противовоздушная оборона театра, и в частности морских коммуникаций, — сказывалось господство советской авиации в воздухе. Резко сократились налеты самолетов противника на порты и на коммуникации вдоль Кольского полуострова, особенно в третьем квартале года. За три месяца на мурманском направлении было отмечено всего 984 самолето-вылета — в два раза меньше, чем во втором квартале. Большая часть из них (649) приходилась на оборонительные мероприятия. Бомбардировочная авиация противника почти полностью прервала свои действия.
В 1944 г. на театре был выполнен большой объем боевого траления. Тральщики флота обследовали фарватеры в Белом море, на Северной Двине, в районе Новой Земли, а после освобождения Печенги и Киркенеса — в Варангер-фъорде. При этом особенно отличился экипаж тральщика «Т-115», командир которого капитан-лейтенант А. И. Иванников был удостоен звания Героя Советского Союза.
В 1944 г. английское командование ввело некоторые изменения в проводку конвоев в северные порты Советского Союза. С февраля оно начало направлять конвои (по 30 — 50 транспортов и 20 — 30 кораблей охранения) с месячными интервалами между ними. В состав сил охранения стали включаться эскортные авианосцы, имевшие до 20 — 30 самолетов, главным образом для борьбы с подводными лодками.
Командование Северного флота при обеспечении внешних конвоев в своей операционной зоне придерживалось в основном прежней схемы.
27 марта 1944 г. из Лох-Ю (Англия) вышел союзный конвой из 48 транспортов, 2 танкеров, спасательного судна, крейсера, крейсера ПВО, 2 эскортных авианосцев, 20 миноносцев, 2 корветов ж 4 шлюпов. Немецко-фашистское командование против него развернуло 15 подводных лодок, которые с 31 марта по 3 апреля предприняли ряд попыток атаковать суда.
4 апреля для встречи конвоя из Дольского залива вышли советские корабли (4 эсминца, 4 тральщика и 4 больших охотника). В районе севернее острова Кильдин он разделился на две группы — беломорскую и мурманскую.
Беломорская группа из 10 транспортов шла до кромки льда в северной части Белого моря под охраной советских кораблей. Ее прикрывали также истребители и противолодочные самолеты. Проводку ее во льдах осуществляли ледоколы под прикрытием истребителей.
Все суда прибыли в советские порты без потерь, противник же недосчитался трех подводных лодок.
Результаты этой операции еще раз убедительно показали возможность успешной проводки внешних конвоев в период полярного дня. Однако британское адмиралтейство опять временно прекратило их движение.
Очередной конвой ("JW-59") направился в СССР лишь в августе. Он оставил Лох-Ю 15 августа. 34 транспорта следовали в сопровождении крейсера, 2 эскортных авианосцев, 7 эсминцев, 11 больших охотников и 10 других кораблей. Вместе с ними шли корабли, переданные советскому флоту в счет репараций с Италии (линкор «Архангельск», 8 эсминцев). Для прикрытия перехода конвоя англичане выделили отряд в составе линкора, 3 авианосцев, 3 крейсеров и 18 эсминцев.
22 августа силы охранения потопили две немецкие подводные лодки, одну из них ("U-344") уничтожил советский эсминец «Дерзкий». Авиация Северного флота произвела 60 самолето-вылетов для поиска подводных лодок в районе перехода конвоя и 82 — для прикрытия его с воздуха.
Всего в 1944 г. в северные советские порты прибыло 9 союзных конвоев, в составе которых было 248 транспортов. Гитлеровцы не смогли нанести им больших потерь. Фашистские подводники за весь год потопили 6 транспортов и 3 корабля охранения, сами же потеряли 13 лодок.
С рассветом 25 сентября после доразведки за конвоем было установлено наблюдение. В 9 час. 15 мин. из Земляное вышли две группы торпедных катеров (9 единиц) под общим командованием капитана 2 ранга В. Н. Алексеева. С 9 час. 40 мин. до 10 час. с аэродромов Северного флота поднялись три группы штурмовиков (по 6 Ил-2) под прикрытием 18 истребителей, 2 дымзавесчика под прикрытием 4 истребителей и две группы воздушного прикрытия катеров (10 самолетов). Однако из-за дымки и низкой облачности в Варангер-фьорде разведка теряла конвой, а он, стремясь скорее проскочить опасный район, увеличил скорость. Наведение катеров затруднялось, поэтому намеченная схема боя была изменена.
Катерники, обнаружив конвой в 10 час. 32 мин. в районе мыса Скальнес, чтобы не упустить возможность внезапности, были вынуждены атаковать его до предварительных ударов авиации. Командир группы по радио распределил цели. В это время корабли и береговые батареи противника открыли ожесточенный огонь. Катерникам пришлось поставить дымзавесу. Прикрываясь ею, в 10 час. 44 мин. катера вышли в атаку. Из 17 выпущенных ими торпед 7 поразили цели. К концу боя, продолжавшегося шесть минут, появились самолеты-дымзавесчики и поставили дымзавесы, облегчившие последние атаки и отход катеров. Штурмовики атаковали конвой одновременно с катерами.
Совместный удар, осуществленный торпедными катерами и авиацией по данным воздушной разведки, увенчался успехом: противник потерял 2 тральщика; самоходная баржа и несколько кораблей охранения получили повреждения. [248]
Отход катеров в базу надежно прикрывали истребители. Они с момента выхода торпедных катеров в море и до возвращения их в базу группами по 8 10 машин совершили 36 самолето-вылетов.
В сентябре 1944 г. на флоте отрабатывались совместные ночные действия группы торпедных катеров с воздушными разведчиками-осветителями в заданном районе. Это повышало эффективность поиска противника. Самолет, обнаружив конвой, сбрасывал над ним осветительные бомбы, чтобы командиры катеров смогли сориентироваться и оценить обстановку, выбрать цели для атаки.
Большую роль в действиях катерников играла радиолокация. Включение в состав ударной группы даже одного катера с такой аппаратурой повышало успешность поиска и результативность атак. Облегчались обнаружение конвоя, быстрое сближение с ним, выявление боевого порядка и его слабых мест, выход в атаку, а при необходимости и преследование противника.
Впервые североморские катерники применили радиолокацию в бою 11 октября 1944 г. В этот день утром в районе Лаксе-фьорда самолет-разведчик, заметил конвой, шедший в восточном направлении. Наблюдение за ним велось до наступления темноты. Вечером на поиск и уничтожение конвоя вышли три группы торпедных катеров; первая (из четырех катеров) — в район маяка Стуршер; вторая (из двух катеров) — в район Бек-фьорда и третья (из двух катеров) в район губы Печенга.
Первая группа, установив связь с двумя самолетами-осветителями, в 21 час начала радиолокационный поиск вдоль побережья в районе Лилле-Эккерей, Стуршер. Из-за неопытности (это был первый случай использования катерниками радиолокации) командир первой группы капитан 2 ранга В. Н. Алексеев пошел на катере, не имевшем такой аппаратуры, и ему пришлось постоянно поддерживать радиосвязь с офицером по радиолокации. Это нарушало скрытность движения катеров. А один раз радиометристы береговые камни приняли за корабли.
В 0 час. 15 мин. 12 октября «ТКА-230», оборудованный радиолокатором, обнаружил в 60 — 65 каб. конвой, состоявший из 3 транспортов, 5 кораблей и 10 — 12 катеров охранения. Уточнив данные" катер начал наводить на него группу. Она оказалась в выгодных для атаки условиях — между берегом и конвоем. Основные же силы охранения прикрывали суда со стороны моря. Используя данные, полученные с помощью радиолокации, вся группа под сильным огнем начала сближаться с противником. С дистанции 1,5 — 2 каб. катера выпустили торпеды, которые два транспорта потопили и один повредили. [249]
Всего в 1944 г. катерники совершили 101 групповой выход на поиск конвоев противника. [250]За славные боевые дела бригада торпедных катеров была награждена орденами Красного Знамени и Ушакова I степени. Высокую эффективность ее боевой деятельности вынуждены признать даже наши идеологические противники. Так, буржуазный военный историк Ю. Майстер отмечает, что на коммуникациях
"создалось критическое положение из-за постоянных атак русских торпедных катеров", что "русские торпедные катера стали постоянной растущей угрозой для немецких конвоев" и что "их боевая деятельность осенью 1944 года достигла наивысшего уровня, чем значительно затруднила эвакуацию германских войск". [251]
Эскадренные миноносцы, как и раньше, редко выходили на коммуникации противника. В ночь на 22 января 1944 г. четыре эсминца под флагом начальника штаба флота контр-адмирала М. И. Федорова направились на перехват конвоя, замеченного воздушной разведкой. Корабли произвели радиолокационный поиск севернее Барде, но противника не обнаружили.
В ночь на 26 октября в район Вардё, Тана-фьорд вышли лидер «Баку» и три эсминца под флагом командующего эскадрой контрадмирала В. А. Фокина. Поиск велся на расстоянии 45 — 50 каб. от берега с помощью радиолокации. Противник и на этот раз не был обнаружен. На обратном пути корабли обстреляли порт Вардё. Артиллерийская стрельба велась по данным радиолокации, централизованно. Было выпущено 597 снарядов. В порту возникли пожары и произошли сильные взрывы.
В совместных действиях разнородных сил флота на вражеских коммуникациях все большую роль играла воздушная разведка. В 1944 г. для ведения, ее было совершено 2345 самолето-вылетов — в два раза больше, чем в 1943 г. Для разведки ближних коммуникаций, аэродромов, баз и портов привлекались скоростные самолеты-истребители, а отдаленных участков коммуникаций — скоростные бомбардировщики. Самолеты-разведчики оснащались совершенными навигационными приборами и средствами радиосвязи. Флот начал получать новые дальние самолеты-разведчики, что позволило шире применять аэрофотосъемку портов и аэродромов.
О действиях 118-го разведывательного авиаполка (командир подполковник Н. Г. Павлов) с большой похвалой и благодарностью отзывались командование флота и военно-воздушных сил, подводники, катерники. Добытые им данные помогли отправить на дно не один десяток вражеских судов и боевых кораблей. Одним из лучших дальних разведчиков в полку считался коммунист капитан Л.И. Елькин. Выполняя задания в любых условиях погоды, он более десяти раз летал на разведку в Альтен-фьорд, Гаммерфест, Тромсё. За годы войны капитан Елькин провел в воздухе 311 часов, совершив 120 боевых вылетов. В январе 1944 г. ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Этого высокого звания удостоились также мастера воздушной разведки штурман эскадрильи П. И. Селезнев, летавший на разведку 173 раза; капитан Р. М. Суворов, на счету которого было 492 боевых вылета и 4 сбитых самолета врага; командир звена М. К. Вербицкий; командир эскадрильи Н. Я. Турков; штурман П. С. Шеин.
Удары Северного флота по морским коммуникациям противника в 1944 г. явились важным вкладом в разгром врага. Североморцы своими активными действиями регулярно нарушали снабжение немецко-фашистских войск в Заполярье, вывоз для германской промышленности стратегического сырья. В сентябре — октябре ими была сорвана планомерная эвакуация гитлеровцев морем.
Боевая деятельность всех сил флота носила систематический характер. Было достигнуто оперативное взаимодействие подводных лодок, авиации и надводных кораблей.
Общие потери военно-морских сил и транспортного флота противника на Севере в 1944 г. составили 144 транспорта (общим тоннажем 325 тыс. брт), 123 боевых корабля, 11 вспомогательных и 138 мелких судов.
Главной ударной силой в борьбе на морских сообщениях противника в 1944 г. была авиация флота. Благодаря дальнейшему совершенствованию способов использования подводных лодок и тактических приемов применения их оружия эффективность действий подводников значительно возросла; в 5 раз уменьшились их потери в кораблях. Заметно повысилась роль торпедных катеров в борьбе с судоходством на ближних коммуникациях противника.
Борьба с основной опасностью
Немецко-фашистское командование в 1944 г. продолжало попытки нарушить внутренние и внешние коммуникации Советского Союза на Севере.
В связи с подготовкой и проведением Петсамо-Киркенесской операции значительно возросли воинские перевозки по внутренним морским сообщениям. Переброска морем сухопутных войск и личного состава частей флота на театре достигла тогда наибольшего объема за войну и составила около 350 тыс. человек; было перевезено также около 422 тыс. т различных воинских грузов. [252]После освобождения Печенги и Киркенеса основной поток воинских грузов шел в эти порты.
Гитлеровцы против советского судоходства и союзных конвоев использовали подводные лодки, которые действовали как самостоятельно, так и во взаимодействии с разведывательной авиацией. Надводные корабли противника защищали свои коммуникации и не отрывались от побережья дальше, чем было необходимо для выполнения этой задачи. Активность фашистской авиации у советских берегов заметно снижалась.
В первой половине года немецко-фашистское командование провело семь операций подводных лодок против союзных конвоев. В каждой из них участвовало от 7 — 8 до 10 — 15 лодок. С началом арктической навигации и в связи с прекращением посылки английским адмиралтейством в советские порты конвоев фашистские лодки начали продвигаться на восток: в июле они действовали в юго-восточной части Баренцева моря, а затем и в Карском море.
В августе — октябре в Карском море постоянно находились 2 — 4 вражеские подводные лодки. Они атаковали одиночные суда и конвои, производили постановку заграждений из новых магнитно-акустических и магнитно-гидродинамических мин, высаживали диверсионные группы для уничтожения советских полярных станций.
С декабря подводные лодки были развернуты у мурманского побережья.
В связи с активизацией боевых действий вражеских подводников в Заполярье командование Северного флота усилило оборону своих морских коммуникаций, особенно в арктическом секторе театра. К началу навигации в Арктике оно перебросило в Карское море корабли и авиацию. Летом была создана Карская военно-морская база. Однако из-за общего расширения контролируемой флотом зоны, протяженность которой достигла 2000 миль, сил здесь по-прежнему не хватало.
Значительно усилилось охранение судов в конвоях. Если в 1941 — 1943 гг. на один транспорт в среднем приходилось 0,7 — 1,1 боевых корабля, то в 1944 г. уже 2 корабля. Суда теперь часто сопровождались миноносцами и специальными противолодочными кораблями — большими охотниками, имевшими на вооружении гидролокационную аппаратуру и бомбометы.
В темное время суток особое внимание обращалось на прикрытие судов с кормовых курсовых углов. Эта мера затрудняла сближение лодок с конвоем ночью в надводном положении.
При обнаружении подводных лодок из состава сил охранения выделялись корабли специально для их преследования и уничтожения.
К поиску вражеских лодок в 1944 г. привлекались поступившие на флот гидросамолеты «Каталина», которые имели значительную продолжительность полета и специальное противолодочное вооружение. Однако эти машины экипажами еще не были в полной мере освоены и поэтому использовались пока недостаточно успешно.
В целом же противолодочная оборона, созданная на театре, была надежной. Лишь в отдельных районах, в частности в Карском море, она оставалась слабой из-за нехватки сил.
В Карском море немецкие подводные лодки появились 10 августа, когда здесь уже были развернуты силы флота и организовано конвоирование транспортов. Однако отдельные командиры конвоев и кораблей в первое время недооценивали опасности и не проявляли должной бдительности.
8 августа из Архангельска на Диксон вышел конвой «БД-5» в составе транспорта "Марина Раскова" и тральщиков «Т-114», "Т-116", «Т-118». Первую часть пути он прошел благополучно, не встречая подводных лодок противника. Вечером же 12 августа в Карском море транспорт был подорван акустической торпедой.
Командир конвоя организовал спасательные работы, не приняв меры к поиску подводных лодок и не усилив противолодочного охранения. Все это привело к тяжелым последствиям. Фашистские подводники последовательно потопили тральщики «Т-118», "Т-114" и транспорт. Погиб и сам командир конвоя. [253]Определенная доля вины в случившемся легла на штабы флота и флотилии, не сумевшие своевременно определить начало развертывания вражеских подводных лодок в Арктике и оповестить об опасности командира конвоя.
26 августа фашистская подводная лодка потопила артиллерийским огнем гидрографическое судно «Норд». Часть членов его экипажа гитлеровцы расстреляли в воде, остальных захватили в плен. На поиск врага с Диксона направились самолеты и тральщик «Т-116». Через несколько дней, 5 сентября, в 8 час. 32 мин. тральщиком была обнаружена вражеская лодка «U-362». Она поспешно погрузилась. В 9 час. 42 мин. моряки корабля снова заметили ее. Командир корабля капитан-лейтенант В. А. Бабанов тут же приказал открыть огонь из многоствольного бомбомета. После четвертого залпа с расстояния 2 каб. подводная лодка затонула. [254]
Приказом командующего Северным флотом от 7 ноября 1944 г. весь экипаж тральщика был награжден орденами и медалями. Капитан-лейтенант Бабанов удостоился ордена Нахимова II степени, помощник командира Сатунин, командиры боевых частей Чубаров, Симонов, Денежкин, командир отделения гидроакустиков Корегин, старший группы минеров Бобик — ордена Красного Знамени, а юнга Володя Коткин — медали Ушакова. [255]
Защищая арктические коммуникации, героический подвиг в тот период совершил экипаж тральщика «Т-120» под командованием капитан-лейтенанта Д. А. Лысова. Корабль находился в охранении конвоя, следовавшего из моря Лаптевых к острову Диксон. 4 транспорта шли в сопровождении 7 боевых кораблей. Около 1 часа 23 сентября один из сторожевых кораблей заметил в тумане фашистскую подводную лодку, но тут же ею был потоплен. Тральщик «Т-120» получил приказ обнаружить и уничтожить лодку. Конвой же продолжал путь.
Утром погода резко ухудшилась. К тому же на тральщике вышла из строя гидроакустическая аппаратура. Корабль получил разрешение идти на Диксон, но в 10 час. 15 мин. был атакован вражеской лодкой — акустическая торпеда угодила в его кормовую часть. Произошел сильный взрыв. Тральщик потерял ход и стал крениться. Вышла из строя радиоаппаратура. Командир немедленно принял меры к спасению личного состава, и в первую очередь раненых. 26 человек были размещены на катере и 20 на понтоне. На корабле остались 38 моряков, в том числе командир, его помощник старший лейтенант Ф. А. Демченко, командир электромеханической боевой части инженер-капитан-лейтенант Н. А. Сосницкий, командир артиллерийской боевой части лейтенант К. К. Наконечный. Они прикрывали уходивших товарищей. Капитан-лейтенант Д. А. Лысов, верный славным традициям отечественного флота, оставался на своем боевом посту и хладнокровно руководил действиями моряков в неравной борьбе с врагом. Но у борта разорвалась вторая торпеда, и тральщик вместе с 38 героями скрылся под холодными арктическими волнами.
Тяжелые испытания выпали на долю спасавшихся моряков. Команду катера возглавил штурман лейтенант В. А. Дементьев, на понтоне старшим шел старшина 1-й статьи А. К. Дороненко. В тумане суденышки разошлись. На понтоне было только два весла. Морская зыбь мешала грести, и моряки соорудили из шинелей парус. Вскоре им пришлось выдержать 8-балльный шторм. Понтон постоянно заливало, угрожая каждую минуту перевернуть его. Но выдержка и стойкость людей победили. Через двое суток катер подошел к какому-то острову, а на следующий день к нему прибило и понтон. Однако это еще не означало полного спасения. Потребовалось несколько дней, чтобы наиболее крепкие моряки из обеих партий добрались до материка и сообщили на Диксон о случившемся. Вскоре оттуда подоспела помощь.
В конце октября — начале ноября немецкие подводные лодки усилили свои действия в юго-восточной части Баренцева моря, пытались уничтожить советские конвои на переходе из Карского в Белое море. 24 октября в районе мыса Канин Нос они перехватили конвой «ДБ-9», вышедший из Югорского Шара в Архангельск. Одну из них атаковал тральщик «Т-116». Получив повреждения, лодка легла на грунт. И тогда на нее обрушили грубинные бомбы самолет, сторожевой корабль № 20, сторожевой катер «МО-251» и эсминец «Доблестный». После сильных взрывов на поверхность всплыли обломки фашистской лодки, появилось соляровое пятно. [256]
Еще одна фашистская лодка в этом районе была потоплена 1 ноября тральщиками «Т-111» и «Т-113», следовавшими в составе конвоя «ДБ-10». Через несколько дней сюда специально прибыл эсминец «Дерзкий». При обследовании района с помощью гидролокации он обнаружил лишь уничтоженные ранее вражеские подводные лодки, которые лежали на грунте. [257]
В конце арктической навигации Беломорская флотилия получила задание обеспечить вывод из Карского моря ледоколов "И. Сталин" и "Северный ветер". Конвой получил условное название «АБ-15», был разработан план конвойной операции. На время ее проведения флотилия усиливалась кораблями других соединений Северного флота. Общее руководство операцией осуществлял командующий флотилией вице-адмирал Ю. А. Пантелеев, а отрядом ледоколов начальник штаба флотилии контр-адмирал В. П. Боголепов.
Операция продолжалась с 20 октября по 29 ноября 1944 г. Во льдах ледоколы следовали самостоятельно. У кромки льда в Карском море в охранение их вступили эсминец, 5 больших охотников и 5 тральщиков. Эти корабли успешно отбили несколько атак подводных лодок противника.
В Карских Воротах к конвою присоединился отряд из 7 эсминцев. Баренцево море встретило ледоколы и корабли 9-балльным штормом. Нелегко пришлось участникам перехода, но зато непогода оградила конвой от ударов фашистских подводных лодок. 29 ноября ледоколы и сопровождавшие их корабли благополучно прибыли в Архангельск.
С окончанием арктической навигации немецкие подводные лодки перенесли район своих активных действий к Кольскому побережью. Борьбу с ними вели надводные корабли и противолодочная авиация флота.
5 декабря эсминцы «Деятельный» и «Живучий», используя радиолокационную и гидроакустическую аппаратуру, вели поиск вдоль побережья от Иоканьги до Кольского залива. В 1 час 44 мин. они обнаружили две подводные лодки, следовавшие в надводном положении, и обстреляли их. Лодки погрузились, а эсминцы, атаковав одну из них, сбросили три серии глубинных бомб. Когда на врага обрушилась первая серия, произошел мощный взрыв, выбросивший на поверхность столб огня, дыма и воды.
В 7 час. 35 мин. в районе острова Кильдин была обнаружена еще одна подводная лодка противника. Подвергшись атаке эсминцев, она покинула этот район.
7 декабря утром для поиска вражеских подводных лодок севернее Кильдина вышел отряд больших охотников ("БО-227", «БО-228», "БО-229" и "БО-150") под командованием капитана 3 ранга И. Н. Грицюка. В строю фронта корабли вели поиск с помощью гидроакустики. В 10 час. 10 мин. «БО-229» обнаружил немецкую лодку и вышел в атаку. Однако противник успел выпустить торпеду, под кораблем раздался сильный взрыв, и охотник быстро затонул. Проявив исключительное мужество, матросы и старшины Кузьмин, Смирнов, Соломатин, Гетман и другие смогли спасти раненых командира дивизиона и командира корабля. Они поддерживали на руках офицеров до подхода других кораблей. [258]
8 декабря отряд североморских кораблей, закончив проводку очередного внешнего конвоя, возвращался из Иоканьги в Кольский залив. В его состав входили лидер «Баку» (под флагом командующего эскадрой контр-адмирала В. А. Фокина), эскадренные миноносцы «Гремящий», "Разумный", «Дерзкий», "Живучий" и «Доблестный». Перед этим у Кольского побережья были замечены подводные лодки противника, и командующий флотом приказал отряду произвести поиск в этом районе.
Эскадренные миноносцы разделились на три пары и в строю растянутого фронта направились вдоль побережья от мыса Святой Нос к Кольскому заливу, обследуя большую полосу моря. В 22 часа 45 мин. эсминец «Живучий» (командир капитан 3 ранга Н. Д. Рябченко) в районе губы Порчниха с помощью радиолокатора обнаружил фашистскую лодку, находившуюся в надводном положении. Корабль, увеличив ход до 24 узлов, пошел на сближение. Командир решил таранить противника. Вскоре с лодки выпустили две торпеды, но Рябченко успел уклониться от них, и эсминец, ведя обстрел, на полном ходу врезался форштевнем в левый борт вражеской лодки. Дав задний ход, «Живучий» начал отходить, продолжая вести артиллерийский огонь. Одновременно минеры сбросили три серии глубинных бомб, разорвавшихся недалеко от медленно погружавшейся вражеской лодки. Впоследствии было установлено, что на дно пошла "U-387". [259]
Шедший в паре с «Живучим» "Разумный" (командир капитан 2 ранга Е. А. Козлов), используя гидролокатор, обнаружил другую лодку противника и атаковал ее глубинными бомбами. Но после бомбометания контакт с ней был потерян, и результат атаки установить не удалось.
Значительно меньших усилий, чем в предыдущие периоды войны, требовала теперь противовоздушная оборона театра, и в частности морских коммуникаций, — сказывалось господство советской авиации в воздухе. Резко сократились налеты самолетов противника на порты и на коммуникации вдоль Кольского полуострова, особенно в третьем квартале года. За три месяца на мурманском направлении было отмечено всего 984 самолето-вылета — в два раза меньше, чем во втором квартале. Большая часть из них (649) приходилась на оборонительные мероприятия. Бомбардировочная авиация противника почти полностью прервала свои действия.
В 1944 г. на театре был выполнен большой объем боевого траления. Тральщики флота обследовали фарватеры в Белом море, на Северной Двине, в районе Новой Земли, а после освобождения Печенги и Киркенеса — в Варангер-фъорде. При этом особенно отличился экипаж тральщика «Т-115», командир которого капитан-лейтенант А. И. Иванников был удостоен звания Героя Советского Союза.
В 1944 г. английское командование ввело некоторые изменения в проводку конвоев в северные порты Советского Союза. С февраля оно начало направлять конвои (по 30 — 50 транспортов и 20 — 30 кораблей охранения) с месячными интервалами между ними. В состав сил охранения стали включаться эскортные авианосцы, имевшие до 20 — 30 самолетов, главным образом для борьбы с подводными лодками.
Командование Северного флота при обеспечении внешних конвоев в своей операционной зоне придерживалось в основном прежней схемы.
27 марта 1944 г. из Лох-Ю (Англия) вышел союзный конвой из 48 транспортов, 2 танкеров, спасательного судна, крейсера, крейсера ПВО, 2 эскортных авианосцев, 20 миноносцев, 2 корветов ж 4 шлюпов. Немецко-фашистское командование против него развернуло 15 подводных лодок, которые с 31 марта по 3 апреля предприняли ряд попыток атаковать суда.
4 апреля для встречи конвоя из Дольского залива вышли советские корабли (4 эсминца, 4 тральщика и 4 больших охотника). В районе севернее острова Кильдин он разделился на две группы — беломорскую и мурманскую.
Беломорская группа из 10 транспортов шла до кромки льда в северной части Белого моря под охраной советских кораблей. Ее прикрывали также истребители и противолодочные самолеты. Проводку ее во льдах осуществляли ледоколы под прикрытием истребителей.
Все суда прибыли в советские порты без потерь, противник же недосчитался трех подводных лодок.
Результаты этой операции еще раз убедительно показали возможность успешной проводки внешних конвоев в период полярного дня. Однако британское адмиралтейство опять временно прекратило их движение.
Очередной конвой ("JW-59") направился в СССР лишь в августе. Он оставил Лох-Ю 15 августа. 34 транспорта следовали в сопровождении крейсера, 2 эскортных авианосцев, 7 эсминцев, 11 больших охотников и 10 других кораблей. Вместе с ними шли корабли, переданные советскому флоту в счет репараций с Италии (линкор «Архангельск», 8 эсминцев). Для прикрытия перехода конвоя англичане выделили отряд в составе линкора, 3 авианосцев, 3 крейсеров и 18 эсминцев.
22 августа силы охранения потопили две немецкие подводные лодки, одну из них ("U-344") уничтожил советский эсминец «Дерзкий». Авиация Северного флота произвела 60 самолето-вылетов для поиска подводных лодок в районе перехода конвоя и 82 — для прикрытия его с воздуха.
Всего в 1944 г. в северные советские порты прибыло 9 союзных конвоев, в составе которых было 248 транспортов. Гитлеровцы не смогли нанести им больших потерь. Фашистские подводники за весь год потопили 6 транспортов и 3 корабля охранения, сами же потеряли 13 лодок.