Крейвен Сара. Свет очей моих

   – Хватит издеваться, – возмутилась девушка.
   – Ладно, не смотри на меня так сурово, а то Вассилис решит, что мы ссоримся, – добавил он, показывая на мажордома, приближавшегося к ним.
   Тот принес десерт – свежие персики и крупный черный виноград. Налив кофе в крошечные чашки, он бесшумно исчез.
   Кресси отметила:
   – Он был очень любезен.
   – За это и платят, – губы Драко скривились. Девушка отпила немного ароматного кофе.
   – Мне тоже платят за то, что я любезна?
   – Нет. Наши отношения характеризуются другим словом. Ты прекрасно это знаешь.
   – Каким?
   Он усмехнулся.
   – Не столь важно. Главное, что сегодня ночью, agapi mou, ты будешь нежиться в моих объятиях. Впрочем, ночи я, пожалуй, не дождусь. Пойдем со мной.
   Ей с трудом удавалось сохранять равновесие на высоких каблуках. Кресси едва поспевала за греком, когда они пересекали залитый лунным светом сад. В конце концов ей пришлось скинуть босоножки.
   Заметив это, Драко подхватил девушку на руки и нес весь остаток пути. На пороге бунгало он остановился и поцеловал ее. Губы мужчины были горячими и требовательными. Она обхватила его руками за шею, прижимаясь крепче. Страстно ответила на поцелуй.
   В спальне горел светильник. Покрывала на кровати заранее откинули, на столике рядом поставили бутылку шампанского в ведерке со льдом.
   Настоящий театр, хмуро подумала Кресси.
   Ей претила одна лишь мысль о том, что кто-то специально приготовил все для их ночи любви.
   Но когда Драко снова поцеловал девушку, Кресси обо всем забыла...
   Он расстегнул ее платье и оно скользнуло вниз. Затем встал на колени, умело снял с нее кружевное белье и прижался лицом к нежной коже живота.
   Драко прошептал:
   – Как же я хочу тебя, Крессида mou, хочу познать твое тело, поглотить тебя полностью...
   Он вскочил на ноги и, подхватив Кресси, опустил на постель.
   Драко целовал ее губы, грудь, а когда вошел в нее, она двинулась ему навстречу.
   Он брал ее жестко и напористо, а Кресси самозабвенно принимала его, наслаждаясь мужской твердой плотью внутри себя. Драко входил в нее глубже и глубже. Молодая женщина сгорала от страсти, впивалась ногтями в плечи партнера, жадно целовала его лицо.
   Оргазм наступил неожиданно для обоих. Кресси закричала, ошеломленная его силой, от которой все ее тело забилось в конвульсиях, и услышала глубокий гортанный стон, означавший, что Драко чувствует то же самое.
   Ее лицо стало мокрым от слез, но он осушил их нежными поцелуями, лаская и успокаивая Кресси мягкими руками.
   Сейчас ей казалось самой естественной вещью на свете свернуться калачиком рядом с сильным телом любимого мужчины и уснуть.
   Крессида задремала. А когда, уже ночью, потянулась к нему за теплом, место рядом оказалось пустым. И холодным, так, словно он давно покинул его.
   Она могла слышать легкий запах его парфюма, впитавшийся в подушку. Но это было все, что осталось от присутствия Драко в залитой лунным светом комнате. Кресси прижала подушку к груди. Ей опять придется встретить рассвет в одиночестве.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Кресси развернулась у кромки бассейна и уверенно поплыла назад, рассекая бирюзовую воду. Она уже сделала десять подобных кругов, надеясь, что физические упражнения помогут прояснить мысли и успокоить бурю эмоций.
   Прошлой ночью, когда они с Драко занимались любовью, она поняла, – это было нечто большее, чем просто слияние двух тел. Она была уверена, что Драко почувствовал то же самое.
   А еще она надеялась проснуться утром в его объятиях и встретить новый день нежным поцелуем.
   Но грек ушел, не дождавшись рассвета. Значит, все-таки для него это был просто секс, ничего не значащий секс. Очередной жестокий урок для Крессиды.
   Девушка завтракала в беседке, увитой виноградом. Ей потребовалась вся ее сила воли, чтобы не спросить Вассилиса, где Драко и присоединится ли он к трапезе? А, может, узнать, не просил ли он ей что-нибудь передать?
   Но она заранее знала ответ.
   Глупая, пора, наконец, понять, что тебе нет места в его жизни, как бы он не желал близости с тобой. Нужно помнить об этом.
   Кресси доплыла до противоположной стенки бассейна и, встав на ступеньку, вытерла мокрое лицо. И в ту же секунду почувствовала, как сильные руки подхватили ее и вытащили из воды окончательно.
   Драко был неотразим. На нем были элегантные серые брюки и белая рубашка, расстегнутая у горла.
   – Испортишь свой костюм, – Кресси стряхнула воду с волос.
   – А я наблюдал за тобой, – сообщил грек. – Скажи, ты тренируешься для Олимпийских игр?
   Она пожала плечами.
   – Плавание – хороший способ поддержания формы.
   – Я знаю способ получше, – прошептал он и притянул ее к себе.
   Кресси отпрянула.
   – Я же мокрая. Испортишь одежду.
   – Лучше сниму ее, – заявил он, расстегивая рубашку.
   – Но прислуга...
   – Постарается не беспокоить нас. Кроме того, горничные уже ушли.
   И, действительно, Кресси видела, как они собирались домой, над чем-то весело хихикая. Наверняка, обсуждали их с Драко. Она почувствовала укол в сердце. Но равнодушие грека ранило ее куда сильнее, чем сплетни.
   Девушка выдохнула:
   – Тебе нужно только одно! Хочешь, чтобы я отдавалась в любое время дня и ночи. Исполняла роль твоей любовницы.
   Драко спокойно произнес:
   – Разве я просил тебя играть какую-нибудь роль, agapi mou? – Он расстегнул молнию на брюках, стянул их со стройных ног и остался в черных плавках.
   Грек многозначительно взглянул на Кресси.
   – Утром я был на Алакосе. По важным делам. Может, стоило остаться там, а не спешить к тебе? Или, может, ты хочешь, чтобы сейчас я искупался в другом бассейне?
   Она невнятно пробормотала:
   – Нет, не уходи, пожалуйста. Но, Драко, попытайся понять. Мне так тяжело.
   Его голос стал жестким.
   – Легкой жизни не бывает. Да и тепличных условий я тебе не обещал, – бросил он, подходя к краю бассейна. Затем нырнул в сверкающую воду.
   Кресси вытерлась полотенцем и, совершенно несчастная, вернулась на свою кушетку под зонтиком. Он опять издевается, подумала она. Сколько можно терпеть?
   Драко вылез из воды и растянулся на кушетке в нескольких футах от нее. Ничего не сказал, даже не взглянул. Достал какие-то бумаги из кейса и погрузился в чтение.
   Подавив вздох, Кресси взяла баночку с кремом и начала наносить его на ноги. Драко бросил на нее быстрый взгляд.
   Она испугалась, что может привлечь его внимание своими процедурами, и одновременно захотела этого.
   Интересно, как долго он продержится?
   Крессида с особой тщательностью наносила крем, по очереди сгибая длинные ноги и медленно проводя руками от икр к бедрам.
   Когда закончила с ногами, перешла к животу и двинулась выше. Втирала крем кончиками пальцев, совершая круговые движения, пока пальцы не наткнулись на полоску лифчика от бикини.
   Она расстегнула застежку пляжного бюстгальтера и начала очень медленно втирать крем в нежную кожу груди, уделяя особое внимание соскам.
   Короткий взгляд из-под ресниц убедил ее, что Драко больше не притворяется, что изучает бумаги. Он лежит на боку, опершись на локоть, и следит за ее движениями с нескрываемым восхищением.
   – Для леди, которая отказывается играть полученную роль, это настоящее шоу.
   – Я просто не хочу сгореть на солнце, – отрезала она.
   – Понимаю, – выдохнул он. – Ты хочешь, чтобы сгорел я... Не от солнечных лучей...
   Она улыбнулась, поднимая руки и откидывая назад волосы. Ее груди призывно приподнялись.
   – Тебе нравится смотреть на меня?
   – Нравится. Ты очень красивая. Какие локоны, кожа! Вот почему я выбрал золотистые тона для отделки твоей комнаты, в которой мы должны были провести долгожданную брачную ночь, – добавил он небрежно.
   У нее внутри все сжалось. А Драко продолжил:
   – Что же касается твоего тела, agapi mou, я от него в восторге. Само совершенство – все, о чем может мечтать мужчина, – он сдержанно улыбнулся.
   – Но?.. – вздернула подбородок Крессида. – Ты ведь чего-то не договариваешь?
   – Ты помнишь то место из «Троила и Крессиды» Шекспира, где Троил узнает о том, что его предали, и никак не может поверить в такое? – Голос Драко был тихим, казалось, он говорил сам с собой.
   Кресси вспыхнула, прикрыв тело полотенцем.
   – Это жестоко, – прошептала она.
   – Возможно, – согласился он. – Однако у меня нет настроения быть сегодня любезным.
   Он встал, прихватив свою одежду.
   – Я голоден и устал. Пойду к себе, чтобы поесть и поспать хотя бы пару часов.
   Девушка всполошилась.
   – Не уходи. Здесь много еды, а отдохнуть можно в комнате, которую ты выделил мне. Отдохнуть... вместе.
   В воздухе повисла тишина. Драко пожал плечами.
   – Боюсь, это невозможно. Видишь ли, для меня отдыхать вместе, спать на одной кровати, означает предельную степень не только физической, но и духовной близости между мужчиной и женщиной. А я уже давно поклялся: такая близость будет у меня только с моей женой.
   Кресси словно дали пощечину.
   – Понимаю, – выдавила она, удивляясь тому, что ее голос не дрогнул.
   Он ушел, оставив девушку размышлять о своей печальной участи.
   Кажется, я в тупике, сказала себе Кресси мрачно.
   Она в одиночестве стояла на берегу моря, разглядывая пенистые волны внизу. Ветер трепал ее распущенные волосы.
   Девушка не видела Драко почти неделю, хотя он постоянно находился где-то рядом. Увы, он ни разу не попытался встретиться с ней.
   Женская гордость, а также страх перед очередными унижениями не позволяли ей самой просить Драко о свидании...
   – Госпожа Филдинг, – услышала вдруг она и обернулась. К ней спешил Вассилис. – Не мог найти вас, даже разволновался.
   – Вы решили, что я сбежала или бросилась со скалы? – сухо спросила Кресси.
   – С этим не шутят, – упрекнул ее мажордом. Кресси вздохнула.
   – Простите, Вассилис. В чем дело?
   – Я принес вам ланч. Вы же наверняка голодны.
   Она села, как обычно, за маленький столик, накрытый для нее в беседке. Вассилис подал ей салфетку и налил вина.
   Предупредителен, как всегда, подумала Кресси. А вот интересно, этому человеку не кажется странным, что любовница хозяина проводит время одна? Впрочем, он слишком хорошо вышколен. Никогда не выскажет своего мнения по столь щепетильному поводу.
   Вассилис положил ей на тарелку цыпленка и рис, приготовленные с пряностями. Все было очень вкусно, но девушка вдруг вспомнила блюда из таверны Янниса.
   Удастся ли ей уговорить Драко отвезти ее поужинать туда? Как когда-то, заказать жареную баранину, греческий салат...
   И, может быть, Драко потанцует для нее, улыбнется ей, увидит в Кресси снова ту девушку, в которую влюбился.
   Она продумывала план действий. Попросит Вассилиса найти машину, чтобы добраться до гавани. Встретится с Яннисом и Марией, попросит зарезервировать для них с Драко их любимый столик. Но согласится ли на это он сам? Попытка – не пытка.
   Да. Еще нужно сходить к парикмахеру, подумала девушка, рассматривая концы волос. И купить какой-нибудь необычный наряд, лучше в греческом стиле.
   Но сначала надо увидеться с Драко и рискнуть пригласить его поужинать с ней в таверне Янниса.
   Однако, чтобы появиться в главном особняке виллы, необходим повод. Думай, думай, дорогая.
   Телефон, вдруг вспомнила она с воодушевлением. Ей важно позвонить родственникам в Англию, и это самая настоящая правда.
   Действуй, приказала себе Крессида Филдинг.
   Девушка переоделась в белые брюки и синюю вязаную кофточку с коротким рукавом, с небольшим скромным вырезом. Затем собрала волосы в хвост, перехватив его шелковым шарфом.
   Очень мило, сообщила она своему отражению в зеркале. Скромно и со вкусом.
   Вассилис очень удивился, когда увидел ее в дверях пятью минутами позже. Мажордом проводил девушку до кабинета хозяина виллы и постучал. После короткого диалога на греческом, он пропустил Кресси вперед.
   – Входите, мадам, прошу.
   Все хорошо, все хорошо, лихорадочно твердила про себя Кресси, по-театральному ослепительно улыбаясь.
   И вдруг... вместо Драко она увидела Пола Никсона.
   – Мисс Филдинг? – удивился тот. – Если вы к мистеру Вианнису, то он в Афинах.
   Разочарование сразило девушку наповал.
   – Я не знала об этом, – дрожащим голосом произнесла она. – Не слышала вертолета...
   – Он улетел поздно ночью, – пояснил Пол. – Полагаю, вы спали. – И после паузы добавил: – Мне доложили, вам нужен телефон?
   Нет, сказала она про себя. Я очень хотела увидеть своего любовника. А вслух же произнесла:
   – Если можно. Я чувствую себя виноватой – долго не звонила домой.
   – О, все мы порой жестоки с близкими, – его голос звучал искренне.
   Никсон начал складывать в папку документы, с которыми работал. Значит, не доверял ей. У двери он резко остановился:
   – Вы знаете код своей страны? Если да, я вас оставляю.
   Она поговорила с тетей.
   – Как дела? Как папа?
   – Не знаю, что и думать, – вздохнула Барбара Кенни, – мы были вчера у твоего отца на ланче. Джеймс показался нам каким-то подавленным. И ни разу не упомянул Элоизу, – леди Кенни еще раз вздохнула. – Кажется, в конце концов, он смирился с тем, что она не вернется.
   – Но ведь это хорошо, не так ли?
   – Поживем – увидим, – тетя замолчала. – А ты, Кресси, как у тебя дела?
   – О, прекрасно, – весело ответила девушка. – Не волнуйтесь за меня.
   После разговора с тетей Крессида позвонила домой. Трубку взяла сиделка отца мисс Клейтон. Она сообщила, что мистер Филдинг образцовый пациент, но только все время грустит.
   – Разговор с вами несомненно взбодрит его, – добавила женщина.
   Голос отца был тихим и усталым.
   – Кресси, дорогая, я так ждал твоего звонка. Я очень много думал в последнее время и понял, что был несправедлив по отношению к тебе.
   – О, папа, – у нее перехватило горло. – Не говори так. Не сейчас...
   Джеймс Филдинг продолжал:
   – Я не знаю, чего тебе стоило решить мои финансовые проблемы, но я хочу знать, как обращается с тобой мистер Вианнис? Я волнуюсь за тебя, потому что ты единственная, кто у меня остался.
   – Да, понимаю, папа, – ответила она быстро. – Папочка, я скоро вернусь домой, и мы обо всем поговорим как следует.
   – Да поможет тебе Господь, дорогая. Будь осторожна.
   Она опустила трубку, еле сдерживая слезы. Никогда не слышала, чтобы отец говорил так. Каждое слово давалось ему с трудом.
   Теперь буду звонить ему каждый день, пообещала про себя Кресси. Нужно обсудить все с Драко.
   Девушка вышла в просторный холл и увидела там Пола Никсона.
   – Спасибо за то, что разрешили воспользоваться телефоном, – поблагодарила она. – Могу я попросить вас еще кое о чем?
   – Попросить можно всегда.
   Прозвучало не слишком обнадеживающе, но Кресси продолжила:
   – Кто-нибудь сможет отвезти меня к гавани?
   – Зачем?
   Она вспыхнула.
   – Послушайте, с тех пор, как приехала сюда, я ни разу не была за пределами этой виллы. Мне нужен парикмахер, я хочу навестить Янниса и Марию. Надеюсь, все понятно? – Кресси разозлилась.
   – Могу пригласить парикмахера сюда.
   – Я сказала, что хочу выбраться за пределы виллы, – девушка пыталась поставить Пола Никсона на место.
   – Боюсь, это невозможно. Драко приказал никуда вас не выпускать.
   Она недоверчиво рассмеялась.
   – Вы хотите сказать, что мне запрещено выходить? Какой маразм!
   – Это маленький остров, мисс Филдинг, – мужчина говорил ровным голосом. – Здесь у людей очень консервативные взгляды, которые Драко уважает. А ваш статус сейчас не слишком привлекателен.
   Она застыла, поняв, на что он намекает.
   – Вы имеете в виду... Яннис и Мария, по-вашему, не захотят встречаться со шлюхой Драко?..
   – Именно так. Тем более, что о вашем присутствии здесь никто не знает. Данное положение вещей вам же на пользу. Но хочу предупредить: Драко Вианнис все равно вас бросит. И как отвергнутая любовница вы станете мишенью бульварной прессы.
   В голосе Никсона прозвучали нотки презрения.
   Ей стало больно дышать.
   – Я вам не нравлюсь, так ведь?
   – Мисс Филдинг, я работаю на Драко. Как он развлекается, не мое дело.
   – Да неужели? – подняла брови Кресси. – А у меня создалось впечатление, что все наоборот.
   Он наградил ее ледяным взглядом.
   – Хорошо, мисс Филдинг. Слушайте. Буду предельно откровенным. Мы с Драко давно знаем друг друга. Учились вместе в школе, потом в колледже. Он был моим шафером, на свадьбе. И я собирался исполнить ту же роль, когда Драко хотел взять в жены стыдливую Афродиту, с которой он познакомился на пляже. Девушку, которую он боготворил и которая, как ему казалось, любила его. Бескорыстно. Но свадьба так и не состоялась. Вы бросили его, сбежали... – Он сделал глубокий вдох. – Я видел, как страдает мой лучший друг. Это было ужасно. Он чуть не сошел с ума от боли. Вы почти уничтожили его. Будьте вы прокляты! И если вам сейчас плохо, я счастлив. – Пол покачал головой. – И не бегите к нему с просьбой уволить меня, когда Драко вернется. Потому что мое заявление об уходе уже будет лежать у него на столе.
   Она спокойно встретила его враждебный взгляд. Затем равнодушно произнесла:
   – Стоит ли терять работу только из-за того, что сказали правду? Успокойтесь, Драко ничего не узнает о нашем разговоре. Надеюсь, вы останетесь с ним друзьями навсегда. – Она пошла к двери, но на пороге остановилась. – И, кстати, ваши обвинения в мой адрес – ерунда по сравнению с тем, как казню я себя сама, – дрожащим голосом произнесла Крессида и тихо прикрыла за собой дверь.
   Ветер превратился в настоящий ураган. Поэтому Кресси провела остаток дня в бунгало, свернувшись клубочком на большом диване в гостиной. Обхватив себя руками, девушка пыталась хоть как-то успокоиться. Безуспешно.
   Слова Пола Никсона заставили ее полностью осознать, что она натворила. Кресси представляла себе Драко, униженного, отвергнутого, и боль разрывала ее на части.
   Чем я лучше Элоизы? Ничем. Так жестоко поступила с мужчиной, которого любила по-настоящему.
   Однако бедный папа простил бессердечную жену, несмотря ни на что.
   А Драко – другой человек. Когда его жажда мести будет удовлетворена, он выкинет Крессиду Филдинг из своей жизни.
   Я встала бы перед ним на колени, если бы знала, что это поможет. Если бы он только обнял меня еще раз, защитил от всех невзгод. Но уже слишком поздно...
   Она услышала шум вертолета над головой. Через пятнадцать минут на террасе кто-то появился.
   Девушка встала с дивана в ожидании, когда откроется дверь.
   – Пол сказал, ты хотела меня видеть, – произнес Драко, поправляя взбитые ветром волосы.
   – Только чтобы попросить разрешения позвонить в Англию.
   Он нахмурился.
   – Я распоряжусь об установке телефона в твоей комнате.
   – Ты очень добр, – сказала она. – Но в этом нет особой необходимости.
   – Нет уж, позволь мне сделать это, – тихо и в то же время настойчиво попросил он. – Ты дозвонилась родственникам?
   – Да, – она заколебалась. – Но меня беспокоит состояние отца.
   – Что такое?
   – Я не знаю, в чем причина, но его голос был таким печальным... – Кресси вздохнула. – Драко, ты поужинаешь со мной сегодня вечером?
   – Ищешь способ дать понять, что снова доступна?
   Она посмотрела на него из-под ресниц. Сердце девушки разрывалось от любви и обиды.
   – Выводы делай сам, мой господин. После ужина.
   Его брови приподнялись от удивления. Он подошел к ней и притянул к себе. Одарил страстным поцелуем. Распустил ее волосы, погрузив пальцы в шелковистую массу.
   Она рассмеялась.
   – Мне нужно подстричься.
   – Я запрещаю, – твердо заявил он. – Это будет преступлением против человечества.
   Он сел на диван и потянул ее за собой.
   – Завтра мне нужно снова уехать.
   Девушка повернулась так, чтобы его рука коснулась ее груди.
   – Куда на этот раз?
   – В Нью-Йорк.
   – Я думала, тебе там не нравится летом.
   – Дела есть дела. Намечается крупная сделка.
   – Расскажи поподробнее, – она скользнула рукой под его рубашку, рисуя пальцами круги на гладкой коже.
   Он покачал головой.
   – Я никогда не обсуждаю сделки, пока не дождусь успеха.
   – Мой отец тоже так действовал.
   – Но счастливая звезда изменила ему, не правда ли? – Тон Драко стал язвительным.
   – Папа не виноват в этом, – возразила Кресси. – На него бесстыдно давила моя мачеха, а он ни в чем не мог отказать ей. В конце концов она забрала все его деньги и сбежала с любовником. Отец же до сих пор хочет, чтобы Элоиза вернулась к нему.
   Грек презрительно посмотрел на Кресси.
   – Любовь доводит до безумия, pethi той. Разве ты не знала? – Он с каким-то остервенением поцеловал ее. – Я пойду. Мне нужно принять душ перед ужином. А также сделать пару звонков и выпить чего-нибудь.
   – Твой стиль жизни? – спросила она. – Телефонные переговоры, деловые встречи, перелеты из города в город?
   – Бывают и перерывы, – он погладил ее по спине и, сделав паузу, спросил: – Ты скучала по мне?
   Она боялась откровенно отвечать на заданный вопрос.
   – Я никогда не была в Нью-Йорке. – Минуту Драко молчал.
   – Пока я не могу взять тебя с собой. Но будут и другие поездки.
   Крессида надела одно из своих любимых платьев – темно-зеленое, с квадратным вырезом и широкой юбкой. Нанесла блеск на губы, подкрасила черной тушью длинные ресницы. Капнула немного духов на шею и грудь. К роли любовницы готова, грустно улыбнулась Кресси своему отражению в зеркале.
   Когда девушка вышла в гостиную, то увидела там нескольких слуг. Они суетливо сервировали стол. Кресси обратилась к Вассилису:
   – Пожалуйста, попроси их уйти.
   – Почему, мадам? – Он, казалось, был шокирован. – Мы должны достойно встретить господина Вианниса.
   – Я сама все сделаю, – отрезала Кресси. – Накрыть стол, поставить вазу с цветами, зажечь свечи мне не трудно.
   – Но хозяин...
   – Хозяин хочет покоя и уединения. Я тоже, – заявила Крессида. – Пожалуйста, объясни всем, что мы хотим побыть с Драко одни.
   Вассилис не ожидал от нее такого скандального поведения. Очевидно, он считал англичанку обычной гостьей. Но мажордом все же выполнил ее просьбу. Прислуга удалилась.
   Склонившись над столом, Кресси украшала его, как могла. Она пыталась внушить себе, что находится в Лондоне, в своей квартире, и именно здесь ждет Драко на ужин. В ее фантазиях они были влюбленными, собиравшимися пожениться, мечтающими о счастливом будущем.
   Когда все было готово, Кресси села и постаралась успокоиться. Казалось невероятным, но она до сих пор стеснялась грека. Что еще преподнесет ей загадочный принц?
   Она потянулась за пачкой женских журналов, которыми ее ежедневно снабжал Вассилис. Это были роскошные глянцевые издания, которые, впрочем, не слишком интересовали девушку. Но некоторые из них, посерьезнее, напоминали ей о том, что за пределами Мироса существует иной, наполненный событиями мир.
   Кресс взяла самый последний и стала просматривать статьи на политические темы, а также новостные колонки.
   Дошла до страницы, посвященной бизнесу, и... замерла: со снимка ей улыбался Драко. Он был сфотографирован в полный рост на фоне какого-то ресторана. Рядом – красивая девушка. Высокая брюнетка с затуманенным взором и ярко накрашенными губами. Ее роскошное тело прикрывало платье от известного дизайнера, которое, нет сомнений, стоило бешеных денег.
   «Драко Вианнис с наследницей корабельного магната Анной Теодорос», – гласил заголовок. Крессида в ужасе перевернула страницу, чтобы ознакомиться со статьей.
   «Читатели, следящие за ходом деловых отношений между корпорацией «Ксименес» и судоходной компанией «Теодорос», оказались заинтригованы появившимися на прошлой неделе слухами о возможности новой сделки между двумя греческими компаниями, на этот раз личного характера.
   Драко Вианнис, очевидно, решил пожертвовать свободой холостяка ради прекрасной двадцатичетырехлетней Анны – дочери Димитриса Теодороса.
   Пару видели в нескольких модных ресторанах Манхэттена. Неназванный источник из корпорации «Ксименес» подтвердил, что молодые люди очень сблизились в последнее время.
   Возможно, у Димитриса Теодороса скоро появится зять».
   В тишине комнаты раздался стон.
   Кресси не сразу поняла, что застонала именно она. Такие звуки могло издавать только тяжело раненное существо.
   Девушка закрыла журнал и сунула его обратно в самую середину пачки. Как будто то, что она прочитала, могло куда-то исчезнуть...
   Скоро состоится бракосочетание двух знаменитостей, две крупные компании объединятся в крепкий союз. Такое событие не пройдет незамеченным.
   Кресси в отчаянии подавила рыдания. Но не могла справиться с болью в сердце, разрывающей ее на части.
   Все кончено. Драко собирается жениться. Не на ней, конечно. Но это ее не касается. Она не имеет права закатывать истерики – сама превратила себя в обычную любовницу богатого красавца.
   Бесполезно утешать себя, считая, что Вианнис женится по расчету, а не по любви. Так принято в мире миллиардеров. И Драко не пойдет против этих правил.
   К тому же, совсем неплохо находиться рядом с такой роскошной молодой женщиной, как Анна Те-одорос.
   Она будет его единственной. Она будет нежиться в его объятиях, станет матерью их детей.
   А я, сказала себе Крессида Филдинг, я до самой смерти останусь наедине с воспоминаниями о днях, проведенных на сказочном греческом острове.