Кристин Лестер. Две половинки счастья

   – Да что меня должно оскорблять-то? – Она попыталась высвободить плечо, которое тот крепко сжимал своей клешней.
   – Так ты не едешь?
   – Мик, ты тоже не едешь! Прекрати это самодурство! – Марго взяла из его рук сумку.
   Но в этот миг он развернул ее к себе и так резко закружил, прижимаясь губами к ее губам, что ее длинные волосы взметнулись в воздухе, образовав почти горизонтальную плоскость. От него сильно разило спиртным. Резко прервав поцелуй, он выхватил у нее сумку и пошел к двери.
   – Ну и оставайся тут! Когда тебе надоест с ним спать, приезжай ко мне встречать Рождество! Пока, дорогая!
   – Мик!
   – Дура!
   – Мик, остановись, ты погибнешь в этом снегу!
   – Ну и что! Значит, так лучше!
   – Мик, ты пьян!
   – Отстань!
   Он довольно проворно завел машину и, выбросив за собой фонтан морозного снега, умчался в темную бездну. На улице было жутко холодно.
   Вышел Ричард.
   – Вы его упустили? Это не очень-то хорошо.
   – На вашем месте я бы удержалась от комментариев!
   – Вы на меня за что-то сердитесь? – Он вдруг неожиданно взял ее за руку, но совсем не так, как бедный Денни. – Я на самом деле вам сочувствую…
   – Что?
   Он приобнял ее за талию, разворачивая к двери:
   – Пойдемте, вы совсем продрогли. А знаете, я его понимаю, я бы тоже ревновал такую девушку, как вы.
   – Что?
   – Забудьте! – Ричард резко открыл дверь, впуская ее внутрь, и уже при всех сказал: – Утром мы его все равно найдем, далеко он не уедет.
   – И я все-таки начищу ему физиономию! Жалкий, ничтожный… – пролепетал Денни и замолчал под тяжелым взглядом Марго.

2

   Она вернулась в номер и обнаружила, что Мик забрал все вещи. Все – то есть и свои, и ее, не оставив даже зубной щетки. Видимо, он сгребал все в сумку, не разбираясь. А может, он все-таки рассчитывал, что поедет не один? При последней мысли нарастающие обида и паника немного отступили, и Марго начала обыскивать номер в поисках хотя бы одной знакомой вещицы. Не может быть, что она потеряется в этом чужом лесу среди чужих людей! Такого просто не может быть! Шкаф, полка, изголовье кровати, тумбочки…
   Маленького рюкзачка нигде не было. Вместе с ним, разумеется, уехали и ее деньги. Только в углу на вешалке сиротливо висели зимняя куртка и шарф. Она в ужасе провела руками по лицу, закрыв ладонью рот – жест, всегда означающий у нее крайнее смятение. Дверь скрипнула, вошел Денни.
   – Я могу чем-то помочь?
   – Спасибо, вы уже помогли!
   – Бросьте! Я пострадал больше вашего и не жалуюсь, между прочим! – Он нагло прошелся взглядом по ее фигуре.
   Марго вдруг захотелось повторить выходку Мика, а еще заявить этому типу, что он трус. При всем ее неприятии физического насилия, при всей ее злобе на Мика, именно Денни вызывал в ней сейчас наиболее острое отвращение. А она еще держала лед на его лице!
   – Идите к своей названой сестре, ложитесь спать, раз вы так сильно пострадали.
   – А вы? Как же вы будете спать одна?
   – Что-о?
   – А что такого я сказал? – Он прикрыл дверь и начал наступать на нее, оттесняя в сторону кровати.
   – Убирайтесь вон! Вы трус! Мик мало вам вмазал, и я сейчас добавлю!
   – Ладно-ладно. Я же не собираюсь нападать на вас. Хотя… – Денни расхохотался. – Нет уж. У меня есть очаровательная Сандра.
   – По крайней мере, она не расквасит вам нос по второму разу! А за себя я не ручаюсь! – Марго почувствовала, что ее бьет дрожь, когда закрыла за ним дверь.
   Какие-то, и правда, странные люди. И вообще – вся эта поездка странная от начала до конца. Стоп. А до какого конца? Разве она знает, каким будет конец? Ей вдруг стало так одиноко без Мика, без его грубоватых шуток, без его сильных и надежных рук, готовых спасти ее от всего на свете. Где он сейчас? В каком сугробе уснул, в какую пропасть летит на своей новенькой машине? Что ей делать без денег, с полной неопределенностью насчет адреса друзей? Даже мобильный – единственная связь с миром – поехал кататься с Миком, в рюкзачке. А она не помнит наизусть ни одного номера телефона, кроме маминого, но это – в Штатах.
   Марго нервно ходила по номеру, молча заламывая руки. Дверь скрипнула еще раз.
   – Денни, я вам уже сказала, что сегодня сплю одна! – Она резко развернулась и увидела Ричарда. – Извините. Это я не вам.
   – Я догадался. А что, он пристает?
   – Вам-то какое до этого дело?
   – Никакого. Я просто хотел сказать, что мы с Сэмом ждем вас внизу, чтобы обсудить проблему с Миком.
   – Настоящая проблема не в Мике, а в том, что он уехал с моими деньгами, мобильным и одеждой.
   Ричард присвистнул.
   – Тогда тем более пойдемте!
   Они спустились вниз, где снова оказались втроем, потому что Сандра и Денни уже ушли спать.
   – Ну и что мы будем делать? – спросил Сэм, до этого хранивший молчание.
   – Его надо бы отловить.
   – Извините, мне надо выпить, – Марго налила себе полный бокал вина и мигом опустошила его. – Меня бьет дрожь.
   Она помолчала и решилась:
   – Пожалуйста, Сэм, я хочу вас попросить. Не подпускайте ко мне близко этого нахала. Иначе я доломаю его нос.
   – Вы про Денни? Что он хотел?
   – Того же, что и все мужчины.
   – А почему вы просите его, а не меня? – обиделся Ричард. – Кстати, они действительно не брат и сестра.
   – Это же видно!
   Ричард усмехнулся:
   – Мне Сандра сказала, что они только что поссорились в машине, поэтому и не торопились выходить, когда мы их откапывали. А когда они ссорятся, у них есть одна милая привычка – переспать с кем-то еще, но из общей компании.
   – Ужас какой-то!
   – Просто они – французы.
   – А-а, – понимающе протянул Сэм.
   Марго хмуро молчала. Еще немного – и Сандра заполучила бы Ричарда в свои сети, а утром он вряд ли говорил бы о ней в таком тоне.
   Молчание ее, однако, приписали совсем другим причинам.
   – Да вы не переживайте, Марго. Можете рассчитывать на наш отель, пока не решите все свои проблемы, – успокоил ее Ричард. – Живите здесь, сколько нужно, не думайте о деньгах. Заказывайте себе любое блюдо, просите все, что нужно, потом как-нибудь рассчитаемся.
   – Что-то слишком много мы с вами собираемся сделать «потом как-нибудь»! – сказала она, вспомнив про шамана.
   – А хотите, вместе встретим Рождество?
   – Но ведь это будет только послезавтра.
   – Ну и что! Мик – горячий парень, может, он не сразу вернется.
   – Ну это уж слишком! – вырвалось у нее. – Мне проще будет вернуться в Эдмонтон. Или вы хотите поселить меня здесь навсегда?
   – Нет, что вы! Я об этом даже и не мечтаю!
   Они проговорили еще пару часов, пока Марго не начала успокаиваться, почувствовав, что сон подступает к ней, но так и не решили, где будут «ловить» Мика. За это короткое время они как будто сдружились и их интонации стали доверительными, как у старых друзей.
   – Марго, не пора ли тебе спать? По-моему, у тебя уже глаза слипаются! – заметил Ричард, поднимаясь из-за стола.
   Марго уже вовсю зевала, она кивнула ему с открытым ртом и поплелась к себе в номер. Через минуту он вошел к ней, положил на кресло стопочку вещей, состоящую из махрового халата, махрового полотенца, ванных принадлежностей (Мик, собирая сумку, сгреб из номера все, даже одноразовые мыло и шампунь), и сказал:
   – С остальным, увы, помочь не могу. У меня нет женской одежды.
   – Ну что ты! Спасибо.
   – Спокойной ночи. Запри дверь на два оборота на случай нашествия Денни. Завтра что-нибудь придумаем.
   И, проворно чмокнув ее в щеку, выбежал из номера, пока она не успела опомниться.
 
   Утро было прекрасно-солнечное. Вдоль дороги ползли несколько снегоочистителей, образовывая новые космические сугробы, высотой с полгоры на востоке.
   – Хорошо, что трасса рядом с магистральной, – пробормотала Марго, отходя от окна, – иначе до нас не скоро еще добрались бы.
   Она привела себя в порядок, пользуясь имеющимися средствами. Косметики не было. Но это ей почти не требовалось последнее время, ведь Мик считал ее красавицей. Мик… Буря противоречивых чувств взвилась в ней, когда она вспомнила вчерашний вечер. Но ничего, они с Ричардом что-нибудь придумают. Он попросил называть его коротким именем: «Для тебя я просто Рич». И все-таки любопытно, кто из них с Сандрой ему больше понравился?
   Марго шагнула к зеркалу, вглядываясь в свое лицо. Двадцать пять лет. Это уже не шуточки. Первые морщинки под глазами и первые следы забот во взгляде, которые прежде всего выдают возраст. Да, взгляд у нее действительно какой-то… какой-то не юный. Прямая челка красиво лежала на лбу, немного закрывая брови: подружки всегда говорили, что если челку убрать, то она – вылитая Сальма Хайек. Очень может быть, подумала Марго, с интересом разглядывая себя без косметики. Впрочем, какая разница? Она натянула вчерашний белый свитер, мягкие вельветовые брюки (о, сколько же дней ей придется все это носить!) и, вздохнув, направилась вниз.
   В баре завтракали человек десять: парни со снегоочистителей, какие-то пожилые люди и мальчик. За столом «для своих», как вчера окрестил его Рич, сидели трое: Сэм, Сандра и Денни. Самого его не было видно. Марго поздоровалась со всеми, не глядя на Денни, и уселась за стол.
   – А мы уже не брат и сестра! – промурчала Сандра, обнимая молодого человека. – Мы помирились!
   – Слава богу! – вырвалось у Марго, и все понимающе рассмеялись.
   Завтрак проходил под светские разговоры. Марго, всегда общительная и очень острая на язык, со вчерашнего вечера словно утратила способность не только шутить, но даже участвовать в беседе вообще. Она скромно поедала свой омлет с беконом и пыталась понять, не отсутствие ли Мика так сильно сказалось на ее состоянии.
   – Как тебе спалось? Как самочувствие? – услышала она голос Ричарда над своим ухом и вздрогнула от неожиданности.
   – Доброе утро, Рич. По сравнению с этой елкой, – Марго кивнула в сторону срубленной ели, появившейся в это утро в холле, но пока не украшенной, – я чувствую себя великолепно!
   – А на самом деле? – Ричард, снова облаченный в шапку Санта-Клауса, уселся около нее на стул и подпер голову рукой. У его лица задорно покачивалась кисточка с помпоном.
   – А на самом деле я чувствую себя абсолютно не в своей тарелке, если можно так выразиться за столом, – вздохнула она, улыбаясь.
   – Ну я даже не знаю… – Рич сделал серьезное лицо. – Если только… Если только принести с кухни другую, но ведь она тоже будет не твоя.
   – Рич, знаешь что?
   – Что?
   – Мне нужно ехать.
   – Всем нужно ехать! – захохотал Денни.
   – Да нет, мне очень сильно нужно ехать.
   – Ну – сильно сейчас не получится, вон те парни, – Ричард указал на водителей снегоуборочных машин, – тебя не пропустят на трассе. Обычно они никому не дают себя обогнать!
   – Хватит шутить. Мне нужно искать Мика.
   – А! Для этого у нас есть снегоход. Но я бы тебе советовал…
   – Рич! Но ты же вчера обещал! – Марго вскочила из-за стола. – Или тебя нужно ввести во вчерашнее состояние, чтобы ты вспомнил о своих словах?
   – Стоп-стоп-стоп! – Он взял ее за плечи и мягко усадил обратно. – Я не отменяю ни одного своего обещания. Мы поедем искать Мика. Только делать это нужно разумно. В жизни все нужно делать разумно.
   Марго немного похлопала глазами для порядка, изображая из себя разумную девушку, но потом все-таки не выдержала:
   – Я знаю слишком много людей, которые все делают разумно. Я им не завидую.
   – Марго! Откуда этот фатализм? Все будет хорошо! – И, прочитав сомнение в ее глазах, с неожиданной нежностью добавил: – Ну правда, мы сейчас все-все-все сделаем! Жди меня здесь.
   – Но зачем уж все-то? – улыбаясь, пробормотала она себе под нос.
   …Дорогу в северном направлении до пятьдесят второго поворота расчистили к обеду. Оттуда вернулись несколько снегоуборочных машин, остальные поехали дальше, до следующего поворота, ведущего к магистральной трассе. По пути, к вящей радости Марго, нашлось два маленьких магазинчика, торгующих, как это часто бывает в сельской местности, всем на свете: от пирожных и полотенец до запчастей к бензопиле. На сотню, случайно найденную во внутреннем кармане куртки, она купила себе дешевого белья и несколько полезных мелочей, без которых ни одна женщина не чувствует себя ухоженной.
   Весь остаток дня они с Ричардом на его машине ездили от домика к домику, пытаясь выяснить, в каком из них обретается пресловутый Джонни, к которому все были приглашены. Из тридцати восьми домов открыто было только двенадцать, еще пять, хотя и подавали признаки жизни, но так и не отозвались на настойчивый стук и звонки. В общей сложности было обнаружено трое молодых людей по имени Джонни, но ни один из них не являлся владельцем коттеджа и не ждал в гости никакого Мика.
   – Может быть, Мик был пьян? – вслух размышляла Марго.
   – Очень тонкое наблюдение!
   – Рич, но я теперь просто не представляю, где нам искать его друзей, которых я не видела ни разу в жизни. А из его уст я слышала только невнятный пьяный лепет, что все будет хорошо, и теперь мы не знаем даже поворот!
   Рич повернулся к ней в своей дурацкой шапочке, с которой, видимо, не собирался расставаться до конца рождественских каникул. Ей захотелось сорвать с него колпак и выбросить в окно!
   – А ты сама-то разве не помнишь, что было написано на салфетке?
   – Помню, – она с досадой проследила глазами за качающимся помпоном и отвернулась, – но плохо. Я видела ее в нормальном состоянии всего один раз, когда забирала со стола вместе с бумажником Мика. А потом… он поел салатик и вытер об нее руки.
   Рич рассмеялся.
   – Ты извини, но он у тебя забавный. Напоминает медведя. Немного веселый, немного опасный, немного неуклюжий. И – большой.
   – Во всех канадских лесах не найдешь такого веселого медведя!.. Рич, ради бога, сними эту шапочку.
   – Вот еще! Чем она тебе не угодила? – спросил он тем дурацким голосом, каким впервые встретил их в своем мотеле.
   – Наверное, я просто нервничаю. Меня все раздражает. Ладно, если она тебе так нравится…
   – А тебя вообще легко вывести из себя?
   – Очень. Ну так что ты хотел сказать про салфетку?
   – Да то, что я вчера объяснял ему, как добраться до этих домиков, он сказал, что все понял, и вытер об нее руки.
   – То есть… – Марго развернулась к Ричарду и даже схватила за руку, которой тот переключал скорость, – ты видел адрес? И ты молчишь и катаешь меня, как… Зачем ты морочишь мне голову?!!
   – Полегче, полегче! Мы можем врезаться вон в ту фуру. Ну а катаю я тебя по трем причинам. Потому, что поворот был неясно написан с самого начала. И сколько бы Мик ни вытирал руки об салфетку, мы все равно не узнаем, что за номер шоссе был там. Еще – потому что мне нужно знать, в каком состоянии дорога и много ли ждать посетителей. А третья и самая главная причина – потому что ты мне… потому что мне просто приятно прокатиться с красивой девушкой. Очень красивой. Я даже…
   – Давай ограничимся первой причиной.
   Марго вспомнила, что действительно в начале записи помада, наверное, сломалась, и первые цифры были несколько раз обведены, потом зачеркнуты, потом написаны снова, но так неразборчиво, что она приняла их просто за пятно… В любом случае теперь – поздно гадать.
   – Ты представляешь, – примирительным голосом сказал Рич, стаскивая шапочку, – ты представляешь, сколько домов в округе с похожим адресом?
   – Но ты же видел номер!
   – Видел. Но я не ставил себе цели запомнить именно его. Мы говорили только о шоссе.
   – О господи! – Марго резко откинулась назад. – Как мне надоели эти пьяные выходки!
   Они начинали выезжать на главную дорогу, когда Рич внезапно остановил машину.
   – Марго.
   – Что случилось?!
   – Да ты не бойся! Я – не маньяк.
   – А чего нас бояться-то, – пробормотала она машинально. Таков был ее обычный ответ на стандартную мужскую шутку.
   Рич стал нарочито серьезным и взял ее за руку.
   – Марго, понимаешь… Я сам не знаю, чего сейчас хочу.
   – Вообще – это бросается в глаза.
   – Правда?
   – Угу.
   – Прежде чем мы вернемся в отель, скажи. Я… мы завтра поедем на следующее шоссе?
   – Сколько их до Аляски-то? У нас, Ричард, еще уйма попыток!
   – Я серьезно. Мне почему-то кажется, что нельзя просто так встретиться и разойтись.
   – И мы будем до следующего Рождества кататься туда-сюда, чтобы не просто так встретиться и разойтись.
   – Извини. Я сам не знаю, что болтаю. Но ты правда очень красивая. А я, как всякий эстет, испытываю слабость к гармоничным формам. Тебе никто не говорил, что ты похожа на одну актрису… Она мексиканка…
   – Сальма Хайек. Мне с седьмого класса только об этом и твердят. И каждый мнит себя первооткрывателем сходства.
   – Значит, я не первый заметил. А у тебя в роду что – тоже были мексиканцы?
   Марго усмехнулась.
   – Я родилась в Аризоне, там рядом Мексика. Наверное – были.
   – А я на кого похож?
   Марго еще раз хихикнула, потому что ответное сравнение уже несколько минут вертелось у нее в голове:
   – На Бандераса! Хвостиком. И еще тем, что они с Сальмой вместе играли в фильме! – И она засмеялась, видя его смущение. – Неужели тебе никто об этом не говорил?
   – Нет. Ты – первая.
   – Ну и правильно. Потому что я пошутила. Но хвостики у вас действительно одинаковые.
   Рич сжал ее руку. Пальцы были ледяные.
   – Полегче, полегче! – повторила она его слова. – Я дорого заплатила за то, что Денни вчера просто подержал меня за руку.
   – Но Мика же нет! И мы можем делать все, что захотим.
   Брови у Марго саркастически поползли вверх. Она смотрела исподлобья и чуть улыбалась.
   – У-у-ух! Ты меня восхищаешь, честное слово! Еще ни одна девушка не умела одним только взглядом удержать меня от поцелуя.
   – А кого ты здесь собрался целовать? – Она оглянулась на заднее сиденье.
   – Тебя, конечно.
   – А! Вон оно что! Рич, мне кажется, рановато.
   – Ну да. Отложим это на завтра. Поскольку оно все равно неизбежно…
   – Завтра?
   – Нет, поцелуй.
   – Хм. Ну вчера на ночь – уже был.
   – Тем более! Чего нам стесняться-то! – Рич поднял ее руку и неожиданно приложился губами к ладони.
   Марго недолго терпела, потом с шумным выдохом отняла ладонь и резко бросила:
   – Едем! И хватит… приставать ко мне!
   – Но, по-моему, тебе очень понравилось.
   – Еще бы! Не надо так на меня смотреть. Поехали!
   Всю дорогу они молчали, в отель прибыли уже затемно, Сэм встречал их радостной улыбкой.
   – Сейчас будем елку наряжать. Я попросил горничных, но они сделали из нее такой ужас, что пришлось все снять.
   – А где они? – спросил озадаченно Рич.
   – Марта как всегда на кухне, а эти две свистушки сказали, что у них завтра Рождество и сегодняшнюю ночь они будут дома.
   – А уборку в номерах я буду делать?
   – Черт! Завтра же Рождество! Черт! Куда же мне поехать! – Марго в сердцах не заметила, что повторяет манеру Мика чертыхаться через каждое слово.
   – А зачем вам ехать? – просто спросил Сэм. – У нас тут будет весело. Рич, ты остаешься?
   – Ты останешься, Марго?
   – А я-то здесь при чем?
   – Если ты останешься в отеле, то и я никуда не поеду. Ну, чтобы народу было побольше.
   Она грустно переводила взгляд с одного на другого. Сэм и Рич стояли напротив нее с широкими улыбками на лице, немного театральными, как будто их вывели на сцену прочитать рождественский стишок.
   – Ладно, уговорили. Все равно до мамы далеко, а больше Рождество мне негде встречать.
   – А как же… Впрочем, это не мое дело. Что будем на ужин? – Рич с явным облегчением принялся скакать вдоль барной стойки. – Вино, коньяк, виски, скотч, текила, ром?
   – Остановись, Рич. Мне – жареную форель с острым соусом, салат из мидий и зеленый чай.
   – А потом?
   – А потом – спать.
   – Да-а, – Рич отступил два шага назад, измеряя ее шутливо-презрительным взглядом. – Теперь я понимаю, почему Мик так пьет.
   – И почему же, доктор?
   – От отчаяния. И чтобы уравновесить твой трезвый и разумный взгляд на жизнь.
   – Знал бы ты, какой он у меня нетрезвый и неразумный.
   – Надеюсь скоро узнать. Ведь завтрашний день мы проведем вместе?
   – И ночь тоже! – вдруг вклинился Сэм. – То есть… я хотел сказать, что на завтрашний вечер передали опять штормовое предупреждение. Хорошо, что посетителей нет. Вы уже не в счет. Вы – уже наша… – Он улыбался бесхитростной негритянской улыбкой.
   – А где же Сандра и Денни?
   – Уехали, как только расчистили дорогу. Они сделали все, что нужно, зачем им оставаться?
   – Это точно! – резко бросила Марго. – Свое дело в этой истории они сделали.
   – Ну так мы будем елку наряжать или нет? – насупленно спросил Сэм.
   Когда она управилась с гигантским куском форели, салатом и запила все это чаем, в организме наступила расслабляющая сытость, и в голову сами собой полезли воспоминания. Еловый запах, витавший в воздухе еще с тех пор, как она ступила через порог мотеля, навевал только одни ассоциации: с домом и детством. А игрушки были похожи на те, что они с мамой развешивали на своей елке… Когда-то Марго жила со своей веселой семьей и светлыми праздниками каждый Новый год. Они с папой, мамой и младшей сестрой часто выезжали за город отдыхать, летом ехали к двум бабушкам на юг Аризоны, а зиму проводили за уютными домашними вечерами, где все ценили и любили друг друга, и им никогда не было скучно вчетвером… Разлад, разрушивший их, казалось бы, незыблемый мир, произошел два года назад, как раз, когда…
   – Марго! Эту шишку мы обычно крепим на самый верх!
   – Что?
   – Шишка, говорю, у тебя в руках слишком большая. Ее нужно лепить на макушку.
   – А зачем? – Она растерянно приложила огромную позолоченную кедровую шишку к своей голове.
   – Марго! Ну где ты витаешь! Мы чью макушку сейчас наряжаем?
   – А! Я и подумала: зачем на моей макушке – шишечка?
   – Ну вот, теперь у нашей елки более-менее респектабельный вид! – одобрительно оглядев новогоднее дерево, сказал Рич.
   – Да, примерно то же самое я видел после двух горничных.
   – Ладно, Сэм, не горюй. У тебя просто другие вкусы.
   – Лучше пойду на кухню!
   – У него хороший аппетит? – спросила Марго, округлив глаза, когда огромная спина Сэма исчезла в недрах служебного входа. – Ведь мы только что поужинали.
   – У него роман с нашим шеф-поваром Мартой. Сэм – лучший бармен нашего округа, а Марта – лучший шеф-повар. Я им отвел отдельный флигилек, где они живут. Мы почти не выезжаем отсюда… У меня, конечно, есть свой… Ну… это не важно. Расскажи лучше о себе, Марго.
   – А что тебя интересует?
   – Все.
   – Многовато получится.
   – Ничего, я потерплю. – Рич придвинулся к ней на диване и снова взял ладонь в свои руки. – Расскажи о себе. Пожалуйста.
   – Всю правду?
   – Как на исповеди!
   – Хм. Я родилась в тысяча девятьсот восемьдесят первом году, в столице Аризоны, в семье адвоката и врача. Когда я училась в первом классе, мы переехали в Северную Дакоту. Там я поступила в университет на отделение юриспруденции… Два года назад поселилась в Эдмонтоне, познакомилась с Миком, тогда же окончила университет. Теперь работаю в отцовской фирме, здесь же, в Канаде, но собираюсь открывать свою… Что еще? Рост – метр семьдесят. Вес – пятьдесят пять. 90-60-90 почти соответствуют норме.
   – Это видно.
   – Слава богу! А то я уже заволновалась.
   – Не-е! Не волнуйся. Во! – Рич выставил большой палец руки, выражая полное одобрение ее фигуры.
   – Что еще тебя волнует?
   – Ты – юрист. А я боюсь юристов.
   – Пока у меня нет оснований тебя кусать. Успокоила?
   – И да, и нет. Смотря в какой обстановке ты стала бы меня кусать. Знаешь, некоторые женские укусы на мужском теле бывают просто необходимы для решения юридических вопро… – Договорить ему не удалось, потому что в руках у Марго оказался красный санта-клаусовский колпак, которым Ричард получил по шее, хотя и не больно.
   – Теперь твоя очередь.
   – Тогда давай колпак.
   – Нет, твоя очередь рассказывать о себе.
   – А-а! – разочарованно протянул Рич. Прямо-таки отвалился с середины дивана на спинку и махнул рукой. – Я-то думал, мы сейчас друг друга покусаем!
   – Рич, я не понимаю, к чему тебе эти двусмысленности? Неужели ты думаешь…
   – Ты не поверишь, но именно так я и думаю! И давай пока не будем трогать эту тему, а то спугнем.
   – Господи, что мы спугнем?
   – Рождественское счастье, конечно!
   – Ладно, Рич, выкладывай свою анкету.
   – Родился я здесь. Прямо вот тут, то есть в Канаде. Это ты у нас из Штатов. А я – из Эдмонтона. Мне тридцать два года. Наш университет я окончил очень давно, но никогда не работал по специальности. Что еще сказать? В прошлом апреле я чуть не женился. Но обошлось.
   – Почему?
   – Я так и знал, что остальное вопросов не вызовет! Ха-ха-ха!
   – Все остальное – анкетные данные. А вот «чуть не женился» – это уже из области откровений. Поэтому и вызывает вопрос.
   – Вот именно за это, – Рич выразительно поднял указательный палец над головой, – я и не люблю юристов!
   – За что?
   – За беспощадную логику.
   – Это – мое личное качество, юристы здесь ни при чем.
   В комнату вошел Сэм.
   – Между прочим, штормовое предупреждение переносится на завтрашнее утро. А мы с Мартой уходим спать.
   – На утро, говоришь? – Ричард размышлял. – Марго, а может, поедем отметить Рождество к моим друзьям? Они тут живут неподалеку, примерно где мы ездили сегодня. – Он зачем-то подмигнул Сэму.