Страница:
– …деньги добывать сам, семейные дела вести сам.
– Ты все знаешь, Лисичка.
– Да-да. Вот из-за этого я от тебя и ушла… Значит, деньги не возьмешь?
– Нет.
– Сколько ты должен?
– Пятьдесят.
– Тысяч?
– Ты что, в школьные карты играешь?
Дженни задумчиво присвистнула.
– Но я могу дать тебе эти деньги. Они у меня есть.
– Это хорошо, что они у тебя есть. Но я не собираюсь обирать тебя…
– И вовсе не…
– Я все решу сам! Хватит, Дженни. Пойдем лучше потанцуем.
Музыка была отменной. Или ей так казалось от выпитого вина? Дженни крайне редко пила в своей жизни: работа не допускала случайных расслаблений. А сегодня все не так. Все наперекос. Эх, и надо же было ей сбежать от Стива с Бойдом!
– Дженни, ты не думала остановиться? – Марк несильно, но, учитывая факт совместного прошлого, ощутимо прижимался к ней бедрами и медленно вел танец.
– Нет.
– Тебе мало?
– Ты сам прекрасно знаешь.
– Дженни, я все время не решался у тебя спросить…
– Спрашивай.
– Почему ты никогда не связывалась с брачными контрактами?
Она сделала едва заметное движение бровями и тут же спокойно произнесла:
– А зачем?
– Все женщины твоей… ммм… профессии работают с брачными контрактами.
– А я не работаю. И точка.
– Не злись.
– Не злюсь. Просто я не хочу говорить об этом.
– Просто брачные контракты «отрабатывать» легче всего. Быстрые деньги. А с твоей-то внешностью… – Марк сглотнул и отвел глаза в сторону.
Дженни расхохоталась ему в лицо:
– Слушай, тебя Мишель совсем не кормит, что ли?
– Почему? – насупился он.
– У тебя, как у голодной собаки, слюна течет изо рта, когда ты видишь красивых девушек. Только никак не возьму в толк, на что тебе сдалась я? – Она снова рассмеялась. – Мы ведь изучили друг друга вдоль и поперек, пробовали и так и сяк… Я не понимаю, о чем ты жалеешь? Все равно семьи у нас никогда не получилось бы.
– Это все потому, что ты пытаешься соответствовать своему имени – Фокс.
– Это все потому, что дальше совместной работы и общей постели наши планы никогда не заходили. А потом и в этом мы разошлись. Ты променял меня…
– Ты ревнуешь к Мишель?!!
– ……на колоду карт.
– Я уж подумал – на Мишель. А ты променяла меня на Стива и его сомнительные аферы.
– Благодаря которым я стала миллионершей.
– Ты стала циничной.
– А ты меня не жалей.
– Я не жалею.
– Нет, ты смотришь на меня, как на больную собаку, которую надо пристрелить, а рука не поднимается.
– Брось, Дженни. Я все еще люблю тебя, и ты это знаешь. Поэтому и смотрю. – Марк провел ладонью по ее рыжим волосам, провел старательно – до самых кончиков, и задержался где-то на середине полуобнаженной спины. – Просто, дорогая Лисичка, мы слишком хорошо знаем друг друга, и поэтому я счел, что имею право…
– Да нет, Марк. Давай не будем мешать работу с любовью.
– О-о. Ты изменилась, Дженни.
– Почему?
– Раньше ты боялась вслух произносить слово «любовь» и никогда не говорила о своей…
– Я и сейчас не собираюсь. И если ты не хочешь, чтобы я ушла, давай не будем перемалывать, что я говорила раньше, а что – сейчас.
– Единственное, что, я уверен, ты сильно любишь, это свою работу. Нашу работу…
Дженни рассмеялась, как бы соглашаясь с ним.
– Нет, правда. Зря смеешься. Ты всегда так красиво говорила о ней. Адреналин и все такое… А помнишь, ты однажды сравнивала кон с любовной игрой? Помнишь? Ты говорила – такая же прелюдия, такой же накал…
– Марк!
– А потом – опустошение и удовлетворение… Помнишь?
– Марк, отпусти меня.
– Зачем?
– Я хочу побыть одна.
– Сейчас. Только один момент.
Как ни в чем не бывало, он нагнул голову к ее лицу и поцеловал ее в губы. Нежно-нежно. Как раньше. Потом прошептал:
– Кстати, музыка давно закончилась. Ресторан закрывается. Мне было очень приятно видеть тебя сегодня…
– Взаимно.
– Ты больше ничего не скажешь мне на прощание?
Марк навис над ней. Большой, грузный, смуглый брюнет – ни дать ни взять – классический бандит из Чикаго. Только не хватает тоненьких усов над верхней губой и широкополой шляпы в стиле тридцатых годов…
Она опустила глаза, чтобы скрыть смех. Дженни давно хотелось спать, а вот играть в романтическую ностальгию с Марком, напротив, совсем не хотелось.
– Ну что ж. Передавай привет Мишель. Я пошла спать.
– И все?
– И все. Марк, пропусти меня. Мы еще увидимся, к чему эти дешевые комедии?
– И правда. У нас все только начинается. Ну… пока… – Он еще раз поцеловал ее, на этот раз – в плечо, аккуратно отодвинув тоненькую бретельку платья, и зашагал прочь, насвистывая что-то веселое.
Дженни тоже направилась в свое крыло отеля. Ей нужно было пройти через огромный холл, уставленный креслами, пальмами (как будто этого добра не хватало на улице), столиками и даже книжными стеллажами. Сейчас холл был абсолютно пуст, там царил полумрак. За широким полукруглым столом дремал метрдотель, который еще недавно с воодушевлением таскал ее сумки. Стараясь ступать как можно аккуратней, Дженни пробиралась через холл, слушая тихое эхо своих шагов. Внезапно она оступилась, отчего метр-дотель вздрогнул и проснулся.
– Чертовы каблуки! – выругалась она и вдруг вскрикнула, неожиданно увидев перед собой мужчину.
Он вырос буквально из-под земли, словно привидение в темноте, не издав ни единого звука. Дженни лишь на секунду отвернулась, чтобы посмотреть на огромные старинные часы, встроенные в фонтан, и за эту короткую секунду перед ней появился ОН.
Это был сегодняшний мужчина из лифта. Тот, который не хотел обращать на нее внимания. На этот раз он стоял перед ней и смотрел прямо в глаза. Молча.
– Все в порядке, мэм?! – запоздало крикнул метрдотель.
Она смогла только кивнуть в ответ, не сводя глаз со странного незнакомца и ощущая, как по спине с нарастающей скоростью забегали мурашки.
– Ну-ну. Не бойтесь. Неужели я вас так сильно напугал?
– Да, – пролепетала она, стараясь взять себя в руки.
– У меня только один вопрос.
– Да?
– Вы знакомы с мужчиной, с которым сейчас танцевали?
– Да.
– Давно?
– Да.
– Он ваш… э…
– Нет. Он муж моей подруги. – Дженни почему-то покраснела. Интересно давно он наблюдал за ними? – А вы, собственно, почему интересуетесь?
– Я до некоторых пор тоже сидел в ресторане, хотя вы меня не заметили. А потом ушел.
– А…
– Но видел, как вы целовались. Думаю, вашей подруге это было бы не очень-то приятно узнать.
Дженни вскинула на него наивные глаза и с нежной издевкой проговорила:
– А я так не думаю. Моя подруга – человек широких взглядов. Вы из полиции нравов?
– Нет. Просто он показался мне знакомым… Я ошибся.
– Черта с два. Что вам от него надо?
– Ничего. Я же сказал, что ошибся. Спокойной ночи. – Мужчина словно жег ее глазами. Таких взглядов за свою жизнь она повидала немало, однако в этот раз все было как-то не так. Имея богатый и своеобразный опыт общения с людьми, Дженни прекрасно могла отличить случайного собеседника от человека, которому надо что-то разнюхать. Сейчас не оставалось никаких сомнений, что этому загадочному типу нужен Марк. А она, как юная гимназистка, ответила на все его вопросы и ничего не узнала взамен. Это что-то неслыханное! Только усталость и внезапный испуг могли сделать ее такой податливой. А еще, конечно, вино.
Мужчина тем временем обошел ее и решительно двинулся в противоположную сторону.
– Стареешь, Фокси, – пробормотала она шепотом и пошла в свой номер.
3
4
– Ты все знаешь, Лисичка.
– Да-да. Вот из-за этого я от тебя и ушла… Значит, деньги не возьмешь?
– Нет.
– Сколько ты должен?
– Пятьдесят.
– Тысяч?
– Ты что, в школьные карты играешь?
Дженни задумчиво присвистнула.
– Но я могу дать тебе эти деньги. Они у меня есть.
– Это хорошо, что они у тебя есть. Но я не собираюсь обирать тебя…
– И вовсе не…
– Я все решу сам! Хватит, Дженни. Пойдем лучше потанцуем.
Музыка была отменной. Или ей так казалось от выпитого вина? Дженни крайне редко пила в своей жизни: работа не допускала случайных расслаблений. А сегодня все не так. Все наперекос. Эх, и надо же было ей сбежать от Стива с Бойдом!
– Дженни, ты не думала остановиться? – Марк несильно, но, учитывая факт совместного прошлого, ощутимо прижимался к ней бедрами и медленно вел танец.
– Нет.
– Тебе мало?
– Ты сам прекрасно знаешь.
– Дженни, я все время не решался у тебя спросить…
– Спрашивай.
– Почему ты никогда не связывалась с брачными контрактами?
Она сделала едва заметное движение бровями и тут же спокойно произнесла:
– А зачем?
– Все женщины твоей… ммм… профессии работают с брачными контрактами.
– А я не работаю. И точка.
– Не злись.
– Не злюсь. Просто я не хочу говорить об этом.
– Просто брачные контракты «отрабатывать» легче всего. Быстрые деньги. А с твоей-то внешностью… – Марк сглотнул и отвел глаза в сторону.
Дженни расхохоталась ему в лицо:
– Слушай, тебя Мишель совсем не кормит, что ли?
– Почему? – насупился он.
– У тебя, как у голодной собаки, слюна течет изо рта, когда ты видишь красивых девушек. Только никак не возьму в толк, на что тебе сдалась я? – Она снова рассмеялась. – Мы ведь изучили друг друга вдоль и поперек, пробовали и так и сяк… Я не понимаю, о чем ты жалеешь? Все равно семьи у нас никогда не получилось бы.
– Это все потому, что ты пытаешься соответствовать своему имени – Фокс.
– Это все потому, что дальше совместной работы и общей постели наши планы никогда не заходили. А потом и в этом мы разошлись. Ты променял меня…
– Ты ревнуешь к Мишель?!!
– ……на колоду карт.
– Я уж подумал – на Мишель. А ты променяла меня на Стива и его сомнительные аферы.
– Благодаря которым я стала миллионершей.
– Ты стала циничной.
– А ты меня не жалей.
– Я не жалею.
– Нет, ты смотришь на меня, как на больную собаку, которую надо пристрелить, а рука не поднимается.
– Брось, Дженни. Я все еще люблю тебя, и ты это знаешь. Поэтому и смотрю. – Марк провел ладонью по ее рыжим волосам, провел старательно – до самых кончиков, и задержался где-то на середине полуобнаженной спины. – Просто, дорогая Лисичка, мы слишком хорошо знаем друг друга, и поэтому я счел, что имею право…
– Да нет, Марк. Давай не будем мешать работу с любовью.
– О-о. Ты изменилась, Дженни.
– Почему?
– Раньше ты боялась вслух произносить слово «любовь» и никогда не говорила о своей…
– Я и сейчас не собираюсь. И если ты не хочешь, чтобы я ушла, давай не будем перемалывать, что я говорила раньше, а что – сейчас.
– Единственное, что, я уверен, ты сильно любишь, это свою работу. Нашу работу…
Дженни рассмеялась, как бы соглашаясь с ним.
– Нет, правда. Зря смеешься. Ты всегда так красиво говорила о ней. Адреналин и все такое… А помнишь, ты однажды сравнивала кон с любовной игрой? Помнишь? Ты говорила – такая же прелюдия, такой же накал…
– Марк!
– А потом – опустошение и удовлетворение… Помнишь?
– Марк, отпусти меня.
– Зачем?
– Я хочу побыть одна.
– Сейчас. Только один момент.
Как ни в чем не бывало, он нагнул голову к ее лицу и поцеловал ее в губы. Нежно-нежно. Как раньше. Потом прошептал:
– Кстати, музыка давно закончилась. Ресторан закрывается. Мне было очень приятно видеть тебя сегодня…
– Взаимно.
– Ты больше ничего не скажешь мне на прощание?
Марк навис над ней. Большой, грузный, смуглый брюнет – ни дать ни взять – классический бандит из Чикаго. Только не хватает тоненьких усов над верхней губой и широкополой шляпы в стиле тридцатых годов…
Она опустила глаза, чтобы скрыть смех. Дженни давно хотелось спать, а вот играть в романтическую ностальгию с Марком, напротив, совсем не хотелось.
– Ну что ж. Передавай привет Мишель. Я пошла спать.
– И все?
– И все. Марк, пропусти меня. Мы еще увидимся, к чему эти дешевые комедии?
– И правда. У нас все только начинается. Ну… пока… – Он еще раз поцеловал ее, на этот раз – в плечо, аккуратно отодвинув тоненькую бретельку платья, и зашагал прочь, насвистывая что-то веселое.
Дженни тоже направилась в свое крыло отеля. Ей нужно было пройти через огромный холл, уставленный креслами, пальмами (как будто этого добра не хватало на улице), столиками и даже книжными стеллажами. Сейчас холл был абсолютно пуст, там царил полумрак. За широким полукруглым столом дремал метрдотель, который еще недавно с воодушевлением таскал ее сумки. Стараясь ступать как можно аккуратней, Дженни пробиралась через холл, слушая тихое эхо своих шагов. Внезапно она оступилась, отчего метр-дотель вздрогнул и проснулся.
– Чертовы каблуки! – выругалась она и вдруг вскрикнула, неожиданно увидев перед собой мужчину.
Он вырос буквально из-под земли, словно привидение в темноте, не издав ни единого звука. Дженни лишь на секунду отвернулась, чтобы посмотреть на огромные старинные часы, встроенные в фонтан, и за эту короткую секунду перед ней появился ОН.
Это был сегодняшний мужчина из лифта. Тот, который не хотел обращать на нее внимания. На этот раз он стоял перед ней и смотрел прямо в глаза. Молча.
– Все в порядке, мэм?! – запоздало крикнул метрдотель.
Она смогла только кивнуть в ответ, не сводя глаз со странного незнакомца и ощущая, как по спине с нарастающей скоростью забегали мурашки.
– Ну-ну. Не бойтесь. Неужели я вас так сильно напугал?
– Да, – пролепетала она, стараясь взять себя в руки.
– У меня только один вопрос.
– Да?
– Вы знакомы с мужчиной, с которым сейчас танцевали?
– Да.
– Давно?
– Да.
– Он ваш… э…
– Нет. Он муж моей подруги. – Дженни почему-то покраснела. Интересно давно он наблюдал за ними? – А вы, собственно, почему интересуетесь?
– Я до некоторых пор тоже сидел в ресторане, хотя вы меня не заметили. А потом ушел.
– А…
– Но видел, как вы целовались. Думаю, вашей подруге это было бы не очень-то приятно узнать.
Дженни вскинула на него наивные глаза и с нежной издевкой проговорила:
– А я так не думаю. Моя подруга – человек широких взглядов. Вы из полиции нравов?
– Нет. Просто он показался мне знакомым… Я ошибся.
– Черта с два. Что вам от него надо?
– Ничего. Я же сказал, что ошибся. Спокойной ночи. – Мужчина словно жег ее глазами. Таких взглядов за свою жизнь она повидала немало, однако в этот раз все было как-то не так. Имея богатый и своеобразный опыт общения с людьми, Дженни прекрасно могла отличить случайного собеседника от человека, которому надо что-то разнюхать. Сейчас не оставалось никаких сомнений, что этому загадочному типу нужен Марк. А она, как юная гимназистка, ответила на все его вопросы и ничего не узнала взамен. Это что-то неслыханное! Только усталость и внезапный испуг могли сделать ее такой податливой. А еще, конечно, вино.
Мужчина тем временем обошел ее и решительно двинулся в противоположную сторону.
– Стареешь, Фокси, – пробормотала она шепотом и пошла в свой номер.
3
Раньше она мечтала быть актрисой. Особенно в детстве, когда еще верила, что у них будет нормальная семья, мама бросит пить, и они все переедут в Лос-Анджелес, где папа откроет свое казино. А она, Дженни, станет учиться на актерском факультете… А рядом – Голливуд! Его недаром называют страной грез. Для Дженни он стал самой главной, единственной и заветной мечтой.
Да, когда-нибудь она станет сниматься в фильмах! Когда-нибудь у нее начнется совсем другая жизнь! А пока…
А пока их жизнь можно было назвать средней. Так живут многие американские семьи. Мелкий пригород Нью-Йорка, местная школа с задиристыми черными мальчишками, лучшая и единственная подружка Мишель… У Мишель пил отец. У Дженни – мать. Это сильно сближало их с раннего детства.
Мама не помнила настоящую дату рождения своей дочери, а отца вообще не было рядом в тот период жизни.
– Я родила тебя где-то в апреле… а может, в феврале, – говорила мать, как обычно, раскачиваясь с рюмкой наливки в руке, когда ей приспичивало пообщаться. Но обычно она пила молча и в одиночку.
Как бы там ни было, но на пятнадцатом году жизни Дженни Фокс, лишившись и матери, и отца, сама выбрала себе дату рождения. И впоследствии записала ее в паспорт на первое апреля тысяча девятьсот семьдесят шестого года. Год мама помнила точно. И на этом спасибо.
…Она встала с широкой мягкой кровати и вышла на балкон. Звездное небо над океаном в легкой дымке. Внизу – огоньки какой-то прибрежной забегаловки. Скоро начнется рассвет. Скоро начнется осень. Нужно выспаться, а она так и не сомкнула глаз с тех пор, как вернулась в номер. Встреча с нахальным незнакомцем вылетела у нее из головы, а вот Марк почему-то застрял там на весь остаток ночи. По сути дела, они все: и Мишель, и она сама, и Марк, и Стив со своим братом – бродяги, выходцы с городских окраин, задумавшие покорить этот мир. И по сути дела, все они – оборванцы, которые еще вчера с трудом зарабатывали себе на кусок хлеба, а теперь, извольте: Дженни Фокс – миллионерша, Марк – лучший шулер Чикаго, не прогадавший, выбирая это устаревшее ремесло, Стив и Бойд – виртуозные мошенники. Последнее время они втроем, Стив, Дженни и Бойд, «работали» с крупными фирмами и фондами, вскрыли огромное количество счетов. Бойд был непревзойденным хакером, специализировался на банковских кодах в Интернете, а его братишка Стив генерировал идеи. Дженни отказалась с ними работать всего дважды: когда они задумали облапошить детский благотворительный фонд, и сейчас – когда ей предложили заняться брачными контрактами… Она брезговала красть деньги у детей и заводить романы ради денег. Даже ради больших денег. Она никогда не торговала собой, даже когда вынуждена была работать стриптизершей. И еще… Она не хотела играть в любовь, сильно опасаясь этого чувства. Дженни Фокс спинным мозгом чуяла опасность, а эта игра вне всяких сомнений была опасна, ибо могла выбить из колеи на всю оставшуюся жизнь.
Она поморщилась, отгоняя от себя лишние воспоминания. Нет, это не повторится. У Дженни Фокс не должно быть слабых мест. По крайней мере, она избавилась от них за последние девять лет… А вообще… не мешало бы поспать. Скоро рассветет, станет шумно, через окно польются звуки дня, и сон как рукой снимет. Но подушка казалась неудобной, простыня слишком скользкой, и вся окружающая обстановка начала раздражать ее.
Вдруг Дженни догадалась: у нее давно не было мужчины! Со Стивом в последнее время случались либо сугубо деловые встречи, либо ссоры, потом они вообще не виделись две недели. Своими разговорами и поцелуями Марк разбередил в ней здоровые инстинкты, хотя, конечно, дальше поцелуев у них ничего и не зашло бы. И вовсе не из-за Мишель, а потому что Марк был ей больше не интересен. Просто как мужчина не интересен. На этой мысли она заснула.
В одиннадцать утра следующего дня Дженни обнаружила свою подругу в саду отеля. Собственно, обнаружила она ее по чрезвычайно громкому и оживленному диалогу, который было слышно даже на пятом этаже.
Мишель сидела на скамейке под пальмой и разговаривала по мобильному телефону. Суть беседы сводилась к тому, что какая-то Сьюзи подцепила нового ухажера и делилась впечатлениями с Мишель. Так что жители близлежащих номеров, желали они того или нет, были вынуждены ознакомиться с некоторыми интимными подробностями личных встреч Сьюзи и ее нового бойфренда.
Несколько минут Дженни тоже внимательно слушала.
«Ах, прямо в самолете? Да ты что! И как, он хорош… в экстремальной обстановке?»
Она уже собралась уходить с балкона, когда увидела Стива и Бойда, спокойно прогуливающихся по дорожке на пляж. Дженни с досадой хлопнула ладонью по перилам.
– Ну надо же, а?! И этих сюда черти принесли!
В глубине души она испытала облегчение, увидев двух оболтусов, по которым уже начала скучать. Такие потерянные и несчастные. Что они будут делать без нее?.. На самом деле она и не думала от них убегать, просто припугнула немного, заодно напомнила «кто в доме хозяин». Теперь, конечно, они станут мириться и примут все ее условия. Однако… что-то она хотела сделать… Что-то очень важное и срочное. Она собиралась прямо с утра пойти к Марку! Нужно сказать ему об этом загадочном незнакомце и расспросить, в честь чего им так интересуются парни с военной (или полицейской?) выправкой.
Дженни сбежала вниз к хохочущей Мишель.
– Ты меня уморила! А с виду такой солидный мужчина! Ну, Сьюзи, ну ты даешь!
Дженни с досадой развернулась и решительно двинулась в номер Марка и Мишель. Дверь была не заперта. Марк лежал на широкой постели и, видимо, проснулся от ее шагов.
– Отвали, я же просил мне не мешать!
– Я отвалю, но только после того, как ты выслушаешь меня.
Марк резко сел, зачем-то натянув простыню до плеч.
– Черт! Дженни! Я думал, это Мишель.
– Марк, вчера, после того как мы расстались…
– Да что ты стоишь… проходи.
Он встал с постели, неуклюже подошел к ней, обнял и заговорил, касаясь носом ее носа:
– Хорошая моя, ты все-таки пришла ко мне! Я тоже долго не мог уснуть после того, как мы вчера расстались! Я даже…
– Марк, успокойся! Во-первых, у тебя плохо пахнет изо рта… – Он поспешно отвернулся и опустил руки. – А во-вторых, я пришла поговорить о деле. Сядь и успокойся. Я не собираюсь с тобой спать.
– Зря.
– Марк!
– Все-все, прости. Слушаю.
– Сегодня ночью в холле меня остановил какой-то странный тип и спрашивал о тебе.
– Что за тип? – Марк равнодушно прожевал кусок лимона, посыпанный сахаром, и смачно запил его тоником.
– Не могу сказать. Только знаю, что он живет в нашем отеле, потому что уже один раз мы виделись.
– Угу. – Марк подошел к креслу, на котором сидела Дженни. – А сейчас от меня лучше пахнет? Хорошая моя… я просто…
– Марк! На тебя, возможно, охотятся, а ты думаешь о бабах.
– О каких бабах?! Я думаю о тебе и больше ни о ком!
В это время со стороны двери послышалось шевеление, и Дженни с облегчением вздохнула. Вошла Мишель, оглядела обстановку и, словно не заметив ничего необычного (Дженни сидела в кресле, а Марк, на котором были всего лишь трусы, развалился у ее ног), спросила:
– Мы пойдем завтракать в ресторан или закажем еду в номер? Кстати, я, кажется, видела Стива и Бойда.
Дженни незаметно поморщилась: ей было все еще трудно привыкнуть к новому лицу подруги.
– Я тоже их видела с балкона, – протянула она. – Так что, возможно, завтрак пройдет в их веселой компании, разумеется, в ресторане.
– Ч-черт! Принесла же их нелегкая! – Марк схватил брюки и поплелся в душ.
– У него похмелье, – пояснила Мишель светским голосом, как будто ситуация нуждалась в каких-либо комментариях. – Он вернулся только в шесть, все звал тебя… Если честно, мне уже надоело.
– Мне тоже, Мишель. Но я не виновата.
– Я знаю, знаю. Он, когда пьяный, все время говорит только о тебе. Да и еще вот о работе. И так уже пять лет. Мне надоело.
– Ну, думаю, вы сами разберетесь. – Дженни встала. Утешать кого-либо было не в ее привычках. – Я пойду заказывать столик. Мне нужно было поговорить с Марком с глазу на глаз. Так что в ресторане мне снова придется его у тебя похитить. Дело важное.
Мишель махнула рукой – типичный жест, который у нее получался особенно выразительно: мол, забирай, мне уже ничего не жалко.
Однако столик заказывать не пришлось. Стив и Бойд сидели за большим овальным столом, накрытым белой скатертью и сервированным на пять персон. Судя по всему, еще три прибора предназначались как раз для нее, Марка и Мишель.
Дженни чуть задержалась у входа, разглядывая их немного встревоженные нахальные физиономии. Двоюродные братья были совсем не похожи друг на друга. Стив – большой, светловолосый, с каким-то неуловимым, размытым лицом, а Бойд – напротив, маленький, юркий, с быстрым острым взглядом темных глаз, которые время от времени делались наивными, словно у ребенка…
Дженни подошла и остановилась перед ними, скрестив руки на груди:
– Ну? И как же это понимать?
– Это я у тебя должен спросить, моя дорогая, как все понимать?
– Ну просто мы вас ждем, а вы все не идете, – как ни в чем не бывало балагурил Бойд.
– С тобой мы потом поговорим, милый, – грозно ответила она Стиву. – Бойд, как вы узнали, что я здесь?
– Никак. Мы случайно остановились в этом отеле, а утром встретили Мишель, и она рассказала, что ты живешь на пятом этаже. Кстати, что она сделала со своим лицом?
– Это ты узнаешь у нее. – Дженни опустилась на один из стульев, подальше от Стива. – Ну что, молодые люди? Вы по-прежнему собираетесь настаивать на своем?
– Ты имеешь в виду – что?
– Я имею в виду – то. Ни за кого замуж я выходить не собираюсь. Понятно?
– Я слышал, у Марка большие проблемы, – пропуская ее реплику, проговорил Стив. – Он тебе рассказывал?
– Рассказывал.
– Надо что-нибудь придумать.
– Может, просто дать ему взаймы? – как всегда наивно спросил Бойд.
– Пятьдесят миллионов? Если только у Фокси они есть… Ты ему не предлагала помощь, дорогая?
– Предлагала, дорогой.
– И что?
– Ты же знаешь Марка.
– А я бы взял.
Она тут же вспомнила вчерашнее: «Может, Стиву такой расклад и подходит, а мне – нет. Я все люблю решать сам!».
– В этом-то ваше с ним различие.
Стив снова пропустил мимо ушей ее слова и продолжил:
– Мы все только и делаем, что пытаемся решать собственные проблемы. А когда речь заходит о помощи друг другу, то мы сначала отказываемся, а потом обижаемся, что больше не предлагают.
– А вот и Ма-арк! – нарочито громко протянул Бойд.
– Доброе утро, – буркнул тот и, подвинув стул Мишель, уселся рядом, сразу наливая себе целый стакан минеральной воды из бутылки. Лицо его было помятое и недовольное.
Дженни на всякий случай огляделась вокруг, но вчерашнего типа с военной выправкой не было видно. Наклонившись к Марку, она тихо прошептала:
– Отойдем. Мы не закончили утренний разговор.
Марк с надеждой посмотрел было на нее, но тут же свет в его глазах потух:
– А-а. Ты все об этом…
– Извините нас. Мы сейчас вернемся…
– Ты насчет того типа что ли хотела поговорить? Ну и что? Как он выглядел?
– Не голоси на весь ресторан. Он примерно твоего роста и твоей комплекции. Лицо… обычное, европейское, выправка военная. Причем войска, судя по всему, не простые… Темноволосый. Симпатичный… Что еще? У него нет особых примет…
– Военная выправка?
– Да.
– Точно? – Марк, казалось, начал трезветь.
– Ну что ты в меня вцепился? Я же говорила тебе, что история серьезная.
– Черт! Дженни. Что он тебе говорил?
– Он спрашивал, кем ты мне приходишься. Он видел, как мы… ммм… танцевали и целовались.
– Вот как?
– Да. Я сказала, что ты муж моей подруги, и он ответил, что тогда, возможно, ошибся и не знает тебя.
– Ничего не понимаю. Военная выправка… Черт! – Марк начал описывать круги возле пальмы на балконе. – А он точно живет в нашем отеле?
– Вот этого я не знаю. Вчера днем он вошел в лифт на третьем этаже.
– И куда поехал?
– На первый.
– Ничего не понимаю! Черт побери, Дженни! Неужели это он… Ладно, разберемся.
– Кто «он»?
– Нет, я пока… Нужно удостовериться. Это мои проблемы, малышка.
– Ну хорошо. – Она с облегчением вздохнула. Отдать Марку деньги, даже такие большие, ей было бы не жалко, но тратить время на решение чужих проблем совсем не хотелось. – Пойдем, думаю, ты сам разберешься.
– Куда?
– У нас, кажется, был завтрак? – Дженни лукаво заиграла ямочками на щеках, склонив голову к одному плечу. Раньше за такую улыбку Марк мог целый день носить ее на руках. Сейчас же он смотрел куда-то сквозь нее и абсолютно не слышал, о чем она говорит. Взгляд его стал стеклянным.
– Мне нужно немного подумать, Фокси. Пойду… пройдусь.
…За столик она вернулась одна. Завтрак проходил под светские разговоры и обычные остроты Бойда, который, бог весть по каким причинам, любил иногда исполнять роль шута. Отсутствию Марка удивлялась одна только Дженни. Остальные поглощали пищу без каких либо волнений или вопросов, словно знали иную правду, которая Дженни была пока неизвестна.
Мишель, заискивающе глядя в глаза подруге, долго и нудно рассказывала, как тяжело сейчас бедному Марку и как трудно найти такое огромное количество денег… Стив и Бойд старательно кивали, слишком серьезно и печально сдвинув брови. Наконец Дженни надоел этот цирк.
– Ребята, я что-то пропустила? Что происходит, объясните мне, пожалуйста.
– Дженни, ничего особенного.
– Просто, ты сама понимаешь…
– Что я должна понимать?
– У нас у всех сейчас одна проблема.
– В самом деле? Это вы имеете в виду: как заставить меня обобрать того миллионера?
– Да нет, что ты!
– Как можно!
– Ни в коем случае!
– А что же? – Она вдруг поняла, что «случайная встреча» с Мишель и Марком была инсценирована от начала до конца. Они следили за ней. Они задумали какую-то чертовщину, в которую были посвящены все, кроме нее. От этой догадки стало тошно.
– Понимаешь, Дженни… Мы тут подумали…
– Ну? – Она смотрела на Стива зелеными злыми глазами.
– В любом случае ты должна выслушать до конца, прежде чем давать ответ…
То, что она услышала дальше, не обидело ее и даже не возмутило. Дженни Фокс испытала лишь огромное, безграничное удивление. А она-то думала, что ее уже невозможно ничем удивить.
– Ты должна помочь Марку, Дженни.
– Что?
– Да, мы все собрались здесь, чтобы помочь Марку.
– Что? – Она смотрела на них, подозревая, что все трое коллективно тронулись рассудком.
– И мы с Бойдом давно все подготовили, а этот клиент…
– То есть вы сюда собрались, чтобы… И обо всем уже договорились… А мне ничего не сказали?
– Почему? – возмутился Стив. – Мы давно тебе об этом говорили. Еще в Нью-Йорке. А ты взяла и сбежала.
– Но вы же говорили не о помощи Марку, а о замужестве и о миллионах.
– Ну… можно использовать этот случай и помочь Марку.
– Вы в своем уме? Мишель?
Та виновато опустила глаза:
– Марк, он… Понимаешь, Дженни, Марк попросил нас…
– Ах, это Марк попросил вас? И давно?
– Да.
– Он не может просто так взять у тебя денег, – виновато заговорила Мишель. – Он просто… хотел САМ заработать их. Понимаешь? Сам. С тобой в доле.
– Ага. Начинаю понимать. Для того чтобы Марк заработал деньги САМ, я должна буду спать с каким-то миллионером.
– Нет!
– Ну зачем ты так?!
– Тебе не нужно будет спать. Все не так.
Стив и Бойд заговорили наперебой:
– Мы все переиграли.
– Никаких свадеб.
– Никакого брачного контракта.
– Ты просто на некоторое время займешь его внимание собой…
– А дальше – Марк…
– Но ситуация стандартная, поэтому действовать можно сразу…
– Пока клиент в Сан-Франциско, понимаешь?
– То есть вы все-таки предлагаете мне… – Она внезапно громко расхохоталась. Так громко, что другие посетители ресторана стали оглядываться на них. Потом Дженни поднялась из-за стола, продолжая громко хохотать, и Стив, невольно любуясь ее улыбкой, подумал, что ей и правда надо было идти в актрисы.
– Вот что, милые мои. – Дженни оперлась обеими руками на стол, с улыбкой глядя по очереди на всех троих. – С этого момента вы меня не знаете, и я вас – тоже. А когда эта безумная идея наконец покинет ваши умы, можете со мной просто поздороваться на улице. Всего хорошего!
– Дженни! – раздался за ее спиной жалкий голосок Мишель.
Стив догнал ее в дверях и прижал к стене, словно на школьных танцах:
– Постой! Не пори горячку!
Она спокойно высвободилась из его рук:
– Я никогда не отменяю своих решений. Надеюсь, ты об этом помнишь?
– Помню. Дженни! Ну, Дж… Ну постой!.. Ну пожалуйста!.. Ну и черт с тобой!
Она сидела на широких качелях, меланхолично глядя в одну точку и стараясь «не терять» с ней зрительного контакта, когда раскачивалась. За последние пятнадцать лет она обманывала огромное количество людей, сыграла десятки ролей, сменила сотни образов и «сценических» костюмов…
А в результате жизнь ее ничему не научила. Ее обманули собственные подельники, или, как любил говаривать Бойд, высокопарно подняв одну бровь, «коллеги». А среди них, между прочим, один – бывший любовник, утверждающий, что до сих пор испытывает к ней серьезные чувства, и второй – настоящий. Хотя, положа руку на сердце, она больше привыкла доверять Марку, считая его порядочным мужчиной, если, конечно, определение «порядочный» вообще подходит для человека его профессии.
Итак, остальные члены компании прекрасно знали о проблемах Марка еще две недели назад. Именно тогда Стив и начал потихоньку, исподволь заводить с ней разговоры о брачных контрактах. Значит, у него уже тогда созрел план. В том, что эта некрасивая и дешевая идея принадлежит Стиву, она почему-то не сомневалась. Удивительно, что он с такой легкостью всегда готов был отдать ее тело другому мужчине. Вот Марк никогда бы на такое не согласился, будь они до сих пор вместе. Скорее всего, он и сейчас был против этого плана, ведь так или иначе он принимает ее помощь… Дженни вздохнула. Но ведь Марку и в самом деле не выбраться одному. Либо он просто возьмет у нее пятьдесят миллионов, фактически опустошив все счета, либо они вместе «сыграют кон». И не один.
– Да-а. Вот так, Фокси, жизнь иногда прикладывает по самому неожиданному месту… – вздохнув, пробормотала она.
– Что, простите? – раздалось у нее за спиной.
Дженни обернулась и вздрогнула. Если бы позади качелей стоял Людовик Шестнадцатый, даже в том своем состоянии, в каком находятся теперь его бренные останки, она бы испугалась не так сильно. Но перед ней снова стоял тот тип с военной выправкой и нагло улыбался. Взволнованно сглотнув, она произнесла:
– Сэр, я давно хотела спросить, вы – привидение?
– Нет. Я вполне осязаемый. Хотите, ущипну?
– Не стоит себя утруждать. – Она против воли улыбнулась. – Просто вы всегда появляетесь очень неожиданно… и странно себя ведете.
– В каком смысле я себя странно веду?.. Кстати, у вас прелестные ямочки на щеках.
– Спасибо. Взять хотя бы вчерашний вечер…
– Вчерашний вечер? Мэм, я прилетел в Сан-Франциско два часа назад.
– Два часа назад? – Дженни встала с качелей. – Не может быть!
– Извините, вы, очевидно, меня с кем-то путаете. Всего доброго.
И он удалился, постукивая сложенной газетой по ноге, как тогда, в лифте.
Да, когда-нибудь она станет сниматься в фильмах! Когда-нибудь у нее начнется совсем другая жизнь! А пока…
А пока их жизнь можно было назвать средней. Так живут многие американские семьи. Мелкий пригород Нью-Йорка, местная школа с задиристыми черными мальчишками, лучшая и единственная подружка Мишель… У Мишель пил отец. У Дженни – мать. Это сильно сближало их с раннего детства.
Мама не помнила настоящую дату рождения своей дочери, а отца вообще не было рядом в тот период жизни.
– Я родила тебя где-то в апреле… а может, в феврале, – говорила мать, как обычно, раскачиваясь с рюмкой наливки в руке, когда ей приспичивало пообщаться. Но обычно она пила молча и в одиночку.
Как бы там ни было, но на пятнадцатом году жизни Дженни Фокс, лишившись и матери, и отца, сама выбрала себе дату рождения. И впоследствии записала ее в паспорт на первое апреля тысяча девятьсот семьдесят шестого года. Год мама помнила точно. И на этом спасибо.
…Она встала с широкой мягкой кровати и вышла на балкон. Звездное небо над океаном в легкой дымке. Внизу – огоньки какой-то прибрежной забегаловки. Скоро начнется рассвет. Скоро начнется осень. Нужно выспаться, а она так и не сомкнула глаз с тех пор, как вернулась в номер. Встреча с нахальным незнакомцем вылетела у нее из головы, а вот Марк почему-то застрял там на весь остаток ночи. По сути дела, они все: и Мишель, и она сама, и Марк, и Стив со своим братом – бродяги, выходцы с городских окраин, задумавшие покорить этот мир. И по сути дела, все они – оборванцы, которые еще вчера с трудом зарабатывали себе на кусок хлеба, а теперь, извольте: Дженни Фокс – миллионерша, Марк – лучший шулер Чикаго, не прогадавший, выбирая это устаревшее ремесло, Стив и Бойд – виртуозные мошенники. Последнее время они втроем, Стив, Дженни и Бойд, «работали» с крупными фирмами и фондами, вскрыли огромное количество счетов. Бойд был непревзойденным хакером, специализировался на банковских кодах в Интернете, а его братишка Стив генерировал идеи. Дженни отказалась с ними работать всего дважды: когда они задумали облапошить детский благотворительный фонд, и сейчас – когда ей предложили заняться брачными контрактами… Она брезговала красть деньги у детей и заводить романы ради денег. Даже ради больших денег. Она никогда не торговала собой, даже когда вынуждена была работать стриптизершей. И еще… Она не хотела играть в любовь, сильно опасаясь этого чувства. Дженни Фокс спинным мозгом чуяла опасность, а эта игра вне всяких сомнений была опасна, ибо могла выбить из колеи на всю оставшуюся жизнь.
Она поморщилась, отгоняя от себя лишние воспоминания. Нет, это не повторится. У Дженни Фокс не должно быть слабых мест. По крайней мере, она избавилась от них за последние девять лет… А вообще… не мешало бы поспать. Скоро рассветет, станет шумно, через окно польются звуки дня, и сон как рукой снимет. Но подушка казалась неудобной, простыня слишком скользкой, и вся окружающая обстановка начала раздражать ее.
Вдруг Дженни догадалась: у нее давно не было мужчины! Со Стивом в последнее время случались либо сугубо деловые встречи, либо ссоры, потом они вообще не виделись две недели. Своими разговорами и поцелуями Марк разбередил в ней здоровые инстинкты, хотя, конечно, дальше поцелуев у них ничего и не зашло бы. И вовсе не из-за Мишель, а потому что Марк был ей больше не интересен. Просто как мужчина не интересен. На этой мысли она заснула.
В одиннадцать утра следующего дня Дженни обнаружила свою подругу в саду отеля. Собственно, обнаружила она ее по чрезвычайно громкому и оживленному диалогу, который было слышно даже на пятом этаже.
Мишель сидела на скамейке под пальмой и разговаривала по мобильному телефону. Суть беседы сводилась к тому, что какая-то Сьюзи подцепила нового ухажера и делилась впечатлениями с Мишель. Так что жители близлежащих номеров, желали они того или нет, были вынуждены ознакомиться с некоторыми интимными подробностями личных встреч Сьюзи и ее нового бойфренда.
Несколько минут Дженни тоже внимательно слушала.
«Ах, прямо в самолете? Да ты что! И как, он хорош… в экстремальной обстановке?»
Она уже собралась уходить с балкона, когда увидела Стива и Бойда, спокойно прогуливающихся по дорожке на пляж. Дженни с досадой хлопнула ладонью по перилам.
– Ну надо же, а?! И этих сюда черти принесли!
В глубине души она испытала облегчение, увидев двух оболтусов, по которым уже начала скучать. Такие потерянные и несчастные. Что они будут делать без нее?.. На самом деле она и не думала от них убегать, просто припугнула немного, заодно напомнила «кто в доме хозяин». Теперь, конечно, они станут мириться и примут все ее условия. Однако… что-то она хотела сделать… Что-то очень важное и срочное. Она собиралась прямо с утра пойти к Марку! Нужно сказать ему об этом загадочном незнакомце и расспросить, в честь чего им так интересуются парни с военной (или полицейской?) выправкой.
Дженни сбежала вниз к хохочущей Мишель.
– Ты меня уморила! А с виду такой солидный мужчина! Ну, Сьюзи, ну ты даешь!
Дженни с досадой развернулась и решительно двинулась в номер Марка и Мишель. Дверь была не заперта. Марк лежал на широкой постели и, видимо, проснулся от ее шагов.
– Отвали, я же просил мне не мешать!
– Я отвалю, но только после того, как ты выслушаешь меня.
Марк резко сел, зачем-то натянув простыню до плеч.
– Черт! Дженни! Я думал, это Мишель.
– Марк, вчера, после того как мы расстались…
– Да что ты стоишь… проходи.
Он встал с постели, неуклюже подошел к ней, обнял и заговорил, касаясь носом ее носа:
– Хорошая моя, ты все-таки пришла ко мне! Я тоже долго не мог уснуть после того, как мы вчера расстались! Я даже…
– Марк, успокойся! Во-первых, у тебя плохо пахнет изо рта… – Он поспешно отвернулся и опустил руки. – А во-вторых, я пришла поговорить о деле. Сядь и успокойся. Я не собираюсь с тобой спать.
– Зря.
– Марк!
– Все-все, прости. Слушаю.
– Сегодня ночью в холле меня остановил какой-то странный тип и спрашивал о тебе.
– Что за тип? – Марк равнодушно прожевал кусок лимона, посыпанный сахаром, и смачно запил его тоником.
– Не могу сказать. Только знаю, что он живет в нашем отеле, потому что уже один раз мы виделись.
– Угу. – Марк подошел к креслу, на котором сидела Дженни. – А сейчас от меня лучше пахнет? Хорошая моя… я просто…
– Марк! На тебя, возможно, охотятся, а ты думаешь о бабах.
– О каких бабах?! Я думаю о тебе и больше ни о ком!
В это время со стороны двери послышалось шевеление, и Дженни с облегчением вздохнула. Вошла Мишель, оглядела обстановку и, словно не заметив ничего необычного (Дженни сидела в кресле, а Марк, на котором были всего лишь трусы, развалился у ее ног), спросила:
– Мы пойдем завтракать в ресторан или закажем еду в номер? Кстати, я, кажется, видела Стива и Бойда.
Дженни незаметно поморщилась: ей было все еще трудно привыкнуть к новому лицу подруги.
– Я тоже их видела с балкона, – протянула она. – Так что, возможно, завтрак пройдет в их веселой компании, разумеется, в ресторане.
– Ч-черт! Принесла же их нелегкая! – Марк схватил брюки и поплелся в душ.
– У него похмелье, – пояснила Мишель светским голосом, как будто ситуация нуждалась в каких-либо комментариях. – Он вернулся только в шесть, все звал тебя… Если честно, мне уже надоело.
– Мне тоже, Мишель. Но я не виновата.
– Я знаю, знаю. Он, когда пьяный, все время говорит только о тебе. Да и еще вот о работе. И так уже пять лет. Мне надоело.
– Ну, думаю, вы сами разберетесь. – Дженни встала. Утешать кого-либо было не в ее привычках. – Я пойду заказывать столик. Мне нужно было поговорить с Марком с глазу на глаз. Так что в ресторане мне снова придется его у тебя похитить. Дело важное.
Мишель махнула рукой – типичный жест, который у нее получался особенно выразительно: мол, забирай, мне уже ничего не жалко.
Однако столик заказывать не пришлось. Стив и Бойд сидели за большим овальным столом, накрытым белой скатертью и сервированным на пять персон. Судя по всему, еще три прибора предназначались как раз для нее, Марка и Мишель.
Дженни чуть задержалась у входа, разглядывая их немного встревоженные нахальные физиономии. Двоюродные братья были совсем не похожи друг на друга. Стив – большой, светловолосый, с каким-то неуловимым, размытым лицом, а Бойд – напротив, маленький, юркий, с быстрым острым взглядом темных глаз, которые время от времени делались наивными, словно у ребенка…
Дженни подошла и остановилась перед ними, скрестив руки на груди:
– Ну? И как же это понимать?
– Это я у тебя должен спросить, моя дорогая, как все понимать?
– Ну просто мы вас ждем, а вы все не идете, – как ни в чем не бывало балагурил Бойд.
– С тобой мы потом поговорим, милый, – грозно ответила она Стиву. – Бойд, как вы узнали, что я здесь?
– Никак. Мы случайно остановились в этом отеле, а утром встретили Мишель, и она рассказала, что ты живешь на пятом этаже. Кстати, что она сделала со своим лицом?
– Это ты узнаешь у нее. – Дженни опустилась на один из стульев, подальше от Стива. – Ну что, молодые люди? Вы по-прежнему собираетесь настаивать на своем?
– Ты имеешь в виду – что?
– Я имею в виду – то. Ни за кого замуж я выходить не собираюсь. Понятно?
– Я слышал, у Марка большие проблемы, – пропуская ее реплику, проговорил Стив. – Он тебе рассказывал?
– Рассказывал.
– Надо что-нибудь придумать.
– Может, просто дать ему взаймы? – как всегда наивно спросил Бойд.
– Пятьдесят миллионов? Если только у Фокси они есть… Ты ему не предлагала помощь, дорогая?
– Предлагала, дорогой.
– И что?
– Ты же знаешь Марка.
– А я бы взял.
Она тут же вспомнила вчерашнее: «Может, Стиву такой расклад и подходит, а мне – нет. Я все люблю решать сам!».
– В этом-то ваше с ним различие.
Стив снова пропустил мимо ушей ее слова и продолжил:
– Мы все только и делаем, что пытаемся решать собственные проблемы. А когда речь заходит о помощи друг другу, то мы сначала отказываемся, а потом обижаемся, что больше не предлагают.
– А вот и Ма-арк! – нарочито громко протянул Бойд.
– Доброе утро, – буркнул тот и, подвинув стул Мишель, уселся рядом, сразу наливая себе целый стакан минеральной воды из бутылки. Лицо его было помятое и недовольное.
Дженни на всякий случай огляделась вокруг, но вчерашнего типа с военной выправкой не было видно. Наклонившись к Марку, она тихо прошептала:
– Отойдем. Мы не закончили утренний разговор.
Марк с надеждой посмотрел было на нее, но тут же свет в его глазах потух:
– А-а. Ты все об этом…
– Извините нас. Мы сейчас вернемся…
– Ты насчет того типа что ли хотела поговорить? Ну и что? Как он выглядел?
– Не голоси на весь ресторан. Он примерно твоего роста и твоей комплекции. Лицо… обычное, европейское, выправка военная. Причем войска, судя по всему, не простые… Темноволосый. Симпатичный… Что еще? У него нет особых примет…
– Военная выправка?
– Да.
– Точно? – Марк, казалось, начал трезветь.
– Ну что ты в меня вцепился? Я же говорила тебе, что история серьезная.
– Черт! Дженни. Что он тебе говорил?
– Он спрашивал, кем ты мне приходишься. Он видел, как мы… ммм… танцевали и целовались.
– Вот как?
– Да. Я сказала, что ты муж моей подруги, и он ответил, что тогда, возможно, ошибся и не знает тебя.
– Ничего не понимаю. Военная выправка… Черт! – Марк начал описывать круги возле пальмы на балконе. – А он точно живет в нашем отеле?
– Вот этого я не знаю. Вчера днем он вошел в лифт на третьем этаже.
– И куда поехал?
– На первый.
– Ничего не понимаю! Черт побери, Дженни! Неужели это он… Ладно, разберемся.
– Кто «он»?
– Нет, я пока… Нужно удостовериться. Это мои проблемы, малышка.
– Ну хорошо. – Она с облегчением вздохнула. Отдать Марку деньги, даже такие большие, ей было бы не жалко, но тратить время на решение чужих проблем совсем не хотелось. – Пойдем, думаю, ты сам разберешься.
– Куда?
– У нас, кажется, был завтрак? – Дженни лукаво заиграла ямочками на щеках, склонив голову к одному плечу. Раньше за такую улыбку Марк мог целый день носить ее на руках. Сейчас же он смотрел куда-то сквозь нее и абсолютно не слышал, о чем она говорит. Взгляд его стал стеклянным.
– Мне нужно немного подумать, Фокси. Пойду… пройдусь.
…За столик она вернулась одна. Завтрак проходил под светские разговоры и обычные остроты Бойда, который, бог весть по каким причинам, любил иногда исполнять роль шута. Отсутствию Марка удивлялась одна только Дженни. Остальные поглощали пищу без каких либо волнений или вопросов, словно знали иную правду, которая Дженни была пока неизвестна.
Мишель, заискивающе глядя в глаза подруге, долго и нудно рассказывала, как тяжело сейчас бедному Марку и как трудно найти такое огромное количество денег… Стив и Бойд старательно кивали, слишком серьезно и печально сдвинув брови. Наконец Дженни надоел этот цирк.
– Ребята, я что-то пропустила? Что происходит, объясните мне, пожалуйста.
– Дженни, ничего особенного.
– Просто, ты сама понимаешь…
– Что я должна понимать?
– У нас у всех сейчас одна проблема.
– В самом деле? Это вы имеете в виду: как заставить меня обобрать того миллионера?
– Да нет, что ты!
– Как можно!
– Ни в коем случае!
– А что же? – Она вдруг поняла, что «случайная встреча» с Мишель и Марком была инсценирована от начала до конца. Они следили за ней. Они задумали какую-то чертовщину, в которую были посвящены все, кроме нее. От этой догадки стало тошно.
– Понимаешь, Дженни… Мы тут подумали…
– Ну? – Она смотрела на Стива зелеными злыми глазами.
– В любом случае ты должна выслушать до конца, прежде чем давать ответ…
То, что она услышала дальше, не обидело ее и даже не возмутило. Дженни Фокс испытала лишь огромное, безграничное удивление. А она-то думала, что ее уже невозможно ничем удивить.
– Ты должна помочь Марку, Дженни.
– Что?
– Да, мы все собрались здесь, чтобы помочь Марку.
– Что? – Она смотрела на них, подозревая, что все трое коллективно тронулись рассудком.
– И мы с Бойдом давно все подготовили, а этот клиент…
– То есть вы сюда собрались, чтобы… И обо всем уже договорились… А мне ничего не сказали?
– Почему? – возмутился Стив. – Мы давно тебе об этом говорили. Еще в Нью-Йорке. А ты взяла и сбежала.
– Но вы же говорили не о помощи Марку, а о замужестве и о миллионах.
– Ну… можно использовать этот случай и помочь Марку.
– Вы в своем уме? Мишель?
Та виновато опустила глаза:
– Марк, он… Понимаешь, Дженни, Марк попросил нас…
– Ах, это Марк попросил вас? И давно?
– Да.
– Он не может просто так взять у тебя денег, – виновато заговорила Мишель. – Он просто… хотел САМ заработать их. Понимаешь? Сам. С тобой в доле.
– Ага. Начинаю понимать. Для того чтобы Марк заработал деньги САМ, я должна буду спать с каким-то миллионером.
– Нет!
– Ну зачем ты так?!
– Тебе не нужно будет спать. Все не так.
Стив и Бойд заговорили наперебой:
– Мы все переиграли.
– Никаких свадеб.
– Никакого брачного контракта.
– Ты просто на некоторое время займешь его внимание собой…
– А дальше – Марк…
– Но ситуация стандартная, поэтому действовать можно сразу…
– Пока клиент в Сан-Франциско, понимаешь?
– То есть вы все-таки предлагаете мне… – Она внезапно громко расхохоталась. Так громко, что другие посетители ресторана стали оглядываться на них. Потом Дженни поднялась из-за стола, продолжая громко хохотать, и Стив, невольно любуясь ее улыбкой, подумал, что ей и правда надо было идти в актрисы.
– Вот что, милые мои. – Дженни оперлась обеими руками на стол, с улыбкой глядя по очереди на всех троих. – С этого момента вы меня не знаете, и я вас – тоже. А когда эта безумная идея наконец покинет ваши умы, можете со мной просто поздороваться на улице. Всего хорошего!
– Дженни! – раздался за ее спиной жалкий голосок Мишель.
Стив догнал ее в дверях и прижал к стене, словно на школьных танцах:
– Постой! Не пори горячку!
Она спокойно высвободилась из его рук:
– Я никогда не отменяю своих решений. Надеюсь, ты об этом помнишь?
– Помню. Дженни! Ну, Дж… Ну постой!.. Ну пожалуйста!.. Ну и черт с тобой!
Она сидела на широких качелях, меланхолично глядя в одну точку и стараясь «не терять» с ней зрительного контакта, когда раскачивалась. За последние пятнадцать лет она обманывала огромное количество людей, сыграла десятки ролей, сменила сотни образов и «сценических» костюмов…
А в результате жизнь ее ничему не научила. Ее обманули собственные подельники, или, как любил говаривать Бойд, высокопарно подняв одну бровь, «коллеги». А среди них, между прочим, один – бывший любовник, утверждающий, что до сих пор испытывает к ней серьезные чувства, и второй – настоящий. Хотя, положа руку на сердце, она больше привыкла доверять Марку, считая его порядочным мужчиной, если, конечно, определение «порядочный» вообще подходит для человека его профессии.
Итак, остальные члены компании прекрасно знали о проблемах Марка еще две недели назад. Именно тогда Стив и начал потихоньку, исподволь заводить с ней разговоры о брачных контрактах. Значит, у него уже тогда созрел план. В том, что эта некрасивая и дешевая идея принадлежит Стиву, она почему-то не сомневалась. Удивительно, что он с такой легкостью всегда готов был отдать ее тело другому мужчине. Вот Марк никогда бы на такое не согласился, будь они до сих пор вместе. Скорее всего, он и сейчас был против этого плана, ведь так или иначе он принимает ее помощь… Дженни вздохнула. Но ведь Марку и в самом деле не выбраться одному. Либо он просто возьмет у нее пятьдесят миллионов, фактически опустошив все счета, либо они вместе «сыграют кон». И не один.
– Да-а. Вот так, Фокси, жизнь иногда прикладывает по самому неожиданному месту… – вздохнув, пробормотала она.
– Что, простите? – раздалось у нее за спиной.
Дженни обернулась и вздрогнула. Если бы позади качелей стоял Людовик Шестнадцатый, даже в том своем состоянии, в каком находятся теперь его бренные останки, она бы испугалась не так сильно. Но перед ней снова стоял тот тип с военной выправкой и нагло улыбался. Взволнованно сглотнув, она произнесла:
– Сэр, я давно хотела спросить, вы – привидение?
– Нет. Я вполне осязаемый. Хотите, ущипну?
– Не стоит себя утруждать. – Она против воли улыбнулась. – Просто вы всегда появляетесь очень неожиданно… и странно себя ведете.
– В каком смысле я себя странно веду?.. Кстати, у вас прелестные ямочки на щеках.
– Спасибо. Взять хотя бы вчерашний вечер…
– Вчерашний вечер? Мэм, я прилетел в Сан-Франциско два часа назад.
– Два часа назад? – Дженни встала с качелей. – Не может быть!
– Извините, вы, очевидно, меня с кем-то путаете. Всего доброго.
И он удалился, постукивая сложенной газетой по ноге, как тогда, в лифте.
4
Почему ее всегда так сильно тянуло в этот город? Даже сейчас, когда она решила скрыться от Стива и Бойда, спрятаться от всех, остаться одна… ее все равно с неотвратимой предопределенностью привело именно сюда. Она не виновата, просто колеса на трассе повернули в эту сторону.
Может, мама говорила правду еще тогда, много лет назад: «Я, дочка, так быстро гоняла по стране, что и не заметила, как тебя родила. Кажется, это было на побережье… Кажется, в Сан-Франциско. А там – черт его знает!».
Интересно, можно любить город, который не помнишь? Вот так: приехать, увидеть и полюбить? Наверное, можно… Впрочем, это все – излишняя сентиментальность. Не стоит забивать этим голову.
Дженни выпила стакан морковного сока, такого же рыжего, как ее волосы, потом устроилась в густой тени соломенного навеса, лицом к океану. На улице стоял жаркий августовский вечер. Плюс двадцать пять. Для здешних мест такая погода вполне характерна, она держится иногда до середины октября. Но Дженни не любила загорать. Ее коже не нравилось солнце, как часто бывает с рыжеволосыми. Поэтому с годами пришлось смириться: пляжные удовольствия – не для нее. А плавать можно и вечером, а еще лучше – при луне…
Итак, сейчас в ее руках – будущее Марка. Конечно, можно было отыграть часть денег в казино или в карты, собрать по кусочкам хотя бы некоторую сумму, но… Пойдет на такое Марк? Нет, не пойдет. Он не разменивается на мелочи. Он не станет впутываться в авантюру, где на кону стоит меньше пяти миллионов. А это очень крупная сумма. Без хорошей подготовки ее ниоткуда не возьмешь. Правда, сумма его долга вообще бьет все рекорды. Но, если этот «боров» уже выжил его из Чикаго, значит, бедному Марку нужно сильно торопиться… Господи, но почему ей обязательно нужно отступать от своих принципов, чтобы спасти лучшего друга?! И дело не только в пресловутых брачных контрактах.
Просто однажды Дженни пообещала себе никогда не впутываться в решение чужих проблем и никогда не утирать чужие слезы. Надо сказать, что многие годы ей вполне удавалось придерживаться этой линии поведения. Однако сейчас все иначе. Марка ей было по-человечески жаль. Ох, Дженни, неужели всего лишь по-человечески? – вдруг усомнилась она, вспомнив нежный поцелуй Марка. И вдруг ей стало не по себе. Она откровенно пожалела, что не продолжила с ним вечер… в одном номере. И плевать ей на Мишель! И плевать на вопросы морали и совести! Никто, кроме Марка, положа руку на сердце, не мог любить ее как надо. А со Стивом она была только в силу непобедимой привычки молодости. Впрочем, тут была еще одна причина…
Черт побери! – Дженни раздраженно ударила кулаком по плетеному столику, отчего тот чуть не развалился. Она красива, богата, окружена мужчинами; ей есть, где себя показать, перед ней открыты лучшие клубы и казино Америки; она очень популярна в среде своих «коллег»… И уже почти месяц прошел с тех пор, как она последний раз с кем-то делила постель!!!
– Фокси, вот ты где прячешься, – раздался вдруг голос Мишель. Сама она – загорелая, красивая, с белозубой искусственной улыбкой и безупречной подтяжкой лица, уселась на соседний шезлонг, приняв позу фотомодели с рекламного буклета о лучших курортах побережья.
Дженни почувствовала отчетливый укол ревности. К кому тут ревновать? Мишель – официальная жена Марка, которую он не любит и даже не уважает. Зато именно с ней каждую ночь он засыпает, а утром… Марк всегда любил утренний секс.
Может, мама говорила правду еще тогда, много лет назад: «Я, дочка, так быстро гоняла по стране, что и не заметила, как тебя родила. Кажется, это было на побережье… Кажется, в Сан-Франциско. А там – черт его знает!».
Интересно, можно любить город, который не помнишь? Вот так: приехать, увидеть и полюбить? Наверное, можно… Впрочем, это все – излишняя сентиментальность. Не стоит забивать этим голову.
Дженни выпила стакан морковного сока, такого же рыжего, как ее волосы, потом устроилась в густой тени соломенного навеса, лицом к океану. На улице стоял жаркий августовский вечер. Плюс двадцать пять. Для здешних мест такая погода вполне характерна, она держится иногда до середины октября. Но Дженни не любила загорать. Ее коже не нравилось солнце, как часто бывает с рыжеволосыми. Поэтому с годами пришлось смириться: пляжные удовольствия – не для нее. А плавать можно и вечером, а еще лучше – при луне…
Итак, сейчас в ее руках – будущее Марка. Конечно, можно было отыграть часть денег в казино или в карты, собрать по кусочкам хотя бы некоторую сумму, но… Пойдет на такое Марк? Нет, не пойдет. Он не разменивается на мелочи. Он не станет впутываться в авантюру, где на кону стоит меньше пяти миллионов. А это очень крупная сумма. Без хорошей подготовки ее ниоткуда не возьмешь. Правда, сумма его долга вообще бьет все рекорды. Но, если этот «боров» уже выжил его из Чикаго, значит, бедному Марку нужно сильно торопиться… Господи, но почему ей обязательно нужно отступать от своих принципов, чтобы спасти лучшего друга?! И дело не только в пресловутых брачных контрактах.
Просто однажды Дженни пообещала себе никогда не впутываться в решение чужих проблем и никогда не утирать чужие слезы. Надо сказать, что многие годы ей вполне удавалось придерживаться этой линии поведения. Однако сейчас все иначе. Марка ей было по-человечески жаль. Ох, Дженни, неужели всего лишь по-человечески? – вдруг усомнилась она, вспомнив нежный поцелуй Марка. И вдруг ей стало не по себе. Она откровенно пожалела, что не продолжила с ним вечер… в одном номере. И плевать ей на Мишель! И плевать на вопросы морали и совести! Никто, кроме Марка, положа руку на сердце, не мог любить ее как надо. А со Стивом она была только в силу непобедимой привычки молодости. Впрочем, тут была еще одна причина…
Черт побери! – Дженни раздраженно ударила кулаком по плетеному столику, отчего тот чуть не развалился. Она красива, богата, окружена мужчинами; ей есть, где себя показать, перед ней открыты лучшие клубы и казино Америки; она очень популярна в среде своих «коллег»… И уже почти месяц прошел с тех пор, как она последний раз с кем-то делила постель!!!
– Фокси, вот ты где прячешься, – раздался вдруг голос Мишель. Сама она – загорелая, красивая, с белозубой искусственной улыбкой и безупречной подтяжкой лица, уселась на соседний шезлонг, приняв позу фотомодели с рекламного буклета о лучших курортах побережья.
Дженни почувствовала отчетливый укол ревности. К кому тут ревновать? Мишель – официальная жена Марка, которую он не любит и даже не уважает. Зато именно с ней каждую ночь он засыпает, а утром… Марк всегда любил утренний секс.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента