Кристин Лестер. Синий бриз

   Анри встал и, крепко взяв Жака за плечи, повел его в соседнюю комнату, взглядом приказав Шарлю сесть на место. Люсиль с обожанием проводила мужа глазами и сделала вид, что слушает Себастьяна.
   – …А между ними она проскочила. Вы разве не видите? – Себастьян громко шептал, наклонившись к собеседнице и показывая рукой в сторону дивана.
   Жозе с Шарлем выглядели, как люди, которых уличили в чем-то нехорошем. Одна в смятении барабанила короткими темно-вишневыми ногтями по столику, другой просто сидел, глядя в пол. Как все это не вовремя! – подумала она. У них мог бы получиться неплохой роман, если не относиться к этому слишком серьезно, но ей действительно мешал какой-то панцирь – вот ведь в чем дело! Значит, Себастьян был прав?
   – Жозе! Слышите? Я вам уже говорил: этот огонь сожжет вас. Не упускайте, такая молния проскакивает между людьми, может быть, раз в жизни. И то – если повезет…
   Шарль внимательно смотрел на него и молчал.
   – Что вы имеете в виду? – жалко спросила она.
   – Даже с этого кресла слышно, как между вами трещат разряды электричества. Это – МОЛНИЯ, молодые люди!
   В этот миг весь мир перевернулся с ног на голову и поменял цвета, словно в негативе фотопленки: за окном зажглась настоящая молния, да так надолго, что стало белым-бело, раздался оглушительный треск грома – звукоизоляция не помогла, – и все инстинктивно пригнулись, как будто в них стреляли из картечи. Все произошло быстро и от этого – чудовищно, как будто Себастьян говорил голосом судьбы… Где-то у входной двери вылетели пробки, и со стены посыпался фонтан искр. Дом погрузился во мрак.
   В этот миг Жозе почувствовала, как пальцы Шарля сжали ее руку.
   – Вам не страшно? – прошептал он через несколько минут, когда у всех мало-помалу прошел шок.
   – Абсолютно! – громко ответила Жозе бодрым голосом, который сильно дрожал, как и все ее тело.
   – Тогда я пойду поищу толстые свечи, у меня их должно быть очень много.
   – Как же вы будете искать? – спросила Люсиль. Она сидела одна, без мужа, а из кухни, куда направились Анри с Жаком, слышались грохот и чертыхания.
   – Себастьян! – В голосе Шарля чувствовалась судьбоносная торжественность. – Себастьян, повторите еще раз это слово.
   – Какое?
   – От которого становится светло. Мне нужно сориентироваться в пространстве.
   – Молния, – робко произнес тот и добавил погромче: – Молния!
   За окнами будто снова взорвалось, небо разрезало пополам, комната осветилась до мельчайших деталей, после чего разом стихли все звуки.
   – Потрясающе!!! – прошептала Люсиль.

3

   Жозе лежала у себя на кровати, вытянувшись в струночку, скрестив руки на груди и глядя в потолок.
   – Как в гробу! – пробормотала она и на всякий случай задрала ногу на ногу. Вот так, наверное, туда не кладут, подумала она и немного успокоилась.
   Сегодняшний вечер и ночь она запомнит на всю жизнь! С ней так никто еще не поступал! Никто не позволял себе так обращаться с ней! Она раздраженно пыталась устроиться на кровати, пока не поняла, что вся эта возня – всего лишь выплеск неутоленной страсти, которую вскипятил в ней этот совершенно чужой мужчина, вскипятил, а потом – ретировался.
   После того, как Шарль отыскал обещанные свечки (их оказалось всего три!), он вернулся в гостиную, чтобы обрадовать всех своей находкой.
   – Значит, будем ложиться спать по очереди, – просто сказал Анри. – И ничего в этом страшного нет.
   – Но вы же говорили, что у вас их много? – подковырнула Жозе.
   – Ну и что! – заголосил веселый Себастьян. – Все-таки не одна. Я вот однажды в ноябре месяце решил пройтись за грибами…
   – И что? – в один голос спросили Шарль, Жозе и Люсиль.
   – Ну и нашел… два! Ведь я же пошел не за ГРИБОМ, а за ГРИБАМИ. Поэтому – два. А мог бы быть один.
   – Вы меня уморите сегодня! – простонала Люсиль. Смеяться она уже не могла.
   – Мы так не уснем! – предупредил Анри. – Надо успокаиваться.
   – А вы что – еще рассчитываете сегодня поспать? – Себастьян снова завладел всеобщим вниманием и повел разговор за собой. – Мне кажется, что следующий разряд грома принесет к нам каких-нибудь архангелов.
   – Только не произносите больше это слово, прошу вас! – заявил Шарль.
   – Какое?
   – От которого становится светло. Мне дорог этот дом, а если вы еще раз позовете Ее, мы рискуем сгореть к чертовой матери.
   – Да, а там еще автобус! – Жак сидел позади Жозе и сверлил взглядом ее затылок. – Если он тоже сгорит…
   – А давайте рассказывать страшные истории, – детским голосом предложил Себастьян. – Чур, я первый!
   Все захохотали. Теперь лица были почти не видны, только контуры фигур мерцали в неровном свете пламени трех свечей. Обстановка была самая располагающая. И к страшным историям, и к тому, чтобы… Шарль вдруг придвинулся и обнял Жозе, совершенно без комментариев и каких-либо оснований. Как будто так и надо. Справившись с глубоким изумлением, которое хорошо было написано на ее лице, но совершенно никем не было замечено, она все-таки немного отстранилась и шепотом задала ему закономерный вопрос:
   – Чего ради вы это делаете?
   – Ну… чтобы вы не испугались страшных историй. Или молнии.
   – Не произносите это слово! – невольно вырвалось у нее.
   – Это Себастьяну нельзя! – буркнул у них за спиной Жак. – Я пойду спать! – И что-то бормоча, он, судя по грохоту, потопал на второй этаж.
   – Не выдержал парень! – заключил Себастьян. – Эх, Жозе! Где мои семнадцать лет? Передо мной вы бы точно не устояли!
   Все снова засмеялись. Жозе вдруг стало уютно оттого, что ее обнимает Шарль. Уютно оттого, что на улице ураган, а они – в тепле, и не надо никуда пробираться и буксовать… Как приятно будет растянуться сейчас в сухой теплой постели… Стоп!
   От следующей, вполне закономерной мысли у Жозе пробежал огонь по жилам и стало немного страшно: неужели она позволит себе изменить Марку? Тем более что это – впервые. И это притом, что утром она зареклась подпускать Шарля к себе!
   Публика начала зевать. Стало понятно, что страшных историй сегодня на ужин никто не подаст.
   – У нас как раз три свечки! – воскликнул Себастьян. – Мы все разойдемся по трем комнатам! Спокойной всем ночи. – Он проворно схватил со стола толстую свечу и нетвердой походкой направился к лестнице.
   Чета Лессингов тоже направилась наверх. Жозе встала.
   – Я пойду спать.
   – Возьмите свечу.
   – А как же вы?
   – Я останусь здесь.
   – Вам будет темно… – Она медлила. Бог ты мой, почему же она медлит?!
   – Вы не хотите уходить, Жозе?
   – Я не хочу спать. Мне страшно.
   – Давайте я вас провожу.
   – Да. Но…
   – Я сразу же уйду!
   – Хорошо. – Она смутилась. – Я вообще-то не об этом хотела сказать. Ну ладно, пойдемте.
   Они поднялись к ней в комнату, где Жозе сразу села на стул у окна, чтобы запутать намерения Шарля. Если они у него, конечно, были. Просто она сама еще не поняла, чего хочет. Он стоял перед ней.
   – Жозе.
   – Что?
   – …Я не знаю, что сказать. Вот.
   – Я тоже.
   – Но уходить не хочу.
   – Не уходите. Просто…
   – Просто, если я сейчас останусь у вас… а мне бы очень хотелось… – Он вдруг взял ее руку и поцеловал в ладонь.
   – Шарль! – Она вырвала руку. Ощущения были потрясающие, но теперь ее жгло всю целиком, как утреннее пятно на шее.
   – Так вот. Если я останусь, это будет…
   – Банально.
   – А мне бы не хотелось банальных отношений с вами.
   – А у нас есть какие-то отношения?
   – А вы слышали, что говорил Себастьян? – Шарль перебирал ее пальцы, усевшись на полу, у ее стула.
   – Вы верите в подобную чушь?
   – Он не похож на дурака.
   – Зато похож на шута!
   – Но я действительно чувствую этот электрический разряд от вас.
   Блуждающий взгляд Жозе остановился. А ведь правда! Именно удар током! Вот на что похож был утренний ожог от прикосновения Шарля, и вот на что похожа лихорадка, которая сейчас завладела ее телом, просто оттого, что он сидит очень близко к ней… И все-таки она чувствовала, что этот человек абсолютно закрыт для нее, и она даже толком не поняла его характера. Остальные участники приключения уже успели показать свой нрав, а Шарль оставался загадкой.
   Она вздохнула. Надо было отступать.
   – Между прочим, сегодня у моего… мужчины день рождения. А я даже не смогла его предупредить, что жива.
   – Мне очень жаль. Жозе. Но с телефоном и вправду ничего нельзя было сделать. Я сам не смог дозвониться. Сегодня утром я должен был быть в Нью-Йорке.
   – Вы американец?
   – Почему вы решили?
   – У вас акцент.
   – Я там работаю, но часто приезжаю сюда. Я переехал в Штаты восемь лет назад.
   – Сколько же вам?
   – Тридцать.
   – О господи! Марку тоже сегодня тридцать.
   – Не переживайте, Жозе. Завтра все мы уедем отсюда. И вы отпразднуете его день рождения. Он должен понять вас и простить. Вы же не виноваты.
   Она вздохнула:
   – У меня такой потрясающий подарок для него! Он только об этом и мечтал. Я специально поехала сюда, чтобы…
   – Чтобы встретить меня, – вырвалось у Шарля. Но, спохватившись, он испуганно добавил: – и не поддаться искушению. Правда?
   Жозе молчала. Кое в чем Себастьян, конечно, прав, размышляла она. Марк заковал ее в латы и заставил бегать по офлажкованным дорожкам. И теперь она боится ступить шаг в сторону.
   – Шарль, вы никогда не чувствовали себя куском пластилина в чьих-нибудь руках?
   – Нет. Зато я чувствую себя идолом, которому поклоняются, но совсем не… Давайте лучше поговорим о вас, Жозе.
   – Нет. Лучше – о вас. Вы чем занимаетесь в Штатах?
   – Ну что ж. Я состою в одной компьютерной корпорации. А еще у меня там невеста.
   – Вот как!
   – Да, через полгода мы должны пожениться.
   – Тогда зачем же вы…
   – Пытаюсь вас соблазнить?
   – Ну… я бы так не сказала…
   – Интересно. – Шарль вдруг потянул ее к себе за руку, и Жозе была вынуждена встать со спасительного стула. – А что я должен был сделать, чтобы вы так сказали? Может быть – вот это? – Он начал целовать ее жадно, ненасытно, не только губы, но и шею, хотя ему сильно мешал высокий ворот ее свитера.
   – Господи! И зачем я только переодел вас!
   – Шарль, прекратите!
   – Ну как? Теперь вы можете сказать, что я пытался вас соблазнить?
   – Могу! – Она забилась на свой стул. – Но никогда больше этого не делайте! У вас – невеста в Нью-Йорке.
   – Да. И прехорошенькая, между прочим. – Он был, кажется, зол.
   – Вы любите ее?
   – А что такое любовь? Вы считаете, она есть?
   Жозе окаменела. Неужели – это рок? Встречать на своем пути мужчин, проповедующих это дикое, чудовищное, дикарское убеждение.
   – А вы не верите?
   – Видите ли, когда я был маленьким… Впрочем, я считаю, это химия мозга. Мы же не можем дать точное определение этому состоянию. У всех оно разное.
   – Шарль, я тоже раньше так думала. Вернее, меня убедили в этом.
   – Марк?
   – Не важно. Но теперь я могу сказать точно: когда люди говорят, что не верят в любовь, значит, у них болит в этой точке. Значит, и у вас там проблема.
   – А у вас – нет?
   – Мы так можем поссориться.
   – Давайте не будем. Только… – Он серьезно смотрел на нее. – Как же слова Себастьяна?
   – А он вообще не говорил о любви! Он говорил о молнии.
   – Жозе, по-моему, мы оба валяем дурака.
   – Вы хотите сказать – у нас с вами наступила любовь с первого взгляда, и мы не хотим в это верить?
   – Я никогда такого не скажу. И особенно – вам.
   – И слава богу!
   – У нас с вами есть люди, с которыми мы так или иначе собираемся связать судьбу.
   – Да.
   – Мы не можем просто так вот броситься в объятия друг друга.
   – Да.
   – И весь этот разговор между нами – бессмыслен.
   – Тогда какого черта вам надо в моей комнате?
   – Вы сами меня не отпускаете.
   – Да убирайтесь отсюда!
   – С удовольствием! Только… Жозе, если честно, вы способны свести с ума. Вся ваша натура создана для того, чтобы соблазнять мужчин. От макушки до пят! И в то же время вы – умница! Вот парадокс.