Крюкова Тамара. Блестящая калоша с правой ноги

   Пожалуй, и правда, музей был бы самым подходящим местом для такой блестящей особы как она, подумала Калоша и бодро зашагала по тротуару в поисках музея. Мимо сновали незнакомые ноги. Пару раз Калоша пыталась заговорить с проходившими мимо ботинками, но те даже не удостоили ее взглядом.
   Калоша долго бродила по улицам, время от времени заглядывая в какую-нибудь приоткрытую дверь, но ее неизменно вышвыривали вон, даже не поинтересовавшись, по какому делу она зашла. Ее пинали и шпыняли, и в конце концов, ей это порядком надоело, поэтому когда она увидела тихий двор за железной оградой, Калоша без долгих размышлений поднырнула под чугунные ворота и оказалась на дорожке, ведущей к бело-розовому зданию. Двор был пуст. Шумная городская улица осталась за оградой, ощетинившейся остроконечными копьями. Вдоль дорожки на зеленых газонах горели ярко оранжевые фонарики настурций. Дорожка упиралась в белую мраморную лестницу. Калоша остановилась и залюбовалась на здание. Оно было украшено скульптурами и лепниной. Балкон второго этажа держали на могучих плечах два каменных великана. На темной резной двери красовалась медная ручка причудливой формы, которая блестела на солнце так, словно была сделана из золота.
   "Интересно, что скрывается за этой чудесной дверью?" - подумала Калоша, вскарабкалась по ступенькам и толкнула створку двери, но та не приоткрылась. Калоша поплевала на ладошки и опять налегла на дубовые доски. Она пыхтела и отдувалась, но все напрасно.
   - Там, наверняка, нет ничего интересного, - сказала Калоша после третьей попытки и кубарем покатилась вниз по ступенькам. Она чуть не попала под ноги двум серьезным и солидным мужчинам, которые поднимались ей навстречу. Конечно, когда кувыркаешься по ступенькам, трудно прислушиваться к чужим разговорам, к тому же Калоша знала, что серьезные и солидные люди никогда не говорят ни о чем интересном, но вдруг она случайно уловила магическое слово "музей". Калоша хотела немедленно повернуть назад к двери, чтобы успеть зайти, пока дверь открыта, но вместо этого:
   - Шлеп-шлеп-шлеп-шмяк! - оказалась на тротуаре, потому что даже для Блестящей Калоши спускаться по лестнице гораздо легче, чем подниматься. Пока Калоша вновь карабкалась по ступеньками, мужчины уже вошли в здание, плотно прикрыв за собой входную дверь. Калоше не оставалось ничего другого, как поджидать удобного случая, чтобы проскользнуть в дверь.
   - Не удивительно, что проникнуть в музей так трудно, ведь там хранится история, а попасть в историю нелегко, - резонно рассудила Калоша и, немного помолчав, добавила, - Хотя как сказать. Иной раз сам не знаешь, в какую историю попадешь.
   Ждать пришлось недолго. Из-за угла соседнего здания вышла вереница детей. Шествие замыкала молодая учительница. Ребята чинно шли парами, однако стоило учительнице уйти вперед, как задние пары тут же сбились в кучу, налетели на передних, и началась такая чехарда, что учительнице вновь пришлось возвратиться в хвост процессии. Дети подошли к музею и остановились.
   Калоша поняла, что пришло время действовать. Когда учительница начала считать ребят, Калоша, на всякий случай, пристроилась поближе, чтобы про нее не забыли. Стоило учительнице открыть дверь музея, как Калоша увидела, что она не одинока в своем стремлении попасть в историю. Дети гурьбой ринулись в узкий проход, как будто намеревались взять здание штурмом.
   Калоша нырнула в самую гущу ног, чтобы успеть войти. В этот момент какой-то вертлявый мальчишка наступил каблуком прямо на ее отполированный нос.
   - Эй, нельзя ли поосторожнее! Что за манера ходить по головам? сердито окликнула его Калоша, но за гвалтом ребячьих голосов она не услышала собственного голоса. К тому же мальчишке было не до нее. Видимо, он был самым большим любителем истории, потому что непременно хотел зайти в музей первым. Он с таким усердием работал локтями, что все шарахались в стороны. Юный историк толкнул мальчишку справа, чтобы тот посторонился, дал пинок идущему впереди, чтобы тому было неповадно соваться, а оказавшись в холле, изо всех сил дернул за косу белобрысую девчонку и прогнусявил:
   - Дерни за веревочку, дверца и откроется.
   Калоша была не на шутку возмущена. Мало того, что этот задира наступил на нее, он еще и обидел всех вокруг! Такие выходки нельзя оставлять безнаказанными. Калоша решительно направилась к обидчику, но тут произошло нечто совсем неожиданное. Задира подошел к парню, который был на пол головы выше него ростом, припер того к стенке и нахально спросил:
   - Ну что, Вениамин-апельсин, конфету принес?
   Вместо того, чтобы отпихнуть забияку, Вениамин молча порылся в карманах и протянул ему конфету. Тот взял ее и вместо "Спасибо" сморщился:
   - Карамелька. Завтра, Венька, принесешь шоколадную. А то я тебе устрою, - добавил он и показал кулак.
   - Ладно, - покорно пролепетал Вениамин-Венька.
   - То-то же. И еще вот что. Захвати-ка мой ранец. Мне что-то надоело его таскать самому.
   Вениамин взял ранец забияки и безропотно потащил его. Калоша хотела было вмешаться, но передумала.
   - Оба хороши, - сказала она себе. - Один забияка, а другой трус. Придется разбираться с обоими.
   Калоша еще не знала, как она будет с ними разбираться, но одно было ясно: с поисками своего места в жизни придется повременить. Калоша засеменила за школьниками, не обращая внимания на витрины и экспонаты. Впрочем, Веньке тоже было не до экскурсии. С навьюченными на него ранцами он плелся в хвосте, не чая, когда все это кончится. Тащить два ранца было тяжело и неудобно, и он постепенно стал отставать. Наконец, в одном из залов музея Венька решил передохнуть. Он вздохнул и присел на банкетку возле стены.
   Только сейчас Венька увидел, что попал в самый интересный зал. Тут хранились рыцарские доспехи и оружие. Прямо напротив банкетки возвышался рыцарь верхом на коне. Латы его блестели, как зеркало. Шлем украшало страусовое перо. Забрало было опущено, на поясе висел меч, а в руке всадник держал копье.
   Больше всего Венька любил читать книжки про рыцарей, и теперь он представил себе трибуны, переполненные народом, палатки рыцарей, съехавшихся на турнир, развевающиеся на ветру разноцветные знамена...
   И вдруг...
   - Значит тебя зовут Венька, - прервал его грезы чей-то голос.
   Мальчишка обернулся и при виде говорящего побелел, как полотно. Возле него стояла обыкновенная калоша.
   "Храбрец, нечего сказать", - подумала Калоша, а вслух произнесла.
   - Ну, чего ты перепугался? Я понимаю, что не каждый день встретишь Блестящую Калошу с Правой Ноги, но это еще не причина, чтобы дрожать.
   - Т-т-ты что, м-м-музейная р-р-редкость? - заикаясь пролепетал мальчишка.
   - Да, - скромно подтвердила Калоша.
   В это время Венькин портфель наклонился так, что не удержался на банкетке и шлепнулся вниз. От хлопка Венька подскочил и опасливо обернулся.
   - Да ты, как я погляжу, просто трус, - возмущенно топнула ногой Калоша, и тут мальчишка заплакал в три ручья.
   "Ну и ну. Нехватало еще разводить сырость в музее", - пробормотала Калоша и громко скомандовала:
   - Перестань сейчас же!
   Но мальчишк продолжал безутешно рыдать, размазывая кулаком слезы:
   - Я сам знаю, что я трус. Но что я могу поделать, если мне страшно? Меня Севка каждый день бьет...
   - И будет бить, пока ты не покончишь со своим страхом, - серьезно произнесла Калоша.
   - Я бы покончил, но как? - всхлипнул Венька.
   - Раз и навсегда, - ответила Калоша.
   - Я пробовал, но у меня ничего не получается, - мальчишка понуро опустил голову.
   - Наверное, ты просто не знаешь секретов храбрости, но если хочешь, я тебя научу.
   - Правда? - Венька перестал плакать, и в его глазах появилась искорка надежды.
   - Это совсем не трудно. Во-первых, не надо унывать. Лучше рассмеяться в лицо опасности.
   - Ну да, а если мне будет не до смеха?
   - Тогда можно кинуть презрительное ха-ха! Ну-ка, попробуй!
   - Ха-ха! - повторил Венька, и не уверенный, что он кинул его достаточно презрительно, повторил еще два раза. - Ха -ха!
   - Уже лучше, - похвалила его Калоша. - Но самое главное - надо посмотреть на все другими глазами.
   - Какими другими? - не понял мальчишка.
   - Самыми обыкновенными.
   - Но у меня и так глаза самые обыкновенные.
   - Ничего подобного. Не зря говорят, что у страха глаза велики. Значит, когда ты боишься, ты все видишь, словно через увеличительное стекло, а ты попробуй увидеть все, как есть. Чаще всего опасность бывает не такая страшная, как мы ее воображаем, - пояснила Калоша.
   Венька хотел было что-то возразить, но Калоша не дала ему вставить ни слова и продолжила:
   - Но, конечно, проще всего избавиться от страха, если тебя посветят в рыцари, потому что рыцари, ничего не боятся.
   - В наше время в рыцари уже не посвещают, - вздохнул Венька.
   - А кто говорит про наше время? Мы отправимся в средневековье! воскликнула Калоша.
   - Разве это возможно?
   - Вообще-то это нелегко, но тебе повезло, что мы находимся в музее. Тут собрана вся история, поэтому для путешествия в прошлое нет места более подходящего, - Калоша привстала на ножках, выгнула спину, словно горячий вороной конь и скомандовала, - Ну-ка, оседлай меня!
   Венька робко сунул ногу в Калошу, та хитро подмигнула и...
   ГЛАВА 5. ПОСВЯЩЕНИЕ В РЫЦАРИ
   В тот же миг стены музейного зала словно растворились. К своему ужасу Венька обнаружил, что сидит верхом на пони посреди дороги, серпантином убегающей вдаль. Всадника обуял неописуемый страх. Он судорожно вцепился в гриву лошадки, но та довольно миролюбиво переступила передними ножками, и встала, как вкопанная. Вопреки Венькиным опасениям пони не лягалась и не кусалась. Мало помалу наездник успокоился и даже решился погладить свою лошадку по блестящей черной шерстке.
   - Попробуем не унывать, - сказал он себе и огляделся.
   Вокруг простиралась унылая равнина. Земля была покрыта пучками сухой травы. Кое-где торчали пропыленные кустики и чахлые деревца. Вдруг за спиной Венька услышал цокот копыт. Сердце у Веньки екнуло. Воображение живо нарисовало ему банду отчаянных головорезов, свирепых и кровожадных разбойников с большой дороги. Венька был готов провалиться сквозь землю от страха. Он огляделся в поисках убежища, но спрятаться было некуда.
   - И-го-го! - призывно заржала лошадка, обернув свою бархатистую морду к наезднику. Губы ее раздвинулись, обнажив зубы в некоем подобии лошадиной улыбки.
   "Даже пони смеется надо мной", - с горечью подумал Венька. Он понял, что если не сумеет победить страх сейчас, то так навсегда и останется трусом.
   - Если это разбойники, то у меня все равно грабить нечего. Выше нос! приказал себе Венька и как можно беспечнее добавил, - Ха-ха!
   Нельзя сказать, чтобы "ха-ха" получилось у него очень задорным, но все-таки на душе у Веньки стало чуть-чуть спокойнее, и он решил попробовать посмотреть на опасность другими глазами. Венька оглянулся и открыл рот от удивления. К нему приближались два удивительных всадника.
   Впереди ехал идальго в рыцарских латах. Он был высокий и тощий, как жердь. Его длинные худые ноги едва не волочились по земле. Конь был под стать господину. Кости и ребра так выступали из-по его шкуры, что на нем можно было без труда изучать строение скелета. Следом на сером ослике трусил второй всадник, который был полной противоположностью первого. Его округлый животик своими очертаниями напоминал бурдюк с вином, аккуратно притороченный к седлу вместе с другой поклажей.
   Венька стоял, как вкопанный, глядя на приближающихся. Чем больше он смотрел на них, тем больше его охватывало странное чувство. Ему казалось, что он их знает, но он не мог вспомнить откуда. Наконец, когда рыцарь почти поровнялся с Венькой, того осенило:
   - Не может быть! Неужели настоящий Дон Кихот? - воскликнул Венька.
   Услышав свое имя, всадник остановил коня.
   - Достойнейший кавальеро, разве я имел честь встречаться со столь почтеньнейшей особой, как вы?
   - Н-нет, мы не встречались, - пролепетал Венька и добавил, - но я про ваши подвиги знаю.
   Дон Кихот кивнул своему оруженосцу:
   - Друг мой, Санчо Панса, разве я не говорил тебе, что я был призван, чтобы возродить былую славу рыцарей Круглого Стола?
   Не дожидаясь ответа, рыцарь вновь обратился к Веньке:
   - Как ваше имя, достойнейший кавальеро? И что заставило вас пуститься в странствие? Поиски приключений или служение даме?
   - Меня зовут Венька, то есть Вениамин. Понимаете, я хотел бы, чтобы меня посвятили в рыцари, - запинаясь проговорил Венька.
   - Весьма похвальное стремление, - одобрил Дон Кихот.
   - А я так думаю, ваша милость, что быть рыцарем - это занятие хлопотное, - вставил Санчо Панса. - Право, ваша милость, послушайте моего совета и одумайтесь. Зачем вам это рыцарство? От него сплошные неприятности.
   - Замолчи, друг мой Санчо. Видно, ты ничего не понимаешь в рыцарском достоинстве, - перебил его Дон Кихот.
   - Упаси бог, - пробормотал Санчо Панса.
   Дон Кихот не обратил внимания на его слова. Он подъехал вплотную к Веньке, положил ему руку на плечо и произнес:
   - Само провидение послало вас, доблестный кавальеро, в мою сторону. Слышали ли вы когда-нибудь, чтобы какой-нибудь рыцарь смелее, чем я, нападал, мужественнее оборонялся, искуснее наносил удары, стремительнее опрокидывал врага? - на мгновение он замолчал, а потом продолжил:
   - Я посвящу вас в рыцари, но прежде я должен убедиться, в вашей храбрости и отваге, и что вы не опорочите славное звание рыцаря.
   "Вот тебе и на. Оказывается еще и испытание надо пройти", - подумал Венька. Он готов был отказаться от посвящения, но тут его пони так весело запрядала ушами, как будто говорила "Не надо унывать!", и Венька к собственному удивлению выпалил:
   - Я готов!
   "Ну и влип", - пронеслось у него в голове, но сказанного не воротишь, и искатели приключений отправились в путь.
   Не прошли они и сотни шагов, как Дон Кихот воскликнул:
   - Судьба руководит нами, как нельзя лучше. Взгляните, вон там виднеются 30, если не больше, чудовищных великанов. Мы вступим с ними в бой и перебьем их всех до единого.
   - Где великаны? - пролепетал Венька, чувствуя, что его желание стать рыцарем заметно убывает.
   - Да вон они, с громадными руками.
   Венька уставился в землю, не решаясь посмотреть в сторону чудищ.
   - И-го-го! - призывно заржала пони.
   Венька, как заклинание, пробормотал:
   - Может, великаны не такие страшные. Надо посмотреть на опасность другими глазами. Обыкновенными глазами. Самыми обыкновенными. Обыкновеннее некуда, - приговаривал он, натягивая поводья лошадки, но та упрямо не хотела отступать.
   Между тем отважный Дон Кихот, пустив коня в галоп, поскакал на врага. Венькина лошадка, понеслась за ним во всю прыть. Венька понял, что ее не остановить, и ему не оставалось ничего другого, как посмотреть опасности в лицо. Он вскинул голову и... прыснул от смеха. Вместо великанов перед ними стояли ветряные мельницы. В тот же миг копье Дон Кихота, вонзенное в крыло мельницы, разлетелось в щепки, а всадник в весьма жалком положении оказался на земле.
   Когда Венька и Санчо Панса помогли рыцарю подняться, тот посмотрел на Веньку и покачал головой:
   - Вот видите, злой волшебник превратил великанов в ветряные мельницы, дабы лишить меня плодов победы. И так всякий раз. Скажите мне, отважный кавальеро, почему вы смеялись?
   - Кажется, я понял, что значит смотреть на опасность другими глазами, - ответил Венька.
   - Я вижу, вы заслуживаете рыцарского звания и я готов посвятить вас в рыцари! - воскликнул Дон Кихот. - Вы сможете, не таясь, носить свой меч за поясом. Подайте его сюда, - скомандовал рыцарь.
   Венька с удивлением увидел, что из дорожной сумы, притороченной к седлу его лошадки, торчит рукоять меча. Он вытащил меч и протянул его славному идальго. Церемония посвящения в рыцари началась. Она проходила прямо возле ветряных мельниц и была на редкость торжественной. Венька встал на одно колено, Дон Кихот возложил ему на плечо меч и торжественно произнес:
   - С сего дня кавальеро Вениамин Венька посвящается в члены ордена рыцарей не знающих страха и будет носить славное имя Вениамин Дон Венько.
   Принимая меч из рук прославленного рыцаря, новоиспеченный Дон Венько решился спросить:
   - А рыцари совсем-совсем ничего не боятся?
   - Рыцарь боится только одного - потерять свою честь, - ответил Дон Кихот и добавил, - Мальчик, ты что, от класса отстал?
   Впрочем, это был уже другой голос. Венька снова очутился в музее. Рядом с ним стояла дежурная по залу в синем форменном костюме. Ни пони, ни Дон Кихота с его оруженосцем не было и в помине. Посреди зала на коне восседал пустой музейный рыцарь в сверкающих доспехах. У Венькиных ног лежал открытый портфель, а в руке Венька крепко сжимал линейку.
   - Я сейчас их догоню, - сказал Венька, который все еще не мог понять, было ли все на самом деле, или ему привидилось. Он сунул линейку в портфель, и побежал искать свой класс, забыв про Калошу. Но, наверное, даже если бы он про нее вспомнил, то все равно не нашел бы на прежнем месте, потому что Калоша уже отправилась по своим делам дальше.
   ГЛАВА 6. ВОТ ТАК ЯРМАРКА!
   Калоша не задерживалась возле витрин с экспонатами, и скоро нагнала ребят из Венькиного класса. Она тотчас же увидела того, кого искала. Севка со скучающим видом стоял поодаль, и пока учительница рассказывала детям про способы изготовления серебряной скани, он с тоской глядел, как за окном купаются в луже голуби.
   - Скучаешь? - спросила его Калоша.
   Севка обернулся и от неожиданности присел на корточки.
   - Это ты, что ли, говоришь? - удивленно спросил он, почесывая затылок.
   - Ну я, - подтвердила Калоша.
   Севка возбужденно потер ладони:
   - Вот это я понимаю - музей! А то тут такая скукотища - мухи дохнут. Знаешь, я тебя с собой возьму. Буду за деньги показывать.
   Севка протянул руку и хотел было схватить Калошу, но та проворно отскочила в сторону и фыркнула:
   - Вот еще! А я-то хотела тебе предложить где-нибудь повеселиться.
   - Да ну? Это я люблю. А где? - заинтересовался Севка.
   - Где угодно! - махнула резиновой ручкой Калоша.
   Севка ткнул в витрину, где стояла расписная палехская шкатулка с изображением веселой ярмарки, и сказал:
   - Вот бы куда попасть! Там не соскучишься!
   - Ну, что ж, можно отправиться и на ярмарку, - согласилась Калоша.
   - А не врешь? - недоверчиво спросил Севка.
   - Запомни раз и навсегда, что бы я ни говорила, я права всегда и во всем, - подбоченившись, произнесла Калоша.
   - Почему? - недоуменно спросил Севка.
   - Глупейший вопрос! Потому что я правая. Так что, отправляемся на ярмарку или нет? - она с вызовом посмотрела на Севку.
   - Спрашиваешь! Конечно, отправляемся, - закивал он.
   -- Тогда надевай! - Калоша пододвинулась к Севке. Тот сунул в нее ногу, и...
   Севка глянул на себя и обомлел. Вместо кроссовок на нем были настоящие лапти, плетеные из лыка, а вместо свитера - расшитая сатиновая рубаха. И стоял он не в музее, а на базарной площади.
   - Ну и ну! - воскликнул Севка. Такая экскурсия была ему по душе.
   Вокруг жизнь бурлила вовсю. Шла оживленная торговля. Живописные бабы расхаживали меж рядов в цветастых платках, а барышни в шляпках с шелковыми лентами. Мужики толпились возле скобяной лавки, а кто побогаче примерялись к лошадям. Торговцы нахваливали товар на разные голоса:
   - Кому яблочки наливные, садовые, сахарные...
   - Пряники медовые, шутка сказать - пудовые...
   - Постиричь, побрить, ус поправить, молодцом поставить...
   - Эх, с коричкой, с гвоздичкой, с лимонной корочкой...
   К Севке подошел мальчишка, росту небольшого, на носу веснушки, вихор на макушке:
   - А ты что же, нездешний будешь? - спросил он, поглядывая на Севку.
   - Не-е. А куда это я попал? - спросил Сенька.
   - Места эти знатные. Справа деревенька Какаукнеца, слева хуторок Такоткликнеца, а здешнее село знаменитое, его каждый знает. Позаслугам называется. Тут у нас в базарный день ярмарки проходят.
   - Чего-то я про ваше знаменитое село не слыхал, - усмехнулся Севка.
   - Неужто ты никогда и по заслугам не получал? - удивился мальчишка.
   - Вот сейчас ты у меня получишь, - запетушился Севка и погрозил мальчишке кулаком. Тот мгновенно скрылся в толпе, только рыжий вихор мелькнул, а Севка пошел глазеть на ярмарку.
   - Чего почем тут у вас продается? Товар-то, небось, так себе? говорил он, с хозяйским видом прохаживаясь между рядов.
   Вдруг внимание Севки привлекла болшая толпа. Народу собралось видимо-невидимо, а за чем очередь - неизвестно.
   - Чего дают-то? - спросил Севка.
   - Деньги, - ответили ему из толпы.
   - Не может быть, чтобы деньги раздавали? - не поверил Севка и, отчаянно работая локтями, стал протискиваться в середину толпы. Там пихнул, там толкнул, там на ногу наступил, там затрещиной угостил, мало помалу добрался он до первого ряда. Видит, стоит мужик в красной сатиновой рубахе, и товар нахваливает:
   - Подходи, налетай,
   что заслужишь, получай.
   Задаром раздаю, кому рубь, кому алтын.
   Не йди мимо, господин.
   Люди наперебой подходили к странному торговцу, а тот на каждого попристальнее глянет, да каждого денежкой одарит.
   И Севкин знакомый мальчишка уж здесь толчется.
   - Эй ты, ну-ка, пусти старших, - отпихнул Севка мальчишку в сторону и встал перед торговцем, - Чего это вы деньги задаром раздаете?
   - Не задаром,
   а с большим наваром.
   За так не получишь пятак,
   дай-ка я погляжу, на что ты мастак.
   Мужик повертел Севку и так и сяк, потом обошел его со всех сторон и говорит:
   - Видать, ты любитель до драк.
   Ну что ж и за такое дело награда поспела.
   Кому гривну, кому полушку, а тебе - так по ушку.
   С этими словами мужик отвесил Севке такую затрещину, что тот вылетел из очереди вон.
   - За что?! - Севка с кулаками бросился к мужику, но толпа уже сомкнулась, и, как он ни старался, а пролезть до обидчика не смог.
   Настроение у драчуна заметно испортилось. Сердитый и насупившийся, он побрел дальше. Ярмарка-то хороша, только без денег на ней делать нечего. А тут, как назло откуда-то потянуло запахом жаркого и свежеиспеченного хлеба. Глядит Севка, а перед ним харчевня. Возле нее зазывалы народ скликают:
   - Кому угощенье, всем на объеденье?
   Полсвета обойдешь, а вкуснее не найдешь!
   Жареное, вареное,
   Пареное, печеное!
   Проходи не стесняйся!
   От души угощайся!
   Зазывалы обратились к Севке.
   - Да у меня денег нету, - для наглядности Севка вывернул пустые карманы.
   - У нас харчевня особая. В ней денег не надобно, - поклонились зазывалы.
   - Нормально! А чего у вас на обед? - воспрянул Севка.
   - Да все, что угодно: и пирог, и похлебка, а кому надобно и гуляш найдется. Каждому харчи по заслугам, - сказали половые.
   - Ну что ж, можно и перекусить, - Севка направился в харчевню.
   У входа стояла белобрысая девчонка точь-в-точь Верка, только в сарафане, и веснушки, и коса такая же. Похожа, как родная сестра. Стоит и нахально так ухмыляется. Севка не выдержал. Дернул ее за косу изо всех сил и прогнусавил:
   - Дерни за веревочку - дверца и откроется.
   В тот же миг зазывалы схватили его и ну мутузить с двух сторон. Тузили, тузили, насилу Севка вырвался. В харчевню заходить не решился, а увидел в другом конце полутемного коридорчика дверцу, что во двор выходит и бегом к ней. Да не тут-то было. Там его настигли и давай опять тумаками угощать.
   - Эй, вы чего деретесь? - всхлипнул Сенька.
   - Да разве мы деремся? - улыбаясь, отвечали половые. - Это мы тебя обедом по заслугам угощаем.
   - Ничего себе обед! Обещали лепешки, да гуляши.
   - Так ты все и получил сполна. Сначала биточки в дверях, потом гуляш по коридору. Испекли мы тебе пирог во весь бок, испекли лепешку во всю щечку, да дали похлебку в три охлебка. Чем же ты недоволен? Чего тебе еще надобно?
   - Так он еще сдачи дожидается, - засмеялась девчонка похожая на Верку, дернула Севку за чуб, зазывалы вытолкали его за порог и захлопнули за ним дверь.
   Пошел Севка не солоно хлебавши, а ему навстречу старичок с козлиной бородкой, под мышкой ларец держит. Подмигнул старичок Севке и говорит:
   - Возьми ларец. Не продаю, за так отдаю.
   - Ага, знаю я ваши "за так". Во как сыт, - Севка провел рукой по горлу, а потом, на всякий случай, спросил: - А с чем ларец-то?
   - Ларец этот заветный. Стоит только сказать: "Двое из ларца, одинаковых с лица", - как тут же два молодца оттуда выскочат и, что прикажешь, сделают.
   - Это хорошо. У меня как раз к ним поручение есть, - ухмыльнулся Севка и взял ларец.
   - А ну, двое из ларца, одинаковых с лица! Поколотите-ка всех, кто тут есть, да так, чтоб на всю жизнь запомнили.
   Крышка ларца распахнулась, и выскочили оттуда два дюжих молодца, брата близнеца.
   - Слушаемся, хозяин! Сейчас мы всех по порядку поколотим. С тебя и начнем, - и давай Севку колотушками угощать.
   - Вы что делаете?! Хватит! - завопил Севка не своим голосом.
   - Да мы ведь только начали, а надо, чтоб ты, хозяин, на всю жизнь запомнил наши деревни: как аукнется - так и откликнется, да по заслугам!
   - Запомнил уже! Запомнил! - закричал Севка.
   - Алексеев! Прекрати кричать, ты же в музее. Вовсе не обязательно кричать, даже если ты запомнил все, о чем я вам сейчас рассказывала, услышал он строгий голос учительницы.
   К своей несказанной радости Севка увидел, что он стоит в зале музея. Экскурсия закончилась, и все столпились у последней витрины. Севка потер бока. Неужели вся эта ярмарка ему привиделась?
   Когда дети выходили из музея, Севке на глаза попался Вениамин-апельсин. В душе у Севки заклокотала ярость. Вот уж на ком он сейчас отыграется! За все свои тумаки отомстит! Севка злобно сощурился, сжал кулаки и стал угрожающе наступать на Веньку: