Страница:
– А Редориад говорят, что Верховная жрица Килдзар уже отбыла из монастыря.
– Хорошо. Очень хорошо. А как там Бел-Кенеке?
– Тоже скоро будет здесь. Думаю, в основном из любопытства, а вовсе не потому, что она перед тобой в долгу.
– Славно.
Охотницы посмотрели на Марику. Она продолжала расхаживать по комнате. Потом снова принялась объяснять:
– Слишком много времени я провела в уюте и безопасности Скилдзянрода. Обленилась и успокоилась. Даже быть Марикой мне неуютно. Даже с винтовками этими чувствую себя глупо. А винтовки же были нашей эмблемой. Винтовки и резкость поступков… Постарели мы с вами. Я уже гожусь в Мудрые.
– Лет этак через двадцать! – фыркнула Грауэл. – Ты еще щенок.
Грауэл защищалась. Она была намного старше Марики и не собиралась расставаться с ролью охотницы.
– По-моему, я тебя понимаю, Марика, – сказала Барлог. – Когда я выхожу из монастыря, мне тоже кажется, что в этом мире нет для меня места.
– Я и сама видела молодых вокторов, которые даже не знают, кто мы такие, – согласилась Грауэл. – Или надо говорить «не знают, кем мы были»? Не то чтобы мы были так уж знамениты. Но было время, когда звание личных телохранителей Марики значило гораздо больше, чем сейчас.
– Что было, то прошло, – сказала Марика.
– Не так уж и долго это продолжалось.
Первым пришел Багнель. Несколько потрясенных послушниц проводили его до самой двери Марики. Мужчина в монастыре? Это же немыслимо! Какой скандал! Нет, конечно, и до них доходили слухи о странных поступках силты по имени Марика, но до сих пор они просто не верили своим ушам.
Марику подобная реакция позабавила.
– А вот и она! – сказал Багнель, закрывая за собой дверь. – Живая легенда собственной персоной! И где же ты была, Марика? Мы ведь с тобой договорились летать не реже раза в месяц. И вдруг в один прекрасный день ты исчезаешь. Нет больше никакой Марики! И ни словечка объяснения. Ни писем, ни извинений! И так несколько лет. А потом – бац! Неизвестно откуда я получаю приглашение, больше похожее на приказ. И вот я здесь – а стоило бы ответить безразличием на безразличие.
Марика даже не сразу поняла, что он шутит. Но потом до нее дошло, что Багнель так же рад встрече, как и она сама.
– А ты поседел, Багнель.
– Не все же могут взять отпуск на три года. А от моих братьев и камень поседеет.
Похоже, Багнель чем-то озабочен.
– Что такое?
Багнель покосился на Грауэл и Барлог. Их присутствие всегда его раздражало.
– Они что, бессмертны?
– Их ты можешь не бояться, друг мой. Как всегда. Скоро к нам присоединится Верховная жрица Редориад. Но не сию секунду. А Бел-Кенеке дождется Килдзар и лишь тогда совершит свой выход.
Марика не добавила, что они с охотницами независимо друг от друга обшарили комнату в поисках подслушивающих устройств. Марика хорошо знала, как пользоваться такими устройствами, и позаботилась о том, чтобы в ее комнате их не было. Так что можно не бояться никого – не только Грауэл и Барлог.
– Ничего особенного, Марика. Просто среди братьев всегда есть такие, кто считает силт нашими врагами. И в последнее время их стало больше. Нет, беспокоиться тут не о чем, уверяю тебя. Но меня все это просто бесит.
Марика внимательно изучила торговца.
– Ты сказал мне не все, верно, Багнель?
– Ты, как всегда, видишь меня насквозь. Верно. Я нашел улики, что сбежавшие преступники порвали не все связи с родным миром. Улики, подтверждающие, что они в контакте с теми, из-за кого я седею.
– Что? – Марика почувствовала щекочущее прикосновение страха. – Как же это?..
– Да очень просто. Темный корабль может без труда проскользнуть незамеченным и приземлиться в назначенном месте, где-нибудь в снегах. Особенно если меня никто об этом не предупредит.
– Значит, еще не все кончено.
– Ты же знаешь, что нет. Серк просто удрали в какое-то безопасное место. Думаю, их цели немного изменились с тех пор, как в силу обстоятельств им пришлось покинуть планету, но я не вижу причины, чтобы им отказаться от попыток захватить власть.
Марика снова забегала по комнате. Неужели братья так заморочили голову Серк, что те добровольно готовы стать орудием своего собственного уничтожения?
– К сожалению, – продолжал Багнель, – никто сейчас не принимает эту угрозу всерьез. Преступников не видно и не слышно, а значит, можно о них забыть. Теперь их никто даже не ищет, кроме разве что тех, кто и так посещает звездные миры. Но ведь если бы Серк прятались в одном из известных миров, их давно бы уже обнаружили.
– Сейчас у них сил не хватит вернуться, – сказала Марика. – Даже с помощью своих предполагаемых союзников-чужаков.
– Предполагаемых? Ты думаешь, их не существует?
– Если бы они были, Серк уже попытались бы вернуться. А они не пытаются. Значит, никаких союзников нет.
– Неопровержимая логика.
– Здравый смысл, Багнель. Я подозреваю, что чужаки никак не поддерживают Серк – если вообще существуют. Но даже если они на самом деле есть, все равно их дружба с Серк отнюдь не так тесна, как мы думали раньше. Я даже начинаю подозревать, что они никогда не вступали в прямой контакт.
Багнель был ошеломлен.
– Что такое? – спросила Марика.
– Ты меня поражаешь.
– А на этот раз как мне это удалось?
– Ты додумалась до того, к чему мы пришли, допросив множество пленников и тех, кто так или иначе что-то знал или хотя бы догадывался. Похоже, что контакт все-таки был, но Серк не смогли ни о чем договориться с чужаками, поскольку те действительно были им чужды. Правда, по другим сведениям получается, что они не казались такими уж чуждыми, – понимаешь, о чем я?
– Пытаюсь.
– Видимо, Серк не смогли поладить с чужаками и просто украли у них все, что смогли. Или даже перебили чужаков и присвоили все их имущество. Так что, по всей видимости, теперь они прячутся не только от нас, но и от своих «союзников».
– Если уж становиться разбойником, зачем останавливаться на полпути? – сказала Грауэл. – Марика, сюда идет госпожа Килдзар. Я слышу шаги послушниц в коридоре.
– Поговорим позже, Багнель. Я рада, что ты стал такой важной шишкой у братьев. Не знаю никого, кто заслуживал бы этого больше, чем ты.
Багнель фыркнул.
2
3
– Хорошо. Очень хорошо. А как там Бел-Кенеке?
– Тоже скоро будет здесь. Думаю, в основном из любопытства, а вовсе не потому, что она перед тобой в долгу.
– Славно.
Охотницы посмотрели на Марику. Она продолжала расхаживать по комнате. Потом снова принялась объяснять:
– Слишком много времени я провела в уюте и безопасности Скилдзянрода. Обленилась и успокоилась. Даже быть Марикой мне неуютно. Даже с винтовками этими чувствую себя глупо. А винтовки же были нашей эмблемой. Винтовки и резкость поступков… Постарели мы с вами. Я уже гожусь в Мудрые.
– Лет этак через двадцать! – фыркнула Грауэл. – Ты еще щенок.
Грауэл защищалась. Она была намного старше Марики и не собиралась расставаться с ролью охотницы.
– По-моему, я тебя понимаю, Марика, – сказала Барлог. – Когда я выхожу из монастыря, мне тоже кажется, что в этом мире нет для меня места.
– Я и сама видела молодых вокторов, которые даже не знают, кто мы такие, – согласилась Грауэл. – Или надо говорить «не знают, кем мы были»? Не то чтобы мы были так уж знамениты. Но было время, когда звание личных телохранителей Марики значило гораздо больше, чем сейчас.
– Что было, то прошло, – сказала Марика.
– Не так уж и долго это продолжалось.
Первым пришел Багнель. Несколько потрясенных послушниц проводили его до самой двери Марики. Мужчина в монастыре? Это же немыслимо! Какой скандал! Нет, конечно, и до них доходили слухи о странных поступках силты по имени Марика, но до сих пор они просто не верили своим ушам.
Марику подобная реакция позабавила.
– А вот и она! – сказал Багнель, закрывая за собой дверь. – Живая легенда собственной персоной! И где же ты была, Марика? Мы ведь с тобой договорились летать не реже раза в месяц. И вдруг в один прекрасный день ты исчезаешь. Нет больше никакой Марики! И ни словечка объяснения. Ни писем, ни извинений! И так несколько лет. А потом – бац! Неизвестно откуда я получаю приглашение, больше похожее на приказ. И вот я здесь – а стоило бы ответить безразличием на безразличие.
Марика даже не сразу поняла, что он шутит. Но потом до нее дошло, что Багнель так же рад встрече, как и она сама.
– А ты поседел, Багнель.
– Не все же могут взять отпуск на три года. А от моих братьев и камень поседеет.
Похоже, Багнель чем-то озабочен.
– Что такое?
Багнель покосился на Грауэл и Барлог. Их присутствие всегда его раздражало.
– Они что, бессмертны?
– Их ты можешь не бояться, друг мой. Как всегда. Скоро к нам присоединится Верховная жрица Редориад. Но не сию секунду. А Бел-Кенеке дождется Килдзар и лишь тогда совершит свой выход.
Марика не добавила, что они с охотницами независимо друг от друга обшарили комнату в поисках подслушивающих устройств. Марика хорошо знала, как пользоваться такими устройствами, и позаботилась о том, чтобы в ее комнате их не было. Так что можно не бояться никого – не только Грауэл и Барлог.
– Ничего особенного, Марика. Просто среди братьев всегда есть такие, кто считает силт нашими врагами. И в последнее время их стало больше. Нет, беспокоиться тут не о чем, уверяю тебя. Но меня все это просто бесит.
Марика внимательно изучила торговца.
– Ты сказал мне не все, верно, Багнель?
– Ты, как всегда, видишь меня насквозь. Верно. Я нашел улики, что сбежавшие преступники порвали не все связи с родным миром. Улики, подтверждающие, что они в контакте с теми, из-за кого я седею.
– Что? – Марика почувствовала щекочущее прикосновение страха. – Как же это?..
– Да очень просто. Темный корабль может без труда проскользнуть незамеченным и приземлиться в назначенном месте, где-нибудь в снегах. Особенно если меня никто об этом не предупредит.
– Значит, еще не все кончено.
– Ты же знаешь, что нет. Серк просто удрали в какое-то безопасное место. Думаю, их цели немного изменились с тех пор, как в силу обстоятельств им пришлось покинуть планету, но я не вижу причины, чтобы им отказаться от попыток захватить власть.
Марика снова забегала по комнате. Неужели братья так заморочили голову Серк, что те добровольно готовы стать орудием своего собственного уничтожения?
– К сожалению, – продолжал Багнель, – никто сейчас не принимает эту угрозу всерьез. Преступников не видно и не слышно, а значит, можно о них забыть. Теперь их никто даже не ищет, кроме разве что тех, кто и так посещает звездные миры. Но ведь если бы Серк прятались в одном из известных миров, их давно бы уже обнаружили.
– Сейчас у них сил не хватит вернуться, – сказала Марика. – Даже с помощью своих предполагаемых союзников-чужаков.
– Предполагаемых? Ты думаешь, их не существует?
– Если бы они были, Серк уже попытались бы вернуться. А они не пытаются. Значит, никаких союзников нет.
– Неопровержимая логика.
– Здравый смысл, Багнель. Я подозреваю, что чужаки никак не поддерживают Серк – если вообще существуют. Но даже если они на самом деле есть, все равно их дружба с Серк отнюдь не так тесна, как мы думали раньше. Я даже начинаю подозревать, что они никогда не вступали в прямой контакт.
Багнель был ошеломлен.
– Что такое? – спросила Марика.
– Ты меня поражаешь.
– А на этот раз как мне это удалось?
– Ты додумалась до того, к чему мы пришли, допросив множество пленников и тех, кто так или иначе что-то знал или хотя бы догадывался. Похоже, что контакт все-таки был, но Серк не смогли ни о чем договориться с чужаками, поскольку те действительно были им чужды. Правда, по другим сведениям получается, что они не казались такими уж чуждыми, – понимаешь, о чем я?
– Пытаюсь.
– Видимо, Серк не смогли поладить с чужаками и просто украли у них все, что смогли. Или даже перебили чужаков и присвоили все их имущество. Так что, по всей видимости, теперь они прячутся не только от нас, но и от своих «союзников».
– Если уж становиться разбойником, зачем останавливаться на полпути? – сказала Грауэл. – Марика, сюда идет госпожа Килдзар. Я слышу шаги послушниц в коридоре.
– Поговорим позже, Багнель. Я рада, что ты стал такой важной шишкой у братьев. Не знаю никого, кто заслуживал бы этого больше, чем ты.
Багнель фыркнул.
2
Килдзар заметно постарела. Вообще-то Марика не знала нынешнюю Верховную жрицу Редориад молодой, но такого она увидеть не ожидала. Килдзар лишилась половины шерсти, а оставшиеся жалкие клочки поседели до белизны. Кроме того, она сильно похудела и сгорбилась. Но в глазах старой силты светился все тот же живой ум.
В довершение ко всему силы старой Редориад подтачивала тяжелая болезнь. Половина тела Килдзар была частично парализована, поэтому при ходьбе ей приходилось опираться на палку. Марика не могла скрыть своего ужаса при виде этого зрелища. Старая силта усмехнулась половиной пасти.
– У меня был удар, – объяснила она. Внятная речь давалась ей с трудом. – Ослабляет плоть, но ум остается прежним. Я потихоньку поправляюсь.
– Неужели сестры-целительницы не могут…
– Они утверждают, что убьют меня, если попробуют сделать хоть что-нибудь еще. А такой результат меня не слишком устраивает.
– По крайней мере вы восприняли все это спокойно.
– Как же, спокойно! Да я просто в ярости! Иногда я дохожу до того, что кричу и проклинаю Всесущего. Эти, в монастыре, считают меня сумасшедшей. Но никто еще не рискнул спихнуть старую Килдзар с первого кресла. Они думают, что я и так скоро помру, и подсиживают друг друга в надежде оказаться наверху, когда это произойдет. Но я намерена разочаровать всю эту свору. Я еще переживу их всех. А ты хорошо выглядишь, Марика. Думаю, годы, проведенные за краем мира, пошли тебе на пользу. Ты отдохнула, и из твоих глаз исчезло это вечное выражение обреченности.
Марика внимательно посмотрела на Килдзар. Надо же, как легко эта старуха читает в ее душе! Она и сама подозревала, что подсознательно хотела удалиться от мира, потому что после уничтожения Телле-Рея чуть не поверила тем, кто называл ее Джианой. Уже в четвертый раз от места, которое она считала своим домом, оставались лишь пепел и руины. Четыре раза Марика оказывалась почти единственной уцелевшей. Вполне достаточно, чтобы кто угодно задался вопросом, совпадение ли это.
– Сейчас здесь будет Верховная жрица, – сказала Барлог, выглядывая в коридор.
– Оставь дверь открытой и сядь куда-нибудь.
Барлог все еще не оправилась от полученных в Макше ран.
«Все мы в каком-то смысле искалечены. – подумала Марика. – Если не физически, то морально».
Вошла Бел-Кенеке. Марика с большим трудом вспомнила, как полагается приветствовать Верховную жрицу Рейгг. В Скилдзянроде не соблюдали формальностей и почти не отправляли обрядов. Марика презирала все это и считала большую часть подобных почестей незаслуженными.
Бел-Кенеке тоже изменилась. Впрочем, за последние три года она успела привыкнуть к роли Верховной жрицы.
– Можешь не утруждать себя церемониями, Марика. Я же знаю, что тебе они не по душе. Ты хорошо выглядишь.
Килдзар Бел-Кенеке удостоила только кивка, а Багнеля и вовсе не пожелала заметить.
– Тебе стоило бы почаще появляться у нас, Марика. Иногда нам очень не хватает тебя с твоими оригинальными взглядами.
– Я буду появляться, – сказала Марика. – Я вернулась именно с этой целью.
– Узнаю тебя. Короткой ясно. Итак, все мы здесь. Рассказывай. Что это за новый великий проект?
Марика не ответила. Дожидаясь, пока Бел-Кенеке сядет, она молча расхаживала по комнате. Барлог нервничала все больше и больше. Как всегда, охотница была увешана оружием с ног до головы. Марика махнула ей лапой, еще раз приказывая сесть.
Сама Марика садиться не стала. Не могла. Она собиралась сейчас заговорить о плане, который вынашивала уже много лет, и боялась этого. Слишком непохожа была ее новая идея на обычные проекты воинственной Марики. Ни огня, ни крови, ни жестокой мести врагам Рейгг… Марика опасалась, что план ее примут в штыки.
Марика вышла на середину комнаты и остановилась там, где перекрещивались взгляды всех трех ее гостей. Собралась с мыслями, проделала несколько упражнений, чтобы расслабиться, и наконец решилась.
– Я знаю, как остановить Великую Зиму.
– Что?
Это, конечно, Бел-Кенеке. Она еще не привыкла к Марике. Килдзар и Багнель молчали. На лицах их застыло вопросительное выражение.
– Я хочу представить большой проект, осуществление которого поможет нам остановить ледник.
– Большой, значит, – пробормотал Багнель. – У тебя, Марика, прямо талант к преуменьшению.
– Если то, о чем ты говоришь, получится, – сказала Килдзар, – твое имя прославят в веках…
– Это невозможно, – заявила Бел-Кенеке. – Масштабы происходящего слишком велики, чтобы…
– Может, стоит все-таки выслушать Марику, прежде чем объявлять ее план невыполнимым? – спросил Багнель.
Марика кивком поблагодарила его.
– Извините меня, высокочтимые сестры. Я знаю, что все это очень сложно. Проект у меня глобальный, но выполнимый – правда, потребуются совместные усилия всех сестричеств и союзов братства. А этого добиться будет потруднее, чем спроектировать и построить необходимые технические сооружения.
– Продолжай, – сказала Килдзар, не дожидаясь, пока Бел-Кенеке опять начнет возражать.
– Итак, проблема. Пыль поглощает солнечные лучи, поэтому поверхность планеты перестала прогреваться. Решение. Я предлагаю увеличить поток излучения.
– Ты что, планируешь подмести пыль в межзвездном облаке? – поинтересовалась Бел-Кенеке. – Или подбросить топлива, чтобы солнце ярче горело?
– Вовсе нет.
– Почему вы так странно настроены, сестра? – спросила Килдзар. – Одни возражения. Может быть, вы просто испугались того, что ваша предшественница вышла из своего укрытия?
Марика не стала вмешиваться. Две старые арфты всегда недолюбливали друг друга.
– Надо собрать рассеивающуюся в пылевом облаке солнечную энергию и перенаправить ее на планету. Этого можно достичь, построив большие зеркала.
– Большие зеркала, – странным голосом повторил Багнель.
– Очень большие. Подожди. Я признаю, что тут возникнут определенные сложности. Сложности по части небесной механики. У нас слишком много лун. Трудно будет удерживать зеркала на стабильных орбитах. Но я давно уже изучаю вопрос. Это все же осуществимо. Если мы сможем вывести зеркала в переднюю и заднюю солнечные троянские точки и стабилизировать их там…
– Извини, Марика, – вмешался Багнель. – Эта идея не оригинальна.
– А я и не считала ее оригинальной. Я предполагаю, что братья давно до этого додумались, но осуществлять не стали, поскольку это не в их интересах. Зима подрывает социальную структуру общества – зачем же ее останавливать? И то, что с похолоданием усиливалась активность мятежников, вовсе не совпадение. Думаю, братья-управляющие, которые за этим стояли, потерпели поражение лишь потому, что поторопились.
– Похоже, ты угадала половину правды. Вторая половина заключается в том, что для осуществления подобной программы братьям потребовалась бы та самая кооперация, о которой ты только что упоминала. Ничего подобного у нас не было. Ну и масштабы проекта, разумеется. Насколько мне известно, зеркала должны быть размером в несколько тысяч миль. Если ты хочешь установить их не в лунных троянских точках, а в солнечных, то есть там, где притяжение планеты уравновешивается притяжением солнца, то для того, чтобы поток энергии заметно возрос, нам понадобятся зеркала немыслимого размера.
– Да, я имею в виду именно эти точки. Там гораздо легче будет стабилизировать зеркала. Но, как ты только что отметил, размеры их превосходят всякое воображение. Насколько я себе представляю, диаметр большого зеркала должен быть не менее пяти тысяч миль.
– Боюсь, ты опять здорово преуменьшаешь.
– Совершенно невозможно! – заявила Бел-Кенеке.
– Дайте ей договорить, сестра, – возразила Килдзар. – Марика вовсе не глупа и не стала бы предавать свой план гласности, если бы в нем оставались недоработки. И раз она утверждает, что проект осуществим, значит, проделала все необходимые вычисления и знает, что говорит.
– Спасибо, Килдзар. Да, вы правы. Впервые эта идея пришла мне в голову много лет назад, когда я была еще послушницей. Но тогда у меня хватало других обязанностей, и заниматься этим было некогда. Позже, когда я обосновалась в Скилдзянроде, у меня появилось время. Именно поэтому я так долго не возвращалась. Должна признаться, что не смогла проделать все необходимые вычисления. Дело в том, что карандаша и бумаги тут недостаточно. Но братья уже создали систему для быстрых вычислений – как иначе они рассчитали бы орбиты своих спутников? Надеюсь, что эта система или хотя бы ее чертежи не были уничтожены бомбами, упавшими на Каплейские острова. Братья должны будут предоставить эту систему, металл, технологии и квалифицированную рабочую силу. Общины обеспечат подъем грузов на орбиту и возьмут на себя все вопросы, связанные с применением таланта силт. Об отражающем слое позаботятся в Скилдзянроде.
– Отражающий слой был самым слабым звеном во всех такого рода проектах братства.
– Насколько я понимаю, нам надо построить сложную несущую конструкцию из титановых балок (или даже из золотого дерева, если титан не подойдет или его не хватит), к которой будет прикреплена тонкая, но прочная алюминированная поверхность.
– Да, это хорошее решение, – сказал Багнель. – Правда, меня поражает идея деревянных спутников, но дело не в этом. Где мы возьмем такой материал? Братья не смогли создать ничего подобного и были вынуждены вернуться к идее алюминиевой фольги. А она, как показали испытания, слишком хрупкая.
– Мы уже создали пластик. Тебя это, возможно, рассмешит, но делаем мы его из нефти. Я понимала, что без этого нельзя даже говорить о проекте.
Багнель действительно всерьез заинтересовался происходящим.
– Итак, два больших отражателя, о которых я уже говорила, дадут нам постоянный поток энергии. Кроме них, надо построить малые отражатели на геоцентрических орбитах и в лунных троянских точках. С их помощью мы сможем перераспределять энергию. Направлять ее туда, где она нужнее всего. Например, подогревать замерзающие поля. Но вначале нам понадобится очень много энергии, чтобы Великая Зима сменилась оттепелью.
– Бред какой! – сказала Бел-Кенеке. – Да ты просто спятила там, в глуши!
– Принципиально это возможно, – возразил Багнель. Он был так заинтригован, что вовсе забыло формальностях и даже принялся расхаживать по комнате, бормоча что-то себе под нос.
– Так ты и правда считаешь, что это возможно, Марика? – спросила Килдзар. – Ты действительно убеждена, что, несмотря на многочисленные трудности, твой проект осуществим?
– Абсолютно убеждена, госпожа. Не было еще такого барьера, который мне не удалось бы преодолеть, хотя проблем оказалось больше, чем я ожидала. Да, проект осуществим – при условии, что все общины и союзы братьев захотят включиться в него.
Багнель остановился у окна и выглянул наружу. Смотреть и то холодно. Обе Верховные жрицы следили за ним с беспокойством.
– Итак, ты опять сделала это, а, Марика?
– Что сделала, Багнель?
– Перевернула все вверх тормашками. На этот раз получилось даже лучше, чем раньше. Неудивительно, что тебе понадобилось исчезнуть на несколько лет. Быстрее землетрясения не подготовишь.
– О чем ты говоришь?
– Сейчас из этой комнаты выйдут три мета – и каждый из нас будет думать только о твоем предложении. И каждый захочет с кем-нибудь посоветоваться. А те, с кем мы посоветуемся, в свою очередь расскажут другим. Пойдут слухи. Вскоре новость достигнет ушей тех, кто увидит в ней единственную, прямо-таки мистическую возможность спасения. И тогда у нас, братьев, да и у общин просто не будет выбора. Нам придется взяться за это дело, даже если оно окажется невыполнимым. Иначе нас растопчут наши же собственные крепостные, которые решат, что мы их предали.
– О чем ты, Багнель?
– О том, что ты выпустила на свободу демона, потому что предложила свой проект, не подумав о его социальных последствиях. Заявив, что твой план осуществим, ты сделала его выполнение неизбежным. Я утверждаю, что этот проект изменит общество гораздо сильнее, чем глобальное похолодание. Прошу тебя, подумай о том, чего ты просишь.
Марика была потрясена горячностью торговца.
– Так объясни мне это.
– Ты просишь о том, чтобы братьям снова стали доверять. Ты хочешь, чтобы два десятка общин Обитательниц Тьмы объединили свои усилия во имя общего дела, вместо того чтобы тратить их на борьбу друг с другом. Твой проект столь глобален, что братьям придется обучить множество простых метов – ведь квалифицированных специалистов у нас очень и очень немного. Ты выпускаешь на волю демонов, Марика. Вот те последствия, которые я могу назвать сразу. А если подумаю, то добавлю еще. Но и предвидеть можно не все. Слишком велики масштабы того, на что ты замахнулась. Неужели все это до сих пор не приходило тебе в голову?
– Нет. Я думала только о практической стороне вопроса.
Марика тоже подошла к окну и подумала о преследующем ее роке. Опять она выступает в роли Джианы, пусть даже мир не будет разрушен физически, как стойбище Дегнанов, Акард, Макше или Телле-Рей.
– И ты действительно так думаешь?
– Да.
– И все-таки считаешь, что стоит попытаться?
– Да, считаю. Иначе мы все равно пропадем. Разница только в скорости процесса. Будет все холоднее и холоднее, и когда-нибудь на планете вообще не останется пригодного для жизни места. Уже сейчас в трех тысячах миль от экватора начинается зона вечной мерзлоты. И зима не собирается отступать. В конце концов ледник, конечно, остановится, но тогда будет уже слишком поздно. Если мы потеряем еще несколько лет, метам останется только беспомощно ожидать конца. Он, конечно, наступит уже не при нашей жизни, но наступит обязательно.
Марика перевела взгляд на Килдзар и Бел-Кенеке.
– А вы что скажете, высокочтимые сестры?
– Я – за, – сказала Килдзар. – Надо попробовать. Я доверяю твоим суждениям, Марика, и верю словам твоего друга. Но прежде чем возвращаться в свою общину и заявлять, что у нас нет другого выбора, я должна по крайней мере ознакомиться с вашими выкладками.
– Понятно. Бел-Кенеке?
– Этот вопрос, как тебе известно, вне моей компетенции. Все, что я знаю о Пустоте, это то, что там темно и холодно. Я разделяю опасения этого торговца относительно социальных последствий твоего проекта. Я предвижу огромные перемены и страшные беды. Но я в долгу перед тобой и, кроме того, доверяю госпоже Килдзар. Если ты сможешь убедить ее, я пойду за ней и буду тебя прикрывать.
Марика снова выглянула в окно. Когда-то в Рухааке было тепло, повсюду зеленела буйная растительность. Теперь здесь стало голо и пустынно. Пока еще метам удавалось выращивать некоторые овощи в этом холодном, почти арктическом климате. Марика решительно повернулась к окну спиной.
– Вероятно, Багнель прав насчет социальных переворотов. Зря я не подумала об этом раньше. Но мы загнаны в угол, и другого выхода нет. Если не попытаться вырваться, меты обречены. И если мы хотим, чтобы они выжили, придется за это платить.
Марику поразило, что Верховные жрицы так легко согласились на ее предложения. Похоже, пока ее не было, мир дошел до грани отчаяния.
– Багнель, могут братья предоставить необходимые нам вычислительные устройства?
– Мы называем их компьютерами. Да, они у нас есть. Правда, я подозреваю, что все имеющиеся компьютеры недостаточно мощны. Вероятно, придется создать новую модель специально для проекта, но это – проблема разрешимая.
– А как насчет инженеров? Может кто-нибудь спроектировать спутники-зеркала?
– Пока не знаю, но обязательно выясню. Дай нам только время, и мы научим кого-нибудь – точнее, многих. Я расскажу тебе все в подробностях, как только сам разберусь.
– Да будет так. Договорились. Мы сделаем этот шаг.
В довершение ко всему силы старой Редориад подтачивала тяжелая болезнь. Половина тела Килдзар была частично парализована, поэтому при ходьбе ей приходилось опираться на палку. Марика не могла скрыть своего ужаса при виде этого зрелища. Старая силта усмехнулась половиной пасти.
– У меня был удар, – объяснила она. Внятная речь давалась ей с трудом. – Ослабляет плоть, но ум остается прежним. Я потихоньку поправляюсь.
– Неужели сестры-целительницы не могут…
– Они утверждают, что убьют меня, если попробуют сделать хоть что-нибудь еще. А такой результат меня не слишком устраивает.
– По крайней мере вы восприняли все это спокойно.
– Как же, спокойно! Да я просто в ярости! Иногда я дохожу до того, что кричу и проклинаю Всесущего. Эти, в монастыре, считают меня сумасшедшей. Но никто еще не рискнул спихнуть старую Килдзар с первого кресла. Они думают, что я и так скоро помру, и подсиживают друг друга в надежде оказаться наверху, когда это произойдет. Но я намерена разочаровать всю эту свору. Я еще переживу их всех. А ты хорошо выглядишь, Марика. Думаю, годы, проведенные за краем мира, пошли тебе на пользу. Ты отдохнула, и из твоих глаз исчезло это вечное выражение обреченности.
Марика внимательно посмотрела на Килдзар. Надо же, как легко эта старуха читает в ее душе! Она и сама подозревала, что подсознательно хотела удалиться от мира, потому что после уничтожения Телле-Рея чуть не поверила тем, кто называл ее Джианой. Уже в четвертый раз от места, которое она считала своим домом, оставались лишь пепел и руины. Четыре раза Марика оказывалась почти единственной уцелевшей. Вполне достаточно, чтобы кто угодно задался вопросом, совпадение ли это.
– Сейчас здесь будет Верховная жрица, – сказала Барлог, выглядывая в коридор.
– Оставь дверь открытой и сядь куда-нибудь.
Барлог все еще не оправилась от полученных в Макше ран.
«Все мы в каком-то смысле искалечены. – подумала Марика. – Если не физически, то морально».
Вошла Бел-Кенеке. Марика с большим трудом вспомнила, как полагается приветствовать Верховную жрицу Рейгг. В Скилдзянроде не соблюдали формальностей и почти не отправляли обрядов. Марика презирала все это и считала большую часть подобных почестей незаслуженными.
Бел-Кенеке тоже изменилась. Впрочем, за последние три года она успела привыкнуть к роли Верховной жрицы.
– Можешь не утруждать себя церемониями, Марика. Я же знаю, что тебе они не по душе. Ты хорошо выглядишь.
Килдзар Бел-Кенеке удостоила только кивка, а Багнеля и вовсе не пожелала заметить.
– Тебе стоило бы почаще появляться у нас, Марика. Иногда нам очень не хватает тебя с твоими оригинальными взглядами.
– Я буду появляться, – сказала Марика. – Я вернулась именно с этой целью.
– Узнаю тебя. Короткой ясно. Итак, все мы здесь. Рассказывай. Что это за новый великий проект?
Марика не ответила. Дожидаясь, пока Бел-Кенеке сядет, она молча расхаживала по комнате. Барлог нервничала все больше и больше. Как всегда, охотница была увешана оружием с ног до головы. Марика махнула ей лапой, еще раз приказывая сесть.
Сама Марика садиться не стала. Не могла. Она собиралась сейчас заговорить о плане, который вынашивала уже много лет, и боялась этого. Слишком непохожа была ее новая идея на обычные проекты воинственной Марики. Ни огня, ни крови, ни жестокой мести врагам Рейгг… Марика опасалась, что план ее примут в штыки.
Марика вышла на середину комнаты и остановилась там, где перекрещивались взгляды всех трех ее гостей. Собралась с мыслями, проделала несколько упражнений, чтобы расслабиться, и наконец решилась.
– Я знаю, как остановить Великую Зиму.
– Что?
Это, конечно, Бел-Кенеке. Она еще не привыкла к Марике. Килдзар и Багнель молчали. На лицах их застыло вопросительное выражение.
– Я хочу представить большой проект, осуществление которого поможет нам остановить ледник.
– Большой, значит, – пробормотал Багнель. – У тебя, Марика, прямо талант к преуменьшению.
– Если то, о чем ты говоришь, получится, – сказала Килдзар, – твое имя прославят в веках…
– Это невозможно, – заявила Бел-Кенеке. – Масштабы происходящего слишком велики, чтобы…
– Может, стоит все-таки выслушать Марику, прежде чем объявлять ее план невыполнимым? – спросил Багнель.
Марика кивком поблагодарила его.
– Извините меня, высокочтимые сестры. Я знаю, что все это очень сложно. Проект у меня глобальный, но выполнимый – правда, потребуются совместные усилия всех сестричеств и союзов братства. А этого добиться будет потруднее, чем спроектировать и построить необходимые технические сооружения.
– Продолжай, – сказала Килдзар, не дожидаясь, пока Бел-Кенеке опять начнет возражать.
– Итак, проблема. Пыль поглощает солнечные лучи, поэтому поверхность планеты перестала прогреваться. Решение. Я предлагаю увеличить поток излучения.
– Ты что, планируешь подмести пыль в межзвездном облаке? – поинтересовалась Бел-Кенеке. – Или подбросить топлива, чтобы солнце ярче горело?
– Вовсе нет.
– Почему вы так странно настроены, сестра? – спросила Килдзар. – Одни возражения. Может быть, вы просто испугались того, что ваша предшественница вышла из своего укрытия?
Марика не стала вмешиваться. Две старые арфты всегда недолюбливали друг друга.
– Надо собрать рассеивающуюся в пылевом облаке солнечную энергию и перенаправить ее на планету. Этого можно достичь, построив большие зеркала.
– Большие зеркала, – странным голосом повторил Багнель.
– Очень большие. Подожди. Я признаю, что тут возникнут определенные сложности. Сложности по части небесной механики. У нас слишком много лун. Трудно будет удерживать зеркала на стабильных орбитах. Но я давно уже изучаю вопрос. Это все же осуществимо. Если мы сможем вывести зеркала в переднюю и заднюю солнечные троянские точки и стабилизировать их там…
– Извини, Марика, – вмешался Багнель. – Эта идея не оригинальна.
– А я и не считала ее оригинальной. Я предполагаю, что братья давно до этого додумались, но осуществлять не стали, поскольку это не в их интересах. Зима подрывает социальную структуру общества – зачем же ее останавливать? И то, что с похолоданием усиливалась активность мятежников, вовсе не совпадение. Думаю, братья-управляющие, которые за этим стояли, потерпели поражение лишь потому, что поторопились.
– Похоже, ты угадала половину правды. Вторая половина заключается в том, что для осуществления подобной программы братьям потребовалась бы та самая кооперация, о которой ты только что упоминала. Ничего подобного у нас не было. Ну и масштабы проекта, разумеется. Насколько мне известно, зеркала должны быть размером в несколько тысяч миль. Если ты хочешь установить их не в лунных троянских точках, а в солнечных, то есть там, где притяжение планеты уравновешивается притяжением солнца, то для того, чтобы поток энергии заметно возрос, нам понадобятся зеркала немыслимого размера.
– Да, я имею в виду именно эти точки. Там гораздо легче будет стабилизировать зеркала. Но, как ты только что отметил, размеры их превосходят всякое воображение. Насколько я себе представляю, диаметр большого зеркала должен быть не менее пяти тысяч миль.
– Боюсь, ты опять здорово преуменьшаешь.
– Совершенно невозможно! – заявила Бел-Кенеке.
– Дайте ей договорить, сестра, – возразила Килдзар. – Марика вовсе не глупа и не стала бы предавать свой план гласности, если бы в нем оставались недоработки. И раз она утверждает, что проект осуществим, значит, проделала все необходимые вычисления и знает, что говорит.
– Спасибо, Килдзар. Да, вы правы. Впервые эта идея пришла мне в голову много лет назад, когда я была еще послушницей. Но тогда у меня хватало других обязанностей, и заниматься этим было некогда. Позже, когда я обосновалась в Скилдзянроде, у меня появилось время. Именно поэтому я так долго не возвращалась. Должна признаться, что не смогла проделать все необходимые вычисления. Дело в том, что карандаша и бумаги тут недостаточно. Но братья уже создали систему для быстрых вычислений – как иначе они рассчитали бы орбиты своих спутников? Надеюсь, что эта система или хотя бы ее чертежи не были уничтожены бомбами, упавшими на Каплейские острова. Братья должны будут предоставить эту систему, металл, технологии и квалифицированную рабочую силу. Общины обеспечат подъем грузов на орбиту и возьмут на себя все вопросы, связанные с применением таланта силт. Об отражающем слое позаботятся в Скилдзянроде.
– Отражающий слой был самым слабым звеном во всех такого рода проектах братства.
– Насколько я понимаю, нам надо построить сложную несущую конструкцию из титановых балок (или даже из золотого дерева, если титан не подойдет или его не хватит), к которой будет прикреплена тонкая, но прочная алюминированная поверхность.
– Да, это хорошее решение, – сказал Багнель. – Правда, меня поражает идея деревянных спутников, но дело не в этом. Где мы возьмем такой материал? Братья не смогли создать ничего подобного и были вынуждены вернуться к идее алюминиевой фольги. А она, как показали испытания, слишком хрупкая.
– Мы уже создали пластик. Тебя это, возможно, рассмешит, но делаем мы его из нефти. Я понимала, что без этого нельзя даже говорить о проекте.
Багнель действительно всерьез заинтересовался происходящим.
– Итак, два больших отражателя, о которых я уже говорила, дадут нам постоянный поток энергии. Кроме них, надо построить малые отражатели на геоцентрических орбитах и в лунных троянских точках. С их помощью мы сможем перераспределять энергию. Направлять ее туда, где она нужнее всего. Например, подогревать замерзающие поля. Но вначале нам понадобится очень много энергии, чтобы Великая Зима сменилась оттепелью.
– Бред какой! – сказала Бел-Кенеке. – Да ты просто спятила там, в глуши!
– Принципиально это возможно, – возразил Багнель. Он был так заинтригован, что вовсе забыло формальностях и даже принялся расхаживать по комнате, бормоча что-то себе под нос.
– Так ты и правда считаешь, что это возможно, Марика? – спросила Килдзар. – Ты действительно убеждена, что, несмотря на многочисленные трудности, твой проект осуществим?
– Абсолютно убеждена, госпожа. Не было еще такого барьера, который мне не удалось бы преодолеть, хотя проблем оказалось больше, чем я ожидала. Да, проект осуществим – при условии, что все общины и союзы братьев захотят включиться в него.
Багнель остановился у окна и выглянул наружу. Смотреть и то холодно. Обе Верховные жрицы следили за ним с беспокойством.
– Итак, ты опять сделала это, а, Марика?
– Что сделала, Багнель?
– Перевернула все вверх тормашками. На этот раз получилось даже лучше, чем раньше. Неудивительно, что тебе понадобилось исчезнуть на несколько лет. Быстрее землетрясения не подготовишь.
– О чем ты говоришь?
– Сейчас из этой комнаты выйдут три мета – и каждый из нас будет думать только о твоем предложении. И каждый захочет с кем-нибудь посоветоваться. А те, с кем мы посоветуемся, в свою очередь расскажут другим. Пойдут слухи. Вскоре новость достигнет ушей тех, кто увидит в ней единственную, прямо-таки мистическую возможность спасения. И тогда у нас, братьев, да и у общин просто не будет выбора. Нам придется взяться за это дело, даже если оно окажется невыполнимым. Иначе нас растопчут наши же собственные крепостные, которые решат, что мы их предали.
– О чем ты, Багнель?
– О том, что ты выпустила на свободу демона, потому что предложила свой проект, не подумав о его социальных последствиях. Заявив, что твой план осуществим, ты сделала его выполнение неизбежным. Я утверждаю, что этот проект изменит общество гораздо сильнее, чем глобальное похолодание. Прошу тебя, подумай о том, чего ты просишь.
Марика была потрясена горячностью торговца.
– Так объясни мне это.
– Ты просишь о том, чтобы братьям снова стали доверять. Ты хочешь, чтобы два десятка общин Обитательниц Тьмы объединили свои усилия во имя общего дела, вместо того чтобы тратить их на борьбу друг с другом. Твой проект столь глобален, что братьям придется обучить множество простых метов – ведь квалифицированных специалистов у нас очень и очень немного. Ты выпускаешь на волю демонов, Марика. Вот те последствия, которые я могу назвать сразу. А если подумаю, то добавлю еще. Но и предвидеть можно не все. Слишком велики масштабы того, на что ты замахнулась. Неужели все это до сих пор не приходило тебе в голову?
– Нет. Я думала только о практической стороне вопроса.
Марика тоже подошла к окну и подумала о преследующем ее роке. Опять она выступает в роли Джианы, пусть даже мир не будет разрушен физически, как стойбище Дегнанов, Акард, Макше или Телле-Рей.
– И ты действительно так думаешь?
– Да.
– И все-таки считаешь, что стоит попытаться?
– Да, считаю. Иначе мы все равно пропадем. Разница только в скорости процесса. Будет все холоднее и холоднее, и когда-нибудь на планете вообще не останется пригодного для жизни места. Уже сейчас в трех тысячах миль от экватора начинается зона вечной мерзлоты. И зима не собирается отступать. В конце концов ледник, конечно, остановится, но тогда будет уже слишком поздно. Если мы потеряем еще несколько лет, метам останется только беспомощно ожидать конца. Он, конечно, наступит уже не при нашей жизни, но наступит обязательно.
Марика перевела взгляд на Килдзар и Бел-Кенеке.
– А вы что скажете, высокочтимые сестры?
– Я – за, – сказала Килдзар. – Надо попробовать. Я доверяю твоим суждениям, Марика, и верю словам твоего друга. Но прежде чем возвращаться в свою общину и заявлять, что у нас нет другого выбора, я должна по крайней мере ознакомиться с вашими выкладками.
– Понятно. Бел-Кенеке?
– Этот вопрос, как тебе известно, вне моей компетенции. Все, что я знаю о Пустоте, это то, что там темно и холодно. Я разделяю опасения этого торговца относительно социальных последствий твоего проекта. Я предвижу огромные перемены и страшные беды. Но я в долгу перед тобой и, кроме того, доверяю госпоже Килдзар. Если ты сможешь убедить ее, я пойду за ней и буду тебя прикрывать.
Марика снова выглянула в окно. Когда-то в Рухааке было тепло, повсюду зеленела буйная растительность. Теперь здесь стало голо и пустынно. Пока еще метам удавалось выращивать некоторые овощи в этом холодном, почти арктическом климате. Марика решительно повернулась к окну спиной.
– Вероятно, Багнель прав насчет социальных переворотов. Зря я не подумала об этом раньше. Но мы загнаны в угол, и другого выхода нет. Если не попытаться вырваться, меты обречены. И если мы хотим, чтобы они выжили, придется за это платить.
Марику поразило, что Верховные жрицы так легко согласились на ее предложения. Похоже, пока ее не было, мир дошел до грани отчаяния.
– Багнель, могут братья предоставить необходимые нам вычислительные устройства?
– Мы называем их компьютерами. Да, они у нас есть. Правда, я подозреваю, что все имеющиеся компьютеры недостаточно мощны. Вероятно, придется создать новую модель специально для проекта, но это – проблема разрешимая.
– А как насчет инженеров? Может кто-нибудь спроектировать спутники-зеркала?
– Пока не знаю, но обязательно выясню. Дай нам только время, и мы научим кого-нибудь – точнее, многих. Я расскажу тебе все в подробностях, как только сам разберусь.
– Да будет так. Договорились. Мы сделаем этот шаг.
3
– Восемь лет? – Марика разинула пасть и во все глаза уставилась на Багнеля. – Восемь лет только на то, чтобы собрать все необходимые материалы?
– Это очень большой проект, Марика. Думаю, я еще слишком оптимистичен. Уже для того только, чтобы добыть титановую руду, нужна полная кооперация всех общин. Надо будет построить новые заводы для переработки титановой руды и новые электростанции, которые будут снабжать энергией эти заводы. И так далее, и так далее. Я же говорил тебе, что проект перевернет общество. Так оно и будет. Мы можем считать, что нам очень повезло, если через десять лет введем в эксплуатацию хотя бы одно зеркало. Необходимо учесть всевозможные помехи, промедления, отсрочки, проблемы, личные конфликты, узкие места, нехватку материалов…
– Да, я понимаю.
– Слухи уже распространяются. Несколько братьев, с которыми я говорил о твоем проекте, знали о нем заранее, хотя все, с кем я консультировался, клятвенно обещали, что будут молчать.
– Мы шли на это с открытыми глазами.
– Есть еще одна опасность. Твои давние недруги тоже могут пронюхать о проекте. Более того, это неизбежно.
– И ты думаешь, они будут стараться нам помешать?
– Уверен, что они хотя бы попытаются. А как бы ты поступила на их месте? Холод – их давний союзник.
– Значит, мы должны их нейтрализовать.
– А как? Ведь никто до сих пор так и не нашел их!
– Никто толком и не пытался. Если все вместе…
– Погоди. То, о чем ты говоришь, отвлечет часть сил от проекта. А это – потеря времени.
Марика вздохнула:
– Похоже на то.
– Вот видишь! Одно влечет за собой другое.
– Мы будем делать то, что должны. Готов ты встретиться с Килдзар и Бел-Кенеке? Готов выступить перед Собранием общин?
– Думаю, да.
– Хорошо. Потому что Килдзар слабеет, и я считаю, что надо раскрутить все при ее жизни – иначе у нас не останется шансов на успех.
– Устрой мне встречу с ней. Я смогу ее убедить.
– Расскажи ей голую правду, и пусть правда говорит сама за себя. Килдзар не проведешь. А она сама сумеет должным образом преподнести все остальным.
– Разумеется. Это как раз понятно. Ты заметила, что я прилетел на «стинге»? Мы с тобой уже давно не летали вместе.
– Да, заметила. И как раз думала вас с ним похитить, даже если ты сам этого не предложишь.
– Сегодня, да? После разговора с Верховными жрицами?
– Да. Не позволяй им запугать себя. Они могут попытаться, просто для проверки.
– Эти старые арфты? Вряд ли. Не сейчас, когда я каждый день имею дело с управляющими и руководством других союзов.
Бел-Кенеке и Килдзар почти не нуждались в убеждении. Они уже сами предприняли кое-какие расследования.
– Я просто поражена, – сказала Килдзар. – Все общины буквально ухватились за эту идею. Они верят, что ты показала им путь к новой жизни, Марика.
– Это потому, – объяснил Багнель, – что момент выбран очень удачно. Все уже достаточно напуганы и понимают, к чему идет. Десять лет назад никто бы не воспринял эту идею всерьез. Консерваторы задушили бы проект в зародыше. Но сейчас мир дошел до грани отчаяния. Метам нужна надежда, и проект ее дает. Энтузиазм братьев не поддается описанию. Все управляющие и руководители, изучив материалы, приходили в полный восторг, что для них совершенно нетипично. Даже те, кто до того был полон подозрений. Мятежники, и те поутихли. За последний месяц не было ни одного инцидента.
– Это очень большой проект, Марика. Думаю, я еще слишком оптимистичен. Уже для того только, чтобы добыть титановую руду, нужна полная кооперация всех общин. Надо будет построить новые заводы для переработки титановой руды и новые электростанции, которые будут снабжать энергией эти заводы. И так далее, и так далее. Я же говорил тебе, что проект перевернет общество. Так оно и будет. Мы можем считать, что нам очень повезло, если через десять лет введем в эксплуатацию хотя бы одно зеркало. Необходимо учесть всевозможные помехи, промедления, отсрочки, проблемы, личные конфликты, узкие места, нехватку материалов…
– Да, я понимаю.
– Слухи уже распространяются. Несколько братьев, с которыми я говорил о твоем проекте, знали о нем заранее, хотя все, с кем я консультировался, клятвенно обещали, что будут молчать.
– Мы шли на это с открытыми глазами.
– Есть еще одна опасность. Твои давние недруги тоже могут пронюхать о проекте. Более того, это неизбежно.
– И ты думаешь, они будут стараться нам помешать?
– Уверен, что они хотя бы попытаются. А как бы ты поступила на их месте? Холод – их давний союзник.
– Значит, мы должны их нейтрализовать.
– А как? Ведь никто до сих пор так и не нашел их!
– Никто толком и не пытался. Если все вместе…
– Погоди. То, о чем ты говоришь, отвлечет часть сил от проекта. А это – потеря времени.
Марика вздохнула:
– Похоже на то.
– Вот видишь! Одно влечет за собой другое.
– Мы будем делать то, что должны. Готов ты встретиться с Килдзар и Бел-Кенеке? Готов выступить перед Собранием общин?
– Думаю, да.
– Хорошо. Потому что Килдзар слабеет, и я считаю, что надо раскрутить все при ее жизни – иначе у нас не останется шансов на успех.
– Устрой мне встречу с ней. Я смогу ее убедить.
– Расскажи ей голую правду, и пусть правда говорит сама за себя. Килдзар не проведешь. А она сама сумеет должным образом преподнести все остальным.
– Разумеется. Это как раз понятно. Ты заметила, что я прилетел на «стинге»? Мы с тобой уже давно не летали вместе.
– Да, заметила. И как раз думала вас с ним похитить, даже если ты сам этого не предложишь.
– Сегодня, да? После разговора с Верховными жрицами?
– Да. Не позволяй им запугать себя. Они могут попытаться, просто для проверки.
– Эти старые арфты? Вряд ли. Не сейчас, когда я каждый день имею дело с управляющими и руководством других союзов.
Бел-Кенеке и Килдзар почти не нуждались в убеждении. Они уже сами предприняли кое-какие расследования.
– Я просто поражена, – сказала Килдзар. – Все общины буквально ухватились за эту идею. Они верят, что ты показала им путь к новой жизни, Марика.
– Это потому, – объяснил Багнель, – что момент выбран очень удачно. Все уже достаточно напуганы и понимают, к чему идет. Десять лет назад никто бы не воспринял эту идею всерьез. Консерваторы задушили бы проект в зародыше. Но сейчас мир дошел до грани отчаяния. Метам нужна надежда, и проект ее дает. Энтузиазм братьев не поддается описанию. Все управляющие и руководители, изучив материалы, приходили в полный восторг, что для них совершенно нетипично. Даже те, кто до того был полон подозрений. Мятежники, и те поутихли. За последний месяц не было ни одного инцидента.