Кукаркин Евгений. Дальнобойщики

   - Семерых,- поправил Борис Григорьевич.
   - ...Семерых, да еще лучших бойцов этого вонючки- Садарова, надо уметь. Если жив будешь, клянусь: дам отличную ставку и прекрасное, именно по тебе, место работы.
   - А я, когда ты вернешься, обязательно набью тебе рожу,- добавил Борис Григорьевич.
   - Почему бы не сейчас?
   - Шеф не дает. Ты еще на бюллетене.
   - Что с Мариной? Где она?
   - Она в больнице. Теперь ты ее можешь взять себе основательно. Мне такая сучка не нужна. Если бы она не впустила тебя в мой дом, может еще долго было тихо и небыло таких осложнений. Обычно, за раскрытие секретов уничтожают.
   - Уничтожают агентов, шпионов, врагов, но разве Алексей Андреевич нам враг,- заступился вдруг за меня Мальков.- Он же работает в нашей фирме. Вот когда он нам изменит, тогда надо уничтожить. Вам не надоело долбить одно и тоже. Я считаю пора сменить обстановку.
   Мальков щелкнул пальцем и сейчас же появился Венька.
   - Ты что, забыл свои обязанности? Где твои девочки?
   - Здесь они.
   - Пригласи их сюда. Гости совсем психи стали, пора бы им и развлечься.
   - Сейчас приведу.
   - Он у вас бизнесом занимается?- спросил я, когда Венька исчез.
   - Ну да, девочек поставляет. Я ему контору сделал, теперь вот и пробивается. Вонючка, одним словом.
   Появился Венька, за ним гуськом шли три девушки. Они сели вокруг стола в кресла и начали нас разглядывать.
   - Здравствуй Нелля,- сказал вдруг я одной.
   Эта была та Нелля, за которой на школьном вечере мне предлагала приударить Мари Ивановна. Какая она сейчас стала шикарная. Тело налилось, выровнялись ноги, от старого остались одни огромные глаза.
   - Леша?
   - Иди сюда.
   - Да у вас есть знакомые? Забавно. Знаете друзья, я вас оставлю. Хочу отдохнуть, вы уж без меня, пожалуйста.
   Мальков поднялся и вышел из кабинки. Нелля подошла ко мне и плюхнулась на кресло.
   Вечер всеравно не получился. Я с трудом узнал у пьяного Борис Григорьевича адрес больницы и собрался уходить.
   - Можно я с тобой?- спросила Нелля.
   - Поехали.
   Марину было не узнать. Лицо все перебинтовано, тело в нашлепках и пластырях.
   - Марина, ты можешь говорить?
   - Мо- гу...
   - Я не один, здесь твоя ученица- Нелля.
   Молчание.
   - Марина, за что?
   - Я... вы-дала тебя... ког-да на-ча-ли... пы-тать... Прос-ти... Это так боль-но...
   - Как он догадался?
   - ...Фиг-гур-ка сдви-ну-та... не... ту-да...
   - Прости Марина. Это я виноват.
   - Раз-ве... ты...? Я... Люб-ви... не..под-влас-т-ны... го-да...
   - Ей нельзя больше говорить,- в палату ворвалась санитарка.
   - Пойдем, Алеша.
   Меня за рукав потащила Нелля. Бинты у глаз Мари намокали, она плакала.
   - Жив буду, доберусь до этого скота.
   - Ты не волнуйся, я буду приходить и ухаживать за ней,- сказала мне Нелля.
   - Спасибо тебе,- я обнял ее,- я уезжаю скоро, присмотри за ней.
   - Хорошо, Леша. Жалко, что мы не встретились раньше. Где ты был?
   Сергей пришел ко мне на следующий день.
   - Нас готовят в рейс, до Гамбурга,- хмуро сказал он.
   - Ты понимаешь, что происходит?
   - Да.
   - Тебе надо отказаться от этой поездки.
   - Нет.
   - С нами посчитаются все, кому не лень. Больше всего наши.
   Он кивнул головой.
   - Я еду.
   - Я отправляюсь в больницу к Марине, сделаю ей передачу. Пойдешь со мной?
   - Нет.
   Сережку было не узнать. Он был какой-то невменяемый.
   - Знаешь, я видел свою знакомую, Неллю, когда-то вместе учились. Она меня спросила: "Где ты был раньше?". Вдруг я понял, она могла быть мне другом, может быть даже на долгие года.
   Сережа взял мою руку и крепко пожал ее. После этого он ушел.
   * ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ *
   Опять мы в пути. Осень раскидала свои яркие краски в лесу, на дорогах. Наступили холода.
   Сережа, так же аккуратно вывел машину из города и мы останавливаемся, что бы одеть бронежилеты под рубахи и удобно разместить оружие. На дорогах все также, полный беспредел. Один гаишник берет за "превышение скорости", другой за "неправильный обгон", третий просто протягивает руку. Пока даем всем. Близ села Красная Горка под Смоленском, останавливаемся, чтоб набрать воды и сейчас же как из под земли появляются темные личности.
   - Что везете, ребята?
   - Маруха, есть?
   - Не купите "Макарова" или ТТ? Совсем новые, еще в масле.
   - Ни чего не надо мужики,- рассудительно объясняет Сергей,- еще не накопили, чтобы покупать.
   Личности рассматривают машину, щупают фары и отходят, чтобы атаковать новую жертву. Мы набираем воды и тут к нашей машине подкатил "Форд". Три ровных мальчика в длинных черных пальто выходят и направляются к нам.
   - Ты главный?- обращается один к Сергею.- Маршрут куда?
   - Германия, Гамбург.
   - Вот, вы нам и нужны. Заберите с собой одну вещичку, документы на нее есть.
   - У нас все запломбировано, мы неможем.
   - Не боись. Пломбы свои поставим. А груз по дороге подкиньте в Виттенберг.
   - Пошли-ка вы отсюда подальше,- не выдерживаю я.
   Они в недоумении смотрят на меня. Один подходит и хватает меня за лацкан куртки.
   - Что ты сказал, падло?
   Я с силой вмазываю ему стволом пистолета между ребер. Он в полусогнутом состоянии пятится назад и натыкается на "Форд" и садиться на землю. Остальные смотрят на мой пистолет.
   - Кажется, мы не туда попали,- сказал один, что поумней.- Мы с ними потом поговорим. Пошли.
   Они с силой заталкивают согнутого в дугу парня в "Форд" и удирают. Темные личности испаряются тоже.
   - Здорово ты их.
   - Появятся еще наверно на пути.
   - Считаю, что уже нет. Там все же уважают сильного.
   Мы с Сергеем почему-то говорим в пути о чем угодно, только ни о важном, о том, что мы знаем и кто за кем стоит.
   - Где же нас ждут?- вдруг не выдерживаю я.
   - В Смоленске или в Минске.
   - Давай мотаем до Минска без перекуров на дороге.
   - Если нам позволят, давай.
   Нам этого не позволили на границе России с Белоруссией, машину отвели на досмотровый участок. Таможенники мусолили наши документы, сверяли запятые, но пломбы не срывали. Они чего-то ждали. Наконец, в таможне кто-то помахал в окно рукой. Нам вернули документы и извинившись, разрешили переезд границы.
   Вот он знаменитый старшина. По привычке подняв палочку, чтоб остановить нас, тут же поспешно стал ей махать в строну. Но мы останавливаемся и я нахально спрашиваю.
   - Как рука, старшина?
   - Проезжай. Чего тебе еще?
   - Будь здрав, старшина. Мы еще встретимся.
   Машина тронулась вперед.
   - Их надо перевоспитывать силовым методом, другого пути по-моему нет,говорю я.
   - Да, первый результат на лицо.
   Мы оба улыбаемся и видно незря. От границе до Минска ни одного попрошайки, все только вежливо отдают честь.
   - Смотри какое почтение.
   - Все это не к добру.
   - Не каркай.
   Минск встретил холодным дождем. Мы находим стоянку и распределяем порядок охраны. Я первый ложусь спать.
   Тяжелый удар обрушился на спину. Меня невежливо за ноги выдергивают с лежанки из машины. Пытаюсь нащупать пистолет и чувствую его под рубашкой нет. Прихожу в себя на асфальте. Перед глазами здоровенные мужики, а вот и Сережа, он сидит опершись на колесо. Кровь стекает с виска струйками на подбородок.
   - Кит, бери их к себе, шкуру спущу если что-нибудь произойдет.
   Два типа подхватывают меня и ловко скручивают руки.
   - Пошли.
   - Эй, Вано, их машину отвези к нам на подворье,- слышится нам в спины.
   Добродушно загрохотал двигатель и "Мерседес-Бенц" прошел своим длинным боком мимо нас. Мужики заталкивают нас по "Волгам" и мы по темным улицам Минска несемся черт знает куда.
   - До чего же вы грязные ребята,- невидимый голос с акцентом раздался из темного угла.
   Вскоре в яркое пятно абажура вошел худощавый южанин с черными густыми усами.
   - Садитесь, господа. Мои мальчики ни как не могут приобрести такт при встрече с о старыми знакомыми. Надо обязательно кого-то испачкать, потрогать...
   - Разве мы знакомы?- удивился я.
   - А как же. На трассе только серьезные потасовки между моими и вами.
   Неужели это Садаров, мелькнула мысль.
   - Что же, господа, раз вы у меня в гостях, то поговорим серьезно о наших делах.
   Где наркотик?- тон южанина стал жестче.
   - Вы о чем? Не путаете ли вы нас с кем-нибудь?
   - Вот именно тебя, нет. Посмотри на эти картинки.
   На стол упало несколько фотографий. Фотографировали где-то сверху, но так, что было схвачено два лица: Малькова и Борис Григорьевича. Моим был только затылок. Мы увлечены разговором, сидя в кабинке ресторана "Орел".
   - Узнаешь?
   - Несовсем.
   - Так где наркотик?
   - Простите, а что в ресторанах обязательно говорят о таких вещах? Не забывайте я шофер.
   - Шофер, но непростой шофер. Простого шофера к шефу бы в ресторан не пригласили.
   - Меня шеф пытался помирить с главным инженером.
   - Ха... Ха... Ну и мастер заливать. Вы что, не сошлись с ним в способе транспортировке сырья.
   - Нет. Я украл у него жену.
   Наступила пауза
   - Врешь. Все равно, тебя бы убрали и все, а тут вдруг пошли в ресторан. Раз не убрали, значит нужен.
   - Альмар, разреши, я ему врежу,- раздался голос из темноты.
   - Еще успеешь. Последний раз спрашиваю. Где наркотик?
   - Я знаю,- раздался голос Сережи.
   Мне показалось я ослышался. Сережка, и вдруг раскололся...
   - Он запрессован в посуду.
   - Не может быть. Сырье не прессуется.
   - Проверьте, расколите пару мишек.
   - Хм... А ну ребята позвоните на подворье, пусть сюда привезут пару мишек.
   Значит, прав Максим Петрович, Сережка на кого-то работал. Я ж ему не говорил подробности.
   - Вот черт, до чего они додумались. То-то ни одна охрана, ни одна таможня не могли раскрыть секрет, кому бы пришла мысль в голову о прессовке сырья. Но до чего же Дмитрий, голова.
   - На подворье никто не отвечает,- раздался голос.
   - Не может быть. Звоните еще.
   Тревога змеей вползла в комнату. Прошло минут пять.
   - Подворье молчит.
   - Все, срочно собираемся. Уходим.
   Дом заходил ходуном. Двери вылетели и десяток людей в защитной форме заполнили квартиру.
   Последним вошел гражданский в черном пальто.
   - Здравствуй, Садаров. Уберите от сюда всю лишнюю мразь.
   Из комнаты стали выволакивать сообщников Садарова.
   - Полковник Федоров, вот так встреча.
   - Последний раз повидаться с тобой приехал.
   - Почему последний, что вы замышляете. Я требую защитника, буду говорить в его присутствии.
   - Пустое, Садаров. У нас еще от прошлого осталось много хороших мест для таких людей как ты. Ты теперь никто.
   - Как никто?
   - Да так. Теперь ты для всех исчез. Берите его. А вам ребята,обратился он к нам,- нужно ехать дальше. Операция еще не кончилась.
   - А где машина?
   - Сейчас ее подгонят на старое место. Вас подвезут туда тоже.
   Нас подвезли к стоянке, куда одновременно въезжал "Мерседес". Пломбы были на месте, все на месте, только осталось несколько растертых пятен на сиденьях в кабине. Дождавшись утра, мы тронулись в путь.
   И тут нас прорвало, мы стали раскрываться друг другу.
   - Так кто ты по званию?- спросил я Сережку.
   - Капитан.
   - Так это твой последний рейс?
   - Приказано тебя довести до конца. А там посмотрим.
   - Кто приказал, кому я так нужен?
   Сергей пожал плечами.
   - У тебя очень много защитников и потом, тебе сказали, операция не закончена. Ты очутишься в Гамбурге, начнешь новую жизнь, а операция будет продолжаться. Много очень много еще неясного в этом деле.
   - А как же вы проморгали сторонников Садарова в "Орле"? Фотографии были сняты откуда-то сверху.
   - Мы не проморгали, мы им сами намекнули, что будет важная встреча. Нам надо было Садарова взять, он стал бешеным. Десятки убитых людей на его совести. Нас бы ждала такая же участь.
   - А теперь его куда?
   - Он исчезнет, как тысячи людей когда-то исчезали без суда и следствия, он исчезнет тоже. Правосудию его оставлять нельзя. Он купит всех и опять пойдет резня.
   - Зачем же ты раскрыл секрет транспортировки наркотика при других бандитах, которые присутствовали в этой комнате? Они ведь все расскажут другим.
   - Этот рейс должен быть последним. Мальков должен узнать о том, что я раскололся и срочно перекрыть этот канал.
   - А с тобой, что будет с тобой? Они же могут расправиться.
   - С погонами не очень-то расправишься. Я возвращаюсь в строй.
   - Малькова посадят?
   - Нет. Улик нет.
   - А разговор, вы же его записали?
   - Этот разговор к делу не пришьешь. И потом, если бы ты знал, с каким трудом мы его записали. Его охрана прозвонила все углы. Нам пришлось датчик загнать в пробку старого вина. Официант принес вино открыл его, а пробку оставил под тарелкой, только так и удалось все прослушать. Только из этого разговора, я узнал секрет наркотика, а до этого, сделав семь рейсов, так и не подошел к разгадке. А вот ты смог это сделать.
   - Случайность. Как думаешь, Мальков меня оставит в покое?
   - Оставит. Мы его долго изучали. Он свое слово бережет. Сейчас разворачивает гигантские финансовые операции с Северной и Южной Америкой и очень боится потерять свой имидж перед партнерами. То что он сказал, так и будет. Удивительный мафиози.
   - Нас будут смотреть в Бресте?
   - Нет, и за границей, тоже. Там поле деятельности Максим Петровича. Хороший мужик. О тебе говорит уважительно.
   - А МБ, как себя чувствует?
   - Никак. Кого надо сократили, кого оставили. Им нужна реформа, нужно менять всю основу, структуру, саму политику, а так, придет новый Садаров или тот же Мальков и опять неизвестно с кем будет работать МБ.
   Так с разговорами мы доехали до Бреста. Сдали оружие и нас пропустили за границу без досмотра товара. На границе мы увидели "Форд", возле которого стоял Масксим Петрович. Он проводил нас долгим взглядом.
   В Гамбурге, мы сдали товар на склад и через три положенных дня, Сергей, уже один отправлялся домой.
   - Прощай Сережа. Не попадись только под пулю. В дурное время нам приходится жить.
   - Ладно философ, живы будем не помрем. Ты лучше приезжай скорей. Тебе надо там со своими бабами разобраться.
   Мы обнялись. Уже из окна Сережка крикнул.
   - Я тебе весточку пришлю, когда можно вернуться.