Кукаркин Евгений. Грязная бомба

Кукаркин Евгений
Грязная бомба

   Евгений Кукаркин
   Грязная бомба
   Ноябрь 2003 - декабрь 2004 г.г.
   Ну ни черта не видно.. Этот паршивый летчик сбросил нас над облаками, заверив, что мы прямо над целью, и теперь на парашюте пробиваю эту бесконечную темно серую массу толи тумана, толи сырой грязно серой мути. Весь костюм хим защиты и снаряжение стало мокрым и я почувствовал, как по лицу ползут предательские струйки воды, а на до мной встряхиваются с ткани парашюта брызги холодноватой жидкости. И когда же будет земля? Где то недалеко спускается командир группы майор Шкловский и радист сержант Махоткин. Естественно их не видно, но как они чувствуют себя в этой... В такую непогоду и сбросили на парашюте. Даже в десантных частях не рекомендуют играть со смертью с такими облаками.
   Еще в штабе было два предложения. Первое, перебросить на самолете группу в район поселка Шустыри, там аэродром, а на нем уже можно было бы пересесть на вертолет МИ-8 и долететь до точки. И как назло, дожди превратили взлетную полосу в Шустырях в мокрую кашу. Тогда генерал решил просто, сбросить группу с самолета прямо над точкой. Безумный вариант, так как при такой погоде куда приземлимся неизвестно, найдем ли друг друга, а если найдем, как выйти на заданный объект.
   Вдруг пелена тумана становится реже и я недалеко даже разглядел черную землю. Боже мой, до чего же она близко. Мягкое болото амортизировало удар, но зато я весь погрузился в холодную коричневатую жижу. Прорезиненный костюм выдержал натиск воды к телу, но лицо сразу покрылось слоем грязи. С трудом поднялся и спец чулки на сапогах тут же почти по колено утопли во мхах. Отстегиваю парашют и пытаюсь сделать первые шаги. Это еле-еле удается. Я на травянистом болоте, ни одного деревца, ни одной возвышенности, только мелкий- мелкий дождик, как пыль, а из-за того, что света очень мало, ни фига не видно даже в десяти шагах. Выдергиваю из кармана фонарик и начинаю мигать во все стороны. Слева, еле-еле разглядел слабую вспышку. Слава богу, не один. Медленно иду в ту сторону. Мох проваливается под сапогами и с трудом вырываешь ноги из коварных болотистых ловушек. Мне показалось, что чуть правее, что то белое. Заставляю себя идти туда и вдруг слышу возглас.
   - Лейтенант, Коновалов, стой.
   Недалеко черной глыбой застыла человеческая фигура. Мне показалось, что это голос Шкловского.
   - Майор?
   - Не ходи туда, лейтенант, там... трясина.<
   - Но... парашют...
   - Его утянуло.
   На моих глазах белая ткань медленно уползала в черную жижу и вскоре все исчезло. Майор и я с ужасом смотрели на эту нелепую смерть.
   - Мы остались без связи, лейтенант.
   Это я понял, Махоткин нес радиостанцию, питание к ней и теперь база нас не дождется.
   - Где мы находимся?
   - У черта на куличиках. Судя по этим несконнчаемым болотам, летчик ошибся и слишком далеко сбросил от цели. По идее мы должны иметь под ногами твердую почву.
   - Значит идем на север?
   - Да. Пошли, лейтенант, только осторожно, ссмотри чтобы ни где не было заметных промоин.
   Это каторга, а не дорога, через метров триста мы выдохлись. Стояли по колено в воде и тяжело дышали.
   - Неужели нельзя было подождать, когда будеет хорошая погода? - спросил я.
   - Нельзя. Каждый час дорог. А вдруг... утащщили. Хорошо, если только какой-нибудь зверь сковырнул станцию на землю...
   - Майор, посмотрите, там кажется земля.
   > Где то правее, через пелену дождя с трудом различил небольшой черный барьер.
   - Пошли туда, может повезет...
   Опять выдергиваем из засасывающей каши чугунные ноги. Примерно через метров сто, мы почувствовали твердую почву и вышли на ягель. Тут же рухнули на мокрую землю и застыли.
   - Куда идти, майор? - спросил я через некотторое время.
   - Не знаю. На Север. Сейчас посмотрю по каррте.
   Шкловский сдергивает рюкзак, достает из бокового карману карту в целлофане и начинает колдовать.
   - Здесь болото, здесь и здесь. Куда же мы ввышли? Если нас забросили на это болото, то мы находимся на перемычке. Большая земля дальше, а станция стоит здесь. Лейтенант, оставьте рюкзак, пройдите метров пятьдесят вперед и посмотрите не находимся ли мы на перешейке твердой земли, справа и слева должны быть болота.
   Я с удовольствием сбрасываю эту тяжесть с плеч и пошатываясь пошел по твердой земле.
   Мелкий дождь по-прежнему сыпет с неба. Шкловский идет впереди, в основном, ориентируясь по компасу. Появились первые пригорки, покрытые ягелем. Забравшись на холм, мой начальник остановился.
   - Коновалов, где-то здесь... Смотри внимательно, должна быть металлическая штанга, метра два с хвостиком...
   Мы всматриваемся в плохо различимые неровности земли и ничего не видим.
   - Лейтенант, идите вправо, осмотрите местность метров на триста, я влево. Потом возвращайтесь сюда.
   - А мы сумеем сориентироваться и не потерять друг друга?
   - Сумеем. Этот холм один такой высокий.
   Я послушно повернул вправо. Уже через метров пятьдесят, в небольшой впадинке, натыкаюсь на лежащую на земле металлическую пирамиду. На конце ее ящик со штырьком антенны. Выскакиваю на пригорок.
   - Майор... Шкловский... Майор..., - ору в туман дождя. - Майор...
   Он возник внезапно.
   - Нашел?
   - Здесь.
   Шкловский внимательно осматривает пирамиду и начинает ругаться.
   - Сволочи, гады, педики..., утащили все таки.
   Основание пирамиды распилено, по конфигурации здесь должен быть большой предмет. Обрезанные провода валяются на земле.
   - Посмотри, какой фон? - просит меня майор.
   Я достаю из кармана комбинезона дозиметр и стрелка тут же начинает отчаянно метаться и зашкаливать.
   - Господи, да здесь девятьсот рентген.
   Обхожу участок вокруг пирамиды, везде фон ужасный и спотыкаюсь о какой-то предмет.
   - Майор, идите сюда, посмотрите.
   Шкловский подходит и толкает ногой длинный черный ящик.
   - Ну вот и разгадка, лейтенант. Это, по моему, пила по металлу. Неплохо придумано, собрали из бензопилы.
   - Почему же они ее здесь бросили? Такая ценная вещь для севера.
   - Наверно потому что фонит.
   Я подношу дозиметр к ящику, он действительно показывает восемьсот рентген.
   - И потом, - продолжает майор, - чтобы увезти от сюда капсулу, лишние предметы не нужны.
   - Как, разве увезли?
   - Сама капсула вместе со свинцовой оболочкой весит килограмм восемьдесят. На себе не унесешь. Здесь были сани. Видишь следы.
   Мох ягеля раздавлен полозьями и две полосы тянуться на север.
   - Нам надо идти туда?
   - Да. Но эта операция обойдется в два дня. Ближайшие стойбища приблизительно километрах в ста - двести от сюда.
   Нас сбросили сюда не зря. Кто то украл капсулу с Цезием 137.
   В бытность могучим государством, Страна Советов раскидала по своей территории почти до трехсот метеостанции с ядерными источниками энергии в нежилые районы. Технология работы станций проста, Цезий распадается и нагревает оболочку капсулы до трехсот градусов, куда втыкают десятки термопар. Вот тебе и источник энергии. Государство развалилось, а метеостанции продолжали подавать в эфир сведения о погоде.
   Дождя уже нет, зато облака обтянули небо сплошной пеленой. Мы бредем по следу саней уже больше суток и неожиданно натыкаемся на большое стадо оленей. Это зверье растоптало след и теперь приходится бродить, чтобы хоть что то отыскать.
   - Лейтенант, смотри дым.
   Майор показывает рукой направо. Я увидел чум, с едва заметной струйкой дыма. Не сговариваясь, пошли туда.
   У входа сидело двое мужчин, старый с морщинистым лицом и помоложе.
   - Уважаемые, здравствуйте, - приветствует их майор.
   - Здравствуй, - кивают мужчины головами.
   - Мы военные, сброшены сюда с самолета... - Они как болванчики опять кивают головой... - Ищем нарты, в которых лежит большой железный ящик... Вы не видели, мимо вас не проезжали люди с таким грузом?
   - Васенька проезжал, - выдавил старший, - с ним высокий такой, черный человек. Поехали к бухте Оловянной.
   - Давно?
   - Часов семь будет. Здесь у нас отдыхали, чай пили...
   - А Васенька это кто?
   - Важный человек, директор фактории.
   - А второй..., кто?
   - Не знаем его, приезжий он. Деньги платил за чай. Не наш человек.
   - У вас радиостанция есть?
   - Есть. До Оловянной или до бухты Черной тянет.
   Шкловский разочарованно подергал губами.
   - Милиция в Оловянной есть?
   - Нет. Зачем милиция? Мы все друг друга знаем.
   - Мне нужно задержать незнакомого человека и его груз. Он очень нехороший человек.
   - Поздно, пол часа назад, пароход "Капитан Сомов" ушел на Воркуту.
   - Можно через Оловянную связаться с Воркутой или пароходом.
   - Можно, но только через шесть часов. С нами устанавливают связь через каждые 12 часов.
   Майор ругается, потом спрашивает.
   - Вы нам не поможете быстро добраться до Оловянной?
   - Почему не поможем, поможем. Вы отдохните, а Коля сейчас оленей найдет и сам вас довезет...
   - Нам некогда, отдохнем потом. Сколько ехать до Оловянной?
   - Шесть часов.
   - Лучше поедем.
   Мужик помоложе, поднимается с места и косолапо идет к стаду.
   Два оленя резво тащат нарты, Николай завалил нас в шкуры, а сам на облучке, длинным шестом подгоняет животных. Мы так устали, что несмотря на дикую тряску, заснули.
   До Оловянной добрались под вечер. Несколько деревянных бараков, четыре каменных здания и пять десятков яранг расположились в небольшой бухте. У деревянных пирсов два десятка лодок, несколько катеров и даже небольшой сейнер. Коленька подогнал нарты к каменному зданию и ткнув в него своим шестом сказал.
   - Вот здесь старший.
   - Спасибо, Коля.
   - Я поехал обратно. До свидания.
   Олени умчались за холмы, а мы стали стучать в двери. Вскоре вышел откормленный мужик одетый в трико.
   - А... товарищи военные, ждем вас...
   - Откуда вы узнали, что мы приедем?
   - Только что со стойбища у Серых Холмов Максимов сообщил о вас. Вы проходите в дом.
   Заходим в большую комнату. Судя по всему, это приемная-кабинет. Здесь большой канцелярский стол, сейф, портрет Горбачева и куча стульев. Мужик садится за стол и жестом приглашает нас присесть.
   - Максимов также передал мне, что вы ищете одного человека...
   - Да. Вы не могли бы нам рассказать что-нибудь об этом человеке?
   - Его звать Карим Самиров. Я сам смотрел его паспорт. Такой разговорчивый, радушный. Не за что бы не поверил, что он вор. Деньги платил за все, даже за чай.
   - Что-нибудь еще можете о нем сказать?
   - Да вроде... ничего. Карим в основном общался с директором фактории Васенькой, поговорите с ним...
   - Мы с вашей радиостанции можем связаться с Воркутой?
   - Конечно.
   - А с Москвой?
   - Трудно очень, весь эфир в это время забит, но может вам повезет...
   - Тогда пойдемте к радиостанции. Лейтенант, - повернул голову Шкловский ко мне, - а вы пока найдите директора фактории, поговорите с ним.
   - Васенька живет в деревянном бараке номер четыре, - услужливо подсказывает местный начальник.
   Толстенький, косенький мужик с хитрецой в глазах встретил приветливо. Ни о чем не спрашивая и не давая мне вымолвить слово, сразу же поволок в жилую комнату.
   - У вас такой чудной костюм, наверно очень дорогой. Весь в резине, здорово. Я бы купил. А вы откуда? Впрочем, сейчас попытаюсь отгадать... Вы наверно рыбачили на Чертовой банке? Нет. Сошли с "Капитана Сомова" и задержались здесь? Тоже нет. Тогда вас привезли на катере от шамана Айна... Здесь все к нему приезжают лечится... Нет? Значит у вас что то есть ко мне... деловое.
   - Есть. Расскажите мне все, что вы знаете о Кариме Самирове.
   - Теперь я догадался, вы из милиции. Чего раньше не сообразил, такой спец костюм... А чего, Карим мужчина здоровый такой, представился мне как ремонтник метеостанций. Сказал, что одна из них не вышла в эфир, вот он и должен ее починить. Попросил помочь, я и согласился с ним поехать. Большие деньги давал.
   - Ну и починил?
   - Распилил железо и вытащил из станции большой такой, очень тяжелый ящик. Сказал, там внутри все сложно, нужно в мастерской в Воркуте починить. Поэтому я довез его с этим ящиком до самого парохода и он уплыл на нем.
   - И вы поверили, что Карим ремонтник.
   - Нет. Он привез с собой необычную пилу по металлу и там у метеостанции ее и бросил. Ремонтник свой инструмент не бросает.
   - А что при этом он сказал? Почему выбросил инструмент?
   - Сказал, что бензин плохой, забил фильтр и лишней тяжести ему сейчас не надо. Когда привезет обратно ящик на метеостанцию, тогда и захватит пилу.
   - Он вам оставил свои координаты, где живет, где работает?
   - Нет, Только говорил, что работает в Воркуте, а где..., адреса не называл.
   - Что-нибудь еще можете сказать?
   - В общем то... не знаю. Карим очень общительный, спирта много закупил, всех угощал, а вот за чай платил.
   - Когда следующий пароход до Воркуты?
   - Через неделю.
   - А мы можем выбраться от сюда как-нибудь скорее?
   - Только вертолетом.
   - Понятно. Я пошел к начальнику.
   - Может все же продадите мне вашу одежду. Я долларами заплачу.
   - Нет, это казенное обмундирование. А доллары вам Карим дал?
   - Он мне много долларов отвалил. Тысячи две.
   - Можно их посмотреть?
   - Думаете фальшивые? Нет, я все знаю, с ними часто работаю. Доллары настоящие. Вот посмотрите.
   Васенька протягивает мне сто долларовую бумажку. Я изучаю ее и нахожу, что действительно деньги настоящие. Возвращаю ему и иду к выходу.
   - До свидания.
   Майор сидит в кабинете начальника и что-то пишет за столом. Сам хозяин стоит спиной к окну и о чем то мучительно думает.
   - Допросил Васеньку? - спрашивает Шкловский.
   - Допросил.
   - Тогда коротко запиши весь разговор. Вот лист бумаги.
   Теперь и я старательно записываю нашу беседу с начальником фактории. Майор первый кончает писать.
   - Через час за нами попытается пробиться вертолет. Я сумел связаться с Москвой.
   - Куда летим?
   - В Воркуту.
   Мы прилетели в Воркуту раньше парохода. Связались с органами МВД и теперь я, Шкловский и два милиционера стоим на пристани и ждем прибытия судна.
   "Капитан Сомов" не опоздал, пришел точно по расписанию. По трапу спускаются люди, я стою с букетом дешевых цветов, где спрятан дозиметр, у самых перил и пытаюсь определить, кто несет радиоактивный груз. Через пол часа поток пассажиров кончился, но ни черноволосого человека, ни опасного груза не было. Из-за ящиков выскользнул Шкловский.
   - Стой здесь, я на верх.
   Он мчится по трапу на верхнюю палубу и через пятнадцать минут медленно спускается вниз.
   - Отбой, лейтенант, мы его упустили.
   - Как так?. Я же стоял здесь...
   - Да нет. Хитрый кавказец пересел с грузом на катер в устье Лены и покатил в верх по течению. У него было все продумано, его ждали...
   - Мы можем его где-нибудь перехватить.
   - Попытаемся конечно. Но время много упущено. Почти сутки потеряны. С дозаправкой катера, он уже километров триста махнул, все болота прошел и сейчас может войти в тайгу, а там уже никто его не найдет. Если у этого типа весь маршрут рассчитан, считай, что проводники и готовые телеги уже были на месте.
   - Но ведь даже с проводником, он все равно выйдет на железку.
   - Выйдет, но он может добраться и до шоссе. Не будем же мы на юге фильтровать все виды транспорта, нам этого никто не позволит и сил столько нет. Единственное что нужно, это на всех станциях, у всех дорожных забегаловок, бензоколонок установить дозиметры, вдруг повезет.
   - Куда мы сейчас?
   - На юг. Будем организовывать поиск там. Поехали в аэропорт.
   Шкловский сидит со мной рядом в самолете и я стараюсь выяснить кое что у своего начальника.
   - Узнали, кто такой Карим Самиров?
   - Да, посредник. Сейчас в нашу историю втянулось много людей из контрразведки и ФСБ, они предполагают, что Самиров работает на одну из организаций в Ираке.
   - Интересно, зачем Кариму приходится так рисковать, воровать и организовывать провоз радиоактивного Цезия почти через всю страну.
   - Идея у этих ребят проста. Если цезий заложить в любую бомбу или головку ракеты, то после ее взрыва вся местность на сотни километров, загадится радиоактивными отходами. Это и есть пресловутая "грязная бомба". Террористы на ее создание денег не жалеют, вот и сейчас пронюхали, что в безжизненных районах нашей страны есть дармовый цезий и послали вывести его, этого дельца, Самирова.
   Шкловский укатил на ближайшую железнодорожную станцию, организовывать поиск на железной дороге. Перед отъездом он достал в местном управлении ФСБ радио телефоны и один передал мне.
   - Лейтенант, будем все время на связи, мой номер найдешь на экране...
   - Хорошо.
   И вот я же застрял на посту ГАИ, центрального шоссе Иркутск- Москва. Со мой два милиционера, майор Пряничников и капитан Сароян.
   - Такой поток машин, разве можно поймать тех, кто провозит железный ящик? - спрашиваю я Сарояна.
   - Может быть и можно, как повезет. Вы же говорите, что груз очень тяжелый, значит, чтобы не вызывать подозрения у водителей легковых машин, я думаю, перевозить его будут в грузовиках, не загруженных или полу загруженных. Вот ими и займемся.
   Он вдруг выскакивает на шоссе и палочкой указывает мчащемуся КАМАЗу остановится на бровке дороги. Тот послушно останавливается. Пока капитан говорит с шофером, я обхожу машину с дозиметром. Прибор ведет себя нормально. С этим грузовиком все в порядке. В это время Пряничников тоже остановил грузовик-шаланду и мне пришлось поспешно проверить и его. Так и мечусь от машины к машине и пока ничего нет.
   Уже проверили около трех сот грузовиков, я отупел от этой психованной работы, милиционеры же молодцы, держатся как -будто новенькие. По шоссе прется на большой скорости грузовичок типа Соболь. Пряничников задерживает его. Я подношу к кузову дозиметр и... стрелка прибора помчалась к красным делениям. Усталость мгновенно испарилась. Выхватываю пистолет и подбегаю к кабине. Майор почувствовал тоже опасность и, отскочив от открытой дверцы в сторону, стал поспешно вытаскивать пистолет из кобуры. Ствол моего оружия смотрит в перепуганное, небритое, опухшее лицо шофера.
   - Руки за голову, - командую я.
   И пока человек медленно тянет вверх волосатые руки, я хватаю его за ремень брюк и сбрасываю на асфальт. В кабине больше никого нет. Пряничников уже вытащил пистолет и неуверенно смотрит на меня.
   - Держи его на мушке, будет шевелится стреляй, - командую ему.
   К нам бежит капитан Сароян. Я рукой показываю ему, чтобы не приближался. Рву боковую дверцу грузовичка в сторону и вскидываю пистолет в темное пространство. В кузове пусто. Возвращаюсь к скрючившемуся на асфальте человеку.
   - Где твой пассажир?
   - Вы про... про... кого?
   - Кавказец, смуглый такой.
   - Он слез в городе...
   - Груз с ним был?
   - Ящик такой... тяжелый. Еле снял.
   Вытаскиваю из кармана радио телефон и пытаюсь связаться с Шкловским.
   - Але, товарищ майор... Это я...
   - Что у тебя?
   - Попался шофер, который перевозил нашего пациента.
   - Он сейчас с тобой?
   - Да.
   - Не отпускай его. Мы сейчас прибудем.
   Убираю телефон и командую лежащему.
   - Встать.
   Шофер поднимается. Хватаю его за шиворот и отвожу за автобусик к канаве.
   - Сядь здесь и не шевелись. Только поднимешься пристрелю.
   Ко мне подходит Сароян и Пряничников.
   - Так это ваш клиент? - спрашивает майор.
   - Мой. Только главный ушел раньше, вышел в городе.
   Вертолет прибыл через минут сорок, он сел недалеко, на скошенном поле. Шкловский с группой военных спешат к нам. Шофера сразу уводят на пост ГАИ, а двое человек с чемоданчиками, начинают обследовать автобусик. Вскоре из дверей будки ГАИ показался Шкловский, он подходит ко мне.
   - Придется нам ехать в город.
   - А этот?
   - Левак. Перевозил за деньги попутчиков.
   - Чего нибудь еще выяснили?
   - Только одно, Самиров свой груз везет в обыкновенном деревянном ящике, на котором есть надпись: "Осторожно! Стекло."
   - То есть запихнул туда свинцовый контейнер.
   - Вот именно. Сейчас берем машину ГАИшников и поедем...
   - А сами ГАИшники?
   - Возьмем одного, другой пусть здесь караулит автобус.
   В городе подняли всю милицию и другие силовые органы. Перекрыли все дороги и водную артерию. Майор сумел выбить мне машину с двумя солдатами и отправил в северные районы. Сам на машине ГАИшника укатил в южную часть города. Мы останавливались у кафе, ресторанов, различных забегаловок, клубов, гостиниц, даже у общественных туалетов, где я спрашивал служащих или просто посетителей, не видели ли они кавказца с тяжелым ящиком. Пока... ничего. Зазвонил радио телефон.
   - Лейтенант, это Шкловский. Выезжай на улицу Беренга и гони по ней до упора. Я на берегу реки, там увидишь.
   - Нашли?
   - Нет.
   Связь прервалась.
   Я сразу же увидел машину ГАИшника у старого, бревенчатого, покосившегося дома. Попросил солдат остаться в машине, а сам побежал к нему. Без стука врываюсь в горницу. На скамейке сидит Шкловский, капитан Сароян, напротив за столом старик.
   - Знакомьтесь, лейтенант, - говорит мне майор, - вот Василий Иванович, хозяин этого дома, помог нашему клиенту выбраться из города.
   - Откуда я знал, что нельзя , - загудел вдруг старик и закашлялся.
   - Расскажите, Василий Иванович, вновь прибывшему товарищу, еще раз свою историю.
   - Значит подъехал на Гошкином тракторе мужик, черноволосый такой. Гошка мне и говорит, помоги мол другу, хорошо заплатит. Я и помог...
   - А вы мне не говорили, что Георгий назвал его другом, - перебивает его Шкловский.
   - Запамятовал значит.
   - Сколько же он вам за лодку заплатил?
   - Да полторы тысячи рублев.
   - А где высадили незнакомца?
   - Да говорил же я вам. Поднялись мы на лодке вверх по течению, до железнодорожного моста, здесь и остановились. Гошка вместе с черноволосым ящик поперли вверх на насыпь, а я вернулся домой.
   - Не могли бы вы, Василий Иванович, отвезти нас туда, где вы их высадили?
   По роже старика вижу, что ему очень не хочется это делать, но видно старый пень немножко испугался и кивает головой.
   - Ну чего ж... Раз надо, значит надо. Пошли к реке.
   На улице прощаемся с ГАИщником, я отправляю солдат обратно в город и вместе со Шкловским и стариком по тропочке спускаемся к реке.
   У дощатых подмостков стоит большая деревянная лодка с подвесным мотором. Василий Иванович подливает в бак бензина и приглашает нас сесть. Прежде чем в нее залезть, я дозиметром проверяю дно лодки.
   - Товарищ майор, ящик стоял здесь.
   - Понятно. Крепкая посудина, хорошую тяжесть выдержала.
   Старик стал заводить двигатель и мы поспешно расселить на сидения.
   Недалеко от железнодорожного моста лодка остановились, заехав носом на песчаную отмель.
   - Вот здесь мы встали, - говорит старик.
   - Спасибо вам, Василий Иванович. Дальше мы пойдем сами.
   - Вас не ждать?
   - Не надо.
   Поднимаемся на насыпь и сразу становится понятным, почему Самиров повез ящик сюда. Перед нами возникла панорама большого железнодорожного сортировочного участка. Сотни грузовых вагонов растащены по десяткам рельсовых путей.
   - Опоздали, - говорит Шкловский. - Почти сутки прошли. Конечно для страховки мы все обойдем, но я уже уверен, что тот состав, в который сел наш клиент, давно ушел. У этого гада, видно все хорошо рассчитано.
   - Как же мы не перекрыли эту сортировочную?
   - Перекрыли, только со стороны железнодорожной станции.
   - Неужели Самиров Георгия взял с собой?
   - Может быть. Здешние жители живут небогато, может он посулил ему золотые горы, тот и клюнул.
   - А вычислить состав можно?
   - Конечно будем вычислять. С этой сортировочной ветки идут в трех направлениях на запад и одна на восток. Вот что, лейтенант, начинайте осматривать составы с левой стороны, а я пойду в диспетчерскую. Потом вам помогу.
   - Захватите в диспетчерской фонарики, наступает темнота и трудно будет потом что либо рассмотреть.
   - Хорошо.
   Иду вдоль вагонов и проверяю пломбы на дверях. Когда пролезал по буферам на другую сторону эшелона, мое внимание привлек черный предмет торчащий из кустов у стрелки. Я подошел поближе и увидел грязный сапог. Раздвигаю кусты... В скрючившейся позе застыла фигура парня. Прижимаю палец к шее. Он мертв. Выдернул радиотелефон и стал срочно вызывать майора. Шкловский соединился мгновенно.
   - Что у вас, лейтенант.
   - Здесь труп.
   - Сейчас иду.
   Майор пришел не один. С ним приперся толстенький гражданский. Шкловский обшарил карманы неизвестного и вытащил водительское удостоверение.
   - Гусев Георгий Матвеевич.
   - Товарищ майор, это не наш, - сразу заявил неизвестный мужик, - у нас такие не работают.
   - Значит вы его не знаете?
   - Нет.
   - У вас городской телефон в диспетчерской есть?
   - Да, конечно.
   - Тогда идите, вызывайте милицию.
   Гражданский уходит.
   - Ну вот, у нас уже первый погибший, - задумчиво говорит Шкловский. Спешил видно Самиров, раз пришлось бросить Гусева на видном месте.
   - Сколько же он пролежал здесь? Видно сцепщики и диспетчера здесь давно не были.
   - Вот это нам и предстоит выяснить, а также какое время ушли от сюда составы и куда.
   Мы не стали задерживаться у трупа, обошли с майором все составы и уже в полной темноте вернулись в диспетчерскую. Здесь встретились со следователями, которые просматривали всю документацию по отправлению поездов. Шкловский подойдя к старшему тихонечко представился.
   - Майор Шкловский из ФСБ. Это мой помощник лейтенант Коновалов. Не могли бы вы представить нам информацию об убийстве.
   - В принципе... можно, но мне...
   - Мы вам дополним некоторые данные, а также подскажем, кто убил Гусева.