Страница:
Кукаркин Евгений
Скороварка
Евгений Кукаркин
СКОРОВАРКА
Начальником технологического отдела цеха была пожилая мымра. Эта фурия ни когда не наносила макияжа, одевалась до безобразия просто в какой то глухой балахон, неопределенного цвета, и ни разу не распускала волосы, они у нее всегда были скатаны в комок на затылке. Зато следила за нами, как сыщик, не разрешая расслабится ни на минуту. - Григорий Павлович, - это ко мне, - Эдуард Максимович, - это уже к моему коллеге, - приехал рефрижератор. Проконтролируйте приемку и закладку мяса. Мы послушно поднимаемся и тут же получаем замечание. - Эдуард Максимович, наша работа любит точность, прошу вас не оставляйте документы на столе, уберите их и сдайте в первый отдел, а вы, Григорий Павлович, в прошлый раз оставили в столе расчеты по закладке мяса. Это большой промах в вашей работе. Я прошу, чтобы это было в последний раз. - Хорошо, Инна Сергеевна, - вяло ответили мы и начали убирать бумаги. Я тщательно проверяю стол, лишнюю бумагу демонстративно бросаю в крошильный автомат и включаю его. Слышится вой довольной машины и вскоре мелкая труха посыпалась в отходную корзину. Эдуард в это время смылся в первый отдел.
В рефрижераторе привезли парную баранину. Приемщик, пожилой мужик дядя Федор с группой солдат раскладывает каждую тушу на столе и тут же ее взвешивает. Эдуард стоит рядом, с листом бумаги и записывает состояние мяса и его вес. Его дублирует весовщица Клава, которая громко кричит, после каждого взвешивания, примерно так. - Сорок четыре килограмма, сто восемьдесят грамм. Я понимаю, это для нашей мымры, которая подключилась к видеосистеме и сейчас следит за нашими действиями. Мясо, после взвешивания, везут в промывочную и разрубочную. Моя задача проследить этот процесс. В больших ваннах с холодной проточной водой четыре женщины щетками скребут тушки. - Маша, - зову я одну из них, - вот здесь не доскребла, под ляжкой пятно. Добросовестная Маша послушно подбегает ко мне. - Ой, точно, Григорий Павлович, я сейчас. Это мне плюс, Инна Сергеевна, отметит мое рвение. После промывки баранину везут на нержавеющих тачках в разрубку. Безжалостные гильотины со смаком рубят мясо на толстые пластинки, и тут же подавальщица швыряет их на зубчатую ленту транспортера, которая идет вверх, почти под самый потолок. Баранина сыпется в большую емкость- скороварку, с целой системой предохранителей, пароотводов и механических съемников на крышке. Это сооружение занимает почти пол цеха и высотой с два этажа, его опоясывают металлические лестницы и балконы. - Григорий Павлович, - слышится в динамике, это мымра, она и здесь не оставляет меня без внимания, - зайдите к диспетчеру. Возьмите у него данные по последней проверке установки. Я мысленно чертыхаюсь и иду в угол цеха, где ярко светятся окна обслуживающего персонала. - Девочки, привет. Девочки, это молоденькая Люба, только что со школьной скамьи и вечно молодая Вера Ивановна, весьма неопределенного возраста. - Григорий, на возьми, мы уже все слышали. Вера Ивановна подает мне акт проверки опрессовки скороварки. - Все в порядке? - А чего с ней будет. Через каждые три дня проверяем. Сам начальник ТБ над душей стоит, как ваша мымра. Да мы все понимаем, что это необходимо, поэтому относимся вполне нормально. Правда, Люба? Люба краснеет и кивает головой. - Григорий, ты не задерживайся, а то опять попадет... - Иду. Увидимся после... в столовой. Инна Сергеевна не прощает задержек по работе и за каждую лишнюю минуту потерянного времени готова нудно читать лекцию на целый час, конечно после работы.
Наконец баранина загружена, залита водой. Глухо задраивается люк, в который только что засыпали мясо, нелепо торчащий в огромной крышке. Включаются автоматы подогрева и вакуумные машины, для отсоса воздуха. В цехе непродолжительно воет сирена, начинают захлопываться многочисленные герметичные контрольные двери, люди переодеваются в скафандры. Процесс начался. Мы с Эдуардом идем на свои рабочие места. Мымра уже натянула скафандр, нам пришлось спешно последовать ее примеру. Пока мясо варится, можно не одевать гермошлем, чем мы и пользуемся. Мой коллега сразу занялся подсчетами количества мяса, его категорийности и потерями при проведении технологического процесса, а я сверкой цифры акта с допустимыми по инструкции значениями. Через двадцать минут мы закончили работу и предстали перед мымрой. - Начинайте первым, Эдуард Максимович, - сухо говорит она. - Значит так. Мясо сегодня досталось второй категории, мы с Федор Ивановичем отбраковали три тушки, этих баранов подсунули из морозильников, снаружи они подтаяли, а внутри еще осталась промороженная ткань. - Вот, сволочь, Григорьев, - прервала его мымра. - Ну я ему покажу. Григорьев начальник мясокомбината, поставляющий нам баранов. Я представляю, как мымра теперь будет есть его поедом, когда он появится у нас. - Итак загружено... Эдик называет цифры принятой баранины, сколько загружено, каковы предполагаемые потери, сколько залито воды и каков расчет режима варки на данное количество. - Молодец, хорошо поработал. Все данные в рапорт и мне на подпись. - Есть. - А что вы скажете, Григорий Павлович? - Как вам сказать, Инна Сергеевна. Мне не нравятся цифры, которые я получил. - Выкладывайте, что у вас. - Я сверил акты проверки за два года. Мне кажется предохранительный клапан Геллера медленно "плывет", пока он в переделах нормы, но находится на верхней планке. Вот график. Мымра рассматривает лист бумаги и кусает губы. - Почему раньше не заметили? - Наверно, все следовали инструкции, есть значение в пределах, ну и хорошо. Я только сейчас и решился сравнить их с прошлыми данными, и то только потому, что в тот раз мне показалось, что тогда результаты испытаний были другие. - Подготовь докладную, на остановку скороварки для ее профилактики и ремонта. Посчитай трудозатраты и количество материала для этого. - Но там надо будет вскрывать вытяжку, клапан Геллера выходит туда. Ремонт даже за двое суток не сделаешь. - Вот и пиши. Я сегодня еще утру нос начальнику ТБ. А по поводу времени... есть начальство, пусть они решают...
Проходит еще немного времени. Мы готовим документы и передаем их Инне Сергеевне. Она кивает головой. - Через двадцать минут будет выемка мяса и жировой пленки. Ваше присутствие обязательно. Мясо все взвесить и сдать по накладной. - Есть. Цех, как вымер, только несколько фигур в нелепых скафандрах стоит у скороварки и ждут, когда откроется крышка. Вот она поднялась и на гидравлических затворах отошла в сторону. Пар резко удар в потолок цеха и стал растекаться по помещениям, окутывая все туманом. Сразу же запахло вареным мясом. Загудел динамик. - Подцепить решето. Над скороваркой появляется кран-балка. Специальный автомат подцепляет нержавеющий стержень, торчащий из бульона и медленно начинает его поднимать. В чуть коническом решете скопилось все вываренное мясо. Теперь все ждут, когда с него стечет в емкость жидкость. Две девушки стоящие рядом со мной, трудятся у стенки скороварки, они торопливо из спец крана берут отвар в пробирки на анализ и тут же исчезают. Но вот ручейки из решето кончили свой бег и, несмотря на периодические капли, кран тащит мясо в угол цеха к весам. Здесь несколько рабочих все вываливают в большие герметичные тележки и взвешивают их. Эдик парится рядом, сегодня его день. Мымра нас меняет каждую смену. Взвешенное мясо частично увозят в холодильник, а остальную часть в нашу столовую. - Выровнять верхний уровень, - раздается команда по динамику и тут же загудели сливные трубы. Это сливается пока не охладившийся жир и навар с поверхности бульона. Засигналила зеленая лампочка, уровень достиг предельного значения. - Слить отстой, - поступило новое распоряжение. Под скороваркой конусный отстойник, где скопились отходы мяса и костей, проскочившие отверстия решета. Отходит задвижка и вся эта труха выкатывается наружу и уносится по трубам в канализацию. Опять мигают лампочки уровня и задвижка встает на свое место. - Включить охлаждение, - гудит динамик. - Всем покинуть опасную зону. Гигантская крышка медленно возвращается на свое место. Люди поспешно отходят от скороварки. Мы с Эдиком возвращаемся к себе в отдел. У мымры включен телевизор, где видны внутренности цеха. На него можно было бы и не смотреть, так как наше помещение на втором этаже и стеклянная стенка смотрит в цех, через которую все можно увидеть и так... Динамик у нас над головой и мы слышим все команды. - Питательная среда в норме, - пищит чей то девичий голос. - Добавить экстракт, - это приказывает голос погрубей. Где то там по трубам, в скороварку посыпался в бульон порошок кукурузного экстракта, добавляют еще немного аминокислот. Двигатели мешалок трудятся во всю... - Питательная среда готова, - опять пищит голосок. - Обороты мешалки в норме. - Повышенная готовность, - гремит динамик. После этих слов, взвизгивает сирена. Мы поспешно одеваем гермошлемы. - Добавить штамп, - раздается команда. По телевизору видно, как к скороварке подходят две фигуры в скафандрах, одна осторожно несет чемоданчик. Они поднимаются по лесенке на эстакаду, которая обвивает скороварку и подходят к загрузочному люку. Одна фигура, штурвалом оттягивает крышку, другая - вытаскивает из чемоданчика пробирку со штампом и открыв ее, бросает в люк. Тут же крышка закрывается и тот же пищащий голос, докладывает по динамику. - Штамп добавлен. - Промыть подводы. - Подводные системы промыты и перекрыты.. - Отключить мешалки. - Мешалки остановлены. - Все, - через шлем гудит рядом Эдик, - раствор отравлен. - Где расчеты по отваренному мясу? - это мымра своим противным голосом, искаженным гермошлемом, отрезвляет нас. Эдик делает расчеты, а я выписываю по ним накладные. В скафандрах жарко, хотя приводная вентиляция и гонит холодный воздух, я чувствую противную влагу, скапливающуюся между лопаток. В этом проклятом цеху мы без обеда должны просидеть четыре часа, пока не закончится весь процесс. Прошло немного времени и опять ожили динамики. - Колонии заполнили всю поверхность бульона, - пищит голосок. - Подкатить бомбу для жидкого раствора. В мониторе видно, как к скороварке на рельсах подкатывается автоматическая тележка и подстраивается к ее стенке. Пневматические захваты прижимают контейнер, закрепленный на тележке к горловине торчащего механизма. - Инна Сергеевна, а для чего берут жидкий раствор? - спрашиваю я. - Для чего, для чего? Много будешь знать, скоро состаришься. Тебе достаточно знать то, что видишь. - Бомба заполнена, - пищит голос в динамике. - Откатить бомбу. Захваты разжимаются и контейнер откатывается в сторону. - Приготовиться к выпарке, включить насосы и обогреватели. Идет процесс образования порошка со смертоносными бактериями чумы. Через час вся операция кончается. Пластмассовые скребки сметают прилипший порошок со стен и он скатывается в отстойный конус. Открывается нижняя задвижка и все высыпается в спец контейнер. - Приготовится к нейтрализации отходов и промывки скороварки. Идет автоматическая обработка стен чана, специальными растворами, убивающими бактерии, потом промывка водой. Несколько раз с внутренних стенок берутся анализы. Скороварка готова к новой порции баранины. Кажется, все. Опять воет серена и последний раз раздается команда. - Отбой. Всем пройти дезактивацию.
Нас отпустили на обед.
В столовой горы баранины. Она тушеная, жареная, вареная, каких только здесь нет из нее блюд. Подавальщицы откормлены и жирны. Физиономии солдат и офицеров гарнизона расползлись по горизонтали, они сидят в соседнем помещении и лениво обгладывают кости. Я уже эту баранину видеть не могу. Первое время объедался до ушей, а теперь один ее вид вызывает отвращение. - Гриша, Эдик, идите сюда. Это Юлька и Даша, неразлучные подруги, работающие фасовщицами в сборочном цехе. Они сидят за столом и машут нам руками. - Вы чего-нибудь нам заказали? - спрашивает их Эдик. - Да. Зная наши вкусы, девчата уже принесли мне кучу салатов и компот, а Эдику молочный суп и пельмени. - Спасибо, девчонки, - потирает от удовольствия руки Эдик. - Я слышал, вы там бастуете... - Мы не бастуем, у нас простой, - отвечает Юлька. Она старше Дашки на два года и поэтому всю инициативу разговора берет на себя. - Не пришел войлок из Монголии... - Как так, я же видел на складе, его горы, - удивляюсь я. - ОТК забраковала этот войлок, по качеству он не тот. Эдик как автомат работает ложкой и не успел я съесть и половины помидорного салата, как он уплел суп. - А что у вас. - Опять загрузились бараниной. - Господи, теперь нам придется вкалывать две смены. Сейчас автоматы наготовят нам горы ампул... Пока войлока нет, это все будет скапливаться..., а потом... - То ли дело в жидкостном отделе, - мечтательно говорит Даша. - Сиди за пультом и кнопки нажимай. - Там разливочная? - чавкая, спрашивает Эдик. - Своего рода так. У вас же в цехе "бомбу" с отваром берут и туда отвозят. По столовой бродит стеснительная Люба из нашего цеха, она разглядывает посетителей. Взгляд ее упирается в меня и девушка направляется ко мне. - Григорий Павлович, - краснеет она, - вас просит зайти к себе главный инженер. - Прямо сейчас? - Прямо сейчас. Туда уже приглашены Инна Сергеевна и начальник ТБ. - Вот черт, компот не допить. Сейчас, Люба, иду. Люба кивает головой и уходит, девчонки возмущенно галдят. - Эта, мымра, наверняка совещание организовала. Именно когда у людей обед или отдых, ей все не имеется, - ворчит Юлька. - Мужика ей надо хорошего, - вдруг замечает Дашка, - после этого к людям относилась бы добрей. - Ладно, девочки, извините, я пойду.
Главный инженер рассматривает мои графики. Мымра и начальник ТБ, внутренне подобравшись, сидят за столом и смотрят на бумаги. Я сажусь недалеко от них, с краю стола. - Молодой человек, - говорит мне главный. Это пожилой, усталый человек, вечно в заботах, болезнях и проблемах решать массу вопросов, - я прочел вашу записку и ваше предложение по ремонту объекта А... Объект А, это скороварка. -...Не могу только согласиться с вами по поводу продолжительности ремонта. Объект должен работать круглосуточно... - Я шел от норм и инструкций, утвержденных министерством. Скороварка должна пойти на профилактический ремонт на двое суток. Во-первых, для клапана Геллера нет специального стенда, чтобы его отрегулировать, поэтому придется регулировку проводить на самой скороварке, подняв в ней давление до нужного предела. Во-вторых, так как клапан выходит в вытяжку, то после его вскрытия и проверки, придется вытяжную систему проверять на герметичность. Остаются другие работы, это сварочные, замены и подгонки мембран в клапане... - Стоп. Инна Сергеевна, когда у нас по плану, профилактические работы? - В этом квартале мы их уже провели. В следующем квартале будут где то в середине... - Может мы зря панику поднимаем? - Нет. Вы же по графику видите, клапан Геллера "поплыл". Каждая опрессовка, позволяет снять на приборах, при каком давлении работают предохранительные клапана. Этот же стоит на верхнем пределе, никто уже не может гарантировать, что завтра не получим сброс... - Но ведь это же при давлении, у нас колонии бактерий разрастаются без давления и высокой температуры. - В клапане ослабли мембраны, он может при давлении, просто открыться, а потом , не закрыться совсем. - Хорошо. Я поговорю с генералом и договорюсь с ним об остановке объекта А. Можете идти по своим местам.
Конец рабочего дня. Наше предприятие находится в черте города. Когда-то давно, лет пятнадцать назад это была окраина, потом ее застроили жилыми домами и теперь мы оказались в густонаселенном районе. Я, Эдик, Дашка и Юлька вползаем в "Запорожец" Эдика и он развозит нас по своим домам. Мы с Дашкой живем в одном доме, только в разных парадных, недалеко от работы. Можно было бы дойти до дома и пешком, всего пятнадцать минут, но чтобы не обидеть друга, соглашаемся шикануть в машине. Поэтому, первыми Эдик высаживает нас, он останавливает машину точно по центру, между парадными, где мы живем. Мы выходим и Юлька кричит в окно. - Гриша, не забудь, сегодня вечером у меня... - А что будет? Я действительно чего то не помню, в связи с чем... - Ты что забыл? Мы спрыскиваем мой и Дашин диплом. Это я действительно забыл. Даша и Юлька пять лет учились в институте на вечернем факультете и вот... только что защитились и получили корочки. - Ой, девчонки, я действительно забыл, что вы уже взрослые. Острый кулачок Даши попал мне под ребро. - Так ты нас до сих пор считал малявками? - Честное слово, не думал, что вы вырастите. - Юлька, поезжай, я ему мозги вправлю. Машина отъезжает и Дашка вцепилась мне в рукав. - Ах ты, негодник, вместо того, чтобы меня поцеловать и поздравить, ты еще устроил представление. А ну, быстро. Она закрыла глаза и подставила щеку, но я обхватил ее голову двумя руками и прижимаюсь к губам. Мы долго стоим и качаемся под ветром. Дашка, наконец, отрывается. - Ну, нельзя же так... Весь дом видит. - Что он только не видел за свою жизнь. Пошли ко мне. - Неудобно. Твоя мама там. - Тогда к тебе. - У меня сестренка дома... - Она уже взрослая и все поймет. Я опять притягиваю Дашку к себе и целую. Когда мы отрываемся друг от друга, Дашка вдруг соглашается. - Пошли ко мне. Я тебя пельменями угощу. Вчера целую гору сама наделала. Весь морозильник забит. - Пошли.
У Дашки трехкомнатная квартира. Папа с мамой уехали работать на полигон в Семипалатинск, оставив своих двух дочерей охранять жилплощадь. Дашка старшая, ее сестра Галя на три года моложе, она учится в медицинском институте. Когда мы вошли в квартиру, то увидели на полу гору книг, развалившись среди них, Галя готовила конспекты. - Дашка, ты мне весь кайф портишь, - вопит она. - Только я вошла в струю, как ты появилась заслонкой , да еще приволокла сладкого мужика. Гришка, иди поцелуй распутную Магдалину в лоб. Я подхожу к ней, опускаюсь на корточки и схватив ее голову, целую в лоб. - Вот так, - констатирует она, - какие теперь в голову занятия после этого полезут. - Мы тебе мешать не будем, - улыбается Даша, - идем на кухню варить пельмени. Пошли Гриша. Под ворчание Гали, мы убираемся из комнаты.
Даша натянула передник и начала заниматься варкой пельменей. Попутно она заводит разговор. - Гриша, все хотела тебя спросить, неужели находясь на такой опасной работе, мы живем без проколов? Как-то не вериться, что нас судьба обходит. - О чем это ты? - Как тебе объяснить. Ведь наш почтовый ящик, самое страшное предприятие в городе. Где-нибудь может быть прорыв и чумные бактерии могут вырваться наружу, тогда катастрофа... - Этого не может быть, у нас все предусмотрено. - Неужели никогда ничего не было? - От Эдика я слышал только о двух ЧП. Одно из них было с капитаном Смоленцевым, отправляясь по переводке в Ленинград, он украл здесь один штамп с бактериями, только что разработанным новым видом чумной палочки и там, в институте, посеяв его, объявил своим изобретением. - И что с ним сделали, когда разоблачили? - Ничего, убрали в Архангельск, на сибирскую язву. Теперь копошиться там. - А что было за второе ЧП? - У нас в цехе работает Вера Ивановна, такая пожилая женщина... - Я ее знаю. Очень приятная, не смотря на возраст, она очень моложава. - Так вот, лет пять назад, она была послана курьером в Ленинград и везла туда пробирку с бактериями. Знаешь как перевозят? Специальный герметичный контейнер, в него, вставляют, прокладки и в них закрепляют ампулу со штампом. Она эту ампулу привезла разбитой. - Что ты говоришь? Кто-нибудь погиб? - Нет. Хорошо, что вскрыли контейнер в лаборатории в Ленинграде и там сразу приняли меры. По этому делу была создана комиссия и... Веру Ивановну перевели в наш цех, в отдел ТБ. - А у нас на работе не было никогда ЧП? - Пока нет. - И никто ни разу не умер от чумы? - Нет. - А если она вырвется, мы сразу же заразимся. - Во первых, она не вырвется, технически это невозможно, а во вторых, прежде чем запустить какой-нибудь вид чумной палочки в производство, целый отдел разрабатывает противоядие, вернее противочумную сыворотку. Когда она будет готова, только тогда начинается новый производственный процесс. - А разве много разновидностей чумных палочек? - Много. Новые разрабатываются для того, чтобы наш противник не успел изготовить сыворотку. Представляешь, такая бомба шлепнется на Англию. Сразу половина англичан заражена и начинает загибаться, сыворотки то у них старые не действуют на бактерии и им конец. - Это же ужасно. Мы как нелюди, разрабатываем и изготовляем страшное орудие войны. Когда я первый раз пришла работать в наш почтовый ящик, меня всю трясло от страха, даже руки сводило, а потом... как-то ничего. Привыкла. Смешиваю микрокапсулы с войлоком и упаковываю их в головку снаряда или ракеты. Даже не думаю, что держу в руках хрупкую смерть. В дверь врывается Галя. - Запах у вас..., у меня даже желудок свело. Дайте хоть что-нибудь пожевать. - Сейчас, насыплю тебе тарелку. Даша дуршлагом вылавливает пельмени из кастрюли и заполняет ими три тарелки. - Галя, тебе с чем, маслом, уксусом, кетчупом, перцем, сметаной? - Лучше с бульоном. Мы рассаживаемся за стол и осторожно поглощаем горячие пельмени. - У тебя зачеты? - спрашивает Даша, Галю. - М...м..., - мычит ее сестра, чуть не подавившись, - вечно ты... Завтра и два. - Так какого черта ты здесь сидишь? - Мужчиной запахло и пельменями. - Дорогая, бери тарелку... и катись туда, в ту комнату на пол. - Всегда так, младшей вечно достаются объедки. Тебе Гришка, а мне шишка. Галя берет тарелку и убирается с кухни. - Так на чем мы остановились? - спрашивает меня Даша. - На поцелуях, - стараюсь перевести разговор я. - Кому что? Одной нужен мужик, другому - поцелуи. - Ты не права, мне еще нужна женщина. Я подхожу к ней и обнимаю ее.
У Юльки бедлам. Стол ломится от водки, вина и закуски. Эдик без пиджака, со съехавшим набок галстуком, руководит пьянкой. - Ребята, - орет он, - выпьем за наших изумительных женщин. Все дружно поднимают рюмки и звон стекла переливается в комнате. - Я чувствую, что сегодня не доберусь до дома, - шепчет мне на ухо Дашка. - Это почему? - Я уже пьянею, а что будет дальше... - Я тебя отвезу. - Сам то, не закосей. - Постараюсь. Пир идет своим чередом. Сегодня какое-то настроение у всех напиться. Ко мне пробирается Эдик, он втискивается между мной и Дашкой. - Ребята, - его язык немного заплетается, - я... только ш-ш-ш..., никому... узнал... Юльку и тебя, - он поцеловал в висок Дашку, - переводят из фасовки... - Зачем? - вырывается у Даши. - Так... вы же с корочками, - рука Эдика тянется к столу, он вытаскивает из тарелки Даши кусок колбасы и почти проглатывает его, - а все..., кто с корочкам..., переводят в инженеры. Тут Эдик глупо рассмеялся, упершись в наши спины, оттолкнулся и покачиваясь пошел на свое место. - Я тебя поздравляю, - говорю Даше. - С чем? - С новым местом... Она пьяно смотрит на меня. - Оно где? - На работе. - А... А мне плохо... - Тогда пошли домой. - Пошли. Я вытаскиваю ее худенькое тело из-за стола и волку в прихожую.
Мне удалось поймать такси и втиснуть Дашку на задние места. Когда приехали к ее парадной, она заснула и мне пришлось вытащить ее из машины, взвалить на плечо и в таком виде, я попер Дашку домой. У дверей квартиры долго обшаривал ее карманчики, пока не нашел ключ в тайнике юбки. В квартире темно, но чтобы не будить сестру Даши, тихонечко, ощупью тащу пьяную девушку в ее комнату. Там сваливаю бесчувственное тело на кровать, сдергиваю с нее туфли и так же на цыпочках иду в гостиную, где заваливаюсь на диван.
Кто-то трясет меня за плечо. - Гриша, вставай. На диване у моих ног сидит Галя в махровом халате. - Сколько время? - Схватился, уже семь. - Вот черт, мне же к восьми на работу. - Успеешь. Какого дьявола, ты спишь здесь, а не в чей-нибудь кровати? - Чего? - смотрю на нее в изумлении. - Ничего. Приперся ночью и завалился здесь, нет чтобы прийти ко мне или прилечь под бок Дашки. - Я разумно решил соблюдать нейтралитет. - Ладно, с твоим дурацким нейтралитетом. С тебя приходится, раз вовремя разбудила..., ты мой должник. - Только не бери по крупному, а то со старлея пока взять нечего. - Это я сама разберусь. - А где Даша? - Где ей быть, после вчерашней гулянки отмокает в ванной, приходит в себя. Давай поднимайся, соня, а то действительно опоздаете.
Инна Сергеевна внимательно нас разглядывает, будь-то первый раз видит. Мы с Эдиком на вытяжку стоим перед ней. - Сегодня, один из вас покинет цех... Пришла разнарядка из отдела кадров. Я подумала и решила, что этим счастливцем будет... Григорий Павлович. - Я? А куда меня? - Учитесь сдерживаться, молодой человек. Вы направляетесь в технологический отдел предприятия, так сказать, на повышение... Будете вести одну из групп... Там скажут что делать. На ваше место присылают нового инженера. Прошу вас, пол дня проработать здесь, ввести новичка в курс дела, остальные пол дня проведете на новом рабочем месте. - Разрешите вопрос, Инна Сергеевна? - Говорите. - А что решили по поводу клапана Геллера? - Пока решения не принято. Вместо вас им займется Эдуард Максимович. Передайте ему все бумаги по этому делу. - А когда придет новичок? - Через пять минут. Но вы не должны терять время и ждать его, в цех въезжает рефрижератор. Приступайте к приемке баранины. А вы, Эдуард Максимович, пойдите в ТБ цеха, возьмите акт опрессовки скороварки, они теперь, по приказу главного инженера, будут проводить испытания каждый день.
Приемщица Клава и я рассматриваем клейма на ляжках туш, проверяем свежесть мяса и взвешиваем каждую из них. Знакомый голос окликает меня. - Гриша, привет. - Юлька? Что ты здесь делаешь? - Меня назначили в этот цех технологом. - Значит ты, заменяешь меня? - Ну, да. Сегодня с утра вызвали в отдел кадров, поздравили с окончанием высшего учебного заведения и... сразу дали новую работу. Вот пришла. - У Инны Сергеевны была. - Была. Она меня отправила сюда. - Тогда бери ручку, журнал и начали. Не забудь, все наши действия наша начальница контролирует по монитору. - Понятно. Я въезжаю в работу. Мы продолжаем прием баранины.
СКОРОВАРКА
Начальником технологического отдела цеха была пожилая мымра. Эта фурия ни когда не наносила макияжа, одевалась до безобразия просто в какой то глухой балахон, неопределенного цвета, и ни разу не распускала волосы, они у нее всегда были скатаны в комок на затылке. Зато следила за нами, как сыщик, не разрешая расслабится ни на минуту. - Григорий Павлович, - это ко мне, - Эдуард Максимович, - это уже к моему коллеге, - приехал рефрижератор. Проконтролируйте приемку и закладку мяса. Мы послушно поднимаемся и тут же получаем замечание. - Эдуард Максимович, наша работа любит точность, прошу вас не оставляйте документы на столе, уберите их и сдайте в первый отдел, а вы, Григорий Павлович, в прошлый раз оставили в столе расчеты по закладке мяса. Это большой промах в вашей работе. Я прошу, чтобы это было в последний раз. - Хорошо, Инна Сергеевна, - вяло ответили мы и начали убирать бумаги. Я тщательно проверяю стол, лишнюю бумагу демонстративно бросаю в крошильный автомат и включаю его. Слышится вой довольной машины и вскоре мелкая труха посыпалась в отходную корзину. Эдуард в это время смылся в первый отдел.
В рефрижераторе привезли парную баранину. Приемщик, пожилой мужик дядя Федор с группой солдат раскладывает каждую тушу на столе и тут же ее взвешивает. Эдуард стоит рядом, с листом бумаги и записывает состояние мяса и его вес. Его дублирует весовщица Клава, которая громко кричит, после каждого взвешивания, примерно так. - Сорок четыре килограмма, сто восемьдесят грамм. Я понимаю, это для нашей мымры, которая подключилась к видеосистеме и сейчас следит за нашими действиями. Мясо, после взвешивания, везут в промывочную и разрубочную. Моя задача проследить этот процесс. В больших ваннах с холодной проточной водой четыре женщины щетками скребут тушки. - Маша, - зову я одну из них, - вот здесь не доскребла, под ляжкой пятно. Добросовестная Маша послушно подбегает ко мне. - Ой, точно, Григорий Павлович, я сейчас. Это мне плюс, Инна Сергеевна, отметит мое рвение. После промывки баранину везут на нержавеющих тачках в разрубку. Безжалостные гильотины со смаком рубят мясо на толстые пластинки, и тут же подавальщица швыряет их на зубчатую ленту транспортера, которая идет вверх, почти под самый потолок. Баранина сыпется в большую емкость- скороварку, с целой системой предохранителей, пароотводов и механических съемников на крышке. Это сооружение занимает почти пол цеха и высотой с два этажа, его опоясывают металлические лестницы и балконы. - Григорий Павлович, - слышится в динамике, это мымра, она и здесь не оставляет меня без внимания, - зайдите к диспетчеру. Возьмите у него данные по последней проверке установки. Я мысленно чертыхаюсь и иду в угол цеха, где ярко светятся окна обслуживающего персонала. - Девочки, привет. Девочки, это молоденькая Люба, только что со школьной скамьи и вечно молодая Вера Ивановна, весьма неопределенного возраста. - Григорий, на возьми, мы уже все слышали. Вера Ивановна подает мне акт проверки опрессовки скороварки. - Все в порядке? - А чего с ней будет. Через каждые три дня проверяем. Сам начальник ТБ над душей стоит, как ваша мымра. Да мы все понимаем, что это необходимо, поэтому относимся вполне нормально. Правда, Люба? Люба краснеет и кивает головой. - Григорий, ты не задерживайся, а то опять попадет... - Иду. Увидимся после... в столовой. Инна Сергеевна не прощает задержек по работе и за каждую лишнюю минуту потерянного времени готова нудно читать лекцию на целый час, конечно после работы.
Наконец баранина загружена, залита водой. Глухо задраивается люк, в который только что засыпали мясо, нелепо торчащий в огромной крышке. Включаются автоматы подогрева и вакуумные машины, для отсоса воздуха. В цехе непродолжительно воет сирена, начинают захлопываться многочисленные герметичные контрольные двери, люди переодеваются в скафандры. Процесс начался. Мы с Эдуардом идем на свои рабочие места. Мымра уже натянула скафандр, нам пришлось спешно последовать ее примеру. Пока мясо варится, можно не одевать гермошлем, чем мы и пользуемся. Мой коллега сразу занялся подсчетами количества мяса, его категорийности и потерями при проведении технологического процесса, а я сверкой цифры акта с допустимыми по инструкции значениями. Через двадцать минут мы закончили работу и предстали перед мымрой. - Начинайте первым, Эдуард Максимович, - сухо говорит она. - Значит так. Мясо сегодня досталось второй категории, мы с Федор Ивановичем отбраковали три тушки, этих баранов подсунули из морозильников, снаружи они подтаяли, а внутри еще осталась промороженная ткань. - Вот, сволочь, Григорьев, - прервала его мымра. - Ну я ему покажу. Григорьев начальник мясокомбината, поставляющий нам баранов. Я представляю, как мымра теперь будет есть его поедом, когда он появится у нас. - Итак загружено... Эдик называет цифры принятой баранины, сколько загружено, каковы предполагаемые потери, сколько залито воды и каков расчет режима варки на данное количество. - Молодец, хорошо поработал. Все данные в рапорт и мне на подпись. - Есть. - А что вы скажете, Григорий Павлович? - Как вам сказать, Инна Сергеевна. Мне не нравятся цифры, которые я получил. - Выкладывайте, что у вас. - Я сверил акты проверки за два года. Мне кажется предохранительный клапан Геллера медленно "плывет", пока он в переделах нормы, но находится на верхней планке. Вот график. Мымра рассматривает лист бумаги и кусает губы. - Почему раньше не заметили? - Наверно, все следовали инструкции, есть значение в пределах, ну и хорошо. Я только сейчас и решился сравнить их с прошлыми данными, и то только потому, что в тот раз мне показалось, что тогда результаты испытаний были другие. - Подготовь докладную, на остановку скороварки для ее профилактики и ремонта. Посчитай трудозатраты и количество материала для этого. - Но там надо будет вскрывать вытяжку, клапан Геллера выходит туда. Ремонт даже за двое суток не сделаешь. - Вот и пиши. Я сегодня еще утру нос начальнику ТБ. А по поводу времени... есть начальство, пусть они решают...
Проходит еще немного времени. Мы готовим документы и передаем их Инне Сергеевне. Она кивает головой. - Через двадцать минут будет выемка мяса и жировой пленки. Ваше присутствие обязательно. Мясо все взвесить и сдать по накладной. - Есть. Цех, как вымер, только несколько фигур в нелепых скафандрах стоит у скороварки и ждут, когда откроется крышка. Вот она поднялась и на гидравлических затворах отошла в сторону. Пар резко удар в потолок цеха и стал растекаться по помещениям, окутывая все туманом. Сразу же запахло вареным мясом. Загудел динамик. - Подцепить решето. Над скороваркой появляется кран-балка. Специальный автомат подцепляет нержавеющий стержень, торчащий из бульона и медленно начинает его поднимать. В чуть коническом решете скопилось все вываренное мясо. Теперь все ждут, когда с него стечет в емкость жидкость. Две девушки стоящие рядом со мной, трудятся у стенки скороварки, они торопливо из спец крана берут отвар в пробирки на анализ и тут же исчезают. Но вот ручейки из решето кончили свой бег и, несмотря на периодические капли, кран тащит мясо в угол цеха к весам. Здесь несколько рабочих все вываливают в большие герметичные тележки и взвешивают их. Эдик парится рядом, сегодня его день. Мымра нас меняет каждую смену. Взвешенное мясо частично увозят в холодильник, а остальную часть в нашу столовую. - Выровнять верхний уровень, - раздается команда по динамику и тут же загудели сливные трубы. Это сливается пока не охладившийся жир и навар с поверхности бульона. Засигналила зеленая лампочка, уровень достиг предельного значения. - Слить отстой, - поступило новое распоряжение. Под скороваркой конусный отстойник, где скопились отходы мяса и костей, проскочившие отверстия решета. Отходит задвижка и вся эта труха выкатывается наружу и уносится по трубам в канализацию. Опять мигают лампочки уровня и задвижка встает на свое место. - Включить охлаждение, - гудит динамик. - Всем покинуть опасную зону. Гигантская крышка медленно возвращается на свое место. Люди поспешно отходят от скороварки. Мы с Эдиком возвращаемся к себе в отдел. У мымры включен телевизор, где видны внутренности цеха. На него можно было бы и не смотреть, так как наше помещение на втором этаже и стеклянная стенка смотрит в цех, через которую все можно увидеть и так... Динамик у нас над головой и мы слышим все команды. - Питательная среда в норме, - пищит чей то девичий голос. - Добавить экстракт, - это приказывает голос погрубей. Где то там по трубам, в скороварку посыпался в бульон порошок кукурузного экстракта, добавляют еще немного аминокислот. Двигатели мешалок трудятся во всю... - Питательная среда готова, - опять пищит голосок. - Обороты мешалки в норме. - Повышенная готовность, - гремит динамик. После этих слов, взвизгивает сирена. Мы поспешно одеваем гермошлемы. - Добавить штамп, - раздается команда. По телевизору видно, как к скороварке подходят две фигуры в скафандрах, одна осторожно несет чемоданчик. Они поднимаются по лесенке на эстакаду, которая обвивает скороварку и подходят к загрузочному люку. Одна фигура, штурвалом оттягивает крышку, другая - вытаскивает из чемоданчика пробирку со штампом и открыв ее, бросает в люк. Тут же крышка закрывается и тот же пищащий голос, докладывает по динамику. - Штамп добавлен. - Промыть подводы. - Подводные системы промыты и перекрыты.. - Отключить мешалки. - Мешалки остановлены. - Все, - через шлем гудит рядом Эдик, - раствор отравлен. - Где расчеты по отваренному мясу? - это мымра своим противным голосом, искаженным гермошлемом, отрезвляет нас. Эдик делает расчеты, а я выписываю по ним накладные. В скафандрах жарко, хотя приводная вентиляция и гонит холодный воздух, я чувствую противную влагу, скапливающуюся между лопаток. В этом проклятом цеху мы без обеда должны просидеть четыре часа, пока не закончится весь процесс. Прошло немного времени и опять ожили динамики. - Колонии заполнили всю поверхность бульона, - пищит голосок. - Подкатить бомбу для жидкого раствора. В мониторе видно, как к скороварке на рельсах подкатывается автоматическая тележка и подстраивается к ее стенке. Пневматические захваты прижимают контейнер, закрепленный на тележке к горловине торчащего механизма. - Инна Сергеевна, а для чего берут жидкий раствор? - спрашиваю я. - Для чего, для чего? Много будешь знать, скоро состаришься. Тебе достаточно знать то, что видишь. - Бомба заполнена, - пищит голос в динамике. - Откатить бомбу. Захваты разжимаются и контейнер откатывается в сторону. - Приготовиться к выпарке, включить насосы и обогреватели. Идет процесс образования порошка со смертоносными бактериями чумы. Через час вся операция кончается. Пластмассовые скребки сметают прилипший порошок со стен и он скатывается в отстойный конус. Открывается нижняя задвижка и все высыпается в спец контейнер. - Приготовится к нейтрализации отходов и промывки скороварки. Идет автоматическая обработка стен чана, специальными растворами, убивающими бактерии, потом промывка водой. Несколько раз с внутренних стенок берутся анализы. Скороварка готова к новой порции баранины. Кажется, все. Опять воет серена и последний раз раздается команда. - Отбой. Всем пройти дезактивацию.
Нас отпустили на обед.
В столовой горы баранины. Она тушеная, жареная, вареная, каких только здесь нет из нее блюд. Подавальщицы откормлены и жирны. Физиономии солдат и офицеров гарнизона расползлись по горизонтали, они сидят в соседнем помещении и лениво обгладывают кости. Я уже эту баранину видеть не могу. Первое время объедался до ушей, а теперь один ее вид вызывает отвращение. - Гриша, Эдик, идите сюда. Это Юлька и Даша, неразлучные подруги, работающие фасовщицами в сборочном цехе. Они сидят за столом и машут нам руками. - Вы чего-нибудь нам заказали? - спрашивает их Эдик. - Да. Зная наши вкусы, девчата уже принесли мне кучу салатов и компот, а Эдику молочный суп и пельмени. - Спасибо, девчонки, - потирает от удовольствия руки Эдик. - Я слышал, вы там бастуете... - Мы не бастуем, у нас простой, - отвечает Юлька. Она старше Дашки на два года и поэтому всю инициативу разговора берет на себя. - Не пришел войлок из Монголии... - Как так, я же видел на складе, его горы, - удивляюсь я. - ОТК забраковала этот войлок, по качеству он не тот. Эдик как автомат работает ложкой и не успел я съесть и половины помидорного салата, как он уплел суп. - А что у вас. - Опять загрузились бараниной. - Господи, теперь нам придется вкалывать две смены. Сейчас автоматы наготовят нам горы ампул... Пока войлока нет, это все будет скапливаться..., а потом... - То ли дело в жидкостном отделе, - мечтательно говорит Даша. - Сиди за пультом и кнопки нажимай. - Там разливочная? - чавкая, спрашивает Эдик. - Своего рода так. У вас же в цехе "бомбу" с отваром берут и туда отвозят. По столовой бродит стеснительная Люба из нашего цеха, она разглядывает посетителей. Взгляд ее упирается в меня и девушка направляется ко мне. - Григорий Павлович, - краснеет она, - вас просит зайти к себе главный инженер. - Прямо сейчас? - Прямо сейчас. Туда уже приглашены Инна Сергеевна и начальник ТБ. - Вот черт, компот не допить. Сейчас, Люба, иду. Люба кивает головой и уходит, девчонки возмущенно галдят. - Эта, мымра, наверняка совещание организовала. Именно когда у людей обед или отдых, ей все не имеется, - ворчит Юлька. - Мужика ей надо хорошего, - вдруг замечает Дашка, - после этого к людям относилась бы добрей. - Ладно, девочки, извините, я пойду.
Главный инженер рассматривает мои графики. Мымра и начальник ТБ, внутренне подобравшись, сидят за столом и смотрят на бумаги. Я сажусь недалеко от них, с краю стола. - Молодой человек, - говорит мне главный. Это пожилой, усталый человек, вечно в заботах, болезнях и проблемах решать массу вопросов, - я прочел вашу записку и ваше предложение по ремонту объекта А... Объект А, это скороварка. -...Не могу только согласиться с вами по поводу продолжительности ремонта. Объект должен работать круглосуточно... - Я шел от норм и инструкций, утвержденных министерством. Скороварка должна пойти на профилактический ремонт на двое суток. Во-первых, для клапана Геллера нет специального стенда, чтобы его отрегулировать, поэтому придется регулировку проводить на самой скороварке, подняв в ней давление до нужного предела. Во-вторых, так как клапан выходит в вытяжку, то после его вскрытия и проверки, придется вытяжную систему проверять на герметичность. Остаются другие работы, это сварочные, замены и подгонки мембран в клапане... - Стоп. Инна Сергеевна, когда у нас по плану, профилактические работы? - В этом квартале мы их уже провели. В следующем квартале будут где то в середине... - Может мы зря панику поднимаем? - Нет. Вы же по графику видите, клапан Геллера "поплыл". Каждая опрессовка, позволяет снять на приборах, при каком давлении работают предохранительные клапана. Этот же стоит на верхнем пределе, никто уже не может гарантировать, что завтра не получим сброс... - Но ведь это же при давлении, у нас колонии бактерий разрастаются без давления и высокой температуры. - В клапане ослабли мембраны, он может при давлении, просто открыться, а потом , не закрыться совсем. - Хорошо. Я поговорю с генералом и договорюсь с ним об остановке объекта А. Можете идти по своим местам.
Конец рабочего дня. Наше предприятие находится в черте города. Когда-то давно, лет пятнадцать назад это была окраина, потом ее застроили жилыми домами и теперь мы оказались в густонаселенном районе. Я, Эдик, Дашка и Юлька вползаем в "Запорожец" Эдика и он развозит нас по своим домам. Мы с Дашкой живем в одном доме, только в разных парадных, недалеко от работы. Можно было бы дойти до дома и пешком, всего пятнадцать минут, но чтобы не обидеть друга, соглашаемся шикануть в машине. Поэтому, первыми Эдик высаживает нас, он останавливает машину точно по центру, между парадными, где мы живем. Мы выходим и Юлька кричит в окно. - Гриша, не забудь, сегодня вечером у меня... - А что будет? Я действительно чего то не помню, в связи с чем... - Ты что забыл? Мы спрыскиваем мой и Дашин диплом. Это я действительно забыл. Даша и Юлька пять лет учились в институте на вечернем факультете и вот... только что защитились и получили корочки. - Ой, девчонки, я действительно забыл, что вы уже взрослые. Острый кулачок Даши попал мне под ребро. - Так ты нас до сих пор считал малявками? - Честное слово, не думал, что вы вырастите. - Юлька, поезжай, я ему мозги вправлю. Машина отъезжает и Дашка вцепилась мне в рукав. - Ах ты, негодник, вместо того, чтобы меня поцеловать и поздравить, ты еще устроил представление. А ну, быстро. Она закрыла глаза и подставила щеку, но я обхватил ее голову двумя руками и прижимаюсь к губам. Мы долго стоим и качаемся под ветром. Дашка, наконец, отрывается. - Ну, нельзя же так... Весь дом видит. - Что он только не видел за свою жизнь. Пошли ко мне. - Неудобно. Твоя мама там. - Тогда к тебе. - У меня сестренка дома... - Она уже взрослая и все поймет. Я опять притягиваю Дашку к себе и целую. Когда мы отрываемся друг от друга, Дашка вдруг соглашается. - Пошли ко мне. Я тебя пельменями угощу. Вчера целую гору сама наделала. Весь морозильник забит. - Пошли.
У Дашки трехкомнатная квартира. Папа с мамой уехали работать на полигон в Семипалатинск, оставив своих двух дочерей охранять жилплощадь. Дашка старшая, ее сестра Галя на три года моложе, она учится в медицинском институте. Когда мы вошли в квартиру, то увидели на полу гору книг, развалившись среди них, Галя готовила конспекты. - Дашка, ты мне весь кайф портишь, - вопит она. - Только я вошла в струю, как ты появилась заслонкой , да еще приволокла сладкого мужика. Гришка, иди поцелуй распутную Магдалину в лоб. Я подхожу к ней, опускаюсь на корточки и схватив ее голову, целую в лоб. - Вот так, - констатирует она, - какие теперь в голову занятия после этого полезут. - Мы тебе мешать не будем, - улыбается Даша, - идем на кухню варить пельмени. Пошли Гриша. Под ворчание Гали, мы убираемся из комнаты.
Даша натянула передник и начала заниматься варкой пельменей. Попутно она заводит разговор. - Гриша, все хотела тебя спросить, неужели находясь на такой опасной работе, мы живем без проколов? Как-то не вериться, что нас судьба обходит. - О чем это ты? - Как тебе объяснить. Ведь наш почтовый ящик, самое страшное предприятие в городе. Где-нибудь может быть прорыв и чумные бактерии могут вырваться наружу, тогда катастрофа... - Этого не может быть, у нас все предусмотрено. - Неужели никогда ничего не было? - От Эдика я слышал только о двух ЧП. Одно из них было с капитаном Смоленцевым, отправляясь по переводке в Ленинград, он украл здесь один штамп с бактериями, только что разработанным новым видом чумной палочки и там, в институте, посеяв его, объявил своим изобретением. - И что с ним сделали, когда разоблачили? - Ничего, убрали в Архангельск, на сибирскую язву. Теперь копошиться там. - А что было за второе ЧП? - У нас в цехе работает Вера Ивановна, такая пожилая женщина... - Я ее знаю. Очень приятная, не смотря на возраст, она очень моложава. - Так вот, лет пять назад, она была послана курьером в Ленинград и везла туда пробирку с бактериями. Знаешь как перевозят? Специальный герметичный контейнер, в него, вставляют, прокладки и в них закрепляют ампулу со штампом. Она эту ампулу привезла разбитой. - Что ты говоришь? Кто-нибудь погиб? - Нет. Хорошо, что вскрыли контейнер в лаборатории в Ленинграде и там сразу приняли меры. По этому делу была создана комиссия и... Веру Ивановну перевели в наш цех, в отдел ТБ. - А у нас на работе не было никогда ЧП? - Пока нет. - И никто ни разу не умер от чумы? - Нет. - А если она вырвется, мы сразу же заразимся. - Во первых, она не вырвется, технически это невозможно, а во вторых, прежде чем запустить какой-нибудь вид чумной палочки в производство, целый отдел разрабатывает противоядие, вернее противочумную сыворотку. Когда она будет готова, только тогда начинается новый производственный процесс. - А разве много разновидностей чумных палочек? - Много. Новые разрабатываются для того, чтобы наш противник не успел изготовить сыворотку. Представляешь, такая бомба шлепнется на Англию. Сразу половина англичан заражена и начинает загибаться, сыворотки то у них старые не действуют на бактерии и им конец. - Это же ужасно. Мы как нелюди, разрабатываем и изготовляем страшное орудие войны. Когда я первый раз пришла работать в наш почтовый ящик, меня всю трясло от страха, даже руки сводило, а потом... как-то ничего. Привыкла. Смешиваю микрокапсулы с войлоком и упаковываю их в головку снаряда или ракеты. Даже не думаю, что держу в руках хрупкую смерть. В дверь врывается Галя. - Запах у вас..., у меня даже желудок свело. Дайте хоть что-нибудь пожевать. - Сейчас, насыплю тебе тарелку. Даша дуршлагом вылавливает пельмени из кастрюли и заполняет ими три тарелки. - Галя, тебе с чем, маслом, уксусом, кетчупом, перцем, сметаной? - Лучше с бульоном. Мы рассаживаемся за стол и осторожно поглощаем горячие пельмени. - У тебя зачеты? - спрашивает Даша, Галю. - М...м..., - мычит ее сестра, чуть не подавившись, - вечно ты... Завтра и два. - Так какого черта ты здесь сидишь? - Мужчиной запахло и пельменями. - Дорогая, бери тарелку... и катись туда, в ту комнату на пол. - Всегда так, младшей вечно достаются объедки. Тебе Гришка, а мне шишка. Галя берет тарелку и убирается с кухни. - Так на чем мы остановились? - спрашивает меня Даша. - На поцелуях, - стараюсь перевести разговор я. - Кому что? Одной нужен мужик, другому - поцелуи. - Ты не права, мне еще нужна женщина. Я подхожу к ней и обнимаю ее.
У Юльки бедлам. Стол ломится от водки, вина и закуски. Эдик без пиджака, со съехавшим набок галстуком, руководит пьянкой. - Ребята, - орет он, - выпьем за наших изумительных женщин. Все дружно поднимают рюмки и звон стекла переливается в комнате. - Я чувствую, что сегодня не доберусь до дома, - шепчет мне на ухо Дашка. - Это почему? - Я уже пьянею, а что будет дальше... - Я тебя отвезу. - Сам то, не закосей. - Постараюсь. Пир идет своим чередом. Сегодня какое-то настроение у всех напиться. Ко мне пробирается Эдик, он втискивается между мной и Дашкой. - Ребята, - его язык немного заплетается, - я... только ш-ш-ш..., никому... узнал... Юльку и тебя, - он поцеловал в висок Дашку, - переводят из фасовки... - Зачем? - вырывается у Даши. - Так... вы же с корочками, - рука Эдика тянется к столу, он вытаскивает из тарелки Даши кусок колбасы и почти проглатывает его, - а все..., кто с корочкам..., переводят в инженеры. Тут Эдик глупо рассмеялся, упершись в наши спины, оттолкнулся и покачиваясь пошел на свое место. - Я тебя поздравляю, - говорю Даше. - С чем? - С новым местом... Она пьяно смотрит на меня. - Оно где? - На работе. - А... А мне плохо... - Тогда пошли домой. - Пошли. Я вытаскиваю ее худенькое тело из-за стола и волку в прихожую.
Мне удалось поймать такси и втиснуть Дашку на задние места. Когда приехали к ее парадной, она заснула и мне пришлось вытащить ее из машины, взвалить на плечо и в таком виде, я попер Дашку домой. У дверей квартиры долго обшаривал ее карманчики, пока не нашел ключ в тайнике юбки. В квартире темно, но чтобы не будить сестру Даши, тихонечко, ощупью тащу пьяную девушку в ее комнату. Там сваливаю бесчувственное тело на кровать, сдергиваю с нее туфли и так же на цыпочках иду в гостиную, где заваливаюсь на диван.
Кто-то трясет меня за плечо. - Гриша, вставай. На диване у моих ног сидит Галя в махровом халате. - Сколько время? - Схватился, уже семь. - Вот черт, мне же к восьми на работу. - Успеешь. Какого дьявола, ты спишь здесь, а не в чей-нибудь кровати? - Чего? - смотрю на нее в изумлении. - Ничего. Приперся ночью и завалился здесь, нет чтобы прийти ко мне или прилечь под бок Дашки. - Я разумно решил соблюдать нейтралитет. - Ладно, с твоим дурацким нейтралитетом. С тебя приходится, раз вовремя разбудила..., ты мой должник. - Только не бери по крупному, а то со старлея пока взять нечего. - Это я сама разберусь. - А где Даша? - Где ей быть, после вчерашней гулянки отмокает в ванной, приходит в себя. Давай поднимайся, соня, а то действительно опоздаете.
Инна Сергеевна внимательно нас разглядывает, будь-то первый раз видит. Мы с Эдиком на вытяжку стоим перед ней. - Сегодня, один из вас покинет цех... Пришла разнарядка из отдела кадров. Я подумала и решила, что этим счастливцем будет... Григорий Павлович. - Я? А куда меня? - Учитесь сдерживаться, молодой человек. Вы направляетесь в технологический отдел предприятия, так сказать, на повышение... Будете вести одну из групп... Там скажут что делать. На ваше место присылают нового инженера. Прошу вас, пол дня проработать здесь, ввести новичка в курс дела, остальные пол дня проведете на новом рабочем месте. - Разрешите вопрос, Инна Сергеевна? - Говорите. - А что решили по поводу клапана Геллера? - Пока решения не принято. Вместо вас им займется Эдуард Максимович. Передайте ему все бумаги по этому делу. - А когда придет новичок? - Через пять минут. Но вы не должны терять время и ждать его, в цех въезжает рефрижератор. Приступайте к приемке баранины. А вы, Эдуард Максимович, пойдите в ТБ цеха, возьмите акт опрессовки скороварки, они теперь, по приказу главного инженера, будут проводить испытания каждый день.
Приемщица Клава и я рассматриваем клейма на ляжках туш, проверяем свежесть мяса и взвешиваем каждую из них. Знакомый голос окликает меня. - Гриша, привет. - Юлька? Что ты здесь делаешь? - Меня назначили в этот цех технологом. - Значит ты, заменяешь меня? - Ну, да. Сегодня с утра вызвали в отдел кадров, поздравили с окончанием высшего учебного заведения и... сразу дали новую работу. Вот пришла. - У Инны Сергеевны была. - Была. Она меня отправила сюда. - Тогда бери ручку, журнал и начали. Не забудь, все наши действия наша начальница контролирует по монитору. - Понятно. Я въезжаю в работу. Мы продолжаем прием баранины.