Куликова Галина. Нагие намерения

   — А ты чего, в Америке живешь?
   — Нет, в Москве.
   — Тогда тот же, кто и у вас, — резюмировал шофер. — В.И. Ульянов.
   — Да? — Алекс добыл из кармана пачку сигарет, прикурил и, выпустив плотное облачко дыма, поделился: — А у нас Ленин. Тоже, кстати, В.И. Смешное совпадение!
   — Какое ж это совпадение? — развеселился таксист. — Ульянов — это и есть Ленин!
   Алекс поперхнулся дымом и удивленно спросил:
   — Его перезахоронили уже? В Саратове?
   И тут шофер принялся хохотать, припадая к рулю. Ему даже пришлось смахнуть со щек несколько слезинок.
   — Эй, ты на дорогу смотри! — прикрикнул Алекс, обеспокоенно заерзав на своем месте. — Чего ржешь?! Какие вы тут, в Саратове, однако, хохотуны…
   В ответ на эти слова шофер закатился еще сильнее. Потом кое-как справился с собой и спросил:
   — А ты в Саратове чего — в командировке, что ли?
   — Как тебе сказать? — Алекс сделал очередную затяжку и пустил дым струйкой в лобовое стекло. — Во всем виновата баба.
   — Они всегда во всем виноваты, — подтвердил шофер и несколько раз квохтнул, радуясь неожиданной разрядке. Нечасто удается так посмеяться! — А она тебя прям… прям… в Саратове… ждет? — спросил он через силу. Смех клокотал у него внутри, пытаясь вырваться на свободу. — Прям вот щас?
   — Нет, «не щас», а завтра. И не в Саратове, а в другом месте. Поэтому я хочу переночевать В какой-нибудь хорошей гостинице, а уже наутро приму решение, как мне лучше добраться до Москвы.
   — А-ха-ха! — выдал очередную порцию веселья шофер. — А может, сразу в Белокаменную рванем? Дорого не возьму.
   Алекс постучал пальцем себе по виску:
   — Соображаешь, что говоришь? Это сколько ж мы ехать будем!
   — Минут тридцать, — заверил его таксист. — Ну, парень, ты меня и повеселил. Я тебя не в Саратове подобрал, а в Алтуфьеве.
   Алекс задумался минуты на две, потом хлопнул себя по коленкам и воскликнул, имея в виду деда в «Запорожце»:
   — Ах, старый хрыч, обманул!
   Окрыленный открывшимися обстоятельствами, он немедленно достал телефон и позвонил Шургину.
   — Хорошая новость, — сообщил он. — Я в Москве.
   — Твоя фамилия, случайно, не Варенуха? — рассердился тот. — Может, ты еще и в Ялте успел побывать?!
   Алекс, который определенно не знал, о чем речь, мрачным тоном поинтересовался:
   — Кто такой Варенуха?
   Шофер разразился новой порцией икающего хохота. Алекс злобно зыркнул на него.
   — Молчу, молчу! — просипел тот. — Клиент для таксиста — первое лицо в государстве. Если, конечно, он платежеспособен.
   — Планы меняются, — сказал ему Алекс. — К Мавзолею не поедем. У меня деловая встреча на Красной Пресне.
   — Есть! — отрапортовал водитель и надул щеки, заперев смех внутри.
   Историческая встреча с Шургиным состоялась в маленьком кафе «Конфетница», среди кружевных салфеток и кондитерского великолепия. Девушка с форменной улыбкой принесла кофе и удалилась, покачивая тощим задом. Алекс проводил зад задумчивым взглядом.
   — Только попробуй, — предупредил его Шургин.
   Алекс Душкин был последним человеком, с которым ему хотелось иметь дело. Однако ничего не попишешь — в чрезвычайную ситуацию обязательно втиснется хоть один дурак. Главное, не дать ему раскомандоваться.
   — Не представляю, как можно найти то место, куда я ездил на «Газели», — заявил Алекс, ополовинив чашку. — Никаких зацепок.
   — Одна все-таки есть, — не согласился Шургин. — Тот стрелок в красной каскетке.
   — Я же не знаю, кто это.
   — Надо узнать. Судя по всему, враг наблюдал за тобой, видел, как ты забрался в «Газель», и поехал следом. А как только выдался подходящий момент, в очередной раз пальнул в тебя из пистолета.
   — Да я только успел наружу выбраться…
   — Он хочет тебя запугать. Иначе давно пристрелил бы. У тебя есть враги? — Он внимательно посмотрел на Алекса, который высыпал в оставшийся кофе половину содержимого сахарницы и тщательно размешал. — Впрочем, что это я? Конечно, есть. Ты так сильно любишь сладкое?
   — Сахар — пища для мозга. Мой мозг должен работать хорошо.
   — Ясно. Итак, если твой мозг уже накормлен, давай подумай, кто из твоих знакомых может желать тебе зла?
   — Да практически любой, — пожал плечами Алекс. — Ты в курсе, что неординарных личностей, имеющих собственное мнение, люди не любят?
   — Не любят, но не отстреливают.
   Неординарный Алекс нахмурился.
   — А что, если это женщина? — вслух подумал Шургин. — Она плохо владеет оружием, поэтому постоянно промахивается?
   — Ну-у-у, нет! Женщины меня просто обожают. Я умею найти с ними общий язык!
   — Я заметил. Куда ты записываешь телефоны своих подружек? Может быть, в последнее время ты с кем-нибудь из них поссорился? Хотя, — пробормотал он, — женщины ссорятся только с теми, с кем потом хотят помириться. Остальных они посылают. Тебя посылала какая-нибудь?
   — Меня?! — Лицо Алекса захлестнуло багровым гневом. — Как тебе такое только в голову пришло?!
   После короткой словесной дуэли выяснилось, что у Душкина имеется записная книжка, куда он заносит сведения о девушках, которые имели неосторожность ему приглянуться. Шургин сообщил, что обзвонит их всех и каждой скажет, что она опознана. И что к ней едет милиция с наручниками.
   — Никто не признается, — махнул рукой Алекс. На его мизинце сидел большой перстень с голубым камнем, удачно дополняя образ самовлюбленного болвана.
   — Не волнуйся, мне не нужны признания. Я уверен, что у преступницы обязательно дрогнет голос.
   Они отправились за книжкой к Алексу домой, и по дороге тот начал сетовать, что его автомобиль остался беспризорным возле дома Дианы Звенигородской.
   — Ты на полном серьезе положил глаз на эту дамочку? — неожиданно спросил Шургин. Ему действительно было любопытно. — По-моему, она тебе совсем не подходит.
   — Я знаю, — вздохнул Алекс. — Но у нее потрясающая задница. Я просто не могу игнорировать такие вещи. Видишь ли, я решил жениться и теперь выбираю кандидатуру.
   Простота мотива потрясла Шургина, и он некоторое время раздумывал, какое влияние оказывают женские анатомические особенности на его собственные предпочтения.
   До места проживания Алекса они домчались за четверть часа. Шургин торопился. Интересно, ищет ли милиция пропавшую Диану? И если ищет, то насколько усердно? С момента похищения прошло уже… Он вскинул руку к глазам и нахмурился. Прошло уже десять часов. Бог знает что могло случиться с ней за это время. Он постарался не думать о плохом, чтобы не накликать беду.
   — Вот мой подъезд, — сказал Алекс и постучал пальцем по лобовому стеклу. — Тормози.
   Возле подъезда, на который он указывал, неподвижно стояла тощенькая фигурка, закутанная в длинную кофту, и двумя руками придерживала поднятый воротник. Шургин заметил светлую макушку и резко выдохнул. На одну секунду ему показалось, что это Диана Звенигородская. Он сощурился и почти сразу понял, что ошибается. Женщина была старше и выше ростом.
   — Твоя знакомая? — спросил он у Алекса, который уже лез из машины на улицу.
   — Не пойму, — бросил тот. — Кого-то она мне напоминает…
   — Алекс? — спросила женщина, шагнув навстречу Душкину. Отпустила кофту и прижала руки к груди. — Душкин? Это в самом деле ты?
   — Кого я вижу! — воскликнул тот, разведя руки. — Клара! Какой сюрприз! — Тут на чело его набежала тень, и уже совершенно другим тоном он спросил: — Кстати, что ты тут делаешь?
   — Я… Я… — пробормотала Клара, вцепившись в блестящую пуговицу на кофте. — Я тут.. .
   И она неожиданно закрыла лицо руками и разрыдалась.
   Шургин, который наблюдал за всем происходящим издали, сделал шаг вперед и сказал:
   — По всей видимости, Клара думала, что убила тебя.
   — ???
   — Он упал как подкошенный! — захлебывалась слезами облегчения бедняжка: — И… И не двигался! Я целилась в ногу, но решила, что промазала и… И случайно его застрелила!
   Ей было прилично за сорок, ровно постриженные волосы были аккуратно окрашены, в ушах блестели маленькие серьги, юбка чуть ниже колена, деловые туфли. Все свидетельствовало об умеренности и сдержанности.
   Шургин протянул руку и, взяв Клару за шею, притянул к своей груди. Она вцепилась в него и принялась орошать слезами его рубашку.
   — Что ты ей сделал? — спросил он Алекса, радуясь, что благодаря случайности, им удастся сэкономить время.
   — Ровным счетом ничего! И я упал как подкошенный, потому что испугался.
   — Кларин телефон есть в твоей записной книжке?
   — Ты что, спятил? Ей лет пятьдесят!
   — Мне сорок шесть, — прорыдала Клара. — Из-за этого… придурка я потеряла работу!
   — Как ты меня назвала?! — заорал Алекс.
   — Сбавь обороты, — посоветовал Шургин. — Возможно, пистолет все еще у нее в кармане.
   Тот мгновенно заткнулся.
   — Всю свою жизнь я была образцовым секретарем… Лучшим из лучших! Но этот… этот… Сушкин…
   — Душкин, — буркнул тот, с опаской поглядывая на ее карманы.
   — Каждый раз, когда он приходил в наш офис, то щипал меня за… за…
   — Я понимаю.
   — Я боролась всеми доступными мне средствами, но ничего не помогало. Недавно он снова сделал это… в присутствии заместителя директора. Мне было так стыдно… Я расплакалась, убежала в туалет и пропустила важный звонок. Шеф меня уволил. В моем возрасте найти хорошее место практически невозможно!
   — Ты что же это, сволочь длиннорукая, натворил? — спросил Шургин, приподняв бровь. Его снедала лихорадка: киднепинг был гораздо серьезнее потерянной кем-то должности. — Немедленно извинись.
   — Извиниться?! — завопил Алекс. — Да я пытался сделать этой кошелке комплимент! Только благородный человек станет заигрывать со старухой! Я был уверен, что на нее сто лет никто не обращал внимания, и решил немного ее взбодрить.
   — У тебя неплохо получилось, — буркнул Шургин и ласково спросил у Клары: — Где пистолет?
   Она сунула руку в карман и действительно достала оттуда маленькую, почти игрушечную штучку с коротким стволом. И безропотно опустила ее Шургину в ладонь.
   — Где вы его взяли?
   — Достался мне от отца. Никогда не думала, что воспользуюсь им… Что смогу — Но я прежде не испытывала такой ненависти!
   — Гордись, Алекс, — насмешливо заметил Шургин. — Ты пробудил в душе женщины шекспировские чувства. Теперь извиняйся.
   После жестоких препирательств извинения были принесены, и Шургин в двух словах обрисовал Кларе ситуацию.
   — Вы сможете найти то место, где произошел инцидент?
   — Конечно, — кивнула та. Она довольно быстро прекратила плакать и взяла себя в руки. Наверное, действительно была хорошей секретаршей: у хороших секретарш королевская выдержка. — Это не так уж далеко. Я знаю направление и могу показать, куда свернуть.
   — Тогда не будем терять времени.
   Они поспешно забрались в машину, причем Клара настояла, чтобы Алекс сел впереди — собиралась держать его в поле зрения.
   — Можешь успокоиться, — буркнул тот. — Я приставал к тебе из сострадания. Это была благотворительность.
   — Не обращайте на него внимания, — сказал Шургин, смерив Алекса ледяным взором. — Вы выглядите не больше чем на тридцать. Он щиплет только тех женщин, с которыми не прочь завести отношения.
   Тут ему в голову пришла блестящая мысль.
   — В сущности, я вообще могу его высадить.
   — Нет уж, дудки! — воспротивился Алекс. — Если я спасу Диану, мои ставки повысятся. Шансы возрастут во много раз! Или ты сам положил на нее глаз?
   — На кого?! — У Шургина от изумления сделался глупый вид. Он моргнул и быстро добавил: — Она интересует меня только как человеческая особь, попавшая в беду.
   — Боже мой, но если она в руках бандитов, как вы собираетесь ее спасать? — воскликнула Клара. — Нужно было пойти в милицию.
   — Мы потеряем кучу времени, — возразил их предводитель. — Представляете себе милиционеров, которые по первому требованию едут в неизвестном направлении кого-то спасать? Они до утра будут заполнять протоколы.
   — У меня есть знакомый мент! — неожиданно оживился Алекс. — Борька Власкин. И живет он неподалеку — нам как раз по дороге. Абсолютно свой мужик, он-то уж не станет рожей крутить!
   — Сейчас ночь, — напомнил ему Шургин.
   Он не хотел связываться ни с какими ментами, тем более приятелями Алекса. Однако рассудительная Клара решила, что иметь при себе представителя правопорядка просто необходимо, и он сдался.
   В итоге все вышло даже хуже, чем он думал. Борька Власкин оказался не настоящим ментом, а бывшим. Разжалованным. Его уволили из рядов славной милиции за злоупотребление служебным положением и еще за какие-то мутные дела. Из подъезда Власкин вывалился в распахнутой рубахе, и, когда влез в машину, салон моментально наполнился алкогольными парами. У него была здоровая ряха и неподвижные глазки дикого кабана.
   — Это какой же сволочью надо быть, — шепотом заметила Клара, — чтобы тебя даже из милиции выперли.
   Было ясно, что она уже сожалеет о своей настойчивости.
   — Чего делать будем? — весело спросил Власкин, будто его позвали позабавиться на природу.
   — Биться с плохими парнями, — заявил Алекс.
   На самом деле никто из них понятия не имел о том, как сложится ситуация. Они даже не знали, по верному следу идут или нет.
   — Биться я люблю, — сообщил бывший мент, расплывшись в улыбке. — Может, надо было ружье прихватить?
   Шургин обернулся, чтобы озабоченно переглянуться с Кларой. Некоторое время оба молчали, слушая, как Алекс с приятелем вспоминают общие приключения.
   — Сюда! — неожиданно спохватилась их проводница, указывая на очередной поворот, перед которым стоял покосившийся указатель: «Поселок Рядники».
   — Рядники, — радостно воскликнул Власкин. — Славное, должно быть, местечко!
   Вероятно, ему не терпелось подраться, и Шургин опасался только одного — что у бывшего мента имеется при себе какой-нибудь пугач, который он с удовольствием пустит в ход.
   — Ты сможешь его контролировать? — шепотом спросил он у Алекса, когда они обнаружили нужный забор и выбрались из машины.
   — Конечно! — ответил тот голосом глупого короля, который не знает о заговоре министров.
   Шургин вздохнул и решил положиться на удачу. Прошел по дороге немного вперед, обернулся, обозрел свое войско и покачал головой. Тощенькая Клара, с самого начала пути не расстававшаяся с сигаретой, ежилась под резкими порывами ветра, Власкин чесал пузо и шумно дышал, озирая окрестности нетрезвым взглядом. Алекс Душкин с задумчивым видом ощупывал забор.
   Над поселком Рядники стояла тихая ночь. Ветер привычно перебирал листву, нашептывая деревьям свои колыбельные, загадочно шелестела трава, в гуще которой попискивали грызуны. Луна была белой, как яйцо, а сероватые пятна на ее поверхности казались отпечатками пальцев. Как будто кто-то помуслил яйцо в руке и зашвырнул его высоко в небо. Хлипкое облако распласталось поблизости, не в силах затмить призрачный свет. Пожалуй, недостатка в освещении не будет.
   — Полезли через забор, — предложил Алекс.
   — Слушайте меня внимательно, — процедил Шургин. — Сначала нужно разведать обстановку, а потом уже всем гуртом брать препятствие.
   — Вот я и разведаю.
   Не дожидаясь согласия, Алекс разбежался и вспрыгнул на забор, некоторое время собирался с силами, потом сделал рывок и перевалил на ту сторону.
   — Сколько их? — кровожадно спросил Власкин.
   Дикий кабан у него внутри бил копытом. Вероятно, Алекс однозначно пообещал ему драку, и бывший мент с трудом справлялся с нетерпением.
   — Тише вы, — прикрикнула Клара.
   Власкин посмотрел на нее и радостно воскликнул:
   — О, баба! — Как будто это не с ней он всю дорогу ехал на заднем сиденье.
   Клара смерила его опасливым взглядом и прикурила от старой сигареты новую. Сигареты были тонкими, и дым от них шел почти прозрачный. Шургин подумал, что курить такие можно и в самом деле бесперебойно. В этот момент где-то за забором басом гавкнула собака. Потом гавкнула еще раз и зашлась в долгом приступе негодования. Судя по всему, это была большая псина, и она учуяла Алекса Душкина.
   Почти в ту же секунду вышеозначенный гражданин вынырнул из темноты и перекинул себя через забор в обратном направлении.
   — Значит, так, — сообщил он, явно довольный собственной храбростью. — Дом двухэтажный, старый. Окружен еще одной загородочкой, только поменьше и пореже — видно, от прежних хозяев осталась. За загородкой собака неопознанной породы — черная и гладкая, как теленок. Мне она не понравилась.
   — Думаю, ты ей тоже, — пробормотала Клара.
   Несмотря на недавние слезы и облегчение от того, что Душкин остался жив, ненависть все еще плескалась в ее глазах.
   — Снаружи охраны нет. На первом этаже горит свет, но из-за собаки я не смог подобраться поближе. Да и вообще… По ночам я предпочитаю не соваться на чужую территорию. Так что к дому пойдете сами.
   — Но как мы пойдем? — накинулась на него Клара. — Там же собака.
   — Я нападу на собаку, а вы быстренько просочитесь.
   — Как это — нападу? — опешила она.
   — Прыгну на нее сверху. Она ничего не успеет сообразить.
   — Это все, на что ты готов ради большой любви? — мрачно спросил Шургин.
   Он надеялся, что дом находится достаточно далеко и никто не слышит, как они вырабатывают свой стратегический план.
   — Видишь ли, у меня была психическая травма.
   — Я так и знала, — пробормотала Клара, делая длинную затяжку.
   — Ему однажды дали по башке, когда он полез ночью к бабе, — радостно сообщил Власкин. — Чуть черепушку не раскроили.
   — По-научному это называется фобия, — подсказал Алекс.-Если мне приходится в темноте красться по чужой территории, голова просто раскалывается. Ужасно. Подсознательное ожидание удара… Ничего не могу с собой поделать. Вот если бы у меня на голове была строительная каска, тогда…
   — Зачем же ты на разведку пошел? — спросила Клара. — Со своей фобией?
   — Хотел убедиться. Думал, может быть, за прошедшие годы что-нибудь изменилось. Но нет — ничего.
   Он так преувеличенно сожалел, что Шургин на секунду усомнился в его честности. И сказал:
   — У меня в багажнике есть маленькое пластмассовое ведро. Вполне сгодится вместо каски.
   Он был уверен, что Алекс откажется с негодованием. Просто забыл о том, что дураки никогда не стараются избежать опасности. Именно прямота была главной чертой характера Алекса Душкина. Прямота, а не хитрость. Оживившись, он сказал:
   — Давай посмотрим, что за ведро.
   Шургин открыл багажник и показал ему красную пластиковую бадейку с белой ручкой. Алекс схватил ее и пристроил на голову, сделавшись похожим на турка в феске.
   — Маловата, но ничего, сгодится! — радостно сообщил он, хлопнув ладонью по днищу. — Только ручку придется оторвать, а то она в рот лезет.
   Клара, глядя на него, подавилась дымом и закашлялась. Алекс снял с головы ведро, одним движением избавился от ручки и бросил ее в канаву. И снова водрузил ведро на голову:
   — Решено, иду с вами.
   — Да на хрен ты нужен, — добродушно ткнул его в плечо Власкин, пояснив для остальных: — Как только начинается рукопашная, он немедленно слетает с катушек. Такого может натворить… А делать людям больно нужно с чувством, с толком, с расстановкой.
   — Один садист, а второй настоящий шизофреник, — шепотом сказала Клара Шургину. — Потеря контроля над собой — это тревожный признак.
   — Хорошо, я не полезу в драку, — согласился Алекс. — Но все-таки пригожусь. Не забудь, что я умею кричать.
   — Нет! — испугался бывший мент. — Только не это.
   — Как ты умеешь кричать? — заинтересовался Шургин.
   — Страшно. Дар, который я не сразу в себе обнаружил. Первый раз это случилось в седьмом классе. Я посмотрел фильм «Тарзан» и находился под большим впечатлением. Залез в школьный подвал, сосредоточился и крикнул.
   — И что?
   — Директор принял решение эвакуировать школу. Когда меня нашли, никто не верил, что ребенок на такое способен.
   — Не думаю, что нам сейчас стоит кричать по-тарзаньи, — сказал Шургин. — И вообще: давайте выдвигаться, теряем время. Клара, вы участвуете в операции?
   — Еще бы. Если женщины откажутся помогать друг другу, конец света наступит уже в будущем году. — Она бросила сигарету и затоптала ее туфлей. — А вы уверены, что похищенная девушка находится в этом доме? Что, если ее там нет?
   — Тогда мы возьмем «языка» и будем его пытать до тех пор, пока он не расколется, — сделал жизнеутверждающее заявление Власкин.
   — Итак, — подвел итог Шургин, — диспозиция такова. Борис и Алекс нейтрализуют собаку, Клара стучится в дверь и отвлекает хозяев, а я тем временем обыскиваю дом.
   — Но как я буду отвлекать хозяев? — заинтересовалась Клара, которую Власкин с Алексом вдвоем перебросили через забор, не проявив при этом ни капли уважения к ее полу.
   — Придумайте какую-нибудь ерунду: что вы заблудились, что на вас напал сексуальный маньяк…
   — Маньяк предпочтительнее, — тотчас решила она. — Это не оставит их равнодушными. Заблудилась — совсем не то. Заблудилась — значит, дура. Могут послать подальше.
   Очутившись по ту сторону забора среди тесно стоящих деревьев, они растянулись цепью и осторожно двинулись к дому. Два окна первого этажа сияли в темноте — свет лежал перед ними на траве двумя аккуратными лимонными ковриками. Шургину показалось, что в кустах возле крыльца блеснула гладкая черная туша, похожая на дельфиний бок.
   — Черт побери! — воскликнул он шепотом. — Как вы собираетесь справиться с этой собачищей?!
   — Коронный номер Алекса, — похвалился Власкин. — Победитель собачьих родео! Ни одна тварь под ним еще не устояла.
   — Нет, Душкин точно псих, — сказала Клара в ухо Шургину. — Драться с собаками!
   От нее пахло какими-то ужасно старомодными духами. Крохотные золотые серьги, качавшиеся в ушах, наверняка достались ей от матери или от бабки. Шургин подумал, что лет через тридцать из нее получится потрясающая старуха — умная, деловая и острая на язык. Почему-то в сорок с гаком такие женщины не производят большого впечатления на мужчин и берут реванш, только когда обзаводятся морщинами и сединами. Сигарета была беспроигрышным дополнением к ее образу.
   — Вы сумеете сыграть свою роль? — на всякий случай спросил он, и Клара в ответ презрительно хмыкнула.
   — Лучше я, чем эти двое.
   «Эти двое» тем временем договаривались о том, каким образом справиться с четвероногим сторожем.
   — Разделимся на два отряда, — рассуждал Алекс. — Олег с Кларой пойдут влево, а мы с тобой вправо. Нет, лучше наоборот. Я взберусь на что-нибудь, да вот хотя бы на то дерево, которое перевешивается через забор, видишь? На ту ветку. И изготовлюсь. А ты начнешь дразнить собаку. Она нацелится на тебя, начнет лаять, тут я на нее и прыгну, сечешь?
   Пока они разговаривали, упомянутая собака подошла к забору и стояла совершенно неподвижно, только приподняла верхнюю губу, чтобы показать свое оружие. В конце концов она тихонько зарычала, и Клара, увидев ее через неплотно пригнанные доски, не удержалась и воскликнула:
   — Мамочки! Вот это зверюга…
   Если она думала, что, оценив зверские габариты псины, Алекс Душкин спасует, то ошибалась.
   — Ух ты, какая красавица, — пробормотал он. — Плохо только, что она не лает и не беснуется. Когда они беснуются, с ними легче справиться. Давай, Борька, начинай ее дразнить! Делай вид, что ты пытаешься проникнуть на ее территорию. Иначе она так и будет стоять и зырить.
   — Отойдем подальше, — Клара потянула Шургина за рукав. — Мало ли что может случиться. Вдруг эта красавица хорошо прыгает?
   Женское сердце — вещун. Все дальнейшее случилось очень быстро. Алекс полез на дерево и ловко, как бабуин, перебрался на облюбованную ветку. Власкин, с лица которого не сходила ухмылка, схватился двумя руками за доску забора и потряс ее. Закон Мерфи гласит: если какая-нибудь неприятность может произойти, она произойдет обязательно. Другое дело, что предвидеть ту неприятность, которая случилась с Власкиным, было довольно трудно.
   Дело в том, что он выбрал не ту доску забора. Плохую доску. Старую. Она едва-едва держалась на одном гвозде. Когда бедолага схватился за нее обеими руками и потряс, решив сделать вид, что лезет на участок, доска хрумкнула и отвалилась, оставшись у него в руках. Собака мгновенно сгруппировалась, и глаза ее загорелись адским огнем. Бывший мент, по совместительству дикий кабан, не дал своему другу Душкину и пары секунд на то, чтобы совершить знаменитый прыжок с дерева на жертву.
   Он развернулся и вместе с оторванной доской стартовал с места, закрутив воздух с такой силой, что с земли поднялся маленький вихрь песка. Собака черной молнией метнулась за ним. В один момент оба исчезли из поля зрения. Через второй, внешний забор Власкин перемахнул одним скоком, а собака подлезла под воротами, дав ему несколько секунд форы. Действо происходило в абсолютной тишине — собака считала, что лаять уже поздно, а Власкин полагал, что на вопли о помощи у него просто нет времени.
   Шургин мгновенно сориентировался и подтолкнул Клару к образовавшемуся в заборе проходу.
   — Пошла! — скомандовал он тоном инструктора, выталкивающего парашютиста из самолета. — Действовать нужно быстро, пока собака не вернулась.
   Клара взлохматила волосы, расстегнула пару пуговиц на блузке и, сделав ужасное лицо, бросилась к крыльцу, неожиданно завопив на всю округу:
   — Спасите!!! Ради всего святого, помогите! За мной гонятся!