Если Гарри и пытался укрыться за запертой дверью в спальню, барьер этот продержался недолго.
Но даже напичканный стероидами бодибилдер с мышцами Геркулеса не смог бы сорвать такую дверь с петель без помощи лома и фомки. А уж голыми руками этот подвиг не совершил бы ни один смертный.
Ожидая увидеть в спальне жертву нечеловечески жестокого убийства, Молли задержалась в коридоре, не решаясь последовать за Нейлом. А когда все-таки переступила порог, то не увидела ничего необычного.
Дверь в гардеробную была открыта. Гарри они там не нашли.
Когда Нейл попытался открыть дверь в примыкающую к спальне ванную, обнаружилось, что она заперта.
Он посмотрел на Молли. Та кивнула.
Наклонившись к двери, Нейл спросил:
– Гарри? Ты здесь, Гарри?
Если ему ответили, то слишком тихо, и он не расслышал ни слова.
– Гарри, это я, Нейл Слоун. Ты в порядке?
Вновь не получив ответа, он отступил на шаг и ударил в дверь ногой. Замочек был простенький, только с собачкой, не врезной, и трех ударов хватило, чтобы дверь распахнулась.
Казалось странным, что тот, кто вышиб гораздо более прочную дверь в спальню, не сорвал с петель и эту.
Нейл шагнул к порогу, потом отпрянул назад, повернулся, выражение лица мгновенно переменилось, теперь на нем читались ужас и отвращение.
Он попытался помешать Молли заглянуть в ванную, но она не пошла навстречу его желаниям. Полагала, что самое ужасное в своей жизни уже увидела, в восьмилетнем возрасте.
Без глаз, со снесенным затылком, Гарри Корриган сидел на полу, привалившись спиной к ванне. Он выстрелил себе в рот из короткоствольного помпового ружья с пистолетной рукояткой.
Молли отвернулась. Зрелище не шокировало ее, но к горлу подкатилась тошнота.
– Он так и не пришел в себя от горя, – выдохнул Нейл.
В первый момент она и не поняла, о чем он говорит. Потом осознала: несмотря на все то, что он уже увидел, как наяву, так и по телевизору, Нейл еще не мог заставить себя окончательно признать правильность сделанного вывода о причине случившегося.
– Гарри покончил с собой не потому, что горевал о Калисте. Он отступил в ванную и вышиб себе мозги, чтобы избежать встречи лицом к лицу с тем, кто сорвал с петель дверь спальни.
Ее слова «вышиб себе мозги» заставили Нейла дернуться, его лицо, побледневшее в тот самый момент, когда он увидел мертвеца, стало пепельно-серым.
– А услышав выстрел, – продолжила Молли, – они поняли, что с ним все кончено, и потеряли к нему всякий интерес.
– Они, – задумчиво повторил Нейл и посмотрел в потолок, словно вспоминая огромную спускающуюся массу, которую он почувствовал во сне. – Но почему он не выстрелил… в них?
Подозревая, что ответ ждал их где-то в доме, Молли не ответила, а вышла в коридор. Поиски на втором этаже не принесли ничего интересного, пока они не добрались до лестницы черного хода.
Она вела в раздевалку при кухне. Молли знала, что другая дверь из раздевалки открывается во двор.
Вероятно, именно на этой лестнице Гарри впервые столкнулся с нежеланными визитерами. В руках он держал помповик и воспользовался им не единожды. Дробь застряла в стенах и потолке, расщепила ступеньки и перила.
Пятясь ко второму этажу, стреляя сверху вниз в незваных гостей, он не мог промахнуться в столь ограниченном пространстве, учитывая площадь поражения при стрельбе дробью из помповика. Однако трупов не было ни на лестнице, ни у ее подножия. Крови – тоже.
Стоя рядом с Молли на верхней ступеньке, чувствуя ее нежелание спускаться вниз, Нейл задал логичный вопрос: «В кого же он стрелял? В призраков?»
Она покачала головой.
– Дверь в спальню разнесли в щепки вовсе не призраки.
– Но как смогли они проскочить сквозь заряд дроби без единой царапины?
– Не знаю. И уж точно не хочу это выяснять. – Молли повернулась спиной к лестнице. – Пошли отсюда.
Они зашагали по коридору, и, когда обходили выбитую дверь в спальню, лампы мигнули и погасли.
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Но даже напичканный стероидами бодибилдер с мышцами Геркулеса не смог бы сорвать такую дверь с петель без помощи лома и фомки. А уж голыми руками этот подвиг не совершил бы ни один смертный.
Ожидая увидеть в спальне жертву нечеловечески жестокого убийства, Молли задержалась в коридоре, не решаясь последовать за Нейлом. А когда все-таки переступила порог, то не увидела ничего необычного.
Дверь в гардеробную была открыта. Гарри они там не нашли.
Когда Нейл попытался открыть дверь в примыкающую к спальне ванную, обнаружилось, что она заперта.
Он посмотрел на Молли. Та кивнула.
Наклонившись к двери, Нейл спросил:
– Гарри? Ты здесь, Гарри?
Если ему ответили, то слишком тихо, и он не расслышал ни слова.
– Гарри, это я, Нейл Слоун. Ты в порядке?
Вновь не получив ответа, он отступил на шаг и ударил в дверь ногой. Замочек был простенький, только с собачкой, не врезной, и трех ударов хватило, чтобы дверь распахнулась.
Казалось странным, что тот, кто вышиб гораздо более прочную дверь в спальню, не сорвал с петель и эту.
Нейл шагнул к порогу, потом отпрянул назад, повернулся, выражение лица мгновенно переменилось, теперь на нем читались ужас и отвращение.
Он попытался помешать Молли заглянуть в ванную, но она не пошла навстречу его желаниям. Полагала, что самое ужасное в своей жизни уже увидела, в восьмилетнем возрасте.
Без глаз, со снесенным затылком, Гарри Корриган сидел на полу, привалившись спиной к ванне. Он выстрелил себе в рот из короткоствольного помпового ружья с пистолетной рукояткой.
Молли отвернулась. Зрелище не шокировало ее, но к горлу подкатилась тошнота.
– Он так и не пришел в себя от горя, – выдохнул Нейл.
В первый момент она и не поняла, о чем он говорит. Потом осознала: несмотря на все то, что он уже увидел, как наяву, так и по телевизору, Нейл еще не мог заставить себя окончательно признать правильность сделанного вывода о причине случившегося.
– Гарри покончил с собой не потому, что горевал о Калисте. Он отступил в ванную и вышиб себе мозги, чтобы избежать встречи лицом к лицу с тем, кто сорвал с петель дверь спальни.
Ее слова «вышиб себе мозги» заставили Нейла дернуться, его лицо, побледневшее в тот самый момент, когда он увидел мертвеца, стало пепельно-серым.
– А услышав выстрел, – продолжила Молли, – они поняли, что с ним все кончено, и потеряли к нему всякий интерес.
– Они, – задумчиво повторил Нейл и посмотрел в потолок, словно вспоминая огромную спускающуюся массу, которую он почувствовал во сне. – Но почему он не выстрелил… в них?
Подозревая, что ответ ждал их где-то в доме, Молли не ответила, а вышла в коридор. Поиски на втором этаже не принесли ничего интересного, пока они не добрались до лестницы черного хода.
Она вела в раздевалку при кухне. Молли знала, что другая дверь из раздевалки открывается во двор.
Вероятно, именно на этой лестнице Гарри впервые столкнулся с нежеланными визитерами. В руках он держал помповик и воспользовался им не единожды. Дробь застряла в стенах и потолке, расщепила ступеньки и перила.
Пятясь ко второму этажу, стреляя сверху вниз в незваных гостей, он не мог промахнуться в столь ограниченном пространстве, учитывая площадь поражения при стрельбе дробью из помповика. Однако трупов не было ни на лестнице, ни у ее подножия. Крови – тоже.
Стоя рядом с Молли на верхней ступеньке, чувствуя ее нежелание спускаться вниз, Нейл задал логичный вопрос: «В кого же он стрелял? В призраков?»
Она покачала головой.
– Дверь в спальню разнесли в щепки вовсе не призраки.
– Но как смогли они проскочить сквозь заряд дроби без единой царапины?
– Не знаю. И уж точно не хочу это выяснять. – Молли повернулась спиной к лестнице. – Пошли отсюда.
Они зашагали по коридору, и, когда обходили выбитую дверь в спальню, лампы мигнули и погасли.
Глава 11
В коридоре окон не было, так что в него не проникало даже свечение дождя. Здесь царила темнота коридоров из снов о смерти, темнота подземных усыпальниц.
Молли еще только училась тактике выживания в День дождя, а потому поступила легкомысленно, оставив фонарь в кабине «Эксплорера».
В кромешной тьме послышался шорох, отличный от барабанной дроби ливня по крыше. Так могли шуршать перепончатые, без единого пера крылья. Но Молли убеждала себя, что это шуршит дождевик Нейла, который полез в карман за фонариком.
Внезапно вспыхнувший луч доказал ее правоту. Она шумно выдохнула.
Темнота коридора казалась не обычной тьмой, результатом законов физики, но Видимым Мраком, черным субстратом осязаемого зла. Луч фонаря прорубал в нем просеку, далеко не такую широкую, как ей бы хотелось, а когда луч смещался, мрак тут же занимал утерянное было пространство.
Они миновали лежащую на полу дверь, но отошли от нее лишь на пару шагов, когда из глубокой тени кто-то процитировал строку стихотворения одного из ее любимых поэтов, Т. С. Элиота:
Луч фонаря метался налево, направо, за спину, но никого не находил.
Нейл передал фонарь Молли, чтобы держать ружье обеими руками.
Вооруженная фонарем и пистолетом, Молли выставила руки перед собой, и теперь ствол пистолета двигался параллельно лучу фонаря. Дверь кабинета слева. Еще одна дверь, за которой блеснул фаянс унитаза: туалет.
Гарри, или нечто, притворявшееся Гарри, или существо, убившее Гарри, могло быть в любой из этих комнат. А могло и не быть.
Прозвучала еще одна фраза из «Бесплодной земли», собственно, идущая следом за первой:
Сердце колотилось как бешеное, лупило по ребрам с такой силой, что вышибало бы искру, будь они мостовой, а сердце – копытом.
Ладонь правой руки, пальцы, сжимающие пистолет, становились все более скользкими от пота.
Упрямая темнота, вязкая темнота, слишком узкий световой луч, двери по обеим стенам – и сорок футов до лестницы.
Теперь тридцать.
Двадцать.
Рядом с верхней ступенькой фигура выступила то ли из дверного проема, то ли прямо из стены, а может, из портала между мирами. Молли не могла сказать, кто это, но готовилась поверить всему.
Луч фонаря осветил сначала ботинки, потом манжеты вельветовых брюк.
На полу ванной, залитый кровью, среди ошметков мозга, Гарри сидел в байковой рубашке и вельветовых брюках. Точно такого же, светло-коричневого цвета.
У Молли подогнулись колени при мысли о том, что ей придется увидеть голову, разнесенную выстрелом в упор из помповика двенадцатого калибра.
Однако она хотела бы видеть одно, а вот ее решительная рука намеревалась показать ей совсем другое. И луч фонаря начал подниматься к коленям, пряжке поясного ремня, байковой рубашке, подбородку…
К счастью, Нейл вышел вперед, выстрелил из ружья, загнал в казенник новый патрон, а фигуру уже отбросило в тени.
– Пошли, Молли, пошли. Уходим! – прокричал он.
Грохот отражался от коридорных стен, эхо пошло гулять по комнатам первого этажа, словно дом превратился в огромный колокол.
Что-то ужасное, затаившееся в темноте между нею и лестницей, отпрыгнуло в сторону, жуткое, страшное, тот самый Незнакомец, который рано или поздно появляется у двери каждого и стучит, стучит, стучит, не уходит. Нынче это ужасное приняло облик Гарри, ее потерянного навсегда друга.
Она бежала следом за прыгающим лучом навстречу свечению дождя, к полированной стойке перил из красного дерева, от которой, собственно, и начиналась лестница, и на бегу не повернула голову, не посмотрела налево, в тени, куда упало тело ее вдруг ожившего соседа.
Должно быть, он и второй раз восстал из мертвых, потому что Нейл выстрелил вновь. От вспышки выстрела тени, словно стая летучих мышей, бросились врассыпную.
Молли добралась до лестницы, которая при спуске стала куда как круче, чем при подъеме. С фонарем в одной руке и пистолетом в другой, она не могла ухватиться за перила и только каким-то чудом удержалась на ногах. Спешила вниз, спотыкаясь, размахивая руками, пытаясь сохранить равновесие. И, надо отметить, ей это удалось, она добралась до холла, не переломав ни ноги, ни руки.
Входную дверь они оставили открытой. И когда за спиной прогремел третий выстрел, она выскочила из теплых сухих комнат под проливной светящийся дождь.
Надеть капюшон, понятное дело, забыла. Потоки дождя хлынули на лицо, на волосы, потекли за шиворот, по спине, в ложбинку между ягодицами.
Она побежала вокруг «Эксплорера», торопясь к водительской дверце. Сапоги то и дело утыкались в какие-то мягкие предметы.
Луч фонаря показал, что это мертвые птицы, двадцать, тридцать, сорок, больше… с клювами, разинутыми в беззвучном крике, остекленевшими глазами, они плавали в этом серебристом пруду, словно утонули в полете, а потом уж их смыло вниз, на землю.
Нейл выскочил из дома, побежал к внедорожнику, мотор которого работал на холостом ходу. Никто его не преследовал, во всяком случае по пятам.
Забравшись на водительское сиденье, Молли бросила фонарь в углубление для чашки на консоли, зажала пистолет коленями, отпустила ручник.
С «ремингтоном», пахнущим горячим железом и сгоревшим порохом, Нейл залез в кабину в тот самый момент, когда Молли включила первую передачу. Захлопнул дверцу, и «Эксплорер» тут же тронулся с места.
Из пруда с дохлыми птицами они выехали на подъездную дорожку, на которой словно извивалось множество серебристо-черных змей, и поднялись к шоссе. Спаслись из дома, населенного призраками, и покатили навстречу новым катаклизмам.
Молли еще только училась тактике выживания в День дождя, а потому поступила легкомысленно, оставив фонарь в кабине «Эксплорера».
В кромешной тьме послышался шорох, отличный от барабанной дроби ливня по крыше. Так могли шуршать перепончатые, без единого пера крылья. Но Молли убеждала себя, что это шуршит дождевик Нейла, который полез в карман за фонариком.
Внезапно вспыхнувший луч доказал ее правоту. Она шумно выдохнула.
Темнота коридора казалась не обычной тьмой, результатом законов физики, но Видимым Мраком, черным субстратом осязаемого зла. Луч фонаря прорубал в нем просеку, далеко не такую широкую, как ей бы хотелось, а когда луч смещался, мрак тут же занимал утерянное было пространство.
Они миновали лежащую на полу дверь, но отошли от нее лишь на пару шагов, когда из глубокой тени кто-то процитировал строку стихотворения одного из ее любимых поэтов, Т. С. Элиота:
Произносились слова театральным шепотом, не криком, но каким-то образом донеслись до нее сквозь шум дождя, и Молли узнала голос Гарри Корригана, дорогого Гарри, который проделал с собой то же самое, что грабитель – с его женой ради двухсот долларов.
Я думаю, мы на крысиной тропинке…
Луч фонаря метался налево, направо, за спину, но никого не находил.
Нейл передал фонарь Молли, чтобы держать ружье обеими руками.
Вооруженная фонарем и пистолетом, Молли выставила руки перед собой, и теперь ствол пистолета двигался параллельно лучу фонаря. Дверь кабинета слева. Еще одна дверь, за которой блеснул фаянс унитаза: туалет.
Гарри, или нечто, притворявшееся Гарри, или существо, убившее Гарри, могло быть в любой из этих комнат. А могло и не быть.
Прозвучала еще одна фраза из «Бесплодной земли», собственно, идущая следом за первой:
Молли не могла понять, откуда доносится голос. Слова приходили со всех сторон, одно – справа, второе – слева, третье – сзади…
…Где мертвые теряют свои кости.
Сердце колотилось как бешеное, лупило по ребрам с такой силой, что вышибало бы искру, будь они мостовой, а сердце – копытом.
Ладонь правой руки, пальцы, сжимающие пистолет, становились все более скользкими от пота.
Упрямая темнота, вязкая темнота, слишком узкий световой луч, двери по обеим стенам – и сорок футов до лестницы.
Теперь тридцать.
Двадцать.
Рядом с верхней ступенькой фигура выступила то ли из дверного проема, то ли прямо из стены, а может, из портала между мирами. Молли не могла сказать, кто это, но готовилась поверить всему.
Луч фонаря осветил сначала ботинки, потом манжеты вельветовых брюк.
На полу ванной, залитый кровью, среди ошметков мозга, Гарри сидел в байковой рубашке и вельветовых брюках. Точно такого же, светло-коричневого цвета.
У Молли подогнулись колени при мысли о том, что ей придется увидеть голову, разнесенную выстрелом в упор из помповика двенадцатого калибра.
Однако она хотела бы видеть одно, а вот ее решительная рука намеревалась показать ей совсем другое. И луч фонаря начал подниматься к коленям, пряжке поясного ремня, байковой рубашке, подбородку…
К счастью, Нейл вышел вперед, выстрелил из ружья, загнал в казенник новый патрон, а фигуру уже отбросило в тени.
– Пошли, Молли, пошли. Уходим! – прокричал он.
Грохот отражался от коридорных стен, эхо пошло гулять по комнатам первого этажа, словно дом превратился в огромный колокол.
Что-то ужасное, затаившееся в темноте между нею и лестницей, отпрыгнуло в сторону, жуткое, страшное, тот самый Незнакомец, который рано или поздно появляется у двери каждого и стучит, стучит, стучит, не уходит. Нынче это ужасное приняло облик Гарри, ее потерянного навсегда друга.
Она бежала следом за прыгающим лучом навстречу свечению дождя, к полированной стойке перил из красного дерева, от которой, собственно, и начиналась лестница, и на бегу не повернула голову, не посмотрела налево, в тени, куда упало тело ее вдруг ожившего соседа.
Должно быть, он и второй раз восстал из мертвых, потому что Нейл выстрелил вновь. От вспышки выстрела тени, словно стая летучих мышей, бросились врассыпную.
Молли добралась до лестницы, которая при спуске стала куда как круче, чем при подъеме. С фонарем в одной руке и пистолетом в другой, она не могла ухватиться за перила и только каким-то чудом удержалась на ногах. Спешила вниз, спотыкаясь, размахивая руками, пытаясь сохранить равновесие. И, надо отметить, ей это удалось, она добралась до холла, не переломав ни ноги, ни руки.
Входную дверь они оставили открытой. И когда за спиной прогремел третий выстрел, она выскочила из теплых сухих комнат под проливной светящийся дождь.
Надеть капюшон, понятное дело, забыла. Потоки дождя хлынули на лицо, на волосы, потекли за шиворот, по спине, в ложбинку между ягодицами.
Она побежала вокруг «Эксплорера», торопясь к водительской дверце. Сапоги то и дело утыкались в какие-то мягкие предметы.
Луч фонаря показал, что это мертвые птицы, двадцать, тридцать, сорок, больше… с клювами, разинутыми в беззвучном крике, остекленевшими глазами, они плавали в этом серебристом пруду, словно утонули в полете, а потом уж их смыло вниз, на землю.
Нейл выскочил из дома, побежал к внедорожнику, мотор которого работал на холостом ходу. Никто его не преследовал, во всяком случае по пятам.
Забравшись на водительское сиденье, Молли бросила фонарь в углубление для чашки на консоли, зажала пистолет коленями, отпустила ручник.
С «ремингтоном», пахнущим горячим железом и сгоревшим порохом, Нейл залез в кабину в тот самый момент, когда Молли включила первую передачу. Захлопнул дверцу, и «Эксплорер» тут же тронулся с места.
Из пруда с дохлыми птицами они выехали на подъездную дорожку, на которой словно извивалось множество серебристо-черных змей, и поднялись к шоссе. Спаслись из дома, населенного призраками, и покатили навстречу новым катаклизмам.
Глава 12
Под этой небесной Ниагарой, на дороге, скользкой, как желоб бобслейной трассы, скорость была хуже глупости, она означала безумие. Тем не менее Молли ехала слишком быстро в нетерпении добраться до города.
Тут и там на дороге валялись обломившиеся ветви. Проливной дождь снижал видимость едва ли не до нуля, и очень часто Молли видела препятствия, лишь подъезжая к ним вплотную.
Леденящий кровь ужас превратил ее в опытного водителя, инстинкт самовыживания помогал принимать быстрые и правильные решения. «Эксплорер» она вела зигзагом, ловко огибая препятствия, иной раз попадая колесом в скрытые под слоем воды колдобины, форсируя ложбинки, залитые водой, где ее уровень едва не доходил до переднего бампера.
А вот большую, похожую на лапу вороны сосновую ветвь, с торчащими острыми обломками веток поменьше, она увидела слишком поздно, чтобы объехать. Пришлось пропустить ее под колесами, и обломки заскрежетали по днищу, словно хотели добраться до них через пол. Ветвь зацепилась за заднюю ось, и они тащили ее за собой с четверть мили, пока она не отвалилась.
Это происшествие заставило Молли уменьшить нажим на педаль газа, и следующую четверть мили она то и дело поглядывала на индикатор количества топлива, опасаясь, что один из обломков пробил бак.
Однако стрелка индикатора замерла чуть ниже отметки «ПОЛНЫЙ». И на щитке не загорались тревожные лампочки, сигнализируя о снижении давления масла или потере другой жидкости, обеспечивающей работу двигателя. Удача по-прежнему была на ее стороне.
На меньшей скорости, получив возможность хоть немного отвлечься от дороги, она смогла задуматься над тем, что произошло в доме Корригана. Но, вспоминая этот эпизод, не могла дать логическую оценку увиденному собственными глазами.
– Что это было, черт побери? Что мы с тобой видели? – спросила она с дрожью испуга в голосе, нисколько не стыдясь этой дрожи, не удивляясь ей.
– Сам ничего не понимаю, – признался Нейл.
– Гарри умер.
– Да.
– Его мозги разнесло по всей ванной.
– Это воспоминание не сотрет никакая болезнь Альцгеймера.
– Так как он мог снова подняться на ноги?
– Не мог.
– И говорить?
– Не мог.
– Но он поднялся и говорил. Нейл, скажи мне, ради бога, какое отношение все это имеет к Марсу?
– К Марсу?
– Или той планете, с которой они прилетели, где бы она ни находилась. По другую сторону Млечного Пути, в другой галактике, на краю Вселенной.
– Я не знаю, – ответил он.
– Не похоже это на инопланетян из фильмов.
– Потому что у нас не кино.
– Но и на реальную жизнь не похоже. Потому что реальный мир основан на логике.
Выудив из внутреннего кармана дождевика запасные патроны, Нейл перезарядил помповое ружье. Особых усилий ему прилагать не пришлось. Руки не дрожали.
Впрочем, она не помнила, чтобы страху удавалось подействовать на его руки, разум, сердце. Нейл никогда ничего не боялся.
– Так где же тут логика? – спросила Молли. – Я ее не вижу.
Два предмета, размером чуть меньше ананасов, упали на капот «Эксплорера», отскочили от него.
Молли нажала на педаль тормоза еще до того, как поняла, что это сосновые шишки. Они напоминали ручные гранаты, когда ударились о ветровое стекло и сползли в ночь.
– Паразиты, – сказал Нейл.
Она остановила «Эксплорер», съехав двумя колесами на гравийную обочину. Два других остались на асфальте.
– Паразиты?
– Они могут быть паразитами, – развил Нейл свою мысль, – эти существа из дальнего конца Вселенной, или с темной стороны Луны, уж не знаю, откуда их принесло к нам. Паразиты – эта тема подробно разрабатывалась в научной фантастике, не так ли?
– Разрабатывалась?
– Разумные паразиты, способные поселиться в теле хозяина и контролировать его, как марионетку.
– И что может служить телом хозяина?
– Что угодно, любое существо. В данном случае труп Гарри.
– И ты называешь это логикой?
– Просто рассуждаю.
– Но как может этот паразит, пусть он даже умнее всех членов «Менсы»[14], вместе взятых, контролировать тело хозяина, который вышиб себе мозги?
– Труп сохранил скелет, мускулатуру, нервные пути, начиная от шеи. Если паразит способен подключиться ко всему этому, то может управлять телом, как с мозгом, так и без оного.
Изумление на какие-то мгновения даже заглушило тревогу.
– Ты не похож на человека, которого обучали иезуиты.
– Наоборот. Они ценили гибкость мысли, богатство воображения, непредвзятость.
– Вероятно, они слишком уж увлекались «Стар треком». По мне, версия паразитов на логичную не тянет.
Нейл посмотрел на серебристый лес по сторонам шоссе, на дождь, подсвеченный фарами, тяжело вздохнул.
– Поехали. Я думаю, к нам легче подобраться, когда мы стоим на месте.
Тут и там на дороге валялись обломившиеся ветви. Проливной дождь снижал видимость едва ли не до нуля, и очень часто Молли видела препятствия, лишь подъезжая к ним вплотную.
Леденящий кровь ужас превратил ее в опытного водителя, инстинкт самовыживания помогал принимать быстрые и правильные решения. «Эксплорер» она вела зигзагом, ловко огибая препятствия, иной раз попадая колесом в скрытые под слоем воды колдобины, форсируя ложбинки, залитые водой, где ее уровень едва не доходил до переднего бампера.
А вот большую, похожую на лапу вороны сосновую ветвь, с торчащими острыми обломками веток поменьше, она увидела слишком поздно, чтобы объехать. Пришлось пропустить ее под колесами, и обломки заскрежетали по днищу, словно хотели добраться до них через пол. Ветвь зацепилась за заднюю ось, и они тащили ее за собой с четверть мили, пока она не отвалилась.
Это происшествие заставило Молли уменьшить нажим на педаль газа, и следующую четверть мили она то и дело поглядывала на индикатор количества топлива, опасаясь, что один из обломков пробил бак.
Однако стрелка индикатора замерла чуть ниже отметки «ПОЛНЫЙ». И на щитке не загорались тревожные лампочки, сигнализируя о снижении давления масла или потере другой жидкости, обеспечивающей работу двигателя. Удача по-прежнему была на ее стороне.
На меньшей скорости, получив возможность хоть немного отвлечься от дороги, она смогла задуматься над тем, что произошло в доме Корригана. Но, вспоминая этот эпизод, не могла дать логическую оценку увиденному собственными глазами.
– Что это было, черт побери? Что мы с тобой видели? – спросила она с дрожью испуга в голосе, нисколько не стыдясь этой дрожи, не удивляясь ей.
– Сам ничего не понимаю, – признался Нейл.
– Гарри умер.
– Да.
– Его мозги разнесло по всей ванной.
– Это воспоминание не сотрет никакая болезнь Альцгеймера.
– Так как он мог снова подняться на ноги?
– Не мог.
– И говорить?
– Не мог.
– Но он поднялся и говорил. Нейл, скажи мне, ради бога, какое отношение все это имеет к Марсу?
– К Марсу?
– Или той планете, с которой они прилетели, где бы она ни находилась. По другую сторону Млечного Пути, в другой галактике, на краю Вселенной.
– Я не знаю, – ответил он.
– Не похоже это на инопланетян из фильмов.
– Потому что у нас не кино.
– Но и на реальную жизнь не похоже. Потому что реальный мир основан на логике.
Выудив из внутреннего кармана дождевика запасные патроны, Нейл перезарядил помповое ружье. Особых усилий ему прилагать не пришлось. Руки не дрожали.
Впрочем, она не помнила, чтобы страху удавалось подействовать на его руки, разум, сердце. Нейл никогда ничего не боялся.
– Так где же тут логика? – спросила Молли. – Я ее не вижу.
Два предмета, размером чуть меньше ананасов, упали на капот «Эксплорера», отскочили от него.
Молли нажала на педаль тормоза еще до того, как поняла, что это сосновые шишки. Они напоминали ручные гранаты, когда ударились о ветровое стекло и сползли в ночь.
– Паразиты, – сказал Нейл.
Она остановила «Эксплорер», съехав двумя колесами на гравийную обочину. Два других остались на асфальте.
– Паразиты?
– Они могут быть паразитами, – развил Нейл свою мысль, – эти существа из дальнего конца Вселенной, или с темной стороны Луны, уж не знаю, откуда их принесло к нам. Паразиты – эта тема подробно разрабатывалась в научной фантастике, не так ли?
– Разрабатывалась?
– Разумные паразиты, способные поселиться в теле хозяина и контролировать его, как марионетку.
– И что может служить телом хозяина?
– Что угодно, любое существо. В данном случае труп Гарри.
– И ты называешь это логикой?
– Просто рассуждаю.
– Но как может этот паразит, пусть он даже умнее всех членов «Менсы»[14], вместе взятых, контролировать тело хозяина, который вышиб себе мозги?
– Труп сохранил скелет, мускулатуру, нервные пути, начиная от шеи. Если паразит способен подключиться ко всему этому, то может управлять телом, как с мозгом, так и без оного.
Изумление на какие-то мгновения даже заглушило тревогу.
– Ты не похож на человека, которого обучали иезуиты.
– Наоборот. Они ценили гибкость мысли, богатство воображения, непредвзятость.
– Вероятно, они слишком уж увлекались «Стар треком». По мне, версия паразитов на логичную не тянет.
Нейл посмотрел на серебристый лес по сторонам шоссе, на дождь, подсвеченный фарами, тяжело вздохнул.
– Поехали. Я думаю, к нам легче подобраться, когда мы стоим на месте.
Глава 13
Дождь такой силы, не ослабевающий ни на секунду, шум которого растворял в себе все прочие звуки, оказывал любопытное психологическое воздействие. Монотонность этого феномена и его мощь вызывали депрессию и дезориентировали.
Медленно ведя автомобиль по шоссе, проложенному по горному хребту над Черным озером, к одноименному городку, Молли Слоун находила в себе силы побороть и депрессию, и дезориентацию. Но она чувствовала: постепенно из нее вымывается что-то другое, важное.
Не надежда. Надежду она потерять не могла. Подобно кальцию, надежда входила в состав ее костей.
А вот с целеустремленностью, которая характеризовала ее подход к жизни, дело обстояло гораздо хуже. Под воздействием этого вселенского потопа целеустремленность таяла на глазах, сходила на нет.
Она не знала, куда едет, кроме как в город, или почему, кроме как найти убежище среди соседей. Она всегда планировала свою жизнь не на месяц вперед, не на год, а на десятилетие и больше, определялась с целями и шла к ним. Теперь же, когда не могла заглядывать дальше зари, без ясной цели, без долгосрочного плана, она чувствовала себя потерянной.
Разумеется, она хотела выжить. Но ни раньше, ни теперь не считала выживание необходимым и достаточным. Для мотивации ей требовалась более широкая цель, более глубокий смысл.
Страницы складывались в главы, главы образовывали книгу. Заклинание слов, писательство… Молли полагала, что это работа на всю жизнь. Мать научила ее, что талант – дар божий, у писателя есть обязательства перед его Создателем, и он должен максимально развивать дарованный ему талант, совершенствовать, использовать с тем, чтобы радовать сердца читателей.
В спешке собирая и пакуя продукты, оружие и прочие вещи, необходимые для опасного путешествия, в которое они отправлялись, Молли забыла положить в «Эксплорер» ноутбук. Она всегда работала на компьютере. Не знала, сможет ли реализовать свой талант, перейдя на ручку или карандаш.
А кроме того, она не взяла с собой ни ручки, ни карандаша. Не взяла и бумаги, за исключением распечатки первых глав неоконченного романа, которые успела написать.
Может быть, цель, смысл и честолюбивые планы будут ускользать от нее, пока она не сумеет разобраться в сложившейся ситуации и, отталкиваясь от фактов, которых на текущий момент накоплено явно недостаточно, начнет понимать, какое им уготовано будущее?
Но, чтобы прийти к пониманию, необходимо найти ответы на поставленные вопросы.
И хотя, под продолжающимся ливнем, они ехали со скоростью десять миль в час, Молли не отрывала глаз от дороги, когда спросила Нейла:
– Почему Т. С. Элиот?
– Ты про что?
– Про то, что Гарри… существо, которое приняло облик Гарри… сказало мне:
– Тело Гарри находилось в коридоре, когда он говорил со мной, но мозги-то остались в ванной, и уже без воспоминаний.
Держа ружье в руках, настороженно вглядываясь в ночь, Нейл не высказал ни объяснения, ни даже предположения.
Молли не унималась:
– Как инопланетный паразит мог воспользоваться хранящимися в мозгу воспоминаниями Гарри, если сам мозг Гарри уже перестал существовать?
На дороге валялись упавшие с неба птицы. Конечно же, дохлые, но Молли все равно старалась объезжать их, а не давить.
Насупившись, она задалась вопросом, а как скоро им начнут встречаться человеческие трупы, в таких же количествах.
– Кто-то из фантастов, – наконец заговорил Нейл, – думаю, Артур Кларк, предположил, что инопланетные существа, обогнавшие нас в своем развитии на многие сотни тысячелетий, будут располагать техническими средствами, которые мы воспримем не как результат прикладной науки, а как что-то сверхъестественное, магическое.
– В таком случае это черная магия, – ответила она. – Зло. Какой практический смысл превращать мертвого человека в марионетку? Нагнать ужаса на живых?
Впереди, в свечении дождя, возник еще один источник света, который с приближением к нему становился все более ярким.
Молли еще больше снизила скорость, их внедорожник теперь едва полз.
Из пелены дождя возник синий автомобиль, «Додж Инфинити», стоящий на их полосе движения. Ранее он ехал в том же направлении, что и они. Фары, задние габаритные и тормозные огни не выключили. Три из четырех дверец оставили распахнутыми.
Молли остановила «Эксплорер» в десяти футах позади синего автомобиля. Двигатель работал: светлый парок вырывался из выхлопной трубы, но потоки дождя тут же растворяли его в себе.
Со своего места Молли не видела ни водителя, ни пассажиров.
– Поезжай, – сказал Нейл.
Молли выехала на встречную полосу, и они медленно прокатились мимо «Инфинити».
В кабине не было ни живых, ни мертвых.
Автомобиль не подвел хозяев, тем не менее они бросили его на дороге и решили продолжить путь на своих двоих. А может, убежали в панике. Или их захватили.
На мостовой перед «Инфинити», ярко освещенные фарами, лежали три предмета. Бейсбольная бита. Мясницкий тесак. Топор с длинной рукояткой.
– Может, у них не было оружия, – озвучил Нейл те самые мысли, что пришли в голову Молли. – Вот они и вооружились тем, что смогли найти.
Во время столкновения, которое произошло на дороге, водитель и пассажиры «Инфинити» осознали, что их оружие бесполезно, и бросили его. А может, их насильно заставили разоружиться, наставив на них куда более грозное оружие, чем дубинка и тесаки.
– Может, мы еще встретим их на дороге, – предположил Нейл.
Молли в этом сильно сомневалась. Эти люди ушли навсегда. Куда? Неизвестно. Что их там ждало? Этого она не могла себе и представить.
Медленно ведя автомобиль по шоссе, проложенному по горному хребту над Черным озером, к одноименному городку, Молли Слоун находила в себе силы побороть и депрессию, и дезориентацию. Но она чувствовала: постепенно из нее вымывается что-то другое, важное.
Не надежда. Надежду она потерять не могла. Подобно кальцию, надежда входила в состав ее костей.
А вот с целеустремленностью, которая характеризовала ее подход к жизни, дело обстояло гораздо хуже. Под воздействием этого вселенского потопа целеустремленность таяла на глазах, сходила на нет.
Она не знала, куда едет, кроме как в город, или почему, кроме как найти убежище среди соседей. Она всегда планировала свою жизнь не на месяц вперед, не на год, а на десятилетие и больше, определялась с целями и шла к ним. Теперь же, когда не могла заглядывать дальше зари, без ясной цели, без долгосрочного плана, она чувствовала себя потерянной.
Разумеется, она хотела выжить. Но ни раньше, ни теперь не считала выживание необходимым и достаточным. Для мотивации ей требовалась более широкая цель, более глубокий смысл.
Страницы складывались в главы, главы образовывали книгу. Заклинание слов, писательство… Молли полагала, что это работа на всю жизнь. Мать научила ее, что талант – дар божий, у писателя есть обязательства перед его Создателем, и он должен максимально развивать дарованный ему талант, совершенствовать, использовать с тем, чтобы радовать сердца читателей.
В спешке собирая и пакуя продукты, оружие и прочие вещи, необходимые для опасного путешествия, в которое они отправлялись, Молли забыла положить в «Эксплорер» ноутбук. Она всегда работала на компьютере. Не знала, сможет ли реализовать свой талант, перейдя на ручку или карандаш.
А кроме того, она не взяла с собой ни ручки, ни карандаша. Не взяла и бумаги, за исключением распечатки первых глав неоконченного романа, которые успела написать.
Может быть, цель, смысл и честолюбивые планы будут ускользать от нее, пока она не сумеет разобраться в сложившейся ситуации и, отталкиваясь от фактов, которых на текущий момент накоплено явно недостаточно, начнет понимать, какое им уготовано будущее?
Но, чтобы прийти к пониманию, необходимо найти ответы на поставленные вопросы.
И хотя, под продолжающимся ливнем, они ехали со скоростью десять миль в час, Молли не отрывала глаз от дороги, когда спросила Нейла:
– Почему Т. С. Элиот?
– Ты про что?
– Про то, что Гарри… существо, которое приняло облик Гарри… сказало мне:
– Элиот – один из твоих любимцев, так? Вероятно, Гарри это знал.
Я думаю, мы на крысиной тропинке,
Где мертвые теряют свои кости.
– Тело Гарри находилось в коридоре, когда он говорил со мной, но мозги-то остались в ванной, и уже без воспоминаний.
Держа ружье в руках, настороженно вглядываясь в ночь, Нейл не высказал ни объяснения, ни даже предположения.
Молли не унималась:
– Как инопланетный паразит мог воспользоваться хранящимися в мозгу воспоминаниями Гарри, если сам мозг Гарри уже перестал существовать?
На дороге валялись упавшие с неба птицы. Конечно же, дохлые, но Молли все равно старалась объезжать их, а не давить.
Насупившись, она задалась вопросом, а как скоро им начнут встречаться человеческие трупы, в таких же количествах.
– Кто-то из фантастов, – наконец заговорил Нейл, – думаю, Артур Кларк, предположил, что инопланетные существа, обогнавшие нас в своем развитии на многие сотни тысячелетий, будут располагать техническими средствами, которые мы воспримем не как результат прикладной науки, а как что-то сверхъестественное, магическое.
– В таком случае это черная магия, – ответила она. – Зло. Какой практический смысл превращать мертвого человека в марионетку? Нагнать ужаса на живых?
Впереди, в свечении дождя, возник еще один источник света, который с приближением к нему становился все более ярким.
Молли еще больше снизила скорость, их внедорожник теперь едва полз.
Из пелены дождя возник синий автомобиль, «Додж Инфинити», стоящий на их полосе движения. Ранее он ехал в том же направлении, что и они. Фары, задние габаритные и тормозные огни не выключили. Три из четырех дверец оставили распахнутыми.
Молли остановила «Эксплорер» в десяти футах позади синего автомобиля. Двигатель работал: светлый парок вырывался из выхлопной трубы, но потоки дождя тут же растворяли его в себе.
Со своего места Молли не видела ни водителя, ни пассажиров.
– Поезжай, – сказал Нейл.
Молли выехала на встречную полосу, и они медленно прокатились мимо «Инфинити».
В кабине не было ни живых, ни мертвых.
Автомобиль не подвел хозяев, тем не менее они бросили его на дороге и решили продолжить путь на своих двоих. А может, убежали в панике. Или их захватили.
На мостовой перед «Инфинити», ярко освещенные фарами, лежали три предмета. Бейсбольная бита. Мясницкий тесак. Топор с длинной рукояткой.
– Может, у них не было оружия, – озвучил Нейл те самые мысли, что пришли в голову Молли. – Вот они и вооружились тем, что смогли найти.
Во время столкновения, которое произошло на дороге, водитель и пассажиры «Инфинити» осознали, что их оружие бесполезно, и бросили его. А может, их насильно заставили разоружиться, наставив на них куда более грозное оружие, чем дубинка и тесаки.
– Может, мы еще встретим их на дороге, – предположил Нейл.
Молли в этом сильно сомневалась. Эти люди ушли навсегда. Куда? Неизвестно. Что их там ждало? Этого она не могла себе и представить.
Глава 14
Свет фар брошенного «Инфинити» таял в дожде у них за спиной, когда Нейл включил радиоприемник, возможно, с тем, чтобы избежать дальнейшей дискуссии о людях, которые ехали в том автомобиле. По всему выходило, что их судьбу могли разделить все, кто решился выехать из дома в этот ливень. В этом случае получалось, что ехать в город не только опасно, но и бессмысленно.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента