Курков Андрей. Форель ? la нежность (сборник)

   – А собака?
   – Что собака?
   – Собака вас не защищала?
   – Да она и мухи не обидит…
   – Кофе хотите? – неожиданно предложил Солнышкин, почувствовав, что ритм разговора необходимо замедлить, иначе он пропустит какую-нибудь важную деталь.
   – Можно. С коньяком!
   Через десять минут Иван Солнышкин уже знал, что посетитель – начинающий «новый украинец». Занимается оптовой торговлей водкой. Один склад, три мелко оптовых точки, множество клиентов и десяток-другой конкурентов.
   – Конфликтов у меня почти не было, – продолжал рассказывать о своей трудовой жизни посетитель. – Только три…
   На кухню вдруг заглянул Тарас-Такис, а следом за ним в открытую дверь влетел и отчетливый лай собаки.
   Стельмах вскочил.
   – Это мой Вася! Я его возле входа привязал! – крикнул он и выбежал.
   Солнышкин рванул за ним.
   На пороге ресторана заливалась лаем небольшая собака, которую нещадно лупил палкой невысокий старик в джинсах и синей куртке.
   – Я тебя сейчас зарою! – зарычал на старика Сергей Стельмах.
   Старик, увидев перед собою разъяренного громилу, сделал шаг назад. Но сдаваться он не собирался.
   – А я милицию вызову! Я в ресторан пришел, а тут у входа запрещенного пса-убийцу привязали!
   Солнышкин присел на корточки. Перед ним тихонько скулил питбультерьер.
   На кухню они вернулись уже вместе с собакой. Следом за ними в ресторан зашел и старик.
   – Вы составьте мне список ваших конкурентов, ну, с которыми были проблемы, – попросил Стельмаха Солнышкин. – А я подумаю… У вас же, наверно, охрана есть?
   – Не по карману. У меня «крыша» есть, а охраны нет, – пробурчал посетитель. – Список составлю. Вот вам мой телефон… Ищите! Пока.
   Полчаса спустя в ресторан пришла Вера. Сразу пригласила Солнышкина поужинать.
   Ваня рассказал ей о вырванных зубах молодого бизнесмена.
   – Мелочевка, – она снисходительно улыбнулась. – На зубах много не заработаешь.
   Ночью Солнышкин никак не мог уснуть. Вставал, бродил по неосвещенной квартире. Думал. Вспоминал прошедший день, питбультерьера Васю, которого старик палкой избил. Словно в наказание за то, что тот не защитил хозяина.
   – Зубы, зубы, зубы… – повторял без конца Солнышкин, сидя в одних трусах на холодном стуле.
   Но никакие новые мысли в голову не лезли.
   И тогда он вскипятил кастрюльку воды, бросил туда две сардельки. И стал смотреть на них сверху вниз, как они игриво переворачивались в кипящей воде, как надувались, готовые вот-вот лопнуть. В какой-то момент интуиция подсказала Солнышкину: «Пора!», и он выключил под кастрюлькой огонь.
   Ел и вспоминал Ксюшу, Ксению Борисову, с которой у него годика три назад был лаконичный, но яркий служебный роман. Был он тогда участковым, а она – инспектором комиссии по делам несовершеннолетних. Он ей рассказывал об особенно беспокоивших его жителях своего участка, а она предсказывала их судьбу. И как в воду глядела. Из каждых десяти судеб девять угадала! Вот бы с кем посоветоваться!

3

   Найти Ксению оказалось сложнее, чем он думал. В конце концов ему удалось получить номер ее мобильника от одной общей знакомой.
   Он позвонил и, к своей радости, услышал из трубки знакомый голос.
   – Ксюша? Это Солнышкин!
   – Кто? Ваня? Ты? – донеслось издалека ее удивление. – Как это ты меня разыскал?
   – Работа у меня теперь такая! С тобой можно увидеться?
   – А почему нет? Давай!
   Встретились они вечером в кафе книжного магазина «Буква».
   Ксения сильно изменилась. Но что в ней изменилось, Ваня понять не мог. Старше она за эти три года не стала. Наоборот, кожа ухоженная, ни одной морщинки на лице. Маленькие золотые сережки с изумрудиками в ушках. Коричневые кожаные брючки, обтягивающая блузка, сапоги на шпильках. Да, это была не та Ксения, с которой он ездил осенью в Ялту. Это была не та шаловливая Ксюша, которая подарила ему на день рождения надувную бабу «Made in Taiwan», «чтобы не было одиноко, когда ее, Ксюши, нет». Но что же все-таки в ней изменилось? Солнышкин, не отрываясь, смотрел ей в лицо, а она протянула руку и сняла с полки книгу. «Энциклопедия преступлений». И улыбнулась.
   «Улыбка не изменилась!» – обрадовался Солнышкин, словно все это время искал то, что объединяло сегодняшнюю Ксюшу с Ксюшей трехлетней давности.
   Она полистала книжку, потом подняла взгляд на Солнышкина.
   – Так о чем ты хотел поговорить? Постой-постой! – ее взгляд неожиданно ушел вниз, на его руки. – Ты развелся?
   – Да. Уже давно.
   – Ага, – улыбнулась она.
   – Я хотел посоветоваться, – заговорил Солнышкин. – Я теперь – частный детектив. Ко мне вчера приходил клиент… Очень странный случай…
   – Частный детектив! – перебила его Ксения. – И много дел ты уже раскрыл?
   – Одно. Но лучше б я его не раскрывал! Ты можешь меня выслушать?
   – Извини, это так неожиданно…
   – Так вот, – продолжил Солнышкин. – Он – бизнесмен. Утром прогуливал собаку. У него питбуль. Его оглушили и вырвали изо рта два зуба.
   – Питбуля?
   – Да нет, хозяина. У хозяина вырвали.
   – А собака?
   – Собака его не защищала.
   Ксюша удивленно покачала головой, глотнула сока.
   – Предупреждение? – спросила она.
   Солнышкин пожал плечами.
   – Явно не хулиганство, – рассуждал он вслух. – Но не за что уцепиться. Я его попросил составить список конкурентов.
   – Правильно, – кивнула Ксюша.
   – А ты теперь в другом месте работаешь? – осторожно спросил Солнышкин.
   – Да, в других органах.
   – В СБУ?
   – Нет, именно в «других органах». У них нет официального названия… И я не имею права тебе о них рассказывать.
   – Понял, вопросов нет, – кивнул Солнышкин. – Но если у тебя будут какие-то мысли по этому поводу…
   – Ты что, меня только ради этого разыскал? – спросила она, поднося ко рту кофейную чашечку.
   Солнышкин посмотрел на Ксению немного заторможенно. Опять в голове возник вопрос: что в ней изменилось?
   – Нет, не только ради этого… Ты как-то изменилась…
   – Заметил наконец, – чашечка опустилась на блюдце, а на ее лице расцвела та, прежняя, знакомая ему улыбка.
   Она задрала носик кверху и повернула голову так, чтобы Солнышкин лучше оценил ее королевский профиль.
   «Нос! – понял Солнышкин. – У нее изменился нос! Раньше был курносый, чуточку смешной, а теперь прямой греческий».
   – Ты сделала пластическую операцию? – спросил он.
   – Не операцию, а операшку! Мелочь! Девочке-подростку курносость, конечно, к лицу. Шарм! А в моем возрасте надо быть классически красивой!
   – Может, позавтракаем вместе? – предположил вслух Солнышкин, не сводя глаз с ее носика.
   – Можем. Завтра. У тебя?
   Солнышкин вспомнил свою кухню и представил себе Ксюшу в ее коже и шпильках, сидящую за его кухонным столом. Не понравилось. Стало чуть стыдно! За собственное несоответствие.
   – Нет, в ресторане… В моем ресторане.
   – У тебя есть ресторан? – Глаза Ксении округлились от удивления. – Что ж ты молчишь! Как это? На чем разбогател?
   – Я же тебе сказал… На первом своем деле… Так что? Позавтракаем?

4

   Завтрак получился на славу. Пока Солнышкин варил на плите принесенные из дома сардельки и жарил яичницу-глазунью, они болтали так легко, словно не прошло трех лет с поры их более близкого знакомства.
   Ксения в это утро оделась демократичнее: джинсы, свитер, сверху красная куртка, на ногах – кроссовки «Адидас». Первым делом она осмотрела ресторан. Заметила и портрет Димыча на стене. Спросила, кто это. «Папа», – ответил Солнышкин. «Ты его любил?» – спросила она. «Да», – сказал он.
   – Кстати, о зубах, – Ксения улыбнулась по-американски, показывая, что у нее никаких проблем с зубами быть не может. – Я спросила у коллег. Они заинтересовались. Посоветовали отправить клиента к дантисту, чтобы проверить: не подложили ли ему туда, в рот, какого-нибудь медленного яда. Понимаешь?
   – Да, – сказал Солнышкин. – Это дельный совет!
   – Можешь со мной всегда советоваться, – предложила Ксения. – Я же не только красивая, но и…
   В это время у Ксюши в сумке зазвонил мобильный.
   – Да? Кто? Слушаю, Петр Алексеевич. Не может быть! Адрес? Ваня, какой здесь адрес?
   Солнышкин продиктовал, она повторила в трубку своему собеседнику.
   – За мной послали машину, – сказала. – Спасибо за завтрак! Ты меня проводишь?
   Солнышкин подал Ксюше красную куртку. Они вышли на порог ресторана. Рядом затормозил черный «мерседес».
   – Звони! – улыбнулась на прощание Ксюша и, открыв заднюю дверцу, впорхнула в салон.
   Солнышкин все еще смотрел вслед «мерседесу», когда рядом остановились Тарас и Геня. У обоих в руках были хозяйственные сумки.
   – Доброе утро, шеф! – звонко произнес Геня. – У вас хороший вкус. – И он кивнул в сторону уехавшего «мерса».

5

   К обеду Сергей Стельмах принес Солнышкину список конкурентов. Всего пять фамилий с названиями фирм и их адресами. Две фамилии подчеркнуты.
   – Скорее всего, кто-то из этих двух, – сказал он.
   Солнышкин вспомнил совет Ксении.
   – Вы сходите сегодня к стоматологу, – сказал он клиенту. – Пусть проверит дырки на месте зубов! Потом перезвоните!
   К пяти вечера появилась Вера и попросила Солнышкина помочь что-то вынести из такси. Сумка оказалась тяжелой.
   – Свежатина! По случаю! – радостно сообщила Вера уже на кухне.
   Она оглянулась на Геню.
   – Достань большую разделочную!
   Следующие полчаса были посвящены разделке молодого барашка, купленного Верой на Владимирском рынке. Резал Геня, а Вера и Солнышкин крепко прижимали тушу к большой разделочной доске. Дело спорилось.
   Как только Ваня Солнышкин помыл руки и вернулся к своему рабочему столу, теплое нежное дыхание Веры коснулось его шеи.
   – У тебя появилась богатая и красивая заказчица? – спросила она.
   – Нет, пока только один заказчик-мужчина.
   – А кто же приезжал на «мерседесе»?
   – Моя старая знакомая, – спокойно сказал он Вере. – У нас с ней был роман года три назад…
   – Ага, – кивнула Вера. – Ладно. Ты сегодня со мной поужинаешь? Отметим удачную закупку. Представляешь, целую тушку – шестнадцать кэгэ за тридцать баксов!
   – А ты уверена, что это барашек, а не собака?
   У Веры в глазах блеснул гнев, но наружу она его не выпустила.
   – Если б это ты купил, я бы точно задала такой вопрос. Но мне можешь полностью доверять. В мясе и в мужчинах я разбираюсь отлично! Так ты поужинаешь со мной сегодня?

6

   Баранина, запеченная в духовке, была чрезвычайно нежна.
   – Как ты думаешь, это вино к мясу подходит? – спросила Вера.
   Солнышкин отпил вина. Заел кусочком баранины, обмакнув его предварительно в мятный соус.
   – Кажется, подходит.
   Солнышкин еще раз отпил вина из бокала, посмаковал, прислушался к послевкусию, как его уже несколько раз учила Вера.
   – Хорошее вино, – сказал он более уверенно.
   – Я рада, что ты со мной согласен. Так расскажи об этой старой знакомой, – неожиданно сменила она тему. – Меня все-таки беспокоит твоя личная жизнь. Откуда ты ее знаешь?
   Солнышкин нехотя рассказал Вере о Ксюше. Вера слушала внимательно и дружелюбно.
   – Познакомишь? – спросила она.
   – Ладно. Может, ты ее на ужин пригласишь?
   – Ну, положим, на ужин ты ее должен приглашать. Ты здесь хозяин. Знаешь, – после минутной паузы добавила Вера, – нам надо с тобой по магазинам пройтись. Переодеть тебя немножко. Из-за любви к прямым линиям и к антиквариату в одежде ты теряешь часть своей привлекательности!
   Солнышкин успел только удивиться этим словам. Ответить не успел. Возле их столика появился Тарас.
   – Шеф, вас к телефону!
   На кухне было жарко. Что-то шипело на сковородке у Гени.
   – Слушаю! – деловито бросил Солнышкин в трубку.
   – Это агентство «Крот»? – спросил мужской голос.
   – Да!
   – Вы знаете, я звонил в другие агентства, но они отказались… Говорят, мелочь. Но я готов заплатить!
   – Вы можете конкретнее? – попросил взволнованного собеседника Солнышкин.
   – Дело в том, что у меня вырвали половину зубов. Напоили, а когда я пришел в себя – во рту пусто, а сам я в Святошинском лесу… Понимаете? Если этих сук найдете, я им уши поотрезаю!
   По лицу Солнышкина промелькнула осторожная улыбка.
   – Приезжайте! Срочно приезжайте! Это очень интересно!
   – Что интересно? – удивился собеседник на другом конце линии.
   – Интересное дело, – пояснил Солнышкин. – Я берусь!
   Он продиктовал собеседнику адрес ресторана.
   – Ну что там, какие новости? – спросила Вера, когда Солнышкин вернулся за столик.
   – Хорошие, еще у одного клиента зубы изо рта вырвали!
   Внимание его внезапно переключилось на старика в твидовом пиджаке, ужинавшего в гордом одиночестве за ближним ко входу столом. Где-то он его видел! Солнышкин задумался и припомнил – это был тот самый старик, который избил палкой питбуля Васю.

7

   Второй обеззубленный клиент был невысокого роста и худощаво-жилистого телосложения. Короткая стрижка и модная пятидневная небритость, придающая лицу дополнительную мужественность и шершавость.
   Зайдя на ресторанную кухню, он ничему не удивился. Только понимающе кивнул, предварительно бросив взгляд по сторонам.
   Нового заказчика звали Максим Целинник. Был он хозяином двух бензоколонок.
   Прошлым вечером он крепко загулял по причине ссоры со своей подругой. Начинали вечер они вместе в ресторане «Дежавю» возле Оперы, но именно там и произошла ссора, причины которой пострадавший уже не помнил. Зато помнил, что, оставив подругу в «Дежавю», сел на свое «ауди» и приехал на Парковую аллею в «Курени», где съел шашлык и выпил двести грамм «Абсолюта». После этого решил проветриться и стал гонять на машине по Большой окружной – транспорта там уже почти не было. Там же, на Большой окружной, остановился возле какого-то ночного заведения. С кем-то говорил, что-то пил. А очнулся в Святошинском лесу. Бумажник не пропал, ключи от машины не пропали, зато пропал мобильник и половина зубов.
   – И машину не забрали? – спросил Солнышкин, внимательно выслушав рассказ Целинника.
   – Не знаю, я ее еще не искал, – ответил заказчик.
   – А сейчас вы на машине?
   – Да, на служебной. С шофером.
   – Так давайте поедем, поищем вашу машину и то ночное заведение, возле которого вы ее оставили!
   Максим Целинник задумчиво провел рукой по своей модной щетине, посмотрел пристально в глаза Солнышкину, словно тот предложил ему сейчас подозрительно выгодную сделку.

8

   На Большой окружной хорошо освещались только автозаправки и бары. Целинник приказал шоферу – парню лет двадцати – ехать медленно по ближней к тротуару полосе. Свет фар то и дело выхватывал из темноты молодых проституток, выходивших на дорогу при виде медленно едущей иномарки. Видимо, они думали, что в машине – любители экзотически дешевых сексуальных развлечений, и старались попасть в свет фар.
   – Дальше, дальше! – сухим, скрипучим голосом командовал шоферу Целинник.
   Так они проехали до самого конца Большой окружной. Развернулись на Одесской площади и по другой стороне поехали обратно.
   – Стой! – вырвалось внезапно у Целинника.
   Машина остановилась. Солнышкин, сидевший сзади, нажал на кнопку и опустил в дверце стекло. Перед ним на фоне темного неба и засыпающего города горел неоновыми огнями островок веселья и временного счастья под названием «Оазис» – автозаправка, ресторан, бар и бильярд. При этом название горело зелеными огнями, а все остальные слова были «написаны» огромными красными буквами.
   – Здесь! – уверенно произнес Целинник. – А вон и моя машинка!
   Они остановились возле зеленой «ауди».
   Целинник нажал на дистанционку. «Ауди» послушно пипикнула и замигала. Сев на водительское сиденье, Максим Целинник осмотрелся. Заглянул в бардачок.
   – Все на месте, – сказал он Солнышкину.
   Зайти в бар и поговорить с барменом и официантами Целинник отказался.
   – Нет. Сами их расспрашивайте! – сказал он.
   – Как мне спрашивать? – Солнышкин удивился. – Они меня и слушать не будут, если я начну им вас описывать.
   Целинник снова открыл бардачок и выудил оттуда фотографию. Протянул снимок Солнышкину.
   На снимке Максим Целинник стоял в обнимку с длинноногой красавицей. На заднем плане симпатичные домики карабкались вверх, в гору.
   – Крым? – спросил Солнышкин.
   – Капри.
   В баре Целинника никто не помнил. Зато вспомнили длинноногую красавицу. Она, оказывается, была здесь за последнюю неделю два раза с разными спутниками. «Но не с этим!» – сказал бармен, ткнув пальцем в Целин ника.
   После безрезультативного посещения бара Целинник отвез Солнышкина в Святошинский лес. Солнышкину хотелось найти и осмотреть то место, где Целинник пришел в себя.
   Светило неожиданное после дождливой и ветреной ночи солнце. Даже птицы пели в лесу как-то излишне весело.
   Место преступления Целинник определил довольно быстро. Действительно, в десяти метрах от Житомирской трассы за кустарником на полянке была до сих пор примята осенняя трава. Валялись обломанные ветки деревьев, какие-то бумажки, шариковая ручка. От этого места к дороге через кустарник тянулась по земле борозда.
   – Вас сюда приволокли с дороги, – сказал Солнышкин, показывая на нее рукой Целиннику. – Так что, возможно, зубы вам вырвали в другом месте.
   Целинник стоял рядом. Лицо его побледнело. Правую ладонь он прижимал к подбородку и тупо смотрел на упомянутую борозду.
   Солнышкин присел на корточки. Вдруг взгляд его остановился на чем-то черном, лежащем как раз в кустарнике, через который волокли Целинника. Он подошел туда и поднял с земли мобильный телефон.
   – Ваш? – спросил он.
   Целинник кивнул. Взял мобильник и сунул в карман.
   – Давайте сворачиваться, – сказал Целинник с выражением зубной боли на лице. – Мне надо к стоматологу за новой порцией обезболивающего!
   – А можно мне с вами? – спросил Солнышкин.

9

   Личным врачом-дантистом Целинника оказалась очаровательная блондинка лет тридцати пяти. Прежде чем усадить своего клиента в стоматологическое кресло, она пару минут посвятила изучению лица Солнышкина и, как показалось ему, заглянула ему в зубы, пока он приветливо ей улыбался. Быстро обновив обезболивающее, врач предложила Ване бесплатный профилактический осмотр.
   – У вас потрясающие зубы, – произнесла она восхищенно, выпрямляя спину.
   Солнышкин закрыл рот. Поднялся с кресла.
   – Возьмите, – она протянула визитную карточку. – Даже великолепные зубы нуждаются в профилактическом осмотре хотя бы раз в полгода!
   Солнышкин вручил блондинке свою карточку.
   – Конечно, не дай бог, – приветливо сказал он, – но если понадобится помощь…
   – Мы все нужны друг другу, – заверила блондинка, отметив взглядом род его занятий, указанный на визитке.

10

   Светлый волнующий образ блондинки-стоматолога со сверкающей американской улыбкой никак не выветривался из памяти Солнышкина. И даже покидая вечером ресторан, в сумерках спускаясь по ступенькам, он все еще думал о ней. Причем воображение его не рисовало никаких сексуальных фантазий. Нет, просто образ этой женщины романтизировался и как бы застрял в голове. Словно вызвал из подсознания подавленное стремление к романтической любви. Солнышкин на ходу пытался переключиться на образ Ксюши, но не получалось. Вечер был прохладным, но сухим. Воздух дышал глубокой осенью. Прелость опавших листьев насыщала этот воздух особенным сладко-кислым сиропом.
   Время от времени мимо проезжали машины, разгоняя сумерки желтым светом фар. Они на мгновение отвлекали Солнышкина от осени и от образа блондинки-стоматолога. И когда очередная машина обогнала его, он услышал за спиной шаги. Обернулся. Метрах в десяти за ним следовал высокий, должно быть двухметровый, мужчина в непритязательной серой куртке, похожей на ватник. Может, она была и не серая. Серым был вечер, красивший окружающий мир в собственный цвет. Мужчина шел также неспешно. И подумал Солнышкин, что бредет за ним следом такой же одинокий путник, углубившийся в собственные чувства и мысли. Даже захотелось обменяться с ним парой слов. И как бы невзначай он остановился и спросил у приблизившегося двухметрового великана: «Который час?»
   Мужчина среагировал странно. Он ускорил шаг и, так и не ответив на вопрос, свернул впереди в какой-то двор, оставив Солнышкина озадаченным.
   «Ладно», – подумал Ваня Солнышкин. И побрел дальше.
   Сворачивая на Глубочицкую, он обернулся, вспомнив о странном попутчике. И увидел его метрах в тридцати. Тот, заметив обернувшегося Солнышкина, остановился и шагнул за придорожное дерево.

11

   В ресторане Солнышкин оказался в этот день опять раньше всех. Уселся за свой стол. Посмотрел с уважением на настенный телефон – все-таки большая редкость. К тому же солидный, не какая-нибудь там телефонная трубка с номеронабирателем посередине.
   Тишина утреннего ресторана располагала к спокойному миросозерцанию. Хотя утро, конечно, было уже довольно позднее. Еще пятнадцать минут – и полдень, после чего время суток резко сдвигается в сторону грядущего вечера. Это особенно легко ощущается поздней осенью.
   Откинувшись на спинку стула, Солнышкин оглянулся на портрет Димыча.
   «Надо свести Целинника со Стельмахом, – подумал он. – И поискать, что у них общего. Хорошо бы еще кого-нибудь найти с вырванными зубами… Ведь почерк серийных убийц определяют по трем убийствам…»

12

   В кафе «Ярославна» было тихо и уютно. За соседним столиком расслабленно пили водку радиожурналисты. Это Ваня Солнышкин понял уже через три минуты после того, как сам устроился за свободным столиком. Он ждал Ксюшу.
   Ксения опаздывала. За стеклянной стенкой-витриной накрапывал вечерний дождик. До слуха Солнышкина иногда доносилось приятное шипение шин по мокрому асфальту. Радиожурналисты перешли на анекдоты.
   Черный «мерседес» остановился возле входа в кафе, и он увидел, как из машины элегантно вышла она. Заглянула внутрь, нашла его взглядом.
   – Извини! – прошептала. – Я, кажется, опоздала…
   Солнышкин освободил ее от темно-зеленого плаща. Повесил его на деревянную вешалку. Она опустила сумочку на свободный стул.
   – Возьми мне что-нибудь по своему вкусу! – попросила.
   Ваня Солнышкин принес ей кофе с коньяком.
   – Не обращайте на меня внимания! – игриво прошептала она трем уже хорошо выпившим мужикам. Возвратила взгляд на Солнышкина.
   – Рассказывай! – попросила она расслабленно.
   – Знаешь, новостей немного. Зато я познакомился с роскошной блондинкой-стоматологом, которая сказала, что у меня потрясающие зубы! – Солнышкин улыбнулся по-американски, демонстрируя Ксюше то, что привело в такой восторг женщину-врача. – Ездил к ней вместе с Целинником, она – его дантист. А вчера мне показалось, что за мной следят. По крайней мере, дважды видел за собой двухметрового увальня…
   Ксения беззвучно рассмеялась, обнажив свои роскошные зубы.
   – Ты такой забавный! Следят? За тобой? – Она покачала головой.
   – Ты что, уже пила сегодня? – спросил Солнышкин. В его голосе промелькнула обида.
   – Нет, что ты! Такой трудный день! Я как раз ждала нашей встречи, чтобы расслабиться!.. У меня от излишней работы только одно в голове возникает…
   Солнышкин задумчиво посмотрел на бар, на стеллажи с бутылками виски, джина, водки и вина.
   «Может, и мне надо расслабиться?» – подумал он.
   – Кстати, ты случайно адресок этой блондинки не взял?
   Солнышкин вытащил из кармана визитку дамы-стоматолога и показал Ксюше.
   – Я тебе ее потом отдам. Мне бы тоже надо зубки проверить!
   Журналисты за соседним столиком принялись за следующую бутылку водки. Их разговор стал громче. Солнышкину это не нравилось.
   – Пойдем куда-нибудь в другое место! – предложил он.
   – Пошли к тебе! – прошептала Ксения. – Я у тебя уже три года не была!
   Солнышкин удивился, но с готовностью кивнул.
   Под ее синим зонтиком они прогулялись мимо Золотых ворот, вышли на Владимирскую. Она держала его под руку. Ему это было приятно. Дождь заставлял их идти плечо к плечу под «одноместным» зонтиком. И они шли, переступая через ручейки воды, стремившиеся влиться в большой ручей, бежавший вниз по Владимирской, в сторону Оперного театра.
   На кухне у Солнышкина, уже сняв плащ, но все еще в сапогах с высокими каблуками, Ксюша закурила сигарету.
   – Налей мне чего-нибудь вкусного и крепкого, – попросила она.
   Солнышкин отправился в гостиную, заглянул в свой бар. Запасы были не столь разнообразны, как хотелось. Коньяк, портвейн, клюквенный «Абсолют».
   Все три бутылки перекочевали на кухню, и там уже состоялся окончательный выбор. В пользу «Абсолюта», конечно.
   – А ты помнишь, как ты меня раздевал? – спросила порозовевшая лицом Ксюша.
   – Конечно, помню!
   – Знаешь, в этом деле ты был действительно лучшим!
   – В раздевании?
   – Да.
   «А в остальном?» – подумал Солнышкин, добавляя в рюмки вкусной розовой водки.
   – Послушай, а как мы расстались? – спросила вдруг Ксения, обратив на Солнышкина вопросительно-сосредоточенный взгляд. – Знаешь, я этот важный драматический момент совсем забыла!
   Солнышкин сделал вид, что напряг свою память. На самом деле как такового расставания не было. Ксения просто исчезла, оставив записку: «Не ищи. Захочу – позвоню!»
   – Нет, не помню, – Солнышкин отрицательно мотнул головой.
   – Может, это и хорошо, – пожала плечиками Ксюша. – Ой, мне что-то уже жарко! Помоги снять са поги!