Страница:
Алина КУСКОВА
ПУТЕВКА В СЕМЕЙНОЕ ГЕТТО
Вместо предисловия
Солнце палило нещадно, не жалея жара для всех, кто нежился под его лучами. Бронзовые тела лежали трупами из криминального романа, изредка перекатываясь с одного бока на другой, равномерно распределяя по себе загар. В отдалении плескалась вода, ее мелкие волны медленно и чинно набегали друг на друга, утомленные солнцем, как и люди. Плавать никто не хотел – вода была слишком теплой. Да и народу на пляже было немного, около десятка женщин и мужчин. Все они были жителями близлежащей деревеньки Копейки, состоящей в основном из коттеджей более чем среднего достатка. К этому контингенту с некоторых пор относились и три странные девицы, неожиданно появившиеся в деревеньке, как метеориты, упавшие с ясного неба. Дамы восприняли новых соседок как личное оскорбление и отказывали им во внимании. Но тем оно и не требовалось. Эти девицы стремились наладить контакты совсем другого уровня.
– Вон тот, – шептала на ухо подруге белобрысая девушка с нарисованными глазами, – точно олигарх! Я это чувствую! Гляди, какая у него золотая цепь на пузе.
– Туська, ты совершенно не разбираешься в людях! – авторитетно заявила вторая девица – красотка с модельной внешностью. – Олигархи на себя такие цепи не вешают. Обращай внимание на часы – они должны быть как минимум швейцарские. К тому же сколько раз тебе повторять, что в Копейке нет олигархов, здесь живут только миллионеры.
– Что же мы тогда тут делаем, – зашипела Туська, – надо было на Рублевку отправляться!
– Там охотниц типа нас, как грибов по осени, – фыркнула красотка. – Валом валят. Здесь же непаханое поле миллионеров, которое мы должны окучить.
– Что это вас на земледельческие темы потянуло? – поинтересовалась третья девица, откладывая книгу. – Пойду искупнусь, – она вскочила, приковывая к своему стройному телу ревнивые взгляды дам и любопытные взоры мужчин.
– Я тоже пойду, Алиса, – заявила Туська, ловя ногами модные «вьетнамки», на которых от дешевых стразов не осталось живого места. – Не может быть, чтобы в Копейке не водилось олигархов!
Модельная Алиса пожала плечами и полезла за маслом для загара. Тем временем Туся, медленно переступая по горячему песку берега деревенской реки, подошла к обладателю золотой цепи.
– Извините за беспокойство, – она накрутила на изящный пальчик белокурый локон, – можно ли у вас поинтересоваться, а то я тут никого не знаю.
– Конечно, – обрадовался мужчина и втянул в себя живот, – можно и нужно.
– Вы случайно не олигарх?
Мужчина тут же вскочил с пляжного коврика, встал перед девушкой, церемонно опустил голову, поцеловал ей руку и представился:
– Василий Бурлаков, потомственный олигарх. Всегда к вашим услугам.
– Алиса, – закричала Туся подруге, – я была права! – и она ткнула пальчиком, потерявшим белокурый завиток, в цепь.
– Не желаете ли, – продолжал Бурлаков ковать железо, пока оно еще было горячо, – провести сегодняшний ужин с олигархом?
– Желаю! – обрадовалась, как ребенок, двадцатисемилетняя особа. – Алиса! Мы сегодня к кому-то идем ужинать?!
– К Абрамовичу, – съязвила подруга, – но если он задержится с приплытием на своей новой яхте, то вечером мы совершенно свободны.
– Да, вот так и живем, – развела руками Туся, – то к Абрамовичу, то к Березкину…
– Куда за вами заехать, если Рома опоздает? – заинтересованно спросил Бурлаков.
– В тринадцатый коттедж, где на входе русалочка, – кокетливо ответила Туся, снова накручивая локон на палец.
– Если подруги захотят, – Бурлаков подмигнул, – то могут к нам присоединиться другие интересные мужчины. У меня полно друзей-олигархов.
– Что вы говорите, – заинтересовалась Туся. – Девочки! Аня, Алиса! Вас тоже приглашают.
Алиса усмехнулась, понимая, что Туська в очередной раз налетела на одни и те же грабли. Аня, плохо слыша, о чем идет речь, помахала из воды рукой и поплыла дальше. Дамы, возлежащие на шезлонгах, как сытые моржихи, скривили презрительные усмешки. Понятно, чем будут заниматься вновь прибывшие девицы-хищницы – покушаться на их мужчин. Половина из них тут же решила сесть на диету и заняться фитнесом, другая – ограничить свободу передвижения мужей. И все до одной дамы сладко предвкушали, с каким восторгом поделятся с подругами новостью о том, что три новенькие девицы вовсе не собираются засиживаться поздними вечерами под окном. И что, конечно же, ничего хорошего у них получиться не должно.
– Вон тот, – шептала на ухо подруге белобрысая девушка с нарисованными глазами, – точно олигарх! Я это чувствую! Гляди, какая у него золотая цепь на пузе.
– Туська, ты совершенно не разбираешься в людях! – авторитетно заявила вторая девица – красотка с модельной внешностью. – Олигархи на себя такие цепи не вешают. Обращай внимание на часы – они должны быть как минимум швейцарские. К тому же сколько раз тебе повторять, что в Копейке нет олигархов, здесь живут только миллионеры.
– Что же мы тогда тут делаем, – зашипела Туська, – надо было на Рублевку отправляться!
– Там охотниц типа нас, как грибов по осени, – фыркнула красотка. – Валом валят. Здесь же непаханое поле миллионеров, которое мы должны окучить.
– Что это вас на земледельческие темы потянуло? – поинтересовалась третья девица, откладывая книгу. – Пойду искупнусь, – она вскочила, приковывая к своему стройному телу ревнивые взгляды дам и любопытные взоры мужчин.
– Я тоже пойду, Алиса, – заявила Туська, ловя ногами модные «вьетнамки», на которых от дешевых стразов не осталось живого места. – Не может быть, чтобы в Копейке не водилось олигархов!
Модельная Алиса пожала плечами и полезла за маслом для загара. Тем временем Туся, медленно переступая по горячему песку берега деревенской реки, подошла к обладателю золотой цепи.
– Извините за беспокойство, – она накрутила на изящный пальчик белокурый локон, – можно ли у вас поинтересоваться, а то я тут никого не знаю.
– Конечно, – обрадовался мужчина и втянул в себя живот, – можно и нужно.
– Вы случайно не олигарх?
Мужчина тут же вскочил с пляжного коврика, встал перед девушкой, церемонно опустил голову, поцеловал ей руку и представился:
– Василий Бурлаков, потомственный олигарх. Всегда к вашим услугам.
– Алиса, – закричала Туся подруге, – я была права! – и она ткнула пальчиком, потерявшим белокурый завиток, в цепь.
– Не желаете ли, – продолжал Бурлаков ковать железо, пока оно еще было горячо, – провести сегодняшний ужин с олигархом?
– Желаю! – обрадовалась, как ребенок, двадцатисемилетняя особа. – Алиса! Мы сегодня к кому-то идем ужинать?!
– К Абрамовичу, – съязвила подруга, – но если он задержится с приплытием на своей новой яхте, то вечером мы совершенно свободны.
– Да, вот так и живем, – развела руками Туся, – то к Абрамовичу, то к Березкину…
– Куда за вами заехать, если Рома опоздает? – заинтересованно спросил Бурлаков.
– В тринадцатый коттедж, где на входе русалочка, – кокетливо ответила Туся, снова накручивая локон на палец.
– Если подруги захотят, – Бурлаков подмигнул, – то могут к нам присоединиться другие интересные мужчины. У меня полно друзей-олигархов.
– Что вы говорите, – заинтересовалась Туся. – Девочки! Аня, Алиса! Вас тоже приглашают.
Алиса усмехнулась, понимая, что Туська в очередной раз налетела на одни и те же грабли. Аня, плохо слыша, о чем идет речь, помахала из воды рукой и поплыла дальше. Дамы, возлежащие на шезлонгах, как сытые моржихи, скривили презрительные усмешки. Понятно, чем будут заниматься вновь прибывшие девицы-хищницы – покушаться на их мужчин. Половина из них тут же решила сесть на диету и заняться фитнесом, другая – ограничить свободу передвижения мужей. И все до одной дамы сладко предвкушали, с каким восторгом поделятся с подругами новостью о том, что три новенькие девицы вовсе не собираются засиживаться поздними вечерами под окном. И что, конечно же, ничего хорошего у них получиться не должно.
Глава 1
Сирота, холостяк, ценитель прекрасного
Мысль о том, что отпуск можно провести не на заграничном взморье, а на родной подмосковной земле, пришла в голову к Алисе Шашкиной случайно. Ее тетка по материнской линии как раз к морям и засобиралась. После того как вырастили и выучили единственного сына, сбежавшего от них в Америку, Алисина тетка Виктория Сергеевна и ее супруг посвятили свою жизнь собаководству. Они завели всего одну собаку, но возились с ней, как с целой сворой. В результате выросло наглое и беспринципное животное с замашками избалованного ребенка. С таким существом и предстояло Алисе отсидеть тот месяц, который супруги Шаховы намеревались провести среди пирамид и скорпионов. Существо звалось Глэдис-Трейси-Виктория, в просторечье Глашкой, и было тщательно откормленным ротвейлером. Привыкшая спать на супружеском ложе и есть три раза в день, собака категорически отказывалась оставаться дома одна, даже при одноразовом посещении добросердечной соседки. В принципе, Глашке было все равно, кто с ней сидит, лишь бы почаще кормили, но Виктория Сергеевна, переживая за нее, как за ребенка, позвонила родной сестре и попросила о помощи. Вместо матери посидеть с ротвейлером пообещала Алиса. Это как нельзя более кстати пришлось для исполнения ее замыслов.
Расчет делался на деревеньку, затерявшуюся в ближнем Подмосковье. Под малоприметным названием Копейка скрывался истинный смысл ее обитателей – все они были людьми с деньгами. Ни одной нормальной избы в деревне не осталось, все участки были выкуплены, коттеджи построены, жители заселены. Летом народу было в два раза больше, чем зимой. Это повышало шансы Алисы встретить среди обитателей Копейки настоящего миллионера. То, что они там жили, девушка знала от своих родственников, которых изредка посещала. Но одной сидеть в деревенской глуши было глупо, и Алиса взяла с собой двух подруг, с личным положением дел у которых была полная катастрофа. Алиса, в свою очередь, рассталась с очередным воздыхателем, не отвечающим ее высоким требованиям, и тоже сидела на мели. Девицы оформили отпуска, собрали нехитрый гардероб и отправились на новое место жительства. В отличие от них, Алиса взяла четыре чемодана наиболее необходимых вещей. Водитель такси, выгрузивший чемоданы на газон перед аккуратным домом с мансардой, обозвал их неподъемными кирпичами, потребовал дополнительной платы за внос багажа в комнату и всю дорогу возмущался, откуда у женщин набирается столько барахла.
– Село, – изрекла Алиса, выпроводив вредного водителя. – С новосельем нас, девочки!
Девочки огляделись. В большой комнате на диване возлежала черная, гладкая собака и радостно махала обрубком хвоста.
– Гав! – поприветствовала она вошедших, не вставая со своего насиженного места.
– И тебе добрый день, – ответила ей Алиса. – Девочки, у меня на собачью шерсть аллергия! Приготовьте ей пожрать, на кухне каша и банки с тушенкой.
– Здравствуйте, приехали, – возмутилась Наталья, – у нее, видите ли, аллергия. Зачем тогда набивалась с ней сидеть?
– Только ради вас, девочки, – Алиса сочинила алиби на ходу, – чтобы вы устроили свою личную жизнь. Тут полным-полно миллионеров. Считайте, что вам достались путевки в семейное счастье. Так что если вы не будете дурочками, а возьметесь за поиски богатых женихов со всей ответственностью… Девочки, – добавила она уже жалобно, – я же тетке обещала ухаживать за собакой.
– Ладно, – смирилась более покладистая Аня, – так и быть. Собака будет на моем попечении. В детстве у меня были хомячки. Предупреждаю, что они жили мало и умерли в один день.
– Ты что! – испугалась Алиса. – Мне тетка не простит, если с собакой что-то случится. Уся-пуся, – она погладила Глашку по голове, та поймала ее руку и прикусила. – Злая, и это хорошо. Она нас будет охранять.
– Жуткое животное, – произнесла Наталья, когда собака отправилась за Аней на кухню. – Сожрет человека и не заметит.
– Вот-вот, – ответила ей Алиса, – главное, ее хорошо и досыта кормить.
Аня сразу нашла чан с геркулесом, говяжью тушенку и принялась все это перемешивать в собачьей миске, рассчитанной на полведра. Получилось довольно сносно, во всяком случае, запах ей нравился. Он будоражил аппетит не только у собаки, но и у нее. Глядя на то, как животное выбирает из миски тушенку, Аня прикидывала, что будет делать в этой деревне. Судя по тому, что она заметила из окна автомобиля, деревенская жизнь велась в каждом отдельно взятом дворе. «Отлично, – думала она, – можно будет спокойно прочитать все книги, которые я взяла с собой». Ничего другое ее не интересовало. После одного неудачного скоропалительного брака восемь лет тому назад ни на что серьезное Аня не решалась, а легкомысленно с ней никто себя не вел. Один вид девушки чего только стоил: зачесанные за уши волосы оттенка «естественней некуда», неказистые очки детского фасона (а к чему разоряться на дорогую оправу?), скромные джинсы с наглухо застегнутой блузкой и книга в руках. Аня Свиридова фанатично любила читать. Так считали ее подруги, которых больше интересовали телепередачи. К тому же работала Свиридова в налоговой инспекции. Как можно сделать легкомысленное предложение такой девушке? Никто и не делал. Аня поставила крест на своей личной жизни и предпочитала интересоваться перипетиями отношений в толстых томах романов. На предложение Алисы провести отпуск в «деревне миллионеров» она ответила согласием только потому, что сестре, в очередной раз поругавшейся с мужем, нужна была ее жилплощадь. И девушка променяла душную городскую квартиру на уютный летний дом в деревне.
Пока Аня занималась собакой, ее подруги разбирали в своих комнатах вещи. Речь шла, конечно же, об Алисиных чемоданах, поскольку Наталья Кораблева притащила с собой всего лишь одну спортивную сумку. Средства внештатного рекламного агента общественно-политической газеты не позволяли запасаться хотя бы двумя сумками. Рекламу в газету «Политику – в народ» предприниматели давали неохотно и скрепя сердце. Наталье приходилось долго объяснять им все выгоды печатного слова, дикую популярность газеты не только у отдельных слоев населения, но и у членов их семей, включая малолетних детей, мечтающих стать президентами. Среди предпринимателей попадались галантные кавалеры, которые на все соглашались, но были и те, кто требовал ручку, а после протянутой Натальей руки ядовито замечали, что хотели бы получить шариковую. И после того, как ее получали, медленно и коряво подписывали договор на рекламные услуги. От этих договоров Кораблевой доставались сущие мелочи, которые нельзя было потратить на роскошные тряпки.
– Ой, какая прелесть! – восклицала Наталья, она же Туся, разглядывая каждый предмет одежды своей приятельницы.
– Да, гламурненько, – соглашалась та, – презентовал один, пока еще неизвестный, модельер после показа своей коллекции. В этом сезоне – незаменимая вещь.
Туся двумя пальчиками подняла воздушный комок и покачала головой: да, без него – как без рук в этом сезоне. Так же как и без четырех купальников, дюжины блузок, парочки штанов в стиле «милитари», оборванных джинсов, искусственно застаренных курточек и многого другого, что умещалось в чемоданах. Вызывать с кухни Аню и предлагать ей участвовать в обсуждении гардероба подруги не имело смысла – она все равно не разделяла восторга Туси с Алисой и могла бы разве что пересчитать, сколько интересной, познавательной литературы можно было бы купить на потраченные деньги. Пока Алиса с Тусей возились с вещами, она пыталась приготовить что-нибудь перекусить. Зная характер своих подруг, она могла не сомневаться, что о еде они вспомнят в самый последний момент. А у нее после собачьего геркулеса с тушенкой разыгрался аппетит. Нет, безусловно все, до последней капли, досталось этому троглодиту по имени Глаша. Но Ане хотелось что– нибудь положить и в свой желудок, благо фигура позволяла есть все, что хочется, и не думать о диетах. На кухне она присмотрела горы геркулеса и намеревалась сварить овсянку. До завершения последней главы романа, а они всегда завершаются так не вовремя, оставалось несколько страниц, и Аня решила совместить полезное с приятным. Она засыпала овсянку в кастрюлю, залила водой и поставила на газ. Открыла нужную страницу и, помешивая кашу одной рукой, а второй держа книгу, углубилась в чтение. Роман бередил душу, события разворачивались одно за другим, кругом сыпались жертвы несчастной любви… Аня увлеклась и не заметила, как в сваренную кашу ее рука автоматически вывалила собачьи консервы.
– Девочки, идите кушать! – позвала она подруг и, довольная финалом, закрыла роман.
Девочки ничего не заметили и умяли овсянку за милую душу.
– Первый и последний раз едим эту гадость, – заявила Алиса, – нужно готовить что-то более приличное, соответствующее моменту.
– Вот еще, – не согласилась с ней Туся, – а мне понравилось!
– Между прочим, – заметила Аня, – у Конан Дойла овсянкой питались английские сэры. Вполне гламурное кушанье.
– Ой, – спохватилась Аня, – я туда случайно банку собачьего «Педигри» вывалила!
– А я и говорю, – облизнулась Туся, – вкусно.
Алиса поглядела на повариху уничтожающим взглядом и после чашечки кофе предложила подругам прогуляться по участку. К тому же собаку нужно было не только кормить, но и выгуливать.
Участок, закрепленный за домом с мансардой, был огорожен двухметровым кирпичным забором только с внешней стороны. С внутренней заборчик из металлической сетки казался хлипким и недолговечным. Но он стойко выдержал нападение четвероногого существа весом в полцентнера. Глашка, ужасающе рыча, повисла на сетке всеми четырьмя лапами, зацепившись пастью за столб, на который крепилась сетка.
– Фу! Животное! Фу! Отцепись от забора, – командовала ей Алиса, не понимая, что творится с этой собакой.
– Ничего страшного, – раздался по ту сторону забора приятный баритон, – она меня всегда так приветствует. Чисто женское восприятие, видно, я ей чем-то не приглянулся. Может, ей не нравится, что у меня нет хвоста.
Алиса пригляделась внимательнее и поняла в очередной раз, насколько человеческий разум отличается от собачьего. Мужчина не мог не нравиться. Высокий, широкоплечий, тело подтянутое, руки мускулистые, чуть тронутые сединой виски, мужественное лицо с волевым подбородком – отличный кадр для любого женского журнала. Девушка скосила глаза на его дом. Это был не дом, а целая крепость в разумных садоводческих пределах. Алиса растянула пухлые губы, пытаясь вложить в улыбку все свое очарование, и мило пробормотала:
– Я не знаю ее повадок, мы вместе только с сегодняшнего дня.
– А я знаю, – неожиданно сказал кадр, – Шаховы предупредили меня, что к ним должна приехать родственница, но я не думал, что она будет такой очаровательной.
Пока Алиса изображала смущение, он прошел к калитке и смело зашел на их территорию. Ротвейлерша, видимо, привыкшая к такой наглости, спрыгнула с сетки, понюхала его шорты и побрела обнюхивать удобренную почву.
– Олег Багров, – представился мужчина, беря в свои руки трепетную Алисину длань. – Предприниматель и просто хороший сосед. Сирота, холостяк, ценитель прекрасного.
Алиса зарделась. Ее проняло после слов о прекрасном. Но романтичную сцену испортила Наталья, которая выбежала из сада с круглыми глазами и закричала, обращаясь к Алисиному соседу:
– Ой! Добрый день! У вас случайно нет пива?! А то так пить хочется после этого «Педигри»!
Не успела Алиса возмутиться и шикнуть на подругу, как из-за деревьев вырисовалась другая фигура, ответственная за собаку:
– Алиса, она тут такую кучу наложила, что с ней делать? С кучей-то?
Багров усмехнулся, сослался на срочные дела и вернулся к себе за забор. Алиса метала громы и молнии. Она усадила подруг в увитой плющом беседке и тихо, чтобы, не дай бог, не услышал сосед, принялась выговаривать им за ошибки. По ее словам получалось, что вместо изысканных дам, красавец-сосед их принял за невоспитанных, жрущих и пьющих все подряд девиц, утопающих в дерьме.
– Но мы же и правда такие, – недовольная укором, процедила Туся, накручивая белокурый локон на пальчик.
– Нужно меняться, девочки, – решительно возразила Алиса. – Если мы хотим устроить здесь свою личную жизнь, то нам нужно привыкнуть ограничивать себя во всем и, прежде всего, в высказываниях. Дурной тон вспоминать о пиве, запомните, девочки. Состоятельные люди его не пьют.
– А что же они пьют? – искренне изумилась Туся. – Отказывают себе в таком удовольствии!
– Я после зачитаю, что они пьют, у меня в блокноте записано, – ответила Алиса. – И что едят, кстати, тоже. И среди списка блюд, поверь мне, Аня, овсянки нет!
– Ладно, – согласилась та, – поищу к ужину макароны. Они их едят?
– Не знаю, как они, – сообщила подругам Туся, – лично я не буду есть макароны. – Она обвела подруг хитрым взглядом и добавила: – Пойду знакомиться с олигархом.
Алиса подняла глаза к крыше беседки и принялась читать лекцию о том, что нельзя уже не молодой, но все еще глупой девушке так доверчиво относиться к первому встречному-поперечному. Не всяк тот, что прикидывается олигархом, на самом деле олигарх. Возможно, это бандит, занимающийся киднепингом или чем-то в этом роде. Алиса не знала точного перевода заграничного слова, просто ей нравилось, как авторитетно оно звучит. Совершенно очевидно, что ничего хорошего от уличной встречи с олигархом можно было не ожидать. А худший сценарий, по ее словам, развернулся бы так: Туську повязали бы в первом занюханном баре, отобрали паспорт и выкинули бы на большую дорогу.
– И я бы стала разбойницей?! – с восторгом поинтересовалась та.
Алиса поглядела на нее с выражением, от которого любой другой начал бы просыпаться по ночам и звать на помощь.
– Эх, девочки, – простонала Алиса, когда недоверие к улице выразила и Аня, – сейчас бы пивка на свежем воздухе тяпнуть! С шашлычками! Дядька любит пиво с шашлыками, а готовит их как вкусно! Это вам не барбекю горелые.
– У него в холодильнике пара бутылок, – сообщила Аня, – я могу принести.
– Только тайком от олигархов, – Алиса кивнула в сторону соседа. – Пусть они не думают, что мы такие. Мы еще покажем, на чью сторону щепки летят, когда лес валят.
– Ты собираешься заставить нас работать на лесоповале?! Лучше на большую дорогу! – заявила Туся, не теряющая надежду слинять от подруг.
– Лесоруба бы мне, девочки, здоровенного и могучего, – продолжала мечтать Алиса, – и чтобы у него был большой, – закатив глаза, промурлыкала она, – счет в банке! – Неожиданно Алиса перешла на деловитую хозяйственность: – Аня, ты пойдешь за пивом с заднего хода. Туся, ты пока займись собачьей кучкой. Тебе нравится «Педигри», – значит, уборка того, что от него осталось, доставит тебе удовольствие. А я займусь разработкой плана действий. Не переживай, – утешила она Тусю, – в него войдут и олигархи.
Перед выполнением намеченного Алисой плана подруги собрались за круглым столом беседки. Алиса выложила на него белый лист бумаги и начертила круг, который обозначал их дом. Рядом с ним она нарисовала два прямоугольника – дома соседей, позади дома-круга появилось изображение замка. Кто в нем жил, для девушек пока оставалось загадкой, которую нужно было разгадать. Алиса поставила на замке жирный знак вопроса и перешла к общественным заведениям. На закрытой деревенской территории их было всего два: кафешка, используемая местным бомондом в качестве места общения друг с другом, и магазинчик, претендующий на звание лучшего предприятия сферы обслуживания. Оба здания были выстроены в стиле богатых деревянных изб и принадлежали одному хозяину. Если с магазином все было более или менее ясно, – там местные жители докупали все, что забыли приобрести в мегамаркетах, – то кафе требовало исследования. Кроме самих себя, девушкам рассчитывать было не на кого, и они решили начать завтрашний день с пляжа, а после него перекусить в этом заведении общественного питания. Аня, недолгое время повозившаяся на кухне, уже успела составить список необходимых продуктов. По ее подсчетам получалось, что нужно покупать практически все, кроме макарон, геркулеса и «Педигри».
Разлив по стаканам пиво Алисиного дядюшки, Туся заметила, что нужно будет купить побольше пива. Она сделала несколько сладострастных глотков, трясясь от вожделения, после чего мигом опорожнила стакан и вновь его наполнила.
– Да, – глядя на нее с нескрываемой тоской в глазах, произнесла Алиса, – Наташку нам не исправить.
– Девчонки, – попыталась оправдаться та, – собачьи консервы такие сытные…
– Представим ее как богатую родственницу из деревни, – Алиса начала придумывать легенду для простоватой подруги. – Она приехала погостить из Горно-Уральска, где ее благословенный родитель сидит на самоцветах и знать не знает, что пить пиво и есть собачьи консервы – это дурной тон.
– Я не хочу быть бедной родственницей! – возмутилась Туся и вытерла рукавом рот.
Алиса вздохнула, выразительно поглядела на подругу и авторитетно заявила:
– Село! Будешь! Богатой родственницей с дурными привычками. У вас там это модный писк. Вы там этим только и занимаетесь. Аня, положи книгу и слушай меня, решается судьба человека. – Аня сняла очки, отложила новый роман, отпила несколько глотков из своего стакана с пивом и приготовилась внимательно слушать. – Ты – дочка известного астронома, который открыл Луну. Твой дурацкий мечтательный вид – лишнее этому подтверждение.
– Что? – попыталась возмутиться Анна.
– Твоя оторванность от обыденности, – поправилась Алиса. – Со мной все понятно, я – племянница Шаховых, и фамилия моя, запомните девочки, не Шашкина, а Шахова. Так благозвучнее.
– Я не хочу быть родственницей с привычками! – не соглашалась Туся. Она прекрасно знала, что если еще немного покочевряжится, то подруга придумает что-нибудь более интересное. Со школьной скамьи, с самого первого класса, Алиса была мозговым центром дружной троицы, душой маленького общества, всем тем, что соединяло девчонок и на чем держалась их многолетняя дружба.
– Тебе не нравится быть принцессой самоцветов?! – поинтересовалась Алиса.
– Нравится! – обрадовалась Туся и больше не спорила. Алиса выдала то, чего она добивалась.
– Теперь мне не нравится, – заметила Аня, цедя пиво. – Я думаю, идея с астрономом не выдерживает никакой критики. Луну открыли еще в древние века, и я не хочу быть дочкой того, кто это сделал. Тогда мне должно быть не двадцать семь лет, а двадцать семь веков по меньшей мере.
– Ой, какие мы умные! Пусть не Луну, а что-нибудь на Луне открыл твой папаша, к примеру, жизнь.
– Да ты что, – всплеснула руками Туся, – на Луне есть жизнь?! А я и не знала.
– Послушаешь Алису, – съязвила Аня, – и не то будет.
– Давайте опустимся с Луны на землю, – заявила Алиса, пресекая пререкания. – Не будем уточнять, что именно он открыл, но это было важное открытие, за которое он получил Нобелевскую премию. Аня у нас – дочка нобелевского лауреата.
– Обалдеть! – восхитилась Туся.
Когда были сделаны необходимые уточнения, девушки вновь склонились над планом и попытались по памяти нарисовать то, что увидели по дороге. Домов получалось не так уж и много – около двадцати целых, еще десяток – в стадии строительства и совсем немного, торчавших одним фундаментом. Последние два вида отпадали из-за отсутствия в них жильцов, оставались те двадцать, что были обитаемы. Нужно было попытаться наладить контакт с местными жителями, чтобы выйти на всех остальных. Алиса прекрасно понимала, что сделать это будет очень нелегко, и женщин в расчет не брала, хотя поглядывала на дородную соседку, возившуюся со штамбовыми розами на своем дворе. Издали та выглядела совершенно одинокой, безобидной и даже располагающей к беседе. Алиса перевела взгляд на теткины розы, аккуратными островками украшающие сад, и обрадовалась, что тема для разговора найдена. Но если соседка вблизи окажется мегерой с молодым мужем и юными сыновьями (а именно такие дамы на дух не переваривают симпатичных девиц), то никакие розы не помогут. Здесь она крепко пожалела, что выставилась с подругами перед красавцем-соседом не в лучшем свете. «Судьба-злодейка», – подумала Алиса, глядя на то, как Туся выжимает из бутылки с пивом последние капли, после чего облизывает ее горлышко, а Аня снова сидит, уставившись в книгу. «Придется все делать самой, – пожалела себя Алиса, – без помощников».
– Девушки, вам помочь?! – неожиданно раздалось в беседке.
У Туськи от счастья затуманился взор – к столу подошел Багров и выставил две коробки с пивом. Словно фокусник, он достал из-под майки пакет с таранкой и сушеной снедью, обычно полагающейся к пиву.
– Без меня не справитесь! – заявил Багров и уселся рядом с девушками.
Туська, которую до сих пор мучила жажда, не выдержала, подбежала к нему и поцеловала.
Расчет делался на деревеньку, затерявшуюся в ближнем Подмосковье. Под малоприметным названием Копейка скрывался истинный смысл ее обитателей – все они были людьми с деньгами. Ни одной нормальной избы в деревне не осталось, все участки были выкуплены, коттеджи построены, жители заселены. Летом народу было в два раза больше, чем зимой. Это повышало шансы Алисы встретить среди обитателей Копейки настоящего миллионера. То, что они там жили, девушка знала от своих родственников, которых изредка посещала. Но одной сидеть в деревенской глуши было глупо, и Алиса взяла с собой двух подруг, с личным положением дел у которых была полная катастрофа. Алиса, в свою очередь, рассталась с очередным воздыхателем, не отвечающим ее высоким требованиям, и тоже сидела на мели. Девицы оформили отпуска, собрали нехитрый гардероб и отправились на новое место жительства. В отличие от них, Алиса взяла четыре чемодана наиболее необходимых вещей. Водитель такси, выгрузивший чемоданы на газон перед аккуратным домом с мансардой, обозвал их неподъемными кирпичами, потребовал дополнительной платы за внос багажа в комнату и всю дорогу возмущался, откуда у женщин набирается столько барахла.
– Село, – изрекла Алиса, выпроводив вредного водителя. – С новосельем нас, девочки!
Девочки огляделись. В большой комнате на диване возлежала черная, гладкая собака и радостно махала обрубком хвоста.
– Гав! – поприветствовала она вошедших, не вставая со своего насиженного места.
– И тебе добрый день, – ответила ей Алиса. – Девочки, у меня на собачью шерсть аллергия! Приготовьте ей пожрать, на кухне каша и банки с тушенкой.
– Здравствуйте, приехали, – возмутилась Наталья, – у нее, видите ли, аллергия. Зачем тогда набивалась с ней сидеть?
– Только ради вас, девочки, – Алиса сочинила алиби на ходу, – чтобы вы устроили свою личную жизнь. Тут полным-полно миллионеров. Считайте, что вам достались путевки в семейное счастье. Так что если вы не будете дурочками, а возьметесь за поиски богатых женихов со всей ответственностью… Девочки, – добавила она уже жалобно, – я же тетке обещала ухаживать за собакой.
– Ладно, – смирилась более покладистая Аня, – так и быть. Собака будет на моем попечении. В детстве у меня были хомячки. Предупреждаю, что они жили мало и умерли в один день.
– Ты что! – испугалась Алиса. – Мне тетка не простит, если с собакой что-то случится. Уся-пуся, – она погладила Глашку по голове, та поймала ее руку и прикусила. – Злая, и это хорошо. Она нас будет охранять.
– Жуткое животное, – произнесла Наталья, когда собака отправилась за Аней на кухню. – Сожрет человека и не заметит.
– Вот-вот, – ответила ей Алиса, – главное, ее хорошо и досыта кормить.
Аня сразу нашла чан с геркулесом, говяжью тушенку и принялась все это перемешивать в собачьей миске, рассчитанной на полведра. Получилось довольно сносно, во всяком случае, запах ей нравился. Он будоражил аппетит не только у собаки, но и у нее. Глядя на то, как животное выбирает из миски тушенку, Аня прикидывала, что будет делать в этой деревне. Судя по тому, что она заметила из окна автомобиля, деревенская жизнь велась в каждом отдельно взятом дворе. «Отлично, – думала она, – можно будет спокойно прочитать все книги, которые я взяла с собой». Ничего другое ее не интересовало. После одного неудачного скоропалительного брака восемь лет тому назад ни на что серьезное Аня не решалась, а легкомысленно с ней никто себя не вел. Один вид девушки чего только стоил: зачесанные за уши волосы оттенка «естественней некуда», неказистые очки детского фасона (а к чему разоряться на дорогую оправу?), скромные джинсы с наглухо застегнутой блузкой и книга в руках. Аня Свиридова фанатично любила читать. Так считали ее подруги, которых больше интересовали телепередачи. К тому же работала Свиридова в налоговой инспекции. Как можно сделать легкомысленное предложение такой девушке? Никто и не делал. Аня поставила крест на своей личной жизни и предпочитала интересоваться перипетиями отношений в толстых томах романов. На предложение Алисы провести отпуск в «деревне миллионеров» она ответила согласием только потому, что сестре, в очередной раз поругавшейся с мужем, нужна была ее жилплощадь. И девушка променяла душную городскую квартиру на уютный летний дом в деревне.
Пока Аня занималась собакой, ее подруги разбирали в своих комнатах вещи. Речь шла, конечно же, об Алисиных чемоданах, поскольку Наталья Кораблева притащила с собой всего лишь одну спортивную сумку. Средства внештатного рекламного агента общественно-политической газеты не позволяли запасаться хотя бы двумя сумками. Рекламу в газету «Политику – в народ» предприниматели давали неохотно и скрепя сердце. Наталье приходилось долго объяснять им все выгоды печатного слова, дикую популярность газеты не только у отдельных слоев населения, но и у членов их семей, включая малолетних детей, мечтающих стать президентами. Среди предпринимателей попадались галантные кавалеры, которые на все соглашались, но были и те, кто требовал ручку, а после протянутой Натальей руки ядовито замечали, что хотели бы получить шариковую. И после того, как ее получали, медленно и коряво подписывали договор на рекламные услуги. От этих договоров Кораблевой доставались сущие мелочи, которые нельзя было потратить на роскошные тряпки.
– Ой, какая прелесть! – восклицала Наталья, она же Туся, разглядывая каждый предмет одежды своей приятельницы.
– Да, гламурненько, – соглашалась та, – презентовал один, пока еще неизвестный, модельер после показа своей коллекции. В этом сезоне – незаменимая вещь.
Туся двумя пальчиками подняла воздушный комок и покачала головой: да, без него – как без рук в этом сезоне. Так же как и без четырех купальников, дюжины блузок, парочки штанов в стиле «милитари», оборванных джинсов, искусственно застаренных курточек и многого другого, что умещалось в чемоданах. Вызывать с кухни Аню и предлагать ей участвовать в обсуждении гардероба подруги не имело смысла – она все равно не разделяла восторга Туси с Алисой и могла бы разве что пересчитать, сколько интересной, познавательной литературы можно было бы купить на потраченные деньги. Пока Алиса с Тусей возились с вещами, она пыталась приготовить что-нибудь перекусить. Зная характер своих подруг, она могла не сомневаться, что о еде они вспомнят в самый последний момент. А у нее после собачьего геркулеса с тушенкой разыгрался аппетит. Нет, безусловно все, до последней капли, досталось этому троглодиту по имени Глаша. Но Ане хотелось что– нибудь положить и в свой желудок, благо фигура позволяла есть все, что хочется, и не думать о диетах. На кухне она присмотрела горы геркулеса и намеревалась сварить овсянку. До завершения последней главы романа, а они всегда завершаются так не вовремя, оставалось несколько страниц, и Аня решила совместить полезное с приятным. Она засыпала овсянку в кастрюлю, залила водой и поставила на газ. Открыла нужную страницу и, помешивая кашу одной рукой, а второй держа книгу, углубилась в чтение. Роман бередил душу, события разворачивались одно за другим, кругом сыпались жертвы несчастной любви… Аня увлеклась и не заметила, как в сваренную кашу ее рука автоматически вывалила собачьи консервы.
– Девочки, идите кушать! – позвала она подруг и, довольная финалом, закрыла роман.
Девочки ничего не заметили и умяли овсянку за милую душу.
– Первый и последний раз едим эту гадость, – заявила Алиса, – нужно готовить что-то более приличное, соответствующее моменту.
– Вот еще, – не согласилась с ней Туся, – а мне понравилось!
– Между прочим, – заметила Аня, – у Конан Дойла овсянкой питались английские сэры. Вполне гламурное кушанье.
– Ой, – спохватилась Аня, – я туда случайно банку собачьего «Педигри» вывалила!
– А я и говорю, – облизнулась Туся, – вкусно.
Алиса поглядела на повариху уничтожающим взглядом и после чашечки кофе предложила подругам прогуляться по участку. К тому же собаку нужно было не только кормить, но и выгуливать.
Участок, закрепленный за домом с мансардой, был огорожен двухметровым кирпичным забором только с внешней стороны. С внутренней заборчик из металлической сетки казался хлипким и недолговечным. Но он стойко выдержал нападение четвероногого существа весом в полцентнера. Глашка, ужасающе рыча, повисла на сетке всеми четырьмя лапами, зацепившись пастью за столб, на который крепилась сетка.
– Фу! Животное! Фу! Отцепись от забора, – командовала ей Алиса, не понимая, что творится с этой собакой.
– Ничего страшного, – раздался по ту сторону забора приятный баритон, – она меня всегда так приветствует. Чисто женское восприятие, видно, я ей чем-то не приглянулся. Может, ей не нравится, что у меня нет хвоста.
Алиса пригляделась внимательнее и поняла в очередной раз, насколько человеческий разум отличается от собачьего. Мужчина не мог не нравиться. Высокий, широкоплечий, тело подтянутое, руки мускулистые, чуть тронутые сединой виски, мужественное лицо с волевым подбородком – отличный кадр для любого женского журнала. Девушка скосила глаза на его дом. Это был не дом, а целая крепость в разумных садоводческих пределах. Алиса растянула пухлые губы, пытаясь вложить в улыбку все свое очарование, и мило пробормотала:
– Я не знаю ее повадок, мы вместе только с сегодняшнего дня.
– А я знаю, – неожиданно сказал кадр, – Шаховы предупредили меня, что к ним должна приехать родственница, но я не думал, что она будет такой очаровательной.
Пока Алиса изображала смущение, он прошел к калитке и смело зашел на их территорию. Ротвейлерша, видимо, привыкшая к такой наглости, спрыгнула с сетки, понюхала его шорты и побрела обнюхивать удобренную почву.
– Олег Багров, – представился мужчина, беря в свои руки трепетную Алисину длань. – Предприниматель и просто хороший сосед. Сирота, холостяк, ценитель прекрасного.
Алиса зарделась. Ее проняло после слов о прекрасном. Но романтичную сцену испортила Наталья, которая выбежала из сада с круглыми глазами и закричала, обращаясь к Алисиному соседу:
– Ой! Добрый день! У вас случайно нет пива?! А то так пить хочется после этого «Педигри»!
Не успела Алиса возмутиться и шикнуть на подругу, как из-за деревьев вырисовалась другая фигура, ответственная за собаку:
– Алиса, она тут такую кучу наложила, что с ней делать? С кучей-то?
Багров усмехнулся, сослался на срочные дела и вернулся к себе за забор. Алиса метала громы и молнии. Она усадила подруг в увитой плющом беседке и тихо, чтобы, не дай бог, не услышал сосед, принялась выговаривать им за ошибки. По ее словам получалось, что вместо изысканных дам, красавец-сосед их принял за невоспитанных, жрущих и пьющих все подряд девиц, утопающих в дерьме.
– Но мы же и правда такие, – недовольная укором, процедила Туся, накручивая белокурый локон на пальчик.
– Нужно меняться, девочки, – решительно возразила Алиса. – Если мы хотим устроить здесь свою личную жизнь, то нам нужно привыкнуть ограничивать себя во всем и, прежде всего, в высказываниях. Дурной тон вспоминать о пиве, запомните, девочки. Состоятельные люди его не пьют.
– А что же они пьют? – искренне изумилась Туся. – Отказывают себе в таком удовольствии!
– Я после зачитаю, что они пьют, у меня в блокноте записано, – ответила Алиса. – И что едят, кстати, тоже. И среди списка блюд, поверь мне, Аня, овсянки нет!
– Ладно, – согласилась та, – поищу к ужину макароны. Они их едят?
– Не знаю, как они, – сообщила подругам Туся, – лично я не буду есть макароны. – Она обвела подруг хитрым взглядом и добавила: – Пойду знакомиться с олигархом.
Алиса подняла глаза к крыше беседки и принялась читать лекцию о том, что нельзя уже не молодой, но все еще глупой девушке так доверчиво относиться к первому встречному-поперечному. Не всяк тот, что прикидывается олигархом, на самом деле олигарх. Возможно, это бандит, занимающийся киднепингом или чем-то в этом роде. Алиса не знала точного перевода заграничного слова, просто ей нравилось, как авторитетно оно звучит. Совершенно очевидно, что ничего хорошего от уличной встречи с олигархом можно было не ожидать. А худший сценарий, по ее словам, развернулся бы так: Туську повязали бы в первом занюханном баре, отобрали паспорт и выкинули бы на большую дорогу.
– И я бы стала разбойницей?! – с восторгом поинтересовалась та.
Алиса поглядела на нее с выражением, от которого любой другой начал бы просыпаться по ночам и звать на помощь.
– Эх, девочки, – простонала Алиса, когда недоверие к улице выразила и Аня, – сейчас бы пивка на свежем воздухе тяпнуть! С шашлычками! Дядька любит пиво с шашлыками, а готовит их как вкусно! Это вам не барбекю горелые.
– У него в холодильнике пара бутылок, – сообщила Аня, – я могу принести.
– Только тайком от олигархов, – Алиса кивнула в сторону соседа. – Пусть они не думают, что мы такие. Мы еще покажем, на чью сторону щепки летят, когда лес валят.
– Ты собираешься заставить нас работать на лесоповале?! Лучше на большую дорогу! – заявила Туся, не теряющая надежду слинять от подруг.
– Лесоруба бы мне, девочки, здоровенного и могучего, – продолжала мечтать Алиса, – и чтобы у него был большой, – закатив глаза, промурлыкала она, – счет в банке! – Неожиданно Алиса перешла на деловитую хозяйственность: – Аня, ты пойдешь за пивом с заднего хода. Туся, ты пока займись собачьей кучкой. Тебе нравится «Педигри», – значит, уборка того, что от него осталось, доставит тебе удовольствие. А я займусь разработкой плана действий. Не переживай, – утешила она Тусю, – в него войдут и олигархи.
Перед выполнением намеченного Алисой плана подруги собрались за круглым столом беседки. Алиса выложила на него белый лист бумаги и начертила круг, который обозначал их дом. Рядом с ним она нарисовала два прямоугольника – дома соседей, позади дома-круга появилось изображение замка. Кто в нем жил, для девушек пока оставалось загадкой, которую нужно было разгадать. Алиса поставила на замке жирный знак вопроса и перешла к общественным заведениям. На закрытой деревенской территории их было всего два: кафешка, используемая местным бомондом в качестве места общения друг с другом, и магазинчик, претендующий на звание лучшего предприятия сферы обслуживания. Оба здания были выстроены в стиле богатых деревянных изб и принадлежали одному хозяину. Если с магазином все было более или менее ясно, – там местные жители докупали все, что забыли приобрести в мегамаркетах, – то кафе требовало исследования. Кроме самих себя, девушкам рассчитывать было не на кого, и они решили начать завтрашний день с пляжа, а после него перекусить в этом заведении общественного питания. Аня, недолгое время повозившаяся на кухне, уже успела составить список необходимых продуктов. По ее подсчетам получалось, что нужно покупать практически все, кроме макарон, геркулеса и «Педигри».
Разлив по стаканам пиво Алисиного дядюшки, Туся заметила, что нужно будет купить побольше пива. Она сделала несколько сладострастных глотков, трясясь от вожделения, после чего мигом опорожнила стакан и вновь его наполнила.
– Да, – глядя на нее с нескрываемой тоской в глазах, произнесла Алиса, – Наташку нам не исправить.
– Девчонки, – попыталась оправдаться та, – собачьи консервы такие сытные…
– Представим ее как богатую родственницу из деревни, – Алиса начала придумывать легенду для простоватой подруги. – Она приехала погостить из Горно-Уральска, где ее благословенный родитель сидит на самоцветах и знать не знает, что пить пиво и есть собачьи консервы – это дурной тон.
– Я не хочу быть бедной родственницей! – возмутилась Туся и вытерла рукавом рот.
Алиса вздохнула, выразительно поглядела на подругу и авторитетно заявила:
– Село! Будешь! Богатой родственницей с дурными привычками. У вас там это модный писк. Вы там этим только и занимаетесь. Аня, положи книгу и слушай меня, решается судьба человека. – Аня сняла очки, отложила новый роман, отпила несколько глотков из своего стакана с пивом и приготовилась внимательно слушать. – Ты – дочка известного астронома, который открыл Луну. Твой дурацкий мечтательный вид – лишнее этому подтверждение.
– Что? – попыталась возмутиться Анна.
– Твоя оторванность от обыденности, – поправилась Алиса. – Со мной все понятно, я – племянница Шаховых, и фамилия моя, запомните девочки, не Шашкина, а Шахова. Так благозвучнее.
– Я не хочу быть родственницей с привычками! – не соглашалась Туся. Она прекрасно знала, что если еще немного покочевряжится, то подруга придумает что-нибудь более интересное. Со школьной скамьи, с самого первого класса, Алиса была мозговым центром дружной троицы, душой маленького общества, всем тем, что соединяло девчонок и на чем держалась их многолетняя дружба.
– Тебе не нравится быть принцессой самоцветов?! – поинтересовалась Алиса.
– Нравится! – обрадовалась Туся и больше не спорила. Алиса выдала то, чего она добивалась.
– Теперь мне не нравится, – заметила Аня, цедя пиво. – Я думаю, идея с астрономом не выдерживает никакой критики. Луну открыли еще в древние века, и я не хочу быть дочкой того, кто это сделал. Тогда мне должно быть не двадцать семь лет, а двадцать семь веков по меньшей мере.
– Ой, какие мы умные! Пусть не Луну, а что-нибудь на Луне открыл твой папаша, к примеру, жизнь.
– Да ты что, – всплеснула руками Туся, – на Луне есть жизнь?! А я и не знала.
– Послушаешь Алису, – съязвила Аня, – и не то будет.
– Давайте опустимся с Луны на землю, – заявила Алиса, пресекая пререкания. – Не будем уточнять, что именно он открыл, но это было важное открытие, за которое он получил Нобелевскую премию. Аня у нас – дочка нобелевского лауреата.
– Обалдеть! – восхитилась Туся.
Когда были сделаны необходимые уточнения, девушки вновь склонились над планом и попытались по памяти нарисовать то, что увидели по дороге. Домов получалось не так уж и много – около двадцати целых, еще десяток – в стадии строительства и совсем немного, торчавших одним фундаментом. Последние два вида отпадали из-за отсутствия в них жильцов, оставались те двадцать, что были обитаемы. Нужно было попытаться наладить контакт с местными жителями, чтобы выйти на всех остальных. Алиса прекрасно понимала, что сделать это будет очень нелегко, и женщин в расчет не брала, хотя поглядывала на дородную соседку, возившуюся со штамбовыми розами на своем дворе. Издали та выглядела совершенно одинокой, безобидной и даже располагающей к беседе. Алиса перевела взгляд на теткины розы, аккуратными островками украшающие сад, и обрадовалась, что тема для разговора найдена. Но если соседка вблизи окажется мегерой с молодым мужем и юными сыновьями (а именно такие дамы на дух не переваривают симпатичных девиц), то никакие розы не помогут. Здесь она крепко пожалела, что выставилась с подругами перед красавцем-соседом не в лучшем свете. «Судьба-злодейка», – подумала Алиса, глядя на то, как Туся выжимает из бутылки с пивом последние капли, после чего облизывает ее горлышко, а Аня снова сидит, уставившись в книгу. «Придется все делать самой, – пожалела себя Алиса, – без помощников».
– Девушки, вам помочь?! – неожиданно раздалось в беседке.
У Туськи от счастья затуманился взор – к столу подошел Багров и выставил две коробки с пивом. Словно фокусник, он достал из-под майки пакет с таранкой и сушеной снедью, обычно полагающейся к пиву.
– Без меня не справитесь! – заявил Багров и уселся рядом с девушками.
Туська, которую до сих пор мучила жажда, не выдержала, подбежала к нему и поцеловала.