Страница:
Существует и еще одна важная проблема: почему Мор столь внезапно, буквально на полуслове, оборвал свой рассказ? Гипотезы Р. С. Сильвестера и П. М. Кэндела {По мнению Р. С. Сильвестера, описывая заговор Генриха Стаффорда, Мор не мог пройти мимо его прав на корону, которые были по нормам феодального права предпочтительнее, чем у Тюдоров. Это явилось бы "смертельной параллелью" для сына Генриха Стаффорда - Эдуарда, который был в то время единственным соперником Генриха VIII, не имевшего к тому же тогда потомка (RIII, p. LXIX). Действительно, в мае 1521 г. Эдуард Стаффорд был приговорен к смерти королевским судом за государственную измену. П. М. Кэндел принимает эту точку зрения ("Richard III. The Great Debate", p. 78), но обращает внимание на то, что Мор прервал свою "историю" в момент, когда на ее страницах должен был появиться Генрих Тюдор. Согласно Кэнделу, Мор намеревался в ненаписанных частях задуманной им большой исторической работы разоблачить "отвратительное лицемерие и темные деяния первого Тюдора".} хотя и заслуживают самого пристального внимания, тем не менее не могут быть признаны бесспорными и нуждаются в дальнейшем обсуждении.
Все здесь перечисленные недочеты произведения Мора не в состоянии перечеркнуть важность "Ричарда III" как исторического источника. Т. Мор не только повествует о реально случившихся событиях; в его "Ричарде III" нет вымышленных героев: всех более или менее значительных персонажей, действующих на его страницах, исследователи успешно идентифицировали по другим источникам с реальными, жившими тогда людьми {Лишь идентификация таких эпизодических героев моровской история, как Поттиер (прим. 16), Миддльтон (прим. 67), однофамилец лорда Гастингса (прим. 69), Джон Грин (прим. 114), до сих пор вызывает сомнения.}. Впрочем, в описании исторических героев Мор не избежал отдельных неточностей. Он неправильно называет имена Бэкингема, Гастингса, проповедника Шея, на 13 лет увеличивает возраст Эдуарда IV, ошибочно считает Роттерхема главой депутации протекторского Совета в убежище к Елизавете.
Однако отдельные неточности не могут затушевать главного - оценка большинства действующих лиц изображенной им трагической истории получила поддержку у современников. Это касается Джона Рассела, епископа Линкольна, епископа Эли Джона Мортона {Манчини, как и Мор, был высокого мнения об этих прелатах, относя их к виднейшим государственным деятелям того времени. О Расселе, например, можно прочесть, что это человек "большой учености и большого милосердия" (Mancini, p. 102).}, Энтони Вудвиля, лорда Риверса {И Манчини, и Мор в равной степени с уважением относятся к нравственным качествам Энтони Вудвиля.}, лорда-чемберлена Уильяма Гастингса {Манчини, подобно Мору, подчеркивает популярность Гастингса.}, Томаса Грея, маркиза Дорсета {Манчини более резок в оценке Томаса Грея, чем Мор, который, вероятно, не мог писать всего о члене фамилии, столь близкой к правящему монарху, ограничившись указанием на то, что Томас Грей с Гастингсом являлись соперниками и в политике, и в любовных похождениях. Манчини обвиняет Грея, наряду с Эдуардом Вудвилем и Елизаветой, в расхищении королевских сокровищ Тауэра (Mancini, p. 83, 90 etc.).} и самого короля Эдуарда IV {Сравни описание Эдуарда IV, данное Мором, с характеристикой этого короля у Манчини (прим. 7).}.
Здесь мы подходим к решающему моменту в оценке труда Мора: действительно ли Ричард являлся таким зловещим олицетворением пороков, каким он предстает перед нами со страниц его "Истории?" Кармелиано и Росс, Андрэ и Вергилий, Фабиан и другие лондонские хронисты солидарны с Мором {См. прим. 13.}. Впрочем, историки нашего времени выражают недоверие к их беспристрастности на том основании, что все они работали над своими сочинениями в годы правления Генриха VII, виновника гибели Ричарда III {Е. F. Jacob. The Fifteenth Century, 1399-1485. - "The Oxford History of England", v. XI. Oxford, ed. G. Clark, 1961, p. 610.}. Подобные суждения вряд ли могут иметь место, когда речь заходит о Д. Манчини. Между тем он, в отличие от Андрэ, Кармелиано, Росса, оттеняя некоторые положительные качества Ричарда как полководца, государственного деятеля, причем в схожих с Мором выражениях {Mancini, p. 76-77.}, тем не менее не отрицает узурпаторского характера его действий {Ibid., p. 72, 88, 108.}, скорбит по поводу печальной участи детей Эдуарда IV (хотя точных сведений об их гибели у него не было, да и не могло еще быть), оценивает убийство Гастингса как преступление {Mancini, p. 110. Опасаясь противодействия своим планам со стороны Гастингса и других, Ричард, замечает Манчини, "бросился сломя голову навстречу преступлению".}. Возмущение сквозит в его словах, посвященных июньским речам подкупленных Ричардом проповедников о незаконности прав детей Эдуарда на корону {Mancini, р. 116.}. Как видим, беспристрастный Манчини во всех принципиальных вопросах занимает ту же позицию, что и великий английский гуманист.
Историки нового времени, начиная с Бэка и Уолпела {Георг Бэк (ум. в 1623 г.) написал "Историю жизни и правления Ричарда III". Она была впервые издана в 1646 г. В 1719 г. "A History of the Life and Reign of Richard the Third" была переиздана. Работа Бэка оказала непосредственное влияние на Горация Уолпела (H. Walpole. The Historic Doubts of the Life and Reign of King Richard the Third. London, 1768). Сомнения Г. Уолпела активно поддержали в следующем столетии Каролина Гэлстед ("Life of Richard III", v. I-II, 1834) и Элфред О. Легг (А. О. Legge. The Unpopular King, 1885). См. также: С. R. Markham. Richard III: A Doubtbul Verdict Reviewed, EHR, VI. 1891, p. 261 ff. Перу Мэркхема принадлежит и более обширный труд "Richard III: his Life and Character" (1906). Из работ последних лет "в защиту Ричарда III" выделяется исследование П. М. Кэндела (см. "Список сокращений" - Kendall).}, немало потрудились, чтобы снять с исторического портрета Ричарда III ту густую черную краску, какой покрыли его современники. Но их усилия оказались бессильны перед логикой фактов. В настоящее время речь идет о таких мало что решающих деталях, как: имел ли Ричард план захвата трона уже в апреле или он возник у него постепенно, по мере успехов в борьбе с партией королевы? {Cairdner, p. 49 ff; E. F. Jacob. The Fifteenth Century, p. 610 ff.} Существовала ли в действительности помолвка между Эдуардом IV и Элеонорой Батлер? Даже при положительном ответе на второй вопрос, даже в случае признания (хотя такое маловероятно, учитывая чрезвычайно короткий промежуток времени), что захват трона произошел благодаря стечению обстоятельств, независимо от воли протектора, то и тогда приговор, произнесенный над Ричардом великим гуманистом Англии, будет лишь несколько смягчен, но отнюдь не отменен. В сомнениях критиков Т. Мора можно обнаружить нечто рациональное. Ричард III - не исключение. Он отнюдь не преступник-одиночка. Выросший в годы кровавых оргий "войны Роз", он воплотил в себе наиболее типичные черты английского феодала той поры.
Итак, "Ричард III" Томаса Мора достоверен: Это не литературное, а историческое произведение, имеющее литературную ценность. Тогда неизбежно возникает вопрос: в чем особенности исторического почерка великого гуманиста?
Говоря об "Утопии", нельзя не восхищаться смелости мысли английского ученого. Смелость мысли свойственна и более раннему его творению. В "Ричарде III" Мор решительно рвет с традиционными феодальными приемами летописания. "Ричард III" - история, написанная пером гуманиста, который стремился возродить манеру письма античных историографов {У критиков "Истории Ричарда III" довольно популярен вопрос, кому из древних подражал ее автор. Называются имена Саллюстия, Тацита, Светония (Е. Е. Reynolds. The Field. .., p. 82). P. С. Сильвестер находит у Т. Мора иронию Фукидида, считает творения Плутарха образцом для его исторического сочинения (RIII, Introduction, p. LXXXVI).}. Отсюда богатая разнообразными красками палитра слов, частое обращение к живым оборотам прямой речи, настойчивое стремление раскрыть характеры изображаемых людей, объяснить совершаемые ими поступки особенностями их психического склада и наконец прагматический строй всего произведения. Впервые в английской историографии оценки историка - не просто редкие отступления от монотонного потока сообщаемой информации. Наоборот, весь материал повествования подчинен логике авторской концепции. А те отступления от канвы истории, которые делает Мор, связаны с потребностью высказать свою точку зрения по кардинальным вопросам общественного бытия современной ему Англии. Таково замечание по поводу налогов, вложенное в уста Бэкингема осуждение церковной привилегии убежищ или полное сарказма суждение о баронских усобицах второй половины XV в.
Верность фактам, невиданная до той поры в Англии глубина интерпретации, богатство речи {Даже в начале XVII в. Бен Джонсон в своей "Английской грамматике" цитировал "Историю Ричарда III" Мора чаще, чем какое-нибудь другое прозаическое произведение (BВ. W. Chambers. The Place..., p. 99).} вот что сделало "Историю Ричарда III" образцом английской истории на английском языке, образцом, который долго были не в состоянии превзойти британские летописцы и историки {Сравни с оценкой, данной Эдуардом Фуэтером в "Geschichte des neuern Historiographie". Munchen und Berlin, 1911, S. 163.}.
Рассказанное на этих страницах не может не натолкнуть на мысль, что из двух вариантов "Истории" - английского и латинского - именно первый должен быть помещен в центр внимания. Если не образцовой {Б. В. Чэмберс называет рэстеловский текст "образцом скрупулезного издания" ("The English Works...", v. I, p. XXX). P. С. Сильвестер не склонен полностью поддерживать эту высокую оценку труда Рэстела, обращая внимание на то, что вставки Рэстела из латинского варианта "Истории" помещали сохранить целиком автограф Мора (RIII, р. XXX-XXXII).}, то во всяком случае лучшей {Р. Грэфтон, трижды до Растела издававший моровского "Ричарда III" по плохим копиям (см. подробнее: W. А. С. Dogle-Davidson. The Textual Problems of the "History of Richard III"; "The English Works...", p. 43 ff.; RIII, p. XVI ff.), оказался вынужденным признать превосходство рукописи, находившейся в распоряжении у Рэстела, и включил изданный последним текст "Истории" в подготовленный им к печати в 1568 г. обширный летописный свод ("The English Works...", p. 46).} публикацией английского текста {Все автографы Мора и их англоязычные копии потеряны, что не может не осложнить текстологический анализ, а следовательно, и оценку существующих изданий.} "Ричарда III" в XVI в. является появившаяся на свет в типографии племянника великого гуманиста Уильяма Рэстела в 1557 г. {У. Рэстел был литературным душеприказчиком Т. Мора и имел большое число его рукописей - английских и латинских. Англоязычная часть наследства великого гуманиста была издана Рэстелом в 1557 г.} Все многочисленные позднейшие издания копируют ее. Латинский вариант увидел свет в 1565 г. в Лувене {До сих пор остается дискуссионным вопрос, кто подготовил латинский вариант "Ричарда III" для лувенского издания "Omnia opera Latina" Т. Мора. В. Э. Г. ДойлДэвидсон считает, что это сделал тот же Рэстел, эмигрировавший с приходом к власти Елизаветы Тюдор из Англии и скончавшийся в Голландии одновременно с выходом в свет латинских трудов Мора ("The English Works..., p. 47 ff.). Однако Э. Ф. Поллард обращает внимание на то, что лувенское издание ближе к версии, вошедшей в летопись Холла, чем к рэстеловской публикации (A. F. Pollard. Sir Thomas More..., p. 313). P. С. Сильвестер выдвинул гипотезу, что латинский текст "Ричарда III" обязан своей публикацией секретарю Мора - Джону Харрису, дочь которого Алиса вышла замуж за лувенского издателя Иоганна Фидлера. Последний опубликовал ряд работ английских католиков. Т. Стэплтон, один из биографов Мора, читал у Дороти Колли, супруги Харриса, отдельные рукописи великого гуманиста (RIII, p. XLIX ff).} и после этого не переиздавался без малого четыреста лет.
В 1962 г. Р. С. Сильвестер осуществил параллельное издание латинского и английского вариантов рукописи Мора {Для первого тома "The Complete Works..." (см. "Список сокращений" - RIII).}. В начале 30-х гг. В. Э. Г. Дойл-Дэвидсон подготовил к печати фрагменты еще одной латинской рукописи "Ричарда III", которая была обнаружена в "College of Arms" среди хранившегося здесь после 1678 г. архива Томаса, графа Эрундела {Они были изданы в "The English Works...", v. I. Collations, List E, Raste" 1557 with MS Arundel 43, with Louvain 1565, p. 304-310.}. Она известна у палеографов под условным названием "MS Arundel 43". В 1962 г. Р. С. Сильвестер включил полный текст манускрипта Эрундела в первый том собрания сочинений Т. Мора {RIII, p. 94 ff. До сих пор не опубликованы еще две латинские рукописи Мора - "MS Tanner 32", "MS Harley 902". Они имеют малую научную ценность. Первый манускрипт изготовлен в 1575 г. и является копией лувенского издания. "MS Harley 902" - плохая копия части "MS Arundel 43".}. Сопоставляя английский вариант "Ричарда III" с лувенским изданием и рукописью архива Эрунделов, текстологи пришли к выводу, что английский и латинский варианты писались одновременно {Убедительнее всего это положение было обосновано Р. С. Сильвестером (RIII, p. LIV-LIX).}. Ошибались те, кто предполагал, что латинский текст является переводом с английского или наоборот. Хотя оба варианта во многих местах очень близки, однако в каждом случае Мор по-иному фразирует свои мысли. Налицо и более серьезные структурные несоответствия: перестановка изображаемых эпизодов, пропуск фраз, имен и т. п. Благодаря этому параллелизму ни одна английская работа Мора "не заражена" таким большим количеством латинизмов, как эта. С другой стороны, типично английские идиоматические выражения проникают в латинские конструкции "Истории Ричарда III", особенно много их в эрунделовской рукописи. Поэтому и В. Э. Г. Дойл-Дэвидсон {"The English Works...", p. 50 ff.}, и Р. С. Сильвестер {RIII. p. XXXVIII-XLIII.} считают "MS Arundel 43" более близким к латинскому черновику, чем лучше отредактированный манускрипт, положенный в основу лувенского издания 1565 г.
Текстологические сопоставления английского варианта "Истории" с эрунделовским и лувенским показывают, что первый охватывает больший отрезок времени, чем второй и третий. Лувенское издание кончается коронацией Ричарда III. "MS Arundel 43" обрывается неожиданно при изложении речи герцога Бэкингема в Байнард Касл. Они не содержат таких эпизодов первостепенной важности, как убийство сыновей Эдуарда IV, характеристика Мортона, подготовка мятежа Бэкингема. Латинские варианты не только короче, но и беднее английских: в них опущено много имен, деталей, дат. Но в лувенском издании дается расшифровка таких английских терминов, как Гилдхолл, рекордер, подробно объясняется местоположение Нортгемптона и т. д. Возможно, здесь лежит ключ к пониманию того, почему "Ричард III" писался Мором в двух вариантах: англоязычный предназначался Мором для соотечественников, латинский - для европейских читателей.
Из всего сказанного можно сделать такие выводы: написанный по-английски вариант "Ричарда III", многократно размноженный в XVI в., внес существенный вклад в оценку британской историографией событий 1483 г.; литературно-стилистические и историко-аналитические достоинства англоязычного варианта моровского "Ричарда III" сделали его образцом для английских историков, по крайней мере, на два столетия; по содержанию англоязычный текст "Истории" значительно богаче и лувенского издания, и эрунделовской рукописи; несмотря на то, что латинский текст был мало известен не только рядовому читателю, но даже профессиональным историкам, хотя он в меньшей степени насыщен фактическим материалом, чем английский, все же он содержит несколько интересных мыслей, ряд важных деталей в изображаемых событиях, которых нет в публикации 1557 г. и без которых наше представление об "Истории Ричарда III" осталось бы неполным.
Подготавливая к изданию "Историю Ричарда III", мы исходили из того, что перед нами историческое произведение. Поскольку англоязычный вариант содержит больший фактический материал, более интересен в литературном отношении и оказал более значительное влияние на английскую историографию, чем латинский, то он был признан основным, и перевод был сделан с издания Рэстела 1557 г., факсимильно воспроизведенного в первом томе "The English Works of Sir Thomas More" под редакцией проф. У. Кэмпбела (London, 1934). Наиболее важные факты, приведенные в латинском варианте, но отсутствующие в англоязычном, даны в виде подстрочных примечаний. То же сделано и относительно самых существенных разночтений между английским и латинским вариантами. Латинские отрывки были переведены из "Omnia opera Latina..." Т. Мора, опубликованного в Лувене в 1565 г. Отдельные места эрунделовской рукописи взяты из "Appendix" к первому тому "The Complete Works of St. Thomas More", подготовленному для печати Ричардом С. Сильвестером {RIII, The Arundel Manuscript, p. 96-149.}. Сверка переведенных английского и латинского текстов также осуществлена по "The Complete Works...". Перевод с английского корректировался также по изданию "The More's History of King Richard III", Cambridge, ed. J. K. Lumby. The Pitt Press Series, 1883.
Все здесь перечисленные недочеты произведения Мора не в состоянии перечеркнуть важность "Ричарда III" как исторического источника. Т. Мор не только повествует о реально случившихся событиях; в его "Ричарде III" нет вымышленных героев: всех более или менее значительных персонажей, действующих на его страницах, исследователи успешно идентифицировали по другим источникам с реальными, жившими тогда людьми {Лишь идентификация таких эпизодических героев моровской история, как Поттиер (прим. 16), Миддльтон (прим. 67), однофамилец лорда Гастингса (прим. 69), Джон Грин (прим. 114), до сих пор вызывает сомнения.}. Впрочем, в описании исторических героев Мор не избежал отдельных неточностей. Он неправильно называет имена Бэкингема, Гастингса, проповедника Шея, на 13 лет увеличивает возраст Эдуарда IV, ошибочно считает Роттерхема главой депутации протекторского Совета в убежище к Елизавете.
Однако отдельные неточности не могут затушевать главного - оценка большинства действующих лиц изображенной им трагической истории получила поддержку у современников. Это касается Джона Рассела, епископа Линкольна, епископа Эли Джона Мортона {Манчини, как и Мор, был высокого мнения об этих прелатах, относя их к виднейшим государственным деятелям того времени. О Расселе, например, можно прочесть, что это человек "большой учености и большого милосердия" (Mancini, p. 102).}, Энтони Вудвиля, лорда Риверса {И Манчини, и Мор в равной степени с уважением относятся к нравственным качествам Энтони Вудвиля.}, лорда-чемберлена Уильяма Гастингса {Манчини, подобно Мору, подчеркивает популярность Гастингса.}, Томаса Грея, маркиза Дорсета {Манчини более резок в оценке Томаса Грея, чем Мор, который, вероятно, не мог писать всего о члене фамилии, столь близкой к правящему монарху, ограничившись указанием на то, что Томас Грей с Гастингсом являлись соперниками и в политике, и в любовных похождениях. Манчини обвиняет Грея, наряду с Эдуардом Вудвилем и Елизаветой, в расхищении королевских сокровищ Тауэра (Mancini, p. 83, 90 etc.).} и самого короля Эдуарда IV {Сравни описание Эдуарда IV, данное Мором, с характеристикой этого короля у Манчини (прим. 7).}.
Здесь мы подходим к решающему моменту в оценке труда Мора: действительно ли Ричард являлся таким зловещим олицетворением пороков, каким он предстает перед нами со страниц его "Истории?" Кармелиано и Росс, Андрэ и Вергилий, Фабиан и другие лондонские хронисты солидарны с Мором {См. прим. 13.}. Впрочем, историки нашего времени выражают недоверие к их беспристрастности на том основании, что все они работали над своими сочинениями в годы правления Генриха VII, виновника гибели Ричарда III {Е. F. Jacob. The Fifteenth Century, 1399-1485. - "The Oxford History of England", v. XI. Oxford, ed. G. Clark, 1961, p. 610.}. Подобные суждения вряд ли могут иметь место, когда речь заходит о Д. Манчини. Между тем он, в отличие от Андрэ, Кармелиано, Росса, оттеняя некоторые положительные качества Ричарда как полководца, государственного деятеля, причем в схожих с Мором выражениях {Mancini, p. 76-77.}, тем не менее не отрицает узурпаторского характера его действий {Ibid., p. 72, 88, 108.}, скорбит по поводу печальной участи детей Эдуарда IV (хотя точных сведений об их гибели у него не было, да и не могло еще быть), оценивает убийство Гастингса как преступление {Mancini, p. 110. Опасаясь противодействия своим планам со стороны Гастингса и других, Ричард, замечает Манчини, "бросился сломя голову навстречу преступлению".}. Возмущение сквозит в его словах, посвященных июньским речам подкупленных Ричардом проповедников о незаконности прав детей Эдуарда на корону {Mancini, р. 116.}. Как видим, беспристрастный Манчини во всех принципиальных вопросах занимает ту же позицию, что и великий английский гуманист.
Историки нового времени, начиная с Бэка и Уолпела {Георг Бэк (ум. в 1623 г.) написал "Историю жизни и правления Ричарда III". Она была впервые издана в 1646 г. В 1719 г. "A History of the Life and Reign of Richard the Third" была переиздана. Работа Бэка оказала непосредственное влияние на Горация Уолпела (H. Walpole. The Historic Doubts of the Life and Reign of King Richard the Third. London, 1768). Сомнения Г. Уолпела активно поддержали в следующем столетии Каролина Гэлстед ("Life of Richard III", v. I-II, 1834) и Элфред О. Легг (А. О. Legge. The Unpopular King, 1885). См. также: С. R. Markham. Richard III: A Doubtbul Verdict Reviewed, EHR, VI. 1891, p. 261 ff. Перу Мэркхема принадлежит и более обширный труд "Richard III: his Life and Character" (1906). Из работ последних лет "в защиту Ричарда III" выделяется исследование П. М. Кэндела (см. "Список сокращений" - Kendall).}, немало потрудились, чтобы снять с исторического портрета Ричарда III ту густую черную краску, какой покрыли его современники. Но их усилия оказались бессильны перед логикой фактов. В настоящее время речь идет о таких мало что решающих деталях, как: имел ли Ричард план захвата трона уже в апреле или он возник у него постепенно, по мере успехов в борьбе с партией королевы? {Cairdner, p. 49 ff; E. F. Jacob. The Fifteenth Century, p. 610 ff.} Существовала ли в действительности помолвка между Эдуардом IV и Элеонорой Батлер? Даже при положительном ответе на второй вопрос, даже в случае признания (хотя такое маловероятно, учитывая чрезвычайно короткий промежуток времени), что захват трона произошел благодаря стечению обстоятельств, независимо от воли протектора, то и тогда приговор, произнесенный над Ричардом великим гуманистом Англии, будет лишь несколько смягчен, но отнюдь не отменен. В сомнениях критиков Т. Мора можно обнаружить нечто рациональное. Ричард III - не исключение. Он отнюдь не преступник-одиночка. Выросший в годы кровавых оргий "войны Роз", он воплотил в себе наиболее типичные черты английского феодала той поры.
Итак, "Ричард III" Томаса Мора достоверен: Это не литературное, а историческое произведение, имеющее литературную ценность. Тогда неизбежно возникает вопрос: в чем особенности исторического почерка великого гуманиста?
Говоря об "Утопии", нельзя не восхищаться смелости мысли английского ученого. Смелость мысли свойственна и более раннему его творению. В "Ричарде III" Мор решительно рвет с традиционными феодальными приемами летописания. "Ричард III" - история, написанная пером гуманиста, который стремился возродить манеру письма античных историографов {У критиков "Истории Ричарда III" довольно популярен вопрос, кому из древних подражал ее автор. Называются имена Саллюстия, Тацита, Светония (Е. Е. Reynolds. The Field. .., p. 82). P. С. Сильвестер находит у Т. Мора иронию Фукидида, считает творения Плутарха образцом для его исторического сочинения (RIII, Introduction, p. LXXXVI).}. Отсюда богатая разнообразными красками палитра слов, частое обращение к живым оборотам прямой речи, настойчивое стремление раскрыть характеры изображаемых людей, объяснить совершаемые ими поступки особенностями их психического склада и наконец прагматический строй всего произведения. Впервые в английской историографии оценки историка - не просто редкие отступления от монотонного потока сообщаемой информации. Наоборот, весь материал повествования подчинен логике авторской концепции. А те отступления от канвы истории, которые делает Мор, связаны с потребностью высказать свою точку зрения по кардинальным вопросам общественного бытия современной ему Англии. Таково замечание по поводу налогов, вложенное в уста Бэкингема осуждение церковной привилегии убежищ или полное сарказма суждение о баронских усобицах второй половины XV в.
Верность фактам, невиданная до той поры в Англии глубина интерпретации, богатство речи {Даже в начале XVII в. Бен Джонсон в своей "Английской грамматике" цитировал "Историю Ричарда III" Мора чаще, чем какое-нибудь другое прозаическое произведение (BВ. W. Chambers. The Place..., p. 99).} вот что сделало "Историю Ричарда III" образцом английской истории на английском языке, образцом, который долго были не в состоянии превзойти британские летописцы и историки {Сравни с оценкой, данной Эдуардом Фуэтером в "Geschichte des neuern Historiographie". Munchen und Berlin, 1911, S. 163.}.
Рассказанное на этих страницах не может не натолкнуть на мысль, что из двух вариантов "Истории" - английского и латинского - именно первый должен быть помещен в центр внимания. Если не образцовой {Б. В. Чэмберс называет рэстеловский текст "образцом скрупулезного издания" ("The English Works...", v. I, p. XXX). P. С. Сильвестер не склонен полностью поддерживать эту высокую оценку труда Рэстела, обращая внимание на то, что вставки Рэстела из латинского варианта "Истории" помещали сохранить целиком автограф Мора (RIII, р. XXX-XXXII).}, то во всяком случае лучшей {Р. Грэфтон, трижды до Растела издававший моровского "Ричарда III" по плохим копиям (см. подробнее: W. А. С. Dogle-Davidson. The Textual Problems of the "History of Richard III"; "The English Works...", p. 43 ff.; RIII, p. XVI ff.), оказался вынужденным признать превосходство рукописи, находившейся в распоряжении у Рэстела, и включил изданный последним текст "Истории" в подготовленный им к печати в 1568 г. обширный летописный свод ("The English Works...", p. 46).} публикацией английского текста {Все автографы Мора и их англоязычные копии потеряны, что не может не осложнить текстологический анализ, а следовательно, и оценку существующих изданий.} "Ричарда III" в XVI в. является появившаяся на свет в типографии племянника великого гуманиста Уильяма Рэстела в 1557 г. {У. Рэстел был литературным душеприказчиком Т. Мора и имел большое число его рукописей - английских и латинских. Англоязычная часть наследства великого гуманиста была издана Рэстелом в 1557 г.} Все многочисленные позднейшие издания копируют ее. Латинский вариант увидел свет в 1565 г. в Лувене {До сих пор остается дискуссионным вопрос, кто подготовил латинский вариант "Ричарда III" для лувенского издания "Omnia opera Latina" Т. Мора. В. Э. Г. ДойлДэвидсон считает, что это сделал тот же Рэстел, эмигрировавший с приходом к власти Елизаветы Тюдор из Англии и скончавшийся в Голландии одновременно с выходом в свет латинских трудов Мора ("The English Works..., p. 47 ff.). Однако Э. Ф. Поллард обращает внимание на то, что лувенское издание ближе к версии, вошедшей в летопись Холла, чем к рэстеловской публикации (A. F. Pollard. Sir Thomas More..., p. 313). P. С. Сильвестер выдвинул гипотезу, что латинский текст "Ричарда III" обязан своей публикацией секретарю Мора - Джону Харрису, дочь которого Алиса вышла замуж за лувенского издателя Иоганна Фидлера. Последний опубликовал ряд работ английских католиков. Т. Стэплтон, один из биографов Мора, читал у Дороти Колли, супруги Харриса, отдельные рукописи великого гуманиста (RIII, p. XLIX ff).} и после этого не переиздавался без малого четыреста лет.
В 1962 г. Р. С. Сильвестер осуществил параллельное издание латинского и английского вариантов рукописи Мора {Для первого тома "The Complete Works..." (см. "Список сокращений" - RIII).}. В начале 30-х гг. В. Э. Г. Дойл-Дэвидсон подготовил к печати фрагменты еще одной латинской рукописи "Ричарда III", которая была обнаружена в "College of Arms" среди хранившегося здесь после 1678 г. архива Томаса, графа Эрундела {Они были изданы в "The English Works...", v. I. Collations, List E, Raste" 1557 with MS Arundel 43, with Louvain 1565, p. 304-310.}. Она известна у палеографов под условным названием "MS Arundel 43". В 1962 г. Р. С. Сильвестер включил полный текст манускрипта Эрундела в первый том собрания сочинений Т. Мора {RIII, p. 94 ff. До сих пор не опубликованы еще две латинские рукописи Мора - "MS Tanner 32", "MS Harley 902". Они имеют малую научную ценность. Первый манускрипт изготовлен в 1575 г. и является копией лувенского издания. "MS Harley 902" - плохая копия части "MS Arundel 43".}. Сопоставляя английский вариант "Ричарда III" с лувенским изданием и рукописью архива Эрунделов, текстологи пришли к выводу, что английский и латинский варианты писались одновременно {Убедительнее всего это положение было обосновано Р. С. Сильвестером (RIII, p. LIV-LIX).}. Ошибались те, кто предполагал, что латинский текст является переводом с английского или наоборот. Хотя оба варианта во многих местах очень близки, однако в каждом случае Мор по-иному фразирует свои мысли. Налицо и более серьезные структурные несоответствия: перестановка изображаемых эпизодов, пропуск фраз, имен и т. п. Благодаря этому параллелизму ни одна английская работа Мора "не заражена" таким большим количеством латинизмов, как эта. С другой стороны, типично английские идиоматические выражения проникают в латинские конструкции "Истории Ричарда III", особенно много их в эрунделовской рукописи. Поэтому и В. Э. Г. Дойл-Дэвидсон {"The English Works...", p. 50 ff.}, и Р. С. Сильвестер {RIII. p. XXXVIII-XLIII.} считают "MS Arundel 43" более близким к латинскому черновику, чем лучше отредактированный манускрипт, положенный в основу лувенского издания 1565 г.
Текстологические сопоставления английского варианта "Истории" с эрунделовским и лувенским показывают, что первый охватывает больший отрезок времени, чем второй и третий. Лувенское издание кончается коронацией Ричарда III. "MS Arundel 43" обрывается неожиданно при изложении речи герцога Бэкингема в Байнард Касл. Они не содержат таких эпизодов первостепенной важности, как убийство сыновей Эдуарда IV, характеристика Мортона, подготовка мятежа Бэкингема. Латинские варианты не только короче, но и беднее английских: в них опущено много имен, деталей, дат. Но в лувенском издании дается расшифровка таких английских терминов, как Гилдхолл, рекордер, подробно объясняется местоположение Нортгемптона и т. д. Возможно, здесь лежит ключ к пониманию того, почему "Ричард III" писался Мором в двух вариантах: англоязычный предназначался Мором для соотечественников, латинский - для европейских читателей.
Из всего сказанного можно сделать такие выводы: написанный по-английски вариант "Ричарда III", многократно размноженный в XVI в., внес существенный вклад в оценку британской историографией событий 1483 г.; литературно-стилистические и историко-аналитические достоинства англоязычного варианта моровского "Ричарда III" сделали его образцом для английских историков, по крайней мере, на два столетия; по содержанию англоязычный текст "Истории" значительно богаче и лувенского издания, и эрунделовской рукописи; несмотря на то, что латинский текст был мало известен не только рядовому читателю, но даже профессиональным историкам, хотя он в меньшей степени насыщен фактическим материалом, чем английский, все же он содержит несколько интересных мыслей, ряд важных деталей в изображаемых событиях, которых нет в публикации 1557 г. и без которых наше представление об "Истории Ричарда III" осталось бы неполным.
Подготавливая к изданию "Историю Ричарда III", мы исходили из того, что перед нами историческое произведение. Поскольку англоязычный вариант содержит больший фактический материал, более интересен в литературном отношении и оказал более значительное влияние на английскую историографию, чем латинский, то он был признан основным, и перевод был сделан с издания Рэстела 1557 г., факсимильно воспроизведенного в первом томе "The English Works of Sir Thomas More" под редакцией проф. У. Кэмпбела (London, 1934). Наиболее важные факты, приведенные в латинском варианте, но отсутствующие в англоязычном, даны в виде подстрочных примечаний. То же сделано и относительно самых существенных разночтений между английским и латинским вариантами. Латинские отрывки были переведены из "Omnia opera Latina..." Т. Мора, опубликованного в Лувене в 1565 г. Отдельные места эрунделовской рукописи взяты из "Appendix" к первому тому "The Complete Works of St. Thomas More", подготовленному для печати Ричардом С. Сильвестером {RIII, The Arundel Manuscript, p. 96-149.}. Сверка переведенных английского и латинского текстов также осуществлена по "The Complete Works...". Перевод с английского корректировался также по изданию "The More's History of King Richard III", Cambridge, ed. J. K. Lumby. The Pitt Press Series, 1883.