Квик Аманда. Беру тебя в жены

   Похоже было, что на этот раз Гарри продавал верную информацию. С другой стороны, все звучало слишком уж обнадеживающе.
   Эдисон с минуту обдумывал все возможности, а затем пожал плечами:
   – Хорошо, Гарри. Я тебе заплачу.
   Рот Гарри раздвинулся в широкой беззубой улыбке:
   – Благодарствуйте, сэр. Надеюсь, вы найдете мерзавца. Меня от него в дрожь бросает, право слово. Пусть бы он исчез куда подальше из наших мест.
   Одноухий сунул в карман банкноты, переданные ему под столом Стоуксом, допил свой эль и поднялся. Повернувшись, он пошел по переполненной таверне, открыл дверь и вышел на темную улицу.
   Эдисон переждал мгновение, затем тоже поднялся, пошел в заднюю часть помещения, как будто по нужде, и выскользнул наружу. Но вместо того чтобы идти в сортир, он прошел за угол таверны.
   Желтый свет фонаря Гарри мерцал в легком тумане, наползавшем с реки. Одноухий исчез в темном переулке.
   Эдисон пошел за ним.
 
   Эмма обхватила себя за плечи:
   – Вам не холодно, Миранда?
   – Ничуть. – Леди Эймс обвела взглядом заполненную гостями бальную залу. – Здесь скорее жарко. Вы замерзли?
   – Немного.
   По правде говоря, девушка чувствовала себя отлично до последней минуты. Ощущение, от которого поднялись волоски на руках, появилось неожиданно, словно в перегретую комнату ворвался ледяной ветер.
   Миранда разглядывала Эмму с необычайным интересом.
   – В последнее время у вас было слишком много волнений. Давайте пройдем в одну из комнат поменьше и посидим там несколько минут.
   Идея показалась Эмме неплохой, жаль, что это предложение исходило от Миранды, а не от кого-то другого. Однако, подбодрила она себя, ее и наняли в качестве приманки. Ей предоставлялась великолепная возможность попытаться проникнуть в таинственное прошлое Миранды.
   Она испытает настоящее удовлетворение, удивив Эдисона сведениями, которых тот добыть не смог.
   – Чудесная мысль, – вежливо откликнулась Эмма. – Пожалуй, я бы немного посидела.
   – Как жаль, что я не захватила мой особый травяной чай. Он прекрасно справляется с ознобом и лихорадкой.
   Эмме пришлось приложить усилие, чтобы подавить вздох облегчения.
   – Уверена, одна из горничных леди Смиттон принесет нам обычного чаю.
   – Да, конечно.
   Они стали пробираться в коридор сквозь толчею. Один из лакеев провел их в небольшую гостиную и отправился за чаем.
   – Бедняжка! – пробормотала Миранда, пока они усаживались перед камином. – Вы непривычны к требованиям света, не так ли? По-видимому, все это очень утомительно для вас.
   – К счастью, у меня крепкое здоровье, – осторожно сказала Эмма. – При моей работе это было необходимым условием.
   – Могу себе представить. Но подозреваю, что при вашем нынешнем положении требуется куда больше сил на интересные развлечения, не так ли?
   – Прошу прощения?
   Миранда подмигнула ей и понимающе улыбнулась:
   – Да ладно, Эмма! Мы обе женщины светские. И ни для кого не секрет, что вы уже, скажем так, позволили своему жениху вкусить от райских наслаждений.
   Эмма почувствовала, как приливает кровь к щекам. По счастью, в этот момент вернулся лакей с подносом. Она воспользовалась моментом, чтобы успокоиться.
   – Не представляю, о чем вы говорите, мадам, – быстро проговорила Эмма, когда они остались одни.
   Миранда издала вызывающий смешок:
   – Собираетесь играть роль невесты-девственницы? Как мило! Но должна вам заметить, что эффект уже несколько подпорчен событиями в Уэр-Касле. Все видели вас в ночной рубашке и капоте. И должна напомнить,
   Что Стоукс сам заверил гостей Уэра, будто вы были с ним, когда убили Крэйна.
   Эмма уклонилась от ответа, сделав вид, что пьет чай.
   Глаза Миранды засверкали.
   – Неужели это не правда?
   «Ничего не выйдет, ведьма! Ты не поймаешь меня в ловушку».
   – Это абсолютная правда, Миранда. Но нежелательная для моей репутации. – Эмма вежливо улыбнулась:
   – Однако это лучше, чем быть повешенной за убийство, которого я не совершала.
   – Понимаю. – Миранда подперла свой красиво очерченный подбородок рукой и доверительно взглянула на Эмму:
   – Вам нечего стесняться. Кроме нас, здесь никого нет, а я не могу удержаться, чтобы не расспросить вас о татуировке Стоукса.
   Эмма чуть не выронила чашку.
   – О чем?
   Взгляд Миранды стал менее уверенным.
   – О его татуировке. Вы наверняка ее видели. Вы же были с ним близки?
   – Джентльмены не носят татуировок, – уверенно произнесла Эмма. – Они бывают у моряков и пиратов. Но уж конечно, не у таких джентльменов, как Стоукс.
   Миранда продолжала улыбаться, но как-то натянуто.
   – Возможно, вы не заметили ее из-за темноты?
   – Я не понимаю, о чем вы говорите.
   Глаза Миранды расширились.
   – Боже мой, вы хотите сказать, что он даже не снял рубашку, когда занимался с вами любовью? Какое разочарование! Лично мне нравится вид обнаженной мужской груди.
   Эмма не собиралась признаваться, что в тот единственный раз, когда Эдисон занимался с ней любовью, он не потрудился снять рубашку. Девушка очень осторожно поставила чашку и посмотрела Миранде прямо в лицо:
   – Я прекрасно понимаю, что я новичок в делах света, леди Эймс. Вы должны меня простить, если я ошибаюсь, но у меня сложилось впечатление, что распространяться о своих любовных похождениях считается вульгарным.
   – Прошу прощения. – Выражение лица Миранды стало жестким. – На что вы намекаете?
   – Не могу поверить, что благовоспитанная леди станет обсуждать такие вещи, как татуировки и мужская грудь. Только дамы полусвета, – Эмма выдержала достаточно длинную паузу, чтобы подчеркнуть свои следующие слова, – или, возможно, актрисы станут хвастать своими победами.
   Реакция Миранды последовала незамедлительно. Она дернулась, как будто ее ударили. Глаза угрожающе сузились. Казалось, можно было пощупать витавшую в комнате ярость.
   – Да как ты смеешь намекать, что я вульгарна? – проскрежетала Миранда. – Кто вылез из грязи, так это ты. Ты была всего лишь платной компаньонкой, когда Стоукс обратил на тебя внимание и спас от петли! На твоем месте я бы задумалась, с чего это он так о тебе печется. Ты уж точно не та женщина, на которой женится мужчина его положения. Да ты не лучше, чем…
   Она резко замолчала, вскочила, шурша атласом, и выскочила за дверь.
   «Миранда умеет уйти», – заметила про себя Эмма. Вот еще одно свидетельство тому, что когда-то она подвизалась на подмостках.
   И было совершенно ясно, что ее задел намек на дурно воспитанных актрис. Ничего, это научит ее обращаться с платными компаньонками.
   И только успокоившись, Эмма поняла, что натворила. Она откровенно дала понять Миранде, что знает о ее прошлом.
   Что на нее нашло? Своими необдуманными действиями она поставила под удар свое пребывание на новом месте. Если Миранда сбежит, Эдисону больше не понадобится приманка.
   У Эммы засосало под ложечкой.
   Эмма сжала руку в кулак. Если бы эта ведьма не заговорила о татуировке Стоукса!.. Она что, открыто призналась, что у них с Эдисоном была интимная связь?
   «Когда же это произошло? – размышляла Эмма. – В Уэр-Касле? Или позднее, в городе?» Девушка вспомнила, как Эдисон склонялся над рукой Миранды в театральной ложе. Как далеко он зашел в своих попытках узнать о таинственном прошлом этой актрисы?
   По спине Эммы снова пробежал холодок дурного предчувствия. Ощущение, будто к ней прикоснулись пальцы призрака, не имело ничего общего с невеселыми размышлениями о Миранде и Эдисоне.
   Эдисон в опасности. Эмма была в этом уверена. И никак не могла ему помочь.
 
   В этот вечер вонь Темзы была особенно сильной. Эдисон понял бы, где находится, даже если бы ему завязали глаза. Эта река превратила Лондон в огромный торговый порт. Стоукс прекрасно знал, что обязан ей значительной частью своего состояния. Но река служила и городской клоакой. В любой день ее наполняло содержимое выгребных ям и конюшен, трупы дохлых животных и случайные жертвы бандитов.
   Он стоял неподалеку, в тени укрытого туманом входа в дом, и слушал, как Одноухий Гарри барабанит в дверь.
   – Ну и куда ты провалился с обещанными деньгами, ты, змееныш! – Гарри постучал сильнее. – Я свое дело сделал и пришел за платой.
   В такой час эта часть доков была пустынна. Сквозь клубящийся туман проступали темные и тихие силуэты складов. Негромкий плеск черной воды напоминал дыхание голодного зверя, словно река ожидала добычи. Разнообразные суда постанывали, потрескивали и вздыхали, покачиваясь и натягивая державшие их канаты.
   Единственным источником света был слабый блеск фонаря Гарри. Он неестественно преломлялся в тумане. Гарри настойчиво стучал по деревянной панели.
   – Мы же условились, лопни твои глаза! Я пришел за деньгами. Никто не обманывает Одноухого Гарри.
   Петли скрипнули. Со своего места Эдисону было видно, как приоткрылась дверь, за которой чернела непроглядная темь. Из тьмы донесся голос:
   – Ты встретился с Тем, Кто Покинул Круг?
   – Послушайте, я ничего не знаю ни про какой такой круг. Я встретился со Стоуксом, как мы и договорились.
   – И ты сказал ему все, как я тебе велел?
   – Ну!.. А теперь я пришел за деньгами. Где они?
   – Если ты выполнил свою часть сделки, ты мне больше не нужен.
   – Что? – Гарри быстро отступил назад. Фонарь в его руке резко мотнулся в сторону. – Мы же договорились!
   – В самом деле, Одноухий Гарри. – Дверь открылась шире. – Разве ты не предал своего друга?
   – Гнусная ложь! – запротестовал тот. Он был оскорблен в лучших чувствах. – Я не предавал Стоукса. Зачем мне это? Мы с ним друзья. Бывает, обделываем кое-какие делишки.
   – Тем не менее сегодня ты его предал.
   – Немного облегчил его карман, это да. Но у него денег куры не клюют. Дело есть дело.
   – Не совсем. Ты заманил его на такую встречу, где он потерпит большое поражение.
   – Черта с два! – бросил Гарри. – Никуда я его не заманивал. Мы оба знаем, что нет никакой лавки на Олдхед-лейн и комнат над ней.
   – Он не дурак. Он – Тот, Кто Мог Бы Стать Великим Учителем. Он не пойдет на Олдхед-лейн. Он пойдет за тобой сюда. И здесь его легенда будет уничтожена навсегда.
   – Эй, эй, погоди минутку!
   – Гарри снова отступил назад и поднял руку. – Если ты думаешь, что он пошел за мной и попадет в твои грязные лапы, так ты точно сумасшедший.
   – Я не сумасшедший, Гарри. Я – Посвященный Великого Круга Ванзы. Сегодня я применил Стратегию Обмана, чтобы привлечь Того, Кто Мог Бы Стать Великим Учителем.
   – И зачем тебе это надо? – заскулил Гарри.
   – Когда я нанесу ему поражение в почетной схватке, я докажу своему учителю, что достоин посвящения в следующий Уровень Господства.
   – Кровь Христова, ну и чушь!
   – Довольно! – Темная фигура шевельнулась в тени дверного проема. Мгновение спустя зажегся второй фонарь. – У меня нет времени обсуждать великие дела, в которых ты все равно ничего не понимаешь.
   Эдисон вышел из своего укрытия и направился к темной фигуре.
   – Думаю, тебе пора уходить, Гарри, – спокойно произнес Эдисон.
   – Какого дьявола? – Гарри поднял свой фонарь, полуобернувшись, чтобы вглядеться в клубящийся туман. – Стоукс? Какого черта вы…
   Дверь склада распахнулась шире. Оттуда вышел мужчина, полностью одетый в черное; лицо его скрывала маска.
   Боец Ванзы сделал два быстрых шага, подпрыгнул высоко в воздух и выбросил вперед ногу. Гарри получил сильный удар по ребрам.
   Глухо застонав, он навзничь полетел с причала в реку. Раздался оглушительный всплеск. Фонарь пошел на дно камнем. Свет померк.
   Боец Ванзы, чей силуэт вырисовывался на фоне от зажженного им ранее фонаря, церемонно поклонился Эдисону:
   – О Легендарный, Тот, Кто Покинул Круг. О Великий, Кто Мог Бы Стать Великим Учителем, ты окажешь мне честь, подарив сегодня победу.
   Эдисон поморщился:
   – Ты всегда так разговариваешь? Молодой боец напрягся:
   – Я обращаюсь с уважением к тому, кто все еще остается легендой.
   – Да кто тебе сказал, что я легенда?
   – Мой учитель.
   – Я не легенда, – мягко возразил Эдисон. – Когда-то я практиковался в искусстве Ванзы. Это очень большая разница.
   – Мой учитель утверждает, что ты мог бы стать Великим Учителем.
   – Чтобы стать Великим Учителем, надо сначала назвать учителем другого человека. Я никогда не любил подчиняться.
   Отсутствие плеска начало беспокоить Эдисона. Он подошел к краю причала.
   – Мой учитель говорит, что ты мог бы стать величайшим Великим Учителем Ванзы в Европе.
   – Это вряд ли. – Эдисон рискнул бросить быстрый взгляд в воду. Света от фонаря, пробивавшегося сквозь туман, хватило, чтобы увидеть Гарри, слабо хватавшегося за перекладину врытой в дно бухты лестницы. – Кстати, а кто твой мастер?
   – Я не могу тебе сказать. – Голос бойца понизился до благоговейного шепота. – Я поклялся хранить тайну.
   – Тайный учитель Ванзы? Странно! Но кое-что я могу тебе о нем сказать.
   – И что же? – потребовал боец.
   – Он плохой учитель. Любой истинный последователь искусства Ванзы скажет тебе, что нет ничего смелого и достойного в том, чтобы ударом столкнуть в реку такого, как Одноухий Гарри.
   – Ты волнуешься об Одноухом Гарри? – Молодой человек повысил голос, не веря услышанному. – Как же так? Он называл себя твоим другом и тем не менее предал тебя! Он не стоит твоего доверия, о Великий, Кто Мог Бы Стать Великим Учителем.
   Гарри внизу, в воде, застонал. Было ясно, что у него не хватит сил выбраться из реки самостоятельно.
   Эдисон сунул руку в карман и сжал принесенный с собой пистолет..
   – Тем не менее, как сказал тебе Гарри, мы с ним знаем друг друга очень давно. И мне действительно придется выудить его из реки.
   – Оставь его. – Молодой человек принял боевую стойку и начал плавно двигаться по кругу. – Сегодня мы с тобой встречаемся в почетной схватке.
   Эдисон вынул пистолет и небрежно направил его в грудь бойца Ванзы.
   – Хватит, сегодня у меня нет времени!
   – Что это? Пистолет? – Молодой боец резко остановился. Его голос задрожал от ярости. – Ты пользуешься пистолетом?! Но это не Ванза.
   – Нет, но гораздо действеннее. Одна из причин, по которой я покинул Круг, та, что очень многое в Ванзе кажется мне устаревшим.
   – Я не позволю лишить себя победы.
   – Убирайся отсюда – или мы оба узнаем, сможешь ли ты одержать победу над пулей?
   Боец Ванзы колебался всего несколько секунд.
   – Мы еще встретимся, – прорычал он. – Клянусь клятвой Того, Кто Есть Ванза!
   – Знаешь, тебе скоро надоест объясняться так, будто ты на сцене.
   Но Эдисон уже обращался к туману. Боец Ванзы исчез в темном переулке.

Глава 19

   Эмма испытала такое облегчение, получив принесенную лакеем записку, что даже и не подумала жаловаться на пренебрежение. Значение имело только то, что Эдисон цел и невредим. Он наконец-то приехал к дому Смиттонов и ждал ее в своей карете. Тот факт, что джентльмену неприлично оставаться в карете и посылать за своей невестой слугу, показался девушке несущественным.
   Придерживая накидку, она поспешила вниз, к ожидавшей ее карете. Лампы внутри не горели.
   Лакей открыл дверь и помог ей забраться внутрь. Эдисон казался темным, неясным силуэтом в полумраке.
   – Сэр, я так волновалась, что… – Она умолкла и ела, сморщив нос. – Святые небеса, что за жуткая вонь?
   – Одеколон, добытый из вод Темзы. – Эдисон задернул занавески и зажег одну из ламп. – Сомневаюсь, что он скоро войдет в моду.
   – Что же с вами случилось?
   Девушка ошеломленно смотрела на него во все глаза пока лампа разгоралась. Впервые в жизни Эдисон не выглядел элегантно. Выглядел и пах он так, словно побывал в выгребной яме.
   Он сидел напротив нее, от шеи до колен закутанный в дорожные одеяла, хранившиеся в карете. Эмма поняла, что не хочет приглядываться к мусору, прилипшему к его влажным волосам. На скуле у него расплылось маслянистое пятно, отчего казалось, что у Стоукса синяк под глазом.
   Сшитые у дорогого портного брюки, рубашка, жилет и фрак, в которых он начинал этот вечер, были свалены в кучу на полу. В основном неприятный запах, наполнявший карету, шел от них.
   Эмма задала первый вопрос, пришедший ей в голову:
   – А что случилось с вашим пальто?
   – Пришлось одолжить его упавшему в реку другу.
   – Боже мой!
   Ее потряс вид его голых ног. Она заметила, что ступни у него очень большие.
   – Прошу прощения за то, что не слишком вежливо забрал вас с бала, – извинился Эдисон. – Как видите, я не одет для вечера у леди Смиттон.
   Девушка поняла, что все еще таращится на его ноги. Эмма с усилием перевела взгляд на лицо Стоукса:
   – Впечатление такое, будто это вы свалились в реку, сэр.
   Эдисон потуже стянул одеяла.
   – Нет, я не падал в реку.
   . – Вы хотите сказать, что кто-то столкнул вас туда? Великий Боже, мое предчувствие было верным! На вас напали, да? Это сделал тот человек, Одноухий Гарри, с которым вы встречались?
   – На самом деле я сделал это сам, чтобы вытащить Гарри из Темзы.
   – О, понятно! – У Эммы немного отлегло от сердца. Но тут же она спросила:
   – А как он туда упал?
   – Мы встретились с бойцом Ванзы, – негромко произнес Стоукс.
   – Вы уверены, что не ранены?
   – Со мной не случилось ничего, с чем не справилась бы ванна. Но приверженец Ванзы ушел, потому что мне пришлось позаботиться о Гарри.
   – Узнали что-нибудь ценное?
   – Нет. – Эдисон помолчал. – Лишь подтвердились мои подозрения, что где-то в Лондоне есть мошенник-псевдоучитель Ванзы. Он, вне всякого сомнения, тоже охотится за книгой.
   – И что вы будете делать дальше?
   – Хорошенько все обдумаю. Мне кажется, будет интересно отыскать этого учителя и расспросить его, – как бы вскользь заметил Эдисон.
   Дрожь с новой силой охватила Эмму.
   – И как вы это сделаете?
   – Снова выманить молодого бойца большого труда не составит. Оказывается, я стою на его пути к карьере. Он хочет утвердиться, вызвав меня на ритуальную схватку.
   – Вы хотите сказать, на дуэль? – Руки Эммы внутри перчаток похолодели. – Эдисон, даже не думайте об этом! Вас могут ранить или убить.
   – Да будет вам, мисс Грейсон! Неужели вы совсем не верите в мои силы? Конечно, я уже не так молод, но с годами стал искуснее. У меня есть все основания держать себя на хорошем счету.
   – Эдисон, это не повод для шуток. Все выглядит немыслимо опасным… Мне это не нравится.
   – Уверяю, вам не о чем беспокоиться. – Эдисон смахнул с ноги что-то зеленое и длинное и уселся поглубже. – А что у вас? Полагаю, вы не смогли устоять перед возможностью порасспросить Миранду на балу у Смиттонов.
   Эмма вздрогнула:
   – Откуда вы знаете, что я пыталась это сделать? Эдисон скривил губы:
   – Потому, разумеется, что вы хотели доказать, что добьетесь успеха там, где я потерпел поражение. Ну и как?
   Девушка вспыхнула. «Делать нечего, – подумала она, расправляя плечи. – Придется отвечать».
   – Я не только провалилась, но и сделала это блистательно.
   – Прошу прощения? Эмма помедлила.
   – Вам это не понравится, сэр, но должна сообщить, что, возможно, я погубила ваш план использовать меня в качестве приманки для леди Эймс.
   Стоукс нахмурился:
   – Погубили?
   – Правда, я бы хотела отметить, что не виновата в том, что все пошло насмарку. Меня спровоцировали.
   – Спровоцировали? – медленно повторил Эдисон. – Кто? Миранда?
   – Да.
   – Может, вы лучше расскажете мне все – от начала до конца? – предложил он.
   Она устремила взгляд на подушки, лежавшие рядом с ним на сиденье.
   – Рассказывать особенно нечего. Достаточно сказать, что леди Эймс позволила себе нетактичные высказывания в отношении нашей помолвки.
   – И что же это были за нетактичные высказывания?
   – Она пришла к заключению, что мы с вами находились в интимной близости.
   – И что из этого? – спросил Стоукс без тени смущения или неловкости. – Кстати, это верное заключение. Мы и хотели добиться его в ту ночь, когда в вашей спальне был застрелен Чилтон Крэйн.
   Она не позволит ему смутить себя, поклялась Эмма. Она тоже может быть холодной и сдержанной. Девушка крепко сцепила руки и сосредоточила свое внимание на подушках.
   – Дело в том, что она стала задавать вопросы.
   Эмма сразу же поняла, что наконец-то вызвала у Эдисона интерес. Он прищурился в своей настороженной манере, которую Эмма уже так хорошо знала.
   – Вопросы? – переспросил он.
   – О вас. И могу добавить, весьма интимного свойства.
   – Ясно. – В его глазах появились смешинки. – Мне всегда хотелось знать, сплетничают ли женщины о таких вещах.
   Эмму снова охватил приступ гнева.
   – Это были вопросы, построенные, по моему мнению, с намеком на то, что вы были близки!..
   – Поточнее.
   – Она спросила, не заметила ли я, помимо всего прочего, некую татуировку на вашем теле.
   – Черт побери!
   Эмма вздернула подбородок:
   – Намек состоял в том, как вы понимаете, что она видела ее, когда вы с ней…
   Она умолкла, не в силах продолжать, и в отчаянии махнула затянутой в перчатку рукой, отмечая очевидное. Все это перестало забавлять Эдисона.
   – Татуировку? Она ее описала?
   – Нет, ничего подобного она не сделала. – Эмма с трудом сдерживала ярость. – Да я и не просила. Весь этот разговор был мне крайне неприятен, сэр.
   – Могу себе представить. – В его глазах блеснул недобрый огонек.
   – Ее очень интимные вопросы поставили меня в ужасно трудное положение.
   – Действительно…
   Эмма выпрямилась.
   – Поэтому я не считаю, что с вашей стороны будет справедливо уволить меня только потому, что я случайно упомянула об актрисах.
   Стоукс внимательно посмотрел на нее:
   – Вы затронули эту тему?
   – Да.
   – Вы не деликатничали, – сухо заметил он.
   – У меня такое чувство, что деликатничать с леди Эймс – пустая трата времени.
   – Что именно вы сказали об актрисах? ~ – мрачно поинтересовался Эдисон.
   Эмма откашлялась.
   – Что-то насчет того, что только женщины вульгарные, например актрисы, станут хвастаться своими сексуальными победами, как она.
   – Ясно. – Голос Эдисона звучал так, словно он задыхался. Уголки его рта дрогнули. – Да, конечно. Актрисы…
   Эмма уставилась на него с подозрением:
   – Вы смеетесь надо мной, сэр?
   – Даже и не думаю.
   – Вы смеетесь!
   Он усмехнулся:
   – Простите меня, Эмма, но я бы многое отдал за возможность увидеть лицо Миранды в тот момент, когда вы сказали ей, что она ведет себя как вульгарная актриса.
   – Сейчас вам это кажется, забавным, сэр, но вы, вероятие, измените свое мнение, когда задумаетесь о последствиях.
   – О чем вы?
   Вы не понимаете? После моего замечания она, без сомнения, заподозрила, что мы за ней следим. Ваши планы, может, уже разрушены, пока мы тут разговариваем.
   Стоукс пожал плечом:
   – Напротив. Это может оказаться весьма подходящим моментом для применения некоторых элементов Стратегии Перенацеливания.
   – Прошу прощения?
   – Вы случайно использовали одну из Стратегий Ванзы, Эмма. Вы дали Миранде понять, что владеете компрометирующими сведениями о ней, которые, как она полагала, являются тайной.
   – И что?
   – А то, что вы применили давление, которое может заставить ее действовать. Такие незапланированные изменения часто приводят противника к ошибкам. Очень интересно посмотреть, как она поступит.
   Эмма молча смотрела на Стоукса.
   Он также вопросительно взглянул на нее:
   – Вы хотите еще что-то рассказать?
   – Нет.
   – Хотите о чем-то спросить?
   Эмма заколебалась, а затем отвела взгляд от его блестящих глаз.
   – Нет.
   – Вы уверены?
   – Абсолютно.
   – Хм. Что ж, чтобы устранить возникшую в наших отношениях натянутость, могу вас заверить, что у Миранды никогда не было возможности увидеть знак Ванзы на моей груди.
   Эмма вытаращила глаза:
   – Вы хотите сказать, что у вас все же есть татуировка?
   – Такая отметина – часть посвящения Ванзы.
   – Вы уверены, что Миранда никогда ее не видела?
   – Думаю, я бы запомнил, если бы подобный инцидент имел место между мной и леди Эймс.
   Эмма облегченно вздохнула:
   – Понятно, но тогда к чему ее намеки?
   – Очевидно, она пыталась добиться у вас подтверждения, что я был членом Ванзагарского общества. – Эдисон нахмурился. – Что означает, что она действительно знает про Общество и знакома с этой меткой.
   – Вы хотите сказать, что Миранда видела эту татуировку у кого-то еще?
   – Да.
   Эмма вглядывалась в его лицо:
   – Но кто это мог быть?
   Эдисон невесело улыбнулся:
   – На ум приходит Фаррел Блу.
   – Да, конечно. Интимная связь между Мирандой и Фаррелом Блу объясняет очень многое, не так ли?
   – Да, объясняет, каким образом леди Эймс завладела рецептом эликсира. Она могла его украсть.
   Эмма покусала нижнюю губу, обдумывая его слова.
   – Вы сказали, что Фаррел Блу жил в Риме и погиб во время пожара. Если у Миранды была с ним связь, значит, она тоже до недавнего времени жила в Италии?
   – Верно.
   – Но она заявляет, что приехала из Шотландии. Даже если Миранда лжет насчет своего мужа, афиши и рецензии, которые мы нашли, указывают, что она жила на севере Англии, а не в Италии.
   – Этим афишам и рецензиям более двух лет, – напомнил Эдисон. – Кто знает, где она побывала с тех пор?
   – Тонко подмечено. Возможно, ездила в Италию…