Страница:
Лана Синявская
Колодец девственниц
Глава 1
Снег. Снег. Снег.
Как будто огромная белая курица где-то там, в вышине, хорошенько встряхнулась. Ее мягкие легкие перья, кружась и переливаясь в свете уличных фонарей, сыпались на притихшую землю, укрывая улицы пуховым одеялом.
Хрупкая черноволосая девушка в вечернем платье, прижавшись лбом к холодному оконному стеклу, следила за причудливым танцем снежинок. Ее большие грустные глаза были похожи на две голубые льдинки, такие же холодные, как снег за окном.
Несмотря на поздний час, в доме напротив почти все окна светились мягким желтоватым светом. Сквозь прозрачный тюль девушка отчетливо видела темные силуэты людей, которые быстро перемещались из одной комнаты в другую. Движения их были суетливы, но руководил ими явно не страх, скорее – радостное предчувствие какого-то события, которое вот-вот должно было произойти.
Анна завидовала этим людям, их беззаботной суете. У нее самой в душе осталась одна только холодная пустота. И одиночество.
Нет, она ни о чем не жалела, она сама выбрала этот путь и даже сейчас считала, что сделала правильный выбор. Но сегодня, в сказочную новогоднюю ночь, ее не оставляло ощущение, что в ее жизни не все так правильно, как казалось раньше.
Одиночество... Оно давало ей покой, защищенность от боли, которую могут причинить тебе те, к кому ты по неосторожности можешь привязаться слишком сильно. Одиночество, в ее понимании, – это свобода, независимость и... пустота.
Анна тряхнула головой, отгоняя невеселые мысли, и неохотно отошла от окна. Она обвела взглядом уютную гостиную, на секунду задержав его на пушистой зеленой елочке, примостившейся в самом углу комнаты. Разноцветные фонарики на ее колючих лапах отражались сотнями искр в блестящих выпуклых боках елочных игрушек и освещали комнату мягким радужным светом.
Анна подошла к покрытому белой скатертью столу и посмотрела на него немного удивленно, как будто никак не могла понять, откуда он здесь взялся. Не далее как полчаса назад она собственными руками накрыла его, не забыв достать из холодильника бутылку шампанского и выставить две изящные фарфоровые тарелочки, но почему-то сейчас праздничный стол в пустой квартире казался ей каким-то нереальным, совершенно посторонним предметом.
Еще раз тряхнув волосами, Анна нахмурилась и посмотрела на часы: без пяти двенадцать. Скоро наступит Новый год. Очередной Новый год.
«Как встретишь его, так и проведешь», – прошуршала в голове неприятная мыслишка. Да уж, веселенькая вырисовывается перспектива весь год провести в одиночестве. Анна усмехнулась. Что ж, ей не привыкать.
Словно опровергая ее мысли, с пола на стол метнулась черная молния – и огромный персидский кот мягко приземлился на белую скатерть. Хрустальные фужеры тоненько зазвенели. Кот чутко повел ушами и зажмурил янтарные глаза.
– Каспер, ну конечно же, как я могла забыть о тебе, черный разбойник, – ласково сказала девушка, проводя рукой по круглой лобастой голове кота. – С тобой я никогда не буду чувствовать себя одинокой, правда?
Каспер мурлыкнул в ответ, то ли соглашаясь, то ли выражая свое сомнение по этому поводу. Но Анна даже не пыталась понять, что имел в виду ее единственный собеседник. Она протянула руку, взяла со стола банку консервированной горбуши, приготовленную заранее открывалку, ловким движением вскрыла баночку и вывалила розоватое ароматное мясо на одну из фарфоровых тарелочек. Затем пододвинула угощение своему питомцу:
– Лопай, разбойник, у нас сегодня праздник.
Кот набросился на горбушу. Он, конечно, не был особенно голоден, но, во-первых, такая вкуснятина перепадала ему далеко не каждый день, а во-вторых, в последнее время его хозяйка стала чересчур рассеянной, и ему приходилось порой питаться черт знает чем. Иногда – страшно подумать – это была даже овсяная каша! Правда, на курином бульоне, но все-таки это совсем не то же самое, что обожаемая им рыбка. Хорошо, что хоть сегодня хозяйка решила побаловать своего любимца. Каспер не догадывался о причинах столь похвального поступка, но какая ему, в сущности, разница?
Пока кот тщательно вылизывал свою тарелочку, Анна открыла шампанское – жизнь в одиночестве предполагала такое умение – и наполнила свой фужер до краев. Густая пена, похожая на снежный сугроб, вздыбилась горкой и с тихим шипением стала оседать. Мелкие пузырьки наперегонки устремились к поверхности. Анна снова бросила взгляд на часы. До полуночи оставалась всего одна минута.
«Нужно загадать желание», – подумала она. Верила ли девушка в то, что ее желание исполнится? Трудно сказать. Если честно, она настолько привыкла к своей жизни, что менять в ней что-либо или просить большего ей не хотелось. Ее устраивало все как есть. Или нет?
Анна задумчиво водила пальцем по гладкой тонкой ножке фужера, пытаясь решить, что бы ей загадать.
Раздался мелодичный бой часов, и совершенно неожиданно для себя Анна загадала желание, а потом залпом выпила шампанское, стараясь успеть до того момента, когда прозвучит последний удар.
– С Новым годом, киса, – прошептала она и увидела, что Каспер, взъерошив шерсть, настороженно смотрит в противоположный угол. Теперь и она услышала легкий шорох у себя за спиной.
Анна резко обернулась и увидела, как большой малиновый шар медленно скользит вниз, задевая еловые ветви, затем с легким звоном ударяется об пол и рассыпается на множество осколков.
Точно загипнотизированная, девушка смотрела на слегка покачивающиеся зеркальные кусочки тонкого стекла – все, что осталось от красивой елочной игрушки. У нее сжалось сердце от неприятного предчувствия.
«Хорошенькое начало», – подумала она.
И вдруг наступившую тишину расколол резкий телефонный звонок. Аня вздрогнула от неожиданности. Телефон зазвонил снова. Только после третьего звонка она, словно нехотя, поставила на стол фужер, который все еще держала в руке, медленно подошла к телефону и сняла трубку.
– Привет! – услышала она голос, который тут же узнала.
– Привет, – эхом откликнулась она, пораженная. – Ты где?
Она не случайно задала этот вопрос. Человек, которому принадлежал голос, должен был находиться за тысячи километров от нее, но казалось, что он говорит, находясь в соседней комнате.
– Я в Филадельфии.
Анна почувствовала легкое разочарование и немедленно рассердилась на себя за проявление слабости.
– Что-то случилось? – спросила она немного резче, чем хотела.
– Случилось? В общем-то да. Только что наступил Новый год, и я захотел поздравить тебя с праздником. Я не вовремя?
– Что ты, Олег, я очень рада твоему звонку! – горячо воскликнула Анна, все еще немного растерянная. – Просто это случилось так неожиданно...
– Могу себе представить, – хмыкнул Олег. – У тебя, наверное, куча гостей. Удивляюсь тому, что вообще застал тебя дома.
Улыбку, которая появилась на губах девушки, вряд ли можно было назвать веселой, но она не стала противоречить собеседнику. Она все еще не решила для себя, как воспринимать этот ночной звонок.
– Ты позвонил только для того, чтобы поздравить меня, или есть какая-то причина еще? – спросила Анна.
В трубке раздался смех.
– Я совсем забыл, что от тебя ничего невозможно утаить. – Олег явно пытался скрыть за притворной веселостью свое волнение. Вообще-то, у него были на то причины, но она чувствовала, что дело здесь совсем в другом.
Олег немного помолчал, а затем, словно наконец решившись, выпалил:
– Ты не хотела бы приехать в Америку в ближайшее время?
– Ты приглашаешь меня в гости?
– Это само собой, хотя, честно говоря, у меня есть для тебя более заманчивое предложение, чем простое общение с таким скучным человеком, как я.
Анна не считала его таковым, но возражать не стала, ожидая, что он сам объяснит, что имеет в виду. Но Олег не торопился. Пауза явно затянулась. Анна машинально отметила, что Олег получит гигантский счет за этот телефонный разговор. Хотя в те времена, когда они только познакомились, его можно было смело назвать очень состоятельным человеком, и такие мелочи, как оплата международного разговора, его не волновали.
– Знаешь, – прервал молчание он, – я, пожалуй, позвоню тебе завтра. Сегодня праздник, а разговор у нас будет серьезный. Так что еще раз с Новым годом и до завтра, о’кей?
– Как скажешь, – легко согласилась Анна, стараясь унять нервную дрожь. – Тебя тоже с праздником, Олег. Желаю тебе в новом году удачи.
Олег хмыкнул, как будто она ляпнула какую-то глупость, бросил «пока» и отсоединился. Анна осталась стоять, сжимая в руке трубку и тупо слушая короткие гудки. Спустя некоторое время она, продолжая думать о чем-то своем, медленно положила трубку на рычаг, но с места не двинулась. Внешне она казалась совершенно спокойной, ее дыхание было ровным, разве что щеки слегка порозовели. Но внутри у нее все трепетало, и мысли метались в голове, точно пойманные в силки лесные птицы.
Неожиданно она обнаружила, что совершенно не помнит лица Олега. Оно и понятно, ведь они не виделись целый год. Или полтора?!. Да какая, в сущности, разница. Главное, они расстались достаточно давно, хотя в то время ни он, ни она не знали, насколько затянется эта разлука. Анна, которая была уверена, что ни один мужчина не стоит того, чтобы разбивать из-за него свое сердце, почти влюбилась в этого большого, умного, немного неловкого человека. Правда, у нее хватило здравого смысла не броситься очертя голову в этот стремительный роман, она отложила окончательное решение на некоторое время. Олег вернулся в Америку, где владел сетью ювелирных магазинов, и...и на этом все закончилось. Беда заключалась в том, что Анна вскоре поняла, что Олег, скорее всего, именно тот человек, с которым она могла бы быть счастлива.
Понять-то она это поняла, но на то, чтобы переломить свою гордость и сообщить ему о своем открытии, у нее не хватило мужества.
И вдруг он позвонил сам. И обещал позвонить снова. Он хотел сообщить ей нечто важное, но что? Завтра она узнает об этом. Легко сказать: завтра. Впереди еще целая ночь, долгая, почти бесконечная. И это не простая ночь, а новогодняя, волшебная ночь, когда любые наши желания, даже самые сумасшедшие и невыполнимые, могут осуществиться легко и просто. Для Анны это была длинная тоскливая ночь ожидания – и больше ничего.
Она потеряла счет времени, стоя возле телефона и перебирая свои воспоминания, похожие на красочные открытки из прошлого. Очнулась она, когда, случайно ступив на правую ногу, почувствовала неприятные покалывания. Вот глупая, застыла как статуя и достоялась до того, что нога здорово затекла.
«Стоит мне поддаться романтическому настроению, как начинаются одни неприятности», – язвительно подумала девушка и, стараясь не наступать особенно на больную ногу, стала потихоньку отползать от телефона.
Боль вскоре прошла, и она шагнула смелее.
Хракт!
Под ногой что-то громко хрустнуло. Анна посмотрела вниз и осторожно приподняла тапочку. Прямо под ней, на чисто вымытом по поводу праздника полу сверкали мелкие осколки, стеклянная пыль, в которую превратился разбившийся так некстати елочный шарик.
Как будто огромная белая курица где-то там, в вышине, хорошенько встряхнулась. Ее мягкие легкие перья, кружась и переливаясь в свете уличных фонарей, сыпались на притихшую землю, укрывая улицы пуховым одеялом.
Хрупкая черноволосая девушка в вечернем платье, прижавшись лбом к холодному оконному стеклу, следила за причудливым танцем снежинок. Ее большие грустные глаза были похожи на две голубые льдинки, такие же холодные, как снег за окном.
Несмотря на поздний час, в доме напротив почти все окна светились мягким желтоватым светом. Сквозь прозрачный тюль девушка отчетливо видела темные силуэты людей, которые быстро перемещались из одной комнаты в другую. Движения их были суетливы, но руководил ими явно не страх, скорее – радостное предчувствие какого-то события, которое вот-вот должно было произойти.
Анна завидовала этим людям, их беззаботной суете. У нее самой в душе осталась одна только холодная пустота. И одиночество.
Нет, она ни о чем не жалела, она сама выбрала этот путь и даже сейчас считала, что сделала правильный выбор. Но сегодня, в сказочную новогоднюю ночь, ее не оставляло ощущение, что в ее жизни не все так правильно, как казалось раньше.
Одиночество... Оно давало ей покой, защищенность от боли, которую могут причинить тебе те, к кому ты по неосторожности можешь привязаться слишком сильно. Одиночество, в ее понимании, – это свобода, независимость и... пустота.
Анна тряхнула головой, отгоняя невеселые мысли, и неохотно отошла от окна. Она обвела взглядом уютную гостиную, на секунду задержав его на пушистой зеленой елочке, примостившейся в самом углу комнаты. Разноцветные фонарики на ее колючих лапах отражались сотнями искр в блестящих выпуклых боках елочных игрушек и освещали комнату мягким радужным светом.
Анна подошла к покрытому белой скатертью столу и посмотрела на него немного удивленно, как будто никак не могла понять, откуда он здесь взялся. Не далее как полчаса назад она собственными руками накрыла его, не забыв достать из холодильника бутылку шампанского и выставить две изящные фарфоровые тарелочки, но почему-то сейчас праздничный стол в пустой квартире казался ей каким-то нереальным, совершенно посторонним предметом.
Еще раз тряхнув волосами, Анна нахмурилась и посмотрела на часы: без пяти двенадцать. Скоро наступит Новый год. Очередной Новый год.
«Как встретишь его, так и проведешь», – прошуршала в голове неприятная мыслишка. Да уж, веселенькая вырисовывается перспектива весь год провести в одиночестве. Анна усмехнулась. Что ж, ей не привыкать.
Словно опровергая ее мысли, с пола на стол метнулась черная молния – и огромный персидский кот мягко приземлился на белую скатерть. Хрустальные фужеры тоненько зазвенели. Кот чутко повел ушами и зажмурил янтарные глаза.
– Каспер, ну конечно же, как я могла забыть о тебе, черный разбойник, – ласково сказала девушка, проводя рукой по круглой лобастой голове кота. – С тобой я никогда не буду чувствовать себя одинокой, правда?
Каспер мурлыкнул в ответ, то ли соглашаясь, то ли выражая свое сомнение по этому поводу. Но Анна даже не пыталась понять, что имел в виду ее единственный собеседник. Она протянула руку, взяла со стола банку консервированной горбуши, приготовленную заранее открывалку, ловким движением вскрыла баночку и вывалила розоватое ароматное мясо на одну из фарфоровых тарелочек. Затем пододвинула угощение своему питомцу:
– Лопай, разбойник, у нас сегодня праздник.
Кот набросился на горбушу. Он, конечно, не был особенно голоден, но, во-первых, такая вкуснятина перепадала ему далеко не каждый день, а во-вторых, в последнее время его хозяйка стала чересчур рассеянной, и ему приходилось порой питаться черт знает чем. Иногда – страшно подумать – это была даже овсяная каша! Правда, на курином бульоне, но все-таки это совсем не то же самое, что обожаемая им рыбка. Хорошо, что хоть сегодня хозяйка решила побаловать своего любимца. Каспер не догадывался о причинах столь похвального поступка, но какая ему, в сущности, разница?
Пока кот тщательно вылизывал свою тарелочку, Анна открыла шампанское – жизнь в одиночестве предполагала такое умение – и наполнила свой фужер до краев. Густая пена, похожая на снежный сугроб, вздыбилась горкой и с тихим шипением стала оседать. Мелкие пузырьки наперегонки устремились к поверхности. Анна снова бросила взгляд на часы. До полуночи оставалась всего одна минута.
«Нужно загадать желание», – подумала она. Верила ли девушка в то, что ее желание исполнится? Трудно сказать. Если честно, она настолько привыкла к своей жизни, что менять в ней что-либо или просить большего ей не хотелось. Ее устраивало все как есть. Или нет?
Анна задумчиво водила пальцем по гладкой тонкой ножке фужера, пытаясь решить, что бы ей загадать.
Раздался мелодичный бой часов, и совершенно неожиданно для себя Анна загадала желание, а потом залпом выпила шампанское, стараясь успеть до того момента, когда прозвучит последний удар.
– С Новым годом, киса, – прошептала она и увидела, что Каспер, взъерошив шерсть, настороженно смотрит в противоположный угол. Теперь и она услышала легкий шорох у себя за спиной.
Анна резко обернулась и увидела, как большой малиновый шар медленно скользит вниз, задевая еловые ветви, затем с легким звоном ударяется об пол и рассыпается на множество осколков.
Точно загипнотизированная, девушка смотрела на слегка покачивающиеся зеркальные кусочки тонкого стекла – все, что осталось от красивой елочной игрушки. У нее сжалось сердце от неприятного предчувствия.
«Хорошенькое начало», – подумала она.
И вдруг наступившую тишину расколол резкий телефонный звонок. Аня вздрогнула от неожиданности. Телефон зазвонил снова. Только после третьего звонка она, словно нехотя, поставила на стол фужер, который все еще держала в руке, медленно подошла к телефону и сняла трубку.
– Привет! – услышала она голос, который тут же узнала.
– Привет, – эхом откликнулась она, пораженная. – Ты где?
Она не случайно задала этот вопрос. Человек, которому принадлежал голос, должен был находиться за тысячи километров от нее, но казалось, что он говорит, находясь в соседней комнате.
– Я в Филадельфии.
Анна почувствовала легкое разочарование и немедленно рассердилась на себя за проявление слабости.
– Что-то случилось? – спросила она немного резче, чем хотела.
– Случилось? В общем-то да. Только что наступил Новый год, и я захотел поздравить тебя с праздником. Я не вовремя?
– Что ты, Олег, я очень рада твоему звонку! – горячо воскликнула Анна, все еще немного растерянная. – Просто это случилось так неожиданно...
– Могу себе представить, – хмыкнул Олег. – У тебя, наверное, куча гостей. Удивляюсь тому, что вообще застал тебя дома.
Улыбку, которая появилась на губах девушки, вряд ли можно было назвать веселой, но она не стала противоречить собеседнику. Она все еще не решила для себя, как воспринимать этот ночной звонок.
– Ты позвонил только для того, чтобы поздравить меня, или есть какая-то причина еще? – спросила Анна.
В трубке раздался смех.
– Я совсем забыл, что от тебя ничего невозможно утаить. – Олег явно пытался скрыть за притворной веселостью свое волнение. Вообще-то, у него были на то причины, но она чувствовала, что дело здесь совсем в другом.
Олег немного помолчал, а затем, словно наконец решившись, выпалил:
– Ты не хотела бы приехать в Америку в ближайшее время?
– Ты приглашаешь меня в гости?
– Это само собой, хотя, честно говоря, у меня есть для тебя более заманчивое предложение, чем простое общение с таким скучным человеком, как я.
Анна не считала его таковым, но возражать не стала, ожидая, что он сам объяснит, что имеет в виду. Но Олег не торопился. Пауза явно затянулась. Анна машинально отметила, что Олег получит гигантский счет за этот телефонный разговор. Хотя в те времена, когда они только познакомились, его можно было смело назвать очень состоятельным человеком, и такие мелочи, как оплата международного разговора, его не волновали.
– Знаешь, – прервал молчание он, – я, пожалуй, позвоню тебе завтра. Сегодня праздник, а разговор у нас будет серьезный. Так что еще раз с Новым годом и до завтра, о’кей?
– Как скажешь, – легко согласилась Анна, стараясь унять нервную дрожь. – Тебя тоже с праздником, Олег. Желаю тебе в новом году удачи.
Олег хмыкнул, как будто она ляпнула какую-то глупость, бросил «пока» и отсоединился. Анна осталась стоять, сжимая в руке трубку и тупо слушая короткие гудки. Спустя некоторое время она, продолжая думать о чем-то своем, медленно положила трубку на рычаг, но с места не двинулась. Внешне она казалась совершенно спокойной, ее дыхание было ровным, разве что щеки слегка порозовели. Но внутри у нее все трепетало, и мысли метались в голове, точно пойманные в силки лесные птицы.
Неожиданно она обнаружила, что совершенно не помнит лица Олега. Оно и понятно, ведь они не виделись целый год. Или полтора?!. Да какая, в сущности, разница. Главное, они расстались достаточно давно, хотя в то время ни он, ни она не знали, насколько затянется эта разлука. Анна, которая была уверена, что ни один мужчина не стоит того, чтобы разбивать из-за него свое сердце, почти влюбилась в этого большого, умного, немного неловкого человека. Правда, у нее хватило здравого смысла не броситься очертя голову в этот стремительный роман, она отложила окончательное решение на некоторое время. Олег вернулся в Америку, где владел сетью ювелирных магазинов, и...и на этом все закончилось. Беда заключалась в том, что Анна вскоре поняла, что Олег, скорее всего, именно тот человек, с которым она могла бы быть счастлива.
Понять-то она это поняла, но на то, чтобы переломить свою гордость и сообщить ему о своем открытии, у нее не хватило мужества.
И вдруг он позвонил сам. И обещал позвонить снова. Он хотел сообщить ей нечто важное, но что? Завтра она узнает об этом. Легко сказать: завтра. Впереди еще целая ночь, долгая, почти бесконечная. И это не простая ночь, а новогодняя, волшебная ночь, когда любые наши желания, даже самые сумасшедшие и невыполнимые, могут осуществиться легко и просто. Для Анны это была длинная тоскливая ночь ожидания – и больше ничего.
Она потеряла счет времени, стоя возле телефона и перебирая свои воспоминания, похожие на красочные открытки из прошлого. Очнулась она, когда, случайно ступив на правую ногу, почувствовала неприятные покалывания. Вот глупая, застыла как статуя и достоялась до того, что нога здорово затекла.
«Стоит мне поддаться романтическому настроению, как начинаются одни неприятности», – язвительно подумала девушка и, стараясь не наступать особенно на больную ногу, стала потихоньку отползать от телефона.
Боль вскоре прошла, и она шагнула смелее.
Хракт!
Под ногой что-то громко хрустнуло. Анна посмотрела вниз и осторожно приподняла тапочку. Прямо под ней, на чисто вымытом по поводу праздника полу сверкали мелкие осколки, стеклянная пыль, в которую превратился разбившийся так некстати елочный шарик.
Глава 2
– Джунгли! Да ты хоть представляешь себе, что такое джунгли?
Вера, лучшая подруга Анны, была вне себя от возмущения. Обычно Анна всегда прислушивалась к ее мнению, но сегодня собиралась поступить по-своему. Они были знакомы много лет и съели вместе не то что пуд соли, а целый вагон. Вера была постарше и поопытнее, к тому же проявляла чудеса преданности по отношению к людям, которых она искренне любила, а Анна стояла в этом списке едва ли не на первом месте. Много раз мудрые, но всегда деликатные советы подруги приходились весьма кстати, и Анна привыкла во всем полагаться на ее мнение, однако сегодня в нее точно бес вселился. Если бы Анна услышала такое сравнение, она бы долго смеялась.
Дело в том, что с самого детства она обладала удивительным даром, о котором, по глупости, мечтают многие и который сама девушка считала скорее проклятием, исковеркавшим всю ее жизнь. Ее острое желание стать «нормальной», увы, не могло осуществиться, так как по воле судьбы она относилась к тем немногим, кому довелось владеть магическим даром, позволяющим видеть будущее и совершать другие, совершенно невероятные, с точки зрения обычного человека, чудеса.
Именно эта ее особенность и стала причиной того, что человек, которого она, кажется, любила и от которого надеялась услышать о том, что ее чувства не безответны, предложил ей нечто совершенно невероятное.
Олег и в самом деле позвонил на следующее утро, Анна всю ночь не сомкнула глаз, пытаясь угадать, что и как он ей скажет. Конечно, ей ничего не стоило сосредоточиться на минутку, чтобы знать наверняка, но она не могла заставить себя сделать это. Она попросту боялась, что внезапно открывшаяся правда больно ранит ее. А в том, что это будет стопроцентная правда, она не сомневалась. Поэтому, постаравшись забыть о своих мистических способностях, она перебирала в уме различные варианты до тех пор, пока серое зимнее утро не прокралось в ее спальню.
Вот тогда-то и раздался долгожданный звонок. Олег явно очень спешил связаться с ней, и в любом другом случае это навело бы ее на размышления, но сегодня она не настроена была думать ни о чем другом, кроме того, что она вот-вот услышит его голос.
Анна так волновалась, что не сразу разобрала смысл того, что он ей говорил. Когда же поняла, то просто не знала, как к этому отнестись.
Вкратце его предложение сводилось к тому, что некий американец планирует организовать экспедицию в дикую сельву, где-то в районе полуострова Юкатан, для поисков полумифического колодца древних индейцев майя и, будучи наслышан от Олега о невероятных способностях Анны, предлагает ей принять участие в этой экспедиции.
Что бы сделали вы на ее месте? Правильно, послали бы к чертям собачьим и американца, и его экспедицию, и даже своего возлюбленного. Но Анна поступила иначе.
Она согласилась!
Причем сразу, не раздумывая. Еще бы! Стоило ей задуматься хоть на минуту, она бы поняла, что совершает самую большую ошибку в своей жизни. Но ее знаменитая интуиция в этот момент молчала, хотя должна была бы без устали нашептывать хозяйке о том, что она добровольно лезет в самое пекло.
Но она молчала. Зато Вера кричала в полный голос. Размахивая руками, подруга бегала за Анной, которая лихорадочно укладывала дорожную сумку, запихивая туда все, что попадалось ей на глаза.
– Ты сумасшедшая! – вопила Вера. – Ну куда, куда ты собралась? Ты, которая не выносит даже обыкновенных рыжих тараканов, а пальму видела только у меня дома, в кадке, собралась отправиться в джунгли! Я – журналист, и мне известно, что тебя там ожидает!
– Ну что я, маленькая? Сама не понимаю? – рассеянно возразила Анна, пытаясь затолкать в разбухшую сумку махровое полотенце, которое определенно там не помещалось.
– Вот именно! Ты не понимаешь! – обрадованно воскликнула Вера. – Твоя затея – чистое безумие! Там жарко! Там сыро! Там насекомые размером с троллейбус! Там жуткие болезни!
Заметив, что после этих слов Анна приостановила свою бурную деятельность, Вера обрадовалась. Но оказалось, что заминка вызвана вовсе не ее пламенной и устрашающей речью, а всего лишь тем, что Анна раздумывала, как поступить со злополучным полотенцем: выбросить его прочь или все же воспользоваться еще одной сумкой. Как только она решила для себя этот вопрос, снова принялась за сборы. Вера тихо застонала.
– Анька, будь человеком, опомнись! – жалобно заныла она. – Ты там заболеешь какой-нибудь гадостью и всю оставшуюся жизнь потратишь на лечение. Вот у нас была статья...
– Не волнуйся, я сделаю в Москве все необходимые прививки.
– Черт бы побрал этого Олега! – вне себя от возмущения, воскликнула Вера. – Он просто негодяй, раз мог позволить себе втравить тебя в эту авантюру. Прошу тебя, подумай еще раз! Да там такая вода, что от одного взгляда на нее тебя прошибет понос, поверь мне на слово!
– Тоже мне проблема, – отмахнулась Анна. – Буду покупать воду в бутылках.
Вера презрительно сощурила черные глаза и поинтересовалась:
– Где ты собираешься ее покупать? В джунглях?
Анна посмотрела на нее с озадаченным видом, а Вера поспешила закрепить свой успех.
– Не хочу тебя разочаровывать, – вкрадчиво заявила она, – но там, куда ты собралась, нет супермаркетов. Даже самой завалящей торговой палатки там не будет. Это-то хоть ты понимаешь, или у тебя совершенно мозги расплавились?
Анна выслушала подругу, задумчиво теребя прядь своих волос, потом подошла к ней и ласково обняла за плечи.
– Пожалуйста, не волнуйся за меня, я что-нибудь придумаю и даже постараюсь ничем не заразиться, – сказала она мягко и быстро отвернулась, чтобы подруга не заметила слезинку, которая повисла на длинных ресницах.
Анна редко бывала в Москве, и ей было трудно ориентироваться в незнакомом городе, она подозревала, что просто топчется на одном месте, как вдруг, словно по волшебству, увидела прямо перед собой на стене дома, мимо которого проходила уже не один раз, название нужной улицы. И сам дом оказался тем самым, который она разыскивала. Анна вздохнула с облегчением, скомкала бумажку и сунула ее в карман. Она немного волновалась перед встречей с послом, хотя Олег и уверял ее, что все пройдет гладко.
Он оказался прав. Всего лишь через час она уже имела в паспорте годичную мультивизу. Все прошло гладко, просто на удивление. Радуясь тому, что первое испытание позади, Анна позабыла об одном: иногда судьба, желая заманить нас в особенно опасную ловушку, ведет себя, как опытный охотник, позволяя будущей жертве расслабиться. Но делается это с одной лишь целью: жертву нужно подпустить поближе. В этом случае ловушка захлопнется наверняка.
Полет прошел отвратительно. Соглашаясь принять участие в экспедиции, Аня старалась не думать о том, что придется провести почти десять часов в воздухе. Дело в том, что она панически боялась летать. И вовсе не потому, что боялась того, что самолет упадет и разобьется, хотя в последнее время такая возможность казалась людям всей планеты гораздо более вероятной, чем когда бы то ни было прежде. После того как самолеты, захваченные террористами, уничтожили несколько зданий на территории Соединенных Штатов, многие отказались от любых путешествий, сотни купленных билетов сдавались обратно в кассы, турфирмы подсчитывали убытки, а люди упорно не желали летать.
Но у Анны была другая причина. Она не боялась умереть, ибо ей приходилось видеть смерть так близко, что она перестала казаться ей такой уж страшной. Анна просто физически не могла перенести полет. Она летала всего дважды в жизни. Давным-давно – в Симферополь и пару месяцев назад – к друзьям в Югославию. Воспоминание о последнем рейсе до сих пор заставляло ее содрогаться от ужаса. Садясь в самолет, она не учла, что югославы – а их в салоне было большинство – народ очень... как бы это выразиться... жизнелюбивый. Не успела крылатая машина взмыть в воздух, как они, точно сговорившись, извлекли из запасников сигареты, пиво и другие горячительные напитки и, шумно галдя, принялись употреблять все это внутрь. Уже через несколько минут салон заволокло сизым дымом, а Ане показалось, что она сию минуту испустит дух. Этого, к счастью, не произошло, но, когда суровый таможенник взглянул на ее, в буквальном смысле слова, зеленое лицо, он торопливо велел ей проходить, даже не заглянув в паспорт. Должно быть, опасался, что она вот-вот запачкает его рабочее место.
Ане было так плохо, что она всерьез решила никогда больше не летать. Но нужно было как-то вернуться обратно в Россию, и кто-то из друзей, услышав о ее проблеме, посоветовал выпить перед полетом бонин. Средство помогло, она благополучно возвратилась, но нелюбовь к самолетам не прошла.
Трап отъехал, и Анна едва удержалась, чтобы не броситься к выходу, умоляя выпустить ее. Салон был заполнен только наполовину, но все же людей вокруг было достаточно, а девушке казалось, что она совершенно одна.
Самолет вздрогнул и покатился по взлетной полосе.
Анна прилипла к иллюминатору, вцепившись руками в сумочку. Мимо проплыли огоньки аэропорта... Потом они оказались далеко внизу. Больше Анна ничего не увидела. У нее заложило уши, внутри все перемешалось, содержимое желудка поднялось к самому горлу. Сердце гулко колотилось в груди, каждый удар больно отдавался в голове, а перед глазами мельтешили разноцветные искры.
Когда она смогла наконец разлепить зажмуренные веки и осторожно выглянула в иллюминатор, вокруг были только белоснежные облака, похожие на взбитые сливки. Она огляделась по сторонам и удивилась тому, что остальные пассажиры преспокойно сидели на своих местах, кто-то читал, кто-то негромко беседовал с соседями, а кто-то и вовсе спал!
Анна почувствовала некоторое облегчение, но время тянулось невыносимо медленно. Ей казалось, что самолет никогда не доберется до места назначения. Она успела вспомнить и прочесть по нескольку раз все известные ей молитвы, разглядела всех соседей, по крайней мере тех, кто попал в поле ее зрения. Потом она, кажется, заснула.
«Дамы и господа, пристегните ремни. Наш самолет прибывает...» – мелодичный голос стюардессы повторил эту фразу несколько раз, чередуя русскую и английскую речь. Анна, с трудом соображая, где она находится, не сразу поняла, что полет подходит к концу. В то, что она добралась до Америки, верилось с большим трудом.
Она ощутила мягкий толчок – это шасси самолета коснулось земли. Она снова на земле! Она это сделала! Анна ужасно гордилась собой и радовалась, что опасность позади. Глупая, впереди ее поджидали такие испытания, что многочасовой перелет по сравнению с ними можно было приравнять к поездке на карусели в парке отдыха.
Самолет замедлил свое движение и наконец замер. Анна вздохнула и отлепила потные ладошки от подлокотников.
Вера, лучшая подруга Анны, была вне себя от возмущения. Обычно Анна всегда прислушивалась к ее мнению, но сегодня собиралась поступить по-своему. Они были знакомы много лет и съели вместе не то что пуд соли, а целый вагон. Вера была постарше и поопытнее, к тому же проявляла чудеса преданности по отношению к людям, которых она искренне любила, а Анна стояла в этом списке едва ли не на первом месте. Много раз мудрые, но всегда деликатные советы подруги приходились весьма кстати, и Анна привыкла во всем полагаться на ее мнение, однако сегодня в нее точно бес вселился. Если бы Анна услышала такое сравнение, она бы долго смеялась.
Дело в том, что с самого детства она обладала удивительным даром, о котором, по глупости, мечтают многие и который сама девушка считала скорее проклятием, исковеркавшим всю ее жизнь. Ее острое желание стать «нормальной», увы, не могло осуществиться, так как по воле судьбы она относилась к тем немногим, кому довелось владеть магическим даром, позволяющим видеть будущее и совершать другие, совершенно невероятные, с точки зрения обычного человека, чудеса.
Именно эта ее особенность и стала причиной того, что человек, которого она, кажется, любила и от которого надеялась услышать о том, что ее чувства не безответны, предложил ей нечто совершенно невероятное.
Олег и в самом деле позвонил на следующее утро, Анна всю ночь не сомкнула глаз, пытаясь угадать, что и как он ей скажет. Конечно, ей ничего не стоило сосредоточиться на минутку, чтобы знать наверняка, но она не могла заставить себя сделать это. Она попросту боялась, что внезапно открывшаяся правда больно ранит ее. А в том, что это будет стопроцентная правда, она не сомневалась. Поэтому, постаравшись забыть о своих мистических способностях, она перебирала в уме различные варианты до тех пор, пока серое зимнее утро не прокралось в ее спальню.
Вот тогда-то и раздался долгожданный звонок. Олег явно очень спешил связаться с ней, и в любом другом случае это навело бы ее на размышления, но сегодня она не настроена была думать ни о чем другом, кроме того, что она вот-вот услышит его голос.
Анна так волновалась, что не сразу разобрала смысл того, что он ей говорил. Когда же поняла, то просто не знала, как к этому отнестись.
Вкратце его предложение сводилось к тому, что некий американец планирует организовать экспедицию в дикую сельву, где-то в районе полуострова Юкатан, для поисков полумифического колодца древних индейцев майя и, будучи наслышан от Олега о невероятных способностях Анны, предлагает ей принять участие в этой экспедиции.
Что бы сделали вы на ее месте? Правильно, послали бы к чертям собачьим и американца, и его экспедицию, и даже своего возлюбленного. Но Анна поступила иначе.
Она согласилась!
Причем сразу, не раздумывая. Еще бы! Стоило ей задуматься хоть на минуту, она бы поняла, что совершает самую большую ошибку в своей жизни. Но ее знаменитая интуиция в этот момент молчала, хотя должна была бы без устали нашептывать хозяйке о том, что она добровольно лезет в самое пекло.
Но она молчала. Зато Вера кричала в полный голос. Размахивая руками, подруга бегала за Анной, которая лихорадочно укладывала дорожную сумку, запихивая туда все, что попадалось ей на глаза.
– Ты сумасшедшая! – вопила Вера. – Ну куда, куда ты собралась? Ты, которая не выносит даже обыкновенных рыжих тараканов, а пальму видела только у меня дома, в кадке, собралась отправиться в джунгли! Я – журналист, и мне известно, что тебя там ожидает!
– Ну что я, маленькая? Сама не понимаю? – рассеянно возразила Анна, пытаясь затолкать в разбухшую сумку махровое полотенце, которое определенно там не помещалось.
– Вот именно! Ты не понимаешь! – обрадованно воскликнула Вера. – Твоя затея – чистое безумие! Там жарко! Там сыро! Там насекомые размером с троллейбус! Там жуткие болезни!
Заметив, что после этих слов Анна приостановила свою бурную деятельность, Вера обрадовалась. Но оказалось, что заминка вызвана вовсе не ее пламенной и устрашающей речью, а всего лишь тем, что Анна раздумывала, как поступить со злополучным полотенцем: выбросить его прочь или все же воспользоваться еще одной сумкой. Как только она решила для себя этот вопрос, снова принялась за сборы. Вера тихо застонала.
– Анька, будь человеком, опомнись! – жалобно заныла она. – Ты там заболеешь какой-нибудь гадостью и всю оставшуюся жизнь потратишь на лечение. Вот у нас была статья...
– Не волнуйся, я сделаю в Москве все необходимые прививки.
– Черт бы побрал этого Олега! – вне себя от возмущения, воскликнула Вера. – Он просто негодяй, раз мог позволить себе втравить тебя в эту авантюру. Прошу тебя, подумай еще раз! Да там такая вода, что от одного взгляда на нее тебя прошибет понос, поверь мне на слово!
– Тоже мне проблема, – отмахнулась Анна. – Буду покупать воду в бутылках.
Вера презрительно сощурила черные глаза и поинтересовалась:
– Где ты собираешься ее покупать? В джунглях?
Анна посмотрела на нее с озадаченным видом, а Вера поспешила закрепить свой успех.
– Не хочу тебя разочаровывать, – вкрадчиво заявила она, – но там, куда ты собралась, нет супермаркетов. Даже самой завалящей торговой палатки там не будет. Это-то хоть ты понимаешь, или у тебя совершенно мозги расплавились?
Анна выслушала подругу, задумчиво теребя прядь своих волос, потом подошла к ней и ласково обняла за плечи.
– Пожалуйста, не волнуйся за меня, я что-нибудь придумаю и даже постараюсь ничем не заразиться, – сказала она мягко и быстро отвернулась, чтобы подруга не заметила слезинку, которая повисла на длинных ресницах.
* * *
Двое суток спустя Анна, забросив вещи в забронированный для нее гостиничный номер, вышагивала по одной из московских улиц, разыскивая посольство. Его адрес ей продиктовал Олег, он был нацарапан на клочке бумаги. Она то и дело заглядывала в нее, сравнивая названия улиц, которые читала на аккуратных табличках на домах, с той, что была обозначена на записке.Анна редко бывала в Москве, и ей было трудно ориентироваться в незнакомом городе, она подозревала, что просто топчется на одном месте, как вдруг, словно по волшебству, увидела прямо перед собой на стене дома, мимо которого проходила уже не один раз, название нужной улицы. И сам дом оказался тем самым, который она разыскивала. Анна вздохнула с облегчением, скомкала бумажку и сунула ее в карман. Она немного волновалась перед встречей с послом, хотя Олег и уверял ее, что все пройдет гладко.
Он оказался прав. Всего лишь через час она уже имела в паспорте годичную мультивизу. Все прошло гладко, просто на удивление. Радуясь тому, что первое испытание позади, Анна позабыла об одном: иногда судьба, желая заманить нас в особенно опасную ловушку, ведет себя, как опытный охотник, позволяя будущей жертве расслабиться. Но делается это с одной лишь целью: жертву нужно подпустить поближе. В этом случае ловушка захлопнется наверняка.
Полет прошел отвратительно. Соглашаясь принять участие в экспедиции, Аня старалась не думать о том, что придется провести почти десять часов в воздухе. Дело в том, что она панически боялась летать. И вовсе не потому, что боялась того, что самолет упадет и разобьется, хотя в последнее время такая возможность казалась людям всей планеты гораздо более вероятной, чем когда бы то ни было прежде. После того как самолеты, захваченные террористами, уничтожили несколько зданий на территории Соединенных Штатов, многие отказались от любых путешествий, сотни купленных билетов сдавались обратно в кассы, турфирмы подсчитывали убытки, а люди упорно не желали летать.
Но у Анны была другая причина. Она не боялась умереть, ибо ей приходилось видеть смерть так близко, что она перестала казаться ей такой уж страшной. Анна просто физически не могла перенести полет. Она летала всего дважды в жизни. Давным-давно – в Симферополь и пару месяцев назад – к друзьям в Югославию. Воспоминание о последнем рейсе до сих пор заставляло ее содрогаться от ужаса. Садясь в самолет, она не учла, что югославы – а их в салоне было большинство – народ очень... как бы это выразиться... жизнелюбивый. Не успела крылатая машина взмыть в воздух, как они, точно сговорившись, извлекли из запасников сигареты, пиво и другие горячительные напитки и, шумно галдя, принялись употреблять все это внутрь. Уже через несколько минут салон заволокло сизым дымом, а Ане показалось, что она сию минуту испустит дух. Этого, к счастью, не произошло, но, когда суровый таможенник взглянул на ее, в буквальном смысле слова, зеленое лицо, он торопливо велел ей проходить, даже не заглянув в паспорт. Должно быть, опасался, что она вот-вот запачкает его рабочее место.
Ане было так плохо, что она всерьез решила никогда больше не летать. Но нужно было как-то вернуться обратно в Россию, и кто-то из друзей, услышав о ее проблеме, посоветовал выпить перед полетом бонин. Средство помогло, она благополучно возвратилась, но нелюбовь к самолетам не прошла.
Трап отъехал, и Анна едва удержалась, чтобы не броситься к выходу, умоляя выпустить ее. Салон был заполнен только наполовину, но все же людей вокруг было достаточно, а девушке казалось, что она совершенно одна.
Самолет вздрогнул и покатился по взлетной полосе.
Анна прилипла к иллюминатору, вцепившись руками в сумочку. Мимо проплыли огоньки аэропорта... Потом они оказались далеко внизу. Больше Анна ничего не увидела. У нее заложило уши, внутри все перемешалось, содержимое желудка поднялось к самому горлу. Сердце гулко колотилось в груди, каждый удар больно отдавался в голове, а перед глазами мельтешили разноцветные искры.
Когда она смогла наконец разлепить зажмуренные веки и осторожно выглянула в иллюминатор, вокруг были только белоснежные облака, похожие на взбитые сливки. Она огляделась по сторонам и удивилась тому, что остальные пассажиры преспокойно сидели на своих местах, кто-то читал, кто-то негромко беседовал с соседями, а кто-то и вовсе спал!
Анна почувствовала некоторое облегчение, но время тянулось невыносимо медленно. Ей казалось, что самолет никогда не доберется до места назначения. Она успела вспомнить и прочесть по нескольку раз все известные ей молитвы, разглядела всех соседей, по крайней мере тех, кто попал в поле ее зрения. Потом она, кажется, заснула.
«Дамы и господа, пристегните ремни. Наш самолет прибывает...» – мелодичный голос стюардессы повторил эту фразу несколько раз, чередуя русскую и английскую речь. Анна, с трудом соображая, где она находится, не сразу поняла, что полет подходит к концу. В то, что она добралась до Америки, верилось с большим трудом.
Она ощутила мягкий толчок – это шасси самолета коснулось земли. Она снова на земле! Она это сделала! Анна ужасно гордилась собой и радовалась, что опасность позади. Глупая, впереди ее поджидали такие испытания, что многочасовой перелет по сравнению с ними можно было приравнять к поездке на карусели в парке отдыха.
Самолет замедлил свое движение и наконец замер. Анна вздохнула и отлепила потные ладошки от подлокотников.
Глава 3
Слуга, одетый в белоснежную форму, делающую его смуглую кожу еще темнее, принес поднос со стаканами и бутылкой красного вина, осторожно поставил его на низкий стол и, бесшумно ступая по ковру, скрылся за дверью. Анна и Олег стояли перед камином, похожим на каменную пещеру. Аня уже больше часа находилась на вилле мистера Грина, того самого американца, который задумал осуществить рискованную экспедицию в джунгли, но до сих пор она не узнала практически ничего нового о своей роли в этом проекте. Впрочем, так же мало ей было известно и о мотивах, побудивших американца организовать эту экспедицию.
Олег почему-то не торопился просветить ее на этот счет. Первая радость от встречи, которую Аня испытала, увидев его в аэропорту, несколько поблекла. Она не могла не заметить, что Олег очень изменился за этот год. Его обычно открытое лицо сейчас выглядело озабоченным. Но не только это беспокоило Анну. Она прочла в его глазах еще кое-что, весьма похожее на чувство вины, и это не понравилось ей больше всего.
Сейчас ей стало казаться, что она поступила глупо, согласившись приехать в такую даль, даже не разузнав предварительно подробностей о предполагаемой экспедиции. Что греха таить, в глубине души она надеялась, что для Олега все это только предлог для того, чтобы увидеться с ней. Похоже, она здорово ошибалась.
– Так что же мы собираемся искать в этих джунглях? – с деланой беспечностью спросила Анна.
Олег, прищурившись, смотрел на пламя, не торопясь ответить на ее вопрос.
Анна пожала плечами, не желая настаивать. Ее начинало бесить молчание старого друга.
Она чувствовала под ногами тепло каминного коврика. Для нее было открытием, что в этих жарких краях ночами бывает настолько холодно, что приходится использовать дополнительное отопление. Ее ощутимо трясло. Она сделала довольно большой глоток из своего бокала и почувствовала, как тело начинает согреваться. С разумом было труднее, холодные льдинки недоверия противно кололи виски. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Анна принялась рассматривать развешанное повсюду оружие, по большей части старинное, но это не принесло ей облегчения: темные разводы на лезвиях слишком напоминали кровь. Хотя, возможно, это была просто ржавчина.
Комната, в которой они находились, служила в этом доме гостиной. Как и весь дом в целом, выглядела она непривычно – с огромными окнами до самой земли и крышей в форме стеклянного позолоченного купола. Ане казалось, что она слишком роскошная и какая-то старомодная. Ни одна из ламп не горела, только слабый свет пробивался сквозь стеклянный купол крыши. В комнате оказалось очень много тропических растений, как будто хозяину было недостаточно буйной зелени вокруг дома. Большие листья пальм и папоротников отбрасывали причудливые тени, и от этого окружающий полумрак казался еще гуще и таинственней.
Затянувшееся молчание и неизвестность все больше угнетали Анну. Терпение у нее лопнуло, остатки хорошего воспитания испарились вместе с последним глотком вина. Поставив опустевший бокал на стол, она резко повернулась к Олегу и спросила напрямик:
Олег почему-то не торопился просветить ее на этот счет. Первая радость от встречи, которую Аня испытала, увидев его в аэропорту, несколько поблекла. Она не могла не заметить, что Олег очень изменился за этот год. Его обычно открытое лицо сейчас выглядело озабоченным. Но не только это беспокоило Анну. Она прочла в его глазах еще кое-что, весьма похожее на чувство вины, и это не понравилось ей больше всего.
Сейчас ей стало казаться, что она поступила глупо, согласившись приехать в такую даль, даже не разузнав предварительно подробностей о предполагаемой экспедиции. Что греха таить, в глубине души она надеялась, что для Олега все это только предлог для того, чтобы увидеться с ней. Похоже, она здорово ошибалась.
– Так что же мы собираемся искать в этих джунглях? – с деланой беспечностью спросила Анна.
Олег, прищурившись, смотрел на пламя, не торопясь ответить на ее вопрос.
Анна пожала плечами, не желая настаивать. Ее начинало бесить молчание старого друга.
Она чувствовала под ногами тепло каминного коврика. Для нее было открытием, что в этих жарких краях ночами бывает настолько холодно, что приходится использовать дополнительное отопление. Ее ощутимо трясло. Она сделала довольно большой глоток из своего бокала и почувствовала, как тело начинает согреваться. С разумом было труднее, холодные льдинки недоверия противно кололи виски. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Анна принялась рассматривать развешанное повсюду оружие, по большей части старинное, но это не принесло ей облегчения: темные разводы на лезвиях слишком напоминали кровь. Хотя, возможно, это была просто ржавчина.
Комната, в которой они находились, служила в этом доме гостиной. Как и весь дом в целом, выглядела она непривычно – с огромными окнами до самой земли и крышей в форме стеклянного позолоченного купола. Ане казалось, что она слишком роскошная и какая-то старомодная. Ни одна из ламп не горела, только слабый свет пробивался сквозь стеклянный купол крыши. В комнате оказалось очень много тропических растений, как будто хозяину было недостаточно буйной зелени вокруг дома. Большие листья пальм и папоротников отбрасывали причудливые тени, и от этого окружающий полумрак казался еще гуще и таинственней.
Затянувшееся молчание и неизвестность все больше угнетали Анну. Терпение у нее лопнуло, остатки хорошего воспитания испарились вместе с последним глотком вина. Поставив опустевший бокал на стол, она резко повернулась к Олегу и спросила напрямик: