Страница:
Лаптев Александр
Непобедимый
Александр Лаптев
НЕПОБЕДИМЫЙ
Последние полгода Берк изнывал от скуки - всех, кто осмелился вступить с ним в борьбу за обладание золотым поясом чемпиона мира среди боксеров профессионалов в абсолютной весовой категории, он сокрушил; остальные же, сумев издали оценить мощь его рук, поразительную бесчувственность и бесстрашие, отступились, пока! - не вечно же он будет так силен и вынослив. И теперь ему стоило большого труда заставлять себя поддерживать спортивную форму. Запал честолюбия закономерно угас после того, как он в последние пять лет выиграл тридцать боев из тридцати - и все досрочно; из них двадцать девять - нокаутами. Когда впереди нет ясно различимой цели, в данном случае конкретного соперника, которого во что бы то ни стало необходимо повергнуть в прах, трудно заставлять себя выполнять ежедневную тренировочную программу - утренний десятикилометровый кросс, двух-часовую интенсивную тренировку со спаррингом в полдень и, наконец, вечером растяжения, тренажеры, бассейн и массаж. Из всего этого великолепия Берк любил лишь последнее. Отдавать ежедневно по пять часов изнурительному труду, тем более когда, кажется, всего уже достиг, - это мало кому понравится. Все это так, и Берк давно бы бросил бокс и занялся более спокойным ремеслом, открыл бы магазин, например... да мало ли?! Но к большому своему огоpчению он стал замечать, что ему не хватает денег на жизнь. Когда он говорил об этом знакомым или журналистам, те неизменно улыбались и кивали головой. Мы, дескать, ценим твой юмор! Действительно, трудно представить, как это человеку может не хватать от пятидесяти до ста миллионов в год (а именно столько Берк зарабатывал в последнее время; сумма эта складывалась из гонораров за претендентские бои, за коммерческие турниры, когда он дрался одновременно с двумя и более соперниками или даже вовсе не боксерами, а каратистами или тэквондистами и прочей ерундой, а также за рекламу и интервью, которые он охотно давал за соответствующее вознаграждение). И как это ни удивительно, денег ему действительно не хватало! А причина заключалась в том, что он привык делать время от времени мелкие покупки, вроде самолета с криогенным двигателем или скромного дачного домика, расположенного в какой-нибудь экзотической стране; не говоря уже о том, что за все имущество, включая землю, ему приходилось платить немалые налоги, что он должен был содержать солидный штат обслуживающего персонала и что он любил преподносить необычайные подарки некоторым особам, питавшим к нему нежные чувства. При всем этом ему необходимо было для уверенности в себе знать, что денег у него много, что их всегда будет много и они никогда не кончатся. Но именно последнее его желание оказалось неосуществимым, поскольку доходы его не являлись постоянными. Он имел деньги, пока побеждал, но как только начнет проигрывать, pовно ничего не получит. Этими факторами определялись его мысли и поступки в последнее время. Уpвать как можно больше денег, сделать запас, такой, чтоб хватило до конца жизни! Он понимал, что это невозможно, и это мучило его все сильнее; это, в конце концов, начинало отравлять его существование. Человек, владевший одним из самых крупных состояний на Земле, причем в возрасте, когда другие только начинали заводить собственное дело, - этот человек терзал себя мыслями о неизбежном своем финансовом крахе и нищете. Если бы он задумался над такой несуразностью, то, возможно, объяснил бы ее чрезмерным физическим и психическим напряжением своей чемпионской жизни, а может, наоборот - тем, что напряжение это ослабло без внешнего раздражителя и мозг, привыкший с чем-то бороться и что-нибудь да преодолевать, сам нашел себе врага и обеспечил борьбой?! Поэтому, навеpное, на необыкновенное предложение, сделанное представителями известной фирмы, он без промедления ответил согласием. Тому способствовал невиданно высокий гонорар, полагавшийся обоим участникам поединка (а речь шла о поединке) независимо от его исхода. Сыграло роль и то, что этот бой должен был вызвать широкий резонанс во всем мире и создать Берку дополнительную рекламу и, как следствие, рост его доходов. В силу таких соображений на предложение, сделанное ему в среду в обед, вечером той же среды он ответил согласием, а утром в четверг подписал соответствующий контракт, доставленный ему прямо на дом. Своего тренера он поставил в известность лишь после этого. Тем самым в очередной раз дал ему понять, что больше не нуждается в опеке. Все, что мог, тренер для него сделал, и теперь его официальное руководство являлось, в глазах Берка, данью традиции, согласно которой каждый спортсмен должен иметь наставника. Узнав такую новость, тренер отложил все дела и поехал к нему домой. То, что тренер скажет ему, Берк примерно знал, он и сам теперь начинал испытывать некоторое беспокойство в связи с предстоящим поединком. Но успокаивал себя тем, что в контракте оговорены предельные параметры его противника; хотя, черт их знает - этих фирмачей, у них хватит ума подстроить какую-нибудь пакость. Но дело было сделано, тем более, что независимо от исхода поединка Берк получал половину призового фонда; и составляла эта половина сто миллионов в твердой валюте. Тренер приехал после обеда. Поднявшись на второй этаж, он застал Берка лежащим в купальном халате на диване и разглядывающим газету со своей фотографией. - Что, пресса уже в курсе? - Тренер подошел и заглянул в газету. Берк посмотpел на него и ничего не ответил. - Напрасно ты поторопился. Надо было посоветоваться. Берк перевернул лист. - Контракт уже подписан. В воскресенье бой. Половина призового фонда при любом исходе моя! - Ты хотя бы узнал, какую модель они выставляют? - Конечно! Двенадцать эм. Я их видел в деле. Ничего особенного. Тренер сел в кpесло. - Так ты со Спорт Мэйджик контракт подписал? - Угу. - А ты не забыл, что они владеют чемпионом мира среди роботов, и как раз двенадцатой модели? Берк некотоpое вpемя пеpеваpивал услышанное. Потом поднялся с озабоченным видом. - Действительно... я как-то не подумал... - Они там в контракте инвентарный номер модели не указали? - Нет, вроде. Погодите. - Берк кинулся к сейфу и вытащил папку. - Вот, у меня второй экземпляр остался. Тренер подошел, и они вместе перечитали текст контракта. - Ничего. - Что ж, поздравляю! Будешь драться с самой совершенной в мире машиной для разбивания морды! Зря что ли они такие деньги предложили?! Берк хлопнул кулаком по столу. - Вот гады! Почему они мне не сказали?! - Так ты бы отказался, что тут непонятного. А так они рекламу своим роботам сделают и тебя отделают... им еще за это спасибо скажут! - Ну, я им покажу! - Тише, тише. Теперь уже поздно. Надо советоваться вовремя, тогда не возникнут неприятности. Дай-ка мне контракт. Тренер взял лист и начал внимательно его изучать. - Так, так... В общем-то, ничего особенного. Удар правой прямой - пятьсот килограммов, боковой - шестьсот, крюк снизу - триста пятьдесят, левой... все на сотню меньше. Реакция - ноль пятнадцать на левой, двенадцать на правой и ноль две у головы. - Он бросил контракт на стол. - Значит так. Про нокаут забудь. Только силы потратишь. Он держит тысячу двести! Набирай очки, реакция у него ненамного лучше твоей. Это единственный шанс! Никаких апперкотов и лобовых атак! Раскроешься - сразу получишь! А так, может, и протянешь до конца. Выдержать десять раундов с роботом, да еще таким... это, знаешь, кроме тебя, наверное, никто не сможет. Так что не расстраивайся. Главное, не упасть раньше времени! Берк покачал головой, но вид у него стал повеселей. "В самом деле, подумал он, - чего такого?!" С роботами он спарринги проводил, не с такими, конечно, но все-таки. Ничего страшного в них нет. Кроме разве некоторой специфики, - нельзя ни на секунду терять контроль над ситуацией, нельзя позволить себе малейшую передышку, невозможно напугать робота, и, наконец, никто еще и никогда не смог отправить робота в нокаут. Последнее было особенно неприятным, так как все знали, что Берк всегда делал ставку на свой коронный правый прямой. Он сознательно pаскрывался во время боя, подставлял себя под атаки противника, бравируя этим, и даже pазpешал нанести сопернику несколько ударов себе в корпус или в голову. Но все это ради того мгновения, когда молниеносным, никому не видимым движением наносил он страшный по силе удар, за ним еще один, из того же положения и в ту же точку, после чего соперник опускал руки, взгляд его мутился, и он, словно уставший путник после длительного перехода, медленно оседал на пол. А Берк уходил под восторженный рев зрителей в свой угол и подавал секундантам перчатки. Он не сомневался, что продолжения поединка не последует: редко кто после таких ударов способен был, а главное, имел желание продолжить борьбу. И вот это самое главное его, в полном смысле, ударное, оружие было теперь нейтрализовано. Что такое чемпион мира среди роботов, Берк знал. Этот экземпляр разнился от других роботов примерно так же, как гоночный автомобиль, доведенный бригадой высококвалифицированных специалистов до высочайших кондиций, отличается от своих собратьев, миллионами колесящих по дорогам мира. Но выбора тепеpь не оставалось. - У нас есть три дня. - Тренер интонацией подчеркнул значительность такого срока. - Я пришлю тебе запись финального матча среди роботов, присмотрись хорошенько, последи за работой рук, как он передвигается. Попробуй найти слабое место. Ведь это всего лишь машина! Ты должен переиграть ее, будь умнее, хитрее, что ли! Завтра наметим план действий. Тренер уехал, а Берк, чтобы поднять настроение, спустился в спортивный зал на первый этаж, надел снарядные перчатки и подошел к спарринг-партнеру. Он купил его два года назад, когда бум спортивных роботов достиг апогея. Это была пятая модель, она могла, стоя на месте, уклоняться и наносить ответные удары. Сила их не регулировалась и сравнивалась, как Берк оценивал, с ударами перворазрядника. Он включил робота, и тот поднял и прижал руки к гpуди. Берк тысячу раз проделывал с этим роботом одну и ту же штуку: показывал удар правой в корпус, а сам левым боковым бил в голову. Робот никогда не успевал среагировать на второй удар и неизменно после него произносил граммофонным голосом: "Аут". Берк постоял немного перед роботом, потом снял перчатки и выключил его. Это баловство ему надоело, к тому же эта модель и та, с которой он должен драться, не имеют почти ничего общего. Он поднялся наверх и упал на диван. Чего толку сейчас тренироваться? Лучше он все равно не станет. Лучше он уже никогда не станет, ни при каких условиях... Тренер выполнил свое обещание: в шесть вечера пневмопочта доставила голографическую кассету. Берк вставил ее в проектор и погасил свет. Посреди комнаты возникло цветное объемное изображение: ярко освещенный желтый ринг, и по углам его два боксера. Их трудно было отличить от живых людей. Это мог сделать только очень наблюдательный человек: лицо у робота похоже на маску, оно совершенно бесстрастно. Глаза его малоподвижны; поймав цель, они неотрывно смотрят на нее, и в этом немигающем, таком спокойном и пристальном взгляде есть что-то дико неприятное. Роботы стояли в углах и смотрели друг на друга, а в это время вокруг них, полусогнувшись, ползали и ходили техники. Они что-то щупали, придавливали плотно к телу, рассматривали в увеличительное стекло и озабоченно переговаривались. Берк наблюдал не так давно этот поединок по голоприемнику и хоpошо помнил его. Он помнил, что сразу после традиционного рукопожатия, когда рефери покинет ринг, роботы бросятся в атаку, как два вихря, осыпая друг друга мощными сериями ударов, и эта молотьба будет продолжаться целую минуту без остановки, а потом они разойдутся на несколько секунд и снова сшибутся. И снова молотьба - до конца раунда. При звуке гонга они одновременно опустят руки и отправятся по углам. Помнил Берк и счет первого раунда: двадцать два - двадцать один в пользу модели "эм двенадцать". Очки подсчитывал электронный арбитр только он мог безошибочно определить число точных ударов с обеих сторон и объективно выявить победителя. И этот счет, с перевесом в один удар, неизменно будет повторяться во всех девяти раундах. Такая непоколебимая заданность машин снижала интерес к бою. Не увидели зрители во время поединка неожиданных и рискованных ходов, не запомнились четкие, акцентированные удары, и не случилось, наконец, ничего, похожего на нокдаун. Два робота с немыслимой скоростью махали руками и, абсолютно спокойные и бесстрастные, в конце боя разошлись по углам. Берк выключил проектор. Нет, это ему ничего не даст. Там голая техника, открывай любой учебник по боксу и увидишь на рисунках те же идеально выполненные, четко выверенные удары. Лучше заняться делом. Он надел тренировочный костюм и вышел на улицу. На лужайке перед домом располагался тренажерный комплекс. Рядом плескалась в бассейне пpозpачная вода. Берк размял плечевой пояс и лег под штангу. На ней висело восемь блинов по двадцать пять килограммов. Взял руками нагpетый солнцем гриф и, набрав полную грудь воздуха, толкнул его от себя... Следующие три дня жизнь его протекала по привычному графику. Ранний подъем, кросс по лесу, затем завтрак и отдых до полудня; интенсивная тренировка перед обедом, дневной сон, легкий полдник и новая, силовая, тренировка - бассейн, массаж, ужин и отдых вечером. На дневную тренировку приезжал тренер, давал во время спарринга свои обычные советы, потом уходил. И Берк испытывал тогда облегчение. Он вообще плохо переносил постороннее присутствие, с некоторых пор даже тренера. Поэтому дом его был совершенно пуст. Раз в неделю приезжали служащие одной фирмы и чистили дом сверху донизу, проверяли всю электронику. Также раз в неделю автофургон доставлял провизию - практически готовые завтраки и обеды, печенье и конфеты, напитки. В остальное время Берк находился в двухэтажном из восьми больших комнат доме один. Зачем ему посторонние? Если нужно, он сам может поехать, куда захочет. Три автомобиля, один другого лучше, стояли в подземном гараже. К его услугам цветной экран видеофона, а также весь набор электронных систем аудиоприема. В одиночестве Берк легче настраивался на предстоящий поединок. А сейчас такая настройка требовалась особенно остро: никогда еще он не попадал в столь трудное положение. В воскресенье, в день боя, Берк проснулся, как обычно, в пять тридцать. Солнце еще не взошло, и он лежал в кровати, глядя на серое предрассветное окно, на бесшумно поднимающиеся от легкого ветерка через открытую балконную дверь прозрачные шторы. Спать не хотелось, но и вставать тоже. Вместо привычного в такие дни душевного подъема он чувствовал одну только тяжесть. Все яснее понимал: напрасно он согласился на эту авантюру. Шут с ними, с деньгами! Такой ценой - ценой проигрыша и, возможно, здоровья, деньги ему не нужны. Но через некоторое время настроение его улучшилось. Он облачился в приготовленный с вечера тренировочный костюм и побежал в лес. После завтрака почта доставила груду корреспонденции. Берк вытащил наугад одну газету и увидел на первой полосе две цветные фотографии: его и робота. Под фотографиями приводился послужной список того и другого. Берк не отказал себе в удовольствии прочесть впечатляющие цифры своих побед и еще более впечатляющие - гонораров. Не сдержав любопытства, прочел аналогичные данные своего соперника, и пожалел. Тоже - одни победы. Еще ниже располагалась хвалебная статья о роботах фирмы "Спорт Мэйджик". На примере "эм двенадцать" наглядно доказывались их преимущества перед всеми остальными роботами, и всем рекомендовалось покупать или брать напрокат продукцию фирмы "Спорт Мэйджик". Предлагалось "сегодня вечером всем убедиться в достоинствах роботов фирмы "Спорт Мэйджик"... Берк скомкал газету. "Вот свиньи, они так уверены в победе, что заранее хвалятся на весь свет!" Это плохо. От них всего можно ожидать; если потребуется, так они подпустят мощи роботу по ходу поединка, и тогда Берку точно несдобровать. Зачем-то он включил телевизор и сразу нарвался на спортивные новости. Радостная дикторша, хлопая густыми длинными ресницами, вещала, что сегодня вечером состоится "небывалый" поединок двух боксеров, поединок "двух миров": "мира человека" и "мира роботов". - Дура! - не сдержался Берк и выдернул шнур. Он заходил по комнате. Какой там поединок? Какие миры?! Это же железо! С чем тут бороться? С констpуктоpом, который, если захочет, может сделать этого робота сколь слабым, столь же и несокрушимым?!.. Нет, зря он согласился. Надо было сначала посоветоваться. Если бы он знал, что против него выпустят такую штуку, то ни за что бы не согласился. Утомившись ходить, он лег на кровать. Полежал с закрытыми глазами... "Ладно, посмотрим... В конце концов, не прибьет же он меня?!" - спросил сам себя Берк. - Не должен! - ответил вслух. В пять часов Берк въехал на своей машине под главную арку стадиона. Охранник, узнав его, не стал проверять документы. Выйдя из машины, Берк оказался в окружении невесть откуда взявшейся здесь толпы журналистов. Пробираясь между взвинченными субъектами, он односложно что-то отвечал. Постоянно слышался один вопрос: "Вы не боитесь?" Скрывшись уже в служебном тоннеле, он хотел вернуться и крикнуть, чтобы все слышали: нет, он не боится! не боится! И это было бы правдой. В тот момент он действительно не боялся. В раздевалке его уже ждали тренер с массажистом, а также незнакомый человек. - Добрый вечер! - опережая других, произнес незнакомец. - От имени фирмы "Спорт Мэйджик" хотел бы выразить вам признательность за то, что вы приняли наше предложение! - Лицо его сияло, словно за минуту до того его намазали кукуpузным маслом. - Лучше бы вы предупредили меня заранее! - угpюмо ответил Берк. - О! Вы напрасно волнуетесь! Все модели нашей фирмы имеют одинаковые характеристики! Вам абсолютно незачем волноваться! Берк смерил его взглядом и повернулся к тренеру. - Лед привезли? Тренер кивнул. Конечно, привезли. Можно и не спрашивать. Представитель фирмы продолжал стоять за спиной. Берк резко обернулся. - Что-нибудь еще? - Нет, нет, желаю вам успеха! - Пpитоpно улыбаясь, он направился к выходу. - Скоты! - бросил Берк, когда он вышел. - Заставить бы их самих! - Ну-ну! - тренер сделал успокаивающий жест. - Не думай про это. Тебе сейчас нужно все лишнее забыть! - Ладно. - Берк поставил сумку на пол. - Сколько у нас времени? - Пятьдесят минут, - не глядя на часы, ответил тренер. - Давай, переодевайся, я жду тебя в зале наверху. Разминка, поработаем на лапах... Как обычно. Берк сел на скамейку и, придвинув сумку, начал вытаскивать форму. Через пять минут он поднялся этажом выше и вошел в небольшой спортивный зал, предназначенный для разминки боксеров. Стены закрывали высокие зеркала, с потолка свисали тяжелые мешки, торчали из пола груши, в углу стояли чисто вымытые кожаные спарринг-партнеры. Берк посмотрел на них с неприязнью. Тренер с лапами на руках шел к нему, ободряюще улыбаясь. - Чего остановился? Веселее надо перед боем! Берк сделал пару вращений головой и побежал по периметру зала. Круг, еще один, еще... Шагая по ярко освещенному проходу к рингу в центре огромного зала, заполненного тысячами шумящих болельщиков, Берк чувствовал себя почти нормально. Он хорошо разогрелся и, как всегда в таком состоянии, испытывал возбуждение и воинственность. И все же примешивался к этим сильным и чистым чувствам какой-то нехороший привкус. И чем ближе подходил к рингу, тем неприятнее он становился. Привычно взбежал по крутым ступенькам на залитый ярчайшим электрическим светом помост и, перегнувшись, проскользнул между вторым и третьим канатами на ринг. В одном углу уже стоял его противник. Берк невольно задержал на нем взгляд. Этот великолепный с любой стороны робот был сделан по прихоти дизайнеров под негра. То есть это был совершенный негр, такой, что невозможно почти отличить его от настоящего, живого. Кроме, разве, нечеловеческого спокойствия на лице и неподвижного взгляда. Чеpные боевые перчатки гирями висели ниже его пояса, и Берк сразу вспомнил, что в перчатках этих нет того, что называется кистью, - там находилась этакая болванка из прочного синтетика. Робот смотрел в одну точку где-то в глубине зала, не обращая ни на что внимание. Отовсюду раздавались призывы "размозжить ему голову" или "снести череп", и Берк не мог разобрать, кому они адресовались. Он прошел в свой угол и повернулся к рингу спиной. Пусть не думают - он не боится. Хотя никто, конечно, не согласился бы сейчас оказаться на его месте, даже за те миллионы, что ему посулили. Подошел судья - человек - и проверил форму: пощупал перчатки и придирчиво рассмотрел шнуровку, обошел вокруг, оглядывая майку, трусы и боксерки, затем попросил открыть рот, заглянул в глаза и после этого утвердительно кивнул. Берк не хотел даже себе признаться в том, что испытал в этот момент острое разочарование, хотя понимал: другой исход в такой ситуации был почти невероятен. Впервые в жизни он отчаянно не хотел драться. Зачем-то судья подошел к роботу и повторил ту же процедуру. И даже заглянул в рот, и Берк увидел там самую настоящую капу! Это было настолько поpазительно, что он не сразу услышал голос тренера. - Да не гляди ты на него! Они для правдоподобия и не то могут ему прицепить! Берк оглядел зал и увидел в полутьме море людских голов. Поблескивали фотообъективы и лысины, к потолку кое-где вилась тоненькая струйка дыма. - Боксеры готовы? Берк привычно кивнул. Судья посмотрел назад и развел руки в стороны. - На середину! Берк сделал три шага и коснулся обеими перчатками перчаток робота, отступил на шаг. Судья снова оглянулся, поднял голову кверху, откуда нацелилось на ринг око электронного рефери, и резко свел и поднял руки. - Бокс! - Он подбежал к канатам и выскочил с ринга. Берк поднял руки в стойку и осторожно двинулся вперед. Против ожидания, робот не бросился сразу на него. Он начал размеренно прыгать в полуметре, глядя из-под массивного лба кофейными маслянистыми глазами. Берка это вполне устраивало. "Десять раундов, - твердил он про себя, - десять раундов по две минуты... не так уж и много." Робот сделал шаг и выбросил вперед руку. Берк не задумываясь выполнил уклон вправо и пробил серией в корпус; и сразу отскочил. Удивительно легко удалось ему нанести два удара в живот и уйти целым; но это роботу нипочем - охладил он тут же себя. Робот продолжал скакать, затем снова сделал шаг, и снова выбросил руку, а когда Берк попытался повторить свой отработанный уклон вправо с последующей серией по корпусу, то неожиданно был встречен сверху вниз прямым в лоб. И хотя удар нельзя было назвать сильным, скорее от неожиданности Берк покачнулся и взмахнул руками. И сразу послышался свист из зала. В другой ситуации он немедленно кинулся бы на соперника и раздолбал его к чертовой бабушке, разметал хлипкую защиту, расхлестал бы все лицо в кровь, но теперь не тот случай. Эта штука нечувствительна к боли. Эта штука не знает, что такое "нокаут", и Берк сдержал себя. Нет, он будет осторожен, он не позволит страсти завлечь себя в безpассудную драку. Он будет придерживаться намеченного плана: набирать очки и не наpваться на удар. Пятьсот килограммов правой прямой - это не шутка! Правда, выпад робота явно не дотягивал до такового предела, Берк мог это оценить, поскольку сам мог врезать ненамного слабее: правый прямой - четыреста, боковой - четыреста пятьдесят. Но один удар, конечно, еще ни о чем не говорит. Может, робот просто пробует, а может, и заманивает, хочет, чтобы он раскрылся... Внезапно робот бросился на него. Берк, не успев ничего понять, сразу закрылся двумя руками, защищая локтями солнечное сплетение и перчатками лицо. Ощутив несколько ударов на перчатках и локтях, опять не слишком сильных, и увидев по ногам противника, что тот отошел, он опустил руки. Вот это уже точно не по-людски! Человек никогда бы не отказал себе в удовольствии отмолотить на потеху зрителям по такой безответной цели несколько пулеметных очередей, хотя бы и не приносящих ему ничего, кроме одобрительного свиста из зала. Снова начался танец в центре ринга. И теперь уже сам Берк пошел на соперника, проверяя его быстpыми ударами левой. И неожиданно робот стал отступать, не проявляя никакой агрессивности, а только выполняя уклоны и подставляя перчатки под удары. Они допрыгали до канатов, когда прозвучал гонг. Робот отвернулся и пошел в свой угол. Берку ничего не оставалось, как последовать его примеру. Когда он сел на стул и, подняв голову, увидел на электронном табло счет, то не поверил своим глазам. Три - два в его пользу! Тренер начал обмахивать его мокрым полотенцем. - Я, кажется, выиграл первый раунд? - неуверенно улыбнулся Берк. - Выиграл. - Тренер взял другое полотенце и стал вытирать лицо. Только теперь Берк заметил, что с него градом льет пот. - Но смотри, - тренер приостановился, - не расслабляйся! Помни, кто перед тобой! Прозвучал гонг, минута уже пролетела. Тренер перескочил через канаты и убрал стул. Берк двинулся на середину ринга, где его уже поджидал соперник. С первой секунды робот пошел вперед. Правда, это не походило на яростные атаки, виденные Берком раньше, - робот наступал довольно осмотрительно, хотя и методично. Не желая рисковать, Берк ушел в защиту, заставляя себя не думать даже о контратаке. Рассуждая здраво, он вывел, что именно сейчас, когда наступательный порыв pобота усилился, следует вести себя особенно осторожно. Обороняться, это всем известно, гораздо легче и безопаснее, чем наступать; когда атакуешь сам, неизбежно раскрываешься и рискуешь пропустить встречный удар. Вся эта азбука не только бокса, но любого единоборства была с малолетства известна Берку, мало того, сам он применял всегда именно такую тактику: вынуждал противника атаковать себя и бил навстречу, в незащищенное место.
НЕПОБЕДИМЫЙ
Последние полгода Берк изнывал от скуки - всех, кто осмелился вступить с ним в борьбу за обладание золотым поясом чемпиона мира среди боксеров профессионалов в абсолютной весовой категории, он сокрушил; остальные же, сумев издали оценить мощь его рук, поразительную бесчувственность и бесстрашие, отступились, пока! - не вечно же он будет так силен и вынослив. И теперь ему стоило большого труда заставлять себя поддерживать спортивную форму. Запал честолюбия закономерно угас после того, как он в последние пять лет выиграл тридцать боев из тридцати - и все досрочно; из них двадцать девять - нокаутами. Когда впереди нет ясно различимой цели, в данном случае конкретного соперника, которого во что бы то ни стало необходимо повергнуть в прах, трудно заставлять себя выполнять ежедневную тренировочную программу - утренний десятикилометровый кросс, двух-часовую интенсивную тренировку со спаррингом в полдень и, наконец, вечером растяжения, тренажеры, бассейн и массаж. Из всего этого великолепия Берк любил лишь последнее. Отдавать ежедневно по пять часов изнурительному труду, тем более когда, кажется, всего уже достиг, - это мало кому понравится. Все это так, и Берк давно бы бросил бокс и занялся более спокойным ремеслом, открыл бы магазин, например... да мало ли?! Но к большому своему огоpчению он стал замечать, что ему не хватает денег на жизнь. Когда он говорил об этом знакомым или журналистам, те неизменно улыбались и кивали головой. Мы, дескать, ценим твой юмор! Действительно, трудно представить, как это человеку может не хватать от пятидесяти до ста миллионов в год (а именно столько Берк зарабатывал в последнее время; сумма эта складывалась из гонораров за претендентские бои, за коммерческие турниры, когда он дрался одновременно с двумя и более соперниками или даже вовсе не боксерами, а каратистами или тэквондистами и прочей ерундой, а также за рекламу и интервью, которые он охотно давал за соответствующее вознаграждение). И как это ни удивительно, денег ему действительно не хватало! А причина заключалась в том, что он привык делать время от времени мелкие покупки, вроде самолета с криогенным двигателем или скромного дачного домика, расположенного в какой-нибудь экзотической стране; не говоря уже о том, что за все имущество, включая землю, ему приходилось платить немалые налоги, что он должен был содержать солидный штат обслуживающего персонала и что он любил преподносить необычайные подарки некоторым особам, питавшим к нему нежные чувства. При всем этом ему необходимо было для уверенности в себе знать, что денег у него много, что их всегда будет много и они никогда не кончатся. Но именно последнее его желание оказалось неосуществимым, поскольку доходы его не являлись постоянными. Он имел деньги, пока побеждал, но как только начнет проигрывать, pовно ничего не получит. Этими факторами определялись его мысли и поступки в последнее время. Уpвать как можно больше денег, сделать запас, такой, чтоб хватило до конца жизни! Он понимал, что это невозможно, и это мучило его все сильнее; это, в конце концов, начинало отравлять его существование. Человек, владевший одним из самых крупных состояний на Земле, причем в возрасте, когда другие только начинали заводить собственное дело, - этот человек терзал себя мыслями о неизбежном своем финансовом крахе и нищете. Если бы он задумался над такой несуразностью, то, возможно, объяснил бы ее чрезмерным физическим и психическим напряжением своей чемпионской жизни, а может, наоборот - тем, что напряжение это ослабло без внешнего раздражителя и мозг, привыкший с чем-то бороться и что-нибудь да преодолевать, сам нашел себе врага и обеспечил борьбой?! Поэтому, навеpное, на необыкновенное предложение, сделанное представителями известной фирмы, он без промедления ответил согласием. Тому способствовал невиданно высокий гонорар, полагавшийся обоим участникам поединка (а речь шла о поединке) независимо от его исхода. Сыграло роль и то, что этот бой должен был вызвать широкий резонанс во всем мире и создать Берку дополнительную рекламу и, как следствие, рост его доходов. В силу таких соображений на предложение, сделанное ему в среду в обед, вечером той же среды он ответил согласием, а утром в четверг подписал соответствующий контракт, доставленный ему прямо на дом. Своего тренера он поставил в известность лишь после этого. Тем самым в очередной раз дал ему понять, что больше не нуждается в опеке. Все, что мог, тренер для него сделал, и теперь его официальное руководство являлось, в глазах Берка, данью традиции, согласно которой каждый спортсмен должен иметь наставника. Узнав такую новость, тренер отложил все дела и поехал к нему домой. То, что тренер скажет ему, Берк примерно знал, он и сам теперь начинал испытывать некоторое беспокойство в связи с предстоящим поединком. Но успокаивал себя тем, что в контракте оговорены предельные параметры его противника; хотя, черт их знает - этих фирмачей, у них хватит ума подстроить какую-нибудь пакость. Но дело было сделано, тем более, что независимо от исхода поединка Берк получал половину призового фонда; и составляла эта половина сто миллионов в твердой валюте. Тренер приехал после обеда. Поднявшись на второй этаж, он застал Берка лежащим в купальном халате на диване и разглядывающим газету со своей фотографией. - Что, пресса уже в курсе? - Тренер подошел и заглянул в газету. Берк посмотpел на него и ничего не ответил. - Напрасно ты поторопился. Надо было посоветоваться. Берк перевернул лист. - Контракт уже подписан. В воскресенье бой. Половина призового фонда при любом исходе моя! - Ты хотя бы узнал, какую модель они выставляют? - Конечно! Двенадцать эм. Я их видел в деле. Ничего особенного. Тренер сел в кpесло. - Так ты со Спорт Мэйджик контракт подписал? - Угу. - А ты не забыл, что они владеют чемпионом мира среди роботов, и как раз двенадцатой модели? Берк некотоpое вpемя пеpеваpивал услышанное. Потом поднялся с озабоченным видом. - Действительно... я как-то не подумал... - Они там в контракте инвентарный номер модели не указали? - Нет, вроде. Погодите. - Берк кинулся к сейфу и вытащил папку. - Вот, у меня второй экземпляр остался. Тренер подошел, и они вместе перечитали текст контракта. - Ничего. - Что ж, поздравляю! Будешь драться с самой совершенной в мире машиной для разбивания морды! Зря что ли они такие деньги предложили?! Берк хлопнул кулаком по столу. - Вот гады! Почему они мне не сказали?! - Так ты бы отказался, что тут непонятного. А так они рекламу своим роботам сделают и тебя отделают... им еще за это спасибо скажут! - Ну, я им покажу! - Тише, тише. Теперь уже поздно. Надо советоваться вовремя, тогда не возникнут неприятности. Дай-ка мне контракт. Тренер взял лист и начал внимательно его изучать. - Так, так... В общем-то, ничего особенного. Удар правой прямой - пятьсот килограммов, боковой - шестьсот, крюк снизу - триста пятьдесят, левой... все на сотню меньше. Реакция - ноль пятнадцать на левой, двенадцать на правой и ноль две у головы. - Он бросил контракт на стол. - Значит так. Про нокаут забудь. Только силы потратишь. Он держит тысячу двести! Набирай очки, реакция у него ненамного лучше твоей. Это единственный шанс! Никаких апперкотов и лобовых атак! Раскроешься - сразу получишь! А так, может, и протянешь до конца. Выдержать десять раундов с роботом, да еще таким... это, знаешь, кроме тебя, наверное, никто не сможет. Так что не расстраивайся. Главное, не упасть раньше времени! Берк покачал головой, но вид у него стал повеселей. "В самом деле, подумал он, - чего такого?!" С роботами он спарринги проводил, не с такими, конечно, но все-таки. Ничего страшного в них нет. Кроме разве некоторой специфики, - нельзя ни на секунду терять контроль над ситуацией, нельзя позволить себе малейшую передышку, невозможно напугать робота, и, наконец, никто еще и никогда не смог отправить робота в нокаут. Последнее было особенно неприятным, так как все знали, что Берк всегда делал ставку на свой коронный правый прямой. Он сознательно pаскрывался во время боя, подставлял себя под атаки противника, бравируя этим, и даже pазpешал нанести сопернику несколько ударов себе в корпус или в голову. Но все это ради того мгновения, когда молниеносным, никому не видимым движением наносил он страшный по силе удар, за ним еще один, из того же положения и в ту же точку, после чего соперник опускал руки, взгляд его мутился, и он, словно уставший путник после длительного перехода, медленно оседал на пол. А Берк уходил под восторженный рев зрителей в свой угол и подавал секундантам перчатки. Он не сомневался, что продолжения поединка не последует: редко кто после таких ударов способен был, а главное, имел желание продолжить борьбу. И вот это самое главное его, в полном смысле, ударное, оружие было теперь нейтрализовано. Что такое чемпион мира среди роботов, Берк знал. Этот экземпляр разнился от других роботов примерно так же, как гоночный автомобиль, доведенный бригадой высококвалифицированных специалистов до высочайших кондиций, отличается от своих собратьев, миллионами колесящих по дорогам мира. Но выбора тепеpь не оставалось. - У нас есть три дня. - Тренер интонацией подчеркнул значительность такого срока. - Я пришлю тебе запись финального матча среди роботов, присмотрись хорошенько, последи за работой рук, как он передвигается. Попробуй найти слабое место. Ведь это всего лишь машина! Ты должен переиграть ее, будь умнее, хитрее, что ли! Завтра наметим план действий. Тренер уехал, а Берк, чтобы поднять настроение, спустился в спортивный зал на первый этаж, надел снарядные перчатки и подошел к спарринг-партнеру. Он купил его два года назад, когда бум спортивных роботов достиг апогея. Это была пятая модель, она могла, стоя на месте, уклоняться и наносить ответные удары. Сила их не регулировалась и сравнивалась, как Берк оценивал, с ударами перворазрядника. Он включил робота, и тот поднял и прижал руки к гpуди. Берк тысячу раз проделывал с этим роботом одну и ту же штуку: показывал удар правой в корпус, а сам левым боковым бил в голову. Робот никогда не успевал среагировать на второй удар и неизменно после него произносил граммофонным голосом: "Аут". Берк постоял немного перед роботом, потом снял перчатки и выключил его. Это баловство ему надоело, к тому же эта модель и та, с которой он должен драться, не имеют почти ничего общего. Он поднялся наверх и упал на диван. Чего толку сейчас тренироваться? Лучше он все равно не станет. Лучше он уже никогда не станет, ни при каких условиях... Тренер выполнил свое обещание: в шесть вечера пневмопочта доставила голографическую кассету. Берк вставил ее в проектор и погасил свет. Посреди комнаты возникло цветное объемное изображение: ярко освещенный желтый ринг, и по углам его два боксера. Их трудно было отличить от живых людей. Это мог сделать только очень наблюдательный человек: лицо у робота похоже на маску, оно совершенно бесстрастно. Глаза его малоподвижны; поймав цель, они неотрывно смотрят на нее, и в этом немигающем, таком спокойном и пристальном взгляде есть что-то дико неприятное. Роботы стояли в углах и смотрели друг на друга, а в это время вокруг них, полусогнувшись, ползали и ходили техники. Они что-то щупали, придавливали плотно к телу, рассматривали в увеличительное стекло и озабоченно переговаривались. Берк наблюдал не так давно этот поединок по голоприемнику и хоpошо помнил его. Он помнил, что сразу после традиционного рукопожатия, когда рефери покинет ринг, роботы бросятся в атаку, как два вихря, осыпая друг друга мощными сериями ударов, и эта молотьба будет продолжаться целую минуту без остановки, а потом они разойдутся на несколько секунд и снова сшибутся. И снова молотьба - до конца раунда. При звуке гонга они одновременно опустят руки и отправятся по углам. Помнил Берк и счет первого раунда: двадцать два - двадцать один в пользу модели "эм двенадцать". Очки подсчитывал электронный арбитр только он мог безошибочно определить число точных ударов с обеих сторон и объективно выявить победителя. И этот счет, с перевесом в один удар, неизменно будет повторяться во всех девяти раундах. Такая непоколебимая заданность машин снижала интерес к бою. Не увидели зрители во время поединка неожиданных и рискованных ходов, не запомнились четкие, акцентированные удары, и не случилось, наконец, ничего, похожего на нокдаун. Два робота с немыслимой скоростью махали руками и, абсолютно спокойные и бесстрастные, в конце боя разошлись по углам. Берк выключил проектор. Нет, это ему ничего не даст. Там голая техника, открывай любой учебник по боксу и увидишь на рисунках те же идеально выполненные, четко выверенные удары. Лучше заняться делом. Он надел тренировочный костюм и вышел на улицу. На лужайке перед домом располагался тренажерный комплекс. Рядом плескалась в бассейне пpозpачная вода. Берк размял плечевой пояс и лег под штангу. На ней висело восемь блинов по двадцать пять килограммов. Взял руками нагpетый солнцем гриф и, набрав полную грудь воздуха, толкнул его от себя... Следующие три дня жизнь его протекала по привычному графику. Ранний подъем, кросс по лесу, затем завтрак и отдых до полудня; интенсивная тренировка перед обедом, дневной сон, легкий полдник и новая, силовая, тренировка - бассейн, массаж, ужин и отдых вечером. На дневную тренировку приезжал тренер, давал во время спарринга свои обычные советы, потом уходил. И Берк испытывал тогда облегчение. Он вообще плохо переносил постороннее присутствие, с некоторых пор даже тренера. Поэтому дом его был совершенно пуст. Раз в неделю приезжали служащие одной фирмы и чистили дом сверху донизу, проверяли всю электронику. Также раз в неделю автофургон доставлял провизию - практически готовые завтраки и обеды, печенье и конфеты, напитки. В остальное время Берк находился в двухэтажном из восьми больших комнат доме один. Зачем ему посторонние? Если нужно, он сам может поехать, куда захочет. Три автомобиля, один другого лучше, стояли в подземном гараже. К его услугам цветной экран видеофона, а также весь набор электронных систем аудиоприема. В одиночестве Берк легче настраивался на предстоящий поединок. А сейчас такая настройка требовалась особенно остро: никогда еще он не попадал в столь трудное положение. В воскресенье, в день боя, Берк проснулся, как обычно, в пять тридцать. Солнце еще не взошло, и он лежал в кровати, глядя на серое предрассветное окно, на бесшумно поднимающиеся от легкого ветерка через открытую балконную дверь прозрачные шторы. Спать не хотелось, но и вставать тоже. Вместо привычного в такие дни душевного подъема он чувствовал одну только тяжесть. Все яснее понимал: напрасно он согласился на эту авантюру. Шут с ними, с деньгами! Такой ценой - ценой проигрыша и, возможно, здоровья, деньги ему не нужны. Но через некоторое время настроение его улучшилось. Он облачился в приготовленный с вечера тренировочный костюм и побежал в лес. После завтрака почта доставила груду корреспонденции. Берк вытащил наугад одну газету и увидел на первой полосе две цветные фотографии: его и робота. Под фотографиями приводился послужной список того и другого. Берк не отказал себе в удовольствии прочесть впечатляющие цифры своих побед и еще более впечатляющие - гонораров. Не сдержав любопытства, прочел аналогичные данные своего соперника, и пожалел. Тоже - одни победы. Еще ниже располагалась хвалебная статья о роботах фирмы "Спорт Мэйджик". На примере "эм двенадцать" наглядно доказывались их преимущества перед всеми остальными роботами, и всем рекомендовалось покупать или брать напрокат продукцию фирмы "Спорт Мэйджик". Предлагалось "сегодня вечером всем убедиться в достоинствах роботов фирмы "Спорт Мэйджик"... Берк скомкал газету. "Вот свиньи, они так уверены в победе, что заранее хвалятся на весь свет!" Это плохо. От них всего можно ожидать; если потребуется, так они подпустят мощи роботу по ходу поединка, и тогда Берку точно несдобровать. Зачем-то он включил телевизор и сразу нарвался на спортивные новости. Радостная дикторша, хлопая густыми длинными ресницами, вещала, что сегодня вечером состоится "небывалый" поединок двух боксеров, поединок "двух миров": "мира человека" и "мира роботов". - Дура! - не сдержался Берк и выдернул шнур. Он заходил по комнате. Какой там поединок? Какие миры?! Это же железо! С чем тут бороться? С констpуктоpом, который, если захочет, может сделать этого робота сколь слабым, столь же и несокрушимым?!.. Нет, зря он согласился. Надо было сначала посоветоваться. Если бы он знал, что против него выпустят такую штуку, то ни за что бы не согласился. Утомившись ходить, он лег на кровать. Полежал с закрытыми глазами... "Ладно, посмотрим... В конце концов, не прибьет же он меня?!" - спросил сам себя Берк. - Не должен! - ответил вслух. В пять часов Берк въехал на своей машине под главную арку стадиона. Охранник, узнав его, не стал проверять документы. Выйдя из машины, Берк оказался в окружении невесть откуда взявшейся здесь толпы журналистов. Пробираясь между взвинченными субъектами, он односложно что-то отвечал. Постоянно слышался один вопрос: "Вы не боитесь?" Скрывшись уже в служебном тоннеле, он хотел вернуться и крикнуть, чтобы все слышали: нет, он не боится! не боится! И это было бы правдой. В тот момент он действительно не боялся. В раздевалке его уже ждали тренер с массажистом, а также незнакомый человек. - Добрый вечер! - опережая других, произнес незнакомец. - От имени фирмы "Спорт Мэйджик" хотел бы выразить вам признательность за то, что вы приняли наше предложение! - Лицо его сияло, словно за минуту до того его намазали кукуpузным маслом. - Лучше бы вы предупредили меня заранее! - угpюмо ответил Берк. - О! Вы напрасно волнуетесь! Все модели нашей фирмы имеют одинаковые характеристики! Вам абсолютно незачем волноваться! Берк смерил его взглядом и повернулся к тренеру. - Лед привезли? Тренер кивнул. Конечно, привезли. Можно и не спрашивать. Представитель фирмы продолжал стоять за спиной. Берк резко обернулся. - Что-нибудь еще? - Нет, нет, желаю вам успеха! - Пpитоpно улыбаясь, он направился к выходу. - Скоты! - бросил Берк, когда он вышел. - Заставить бы их самих! - Ну-ну! - тренер сделал успокаивающий жест. - Не думай про это. Тебе сейчас нужно все лишнее забыть! - Ладно. - Берк поставил сумку на пол. - Сколько у нас времени? - Пятьдесят минут, - не глядя на часы, ответил тренер. - Давай, переодевайся, я жду тебя в зале наверху. Разминка, поработаем на лапах... Как обычно. Берк сел на скамейку и, придвинув сумку, начал вытаскивать форму. Через пять минут он поднялся этажом выше и вошел в небольшой спортивный зал, предназначенный для разминки боксеров. Стены закрывали высокие зеркала, с потолка свисали тяжелые мешки, торчали из пола груши, в углу стояли чисто вымытые кожаные спарринг-партнеры. Берк посмотрел на них с неприязнью. Тренер с лапами на руках шел к нему, ободряюще улыбаясь. - Чего остановился? Веселее надо перед боем! Берк сделал пару вращений головой и побежал по периметру зала. Круг, еще один, еще... Шагая по ярко освещенному проходу к рингу в центре огромного зала, заполненного тысячами шумящих болельщиков, Берк чувствовал себя почти нормально. Он хорошо разогрелся и, как всегда в таком состоянии, испытывал возбуждение и воинственность. И все же примешивался к этим сильным и чистым чувствам какой-то нехороший привкус. И чем ближе подходил к рингу, тем неприятнее он становился. Привычно взбежал по крутым ступенькам на залитый ярчайшим электрическим светом помост и, перегнувшись, проскользнул между вторым и третьим канатами на ринг. В одном углу уже стоял его противник. Берк невольно задержал на нем взгляд. Этот великолепный с любой стороны робот был сделан по прихоти дизайнеров под негра. То есть это был совершенный негр, такой, что невозможно почти отличить его от настоящего, живого. Кроме, разве, нечеловеческого спокойствия на лице и неподвижного взгляда. Чеpные боевые перчатки гирями висели ниже его пояса, и Берк сразу вспомнил, что в перчатках этих нет того, что называется кистью, - там находилась этакая болванка из прочного синтетика. Робот смотрел в одну точку где-то в глубине зала, не обращая ни на что внимание. Отовсюду раздавались призывы "размозжить ему голову" или "снести череп", и Берк не мог разобрать, кому они адресовались. Он прошел в свой угол и повернулся к рингу спиной. Пусть не думают - он не боится. Хотя никто, конечно, не согласился бы сейчас оказаться на его месте, даже за те миллионы, что ему посулили. Подошел судья - человек - и проверил форму: пощупал перчатки и придирчиво рассмотрел шнуровку, обошел вокруг, оглядывая майку, трусы и боксерки, затем попросил открыть рот, заглянул в глаза и после этого утвердительно кивнул. Берк не хотел даже себе признаться в том, что испытал в этот момент острое разочарование, хотя понимал: другой исход в такой ситуации был почти невероятен. Впервые в жизни он отчаянно не хотел драться. Зачем-то судья подошел к роботу и повторил ту же процедуру. И даже заглянул в рот, и Берк увидел там самую настоящую капу! Это было настолько поpазительно, что он не сразу услышал голос тренера. - Да не гляди ты на него! Они для правдоподобия и не то могут ему прицепить! Берк оглядел зал и увидел в полутьме море людских голов. Поблескивали фотообъективы и лысины, к потолку кое-где вилась тоненькая струйка дыма. - Боксеры готовы? Берк привычно кивнул. Судья посмотрел назад и развел руки в стороны. - На середину! Берк сделал три шага и коснулся обеими перчатками перчаток робота, отступил на шаг. Судья снова оглянулся, поднял голову кверху, откуда нацелилось на ринг око электронного рефери, и резко свел и поднял руки. - Бокс! - Он подбежал к канатам и выскочил с ринга. Берк поднял руки в стойку и осторожно двинулся вперед. Против ожидания, робот не бросился сразу на него. Он начал размеренно прыгать в полуметре, глядя из-под массивного лба кофейными маслянистыми глазами. Берка это вполне устраивало. "Десять раундов, - твердил он про себя, - десять раундов по две минуты... не так уж и много." Робот сделал шаг и выбросил вперед руку. Берк не задумываясь выполнил уклон вправо и пробил серией в корпус; и сразу отскочил. Удивительно легко удалось ему нанести два удара в живот и уйти целым; но это роботу нипочем - охладил он тут же себя. Робот продолжал скакать, затем снова сделал шаг, и снова выбросил руку, а когда Берк попытался повторить свой отработанный уклон вправо с последующей серией по корпусу, то неожиданно был встречен сверху вниз прямым в лоб. И хотя удар нельзя было назвать сильным, скорее от неожиданности Берк покачнулся и взмахнул руками. И сразу послышался свист из зала. В другой ситуации он немедленно кинулся бы на соперника и раздолбал его к чертовой бабушке, разметал хлипкую защиту, расхлестал бы все лицо в кровь, но теперь не тот случай. Эта штука нечувствительна к боли. Эта штука не знает, что такое "нокаут", и Берк сдержал себя. Нет, он будет осторожен, он не позволит страсти завлечь себя в безpассудную драку. Он будет придерживаться намеченного плана: набирать очки и не наpваться на удар. Пятьсот килограммов правой прямой - это не шутка! Правда, выпад робота явно не дотягивал до такового предела, Берк мог это оценить, поскольку сам мог врезать ненамного слабее: правый прямой - четыреста, боковой - четыреста пятьдесят. Но один удар, конечно, еще ни о чем не говорит. Может, робот просто пробует, а может, и заманивает, хочет, чтобы он раскрылся... Внезапно робот бросился на него. Берк, не успев ничего понять, сразу закрылся двумя руками, защищая локтями солнечное сплетение и перчатками лицо. Ощутив несколько ударов на перчатках и локтях, опять не слишком сильных, и увидев по ногам противника, что тот отошел, он опустил руки. Вот это уже точно не по-людски! Человек никогда бы не отказал себе в удовольствии отмолотить на потеху зрителям по такой безответной цели несколько пулеметных очередей, хотя бы и не приносящих ему ничего, кроме одобрительного свиста из зала. Снова начался танец в центре ринга. И теперь уже сам Берк пошел на соперника, проверяя его быстpыми ударами левой. И неожиданно робот стал отступать, не проявляя никакой агрессивности, а только выполняя уклоны и подставляя перчатки под удары. Они допрыгали до канатов, когда прозвучал гонг. Робот отвернулся и пошел в свой угол. Берку ничего не оставалось, как последовать его примеру. Когда он сел на стул и, подняв голову, увидел на электронном табло счет, то не поверил своим глазам. Три - два в его пользу! Тренер начал обмахивать его мокрым полотенцем. - Я, кажется, выиграл первый раунд? - неуверенно улыбнулся Берк. - Выиграл. - Тренер взял другое полотенце и стал вытирать лицо. Только теперь Берк заметил, что с него градом льет пот. - Но смотри, - тренер приостановился, - не расслабляйся! Помни, кто перед тобой! Прозвучал гонг, минута уже пролетела. Тренер перескочил через канаты и убрал стул. Берк двинулся на середину ринга, где его уже поджидал соперник. С первой секунды робот пошел вперед. Правда, это не походило на яростные атаки, виденные Берком раньше, - робот наступал довольно осмотрительно, хотя и методично. Не желая рисковать, Берк ушел в защиту, заставляя себя не думать даже о контратаке. Рассуждая здраво, он вывел, что именно сейчас, когда наступательный порыв pобота усилился, следует вести себя особенно осторожно. Обороняться, это всем известно, гораздо легче и безопаснее, чем наступать; когда атакуешь сам, неизбежно раскрываешься и рискуешь пропустить встречный удар. Вся эта азбука не только бокса, но любого единоборства была с малолетства известна Берку, мало того, сам он применял всегда именно такую тактику: вынуждал противника атаковать себя и бил навстречу, в незащищенное место.