Страница:
– Нас трое, – тут же влезла Яна.
В глазах супермена метнулся испуг. Судя по замешательству, он решил, что девушки летят с мамой.
– Пить будешь? – развеяла его подозрения Яна.
– Коля, пить будешь?
– Неправильно спрашиваешь. Это констатация факта, а не вопрос, Макс, – отозвался невидимый Коля.
Юля тут же с любопытством заглянула в щель между креслами. Судя по оттопырившейся губке, Коля ей не понравился. Девушка покосилась на Леру и едва заметно поморщилась, после чего ободряюще подмигнула.
– Яна, будем знакомы. – Соседка тут же встала и полезла через девушек. Застряла она уже на Лере, немедленно обвалившись и с жизнерадостным хохотом придавив попутчиц.
– Яночка, вы мне крайне симпатичны. – Коля протянул здоровенную лапу и бережно подхватил бутылку.
– Интересно, кто будет в нашем дружном коллективе шестым? – продолжил диалог Макс, помогая Яне встать и попутно инспектируя ее прелести. Лере стало противно. Со стороны все выглядело дешево и грубо.
«И ведь, наверное, уважаемые на работе и в семьях люди, – подумала она. – А ведут себя, как разнополые хомяки в одной банке. Тьфу! Неужели я этого хотела?»
Нет, безусловно, она хотела не этого. Леру не столько интересовала физиология предстоящего приключения, сколько эффектность. Чтобы было что вспомнить. И не с содроганием, а с удовлетворением, удовольствием и сентиментальной грустью. Но именно вспомнить. Никакие стабильные и долгосрочные отношения Лерочку более не интересовали. Как не интересовали они и большинство одиноких туристов мужского пола. Жаль, но при полном консенсусе намерений найти пару оказалось задачей непосильной.
– По-моему, нам не хватает мужчины для ровного счета, – вклинилась в диалог Юля.
«Потрясающе, – подытожила Лерочка. – Они тут все озабоченные и совершенно этого не скрывают. Просто какой-то подростковый инфантилизм и полнейшее падение нравов».
Но все же ей было не по себе. Как любой умный человек, Лера понимала, что если все окружающие кажутся ненормальными, то впору усомниться в собственной адекватности и соответствии предлагаемым обстоятельствам. Как смольнинская институтка неуместна на панк-вечеринке, так и металлист в заклепках чужд духу дворянского собрания.
Надо было пытаться слиться с коллективом.
– Дайте, что ли, выпить, – вздохнула Лера.
– А чего столько трагизма в голосе? – прыснула Юля. – Лучше сок пей, нечего продукт переводить. О-о-о, похоже, к нам движется последний член коллектива.
Это было сказано с неподдельным разочарованием. К ним целеустремленно приближался носатый очкарик лет сорока с физиономией склочника и зануды.
– Это мое место, – взвизгнул он и попытался схватить расположившуюся на его кресле Яну. Дама, надежно державшая под руку разомлевшего Макса, выдала свое коронное:
– Пить будешь?
– Распитие спиртного на борту запрещено! – очкарик потянул Яну за кофту.
– Раздевает! – пьяно хихикнула та и доброжелательно прошептала: – Я тут уже пригрелась. Давай не бузи, садись на мое место. Там девушки приятные.
– Ну, спасибо, – неожиданно заартачилась Юля. – Мы тоже хотим пригреться.
– Не-не, не хотим, – затрясла головой Лерочка, съежившись под презрительным взглядом скандалиста. – Мне вообще все равно, с кем сидеть.
– А мне не все равно! – уперся очкарик. – Женщина, освободите место!
– Макс, ты пользуешься успехом, – ревниво протянул Коля и загоготал. – Парень с тобой хочет сидеть. Это не есть хорошо.
– Я хочу сидеть согласно билету!
– Будешь орать, я тебя катапультирую, – пригрозил Макс.
Яна почему-то молчала.
– Садитесь к окошку, – дипломатично предложила Лера и привстала. Отсутствие Яниного голоса в диалоге немедленно получило объяснение: пассажирка сладко спала, положив голову на плечо Макса.
– Я не хочу к окошку, – закапризничал очкарик.
– Ты, похоже, хочешь со мной поссориться, – предположил Коля и булькнул остатками мартини, сыто крякнув.
Юля тоже сориентировалась, быстро сообразив, что дефилировать по салону, все время перелезая через недружелюбно настроенного соседа, не получится, и ласково дотронулась до его локтя:
– Я у окна боюсь сидеть. Давайте вы туда сядете, вы же мужчина.
Лера едва не расхохоталась, наблюдая за мгновенной метаморфозой. Скандалист многозначительно выдвинул челюсть, поправил очки и высокомерно взглянул на девушку:
– Ох уж эти женщины. Надо было физику в школе учить. Самолеты просто так не падают.
Юля затрепетала ресницами и кокетливо взглянула исподлобья:
– Да что вы говорите.
– Граждане, садитесь уже и пристегивайтесь, – раздраженно поторопила их стюардесса. – Взлетаем.
– Пойду плед возьму, – вздохнула Юля и пошла следом за бортпроводницей, покачивая бедрами. Фокус удался. Лерочка с легкой завистью констатировала, что вслед блондинке в проход высунулось несколько мужских голов. Она бы так не смогла. То есть повилять тазом еще можно, но чтобы при этом исходили такие волны сексуальности, надо что-то поднастроить внутри. Одно радовало – рядом с такой барышней можно рассчитывать хоть на какое-то знакомство. В тени ее флюидов был шанс подобрать и себе яблочко из райского сада. Во всяком случае, сама Лера позориться и заманивать кавалеров не стала бы. А так – отчего бы и не воспользоваться.
Спать хотелось чудовищно. Глаза слипались, а мерный гул турбин давил на уши, втаптывая организм в беспокойный сон.
Едва только разрешили отстегнуть ремни, Юля немедленно отправилась гулять по проходу. Лера ревниво следила за дефиле сквозь ресницы. Разумеется, уже через пару минут блондинка игриво хихикала в обществе симпатичного парня, нависавшего над ней, как ель над поганкой, и делавшего робкие попытки приобнять собеседницу.
«Неужели мужики до такой степени наивны? – презрительно думала Лерочка. – Да она спит и видит, чтобы за нее подержались, а этот ходит, как павлин вокруг кормушки, и хвостом трясет, вместо того чтобы склевать свою пайку».
– Терпеть не могу доступных женщин, – дыхнул на Лерочку котлетным духом очкарик. Но в его голосе звучало не осуждение, а зависть. Небось сам бы тоже не отказался, да имидж не позволяет.
До недавнего времени у Леры тоже был имидж, который, как выяснилось, ни к чему не обязывал, а лишь создавал надуманные проблемы. Все перевернулось с ног на голову, и теперь вполне можно было признаться хотя бы себе, что она не прочь побыть вот такой вот «блондинкой». Не обязательно доступной – всего должно быть в меру.
Безнадежная неприступность девушек не красит. Лерочка ни в коем случае не желала выглядеть в глазах окружающих, как очкастый сосед, презрительно крививший тонкие губы и исходивший желчью по поводу распущенности современных женщин.
– А я бы не отказалась перекусить. – Юля изящно опустилась в кресло и доброжелательно взглянула на очкарика. Тот задвигал желваками, видимо, подбирая хлесткий ответ, имевший целью сразить девицу наповал.
– Вам пледы принести? – Юля нежно дотронулась до его руки и покосилась на Леру. – А то там сейчас все расхватают.
Атака соседа захлебнулась. От неожиданности очкарик даже приоткрыл рот и машинально кивнул.
– Мне не надо, – смутилась Лера.
Юля снова двинулась по проходу. Уже привычно свесились ей вслед мужские головы. Девушка шла, улыбаясь всем сразу и никому в отдельности.
«Я тоже так хочу. Хотя бы попробовать, – разозлилась Лерочка. – Чем я-то хуже?»
И она многозначительно и томно хлопнула ресницами в сторону соседа. Тот, уже пришедший в себя, злобно фыркнул и уставился в окно.
Общительная Юля умудрилась перезнакомиться за время полета с половиной пассажиров.
– Надо же, – искренне радовалась она. – Мы с тобой в одной гостинице, да еще с нами человек десять. Двое с семьей, а остальные поодиночке!
Лера не сразу поняла, что под термином «человек» барышня имеет в виду исключительно мужчин. Женщин и детей она в расчет не брала по понятным причинам.
– …Классно, когда компания большая. Веселее будет. Ты в первый раз в Египет летишь?
Юля щебетала, не умолкая и не переставая улыбаться. Почему-то это больше не раздражало Леру. Наоборот, она тоже обрадовалась, что рядом будет кто-то, кто сможет облегчить исполнение задуманного. Конечно, реализация собственных планов за счет Юлиной чрезмерной коммуникабельности не есть хорошо, но зато есть шанс сохранить чувство собственного достоинства и одновременно прикрыться чужой «доступностью».
К концу полета утомленный за ночь народ совсем скис. Из самолета туристы выходили совершенно измочаленные и местами раздраженные. Автобус долго пыхтел, почему-то не спеша отвезти пассажиров в здание аэропорта, сквозь открытые двери заползала удушливая жара, впереди маячила неизвестность. Наконец выяснилась причина задержки. Услужливые смуглые аборигены под руки вывели двоих мужчин, один из которых еще пытался переставлять ноги, а второй был абсолютно без чувств. В первом Лера, слабо удивившись, узнала Макса. Второй, вероятно, был Коля. Яну египтяне несли веселее, поскольку она пела и пыталась целоваться.
Публика в автобусе оживилась и начала шутить. Ничто так не радует добропорядочных граждан, как недобропорядочный ближний, выглядящий посмешищем. Несмотря на то что большинство пассажиров тоже были прилично под градусом, способность передвигаться на своих двоих возвышала их в собственных глазах.
– Каждый раз одно и то же, – вздохнула Юля. – А потом по глобусу расползаются мифы о невменяемых русских туристах. Ты давай не зевай. Сейчас как приедем, беги в очередь за визами, а я на контроль. Лучше уж в автобусе ждать, чем в давке париться. Заодно и с народом пообщаемся, пока все по номерам не расползлись.
То ли фраза была длинной, то ли Лера слишком устала и переволновалась, но смысла она не уловила. А переспрашивать было некогда. Самое главное за сознание зацепилось: надо встать в очередь за визами.
Здание аэровокзала потрясало многолюдностью и разноязыким гомоном. Такой давки она не видела даже на узловых станциях метро в часы пик. Закрадывалось подозрение, что в данный момент все отели Египта пустовали, а немыслимая орда отдыхающих, призванных наводнить побережье Красного моря, в одночасье прибыла вместе с Лерочкой.
– Нас ждет незабываемый отдых, – восторженно выдохнула Юля, когда совершенно измученная Лера ввалилась в автобус. Наглый быстроглазый араб требовал доллар за погрузку чемодана в багажное отделение, и она, сгорая от стыда, еле отбилась. Мелких купюр с собой не было, а давать десятку Лерочка пожалела и теперь даже стеснялась смотреть в сторону водителя.
Гид суетился у входной двери, пересчитывал туристов, беззвучно шевеля губами и озабоченно глядя в лист бумаги. Физиономия при этом у него была такая, что Лера даже подумала: уж не вверх ли ногами взмыленный араб держит лист.
– Анастезия? – вдруг просительно выкрикнул гид и вымученно улыбнулся.
Народ захихикал.
Посыпались версии:
– Предлагает нам выпить…
– Хочет, чтобы ему налили…
– Нет, ему наркоз нужен…
– Да просто обезболивающие человек просит…
– Наркотики?
– Анастезия? – снова смущенно проныл араб и добавил: – Чивчако!
– Сам ты «Чивчако»! – неожиданно возмутилась дородная женщина в конце салона. – Шевченко! И не анестезия, а Анастасия!
Пассажиры дружно грохнули.
Гид тоже подобострастно хихикнул, явно не поняв юмора, и зачастил скороговоркой заученный текст. Основной составляющей выступления была мысль о том, что рано утром необходимо прийти на собрание.
– Экскурсии будут впаривать, – понимающе кивнула Юля. – Не пойдем.
– Девочки, и вы с нами, – с соседнего кресла улыбался большеглазый крепкий парень.
«Это вполне может быть он», – вяло подумалось Лерочке. Смугловатый, гибкий, коротко стриженный – он вполне тянул на Знойного Мачо. Она вздохнула и отвернулась, поскольку Юля среагировала быстрее:
– Мы пока не с вами, мы сами по себе. Но шанс у вас есть.
Она тряхнула матово блестевшими волосами и поправила блузку, кокетливо хихикнув.
«Волосы, что ли, перекрасить? – запечалилась Лера. – Почему на блондинок все клюют? Хотя, даже если мелироваться, такая грудь все равно не вырастет».
Она покосилась на пышные прелести, распиравшие Юлину кофточку.
«Не в сиськах счастье», – обреченно резюмировала Валерия Харитонова и прикрыла глаза. Отдых был заранее приправлен горечью неравного соперничества с Юлей.
– Классно, – словно угадав ее мысли, прошептала соседка. – Ты брюнетка, я блондинка – просто классическое сочетание. Все мужики будут наши.
«Все» Лерочке ни в коем случае были не нужны. Ей бы вполне хватило одного, поэтому азарт в глазах попутчицы ее немного напугал. Жажда подвигов бурлила в крови, но с разумной активностью. Сумасбродства сумасбродствами, а переступать черту не следовало. И Лера точно знала, что не переступит.
Одинокие девушки пользовались чрезмерным успехом у официантов, барменов, аниматоров и прочих аборигенов. Лера читала об этом в Интернете, но даже не представляла, насколько все запущено. Флирт на грани приличий был здесь в порядке вещей.
Едва она прилегла с дороги, решив хотя бы часок отдохнуть, в номер ввалился уборщик. Блестя глазами, губами и нервно облизываясь, он сел на кровать рядом с потрясенной Лерой и на ломаном английском сообщил, что, во-первых, его зовут Ахмед, а во-вторых, Египет – страна любви.
– Пошел вон, – оторопело пробормотала Лера и натянула одеяло, в ужасе соображая, сразу закричать или попробовать решить вопрос мирно.
Спасла ситуацию Юля, вихрем влетевшая в комнату и возмущенно ахнувшая:
– Ты что, с ума сошла? Зачем тебе уборщик? Мы лучше найдем!
– Да я просто спать легла, а он… – начала оправдываться Лерочка. Юле она была рада до безумия.
– Ну, конечно, прилетела в Египет и легла спать, – расхохоталась новая подруга. – Давай, подъем!
Она потянула за одеяло, не обращая внимания на радостно скалившегося Ахмеда:
– Валерия, подъем! Я выяснила, где можно позавтракать. Сегодня загорать все равно нельзя, так что будем осматриваться.
– Египет – страна любви, – воодушевленно повторил уборщик, продолжая демонстрировать идеально белые зубы.
– Мы в курсе, – холодно кивнула Юля и добавила: – Зайди через час.
Ахмед отказывался понимать русскую речь, вероятно, надеясь поприсутствовать при Лерином переодевании.
– Бакшиш будет через час. – Юля недовольно нахмурилась.
Скорее всего, «бакшиш» был неким волшебным словом, вроде «сим-сима», поскольку навязчивого уборщика сдуло в мгновение ока.
– Так, что у нас тут. – Девушка по-хозяйски влезла в чемодан. – А гардеробчик ничего. Я думала, ты совсем закомплексованная.
– Чего это? – запальчиво вспыхнула Лерочка, выдернув из Юлиных рук крохотные шортики. Купить их ее подбила продавщица. Купить было проще, чем отважиться надеть. Ткани там было с пол-ладони.
– Расслабься. В годы юности я тоже была стеснительной. Только с возрастом понимаешь, сколько теряешь, пытаясь соблюсти приличия. Дорог каждый день молодости. Пользуйся, пока пузо не отросло и целлюлит не нарисовался. Вот станешь добропорядочной матерью семейства, тогда и начинай подавать пример детям, а пока – живи.
«Просто Оля номер два», – насмешливо резюмировала Лера. В то, что новая знакомая в юности была скромницей, верилось с трудом.
Если первые полчаса Лера наслаждалась мужским вниманием и многозначительными взглядами смуглых красавцев, сновавших по территории гостиницы, то к обеду ее уже тошнило от сальных улыбок и воздушных поцелуев.
Юля планомерно обходила территорию, сверяясь с картой.
– Сегодня пристреляемся, а завтра начнем отдыхать на полную катушку. Кстати, надо еще по магазинам прошвырнуться.
– Я за территорию не выйду, – испугалась Лерочка.
– И я не выйду. Они где-то здесь должны быть. О-о-о-о, – неожиданно простонала Юля и вцепилась в руку. – Ущипни меня.
– Что? – бестолково засуетилась Лера.
– Ты слепая? – неожиданно нормальным голосом поинтересовалась подруга. – Вперед посмотри.
Навстречу уверенной походкой, слегка вразвалочку, двигался настоящий Знойный Мачо. Мускулистый, загорелый, длинноволосый, с лицом абсолютно уверенного в себе сердцееда. Хотя со столь бесподобными внешними данными он вполне имел право смотреть на дам с именно такой степенью наглого интереса, смешанного с претензией на галантность. Его футболку украшала надпись «Анимация».
Красавец явно не смотрел «Двенадцать стульев», ибо в точности повторил то же самое, что делал Остап Бендер, надеясь произвести впечатление на мадам Грицацуеву: отступил на шаг, прикрыл глаза рукой и восхищенно ахнул.
Лера едва не расхохоталась. В этой пантомиме было столько фальши, что ее можно было принять за издевку.
– Дас ист фантастиш, – на ломаном немецком взвыл Мачо.
Не выдержав, Лера всхлипнула и отвернулась.
Теперь было ясно, какие фильмы предпочитал сей бесподобный юноша.
– А здесь есть дискотека? – по-английски спросила Юля, с томным кокетством тряхнув волосами.
– Есть. Я буду тебя танцевать, – почему-то по-русски ответил красавец.
– Да-а-а? – Юля манерно повела ручкой и уточнила: – Ты правильно понимаешь слово «танцевать»? Дэнсинг?
Мачо порывисто взял ее за локоток и окатил таким взглядом, что Лера перестала давиться смехом и застеснялась, почувствовав себя лишней.
– Водное поло? – неожиданно выдал новообразовавшийся поклонник, продолжая смотреть на Юлю так, словно планировал «танцевать» ее немедленно. Лерочку он игнорировал. Похоже, в этом африканском оазисе темноволосые бухгалтерши успеха не имели. Оно и понятно – своих таких предостаточно.
– Что? – не поняла Юля и беспомощно оглянулась на подругу. – Чего он сказал?
– Играть в поло, – азартно улыбнулся красавец. – Я хочу играть. Нас много мужчин. Ты будешь фанклуб.
Он потянул Юлю за собой, а Лера, без карты плохо представлявшая, как найти свой номер, посеменила следом, мучительно соображая, что предпринять, если танцы начнутся немедленно. И еще неизвестно, какое действо он именует «водным поло».
– Много? – с непонятной интонацией переспросила Юля. Лерочке показалось, что подругу этот факт не пугает. В отличие от нее.
Проклиная все на свете, Лера разглядывала спину Мачо. Под белой футболкой ходили литые мускулы. На него хотелось смотреть, смотреть и смотреть.
«И чего я не перекрасилась?»
Водное поло оказалось именно водным поло, а не чем-то еще. Аниматоры собрали две команды и загнали их в воду, бросив мяч.
Перед тем как прыгнуть в бассейн, красавец прикусил губу, как слабый индийский актер из малобюджетного фильма, напустил во взгляд чего-то мутного и, стукнув себя в грудь, пробасил:
– Моххамед!
– Юлия. – Юля тоже изобразила взглядом какую-то киношную ерунду.
Смотреть на них было противно, стыдно и… завидно.
Без футболки Моххамед был возмутительно сексуальным и недоступным.
Лерочке стало себя так жалко, что она едва не прослезилась. Юля нашла себе кавалера, а что теперь делать ей? Таскаться с ними третьей, пока не намекнут, что она лишняя, или тосковать в одиночестве?
Внезапно в руку ткнулось что-то холодное.
– Коктейль. Жарко. – Рядом улыбался еще один красавец-араб. Правда, он был не такой красавец, как Моххамед, но тоже ничего. И футболка у него была такая же.
– Сэм. – Он нежно посмотрел Лере в глаза и восторженно вздохнул, как ребенок при виде Деда Мороза с мешком подарков.
Идти на дискотеку договорились вчетвером. Как выяснилось, особо тратить время на ухаживания аниматоры не могли – работа, зато ночь была в их полном распоряжении. Именно так и пояснил расстановку сил Моххамед, слегка изумив Лерочку откровенностью планов.
– Тут все быстро и просто, – пожала плечами Юля за ужином. – Некогда ухаживать. Да и глупо тянуть время, отпуск не резиновый. По крайней мере – все честно. А период ухаживаний сжат до минимума, но он же есть. Кстати, не жди эксклюзивно красивых слов, у них словарный запас на это не рассчитан.
Тут Юля хихикнула и передразнила: «Буду тебя танцевать».
– Слушай, я так не могу, – не выдержала Лера. – Я ж не крольчиха. Романтики хочу, красивого чего-нибудь хочу, а вот так, чтобы по-быстрому… Зачем мне это надо?
– А что тебе надо?
– Просто отдохнуть, пофлиртовать там, ну, может, чего-то большего, но не в первый же день знакомства!
– А в какой? В последний? Это кто ж на тебя столько времени будет тратить? Или ты хочешь тут жениха себе найти?
Упоминание о женихе заставило Лерочку аж передернуться от возмущения:
– Что я, дура, что ли?
– Ну, на умную пока не тянешь, – хмыкнула Юля. – Романтика нужна? Так вот тебе море, звезды. Мужик, опять же, с ума сходит, нравишься ты ему.
– У меня такое чувство, что ему все нравятся…
– Да какая тебе разница? Ты его что, с собой забрать планируешь?
Представив мамино лицо при встрече с Сэмом, Лерочка в ужасе затрясла головой. Мама и собачку-то завести в детстве не разрешала, а тут ей целый арабский мужик в квартире на старости лет.
– Ну и все. Какие проблемы? Хотела чего-нибудь красивого? Так вот тебе – красивый парень. Кстати, наши цивильнее, но не такие роскошные. Эти же как с обложки – сказка. Восточная сказка – воспоминание на всю жизнь.
Восточной сказки у Лерочки не получилось. Романтика на дискотеке была весьма относительная. Музыка гремела так, что уши заложило сильнее, чем в самолете. В целом мероприятие ассоциировалось с клубной вечеринкой в селе Большие Бодуны. Неизвестно как проникшие на территорию арабские «парубки», увешанные золотом, старательно скакали под хип-хоп и выбирали туристок. Рядом с молодежью веселились отвязные старушки и дамы предпенсионного возраста. Они тоже выбирали. Совершенно жуткого вида низенький араб в черной рубахе с надписью стразами «Плейбой» во всю спину дефилировал через прыгающую толпу и цепко всматривался в отдыхающих.
Лера занервничала. Похоже, комплексами маялась только она. Дамы с восторгом висли на местных кавалерах и даже навязывались, преданно заглядывая в глаза и потряхивая достопримечательностями. Лера из общего настроя категорически выпадала. Может быть, если бы рядом был Моххамед, все было бы иначе…
Сэм, пару раз получив по рукам, куда-то пропал.
Вечер не удался. Попрыгав еще некоторое время и довольно жестко отказав нетрезвому пожилому немцу, Лера, крайне недовольная собой, отправилась спать.
Утром, по пути на завтрак, Лерочке встретился не кто иной, как Моххамед. Либо красавец ее не признал, утомившись от калейдоскопа физиономий отдыхающих, либо ему приглянулось красное платье, мало что скрывавшее и притягивавшее взгляд революционной сочностью цвета, так или иначе аниматор порывисто схватил ее ладошку и деликатно потряс в приветствии:
– Матрешка, ты прекрасная.
Лера прыснула, одновременно млея под жгуче-туманным взглядом.
– Придешь на пляж? – интимно шепнул Моххамед, сложив пухлые губы трубочкой. В очередной раз подумав, что аниматор-полиглот неправильно понимает значение произносимых слов, Лера среагировала на интонацию, застенчиво кивнув.
Что такого романтичного могло быть на пляже среди бела дня при невероятном скоплении народа и одуряющей жаре? Ничего, кроме самого Моххамеда. Но этого ей показалось вполне достаточно.
«Не удержала Юля красавчика, – злорадно думала Лерочка, подходя к ресторану. – Конечно, у них тут менталитет другой. Такие раскрепощенные девицы не в чести».
Мрачная Юля сидела на террасе и вяло прихлебывала кофе.
– Доброе утро. – Лерочка с благодушием победительницы улыбнулась и даже мельком пожалела неудачливую соперницу.
Как часто мы выдаем желаемое за действительное. Как любим додумывать недосказанное и домысливать мотивы чужих поступков, исходя из собственного опыта. Каждый человек – шарада, замок без ключа и лабиринт без выхода. Даже если кто-то по нелепому стечению обстоятельств покажется вам открытой книгой – всегда будьте готовы к сюрпризу. Страницы этой книги запросто могут быть исписаны нечитаемыми иероглифами.
– Не такое уж оно и доброе, – вздохнула Юля. – Голова тяжелая.
– А что так? – заботливо поинтересовалась Лера, считавшая, что она отчасти в курсе событий. И так интересно было услышать версию соперницы!
– После неудачной ночи всегда наступает недоброе утро, – туманно пояснила Юля.
– А как Моххамед?
– Потрясающе! – мрачно хохотнула подруга и зло добавила: – Во всех смыслах. Такого потрясения у меня давно не было.
– Он с тобой не пошел? – замирая от надежды и ревности, прошептала Лерочка.
– К сожалению, пошел. Вот представь, что ты купила банку черной икры, открыла – а там кабачковая!
– При чем тут кабачки? – покраснела Лера, представив упомянутый овощ.
– Ты не в ту сторону мыслишь. – Юля брезгливо поморщилась и махнула рукой. – Как раз кабачки там рядом не стояли. Тебя в детстве никогда не обманывали с фантиками? Когда дают конфету, ты разворачиваешь, а там – еще одна обертка, разворачиваешь – там еще одна. Короче, ждешь конфету, а тебе – фигушки. Ясно?
В глазах супермена метнулся испуг. Судя по замешательству, он решил, что девушки летят с мамой.
– Пить будешь? – развеяла его подозрения Яна.
– Коля, пить будешь?
– Неправильно спрашиваешь. Это констатация факта, а не вопрос, Макс, – отозвался невидимый Коля.
Юля тут же с любопытством заглянула в щель между креслами. Судя по оттопырившейся губке, Коля ей не понравился. Девушка покосилась на Леру и едва заметно поморщилась, после чего ободряюще подмигнула.
– Яна, будем знакомы. – Соседка тут же встала и полезла через девушек. Застряла она уже на Лере, немедленно обвалившись и с жизнерадостным хохотом придавив попутчиц.
– Яночка, вы мне крайне симпатичны. – Коля протянул здоровенную лапу и бережно подхватил бутылку.
– Интересно, кто будет в нашем дружном коллективе шестым? – продолжил диалог Макс, помогая Яне встать и попутно инспектируя ее прелести. Лере стало противно. Со стороны все выглядело дешево и грубо.
«И ведь, наверное, уважаемые на работе и в семьях люди, – подумала она. – А ведут себя, как разнополые хомяки в одной банке. Тьфу! Неужели я этого хотела?»
Нет, безусловно, она хотела не этого. Леру не столько интересовала физиология предстоящего приключения, сколько эффектность. Чтобы было что вспомнить. И не с содроганием, а с удовлетворением, удовольствием и сентиментальной грустью. Но именно вспомнить. Никакие стабильные и долгосрочные отношения Лерочку более не интересовали. Как не интересовали они и большинство одиноких туристов мужского пола. Жаль, но при полном консенсусе намерений найти пару оказалось задачей непосильной.
– По-моему, нам не хватает мужчины для ровного счета, – вклинилась в диалог Юля.
«Потрясающе, – подытожила Лерочка. – Они тут все озабоченные и совершенно этого не скрывают. Просто какой-то подростковый инфантилизм и полнейшее падение нравов».
Но все же ей было не по себе. Как любой умный человек, Лера понимала, что если все окружающие кажутся ненормальными, то впору усомниться в собственной адекватности и соответствии предлагаемым обстоятельствам. Как смольнинская институтка неуместна на панк-вечеринке, так и металлист в заклепках чужд духу дворянского собрания.
Надо было пытаться слиться с коллективом.
– Дайте, что ли, выпить, – вздохнула Лера.
– А чего столько трагизма в голосе? – прыснула Юля. – Лучше сок пей, нечего продукт переводить. О-о-о, похоже, к нам движется последний член коллектива.
Это было сказано с неподдельным разочарованием. К ним целеустремленно приближался носатый очкарик лет сорока с физиономией склочника и зануды.
– Это мое место, – взвизгнул он и попытался схватить расположившуюся на его кресле Яну. Дама, надежно державшая под руку разомлевшего Макса, выдала свое коронное:
– Пить будешь?
– Распитие спиртного на борту запрещено! – очкарик потянул Яну за кофту.
– Раздевает! – пьяно хихикнула та и доброжелательно прошептала: – Я тут уже пригрелась. Давай не бузи, садись на мое место. Там девушки приятные.
– Ну, спасибо, – неожиданно заартачилась Юля. – Мы тоже хотим пригреться.
– Не-не, не хотим, – затрясла головой Лерочка, съежившись под презрительным взглядом скандалиста. – Мне вообще все равно, с кем сидеть.
– А мне не все равно! – уперся очкарик. – Женщина, освободите место!
– Макс, ты пользуешься успехом, – ревниво протянул Коля и загоготал. – Парень с тобой хочет сидеть. Это не есть хорошо.
– Я хочу сидеть согласно билету!
– Будешь орать, я тебя катапультирую, – пригрозил Макс.
Яна почему-то молчала.
– Садитесь к окошку, – дипломатично предложила Лера и привстала. Отсутствие Яниного голоса в диалоге немедленно получило объяснение: пассажирка сладко спала, положив голову на плечо Макса.
– Я не хочу к окошку, – закапризничал очкарик.
– Ты, похоже, хочешь со мной поссориться, – предположил Коля и булькнул остатками мартини, сыто крякнув.
Юля тоже сориентировалась, быстро сообразив, что дефилировать по салону, все время перелезая через недружелюбно настроенного соседа, не получится, и ласково дотронулась до его локтя:
– Я у окна боюсь сидеть. Давайте вы туда сядете, вы же мужчина.
Лера едва не расхохоталась, наблюдая за мгновенной метаморфозой. Скандалист многозначительно выдвинул челюсть, поправил очки и высокомерно взглянул на девушку:
– Ох уж эти женщины. Надо было физику в школе учить. Самолеты просто так не падают.
Юля затрепетала ресницами и кокетливо взглянула исподлобья:
– Да что вы говорите.
– Граждане, садитесь уже и пристегивайтесь, – раздраженно поторопила их стюардесса. – Взлетаем.
– Пойду плед возьму, – вздохнула Юля и пошла следом за бортпроводницей, покачивая бедрами. Фокус удался. Лерочка с легкой завистью констатировала, что вслед блондинке в проход высунулось несколько мужских голов. Она бы так не смогла. То есть повилять тазом еще можно, но чтобы при этом исходили такие волны сексуальности, надо что-то поднастроить внутри. Одно радовало – рядом с такой барышней можно рассчитывать хоть на какое-то знакомство. В тени ее флюидов был шанс подобрать и себе яблочко из райского сада. Во всяком случае, сама Лера позориться и заманивать кавалеров не стала бы. А так – отчего бы и не воспользоваться.
Спать хотелось чудовищно. Глаза слипались, а мерный гул турбин давил на уши, втаптывая организм в беспокойный сон.
Едва только разрешили отстегнуть ремни, Юля немедленно отправилась гулять по проходу. Лера ревниво следила за дефиле сквозь ресницы. Разумеется, уже через пару минут блондинка игриво хихикала в обществе симпатичного парня, нависавшего над ней, как ель над поганкой, и делавшего робкие попытки приобнять собеседницу.
«Неужели мужики до такой степени наивны? – презрительно думала Лерочка. – Да она спит и видит, чтобы за нее подержались, а этот ходит, как павлин вокруг кормушки, и хвостом трясет, вместо того чтобы склевать свою пайку».
– Терпеть не могу доступных женщин, – дыхнул на Лерочку котлетным духом очкарик. Но в его голосе звучало не осуждение, а зависть. Небось сам бы тоже не отказался, да имидж не позволяет.
До недавнего времени у Леры тоже был имидж, который, как выяснилось, ни к чему не обязывал, а лишь создавал надуманные проблемы. Все перевернулось с ног на голову, и теперь вполне можно было признаться хотя бы себе, что она не прочь побыть вот такой вот «блондинкой». Не обязательно доступной – всего должно быть в меру.
Безнадежная неприступность девушек не красит. Лерочка ни в коем случае не желала выглядеть в глазах окружающих, как очкастый сосед, презрительно крививший тонкие губы и исходивший желчью по поводу распущенности современных женщин.
– А я бы не отказалась перекусить. – Юля изящно опустилась в кресло и доброжелательно взглянула на очкарика. Тот задвигал желваками, видимо, подбирая хлесткий ответ, имевший целью сразить девицу наповал.
– Вам пледы принести? – Юля нежно дотронулась до его руки и покосилась на Леру. – А то там сейчас все расхватают.
Атака соседа захлебнулась. От неожиданности очкарик даже приоткрыл рот и машинально кивнул.
– Мне не надо, – смутилась Лера.
Юля снова двинулась по проходу. Уже привычно свесились ей вслед мужские головы. Девушка шла, улыбаясь всем сразу и никому в отдельности.
«Я тоже так хочу. Хотя бы попробовать, – разозлилась Лерочка. – Чем я-то хуже?»
И она многозначительно и томно хлопнула ресницами в сторону соседа. Тот, уже пришедший в себя, злобно фыркнул и уставился в окно.
Общительная Юля умудрилась перезнакомиться за время полета с половиной пассажиров.
– Надо же, – искренне радовалась она. – Мы с тобой в одной гостинице, да еще с нами человек десять. Двое с семьей, а остальные поодиночке!
Лера не сразу поняла, что под термином «человек» барышня имеет в виду исключительно мужчин. Женщин и детей она в расчет не брала по понятным причинам.
– …Классно, когда компания большая. Веселее будет. Ты в первый раз в Египет летишь?
Юля щебетала, не умолкая и не переставая улыбаться. Почему-то это больше не раздражало Леру. Наоборот, она тоже обрадовалась, что рядом будет кто-то, кто сможет облегчить исполнение задуманного. Конечно, реализация собственных планов за счет Юлиной чрезмерной коммуникабельности не есть хорошо, но зато есть шанс сохранить чувство собственного достоинства и одновременно прикрыться чужой «доступностью».
К концу полета утомленный за ночь народ совсем скис. Из самолета туристы выходили совершенно измочаленные и местами раздраженные. Автобус долго пыхтел, почему-то не спеша отвезти пассажиров в здание аэропорта, сквозь открытые двери заползала удушливая жара, впереди маячила неизвестность. Наконец выяснилась причина задержки. Услужливые смуглые аборигены под руки вывели двоих мужчин, один из которых еще пытался переставлять ноги, а второй был абсолютно без чувств. В первом Лера, слабо удивившись, узнала Макса. Второй, вероятно, был Коля. Яну египтяне несли веселее, поскольку она пела и пыталась целоваться.
Публика в автобусе оживилась и начала шутить. Ничто так не радует добропорядочных граждан, как недобропорядочный ближний, выглядящий посмешищем. Несмотря на то что большинство пассажиров тоже были прилично под градусом, способность передвигаться на своих двоих возвышала их в собственных глазах.
– Каждый раз одно и то же, – вздохнула Юля. – А потом по глобусу расползаются мифы о невменяемых русских туристах. Ты давай не зевай. Сейчас как приедем, беги в очередь за визами, а я на контроль. Лучше уж в автобусе ждать, чем в давке париться. Заодно и с народом пообщаемся, пока все по номерам не расползлись.
То ли фраза была длинной, то ли Лера слишком устала и переволновалась, но смысла она не уловила. А переспрашивать было некогда. Самое главное за сознание зацепилось: надо встать в очередь за визами.
Здание аэровокзала потрясало многолюдностью и разноязыким гомоном. Такой давки она не видела даже на узловых станциях метро в часы пик. Закрадывалось подозрение, что в данный момент все отели Египта пустовали, а немыслимая орда отдыхающих, призванных наводнить побережье Красного моря, в одночасье прибыла вместе с Лерочкой.
– Нас ждет незабываемый отдых, – восторженно выдохнула Юля, когда совершенно измученная Лера ввалилась в автобус. Наглый быстроглазый араб требовал доллар за погрузку чемодана в багажное отделение, и она, сгорая от стыда, еле отбилась. Мелких купюр с собой не было, а давать десятку Лерочка пожалела и теперь даже стеснялась смотреть в сторону водителя.
Гид суетился у входной двери, пересчитывал туристов, беззвучно шевеля губами и озабоченно глядя в лист бумаги. Физиономия при этом у него была такая, что Лера даже подумала: уж не вверх ли ногами взмыленный араб держит лист.
– Анастезия? – вдруг просительно выкрикнул гид и вымученно улыбнулся.
Народ захихикал.
Посыпались версии:
– Предлагает нам выпить…
– Хочет, чтобы ему налили…
– Нет, ему наркоз нужен…
– Да просто обезболивающие человек просит…
– Наркотики?
– Анастезия? – снова смущенно проныл араб и добавил: – Чивчако!
– Сам ты «Чивчако»! – неожиданно возмутилась дородная женщина в конце салона. – Шевченко! И не анестезия, а Анастасия!
Пассажиры дружно грохнули.
Гид тоже подобострастно хихикнул, явно не поняв юмора, и зачастил скороговоркой заученный текст. Основной составляющей выступления была мысль о том, что рано утром необходимо прийти на собрание.
– Экскурсии будут впаривать, – понимающе кивнула Юля. – Не пойдем.
– Девочки, и вы с нами, – с соседнего кресла улыбался большеглазый крепкий парень.
«Это вполне может быть он», – вяло подумалось Лерочке. Смугловатый, гибкий, коротко стриженный – он вполне тянул на Знойного Мачо. Она вздохнула и отвернулась, поскольку Юля среагировала быстрее:
– Мы пока не с вами, мы сами по себе. Но шанс у вас есть.
Она тряхнула матово блестевшими волосами и поправила блузку, кокетливо хихикнув.
«Волосы, что ли, перекрасить? – запечалилась Лера. – Почему на блондинок все клюют? Хотя, даже если мелироваться, такая грудь все равно не вырастет».
Она покосилась на пышные прелести, распиравшие Юлину кофточку.
«Не в сиськах счастье», – обреченно резюмировала Валерия Харитонова и прикрыла глаза. Отдых был заранее приправлен горечью неравного соперничества с Юлей.
– Классно, – словно угадав ее мысли, прошептала соседка. – Ты брюнетка, я блондинка – просто классическое сочетание. Все мужики будут наши.
«Все» Лерочке ни в коем случае были не нужны. Ей бы вполне хватило одного, поэтому азарт в глазах попутчицы ее немного напугал. Жажда подвигов бурлила в крови, но с разумной активностью. Сумасбродства сумасбродствами, а переступать черту не следовало. И Лера точно знала, что не переступит.
Одинокие девушки пользовались чрезмерным успехом у официантов, барменов, аниматоров и прочих аборигенов. Лера читала об этом в Интернете, но даже не представляла, насколько все запущено. Флирт на грани приличий был здесь в порядке вещей.
Едва она прилегла с дороги, решив хотя бы часок отдохнуть, в номер ввалился уборщик. Блестя глазами, губами и нервно облизываясь, он сел на кровать рядом с потрясенной Лерой и на ломаном английском сообщил, что, во-первых, его зовут Ахмед, а во-вторых, Египет – страна любви.
– Пошел вон, – оторопело пробормотала Лера и натянула одеяло, в ужасе соображая, сразу закричать или попробовать решить вопрос мирно.
Спасла ситуацию Юля, вихрем влетевшая в комнату и возмущенно ахнувшая:
– Ты что, с ума сошла? Зачем тебе уборщик? Мы лучше найдем!
– Да я просто спать легла, а он… – начала оправдываться Лерочка. Юле она была рада до безумия.
– Ну, конечно, прилетела в Египет и легла спать, – расхохоталась новая подруга. – Давай, подъем!
Она потянула за одеяло, не обращая внимания на радостно скалившегося Ахмеда:
– Валерия, подъем! Я выяснила, где можно позавтракать. Сегодня загорать все равно нельзя, так что будем осматриваться.
– Египет – страна любви, – воодушевленно повторил уборщик, продолжая демонстрировать идеально белые зубы.
– Мы в курсе, – холодно кивнула Юля и добавила: – Зайди через час.
Ахмед отказывался понимать русскую речь, вероятно, надеясь поприсутствовать при Лерином переодевании.
– Бакшиш будет через час. – Юля недовольно нахмурилась.
Скорее всего, «бакшиш» был неким волшебным словом, вроде «сим-сима», поскольку навязчивого уборщика сдуло в мгновение ока.
– Так, что у нас тут. – Девушка по-хозяйски влезла в чемодан. – А гардеробчик ничего. Я думала, ты совсем закомплексованная.
– Чего это? – запальчиво вспыхнула Лерочка, выдернув из Юлиных рук крохотные шортики. Купить их ее подбила продавщица. Купить было проще, чем отважиться надеть. Ткани там было с пол-ладони.
– Расслабься. В годы юности я тоже была стеснительной. Только с возрастом понимаешь, сколько теряешь, пытаясь соблюсти приличия. Дорог каждый день молодости. Пользуйся, пока пузо не отросло и целлюлит не нарисовался. Вот станешь добропорядочной матерью семейства, тогда и начинай подавать пример детям, а пока – живи.
«Просто Оля номер два», – насмешливо резюмировала Лера. В то, что новая знакомая в юности была скромницей, верилось с трудом.
Если первые полчаса Лера наслаждалась мужским вниманием и многозначительными взглядами смуглых красавцев, сновавших по территории гостиницы, то к обеду ее уже тошнило от сальных улыбок и воздушных поцелуев.
Юля планомерно обходила территорию, сверяясь с картой.
– Сегодня пристреляемся, а завтра начнем отдыхать на полную катушку. Кстати, надо еще по магазинам прошвырнуться.
– Я за территорию не выйду, – испугалась Лерочка.
– И я не выйду. Они где-то здесь должны быть. О-о-о-о, – неожиданно простонала Юля и вцепилась в руку. – Ущипни меня.
– Что? – бестолково засуетилась Лера.
– Ты слепая? – неожиданно нормальным голосом поинтересовалась подруга. – Вперед посмотри.
Навстречу уверенной походкой, слегка вразвалочку, двигался настоящий Знойный Мачо. Мускулистый, загорелый, длинноволосый, с лицом абсолютно уверенного в себе сердцееда. Хотя со столь бесподобными внешними данными он вполне имел право смотреть на дам с именно такой степенью наглого интереса, смешанного с претензией на галантность. Его футболку украшала надпись «Анимация».
Красавец явно не смотрел «Двенадцать стульев», ибо в точности повторил то же самое, что делал Остап Бендер, надеясь произвести впечатление на мадам Грицацуеву: отступил на шаг, прикрыл глаза рукой и восхищенно ахнул.
Лера едва не расхохоталась. В этой пантомиме было столько фальши, что ее можно было принять за издевку.
– Дас ист фантастиш, – на ломаном немецком взвыл Мачо.
Не выдержав, Лера всхлипнула и отвернулась.
Теперь было ясно, какие фильмы предпочитал сей бесподобный юноша.
– А здесь есть дискотека? – по-английски спросила Юля, с томным кокетством тряхнув волосами.
– Есть. Я буду тебя танцевать, – почему-то по-русски ответил красавец.
– Да-а-а? – Юля манерно повела ручкой и уточнила: – Ты правильно понимаешь слово «танцевать»? Дэнсинг?
Мачо порывисто взял ее за локоток и окатил таким взглядом, что Лера перестала давиться смехом и застеснялась, почувствовав себя лишней.
– Водное поло? – неожиданно выдал новообразовавшийся поклонник, продолжая смотреть на Юлю так, словно планировал «танцевать» ее немедленно. Лерочку он игнорировал. Похоже, в этом африканском оазисе темноволосые бухгалтерши успеха не имели. Оно и понятно – своих таких предостаточно.
– Что? – не поняла Юля и беспомощно оглянулась на подругу. – Чего он сказал?
– Играть в поло, – азартно улыбнулся красавец. – Я хочу играть. Нас много мужчин. Ты будешь фанклуб.
Он потянул Юлю за собой, а Лера, без карты плохо представлявшая, как найти свой номер, посеменила следом, мучительно соображая, что предпринять, если танцы начнутся немедленно. И еще неизвестно, какое действо он именует «водным поло».
– Много? – с непонятной интонацией переспросила Юля. Лерочке показалось, что подругу этот факт не пугает. В отличие от нее.
Проклиная все на свете, Лера разглядывала спину Мачо. Под белой футболкой ходили литые мускулы. На него хотелось смотреть, смотреть и смотреть.
«И чего я не перекрасилась?»
Водное поло оказалось именно водным поло, а не чем-то еще. Аниматоры собрали две команды и загнали их в воду, бросив мяч.
Перед тем как прыгнуть в бассейн, красавец прикусил губу, как слабый индийский актер из малобюджетного фильма, напустил во взгляд чего-то мутного и, стукнув себя в грудь, пробасил:
– Моххамед!
– Юлия. – Юля тоже изобразила взглядом какую-то киношную ерунду.
Смотреть на них было противно, стыдно и… завидно.
Без футболки Моххамед был возмутительно сексуальным и недоступным.
Лерочке стало себя так жалко, что она едва не прослезилась. Юля нашла себе кавалера, а что теперь делать ей? Таскаться с ними третьей, пока не намекнут, что она лишняя, или тосковать в одиночестве?
Внезапно в руку ткнулось что-то холодное.
– Коктейль. Жарко. – Рядом улыбался еще один красавец-араб. Правда, он был не такой красавец, как Моххамед, но тоже ничего. И футболка у него была такая же.
– Сэм. – Он нежно посмотрел Лере в глаза и восторженно вздохнул, как ребенок при виде Деда Мороза с мешком подарков.
Идти на дискотеку договорились вчетвером. Как выяснилось, особо тратить время на ухаживания аниматоры не могли – работа, зато ночь была в их полном распоряжении. Именно так и пояснил расстановку сил Моххамед, слегка изумив Лерочку откровенностью планов.
– Тут все быстро и просто, – пожала плечами Юля за ужином. – Некогда ухаживать. Да и глупо тянуть время, отпуск не резиновый. По крайней мере – все честно. А период ухаживаний сжат до минимума, но он же есть. Кстати, не жди эксклюзивно красивых слов, у них словарный запас на это не рассчитан.
Тут Юля хихикнула и передразнила: «Буду тебя танцевать».
– Слушай, я так не могу, – не выдержала Лера. – Я ж не крольчиха. Романтики хочу, красивого чего-нибудь хочу, а вот так, чтобы по-быстрому… Зачем мне это надо?
– А что тебе надо?
– Просто отдохнуть, пофлиртовать там, ну, может, чего-то большего, но не в первый же день знакомства!
– А в какой? В последний? Это кто ж на тебя столько времени будет тратить? Или ты хочешь тут жениха себе найти?
Упоминание о женихе заставило Лерочку аж передернуться от возмущения:
– Что я, дура, что ли?
– Ну, на умную пока не тянешь, – хмыкнула Юля. – Романтика нужна? Так вот тебе море, звезды. Мужик, опять же, с ума сходит, нравишься ты ему.
– У меня такое чувство, что ему все нравятся…
– Да какая тебе разница? Ты его что, с собой забрать планируешь?
Представив мамино лицо при встрече с Сэмом, Лерочка в ужасе затрясла головой. Мама и собачку-то завести в детстве не разрешала, а тут ей целый арабский мужик в квартире на старости лет.
– Ну и все. Какие проблемы? Хотела чего-нибудь красивого? Так вот тебе – красивый парень. Кстати, наши цивильнее, но не такие роскошные. Эти же как с обложки – сказка. Восточная сказка – воспоминание на всю жизнь.
Восточной сказки у Лерочки не получилось. Романтика на дискотеке была весьма относительная. Музыка гремела так, что уши заложило сильнее, чем в самолете. В целом мероприятие ассоциировалось с клубной вечеринкой в селе Большие Бодуны. Неизвестно как проникшие на территорию арабские «парубки», увешанные золотом, старательно скакали под хип-хоп и выбирали туристок. Рядом с молодежью веселились отвязные старушки и дамы предпенсионного возраста. Они тоже выбирали. Совершенно жуткого вида низенький араб в черной рубахе с надписью стразами «Плейбой» во всю спину дефилировал через прыгающую толпу и цепко всматривался в отдыхающих.
Лера занервничала. Похоже, комплексами маялась только она. Дамы с восторгом висли на местных кавалерах и даже навязывались, преданно заглядывая в глаза и потряхивая достопримечательностями. Лера из общего настроя категорически выпадала. Может быть, если бы рядом был Моххамед, все было бы иначе…
Сэм, пару раз получив по рукам, куда-то пропал.
Вечер не удался. Попрыгав еще некоторое время и довольно жестко отказав нетрезвому пожилому немцу, Лера, крайне недовольная собой, отправилась спать.
Утром, по пути на завтрак, Лерочке встретился не кто иной, как Моххамед. Либо красавец ее не признал, утомившись от калейдоскопа физиономий отдыхающих, либо ему приглянулось красное платье, мало что скрывавшее и притягивавшее взгляд революционной сочностью цвета, так или иначе аниматор порывисто схватил ее ладошку и деликатно потряс в приветствии:
– Матрешка, ты прекрасная.
Лера прыснула, одновременно млея под жгуче-туманным взглядом.
– Придешь на пляж? – интимно шепнул Моххамед, сложив пухлые губы трубочкой. В очередной раз подумав, что аниматор-полиглот неправильно понимает значение произносимых слов, Лера среагировала на интонацию, застенчиво кивнув.
Что такого романтичного могло быть на пляже среди бела дня при невероятном скоплении народа и одуряющей жаре? Ничего, кроме самого Моххамеда. Но этого ей показалось вполне достаточно.
«Не удержала Юля красавчика, – злорадно думала Лерочка, подходя к ресторану. – Конечно, у них тут менталитет другой. Такие раскрепощенные девицы не в чести».
Мрачная Юля сидела на террасе и вяло прихлебывала кофе.
– Доброе утро. – Лерочка с благодушием победительницы улыбнулась и даже мельком пожалела неудачливую соперницу.
Как часто мы выдаем желаемое за действительное. Как любим додумывать недосказанное и домысливать мотивы чужих поступков, исходя из собственного опыта. Каждый человек – шарада, замок без ключа и лабиринт без выхода. Даже если кто-то по нелепому стечению обстоятельств покажется вам открытой книгой – всегда будьте готовы к сюрпризу. Страницы этой книги запросто могут быть исписаны нечитаемыми иероглифами.
– Не такое уж оно и доброе, – вздохнула Юля. – Голова тяжелая.
– А что так? – заботливо поинтересовалась Лера, считавшая, что она отчасти в курсе событий. И так интересно было услышать версию соперницы!
– После неудачной ночи всегда наступает недоброе утро, – туманно пояснила Юля.
– А как Моххамед?
– Потрясающе! – мрачно хохотнула подруга и зло добавила: – Во всех смыслах. Такого потрясения у меня давно не было.
– Он с тобой не пошел? – замирая от надежды и ревности, прошептала Лерочка.
– К сожалению, пошел. Вот представь, что ты купила банку черной икры, открыла – а там кабачковая!
– При чем тут кабачки? – покраснела Лера, представив упомянутый овощ.
– Ты не в ту сторону мыслишь. – Юля брезгливо поморщилась и махнула рукой. – Как раз кабачки там рядом не стояли. Тебя в детстве никогда не обманывали с фантиками? Когда дают конфету, ты разворачиваешь, а там – еще одна обертка, разворачиваешь – там еще одна. Короче, ждешь конфету, а тебе – фигушки. Ясно?